|
|
||
- Дед! - позвала Соня, расстёгивая пыльные ботинки. Странно, что он не вышел её встречать, обычно выходил, все четыре недели...
- Деда!.. Вот чёрт... - Левый верхний замочек заело, да так, что хоть ломай.
Прикатил чистильщик (дед называет его котофеем, но какой там котофей, так, блестящий цилиндр на колёсиках) и, не дождавшись второго ботинка, принялся, тихонько урча, за первый.
- Ну - где хозяин? - машинально погладила Соня глянцевую спинку. Урчание, тишина... Хотя нет - голоса, из "камбуза". Дед - и контролёрша?.. Ну естественно контролёрша, кто же ещё. Соня вздохнула... Господи, только бы всё было хорошо!
Конечно, оно и так было неплохо - теперь. Теперь, пожалуй, даже хорошо, ведь их - та-дам! - переводят из Приёмника в Город. Наконец-то переводят!
Двадцать восемь дней прошло с того момента, как они, восхищённо поглядывая наверх (ещё бы, небо - гигантский помигивающий датчиками купол!) выгружались из паромного модуля. Они - и ещё четыре семьи: Рейны, Маглясы, Шаповаловы, Козины. "Ну вот мы и на месте!", "Надеюсь, купол не обвалится? Молчу, молчу...", "Ура, мы поселенцы!" и так далее. Правда, паромщик тут же поправил: "Не купол, а Свод. Не поселенцы, а прибывшие". Соня только хмыкнула, - мол, какая разница? Но это она сдуру, конечно. Или, как выразился дед, "с неофитства". Очень скоро стало ясно, что всё их существование здесь - какое-то предсуществование, жизнь с мыслью о Городе. Там они станут, наконец, настоящими поселенцами, полноправными жителями, а не какими-то прибывшими на испытательном сроке, которым... да много чего которым! Так сразу и не рассказать, "чудеса" начались, едва они дошагали до жилкапсул.
Тогда они, правда, ещё не знали, что это жилкапсулы, как-то и в голову не приходило, что эта зона - жилая. Паромщик показал "во-он туда", вон туда они и шли, когда их нагнал мальчик в красно-синей форме космосервиса, вежливо поздоровался и вручил - каждому - по подарочной секретке. Все, конечно, обрадовались ("Сюрприз! ", "Можно нажимать?"), но тот молчал как рыба.
Соня нажала мерцающую кнопочку. Раздался стандартный хлопок, взметнулось стандартное облако безумно красивой оптической пыли - и обнаружилось, что в секретке всего лишь текст. Маленький текстик, впечатанный в альбитовый ромб:
Держать настрой!
Живи - и строй!
Наш новый дом - Луна,
Настроены мы на _ _ _
- Вроде сувенира, - предположил дед, заглушаемый хлопками. У всех были те же "сувениры". - Интересно. Настроены мы, значит, на... И на что же мы такое настроены?
- Деда, прекращай! - одёрнула Соня.
- Прекращаю, - согласился дед.
Они с Соней ещё до перелёта договорились, что на новом месте он - не спорит. Так лучше будет, действительно лучше. Просто... человек он такой, "с сарказмами и прочими свинствами". Это шутил он конечно, про свинства. Ну а если без шуток... В некотором смысле это всё-таки свинство, вот этот его характер. Прямо доисторический какой-то! Сейчас люди проще и как-то... глаже. А дед, он весь как будто в зазубринах. Прибауточки эти его, упрямство, недоверчивость... Соня даже придумала, как его воспитывать - вот в этом же его эксцентрическом стиле (а воспитывать надо, куда ж деваться!). Время от времени она "напоминает": "Двадцать один сорок семь, если что!". Мол, год-то какой? Две тысячи сто сорок седьмой, между прочим. И хватит тебе, деда, упрямиться и не слушаться внучку, которой девятнадцать (а тебе сто тыщ мильёнов уже!) и которая, конечно же, лучше во всём разбирается (чем ты со своими позапрошловечными заморочками!)...
Взять хоть лунные поселения. Соня загорелась этой идеей, а дед - "Куда? НА ЛУНУ?.. Ну-ну", - вот и весь разговор. В общем, тоже отшутиться хотел. Не вышло. Какие уж тут шутки, когда у Сони диплом астробиолога, специализация "Обеспечение жизнедеятельности в искусственной среде"? Что ждёт её на Земле? Макетирование да моделирование? Луна - вот настоящие возможности. Гигантские агрозоны, километровые флорлайны. А системы орошения? Вся (вся, до мельчайших капилляров!) гидросистема прошита голубым ирицитом, и когда включаются насосы, всё это сияет как... окультуренная молния! А семена "Мунстоун"? А гравитационные кривые? А время Ларсона?.. Да ладно время, ладно семена - дома там какие! "И какие?". Дед, конечно, не всерьёз это спросил, просто он знал, что Соню буквально завораживала такая "строительная методика". Она насмотрелась изошек, и её хлебом не корми, а дай рассказать, как из горки студня, словно по волшебству, лепится дом - лёгкими движениями, полу-движениями, квази-движениями. Всё-таки гель-шик - уникальный материал, реагирует, пока не застынет, даже на дыхание... "Будешь строить не дыша?" - "Буду! Да и тебе, кстати, занятие найдётся". В общем, Соня была упорна, Соня была непреклонна. И дед сдался. "Перевоспитался". Всё-таки характер у Сони - папин, а способность убеждать - мамина. Вот так. Единственная дочка геройски погибших пилотов Савельевых...
Правда, характер характером, а этот месяц в Приёмнике дался ей нелегко. Придумал же кто-то, прибывшие...
Вообще говоря, в соглашении этот Приёмник - наглухо изолированный от Города "предбанник" - упоминался, но вскользь. Ну есть и есть. Имеется... Изображений никаких, даже описаний. Да и не легли бы в это замечательное соглашение сколько-нибудь правдивые описания: ни этих "жилкапсул" - грязно-серых ячеек, притулившихся к основанию Свода, - ни этого тоскливого пейзажа, ничем не напоминающего яркие обжитые просторы с лунных изошек... Соня как-то посчитала, в окне семь предметов: четыре жилкапсулы, два ангара, модуль. А внутри так и считать нечего, стенки да полки в обоих отсеках (дед их сразу обозвал "каютой" и "камбузом"), вот, собственно, и всё... Ах да! Самое-то главное, восьмой "предмет" в окне - стена, щит, отделяющий их от Города. Это жёлтое нечто, оно тут фоном для всего... В общем - красота. А тут ещё Кама Васильевна со своими контролирующими вопросами ("Достаточно ли вы бодры?")! НЕТ. НЕДОСТАТОЧНО.
Но вслух-то этого Соня, конечно, не говорила. Не хотелось же ей навечно застрять в этом "замечательном" Приёмнике, а то и вовсе вернуться! Да, так бывает, люди возвращаются... Нет-нет-нет, только не обратно - вот о чём она думала, бодро улыбаясь контролёршам и на все "достаточно ли?.." отвечая "достаточно!". Непонятно только, о чём думал дед...
Вот как раз Каму Васильевну он и озадачил первой. В первый же её визит. Потом она, казалось, уже не слишком озадачивалась, да и другие контролёрши, похоже, попривыкли, но эта первая встреча...
- Что это с вами? - спросила Кама Васильевна. Дедовы брови поднялись таким высоким домиком, что это был уже и не дед, а чистое изумление.
- Со мной?.. Ничего. Эмм... Что-что мне надо делать?
- Повторяю... На мой призыв: "Держать настрой! Живи и строй!", вы отвечаете: "Наш новый дом - Луна, настроены мы на..." - и перечисляете.
- Так, перечисляю... А что перечисляю?
- Всё хорошее. То есть - то хорошее, на что вы настроены. Радость, счастье, эффективная работа, физическое и моральное здоровье...
- И это совершенно необходимо?
- Здоровье?
- Перечислять.
- Крайне.
- Понятно, - кивнул дед. Но когда дошло до перечисления, ограничился "радостью" и "счастьем", причём в таком вот варианте - "настроены мы на: то радость, то счастье, то радость, то счастье, то радость, то счастье, то радость, то счастье"...
- Странно вы поняли задание, - помолчав, резюмировала Кама Васильевна.
- Задание странное.
- Почему вы не упомянули... работу например?
- Да упомянул же. В составе радости и счастья, всё на месте.
- Вы не хотите работать?
- Хочу, - сказал дед.
В чём состоит работа, им показали на следующий день, и он от неё отказался!
Вот этого Соня уж совсем никак не ожидала. Там ведь и отказываться-то было не от чего! Разве это работа? В ангаре - куски альбита, они пронумерованы. Сносишь старый номер (машинкой, это секунда) - наносишь (машинкой, секунда) другой, новый. Любой, совершенно. Ни от чего не зависит, вот просто любой и всё.
Папаша Козин спросил, сколько штук надо перенумеровать, контролёрша ответила "на ваше усмотрение", все дружно решили, что дело всё-таки в количестве и углубились в цифры.
Дед спросил, зачем это нужно, контролёрша не ответила ничего, дед развернулся и пошагал из ангара.
На работу он больше не выходил. Ни разу.
- Деда, ну это же временно. Только пока мы в Приёмнике! Зачем, как ты думаешь, испытательный срок? Они испытывают, смотрят...
- Смотрят, Сонюшка, ещё как смотрят, - соглашался дед. Увещевания не помогали.
- Но ты ведь хотел работать! Ты говорил!
- Хотел, говорил, - снова не спорил дед, да тут и не о чем было спорить. Сорок лет он отдал службе "Орбита-Фактор", старой доброй спасалке-околоземке, спасал и помогал бы и дальше, но в "Орбите" жёсткие возрастные ограничения, и этой весной его уволили в запас. Он "скучал-хандрил-гнил", а заполняя предполётные анкеты, вбил пять (Соня видела - пять!) плюсов в графу "дееспособность/автосуждение". Ну на что он надеялся? "Орбита" в прошлом, и с этим ничего не поделать. Там, в Городе, ему подыщут занятие, а здесь... а здесь - пока - все делают то, что сказано, то, что надо. А если кто не делает... Продлят испытательный срок? Отправят обратно?
Однажды она даже расплакалась.
- Дед, ну пожалуйста! Двадцать один сорок семь, ну, слышишь? И мы не на Земле, и здесь всё по-другому... А ты капризничаешь! Тебя отправят назад, понимаешь? Ну, что ты?
- А ревёшь-то ты чего?
- Да ничего. Догадайся. Может быть, я не хочу, чтобы тебя отправляли, вот как ты думаешь? Вот нравишься ты мне, ясно?.. Ну почему ты упрямишься! Ну... ведь это даже весело!
- Что "весело"?
- Эта работа.
- Да-а? Правда, что ли?.. Правда, спрашиваю?
- НЕТ КОНЕЧНО!
Соня и сама не знает, почему выпалила это "нет". Рейны-и-так-далее не забывали ни о количестве, ни даже об "индивидуальном учёте перенумерата" (папашу Козина осенило), но отнюдь не скучали. Хихикала с ними и Соня, но как-то по инерции, а в последнее время и вовсе перестала (после того, как поругалась - долго они, как говорится, думали, взялись обсуждать деда, даже так, осуждать, - ну что они в этом понимают?). Да и с контролёршами она была "бодра" по чистой инерции. Надеяться было не на что, дед не перевоспитывался...
Его, конечно, отправят обратно, и очень скоро отправят, это ясно как день. Как и то, что - она так решила, да тут и решать-то особенно не пришлось, чего решать-то? - она возвращается вместе с ним. Но это ей ясно. А контролёршам надо как-то озвучить. Сегодня. Когда-то же нужно! Да и вообще - нужно уметь проигрывать, так говорил папа. А может, всё-таки дед. А скорее всего оба... Да, это скорее всего.
Подождав, когда шумный, припорошённый альбитом ком Рейнов-и-так-далее выкатится из ангара, Соня подошла к контролёрше, чтобы поговорить с ней наедине, не только без этих, но и без деда (да, лучше было всё-таки и без деда, мало ли какой трюк он выкинет!). Контролёрша была так себе, не самая дружелюбная, были и полюбезней (даже Кама, пожалуй, как-то поживей), но Соню это не остановило. К чему ей сейчас та любезность? Даже понимание, пожалуй. ни к чему, только факт: она сказала, они знают.
Но контролёрша, внимательно выслушав её, вдруг улыбнулась и, совсем как-то просто, сообщила:
- Вас переводят.
- Когда? Куда?.. - растерялась Соня.
- В Город. Завтра.
- Всю группу? А как же... дед?
- Вас обоих, тебя и его. А группа возвращается.
- Возвращается? Почему?..
- Они нам не подходят, наверно поэтому...
Больше контролёрша ничего не сказала. Может, просто не успела - Соня умчалась как на крыльях, сама не помнит, как долетела до жилкапсулы. И только теперь, прислушиваясь - сквозь монотонное урчание котофея - к голосам из "камбуза", задумалась. Как-то сразу обо всём - мысли наскакивали одна на другую, странные задания, странный Приёмник, их переводят, остальных отправляют... До неё долетали только обрывки фраз. В основном говорила контролёрша - похоже было, что дед спрашивает, а она отвечает. И Соня всё никак не могла определить, Кама Васильевна это или нет, голос похож - и не похож (у Камы-то он был каким-то подмороженным, а этот - нет, не был):
"...а самая большая проблема - человеческий ресурс. Да-да-да - люди! Желающих много, но..."
"...прибывают, знаете, с замечательными данными, но здесь... здесь эти данные не подтверждаются..."
"...Это натурные тесты, мы стараемся их варьировать. Например, для прошлой группы..."
"...но ведь не те, кто готов нести полный бред и выполнять бессмысленную работу!.."
"...и не только в тестах. Разумеется, не только! Соня тот случай..."
Она буквально затаила дыхание, силясь расслышать, что же это за "случай", но то ли котофей урчал громче, то ли говорили тише - ни-че-го...
- Соня, ты меня слышишь? Заходи-ка, что это ты там... притаилась!
Соня вздрогнула, помедлила секунду и поковыляла - в одном ботинке (так и не расстегнула!). Котофей потащился за ней, ликвидируя её "одноногие" альбитовые следы.
- Сонечка, ты прелесть. - Да, это была Кама Васильевна. И не "подмороженная", совсем, прямо-таки совсем растаявшая. - Как там у тебя? Двадцать один сорок семь?
- Вы что, подслушивали?
- НЕТ КОНЕЧНО. Вот... нравишься ты нам, ясно? - улыбнулась контролёрша.
Соня тоже улыбнулась. А дед не стал - просто из привычки всё делать наоборот. И Соня сказала это ему, но уже после ухода Камы Васильевны. И не сердито. Притихшая, в одном ботинке, она уселась на полку у окна и уставилась на жёлтое нечто вдалеке, пытаясь представить, как уже завтра оно дрогнет и откроется. А там, за ним, - Город. И тогда начнётся... начнётся всё.
|