Они были где-то рядом. Их тяжелые ножищи сотрясали пол, их глянцевые чешуйчатые бока раздвигали высокие стебли бамбука...
- "По современным данным, поздние динозавры были покрыты зачаточными перьями", - прочитала мама и повернула книгу. Бамбука в книге не было. На иллюстрации зеленели араукарии и древовидные папоротники, а еще - саговники, как в цветочном магазине, только очень большие.
На обоях был нарисован бамбук, и это оказалось неправильным. Все было неправильным. Обои следовало снять или представить, что их нет, а за нарисованным бамбуком растут настоящие древовидные папоротники и гигантские саговники с разноцветными шишками.
Тяжелая туша лениво переставляла ноги, окутанные зачаточными перьями. Вот она приподнялась... передние ноги уперлись в ствол, пошатнув его, маленькая голова с холодными, упорными глазами принюхалась, и раскидистые листья исчезли в пасти, усеянной мелкими зубами. Спина у динозавра была как ствол саговника - покрытая маслянисто блестящими наростами, как броня у танка; длинный мощный хвост заканчивался несколькими острыми рогами.
Откуда-то из глубин леса донеслось щелканье, посвистывание и трубное взревывание - голоса динозавров, которых не было видно.
- "Ученые считают... считают", - голос мамы прервался, послышался судорожный вздох, и стало ясно, что мама плачет. Это было непонятно: почему плакать? Что такого могли придумать ученые? - "Ученые считают, что динозавры мелового периода были теплокровными..."
Среди стволов поплыл липкий туман. Где-то неподалеку пузырилось болото, и запах сырости, болотных газов и гниющих растений становился все удушливее. Папоротники и гигантские хвощи достигали половины человеческого роста. Вот заросли папоротников расступились, и показалась трясина, затянутая буровато-зеленой тиной. Повеяло вонью протухшего мяса.
Крупный ящер, видимо, привлеченный мягкой и сочной зеленью, увяз в болоте. Его туша наполовину скрывалась под болотной жижей. Кожа у него уже полопалась, перья взмокли и свалялись, и в обнажившемся багровом мясе кишели червяки. Зрелище было тошнотворным, но почему-то оторвать от него взгляд казалось невозможным.
Внезапно еще кто-то раздвинул папоротники. Небольшой юркий теропод подкрался к туше. Блестящие мертвенно-равнодушные глаза бегали туда-сюда, узкая голова поворачивалась на тонкой шее: ящер сторожко прислушивался. Наконец, он счел, что конкурентов у накрытого стола не предвидится, и долбанул вытянутой башкой, похожей на страусиную, гниющую тушу. Кусок мяса остался в его пасти, с него закапало коричневой жидкостью, тошнотворный запах стал сильнее, а теропод проглотил кусок падали и снова долбанул мертвого гиганта.
- "Считается, что тираннозавр был хищником-оппортунистом", - продолжала мама, и слезы скатывались одна за другой, падая на одеяло. - "Он мог питаться как живой добычей, так и падалью..."
- Что ты читаешь ребенку? - раздался голос папы. - Лучше бы сказку или колыбельную...
- Ш-ш-ш, он, кажется, заснул, - мама перевела дух и всхлипнула.
- Нет, я хочу про динозавриков, - слова толкались в горле и не шли наружу.
- Температуру мерили? Сколько?
- Тридцать девять и семь... Где уже эта "скорая"?
- Я почем знаю? Говорил, надо было в платную звонить...
Встревоженные голоса папы и мамы отдалились. Захотелось им сказать, чтобы они не беспокоились и не ссорились, а мама не плакала. Тридцать девять - это не так уж и жарко, во времена динозавров по всей планете стояла майская теплынь. Даже в Антарктиде. Там жили загадочные утконосые динозавры.
Сейчас они покинули Антарктиду и шли сюда. Они были уже где-то рядом, совсем на подходе. А прямо за обоями медленно переваливались рогатые трицератопсы, такие ленивые, когда не нужно было ни от кого отбиваться или убегать...
- Володя! Володя, он, кажется, не дышит... Володя, что делать?
Обои исчезают, исчезает мебель, исчезает лицо мамы, и забытая книжка падает на пол. Над головой колышутся резные листья древовидных папоротников, и запах, ни с чем не сравнимый запах огромных теплокровных существ, покрытых зачаточными перьями, обдает с ног до головы. А потом их морды склоняются прямо к лицу, и бесстрастные глаза смотрят в глаза... Как жаль, что папа и мама этого не замечают: они все ждут свою "скорую".
Руки сами собой протягиваются к могучим ящерам, чтобы уехать на их спинах далеко-далеко - туда, где вечно бродят динозавры.