Второй день идёт мелкий, густой, облажной дождь. Вершины сопок скрыты в дождевом
тумане. На облачной светло-серой пелене не видно и намёка на просвет, не выделяется абрис какой-нибудь мало-мальской тучки. Кроме монотонного шуршания дождевых капель не слышно ни единого живого
звука. Даже ласка, поселившаяся на чердаке и постоянно чем-то шуршащая, на сей раз ничем себя не выдаёт. Раньше в такие периоды Алексея всегда одолевала хандра и возникало чувство одиночества.
Скорее всего эти подружки - хандра и одиночество - порождение вынужденного безделья: ведь почти все его трудовые хлопоты происходят вне стен домика, а в нём, при свете лампочки, он только заполняет необходимые документы и готовит отчёты.
С появлением Веры изменение погоды уже не сказывалось на его психологическом настрое: она и в ненастную погоду находила себе работу по дому и, в некоторых случаях, делилась ею с Алексеем. А это мешало непроизвольному проявлению хандры.
Но, как бы то ни было, все насущные дела по дому переделаны и сегодня можно пораньше лечь спать. По обыкновению, перед сном, уже в постели, они читают книги для нагнетания сна.
Вера прекратила читать, положила книгу на полочку, над изголовьем, и несколько минут спокойно лежит, глядя в потолок. Потом она
кокетливо взглянула на Алексея, но он не замечает её взгляда. Тогда она начала бедрами подталкивать его. Реакции никакой. Толчки последовали более ощутимее. Он с шутливой укоризной:
- Соседка, не наглей.
- Кто я? - с наигранным возмущением спрашивает Вера.- Какая такая соседка? И ты позволяешь какой-то
соседке лежать у тебя под боком?! Так-то ты соблюдаешь верность жене?
- Такую соседку не грех под боком пригреть и ещё кое-чего с ней поделать, - и он начинает руками трепать её по разным частям тела. Вера, как водится в таких случаях, визжит от удовольствия. Но он опять уткнулся в свою книгу. Вера тыкает ему в бок локтем с возгласом: "Эй!" - несколько раз. Он игриво, не отрываясь от книги: "Ктой-та там?". Вера, не желая повторения варианта с соседкой, говорит игриво:
- Это я, твоя жена.
- Да не может быть! А ну-ка, - Алексей внимательно рассматривает Веру. - Вроде похожа. Ну, допустим, что ты моя жена, ну и что? Чего же ты от меня хочешь?
- Внимания.
- Всего-то! А я подумал - чего-нибудь более существенного, - и он наигранно равнодушно уткнулся в книгу. Вера:
- Умничка, правильно подумал.
Алексей молча проигнорировал намёк. Вера настойчива и закрывает ему ладошкой страницу.
- Соседка, веди себя приличней, не наглей, а то...
- Ну, ну, договаривай: что - "а то"?
- А то сгвалтую.
- Что, что? - протянула Вера разочарованно, - ей показалось, что это незнакомое слово сбивает нарастающий накал в любовной игре. - Что это за словечко такое?
- Изнасилую, значит.
- Дааа! - почти криком откровенно выдала свою радость Вера, довольная, что всё идёт как положено. Но тут же меняет тон на притворно возмущённый:
-Как бы не так! Попробуй только, посмотрим, как это у тебя получится: неужели ты всерьёз думаешь, что я позволю проделать такое над собой? Плохо же ты, однако, меня знаешь.
-Что?! - Алексей откладывает книгу, - и это ты говоришь мне?
- А вот и не изнасилуешь.
- Ну, это мы сейчас посмотрим, - и он набрасывается на неё, ожидая отчаянного
сопротивления, в продолжение игры. Но Вера, наоборот, с готовностью приняла удобную, классическую позу ...
После завершения спровоцированного акта, немного успокоившись, он спрашивает:
- Ну, а ты говорила, что не изнасилую, что не получится? Получилось же?
- Что получилось? - с загадочным смешком спрашивает Вера.
- Как что - изнасилование.
- А я-то думала, что изнасилование - это, когда женщину берут силой, против её желания.
Алексей молча соображает; наконец до него дошло:
- Ох, как ты меня купила! Ну, ты ж и лиса!
Она, довольная, начинает его и щекотать, и целовать куда попадя и во время этого занятия вклинила вопрос:
- А чьё это слово?
- Украинское.
- А почему я, украинка, этого слова не знаю?
- Такая ты украинка, значит. Ты, наверно, не знаешь даже, где Украина находится?
- Издеваешься? Противный!
После серии игривых массажных движений она перешла на испытанный ими, фирменный, не дающий сбоя приём - поглаживание его бедра лобком. Принятые Верой спецмеры быстро привели организм Алексея в рабочее состояние и она нежным, срывающимся голоском оповестила его:
- Ну, держись: теперь я тебя буду гвалтовать.
|