"Чернотропная нежить в России" в "обличье либералов, бесноватых, дерганных, мелких, скукоженных, но живучих и плодовитых", расползется " плесенью по всему организму страны, включая и властные структуры, давно пораженные "собчачьими ценностями"." " Нет еще официального разрешения на президентскую выборную кампанию, а чернотропная нежить уже вещает, уже обволакивает сознание обывателя своими слюняво-ядовитыми паутинами..., купаясь в ненастье, мечет грязь на светоносный Октябрь, на его достижения, на всё, что давало надежду на Справедливость и Равенство..."
(Михаил Мороз)
Пролог
"Предумирание" предзимья с расстрельным почерком дождя, добивающего остатки побуревшей листвы, действовало угнетающе на изрядно испорченные нервы Громова. Ночью выпавший было снег, припорошив пудрой жухлую траву и примерзнув белой наледью на дорогах, к утру стаял бесследно. Воспоминания о нем с влажных тротуаров испарились под лучами яркого дневного солнца в голом октябрьском небе.
Громов с наслаждением растаптывал подошвами импортных башмаков подвернувшиеся сухие листья в крошку, смешивая с пылью. Рядом на поводке трусил большой черный пес, иллюзорная защита от фантэлементов. Пес на дух не переваривал котов, и мгновенно зверел при виде особей кошачьей породы, особенную ненависть испытывая к представителям рыжей масти. Сколько времени ушло на дрессировку по методике мистера Даргиса у Громова, только Бог знает. Но она явно действовала.
Агент по особо важным поручениям президента последние дни жил в напряженном ожидании. Интуиция и сложная международная обстановка подсказывали, что скоро вновь понадобится его помощь. Но после прошлых двух удачно проваленных заданий на связь никто не выходил. Сначала Громов тихо радовался, что его оставили в покое, но прошло довольно времени, и наехало разъедающее душу чувство неоцененности.
По ночам при свете уличного фонаря за окном Громов вытаскивал пластиковую кредитную карточку, долго изучал, и медитировал. Деньги кончились также неожиданно, как и свалились, а жить-то надо было на что.
Пришлось срочно перевоспитывать пса в духе толерантного отношения к семейству кошачьих.
После совместного, сопряженного с вкусным подкормом по методике Павлова, просмотра фильмов, где главными героями были коты, проявляющие чудеса храбрости, сообразительности и умения жить дружно, эффект был поразительным. Теперь пес стремился лизнуть каждого встречного котенка, если того удавалось застать врасплох или догнать, неуемное проявление дружелюбия не останавливало желание пушистых тварей поцарапать нос, и не страшили угрозы в виде шипенья, совмещённого с вздыбленными шерстью и хвостом.
Громов взял за моду прогуливаться по Александровскому парку возле Кремля, чтоб его долго искать не пришлось, кому надо.
В Александровском парке
Парк был пустынен в это время дня. На скамейке одиноко сидела девушка в темных очках, кутаясь в широкое укороченное норковое пальто, оставлявшее открытыми для мужского просмотра колени. Из под полей надвинутой глубоко на лоб шляпы разбегались по плечам светлые волосы. Пес, натянув поводок, потащил к объекту.
Пока животное обнюхивало стройные ноги в телесных колготках и изящных полусапожках на высоких каблуках, девушка не шевелилась. Но когда ротвейлер вскинул лапы на светлый мех, пытаясь лизнуть незнакомку в щеку так быстро, что Громов едва успел пресечь столь непристойное желание, резко рванув поводок, незнакомка возмутилась.
- Почему Ваш пес без намордника? Он мог мне нос откусить! - гневно выкрикнула девушка, вскакивая со скамейки.
- Да нет, что Вы! Успокойтесь, мадам, - вдруг неожиданно вырвалось у Громова, что-то в властных нотках в голосе незнакомки, не позволило, назвать просто "девушкой".
- Он не кусается, очень добрый, лизнуть хотел.
- Что тоже не хорошо! - наставительно заметила дамочка. - Не гигиенично.
- Простите, мадам.
- То-то, - и девица сняла очки, обнажив голубые, ярко обрисованные черным карандашом, глаза.
Громов раскрыл от удивления рот, узнав известную теле-шоу-звезду.
- Вы удивлены, встретив меня здесь? Я что не человек, не могу по парку погулять?
- Не-ет, то есть, да. Вы человек, конечно. Но ... одна без охраны..., - стал заикаться Громов.
- Но я же не президент! - с иронией в голосе возразила Ксения. - Пока ... не президент.
- Ну да, ну да, - закивал Громов, не зная, что сказать.
- Кстати о президенте. У меня к Вам разговор, Громов, - ясно и отчетливо произнесла фамилию девушка.
Громов тут же рухнул на скамейку, а Ксения подсела рядом.
- Вам предстоит выполнить новое поручение, - категорично заявила Ксюша, останавливая взглядом Громова, пытающегося что-то спросить, и упреждая вопрос объяснениями.
- Очень щепетильного толка. Поэтому президент не может встретиться с Вами лично на этот раз.
Недоверие и невысказанный вопрос застыли на лице Громова.
- Вы спрашиваете, почему должны мне доверять, и не развод ли все это? - сказала собеседница, хотя Громов по-прежнему молчал.
- Вот доверенность с подписью и гербовой печатью. Ознакомьтесь.
Громов повертел перед глазами протянутый чистый лист бумаги и вернул.
- Я слушаю... Вас, - сказал вслух тоном, каким военные говорят "слушаюсь, товарищ командир".
- Прогуляемся, а то у меня ноги затекли, - приказала Ксения.
Парочка с собакой поднялась и зашагала по алее вдоль Кремлевской стены.
- Итак Громов, грядут выборы президента, надеюсь Вы в курсе, - сухо заметила девушка.
- Конечно. И что?
- Наверно Вы также знаете, что президент намерен вновь баллотироваться?
- Читал... предположения экспертов.
- Это так, Громов.
- В чем же проблема? Боится, что не выберут? - сглотнул нервно Громов, и прямо посмотрел в глаза Собчак.
- Президент ничего не боится, Громов, зарубите на носу. Обеспечить необходимый процент на выборах, имея ресурсы, не трудно.
- Так откровенно, да?
- Это не то, что Вы подумали, Громов. Процент обеспечит, как всегда, ... оппозиция.
- Опп...
- Пугающая народ альтернатива.
- А... Ну тогда что? Кстати, меня Алексей зовут.
- Алексей, - смягчила голос Ксения, - проблема в том, что народ во всем разуверился, на выборы не ходит, и необходимый для легитимности выборов кворум под угрозой.
- Понятное дело. Кому можно сегодня верить?
- Что за разговорчики для агента по особо важным поручениям?
- Дык, я же, как это... из народа, и думаю, как народ.
- Вы уже не народ, вас выбрали, значит Вы - избранный. Чувствуете разницу?
Кстати, если Вы успешно справитесь с заданием, вместе с гонораром получите дворянский титул.
- Чего? - ошалел бывший водитель троллейбуса.
- Дворянство. Известная цыганская княгиня, навещавшая недавно Россию, оставила несколько свободных званий по квоте президенту.
- Наследственное? - вспомнив прочитанные в детстве книги, напрягся Громов, опасаясь подвоха.
- Наследственное раньше только титулярным советникам полагалось. Но для Вас Громов сделают исключение.
- Так, и что я должен делать? - деловито спросил Алексей.
- Все, что я скажу, - высокомерно ответила Ксения. - Никакой самодеятельности на этот раз, все строго по инструкции и согласно смете.
- Я весь внимание , мадам.
- Подробности на следующей встрече вот в этом кафе в шесть часов вечера, - и Ксюша ткнула пальчиком в планшет, показывая Громову.
"... после войны," - вспомнилось вдруг Алексею.
- Это пока в офисе идет дизайнерский ремонт, стены норкой обивают, - пояснила Собчак.
- Ниче се.
- Забегаловки не люблю, Громов. Привычки менять не собираюсь. А поклонников вокруг меня всегда много. Ни у кого подозрений не возникнет.
- Так мне поклонника разыгрывать?
Ксюша презрительно окинула взором сверху вниз "генетическое отребье".
- Нет, только охранника. Запомните. Охранника с особыми полномочиями.
В дорогом ресторане"Козловица"
В ресторане "Козловица", освященном только светом настольных ламп "под старину", царил полусумрак. Гарсон подвел Громова к нужному столику, оставил меню, и отошел. В тени явственно вырисовывался облик Ксении в очках с красиво уложенными волосами и норковом платье .
- Здравствуйте, мадам, - Громов склонился, чтобы ... поцеловать ручку.
Собчак протянула милостиво ладонь. Алексей едва коснулся губами, но ему почудилось, что поцеловал мех.
"Перчатки не сняла наверно", - подумал, присев на противоположный стул.
Ксения внимательно листала меню, и Громов отчетливо видел холенную гладкую кожу ее рук, дорогой маникюр на пальцах, и никакого намека на перчатки.
- Что Вы меня так пристально разглядываете, Громов? - подозрительно спросила Ксения.
- Нет ничего, любуюсь, простите.
- Громов, предупреждаю сразу, если Вы влюбитесь в меня и поцелуете в губы, я превращусь в зверя. Поэтому не целуюсь никогда...
"С генетическим огребьем," - молча довершила фразу скривившаяся в брезгливой гримасе мордочка пушного зверька. Но Громов решил, что ему опять почудилось.
- А ..
- Остальное тоже.. Уяснили?
- Усек.
Подоспел гарсон.
- Что будете заказывать.
- Салат с отварной курятиной, индейку под грибным соусом и красное вино.
- А Вам? - официант посмотрел на Громова.
- Чешское пиво.
- Что Вы Громов, скромничаете?
- Нет, просто аппетит куда-то пропал.
- Хорошо, пока выполняют заказ приступим к обсуждению деталей.
- Да, - мужчина сосредоточился.
- Вы, Громов, должны убеждать народ прийти на выборы, проголосовать против всех, то есть за меня.
- Как за Вас, а как же президент?
- Я кандидат от тех, кто против всех. А таких много, очень много Громов, в основном молодежь.
- Но, не все же
- Разумеется, остаются еще патриоты и простые обыватели, желающие жалкой стабильности. Они не хотят, чтобы в России было, как на Украине, чтобы к власти пришли оголтелые либерал-фашисты.
- Ксения? Что Вы такое говорите? Вы же на "майдане" скакали, а еще раньше на "болотной" выступали .
- И что? Я призывала к конструктивному диалогу, пыталась направить энергию толпы в позитивное русло..., - собеседница перекинула ноги, блеснув коленками.
- Стоп, я ничего не понимаю. У меня сейчас голова идет кругом, - он чувствовал, что его водят вокруг пальца, но не мог поймать этот палец.
- Алексей, все просто. Большая часть народа будет голосовать за Путина, безальтернативный вариант на фоне либер-фашисткой оппозиции, а молодежь обеспечит кворум. Что тут непонятного?
Словом, даю Вам время, чтобы все обдумать. Три дня.
- А ...
- Аванс Вам перечислят на карточку.
- Уф, - облегченно вздохнул Громов.
- Вы будете ездить со мной по крупным городам и без меня по мелким, выступать перед народом. Оденетесь попроще. Опыт врезания в гущу, так сказать, у Вас есть, народным сленгом владеете.
- Что я должен говорить?
- Какая я хорошая, и разъяснять мою программу.
- А у вас она есть?
- Есть! Вот это Вы должны изучить к следующей встрече, - Ксения протянула программу. - И это тоже, - передала маршрут поездок по стране.
- Вам предстоит изучить все самые популярные заведения среди местной молодежи, договориться с хозяевами, и составить график посещений.
В ночном молодежном клубе
В ночном клубе в центре областного Уральского города под караоке в свете софитов дергала телами разгорячённая молодежь. Неожиданно музыка смолкла, пронесся гул недовольства по залу. Вслед за которым раздался всем знакомый голос.
- Здравствуйте, я Ксения Собчак! Я баллотируюсь в президенты, - Ксения стояла в лучах света в эффектном норковом платье с переливающимися короткими ворсинками.
- Я против всех. Кто проголосуют за меня, будет против всех. Уже много лет назад, власть, обращающаяся с выборным законодательством ... как с дышлом, лишила нас этого инструмента. Своим участием в мартовских президентских выборах я хочу его вернуть.
- Но графы "против всех" больше нет, - громко заметила коротко стриженая девчушка в узких джинсиках и свитере.
- "Ксения Собчак "- в вашем бюллетене это и есть графа "Против всех", - ответила "претендентка". Сейчас о моей программе просто и доходчиво расскажет ... такой же как вы, человек из народа, Алексей Громов, поприветствуйте его, друзья. А потом я отвечу на все ваши вопросы.
- Ну мели Емеля, твоя неделя, - шепнула Громову Собчак и подтолкнула к микрофону.
- Дык, - начал много обещающе Громов, - программа Ксени проста, молодежь должна жить красиво и бездумно, как в Доме-2. Вы не против, надеюсь?
- А думать кто будет? - вдруг прорезал тишину голос белобрысого паренька, стоявшего близко к эстраде.
- А пусть думает мировое сообщество.
- Мы сами хотим думать, - крикнул кто-то из зала.
- На фиг? Зачем, когда есть мировое сообщество? Пусть оно напрягает мозги. Оно реально решит, чей Крым, сколько бюджетных денег не надо тратить на оборону, медицину и образование.
- Мы сами хотим решать! - снова донеслось из зала.
- Нет, вы не можете решать. Главным станет международное право на грабеж и насилие. Оно, то есть, это право только и имеет право решать. Зато вам позволят однополые браки, наркотики, и все, что хотите, чтобы вести настоящий животный образ жизни. А ваших детей будут забирать "ювеналы", освобождая от лишней обузы, и продавать американским садистам и педофилам, и прочим больным, нуждающимся в замене органов, по не хилой цене, потому что Ксеня отменит закон "Димы Яковлева".
Зачем вам сваливать зарубеж? Запад итак еле справляется с потоком мигрантов. Запад сам к вам придет!
- Мы не хотим быть животными! - прокатилось по залу.- А как же наши законы?
- А государство Ксеня отменит, его больше не будет. Все передадим в частные руки мирового сообщества. И Крым вернем. Больше не будет воровства, воровать станет нечего. Все СМИ и оставшиеся государственные предприятия будут срочно доприватизированы и проданы мировому сообществу за бесценок!
- И налоговая инспекция? - раздался смех в зале.
- И полиция. И прокуратура. И суд. Все, я сказал.
- И Кремль? - заорала егоза в джинсиках.
- И президента. Отныне президент - частная собственность. Моя собственность.
При этих словах Громов неожиданно сграбастал долгое тело Собчак и, несмотря на яростное сопротивление, смачно поцеловал в размалеванные губы.
И случилось чудо! Обыкновенное. Собчак норкой выскользнула из рук Громова и под свист пустилась наутек.
- Закройте двери! - крикнул Громов официантам.
В зале поднялся гвалт и хохот, все стали дружно ловить зверька. Наконец, стриженая егоза вместе с белобрысым парнем загнали норку в угол, накрыли скатертью, и торжественно вернули хозяину - Громову.
Эпилог
Громов вернулся в Москву обычным поездом седьмого ноября. С Курского вокзала доехал на метро до нужной станции, и вышел на Красную площадь. По площади шли молча колоны простых людей, старых и молодых, в руках они гордо несли алые флаги, отмечая столетие Великой Октябрьской революции. Громов неспешно шел им навстречу вдоль полицейского оцепления, в руках его была клетка, внутри метался маленький пушистый зверек. Никто из прохожих не обращал на компанию внимание. Но досадное чувство неоцененности Громова сменилось чувством исполненного долга от впервые проведенной успешно операции.
Алексей провожал глазами военную технику, вдыхая полной грудью морозный воздух.
Порошил снег, ветер рвал флаги, надувая как паруса. "Алые паруса", - мелькнуло в голове, и реальность смешалась в сознании с кадрами кинохроники парада седьмого ноября 1941 года.
Зверек попытался прыгнуть, клетка сильно качнулась. Мужчина поднял клетку на уровень глаз, поддерживая ладонями. Норка попыталась укусить палец.
- Не балуй! - строго сказал Громов.
- Что проголодалась? Потерпи, скоро дома будем.
В прихожей на Громова набросился десант из двух близнецов, мгновенно повисших на обоих локтях.
- Папка, а что это за зверь? Ты нам принес? - мальчишки отлипнув от отца, облепили клетку, которую Громов поставил на стул.
- Нет, это подарок маме. На воротник.
Норка нервно заметалась в тревоге, клетка опрокинулась, слетела на пол и покатилась по ковровой дорожке. Жена подхватила подарок и с удивлением стала рассматривать красиво переливающуюся в электрическом свете шерсть серого цвета с голубым отливом.
- Леш, какая прелесть!
- Нет, мам, не надо на воротник. Давай оставим, пусть живет! - заголосили дети.
- Да я даже и не думала. Что Вы, не ношу мех, принципиально.
- Ну пусть живет, - махнул Громов. - Но при условии, что ухаживать за зверем будете вы, понятно? - взлохматил вихры Леньке и Митьке, заглядывая им в глаза.
- Будем, пап, слово даем.
- И еще! Не целуйте ее в морду, это не гигиенично!
Ребята подхватили клетку в две руки и скрылись в своей комнате.
На Собчак обрушилось столько искренней любви и заботы, сколько "светская львица" не видела за всю свою жизнь. Парни таскали подопечной лучшие куски со стола, купали, сушили феном, выгуливали на красивом светящемся повадке.
Но однажды под Новый год любвеобильный пес лизнул таки норку в морду. И та вновь обернулась Ксенией Собчак.
Все случилось, когда родителей не было дома.
Напуганным детям Ксения пообещала грузовик конфет, если они ее выпустят и никому ничего не расскажут.
- Не надо конфет, они с пальмовым маслом, мама говорит.
- Что же Вы хотите, вредные дети?
- Бесплатный реабилитационный центр для детей инвалидов.
- Что? Какие умные дети. Но вам зачем, вы же здоровы?
- А это нашему другу, Кольке. Он попал под машину, и теперь не может ходить. Врачи сказали, что нужен реабилитационный центр, а его закрыли недавно.
- Хорошо, поговорю с президентом.
- С самим президентом? - мальчишки округли глаза.- А не врете?
- Я не всегда вру!
Жизнь среди добрых людей в уюте простого семейного тепла, а не в окружении лести и лжи, как это было раньше, совершенно изменила стервозный характер.
Мировое сообщество оглушила новость. Ксения Собчак стала президентом ... общества по охране животных, по-прежнему не сходит с экрана, и целиком посвятила себя акциям против истребления пушных зверей ради изготовления шуб. А президент России по телевидению строго настрого запретил всем местным чиновникам закрывать реабилитационные центры для детей инвалидов.
Местечковые авторитеты было озаботились, но ненадолго. Быстро вспомнили слова главного о том, что медицина должна быть платной, плюнули через левое плечо, и решили, что бесплатных центров в таком случае быть не может, а по сему, стараниями удельных князьков последние обернулись бизнес-центрами.
![[]](/img/z/zlata_l_r/gambitfike/65151ebb-3d56-4773-bc83-3074143b1bd3.jpg)
![[]](/img/z/zlata_l_r/gambitfike/31.jpg)