Аннотация: Попытка пародии на готику, то есть - черный юмор.
-Мама, мы хотим есть... - канючили дети откуда-то издалека.
-Галя, я там муки принес, хоть бы хлеба испекла, что ли, дети вторую неделю ничего, кроме сухарей, не видели...
-Отстаньте от меня, дайте закончить роман, у меня уже почти договор с издательством, главное написать! Не мешайте! У меня тут так закручено, что скоро голова свихнется в попытках выкрутиться!
Кларенс только что зарубил найденным мечом синюю козявку, в которой нашелся сам король удачи. Король умер, и теперь Кларенс король удачи. Король умер - да здравствует король! Но теперь злобный Магридитс пошлет по следам нового короля удачи других злобных монстров... или придумает другую пакость... какую же?!
Я схватилась за голову. В голове было пусто - ничего не придумывалось. Я в панике надела наушники и включила музыку на полную мощность. "Уа-уа-уа", - завывал мой любимый Уилсон.
-Галя, в очередной раз подал муж голос с дивана. - Галя, вспомни, все великие писатели подрабатывали дворниками...
-Не все, а многие, - я сама чувствовала, что слабею, пальцы уже не так легко, как раньше, летали над клавиатурой, но я упорно продвигала героев по неизвестной им стране. - К тому же я писательница, а они дворниками не подрабатывают.
-Дворничихами, - стонал муж.
-У меня муж есть, - скребла я клавиатуру изо всех сил. - Отстаньте от меня, дорогие, я закончу роман, и у нас будет все, что хотите. И корочка хлеба. И вилла на Средиземном море. Осталось каких-то три главы...
-Какую работу я могу найти здесь, в чужой стране, по туристической визе? - стонал муж из угла. - Галя, мы с детьми хотим есть. Давай купим немного хлеба на деньги, что ты отложила на сигареты и интернет...
-Да вы что? Как же без интернета? Потерпите недельку, осталось всего ничего! Только придумать, как же победить этого идиота Магридитса! Сходите погуляйте, слушайте, вы мне дома не давали писать, так хоть здесь дайте! Наслаждайтесь видами природы... - я с удвоенным пылом забарабанила по клавишам.
-Нам этот замок уже поперек горла стоит, - стенал супруг, и дети подвывали ему.
-Отстаньте...
Мы приехали сюда, в Чехию, чтобы развеяться, на мой первый гонорар. Одно издательство опубликовало две мои повестюшки, и мы решили, что надо отметить победу графомании над жизненными трудностями. И поехали всей семьей, я, муж и двое детей, в Прагу.
В замке Конопиште меня внезапно посетило вдохновение. Какой замок, какие стены и мрачные подвалы, какой тусклый и чадный свет факелов! Здесь просто обязан жить злобный колдун, преследующий денно и нощно несчастного золотоволосого принца! За что? Бог мой, да по природной жадности до чужой удачи, конечно.
И я уговорила семью снять комнатку около Конопиште и пожить еще недельку - скромненько, на остатки гонорара, - чтобы дать мне написать начало другой повести, которая даст нам еще один гонорар.
И вот я стала бродить по замку, по мрачнющим коридорам, пугая туристов горящими глазами на бледном лице, шурша исписанной бумагой. Роман продвигался с пугающей быстротой, меня словно засосало, я строчила днем и ночью. Дети с мужем бродили по замку, затем перебрались исследовать окрестности, проедая остатки средств гамбургерами.
Роман был на середине, когда я случайно встретила в коридорах замка знакомого из другого издательства. Он случайно узнал меня, заинтересовался романом, прочитал, сказал: "Галя! Дописывай и присылай скорее, мы хотим твой роман!" И уехал заключать договор, обещался прислать прямо сюда.
Дети стали ныть, что им надоело, муж ворчал, что детям пора в школу. Начиналась великолепная золотая осень, и я не могла уехать из прекрасного черного замка. Вдруг за его пределами вдохновение кончится? И я продолжала стучать по клавишам взятого напрокат в ближайшем отеле ноутбука.
Затем гонорар кончился. Договор еще не присылали, но действие на всех порах мчалось вперед и вперед, к развязке. И хотя я совершенно не представляла, чем все кончится, однако герои мои моими руками совершали такие заковыристые поступки, что я понимала: они выкрутятся. Надо только писать, писать, писать!
Из комнаты нас выселили, и мы приютились в подвале замка. Там было холодно, темно, и единственная розетка была занята моим ноутбуков. Дети таскали факелы, муж угрюмо молчал на старом диване в углу. Хотелось есть, но я не ела, жертвуя последней копейкой на детей и голодного супруга. Который сдал наши просроченные билеты и купил кое-какой еды, экономя, то есть кормя семью сухарями. Иногда сердобольная сторожиха давала муки, и муж пытался заставить меня печь хлеб в старом очаге. Поначалу я пекла, но затем, когда развязка стала вырисовываться в тумане, бросила готовку и плотно засела за роман. Скорее бы закончить, тогда мы выберемся из этого мрачного замка и уедем наконец домой! И поедим...
Деньги, сухари и мука закончились на предпоследней главе. Я так ослабла, что еле двигала пальцами, но упорно печатала. Интернета, конечно, давно не было, и я не могла узнать, пришел ли договор.
Затем погасли факелы, и ни у кого не было сил принести новых. Вся воля, весь дух, который, как известно, первичен и определяет бытие, сосредоточились в пальцах. Вот-вот Кларенс поймет, что же делать и как победить злобного дурака Магридитса. Вот-вот... вот-вот...
Вот, он его победил!
На меня накатило такой облегчение, что я чуть не свалилась со стула. В темноте ползали, шурша, крысы (дети?), где-то капала вода (плакал муж?). Я поняла, что пора действовать, но сил не осталось.
Я глубоко вдохнула, отчего закружилась голова. Нужно было отправить в издательство файл с романом, и мы будем спасены. Через какой-нибудь месяц придет ответ, договор, деньги...
Я встала кое-как, пошатываясь, прошла в темноту, пытаясь вспомнить, где выход. Глаза, привычные к слабому свету монитора, ничего не видели, казалось, что глаза закрыты. Я пошарила вокруг руками, сделала шаг, другой...
В ногу впились когти и зубы.
Я закричала, хотела вырваться и убежать, но упала. Голова кружилась, тошнило. Кто-то грыз мою ногу.
Крысы, крысы... Я слабо дергала ногу, но не могла вырваться. Какие огромные крысы... Неужели они съели и моих детей? Что-то Наташку с Васей давно не видно, не слышно!
-Наташа... Вася... - позвала я как можно громче, в надежде спугнуть крыс. Боли я почти не чувствовала.
Там, где мою ногу ели, послышалось довольное урчание. Знакомые звуки...
Другие зубы впились в мою руку, еще кто-то стал рвать мою шею.
- Саша, дети! - попыталась крикнуть я, но только застонала. Меня ели, и не было сил пошевелиться, вырваться, убежать.
"Надеюсь, - подумала я, истекая кровью, - любимое семейство, доев меня, догадается отнести в издательство мой великий роман?"