Аннотация: Смерть Батыя вносит раскол в монгольскую империю. Настал момент расширить владения Руси. Цель пападанца из двадцатого века Дмитрия Гордеева обширные половецкие степи, вплоть до черного и каспийского моря. А также богатства земли сибирской.
Глава 1. Лекари у Великого хана.
К воротам золотого дворца Великого хана, подошли два напыщенных путника в полосатых халатах. Один старец с длинной седой бородой, другой мужчина средних лет, вообще лишенный какой-либо растительности на лице. Старик был Маруф ибн Шарихилзада аш Шаби, самый искусный лекарь на всей территории обширной монгольской империи.
За ним следовали несколько тощих юношей его учеников, тащивших на плечах ящики со склянками, наполненные прозрачными жидкостями и коробками с порошками.
Другого звали Абу аль Багини. Он еще не сыскал славы, но сумел снискать определенное уважение у своего более именитого спутника.
Белоснежные тюрбаны и строгие лица путников указывало на важность посетителей. Однако, не смотря на это, охрана у ворот преградила им путь, скрестив копья.
- Мы прибыли по приказу Тугая багатура, да продлит Аллах дни его жизни!- возвестил старший эскулап.
- Нам не велено ни кого пускать,- произнес один из охранников, со скучающим лицом разглядывая посетителей.
- Так доложи, о, бдительный страж, о прибытии лекарей Маруфа ибн Шарихилзада аш Шаби и Абу аль Багини...
Ждать пришлось довольно долго. Хорошо, что двор был укрыт от палящего солнца навесом, увитым плющом и виноградом.
Наконец из резных дверей вышел главный советник кагана и главнокомандующий его армии Тугай багатур.
- Прошу прощения,- слегка склонив голову, извинился он,- что заставил вас долго ждать,- следуйте за мной...
Дворец был пуст. Даже слуги не смели нарушить тишину. Вслед за Тугаем, лекари поднялись по центральной лестнице, прошли несколько больших помещений и вошли в опочивальню Повелителя Вселенной. Все окна комнаты были задернуты плотными шторами. Темное помещение освещалось несколькими светильниками. Их хватало только для того, чтобы осветить большую кровать, украшенную золотом и слоновой костью, на которой лежал Бату хан. Трудно было узнать в этом исхудавшем и осунувшемся человеке, повелителя половины мира. Его бледное лицо и грудь были покрыты красными пятнами. Лишь живой блеск в глазах говорил о том, что Батый в сознании.
- Будь славен, о великий!- Да пошлет тебе Аллах выздоровление и долгих лет жизни!- воскликнул старший лекарь.
Оба эскулапа повалились на колени, коснувшись лбами разноцветного ковра.
- Ближе ко мне,- послышался слабый голос повелителя.
Лекари, не смея поднять головы, поползли на коленях к кровати.
- Долго мне пришлось вас ждать...
- Прости нас, владыка мира!- воскликнул старец, простираясь ниц.,- я поспешил к тебе сразу, как узнал о твоем недуге и захватил с собой еще одного лекаря. Он хоть и молод, но уже добился успехов в восточной медицине...
- Подойди, ты Маруф,- велел Батый,- ты старше, а значит мудрее...
- Да мой хан,- старик поднялся на ноги, подошел к больному и принялся его осматривать. Его лицо стало сосредоточенным и серьезным. На лбу выступили капельки пота. Тонкими пальцами он стал ощупывать ноги, руки, живот и грудь хана. От прикосновений лекаря, Батый поморщился. Его тело вдруг пронзила резкая боль. Почувствовав, как дернулись мышцы хана, врач отдернул руки.
- Мой повелитель,- поклонился Маруф ибн Шарихилзада,- твои мышцы и кости сжигает ревматическая болезнь. Выпей это лекарство,- он сделал знак рукой. К кровати, не разгибая спины и не смея поднять взгляд, подошел его ученик, держа на вытянутых руках поднос с несколькими мензурками, заполненными прозрачной жидкостью.
- Испей вначале сам,- велел до сих пор молчавший Тугай.
Лекарь не стал спорить. Взяв одну из мензурок, он отпил из нее немного содержимого, после чего протянул ее хану. Батый залпом выпил. Его лицо перекосило от отвращения.
- Дозволь, о владыка мира, показать моему молодому спутнику свое искусство,- попросил Маруф ибн Шарихилзада,- он совсем недавно прибыл из Индии, где несколько лет постигал искусство иглоукалывания. Эта процедура хорошо снимает боль.
Батый кивком дозволил второму лекарю подняться. По новому знаку старика, ученик принес поднос с колбой и металлической коробкой, в которой находились тонкие иглы, разной длины. Абу аль Багини, смочил тонкую ткань жидкостью из стеклянного сосуда и обработал ею участки кожи на ногах, руках, животе и груди больного. Затем он резкими движениями стал вводить иглы в намеченные участки. Батый даже не поморщился. Закончив, молодой эскулап оставил иглы в покое в теле пациента.
Немного подождав, лекарь стал слегка раскручивать иглы, предавая им вращательное движение. Иглы завибрировали в пальцах мастера, напоминая струны под рукой музыканта. Через несколько минут таких манипуляций, лекарь извлек иглы, сложил их обратно в коробку, а участки кожи вновь протер тем же раствором.
- Эту процедуру необходимо проводить ежедневно в течении нескольких дней.
Абу аль Багини, склонился перед ханом.
- Хорошо,- кивнул Тугай,- на все время лечения вы будите гостями во дворце повелителя вселенной. Вы не будите нуждаться, ни в чем. Все, что пожелаете, будет доставлено немедленно.
Он несколько раз хлопнул в ладоши. Тут же в опочивальню, в сопровождении охраны, вошел слуга.
Лекарей проводили в отведенные им апартаменты состоящие, из спален, и общего зала, расположенного между ними. Возле дверей выставили стражу.
Служанки-рабыни незамедлительно принесли еду: плов, бешбармак, шербет и фрукты, а также кумыс и вино. Полуобнаженные танцовщицы под звуки музыки принялись развлекать почетных гостей своим искусством.
Абу аль Багини много ел, с удовольствием поглядывая на рабынь, извивающихся перед ним в танце.
А вот Маруф ибн Шарихилзада к еде не притронулся, да и вид танцовщиц его явно раздражал.
- Что тебя беспокоит, достопочтенный Маруф ага?- поинтересовался Багини, вытирая испачканные жиром пальцы об свой халат,- я вижу на вашем челе сомнения...
- Ты слишком молод,- мрачно отозвался старый лекарь,- иначе ты бы заметил, что болезнь слишком запущена. Она поразила большие участки и распространяется дальше. Мы можем лишь облегчить страдания повелителя, но не излечить его.
- Успокойся достопочтенный Маруф ага,- Абу аль Багини, отпил из серебряного кубка, подмигнув одной из рабынь,- судьбу не обманешь. Все в руках Аллаха. Может быть великий хан умрет этой ночью, а может проживет еще несколько лет. Этого, кроме всевышнего, ни кому не дано знать. Так, что лучше наслаждаться жизнью.
Он вытащил пальцами из плова большой кусок мяса, оправил его в рот. Допил вино. После чего, подхватил на руки понравившуюся ему рабыню, и понес ее в свою спальню...
Глава 2. Смерть Батыя.
Процедуры приглашенных эскулапов помогли. После месячного приема микстур, порошков и иглоукалывания наступило облегчение. Батый почувствовал себя совсем выздоровевшим. Он даже смог выехать на несколько дней в любимую им степь.
Великий хан ехал по бескрайнему полю на своем любимом скакуне, пустив его шагов. Охране он велел следовать за ним на почтительном расстоянии, чтобы они не мешали наслаждаться вольным простором.
Батый вздыхал полной грудью наполненный ароматами трав и цветов воздух и не мог надышаться им. Легко дышалось в степи. Он родился здесь в шатре наложницы. Его мать так и осталась рабыней, хотя отец хан Джучи и признал своего сына одним из своих наследников. Теперь он сам правил Ордой и решал не только ее судьбу, но и судьбы других народов. По его приказу рушились империи, пылали города, исчезали с лица земли тысячи непокорных людей.
Чем дальше хан удалялся в степь, тем прекраснее она становилась. Его конь утопал в колышущихся волнах буйной растительности. Все пространство, насколько хватало взгляда, представляло собой зелено-золотистое море, на котором брызгами были разбросаны тысячи разноцветных цветов. Воздух наполнялся разноголосицей птичьих трелей и щебета. В небе, расправив крылья и устремив глаза в траву, парили ястребы. Изредка какая-нибудь птица складывала крылья, камнем падала вниз. На миг она скрывалась в траве, после чего взмывала в небо, унося в когтях добычу.
Трое суток Батый провел в степи, чувствуя себя счастливым, как в детстве. Он уже было уверовал в выздоровление. Великий хан вернулся в столицу, занявшись делами. Но вскоре наступило резкое ухудшение. Батый слег в постель и не мог даже подняться. Тугай велел разыскать лекарей. Верные джахангиры привели Маруфа ибн Шарихилзаду. Однако сколько они не искали другого лекаря, так и не смогли его разыскать. От куда взялся Абу аль Багини и куда он подевался, никто не знал.
Осмотрев больного, старый лекарь лишь развел руками. Он ничего не мог сделать. Он ожидал лютой смерти, но его отпустили восвояси.
Великий хан угасал не по дням, а по часам.
".... Вот началось снова"- подумал Батый, лежа на спине в своей кровати, тупо глядя в потолок. Все суставы ломило так, что казалось все внутренности, скручиваются в клубок.
Вечернее солнце только, что скрылось за горизонтом. Небо потемнело. Наступила ночь. По стенам расползались размытые тени. Хану казалось, что это демоны, посланцы потустороннего мира, притаились в углах, протягивая свои мерзкие лапы и ожидая только того, чтобы утащить его душу в преисподнюю.
Перед глазами Батыя проносились вереницы красочных картинок его жизни. Были среди них лица его многочисленных жен и наложниц, друзей и недругов, выигранные битвы, горящие города и шумные пиры.
Теперь он сам стал пленником. Его разум был закован в тело, пораженное болезнью. Его терзала лишь одна неумолимая в своей жестокости мысль. Он приговорен к смерти. Чтобы он не делал, о чем бы ни думал, осознание приближающегося конца, не оставляло его. Она, словно гнетущий призрак, ходила следом, касаясь холодной рукой тела.
Неожиданно к Батыю пришло осознание того, что он не все сделал в своей жизни.
Конечно, он расширил границы империи, созданной его великим дедом более чем втрое. Она простиралась от Черного моря до Тихого океана. Ему покорились Китай, Корея, Бирма, Северная Индия, Хорезм, Персия, Багдадский халифат, Сирия, народы Кавказа. Его непобедимые войска прошли по восточной Европе.
" Зачем нужна была эта жестокость..."- из каких-то потаенных уголков его души, почувствовав слабину, выползла совесть.
"... где найти котел кипящего масла, чтобы залить ею картины горя, отчаяния и безутешных слез, которыми сопровождался каждый шаг твоего войска. Что может оправдать зверства твоих воинов, которые уничтожали все, что им попадалось на пути. Каждая женщина или ребенок, становились их беспомощными жертвами. Всякое сопротивление каралось ими смертью. Всякая покорность, превращалась в тяжелое, постыдное рабство..."
- Это было необходимо, ради грядущих поколений и великой Монголии,- прошептал Батый, стараясь оправдаться перед своей совестью.
"... Жестокость влечет за собой ненависть..."- не унималась совесть,- " империи, созданные на страхе и наконечниках копий, рушатся как соломенные дома в ураган. Что стоит твое великое государство, если внутри него нет единства. Вспомни о своих наследниках от двадцати шести жен и множества наложниц. Все они стремятся к власти. А сколько претендентов жаждут занять твое место. После твоей смерти империи суждено утонуть в крови..."
- Старейшины не допустят этого. Будет избран новый каган,- возразил Батый,- он не даст развалиться государству. Монголы пойдут дальше и завоюют весь мир.
"... Ты сам-то веришь в это?"- вновь подала голос совесть,- " вспомни ряды смелых удальцов, что встали на пути твоих воинов и не дрогнули при их страшном боевом кличе. Вспомни о северных батырах, что разгромили и отбросили твоих степных хищников, занятых только страстью грабежа и насилия!"
Батый закрыл глаза. Ему не чем было ответить. Трижды он пытался покорить гордый северный народ, называвший себя руссами. И трижды терпел поражение. Он даже стал уважать эту страну, где даже женщины брались за оружие и сражались рядом со своими мужчинами. Другие, с голыми руками бросались на, до зубов вооруженных воинов, вгрызаясь зубами в их горло, защищая своих детей. Прав был Тугай. Нужно было заключить с ними мир. Вместе они могли бы завоевать весь мир.
Теперь ему приходилось расплачиваться за свою жестокость.
Батый уже чувствовал, как обжигающая боль, медленно распространяется от кончиков пальцев, медленно поднимаясь к вверх, стремясь к сердцу. С каждым мгновением она становилась все сильнее, заставляя его тело биться в нестерпимых судорогах. Его тело превратилось в пылающий костер, сжигающий изнутри.
Внезапно жар стих. Пришло облегчение. Но тут Великий хан почувствовал, как его тело стало неметь. Вначале отказали повиноваться конечности. Затем тело затвердело, становясь холодным будто камень. К своему ужасу Батый осознал, что сейчас остался функционировать лишь его мозг. Он не мог ни двигаться, ни дышать, но чувствовал, как сжимает его в своих ледяных объятиях, безликая старуха.
Она словно издевалась над ним, то гася сознание, то вновь отпуская хватку. Этот краткий миг был особенно страшен. Он осознавал свою беспомощность.
Наконец наступил мрак, в котором не было ничего. Ни времени, ни чувств, ни мыслей, ни даже его самого...
Батый был погребен по древним степным традициям. В степи была вырыта огромная яма. В ее стенах были оборудованы ниши. Их украсили коврами, положили посуду и драгоценных металлов, оружие и ювелирные изделия. В самую большую нишу уложили труп любимого коня повелителя в полной сбруе. Великий хан и в загробном мире должен скакать по вольной степи. В других нишах погребли слуг и жен, не имеющих детей. Пусть они обслуживают и развлекают господина в потустороннем мире.
Огромную могилу зарыли и прогнали по ней табуны коней, до тех пор, пока не осталось и следа.
Ни кто из участников погребения не остался в живых, дабы не было свидетелей, которые могли бы указать тайное место и потревожить покой Великого человека...
Глава 3. Избрание нового хана.
Прошло три месяца после похорон второго Великого хана. И начались тщательные приготовления к главному событию для любого монгола, великому курултаю, на котором предстояло избрать нового кагана.
О выборе хана велись долгие споры. Претендентов было несколько: два сына Бату хана Сартак и Абукан, сын Тулуя- Менгу и внук Угидея- Ширемун. Однако незадолго до назначения дня проведения курултая, все претенденты кроме Менгу, скоропостижно скончались. Причины были названы разные от падения с коня на охоте, до "икоты". Таким образом, выбор оказался не велик.
В назначенный день на огромной площади, специально оборудованной в степи, вырос настоящий город из шатров и юрт. В центре, под навесом установили золотой трон, украшенный изображениями львов, орлов и солнцем над его спинкой. На него предстояло взойти новому, третьему по счету, Великому хану. Периметр площади обрамляли несколько рядов помостов в виде амфитеатра. Это были места для ханов улусов, принцев, родственников, знатных барласов, сеидов, старейшин и багатуров. Отдельно были отведены места для послов покоренных государств. Огромный навес из ковровой ткани закрывал амфитеатр, поддерживаемый позолоченными колоннами.
Площадь курултая наполнялась шумом множества голосов. Все, кто был приглашен, заняли свои места.
Старейшины торжественно подвели вновь избранного кагана к трону. Менгу встал перед ним на колени, совершая молитву. Закончив, он торжественно взошел на свой трон.
Площадь огласилась приветственными криками.
По знаку старейшин послы стали преподносить к ногам нового хана дары. Вереницей они шли, друг за другом подходили к трону, падали на колени, простираясь перед повелителем мира, и складывали перед ним подарки. Перед троном постепенно росла гора бархата, пурпура, шелка, посуды, оружия, ювелирных изделий и драгоценностей. С высоты трона Менгу равнодушно взирал на подарки и унижение представителей покоренных народов, сквозь щелки своих раскосых глаз. Его душа ликовала.
Как только последний из послов отошел от трона, зазвучали бубны, барабаны, литавры, рожки и свирели. На площадь выбежали танцовщицы, акробаты и фокусники. По рядам собравшихся замелькали полуодетые рабыни-подавальщицы. Они несли огромные кувшины с вином и кумысом, блюда с яствами и кожи, с разложенным на них только что приготовленным бараньим и лошадиным мясом. Другие несли корзины со свежими лепешками, фруктами, нарезанными дынями и арбузами.
Поглощая пищу и вино, монгольская знать развлекалась, наблюдая за представлением. Танцовщиц, сменяли фокусники, за ними свое искусство демонстрировали акробаты. Закончилось все поединками борцов. Площадь была разделена на несколько арен, в центре которых были разложены ковры. На них выходили пары борцов. Это были мускулистые, обнаженные по пояс, багатуры, облаченные в тяжелые сапоги и обтягивающие штаны. Собравшиеся придирчиво наблюдали за тем как они стоят и двигаются. Правильная стойка должна сочетать в себе осанку льва с раскинутыми крыльями летящей таинственной птицы "гариал". Борцы сходились, обхватывая друг друга руками, стремясь заставить противника опуститься на колени или коснуться земли локтем. Нюансы боя и уловки, принимаемые борцами, с достоинством оценивались зрителями. Неудачу, ловкий прием или неспортивный ход, они встречали стонами и рычанием, радостными, одобрительными криками и аплодисментами. В конце соревнования победителя пронесли на руках вокруг трибун.
Праздник продолжался целый месяц. После его окончания огромные толпы пришли к ханскому шатру. Князья и ханы улусов вошли в него и тут же пали на колени перед своим новым повелителем.
- Мы хотим, мы просим, мы требуем,- хором провозгласили они,- чтобы ты властвовал над всеми нами!
Менгу надменно оглядел коленопреклоненную знать.
- Если вы хотите, чтобы я властвовал,- провозгласил он,- то готовы ли исполнять, то, что я вам прикажу? Приходить когда повелю? Идти туда, куда пошлю? Убивать, кого повелю?
Не поднимаясь, вельможи ответили единодушным согласием.
- Если так,- торжественно произнес Менгу,- то я буду для вас добрым правителем и карай для врагов ваших!
С этого момента он официально стал новым Великим каганом.
Менгу поднялся. Наконец он достиг своей цели, к которой шел так долго. Теперь он отомстит всем своим недругам. С высоты помоста, на котором был установлен трон, он оглядел своих поданных, выискивая тех, на кого первым падет его месть.
- А где Тугай?- удивленно поднял брови Великий хан, не найдя взглядом советника Батыя.
- Его нет среди нас,- к своему величественному брату, подобострастно согнувшись в поклоне подбежал Хубилай,- он даже не соизволил прибыть на курултай.
Гневный рокот прокатился среди собравшихся. Многие боялись, а потому недолюбливали бывшего главного советника Батыя. Пользуясь благосклонностью хана, Тугай собрал под свое покровительство всех меркитов и их семьи. А ведь по завещанию Чингисхана эти предатели не должны были приниматься как равные. Тугай же не только приравнял меркитов к остальным, но и создал из них свою гвардию. Тридцать тысяч озлобленных на остальные народности вооруженных воинов, были преданы своему господину как собаки, наводя ужас на всех ханов.
Менгу некоторое время сидел молча. Его лицо было неподвижно. Но все вокруг чувствовали, какая буря бушует сейчас в его душе. Внезапно его лицо исказила гримаса злобы. Глаза метали молнии.
- Разыскать этого шакала, и привести ко мне! Как он только посмел игнорировать Великого хана!
- Будет исполнено, повелитель!- злобно усмехнулся Хубилай,- я лично отправлюсь в его стан и приволоку его к твоим ногам!
Он поклонился и поспешно покинул шатер.
Глава 4. Непокорный.
Хубилай не славился ни силой не отвагой. Он ни когда не стремился в битвах быть в первых рядах среди своих воинов, как другие ханы. Однако брат нового Великого кагана обладал хитрым и изворотливым умом. Если дело шло к победе, а враг не представлял большой угрозы, Хубилай, в окружении верных телохранителей, оказывался впереди и представлял дело таким образом, как будто он с самого начала был в самой гуще сражения.
Вот и в этот раз, если бы ему не донесли, что большая часть верных Тугаю воинов, сразу после смерти Батыя, снялись с места стоянки, отправившись со своими семьями в половецкие степи к берегам Днепра, он бы не предложил Менгу отправиться к бывшему советнику и привести его к нему.
Зная, что с Тугаем осталось не более пяти сотен, Хубилай взял с собой полторы тысячи нукеров, полагая, что такого количества достаточно, чтобы привести к покорности грязных меркитов.
Некогда обширный лагерь, казался вымершим. На огромном пространстве, пятнами виднелись места юрт, снятых переселенцами. На высоком холме виднелся шатер бывшего главного советника. Тугай как будто чего-то ждал, не покидая лагеря, хотя мог бы давно это сделать. До избрания нового хана, ни кто не посмел бы остановить второго человека в Орде.
Вокруг подножия холма, тесным кольцом стояли юрты личной охраны, вокруг которых суетились женщины, оставшиеся, чтобы скрашивать серые дни мужчин.
Немногочисленная охрана скучала на подходе к лагерю.
Откинув полог, низко пригнувшись в шатер, вошел молодой воин и сел на пятки возле самого входа.
- Мой господин,- твердым голосом сказал он,- они едут...
- Хорошо, Бааяр,- Тугай вздохнул и поднялся,- иди, и будьте наготове.
- Да, мой господин, воины ждут твоего знака...
Вслед за командиром охраны, Тугай вышел из шатра, устремив свой взгляд на приближающийся к лагерю отряд.
- Наконец-то,- криво усмехнулся он,- долго же мне пришлось ждать...
Тугай глубоко вздохнул и стал не спеша спускаться по проложенной дорожке. Возле подножья холма он остановился, ожидая, когда посланный за ним отряд приблизится.
Впереди, чувствуя за своей спиной полутора тысячное войско, гордо восседал посланник Великого кагана. Он не видел вокруг силы, способной противостоять ему, а потому чувствовал себя уверенно. Немногочисленная охрана бывшего советника, почтительно расступалась, освобождая дорогу.
- Хубилай?- Тугай удивленно посмотрел на предводителя,- не думал тебя здесь увидеть. Или ты испил из источника храбрости, или совсем потерял разум, явившись ко мне без приглашения. Неужели трусливый шакал стал тигром?
- Шакал?!- в гневе заорал Хубилай,- какой я тебе шакал! Знай, что ты собака, разговариваешь с новым советником Великого хана! А ты сдохнешь до того, как зайдет солнце! Я лично притащу тебя на аркане и брошу к ногам своего брата, единодушно избранного каганом на великом курултае! А затем я попрошу повелителя, чтобы он дал согласие, чтобы я лично казнил тебя! Я повешу твое тело на твоих собственных кишках! Не успеешь ты сделать последний вздох, как я поимею твоих жен, а после отдам этих грязных шлюх своим нукером на забаву. Они будут насиловать их до тех пор, пока они не издохнут!
Тугай слушал оскорбления, сыпавшиеся из уст, кривляющегося в седле Хубилая, с невозмутимым лицом.
- Ты слишком много говоришь,- спокойно произнес он.
- Взять его!- махнул рукой Хубилай.
Трое нукеров спешились и двинулись к Тугаю, обходя его с трек сторон.
- Сдай оружие,- усмехнулся брат нового хана.
Тугай отцепил от пояса ножны, протянув их на вытянутых руках. Один из нукеров двинулся к нему. Что произошло дальше, ни кто не успел понять. Выражение лица Хубилая, изменилось с самодовольного до объятого ужасом, когда казалось уже смирившийся со своей судьбой пленник выдернул саблю. Не успел Хубилай моргнуть, как трое его нукеров рухнули на землю. Из обезглавленных тел брызнула во все стороны кровь, окропив всех, кто находился рядом. Тугай переступил через тела, вступив прямо в кровавую жижу. Молнией мелькнула отточенная сталь, перерезав ремни, крепившие седло. Слегка пораненный конь встал на дыбы, сбросив седока вместе с седлом.
На мгновение наступила тишина. Нукеры замешкались. Они еще не осознали случившегося, а команды от предводителя не поступало. Всадники в растерянности смотрели на корчащегося от сильного удара Хубилая. В этот момент двери Юрт распахнулись. От туда высыпали вооруженные, отборные тургауды. Вместе с этим холм словно ожил, от появившихся на нем лучников.
- Воины!- закричал Тугай,- это говорю я главнокомандующий армией! Вы все знаете меня! Вы шли за мной во многие походы! Я вел вас в битвы! Не стоит умирать за подлых предателей, что влезли на престол по трупам своих братьев! Бросьте оружия и тогда вы сможете уйти к своим семьям!
Нукеры в нерешительности стали озираться друг на друга.
- Что вы стоите!- в бешенстве заорал Хубилай, встав на четвереньки,- вас больше, убейте их.
Не смея противиться приказу, нукеры выхватили сабли. Это послужило сигналом для лучников. Сотни стрел осыпали всадников. С такого расстояния промахнуться было невозможно. Нукеры падали десятками. Тут же на них набросилась охрана Тугая. В одно мгновение стало трудно разобрать в сплошной массе сражающихся, кто с кем бьется. Воздух наполнился лязгом оружия, криками, стонами раненых, хрипами умирающих и запахом крови.
Нукеры оказались в плотном кольце меркитов, ощетинившихся длинными копьями. А с холма продолжали лететь стрелы. Не прошло и десяти минут, как все нукеры были перебиты. Пленных не брали. В живых после бойни остался лишь Хубилай. Его подтащили к ногам Тугая, поставив перед ним на колени.
- Убей меня своей рукой, если осмелишься!- стараясь унять дрожь, закричал Хубилай.
- Я бы мог это сделать...- Тугай положил на его плечо клинок,- но я оставлю тебе жизнь. Однако ты посмел оскорбить моих жен. Этого я не могу простить,- он подцепил лезвием ухо и резким движением отрезал его. Хубилай взвыл, зажимая руками рану. Тугай поднял концом клинка с земли кусок плоти.
- Это будет тебе напоминанием,- сказал он,- захочешь забрать свое ухо приходи. А теперь иди и передай своему брату, что я не признаю его. Я обвиняю его в узурпаторстве власти и убийстве законных наследников, сыновей моего единственного господина Бату хана и внуков Великого Чингисхана. Скажи этому подлому шакалу, считающему себя повелителем монголов, что если он не желает смерти, пусть не ищет меня. Если же он настолько глуп, чтобы мстить, то пусть приходит. Он знает, где меня искать...
Глава 5. Орда собирается в поход.
Хубилай примчался во дворец своего брата только с пятью всадниками, но не застал его. Накануне Менгу убыл в степь на охоту.
В сопровождении своих нукеров Хубилай поскакал следом. Он всегда полагался на свой ум и удачу, но сейчас чувствовал неуловимое веяние беды, неотступно следующей за ним по пятам. Ведь он не только провалил данное ему высочайшее поручение, но и угробил полторы тысячи лучших джахангиров Великого хана. Успокаивало одно: свидетелей его позора не осталось.
Лагерь Менгу раскинулся в долине между двух рек, там, где всегда можно найти много дичи.
Когда Хубилай наконец прибыл туда, солнце уже клонилось к закату. Ярко красный диск, только краешком выглядывал из-за высокого холма. Перед шатром, расписанном красочными изображениями птиц и животных, Хубилай спешился. Немного помедлив и придав своему лицу, выражение глубокой скорби, он решительно переступил порог.
Внутри на расстеленном пушистом персидском ковре, скрестив ноги, сидели полукругом двенадцать самых верных нойонов, одетые в долгополые шелковые халаты. Попивая из глубоких пиал кумыс, они оживленно о чем-то переговаривались. Хан Менгу сидел, как и его великий дед, Чингисхан, на двенадцати дубленых шкурах, сложенных друг на друга. То был походный трон Великого хана. Концы своеобразного полумесяца сходились с двух сторон возле повелителя, символизируя тем самым то, что именно он замыкает круг. Лицо Менгу выглядело довольным. Великий каган смеялся, слушая веселый рассказ одного из своих подданных. В шатре было жарко и душно от запаха не мытых, пропитанных потом тел.
Как только полог шатра откинулся и внутрь хлынул свежий воздух, все недовольно взглянули на вход.
Хубилай вошел склонив голову и скрестив руки на животе.
- А это ты, мой почтенный старший брат!- радостно воскликнул Менгу,- ты всегда был моим верным советником и защитником. Сядь рядом со мной, испей кумыса и поведай о том, как ты покарал предателя. Притащил ли ты его на аркане или убил на месте?
- О, Великий хан!- Хубилай рухнул на колени,- брат мой, да сохранит тебя вечное небо на сотни лет! Я не смог выполнить твоего высочайшего повеления! Подлый Тугай устроил нам ловушку. Тысячи меркитов, этих грязных предателей, набросились на моих воинов со всех сторон,- Хубилай врал, зная что ни кто не сможет опровергнуть его слов,- мои лучшие нукеры пали, сражаясь за твою честь. Я сам бился как лев!- он совсем не обратил внимания на улыбки пробежавшие по лицам нойонов и продолжил,- под моим мечем, пало много врагов, но подлый удар сзади оглушил меня. Слава всевышнему, клинок только скользнул по моему шлему, отрубив мне ухо. Меня видимо посчитали мертвым. Когда я очнулся вокруг ни кого уже не было. Меркиты снялись с места, и ушли в половецкие степи.
- И ты посмел явиться с этими известиями перед очами повелителя?!- не выдержал хан Мусук,- ты должен был собрать всех своих нукеров и броситься в погоню, чтобы смыть позор кровью врагов!
- Молчать!- свирепо заревел Менгу,- Тот, кто не доверяет словам моего брата, не верит и мне самому!
Хубилай склонился перед Великим ханом, мельком с торжеством во взглядом, посмотев на Мусука. Сверкнули гневом его прищуренные глаза. Уголок пухлых губ приподнялся в зверином оскале. Этот взгляд не сулил ни чего хорошего. Тот, кто становился его врагом, долго не жил.
Взяв себя в руки, Менгу успокоился. Его смуглое лицо стало спокойным и невозмутимым.
- Проклятая змея,- тихо процедил сквозь зубы Менгу, однако в наступившей тишине все хорошо расслышали его слова,- он осмелился бросить мне вызов. Хорошо....
Великий хан зло сощурил свои и без того узкие глаза.
- Позвать моих верных джахонгиров!
В шатер, вытирая рукавами халатов испачканные обильным ужином губы, вошли три темника. Один, тощий и желтый, словно сухой ковыль в осенней степи, Пайдар; другой коренастый и широкоплечий, Кайдан; третьим был старый, сморщенный как сухой урюк, Ерке.
Вновь прибывшие пали ниц перед своим повелителем. По его дозволению они выпрямились, сидя на пятках.
- Мои верные слуги,- торжественным голосом начал свою речь Менгу,- неоднократно вы оказывали мне сотни услуг. Вы не знали поражений и приносите лишь победы. Вам я вверяю свое войско. Ты, храбрый Кайдан, возьмешь два тумена и поведешь их на Булгарию. Пора им ответить за наше поражение. Ты, верный Пайдар, со своими туменами пойдешь впереди моего войска, и обрушишься на Тугая, очистив мне путь на Русь. После победы его улус я дарую тебе. С меркитским отродьем можешь делать все, что захочешь. Они мне не нужны. А ты почтенный Ерке, пойдешь со мной. Мне пригодятся твои мудрые советы.
Трое темников вновь пали ниц.
- Прости Великий хан,- с сомнением в голосе проговорил хан Мурсук,- я ни сколько не хочу противиться твоему велению, но урусы сильны. Они не раз доказывали это. Даже твой предшественник, Бату хан, не смог победить их. А ведь мы, под его предводительством, завоевали половину мира! Не стоит ли нам найти новых союзников?
- Вздор! Пустые страхи!- закричал Менгу,- жалок и ничтожен тот полководец, который отправляясь в поход, смотрит по сторонам, ища союзников! Наше войско сильно и непобедимо! Мы должны напасть, словно стая голодных волков! Пронестись ураганом по землям наших врагов! Пока они опомнятся, мы уже опрокинем их заслоны! Верно, я говорю!
- Верно...- закивал как китайский болванчик Хубилай.
- И мы выступаем немедленно!- продолжил Менгу,- мы сотрем с лица земли всех, кто встанет на пути нашего непобедимого войска!
- Да будет так!- воскликнули все в один голос. И лишь хан Мусук промолчал...
Глава 6 Думы перед юбилеем.
Гордеев очнулся от короткого сна, но продолжал сидеть с закрытыми глазами боясь поднять веки и обнаружить, что все ему только приснилось.
- Эй Глашка! Что встала как вкопанная! А ну пошевеливайся! Скоро гости придут, а у нас стол не накрыт!
Знакомый голос любимой жены, заставил Дмитрия вздохнуть с облегчением и открыть глаза. Он сидел в удобном кресле в кабинете своему терема и видимо задремал. Из горницы доносились звуки праздничной суеты. Родня готовилась отмечать его юбилей.
Вот уже двадцать семь лет минуло с того момента, как его Дмитрия Гордеева, судьба забросила с конца двадцатого века в тринадцатый.
" Сколько же мне бы исполнилось в прошлой жизни?- подумал Гордеев,- вероятно далеко за семьдесят. А здесь?..."
Дмитрий встал и подошел к зеркалу. Оттуда на него смотрел еще крепкий мужчина без единой морщинки на лице и седины в волосах. Невероятным образом перенос омолодил его более чем на двадцать лет. Сколько ему исполнилось в этой новой реальности, сказать было трудно. Но сам для себя он решил, что в 1250 году, ему исполнилось пятьдесят лет. Дмитрию льстило считать себя ровесником века.
За прошедшее время новой жизни, он обрел жену, красавицу. Любава была на восемь лет его младше. Переступив сорокалетие, она по-прежнему оставалась свежей и прекрасной, словно в юности не смотря на то, что подарила ему сына и двух дочерей. Старшая, Людомила, вышла замуж за княжеского сына. Сейчас она княгиня, но по-прежнему добрая и милая, порадовала отца с матерью тремя внуками. Младшая, Милана, живет в далеком английском королевстве. Там вышла замуж за барона, председателя парламента. Растит сына и дочь.
Сын Андрей, опора его во всех делах. Он обрел свою судьбу с Юлдуз, которую Дмитрий привез еще младенцем из стана монгольского военачальника Субеде. Чье войско было разбито князем Мстиславом Святославовичем, в битве на реке Калке. Гордеев воспитывал малышку как свою дочь вместе с родными детьми. Андрей и Юлдуз вместе еще с десятью детьми постигали шпионскую науку. Все ученики владели множеством иноземных языков и всеми стилями рукопашного боя, что знал сам учитель еще в далеком двадцатом веке. Освоили навыки управления, диверсионной и подрывной деятельности. Однако Андрей и Юлдуз пошли дальше и постигли секреты гипноза, перевоплощения, изготовления ядов и убийства, любым способом. Все это не раз помогало им выжить в тех невероятных приключениях, что выпали на их долю. Юлдуз жила ими, грезила новыми битвами и далекими странами. Но после возвращения с туманного Альбиона, что-то надломилось в ее душе. После рождения двух сыновей, она вдруг поняла, что все остальное пустой звук. Но отказаться от того, что она умела лучше всего, не смогла. Вместе с мужем они открыли школу. В нее приводили своих отпрысков даже князья. Платы за обучения и собственных средств, хватало, чтобы набирать одаренных учеников и из малоимущих семей. Лучшие преподаватели, привезенные из всех уголков земли, обучали их выживать в любых условиях. Программа обучения была настолько обширна и продуманна, что даже знаменитые японские ниндзя и рядом не стояли с абитуриентами этого учебного заведения. Среди первых выпускников были уникумы, что уже в зрелом возрасте за несколько лет познали трудную науку. Стоит сказать о сестрах близнецах Злате и Купаве. Эти рыжеволосые бестии, не смотря на свою молодость, уже успели отличиться, проникнув в резиденции императора священной римской империи Фридриха второго и понтифика Иннокентия четвертого. От туда они выкрали дипломатическую переписку со многими правителями других стран, в том числе и монгольскими ханами.
Или о сыне его лучшего друга Никифора, которого тот назвал Богданом. Этому молодому человеку не было равных в азиатских странах. Чему способствовала его внешность, наполовину полученная от русского отца, а другая от меркитской матери. Богдана принимали за своего и у Монголов, и в средней Азии и на ближнем востоке. Ему удалось выполнить, наверное, самое сложное и опасное задание всех времен, прошлых, нынешних и грядущих. При его непосредственном участии покинули этот мир Великий монгольский хан Батый, два его сына и еще один претендент на ханский престол. Все это было проделано таким образом, что все подозрения пали на вновь избранного правителя Орды- хана Менгу.
Давая такое задание, ни что не екнуло в душе Гордеева. Ведь он хорошо знал, как душили и травили почем зря монгольские ханы русских князей, прибывших к ним на поклон в той реальности. Да и сейчас они делали тоже самое, в отношении неугодных им людей. Вот теперь будьте любезны сами хлебайте это дерьмо полной ложкой и смотрите не обляпайтесь. Как говориться " не плюй в колодец, вылетит, не поймаешь!"
Гордеев отошел от зеркала. Подойдя к окну он отдернул занавеску и залюбовался раскинувшейся перед его взором панорамой его любимого, ставшего родным, Чернигова. Город изменился до неузнаваемости, как и сама Русь. Не придется ей лежать в руинах после монгольского вторжения и познать тяготы более двухсот летнего Ига. Не погибнут десятки тысяч смелых воинов, вставших с оружием в руках на защиту родной земли. Не будут угнаны в полон сотни тысяч женщин и детей. Не потеряет Русь тысячи мастеров и умельцев. И было приятно осознавать, что им в это благое дело внесена посильная лепта.
Князья наконец поняли, что делить им в общем-то и нечего, а выжить в этом жестоком мире можно только сообща. Были забыты мелкие распри. Наконец Русь пришла к едино правлению. Столицей стал Владимир. Там находилась ставка Великого князя, избираемого на общем сходе. После этого были внесены некоторые реформы, направленные на формирования единого государства:
Во первых были созданы основы государственной налоговой системы, создан государственный суд, не подчиняющийся ни одному князю, установлены прямые связи между княжеским двором и удельными князьями.
Во вторых была проведена военная реформа. Теперь вместо дружины и ополчения, было создано профессиональное войско. В каждом княжестве имелись свои регулярные части. Большое внимание уделялось подготовке резерва. Каждый, будь-то крестьянин, ремесленник, боярин или князь, обязаны были отдавать поочередно своих сыновей на полугодичные военные сборы. Исключение составляли лишь те, у кого сын был один, если он, конечно, сам не желал вступить в регулярную армию. Каждый резервист обеспечивался за государственный счет, доспехами и оружием. Если он хотел вступить в конницу, то коня и сбрую он должен был обеспечивать за свой счет.
Таким образом, в случаи необходимости, Великий князь мог за считанные дни выставить против врага полумиллионную армию. И не просто ополченцев, в спешке выдернутых от сохи, а хорошо подготовленных и вооруженных бойцов.
Само войско было разбито на три категории: пехота, конница и артиллерия. Конница и пехота подразделялись на легкую и тяжелую. Легкие подразделения вооружались луками, арбалетами и мечами. Тяжелые,- были облачены в броню, имели на вооружение копья, утяжеленные длинные мечи, булавы, боевые топоры. Особое подразделение составляла разведка и диверсионные подразделения. На них возлагалась задача, скрытно пробираться к стану врага, наносить урон, выманивая врага в нужную сторону.
Вновь созданные подразделения артиллерии прикреплялись к пехоте. Перевозимые в обозе в разобранном виде катапульты, баллисты, стрелометы и дальнобойные трибушеты. В кратчайший срок орудия устанавливались в тылу, нанося большой урон наступающим плотным шеренгам врага.
В третьих, реформам подверглось сельское хозяйство.
До настоящего времени основная масса крестьян хозяйствовала на землях, принадлежащих церкви, боярам и князьям. Они всеми способами вовлекали работников в свою зависимость. По силу различных причин крестьяне становились закупами, рядовичами, холопами. Эксплуатация зависимых крестьян осуществлялась за счет взимания ренты, которую каждый господин определял по своему усмотрению. Порой он требовал полной выплаты, даже если год был не урожайным, обрекая их на голод и вгоняя их в еще большую зависимость.
Введение арендных отношений изменило положение крестьянства. Теперь владельцы вотчин отдавали земельные крестьянам на срок до десяти лет. При этом была установленная единая арендная плата. Если крестьяне вовремя платил, то надел закреплялся за ним пожизненно, с правом наследования или выкупа.
В тоже время шло массовое освоение новых земель, которые отвоевывались у болот и лесов, или полученных после военных походов.
Разработка новых земель ложилась на плечи переселенцев. При этом они получали беспроцентный кредит на строительство жилья и приобретение всего необходимого, а также освобождались от налогов на пять лет.
Для повышения урожайности были введены в пользование тяжелые плуги с железным отвалом, который не только срезал пласт земли, но и переворачивал его; бороны; косы; еще не много, но уже были механические косилки; новые сбруи с жестким хомутом, который переносил нагрузку с шеи животного на его плечи. В хозяйствах, принадлежащих господам, крестьяне могли получить заем, который должны были возвращать в определенный срок равными долями, или же хозяйствовать по старому.
Была введена новая технология обработки земли: трехполье. Трехкратная вспашка земли, дренаж. Расширялись посевы зерновых, кормовых и технических культур. Повсеместно вводилась практика стойлового содержания скота, что позволило более регулярно удобрять почву.
Те кто не хотел сам вести хозяйство, мог наниматься в работники, получая за работу плату, и имел возможность в любой момент перейти к тому, кто посулит большую плату.
Подарком от Гордеева этому времени были ветреные мельницы. Конечно, кое-где в Европе встречались единичные экземпляры, но они не могли сравниться с прогрессивными сооружениями, которые стали вводиться по всей Руси. Подарок, конечно, был не безвозмездным. Право на строительство имел только он. Но вот плата за помол была доступна любому.
Все это позволило поднять урожайность в три, а то и четыре раза.
После реформы, крестьяне получили возможность не только прокормить семью, но и продавать излишки своей продукции.
Развитие сельского хозяйства дало толчок к расширению производства ремесленной продукции, росту и развитию городов. Сейчас на Руси насчитывалось более шестидесяти ремесленных специальностей. Высокого совершенства достигли технологии обработки металлов, сварки, пайки, литья, чеканки, ткацкого и ювелирного мастерства. С ростом населения ремесленных товаров требовалось все больше, поэтому начали появляться артели со своими старостами и казной.
Возросла купеческая торговля с другими странами. Теперь многие слои населения могли позволить себя даже дорогие иноземные товары.
В четвертых, подверглась изменению финансовая система. Русь перешла на чеканку единообразной золотой и серебряной монеты, что упростило расчеты. Появились и первые банки.
В политической жизни Руси также произошли существенные изменения.
Гордеевские птенцы давно покинули родное гнездо, разлетевшись по всему миру. Поддерживаемые финансово с далекой родины, многие уже достигли высокого положения. Ширилась созданная ими агентурная сеть. При этом агенты, действующие на территории Руси, уже давно либо были уничтожены, либо работали на Гордеева, сливая своим бывшим хозяевам дезинформацию.
Иноземные государства самонадеянно считали, что они сами вершат судьбу своих народов. Да не тут-то было. Ни кто и не мог представить, что многое решается в их жизни в далекой северной стране.
Примеров было много. Чего стоит только внезапно возникшие разногласия между папой римским и императором священной империи. Тлеющие до поры угли, внезапно вспыхнули гражданской войной. Вот уже более десяти лет ярому русофобу Иннокентию четвертому, неоднократно призывавшему к крестовому походу, было не до Руси. Самому бы удержаться. Но он все равно не оставлял попыток натравить на северного соседа, вначале Ливонцев, затем Поляков, а вот теперь Монголов. Переписка, добытая сестрами, давала полную ясность о планах понтифика. Но как раз это и было на руку Гордееву. Он уже знал, что Орде не долго осталось существовать. И к этому он уже приложил свою руку. По сути, это по его желанию на престол взошел хан Менгу. Дмитрий знал его намерении отомстить Руси за поражение под стенами Киева. И это его желание неминуемо приведет к распаду монгольской империи. Ведь нового поражения ему не простят. Менгу еще сам не знал, что ведет свое войско в тщательно расставленную ловушку.
Гордеев улыбнулся своим мыслям. Все это будет в недалеком будущем. А сейчас у него собираются знатные гости. Сам Великий князь будет за праздничным столом. А потому ему нужно соответствовать высокому статусу воеводы всея Руси. Должность не малая, министр обороны как ни как...
Глава 7. Экскурсия по школе шпионов.
Гордеев ехал узкой долиной, тянувшийся между высоких холмов. Их крутые склоны густо поросли кустарником, за которым возвышались стволы деревьев. Поросль стояла плотной стеной так, что казалось, нет ни единого просвета.
На синем небосклоне, солнце поднялось к "зениту", освещая петляющую между возвышенностей дорогу. Пекло нещадно. Даже тень от деревьев не приносила облегчения. Проехав еще несколько миль, Дмитрий свернул на узкую тропинку, спускающуюся в ложбину. Дальнейший путь проходил вдоль стремительного ручья, который вывел путника к тихой речке, несшей свои воды по узкой долине между холмов.
Облака, словно разомлев от жары, еле двигались над землей. Казалось, что вся природа замерла от полуденного зноя. Тишину нарушали лишь жужжание мух, стрекот цикад и трели в тени деревьев мелких пичуг. Не было видно вокруг ни каких признаков присутствия человека.
Гордеев долго собирался посетить школу диверсантов, организованную вдали от людских глаз Андреем и Юлдуз. Наконец ему удалось выбраться.
Здесь нужно сказать, что складывающаяся вокруг Руси политическая обстановка, требовала наличия высокопрофессионального шпионажа. Многие государства, уже давно использовали в качестве шпионов купцов. Вербовали горожан и даже бояр. Но ни у кого не имелось штатных специалистов этого ремесла.
Попав в тринадцатый век, Гордеев предпринял первую попытку обучения диверсантов. Набрав группу в двадцать детей разного возраста, в число которых попали его сын и приемная дочь, он стал лично обучать их всему, что принес с собой из далекого двадцатого века. Его усилия не пропали даром. Во многих иноземных государствах действовала разветвленная агентурная сеть.
Возвратившись с туманного Альбиона, Юлдуз отошла от дел, отдав всю себя семье. Но вскоре спокойная, лишенная опасностей и приключений, жизнь стала давить. Она заскучала. Гордееву было больно смотреть на приемную дочь, которая не находила себе места. Стараясь хоть как-то развлечь Юлдуз, Дмитрий рассказал ей о клане ниндзя, создание которых началось еще в девятом веке, а рассвет пришелся на двенадцатый век. Он даже и представить себе не мог, как расцветет Юлдуз. Она буквально загорелась идеей созданием своей шпионской школы. Юлдуз буквально взяла своего отца в полон, и не отпустила, пока он не выложил ей все, что знал об организации кланов и обучении ниндзя.
Ею были вложены громадные средства и вот, наконец, вдалеке от цивилизации, выросло целое поселение, оборудованное всеми приспособлениями нынешней науки и техники.
Проехав еще немного Гордеев, повернул коня по звериной тропе, уходящей между кустами в лес. Путь теперь пролегал вверх по склону. Холм оказался не очень высоким с пологим склоном. Миновав его хребет, порядком подуставший жеребец, резво пошел под гору. Сквозь просветы между деревьями показалась синяя гладь озера. По его берегам зубцами уходя к горизонту, темнел лес. Только в одном месте от деревьев был очищен огромный участок. Со всех сторон он был огорожен, укрепленной насыпным валом невысокой бревенчатой стеной со сторожевыми башнями. С высоты, холма, за укреплениями просматривались жилые, учебные и хозяйственные строения. Лагерь , длинной косой врезался в озеро. На берегу была устроена небольшая пристань, возле которой на воде со спущенными на мачтах парусами, покачивались две ладьи. На другой стороне, за противоположной стеной, вновь начиналась лесная глушь. Деревья стояли на небольшом удалении ровной стеной, уходя на холмы, до самых их вершин, и далеко за противоположные склоны.
Появление одинокого путника не осталось незамеченным. Дозорный на башне стукнул в колокол. Мгновенно ворота открылись и навстречу воеводе, выехал отряд из десяти воинов. Дмитрий усмехнулся. Весь патруль состоял из юнцов старших возрастов, среди которых были и две девушки. Несмотря на свою молодость, все держались уверенно, взирая хмурыми лицами на незваного гостя.
- Путь закрыт,- довольно грубо сказал командир отряда, долговязый парень с только что проступившим пушком над верхней губой,- это частная территория.
Гордеев незаметно бросил взгляд на бойцов. Действовали они вполне профессионально, окружив его полукольцом. Все держали руки на рукоятях мечей, готовые в любой момент выхватить их. Девушки предусмотрительно сняли луки, наложив на тетиву стрелы, но держали их, чуть опустив вниз.
- Так-то у вас принято обращаться с одиноким путником, сбившимся с пути?- спокойно осведомился Дмитрий,- вы ребятушки, проводили бы меня в свое поселение, накормили старика. А то уже двое суток маковой росинки во рту не было, все блуждаю по этим лесам. А если уж опасаетесь, так возьмите мой меч.
Гордеев отцепил от пояса ножны и протянул командиру. Парень, не чувствуя подвоха приблизился, протянув руку. Резким движением, Гордеев перехватил его кисть, вывернул, так что отрок взвыл от боли, и рванул его на себя. Парень вылетел из седла и оказался в объятиях незнакомца. Дмитрий выхватил меч, приставив его к горлу. Все произошло настолько быстро, что остальные даже не успели обнажить оружие. Только одна из девушек вскинула лук, взяв на прицел не званого гостя. Но было уже поздно. Гордеев закрылся командиром отряда словно щитом.
- Бросайте оружие, соколики...- таким же тихим голосом велел Дмитрий.
Он с улыбкой рассматривал растерянные лица юных воинов. Видимо к таким случаям их еще не успели подготовить.
Внезапно, что-то большое и стремительное обрушилось на Гордеева. От удара конь под ним присел на задние ноги.
" Да что же это,- мелькнуло в голове у воеводы,- ни как дикая кошка напала"
Чувствуя, как неизвестная сила стаскивает его с коня, Дмитрий сгруппировался. Упав на землю он покатился, извернулся и сбросив с себя наподдавшее существо, вскочил на ноги, выхватив кинжал. Рысь, если это была она, очень опасное животное. И не всегда человек выходит в бою с ней победителем. Не успел Гордеев осмотреться, а темная тень метнулась к нему. Сильный удар когтистой лапы выбил из рук клинок. Затем последовала серия стремительных ударов. С большим трудом, но Дмитрию удалось отбиться. Он отскочил назад и замер. Перед ним, в боевой стойке, стояла Юлдуз. Черный комбинезон обтягивал ее стройное тело. Правую ладонь, украшала накладка с металлическими когтями.
- И не жалко тебе старика?- усмехнулся Гордеев, потирая ушибленную руку,- могла бы и угробить отца.
- Прости, батюшка,- Юлдуз мгновенно подобралась, и тут же склонилась по русскому обычаю в низком поклоне,- не узнала тебя со спины.
- Видимо я старею,- закряхтел Дмитрий,- не почувствовал засаду.- он по отечески распростер руки,- ну здравствуй дочка!
Юлдуз рассмеялась и, бросившись к нему, повисла на шее.
- Какой же ты у меня старый? Ты еще многим богатырям фору дашь!
Молодая женщина обернулась, вложила большой и средний палец в рот и протяжно засвистела. В одно мгновение лес ожил. С деревьев, словно шишки, посыпались юные ученики. Гордеев только диву давался, как он их не заметил среди ветвей.
- Наталка!- крикнула Юлдуз. Из толпы отроков вышла невзрачная девчушка лет пятнадцати. Только карие глаза совсем по взрослому, взирали с веснушчатого лица,- веди группу в лагерь. Скоро обед, а после занятия по расписанию...
- Слушаюсь!- четко ответила она, построиться в колонну по двое,- повернувшись к своим бойцам, скомандовала девушка,- за мной марш.
Отряд юных абитуриентов, замаршировал вниз по извилистой тропинке.
- Простите господин...
Дмитрий обернулся. Командир патрульного отряда, протянул воеводе ножны.
- Как тебя зовут?- Гордеев прикрепил меч к поясу.
- Борисом кличут,- парень вытер рукой нос.
- Понял свой промах?
- Понял,- кивнул Борис.
- Никогда не пренебрегай врагом, даже если он один и безоружен,- наставительно проговорил Дмитрий,- будь сам готов к неожиданностям, и твои подчиненные должны быть начеку. И никогда не сближайся один. Тебя всегда должен кто-нибудь страховать с другой стороны. А теперь проводите нас в лагерь...
Гордеев, в сопровождении приемной дочери, ехал по территории школы с удовольствием оглядываясь по сторонам.
" Какой бывает порядок, когда женщина начальник?- думал Дмитрий,- идеальный!- тут же ответил он сам себе".
Вся территория блестела чистотой. Нигде не было видно ни соринки. Не было суеты. Каждый был занят своим делом.
Первым делом Юлдуз привела отца на площадку, где юные абитуриенты тренировали ловкость и устойчивость. Самые маленькие начинали упражняться на лежащем, прямо на земле бревне, разучивая простые физические движения. Как только они начинали уверенно держаться на примитивном тренажере, то переходили дальше. Постепенно опора становилась все тоньше, а упражнения более сложными. Последним этапом была веревка, натянутая на высоте трех метров над землей, между столбами. На ней, достигшие вершины искусства, ученики проделывали такие трюки, которым позавидовали бы лучшие циркачи и акробаты. Они легко садились на шпагат, делали сальто и кульбиты. Бегали по веревке туда и обратно, словно по ровной дороге.
В другом месте, Гордеева познакомили с обучением эквилибристики. Ученики, словно белки, прыгали по деревьям с ветки на ветку или на ствол, в одно мгновения сливаясь с окружающей их средой, словно хамелеоны. Затем они прыгали на землю с высоты в пять и более метров, умудряясь при этом оставаться невредимыми. С разбега перепрыгивали через колючий кустарник. Перебегали по мокрым, скользким камням.
Показывая свою школу, Юлдуз комментировала все, что они видели. Она рассказала, что каждое утро начинается с бега на десять миль для девочек и тридцать для мальчиков. На трассе каждый раз, заботливые учителя устраивают ловушки. Затем плавание и тренировка дыхания под водой.
Гордеев посетил импровизированный скалодром. Тут ученики передвигались по вертикальным стенам, пользуясь небольшими выступами. Использовали они только руки и ноги, а самые умелые поднимались только на руках. На перекладинах, высоко над землей, часами висели, цепляясь руками или ногами, вниз головой. Передвигались по имитации потолка помещения, при помощи специальных крючьев, укрепленных на руках и ногах. В несколько движений, с разбега, взбирались на отвесную стену.
Показала Юлдуз стрельбище, где обучались владению стрелковым оружием, луками и арбалетами. А также метанием в цель любых предметов, от спиц, до копий. Побывали на полигонах, где ученики овладевали искусством владения десятков видов оружия и иных предметов, которое могло быть использовано для причинения увечий или смерти противнику. В умелых руках даже сельскохозяйственный инвентарь и домашняя утварь, превращались в смертельное оружие. Овладевали множеством стилей рукопашного боя.
В отдельных помещениях Гордеев увидел как обучают изготовлению ядов и противоядий, искусству обольщения и навыкам гипноза, маскировки и перевоплощения.
После обучения выпускники становились такими актерами, и могли так войти в роль, что их не узнавали даже близкие знакомые.
- Сызмальства мы обучаем всех верховой езде, а также превозмогать любую боль,- рассказывала Юлдуз,- освобождаться от любых пут, задерживать дыхание на продолжительное время и даже имитировать смерть. Помимо физических упражнений, обучаем различным языкам, развиваем память, тренируем ночное зрение, обоняние и слух. Наши ученики могут различать отдельных птиц в многоголосье. Приложив уху к земле, они могут различать не только топот приближающейся конницы, но и одинокого всадника. Обучающиеся по слуху легко передвигаются в темноте и бьются с любым врагом.
Осмотр школы затянулся на несколько дней. Ознакомившись с программой обучения, Гордеев остался доволен. Скоро выпускники выйдут в свет и тогда держитесь недруги.
Наступил вечер последнего дня. Солнце скрылось за вершинами деревьев. В отведенные ему покои Дмитрий пригласил Юлдуз.
- Послушай дочка,- начал он серьезный разговор,- Грядут большие перемены. Настало время хорошенько тряхнуть Орду. Скоро мы вступим с ними в очередную схватку. А затем, будем захватывать их территории. Мне понадобиться помощь твоих выпускников. Готовь Злату, Купаву и Богдана. Их ожидает опасное задание...