***
Брат Тома почти упал в кресло. Широкое такое, удобное, на двоих, они с Винно выбирали... мужчина налил себе вина в кубок, залпом выпил.
Подумал, налил еще.
И отставил в сторону. Не время напиваться.
Вот что он больше хочет - напиться, и чтобы его пожалели, или вернуть Винно? Понятно, что второе!
А тогда...
Брат Тома призвал на помощь весь свой интеллект и склонность к систематизации, и задумался.
Итак, Винно в кого-то превратился и сбежал. Это плохо. Может ли он вернуть себе разум?
При определенных условиях. То есть, если увидит Тома, к примеру. Или еще что-то такое случится... что пробудит в нем человека. Сильное потрясение... матери к детям часто возвращались, дети к родителям, любимые - к любимым.
Но чтобы его позвать, его надо поймать. А сбежал он вплотную рядом с территорией Эрланда. То есть может он быть и тут, и там.
Итак, первое.
Как поймать?
Да так, чтобы никто не узнал, и не увидел, и не услышал... это реально?
В теории - да. Только ловить придется его подопечным. Надо сходить к этому самому Нику, и узнать, есть ли что-то такое... а, вот! На телах должен быть запах зверя, в которого превратился Винно. И это можно будет объяснить.
Второе - как вернуть человеческий облик.
Для этого надо сейчас перекопать все привезенное. Если там есть камень Многоликого - отлично! Если нет...
Может и такое быть.
Тома почесал затылок... что-то такое ему помнилось, сказка о том, как охотник подстрелил белую лань, и обернулась та прекрасной девушкой, а на шее у нее, словно звезда, горел кровавый камень. Старинная легенда! Может ли такое быть с Винно?
О, нет!
Он такого не допустит!
Но если это правда, такое бывало и раньше.
Третье - узнать, в кого превратился Винно. Можно попробовать, запахи и следы у всех зверей разные, если ему следы нарисуют, он будет копаться в архивах...
Именно это и надо сделать! А не сидеть, и не хлестать тут вино! Винс ждет его помощи, а Тома тут плакать будет над бокалом?
Нет уж!
Скоро, совсем скоро его позовет тейн! И брат Тома должен быть готов! Он будет сражаться за свою любовь!
Мужчина отставил кубок подальше, и отправился переодеваться.
Говорите, Ник и сундуки?
Вот сейчас мы ими и займемся.

***
Виталис Эрсон смотрел на стоящего перед ним узника.
Канцлер, да...
Был месяц назад канцлер, да весь вышел. Виталис нарочно сюда не показывался. Протоколы допросов читал, разрешения на пытки подписывал, а сам не приходил. Хотя Бустон и передавал ему прошения, но все они сразу же отправлялись в мусорную корзину! Еще не хватало - врага отпускать! А зачем тогда вообще в это ввязывался?
Да и дел столько... одна королевская свадьба чего стоила!
Но вот Виталис и нашел время.
- Отпусти сына, Эрсон!
- С чего бы? Достаточно ты мне досадил, Бустон. Будешь сознаваться, нет?
- Если отпустишь сына, я подпишу любые бумаги.
- Ты их и так подпишешь, - Виталис едва сдерживался, чтобы не улыбаться во весь рот.
Хорошо!
Вот оно - счастье, когда власть, когда деньги, когда твой старый враг перед тобой, растоптанный и униженный, это как вишенка на вкуснейшем тортике, и Виталис Эрсон чувствовал себя таким довольным котярой.
Хор-рошо!
Только замурчать и осталось.
Да-да, котяра, который выпустил когти, и всласть играется с вкусной мышкой. Если бы Виталису кто-то сказал, что сейчас он напоминает не кота, а мерзкого жирного паука, мужчина и не поверил бы.
Он?
Завидуйте молча, жалкие неудачники!
Бустон сник. А потом выпрямился, расправил плечи
- Думаешь, выиграл? Зря ты так думаешь.
- Выиграл, - довольно кивнул Виталис. - А когда Дианка сына родит, так и вообще... ты, правда, этого не увидишь.
Бустон хмыкнул.
- Когда родит? А может - если? И от кого бы?
Виталис побагровел. Бустон ударил в самое больное место. Ну да, можно поймать врага, можно над ним поиздеваться, но ведь прав, сволочь такая! Пока еще Диана не беременна.
- Тебе не о ее ребенке переживать бы, а о своем.
Димас надменно поднял бровь.
Канцлером не станешь, не имея характера. И наверх не пробьешься, и не удержишься, столько-то лет... а сейчас Димасу и вообще терять нечего. Эта тварь ни его из когтей не выпустит, ни сына. Еще и измываться будет, ну так пусть хоть тряпкой по морде получит!
И бывший канцлер расправил плечи.
- Чего мне за сына переживать, ты нас уже приговорил. Жену с дочерью не поймал еще?
- Их сюда привезут.
- Тем более.
- Я их прикажу пытать на твоих глазах, понял, ты...
Димас едва не дрогнул.
Но - это еще впереди. И Марк поможет... больше ему надеяться не на кого было.
Марк, ты ведь предупреждал, а я, идиот слабоумный, и сам вляпался, и всех погубил... знать бы тогда! Но ведь я же Иоанну верил, я же его считал человеком, а он... он - король!
Болван я, да еще какой! А сейчас только молиться и остается.
- Ты и не такое можешь сделать. И что дальше? Думаешь, это тебе поможет избежать моей участи?
- Уверен!
Ответная улыбка Димаса была настолько ехидной... так и ударил бы в это грязное и невыносимо наглое лицо.
- Посмотрим!
- Ты - не посмотришь. Тебе и жизни-то осталось на пару месяцев, не дольше. И твоей семье тоже.
Бустон пожал плечами. Звякнули цепи.
- Тогда постарайся не отягощать остаток моей жизни лицезрением твоего рыла. Тошнит.
Виталис сверкнул глазами, но потом расплылся в сладкой улыбке.
- Тошнит? А вот дня три поголодаешь - и тошнить не будет. Не переживай, тебя еще много чего интересного ждет... наслаждайся остатком своих дней. И помни, что ты проиграл.
Димас смотрел с вызовом.
- Жаль, не увижу, как ты окажешься на моем месте. Интересно, кто сожрет тебя?
- Увести, - тряхнул колокольчик Виталис. И поморщился, когда закрылась дверь за Бустоном. Да, наверное, стоит приказать привезти сюда его семью.
Пока он добился просто лишения для них прав и денег, но - толку? Ну, лишат его супругу денег, так что же? Дочери ее приютят, на улице не оставят. А лишать титулов и состояния их мужей.... Можно, но проблемы будут. Эрры, это не просто так, это связи, потому и Бустон не дергается.
Все равно, надо приказать привезти сюда его супругу. Нельзя разлучать семью, сказано же, и в радости, и в горести... вот, пусть у них горести общие будут.
Он постарается, чтобы их было много.

Глава 9

- Мальчик мой, вы превзошли самого себя!
Эрр Тамаш Барна был доволен, как кот, нализавшийся сливок.
Марк потупился.
- Я не сберег все корабли.
- Ты не виноват, что налетел шторм. И вы все же пришли в Шагрен.
- Но...? - заподозрил подвох Марк.
Эрр Тамаш потупил бесстыжие глаза.
- Ты все правильно понимаешь. Камни я отправил вовсе даже с другим кораблем, и он спокойно пришел на место. А вы оттянули на себя все внимание и все силы пиратов.
Марк сверкнул глазами.
- Приманка хорошая получилась, эрр Барна?
- Даже очень. А ты не возмущайся, мне дело надо было сделать. Наняли тебя для охраны, ты и охранял. А что Дерек на такое клюнет, и сам понять мог, не маленький.
Марк и понимал. Все равно было неприятно.
- Хорошо, эрр. Заплатите мне, как договаривались, и я пойду. Я хочу обратно в Эрланд.
Эрр Тамаш кивнул.
- Конечно, эрр Стоун. И даже премию выдам.
- Не нужно.
- Не отказывайся. Тебе не пригодится - так матросам своим раздашь. Но я думаю, что и тебе деньги понадобятся.
- Почему? Что вы знаете? - насторожился Марк.
- Ты долго был в море, а в столице многое произошло. Эрр Димас Бустон арестован по обвинению в убийстве королевы Марии, канцлер у нас теперь эрр Виталис Эрсон.
- ...!!! - коротко высказался Марк.
- Деньги я выплачу. И сам скоро отправлюсь в Эрланд, если смогу чем-то помочь - обращайся. Сделаю.
- Благодарю, - коротко отозвался Марк.
Димас!
Ну ты...
И как я тебя теперь выручать должен? Кто бы подсказал? Ясно только одно!
Мне срочно надо в Эрланд!

***
Мать-настоятельница получала достаточно много писем.
Монастырь же!
Что-то купить, что-то продать, привезти... кушать хочется в монастыре, надо самим себя обеспечивать! Здесь продать несколько бочек отличного уксуса, тут купить шерсти на рясы, зима же, холодно... умерщвлять плоть?
Нет, о таком извращении в Эрланде и не слышали. Богам нужно твое служение, а как ты им служить-то будешь - полудохлый? Когда тебя от ветра шатает? Когда тебе самому бы кто помог?
Глупости это!
Боги нас не затем сотворили, чтобы мы себя по своей же дури изничтожали. И так в мире бедствий много!
Помимо хозяйственной переписки существует и деловая. Да-да, матушке-настоятельнице пишет много людей. Кто-то в надежде на помощь, кто-то просит совета, кто-то хочет узнать о своих близких, приехать в монастырь помолиться, или прислать кого-то из родственников, сделать пожертвование...
Если все перечислять - тут недели не хватит.
Есть и личная переписка, все же с домашними матушка тоже поддерживала связь. Сначала они ей помогали, хоть и не слишком серьезно, теперь она им. Тоже надо!
Так что конверт ее не насторожил, ничуточки. И его солидная пухлость - тоже.
И еще два конверта внутри - тоже. И так делают, все же осень на дворе, погода неустойчива, лучше перебдеть, чем письмо потерять по вине дождя.
И Евгения спокойно вскрыла конверт, на котором было написано ее имя.
И с первых же строчек...

Здравствуйте, матушка Евгения.
Простите, не могу запечатать письмо своей личной печатью, не хочу рисковать. Поэтому печать внутри, полагаю, Вы ее хорошо помните.

Евгения посмотрела на оттиск на воске.
Хорошо?
Сложно забыть королевскую печать, в которой объединились Эрланд и Картен. Личную печать ее величества Марии.
Это безусловно, была она. Змея в короне, которая обвивается вокруг розы.
Лев и роза были на гербе Эрланда, но двух животных на греб уже помещать нельзя, закон геральдики. Так что... все правильно.
У ее высочества Анны, кстати, был герб Эрланда, только без короны. Она трон не наследует.
Мария?
А говорили, что она мертва...
Матушка нахмурилась, и продолжила чтение. И быстро перестала сомневаться.

Слухи о моей смерти оказались сильно преувеличены, матушка. Я жива, здорова, и в тягости от своего законного супруга, его величества Иоанна. Останься я при дворе, никто не дал бы за мою голову и медяка. Потому я вынуждена была уехать, чтобы спокойно выносить и родить малыша. Или малышку - кого пошлют в этот мир Боги.
Пока я не могу отплатить Вам добром за Вашу доброту ко мне, но надеюсь, что Вы сохраните нашу переписку в тайне.
К Вам же у меня есть большая просьба...

Евгения дочитала до конца письма. Потом перечитала еще раз.
Это точно была королева.
Мария писала прямо, рассказывала о том, чему только они вдвоем были свидетельницами, называла имена сестер и убийцы, говорила о храме...
Это она.
Но просьба...
Евгения понимала, если она согласится, Иоанн будет на нее не просто зол. Он ее в порошок сотрет.
С другой стороны, а откуда он узнает?
На виду есть только одна надпись - письмо адресовано ей. Ни печатей, ни чего-то такого... что могло бы навести на мысль слишком любопытных.
Да и королева справедливо пишет, что решение принимать не ей и не Евгении. А человек, который может принять это решение, должен обладать всей полнотой информации. Может, она и не станет ее использовать, но знать - обязана. Слишком дорого нам порой обходится незнание.

***
- Садись, Адам.
Ханс смотрел так, что тейн с трудом подавил желание удрать. И подальше бы...
- Ваше величество...
- Да уж, мое. Что там у твоего монашка?
Адам прикусил губу. Хотелось бы похвастаться, да нечем. И соврать не выйдет, надо королю отвечать правду.
- Ваше величество, пока у него не выходят устойчивые полноценные формы.
- А что касается поиска... устойчивой формы?
- Мы ищем, ваше величество. Но для поиска нужен камень Многоликого, а они пропали века назад.
- Ты говорил, что догадываешься о местонахождении одного из них.
- Да, ваше величество. Мы проверяем догадку, но пока ничего не нашли.
Ханс прошелся по комнате, заложил руки за спину, потом резко повернулся к Адаму и воткнул в него ледяной взгляд.
- Если вы ничем похвастаться не можете, тогда слушай, что нужно мне. Мне нужна смерть Иоанна Эрландского.
- ЧТО?!
Такого тейн не ожидал. Рука дернулась осенить себя символом Многоликого. Ханс криво усмехнулся.
- Сколько у нас сейчас... неустойчивых?
- Человекообразных штук восемь. Было. Сейчас шесть. А более... животного вида, двадцать два человека. Существа. Тоже было. Сейчас минус четыре, восемнадцать.
- Отлично. Вот десяток и надо выпустить в Эрланд.
- Ваше величество! Зачем?!
- Чтобы убивали. Чтобы сеяли ужас, нападали по ночам... сколько продержался тот, удравший? Напомни?
Тейн не сомневался, что король и сам отлично все помнит, но не откажешь ведь.
- Почти полгода, ваше величество.
- Вот. Нам при удаче и столько не понадобится. Мне нужно, чтобы эрландцы стали бояться, чтобы заговорили о неких чудовищах... понимаешь?
- Пока нет, ваше величество.
- Если просто натравить твоих зверушек на Иоанна, что толку? Рано или поздно что-то всплывет наружу, и мы получим проблемы и с Эрландом, и с прочими соседями. Но если в городах Эрланда появляются некие монстры, не есть ли это наказание за королевский грех?
- Грех, ваше величество?
- Конечно, грех. Стоит только вспомнить королеву Марию, истинное сокровище, чуткую и милосердную женщину, которую Иоанн довел до смерти своими похотливостями и изменами, - Ханс с видом абсолютного праведника возвел глаза к небу.
Тейн, который отлично знал, сколько служанок во дворце было уволено во времена оны, промолчал. Как известно, его величество не лапает, а выражает восхищение, не тащит в постель, а делает предложение, от которого нельзя отказаться. Не плодит ублюдков, а милостиво делится своей благородной кровью... так можно продолжать до бесконечности.
- Допустим, ваше величество.
- Вот. В городах начнутся беспорядки, поползут слухи, Иоанн поедет на охоту и там погибнет от лап монстра... монстров. Думаю, оставшихся нам хватит для поручений и опытов.
Тейн прикинул расклад.
- Должно хватить.
Полученные братом Тома формы действительно были быстрее, сильнее, более живучими и опасными... эти могли справиться с королевской охраной. И догнать короля тоже могли, и убить - запросто!
Просто так никто не удивится. Его величество нарушил волю Неба, и провидение покарало нечестивца. А если дать еще указания священникам, о чем говорить в храмах, а о чем помолчать... да, пожалуй, королева Мария очень хорошо подходит на роль символа невинности и чистоты. Жила с мужем, была ему верна, молилась, страдала, а главное - умерла и не может высказать свое мнение о ситуации.
Адам с восхищением посмотрел на короля.
Все же Ханс сам то еще чудовище... но умен, этого у него не отнять! Потрясающе умен!
- Ваше величество, я восхищен...
- Меньше слов, больше дела. Пусть твои монахи отберут нужных и начнут натаскивать, кого куда. Думаю, зимой начнется в городах, а к лету... да, летом Иоанн должен умереть.
Вернера Ханс прощать никому не собирался. А письмо было весьма и весьма похоже на правду.
Он еще проверит содержащуюся в нем информацию, но что-то подсказывало королю, что это правда. Так что... Иоанн обречен. А Хансу надо бы подумать о выгоде, которую он может получить. Да-да, именно выгоде. Может быть, пограничные области Эрланда под шумок можно будет присоединить к Фардании?
Кто бы после Иоанна ни сел на трон, он будет не вполне законным правителем, не по прямой линии. Кстати, кажется, у него еще один бастард есть? Надо бы устранить! А вот когда начнутся беспорядки, обязательно кто-то полезет на трон. Вот этому человеку можно предложить дружескую помощь, в обмен на пару провинций, к примеру?
Феликс, который это письмо и написал, с помощью Марии, мог быть доволен, их план сработал. Два волка собирались вцепиться друг другу в глотки.
Доволен был и тейн.
Он и сам думал, как бы что-то такое провернуть в Эрланде?
Гиену, в которую превратился брат Винс, пока обнаружить не удавалось, но если спустить с цепи вот этих...
Эти - найдут!
Главное, чтобы они приносили свою добычу в одно место, не все сжирали... тейн тоже решал несколько задач. И королю поможет, и себе тоже, и брат Тома перестанет ныть над ухом... любимого человека он потерял, извращенец! Ха!
Решено!
И тейн еще раз глубоко поклонился его величеству.

***
- Прекрасная эрра, вы позволите?
Мария обернулась на приятный бархатистый голос.
- Хм?
Если бы она не знала Феликса, сказала бы, что рядом с ней просто великолепный и восхитительный мужчина. А так... хорош, но до их личного эльфа не дотягивает. Утонченности не хватает.
Феликс словно статуэтка, вырезанная рукой мастера, а над этим парнем работал подмастерье. Но все равно хорош.
И светлые волосы, и фигура, в меру стройная и мускулистая, и большие голубые глаза, и дорогая одежда. И даже украшения - серебро.
Значит, не эрр.
- Исс?
- Исс Меро, к вашим услугам, прекрасная эрра.
Мария подняла бровь.
Он что - идиот? Конечно, она сейчас очень неплохо выглядит, и очень сама себе нравится, но она же беременна! И это заметно!
И ноги у нее отекают, и круги под глазами есть... это беременность не в семнадцать, а в тридцать пять с хвостиком. Как ни повторяй, что дети - это счастье, берут-то они все из организма матери. И в семнадцать лет взять можно больше, а отдать легче. В тридцать пять возраст сказывается.
- Что привело вас сюда, исс?
- Я просто катался, эрра, - исс понял, что обаяние не срабатывает, и стал улыбаться чуточку скромнее. И пафоса поубавил.
- Замечательно. Вы тут живете, неподалеку?
- Да, эрра. В поместье Стоунов. Временно гощу в этом тихом и очаровательном месте. И теперь оно стало для меня втрое прекраснее, здесь появились вы!
Мария пожала плечами.
- Мы снимаем дом, тут, неподалеку. Что ж, была рада знакомству, исс Меро.
О том, что она сама не представилась, Мария предпочла скромно забыть. Не удалось.
- Эрра, но мы ведь не познакомились! Вы так и не назвали своего имени!
- Эрра Мари Нейман.
Феликс щедро разрешил и ей и Анне пользоваться своей фамилией. А что - у него есть мать, есть сестры, пока кто-то сообразит, что это другие люди, год пройдет. Тем более, что Феликс все подтвердит.
За 'мать' он получил подзатыльник, увернулся, конечно, сошлись на тетке по отцу. А Тину с Мелиссой и так никто не искал. Альтоны они - и Альтоны.
- Эрра, - исс склонился перед ней в немного нарочитом глубоком поклоне, поднес ее руку к губам, и Мария сообразила, что ей напоминают его ужимки.
- Исс, вы имеете какое-то отношение к театру?
Вопрос был неожиданным, и потому мужчина ответил честно.
- Да. Я актер...
И не из ведущих, скорее на амплуа героев-любовников. Мордашка смазливая, но переигрывает. Впрочем, говорить это вслух Мария не стала - зачем?
- Не сомневаюсь, когда вы выходите на сцену, зал замирает в восхищении, исс.
Мужчина расплылся в улыбке.
- Эрра, я был бы счастлив пригласить вас на мой спектакль! И играл бы только для вас!
Мария пожала плечами.
- Исс, я не люблю театр.
Вот так. Тебя мне еще не хватало для полного счастья... продолжая логическую цепочку - а что ты делаешь в гостях, а? Театр - тот еще змеиный клубок, актер ушел, актер потерял роли, про актера забыли, ты, мальчик, далеко не Миронов, Абдулов или Табаков. Возвращаться придется с болью и кровью. А ты живешь тут, и явно никуда не торопишься, и отлично выглядишь? А за чей счет банкет?
Да-да, здесь актер профессия не слишком уважаемая, и что интересно - сдельная. Сыграл спектакль - получил оплату. И не из госбюджета, а то, что зрители принести соизволят. Нет у спектакля успеха - соси лапу, а это продукт некалорийный. И уж точно на зарплату актера такой жилет не купишь, на него серебра пошло втрое от стоимости, на вышивку! Здесь ведь нет сплавов, здесь серебро и золото настоящие! И стоит такое удовольствие дорого.
Жиголо?
Почему нет? Здесь за это даже не осуждают, здесь профессия актера и подразумевает определенную вольность нравов. Талант?
Не будешь спать, с кем скажут, полетишь с подмостков вперед головой. С талантом в обнимку.
Исс изобразил разочарование, но смысл понял. Мария держалась вежливо, и это максимум того, на что он может рассчитывать.
- Мне так жаль, эрра...
Мария пожала плечами. Ей как раз жалко не было.
- Прощайте, исс.
- С вашего позволения - до следующей встречи.
- Не думаю, что она необходима.
- Умоляю, эрра, не лишайте меня надежды!
Дурак он, что ли?
Мария просто не понимала этого желания навязаться! Ладно еще, была б она семнадцатилетней красоткой в здешнем стиле, блондиночкой с достоинствами в два раза больше, чем у Дианы! Тогда понятно. А сейчас его чего разобрало?
А, неважно. Лучше это дело обрезать сразу, а то для некоторых слово 'нет' вообще не аргумент.
- Исс, я не имею права подавать вам никаких надежд.
Так - дойдет? Хотя некоторым надо предъявить другого мужчину, с во-от такими бицепсами. Ничего, Феликс и так обойдется, одним очарованием.
Мария развернулась и пошла прочь, мысленно представляя, как этот самый исс прицеливается поцеловать ей ручку... и та превращается, превращается ручка, ручка превращается в змеиный хвост.*
*- Мария вспоминает фильм 'Бриллиантовая рука' и классику: брюки превращаются, превращаются брюки... прим. авт.
И хвостом, да по смазливой морде, да с размаху...
Нет рядом никого, но и такого - не надо!

***
- Как должен проводиться поиск?
В доставшихся свитках этого не было, так что мальчишка решил спросить у Рэна.
- Нужен костер, капля крови, моей или твоей, обязательно берег, камень покажет примерное направление и засветится. С расстоянием сложнее, чем дальше от избранного Многоликим, тем тусклее будет камень.
- А почему капля крови?
- Как проводник силы. Лучше, наверное, моей, у меня в роду были осененные Многоликим, ну, эрры, по-вашему. Чем сильнее кровь, тем яснее ответ.
- У меня эрров не было, наверное. А потом что?
- Потом... не знаю, - Рэн опустил голову. - Не хочу пока об этом думать.
- Так ведь все равно придется, нет?
- Придется, но потом, понимаешь?
Бертран понимал.
Рэн - воин, и у Чернозубых есть свой кодекс чести, и вот, оказывается, что из него сделали, фактически, палача. Что он должен будет доставить человека на верную смерть. Для Шагрена?
Или...?
В свитках не говорилось, что такое жертвоприношение способно усмирить вулкан. Вот попробовать через кровь передать благословение Многоликого - можно. Правда, хорошим такое не кончается, но случаи были. Да-да, тот самый род и увлекался. И старались проявить у себя дар, почти искусственно, в нарушение воли Многоликого, и перенести его от других, и активировать разными способами... вот так почитаешь, и уверуешь в Данакта. Хорошо он сделал, что всю эту нечисть перебил!
Бертран так понял, что если кто-то получил благословение Многоликого, а этот самый император - нет, для него это как красная тряпка для быка. Почему не он?
Почему кто-то другой?
Надо найти и отнять!
А землетрясения... это имеет какое-то значение?
Обретя второй облик, плевал император на все обвалы и трещины разом, он уже подтверждает свой статус и легитимность, ему больше ничего и не надо.
Что будет с Шагреном?
Стоял и стоять будет, чего тут непонятного. Вслух Бертран это не произносил, понимал, что знакомому будет обидно, хотя оно и чистая правда. Но есть правда, которую лучше придерживать до поры, никому она пользы не принесет, человек и так все сам знает. А вот обидеться сможет.
- Тогда как с корабля сойдем, так и займемся. Я пока с тобой, ладно?
Рэн кивнул. Еще месяцем раньше он бы презрительно рассмеялся - зачем ты, человечек, нужен Чернозубому? Смешно даже, ты круглоглазый, считай, урод, какая от тебя может быть польза?
Сейчас он был настолько одинок, что предложение Бертран показалось ему сокровищем.
Парнишка неглуп, хорошо знает местные обычаи, и свитки, опять же, его. К чести Рэна, отнять ценности силой ему и в голову не пришло. Подло это!
Понимаете?
Подло!
А прадед учил, что за любую подлость последует расплата! Обязательно последует, так или иначе, рано или поздно, тебе или твоим близким, и ударит, и согнешься от боли. За что?
За это самое. И никто, кроме тебя, не виноват.
- Я буду рад.
- А то ж! И тебе полегче, все же у нас Шагренцев не слишком любят, и я осмотрюсь, прикину, где жить хочу, чем заниматься...
Бертрану полагалась определенная сумма за пиратский корабль. Трофеи, взятые с корабля, оценивались, оценивался и сам корабль, потом все делилось на доли по числу матросов. Капитану три доли, офицерскому составу по две, остальным по одной. И юнге тоже. А, Рэну общим решением выдали три доли. Если бы не он, точно бы не выжили, так что не жалко. Корабль пиратов уже обещал выкупить эрр Барна, так что и искать не понадобится.
- Надолго тебе этих денег не хватит, - предупредил Рэн.
- Заработаю. - Мальчишка был потрясающе самоуверен, но кто в его возрасте таким не был?
Рэн подумал, что надо бы потом пригласить парня... на Шагрен?
И тут же см себя и обругал. Ну, пригласит он, и какая судьба там ждет Бертран? Презрительные и надменные взгляды? Насмешки? Кто захочет с ним создать семью? Кто доверит ему свою дочь?
А ведь парень хороший, просто золото. И не глупый, и не подлый, и учится чему-то постоянно, вот Рэн бы за него свою дочь отдал.
А Ишуро - нет.
Зато Ишуро его на подлость толкнул, а Бертран, когда понял, что происходит, постарался за друзей отплатить, как смог, конечно, но поступил, как человек чести. Хоть он и не эрр.
Что же неладно на Шагрене, если людей там оценивают за разрез глаз, а не за душу и сердце?

***
- Кто?! Этот альфонс смеет к тебе приставать?
От Феликса разве что искры не полетели.
- Почему - альфонс? - удивилась Мария.
- Потому что... а, ты не знаешь, наверное.
- Это твоя работа - знать. А меня сейчас больше интересуют мои дети.
Мария не врала. Она и правда наслаждалась происходящим. Когда-то давно, когда она носила своих детей, будучи еще Машкой Белкиной, она чуть не до родов работала. И после родов тоже, бухгалтерия - это не кирпичи ворочать. Конечно, тяжело было каторжно, кому бы рассказать, сидит баба, в три часа ночи, только что покормила ребенка, а спать уже не может, сон перебили, так она баланс проверяет. Или новые законы и правила читает, отличное занятие было, чтобы уснуть!
Было...
А вот сейчас она просто ленилась.
Они вместе с Анной гуляли по берегу моря, немного купались, Мария учила ребенка плавать, и у Анны отлично получалось, они вместе читали книги, которые им доставал Феликс, а что касается математики, тут Мария сама могла книги писать. И по бухучету тоже.
А что?
По определению, любой бухгалтер отлично знает математику. Может, интегралы она и не вспомнит, но на школьном уровне - спокойно. А уж про Пифагоровы штаны-то рассказать ребенку и вовсе несложно. *
*- Пифагоровы штаны во все стороны равны. Рисуем теорему Пифагора. Прим. авт.
Анне нравилось, Мария была довольна, Мелисса с удовольствием присоединялась к их компании, да и Тина любила послушать. А Мария и Анна, в свою очередь, помогали знахаркам заготавливать травы, сушить их, варить, перетирать... про гидролаты тут еще не слышали. И про водяную баню тоже. И про дистиллят.
Мария рассказала, и Тине стало интересно. Теперь она искала стеклодува... увы, найти его на морском побережье, где в окрестностях только рыбацкие деревни... вот зачем он там нужен? Придется ждать до города, а там уж пробовать, но интересно же!
Феликс кашлянул, опять привлекая внимание к себе. Он чуточку успокоился, и рвался объяснить.
- Тут неподалеку живет некая эрра Стоун. Вот, при ней двое детей и трое альфонсов.
- Эээээ? - изумилась Мария.
В ее понимании, одно с другим решительно не сочеталось. Мало ли, кто у тебя есть. Но показывать детям не одного, а ТРЕХ любовников?!
Не завидует она, захотела бы - и шесть штук завела, по одному на каждый день недели, и в воскресенье выходной. Уж чего другого, а у мужчин популярностью Маша пользовалась всегда, даром, что 'русская красавица', а не топ-модель. То ли их бюст привлекал шестого размера, то ли юмор сорок пятого левела, кто ж их разберет?
Но и в страшном сне Маше не снилось показывать детям такой пример разврата. Мать - это не проститутка, ей себя так вести нельзя! Чему потом ее дети научатся?
- Мало ей одного, видимо. С жиру она бесится. Я тут с их управляющим знакомство свел, рыбку ему продал, побеседовал. Оказалось, что муж у эрры Стоун есть, и хороший, только вот капитан.
Мария изобразила 'фейспалм'.
А, ну это вечная проблема. Дорогая, откуда у тебя трое детей? Первый я помню, как приезжал, и второй тоже, а третий откуда? Ой, ну сидит он и сидит себе, он тебе что - мешает?
- И видимо, на жену ему давно плевать?
- Как-то так. он сам ей этих типчиков и нанял, абы она в поместье сидела и никуда не лезла.
- Хммммм? Эрра Стоун?
Память отказывалась выдавать подсказки, но тут вмешалась Анна.
- Мам, это не Ребекка Стоун?
- Она, - кивнул Феликс. - Ваше высочество?
- Я ее помню. Симпатичная такая... не злая. А муж ее кузен канцлера, какой-то...
Марии захотелось повторить фейспалм, но она решила промолчать. Ага, понятно.
Не совсем же они тут в изоляции живут, доходят до них новости. И про Виталиса Эрсона, который дорвался до власти, и про Дианочку, которая все никак не залетит куда надо... то есть к королю она залетела, а детей пока и нет. И про Димаса Бустона, которого пока еще не казнили, но могут это сделать в любой момент.
Канцлера было жалко, но себя жальче втрое.
- Мне с ней видеться нельзя. Если она меня вспомнит и узнает...
- Ничего не случится, - Феликс блеснул хищной усмешкой. - Верьте, моя королева.
Мария промолчала.
Феликс явно намекал, что одной эррой может стать меньше. Но...
- У нее дети.
- Нет. Это у вас дети, а у нее обуза. Ей на детей плевать, ей только мужики нужны.
Мари я качнула головой.
- Лучше я постараюсь не попадаться ей на глаза.
- Как прикажет моя королева.
Мария искренне сомневалась, что Феликс ее послушается. Свой новый облик он освоил отлично, и вжился в образ невидимой смерти на легких крыльях. Если что - она и не узнает.
Так может, и не надо?
Во многих знаниях многие горести?
Ладно, далеко от дома она уходить не будет. А если что - будет уползать от чужого внимания. Огородами.

***
Конклав.
Безусловно, потом он соберется в полном составе, епископы и прочие, но сейчас...
Сейчас в комнате находятся трое. Двое мужчин и женщина. Сердце конклава, триумвират.
Те, кто может оспорить любое решение. Не найдут они общих интересов, и любой вопрос подвиснет. Все трое в возрасте, эрр Адам, он же тейн, самый молодой из них троих. Женщина постарше, ей может, уже около пятидесяти лет. И если кто-то ее увидит, он в жизни не подумает, что это верховная жрица Предматери! Ее предстоятельница!
Разве они такие бывают?
Предстоятельница должна быть величественной, чтобы волосы черные, осанка горделивая, чтобы глаза горящие, взглянул на нее, да сразу во всем и покаялся, и на колени упал. А тут что?
Стоит такая... как жена пекаря. Невысокая, плотненькая, вся сдобная, улыбчивая, и даже пахнет от нее свежим хлебом и пряностями, корицей, ванилью... вот сейчас из кармана простой коричневой рясы плюшку вытаит, да и протянет кому-то из мужчин. Мол, покушай, внучек! Утомился, поди?
Ни украшений, ни драгоценностей, да и ряса из простой ткани.
Эрр Адам всегда задумывался, сколько тут от благочестия, а сколько от игры. Чтобы женщина красивым вещам не радовалась? Побрякушкам?
Власти и ее символам?
А чего тогда наверх лезла?
Точно, играет.
Но на людей это производит впечатление. Как же, сама скромность и благочестие. А вот что скрывается на дне ее серых глаз? Этого Адам не знал. Может, еще и узнает...
И самый старший - Предстоятель. Ему уже под семьдесят, и выглядит он на полный свой возраст, но разум его ясен и чист. Тейн точно знает.
Седые волосы падают мужчине на плечи, седая борода коротко подстрижена, голубые глаза ничуть не потускнели с возрастом, и тейну иногда кажется, что невидимая сила окружает Предстоятеля, как невидимое, но плотное одеяло. Проведи с ним рядом рукой, и пальцы начнет покалывать. Когда он движется, это особенно заметно.
Семьдесят лет, но по донесеиям шпионов, Предстоятель не забывает радовать женщин своими визитами. Семьдесят лет... а ребенка одной из своих баб заделал! Правда, позаботился ее замуж выдать, и денег дал, но сам факт! В этом возрасте уж о душе пора думать, а он о бабах!
Тейна это самую чуточку оскорбляло. Может, еще и потому, что детей у него не было. Вот не давал Многоликий. Жены тоже не было, но это ж и не обязательно. Женщин было много, и сейчас еще много, хотя и не так часто, как в юности, они ему нужны. А вот детей у него нет. Вообще.
И от этого иногда зло накатывает.
Тоска?
О, нет! Гнев! Только гнев и ярость!
Что ж такое, какие-то угольщики и метельщики, нищие и рыбаки плодятся, как крысы, а вот Он! Он не может никому передать свой бесценный опыт, свои знания и навыки, да, и свою кровь тоже, это важно. Акоши много, но это же не его ветвь! Племянники и племянницы... его не интересовал никто! Только прямое продление его рода!
Увы, детей у него не было.
Адам рассчитывал, что с этим справится благословение Многоликого, но пока... пока он рисковать не хотел. Что ж, время у него еще есть. Но все равно...
Иногда становилось просто обидно. И зависть обвивала сердце черной змеей.
Почему им?
Почему не ему?
Где справедливость?!
Предстоятель тихо кашлянул.
- Поговорим, брат, сестра?
И Адам склонил голову в знак согласия.
Троим договориться легче, чем тридцати, а каждого из них поддерживают в Конклаве, у каждого есть свои верные сторонники. Так почему бы не переговорить о самом важном в узком кругу, не выработать решение? А уж потом и донести его до всех? Так намного удобнее.
- Мне пишут из Картена. И мне пишут из Эрланда. Иоанн просит разрешения на коронацию новой супруги. Саймон пишет, что его сестра жива.
Тейн нахмурился.
Ему как раз писал Исайя Рентский. И обещал хорошую сумму за помощь...
- Жива?
- Его величество уверяет, что королева, испугавшись за свою жизнь, сбежала, а король инсценировал ее смерть. И женился второй раз. Таким образом, он совершает грех двоеженства.
- Сказать можно что угодно. Есть ли доказательства? - нахмурилась предстоятельница. - Это слишком серьезное обвинение, чтобы все принимать на веру.
- Доказательств нет ни у кого, - спокойно отозвался Предстоятель. - Тело якобы королевы... пусть пока так, пока не доказана истина, тело ее находится в склепе. Иоанн опознал и похоронил жену. Но и Саймон Картенский не станет кидаться такими обвинениями бездоказательно.
Все трое переглянулись. И задумались.
Так-то можно пойти навстречу любому из королей. Но хорошо бы самим заранее разобраться? Конклав не может выносить неправильные решения... даже не так. Если они сейчас ошибутся, и крупно, это подорвет их авторитет. Это не угольщик и булочник поссорились, тут судьба королевств на кону.
Все трое были в курсе ситуации в Эрланде, все трое могли получить от нее определенную выгоду, но... тут главное не промахнуться.
- Я бы поддержал Иоанна, - решил первым высказаться Адам. - Скажем честно, ему нужны наследники, и молодая жена может их подарить. Это важно. А королева Мария... Саймон может ему просто мстить за сестру.