ПОЛ РОНСОН. КРАСНОЗОРЯНСК. МАРТ 1989.

Человек, попросивший у Ронсона прикурить на площади имени Жертв Репрессии, внешне ничем не отличался от сотен других граждан города. Такой же вольнонаемный в шершавой телогрейке и кожанноверхом треухе. Однако, Ронсон отметил московский прикус "беломорины" и западногерманские ботинки. Натуральные, некооперативные - таких здесь не носят. В Центре Ронсона учили различать прикус папирос в 376 городах России. С первого взгляда определял фирму и год выпуска обуви.

Ну, вот, на меня уже вышли, устало подумал Ронсон. Пора уходить. Касание было, хотя и грубое. Хорошо, если это люди местного разведкооператива. Такие сейчас есть возле каждого секретного объекта. А если это -контора?...

К выходу из игры Ронсон был готов давно. Ждал только, когда полностью срастется позвоночник. Случайно сломал полгода назад в драке у винного магазина. Спасла резервная явка - дед Олигархий, контрреволюционер с дореволюционным стажем, был законсервирован с 1938 года. Подобрал Ронсона в больнице после сигнала, поднял на ноги дома. Вытащил из костей штыри и срастил внутренним употреблением.

ТЕМП.МОСКВА - КРАСНОЗОРЯНСК. МАРТ 1989.

Полковник Вячеславин прибыл из Москвы специально к началу операции. Сейчас все решал темп.

Человека на площади подвели нарочно - толкали Ронсона на поступок. Ребята из группы анализа просчитали каждую деталь. Переиграть было чревато. "Беломорину" с характерным прикусом вывезли из столицы спецрейсом, ботинки взяли на прокат на местной туче. Драку у магазина подставили, чтобы выявить контакты. Лом приложили аккуратно, чтобы не повредить жизненноважных органов (исполнителя натаскивали две надели). Люди у винного были спецподразделением КГБ, для натурализации мотали срок полтора года. Драку сделали убедительно.

Олигархий был подарком - искали с осени 1953-го.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ. ДЕД ОЛИГАРХИЙ.

Сын полковника царской армии контрреволюционер-одиночка Вольдемар Паскудов зимой тридцать второго лег на грунт. В 36-м всплыл и начал готовить монархический переворот в одной, отдельно взятой деревне. Действовал грамотно, сообразно обстановки. Местную власть сдал Ј НКВД. Потом посадил активистов. Их тогда брали охотно, по первому звонку. Можно было начинать главное, но не успел - НКВД в азарте пересажал оставшихся селян. Паскудов едва ушел. В Архангельск. Там его вербанули американы с конвоев. Паскудова законсервировали с выходом на послевоенное время - готовились загодя. Документы на имя деда Олигархия получил через почту уже в 1946-м. За месяц до Фултона.

РОНСОН. КРАСНОЗОРЯНСК. МАРТ 1989.

Пол открыл "Вечерний Краснозорянский рабочий". Половину информации он в з я л из этой газетенки, объемом раз в 20 меньше "Вашингтон пост". Работать с русскими газетами учился досконально. Делал это со с м а к о м, иногда даже по прогнозу погоды предсказывал Олигархию номера в спортлото. Три месяца назад по передовице вычислил аварию на местной фабрике нижнего трикотажа (кирза пришла из-под Семипалатинска, рванули склады; газеты потом подали как испытание до 20-ти кило-тонн в мирных целях).

Ронсон пробежал первую полосу - информация его уже не интересовала. Она была собрана в подполье у деда Олигархия, под кадкой, в которой плавали соленые огурцы. Утонуть им не давал радиопередатчик.

В глаза бросилась заметка: "ТАСС уполномочен заявить, что с целью усиления разрядки напряженности все ранее проведенные испытания ядерных устройств вблизи города Краснозорянска с 1 апреля 1989 года считаются недействительными."

Три года работы, информация, за которую Ронсон сломал хребет, никому теперь были не нужны. В копии отчетов об испытаниях можно заворачивать соленые огурцы деда Олигархия. Удар был страшен. От него Полу уже не суждено было оправится...

ПОЛКОВНИК ВЯЧЕСЛАВИН. КРАСНОЗОРЯНСК. ТОЙ ЖЕ НОЧЬЮ.

...Патрульная машина подобрала вблизи ресторана "Мой Магадан" мужчину без сознания и носок. В забытьи он грязно матерился по-английски, грозился бросить все и уехать на родную Алабамщину выращивать соленые огурцы. В машине расплакался на плече сержанта (майор КГБ Алябриков) и в ответ на ласку выдал всех.

...Олигархия взяли двумя часами раньше при попытке растворить информацию в рассоле. Ј