-"Здравствуй Богоперсонажемеханизм." -"Здравствуй кофемолка Лу", - вежливо поздоровался сталкерствующий механизм. -"Проходи", - пролепетала она, - "Выпить хочешь?" -"Нет", - ответил механокрокодил. -"А я вот все пью, и пью, ну с тех самых пор, ты понимаешь, и ничего с собой сделать не могу, скоро работы лишусь из за этого." -"Ты это..... , держись", - выдавил механический сталкер. -"Ты в курсе, зачем я здесь?" -"Да", - встрепенулась кофемолка, - "Он приходил ко мне в сновидении, и все объяснил." -"Ладно", - сказал Скучный механизм, -"У вас два часа, я отключаю свое сознание, начинайте, времени терять нельзя." Кофемолка залилась слезами, и еле слышно, срывающимся на рыдания голосом, прошептала, - "Здравствуй Демон", - и рывком прильнула к телу механизма. Скуч отключил свое сознание, погрузившись в бархатную, манящую тьму. Сознание вернулось рывком, провала в памяти не наблюдалось, он все ясно помнил, до момента добровольного "ухода"." Лу уже успокоилась, взяв себя в "руки". Она вся как-то светилась изнутри, и была сосредоточенно спокойной, что представляло заметную разницу в ее состоянии до, и после. -"Спасибо тебе Скуч", - ровно, без интонаций, произнесла она, - "Мы попрощались, он сказал, что будет ждать меня, ему некого там ждать кроме меня, он так и выразился", - промолвила она без слез, и улыбнулась. Скучный механокрокодил уходил из заведения мадам Жлюбден равнодушно спокойным, все ушло на задний план, ничто опять не имело значения, как всегда. Он решительно направился в лабораторию Бесноватого Профессора Механогенетики, возвращать свой изначальный облик. -"Все равно что костюм сменить", - мелькнула навязчивая мысль, - "Кто бы мог подумать, я был механизмом, во дела."
Тридцать Четвертый стоял на искусственном холме, который насыпал для него Буль. Он находился в засаде, замаскированный под какую-то механическую несуразь. Через прицел следил за Утилизатором, его готовили к запуску. В казеннике его орудия приятной тяжестью ощущался боеприпас, - "Забытое чувство", - подумал танк, - "Моя молодость." И Тридцать Четвертый вспомнил свою боевую судьбу, перебрал всех "зверей", которых оставил гореть когда-то на полях той войны. Он помнил их всех, их бортовые номера, "породу", характеристики. Последним был "толстяк" Фердинанд. Он подкараулил его из укрытия, и всадил ему в борт бронебойную "пилюлю". -"Прямо как сейчас, тоже, сижу караулю врага", - пришла мысль. Правда тот бой тогда, тоже стал для него последним, возвращаясь домой, он подорвался на противотанковой мине, и с тех пор, до конца, так и не оправился. Рембат, потом учебная часть, и наконец забвение на полигоне для утилизации. Кто-то из неравнодушных персонажей приметил его, и решил дать ему вторую жизнь, - "Вот и вторая подошла к концу, осталось поставить последнюю точку, осколочно фугасную точку." Механизмы тоже не являются исключением, они как и персонажи, чувствуют, когда пора уходить. Вот и танк уже знал, что это будет его последний выстрел, его это не печалило, он прожил честную жизнь боевого механизма. В шлемофоне, лежавшем на кресле механика водителя, послышалось потрескивание, - "Зверобой, это Профессор, ты готов?" -"Да Профессор", - коротко, по-военному, ответил Тридцать Четвертый. -"Тогда пли, по-готовности, пора." -"Я не подведу Профессор, и это..... , передай всем, что мне приятно было иметь с ними дело, всем удачи, не поминайте лихом." Танк повел хоботом ствола, прикинул расстояние, скорость ветра, крен, и выстрелил. -"Попал", - отметил он, и ушел из этой своей второй жизни боевого механизма.
Вдалеке от кладбища механизмов, совсем в другой стороне, и другой обстановке, на бывшей просто Центральной Площади, а ныне Площади "Портвейнов Спасителей", в Дикой Промзоне, проходил шумный митинг, посвященный открытию памятника, двум роботам героям, спасителям и благодетелям, которые с риском для жизни, сумели в неравной и изнурительной борьбе отстоять интересы своей Родины, в жестокой и неравной схватке, с хищными и свирепыми заморскими трансформерами-убийцами. Так по крайней мере "кричали" все местные СМИ, уже в течении месяца. Памятник заказали на большой земле, у самого модного скульптора Эрнеста Непонятного. Мастер постарался представить героев во всей их удали, славе и красе, и надо согласиться, ему это удалось. Сама композиция, из массивной бронзы, представляла из себя двух роботов 777го. и 32го. во время неравного боя. Оба бойца были изваяны в решительных позах, завязавшейся и достигшей своего апогея схватки. В левых своих манипуляторах, они держали по ведру, на поверхности которых, была четко прорисована формула азотной кислоты, чтобы любому непосвященному, сразу стало понятно, в чем заключалась сие героическое действо. В правых манипуляторах, скульптурные фигуры героев, держали по шматку солидола, а пространство между большими и указательными псевдопальцами их рабочих манипуляторов, были очень искусно затемнены, патиной, долженствующей изображать, в данном случае, графитовую смазку. Лица их были решительны и мужественны, по крайней мере скульптор сумел придать их внешнему облику именно такое выражение. "Отягощенные" бременем власти механизмы, по череди толкали речи. Площадь была заполнена ликующими агрегатами, машинами, механизмами и локомотивами всех мастей и систем. В то же самое время, на окраине Пром Зоны, на старом кладбище отслужившей техники, в тени ржавого ангара, собрались все бывшие подпольщики: - Скуч, Шайтан Кастрюля, Глотатель, Катушечник, Буль, Бесноватый Профессор Механогенетики, Черный Шахтер, с ними так же была работница лупанария, кофемолка Лу, в траурных одеждах и солнцезащитных очках, печальная, подавленная и утомленная похоронными процедурами. Все собравшиеся сгрудились вокруг одиноко стоящего, искалеченного и сильно покореженного остова старого, красного, колесного экскаватора, который в свою бытность действующего механизма носил имя Красного Демона, и был известным бойцом профессионалом. Все молчали, Лу нежно гладила своего железного друга по сломанному ковшу. Скуч достал бутыль водки, налил стакан, и поставил его на ковш мертвого бойца, Лу тут же залилась слезами, ее никто не стал успокаивать, понимая ее состояние. Скуч разлил оставшееся, сказал отрывисто, - "Не чокаясь", - все молча выпили. Сталкер повернулся к плачущей женщине, сказал мрачно, - "Не надо Лу, он о тебе и ТАМ помнил, прежде всего о тебе." -"Он ведь смог придумать в конце концов способ, как с тобой попрощаться, потому что знал, как тяжело ты переживаешь свою потерю, тем более, судьба не оставила вам шанса попрощаться друг с другом." -"Да и за себя он сумел отомстить, да еще как", - с этими словами охотник повернулся в строну груды металла, составлявшего когда-то остовы их недавних механопротивников, теперь передавленные мощными гидропрессами в кучу скомканного металла. Сказал коротко, - "Давайте и этих помянем, но только наших, что касается супостатов, то они знали куда шли. Неожиданно раздался голос Шайтан Кастрюли, - "Кто к нам с обнаженным отвалом придет, тот от него же и сгинет." -"За этих я пить не стану", - тихо, сквозь слезы, проговорила Лу. -"Брось", - отрезал решительно Скучный", - Им уже все равно, как тем, так и нашим, плавильная печь их всех примерит." -"Я уверен, Красный на них зла не держит, он сам всегда говорил, что эта говеная жизнь просто сталкивает всех со всеми, в каких-то своих интересах, поэтому все виноваты перед всеми, он так считал, потому и в анархисты подался." Выпили, помолчали, опять выпили. -"Я сегодня нажрусь", - мрачно резюмировал Шайтан Кастрюля." -"Нажрись, имеешь право", - ответил искатель артефактов, - "Я с тобой", - и в двоем они побрели в направлении заведения "Шаловливый Агрегат", здешнего филиала, вездесущего, "Синего Страуса". Тридцать Четвертый так навсегда и остался на своем холме. Позже его друзья по сопротивлению укрепили место его последней стоянки, и придали ему вид памятного места. Это стал памятник исторической справедливости, несгибаемому намерению, и механической стойкости. Скучный разлил водку по стаканам, - "Не чокаясь, как принято." Соратники по оружию выпили, помолчали. -"Прощай Зверобой, не ржавей тут без нас", - добавил Бесноватый. Постояли, помолчали, разошлись.
Скуч и Большой Ху сидели в "Синем Страусе", и монотонно напивались, художник весь вечер был задумчив и молчалив. Как бы внутренне решившись на что-то, он глубоко вздохнул, и прямо посмотрел сталкеру в глаза. -"Скуч, это конечно не мое дело, но меня гложет одна идея, скажи, тогда, в лупанарии, ну когда вы втроем, ты, Демон, и Лу." -"Что?" - Зло спросил Скучный. -"Ну", - замялся художник. -"Давай уже спрашивай, что хотел", - огрызнулся пьяный сталкер. -"Ты тогда совсем свое сознание отключил, или оставил маленькую щелку?" - Наконец-то решился завершить свой вопрос живописец. -"Зачем?" - Продолжая злиться переспросил искатель. -"Ну как зачем", - забеспокоился художник, - "Интересно все-таки, как это у них там все протекает, у механизмов." -"Что это?" - Почти взбесился сталкер. -"Ну это, секс", - наивно глядя на друга, завершил Безумный. -"Послушай Большой", - уныло простонал охотник за артефактами, - "Тебя никогда не переделать." -"Да постой ты злиться", - заторопился Ху. -"Просто я трактат один начал писать", - замялся он. -"Какой еще трактат?" - С насмешкой в глазах переспросил сталкер, - "Ты, и трактат?" -"Не может быть", - уже почти смеялся он. -"Да погоди ты", - уже в свою очередь начал злиться Безумный ваятель неочевидности. -"И как называется сие творение современной мудрости?" - Уже в голос засмеялся Скуч. -"Все о сексе", - попрежнему наивно глядя на друга, резюмировал новоиспеченный философ.
Бдящий, директор Департамента по Инакомыслию, пристально посмотрел на Скучного сталкера, - "Заявление Судейского, это серьезно, он представитель власти, мы не можем игнорировать его, даже если как вы выражаетесь, это бред сумасшедшего." -"Послушайте Бдящий, наша честь пережил катастрофу "Фаллоса Юпитера", испытал глубокое эмоциональное потрясение, стресс, я допускаю что это могло отразиться на его здоровье." -"Дикие места, это не шутки, там и не такие ломались, сами подумайте, как это звучит; - В Дикой Промзоне, где обитают механизмы и агрегаты, созрел заговор, агенты иностранных спецслужб вошли в контакт с идиоматическими персонажами животного происхождения, которые, выдавая себя за религиозные символы, пытались осуществить спецоперацию по дестабилизации обстановки на границах освоенной дорожной местности, и их планы были разрушены, старым советским бульдозером, самогонным аппаратом, представителем псевдонауки, каким-то глотателем непонятно чего, видимо наркоманом, ретро магнитофоном, привидением шахтера, и танком времен последней войны." -"Ну и вашим покорным слугой конечно, поверьте директор, там нет ничего, кроме ржавой, старой техники, запустения, и тоски." Бдящий с недоверием посмотрел на сталкера. -"Звучит конечно убедительно, но мы будем все проверять, вы свободны......, пока", - подумав добавил директор, - "А Судейского мы конечно подлечим."