Сказочник На выпил очередную рюмку водки, и попытался красиво закурить трубку, так, как это часто получалось делать у Пишпера. Закашлялся, сплюнул, и поймав на себе насмешливый взгляд официантки, еле слышно выругался, ещё раз сплюнул и нервно произнёс, - "Какая всё-таки гадость это ваше табакокурение." Курить трубку На начал совсем недавно, настолько недавно, насколько недавно по времени обзавёлся новой пассией, а та, в пылу ночных страстей, неосторожно шепнула как-то, прильнув к его уху жаркими губами о том, что желала бы видеть его, Сказочника На, курящим трубку. Почему она так поступила? Да просто всё. В её такой очаровательной, но не обременённой особо мыслями головке, сложился некий шаблон, из старых, Голливудских фильмов о том, что прозаики, как и детективы, должны непременно курить трубку. А Сказитель На, ну что Сказитель? Он был мужчина уже возрастной, и ему надлежало выполнять капризы своей новоявленной подруги. Подняв глаза от тарелки с непритязательной снедью, он увидел перед собою, напротив, за его же столиком, Маргариту, которая пристально наблюдала за ним и при этом ехидно но доброжелательно улыбалась.
-"Когда ты появилась?" -"Я не заметил", - пьяным уже голосом, слегка раздражённо, осведомился На. -"Ты был занят", - парировала та, уже откровенно потешаясь над ним. -"Ты пытался красиво закурить трубку, подражая своему брату Пишперу, но у тебя не получилось." -"Подражательство вредная штука, тебе ли не знать об этом, прозаик", - продолжила она его задевать. -"Да хорош уже ржать на до мною", - зло махнув рукой в её сторону, огрызнулся сюжетных дел мастер. -"Ты так стараешься для неё, а ведь она тебя совсем не любит." Ночной сказкомаратель взяв себя в руки, уже спокойно отозвался, - "Любит, не любит, бросит, поцелует, как вы женщины любите жонглировать словами, в теле которых отсутствует всякое содержание, и от употребления которых начали отказываться даже самые завзятые графоманы, из за их чрезвычайной пафосности и напыщенности." -"Браво", - еле слышно, почти одними губами, произнесла Маргарита и на самом деле красиво и изящно закурила длинную, дамскую сигарету. -"Если бы она тебя любила, как я, не без кокетства уточнила женщина, то заботилась бы прежде всего не о том как она выглядит на твоём фоне, а о твоём здоровье", - с этими словами, взяв своими изящными, тонкими пальчиками дорогую курительную трубку, уныло лежащую на столе, уверенным движением зашвырнула её в раскрытое окно заведения. -"Между прочем кучу пентаклей стоит", - равнодушно уточнил прозаик Скучного Мира. -"Твоё здоровье стоит дороже", - последовал ответ, - "По крайней мере для меня." -"Да?" - Опять зло уточнил писака, - "А куда ты исчезла тогда, так неожиданно, и так надолго?" -"Я была в теле вашего с Пишпером литературного произведения "Сумеречная Зона", милый", - отозвалась Марго. -"Меня вызывали в Инкунабулум, и ещё, ты ведь знаешь что вы с Пишпером не единственные прозаики, за которыми мне велено присматривать." -"Кем велено?" - Холодно спросил сказочно-ночных дел мастер. -"Ты знаешь кем", - подняла женщина красивые брови. -"Генеральной Мыслеформулой, его зовут Великий Инкунабул, не забыл?" -"Не забыл", - передразнил подругу не зло прозаик. -"И?" - Он вопросительно, глядя на свою собеседницу, стал ожидать ответа. -"Понимаешь На, слишком много развелось вас, прозаиков, в последнее время." -"Купил компьютер, подключился к сети, и всё, уже писатель", - иронично резюмировала муза пера. -"Не передёргивай", - устало отмахнулся он, - "Мы с Пишпером начали ещё тогда, когда компьютеров в помине не было." -"Речь не о вас", - устало отозвалась спутница прозаиков, - "Просто Институт Благородных Маргарит, ТАМ, в Инкунабулуме, не успевает штамповать для вас, для всех, для прозаиков, Маргарит, вот и приходится становиться многостаночницей." Уже не удержавшись рассмеялась в голос Марго. -"Кстати, как ты и просил я узнала истинное имя Инкунабула, Генеральной Мыслеформулы Всех Времён", - уточнила Марго. -"И?" - Вопросительно уставился на неё Сказочник на ночь. -"Мог бы и сам догадаться, ты же умный", - усмехнулась муза. -"И?" - Опять нервно поторопил прозаик. -"Его истинное имя звучит так; - ВНАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО." -"Ладно", - примирительно остановил её сказитель, - "Тебе как всегда?" -"Да я буду "Маргариту"", - уточнила Маргарита. -"Коктейль "Маргарита" пожалуйста", - просигналил прозаик официантке. -"В ваш "Город" я тоже заглянула." -"Рассказывай, что там в нашем "Городе" происходит?" -"Да непонятно всё", - став вдруг серьёзной, начала свой рассказ Марго.
-"Переплелось всё замысловато как-то, абсурдно что ли, в то же время экзистенциальные, литературные дуэли со смертельным исходом становятся нормой, даже модой." -"Чёрный пацана пока прикрывает, но тот и сам уже заматерел." -"К тому же в него кажется влюбилась Невеста Абсурда, женщина в белом." На искренне удивился, - "И как на это смотрит сам Чёрный Прозаик?" Извечная спутница прозаиков в момент стала злой. -"Да он сам же это и написал." -"Ты что не знаешь этого практикующего циника и губителя персонажей, вспомни как он обошёлся с главными героями своего любимого произведения "Готическая Новелла"?" -"Я наблюдала в Городе городского Саксофониста, это тот, кто звался в своей предыдущей жизни-роли Музыкантом, там, в теле "Готической Новеллы"." -"Это тот самый, которого Чёрный Прозаик, так жестоко, так несправедливо и так незаслуженно разлучил с его возлюбленной, женщиной неочевидной сути, Лакримозой." Марго, дрогнувшей рукой, пригубила бокал с "Маргаритой", который поставила перед нею услужливая официантка, и скрывая навернувшиеся слёзы, сделала изрядный глоток. -"Ничего личного, только творческие, сюжетные перипетии." -"Ничего личного, только законы сюжетных хитросплетений." -"Ничего личного, только законы жанра, жанра честной прозы", - передразнила она зло Чё Прозаика. -"Душегуб хренов", - завершила дама свой монолог. Сказочник На продолжал молча на неё смотреть. -"Видела я этого беднягу", - повторила она. -"Саксофонист до сих пор простить себя не может, думаю он никогда не сумеет оправиться от своей потери." -"Он уже не сможет без неё, без своей Лакримозы." -"Что поделаешь, экзистенция, существование без прикрас", - думая о чём-то о своём, еле слышно, выдавил сказитель ночи. -"Экзистенция", - опять передразнила зло Маргарита, - "И ты такой же как этот Чёрный циник." -"Вам бы всё сюжетные кружева плести, а там ведь живые персонажи, со своими судьбами, не жаль?" -"Не жаль", - уже не выдержав огрызнулся писака. -"Вы женщины вечно озабочены этим гадким порождением Голливуда, хеппи эндом, чёрт бы его сожрал." -"Чёрный не бульварщину пишет, а экзистенцию, ту самую экзистенцию в которой сможет выжить лишь тот персонаж, который уже пережил трагедию в своей предыдущей жизни-роли, понимаешь???" -"Другой не выживет там, в сером Городе." -"Да понимаю я всё", - обречённо отмахнулась Марго, - "Но я прежде всего женщина, и лишь затем профессионально подготовленная муза, спутница прозаиков." -"Извини", - примирительно поднял ладони писатель. -"Жаль мне его, до слёз, до тоски, до забвения себя, ведь он её навсегда утратил, я не хуже тебя знаю сюжет." -"Но Музыкант всё-таки надеется встретить Лакримозу там, в Городе Всех Брошенных Городов, в Лимбо этом треклятом." -"Он надеется, это у него в глазах написано, и в тех мелодиях, которые он исполняет там, на улицах Города, для неё исполняет, мне кажется он пытается её сыграть в Городе." -"Ладно", - успокоившись немного произнесла собеседница прозаика, -"Слушай, "Город" пишет ещё кто-то, это факт, Инкунабулум не обманешь, все смыслы и мысли прозаики берут оттуда, других источников нет." -"Была проведена ревизия мыслей и смыслов, сомнений нет, Город пишут, и не только его бенифакторы и вы с братом, это делает ещё кто-то."