Океан для империи.

Внедрение

Шантары

Романько (Грек), резидентура Флот

Скоро посадка грузовика, пока же мы бродим вокруг нашего модуля, осматриваемся, привыкаем к земле 1901 года.

Черт побери, холодно! Градусов 25-30 мороза, еще и пронзительный, хотя и не очень сильный северо-восточный ветер. Снега немного, но ветер гонит снежную пыль, наметает сугробики вокруг опор и трапа нашего модуля.

Правда в лесу, там, где мы установили палатки, ветер не так чувствуется.

Посадка вчера прошла штатно, модуль сел именно туда, куда мы планировали еще на ... блин, как сказать-то правильно? - на земле в 22 веке. То есть на лед у южного берега Лисьего озера, рядом с устьем впадающей в него речки.

Где-то рядом сядет грузовик. Мы его разгрузим, собираем РУСа [Робот Универсальный Строительный]. Дальше будет проще, с РУСом то. Строительством постояной базы займется группа Шантары, а мы, оперативники, начнем готовиться к походу.

Отдаленный гром. Это грузовик, вот он выскакивает из довольно низких облаков и идет на посадку...

Документы - переписка по e-mail.

Сурок-Пушку, 24 апреля 1901 года

Согласно графику работ завершен первый этап строительства базы Шантары. В Белых Скалах сооружены два подземных помещения площадью 190 квадратных метра каждое под модули на высоте 162 метра и спецпомещение под тяр [термоядерный реактор - жаргон] площадью 80 кв.м. на высоте 73 м. Помещения электрифицированы и снабжены системами вентиляции и отопления.

Модули установлены в предназначенные им помещения. Тяр активирован и начал подавать энергию на модули.

Приступаем ко второй очереди строительства. Согласно вашему распоряжению, отсылаю график работ второго этапа.

1. Сооружение подземного помещения 120 кв.м под склад, высота 162 метра - к 15 мая

2. Сооружение жилого помещения 200 кв.м высота 112 метров - к 20 июня

3. Сооружение рабочего помещения 80 кв.м высота 112 метров - к 4 июля

4. Завершение работ по оборудованию и маскировке всех помещений - к 1 августа

5. Проходка соединительных тунелей между всеми помещениями - к 12 декабря.

Пушок-Сурку, 24 апреля 1901 года.

План-график 2 очереди утверждаю. По завершении работ второй очереди, предусмотреть строительство отдельного склада (на удалении не менее 1 километра от Белых Скал) для переносимых ядерных зарядов.

Клим -Греку, 2 мая 1901 года

В первой декаде июля ты должен быть во Владике, так что планируй время выхода самостоятельно.

Во Владике найдешь прапорщика Попова из штаба крепости, оперативный псевдоним - Мулла, пароль - любая фраза с упоминанием слова Топаз. Отзыв - любая фраза со словом Купорос. Примешь его под свою команду, он организует твое внедрение на эскадру.

Не позднее 1 августа жду твоего первого доклада с результатами по задаче Флот.

Изборск

Июль 1901 года

"Предстояли летние практические работы - глазомерные съемки. В этом году начальство решилось, наконец, вывести нас из окрестностей столицы, топографические карты которых слишком хорошо помогали нам при составлении наших собственных. Нас заслали в Псковскую губернию, где, несмотря на близость к Петербургу, уже решительно никаких карт, кроме десятиверсток, не было.

Мой участок оказался в окрестностях заштатного города Изборска, который я знал только по учебнику русской истории Иловайского: там было сказано, что в этом городе поселился когда-то младший брат Рюрика - Трувор. Изучив впоследствии шведский язык, я убедился, что Рюрик пришел в Россию не с братьями, а "со своим домом" (сине-хус - из чего получился Синеус) и с верной дружиной (трувор - из чего вышел Трувор).

В мое время Изборск, как и многие старинные города в России, действительно "пал", по выражению моего киевского учителя географии, и в нем ,из казенных учреждений оставалась лишь казенная винная лавка - этот надежнейший источник пополнения российского государственного бюджета.

Участок мой лежал в двадцати верстах за этим городом. Крестьяне Псковской губернии жили в невероятной нищете, спали на хворосте, болели и умирали от постоянного недоедания. Деревни выглядели мрачно. Оазисами казались редкие, но роскошно построенные сельские школы, в одной из которых, закрытой на лето, я и поселился с тремя соседями по участку.

В перерыве между двумя съемками, по дороге в Питер, мне пришло в голову в ожидании поезда заехать с визитом к моему знакомому, губернатору Васильчикову. Этого незначительного факта оказалось достаточно, чтобы, возвращаясь из столицы на участок, я наткнулся на непредвиденное препятствие: вся дорога от железнодорожного полустанка до нашей школы, протяжением в добрых двенадцать верст, оказалась перепаханной сохами для уравнения колеи. Так распорядилась полиция в предвидении проезда губернатора с ответным ко мне визитом. Несчастная крестьянская кляча должна была тащиться по этой дороге только шагом."

Игнатьев А.А. "Пятьдесят лет в строю"

Вот такая у нас с Лютиком исходная информация для поиска. Двадцать верст от Изборска, двенадцать верст от полустанка, перекопанная дорога. На самом деле - вполне достаточно. Графа Игнатьева мы ищем в районе, где в наше время будет находиться село Веребково. А полустанок - это в районе Печоры.

Так что мы с Лютиком просто ехали в поезде, внимательно наблюдая - у какого полустанка начнется перекопанная дорога.

Лютик - в мундире пехотного капитана, я вынуждена одеться по моде нынешнего времени - все как положено,ридикюль, шляпка, белый зонтик, длинное белое платье и никакого нижнего белья, бр... Неужели мне все время так ходить? Где ты мой любимый камуфляжный комбинезончик...

Кроме всего прочего, у меня в сумочке лежит свирелька [ультразвуковой пистолет - жаргон]. Хорошо Лютику, у него на кителе карманы есть.

Нужный полустанок мы заметили как раз вовремя - чтобы успеть сойти с поезда.

Поймали попутную тачку, то есть телегу, естественно. Не пробовали 12 верст по вспаханной дороге на телеге без рессор? Очень впечатляет, особенно мое мягкое место. Плюс жара, оводы, мухи, запашок лошадиного пота и кала, да и возница тоже... не благоухает. 4 часа такого удовольствия. Пешком бы лучше дошли! Хотя в этой одежде...

Лютик о чем-то тихонько разговаривал с мужичком, я молча терпела колючее сено под своей голой задницей. А вы как думали? Если сидеть на подоле платья, то весь пот на него стечет - походи потом с мокрым пятном на жопе.

Приехали, наконец. Дело уже к вечеру, но еще светло.Первым делом к колодцу - умыться. Потом найти отхожее место. Теперь можно и к школе. В школу я иду одна.

Лютик говорит:

-Я у этого мужичка узнал - Игнатьев уже здесь, вчера приехал. Судя по времени - со своих съемок он уже вернулся. Значит, должен быть в школе. Действуй, как договорились. Я буду за околицей.

Просто большой, обшитый досками дом. На фоне окружающих изб - ну, наверное, можно это назвать роскошью.

Стучу в окошко рукояткой зонтика. Дверь открывается и на порог выходит невысокий молодой человек в темных армейских брюках и белой рубахе навыпуск. Улавливаю легкий запашок перегара.

-Извините пожалуйста, могу ли я увидеть графа Игнатьева? - я стараюсь придать своему голосу как можно больше томности.

Молодой человек поворачивает голову налево и довольно зычным голосом кричит:

-Алексей, тут к тебе прекрасная незнакомка. - И, уже мне - Не соизволите ли посетить наш бивуак, мадмуазель?

-Ах, нет. Я лучше здесь подожду. - Я стараюсь сохранить томно-слащавый тон.

-Ну-с, не смею мешать. - паренек окидывает меня похотливым взглядом и удаляется.

Ждать пришлось недолго. Вот он! Высокий - для этого времени, конечно.Кавалергард. Мундир корнета. Заинтересовано оглядывает меня.

-Чем могу служить, мадмуазель...?

-Рахимова. - представляюсь я.

-Так чем могу служить, мадемуазель Рахимова?

-Не здесь. - отвечаю я - Давайте немного пройдемся, Алексей Алексеевич.

-С удовольствием, мадемуазель. Кстати, мы знакомы? Позвольте предложить вам руку?

Опираюсь на его руку и веду его к околице. От ответов на его вопросы уклоняюсь. Подвожу к стогу сена, у которого сидит, опираясь на него спиной поджидающий нас Лютик.

-Позвольте представить - говорю я - корнет граф Игнатьев. Капитан Трубицин.

В разговор вступает Лютик.

-Матвей.

-Алексей.

-Присаживайтесь, граф. Нам надо поговорить.

Я тоже сажусь. Боже, как неудобно в этом платье!

-Итак, господин капитан? - Игнатьев начинает разговор первым.

-Алексей Алексеевич! Мы с вами люди военные и должны быть далеки от политики - начинает Лютик - однако, скажите мне честно, нет ли у вас ощущения опасности, нависшей над Россией?

-Странный вопрос. Господа, давайте начистоту. Кто вы такие? Я давал присягу и не собираюсь ее нарушать, так что если вы какие-нибудь нигилисты...

-Наоборот, граф. Совсем наоборот.

-А, - в глазах графа появляется брезгливость - уж не охранное ли отделение?

-Граф! Мы вам все расскажем, но хотим чтобы вы нам поверили. И оказали посильную помощь. Поэтому... Гуля, дай историческую справку.

Это у нас такая домашняя заготовка. Граф переводит заинтересованный взгляд на меня и я скучным голосом цитирую наизусть:

-Игнатьев Алексей Алексеевич, родился 2 марта 1877 года в Петербурге,- дату смерти я благоразумно опускаю - русский военный дипломат и писатель, генерал-лейтенант с 1943 года. В Советской Армии с 1937 года. Окончил Киевский кадетский корпус в 1894 году, Пажеский корпус в 1896 году, Академию Генштаба в 1902 году, Офицерскую кавалерийскую школу в 1903 году. Участник русско-японской войны 1904-05 годов. В 1908 - 12 военный атташе в Дании, Швеции и Норвегии, в 1912-17 - во Франции, одновременно представитель русской армии при французской главной квартире. После Октябрьской революции стал на сторону Советской власти и помог сохранить для СССР донежные средства, принадлежавшие России и вложенные на его имя во французские банки. Работал в советском торгпредстве в Париже. С 1937 был инспектором и старшим инспектором по иностранным языкам Управления военно-учебных заведений РККА, начальником кафедры иностранных языков Военно-медицинской академии. С октября 1942 года старший редактор военно-исторической литературы Военного издательства НКО. Находясь с 1947 в отставке, занимался литературной деятельностью. Оставил воспоминания, которые содержат сведения о жизни русской и иностранных армий, деятельности военнодипломатических кругов России в конце 19 - начале 20 веков, а также о русско-японской и первой мировой войнах.

Игнатьев ошарашен, и удивленно говорит:

-Позвольте, да я половины слов здесь не понял! Что за...

-Граф, - перебивает его Лютик - Давайте сделаем так: госпожа Рахимова медленно повторит сказанное, а вы не стесняйтесь, спрашивайте по мере появления непонятных слов. Гуля, повтори пожалуйста.

Я пожимаю плечами и начинаю вновь проговаривать заученный текст.

-Что за армия такая - Советская? - прерывает меня Игнатьев

-Так будет называться армия нашей страны с 1943 по 1991 год. - спокойно отвечает Лютик - подробности потом, продолжай Гуля.

Я продолжаю.Но почти сразу следует новый вопрос:

-Вы говорите, русско-японская война? Через три года?

-Да, граф - Лютик невозмутим - именно так.

-Что за "Октябрьская революция"? - это следующий вопрос.

-В результате октябрьской революции 1917 года к власти в России придет фракция социал-демократов - большевики. Россия станет называться Российской Советской Федеративной Социалистической Республикой, с 1924 года совместно с другими советскими респуликами образует Союз Советских Социалистических Республик.

-Что за "другие советские республики"? И почему "советские"?

-Украина, Закавказье, Туркменистан. Советские - потому что органами власти будут советы народных депутатов. Подробности потом, граф. -Лютик предупреждает новый вопрос - у вас еще остались непонятные слова.

Я продолжаю.

Следуют новые вопросы.

-Торгпредство - это...?

-Всего лишь торговое представительство. СССР - это сокращение по первым буквам Союз Советских Социалистических Республик.

-РККА? - вопросительный взгляд.

-Рабоче-крестьянская красная армия. Будет создана в 1918 году. С 1943 года будет называться Советской армией.

-НКО?

-Народный Комиссариат Обороны.

-Первая мировая война?

-Война между двумя блоками держав - Германия и Австрия против России, Франции и Англии. 1914-1918 годы. Ну, что граф, понятнее стало?

Теперь граф действительно выглядит потрясенным.

-Это что, мистификация? Откуда вы это можете знать? Кто вы такие, капитан? Чего вы хотите от меня?

-Как много вопросов, корнет - морщится Лютик - Отвечаю по мере поступления. Мы это знаем, потому что для нас с госпожой Рахимовой - это уже история и довольно давняя история. Кто мы такие - скажем так, группа патриотов России, желающих этой истории избежать. От вас мы надеемся получить помощь, для того чтобы грядущие события пошли по другому, лучшему для России, и, возможно, для вас лично, пути.

-Позвольте, позвольте - как это - история?

Мы с Лютиком, еще работая над планом вербовки, придумали и детально разработали душещипательную легенду о внезапном и необъяснимом провале в прошлое группы случайных попутчиков. Вряд ли бы офицеру понравилось становиться агентом чужой, ну пусть почти чужой, разведки, проводящей спланированную операцию. А так - группа патриотов, все нормально...

-Дело в том, граф, что мы каким-то непонятным образом провалились в ваше время из будущего. Представляете себе, ехали в поезде, спали, ночью вагон отцепили на какой-то станции, спустился туман, а когда мы проснулись увидели себя в окружении древних для нас паровозов и вагонов в депо на станции Минск. Причем вокруг все горело. Еле выбрались. - Лютик где-то откопал информацию, что в 1900 году в Минске сгорело депо. Если Игнатьев будет проверять - пожалуйста. - Вот так мы попали в ваше время. Некоторые решили устраивать жизнь самостоятельно, а мы вот объединились в небольшую группу, которая хочет помочь России выбрать другой исторический путь.

- Почему вы беретесь судить, какой путь лучше для России?

-Граф, давайте сделаем так. Если у вас есть желание узнать подробности того, что должно свершиться без нашего с вами вмешательства - то госпожа Рахимова готова прочитать вам курс будущей истории. Тогда вы и примете окончательное решение - с нами вы или нет. Заметьте, даже если вы откажетесь - то знания о будущем все равно останутся при вас, хотя, поскольку мы будем действовать в любом случае, с вами или без вас, отличия от того, что вам расскажет Гюльнара начнут появляться - сначала мелкие, потом все более крупные. Но уж японскую-то войну вы воочию увидите, это точно.

Так что, когда вернетесь в Петербург - госпожа Рахимова вас навестит. И вы услышите от нее все детали, ей известные.

Только нам надо бы снять квартиру для нее в городе? С этим вы можете помочь?

-Эту услугу я вам, конечно, могу оказать.

-Вот и прекрасно, граф. После вашего возвращения в столицу, Гуля вас навестит. Вот вам деньги на съем квартиры. - Лютик достал из моего ридикюля пухлую пачку ассигнаций и протянул Игнатьеву. - Как прибудете в город - снимайте квартиру сразу, не дожидаясь визита госпожи Рахимовой, на ваш вкус. Засим позвольте откланяться.

Я тоже поднялась.

-До встречи в Петербурге, граф. Советую вам не распространяться пока о нашей беседе - согласитесь, вам скорее всего просто не поверят. Пусть лучше ваши товарищи считают, что у нас с вами было романтическое свидание.

Я отряхнулась от соломы, граф галантно поцеловал мне руку и мы с Лютиком пошли в сторону нанятой на обратный путь телеги. О, господи, опять четыре часа по ухабам! Но на этот раз я уж точно сяду на подол платья - жары под вечер уже нет.

Конечно, у нас уже была конспиративная квартира в Питере. Но графу знать о ней необязательно.

Санкт-Петербург

2 мая 1901 года.

"Ю.Пилсудский симулировал психическое заболевание. Помог этому сумрачному, угрюмому, молчаливому, не проявляющего никакого интереса к окружающему, человеку, совершить побег доктор П.Мазуркевич, по рекомендации градоначальника начавший работать в больнице с марта 1901 г . Во время ночного дежурства он, пользуясь своим положением, в ночь со 2 (14) на 3 (15) мая 1901 г . просто вывел из больницы "испытуемого", и оба они покинули Петербург."

30 апреля утром нас с Тигром навестил Лютик в сопровождении Блохи на нашей конспиративной квартире. Нашей в том смысле, что я снял ее как питерскую явку для моего отдела.

-Здорово, капитан.Я ненадолго - предупредил Лютик - даже раздеваться не буду. Пойдем, посидим где-нибудь вдвоем.

Я провел Лютика в гостинную, у нас он был в первый раз и с любопытством оглядывал нашу резиденцию.

Мы уселись за маленьким журнальным столиком и Лютик заговорил:

-Да, неплохо устроились. Ты как, оборудование свое развернул уже?

-Так точно, товарищ подполковник! Готовы к выполнению любых задач!

-Лодку купил?

-Так точно. Уже отработали на ней быструю установку и съем мотора.

-Отлично.Ну, вот тебе и первая задача. Сначала ознакомься с этой бумажкой. - он протянул мне установку на Пилсудского.

-Вот что надо сделать. Во время побега захватишь этих обоих польских свиней. Потом выпотрошишь их полностью - все, что знают по польской соцпартии - имена, адреса, явки, пароли. Ну, не мне тебя учить. Потом организуешь эвакуацию докторишки на Тютерс, там Пушок уже бункер для тюрьмы сделал. Будем его перевербовывать. Пилсудского после допроса ликвидируешь, следы скроешь. Операцию проводишь силами своего отдела, кроме того на время операции под твою команду поступает Блоха.

План операции пошлешь мне по нашей связи, срок - до 18 часов 1 мая. Все материалы допросов - сразу по завершению операции приводишь в бумажный вид и передаешь мне.

Задача ясна? Вопросы?

-Задача ясна. Вопросов нет.

-Хорошо. Давай чайком угости начальника -и за работу. - Лютик дал понять, что официальная часть разговора окончена.

Разговор мы продолжили на кухне уже все вместе.Лютик коротко сообщил Блохе о

том, что он переходит временно в мое распоряжение и повторил для всех задачу.

Потом задумчиво сказал:

- Хорошая все-таки вещь - информационное преимущество. Жаль только, что ненадолго. Конкретно для Океана этот польский гаденыш не такая уж важная персона, но уж больно удобный случай создать задел для второго этапа. Пока есть возможность реализовать эту информацию, надо это сделать.

-А может и Пилсудского перевербовать, а товарищ подполковник? - это неуверено поинтересовался Фельдман. - Ведь какие перспективы откроются.

-Персон такого ранга не вербуют. Либо используют втемную, либо уничтожают. Да и не на чем нам его вербовать. И выгоды - никакой.Ну ладно. Хорошо тут у вас, но надо идти. -Лютик поднялся. - Леший, проводи, а то заблужусь тут у вас. Экие хоромы сняли, и это на государственные деньги! Шутка.

-Ржунимагупадстолом! - немедленно откликнулся Володька Шумов. И все дружно рассмеялись.

Лютик ушел, я уселся планировать операцию, Тигра немедленно отправил на рекогнсцировку, а Володьке велел заняться обедом.

Фельдман вернулся часам к шести вечера и мы, пообедав, уже все вместе, уселись уточнять варианты плана операции.

Фельдман побывал у лечебницы и теперь докладывал результаты. А поработал он неплохо. Ему удалось даже сфотографировать этого самого докторишку. Я сразу дал ему кличку Мазур. Для Пилсудского я не стал придумывать ничего нового, дальше он шел у нас как Юзеф.

План получался довольно простой.

С 18.00 Блоха выдвигается пешком в район госпиталя Святого Николая и осуществляет наблюдение и приступает к операциям обеспечения.

Мы с Тигром берем купленую нами позавчера лодку, в укромном месте вешаем на нее мотор и по Неве выходим к устью Мойки. Маскируем мотор и входим в Мойку на веслах к 20.00. Причаливаем лодку и ждем начала операции.

Брать клиентов будем сразу после выхода из проходной. Этим займусь я и Тигр. Клиентов вырубаем с помощью парализующего газа и волочем в лодку, которая, напоминаю, стоит на Мойке прямо напротив проходной.

Блоха прикрывает и обеспечивает. Его задачи - вывести из строя фонарь у проходной, создать затор на мосту через Пряжку (единственный сухопутный путь с острова) и нейтрализация возможных сообщников (особое внимание на извозчиков!), по возможности до начала операции.

Эвакуация осуществляется по речке Мойка в Неву и далее по Неве до нашей квартиры. У нас, как удачно, квартира как раз в доме на берегу Невы.

Уходим сразу на моторе.

Два дня мы готовились, причем в ночь с 1 на 2 мая даже провели репетицию всех этапов, кроме собственно захвата, естественно.

Сама операция происходила без особенных сложностей. Где-то в районе 22 часов перед госпиталем не было ни одного извозчика. Однако, в 22.43 к проходной подъехала коляска без пассажиров и с кучером без извозчицкой бляхи и остановилась метрах в 10 от проходной около решетки, таким образом, чтобы остаться вне наблюдения из проходной.

Блоха под видом случайного прохожего выдвинулся к коляске и, при помощи распылителя слезоточивой аэрозоли, нейтрализовал кучера, связав его и бросив между сиденьями коляски. Сам же занял место кучера.

Через 11 минут, в 22.54, Блоха увидел через решетку идущих в сторону проходной двух мужчин и подал сигнал готовности.

В 22.55 Блоха опознал фигурантов и, подав сигнал к началу операции, немедленно приступил к действиям по прикрытию. Одновременно мы с Тигром начали выдвижение к проходной.

В 22.57 за несколько секунд до выхода фигурантов из дверей точным выстрелом из бесшумного револьвера Блоха погасил уличный фонарь перед проходной.

Как только фигуранты вышли из проходной, Блоха немедленно бросил дымовую гранату

в помещение проходный, а мы с Тигром применили балончики с усыпляющим газом по фигурантам и немедленно потащили их тела к лодке. Вся операция заняла 50 секунд от броска дымовой гранаты до включения мотора на лодке.

В 23.39 мы уже были на квартире и приступили к допросу уже пришедших в себя Юзефа и Мазура.

Я послал доклад Лютику об успешном завершении первого этапа операции.

Кронштадт-Тромсе

Февраль-сентябрь 1901 года.

Памятные доски:

Кронштадт, Июльская улица, 1-3 - на фасаде здания с надписью "Здесь в бывшем минном офицерском классе работал изобретатель радио А.С.Попов в 1883 - 1901 гг."

Кронштадт, улица Урицкого, 35 со словами "Здесь жил с 1898 по 1901 гг. - великий русский ученый, изобретатель радио Александр Степанович Попов".

Еще из исходной информации у меня было имя Коринфского и информация о его технических сложностях.

План у меня был такой. Выйти на Попова или Коринфского под видом прибывшего из америки русского изобретателя, предложить им технические решения некоторых проблем радиосвязи, потом через Попова попасть на Ермак и выйти таким образом напрямую на адмирала Макарова.

Все получилось довольно естественно. К середине марта я сумел соорудить в лаборатории Коринфского две коротковолновых радиостанции и сумел убедить Попова, что лучшего способа испытать дальнюю кв-связь, чем экспедиция Ермака, просто не придумать.

Так что 16 мая я оказался на борту Ермака в день его отплытия в должности специалиста искровой связи.

История похода Ермака хорошо известна. 17 июня в Тромсе на борт прибыл Макаров и 21 мы отправились к Новой Земле.

С 14 июля корабль попал в ледовый плен и в конце июля Макаров начал готовить пешеходные экспедиции для передачи сведений о возможной зимовке ледокола.

Тут и настал мой час. Я пришел к адмиралу и предложил ему попробовать установить радиосвязь с Кронштадтом. Адмирал в такую возможность, естественно, не поверил. Но разрешил попробовать.

Конечно, на самом делен, адмирал был совершенно прав. Правда, не по тем причинам, которые он приводил. Учитывая, что единственным кв-приемником в мире, кроме того, который был у меня, был аналогичный аппарат в мастерской Попова, было маловероятно, чтобы оба устройства оказались в эфире одновременно. Мы же не вели круглосуточного дежурства у аппаратов.

Поэтому я смошенничал. Вызвал Лютика через нашу, спутниковую связь, и попросил его организовать радиосеанс с мастерской Попова в Кронштадте.

Лютик дал задание Топчиеву на Тютерсе, тот съездил в Кронштадт и убедил Коринфского включать наш второй аппарат ежедневно с 12 до часу дня и дежурить у аппарата.

На следующий день, 1 августа, в 12.30 я демонстративно, в присутствии адмирала, послал радиограмму и включил станцию на прием. Естественно, адмирал не знал, что за 10 минут до этого, я сообщил содержание этой радиограммы Топчиеву по нашей связи.

Поэтому Топчиев в 12.31 послал мою радиограмму с нашей мощной Тютерской радиостанции.

Ее, конечно же, Коринфский получил. В отличие от оригинала. И тут же ответил.

Я, естественно, этой ответной радиограммы тоже не получил, зато ее получил на Тютерсе Топчиев и немедленно ретранслировал ее через спутник на Ермак.

Так что, Степан Осипович был весьма впечатлен и обрадован, когда я, всего через 15 минут, предоставил ему ответ из Кронштадта.

Очень любознательный по природе, адмирал тут же захотел обсудить со мной детали изобретения и возможностей его использования. Я воспользовался этим, столь удачно подстроенным мною, случаем для просьбы о разговоре наедине.

Для вербовки Макарова у нас была заранее проработана легенда о тайном сообществе, якобы возникшем среди русских эмигрантов в Америке, целью которого являлось содействие своей исторической родине. По этой легенде, к 1901 году некоторые члены этого общества якобы уже достигли достаточно крупного финансового успеха и влиятельного положения и мы смогли перейти к активным действиям на благо России.

В ходе состоявшейся беседы, я изложил адмиралу эту легенду и предложил всяческое содействие ему с нашей стороны. В качестве первого вклада я привел в пример нашу кв-радиостанцию и сказал, что у нас много других разработок, которые мы надеемся внедрить в российский флот при его, Макарова, содействии.

С тех пор наши беседы стали ежедневными.

К нашему прибытию в Тромсе, 2 октября, я сумел согласовать с Макаровым перечень вопросов, в которых он может оказать нам помощь.

Важнейшие из них были связаны с ведением войны с Японией, в неизбежности которой Макаров и сам почти не сомневался. Мне, в частности, удалось подвести адмирала к мысли о необходимости ему лично возглавить не первую, порт-артурскую, эскадру, а вторую, балтийскую.

Разработали мы и общий план первых действий на дальневосточном морском театре, отличающийся от того, который был реализован в нашей истории.

Поговорили и о неотложных мерах по усилению флота и корабельной артилерии.

Была выполнена и задача по моей легализации. Макаров сам предложил мне организовать мой прием на службу в императорский флот, на что я, естественно, с благодарностью согласился.

В общем, задача по внедрению на флот была мной выполнена. Можно было приступать к работе по "океану".

Бремен

Февраль 1901 года.

"Император только-только вернулся в Германию, когда, 6 февраля 1901 года в Бремене произошло единственное покушение на него. После банкета в городской ратуше, когда его везли по празднично украшенным улицам на вокзал для возвращения в Берлин, внезапно, полусумасшедший девятнадцатилетний докер по имени Дитрих Вейланд, метнул в кайзера кусок рельса с такой точностью, что попал ему в лицо чуть ниже правого глаза, нанеся Вильгельму глубокую и рваную, но неопасную рану. Император продолжил свой путь, врачи обработали его рану в поезде и, через несколько недель, он был уже здоров.

Стенли Шоу. "Вильгельм Германский." "

Вот уж к кому в полной мере применимо выражение " с корабля на бал", так это к нашей резидентуре. Уже 19 января мы вчетвером (я, Плетка, Блоха и Монах) на спешно сооруженных санях, буксируемых РУСом, отправились с Тютерса на юг, туда, где в наше время будет город Кохтла-Ярве.

В этом времени никакого города там не было, и целью нашей поездки была станция Кохтла железной дороги Петербург-Ревель.

Примерно полсотни километров до берега мы одолели по льду за 3 часа, в небольшой прибрежной деревушке наняли лошадей и впрягли их в наши сани вместо РУСа. Блоха на РУСе отправился обратно на Тютерс, а мы втроем отправились на станцию Кохтла.

Оттуда, с пересадкой в Гатчине на магистраль Варшава-Петербург, мы и отправились по железной дороге в Антверпен.

Вообще то нам надо было в Бремен, но по нашей легенде было важно прибыть в Германию морем.

Не буду подробно описывать наше путешествие через всю Европу до Антверпена под видом молодоженов и сопровождающего их слуги из России. В Антверпене на борт парохода, идущего в Бремен, вступила совсем иная компания - богатая русская путешественница госпожа Тумкова и сопровождающие ее участники экспедиции по Бразилии, Кукушкин и Ряскин.

В Бремен мы прибыли 4 февраля.

С утра 5 февраля, я и Монах, под видом моряков, ищущих работу на берегу, начали в доках поиски Вейланда. Где-то около полудня Монах связался со мной по коммуникатору и сообщил об обнаружении объекта. С этого времени мы неотступно держали Вейланда под наблюдением.

Наступило 6 февраля. Анна отправилась на вокзал, я приклеился к Вейланду, а Монах занял позицию у центральной больницы города.

Чем ближе было время проезда императора, тем гуще становилась толпа на улице, и тем проще было мне держаться поблизости от Вейланда. Наконец вдали послышались приветственные клики и появился кортеж Вильгельма. Я мог следить за ним только краем глаза, поскольку полностью сосредоточился на наблюдении за руками этого сумасшедшего. Поэтому я вовремя успел уловить тот момент, когда он достал из кармана здоровую ржавую железяку, и незаметно для окружающих брызнуть на нее из заранее зажатого в руке шприца с препаратом КО-7 КО-7 - сильнодействующий яд замедленного действия. Разработан в 2095 году для СВР РФ. При попадании в кровь даже микроскопических доз вызывает последовательно слабость, затруднение дыхания, потерю сознания, паралич и смерть через 24-26 часов. Противоядие существует, но должно быть введено не позднее, чем через 8 часов..

Вейланд размахнулся и метнул свою железяку в кайзера. Кайзер дернулся, его лицо окрасилось кровью. Вокруг началась суета и паника, что позволило мне быстро выбраться из толпы.

Кортеж кайзера резко ускорил скорость движения и, в тот момент, когда стало ясно, что движение это направлено по прежнему к вокзалу, я опустился на колени и, стиснув свой нательный крест, четко и ясно произнес по немецки - "боже, храни Императора!". К немалому удивлению, многие из окружавших меня немцев последовали моему примеру.

Бремен

6 Февраля 1901 года.

Пока мои подчиненые пасли этого немецкого придурка, я занималась подготовкой конечной фазы операции.

С утра пришла на вокзал и купила билет. Билет мне был нужен все равно куда, значение имело только время отправления. Этот билет должен был оказаться поводом находиться на вокзале, когда сюда доставят кайзера, если, конечно, его доставят сюда, а не в больницу.

Кроме того сдала в камеру хранения свой баул. В решающий момент это придаст правдоподобия.

После этого, я стала тщательно изучать систему охраны. Ведь не конь с горы - глава государства отсюда выезжать будет! Ничего особенного, надо сказать. Жиденькое полицейское оцепление только на том пероне, возле которого стоит императорский поезд. Никаких тебе агентов в штатском или там снайперов на крышах.

Села за столик в кафе и изучаю себе поезд номер один. Мне нужен кто-нибудь из этого поезда. Лучше большой начальник.

Жду. Не может быть, чтобы до вечера они все в поезде торчали, кто-нибудь да выйдет ножки размять. А куда ему дорога - конечно, только сюда, в кафе. Далеко же от поезда не отойдешь, кто его знает, когда император прибудет.

...Только после обеда появляется, наконец, возможный кандидат. Врач, скорее всего. По рукам видно. Значит надо пробовать.

В контакт вступаю самым примитивным способом. Иду в туалет и при возвращении, умышленно спотыкаюсь о чуть выступающую ногу доктора. Естественно, падаю - и объект сам приходит мне на помощь, вовсю извиняется, я ахаю и охаю, знакомимся, короче. Привожу себя в порядок, подсаживаюсь к нему за столик.

В общем, спустя десять минут мы уже мило болтаем. Объект действительно доктор, зовут Гюнтером, один из врачей кайзера. Я восхищаюсь собеседником, искренне интересуюсь кайзером, не забывая восхищаться и им тоже. Попутно впариваю ему свою легенду о путешествии в Бразилию, об этих ужасных дикарях, которые используют страшные яды. Кстати, в Бразилии я действительно бывала. Лет этак через двести.

Потом мельком упоминаю о своем медицинском образовании и наша болтовня переходит на профессиональные темы. Также ненавязчиво вбрасываю ему информацию о моем интересе к южноамериканским ядам и противоядиям, скромно намекаю, что намерена опубликовать полезную информацию по этой теме, мол и образцы у меня привезены из Южной америки.

Потом вновь перевожу разговор на кайзера, опять ахаю, выражаю желание посмотреть на этого великого человека вблизи.

В общем, док сам великодушно предлагает провести меня на императорский перон прямо к линии оцепления, когда прибудет кайзер. Но для этого надо меня провести туда прямо сейчас, чтобы начальник охраны дал добро.

Отлично! Молодец, Анька! Ну, теперь только остается надеяться, что док не страдает склерозом и не растеряется при виде раненого императора.

Вечереет. В наушнике (он у меня замаскирован под сережку) голос Филина: "боже, храни Императора". Сигнал! Покушение состоялось и везут кайзера именно на вокзал. Если бы везли в больницу, в тексте сигнала был бы упомянут кайзер, а не император.

Выдвигаюсь к оцеплению, прошу полицейского позвать Гюнтера. Он мне потребуется здесь, рядом. Наконец, появляется полицейский с Гюнтером и в тот же момент на площади слышен гул толпы и, спустя пару минут, вваливается свита Вильгельма, причем сам Вильгельм идти уже не может, его несут на руках. Отлично сработано, Филин! Теперь моя очередь.

Как бы в ужасе, крепко хватаю за локоть Гюнтера. Пока тот пытается высвободиться и броситься навстречу кайзеру, призываю его внимательно посмотреть на сгиб локтя Кайзера - нет ли там темных пятен, вдруг это страшный-престрашный яд кураре.

Гюнтер, наконец вырывается (точнее, это я позволяю ему вырваться), бросается к Вильгельму, мне же остается только ждать.

Вся эта компания забирается в вагон. Если эти идиоты сейчас уедут, то императору абзац. Ну же, Гюнтер, давай, припоминай наш разговор, скорее же...

Три минуты... Пять минут... Семафор пока закрыт, но его могут вот-вот открыть... Семь минут... Сработало! Из вагона выпрыгивает какой-то важный военный и за ним Гюнтер!

Почти бегут ко мне!

Так, Гюнтер быстро меня представляет генералу, потом сбивчиво, явно волнуясь, сообщает мне что на сгибах локтей его величества темные пятна и спрашивает, не могу ли я помочь.

Я, естественно, согласна оказать всю возможную помощь великому монарху, но, увы, мой багаж в камере хранения.

Генерал грозно рявкает на полицейских, я, изображаю крайнее волнение и вручаю полицейскому багажную квитанцию.

Полицейские рысью отправляются за моим багажом, а меня очень вежливо, однако же довольно быстро заводят в вагон и ведут к больному.

В роскошном салоне немало народу, кайзер лежит на диване, рукава мундира взрезаны - ага, смотрели на сгибы локтей - на лице и на мундире кровь (ну это они сами пусть зашивают - и лицо, и мундир ). Подхожу, отодвигаю какого-то штатского, похоже, другого доктора, присаживаюсь на корточки и начинаю с умным видом разглядывать руки кайзера, попутно считаю ему пульс. Так, нормально, двух кубиков противоядия хватит, но, еще бы и камфоры вколоть неплохо. Все это у меня в багаже есть, надеюсь, не разобьют.

Вот и он, мой багаж, тащит его офицер не ниже оберста по званию. Какой почет моему баулу, однако.

Открываю баул, ой что это, никак поезд тронулся? Это хорошо, это то, что нужно. Достаю пробирку с противоядием, потом другую с камфарой, так, теперь шприцы. Набираю противоядие в шприц и...

Мою руку останавливает рука генерала. Он интересуется, не опасно ли это для обожаемого монарха. Ох, непрост генерал, ох непрост!

Высвобождаю руку из его захвата и демонстративно делаю укол себе в руку - на полкубика. Это генерала убеждает и он больше не чинит мне препятствий.

Так, укол противоядия, теперь укол камфары. Все, дело сделано.

Говорю якобы усталым тоном, что укол должен подействовать в течении четверти часа, потом императору надо выспаться, а потом я должна снова его осмотреть. Меня вежливо, но решительно препровождают в соседний вагон и сажают в какое-то купе. У дверей купе остается на страже офицер с саблей, кажется лейтенант. Генерал забирает мой баул и уносит куда-то. Проверять будет. Ай, генерал, молодец.

Теперь опять ждать. Сижу и жду, даже начинаю придремывать под стук колес. Проходит минут сорок, и заявляется старый знакомый генерал. По его радостному виду понимаю, что с Вилли все в порядке. Впрочем, он быстро принимает серьезный вид и начинается допрос, вполне, впрочем, замаскированный под светскую беседу.

Спокойно впариваю ему свою легенду, у меня каждый предмет в бауле залегендирован.

Генерал в конце концов успокаивается, явно убежденный мною в том, что госпожа Тумкова оказалась в Бремене совершенно случайно и к покушению на обожаемого кайзера отношения не имеет. Впрочем, они конечно же уже допросили этого недоумка и никакой связи между нами не обнаружили. На ближайшей остановке генерал наверняка первые протоколы допросов получит по телеграфу.

Так и случается. После первой же остановки с моего купе снимают охрану, а меня вежливо просят пройти в императорский салон.

Император уже пришел в себя, рану на лице ему тоже обработали и он сидит с замотанной бинтами головой уже без мундира, в одной рубашке. Я изображаю некое подобие книксена и прошу разрешения осмотреть его. Убеждаюсь, что здоровью императора больше ничего не угрожает и сообщаю ему об этом.

Император тихо говорит, что приглашает меня на аудиенцию в Берлине, где он и вручит мне достойную меня награду. И тут же интересуется, чего бы я пожелала.

Я делаю растерянный вид, и отвечаю, что еще не придумала и вообще, оказать помощь великому императору - это само по себе большая награда.

Вилли изображает слабую улыбку и отпускает меня.

Я выхожу из салона, там меня поджидает все тот же генерал и провожает уже в другой вагон и другое купе, гораздо более удобное, где я и встречаюсь вновь со своим изрядно перетряхнутым баулом.

Я еду в Берлин в императорском поезде! Второй этап операции внедрения можно считать условно удачным, теперь мне очень-очень надо подружиться с Вилли. Или с кем нибудь еще, но тоже влиятельным. Например, с этим генералом.

Санкт-Петербург

Февраль 1901 года

Этот дом я купил совершенно самостоятельно, без какого либо участия моих подчиненых. И на имя, никому из сотрудников Малахита неизвестное. Ибо конспирация - превыше всего.

Так что этот дом не конспиративная квартира и не явка. Это то место, где я могу в одиночестве заниматься планированием и анализом, и где могу скрыться в случае провала. Нора, короче.

Пришло время заняться детальным изучением и анализом текущей ситуации в империи. Я и занялся.

Конечно, основные наработки были сделаны за подготовительный период и на земле и, частично, на луне. Но уж больно много других дел было у меня, как у командира отряда. Теперь настало время конкретного планирования.

Поэтому я распределил все текущие дела - съем и покупка квартир, оборудование явок, текущую работу - по своим замам и забился в эту нору. Читать и думать.

Где-то спустя пару недель безвылазного сидения за ноутом начала оформляться в мозгу цельная картина, довольно неприглядная, реальной ситуации в империи.

Вкратце опишу только выводы.

Выглядело все примерно так:

Действующие силы.

За 40 лет, прошедших со времен начала александровских реформ, в стране возникла и окрепла крупная буржуазия - олигархи. Разжирев от бешеных денег, эти господа ныне захотели еще и политического влияния, чтобы конвертировать его в еще большие деньги. Но абсолютная монархия - это вам не шутка, власть тут купить очень сложно, а, даже купив, нет никакой гарантии что этот или следующий монарх эту власть обратно не отберет и денег при этом не вернет. Отсюда и их либеральность, и требования конституции, и финансовая поддержка экстремистов, и коррупция, и ориентация на враждебные России государства.

В нашей истории они последовательно решали свои задачи революцией 1905 года и февралем 1917. Обозначим условно эту силу, как "белые".

Сама монархия и государственный аппарат в целом, бюрократия и силовики - то есть существующая власть - это другая сила. "Черные". У них в руках силовые структуры, тоже есть немалые деньги, административный ресурс и авторитет. У них в руках также большая часть земли.

Крестьяне, казаки, мелкие лавочники и ремесленники - "зеленые". Тут денег и земли поменьше, но зато это 90 процентов населения России. Вот только почти полная неграмотность и территориальная рассеяность не дают этой силе собраться в кулак. Так что сила эта может быть использована только как союзник другими силами. Если можно так выразиться, это пассивная сила, без возможности самопроявления, но на чьей она стороне - того и Россия. Кроме того, это тот резервуар пушечного мяса, из которого черпают людские ресурсы другие силы.

"Красные". Крупный организованный рабочий класс и всякого рода революционеры. Имеется большой недостаток денег и собственности, но если источник финансирования, внутренний или внешний, откуда то вдруг находится, то они становятся очень даже опасны. Что в нашей истории и подтвердил октябрь 1917.

"Желтые". Националисты с окраин империи. Как правило, выступают в комбинациях цветов - желто-красные, желто-белые и желто-зеленые.

Общая картинка истории начала века (без нашего воздействия) - белые финансируют красных, те атакуют черных, черные договариваются с белыми о разделе власти в обмен на прекращение поддержки белыми красных, после чего одерживают победу над последними. Желтые как единое целое не выступают. Это - революция 1905-1907 годов.

Спустя 10 лет, белые, уже опробованным способом, финансируя красных совместно с ними возобновляют атаку на черных, чьи силовые и финансовые возможности подорваны двумя неудачными войнами и потерей авторитета среди зеленых. Черные исчезают с исторической арены, а их ресурс переходит частично к белым, частично к красным. Это февраль 1917 года.

Наконец, красным удается найти внешний источник финансирования, привлечь к себе и зеленых ,и желтых, и уничтожить белых, захватив их ресурсы. После чего частично подавляются и желтые. Правда, не все. Некоторые успевают присосаться к внешним источникам финансирования самостоятельно - например, Польша и Финляндия. Там побеждают желто-белые. Это октябрь 1917 и гражданская война 1918-1921 годов.

И, наконец, использовав все захваченные ресурсы, красные проводят процесс "перекрашивания" зеленых в красный цвет, завершившийся в основном к середине тридцатых годов коллективизацией и индустриализацией, а окончательно - к семидесятым годам.

В результате всего этого процесса - процесса модернизации - и появится возможность полета на луну. А значит и нашего возвращения.

Такая вот цветная картинка. В которой модернизацию проводят красные, в которой от страны отрываются здоровые куски, в которой гибнет масса ресурсов, в том числе и людских.

И эту картинку нам надо изменить. Поскольку мы хотим вернуться, а в семидесятых для нас будет уже поздно.

Какую картинку мы хотим получить в результате нашей деятельности - рекомендовано в задачах экспедиции. Хотя конечный выбор за нами, то есть, в итоге, за мной, как за командиром Малахита. Ошибусь в выборе - и экспедиция закончится неудачно, результаты ее в нашем времени никто не узнает.

Я понимаю, что надо принимать решение в ближайшие дни. Но ведь не зря я брал в экспедицию историка? Надо ехать на Тютерс, обсудить поплотнее вместе с Федором и Климом.

Тютерс

Февраль-март 1901

Пушок молодец. В первые же дни сварганил из досок и электромотора примитивные аэросани - скорость они развивают небольшую, километров 20 в час, но все лучше чем пешком или на лыжах сотню километров до берега преодолевать.

Почти все оперативники уже покинули базу, перебираясь поближе к местам своей работы, поэтому на острове в уже сооруженных бункерах стало гораздо свободнее, я даже ухитрился заиметь, хотя и временно, персональный ( вообще то этот бункер строился как тюрьма). Но поскольку пленных у нас пока не было, то я там оборудовал свое временное рабочее место.

Объем работы нарастал, по мере того, как оперативники включались в работу. Согласно приказу Лютика, каждый оперативник обязан был присылать подробный доклад обо всех произведенных им действиях, разговорах и контактах до 18.00 питерского времени, ко мне же немедленно попадали копии этих рапортов. Я вносил изменения во все проверяемые исторические модели, Толик Фисун закладывал данные в конторские оперативные и психологические модели. По ночам на серверах проходил пересчет и к утру были результаты расчетов.

Кроме того, мы были обязаны давать ответы на запросы оперативников, наиболее частыми у меня были запросы о местонахождении тех или иных лиц в определенные периоды времени.

Как-то вечером, в самое горячее время, к нам в бункер ввалился только что прибывший с материка Лютик, поздоровался, велел не отвлекаться и присел на свободный топчан (столы Пушок нам сделал, а вот стульев пока изготовить не успел, поэтому сидели мы на обрубках толстых пней), наблюдая за нашей с Толиком работой. Мы вовсю обрабатывали отчеты оперативников, отвечали попутно на запросы, вносили изменения в модели - в общем, были заняты - головы от монитора не повернуть.

Когда мы наконец закончили ручную часть работы и запустили ночные пересчеты моделей, Лютик тоже поднялся и пошел вместе с нами ужинать в жилой бункер. По дороге и за ужином мы с интересом слушали рассказы Лютика о питерской жизни 1901 года, ведь мы-то с острова пока не отлучались.

После ужина, Лютик перешел к делу, ради которого и прибыл на остров.

- Я вижу, вы плотно заняты текущей работой, однако мне нужно эксклюзивно поработать с Федором по специальности денек- другой. Так что завтра с утра Федя передает всю свою работу на Толика и после обеда переходит в полное мое распоряжение - на 48 часов как минимум.

Работать будем в одном из прибрежных бункеров, Пушок до завтра оборудует его всем для нас необходимым.

Вообще шире привлекайте к рутинным задачам другой персонал базы.Соответствующие указания Пушку я уже дал. Иначе всю жизнь так и просидите на острове.

Всем спокойной ночи.

С утра я обучал Толика недокументированным тонкостям работы с моим софтом и, после обеда, пошел к Лютику.

Лютик первым делом ознакомил меня с результатами своих размышлений, своей "цветной" моделью и предложил перейти к обсуждению без детализации.

Следующие два дня мы обсуждали и моделировали разные ситуации и комбинации, модель Лютика усложнилась до неузнаваемости, но вообще "цветной" подход Лютика мне понравился своей наглядностью. Воспользуюсь и я им, чтобы наглядно описать, какое именно итоговое решение принял Лютик, решение, определившее нашу дальнейшую жизнь на десятилетия вперед.

Для осуществления лунной программы, требуются мощная промышленность, развитая наука и централизация ресурсов всей страны, а значит сильная система управления. Первое подразумевает сильное "покраснение" страны, источником ученых и управленцев могут послужить и "белые", и "черные", и "красные", и даже "зеленые" - но в разной степени. Меньше всего инвестиций надо вкладывать в образование "черных", чуть больше в "белых", значительно больше - в "красных" и, наконец, очень много - в "зеленых".

Отсюда первая цель - должно быть осуществленно преобразование "зеленых" в "красных" - индустриализация.

Вывод сам по себе тривиальный, но вопрос в том кто будет ее проводить. В реальной истории ее проводили "красные" после 20 лет борьбы с, последовательно, "черными", "белыми" и "зелеными". И с уничтожением прорвы ресурсов, в том числе тех кадров, из которых можно черпать людей для науки и управления.

То есть нам пришлось создать политическую модельку (в основном мне конечно), достижения трех критериев (промышленность, наука, управление) при стремлении достигнуть минимума потери ресурсов. Что потребовало также учета национализма на окраинах. И внешнего окружения тоже.

Неплохая получилась моделька, конечно, потом я ее постоянно совершенствовал, но основу я закодировал именно в те два дня.

И выводы получились тоже весьма нетривиальные.Даже парадоксальные.

Мы проверяли все комбинации цветов. Сначала как бы очевидные. Сравнивали с реальной историей. И вот результат для меня лично оказался неожиданным.

Наилучшее время показал такой сценарий, когда черные объединяются с красными и зелеными против белых. Для этого черным нужно чем-то поступиться, и они делятся землей с зелеными и властью с красными.

На обычном языке - монархия конфискует собственность крупной буржуазии и передает ее под управление советов. Помещичья земля конфискуется правительством и передается крестьянам. Но не в собственность, а в аренду. И не персонально кому-то, а общинам.

Советская власть формирует экономический блок правительства и проводит индустриализацию, культурную революцию и коллективизацию. Силовой блок остается под управлением монархии - это позволит подавить националов, особенно национальную буржуазию, за исключением части карательных органов, а именно тех, которые будут обеспечивать силовое прикрытие для коллективизации. Итогом должна стать черно-красная страна ( Российская Советская Империя - звучит несколько диковато и даже парадоксально).

Точный срок полета на луну при этом существенно зависит (как и в других сценариях) от внешних условий. Наиболее ранний результат даст наличие одной мировой войны в середине-конце тридцатых годов. Примерно начало-середина сороковых. Причем война должна быть для России перифирийной,и, следовательно, потери ресурсов - минимальными.

Вообще меня этот результат немного смутил, он противоречил многим из тех имитаций, которые мы годами разрабатывали в ИММИ. Те модели давали лучшие результаты для чистых "бело-красных" сочетаний. Я потом, после отъезда Лютика, несколько дней крутил нашу систему, пока не понял в чем дело. Просто критерий мы выбрали чуть другой. На больших временных промежутках бело-красные модели действительно давали в целом лучшие результаты - но без учета потерь переходного периода. Через сотню лет, с учетом потерь ресурсов, "бело-красная" модель давала уже лучшие результаты, чем наша "черно-красная", но поскольку критерием была именно возможность лунной экспедиции - то у черно-красной России она получалась быстрее. Возьми мы критерием, например, термояд, так его бело-красные модели достигали бы раньше.

Получив эти результаты, я связался с Лютиком и поделился с ним этими результатами и некоторыми сомнениями по этому поводу. Мы улетим, а страна останется в неоптимальной конфигурации, нехорошо как то получается, вроде бы не чужая. Лютик сказал, что обязательно примет к сведению эту информацию, но, поскольку, более или менее актуальной она станет лет через 20-30, вот тогда и будем закладывать ее в планирование очередного этапа операции.

Санкт-Петербург

Февраль 1901 года

"Петр Карпович, бывший студент физмата Московского университета, а затем - медицинского факультета Юрьевского университета (ныне Тартуский университет в Эстонии), оба раза исключенный за участие в студенческих выступлениях, в это время проживал и учился в Берлине. Узнав из немецких газет о происходящем в России, Карпович решил действовать.

Не посвящая никого в свои планы, он приобретает револьвер и приезжает в Петербург. Останавливается в скромных номерах по Казанской улице. Составляет прошение на имя министра Боголепова о зачислении его, Петра Карповича, в студенты Петербургского технологического института. 14 февраля 1901 года, в приемный день министра, Карпович направляется в министерство просвещения, находившееся на Фонтанке.

В тот день Боголепов с присущей ему пунктуальностью приехал в министерство около 13 часов. Выслушав доклад о текущих делах, министр стал обходить просителей. Карпович уже находился в приемной. Служащий министерства, выслушав суть его ходатайства, отвел ему место рядом с черниговским городским головой.

По показаниям свидетеля на суде, увидев Карповича, он подумал: "Какой несчастный молодой человек, какой нервный и больной! Бледен, руки тряслись, и на лице были заметны подергивания". Еще бы не нервничать!..

Тем временем Боголепов, подойдя к соседу Карповича, выслушал его просьбу об открытии в Чернигове реального училища. В ответ министр заявил: "Представьте нам
удостоверение от более состоятельных помещиков и дворян, что они будут отдавать в училище своих детей... Мы не желаем открывать училища для разночинцев". На суде Карпович заявил, что именно эти надменные слова министра окончательно развеяли все его колебания.

Завершив разговор с черниговским головой, Боголепов перешел к Карповичу и взял у него прошение. Вновь обернулся к его соседу, и в этот момент прогремел выстрел. Раненый в шею, министр рухнул на паркет приемной. Карповича схватили и связали. "Не бойтесь, я не уйду, я сделал свое дело", - сказал стрелявший.

В.Абель "Записки из подполья" "

Седьмого февраля, когда мы только-только устроились на нашей отдельской конспиративной квартире, Лютик послал мне по мылу первый приказ - силами моего отдела сорвать покушение на убийство Боголепова. Категорическим требованием было сохранить жизнь министру, но при этом взять Карповича на месте преступления с поличным для предания суду. Ну, естественно, не засветиться при этом.

Поскольку убийца должен был приехать из Берлина 10 февраля, на планирование у нас оставалось три дня и на саму операцию - четыре.

Ничего сложного изобретать не стали. И получилось все в итоге достаточно просто.

Фельдман встретил берлинский поезд на варшавском вокзале, опознал фигуранта и проследил за ним до Казанской улицы. Снял комнату в тех же нумерах, где и Карпович.

В ту же ночь сумел бесшумно проникнуть в его комнату и определить модель револьвера. На следующий день я купил такие же патроны, извлек из них капсули и в ночь на 14, пока Карпович спал, мы вновь бесшумно проникли в его комнату и подменили патроны в его оружии.

Для страховки, под видом мастеровых, около 13 часов заняли позиции у входа в министерство.

Это оказалось нелишним. Изумленный отказом револьвера Карпович бросил его на пол и бросился бежать. Поскольку выстрела не было, служители даже не поняли поначалу в чем дело, но, в тот момент когда студент-недоучка уже выбегал из дверей, Фельдман точным ударом ногой, сломал ему коленную чашечку.

Мы не спеша удалились в разные стороны, а неудавшийся убийца, во весь голос орущий от боли, спустя несколько секунд был схвачен пришедшеми, наконец, в себя полицейскими.

Дебют нашего отдела состоялся и прошел успешно.

Санкт-Петербург

Февраль 1901 года

Итак, что мы имеем на текущий момент? Каковы силы и средства сторон, а также их позиции?

"Зеленые".Сельское население России за последние 40 лет практически удвоилось, с 50 до 100 милионов человек, причем еще 10 милионов человек за этот срок отсосали в себя города, численность населения в которых возросла в пять раз! Всех их надо обеспечивать землей, но земли в стране не прибавилось. Поэтому в деревне нарастает критическая масса обездоленных, голодных, в значительной массе молодых, неграмотных и недовольных людей, которые и взорвут страну через какие-то пару десятилетий. Если не предпринять срочных мер.Причем масштабных и радикальных, мелочи, вроде переселенческой политики Столыпина, могут только слегка отодвигать срок этого бунта.

Самое печальное, Малахит просто не может воздействовать на эту гигантскую массу напрямую, у нас максимум полтора десятка активных работников на данный момент, при самом активном росте мы просто не успеем создать аппарат нужных масштабов за отведенный нам срок.

Так что, все что мне остается - принять эту информацию к сведению и сосредоточиться на захвате какого-либо готового аппарата управления этой массой. То есть работать по "черным", "белым" и/или "красным".

"Белые" были нашим противником, именно от "белых" следовало избавиться. Поэтому вся наша деятельность будет направлена против российской буржуазии и ее вольных или невольных пособников. А между тем, сейчас, в 1901 году позиции у них совсем неплохие. С экономической точки зрения у них в руках сейчас огромные капиталы и собственность. С политической - их люди уже проникли к вершинам власти, это прежде всего Витте, их неформальный главарь, и связанные с ним люди, такие как министр внутренних дел Сипягин, министр иностранных дел Ламсдорф, министр обороны Куропаткин.

"Черные" имеют ряд проблем. В их собственных рядах действуют и действуют успешно агенты влияния "белых". Ведут, например, свою игру группы Зубатова-Тихомирова. Черных стравливают (и не без успеха) как с "зелеными", так и с "красными".

Вообще все это смахивает на тесно переплетенный клубок змей. Гессенские дамы, Елизавета Федоровна и императрица, великий князь Сергей, Плеве, Джунковский и Трепов, Зубатов - все ведут свои сложные интриги и цели их не очевидны. Где-то рядом ощущается зловещая фигура Тихомирова. Это все необходимо немедленно прояснить. А кем, какими силами?

Ключевая фигура - это Тихомиров, хотя он и держится в тени. Сейчас он в Москве, вместе с Зубатовым строит "полицейский социализм".

Значит, вот она, следующая задача для Лешего - Тихомиров. И Зубатов.

Москва

4 марта 1901 года.

"Сергей Зубатов - человек среднего роста и "средней" же, ничем не выделявшейся внешности, с гладкими, зачесанными назад каштановыми волосами, с небольшой бородкой, всегда в дымчатых очках, "типичный русский интеллигент" и по привычкам, и по манерам."

"1. Идеологи - всегдашние политические эксплуататоры масс на почве нужд и бедности, и их изловить.

2. Борясь с ними, помнить всячески: бей в корень, обезоруживая массы путем своевременного и неустанного правительственного улучшения их положения на почве их мелких нужд и требований. Но обязательно это должно делаться самим правительством. При нынешнем положении девизом внутренней политики должно быть поддержание равновесия среди классов, злобно друг на друга посматривающих. Внеклассовому самодержавию остается разделять и властвовать. Только бы они не спелись (а это уже все для революции). Для равновесия (в качестве противоядия) с чувствующей себя гордо и поступающей нахально буржуазией нам надо прикармливать рабочих, убивая тем самым двух зайцев: укрощая буржуазию и идеологов и располагая к себе рабочих и крестьян

Из письма Зубатова Ратаеву"

В Москве мы сняли домик на Пресне, удачный домик с огородиком, примыкающем к реке и даже с мостками, вполне пригодными для маскировки нашей резиновой лодки. Именно сюда мы привезли для допроса Тихомирова, после допроса вынудили его написать письмо Зубатову и заперли в подполе.

Зубатов клюнул и пришел один (Тигр удостоверился в этом путем контрнаблюдения), пешком.

Я встретил начальника городского охранного отделения в сенях и немедленно обезоружил его, извинившись, впрочем, за эту необходимую предосторожность.

Беседа началась с вполне естественного вопроса Зубатова:

-Кто вы такой? И где Лев Александрович?

-Сергей Васильевич, господин Тихомиров любезно, хотя и не совсем добровольно, согласился пригласить вас на эту встречу. Возможно, он присоединится к нашей беседе позднее. Пока же прошу вас спокойно меня выслушать.

-Ну, попробую...

-Сергей Васильевич! Нам достаточно известен характер вашей деятельности, ваши планы и намерения. Первый вопрос - вы наносите столь существенный вред империи сознательно или по неведению?

-Позвольте...

-Не позволю! - я бросил на стол листок бумаги - Сначала прочтите вот это!

Это был фрагмент из допроса Тихомирова, та его часть, где он описывал как его вербовали британцы еще в 1884 году.

-Так вы понимаете, что именно вы делаете? - продолжил я, когда Зубатов кончил читать.

-Вы занимаетесь организацией рабочих союзов, полагая удержать их под влиянием полиции? Стравить рабочих с буржуазией и сохранить роль арбитра за правительством? Так ведь?

- Ну, я вижу, вы это и так знаете... - неуверенно начал Зубатов. Я резко его прервал.

- Да, знаем. Только вы результата не видите! Вы же естественный антагонизм между работниками и владельцами - разрываете! Вот сейчас, если на какой-то фабрике положение рабочих плохое - кого они станут винить и с кем бороться? Кому свои требования будут предъявлять?

-С владельцем, по-видимому...

-Правильно. Чем им ответит владелец? Либо удовлетворит их требования, либо уволит зачинщиков или вообще всех и наймет новых, либо просто закроет предприятие и займется другим делом.

-Или же обратится в полицию для пресечения стачки... - возразил Зубатов.

- А вы ее кинетесь пресекать?

- Придется, ведь стачки законом запрещены...

- И поссоритесь с рабочими, они ведь будут теперь как бы против правительства, не так ли?

-Да, так! - сказал Зубатов - Поэтому то я и предлагаю для равновесия обеспечить работникам поддержку правительства.

- Да в своем ли вы уме, Сергей Васильевич? Или это вам британский агент Тихомиров внушает? Ведь сейчас по крайней мере владельцы заинтересованы в поддержке правительства против работников! А если вы работников против владельцев поддержите, вы даже этой заинтересованности лишитесь!

-Зато рабочие отшатнутся от агитаторов! Они будут искать защиты не у горлопанов, а у правительства!

- Да почему же вдруг? Ведь стачки вы по прежнему пресекать будете!

- Но почему же обязательно стачка? Можно же будет без стачки все решить, одним влиянием правительства... Разумный компромис...

- Какой компромисс, о чем вы? Пусть будет по вашему, правительство находит компромис - это значит, собственник недоволен - ему переплачивать надо, и работники недовольны - не всего желаемого достигли. А кем они недовольны, не задумывались? Когда они между собой договаривались - они друг другом недовольны! А когда правительство компромисс предлагает - и те, и другие недовольны правительством!

И рабочее движение у вас - становится из антибуржуазного - антиправительственным!

- Так оно и так, извините, как вас называть-то?

-Называть можете пока Лешим.

-...антиправительственное. Поскольку полиция стачки обязана пресекать, господин Леший!

- Зато собственники в вашей поддержке заинтересованы. Пока! Пока вы свои союзы рабочих не создали! Таким путем вы и рабочих не привлечете, и промышленников оттолкнете, да еще и к сговору их толкаете!

Представьте себе картинку - хозяин умышленно толкает работников на забастовку, например рабочий день удлинит, рабочие стачку начинают, вы сначала стачку подавляете, потом хозяина вернуть прежние условия заставляете. Как, по вашему, отношение работников к правительству улучшится?

- Господин Леший, но если ничего не делать, то социалисты рабочих возглавят и мы к революции скатимся, так ведь?

-Так. Только одно дело социалистам самим рабочих организовывать, под давлением вашей организации и совсем другое, когда вы сами работников организуете, социалистам только прийти останется и эти организации, уже вами заботливо приготовленные, использовать.

- Ну так, что вы взамен предложите? Или вы только критиковать горазды?

- Не только, Сергей Васильевич, совсем даже наоборот. Мы знаем, что надо делать. Только для начала познакомиться мы с вами хотим поближе, понять, сможете ли вы столь сложную работу проводить или же мелковаты для нее, больше карьерой своей заняты или о России сердцем печетесь.

-Я, милостивый государь, служу России и Государю, а вот кто вы такой, мне неведомо... - сорвался таки Зубатов.

-Молчать, полковник! - грозно рявкнул я - Как вы по указке агента британского на революционистов работать собрались, я вам только что показал! Мне только понять осталось - это что? - глупость или измена? Глупцом то вас тоже вроде не назовешь...

-Государю и присяге не изменял - тихо произнес Зубатов - хотите верьте, хотите нет.

-Верить не собираемся, собираемся проверять -многозначительно произнес я. - Готовы вы ли вы послужить России или только своей карьере? Вот вам документы для работы. - я достал из открытого портфеля, стоявшего рядом с моим стулом, пухлую папку. В ней был анализ политической ситуации на 1901 год, сделаный в ИММИ, полные протоколы допросов Тихомирова и задание на ближайшие полгода, подготовленное Лютиком для Зубатова. - По результатам вашей деятельности в ближайшие полгода мы либо снова с вами свяжемся для дальнейшего сотрудничества, либо сочтем вас находящимся на стороне врагов России. И тогда, уж извините, нейтрализуем.

На этом на сегодня все. Господина Тихомирова из подвала сами выпустите, нас он больше не интересует.

Не давая возможности Зубатову что-либо сказать, я резко поднялся и вышел в огород. Прыгнул в лодку, где уже сидел наготове Тигр, и, уже оттолкнувшись от берега, бросил на мостки дымовую шашку - негоже было Зубатову видеть самодвижущуюся лодку из необычного материала - и включил мотор.

Документы

1 июня 1901 года

Лютик, все нормально, Зубатов адекватно среагировал на наш сигнал по поводу возможного пожара на Галерном островке 31 маяПожар 31 мая 1901 года - 31 мая 1901 г. находившийся в большом каменном эллинге Галерного островка корпус броненосца Орел едва не уничтожил пожар, погубивший деревянный эллинг вместе с днищевым набором крейсера I ранга "Витязь".. Тигр лично наблюдал 30 мая прибытие пожарных и полиции. Все работы на деревянном эллинге были прекращены, рабочих заставили заняться уборкой территории от щепы, все места для горнов ограждены железными листами. В итоге пожар не состоялся, деревянный эллинг цел. Угроза корпусу Орла предотвращена. Кроме того, у нас появится систершип Богатыря, Витязь.

Роминтен

Июль 1901 года

"Развитие принципов Бисмарка, касающихся наших отношений с Россией, применительно к современным условиям было, по моему мнению, главным условием успешной внешней политики. Мы должны были установить пункты, в которых неизменные интересы России не сталкивались с такими же интересами Германии, и пойти России навстречу.

Альфред фон Тирпиц. Воспоминания"

Да, я теперь тоже "фон". Если полностью, то баронесса Анна фон Тумкофф - смешно, правда? Уж очень созвучно с Dumbkopf - типа, "тупая голова". Учитывая мою блондинистость, можно смело меня дразнить тупой блондинкой. Чем эти негодники, Филин и Монах, время от времени и занимаются.

Баронессой я стала после нашей бременской операции, как спасительница его величества. И сюда, в охотничье поместье кайзера, он лично меня тоже в знак признательности пригласил. А еще у меня теперь есть небольшое поместье в Восточной Пруссии и большой дом в Берлине, правда уже на наши деньги купленный, я там салон светский держу. И знакомств в берлинском высшем свете уже немало, и даже полезные есть. Правда, больше мелюзга попадается.

А тут, на завтраке, я сижу между двумя для меня легендарными Альфредами - Тирпицем и Шлиффеном, так что можно загадывать желание. О чем я им обоим с непринужденностью истинной блондинки и сообщаю. Так завязывается светская беседа. Правда, Шлиффен довольно неохотно в ней учавствует - фанат военного искусства, блин, ничего его больше не интересует. Ну ка, попробую и его расшевелить...

С самым наивным видом и самым томным тоном спрашиваю:

-Граф, как участник той войны, не объясните ли вы глупой блондинке, почему в 1866 году Радецкий повел свою армию в Богемию, прямо в клещи между первой и второй прусской армиями? Почему он не остался в Моравии, на Ольмюцкой позиции?

Шлиффен аж чуть не подавился, да и вообще все за столом на меня уставились круглыми глазами. Только кайзер мне подмигивает и ухмыляется, он все ж у меня в берлинском салоне бывал, знает уже, что я могу отчебучить.

Шлиффен начинает что-то мямлить про политическую необходимость, разобщенность двух прусских армий, а я знай себе уточняющие вопросики подкидываю. Шлиффен разгорячился, речугу толкает - прям сразу в мемуары вставляй.

В итоге я приглашаю его посетить мой салон, мол мне жутко интересно будет его мнение послушать еще и по поводу компании 1866 года в западной Германии.

Тот уже смотрит на меня с опаской, а император откровенно веселится и замечает,что графу Шлиффену неплохо бы курс лекций прочитать не только для баронесы фон Тумкофф, но и для офицеров генштаба.

Тирпиц тоже мне комплимент говорит, довольно банальный, насчет разносторонности интересов.

Я в отместку начинаю его распрашивать, как он находит бухту Циндао, и как он ее собирается оборонять в случае нападения японцев. Мы с ним довольно долго обсуждаем возможность минных постановок и преимущества минных заграждений вдоль или поперек возможного курса блокирующих кораблей - ну, мне то легче, я же знаю, как именно происходило все в 1914, здесь еще не наступившем, году. Заканчиваю разговор приглашением навещать мой салон в столице и демонстративно принимая вид тупой блондинки начинаю интересоваться канцлером Бюловым. Кайзер тут же подыгрывает мне и торжественно обещает, что канцлер, когда будет в столице, обязательно посетит мой салон, а сейчас пойдем охотиться.

Ну что ж, мне собственно это и надо. В конце концов, не вербовать же всю верхушку рейха прямо на глазах его императора. Шутка.

Я их вербовать не собираюсь. Буду в темную использовать. И самого кайзера - тоже. Обязательно.

Документы

Туча - Лютику

30 октября 1901 года

Согласно отчету Двойника, успешно проведена операция внедрения в МПС. Двойнику удалось установить контакт во время смычки КВЖД непосредственно с министром князем Хилковым.

Двойник действовал под легендой итальянского инженера путей сообщения, желающего поступить на русскую службу.

В результате бесед князю передан набор идей и технологий, пригодных к быстрой реализации в настоящее время и ближайшем будущем.

Князь поддержал подброшенные ему идеи о немедленной модернизации транссиба, начале строительства амурской дороги, заказе еще двух ледоколов для Байкала и запросе дополнительного контингента железнодорожных войск на дальний восток.

По полученным от князя данным, вряд ли удастся получить необходимое финансирование непосредственно от Витте. На вопрос, кто из возможных кандидатов на пост министра финансов, если вдруг Витте будет устранен, будет наиболее лоялен к жел-дор строительству была названа кандидатура Коковцева.

Возможность привлечения частных и зарубежных инвестиций для быстрейшего сооружения второго пути транссиба и быстрейшего завершения кругобайкалки также станет возможной при Коковцеве.

Двойник получил пост в министерстве путей сообщения и сориентирован пока на работу по быстрореализуемым мерам, а именно, дополнительных ледоколов и строительству дополнительных разъездов на транссибе-квжд.

Мною приняты меры по организации акционерного общества Байкал, организуемого с целью строительства Амурской дороги. Прошу утвердить расход в 20000 рублей из наших средств для внесения взноса в это общество.

Прошу дать указание Чернышу провести медобследование и необходимое лечение столь ценного контакта, как князь Хилков.

Директива

1 ноября 1901 года.

Лютик - Туче

Расходы на АО Байкал утверждаю в размере до 25000 рублей.

Чернышу указание дано, обязать Двойника аккуратно подвести Черныша к Хилкову.

Директива

Лютик-Лешему.

1 ноября 1901 года.

Разрешаю завершить вербовку Зубатова до 5 ноября. При успешном завершении немедленно включить его в операцию Инженер.

Доклад

Леший - Лютику

7 ноября 1901 года.

В ходе состоявшейся 6 ноября встречи с Зубатовым получено согласие от последнего работать с нами. В качестве доказательства своей лояльности, Зубатовым переданы нам данные на 7 агентов, включая Жученко, Гершуни и Азефа. Мною установлено жалованье Зубатову в размере 600 рублей в месяц.

Указания Зубатову по операции "инженер" даны. В связи с предстоящим отъездом Азефа в Берлин прошу подключить к операции резидентуру Рейх.

Доклад

Плетка - Лютику

8 ноября 1901 года.

На время проведения операции "инженер" выделен для работы по Азефу агент Костя, сотрудник берлинской полиции. Он сам выйдет на Азефа.

Доклад

Плетка - Лютику

7 августа 1901 года

Лютик, если удастся организовать встречу Макарова с Тирпицем, то мы здесь практически решим задачу по "океану". Тирпиц мной уже подготовлен, можно сказать, клиент созрел.

Лютик - Климу

Копия - Плетке

8 августа 1901 года

Прими все меры для всемерного побуждения Макарова к встрече с Тирпицем. Инициатива должна исходить от Макарова. Предмет обсуждения - Виттельсбахи. Удобным поводом явятся осенние маневры германского флота, на них должен присутствовать царь 11-13 сентября в Хеле.

Клим - Лютику

15 августа 1901 года

Все нормально, Макаров будет сопровождать царя ( а я - Макарова) на осенних маневрах.

Лютик - Климу

Копия: Плетке

16 августа 1901 года.

Клим, попробуй выйти на Редера во время маневров. Плетка, окажи всяческое содействие Климу. Но без особого фанатизма. Это к обоим относится.

.... принять на Российскую императорскую службу Трубицина Матвея Ивановича... с присвоением ему звания поручик и зачислением в 147 Самарский пехотный полк...

13 декабря 1901 года

Кронштадт

2 октября 1901 года.

Подробно поговорить с Макаровым удалось только сегодня. Я же теперь его подчиненый, имею звание лейтенанта флота (понижение однако, с моего то прежнего каптри).

Так что, сегодня докладывал ему по артиллерии, связи, тактике, строительстве бородинцев.

А он пригласил меня пообедать и уже за обедом рассказал о результатах переговоров в Хеле.

Практически мы достигли своей цели. Макаров мало того, что договорился с Тирпицем, так еще и императоры подписали тайную морскую конвенцию, целиком основанную на наших идеях.

Ну, не совсем наших. Все таки ленд-лиз не мы придумали, но здесь до этого тоже пока никто не додумался.

В общем, в случае русско-японской войны, немцы предоставят нам в аренду на время боевых действий 5 новейших броненосцев. Комплектовать экипажи придется нам самим - наверное, за счет черноморского флота.

После окончания войны мы должны броненосцы вернуть, естественно, отремонтировав за свой счет, и заплатить за аренду. В качестве залога Германии будут переданы 5 броненосцев черноморского флота. Если какой-нибудь из немецких кораблей погибнет по любой причине за время аренды, мы обязуемся компенсировать эту потерю одним из наших равноценных броненосцев.

Это положение конвенции вступает в силу автоматически в момент начала военных действий и арендная плата идет также с первого дня войны.

На аналогичных условиях можно использовать любые корабли германского флота, которые окажутся в момент начала войны или в ее ходе в Циндао. На тех же условиях - залог, возвращение, плата. Но в отличие от броненосцев, мы можем пользоваться такой возможностью по мере необходимости, то есть для России это не является обязательством. И плата идет с момента начала фактического использования.

Теперь главное нам самим как следует подготовиться.

Ораниенбаум

20 декабря 1901 года.

"Сегодня тоже поехал в 10 часов утра, а вернулся к вечеру. Поэтому очередные доклады министров отложены.

Три российских самодержца. Запись из дневника Богданович от 20 декабря 1901 года"

"Министра Сипягина (министр внутренних дел. - Е.Р.) царь взял на охоту в день его доклада, так что доклада не было. Самое печальное, что царю... неведомо, что под Россией теперь образовался вулкан, извержение может произойти с минуты на минуту.

Три российских самодержца. Запись из дневника Богданович от 24 декабря 1901 года "

"Для царских и императорских охот отводились специальные угодья - с охотничьими дворцами, зверинцами и штатом придворных егерей. Любимыми охотничьими резиденциями российских самодержцев были Измайлово, Коломенское, Царское Село, Гатчина, Ораниенбаум, Лисинская казенная дача, Беловежская пуща.

И.Н.Палтусова. Придворная охота."

Наше, солдатское, дело на охоте - оцепление. Получил свой участок, расставил солдат - и более-менее свободен. Если царя сюда не занесет.

Но должен он сюда прибыть - Клим сообщил. Жду. В маленькой будке довольно тесно, здесь греются солдаты из оцепления, весь день же на морозе не проторчишь, приходится сменяться.

Уже около полудня на опушке показалась группа из нескольких человек. С ружьями. Так, по костюму опознаю царя, с ним адъютант, два егеря и фотограф. Без добычи.

Так. Всех из будки на улицу, в строй.

Приблизились. Командую:

-Равняйсь! Смирно! Ваше императорское величество, команда от Самарского полка находится в оцеплении. Происшествий нет. Старший по команде поручик Трубицин!

Лицо императора никак не меняется. Умеет владеть собой!

-Вольно! Здорово, братцы!- голос никак не командный, довольно тихий.

Строй жиденько так рявкает в ответ что-то неразборчивое.

Так, а где же сакраментальное "встать в строй!"? Вместо этого неожиданное (не для меня - для его сопровождающих) - Разойдись!

И, повернувшись ко мне - Давайте зайдем в будку... - и чуть помедлив - капитан!

Я рявкаю положенное "Слушаюсь, ваше императорское величество!", только краем глаза замечаю, как адъютант лезет за записной книжкой - понятливый, однако. Раз царь назвал поручика капитаном - надо того в капитаны производить.

В будке тепло - надышали. Царь поворачивается ко мне, снимает перчатку и протягивает руку

-Ну, здравствуйте еще раз, Лютик.

Жму его руку. Слегка подрагивающую. Подпускаю теплоты в голос, но отвечаю как равному:

-Здравствуйте, Николай Александрович. Вы приняли решение?

Царь не спешит отвечать. Да, самообладание у него есть. Впрочем, уже две недели прошло с тех пор, как Клим передал ему документы по Екатеринбургскому делу Екатеринбургское дело - дело о расстреле царской семьи в 1918 году..

Поэтому я вновь говорю:

-Вы же наверняка проверяли Клима, уверен, вы поручали найти данные на всех упомянутых в переданных вам документах лиц. Вы еще не убеждены?

На это он, наконец, отвечает, негромко, глуховатым голосом.

-Да, вы правы. Подделать такой документ вряд ли под силу группе простых авантюристов. Вы можете ответить на мои вопросы?

- С нашей точки зрения, у вас достаточно информации. А лишнюю информацию агентам знать не стоит, это азбука тайных операций. Конечно, задавайте вопросы, но до получения вашего согласия я вам много все равно не скажу. А после вашего согласия - тем более. Только то, что необходимо для работы. Это все, что могу вам пообещать.

-А если я не соглашусь, вы не боитесь противостоять всей мощи империи?

-"Вся мощь" империи не смогла предотвратить ипатьевский дом в 18 году. А мы сможем. Но в обмен на ваше сотрудничество.

Вам дочек своих не жалко? Насте сколько сейчас, полгодика? Посмотрите, какая красавица вырастет к 17 годам. - я кладу на стол фотографию царских дочерей. Там где они все вчетвером за столиком, четыре уже вполне взрослые девушки. И отдельную фотографию прелестной девчушки на диване - Анастасии.

Царь молча рассматривает фотографии. Странное у него сейчас, наверно, чувство - глядеть на фотографии своих детей, какими они станут еще спустя годы.

- И все таки, если я не соглашусь? - мука во взоре, как писали в прошлом веке, довольно заметна.

-Николай Александрович! Наша цель здесь и сейчас - сохранить Россию. Этой цели мы будем добиваться вместе с вами, без вас или даже вопреки вам. Вместе с вами мы можем попробовать,- выделяю голосом слова "можем попробовать" - если это будет вести к основной цели - спасению России, сохранить и монархию. Если это окажется полезным для решения главной задачи нашей операции. Обещать не буду. Это как ситуация в будущем сложится.

- А как же тогда мои дети, жена, если ситуация вдруг не так сложится? - в голосе императора чувствуется гнев, смешанный со страхом.

- Мы своих агентов не бросаем. Да, лично вы, Николай Александрович Романов, можете и погибнуть в борьбе за судьбу России. Кто может поручиться за судьбу бойца? Может пасть и монархия. Но ипатьевского дома мы сумеем не допустить. Считайте это нашей гарантией. Никакой другой гарантии я вам дать не могу.

-Все таки я не понимаю - почему нельзя действовать через государственные структуры? Ведь они у меня в руках! А вы создаете некое тайное общество и надеетесь на лучшие результаты? Понимаю, вы можете много. Но не сможете ли вы сделать больше, если я назначу вот вас, например, министром?

- Беда в том, что государство Российское стало, точнее становится все более неэффективным. И в рамках государства этой задачи решить не удастся - поверьте пока на слово. Создать эффективное государство не получится изнутри, только извне - и с вашей помощью есть шанс изменить старое государство в новое, без вас - только разрушить и создать с начала новое. Нас интересует наиболее эффективный путь с уменьшением производимых разрушений.

Так как вы решаете, Николай Александрович?

Царь думает.

Необычное ощущение. Что он ответит? Вот оно, пронзительное ощущение исторической развилки! Скажет человек одно слово - и история пойдет либо так, либо совсем по другому.

Но одним словом не обходится.

- Что же я должен делать, капитан?

-Я отвечу на этот вопрос только в случае вашего согласия.

-Хорошо! - раздражение прорывается в голосе - Я согласен! Что мне теперь надо делать? Куда бежать, что принести? Или может подстрелить кого-нибудь? Какие будут ваши распоряжения императору всероссийскому, господин поручик?

-Капитан.

-Что?

-Вы десять минут назад сами произвели меня в капитаны, Николай Александрович, или забыли уже? Успокойтесь, пожалуйста. - я достаю плоскую фляжку ( с водой! - на службе не пьем-с) и протягиваю ее царю. - Испейте водицы, ваше величество.

-Что это? - царь недоверчиво принюхивается.

-Вода.

-Я имею в виду флягу. Из чего она сделана?

А! Точно! аллюминий здесь пока экзотика.

- Всего лишь аллюминий.

Царь отпивает глоток воды, морщится - аллюминиевый привкус, однако.

-Зато легкая. - замечаю я. -Для солдата это важнее, чем привкус воды.

Забираю фляжку и делаю демонстративный глоток, чтоб не подумал, будто его отравить хотят.

-Ну, успокоились? Тогда за дело, господин полковник.

-Слушаю вас, капитан.

Теперь идет деловой разговор. Обговариваем способы связи, порядок докладов. Пока традиционные - письменные. Назначаю царю оперативный псевдоним - отныне он агент отряда Малахит с оперативным псевдонимом "генерал". Я для него теперь - Лютик. Его прямой и непосредственный начальник.

Резервный канал связи - через Клима. Но Клим тоже не вечно в Питере торчать будет.

Царя надо обучить пользованию технической связью. Долго обсуждаем различные возможности выкроить время для его обучения.

Из конкретных поручений Генерал получает пока только одно - созвать в начале следующего года совещание по вопросам организации вооруженных сил. С широким участием молодых генштабистов. И обеспечить мое присутствие там. Доклад я там сделаю. Один из докладов, точнее.

Документы

Выписка из приказа командующего морскими силами Тихого Океана

Адмиралу Чухнину

Согласно высочайшему повелению направить следующие корабли на капитальный ремонт и модернизацию:

Броненосец Наварин - в Тулон на верфи Форж э Шантье

Броненосец Сисой Великий - в Лориан на военно-морскую верфь

Броненосец Император Николай I - в Гамбург на верфь Блом унд Фосс

Остальным кораблям вверенного вам отряда следовать в Кронштадт.

29 декабря 1901 года

Генерал-адъютант Алексеев

Плетка-Лютику

26 декабря 1901 года

Лютик, удалось договориться с Тирпицем по поводу Александра 2. Немцы готовы его модернизировать к середине 1903 года с заменой котлов, артиллерии и механизмов. Если у России не будет готовых стволов, они даже могут поставить свои 240 мм как на виттельсбахах.

Нужно только официальное обращение, они готовы даже проектировать сами.

Лютик-Климу

27 декабря 1901 года

Клим, Генерал отдал соответствующие приказания по поводу Славы, контроль возлагаю на тебя. Сам понимаешь, Слава нам нужна уже в 1903 году, максимум летом 1904.

Коментарий

Уходит в прошлое наш первый год пребывания здесь. По результатам моделирования мы пока сдвинули назад срок нашего возвращения на считанные дни, даже не месяцы.

Да, в 1901 году действия Малахита носили, в основном, подготовительный характер. Пользуясь военной терминологией - шло занятие исходных позиций. Видимое воздействие на историю пока было небольшим и ограничивалось только самыми неотложными мерами - ликвидация Пилсудского, предотвращение убийства Боголепова.

Река истории, ее так сказать мэйнстрим - англо-бурская война, подавление восстания боксеров в Китае - текла пока сама по себе, вперед, в совсем не прекрасное будущее, туда, где мир ждали русско-японская и мировые войны, революции и крушения империй.

Продолжалась охота анархистов-террористов за мировыми лидерами, сбивались в стайки прочие революционные крысы, из европы сыпались в Россию "Искры", в самой Империи копошилось бесовское подполье и вспыхивали как бы стихийные стачки рабочих.

Но за этот год мы уже встроились в поток, теперь же нам предстояло его поворачивать.

А так - результаты для первого года хорошие. Поставленные на этот год задачи выполнили все резидентуры.

Мы же, группа обеспечения, просидели весь этот год безвылазно на Тютерсе. И уже это становится довольно тяжелым делом. Хотя работой все были загружены выше крыши. И тоже все задачи выполнили.

Впрочем, Лютик это все понимает. И преподнес нам роскошный новогодний подарок: с февраля мы вполне легально переберемся в Питер, а на островной базе будем работать вахтовым методом, по 2-3 месяца в году.

Шантарская база тоже построена и теперь будет законсервирована, если все пойдет по нашим планам, ее придется активно использовать только через пару лет. А персонал ее пока отправится на Урал, разворачивать резервную базу. Это их задача на следующий год.

Гонка

Документы

Монах - Плетке

20 января 1902 года

В исполнение вашего указания посетил Dansk Rekyl Riffel Syndikat A/S и провел переговоры с директором компании Расмуссеном от имени компании Малахит.

Синдикат готов поставлять для РИА по 500 Мадсенов в месяц начиная со июля этого года, и по 800 в месяц с июля 1903 года.

Переговоры по продаже лицензии Расмуссен готов вести, но только напрямую с руководством Малахита.

Лютик -Пушку

20 января 1902 года

Пушок, отправляйся в Данию за пулеметами. Срочно!

Клим - Лютику

24 января 1902 года.

По Мадсенам. Генерал отдал соответствующее распоряжение Куропаткину, контракт с датчанами будет заключен до мая.

Пушок - Лютику

25 января 1902 года

Лютик, мы начнем производство модернизированных максимов на облегченом станке в Ижевске с мая, до 1 января 1904 года сделаем 3500 пулеметов.

По шавыринским 82 мм минометам - к 1 января 1904 года дадим 2000 и по 700 мин на установку.

На мадсены лицензию купил, дадим дополнительно еще 60 мадсенов в месяц в ижевске с июня этого года. В 1903 можем давать 100 мадсенов в месяц, больше вряд ли, если только в ущерб производству максимов.

Для трехдюймовок, по моим прикидкам, дадим к 1904 году по 200 осколочно-фугасных снарядов на ствол.

С 107 и 120 мм минометами не успеваем, придется эту войну повоевать без них.

Противопехотных мин можем накопить до 5 милионов. Заказы на производство корпусов размещены на 6 заводах. Взрывателями обеспечим сами. Проблемы со взрывчаткой, попробую разместить заказы в Германии и Италии.

Клим-Лютику

01 февраля 1902 года

По распоряжению Генерала ГАУ сегодня выдала заказ Обуховскому заводу на горные пушки.

Петербург

Трубицин (Лютик)

"Между тем в Европейской России была мобилизована Кавказская конная бригада; на третьем месяце войны была объявлена мобилизация Оренбургской казачьей дивизии и 10-го и 17-го армейских корпусов, которые еще в конце 1903 г. выделили на Дальний Восток по одной бригаде из своего состава. За этим последовала мобилизация 5-го и 6-го Сибирских корпусов, которые укомплектовывались отвыкшими от военного дела резервистами Московского и Казанского военных округов. И только через полгода после начала войны был мобилизован 1-й армейский корпус.

Левицкий. История русско-японской войны."

Зал Мариинского театра с трудом вместил всех участников совещания. Участвующие в совещании офицеры начали подходить сюда с 9 часов утра и уже плотно набили зал, когда, около 10 часов прибыли царь и Куропаткин с небольшой свитой. Николай II прошел на свое место в царскую ложу, а Куропаткин, Сахаров и другие руководители военного ведомства поднялись на сцену, где и расселись за длинным столом. Все встали.

Мое место было в конце зала, среди прочих офицеров 18 корпуса, отсюда было плохо слышно выступающих, но меня это не особенно волновало, ведь это я и Трос написали большинство речей для руководителей военного ведомства.

Куропаткин открыл совещание:

-Совещание начальствующего состава войск, предназначенных для дальневосточного театра военных действий объявляю открытым.

Господа офицеры! Настоящее совещание созвано по высочайшему повелению с целью обмена мнениями по поводу ведения угрожающей нам в ближайшие годы войны с Японией на дальнем востоке и необходимой в связи с этим нашей армии реорганизации.

Сегодня намечено несколько докладов руководства военного ведомства, а с завтрашнего дня пойдет обсуждение этих докладов. Прошу за сегодняшний день подать записки тем, кто желает высказаться по этим вопросам.

Напоминаю вам, господа офицеры о строгой конфиденциальности рассматриваемых здесь вопросов.

Слово предоставляется начальнику генерального штаба генерал-адъютанту Сахарову.

Сахаров:

Господа офицеры! В этом году исполнится 25 лет со времени начала последней крупной войны, в которой участвовала наша славная армия. За эти годы многое изменилось в окружающем нас мире, появились и появляются новые вооружения. Конечно, не стоит на месте и Российская императорская армия - уже десять лет состоит на вооружении новая многозарядная винтовка, в последние годы наша артиллерия получила на вооружение новую трехдюймовую скорострельную пушку, в скором времени начнут поступать на вооружение пулеметы.

Огневая мошь нашей армии растет гигантскими шагами, но растет и огневая мошь армий наших возможных противников. В связи с этим встает во весь рост вопрос о реорганизации боевых порядков пехоты на поле боя, и, как следствие вопрос о организационной структуре пехоты.

Даже в начавшейся четверть века назад войне наши доблестные солдаты сталкивались с невозможностью передвижения по полям сражений плотными строями. Опыт кровавых атак прусской пехотой в плотных строях при Гравелоте также доказывает необходимость пересмотра боевых порядков.

Основным и единственным боевым порядком пехоты под огнем противника должна быть пехотная цепь. Никаких колонн и других плотных строев на поле боя быть не должно.

Господа офицеры!

Ныне действующий полевой устав определяет ширину боевого участка для роты - 200-300 шагов, для батальона - полверсты, для полка - версту, для бригады - 2 версты, для дивизии - 3 версты и для корпуса - 5-6 верст.

Наши роты рассыпают в цепь 2 взвода из четырех - еще 2 составляют резерв. В батальоне остается в резерве 1-2 роты. Полк оставляет в резерве батальон как минимум. Бригады и дивизии либо имеют половину сил в резерве, либо остаются вовсе без резерва.

В случае, если командир дивизии осторожен и имеет осторожных командиров бригад, вполне может случиться геройская атака дивизией вражеских позиций силами всего лишь 4 взводов - одной роты! Вся остальная пехота при этом выступит в роли различных частных резервов.

Генеральный штаб считает необходимым не допускать столь парадоксальных ситуаций.

Резерв имеет важное значение, однако он не может быть чрезмерным.

Поэтому намечается отработка новой организации нашей пехоты до предстоящей войны - тройственная. Опробована она будет на ваших, предназначенных для дальневосточного театра, частях.

Самым мелким подразделением будет пехотное отделение. Оно будет уменьшено до 10 человек и получит на вооружение одно ружье-пулемет системы Мадсена.

В пехотном взводе будет 3 отделения и постоянно командовать взводом будет офицер.

В пехотной роте намечено иметь 3 пехотных взвода.

В батальоне станет три роты пехоты, рота пулеметов системы Максим и батарея малых переносных мортир - минометов.

В пехотном полку - 3 батальона пехоты и дивизион новых трехдюймовок в составе 3 батарей 4 пушечного состава.

Бригады отменяются.

В дивизии - 3 пехотных полка и отдельный пехотный батальон резерва, артиллерийский полк трехдивизионного состава, пулеметная команда, минометно-мортирная рота.

При новой организации в дивизии будет 2700 штыков в 10 батальонах, 72 орудия, 78 минометов, 56 пулеметов системы максим и 270 ружей-пулеметов. Огневая же мощь по числу выпускаемых за минуту пуль станет выше, чем у ныне существующей дивизии.

Решительно изменится тактика. Все войска строятся в один эшелон, в резерв предназначается отдельный батальон дивизии. Командиры батальонов могут выводить в резерв 1 взвод, командиры полков - 1 роту.

Боевые участки будут увеличены из расчета интервала между солдатами в цепи 5-6 шагов.

Артиллерийская батарея сокращается до 4 орудий и основным методом стрельбы является отныне стрельба с закрытых позиций по угломеру. Стрельба с открытых позиций должна производиться в исключительных случаях.

Теперь о конкретном порядке реорганизации. Сейчас мы имеем в составе дивизии 2 бригадных и 4 полковых штаба, 16 батальонов старой организации. Каждая бригада будет переформирована в дивизию нового образца, бригадные штабы преобразуются в полковые. Еще один дивизионный штаб будет сформирован заново. Срок - до 1 января 1903 года. Получение пулеметов по мере их поступления на склады. Но какое то число пулеметов и минометов в этом году получит каждая дивизия, вашей задачей будет подготовка пулеметчиков и минометчиков из наиболее смышленных нижних чинов.

Особо обращаю внимание господ артиллеристов на подготовку стрельбы батарей по угломеру.

На этом разрешите закончить. Честь имею!

Куропаткин:

Слово предоставляется генерал-адъютанту Алексееву.

Алексеев:

"Господа офицеры!

Добро пожаловать на дальний восток!

В течение ближайших двух лет почти все вы побываете в нашем, пока неосвоенном, но необычайно интересном крае.

Вашей задачей будет изучение театра военных действий, топографические съемки, изучение и получение языковой практики в китайском и японском языках.

Кратко остановлюсь на особенностях дальневосточного театра."

...

(Речь для Алексеева писал я. Здесь я просто тупо вставил большие куски из ненаписанной пока в этом мире книги Левицкого "Русско-японская война 1904-1905 годов". Из главы "Театр военных действий". Надеюсь, когда в этом мире Левицкий будет писать свою книгу, он даст ссылку на первоисточник. Шутка.)

...

"Таким образом, работы у вас будет непочатый край. Надеюсь скоро увидеть вас всех снова уже у нас в Харбине.

Благодарю за внимание.

Честь имею."

Куропаткин:

Объявляется перерыв на полчаса.

В фойе, в шумной толпе офицеров, я и Калибр протолкались к одной из лож и вошли в нее. В этой ложе уже находились император, Куропаткин и молодой капитан, будущая звезда Российской разведки Батюшин.

После обычных по этикету приветствий, Николай II, как мы с ним и договаривались, сказал:

-Штабс-капитан Батюшин, вы поступаете в распоряжение капитана Трубицына. Алексей Николаевич, пойдемте, пройдемся среди офицеров.

И они оба вышли.

Я поздравил Батюшина со случившимся неделю назад разоблачением австрийского агента в штабе Варшавского Округа Гримма и перешел к его будущим задачам. Ему давалось 2 недели на разработку проекта организации военной контрразведки (в нашей истории это случится годом позже), после чего он должен отбыть в штаб наместника и организовать там и разведку, и контрразведку. С ним отправится господин Мелких - через него Батюшину следовало держать постоянную связь со мной. Сам Мелких будет действовать независимо от службы Батюшина и только время от времени выходить с ним на связь, снабжая его информацией, давая необходимые консультации и получая отчеты для меня.

Отправятся они на дальний восток вместе, в до отбытия и по дороге Мелких проведет полный инструктаж.

На эту работу Батюшину было выделено на первое время 8 милионов рублей военным ведомством. Вот тут Батюшин не сдержал своего удивления - еще бы, за прошлый год на разведку в Варшавском округе было выделено меньше 10 тысяч!

Я его еще более удивил, добавив, что в случае необходимости Мелких может оказать ему дополнительное финансовое содействие, отчитываться в котором надо только передо мной, перед его военным начальством - не надо.

К 1904 году все, касающееся разведки и контрразведки, должно быть готово к войне с японцами - именно так я сформулировал задачу Батюшину.

После этого я спокойно покинул ложу и театр. У меня были еще и другие дела.

Петербург

10 марта 1902 года

На следующий день я собирался ехать к Лютику в Ораниенбаум, чтобы обсудить последние приготовления к операции "Инженер". Но неожиданно он сам заявился на нашу квартиру.

Не успели мы поздороваться, как он меня сразу огорошил:

-План операции меняется. Вот, читай.

Те бумаги, которые он небрежно бросил на стол, оказались копиями императорских указов. Один о снятии Сипягина с поста министра по состоянию здоровья. Другой о назначении Витте министром внутренних дел. Оба датированные 1 апреля 1902 года. Причем оба подписанные.

И третий указ, датированный 5 апреля. О назначении министром внутренних дел Плеве и министром финансов Коковцева. Пока неподписанный.

Убедившись, что я проглядел бумаги, Лютик возбужденно проговорил:

-Смотри, как мы Гершуни облапошим. Указы будут опубликованы 2 апреля. Гершуни, может быть, о них даже узнать не успеет. Ну, Зубатов подстрахует, задержит отправку в Финляндию. Балмашев если и узнает, то, самое раннее - в поезде. Азефа направим прямо на вокзал, там он Балмашеву газету с указами покажет и переориентирует его на Витте. Зубатов будет держать Балмашева под плотным наблюдением, если Гершуни в Питере и попробует на него выйти - то Гершуни возьмут. Азеф прямо с вокзала - в Финляндию и за границу. Ухлопаем всех трех зайцев одним махом!

-Да, только... Надо еще чтобы Азеф вручил измененый приговор БО. Ну, чтобы в приговоре была фамилия не Сипягина, а Витте. - я оценил красоту нового замысла Лютика, но и сразу внес в нее поправку.

-Точно. И не забыл забрать старый приговор. - тут же включился Лютик.- Придется Тигру подстраховать Азефа там, на вокзале.

- Все таки риск. Если о указах станет известно только второго числа, то Сипягин может не узнать и поехать на кабмин, как обычно. И все пройдет по плану Гершуни. И Витте окажется министром. Провал. А если известить об указах Сипягина и Витте первого числа, то Витте может передать информацию Гершуни уже первого. Тот успеет отменить операцию. И Витте опять министр. Снова провал. Мы ведь не смогли вскрыть канал связи между ними и даже не знаем, есть ли он.

-Решаемо. Известим только Сипягина, причем поздним вечером. Чтобы он не успел проболтаться Витте. Тогда Сипягин на совмин не поедет.

-А если поедет? Дела сдавать, например? Или позвонит Витте?

-А лучше мы ему высочайшую аудиенцию на утро второго назначим! Точно! Тот самый вечерний курьер привезет ему приглашение на аудиенцию, он поедет туда, его ознакомят с указом и оставят пообедать! В кабмине он точно не появится! А Витте если и узнает об указе, то только из утренних газет, когда даже Гершуни операцию уже не отменить, Балмашев уже в поезде едет! А если Гершуни попробует выйти на Балмашева в Питере-тут мы его возьмем!

В смысле, Зубатов возьмет. Или Тигр.

-И, наконец, если у Балмашева сорвется? Витте опять министром окажется.

-Ну, тут уж ты подстрахуй. Снайперка у тебя на что? Вот на выходе из совмина его и грохнешь. Пусть еще и Тигр со свирелькой у дверей покараулит. Короче, 2 апреля Витте пережить не должен, это ты прав.

Петербург

2 апреля 1902 года.

"Молодой, крайне впечатлительный, но распропагандированный с детских лет своим отцом революционером, Балмашев вступил в "Боевую Организацию" под влиянием бесед с Брешко-Брешковской и Гершуни. Попав в руки Гершуни, он уже через несколько месяцев соответствующей обработки последним был подготовлен на какое угодно политическое убийство. Одновременно шла подготовка к террору и еще нескольких молодых людей и в том числе молодого поручика Григорьева. Гершуни мастерски сорганизовал покушение. Он предусматривает каждую мелочь и даже заставляет Балмашева перед покушением написать свою автобиографию и изложить свой взгляд на борьбу с правительством. Последние дни пред выступлением Балмашев провел в Финляндии.

2 Апреля 1902 года, в час дня, Балмашев, одетый в адъютантскую форму, приехал в Петроград в Мариинский дворец, где должен был находиться в Комитете Министров егермейстер Сипягин, и узнав, что министр еще не прибыл туда, заявил швейцару, что, имея поручение к министру, он приедет еще раз. Через несколько минут Балмашев вернулся, а почти вслед за ним вошел и министр. Балмашев подошел к последнему и со словами, что привез пакет с бумагами от Великого Князя Сергея Александровича, произвел в егермейстера Сипягина два выстрела, коими причинил смертельные раны, от которых министр через час скончался (Преступник был схвачен, предан военно-окружному суду и присужден им к смертной казни чрез повешение, каковой приговор и был затем приведен в исполнение.).

А.И. Спиридович. Революционное движение в России"

Финляндский вокзал. Я болтаюсь по перону в форме железнодорожника, стараюсь не выпускать из поля зрения Азефа. И внимательно слежу, не объявился ли где Гершуни. Поезд с Балмашевым уже подтягивается к перону.

Ну, action!

Клубы дыма из трубы, окутанный паром паровоз отчаянно скрипит тормозами.

Так, вот наш объект, в офицерской форме, естественно без багажа. Гершуни поблизости не видно, я сосредотачиваюсь на Азефе. Так, заметил... Подошел... Говорят... Азеф передает пакет... Пока все штатно. Так... ага, объект расстегивает планшет, передает другой пакет... Идут к выходу. Азеф поворачивает к своему поезду...

Теперь я деловым быстрым шагом обгоняю объект и раньше его выхожу из вокзала. Ненамного, всего шагов на пять.

Теперь фиксируй, какого извозчика он будет брать... Вот выбрал одного... Фиксирую извозчика взглядом... Нормально, это не Гершуни. Объект сел... Поехали.

Сейчас этот остолоп поедет саблю покупать. Беру другого извозчика и указываю ему ехать по маршруту Балмашева. Хорошо, что он заранее известен.

По дороге ничего не происходит, Гершуни вряд ли сможет здесь объявиться, ему же неизвестен маршрут Балмашева. Жду недалеко от магазина. Ага, вот наш растяпа. Нормально, купил саблю, едет дальше.

Теперь внимание, если Гершуни будет его перехватывать, то уже у Мариинского дворца.

Дворец. Так, огляделись... отпускаю извозчика... Гершуни не видно. Попутно засекаю четырех медниковских филеров. Все. Теперь просто наблюдение.

Вот и Балмашев. Проходит внутрь. Ждем.

А вот еще кто-то едет. Ого,сам Победоносцев! Ну же... Вот оно! Выстрел в глубине дворца, еще один...Еще два выстрела!

На площади суета. Так, ведут нашего героя... Удалось ему или нет? Карета скорой помощи скачет к малому подъезду. Подтягиваюсь туда, интересно, откуда взялись здесь эти зеваки? Пока ничего не происходит, в толпе только слухи... Вот, выносят... Как шорох ветра по толпе бегут голоса "Витте, Витте". Так... Действительно, Витте. В вицмундире и звездах. Протискиваюсь вперед...

Пулевое в живот - не жилец, видно сразу. Операция завершена.

Жаль, Гершуни заодно не взяли. Осторожен, волчара!

Документы

3 апреля 1902 года

Убийство министра С.Ю. Витте

2-го апреля около часа дня при входе министра внутренних дел в помещение комитета министров, в Мариинском Дворце, приехавший за несколько минут до этого в карете и ожидавший министра в швейцарской неизвестный человек в военной офицерской форме, подавая запечатанный конверт, произвел в министра четыре выстрела, причем двумя пулями тяжело ранил министра финансов действительного тайного советника Витте, только накануне назначенного также и министром внутренних дел. Раненому, по перенесении его в Максимиллиановскую лечебницу, была немедленно подана медицинская помощь докторами Вельяминовым и Трояновским. Но, несмотря на это, С.Ю. Витте через час скончался.

Именной Высочайший указ, данный правительствующему сенату:

5 апреля 1902 года.

Нашему статс-секретарю, государственному секретарю, министру-статс-секретарю Великого Княжества Финляндского, сенатору, действительному тайному советнику фон-Плеве Всемилостивейше повелеваем быть министром внутренних дел, с оставлением его в звании статс-секретаря и сенатора.

Коментарий

Несостоявшееся убийство Сипягина и произошедшее вместо него убийство Витте имело многочисленные и разнообразные последствия.

Крупная буржуазия лишилась своего вождя и, в тоже время, важнейшего агента влияния в верхах империи. Штаб большого заговора был на время обезглавлен, действия заговорщиков неминуемо приняли хаотический характер. Так называемое "либеральное общество" среагировало весьма отрицательно на эту акцию эсеров, что привело к резкому оскудению финансирования этой организации. Если в нашей истории, после убийства Сипягина, эсеры получали 5-7 тысяч рублей пожертвований ежемесячно, то теперь они практически полностью лишились финансирования. В заграничных революционных кругах пошли слухи о провокационной сущности самой партии (наша резидентура Рейх тоже к этому приложила руку), о том, что эта партия чуть ли не создана департаментом полиции и ей финансируется. Эсеровский проект англичан явно оказался на грани краха.

По результатам проведенного нами в апреле анализа, мы могли ожидать от англичан два варианта действий в отношении эсеров. Они могли просто закрыть эту лавочку или же законсервировать ее, подкармливая напрямую небольшими суммами, полностью переключившись на бывший для них до сих пор резервным социал-демократический проект. Или же могли попытаться реанимировать эсеров, сделать еще одну попытку. В этом варианте апрельское покушение, однако, буквально вынуждало их организовать прямое финансирование из английских источников в довольно крупных масштабах - на деньги из России расчитывать больше не приходилось.

Несмотря на всю рискованность второго варианта и всю осторожность бритов, мы все же пришли к выводу о высокой вероятности именно второго варианта. Главной причиной тут был цейтнот, в котором они оказались - ведь русско-японская война была уже ими назначена на 1904 год, надежд же на крупный успех медлительного и инерционного по своей природе социал-демократического проекта в течение ближайших двух лет было мало.

Азеф, после возвращения из России, оказался распорядителем партийной кассы, и, таким образом, мы очень надеялись через него выйти напрямую на наших основных противников, буде они рискнут и начнут прямое финансирование.

С другой стороны, убийство министра дало правительству формальный повод принять более широкие охранительные меры, а резидентура Центр сделала все необходимое, чтобы эти меры были масштабными и направленными в нужное нам антибуржуазное и антилиберальное русло.

За апрель-май царское правительство:

Приняло решение о развертывании сети охранных отделений по всей стране (это было и в нашей истории, но, мера, конечно, правильная, хотя сама по себе и недостаточная);

Начало реорганизацию отдельного корпуса жандармов - было начато развертывание шести конно-жандармских дивизий, фактически внутренних войск для подавления возможных крестьянских и рабочих выступлений (все таки англичане будут развивать социал-демократический проект - никаких иллюзий в Малахите по этому поводу мы не испытывали);

В рамках МВД было создано главное управление каторжных лагерей ГУКАТ( дармовая рабочая сила была очень нужна на кругобайкалке, да и вообще в сибири);

Было серьезно ужесточено положение о наказаниях - ссылка и высылка отменялись, только каторга (нечего дармоедов кормить, пусть кирками на кругобайкалке машут), участники массовых беспорядков отныне отправлялись на каторгу все целиком, а не только зачинщики, для рассмотрения дел участников массовых беспорядков вводился ускоренный порядок судопроизводства (24 часа на вынесение приговора - а приговор теперь мог быть только один - каторга);

Принят закон о дисциплине на казенных предприятиях (забастовки запрещены, опоздания запрещены, невыполнение нормы, опоздание - увольнение);

Принят закон о личной ответственности работодателей за сохранение порядка на принадлежащих им предприятиях (рабочим забастовки на частных предприятиях при этом отнюдь не запрещались!), то есть, например, допустил забастовку с беспорядками на своем заводике - предприятие безвозмездно забирается в казну, сам же отправляешься с киркой в руках кругобайкалку строить;

И, наконец, создавался тайный Комитет Имперской Безопасности (КИБ) при канцелярии его величества, орган, координирующий работу разведки (и военной, и политической), контрразведки (всех ведомств), охранных отделений, жандармов, пограничной стражи - причем в случае введения чрезвычайного, военного или осадного положения этот комитет получал еще и чрезвычайные судебные права, а координируемые им ведомства и любые их подразделения переходили в его прямое подчинение.

Кстати, Олешко был назначен Лютиком (через царя, конечно же) на пост главы КИБ. Можно сказать, Леший стал первым государственным деятелем из состава Малахита.

В мае Плеве отправился в Москву и, поскольку Витте, который заступался за них в нашей истории, уже не было, преподал жесткий показательный урок московским промышленникам, которые попытались устроить пробу сил с правительством.

Гужон спровоцировал забастовку на своем предприятии, уволив нескольких рабочих-членов зубатовского профсоюза и отказываясь их восстановить. Реакция Плеве (старого юриста!) была формально вполне законной - завод был конфискован в казну, а Гужон выслан из страны (он был иностранный подданный - француз).

26 июля на совещание московских промышленников неожиданно явился адъютант генерал-губернатора Москвы Джунковский, и, в частном, так сказать, порядке, разъяснил собравшимся суть новых законов и каким именно образом и к кому конкретно правительство собирается их применять. А именно, откровенно пояснил, что правительство намерено совершенно по закону стирать в порошок только тех предпринимателей, которые вдруг вообразят себе, что интересы России им известны лучше, чем правительству.

Ораниенбаум

Весна-лето 1902 года

После моего неожиданного сразу на два чина повышения, меня пригласил к себе наш полковой командир полковник Белов. Из нашей беседы я вынес впечатление, что из чистого любопытства, что за птицу такую занесло ему в полк.

Похоже, в результате этой беседы он укрепился во мнении что у меня где-то в верхах рука - это он точно угадал, врядли только сумел представить себе КАКАЯ у меня в верхах рука. Поэтому в конце беседы неуверенно предложил мне должность батальонного адъютанта.

Я изумил его еще больше, попросив оставить меня в должности младшего офицера роты. Однако прозрачно намекнул, что надеюсь когда-нибудь покомандовать ротой.

У нашего ротного я выпросил себе поручение заняться боевой подготовкой личного состава - и занялся этим вовсю.

Кроме той тактики, которую предусматривал нынешний устав, я заставил наших охламонов ходить в атаки редкой цепью, совершать не просто марши, а марш-броски, учил их передвигаться по полю боя отделениями, перебежками. Пришлось им и поползать вволю и окопы рыть километрами, по методикам, которым здесь еще только предстояло сложиться. Наиболее смышленных и подготовленных обучал ведению разведки, снайперской стрельбе, ножевому и рукопашному бою. Метали гранаты, изучали только что поступившие в полк пулеметы и минометы.

С каждым моим занятием у нас прибавлялось зрителей. Сначала офицеры нашей роты, потом из других рот батальона, вскоре стали регулярно появляться из соседних батальонов и даже полкового штаба. В один прекрасный июньский день пришел и сам полковник, почти со всеми офицерами полка.

Накануне я сгонял моих охламонов в сорокакилометровый марш-бросок, поэтому сегодня было разгрузочное занятие - выдвижение бегом на 5 километров и отработка штурма хорошо укрепленной позиции - саму позицию мы соорудили неделю назад, отрабатывая тему "рота в обороне". "Зрители" сопровождали нас верхом, а я, как обычно, бежал вместе с ротой. Занятие проходило не очень гладко, бойцы еще не очень освоили тактику штурмовых групп, все время то опаздывали, то начинали слишком рано, мне все время приходилось возвращать их на исходную, заново объяснять и показывать, отрабатывать отдельные элементы. В итоге, это мне надоело, и, после того как второй взвод в очередной раз запоздал с выдвижением к проволочному заграждению, я построил роту и весьма эмоционально высказал им свое мнение об их интелектуальном уровне. После этого они тоже, наконец, разозлились и в общем более-менее грамотно сработали. Произошло это великое событие только часам к пяти вечера, я был зол на них, они на меня, и поэтому я погнал их в обратно в казармы опять же бегом, зловеще предупредив, что если кто не уложится в норматив, то рота сходит обратно на полигон церемониальным маршем и повторит попытку снова. Надо признать, в норматив они уложились и я их оставил в покое до завтра.

Полковник Белов отозвал меня в сторону и вежливо поинтересовался, на каком основании я мучаю солдат, проводя с ротой столь необычные занятия. Я не менее вежливо ответил, что мне тоже эти солдаты очень дороги, и на предстоящей войне я бы хотел сохранить жизнь как можно большему числу из них. Поэтому и учу их тому, как лучше воевать, используя свой личный военный опыт, наиболее современный на данный момент.

Поскольку в моем личном деле было залегендировано участие в англо-бурской войне, то полковник меня понял. После чего, столь же вежливо поинтересовался нельзя ли весь полк подвергнуть такой же подготовке.

Я ответил ему, что обучение солдат - задача их командиров, но, что я мог бы провести месячные занятия с офицерами полка, тем более, что мою роту можно использовать для демонстрации того, какой результат надо достигнуть.

Тогда полковник приказал мне временно (если уж я так держусь за должность младшего офицера роты) занять соответствующую должность в полковом штабе и заняться этим с завтрашнего дня.

На курских маневрах в конце августа наша дивизия входила в Южную армию Куропаткина. Полк в целом еще был с моей точки зрения обучен слабо, но даже в таком виде заметно выделялся среди остальных и был отмечен военным министром. Некрасов получил орден и сиял как пятак, я же был назначен командиром роты нового штата - началась реорганизация и нашей дивизии согласно плану, озвученному в феврале Сахаровым.

Так что моя "крыша" забирала довольно много времени, но это и было необходимо по плану. Отряд Малахит уже нанес серьезный ущерб британской тайной операции, довольно серьезно засветился при этом и поэтому логично было со дня на день ожидать начала их противодействия. Именно поэтому-то я, как руководитель Малахита, растворился в серой массе офицеров императорской армии, практически не выходя на личные контакты с агентами. Император и Игнатьев - вот и все те лица, кто мог опознать во мне малахитовца. После операции "Инженер" я поддерживал личный контакт только с Рахимовой - она стала связным между мной и теми единственными агентами Малахита, которые замыкались непосредственно на меня. Но кого могут удивить редкие и нерегулярные прогулки при луне офицера с красивой дамой?

Коментарий

На Лешего, как на руководителя КИБ, свалилась такая масса дел, что Лютик передал в его распоряжение братьев Шумовых. Леший немедленно использовал их как инструкторов и сформировал в недрах корпуса жандармов две группы спецназначения - одну для Европы и другую для дальнего востока. Братья стали командирами этих групп, подобрали людей, натаскали их как следует. К 1903 году КИБ (и Малахит) располагали двумя отборными группами по 50 человек каждая, плохо вооруженными и оснащенными (по меркам 22 века), но оказавшимися довольно эффективными в условиях начала века двадцатого.

Группы были сверхтайными, их члены числились железнодорожными жандармами и финансировались КИБ напрямую. Леший категорически запретил проводить их через какие либо документы, все проблемы он решал лично, без использования аппарата КИБ. Таким образом, за исключением императора, никому больше даже не было известно о существовании этих групп.

В ходе курских маневров Куропаткин и другие начальники войск, предназначенных для дальневосточного театра, отрабатывали на практике управление дивизиями и корпусами новых штатов, формально еще не введенных. На этих маневрах бригады фактически выполняли роль дивизий, а дивизии - корпусов. Соответственным было и прохождение приказов.

Непосредственно после маневров в этих соединениях начался и формальный переход на новый штат и, с этого момента, в игру вступил КИБ. Непроницаемый занавес секретности упал на все войска дальнего востока, европейской части империи, предназначенных к отправке туда и на сибирскую магистраль. Офицеры и железнодорожные служащие перешли на казарменный режим, было запрещено почтовое сообщение со всеми вовлеченными в процесс воинскими частями, прекращено увольнение военнослужащих срочной службы в запас и выдача увольнительных. В каждой воинской части появились жандармские офицеры с широкими полномочиями по обеспечению секретности. Органы цензуры получили список объектов, лиц и воинских частей ("желтый список"), которые с этого момента не должны были даже упоминаться в прессе.

"Черные кабинеты" (органы, занимавшиеся перлюстрацией частной корреспонденции) получили аналогичное указание - изымать и не допускать доставки частной корреспонденции в которых есть какое-либо упоминание о объектах из "желтого списка".

Две только что сформированные жандармские дивизии начали зачистку будущего театра военных действий, интернируя всех подозрительных лиц в манчжурии и отправляя их в лагеря, обеспечивавшие рабочей силой транссиб.

Еще одна жандармская дивизия занялась той же самой работой на всем протяжении сибирской магистрали, на которой уже было прекращено пассажирское движение от Иркутска до Владивостока.

Ростов-на-Дону

Октябрь-ноябрь 1902 года

"ДОНЕСЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА РОСТОВСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ ВЛАДИКАВКАЗСКОГО ЖАНДАРМСКО-ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ Ж. Д. О ЗАБАСТОВКЕ РАБОЧИХ ВСЕХ ЦЕХОВ ГЛАВНЫХ МАСТЕРСКИХ

4 ноября 1902 г.

В Департамент полиции

Сего числа, в 9 часов 30 минут утра, в Главных мастерских Владикавказской ж. д. во время работ был подан неизвестными рабочими тревожный паровой гудок, по которому как работавшие в мастерских рабочие, так и мастера бросились к гудку узнать, в чем дело, предполагая, не случился ли где-либо в мастерских пожар. В это время небольшая часть рабочих из оставшихся в мастерских, именно в кузнечном цехе, сгруппировалась в одну кучку и с криком "ура" направилась в котельный цех, к которым стали приставать и другие рабочие, преимущественно молодежь, крича "бросайте работать", разбрасывая по пути своего следования печатные экземпляры прокламаций, специально озаглавленные: "Российская социал-демократическая рабочая партия. К рабочим мастерских Владикавказской ж. д.", и прошли по всем цехам мастерских, выходя оттуда, направились к паровому гудку и здесь опять подали тревожные свистки. Затем все направились к выходной будке, так как к этому времени прекратились работы по всем цехам мастерской и по распоряжению уже администрации дороги был выпущен пар из котлов из боязни порти машин.

Как только началась стачка, меня немедленно вызвали по телефону в мастерские, и, прибыв туда, как раз в инструментальный цех, где была порядочная толпа рабочих, и несмотря на обращение мое, всех собранных станционных жандармов сюда и мастеров [к ним] разойтись по своим цехам и прекратить беспорядок, только ответили свистом и криком "ура", причем некоторые из толпы отвечали мне: "Не беспокойтесь, мы ничего не сделаем мастерским и вам, а работу прекращаем".

Немедленно дав знать по телефону в город местной полиции и помощнику начальника Донского областного жандармского управления подполковнику Артемьеву, которые скоро и прибыли сюда, сам же, следуя с толпой к выходной будке, просил разойтись, и многие благоразумные рабочие вняли просьбе и уже направились к выходу из территории мастерской, как толпа зачинщиков стала им угрожать, и они остались. Вся масса рабочих остановилась на площадке перед выходной будкой, частью забрались на лесной материал, сейчас же между ними появились ораторы и во всеуслышание прочли экземпляр вышеупомянутой прокламации...

По прибытию сюда подполковника Артемьева и полицмейстера, и несмотря на наши совместные просьбы разойтись по домам, рабочие категорически заявили, что они до тех пор не разойдутся, пока не придет сюда начальник мастерских инженер Дзевонский, которому они предъявят вышеперечисленные свои требования, причем заявили, что они никому не сделают никакого зла и ручаются за полное спокойствие всех рабочих. Выбрали депутацию из трех человек. По прибытии на место сходки управляющего дорогой инженера Иноземцева вместе с начальником мастерских Дзевонским, выборные предъявили ему вышепоименованные свои требования на словах, на что управляющий, успокаивая, передал им, что тут не место и не время с ними со всеми разговаривать (всех собравшихся было более 3 тыс. человек), а пусть выберут из себя депутацию и выразят свои просьбы письменно. Ранее выборные передали это рабочим, которые согласились с этим, сказав, что до тех пор пока не получится ответ от управляющего дорогой на их требования, они не выйдут на работы. Затем по уходе управляющего дорогой по моей просьбе все рабочие удалились из пределов мастерской в свои квартиры в Затемерницкое поселение, это было около трех часов дня. Все время, когда с ними разговаривал управляющий дорогой, как равно и лично я, рабочие вели себя во всех отношениях корректно и не позволяли себе никаких выходок, все они были трезвые. Перед тем как им расходиться, заявили мне, что они завтра в 8 часов утра вновь сюда соберутся на сходку, но я им указал, что никаких сходок закон не допускает, что им и ранее было уже известно. Тогда они заявили, что сходку сделают в Затемерницком поселении. Ввиду этого я тотчас же поставил в известность местную полицию.

Дознание об этом производится мною и будет направлено по принадлежности. Причем присовокупляю, что главные руководители стачки уже выяснены, но в виду того чтобы забастовка не могла принять более острый характер и быть продолжительной, оставлены на свободе, а учреждены за ними строжайшие полицейские наблюдения.

О вышеизложенном имею честь донести в Департамент полиции

Подполковник Иванов

ЦГИАМ, ф. ДП, 7 д-во, 1902, д. 1731, лл. 21-22. "

"Особенное оживление в работе комитета начинается с августа 1902 г ., когда комитет дополнился рядом новых работников; в его состав в это время входили кроме Я. Д. Драбкина (Гусева) и А. С. Локермана также А. Станчинский, А. Браиловский, рабочие И. И. Ставский, П. И. Тищенко, Мочалов (Амвросий) и др., - именно в этом составе Донской комитет проводил знаменитую стачку в ноябре - декабре 1902 г .

Из доклада Донского комитета второму съезду РСДРП"

С середины октября и я тоже начинаю подготовку КИБ к ростовской стачке. Прежде всего подтягиваю силы к городу - туда мелкими группами отправляется полк из состава 5 дивизии жандармов, батальон железнодорожных войск, группа спецназначачения "Европа".

Жандармы располагаются повзводно в ближайших к городу станицах. Железнодорожники проводят "учения". Спецназ внедряется в будущий центр стачки - железнодорожные мастерские, они уже работают - устанавливают будущих организаторов стачки и активистов. Работают тайно и от полиции, и от людей Зубатова.

Их работу дублируют зубатовские люди - на работу в мастерские устраиваются зубатовские агенты, филеры устанавливают скрытое наружное наблюдение за установленными главарями.

Черныш и Двойник обеспечивают сосредоточение необходимого числа теплушек и паровозов в Ростове и на прилегающих станциях.

1 ноября в город приходит специальный поезд - штабной вагон, несколько пассажирских, два тюремных и вагон, специально оборудованный для допросов, в нем хозяйничает Тигр и установлена наша аппаратура для допросов из 22 века.

В поезде постоянно находится Зубатов и группа сотрудников охранного отделения и жандармов.

Я тоже прибываю в Ростов 1 ноября под видом железнодорожного рабочего, обычным вагоном третьего класса. Меня встречают двое спецназовцев и провожают на конспиративную квартиру в Нахаловке, где я и знакомлюсь с собранными спецназом за прошедшее время материалами.

Зубатов в нашем спецпоезде также занимается изучением своих материалов. У него строжайшее указание - ни во что не вмешиваться до вечера 4 ноября. Вечером четвертого я должен объявиться в поезде и принять на себя руководство операцией.

Вечером третьего ноября по моему указанию Тигр подал по телеграфу условленный сигнал для жандармов и железнодорожников.

До обеда четвертого ноября мы с Володей Шумовым провели на территории железнодорожных мастерских внимательно наблюдая как разворачивается якобы стихийная забастовка. С обеда я отправился на конспиративную квартиру, к 17 часам туда прибыл и Шумов со списком активистов, выявленных уже в ходе самой забастовки.

В 18 часов я прибыл в наш спецпоезд и передал Зубатову окончательные списки лиц, подлежащих нейтрализации, а также провел краткое совещание с руководителями и исполнителями операции.

С 20 часов развернулся последний этап операции. Группы жандармов и зубатовских людей приступили к арестам, железнодорожный батальон без сопротивления занял мастерские, при этом казаки носились по улицам с гиком и свистом размахивая нагайками и отвлекая этим на себя внимание.

Спецназ втихую захватил типографию донкома, после чего отпечатал и расспространил по городу около 5000 экземпляров листовки от имени Донкома с призывом прекратить забастовку.

Мы с Тигром всю ночь допрашивали захваченных членов Донкома, остальную шушеру допрашивали люди Зубатова.

К 7 часам утра все было окончено. Два состава с четырьмя сотнями арестованных уже выехали из города, весь донком сидел в нашем тюремном вагоне, в мастерских приступил к работе железнодорожный батальон, сами мастерские были под контролем и охраной жандармов. По улицам гарцевали казаки, решительно разгонявшие любые скопления людей.

Полностью лишенные руководства и дезориентированные поддельной листовкой донкома, к полудню к мастерским потянулись бастующие. Однако на работу их пропускали строго по одному, приводили в контору и там, в зависимости от "заслуг" при забастовке, либо давали расчет и отправляли в один из вагонов для последующей высылки на родину, либо просто арестовывали и загоняли в вагон для дальнейшей отправки в Иркутск, где их ждал чрезвычайный трибунал и лагерь.

Вечером возобновилась масштабная полицейская операция в рабочих кварталах. На этот раз брали всех рабочих мастерских, не явившихся днем на работу и отправляли под конвоем все по тому же маршруту: вокзал-Иркутск-суд-лагерь.

Утром шестого ноября в местных газетах появилось сообщение о наборе на работу в железнодорожные мастерские.

Шестого и наш штабной поезд покинул вокзал, спецназовцы уже разъехались, жандармы на всякий случай оставались еще на неделю.

В конце ноября состоялось собрание акционеров Владикавказской железной дороги, где Плеве сухо информировал акционеров о конфискации дороги в казну в связи с допущением забастовки и беспорядков на основании весенних законов и посоветовал акционерам благодарить за это удовольствие социал-демократов.

Допросы членов донкома не вывели нас, к сожалению, на их британских хозяев и мы передали их для дальнейшей разработки Зубатову.

Так бесславно (для эсдеков) окончилась ростовская забастовка, едва замеченная и в России, и заграницей. Дебют же КИБ прошел, наоборот, весьма успешно.

Документы

17 июля 1902 года

Калибр, это для Батюшина

Директива

По проверенным данным в Порт-Артуре действует резидентура британской разведки во главе с неким Сиднеем Рейли под крышей Восточно-азиатской компании (предположительно). Резидентура нацелена на добычу информации о планах крепости и передачу ее японцам.

Ситуация осложнена тем, что Рейли, возможно, является давним агентом российской разведки и используется в этом качестве одной из разведслужб империи. Кроме того, имеется информация о контактах Рейли с японскими разведслужбами.

В связи с этим предлагаю принять меры к защите российских секретов и снабжении резидентур вероятных противников дезинформацией.

При этом необходимо избежать компрометации Рейли перед его заграничными хозяевами как русского агента.

Доложите о плане мероприятий по предлагаемой операции.Кодовое имя "Одесса".

Калибр-Лютику

1 августа 1902 года

От Батюшина.

План мероприятий по операции "Одесса"

1. Строительство крепости будет сосредоточено в штабе 7 восточно-сибирской дивизии и будет проводиться силами личного состава этой дивизии. Наиболее ценные специалисты будут переведены в этот штаб и залегендированы в качестве офицеров штаба дивизии. Руководство строительством будет осуществлять начальник дивизии генерал Кондратенко.

2. В ложный штаб строительства под видом инженеров будут внедрены офицеры контр-разведки.

3. Все работы по строительству ложных и демонстративных сооружений под руководством ложного штаба будут осуществлять китайские подрядчики.

В следующих вопросах Батюшину необходимо содействие других ведомств империи:

1. Необходимо предотвратить установку минных заграждений до начала войны. Минные заграждения по реальному, а не демонстративному плану должны быть установлены накануне начала боевых действий. - Морское ведомство

2. В связи с директивой КИБ о усилении мер безопасности и вашим распоряжением о недопущении компрометации Рейли необходимо предотвратить распространение этих мер на штаб 7 восточно-сибирской дивизии и ложный штаб строительства крепости. - КИБ

Лютик -Лешему

1 августа 1902 года

В связи с проведением операции "Одесса" придержи другие свои службы подальше от штаба 7 всд и штаба строительства крепости в артуре. По ним будет работать только Батюшин.

Возьми под плотное наблюдение и контроль Григоровича и его адъютанта Залесского, на них Рейли выйдет через жену последнего. Оба должны быть надежно изолированы от реального плана строительства крепости.

Лютик - Климу

1 августа 1902 года.

Клим, срочно разработай другой план минных постановок у артура, считай действующий план известным противнику.

Проведи через морское ведомство решение о запрете заблаговременной установки минных заграждений до начала войны.

Короче, минные заграждения должны быть установлены в день, накануне японского нападения и по разработанному тобой плану, который будет передан только исполнителям за час до начала операции. Проследи, чтобы твой план не попался на глаза Григоровичу и его штабу.

Лютик - Калибру

12 августа 1902 года

Для Батюшина - план утверждаю, меры, просимые им, приняты.

Кроме того, дополнительно, под видом четвертого полка 7 всд в артур будут переброшены 4 саперных батальона для ускорения работ.

Доклады по реализации операции "Одесса" присылать мне еженедельно.

Пушок-Лютику

17 августа 1902 года

Заказ на каски размещен на заводах Тиссена и Круппа, к 1 января 1904 года будет поставлено полмилиона штук - наших, круглых.

На морозовской и трехгорной мануфактурах размещен заказ на пошив камуфляжа, я передал им рецептуру красителей и схему раскраски, как "украденные у англичан". Сможем одеть всю армию на дв театре, остальных позже.

Дыня - Лютику

18 августа 1902 года

Генерал сообщает, что им сделано указание Безобразову и Абазе провести детальную съемку местности и начать строительство дорожной сети и полевых укреплений под видом лесозаготовительных работ на территории концессии на рубеже реки Ялу согласно разработанному в Малахите плану.

Грек-Климу

20 августа 1902 года

Прошу предусмотреть выделение 5-10 тысяч касок для личного состава первой тихоокеанской эскадры

Лютик - Лешему

17 октября 1902 года

Как я понимаю, согласно весенним законам, Сталина вот-вот отправят из батумской тюрьмы в лагеря на байкал? Обеспечь его безопасность и здоровье по линии КИБ, только аккуратно, без компрометации перед эсдеками.

Леший-Лютику

25 октября 1902 года

Нужные люди проинструктированы. Сталина расконвоируют и включат в состав одной из геолого-разведочных групп на БАМе, поваром или чернорабочим. В составе группы будут также жандармский офицер под прикрытием и хороший врач. Как возможный свидетель от эсдеков в группу будет включен также Глеб Бокий, назначим его помошником начальника группы.

Клим-Лютику

12 ноября 1902 года

Докладываю, что Оффенбергу наконец удалось собрать пробную систему центрального управления артогнем на Александре 3. Мы успеем оснастить ЦУАО и центральным постом борьбы за живучесть все бородинцы, включая Славу. В принципе, можем установить ЦУАО и на модернизируемые за границей броненосцы, но тогда она станет известна иностранцам.

Лютик - Климу

12 ноября 1902 года

Заманчиво. Передадим документацию только немцам, нам с ними и дальше дружить, пусть ставят на Николая и Александра 2.

IMC IMC - Instant messaging conference - чат

31 декабря 1902 года

Лютик: Всем привет. Поздравляю с наступающим. Есть темка для всеобщего обсуждения. В апреле этого самого наступающего должен случиться знаменитый Кишиневский еврейский погром. Чего будем делать и будем ли чего-нить вообще делать?

Тигр: А что говорит по этому поводу великий и священный ГПО ГПО - Генеральный план операции Воздействие?

Трос: Великому и священному это пофигу. То есть сценарии в зависимости от того, что решим, отличаются, но только на коротком промежутке в два-три года, потом они сольются. Короче, у нас такая развилка - можем пойти так или этак, но потом дорожки вновь встретятся и на конечный результат влияние ничтожное.

Дыня: Насколько ничтожное?

Трос: Часы. Не больше десяти. При точности в несколько суток. Считай, что просто не повлияет.

Монах: А что отличается в эти два-три года? Можно поподробней?

Леший: 2Монах:Потом ознакомишься. 2Лютик:Лучше огласите список возможных воздействий для начала, потом будем для каждого последствия обсуждать. И не забудьте нумеровать варианты плиз.

Лютик: Ну, вариант номер 0 - вообще ничего специального не делать. Вариант 1 - предотвратить или подавить в зародыше. Вариант 2 - дать начаться, потом вмешаться. Ну и вариант 3 - разжечь еще больше.

Плетка: Насчет варианта 3 - это всерьез? Нах надо, если нам пофигу?

Трос: Тут ведь дело какое - это же как бы акция запугивания евреев, организованная Плеве. С Плеве мы по любому долго работать не собираемся, но от наших действий в кишиневе зависят отношения Малахита с Плеве - поссоримся уже в марте, или попозже? И как будем его убирать - тихо или бомбой?

Леший: Варианты 0-2 нас с Плеве поссорят, поскольку мы его план сорвем. Так что сотрудничать с Плеве возможно только через вариант 3.

Плетка: Поясните блондинке, как вариант 0 сорвет план Плеве? В смысле бездействие?

Монах: +1

Калибр: +1

Ящур: +1

Леший: Я же глава КИБ, если кто забыл. И процедуры в КИБ сработают автоматом без моего вмешательства. Пусть я даже ничего делать специально не буду, любой жандармский или охранный офицер при возникновении любых беспорядков даст сигнал "пожар" и через несколько... щас гляну точнее... ага, уже через 8 часов, в Кишиневе появится 4 полк 3 дивизии окж и приступит к наведению порядка. Насколько я помню, в кишиневе жертвы пошли только на второй день погрома, в первый день только стекла били - для сигнала "пожар" этого достаточно. Так что реально варианта 0 нет - он совпадает с вариантом 2. Плеве без соучастия КИБ и моего лично ничего сделать УЖЕ не может.

Танцор: 2 Трос: а с чего там вообще каша заварилась? Может, повод убрать, и у Плеве даже мысли о кишиневе не возникнет?

Фанат: +1

Сурок: +1

Трос: Ну, где-то в январе-феврале одного христианского мальчугана в Дубоссарах грохнул его двоюродный братишка из-за наследства. Пока шло следствие некий злобный журналюга Крушеван через свою газетку капал всем на мозги что злобные жиды ритуально прикончили христианского мальчика. А когда следствие разобралось, вдруг пришел циркуляр МВД о запрете всяких публикаций на эту тему, поэтому никаких опровержений не напечаталось. И в апреле началось.

Метр: Дык в чем тогда проблема? Пусть Трос загонит следака квалифицированного в конце января в кишинев и наводку даст. Крушеван даже вякнуть не успеет, как дело раскроют и результат распубликуют. Никакой Плеве циркуляр прислать не успеет.

Плетка: +1. И еще, раз у Плеве даже мыслей о кишиневе не возникнет, то и на Троса он наезжать не будет.

Танцор: Мальчика жалко, однако

Тигр: +1. Но, надо просечь сначала, это инициатива Плеве или он выполняет руководящее указание Генерала? Но в любом случае, уберем мы тем или иным способом повод в кишиневе, не найдет ли Плеве этот повод где-нить в Житомире, Бердянске или Гродно? А там мы уже информационное преимущество потеряем...

Леший: Ну, на меня ему выходить в любом случае. На "пожар" окж среагирует автоматом. Просаботировать эту реакцию смогу только я.

Метр: Интересно, а сам Плеве об этом знает? Мож, он понятия не имеет о сигнале "пожар"?

Лютик: Леший?

Леший: А хрен его знает. С одной стороны, пока чрезвычайное, особое или осадное положение не введено, окж подчиняется МВД, то есть в принципе от Плеве там ничего не секретят. С другой стороны, это ж большой начальник, если специально не поинтересуется - то может и не знать, инструкция секретная и по КИБовской линии передавалась, минуя МВД. К тому же сигнал "пожар" еще ни разу не передавался, то есть наблюдать его в действии он тоже не мог.

Дыня: А ближайший случай для "пожара", он когда?

Тигр: Златоуст в марте. То есть может и увидеть в действии в скором времени.

Груша: Конкретно Златоуст мы планируем предотвратить, не доводя до "пожара".

Лютик: Так. В общем мы тут посовещались, и я решил: мальчика жалко. Леший предотвращает само убийство. В данном случае хрен с ним, информационным преимуществом. Что однако проблему не решает. Как реагировать Лешему на предложение Плеве о саботаже сигнала "пожар" по любому другому поводу? Свинья, она ведь везде грязь найдет...

Тигр: Повторяю вопрос: "это инициатива Плеве или он выполняет руководящее указание Генерала?"

Черныш: А в чем разница?

Трос: Если мы сорвем инициативу Плеве, то поссоримся только с Плеве. И нам проще станет его отстранить. Если наоборот, то сильно возрастает вероятность измены Генерала и перехода Малахита на нелегальное положение еще до завершения Океана.

Лютик: Трос, дай конкретные цифры по Генералу.

Трос: Минутку... Вот. Сейчас 17 процентов. После победы в ряв 53 процента. В случае, если за Плеве стоит Генерал - скачок до войны до 42 проц. В ходе войны - 61 проц. После победы - до 85.

Дыня: Предлагаю - как только Плеве выйдет на Лешего, Леший требует подтверждения от Генерала. Если он подтвердит, то Лютик даст Генералу команду на задний ход, а Леший введет оранжевую тревогу. Если Генерал изменит, то красная тревога.

Лютик: Если Генерал изменит, то лично ты можешь и не успеть. Значит так. Принимаю предложение Дыни с уточнениями - Плеве и Генерал должны быть поставлены на тотальную прослушку, оба, и чем быстрее, тем лучше. Леший, Тигр, Груша, Пушок, Дыня - реализация за вами, руководит Леший, срок до 15 января. Затем, Груша предотвращает Златоуст, Леший - спасает мальчика. Пушок до февраля проверяет материальное обеспечение схем эвакуации всех, кроме Рейха. К 1 февраля всему персоналу группы поддержки, кроме Пушка, покинуть свои места жительства и вернуться на базы, чтобы при эвакуации хотя бы о вас голова у Лешего не болела. И ждем выхода Плеве на Лешего.

Если выхода не будет, то пусть КИБ реагирует согласно своим инструкциям. Леший, с момента контакта с Плеве дополнительно прикрой Дыню спецназовцами.

Подробные планы представить мне и Климу до 10 января. Всем спасибо. Еще раз с наступающим.

Петербург

Январь-апрель 1903 года

Прослушку мы рассовывали весь январь. Кроме Генерала и Плеве, я еще взял под контроль Зубатова, ситуационный центр корпуса жандармов ( то место, куда должен попасть сигнал "пожар"), кабинет дежурного по этому центру и всех дежурных офицеров. Обработкой поступающих данных занимались Трос, Танцор и даже Лимит на Шантарах. Много интересного узнали, кстати.

В Дубоссары я отправил самого Зубатова. Тот сильно удивился, но съездил, провел профилактические беседы и убийство было предотвращено.

Тем удивительнее оказался факт, что Крушеван развернул таки пропагандисткую компанию против евреев. Не имея конкретного факта в руках, он вел просто общую критику. Становилось ясным, что заговор был подготовлен уже давно и его участники играли каждый свою партию без дополнительных напоминаний. Это объясняло и молчание Плеве.

Для проверки этой гипотезы я встретился с Зубатовым и поинтересовался, какого хрена он создал бессарабское охранное отделение, у него что, слишком много народа? Зубатов честно сослался на прямое распоряжение Плеве. Тогда я предложил ему попробовать отправить начальника Кишиневского ОО Левендаля немедленно на повышение и сообщить мне о результате.

Когда, пару дней спустя, Зубатов сообщил мне, что повышение Левендаля признано Плеве "несвоевременным", все стало ясно. И я связался с Володей Шумовым. И Лютиком, конечно, тоже.

В марте, по моим наводкам, Зубатов блистательно предотвратил "Златоустовскую бойню", нейтрализовав заблаговременно тамошних эсдеков и их актив.

В начале апреля Блоха сосредоточил группу "Европа" в Кишиневе. Наша контроперация началась.

Кишинев

6-8 апреля 1903 года

"Молодежь, состоящая преимущественно из подростков, начала бить стекла в еврейских домах, выбрасывать их имущество и уничтожать его... Угрожающего характера беспорядки не принимали... К вечеру, когда пригласили войска, были арестованы 62 человека. На другой день, 7 апреля, беспорядки возобновились... Некоторые евреи, защищая свое имущество, начали стрелять из револьверов, и один из них, который застрелил одного из буянов, был немедленно убит. Затем были убиты и ранены многие евреи... В настоящее время убитых уже насчитывают более 40... Из христиан убито 3 человека... Убитых евреев из огнестрельного оружия нет.

Из записки прокурора Поллана. 11 апреля 1903 года."

Подготовку операции мы вели с середины марта. Все "европейцы" побывали в городе, отработали свои действия. Накануне, 5 апреля, почти вся группа собралась в Кишиневе и ночью выдвинулась на исходные позиции.

В 7 утра приступили к действиям отряды Аз, Буки и Веди. Под видом уголовников, они вывели из строя телефонную станцию, телеграф и повредили телеграфные провода вдоль железной дороги. Связь с внешним миром была прервана.

В 8 утра 6 апреля, я, по предварительной договоренности с Лешим подал прямо из Тирасполя КИБовский сигнал "пожар, Кишинев". Леший в этот момент специально прибыл в ситуационный центр и, агенты Плеве, если таковые имелись в ситуационном центре, не решились на саботаж.

Леший немедленно отдал соответствующую команду в Киев, и, таким образом, часам к 4-5 в Кишинев должен был прибыть жандармский полк.

Нам же пока следовало нейтрализовать клику Раабе-Левендаля. Поэтому в 8.30 отряд Добро, под видом жандармов, скрытно захватил дом губернатора и охранное отделение, Раабе и Левендаль были временно изолированы на одной из подготовленных явок на окраине города.

Я с резервной пятеркой покинул Тирасполь и тоже отправился в Кишинев. Предъявляя документ, от имени КИБ, дававший мне неограниченные полномочия по установлению порядка в городе, я взял под свою команду местные силовые органы - охранное отделение, полицию и войска. Поскольку губернатора и начальника ОО найти нигде не могли, а связи с остальной страной не было, мне это удалось, хотя и с некоторыми затруднениями. Штаб я организовал на вокзале.

Таким образом, к моменту, когда на улицах появились первые группы погромщиков, на вокзале уже начинал разгрузку жандармский полк, а штаб заговора был нейтрализован.

Действуя мелкими группами, "европейцы" под видом рабочих присоединялись к группам погромщиков, выявляли и захватывали их заводил и, после экспресс допроса, доставляли их на вокзал, где, по моему требованию, уже находился прокурор города со своими сотрудниками, документировавший их признания.

По выявленным из допросов адресам более крупных руководителей погрома немедленно отправлялись жандармские команды из выделенного мной резерва (третий эскадрон), производившие их задержание и также доставлявшие на вокзал.

Многие заявляли о том, что они являются агентами кишиневского ОО. Этих я немедленно изолировал в отдельных вагонах, которые отправлял в Киев по мере заполнения.

Остальные силы жандармского полка, действуя повзводно, при поддержке войск и полиции занимались отловом рядовых участников погрома. Задержаные отправлялись на товарную станцию, где был оборудован временный лагерь. Всего задержано более 700 человек, из них 82 агента кишиневского ОО и 29 главарей, не заявивших о своей связи с кишиневским ОО.

Благодаря этим решительным действиям погром затух уже к 20 часам и разрушения и повреждения имущества евреев были незначительными.

Поэтому я с 22 часов приступил ко второй фазе операции. Силами жандармского полка к утру было задержано более 900 евреев, готовившихся с утра провести ответные действия. Изъято много револьверов и браунингов.

Когда к 4 часам ночи, все задержаные (и погромщики, и евреи) были отправлены из города, я передал командование начальнику жандармского полка и покинул город, сотрудники спецгруппы также покинули город мелкими группами, кроме пятерки удерживавшей губернатора и Левендаля.

С 6.30 была восстановлена телеграфная связь с городом.

Уже утром 7 апреля, часов в 8-10 утра к вокзалу подступили толпы как коренного населения, так и евреев, требовавших освобождения задержанных вчера и в течение ночи.

Жандармы и войска применили оружие, убито 3 человека, задержано более 300. Эти задержанные были также отправлены в Тирасполь, где, как и ранее доставленные, подвергнуты суду тайного трибунала КИБ и направлены в байкальские лагеря. Агенты кишиневского ОО, изъятые в ходе операции, переданы в распоряжение спецотдела ГУКат.

К 11 часам город совершенно успокоился и отряд Добро также успешно эвакуировался из Кишинева, предварительно освободив Раабе и Левендаля, каждого из которых заставили выпить по 300 грамм водки.

Подобранные жандармским патрулем, находящиеся в состоянии сильного алкогольного опьянения, губернатор и начальник кишиневского охранного отделения были препровождены на вокзал и, после установления их личностей, отпущены отсыпаться.

Таким образом, их будущие показания уже скомпрометированы.

Москва

19 апреля 1902 года

Царская семья находилась в Москве, поэтому я выехал туда, как только получил по телеграфу рапорт от командира жандармского полка, действовавшего в Кишиневе.

Доклад царю я преподнес в том духе, что местная власть и МВД гульнули на пасху, забыв о своих прямых обязанностях и если бы не решительные действия случайно оказавшегося в городе сотрудника КИБ, то мы имели бы крупный погром с большим количеством жертв.

Плеве примчался в Москву только несколько часов спустя и его доклад, на основе сообщений Раабе и Левендаля, хотя и совершенно верный, показался царю, естественно, абсолютно неправдоподобным. Еще бы, а вы бы поверили в злодеев, захвативших губернатора и начальника охранного отделения, продержавших их в заключении почти два дня, а потом отпустивших и насильственно напоивших их водкой. Вот и царь не поверил и потребовал строжайшего расследования.

Разбираться выехал начальник департамента полиции Лопухин, который в итоге вынужден был признать версию КИБ более правдоподобной. Раабе был снят. В отличие от нашей истории, где Левендаль был направлен с повышением в Киев, он был изгнан из корпуса жандармов. Кишиневское Охранное отделение было расформировано.

Коментарий

Зимой и весной 1903 подготовка к войне вступила в новую стадию. 1 марта по кругобайкальской железной дороге прошел первый поезд, но это событие благодаря усилиям КИБ никак не освещалось в прессе. А уже со следующего дня поезда пошли один за другим - сначала 5, затем 7 и к 1 июня был уже достигнут уровень в 16 пар поездов в сутки.

Дивизии, предназначенные для дальнего востока, были уже реорганизованы в корпуса нового штата и отмобилизовывались. По настоянию главного штаба, повестки запасным старших возрастов (старше 35 лет) даже не направлялись.

Начиная с середины марта тронулись на дальний восток резервные (десятые) батальоны переформированных дивизий. Они были уже переодеты в новую, камуфляжную форму, без каких либо номеров на погонах. С собой они везли шанцевый инструмент, поскольку их задачей была подготовка временных дивизионных лагерей, строительство бараков, конюшен и складов, оборудование стрельбищ и полигонов.Участки тайги, выделенные для этих лагерей, были расчищены и временные дороги к ним от станций транссиба проложены силами заключенных байкаллага.

Когда в забайкалье потеплело, примерно с 10 июня, начались перевозки основных сил дивизий и корпусов. В забайкалье и лесистых районах северной манчжурии в условиях полной секретности начали разгружаться эшелоны с людьми и лошадьми 1, 4, 8, 9, 10, 13, 16, 17, 18, 19 армейских корпусов. В районах Ляояна, Харбина и Владивостока разворачивались семь сибирских корпусов. Прибывающие войска, кроме обустройства лагерей и боевой подготовки, частью сил немедленно привлекались к работам по прокладке второго пути КВЖД, позволяя железнодорожникам сосредоточиться на более сложных работах по модернизации станций, тунелей, мостов и других инженерных сооружений.

Для снижения нагрузки на транссиб морем шли в Артур, Владивосток и Николаевск на Амуре многочисленные суда , на них перевозилась артиллерия, боеприпасы, продовольствие, уголь и другие необходимые для разворачивающейся армии запасы. Все эти грузы перевозились из Артура и Владивостока в Харбин и Ляоян используя возвращающиеся после перевозок войск составы на обратном пути, из Николаевска по Амуру и Сунгари также до Харбина шли караваны речных барж. Это были очень значительные перевозки - на дальневосточный театр следовало доставить 5500 одних только трехдюймовок и боеприпасов к ним.

Вскоре после гибели Витте, были сильно урезаны кредиты на строительство Дальнего, освободившиеся миллионы рублей были направлены на модернизацию транссиба и укрепление Артура и Владивостока.

Летом 1903 года начались и интенсивные работы по заблаговременному оборудованию позиций у Ляояна, на Кинчжоуском перешейке и в районе Тюренчена на реке Ялу. К позиции на Ялу была даже проведена одноколейная железнодоржная ветка из Ляояна.

Не была забыта и оборона самого Артура - морем были доставлены 4 старых 35-калиберных двенадцатидюймовки и 8 девятидюймовок, снятых с Николая I и Александра II в ходе проходящей на германских вервях модернизации этих кораблей. Генерал Белый успеет еще до войны оборудовать этими орудиями две дополнительных береговых батареи. На укрепление сухопутного фронта крепости, в распоряжение генерала Кондратенко, были направлены малокалиберные орудия (37 и 47 мм), снятые с этих же кораблей.

Частично сменилось командование войск Квантунского крепостного района. Командующим был назначен генерал Каульбарс, 4 восточносибирскую дивизию (пока еще старого штата) принял генерал Орлов. Генералы Стессель и Фок были отозваны в европейскую часть страны. Это была инициатива Лютика, проведенная им через царя. Лютик хотел убрать из командования потенциальных предателей, и в тоже время, в командование вступил Каульбарс, который в нашей истории не сработался с Куропаткиным, а Орлов плохо проявил себя в полевой войне под Ляояном.

В конце августа, пройдя суэцким каналом, малакским и цусимским проливами, во Владивосток пришел отдельный отряд броненосцев береговой обороны - "Сенявин", "Ушаков" и "Апраксин" - под командой адмирала Небогатова. Эти корабли не вошли в состав тихоокеанской эскадры и подчинялись пока непосредственно коменданту крепости.

1 августа Лютик расослал по Малахиту циркуляр о начале завершающей стадии подготовки.

Документы

15 июля 1903 года

Лютик, а как мы планируем сформировать командование Манчжурской Армии. Кого вместо бездарного Куропаткина планируем?

Клим-Лютику

18 июля 1903 года

Грек интересуется, кто станет командовать Тихоокеанской Эскадрой вместо Старка. Не лучше ли его сменить заблаговременно?

Лютик- Малахиту

1 августа 1903 года

Циркуляр.

В связи с наступлением решающей фазы операции "Океан для империи" хочу напомнить всем о их обязанностях.

В последнее время намечается тревожная тенденция со стороны некоторых сотрудников Малахита переоценивать свои силы, знания, опыт и квалификацию. Некоторые пытаются давать оценки квалификации генералам и государственным деятелям империи, полагая, что они лучше знают, кто должен командовать армиями, флотами и ведомствами империи. Кое-кто пытается заниматься разработкой планов операций и даже всей войны, особо продвинутые даже пишут проекты будущих мирных и союзных договоров, полагая себя, видимо, крупными государственными деятелями.

Господа! Вынужден напомнить всем, кто вы есть на самом деле. Вы являетесь весьма квалифицированными офицерами разведки и контрразведки - не более, но и не менее. Вы не являетесь (пока во всяком случае, нет никаких свидетельств обратного) ни крупными политиками, ни талантливыми полководцами или флотоводцами, ни организаторами отраслей промышленности, ни конструкторами оружия.

Все эти специалисты есть в империи и наша задача есть задача офицеров спецслужб - добыть, проверить и донести до них информацию и степень ее достоверности. Будьте уверены - наша работа не пропадает попусту, примером тому служит и блистательная работа военного ведомства по переводу армии на новые штаты, и заблаговременное скрытое сосредоточение полумилионной армии на дальнем востоке, и ускоренная модернизация железной дороги с форсированным завершением кругобайкалки и ляоян-тюренченской дороги, и ускорение работ морским ведомством в области кораблестроения. Все это результат скоординированной работы многих тысяч специалистов, до которых мы, отряд Малахит, сумели донести необходимую информацию и убедить в ее достоверности.

Отсюда и авторитет специалистов Малахита, весьма высокий, но, по моему мнению, недостаточно заслуженный.

Мы успешно выполняем только часть нашей работы, а именно - доводим достоверную информацию до руководства. Мы с вами, будем честными, практически не участвовали в добыче этой информации - ее для нас добыли за два столетия поколения историков и военных специалистов, конструктора систем вооружения и рядовые воины, часто ценой жизни проверявших эффективность этих систем. Мы с вами еще почти не приступали к этой важной составляющей разведработы - добыче информации, пользуясь своим информационным преимуществом - накопленым за 200 лет багажом знаний.

Но неумолимо приближается тот момент, когда история необратимо изменится, и нам предстоит приступить и к задачам по сбору совершенно новой развединформации. После первых боев войны у Артура и на Ялу, военная обстановка должна резко измениться по сравнению с нашей историей и большая часть наших данных сразу устареет. И нашей задачей станет вечная задача разведки - добыть, проверить и донести информацию руководству. Вот к чему следует готовиться, а не мнить себя новыми Наполеонами и Бисмарками.

Клим и Грек - ваша задача донести информацию до штабов Макарова и Старка! Они спланируют операции на основе вашей информации гораздо лучше вас! Инженеры-судостроители Питера, на основе ваших знаний, создадут гораздо более удачные проекты кораблей, чем ваши дилетансткие потуги!

Трос, владея полной информацией, Куропаткин предложит планы операций, гораздо более эффективные, чем твои! А Ламсдорф заключит гораздо более полезный для империи мир!

Черныш, Двойник, разве вы не убедились сами, каких результатов достигает такой профессионал, как князь Хилков? Ведь достигнутый на сегодняшний день результат в увеличении пропускной способности транссиба намного превышает самые смелые наши ожидания и оценки!

Господа офицеры! В надвигающейся войне я, как ваш командир, ожидаю от всех участников операции точное выполнение своих прямых обязанностей - обеспечении штабов, к которым вы прикомандированы, точной и достоверной информацией. Не меньше того. Но и не больше.

Всем желаю удачи и успехов. Работайте.

Петербург

20 мая - 20 августа 1903 года

"Но обладание нефтью не обходится без неприятностей. И они последовали. В 1903 году начались странные события. 1 июня в Баку, где добывалось тогда почти 9/10 нефти империи, разразилась всеобщая стачка. Она попали в советские учебники как боевая заслуга большевиков. Историк А.А. Иголкин выяснил, что всё это сказки. Беспорядки были внешне немотивированными, забастовщики не предъявляли никаких требований.

Страшнее всего были поджоги. Пожары запылали на промыслах почти немедленно после начала стачки. Пламя пяти крупнейших скважин поднималось выше 100 метров. Только до конца 1903 года сгорел почти 1 млн. тонн нефти - немыслимое по тем временам количество. В следующем, 1904 году сгорело 225 вышек.

Александр Горянин. Довольно вредное ископаемое."

"Стачка 1903 была первой всеобщей стачкой в Закавказье. Руководил ею Бакинский комитет РСДРП. Инициаторами выступили металлисты. Стачка началась 1 июля в механических мастерских в Биби-Эйбате. К 6 июля полностью замерла промышленная и торговая жизнь города. К стачке присоединились команды нефтеналивных судов. Был создан стачечный комитет. Организаторами стачечной борьбы были: М. Г. Меликянц, И. П. Вацек, М. М. Мамедьяров, И. Т. Фиолетов и др. Бастовавшие требовали: освобождения арестованных и приёма на работу всех уволенных участников предыдущих демонстраций-забастовок, введения 8-часового рабочего дня, прекращения сверхурочных работ, повышения зарплаты на 20-50%, уничтожения штрафов, улучшения жилищных условий ит.д. Стачка сопровождалась демонстрациями и митингами. Предприниматели отказались удовлетворить требования рабочих. На промыслы и заводы были посланы войска. С 19 июля стачка пошла на убыль, а 22 июля была полностью прекращена. Б. с. оказала революционизирующее влияние на пролетариат Закавказья и Украины и положила начало всеобщей стачке на юге России 1903.

Г. М. Деренковский"

"Всеобщая стачка на Юге России 1903, массовая политическая стачка в июле - августе 1903, в которой участвовало до 200 тыс. рабочих Закавказья и Украины. Всеобщая стачка показала, что рабочее движение поднялось на новую, более высокую ступень, что борьба пролетариата переросла местные рамки, охватив крупный промышленный район страны. Экономический кризис, особенно сильно отразившийся на каменноугольной, нефтяной и металлургической промышленности Юга России, ухудшил положение рабочих и резко обострил классовые противоречия. Всеобщая стачка началась стачкой бакинских рабочих 1 июля 1903 . Затем в борьбу включился пролетариат Тбилиси, Закавказской железной дороги, Поти, Батуми, Чиатурского горного округа, Одессы, Николаева, Киева, Екатеринослава, Керчи, Харькова и др. Движением руководили искровские комитеты РСДРП. Они выпускали листовки, совместно с представителями рабочих вырабатывали требования экономического и политического характера. Однако иногда стачки начинались стихийно - в ряде мест сказывалось отсутствие социал-демократического влияния. В целом всеобщая стачка носила политический характер. Борьба шла под лозунгом "Долой самодержавие! Да здравствует демократическая республика!". Бастующие требовали введения 8-часового рабочего дня, увеличения зарплаты ит.д. Ведущая роль в стачках принадлежала металлистам. Стачки сочетались с демонстрациями, массовыми сходками и митингами."

По поводу назревающей южной стачки я получил распоряжение Лютика "сначала все тщательно смоделировать". И поехал к Тросу. 3 дня мы этим занимались.

Первый приходящий в голову вариант - "все подавить в зародыше" оказался малореальным прежде всего из-за территориальной расбросанности событий. Требовались такие жандармские силы, которыми мы пока не располагали, пришлось бы привлекать армию. При участии армии не удавалось соблюсти секретность, а значит, не удалось бы осуществить нейтрализацию большой части бунтующих, причем самых опасных, находящихся под влиянием эсдеков, они бы просто не начали забастовку в этот раз, подставляя под разгром стихийные стачки. А когда они нанесут следующий удар, мы уже просто знать не будем. И превентивно собрать необходимые силы, в том числе армию, окажемся не в состоянии. То есть ситуация станет еще хуже, мы потеряем информационное преимущество.

Другой крайний вариант - ничего специально не предпринимать - был изначально бессмысленным, поскольку мы никак не использовали то самое информацианное преимущество, причем добровольно.

Так что вырисовывалось одно важное ограничение - операция должна быть проведена исключительно силами, подконтрольными КИБ, по крайней мере в первый день операции. Армию можно привлекать только в ходе уже начавшихся событий. Это означало, что превентивному подавлению в зародыше подлежали только наиболее опасные стачки. Остальные оставлялись на потом.

Оставалось определить эти самые "опасные стачки". Вот тут и пришлось помоделировать. Критерии опасности мы выбрали следующие (в порядке убывания):

1. Стачка наносит серьезный ущерб всему дальнейшему развитию страны

2. Стачка оказывает воздействие на скорость операции "Океан"

3. Стачка организована социалистами, не является стихийной.

Результат моделирования дал нам список точек для вмешательства (по степени важности) - Баку, Одесса, Харьков, Николаев, Екатеринослав. Меня немало удивило отсутствие в этом списке закавказской железной дороги, но попробовав вставить ее в список вручную, мы поняли причину - для подавления железнодорожных забастовок требуются железнодорожные войска, а их надо отвлекать с дальнего востока, то есть задерживать "Океан".

Я забрал материалы моделирования и отправился ставить задачи оперативному штабу КИБ.

В Баку в ночь с 30 июня на 1 июля были по тревоге подняты войска гарнизона и, по указаниям жандармских офицеров, были выдвинуты на охрану скважин. С утра 1 июля жандармская дивизия и офицеры охранного отделения приступили к арестам участников начавшихся забастовок и вообще всех подозрительных лиц. В результате, удалось не допустить ни одного поджога скважин и отправить за Байкал около 2 тысяч человек.

Одесская операция началась утром 5 июля, когда должен был забастовать весь порт в дополнение к забастовавшим накануне 4 тысячам грузчиков. На территорию порта ворвались жандармы и казаки, с моря подошло несколько кораблей черноморского флота и несколько пассажирских пароходов. Все бастующие были вытеснены на пристани и, под стволами пулеметов, загнаны в трюмы транспортов. К вечеру эти корабли уже вышли в море, их путь лежал прямиком на Сахалин. Улов составил более 5 тысяч бунтовщиков. Прямо на кораблях работали трибуналы КИБ.

К концу августа, когда КИБ последовательно отработал по всем забастовавшим точкам, на дальний восток было отправлено еще более 9 тысяч человек.

Пожар на юге был погашен, ушерб минимизирован.

Документы

15 октября 1903 года

Докладываю о состоянии кораблей для второй эскадры:

Наварин - Полностью заменена артиллерия, установлены новые башни с 4 12дюймовками длина ствола 42 калибра, 8 шестидюймовок заменены на шестидюймовки Кане, вся мелкая артиллерия снята, торпедные аппараты сняты, оборудован центральный пост борьбы за живучесть, проведен капремонт ДУ. На сегодняшний день находится на пути в Кронштадт, вышел из Тулона 12 октября.

Сисой Великий - Заменена 6 дюймовая артиллерия (6 стволов), демонтированы торпедные аппараты и вся мелкая артиллерия, проведен капремонт. Дополнительно установлены 2 шестидюймовки Канэ. Находится сейчас в Либаве, прибыл туда еще в августе.

Александр II и Николай I - модернизированы немцами по единой схеме. Вся старая артиллерия снята, взамен на каждый установлено по 6240 мм орудий (орудия такие же, как на Виттельсбахах) и 8 шестидюймовок Канэ. На обоих смонтирована СУАО, центральные посты борьбы за живучесть. 1 ноября выйдут из портов и придут в Либаву 3-4 ноября.

Несостоявшиеся Ниссин и Кассуга закуплены Абазой, сейчас "Ансальди" форсировано ведет достроечные работы. Экипажи для обоих находятся в Италии и имеют строжайшее указание до 10 января вывести корабли за пределы территориальных вод Италии, если понадобится - на буксире. Царь, кстати, дал им названия "Гангут" и "Кронштадт".

Все еще неготовые бородинцы будут готовы к маю 1904, кроме Слава - она к 15 июня. Александр 3 и Суворов уже достроены и вошли в строй.

Таким образом, для 2 тихоокеанской будут готовы 15 броненосцев (считая Виттельсбахов и Ослябю). Сделка по Виттельсбахам будет оглашена 20 января одновременно в Питере и Берлине, и 21 они уже будут в Либаве.

В принципе приказ о структуре Тихоокеанского флота уже подписан, но будет оглашен только после начала военных действий. Если кратко, то:

Командующий флотом - Макаров

Первый заместитель командующего флотом - Скрыдлов, ему предстоит осуществлять оперативное руководство силами флота непосредственно из Артура до прибытия на ТВД Макарова со 2 эскадрой

Командующий 1 тихоокеанской эскадрой - Старк.

Командующий отдельным отрядом броненосцев береговой обороны - Небогатов

Командующий 2 тихоокеанской эскадрой - Рожественский

Макаров пойдет со второй эскадрой и Рожественский фактически станет младшим флагманом.

На крейсера во Владивосток назначен Иессен, во вторую эскадру - Энквист, в первую - Молас.

Со второй эскадрой в качестве младших флагманов пойдут еще Безобразов, Фелькерзам, Чухнин.

Выделены деньги на проведение интенсивного цикла боевой подготовки экипажей, включая практические стрельбы боевыми снарядами. До отправления 2 эскадры для этой цели будут использованы все готовые корабли. В этой кампании такая подготовка была отработана на Донском и миноносцах.

Новости дня

13 октября 1903 года

ПОРТ-АРТУР. В виду истечения третьего назначенного Россией срока очищения Манчжурии, японская печать ожесточенно порицает образ действия России, при чем поставленные Россией новые условия, касающиеся эвакуации Манчжурии, признаны неумеренными.

Русь

04 января 1904 года

МОСКВА. 21 декабря прибыло 20 корреспондентов от американских газет, командированных на Дальний Восток. Корреспонденты предполагали провести в Москве несколько дней, но вследствие полученных из своих редакций экстренных приказаний торопиться, покинули 21 декабря Москву со скорым поездом на Дальний Восток.

Новости дня

26 января 1904 года

ПОРТ-АРТУР. ("Рейтер"). Находящийся здесь флот получил от русского адмиралтейства приказ стоять с внешней стороны входа в порт. Приказ этот отдан на всякий случай.

Новости дня

04 февраля 1904 года

ВЛАДИВОСТОК. Проживающие здесь японцы купцы, мастеровые и прислуга выезжают сегодня на прибывшем за ними специально зафрахтованном английском пароходе "Афридис". Некоторые улицы загромождены возами с имуществом отъезжающих.

Коментарий

04 февраля 1904 года

Начинается. Три года мы работали, чтобы начинающаяся на днях война, окончилась совсем по другому, чем в нашей истории.

В глухой тайге забайкалья и северной манчжурии уже началась погрузка войск в вагоны, где то там Лютик во главе своей роты.

Прошли через Гибралтарский пролив купленные Россией "Гангут" и "Кронштадт" в сопровождении отозванной в Кронштадт эскадры Вирениуса.

Теперь подготовка завершается. Мы многое успели. Теперь начинается дело.

Гонка закончилась.