Фантастика - это наша реальность доведённая до абсурда
(Р. Бредбэри)
1
Древний будильник разразился ужасным звоном, сотрясая стены комнаты и, казалось, угрожая нанести серьёзный ущерб новенькому, отремонтированному интерьеру помещения. Гриша с трудом открыл глаза, пошарил рукой по тумбочке, схватил часы и нажал на кнопку, наконец-то прекращая разрушительные вибрации.
-Коть, ну я ж тебя просила, выброси этот хлам. Ему уже давно место в музее! - прозвучал, хотя и сонный, но довольно приятный девичий голос.
-А я просил - не называй меня котей, - проворчал Гриша и, нашарив ногами тапочки, прошёл на кухню.
-Ну прости, мой хороший, я забыла! Твой граммофон меня так неожиданно разбудил, что я не сразу сообразила, где нахожусь, - промурлыкал всё тот же голос.
Григорий Холмов ничего не ответил: очутившись на кухне, он взял пульт, нажал несколько кнопок и тяжело опустился на стул. Вокруг всё загудело и зашипело: чайник, тостер, плитка исполняли привычный утренний концерт. Холмов смотрел на всё это с лёгким отвращением - в последнее время всеобщая автоматизация кухонной утвари раздражала его. Он уже несколько месяцев уговаривал совет общежития, чтобы ему дали разрешение на переделку всех приборов с целью устранения всех чудес прогресса. Но Женя Ухов, большой энтузиаст технических нововведений и по совместительству староста общаги, называл всё время называл Холмова пещерным человеком и реликтовым видом, обвиняя в примитивизме мышления. Гриша не был противником прогресса как такового, просто его энергичной натуре претила мысль о самозажигающихся камфорках, манипуляторах нарезающих хлеб и самоспускающихся унитазах. Студент второго курса факультета профессионального спорта (основная специализация - бокс и кикбоксинг), Холмов боготворил активный, здоровый образ жизни и, таким образом, рассматривал кухонную автоматику как предпосылку к лени и гиподинамии. Он принципиально не пользовался правом самостоятельности на все предметы спортивного цикла и прилежно ходил на все занятия связанные с физическим развитием, даже если это была лишь теория. А вот общим гуманитарным дисциплинам, типа философии, истории, психологии и им подобных, повезло меньше - их Григорий считал, чем-то недостойным мужчины и абсолютно ненужным в своей будущей профессии. Потому право самостоятельности распространялось на эти дисциплины со всей полнотой.
И вот сейчас, сидя на кухне, парень был погружён в мрачные размышления о том, что каждый шаг к плите, поворот рычажка или поднятие чайника расщепляет несколько молекул жира и, таким образом, делает свой вклад в совершенствование тела. Чайник выключился, железная лапа подняла его за ручку, переместила к столу и налила в чашку кипятку. Тем временем со шкафа вытянулась небольшая ложечка и стала сыпать кофе в гарячую воду. Гриша отвернулся. Он не хотел смотреть, как механизмы параллельной линии делают бутерброды. Сплошная автоматика, изначально запрограммированная на вкусы владельца.
От мрачных мыслей Гришу оторвало появление симпатичной девушки, одетой в большую белую футболку, которая явно принадлежала хозяину.
-Гриш, ты на меня не обиделся? - взволновано спросила девушка, присаживаясь к парню на колени.
-Нет, с чего бы? - мрачно проговорил Холмов, пытаясь выдавить из себя подобие улыбки.
-Ну не знаю. Ты такой невесёлый, хмурый.
-Надь, ты же знаешь - я по утрам всегда такой.
-Вот это меня и беспокоит. Я задумываюсь - может, такое настроение, только когда я остаюсь на ночь?
Гриша, на этот раз искренне, улыбнулся, внимательно посмотрел на девушку и нежно её поцеловал.
-Дурочка ты. Когда я без тебя, то намного мрачнее. С тобой - хоть не матерюсь.
Надя Легова засияла и заключила Гришу в крепкие объятия. Нельзя сказать, чтобы она была сильно красивой, умной или доброй, но было в ней что-то магнетичекое - постоянно привлекающее внимание мужского пола. Они встречались уже несколько месяцев: не было бешенной любви, яростной страсти, глубокой зависимости - только стойкая симпатия и лёгкий пофигизм по отношению друг к другу. Гриша понимал, что беспокойство Нади по поводу его настроения было скорее ритуалом, чем реальным волнением и это ему нравилось. Они виделись несколько раз на неделю, не надоедали друг другу и, может в следствие этого, сохраняли некую свежесть отношений. Их союз мог распасться в любую минуту и оба восприняли бы это совершенно спокойно. Неизвестно, какими соображениями руководствовалась Легова, а вот Холмов уже пережил один бурный, неудачный роман и потому настоящее положение дел его вполне устраивало.
-Ладно Надюш, я пошёл на зарядку, а ты угощайся. Я задал программу на две порции.
-Никогда не понимала этой твоей привычки - сначала готовить завтрак, а потом делать зарядку. Зачем себя дразнить? - недовольно поморщилась девушка. - Может, ты сегодня посидишь со мной? Я не прошу кушать - просто посиди.
-Извини, не могу изменять своим ежедневным причудам. У каждого свои тараканы.
Гриша поцеловал девушку в лоб и прошёл в соседнюю комнату. Приняв упор лёжа - начал отжиматься. Ровно на тридцатом разгибании раздался громкий стук в дверь, словно кто-то пользовался стенобитным тараном. Гриша недовольно поднялся и, поморщившись, направился к входу - так стучать мог только один человек. Парень не ошибся - на пороге топтался громадный верзила с черными, нечесаными вихрями на голове и солидной щетиной на щеках, в засаленной майке и семейных трусах.
-Вань, что тебе надо? - раздражённо спросил Холмов. - Ты прервал моя утреннюю зарядку, знаешь - я этого не люблю.
-Ты мне, очень нужен Гриша! - проревел здоровяк.
-Вообще-то я не один.
-Да ничего, дружище. Что я Надьку не знаю?!
С этими словами Иван рванулся внутрь комнаты и пробежал на кухню. Холмов мог бы его остановить, однако не хотел - гость был его другом, не смотря на всю эксцентричность внешнего вида и поведения. Фамилия пришельца была Гноев, причём он очень ею гордился и считал частью своей особой харизмы. Все попытки насмешек немедленно пресекались огромной физической силой. Гриша уже несколько раз делал попытки уговорить Ваньку серьёзно заняться спортом - успехи в тяжёлой атлетике или борьбе были бы ему обеспечены, но верзила имел миролюбивый склад характера, всё своё время посвящал вечеринкам, философствованию вкупе с курением травы и был вполне доволен своей жизнью. Гноев пользовался правом самостоятельности абсолютно по всех учебных предметах, однако во время сессионного периода резко брался за ум и умудрялся тянуть на красный диплом социолога.
Иван действительно вызывал симпатию окружающих неординарностью мышления, добротой и готовностью всегда прийти на помощь. Даже Лёгова, как правило, довольно надменно относившаяся к людям находила приятным общение с этим новоявленным хиппи. Войдя на кухню Гриша увидел, что парень и девушка обнимались, подшучивали друг над другом, а потом громко хохотали.
-Я вам не мешаю, голубки? Ты вообще ко мне пришёл или к Наде? - нетерпеливо спросил Гриша.
-Милый, ну не сердись! - промурлыкала Надя. - Ты же знаешь, как мне нравиться общаться с твоим другом.
-Да я не сержусь. Просто у меня режим, а ваше бурное общение его нарушает.
-Гриш, не будь занудой! - проревел Иван. - Дай поговорить с твоей милашкой!
Улыбнувшись, Холмов развернулся и направился в комнату. Постояв несколько секунд, он снова стал отжиматься, абстрагируясь от, доносящегося с кухни, весёлого смеха. В этом был весь Иван - прийти, потому что: "ты мне очень нужен" и тут же отвлечься на посторонние дела. Гриша уже привык к такой манере общения и не обращал на это внимания. Когда Холмов сделал свои разминочные сто отжиманий и начал качать пресс, в комнату вошёл Гноев.
-Ну что дружище, я наговорился с твоей подружкой. Теперь настало время мужского общения.
-Я тебя слушаю, - не прекращая выполнять упражнение, проговорил Гриша.
-Ну, неудобно как-то. Девушка в халате - ей же нужно одеться. Может, пройдём на кухню?
Гриша остановился и засмеявшись, сказал:
-Меня всегда поражал ход твоих мыслей. Ворваться в чужое жилище в одних трусах и майке, не заботясь о том, ждут тебя или нет - это, по-твоему, удобно?!
-Ну так ты ж мой друг. А это всё таки Надя. - Всё больше смущаясь, проговорил гость.
Холмов уже собирался встать, признавая правоту Гноева, когда в комнату вошла Лёгова и стала быстро собирать свою одежду.
-Не беспокойтесь мальчики. Мне тут недалеко пройти - всего на этаж ниже. Решайте свои мужские вопросы.
Девушка наклонилась, поцеловала Гришу и, потрепав Ваню за щёку быстро ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Будущий социолог печально посмотрел ей вслед и глубоко вздохнул:
-Всё-таки я тебе завидую, парень. Такая девушка. И красивая, и умная и мозг не выносит.
-Ну есть покрасивее и поумнее, а на счёт мозга полностью согласен.
-Балованный ты! - раздражённо проговорил Иван.
-Какой есть! Но ты же пришёл не для того, чтобы обсуждать вопросы моей личной жизни. Излагай свою проблему, а я продолжу.
Гриша снова стал сгибать и разгибать корпус, укрепляя и без того крепкие мышцы живота. Иван, молча оглянулся, взял большой будильник и сказал:
-Почему ты до сих пор этим пользуешься? Это ж орудие пыток. Оно будит не только тебя, но ещё три соседних комнаты. Есть же новый беззвучные аппараты, которые растормаживают кору головного мозга и делают пробуждение лёгким и приятным.
-Эта штука лучше мобилизирует, - повышая темп проговорил Холмов.
-Ну как знаешь. Ладно, перейдём к делу. Но для этого ты должен внимательно меня послушать.
-А я и так внимательно тебя слушаю. Одно другому не мешает. Тем более я знаю, зачем тебе нужен. Скоро модуль?
Гриша вскочил на ноги и начал боксировать с тенью.
-Да ты прав, - улыбнулся Иван. - Модуль по новейшей истории, особенно меня интересует тема Большой образовательной реформы. Выслушаешь?
-Где я денусь! - прошипел Гриша, проводя сокрушительную комбинацию своему воображаемому противнику.
Остановившись, чтобы перевести дыхание, спортсмен посмотрел на своего друга. Иван имел много причуд, но одной из самых своеобразных была система подготовки к экзаменам, зачётам и модулям. Когда приходила пора сессии или важного рубежного контроля, Гноев усиленно готовился и лучшим методом закрепления материала считал пересказывание его в слух своим знакомым. Гриша был меньше социолога на год и когда поступил в университет, то стал постоянной жертвой его экспериментов. Не смотря на неприятие гуманитарных наук Холмов всегда внимательно выслушивал друга и ему даже иногда было интересно.
-А почему именно реформа? Это же знает каждый захудалый двоечник. А ты так вообще этой темой мне уже все уши прожужжал? На зубок её знаешь!
-Понимаешь, просто я хочу написать про этот период научную работу. Вот и не мешало бы повторить.
-Ну, тогда валяй! - Гриша вцепился в закреплённую на потолке перекладину и стал подтягиваться.
-Ну ,слушай!
Гноев откашлялся и начал:
-Истоки Большой образовательной реформы следует искать в Глобальном мировом кризисе, который начался в середине десятых годов двадцать первого века. Он был связан с новой волной экономической дестабилизации в странах Евросоюза и США, а также очередным витком гонки вооружений и, по сути, воскрешением холодной войны, в связи с нарастающим напряжением на Ближнем востоке. Над миром нависла угроза ядерной войны. Всё это сопровождалось стремительным разрушением системы общечеловеческих ценностей. В отличии от кризиса 2008-2009 годов - деструктивное влияние распространилось не только на экономическую сферу, а затронуло искусство, образование, общую культуру, пошатнув тем самым политические устройства ведущих мировых стран. Начались революции и перевороты. Как не парадоксально первой не выдержала благополучная Германия...
-Не увлекайся, здоровяк, - перебил его Гриша, готовясь к третьему подходу на перекладине. - Мне приятно тебя слушать, однако я сейчас заканчиваю разминку, завтракаю и бегу на теорию биологического планирования. Там у меня точно времени не будет. Так что переходи сразу к реформе.
-Никогда не понимал, почему ты так мало пользуешься правом самостоятельности?
-Я пользуюсь им там, где мне это целесообразно. А если я действительно хочу, что-то усвоить, то предпочитаю общаться с преподавателем.
-Ты архаичен. И не готов принять всего содержания Реформы.
-Ну, вот и расскажи мне, - сказал Гриша, начиная новый подход.
-Ну, вот и рассказываю. Всеобщая разруха и анархия, недоверие к властным структурам докатилось и до нашей страны. В образовательной системе эти процессы вылились в ужасную активизацию коррупционных схем буквально на всех уровнях и ветках. Особенно пострадала высшая школа. Тенденции, которые формировались здесь годами, под влиянием общественных процессов, трансформировались в открытое повальное взяточничество во всех вузах страны. Более того коррупция стала иметь под собой официальную основу. Стали приниматься множество законов, которые бы оправдывали разросшиеся денежные поборы. В разболтанной законодательной ветке власти это было сделать очень легко. Участились дикие случаи почти уголовного вымогательства и даже физического воздействия на студентов со стороны преподавателей.
-Весёлые были времена, - прервал его запыхавшийся Гриша, который снова вступил в единоборство с тенью. - Однако ближе к сути. Твои лекторские способности я оценил, но мне уже скоро пора уходить.
-Хорошо, - раздражённо сказал Иван. - Я тогда тезисно. В результате множества революционных событий, в том числе и нашей Сиреневой революции, в мировую политику была введена система государственной правления, получившая название тотальной демократии. Власть народа возводилась в абсолют и признавались крайне жёсткие методы воздействия по отношению к элементам прошлого режима. Влияние стало осуществляться множеством общественных организаций - комитетов или советов, которые были наделены примерно одинаковыми полномочиями. Таким образом, максимально понижалась вероятность угрозы узурпации власти каким-то одним сообществом или человеком. Каждая из сфер общественной жизни максимально диференциировалась, создавая всё новые и новые учреждения по контролю над эффективностью и оптимизацией соответствующей деятельности.
-Иван, тезисно у тебя явно не получается.
-Хорошо. Вот тебе тезисно. Во время Сиреневой революции начались повальные протесты студентов, которые переросли в открытые бунты с применением физической силы. Произошло даже несколько убийств. Ну ничего страшного - так пара, тройка зажравшихся преподов. Потом когда всё более-менее уляглось - стала очевидной необходимость глобальных изменений в образовательной сфере. Началась Большая образовательная реформа.
-Не перебивай, а то подавишься, - обиженно проворчал Иван. -Политика тотальной демократии предусматривала акцентировала особое внимание на борьбе с коррупцией. Именно это явление новая власть посчитала причиной всех общественных бед. Крайне актуально это было в сфере образования. В результате был создан орган, который назывался АСК - Антикорупционный Студенческий Комитет. Эта организация была создана в контексте возрастающих полномочий студенческого самоуправления. Если раньше деятельность этой структуры имела чисто формальный характер, то с началом реформы студенты получали права, которые временами уравнивали их с властью официальных руководителей вузов.
-В принципе хорошо, но немного безсистемно, - улыбнулся Гриша, надевая рубашку.
-Но я ещё не закончил.
-Зато я закончил Иван. Предупреждал ведь - опаздываю. Продолжишь рассказ вечером.
Гноев покорно склонил голову и направился к выходу. Открыв дверь, он судорожно сглотнул и отрывисто проговорил:
-Гриш к тебе Сатана.
2
Холмов недовольно скривился. С кем ему меньше всего сейчас хотелось общаться так это с Олегом Шатановым, главой АСК университета. Взглянув в зеркало и немного взлохматив волосы на голове, Гриша вышел из комнаты. Ивана уже не было, а в дверном проёме стоял высокий, крепко сбитый симпатичный брюнет. Обычно смазливые девочки любят называть такую внешность мужественной. Однако немного не по себе становилось от глаз парня. Колючих, словно осколки новогодних игрушек.
-Рад тебя приветствовать Григорий, - красивым звучным голосом произнёс гость. - Твоё терпение выше всяких похвал. Как ты его выносишь? Эти его тирады перед сессией? Тебе что - больше нечем заняться?
- А ты вообще-то, должен знать, что подслушивать за дверью - нехорошо!
-Вот Женя правду говорит - ты реликтовый вид. Хотя очень интересный вид.
Гриша молча вышел из комнаты и закрыв дверь на ключ, направился к выходу из лестничной клетке. Лифтом он тоже принципиально не пользовался. В общаге царил обычный утренний шум. Холмов представил, на миг, как жили студенты ещё каких-то тридцать лет назад, до Большой Реформы: одна кухня и туалет на семь-восемь комнат. По три-четыре человека в каждой. Это средневековье называлось блоками.
Парень встряхнул головой - ему стало нехорошо от одной мысли о таких условиях. Попробуй тут не взбунтоваться.
-Холмов! Холмов! Куда же ты? Это невежливо - я тебя специально ожидал, а ты убегаешь!
Уйдя в размышления о тёмных веках высшего образования Гриша совсем забыл о Шатанове, который похоже не собирался его просто так отпускать. Обернувшись, он с плохо скрываемым презрением посмотрел на главу АСК. Шатанова знал практически весь университет. Он обладал особым человеческим даром - его никто не любил. Правда, на то были объективные причины. Получив от природы гибкий ум, смелость, решительность и организованность, Олег энергично использовал все эти качества, чтобы продвигать себя по карьерной лестнице студенческого самоуправления, забывая о таких мелочах как моральные нормы. Усиленно интригуя, он устранял всех своих конкурентов на пост студенческого ректора. Он обвинял всех неугодных в безответственном отношении к учёбе, аморальном поведении и вообще всяких нехороших излишествах. Причём абсолютно не скрывая своих действий, глава АСК называл их поддержанием здоровой конкуренции и социального гомеостаза. Его ненавидели, но боялись и не решались вступать в открытый конфликт. Слишком много отравленных кинжалов было за пазухой у этого парня
Доставалось как студентам, так и преподавателям. Причём последним намного больше. По заявлениям Шатанова было уволено уже около двух десятков педагогов. Пользуясь правом униженных, которое гласило, что педагог, который нанёс учащемуся своими действиями моральный ущерб должен быть немедленно уволен с учебного заведения, не взирая на звания и стаж работы, Олег намеренно провоцировал преподавателей на эмоциональный срыв. Даже незначительное замечание в его сторону Шатанов трактовал как унижение. Похоже, мечтой парня было воспользоваться вторым пунктом права униженных, где за применение физической силы предусматривалось до десяти лет лишения свободы. Но до этого пока не доходило. Гриша имел неосторожность ещё будучи желторотым первокурсником сблизиться с Олегом. Он был введён в заблуждение страстными речами активиста о великой миссии студенческого самоуправления и, по дурости, на втором месяце учёбы вступил на должность главы АСК факультета. Парня тогда ещё удивило, почему в составе его подчинённых только два замкнутых в себе чудика и на других специальностях тоже никто особо не спешит вступать в комитет, тем более, что в других вузах выстраивались очереди и происходил жёсткий отбор в такую престижную организацию. А здесь были только Шатанов, главы факультетских АСК и три-два а иногда и по одному человеку подчинённых. Доходить в чём дело стало, лишь когда с Гришей категорически перестали общаться сначала его знакомые со старших курсов, а потом и одногрупники. А когда его вызвали в студенческий деканат и чуть не исключили с университета за некорректное поведение в общежитии, Холмов стал всерьёз подозревать своего, как он тогда считал, лучшего друга. Ведь ему вменялись в вину эпизоды о которых знали только он и Олег. Спросив на чистоту, Гриша ужасно удивился, когда Шатанов ответил, что действительно пожаловался в студуправление, а потом ещё и объяснил свой поступок уроком о последствиях беспечного доверия людям. Гриша сразу же ограничил всякие контакты с главой АСК и хотел выйти из его рядов, но Шатанов сразу предоставил ему статут комитета, где ясно говорилось, что это невозможно. Вступивший в ряды борцов со взяточниками не мог самостоятельно сложить с себя полномочий, которые продолжались до окончания университета, а если человек не справлялся или игнорировал свои обязанности, то его исключали из вуза. Поэтому, хочешь не хочешь, а с Сатаной (надо отметить Олег очень гордился этим прозвищем) приходилось пересекаться.
Всё это пронеслось в голове у Гриши, когда он смотрел в холодные глаза Шатанова. Ничего не сказав, Холмов снова обернулся и зашагал прочь - лишние разговоры с этим человеком ему были ни к чему.
-Григорий, я не привык, если ко мне поворачиваются спиной, когда я говорю с человеком. Все меня презирают и не общаются, однако если я начинаю говорить, то мне все отвечают!
Всё это Сатана сказал очень тихо, что заставило Гришу обернуться.
-Я опаздываю.
-Ничего. Поговорим по дороге. Пошли.
Глава АСК зашагал рядом. Люди, которые попадались при встрече, смотрели на них со смесью страха и отвращения. Холмов скривился - он едва очистился от позора общения с Олегом и лишние поводы к слухам были ему ни к чему. Но приходилось терпеть.
-Ты регулярно ходишь на стрельбища? - масляным голосом спросил Шатанов.
-Регулярно.
-Я проверю. А почему тебя не было на двух последних общих собраниях АСК?
-Был занят.
-Предупреждаю тебя парень - если ты пропустишь следующее, то ты больше не будешь занят. Наоборот, у тебя появиться очень много свободного времени.
Холмов резко остановился, его лицо покрылось багровыми пятнами. Они стояли на одном из лестничных, рядом никого не было и Гриша, влотную приблизившись к Олегу, прошипел:
-Зачем тебе всё это нужно? Чего ты добиваешься?
-Справедливости, - спокойно ответил Сатана. - Я добиваюсь только справедливости. А справедливостью я считаю то, что человек должен выполнять положенные на него обязанности. Ведь так?
-Антикорупционный комитет уже никому не нужен. У нас уже более двадцати лет никто не берёт взяток.
-Потому и не берут, что есть Антикорупционный комитет. Ты же помнишь право честного? Ведь помнишь?
Конечно, Гриша помнил. Об одном из центральных положений Большой реформы. Образования трудно было забыть - в своё время оно стало настоящим шоком для общества. Сущность права честного гласила, что педагог, уличённый в коррупции, подлежал немедленному физическому уничтожению силами членов комитета, иными словами - его просто убивали. Правда, при условии обязательных доказательств его вины. Именно это право да ещё романтические речи Шатанова толкнули Гришу в АСК.
-Они должны нас бояться Холмов. И они боятся. Необходимость права честных возникла не на пустом месте. Я ведь слышал - тебе утром твой дружок орангутанг про это рассказывал. Да была жесткость. Были массовые казни. Было много крови. Но это привело к тому, что мы сейчас имеем - студенты теперь живут по-человечески и имеют возможность отстаивать свои права.
-Олег, мы не на заседании совета студуправления. Завязывай с проповедями. Что ты хочешь?
Шатанов приблизился к уху и горячо зашептал:
-В тебе есть сила, искра! Ты человек, а не быдло.
Гриша изумлённо посмотрел на собеседника и вдруг зашёлся приступом смеха. Сверху послышались громкие, весёлые голоса и Холмов снова стал двигаться вниз. Сатана не отставал.
-Григорий зря ты смеёшься. Каждому человеку нужен друг.
-У тебя достаточно извращённые представления о дружбе.
-У меня реальные представления.
Они уже добегали к нижнему этажу и поток студентов начал расширяться. Гриша лихорадочно высматривал знакомых, к которым можно было бы примкнуть и, наконец, избавиться от ненавистного общества. Шатанов не успокаивался:
-Дружба - это дар. Большой дар, который нужно ценить и лелеять. И потому не стоит им раскидаться, как попало, а давать только избранным.
У парадных дверей общежития возле будки вахтёра Холмов остановился. Валентины Сергеевны, которая должна была в это время находиться на посту, нигде не было. Вместо неё на стуле сидела Катя Нилова, заместитель старосты общежития.
-Катя, что случилось? Где Сергеевна? - удивлённо спросил Гриша.
Девушка стала открывать рот, но Сатана её опередил:
-Сергеевна получает свою трудовую книжку в отделе кадров. По отношению к студентам общежития, она допустила высказывания громкостью 63 децибелл.
Гриша подошёл к стене, где висели привычные стенды студенческого самоуправления, списки проживающих в общежитии и контролёры громкости звука. Под самым потолком висела небольшая коробочка серого цвета с мерцающими синими и зелёными огоньками, немного напоминавшая древние интернет-модемы.
-Что это?
На этот раз быстрее среагировала Катя:
-Ловушка для взяточников!
-Для кого? - удивлённо переспросил Холмов.
Шатанов серьёзно проговорил:
-Вот тебе и недостатки того, что ты не посещаешь собрания АСК. И вообще ты очень дремучий человек - весь университет уже неделю об этом говорит, а ты за своими тренировками ничего не видишь.
Гриша вздохнул. Сейчас Холмов стал припоминать: он действительно что-то слышал подобное от друзей (того же Гноева), Надька тоже вчера, перед сном, долго щебетала о каких-то новых методах борьбы с нечестными преподавателями. Однако, всё что касалось деятельности АСК (членство в котором парень считал самым большим позором своей жизни), Гриша пытался не замечать и максимально абстрагироваться - это происходило уже почти бессознательно.
-Как работает эта штука? - раздражённый собственной бестолковостью, спросил Гриша.
-Эта штука, как ты соизволил выразиться, называется модифицированный дистанционный регистратор мозговой активности. Такие приборы существуют уже примерно десятилетие, но специфика нашего состоит в том, что устройство реагирует на електрохимическую активность головного мозга, которая происходит, когда субьект совершает коррупционное действие. То, что каждому виду деятельности и роду действий отвечает особый вид нервной активности известно очень давно, а вот экспериментально вычленить энцефалографические рисунки удалось сравнительно недавно.
-Какие рисунки?
-Энцефалографические дубина! Тебе нужно заняться самообразованием. Такой дремучий тип не нужен мне в качестве главы факультетского АСК. Ну да ладно мы отвлеклись. При ситуации, когда человек берёт взятку, его мозг излучает особый волновой конгломерат. Это смесь страха, вины, удовлетворённости и ещё чего-то там. Точно не помню. Да мне это и не надо знать. Суть в том, что этот прибор позволит отловить самых хитрых. Тех, кто смог спрятаться от тотального видеонаблюдения и системы информаторов.
-А он реагирует на мысль о взятке или на само действие? - задумчиво произнёс Холмов.
-На действие, конечно. Нам невинные жертвы не нужны.
Шатанов достал жевательную конфету, бросил её в рот и, причмокивая, сказал:
-Всё Григорий, до свидания. Вон идёт декан юридического, пойду к нему, поговорю о проекте права стипендии.
-Права стипендии?
-Ну да, ты конечно и этого не знаешь, - вздохнул Сатана. - Я думаю, что если бы даже на нашу лужайку высадились инопланетяне - ты бы не сразу заметил. Право стипендии должно ликвидировать унизительные стипендиальные балы как остатки средневековой эпохи. Сейчас у нас эпоха демократии, где каждый имеет право на достойную оплату своего труда. А учёба, пребывание в вузе - это уже тяжелейший труд сам по себе. Но официальное руководство против. Ну я их всё равно задавлю аргументами - недаром же я учусь на юридическом. За мной практика Массачусетского и Гарвардского вузов. И, кстати, Григорий - следующее заседание АСК в четверг на пять в актовом зале. Жду тебя с докладом о работе по привлечению новых сотрудников комитета. Чао.
Шатанов побежал вдогонку за деканом, а Гриша, наконец вышел на свежий весенний воздух и облегчённо вздохнул. Не смотря на приближения сессионного периода - студентов, которые бы спешили на пары, было совсем мало. Внушительная толпа выходила из общежития и поворачивала вправо - к ведущим в город воротам. "Тяжелейший труд", - раздаражённо подумал Холмов. Большинство студентов, практически не посещало пары, пользуясь правом самостоятельности и, при этом, девяносто процентов умудрялось получать стипендию в размере пяти минимальных зарплат. Неудивительно - средний стипендиальный бал был понижен до трёх, а любой дополнительный вопрос преподавателя мог трактоваться как предвзятое отношение и, сразу же, использовалось право униженных. А теперь Шатанов, один из главных идеологов всех нововведений студуправления ещё планирует отменить средний балл.
Холмов сам, пользовался правом самостоятельности, но только на ненужные ему, как он полагал, предметы. Но таких сознательных было совсем чуть-чуть. Если бы Гриша немного чаще следил за новостями, то наверняка бы связал свои размышления с сообщениями о всёвозрастающем кризисе рынка труда.
Задумчиво склонив голову, Холмов направлялся к спортивному корпусу.
-Гриша! Гриша!
Парень обернулся, увидел бегущего за ним высокого типа в помятом пиджаке и приветливо сказал:
-Бегу в город. Там говорят новая рок-группа приехала. И атракционы усовершенствованы. Чудак, ты Холмов. Есть же право самостоятельности и столько развлечений вокруг. А ты всё на парах.
-Ну во-первых, я не постоянно на парах, а во-вторых - каждому своё. А где это твоя Зоя?
Артур покраснел и мрачно прошептал:
-Да ну её. Вроде девка как девка. Весёлая, умная, прогрессивная, а как дело доходит до каких-то зверьков и насекомых - одержимой делается. Там им вчера в лабораторию каких-то чудо-хомячков завезли, так она ими не налюбуется. Мы даже поссорились с ней из-за этого.
-Помиритесь, - дружелюбно произнёс Холмов и пожав руку товарищу продолжил свой путь.
Сделав несколько шагов, Гриша остановился, пригнулся к земле и крепко зажал уши руками. Ужасно громкий, воющий, словно смертельно раненый волк, звук сирены сплошным ковром расстилался в небе над корпусами университета. Через несколько мгновений в аккомпанемент сирене зазвучал бесстрастный, механический голос, заглушая всё окружающее:
-Внимание! Внимание! На территории университета зафиксировано коррупционное действие! Локализация нарушения - корпус факультета профессионального спорта, третий этаж, сектор G2 с 34 по 45 аудитории! Все, кто находиться на данной территории должны оставаться на своих местах до особых распоряжений студенческого ректора или главы АСК. Всем членам антикорупционного комитета, а также студенческим ректору и деканам немедленно прибыть в административный корпус университета к офису АСК. По всему университету до выяснения обстоятельств преступления оглашается сиреневый уровень тревоги! Повторяю! Оглашается сиреневый уровень тревоги!
Гриша уже бежал к административному корпусу и ничего не слышал. Случилось, то чего он больше всего опасался.
3
Перед входом в админкорпус уже скопилась огромная толпа народу - в основном члены преподавательского состава, которые шли на первое занятие, но не успели до тревоги. Гриша мельком увидел Татаринова Юрия Яковлевича - ректора университета. Его огромная бородатая, добродушная физиономия была раскрашена в смесь белого, красного и синего цветов. Окружающие, что-то лихорадочно его спрашивали, но тот лишь энергично отрицательно качал головой. Он ничего не знал, да и не мог сейчас ничего знать. Сиреневая тревога означала, что на время расследования инцидента, вся официальная верхушка власти университета лишалась своих полномочий. На данный момент главными особами вуза были студректор и руководитель АСК.
Возле красивой, резной двери стояли два широкоплечих, мощных парня в синезелёной форме комитета - стандартные дежурные, которым сегодня выпал горячий денёк. Гриша их знал - это были члены университетской команды по дзюдо, однако не предполагал, что они тоже состоят в комитете. Похоже, пока Холмов активно забивал на заседания и сборы, Шатанов зря времени не терял, продолжая вербовать новых членов. В руках дежурных были автоматы Калашникова новой модификации, на рукавах ярко красовалась эмблема АСК - изображения протянутой к пачке денег руки в красном круге, по диаметру перечерченном жирной чёрной чертой. Один из них (кажется, его звали Петей) сделал злобное лицо и громко рявкнул на уверенно приближающегося Холмова:
-Пропуск!!
-Ты чего друг? Какой пропуск? Я же факультетский глава АСК!
Реакция была мгновенной - страж перезарядил автомат и направил его на Гришу. Аналогичные действия повторил его напарник
-Ещё шаг - стреляю на поражение!
-Вы чего ребята? С ума сошли?!
Вдруг, резко открылась входная дверь и оттуда выскочил Шатанов, на ходу застёгивая пуговицы на форме.
-Они как раз всё правильно делают, а вот ты, похоже, сошёл с ума! У нас сиреневая тревога, по сути, военное положение! Где твоё удостоверение?
-Дома! Я его с собой не ношу!
-А это грубейшее нарушение. Ну да ладно, потом разберёмся! Пошли! В офисе должны быть дубликаты. Всё нормально ребята! Это свой и он мне нужен. Однако всех остальных без удостоверения не впускать. Не взирая на лица - открывать огонь на поражение.
Парни вошли в широкий мрачный вестибюль админкорпуса. Слево располагался тёмный узкий проход, который вёл к кабинету ректора и его помощников. Прямо от парадной двери поднимались широкие ступени, покрытые роскошным, старинным и, по слухам, жутко дорогим ковром. Там на втором этаже располагались основные конторы самоуправления: кабинет студенческого ректора, главный офис АСК, культмассовый сектор и студбухгалтерия. Гриша вошёл в просторную, светлую комнату штаб-квартиры комитета, которая больше напоминала оружейную. Правую стену полностью занимала большая застеклённая витрина, внутри которой размещались различные виды огнестрельного оружия, вплоть до новейших гранатомётов (хотя не очень понятно было какую роль они играют в борьбе против взяточников). Сразу напротив входа было огромное, панорамное окно, открывавшее прекрасный вид на университетский комплекс. Левую часть комнаты занимали шкафчики и тумбочки, в которых содержалась форма и боевое снаряжение членов комитета. Основную часть комнаты занимали столы и стулья с компьютерной утварью - рабочие места факультетских глав и административной верхушки АСК. Картину дополнял роскошный резной стол Шатанова, находившийся на возвышении, возле центрального окна. Там размещалось пять мониторов, множество каких-то пультов и клавиатур. Вид дополняли беспорядочно разбросанные, вперемешку с ручками и карандашами, бумаги, брошюры и книги. Олег быстро подошёл к своему столу и стал внимательно вглядываться в компьютерные экраны периодично нажимая какие-то кнопки. Во время этого он отвечал на телефонные звонки, периодично сбрасывая некоторые вызовы.
-Судя по всему это Лужина, - задумчиво произнёс Шатанов.
Холмов, который как раз начал переодеваться, замер, натягивая рукав комитетской куртки, и осторожно спросил:
-Кто, кто?
-Лужина Марина Сергеевна, доцент, кандидат биологических наук, преподаватель...
-В частности. А вообще, читает целый спектр дисциплин на биологическом факультете. Кстати она никогда не внушала особых подозрений и не находилась в списке неблагонадёжных. Но факты есть факты. Эти новые регистраторы - просто чудо!
На лице у Шатанова появилось такое умилённое выражение, как будто он говорил о любимой девушке, родителях, чём-то близком и нежном, но уж никак не о пищащей электронной коробочке.
-Олег, я что-то сомневаюсь, - несмело произнёс Холмов.
-Ты не должен сомневаться боец! - закричал Сатана. - Ты думал, мы здесь в игрушки играем, когда сюда вступал? Ты считаешь, оружие в витрине для красоты?! Наша форма и автоматы с пистолетами, чтобы производить впечатление на молоденьких девушек?! У нас война! И мы должны искоренить скверну. Время раздумий прошло - сейчас каждый человек на счету. Мы должны показать, что мы не быдло о которое можно вытирать ноги!
Гриша склонил голову и промолчал. Не смотря на своё негативное и пассивное отношение к АСК, он всё же помнил, что во время сиреневой тревоги главе комитета предоставлялась полная свобода действий. И в случае неподчинения он мог применять любые санкции, вплоть до физической ликвидации. Понимание этого ещё больше усиливало робость Холмова, которою он испытывал перед Шатановым. Он как раз шёл на пару к Марине Сергеевне к которой относился всегда с уважением, отдавая дань её доброте и глубоким практическим знаниям. Однако на столкновение с Сатаной, особенно сейчас, когда в его руках была вся полнота власти, он идти не решался.
-Я просто не совсем понимаю ситуацию. Сирена, голос - это нововведения?! - Гриша хотел перевести разговор в другое русло.
-Ситуация очень простая. И ты бы всё понимал, если бы был на заседаниях комитета. Сработали регистраторы. Ещё только неделя как они стоят, а уже оправдывают вложенные средства. Я же говорил - отловим самых изворотливых! Ты представляешь - сколько их накопилось на двадцать лет затишья?! А сирены и голос - это моя идея! Правда - мощное психологическое воздействие? - возбуждённо протараторил Олег.
-Приборы указали на Лужину?!
Шатанов недовольно поморщился.
-У нас стоят экспериментальные образцы и потому они ещё не совсем совершенные! Фиксируется только сам факт коррупционного действия, а регистраторы, хоть и находятся достаточно плотно, но всё-таки не в каждой аудитории. На центральный сервер подаются координаты области пространства, где зафиксирован поступока.
-То есть они не указывают на конкретного человека?!
-Указывать то они не указывают, но из преподавательского состава в 7.48, когда сработали датчики, в секторе G2 находилась только Лужина, робот-уборщик и два студента. Дедуктивным методом несложно вычислить нарушителя.
Шатанов ткнул пальцем в один из мониторов. На экране была знакомая Грише 39-я учебная аудитория наполненная множеством колб, пробирок, баночек с непонятными предметами неаппетитного вида. Между рядами столов металась пожилая женщина, невысокого роста и достаточно приятной, для своих лет, внешности. Сейчас её лицо исказила гримаса крайнего ужаса, по щекам текли слёзы, но она не кричала, не молилась, не призывала к справедливости и не падала на колени. У Гриши к горлу подступил ком - Марина Сергеевна всегда учила студентов в любой ситуации сохранять достоинство и своим поведением подавала яркий пример своим словам. Не смотря на то, что Лужина была потенциальным взяточником - уважение к ней не исчезло, но даже стало усиливаться.
-Значит так, Холмов поскольку инцидент произошёл на твоём факультете - значит, ты и будешь разбираться. Со мной вместе, конечно.
Гриша нехотя кивнул головой. Внимательно осмотрев себя в зеркало, он недовольно скривился - форма, хоть и помятая, сидела на нём отлично, однако автомат мёртвым грузом оттягивал плечо, а кобура с пистолетом на поясе, казалось, стягивала штаны вниз. Холмов относился к оружию без романтических иллюзий, понимая, что вполне вероятно, сегодня придётся пустить его в ход. А вот Сатана, похоже, ни малейшего дискомфорта: внимательно осматривал своё табельное оружие, время от времени отвечая на участившиеся звонки. Вдруг он недовольно посмотрел на дисплей телефона и сбросил вызов.
-Татаринов, - с пренебрежением процедил Олег. - Законов человек не знает. У нас сиреневая тревога, а он звонит. Наверное, будет отмазывать своего коллегу. Подожди, Григорий скоро и тебе звонить начнут все кому не лень. Кстати, ещё не звонили?
-Я мобильник на пары не беру.
-Ну, вообще-то довольно неосмотрительно, но в данной ситуации это только на пользу. Не будет лишний раз отвлекать. О, вот и вся честная компания.
Гриша взглянул на один из мониторов - к корпусу приближалось человек двадцать народу: главы АСК, студдеканы, старосты общежитий, делегаты студпарламента, вообщем вся верхушка самоуправления.
-Не хочу я сейчас с ними общаться, - скривился Шатанов. - Только зря время терять. Лучше уж после задержания. Пошли.
-Куда это ты собрался без студректора?
Гриша и Олег резко обернулись и оба схватились за пистолеты. В дверном проёме стояла маленькая, худенькая девочка в очках.
-Рыжина! Как ты сюда прошла? Я ничего не видел на камерах, - удивился Сатанов.
-Я сегодня ночевала в своём кабинете. Там ты пока, слава Богу, камер не поставил.
-А может быть и стоило. Что тебе нужно? Ты сейчас нас задерживаешь!
Девушка криво улыбнулась. От этой улыбки внутри у Гриши всё похолодело. Он посмотрел на Шатанова и мог поклястся, что бесстрашный и принципиальный глава АСК испытывал те же ощущения. Маша Рыжина, студенческий ректор вуза, была единственным человеком в университете, которого опасался Сатана. Даже поговорка ходила: " Её боится сам дьявол". Худенькая, ничем не примечательная студентка пятого курса психологического факультета была одним из самых влиятельных людей в учреждении. Этим она была обязана своему острому уму и решительному характеру. В отличии от Олега она никогда не шла на прямую конфронтацию с официальным ректоратом и преподавательским составом, однако ради успеха в карьерных схватках тоже не брезговала никакими методами. Девушка была из тех людей, которые называли предательство политической необходимостью. Холмов понимал, что Шатанов хотел успеть осуществить всю акцию без ректора для того, чтобы заиметь ещё один козырь в борьбе за главный пост. Но, похоже, Маша всё предвидела..
-Мальчики, вы такие быстрые. Как детский понос, - продолжая улыбаться, сказала Рыжина, с интересом осматривая комнату.
-Ты забываешься...
-Нет, это ты забываешься Шатанов! - неожиданно прорычала Маша. - У тебя от стремления занять моё кресло совершенно высохли мозги! У нас первый случай взятки в высшей школе по стране за последние двадцать лет и мы должны действовать согласно уставу. Буква в букву. Основные члены группы задержания: вузовский и факультетский глава АСК, два рядовых бойца и студенческий ректор. По-моему, ты забыл троих человек. Я, конечно, понимаю, что ты потом хотел всё это представить как мою некомпетентность, неумение справляться с обязанностями или тому подобное. Но к этому происшествию будет привлечено внимание не только страны, но и мира. И если акция будет проведена с нарушением хоть одной процессуальной нормы, то педагогическая общественность взвоет и достанется не только нам, но и всей системе самоуправления. Сейчас уже и так право честных висит на волоске, а ты этот волосок, придурок, ещё подрезаешь!
Олег густо покраснел, склонил голову и молчал.
-Значит так. Всех этих гавриков мы ждать действительно не будем. Но рядовых возьмём
За дверью раздались громкие шаги и в комнату вошли двое ребят в форме АСК.
-Ну, вот теперь кажется всё, - улыбнулась Рыжина. - Однако могут возникнуть вопросы, почему университетский глава антикорупционного комитета не обеспечил эффективной организации задержания преступления и это пришлось делать студенческому ректору. Но это будет потом!
Шатанов побелел, однако молчал. Он действительно сделал глупость, поспешив, всё провернуть самому и теперь расплачивался за это.
Рыжина удовлетворённо посмотрела на главу АСК и сказала:
-Ну что вы стоите, мальчики?! Пошли вершить историю! Да, Шатанов, дай этому увальню дубликат удостоверения, а то потом защитники прав преподавателей и до этого придерутся. И ещё! Обвинение будешь предъявлять ты, но без лишней экспрессии. Лучше не зли меня.
4
Ни Рыжина, ни Шатанов не хотели делить лавры борцов со взяточниками, потому решили не встречаться с членами студенческого комитета, которые уже прошли контроль на входе. Группа пошла не к парадному, а направилась через верхний коридор, напрямую ведущий к спортивному корпусу. Проходя по коридору, Гриша заметил, что несколько человек из членов преподавательского состава испуганно жались к стенам. Они выполняли приказ механического голоса и ужасно боялись, хотя и не попали в неблагонадёжный секторе. Студентов на пути они практически не встречали - право самостоятельности являло себя во всей красе. По мере приближения к аудитории у Гриши всё быстрее колотилось сердце, и он прилагал все усилия для того, чтобы, хотя бы внешне сохранять спокойствие.
Рыжина и Шатанов вошли в аудиторию одновременно, за ними проследовали два рядовых бойца. Холмов замыкал шествие. Увидев прибывших, Лужина попятилась к стене, чуть не перевернув огромную клетку с двумя десятками хомяков.
-Лужина Марина Сергеевна, - хорошо поставленным голосом начал Шатанов. - Вам вменяется в вину осуществление коррупционного действия, сегодня в 7.48 утра. Обвинение базируется на показаниях дистанционных регистраторов мозговой активности, а также на том факте, что из преподавательского состава в момент преступления на данной территории, в секторе G2, находились только вы. Что вы можете сказать в своё оправдание?
Лужина судорожно сглотнула и, пытаясь справиться с дрожью в голосе, ответила:
-Я не брала ничего. Это абсурд. Я не знаю. Я не понимаю!
-Обыщите её, - твёрдым голосом проговорила Рыжина.
Двое бойцов АСК решительно приблизились к преподавателю и схватили её за руки. "Они оба хотят поскорее её убить. У них одна цель! Интересно, они действительно это делают во имя Реформы, защищая идеалы студенческого управления, или просто хотят выслужиться перед вышестоящими!" - пронеслось в Гришиной голове. Тем временем один из парней проводивших обыск приблизился к Рыжиной и подал ей кошелёк Лужиной. Маша раскрыла старенькое кожаное портмоне и вытащила оттуда около десятка зелёных бумажек.
-По моему, здесь около тысячи долларов, - задумчиво произнесла девушка.
-Тысяча двести, если быть точным, - поправил Шатанов. - Как вы обьясните наличие этих денег в вашем кармане при средней зарплате вузовского преподавателя, по сегодняшнему валютному курсу, триста долларов?
-Это перевод с Америки. У меня там сын живёт, - горячо и сбивчиво залепетала Лужина. - Это перевод. Денежный перевод. Я сняла с банкомата, когда шла на работу. Вы ведь можете проверить! Можете проверить! Право честных предусматривает наличие веских доказательств вины!
-Вообще-то они у нас есть, Марина Сергеевна, - тихо проговорил Шатанов. - Истинность показателей дистанционных регистраторов подтверждена многими опытами. Вы ведь не станете отрицать научные доводы?
-Но здесь какая-то ошибка...
-Ошибки здесь быть не может. Мы не используем прибор, если не уверены в его правдивости и эффективности.
-Но я же не одна была в секторе.
Лужина продолжала сопротивляться, как могла, хотя прекрасно видела, что визитёры хотят поскорее закончить это щекотливое дело. И явно не в её пользу.
-Марина Сергеевна, - иронично улыбаясь, вмешалась Рыжина. - Вы хотите обвинить во взятке студентов?
-Если это члены самоуправления, то вполне может быть. Сейчас у студенческого парламента очень большая власть и...
Шатанов не дал закончить Марине Сергеевне мысль.
-Минуточку. Произнесённые вами слова оскорбляют честь и достоинство студечества как социального явления. Таким образом, вступает в силу право униженных.
-Пускай меня уволят! Пускай! Но я должна сохранить свою честь! Пускай не жизнь, но честь!
-Марина Сергеевна, вы можете предъявить веские доказательства своей невиновности?
-Да подумайте вы головой?! Я что дура совсем?! Мне жизнь безразлична, что ли? Кто в здравом уме отважиться брать взятки! Тем более, когда вы везде натыкали ваших этих воющих штук!
У Лужиной явно сдавали нервы.
-Марина Сергеевна нам нужны факты, а не слова. Безнаказанность приводит к ощущению вседозволенности и притупляет осторожность. Может вам двадцать лет удавалось нас обманывать? Вот подумали, что и сейчас это пройдёт.
-Да я тридцать пять лет в образовании! Я...
Тут взгляд Лужиной устремился на Холмова и она сквозь слёзы, срываясь на рыдания, проговорила:
-Гриша, ну скажи им, солнышко! Ты же меня знаешь! Ты же знаешь! Какие взятки?!
Женщина схватила парня за воротник формы и отчаянно затрясла. Холмов аккуратно отстранил её от себя и, как можно более строгим и безразличным голосом, сказал:
-Марина Сергеевна, не Гриша, а Григорий Николаевич. Отвечайте на вопрос Олега Юрьевича. Вы можете предъявить веские доказательства своей вины?
Глаза Лужиной широко раскрылись, она отступила на несколько шагов и прошептала:
-Я так понимаю банковский перевод, вы проверять не будете?
Шатанов удовлетворённо взглянув на Гришу, твёрдо сказал:
-Мы можем проверить, но что это даст? Даже если это деньги от вашего сына это ещё ничего не доказывает. Может вы успели куда-то спрятать суму? Или взятка вообще осуществлялась не деньгами?
-Хорошо, - сделала последнюю попытку Лужина. - А что в этот момент фиксировали камеры? В конце концов, кто-то же должен был передать мне взятку?
Рыжина вопросительно посмотрела на Сатану, но тот без колебаний ответил:
-Вот именно, что в момент срабатывания регистраторов вы оказались в слепой зоне. На мониторах видно только часть вашего плеча. Толкает на размышления, не правда ли? А на счёт того, кто должен был передать... Возможно, предмет взятки был оставлен заранее, именно в слепой зоне.
-Ну, хорошо, а за что??? За что?? Вы и так сейчас делаете, что хотите и получаете, какие хотите, оценки.
-По-моему тут ещё раз проявляется нарушения права униженных, - вмешалась Рыжина.
-Совершенно с вами согласен. Однако вернёмся к основной теме. За что - мы будем выяснять. И поверьте - выясним. Как и то - кто давал взятку и по каким мотивам. Однако сейчас у нас другие заботы. Нам нужно как можно скорее выявить и оперативно наказать работника создавшего прецедент.
-То есть вы сначала меня пристрелите, а потом будете разбираться?
-Марина Сергеевна, вы можете предоставить веские доказательства вашей невиновности?
Лужин склонила голову и тихим, очень спокойным голосом прошептала:
-Нет.
-Вы признаёте свою вину в совершении коррупционного действия?
-Нет.
-Напомним, что в случае признания вины вам посмертно будет присвоен статус раскаявшегося.
Лужина подняла голову и не меняя интонации, не повышая тон голоса, сказала:
-Пошёл к чёрту, ублюдок!
Сатана ещё раз удовлетворённо улыбнулся и обратился к Рыжиной:
-Вы сами видите, что обвиняемая отказывается сотрудничать с оперативной группой. Мало того, она придерживается довольно агрессивной стратегии поведения, что противоречит её обычной социальной роли и может служить доказательством двуличности, а также умения скрывать истинные мотивы своего поведения.