Белые хлопья падали с неба. Казалось, что я уже никогда не смогу вспомнить тот момент, когда увидел их в первый раз. Они заменяли мне одеяло и подушку уже на протяжении долгих семнадцати зим. И если говорить начистоту, то в основном благодаря ним я прожил столь долгую жизнь. Мои следы, так же как следы еще сотен волков, регулярно оставались на белой перине старого леса. Еще щенком, вместе с братьями я нырял носом в эту белую простыню, пытаясь откусить кусочек, но коварный снег лишь касаясь моего языка, исчезал, оставляя на месте себя лишь влагу. Настал мой черед. Я принял свою эстафету с достоинством. Не менее чем двести метров позади меня окрасились из белого в багровый. И вот снова как в далеком детстве я лежу в сугробе, без сил и потихоньку отхожу ко сну.
***
Он быстро взял след. Раненый олень источал сладкий запах пищи на мили вокруг. Глупое животное сорвалось в бешеный галоп, едва увидев пару волков и наверняка уже выбившись из сил, стояло в близлежащей рощице.
Она понимала. Понимала к чему спешка. Он была далеко впереди, но это не мешало ей все еще ощущать себя защищенной. Он добытчик. Он хищник. Он будущий отец, и Он это знал.
Следы. Одни размашистые и явно оставленные копытом, другие четко отражали на снегу лапы пары волков двигавшихся в спешке на север.
***
Олень был доеден неделю назад, а щенки, мерзшие в белую бурю, хотели есть.
Он лежал в снегу рядом с любимой.
Олень оказался более ретивым. И напоследок, уже с порванной шеей, сумел вспороть брюхо молодому и неопытному волку.
***
Старый сторож леса, прилетев на шум, сел на нижнюю ветку старого дерева. Три молодых волка тащили тушу своей добычи.
Снег пошевелился. Ворон приглядевшись, увидел волчицу, лежащую у подножья соседнего дерева.
Молчаливый, но кровавый пир начался лишь после того, как Она, сытая отошла от добычи.
***
Громкое, но мелодичное пение катилось по лесным просторам. Ничто так не вселяет ужас и не придает силы, как вой стаи волков.
Три матерых вели Нас на север.
Белый и Черный мои братья по крови. Лишь жесткая шерсть и блеск в желтых хищных глазах давали знать о родстве.
***
Тревога в моей голове на доли секунды опередила выстрел. Шарахнувшись в сторону, я оглох и потерял ориентир в пространстве. Но стало хуже.
Вдруг я в первый раз почувствовал холод ветра, ледяное дыхание севера. В один миг я остался без кожи.
Пелена застлала зрение, и перед глазами я видел то, что не смог забыть за 12 лет.
Шкура как будто была натянута на кости, такие родные желтые глаза матери остекленело смотрели вдаль невидящим взором. И мир рухнул.
Рядом рухнул Черный.
***
Буквально минуя месяц, Белый подрался с двумя молодыми волками из стаи. Этого стоило ожидать. Потеря брата оставила на нем свой отпечаток.
Остался только я. И то, что раньше было моим братом. Лишь желтые глаза остались напоминанием, что хромой на две лапы, с порванными ушами, истекающий пеной у рта волк - мой Белый.
***
Набравшись смелости, еще одна красная капля упала с моего бока в снег.
Голод вынудил меня пойти на безумство. Ржавые цепи не удержали дюжину собак, когда я приполз к опушке берлоги лесничего, в надежде поживиться хоть чем то.
***
Вот снег кажется не таким уж и холодным. Тепло медленно расползается по всему телу и почему то все больше тянет в мир снов. Уже не надо двигаться, боль постепенно уходит и лишь в глазах ворона с ближайшей ветки, отражаются гаснущие желтые угольки.