Василий Васильевич рос в многодетной семье. Время было тяжёлое, послевоенное.
Чтобы проблемы с питанием не омрачали жизнь, его родители насобирали, как могли, необходимую сумму
и купили дом с земельным участком. Таким образом, первая треть жизни прошла в дружбе с землёй.
Когда завёл свою семью, то получил квартиру в многоэтажном доме и в первое
время было не до земли. К тому же, супруга не была любительницей копаться в земле.
Но в пятидесятилетнем возрасте, когда остался один, его взяла такая тоска по земле, что однажды, прямо в помещении своего бюро, громогласно заявил:
- Слушайте граждане-товарищи, кому нужна бескорыстная помощь во саду ли, во огороде, - я к вашим услугам! Очень соскучился по земле! Покупать дачу не разумно, а душу отвести можно и у кого-нибудь.
Ксения, тридцатидвухлетняя натуральная блондинка с, полагающимися классической блондинке, голубыми глазами, среагировала сразу, чем шокировала остальной коллектив:
- Я дочерей в лагерь отправила, а сама запурхалась на даче. Вот бы ты мне кстати и пришёлся.
Василий Васильевич тоже меньше всего ожидал именно от Ксении отклика на свой крик души, но внешне он никак не выдал своего изумления:
- Ну, и прекрасно! Осталось лишь выяснить: когда? и куда?
Для читателя, заинтригованного причиной шока "остального коллектива", внесу ясность. Муж её служил в ВДВ и уйдя на гражданку, продолжил занятия парашютным спортом. Уговаривать его закончить с этим опасным спортом, было бесполезно даже после двух ЧП в воздухе. А у парашютистов есть негласное правило - уходить из спорта, не дожидаясь третьего ЧП. Но он считал, что ему, инструктору, не к лицу принимать во внимание предрассудки. Не внял предрассудкам и из третьего ЧП не выкрутился: мышцы парализовало при полной ясности сознания. Коллеги, наблюдающие за прыжками с земли, видели, что он даже не делал попыток открыть запасной парашют. При жизни был почти брюнетом, а за тот короткий промежуток времени, когда земля, как кровожадная хищница, стремительно неслась к нему навстречу, торопясь отнять жизнь, оказался полностью седым.
Такой красавице выйти замуж проблем не было бы, но она сама чётко установила барьер, за который никому не позволяла перейти. На вопросы, типа: "Ну, и зачем тебе это нужно?" резко отвечала:"Мне это не нужно, но у меня дети, девочки-подростки".
Оказавшись на участке, Василий Васильевич намётанным глазом определил состояние участка и фронт работ. Выделил участок, который надо вскопать.
- Так, Ксения, где лопата? Я уже нашёл себе работу.
Она указала на пару досок между грядками:
- Под доской возьми. А ты, что - так и будешь одетым работать? Загорать не любишь?
- Загорать попозже, сначала распарюсь.
- А я сразу люблю
Ксения открыла замок и вошла в домик.
Василий Васильевич вскопал первый рядок на всю ширину участка и почувствовал, что начинает
разогреваться. Подумал про себя: "Ещё рядок и пора разоблачиться для загара".
Из открытого окошка до его слуха донёсся голос Ксении:
- Василий, зайди сюда, твоя помощь нужна.
- Помочь - это я завсегда. Почему бы не помочь хорошему человеку, - балагуря в таком духе, он зашёл внутрь: Ксения стояла в красных плавках, одной рукой прикрывала обе груди, а второй протягивала ему бюстгальтер:
- Помоги развязать. До сих пор не научилась завязывать и всегда мучаюсь его развязывать.
- Это я сейчас с превеликим удовольствием. Что мне стоит дом построить - нарисую, буду жить.
Он приготовился пустить в ход зубы, но с удивлением заметил, что простой двойной узел хотя и завязан туговато, но не настолько, чтобы его развязывание вызывало затруднение. Удивление логически
сменилось догадкой, что Ксения таким манёвром предлагает единственно возможную игру между
взрослыми, без всяких разведок и прелюдий. У него сразу же заколотилось сердце от очевидной
перспективы, в мозгу, как вспышка, промелькнуло "Э, милая, два года "поста" и тебя выбили из колеи", и пока развязывал узел, лихорадочно перебирал в уме варианты тактично среагировать на
угадываемое предложение. Надо сделать так, что инициатива, якобы, исходит от него, а она, подавленная его наглостью, не смогла устоять.
Подготовленный бюстгальтер он не отдал хозяйке, а сам, властно убрал её руки с груди, умудрившись, при этом, коснуться прохладных, твёрдых сосков, отчего на миг потемнело в глазах. Ксения ничему не противилась. Он наложил бюстгальтер, как следует, и приготовился, якобы, завязывать, сопровождая свои действия словами:
- Ну, Ксения, я конечно, мужчина безобидный, но не до такой же степени....
До какой "такой же степени" он не успел пояснить: Ксения, заметно смущённая, прерывающимся голосом пролепетала:
- Да чего уж там: мы же далеко не дети.
- Это верно - далеко не дети. И бюстгальтер сейчас некстати.- Он повесил его на спинку стула. Стянул плавки с неё и разоблачился сам. Ксения стояла молча, закрыв лицо ладонями. Она не отняла их и когда он отнёс её на кровать.
Василий Васильевич был человеком
осторожным и разумным - возраст обязывал думать не только за себя, но и за Ксению - в основном, за Ксению.
- Ксюшенька, я такой вариант не предусмотрел, и потому не подготовился: как у нас насчёт "залёта"?
Ксения, всё так же, не отрывая ладони от лица, сказала
- Сегодня ещё можно.
- Замечательно! Тогда я не буду "волынку тянуть",
мы оба изрядно переспели.
Сеанс получился кратковременным, но эффективным для обоих. Ксения замотала головой из стороны в сторону, напряглась, обхватила спину Василия Васильевича обоими руками и с такой силой прижала к себе, что он не смог выполнить заключительные, самые сладостные, два-три движения. Потом обмякла, прошептала: "Наконец-то! Спасибо!" и открыла глаза.
- Ксюша, я всё понял. С этого дня я в твоём распоряжении в любое время дня и ночи. Моя квартирка будет очень рада видеть, время от времени, ещё кого-нибудь, кроме меня.
Ксения ничего не ответила, но её двойной поцелуй в подбородок Василия Васильевича, он оценил, как согласие.
Было ясно, что после длительного перерыва, одного раза мало, а Ксения сама инициативы проявить не решится. "Опять бери, Вася, инициативу на себя" приказал себе Василий Васильевич и властным тоном довёл до Ксении своё решение:
- Так, Ксения, по крайней мере, на сегодня я уполномочил себя взять над тобою шефство, и потому требую от тебя беспрекословного подчинения.
Ксения мило заулыбалась и ответила:
- Я согласна быть подшефной мудрого человека и в последующие дни.
- Ах, какая молодчина!
До вечера они сделали ещё два спонтанных захода "в домик", и это были уже более длительные, полноценные сеансы с выявлением предпочтений.
С тех пор в течение пятнадцати лет продолжается их, ни от кого не скрываемая, полноценная дружба без
обязательств и претензий. Бывшие "девочки-подростки" уже сами стали мамами, подарили Ксении по паре пацанов и в знак уважения называют маминого приходящего друга шутливо - "папой". Эта шутливая форма - выражение благодарности за неоценимую помощь в их воспитании, которую может оказывать только мужчина. И особенно - ограждении их от преждевременных, агрессивных и навязчивых ухаживаний нежелательных ухажёров.
|