Лёня Бобров перечитывает 'Сорок первый' Бориса Лавренёва (уроженца Херсона). Рассказ.
Лёня Бобров размышляет о жизненной стратегии многих жителей Херсона.
Никуда люди не едут, не попадают ни в какие неприятности. Но без всяких исполнительных листов получают денежные выплаты в российских рублях.
Видимо, добр российский Минфин (хотя, может быть, и не ко всем).
Херсон - город умных людей. Лёня знакомится с историей и с культурой Херсона.
В Херсоне родился Борис Андреевич Лавренёв - крупный советский писатель.
Много разных литературных произведений создал этот писатель, но наиболее известной вещью стал его роман (повесть) 'Сорок первый'.
Борис Лавренёв умело построил сюжет.
В теплых краях, в Средней Азии, на прекрасном, почти необитаемом, острове, судьба объединила двух людей.
Провидческим даром обладал Борис Лавренёв - он не только написал в 20-х годах (1924) роман с названием 'Сорок первый', но и сделал одним из главным действующих лиц героиню - сторонницу советской власти - молодую девушку снайпершу. Борис Лавренёв в известном смысле обошел многих современных литераторов, бесконечно жующих подготовленные зависимыми людьми архивные материалы либо по новой и новой воспроизводящими 'лейтенантскую прозу'.
Снайперша застрелила сорок врагов.
Но теперь на острове она в обществе пленного белогвардейца (белого поручика) - красивого молодого мужчины.
Синее море (Аральское море), прекрасный, (почти) не обитаемый, остров, молодые люди ... Романтика...
Политруки, политработники, пропагандисты и другие уважаемые люди на острове отсутствуют, и постепенно создается романтическое настроение - как в Доминикане...
В девушке вспыхивает любовь.
Но вот вдалеке виден белый парус - к острову приближается парусная лодка. По всем признакам к острову плывут белогвардейцы.
Естественно, главные герои романа - люди искренние и прямолинейные.
Им и в голову не приходит, подобно Рихарду Зорге, изобразить из себя корреспондентов германских газет, направлявшихся в Японию, но по стечению обстоятельств оказавшихся на острове в Аральском море.
Если бы они обладали таким уровнем интеллектуальной гибкости, то о них бы писал не Борис Лавренёв, а Валентин Пикуль. (Немцы и их руководители оказались настолько умны, что они сумели объединиться - с согласия всех заинтересованных сторон...).
Белогвардеец бросается навстречу к парусной лодке.
Молодая девушка, влюбившаяся в него, не может допустить того, чтобы пленный белогвардеец бежал с (почти) необитаемого острова.
Если бы он случайно утонул, или как-то умер по другой причине, это одно дело. Но бежать - ну, как она может это допустить?!
Она берет винтовку (жаль, что белогвардеец не проявил предусмотрительности и не разрядил предварительно оружие; ... любовь ...) и прицеливается.
Следует выстрел. Естественно, снайперша стреляет метко.
Далее следует трагическая сцена, которую я не берусь пересказывать, - действительно, умело написано.
('Молодежь любит, ревнует, мучается, радуется и ликует, а в ваших произведениях ходят скопцы, защищающиеся от всякого намека на любовь протоколами заседаний...' - из выступления Б.А. Лавренёва на Первом Съезде советских писателей (1934) - 'стилевой блеск романа, виртуозное владение словом, как шпагой...').
Борис Лавренёв - один из устойчивых талантов советской литературы (второго ряда). Он не Максим Горький и не Михаил Шолохов и не другие фигуры, о которых все говорят.
Но он прочно занимает свое место, и его талант неоспорим.
Он лауреат Сталинских премий... (После войны жил в Москве, в Доме на набережной (ул. Серафимовича) и на даче в Переделкино). Он писал пьесы, которые ставили театры. Он получал экранизацию некоторых своих произведений.
Но в памяти читателей остался его романтический рассказ о двух влюбленных - с историей их внезапной и романтичной любви на (почти) необитаемом острове, затерявшемся в теплом синем море - Аральском море....
По уровню таланта и признания и влияния Борис Лавренёв напоминает Константина Паустовского.
Многие детали в их биографиях совпадают (например, оба они - из дворян), - может быть, если поскрести, то в семейной истории Бориса Лавренёва обнаружатся те характерные черты, которые бы свидетельствовали о его фамильных связях с Речью Посполитой и с Польшей?
Александр Солженицын не воспользовался поддержкой Константина Паустовского (во всяком случае, о такой поддержке Лёня информации не имеет).
Больше известна поддержка Солженицыну, оказанная Александром Твардовским (в одной из книг цитируются слова Твардовского: 'Мы его породили, а он нас убил').
Но в эпоху первого брака (с Решетовской) Александр Солженицын (косвенно?) получил поддержку от Бориса Лавренёва - прочитав одно из первых литературных произведений Солженицына, Лавренёв высказал общие благожелательные слова и пожелания упорного труда. ('Во всяком случае, автору следует продолжать работу над литературой, а не бросать её. Зрелость в литературе не всегда приходит мгновенно. Способность Солженицына к литературному труду не вызывает у меня сомнений, и мне думается, что в спокойной обстановке, после войны, отдавшись целиком делу, которое он, очевидно, любит, автор сможет достигнуть успехов', - устный отзыв Бориса Лавренёва в передаче Лиды Ежерец').
После ареста Солженицына (в конце войны) эта литературная связь, видимо, прервалась.
Лёня не замечает в романе Бориса Лавренёва 'Сорок первый' упоминаний местных жителей.
А ведь СМИ сейчас наполнились упоминаниями о Каракалпакии (и об Аральском море).
Аральское море - это отдельная историческая сага. Вроде бы, оно высохло в конце 20 века. Но затем, как утверждают отдельные лица, оно начало восстанавливаться.
Не все и не всегда плохо было в Каракалпакии.
Лёня находит в энциклопедии информацию, что до октября 1917 года каракалпаки ('черные шапки', тюркский язык) вымирали, а за период с 1917 по 1932 (за первые пятнадцать лет советской власти) население Каракалпакии увеличилось на сорок процентов (40,5).
По крайней мере, сейчас проявилось недовольство. И прошли демонстрации.
Если действительно Аральское море начало восстанавливаться, то было бы интересно посмотреть на него.
Лёня, не очень напрягаясь, пишет литературную заметку о Борисе Андреевиче Лавренёве - уроженце города Херсона. В этом городе сейчас, - никуда не уезжая и не получая проблем, - некоторые жители получают российские рубли без исполнительных листов (спасибо доброму российскому Минфину?) (а также - российские паспорта). Лёня затрагивает тему Аральского моря. Сейчас внимание СМИ направлено на Каракалпакию.
Может быть, в Каракалпакию направят группу блогеров, и Лёня сможет посмотреть на те романтические места, где вспыхнула яркая и сильная любовь между двумя молодыми людьми - на (почти) необитаемом острове, расположенном в прекрасном теплом море, Аральском море...
Лёня размещает заметку о Борисе Лавренёве в интернете...
3 июля 2022 г. 14:14
P.S.
'По материнской линии я происхожу из старой казачьей семьи Есауловых... Моя бабка была единственной наследницей огромного богатства - трех тысяч десятин великолепного чернозема с селом Меловым, в шестидесяти верстах выше Херсона по Днепру.' [Из Гетманщины?]
'Биография отца также не лишена интереса. В сущности говоря, его происхождение и даже его подлинная фамилия остались нерешенной загадкой. В 1865 году в санях на почтовом тракте Херсон - Николаев были обнаружены трупы мужчины и женщины. По вывернутым сундукам я мешкам, по вырванным с мясом карманам было ясно, что поработали грабители. Никаких документов не оказалось, но в тех же санях под овчинным тулупом обнаружили троих полузамерзших ребят в возрасте от трех до шести лет.' (Б.А. Лавренёв 'Короткая повесть о себе' (1958)).