Призрачная Реальность : другие произведения.

Список работ

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

  • © Copyright Призрачная Реальность(prizrealnost@gmail.com)
  • Добавление работ: Хозяин конкурса, Голосуют: Члены Жюри ()
  • Жанр: Любой, Форма: Любая, Размер: от 15К до 40К
  • Подсчет оценок: Среднее, оценки: 0,1,2,3,4,5,6,7,8,9,10
  • Аннотация:

    Поскольку тема нашего конкурса - Академия Магии, то и весь раздел будет оформлен в этом же стиле.

    Так, с правилами конкурса вы можете ознакомиться в файле "Устав Академии Призрачной Реальности" . О правилах размещения своих рассказов узнать из файла "Абитуриентам Академии Призрачной Реальности" , и т.д.

    Приятного времяпровождения в нашей Академии Призрачной Реальности!


    Итак, победители первого конкурса Призрачной Реальности:

    1-е место - Данни Рива (Нет-Не-Три-а-Пять) "Выбор Кри"

    2-е место - Тадер Орди (Frostmage) "Обратный эффект"

    3-е место - Щепетов Андрей Борисович (Хансен) "Заколдованный мусор"

    Поздравляем!

  • Журнал Самиздат: Призрачная Реальность. Конкурсный раздел фэнтезийных рассказов
    Конкурс. Номинация "Рабочий" ( список для голосования)

    Список работ-участников:
    1 Ustina25 Пр: Нам, или как я сдавала "хвосты"   36k   Оценка:3.77*46   "Рассказ" Фэнтези
    2   0k  
    3 Нет-Не-Три-а-Пять Пр: Выбор Кри   32k   "Рассказ" Фэнтези
    4 Вредная П. Пр:ох уж эти банники!   17k   Оценка:7.40*4   "Рассказ" Фэнтези
    5 Экскурсовод Экскурсия   33k   "Рассказ" Фэнтези
    6 Acolith Пр: Почти обычное дело   40k   Оценка:7.00*3   "Рассказ" Фэнтези
    7 http://samlib.ru/b/bereckaja_a/ Пр: Куда делась книга?!   34k   Оценка:9.00*4   "Рассказ" Фэнтези
    8 Аштарот Пр: Нестабильные порталы   40k   "Рассказ" Фэнтези
    9 Добряк Пр: Лаборант   36k   Оценка:9.00*3   "Рассказ" Фэнтези
    10 Богиней Х.Б. Пр: Резная кость   37k   "Рассказ" Фэнтези
    11 Потусторонний а. Пр: Чужой дракон   19k   "Рассказ" Фэнтези
    12 Кикимора Пр: Выпускной   18k   Оценка:8.48*9   "Рассказ" Фэнтези
    13 Холодный Р. Звук волшебства   17k   Оценка:9.12*7   "Рассказ" Фэнтези
    14 Allor Пр: Академия. Некромант?!   20k   "Рассказ" Фэнтези
    15 Бабочка Пр: Павлиньим пером   36k   Оценка:8.00*3   "Рассказ" Фэнтези
    16 Веллинда Пара вопросов некроподу   38k   Оценка:8.98*6   "Рассказ" Фэнтези
    17 Райлис Пр: Факультет Бардов   30k   Оценка:8.48*9   "Рассказ" Фэнтези
    18 Дочь в. Пр: Принц прошлогодней вьюги   27k   Оценка:9.00*4   "Рассказ" Фэнтези
    19 Ника Л. Пр: Дом Красного Дракона   27k   Оценка:8.50*4   "Рассказ" Фэнтези
    20 Кацуко Пр: Грустное золото   39k   Оценка:7.31*11   "Рассказ" Фэнтези
    21 Азазел Пр: Урок   16k   Оценка:9.47*4   "Рассказ" Фэнтези
    22 Малк Пр: Малк и наложница Тьмы   0k   "Рассказ" Фэнтези
    23 Орбан Пр: Терпи, адепт...   38k   Оценка:6.57*7   "Рассказ" Фэнтези
    24 Ди Пр: Золотая лихорадка   15k   Оценка:7.49*8   "Рассказ" Фэнтези
    25 Антимаг Пр: Антимаг   32k   Оценка:8.50*4   "Рассказ" Фэнтези
    26 Фубля Пр: Про прекрасную Фурэлию и диплом Трехлистника с Гирей на шее   15k   Оценка:8.12*4   "Рассказ" Фэнтези
    27 Хельга Пр: Академия для русалки   21k   Оценка:8.97*19   "Рассказ" Фэнтези
    28 А. В. Пр: Вступительный экзамен   32k   Оценка:8.25*6   "Рассказ" Фэнтези
    29 Goodvin Пр: Новенький   39k   Оценка:9.30*11   "Рассказ" Фэнтези
    30 Лейтенант Ш. Пр: Душа Каптёрки   23k   Оценка:7.63*14   "Рассказ" Фэнтези
    31 Кофе_с_молоком Пр: Банальнее некуда.   38k   Оценка:8.97*20   "Рассказ" Фэнтези
    32 Jenmorgan Пр: Один день из жизни Послушника 235   32k   Оценка:4.62*9   "Рассказ" Фэнтези
    33 Елена Пр: "Хранитель"   34k   Оценка:7.18*6   "Рассказ" Фэнтези
    34 Погремушок Пр: Дипломная работа   19k   Оценка:8.90*15   "Рассказ" Фэнтези
    35 Сова Пр: Внешний вид обманчив   36k   Оценка:6.11*14   "Рассказ" Фэнтези
    36 Ночная ф. Пр: Неликвид   32k   Оценка:8.32*23   "Рассказ" Фэнтези
    37 Марципан Пр: Возвращение Крауви   40k   Оценка:7.98*11   "Рассказ" Фэнтези
    38 Сказочница Пр: История одной диверсантки   40k   Оценка:8.12*16   "Рассказ" Фэнтези
    39 Derivatizer Пр: Мир Сил. Поступление.   40k   "Рассказ" Фэнтези
    40 Партноэр Пр: Первый день   35k   Оценка:6.48*12   "Рассказ" Фэнтези
    41 Диана П. Пр: Академия Без Правил, или где шлялась моя Совесть?   27k   Оценка:7.66*21   "Рассказ" Фэнтези
    42 Frostmage Пр: Обратный эффект   39k   Оценка:8.29*23   "Рассказ" Фэнтези
    43 Электра_Эстрагон Пр: Со второй попытки   38k   Оценка:8.50*12   "Рассказ" Фэнтези
    44 Shadow Пр: История одного фамильяра   40k   Оценка:8.03*13   "Рассказ" Фэнтези
    45 Стефания Пр: Академия Черной Улы   22k   Оценка:8.20*10   "Рассказ" Фэнтези
    46 Хансен Пр: Заколдованный мусор   34k   Оценка:8.91*21   "Рассказ" Фэнтези
    47 Мирабель Пр:ректор, моя головная боль   20k   Оценка:4.81*16   "Рассказ" Фэнтези
    48 Марлен Д. Пр: Хочу быть нормальным!   24k   Оценка:7.99*14   "Рассказ" Фэнтези
    49 Вайолет Пр: День экзаменов. Десс   0k   Оценка:6.87*15   "Рассказ" Фэнтези

    1


    Ustina25 Пр: Нам, или как я сдавала "хвосты"   36k   Оценка:3.77*46   "Рассказ" Фэнтези


       Проснулась я с тяжелой головой. С трудом оторвала неподъемный череп от толстенного учебника, который в последние несколько дней все чаще заменял мне казенную подушку, потянулась, хрустя позвонками, и сделала несколько махов руками, разминая затекшие шею, и плечи. М-да, в последнее время, сон для меня становится вредным! Мало того, что позорно отрубаюсь во время штудирования экзаменационного материала, так еще потом полдня сама не своя. Вечно что-то забываю.
       Но сегодня, я не могла себе позволить расслабится. Сегодня, наконец-то наступал страшно долгожданный день "Х". Уж как я его боялась, как боялась, слов нет, одни эмоции, да неуд за прошлое полугодие. А если подробнее, то сегодня я должна была, нет, не так, я просто обязана - закрыть эту гадскую сессию. А иначе меня выпрут из академии на все четыре стороны, со званием младшего чародея, и звездой о неполном среднем образовании.
       Опустив недовольный взгляд на толстенный учебник по "общеобразовательному магическому практикуму", который мне сегодня еще надо было сдать в библиотеку, я поняла, что повторять что-либо уже без толку. Моя мозговая кладовка, щедро выделенная мной для знаний, из общей массы мозга, была заполнена до отказа. Казалось, прочти я сейчас хоть одну строчку, и голова треснет по швам, как спелый арбуз, под напором распирающих меня знаний.
       Раздраженно захлопнув книгу, и открыв конспект, я, кося одним глазом в тетрадь, а другим в зеркало, пыталась одновременно "пробежаться по теме", и разодрать, трехдневной нечесанности, колтун на голове. Спустя пару минут, поняла, что без особого успеха читаю одно и то же предложение уже в третий раз, а гнездо из волос, кажется, стало еще больше. В итоге, плюнула на бесполезно потраченное время, и кинулась одеваться.
       Натянув, прямо поверх короткой маечки и, неприлично мизерных, трусиков, учебную мантию, я на ходу запихала в сумку учебники, и конспекты с кучей шпаргалок, всунула ноги в растоптанные туфли, закрутила, торчащие в разные стороны, волосы в фигу, и на всех парах рванула в учебный корпус.
       Вбежав в коридор, в конце которого располагалась учебная аудитория, я с победным кличем степных орков, вприпрыжку рванула к открытой двери, в которую медленно втекал тоненьких ручеек проштрафившихся студиозусов. Взмыленная и потная, протиснувшись сквозь, по большей части мужской, поток, я шустрой белкой взлетела на последний ряд, и усевшись за единственную свободную парту достала конспект и шпоры.
       Народ вокруг, усердно шуршал страницами тетрадок, свитков и книг, стараясь на последок объять необъятное, постичь непостижимое, и запомнить незапоминаемое. Я не тратя время понапрасну, спряталась за поставленной на торец тетрадкой, и шустро начала распихивать по всем доступным местам, маленькие бумажечки, исписанные бисерным почерком.
       - Добрый день, о великомученики, посвятившие себя углублённому изучению общеобразовательного магического практикума! - раздался от двери, нудный голос рыжего аспиранта Малколма Дервиша, заместителя декана общеобразовательного факультета. Заметив наши кислые лица, он хитро подмигнул, и уже более веселым тоном продолжил - Ну что, готовы взорвать основы мироздания, и совершить прорыв в науке?
       Абитуриенты шумно сглотнули, испуганно лупая глазищами, и открыв рты.
       - А-а м-может, н-не н-надо? - раздался заикающийся голос откуда-то сбоку.
       - Надо Дерик, надо! - не поднимая глаз от листов с экзаменационными билетами, безошибочно вычислил заику аспирант.
       Потом встал, поправил на носу окуляры в роговой оправе, и подражая декану (заложив руку за вырез мантии), гнусаво с подвываниями, продекламировал:
       Что предначертано самой Судьбой,
       Того не избежать и нам с тобой!
       Что начертал декан нам на билетах,
       Узнаем мы, в твоих подробнейших ответах!
       И коли хочешь ты продолжить обученье,
       То напряжешь и память, и терпенье!
       - Последнее слово, не в тему! - пискнула я, и спрятавшись за широкую спину сидящего передо мной студиозуса, и опасливо выглядывая из-под его руки.
       - Зато в рифму! - недовольно сведя брови к переносице, припечатал аспирант, обвел аудиторию пытливым взглядом, и заискивающе вопросил - И кто же это у нас такой умный?
       Народ промолчал, красноречиво кося в мою сторону. У-у-у, предатели! Хотя, тут и ежу понятно, в этой ситуации - каждый за себя! В общем, язык мой - враг мой!
       Не дожидаясь пока преподавательский гнев, докатится до моего последнего ряда, я с трудом переборов в себе трусливое желание забиться под парту, встала и покаянно склонила голову.
       - Опа! - удивленно протянул Малколм - Эт-то что еще за чудо-юдо не виданное?
       Студиозусы хмыкнули, а я, утерев краем рукава вдруг зачесавшийся нос, оглушительно чихнула.
       - Будьте здоровы госпожа ведьма! - ехидно пропел аспирант.
       - И вам не кашлять! - не подумав буркнула я, а потом до меня дошел смысл его фразы, и я "взревела" раненой мышкой - Что-о-о?!!
       Народ уже откровенно ржал, кое-где даже валяясь на партах от неудержимого хохота. А я, вся такая злая, кипящая как чайник, видимо совсем потеряла остатки здравомыслия, потому как, резво сбежав по ступенькам к стоявшему у стола аспиранту, ткнула оного пальцем в грудь, и заорала во всю мощь своих мышиных легких:
       - Ты кого ведьмой назвал?! Выхухоль очкастовидная!!!
       От моего вопля, улыбка заместителя декана как-то быстро померкла, лицо его залила багровая краска, а (в моей фантазии) из ушей повалил дым. Осознав, ЧТО и КОМУ только что "наорала в лицо", я испуганно ойкнула и метнулась на свое место. Но не успела сделать и пары шагов, как моя мантия натянулась, не дав мне, сдвинутся с места.
       Ссутулившись, и втянув голову в плечи, я ждала справедливого наказания. Интересно, он мне рога нарастит или хвост? М-да, и кто меня только за язык тянул? Еще не успела завалить экзамен, а уже успела, нагадить в душу преподавателю. Теперь мне точно светила только звезда Суслика! И то, в том случае, если меня не выпрут из академии через пять минут, за оскорбление зам зав кафедрой.
       - У-у-у!!! Жизнь моя жестянка! Податься что-ль в болота?! Живу здесь как поганка! А мне может принцессой стать охота! - надсадно завыл любимую песнь мавок, мой не добитый инстинкт самосохранения. И где он только гулял пять минут назад?!
       - На мес-с-с-то, живо! - рявкнул аспирант, дико вращая глазами, и раздувая ноздри.
       Фух! Кажется, пронесло! Я шустрой белкой взлетела вверх, и сев за парту, вновь спряталась за широкую спину соседа. Я аспиранта не вижу, он меня, и всем хорошо. Наверно. Но не успела я вздохнуть с облегчением, как меня догнали слова обиженного в лучших чувствах, препода:
       - Сдаваться, пойдешь первой! - услышав чужой приговор, студиозусы расслабленно выдохнули, понимая, что в этот раз дамоклов меч навис над чужой шеей. А моя шея, хоть и была категорически против сего предмета, но вякнуть что-либо побоялась, потому, как точно бы схлопотала не по-детски.
       Малколм вернулся за свой стол, и продолжил изучать билеты, иногда сверяясь с ведомостью, лежащей перед ним на столе. Периодически он поднимал глаза, находил взглядом того или иного штрафника, и чиркал пером заметку на полях списка. Народ вздрагивал, но молчал и старался, не шевелится лишний раз.
       Я тоже старалась, первые пять минут, а потом поняла, что аспирант потерял ко мне всякий интерес, и можно расслабить булки. Аккуратно потянувшись к оставшимся шпаргалкам, я, стараясь не делать резких движений, принялась завершать стратегически важное задание, распихивание по легкодоступным, но труднонаходимым местам будущее подспорье в экзаменационной работе.
       Едва последняя бумажка, была мною благополучно сныкана, Малколм щелкнул пальцами, и билеты с его стола вспорхнули вверх, зависли на уровне глаз, и принялись самостоятельно тасоваться, и перемешиваться. Студиозусы затаили дыхание, как никогда осознавая, что конец близок. Но не успели мы моргнуть, как бумажная пачка, веселой стайкой рванула по аудитории, оставляя по одному билету перед каждым экзаменуемым.
       Я сидела в самом дальнем углу, а потому и билет ко мне прилетел самый последний. Он завис в воздухе, и начал потихоньку крутиться, словно подвешенный на невидимой ниточке. Обе стороны его, были чисты как первый снег, но стоило мне только протянуть руку, и схватится за уголок, как большой палец пронзил легкий укол, и край листа окрасился красным.
       Кровная печать поставлена, документ зарегистрирован. Теперь, я при всем своем желании, не смогла-бы подменить билет, или зачаровать какой-нибудь не известный мне вопрос. Лист медленно опустился на мою парту, и на его поверхности стали проявляться ровные строчки заданий. Первые два вопроса теоретические, третий - история, четвертый и пятый - практика. Я глубоко вздохнула, мысленно пожелала себе, и всем остальным, удачи, и принялась читать задания.
       Практику пока отложим, ее можно и "на дурака" попробовать сыграть. А вот ответом на первый вопрос, надо сейчас озаботится, пока обиженный аспирант, не поднял свое иссушенное казенными харчами тело, и не направил свои стопы в мою сторону.
       Взяв со стола перо, и обмакнув кончик в чернила, поставила точку в конце первого задания. Экзаменационный лист на глазах удлинился, превращаясь в небольшой свиток. Пункты со второго по пятый плавно съехали вниз, предоставляя мне чистое место для записи ответа, прямо под первым вопросом.
       Задумавшись, какую шпаргалку лучше вытащить, я слегка прикусила хвостик пера, и тут же получила мелким электрическим разрядом по зубам. От неожиданности я подпрыгнула, едва не скинув локтем со стола, баночку с чернилами. Подняла взгляд, и уперлась в буравящего меня злыми зенками, Малколма. На лбу его, светилась фраза: "Я за тобой слежу!". Или это у меня паранойя разыгралась?!
       Нервно сглотнув, опустила глаза, и уставилась в свое задание аккуратно вытаскивая за ниточку, шпаргалку из-под широкого браслета. Дальше, действовала по привычной схеме: зажать, между средним и указательным, хвостик прижать большим пальцем. Аккуратно двигая пальцами, перематываю до нужного места, и вуаля, можно списывать.
       Увлекшись процессом расшифровки записей, и переносом их, в более удобоваримой форме, на бумагу, совершенно не заметила подкравшегося ко мне аспиранта.
       - С-спис-сываемс-с?! - прошипели мне в ухо, и я с испугу подскочив, заехала преподу затылком в подбородок. Удар получился знатный! В голове у меня зазвенело, в глазах потемнело, а к горлу подкатил тошнотворный ком. С трудом сглотнув вязкую массу, я скривилась и покосилась на стонущего рядом аспиранта.
       Малколм держался обеими руками за нижнюю часть лица, и невразумительно мычал. Дико вращая глазами, он безмолвно обещал мне в отместку, все круги ада. Я устрашилась. Честно состроила, как можно более, покаянную моську, и протянула трясущемуся, от еле сдерживаемой злости, преподу, несчастную шпаргалку.
       Схватив клочок бумажки, он сжал его в ладони, и тут же разжав пальцы, стряхнул на пол черные ошметки пепла, предостерегающе посмотрел на меня своими вылупленными глазищами, и утопал проверять остальных экзаменуемых. А я украдкой облегчённо выдохнула, и пользуясь тем, что Малколм был занять обыском остальных подозрительных штрафников, полезла за еще одной шпаргалкой.
       В этот раз была умнее, и скрутив листочек до нужного мне места, спрятала его под листами черновиков, лежащих по левую руку. На крайняк, сошлюсь на неоспоримую истину "что не отобрано из моих рук, то не мое". Довольно улыбнувшись своим мыслям, вернулась к прерванной работе, и подавилась преждевременной радостью. Часть ответа на первый вопрос, прилежно мною списанная с уничтоженной шпаргалки, бесследно пропала. Окошко сияло девственной чистотой. Исчезли даже случайно поставленные мною кляксы, и не случайно нарисованные разные рожицы.
       Я зло зыркнула в спину, стоящего у второго ряда, аспиранта, и мысленно пожелала ему просидеть до вечера в отхожем месте, и подумать о своем поведении. Но, к сожалению, транслировать мысли и заклинания на расстоянии я не умела, а потому вредоносный препод, совершенно не подозревая о лелеемых мною планах мести, продолжил дальше обход аудитории.
       Недовольно посопев, и пофырчав как обиженный ежик, я отмотала шпаргалку на начало ответа, и начала строчить. В этот раз списывание продвигалось намного быстрее. Большую часть сокращений, аббревиатур и символов я расшифровала в прошлый раз, а потому сейчас работа шла как по маслу, вылетая из-под пера ровными строчками аккуратненьких букв.
       Дописав до места, на котором меня прервал аспирант, скорость опять замедлилась. Приходилось вновь ломать голову, и напрягать память, вчитываясь в непонятный набор букв и знаков, мелко нацарапанных на клочке бумаги. В итоге из строчки "Кж. пр. уч. покр. ррми пят. с-з цв." получилось - кожа пораженного участка покрывается разноразмерными пятнами серо-зеленого цвета.
       По мере заполнения мною окошка для ответа, остальные вопросы потихоньку сползали вниз, предоставляя мне больше поля для деятельности. Я пыжилась и старалась, вытащив от натуги кончик языка, и пыхтя как чайник. Шпаргалка медленно, но верно приближалась к концу, давая надежду на скорое завершение ответа на первый вопрос. И я, вдохновленная скоростью работы, строчила как заведенная, пока ко мне не подкрался маленький, пушистый и вредный зверек - ппц называется!
       Когда я, калякая на черновике, расшифровывала последнюю строчку, мучаясь с вариантами одного из слов, бумага вдруг вспыхнула белым пламенем. Я шарахнулась в сторону как ошпаренная, и вдруг услышала ехидное хихиканье за спиной. Не оборачиваясь, поняла, Он таки подкрался не заметно!
       Со стоном уронив голову на противоположный, от сгоревшей бумаги, край стола, притихла, притворившись веником и стараясь не отсвечивать. Сквозь упавшие на лицо волосы видела, как зам зав, нагнувшись, демонстративно сдул маслянистый пепел на пол, и довольно осклабившись, оправился прочь.
       Я мысленно взвыла, представив себя волчицей в клетке, в период весенней линьки. Открывать глаза было откровенно страшно. А вдруг там лист опять чистый? И еще одна шпора уничтожена! А их у меня, ведь, и не так много! Да еще время! Ведь на подготовку дают всего час, половину из которого я уже благополучно проморгала.
       Повздыхав еще пару минут, я посчитала свой долг по оплакиванию шпаргалки выполненным, и бодренько выпрямилась на стуле, жадно вглядываясь в лист с вопросами. Поняв, что очередные мои труды по списыванию пошли прахом, я вызверилась похлеще дикой кошки, и уже наверняка пообещала вредному аспиранту ночную свиданку со звездами в нужнике.
       Время, отведенное на подготовку, неумолимо подходило к концу, не истончаемой ниточкой, скользя по гладким стенкам больших песочных часов. Зло почесав колтун на голове, я незаметно вытащила из под заколки очередную шпаргалку, и кинув испепеляющий взгляд в спину вышагивающего по аудитории зам зава, принялась за очередное марание бумаги.
       Ответ на первый вопрос накатала за несколько минут, наученная горьким опытом, теперь старалась больше вытаскивать из памяти, чем списывать. Благо, две предыдущие плачевные попытки позволяли писать, лишь изредка сверяясь со шпорой, и то больше для подтверждения в том, что движусь в правильном направлении, и не забыла, чего ни будь важного.
       Второй вопрос решила пока отложить на потом. Еще раз, перечитав третий вопрос, я, перевернув шпаргалку, быстро перемотала ее до нужного места, и принялась строчить как сумасшедшая, краем глаза отмечая, что противный аспирант вновь направился в мою сторону, а значит нужно ждать очередную пакость. Быстро переписав на левую ладонь несколько строчек сокращенного ответа, спрятала шпору в рукав мантии, и состроила сосредоточенную мину.
       Снизив скорость письма до нормальной, попеременно косилась одним глазом на свою руку, пытаясь разобрать каракули, а другим - на подкрадывающегося со стороны Малколма, рискуя заработать альтернирующее косоглазие. А зам зав при этом, подбирался все ближе, и за падающими на лицо волосами, я уже могла различить его предвкушающую улыбку.
       Я инстинктивно пригнулась еще ниже, полностью спрятав лист с заданием от горящих недобрым огнем глаз аспиранта, и застрочила еще усерднее, аккуратно выводя буковку за буковкой. Веселое покашливание над головой, заставило меня напрячься и замереть. Я притихла, боясь пошевелиться, и даже дышала через раз.
       - Как продвигается работа, госпожа ведьма? - лилейным голоском пропел Малколм у меня над ухом. Наученная прошлым опытом, разгибалась я о-о-очень медленно. Не дай Боги опять зарядить преподу в челюсть, порвет ведь, как вовкулак грелку.
       - Х-хорошо - заикаясь, пискнула я, боясь поднять глаза на аспиранта.
       - Оу! Вы уже приступили к третьему вопросу, госпожа ведьма, - выделяя последнее слово, прокомментировал этот прыщ, заглядывая мне через плечо - Похвально, похвально!
       Я нервно сглотнула, кивнув в ответ. Сил что-либо говорить у меня не было. Да и нарываться лишний раз, тоже не хотелось. Поэтому молчала в тряпочку, и тихо сопела.
       - И даже не с-спис-сываемс-с? - прошипели мне прямо в ухо, и я испуганно ойкнув, вновь скрючилась над партой, инстинктивно прикрывая голову руками.
       - Не-е-е... - проблеяла я, не поднимая головы.
       - Пять минут! - гаркнула эта рыжая вредина, и унеслась в сторону своего аспирантского стола.
       Народ синхронно подскочил, и вновь заскрипел перьями, и всем чем можно было скрипеть. Я не отставала, в наглую дописывая со шпаргалки ответ на второй вопрос, и уже мысленно перебирая варианты практического задания.
       Минут через семь, когда большинство экзаменуемых уже отложили перья, и перечитывали написанное, аспирант, наконец-то перестал копаться в бумажках на столе и уделил нам свое внимание. Обведя группу взглядом прищуренных глаз, не обещавших ничего хорошего, уткнулся в меня взглядом, и его губы растянулись в предвкушающей ухмылке. Я нервно сглотнула. Все, хана мне!
       - А-а-а! госпожа ведьма, - пропел он, и я подавилась вдохом - Прошу, прошу!
       Подхватив дрожащей рукой листок с вопросами, я на негнущихся ногах отправилась вниз, на растерзание.
       - Приступим к опросу? - невинно уточнил Малколм.
       - Вопрос первый - гундосила я, опуская глаза в лист с заданьем - Признаки и симптомы заражения домашней скотины проклятием "Черный Мор"....
       Не успела я дочитать первый вопрос, как раздался щелчок, и экзаменационная карточка растворилась в моих пальцах, как и не было. Я испуганно ойкнула, и покосилась на довольного как элефант, Малколма. Тот сидел за своим столом, и сиял мордой по хлеще начищенного медного чайника. Ну все. Похоже, допрыгалась, лягушечка.
       Задумавшись о вечном, посмотрела на студенческую братву, столь часто скрашивающую мне жизнь в академии за прошедшие четыре года, и удивлено приподняла брови. Народ пребывал в недоумении. Нет, не так! Народ был в шоке, в опофигее, в ауте! Кто-то тупо пялился на свои листы с заданиями, кто-то не понимая крутил их туда сюда, выискивая что-то потерянное. А кое-кто уже и позеленел от страха, почувствовав, что запахло паленым.
       - Это конечно все хорошо, господа студиозусы - лениво протянул аспирант, откидываясь на спинку стула, и недвусмысленно разминая пальцы - Но в связи с многократным подтягиванием хвостов по данной дисциплине, я думаю, вы уже успели выучить весь пройденный материал наизусть...
       Вот тут мне окончательно поплохело, а зам зав, будто не слыша обреченных вздохов, продолжил:
       - А потому, я решил облегчить всем жизнь, и устроить вам шквальный опрос...
       - Мама, роди меня обратно! - мысленно ныла я, содрогаясь от плохого предчувствия - Мне что-то резко расхотелось быть магичкой! Домой хочу, овечек пасти!
       Но к моему огромному сожалению, моя родительница осталась глуха к моим мольбам, и не пожелала помочь, угодившей в капкан дочурке. Аспирант повернулся ко мне, и со сладкой улыбочкой пропел:
       - А расскажите-ка нам госпожа ведьма, про закон Архимедикуса!
       О, вот это подарок Судьбы! Этот закон я знала назубок, и пока аспирант не передумал и не задал другой вопрос, быстро отрапортовала:
       Тело, всунутое в воду,
       Выпирает на свободу,
       Весом выпертой воды
       Тела, впертого туды.
       Полюбовавшись, сильно вытянутой физой препода, рванула к доске, и быстро заскребла по ней мелом, выстраивая формулу и прописывая пояснения, во избежание дальнейших вопросов. Закончив, горделиво развернулась к Малколму лицом, и просемафорила бровями.
       Зам зава, со стуком подобрал челюсть, и игнорируя хихиканье студиозусов за спиной, резко решил сменить направленность опроса.
       - Инуфикул дамено паноно травикус - встав с места и заложив руку в вырез мантии, прогнусавил зам зава, и полюбовавшись на мое вытянутое лицо противно проблеял - У вас пять минут, госпожа ведьма.
       Вот тут меня пробрало до самой печенки! В пустом, с еще прошлого вечера, желудке завозился теплый сгусток, стремительно разрастаясь и набирая обороты, рванул вверх. По телу пробежала волна жара, резко сменившись ледяным откатом сковала мышцы. Во рту наступила мировая засуха, глаза сильно слезились, нос постоянно чесался то и дело, норовя, разразится приступом неудержимого чиха.
       Отравление парами красной плесени! Жестокая месть зарвавшейся адептке.
       Собрав последние силы в кулак, рванула к столу с пробирками. К сожалению, подобное отравление не являлось редкостью для неподготовленных посетителей Терлейских болот, а потому, за неимением готовой вакцины, надлежало действовать быстро и четко. А иначе, по истечению пяти минут меня накроет волной сильнейшего кашля, и в лучшем случае меня успеют спасть, и ближайшие трое суток я проваляюсь под неусыпным надзором целителей. В худшем случае, я выплюну свои легкие прямо тут, на коленки довольного собой аспиранта.
       Подскочив к лабораторному столу, едва не снесла его на фиг, вовремя не сумев затормозить. Склянки жалобно тренькнули, соприкасаясь стенками, а я затаила дыхание, с ужасом глядя на тонкую струйку песка, безжалостно ползущую в часах, и отсчитывающую данные мне минуты.
       Трясущимися руками схватила стакан и, плеснув в него воды чуть больше половины объема, начала химичить. В критической ситуации мой мозг был способен выдавать невероятные познания, а потому буквально за пару минут я умудрилась отыскать по цвету и запаху, все нужные мне ингредиенты, и смешать их в стакане с водой. Залпом, выпив противоядие, устало сползла по стенке, прикрыв от бессилия глаза и высунув кончик языка.
       Состав вакцины был прост, его можно было приготовить даже в походных условиях, если иметь при себе все нужные составляющие. Главное не переборщить с количеством компонентов, а иначе могут наступить неприятные последствия. Тошнота, расстройство желудка и характерные красноватые пятна на коже, это малая часть того на что был способен передоз лечебной вакцины.
       Не все целители, в момент спешки, способны правильно рассчитать количество лечебных веществ, что уж говорить о студиозусах. Но я надеялась на лучшее. Сидя на полу и потихоньку восстанавливая дыхание, я ощущала, как отступают жар и озноб. Еще при первых глотках вакцины перестал чесаться нос, и пропала резь в глазах. Горящий ком в груди, постепенно спускался обратно в желудок, грозя мне скорой встречей с комнатой задумчивости.
       Последняя волна судорог, прокатившаяся по телу, забрала с собой слабость и боль. Мышцы вновь налились силой, а руки зачесались от неудержимого желания поставить симметричный фонарь на эпатажном холсте физиономии аспиранта. Погруженная в свои мысли, я не сразу заметила мертвую тишину в аудитории, а прозвучавший писклявым голосом мавки вопрос, вообще выбил меня из колеи.
       - Он-на ум-мерла?
       Испуганный вдох, ветром пронесся по рядам студиозусов.
       - Нет! - недовольно ответил зам зава, а потом ехидно добавил - Но это было бы лучшим выходом из нынешнего положения! Вам неуд, госпожа ведьма!
       - Почему? - приоткрыв один глаз, но, не делая попыток подняться, спросила я, кося на препода гневным взглядом.
       - Неправильный порядок сочетания элементов вакцины. Неверное количество используемых ингредиентов, - довольно, начал загибать пальцы Малколм, и видя как, от шока я открываю глаза и рот, припечатал - И умышленное показание смертельного исхода, с целью дискредитировать преподавателя, и напугать экзаменуемых!
       От такой наглости у меня пропал дар речи, а зуд в костяшках пальцев стал просто нестерпимым.
       - У-у-у! Выхухоль очкастовидная семейства тупоголовых!!! Боги! За что мне все это??? - надсадно вопил, отошедший от шока, внутренний голос. - Мож-т ну его нафиг, это образование, а? Подадимся в странствия! Сникаем себе славу... э-э-э.. кого ни будь! А?
       Ну нет! Я так просто не сдамся! Ведьмы не сдаются без боя! Ой! О чем это я?! Хотя, как назовут, так и приклеится! Правда, ведьма, это не лучший вариант, тем более в нашем герцогстве, где за выявления сих темных тварей, безжалостно сжигали на костре без суда и следствия. Но раз аспиранту так приспичило причислить меня к последовательницам тьмы, то я ему дам прос... ой, ...просвистеться, в общем!
       Собрав свое бренно тело в кучу, я встала и слегка покачнувшись, схватилась за край стола. Вдох! Выдох! Выпрямляем спину, и уверенно смотрим в глаза преподавателя.
       - С чего вы взяли, что я неправильно смешала ингредиенты и превысила дозы? - подняв одну бровь, сухо спросила я.
       На мой вопрос, Малколм лишь усмехнулся, выразительно посмотрев на мои руки. Я скосила глаза на свои кисти, едва виднеющиеся из под широких рукавов мантии. И с неудовольствием узрела характерные красноватые пятнышки, художественной россыпью покрывающие пальцы поверх синевато-фиолетовых разводов. Вот хрюнов хвостик! И когда только успела руки чернилами изгваздать?! Хотя.... А это выход!
       - И что? - состроив удивлению мордочку, округлила глаза - У меня аллергия на чернила! При масштабном поражении кожных покровов, выступает сыпь! Вот!
       Закатав рукава и приподняв краешек мантии, вытянула вперед руки, и выставила одну тощую ножку на обозрение, демонстрируя всем синие пятна, покрывающие кисти до самых запястий, и мелкие красные точечки, врассыпную украшающие руки до самых локтей, и ногу до колена. По аудитории пронесся смешок, а я опустив глаза на руки, увидела остатки невинно убиенной шпаргалки, намертво присохшие к сгибу локтя. Надеясь, что Малколм, не просек смысла общего веселья, быстро одернула рукава и подол мантии, и с вопросом оглянулась на заместителя декана.
       Тот был непривычно задумчив и хмур, оглядывая меня, каким то плотоядным взглядом голодного василиска. Меня передернуло, но глаз не отвела. Аспирант кивнул своим мыслям, и отвернувшись к ведомости, что-то быстро застрочил. Я снедаемая любопытством, вытянула куриную шею в сторону преподавательского стола, в тщетной попытке разглядеть, чем же таким осенила Малколма, что пришлось срочно записывать.
       - Следующее задание. Изгнать птицу Сирин. Принять меры и устранить последствия ее пагубного влияния - оторвавшись на мгновение от письма, огорошил аспирант, и игриво подмигнул опешившей мне - У вас десять минут, госпожа ведьма.
       Щелчок его пальцев, в притихшей аудитории, прозвучал как гром среди ясного неба. И начался ад!
       В открытое, настежь, окно влетела небольшая птица, по размерам больше напоминающая анарексичного петуха, чем райскую птаху. Народ, до этого застывший столбом, всполошился, и начал беспорядочно метаться, ища, чем же заткнуть уши, используя подручные средства.
       Для тех, кто далек от мира магии, сообщу, что Сирин - темная птица, темная сила, посланница властелина подземного мира. От головы до пояса Сирин - женщина несравненной красоты, от пояса же - птица. Самым страшным в ней, является ее пение. Тот, кто послушает ее голос, забывает обо всем на свете, но скоро обрекается на беды и несчастья, а то и умирает, причем нет сил, чтобы заставить его не слушать голос Сирин. А голос этот - истинное блаженство!
       Но наше студенческое братство во всей полноте осознавало последствия моего "второго задания", а потому спешно принимало меры по отсечению посторонних звуков, грозящих сумасшествием. А противная птица, тем временем, облетела аудиторию, и присела на самый высокий шкаф, распушив радужные перья, и оглядывая потенциальные жертвы.
       Я быстро огляделась вокруг, и поняв что для спасение себя любимой рядом находящиеся средства мне не помогут, быстро подняла край мантии, и решительно оторвала приличный кусок, обветшалой за четыре года учебы, ткани. Быстро разодрав его на две половины, скрутила жгутиками, и запихала в уши. Защита, конечно, получилась так себе, но лучшего варианта я пока не видела.
       Зло покосилась на аспиранта, но тот, погруженный в свое занятие, не видел ничего и никого вокруг, строча как заведенный пером по бумаге. Про себя, обругала его всеми нецензурными выражениями и оборотами, которые только смогла вспомнить, и наконец-то повернулась к "предмету" задания.
       А сам предмет, тем временем, с любопытством обозревал творящийся внизу хаос. На высоком челе прекрасной женщины, невидимыми буквами было написано:
       "Что за паника в селе? Яж еще даже не спела!"
       Воспользовавшись моментом повсеместной суматохи, и отвлеченного объекта, я потихоньку прокралась к шкафу с хозинвентарем, и приоткрыв дверь, вытащила новенькую швабру. Придирчиво оглядев свое оружие, запихала его обратно (еще выставят потом счет за попорченное казенное имущество), и покопавшись извлекла на свет божий, видавшую лучшие времена, метелку.
       Взвесив на ладони "изгонятель", поуверенней перехватила черенок обоими руками, и скользя вдоль стенки медленно двинулась "на объект". Подкравшись вплотную к шкафу, прижалась к его широкой стенке, и прикрывшись веником, притворилась им-же, надеясь что удивленно следящая за мной птица, не распознает подвоха.
       И вот настал момент истины. Сирин, завозилась на месте, по удобнее устраивая свое тощее тело на резном аттике шкафа, и раскрыв алый рот красивой буковкой "о", приготовилась осчастливить не подготовившихся студиозусов, своим чудесным пением. Но тут в ее сольный концерт вмешались непредвиденные обстоятельства, то бишь я с веником. Отлепившись от стенки книжного шкафа я, со всей дури огрела противную птицу, лохматыми прутьями по холеной морде.
       Элемент неожиданности удался на славу! Райская птица подавилась не спетой песней, наступила на собственный чахлый хвост, и с кудахтаньем свалилась со шкафа. Я бросилась в атаку, гоняя оскорблённую в лучших чувствах певунью, веником по аудитории. Куда бы она ни улепетывала, моя карающая длань успевала за ней следом, немилосердно охаживая вестницу несчастий, по впавшим бокам.
       Быстро пришедши в себя студиозусы, активно подключились к новой забаве "изгнания", тормозя удирающую от меня нечисть, учебниками, конспектами, тапками, сумками, и всем что попадалось под руку. Лишь увлеченный своим занятием аспирант, не принимал участия в коллективном забеге по аудитории, продолжая строчить в порядочно удлинившемся свитке.
       Погоняли мы певунью знатно! Изначальные попытки изгнать райскую птицу восвояси, превратились в веселую забаву. Студиозусы, запуганные злостным зам завом, во всю мощь своей бурной фантазии, отрывались на беззащитной птичке. Едва Сирин пыталась открыть рот, как тут же получала "ответ" от нашей дружной братии.
       Кто-то даже умудрился метко запульнуть в открытый рот нечисти, скрученный фигой вонючий носок. Птичка обиделась, и отплевываясь, вполне себе таким человеческим голосом послала нас на... в общем, далеко послала. Мы обиделись! И ужесточили методы изгоняния, посылая пернатую в ответ к... дальним родственникам, в общем.
       В итоге, замученная нашим похабным поведением птаха, вспорхнула на подоконник, и надсадно раздувая впалые бока, обругала напоследок "по матушке", и выпорхнула прочь, тяжело припадая на помятое крыло, и пытаясь выровнять полет остатками, и до этого неказистого, хвоста. Мы подталкиваемые стадным чувством, ломанулись следом, и высунувшись из окна, с довольным видом наблюдали пьяный полет райской птицы.
       К тому моменту, как аспирант, наконец-то закончив свое сочинение на тему "тяжела преподавательская доля", поднял голову, народ уже чинно сидел за своими партами, усиленно изображая работу мысли. А я, стояла перед учительским столом, вся такая встрепанная, мокрая как мышь (от чрезмерного махания хозяйственным инвентарем), местами поцарапанная, но жутко довольная собой.
       Оглядев всю нашу честную компанию строгим взглядом, поверх окуляров в роговой оправе, и посмотрев на меня, Малколм выдал:
       - И снова неуд, госпожа ведьма!
       Дар речи, и до этого не особо балующий меня своим присутствием, совсем пропал, видимо удалился в долговременный отпуск, прихватив с собой за компанию мое терпение.
       Аудитория недовольно зароптала, пытаясь на разные голоса рассказать, как мы недавно все вместе, уделали птицу Сирин. Но зам зав остался глух к восхвалениям нашей битвы, и еще раз строго оглядев разбушевавшихся студиозусов, хлопнул ладонью по столу. Все притихли, как мыши под веником, вдруг явственно осознав, что им еще предстоит сдаваться. А припомнив измывания аспиранта над бедной мной, провели параллель на себя, и благоразумно заткнули недовольные выхлопы подальше.
       - Итак, госпожа ведьма, вы снова схлопотали не... - закончить этот очкастовиднорыжийкракозябр не успел, в силу того, что был неожиданно огрет мною метелкой по вихрастой голове.
       Сотворив сие непотребство, я сама жутко удивилась, ибо только сейчас осознала, что таки не рассталась с полюбившимся мне всей душой "изгонятеле-устранителем". Нервно спрятав руки за спину, вместе с боевой метлой, решила не нагнетать обстановку, и сдаться на милость победителю. Ведь тут и дохлой мухе было понятно, что ловить в этих кислых щах, мне больше нечего.
       Сделав на последок ручкой, обворожительно улыбнулась слегка "прибитому" пыльным обстоятельством аспиранту, и сложив указательный палец с большим, просемафорила офигевшим студиозусам знаком удачи, шмыгнула а дверь. Вот тут-то меня и догнал маленький и пушистый зверек по кличке ппц, накрыв мягкой лапкой мое пошатнувшееся сознание.
       Отрубалась с единственной мыслью: "Завалила".
      
      
      
      
      
      
      
      
       36
      
      

    1

      
      
      
      

    2


      0k  

    
    		
    		
    		

    3


    Нет-Не-Три-а-Пять Пр: Выбор Кри   32k   "Рассказ" Фэнтези

      Академия никогда не была мне домом. Тюрьмой - да, камерой пыток - тоже да, местом, в которое не хочется возвращаться - конечно, да. Чем угодно, только не домом. Однако, я ощущаю странную тихую радость, когда снова вхожу в эти высокие чугунные ворота, шагаю по мощеной дорожке, смотрю на витражи и вижу, как солнце отражается от белоснежных стен. Шесть лет я жила вне этих стен. Шесть лет, в моем возрасте, - это очень долго, это чуть меньше чем четверть жизни. Это срок, за который воспоминания могут поблекнуть, и даже вовсе стереться из памяти, оставляя место надежде на лучшее.
      На двери моего нового кабинета написано: 'Ласси Каури, психолог'. Диплом, подтверждающий эту надпись прямо здесь, висит в рамочке на стене. Он еще совсем свежий, пахнет типографской краской и, немного, свободой. Рядом с ним - фото моей университетской группы, дальше пока пусто. Я не надеюсь заполнить голые стены воспоминаниями, я просто пытаюсь понять: как вышло, что я снова оказалась здесь?
      Академия с первого взгляда похожа на обычную школу-интернат. Большое старое здание, высокий забор, с территории слышны детские голоса и смех. Я сама здесь училась целых три года, как и всякий у кого есть хотя бы намек на дар. Я даже умудрилась выйти из этих стен в большой мир не слишком явной калекой. Мне удалось выучиться в университете, получить профессию, успела я даже помечтать о светлом будущем. Совсем недолго, конечно. После вручения дипломов Академия получила меня обратно. Официальное письмо с приглашением на работу, в котором написано: 'попытки побегов', 'дети не справляются с нагрузкой', нужна помощь 'специалиста, знакомого со спецификой'. Вранье. Им наплевать на детей. На самом деле все гораздо проще: не в правилах Академии отпускать людей.
      Я вернулась в начале осени. Уже неделя прошла, как начались занятия. Ариос встретил меня на вокзале, помог уложить вещи в машину, галантно открыл дверь. Ни сколько он не изменился за шесть лет, даже почти не повзрослел. По дороге он вводит меня в курс дела:
      - Там сейчас всего сорок детей. На первом курсе семеро, на втором тринадцать. Остальные, сама понимаешь. Обстановка напряженная, так что работы у тебя будет много. Скучать не придется, - он так же деловит и собран, как я помню. Мы учились с ним вместе. На третьем курсе он был лучшим. Лучшим в теории, лучшим в практике. Он жаждал великой силы, но смог удовольствоваться жалкими крохами дара, данными природой.
      - А ты чем сейчас занимаешься? - спрашиваю его.
      Он отвечает с гордой улыбкой:
      - Я руковожу. У меня уже шестеро в группе, представляешь?
      Не вышло из него ни разрушителя, ни созидателя. Вышел, как видно, хороший администратор.
      - Я за тебя рада, - говорю, потому что вижу, он этого ждет.
      - А я за тебя, - улыбается он, но в улыбке нет радости, только усталость.
      
      Если на тебе печать дара, ты обречен. В день твоего четырнадцатого дня рождения они придут. Люди из Академии. Твоим родителям расскажут о замечательной школе для таких одаренных ребят, как ты. Покажут бумаги, сертификаты, рекомендации. Твои родители согласятся. Они всегда соглашаются. Созидатели умеют убеждать.
      Тебе, конечно же, расскажут правду, точнее ее часть. Скажут, что ты особенный, что станешь, возможно, великим магом, через несколько лет. Они так и говорят: великим магом. Они называют дар - магией. Так больше вероятности, что ты согласишься. Ты соглашаешься. Может, к тому времени уже замечал за собой странности, а если нет - тебя убедит демонстрация. Все, в итоге, оказываются за этими белыми стенами, в этих классах с витражными окнами, за этим высоким забором. Все, в итоге, понимают, насколько реальность далека от сказки.
      Чтобы стать великим магом, будем называть это так, ты должен будешь сломаться. Изначально, твой дар слаб и не имеет вектора. Ты - никто. Ты толком не можешь создать ничего, не можешь разрушить. Максимум, что ты можешь до слома - разбить и склеить чашку, зажечь спичку, заживить мелкую царапину. Многие не могут и этого. Слом случается в возрасте с четырнадцати до семнадцати, или не случается никогда, и ты остаешься никем навсегда. Некоторые слом не переживают. Чаще всего это разрушители, потому что их дар ярче, сильнее. Иногда, он разрывает носителя изнутри. Созидатели ломаются тихо, порой незаметно даже для себя. Вот ты - пустое место, и вот, в следующий миг, ты уже всемогущ. Все три года учебы в Академии тебя готовят к слому. Ты с первого дня изучаешь дар, его разновидности. Учат тебя и особым вербальным формулам, заклинаниям, чтобы дар направлять в нужное русло. Стихийный дар бесполезен и даже опасен, в отличие от того, что находится под контролем. Объясняют на длинных и нудных лекциях и организационные вопросы: чем занимаются за этими белыми стенами те, чей дар уже проявился в том или ином качестве, чем живут разрушители, чем созидатели. Их мир не ограничивается Академией. Ты учишься, запоминаешь, тренируешься, может быть, даже немного усиливаешь свой отзвук дара. И еще, ты постоянно ждешь. Каждый день, каждый час, каждую минуту: когда же, когда? Время идет, ты переходишь на второй курс, на третий. Твои друзья один за другим ломаются. Просто в один миг начинают светиться: красным или золотым, как повезет. В миг волнения, страха, радости, любого эмоционального стресса происходит слом, превращающий их из обычных людей в знающих. Красный цвет - яростный разрушитель, золотой - мудрый созидатель. Они идут дальше, а ты остаешься один. Мы с Ариосом остались вдвоем.
      За это я ненавижу Академию. За постоянный надрыв, за ожидание, за напряжение, в котором находишься все три года, до самого выпуска. И при всём этом, ты здесь ничего не решаешь, только надеешься и ждешь, и нет конца твоему ожиданию.
      
      Я уже почти шесть месяцев, как снова здесь. В самом конце февраля меня в коридоре останавливает бледная первокурсница, шепчет испуганно: 'Там... бьют...'. Мальчишки дерутся, на то они и мальчишки, тем более в Академии. Я вижу толпу, как только выхожу во двор. Мелькают лица и затылки, слышен гомон и шарканье ног. Драка. Третий курс. Когда же они успокоятся, спрашиваю себя, и сама себе отвечаю: эти - уже никогда.
      Говорят, если не сломался до конца третьего курса, значит, уже не сломаешься. Никогда не перейдешь на следующую ступень. В истории Академии было несколько случаев такого позднего слома, и все они не имели счастливого продолжения. Так что, если ты третьекурсник - то либо посредственность, либо находишься под постоянной угрозой страшных мучений, а то и смерти. Все эти ребята - еще совсем дети, им по шестнадцать-семнадцать лет. Все они знают о своей участи, но не мирятся с ней. Все что угодно, думают они, только бы не оказаться за бортом, и значит готовы рисковать собственными жизнями, лишь бы разбудить дар. Отсюда постоянные драки, нарушение правил, а то и чего похуже. Совет знающих, что стоит во главе Академии, не обращает на это внимания, ограничиваясь только наблюдением. Это их дело - наблюдение, а я на такое смотреть не могу, поэтому бросаюсь в толпу агрессивных малолетних магов, разнимать драку, которая, кстати, уже закончилась.
      Победитель в последний раз пинает поверженного врага в живот, подбирает рюкзак и уходит, окруженный толпой мальчишек и девчонок, галдящих и восхваляющих своего лидера. На секунду я вижу его лицо. В нем нет ничего: ни злобы, ни агрессии, только страшное разочарование: снова не вышло. Победа ему не в радость, и, кажется, что не в радость сама жизнь. Думаю, что не зря третий курс - бессменный рекордсмен по попыткам суицида. Эти дети получили какие-то крохи от того, что могли бы получить. Прямо на их глазах, товарищи по урокам и играм превращаются во всемогущих полубогов, одни из которых способны, всего только словом, разрушить весь мир, а другие, всего только словом, создать его заново. В таких условиях сложно радоваться хоть чему-то.
      Подхожу к лежащему на земле мальчику. Третий курс. На окровавленном лице застыла гримаса боли, в глазах невыразимая усталость. Он - пария. На нем срывают зло более сильные однокурсники, и так будет до самого конца. Хорошо, если закончится после Академии. Наверняка, он мечтает об этом, считая дни и часы до выпуска. Рядом с ним на коленях стоит еще один. Первый курс. Имени не знаю, не довелось заглянуть в личное дело, но помню, что все называют его просто Кри.
      Кри-добряк. Кри-всегда-готов-помочь. Кри-никогда-никого-не-обидит. Полгода в Академии, а репутация уже гремит. Более очевидного созидателя мне встречать не приходилось. Хотя, у природы на все свои планы.
      - Давай-ка ему поможем, - говорю.
      Кри успел подлечить мальчишке рану на скуле. Кое-как, конечно, в силу своих скромных возможностей, но я бы и так не смогла. Мы поднимаем беднягу и ведем его в лазарет. Сдаем медсестре с рук на руки.
      - Три дня, как выписался, - вздыхает Кри.
      - Часто его бьют? - спрашиваю я, хотя и так знаю ответ. Конечно часто. И Кри кивает, подтверждая мои догадки:
      - Постоянно. Я стараюсь помочь. Им всем помочь. Пока не очень хорошо получается, - в его голосе беспокойство.
      - Может потом станет проще?
      Я - чужой человек, это не странно, что он на меня смотрит с сомнением. Я - старше, потому и недоверие его мне понятно. Я одного понять не могу, откуда в нем столько сострадания. И почему, спустя целых шесть месяцев в Академии, оно все еще с ним.
      - Надеюсь, что до третьего курса уже определюсь, - вдруг говорит он. - Не хочу стать, как они.
      Я киваю:
      - Хочешь чай? И пирог? У меня есть.
      - Да, спасибо.
      По нему видно, что на мой счет он выводы уже сделал. Не знаю, что он там себе надумал, но в кабинет со мной идет. Пьет чай, и даже немного рассказывает о себе:
      - Я с бабушкой жил, когда за мной пришли. Сразу поверил, потому что кое-что уже умел. Бабушке спину немного лечил, как мог. Головную боль снимал. К нам все ее подружки-старушки приходили лечиться. Я уставал, конечно, сильно, но никогда не отказывал. Меня Ариос встретил у подъезда однажды. Поговорили. Он пригласил в Академию. Я согласился. Сейчас бы, конечно, отказался, но назад-то пути нет уже.
      - Назад пути нет, - эхом повторяю я.
      Не могу на него насмотреться. Кри - очень красивый мальчик. Глаза черные, будто угли, волосы темные, давно не стриженые, вьются мелким бесом, а еще из него, кажется, льется свет. Даже мой кабинет, холодный и сырой, становится уютнее, когда в нем Кри, на минуту перестаю себя чувствовать, как в тюрьме. Этот мальчик - крохотный кусочек свободы. Я немного мечтаю о том, как у него все сбудется.
      Мечты мечтами, но не могу удержаться и, когда он уходит, проверяю его место, не осталось ли следов. Нахожу волосок. Не имею на это права, но все же проверяю Кри на вектор, а потом долго сижу, уставившись в одну точку, не замечая, как по щекам текут ручейки слез. Вот тебе и магия. Вот тебе и выбор.
      Волосок с головы Кри лежит передо мной. И светится красным.
      
      - Как работа? - интересуется Ариос.
      - Хорошо, - говорю я, пожимаю плечами.
      Март. Мы обедаем в ресторане недалеко от Академии. Инициатива Ариоса, я бы обошлась письменным отчетом. Он теперь мое руководство, от приглашения руководства не отказываются. Он за обе щеки уминает огромный стейк, запивая вином, мне же есть совсем не хочется.
      - Как здоровье? - снова спрашивает он. Слышу издевку в его словах, но, возможно, мне кажется. Я к Ариосу отношусь с предубеждением с некоторых пор, сама не знаю почему.
      - И здоровье хорошо, - улыбаюсь. Ариос кивает, ему надоело играть словами, пора переходить к делу:
      - Что там у вас с этим мальчиком? Кри?
      Я знаю, что у Ариоса всюду глаза и уши. Я знаю, что любые мои отношения со студентами не остаются без внимания. Я все это знаю, и знала до этого, но Ариоса ненавижу сейчас. Просто за то, что он произнес это имя.
      Мы с Кри - друзья, знаете ли. Мы говорим обо всем, смеемся. Я угощаю его вкусностями, которых в Академии днем с огнем не сыщешь. Иногда он заходит ко мне в кабинет, но большую часть времени мы проводим на крыше главного здания. У Кри там любимое место, и не удивительно: вид с крыши открывается отличный.
      - Вот мой дом, - говорит он и показывает на серую блочную девятиэтажку на горизонте. Тушуется на секунду, и поправляется: - Был мой дом, до Академии.
      Мне с ним хорошо. Я молчу о результатах теста, тем более, что проводить его не имела права. Я надеюсь на то, что тест - ошибка, иногда ведь бывают неверные результаты, или неоднозначные. Я стараюсь не думать о том, каким ярко-красным был свет. Куда уж однозначнее?
      - У нас с ним все хорошо, Ариос, - я прячу злость под маской равнодушия. - Он - хороший мальчик.
      - Не привязывайся к нему, Каури, - говорит Ариос, и я понимаю - он знает. Знает о шутке, которую с Кри готовится сыграть злая судьба.
      - Думаешь не стоит?
      - Мальчик - разрушитель, Каури. Знаешь ты это, или нет, но сломается он очень скоро. Ты же успела почувствовать сколько в нем силы? Это сложно не почувствовать. И он - мой. Хочу его в свою группу.
      Вот почему мы не в здании Академии. Там полно хитрых детей, которых так и тянет подслушать, о чем говорят учителя. Там таким разговорам места нет. Ни один из них не должен знать свою судьбу, не должен знать, каким боком повернется к нему его дар, и повернется ли вообще.
      - Зачем ты говоришь это мне? - спрашиваю, а сама мечтаю вцепиться Ариосу в надменную бледную физиономию.
      - Затем, чтобы ты была осторожнее. Не привязывайся к мальчику, Каури, прошу тебя. Будет лучше, если во время слома он окажется один. Ему не нужны друзья.
      - Друзья нужны всем, - так я ответила бы, если бы была чуть смелее. Ариос это знает и смотрит внимательно, но я опускаю глаза, молчу.
      - Хорошо, - подытоживает он, - надеюсь мы друг друга поняли.
      И уходит.
      
      Кри теперь знает. Я сама все рассказываю ему там же, на крыше. Рассказываю о том, кем он станет если сломается. Спрашиваю, знает ли он чем занимаются разрушители. Он знает, конечно же, и тотчас решает не допустить слома. Так можно. Прецеденты были. Слом происходит в момент эмоционального всплеска, значит просто не нужно этого всплеска допустить. Но Кри, при всей его силе, при всей его эмоциональности, может сломаться в любой момент.
      - Зачем быть сильным, если можешь причинять только боль? - спрашивает он меня. Я не знаю, что ответить.
      Вдруг осознаю, что не знаю даже результатов своего собственного теста. Теперь он уже потерян навсегда, после восемнадцати тест не провести.
      Мне нечего ответить Кри, но он и не ждет. Он определился. Он не станет разрушителем.
      - Главное теперь, не нервничать, так? - он снова говорит не со мной, но я все же отвечаю:
      - Так. Сможешь?
      - Ласси, держать эмоции в узде, чтобы не пришлось потом убивать людей? Как ты думаешь?
      - Сможешь, конечно.
      Он кивает, прикрывает глаза и тихо-тихо говорит:
      - Спасибо!
      Мне кажется, я люблю его. Мне кажется, он не человек. Он - покой, уверенность. Он - мальчишка, у которого в глазах боль за всех нас, он - мой свет, моя надежда. Я пойду за ним на край света, и спрыгну за край, если он попросит. На ум мне приходит еще один мальчик, за которым шли люди, и которого они же потом и предали. Вздыхаю. Кри смотрит вдаль, на дом, в котором он жил со своей бабушкой. Жива ли она сейчас? Знает ли, кого вырастила и какая ему уготована участь? Смотрит ли она в окно на шпиль Академии, думая о своем внуке? У меня нет ответов.
      - Думаешь, это мой выбор? - на этот раз Кри спрашивает именно меня.
      - Только твой, - отвечаю. Лгу, не моргнув глазом, а сама беззвучно молюсь тому, другому. Мне кажется он поймет, и поможет.
      
      - В конце этого учебного года, если вам будет угодно, можете нас покинуть, - говорит мне директор Академии. Он равнодушен. Ему все равно, останусь я, или уйду, а вот Ариос, который тоже здесь, не находит себе места от беспокойства. Он ждет моего ответа вот прямо сейчас, хочет удостовериться, что я больше не буду ему мешать.
      - Я приму это к сведению, господин директор, - отвечаю, как можно уважительнее. Вижу, краем глаза, как дергается у Ариоса уголок губ, как хмурит он свои светлые брови. Гадаю, рассказал ли он директору истинную причину своего недовольства.
      Ариос - мой ровесник, а вот директору, насколько я знаю, лет сто семьдесят, или около того. Знающие живут долго. Он - созидатель, говорят, самый сильный из ныне живущих. Говорят, что он мудр и справедлив, но я вижу перед собой только усталого мужчину средних лет, лысеющего, нечисто выбритого, в мятом костюме. Ни мудрости, ни справедливости, только полное безразличие. Может быть мне с моим недалеким умом не понять истинного величия, а может и нет его.
      Не пойму, почему вместо того, чтобы лечить раненых и оживлять убитых, вместо того, чтобы строить дома, восстанавливать города после катастроф и предотвращать эти самые катастрофы, он сидит здесь, за этим столом и не делает ничего.
      - Господин директор, позвольте вопрос? - слышу свой голос.
      Он кивает, и я спрашиваю, пока не закончилась смелость:
      - Какие у вас планы на Кри?
      У него глаза темно-зеленые, как болото, и совершенно пустые. Они фокусируются на мне, а Ариос вздыхает так громко, что, кажется, слышно его и вне кабинета. На минуту, после этого вздоха, воцаряется тишина. Директор смотрит на меня своими пустыми  глазами очень долго. Так долго, что я решаю, будто он решил вовсе не отвечать, но он все-таки начинает говорить:
      - Вам известна нынешняя ситуация в мире, госпожа Каури? Известно ли вам о конфликтах, которые разворачиваются на востоке, и на западе. И совсем недалеко от наших границ?
      - В Академии нет телевидения, но я читаю новости в газетах, - сообщаю ему, не понимая к чему он ведет.
      - Это хорошо, что вы следите за новостями. В этом случае, вы, наверняка знаете, что во всех этих конфликтах гибнут люди. И простые, не отмеченные даром, и выпускники Академий, таких, как наша. И нашей, конечно, тоже. Ваш коллега, - он кивает на Ариоса, - скоро отправится со своей группой в самую гущу одного из таких конфликтов. Естественно, в миротворческих целях. Естественно, чтобы восторжествовала справедливость.
       Я не ослышалась? Ариоса отправляют на войну? Куда? Зачем? Причем здесь Кри? Конечно же, Кри еще как причем. Словно читая по моему лицу, директор продолжает говорить:
      - Этот ваш Кри обладает таким потенциалом, что его одного можно выставлять против армии. Вы же знаете, одного заклинания мало. Разрушитель, творящий его, должен быть очень силен. Юноша, судя по нашим прогнозам, сильнейший разрушитель за последние несколько веков. Только подумайте, как он сможет помочь своей стране. И многим другим.
      - Он пойдет убивать? - шепчу я.
      - Он пойдет не убивать, моя дорогая, - улыбается директор, - он пойдет истреблять. Рубить жизнь под корень и посыпать  землю солью, если понадобится. Он рожден для этого, и это он будет делать.
      - Он же не сможет с этим жить...
      Я бросаю взгляд на Ариоса в поиске хоть какого-то сочувствия, но натыкаюсь на стену из страха и злобы. Для него Кри - просто шанс. Ариосу слишком дорого достался его успех, кажется, он обменял на него свою человечность.
      - Ему вовсе не нужно жить с этим, - как сквозь вату слышу голос директора, - выполнив свою миссию он будет волен умереть.
      
      В панике собираю вещи. Одежда летит в чемодан, благо у меня ее не так много. Диплом, бумаги, записи, всё туда же. Хотелось бежать налегке и, как можно скорее, но дальше мне тоже как-то нужно будет жить. Ничего не вижу из-за застилающих глаза слез, медлить нельзя. Я ухожу. Не в конце года, не через месяц, а прямо сейчас. Пусть попробуют меня остановить. Я - никто, я не могу противостоять Академии. Они сожрут меня, сломают, сомнут и выкинут, как делают это с десятками и сотнями таких же, как я, пустых мест. Мы все ничего не стоим, мы - просто пешки. Я знала все и раньше, точнее догадывалась. Вот мне сказали прямо, каждый из нас, не важно, знающий он или нет, не более чем инструмент в руках Совета, в руках тех, кто стоит у власти. Я - пустое место, но не могу молча наблюдать за тем, как они ломают Кри, заставляя его обращать свой дар в боль и смерть, и потому трусливо сбегаю, если честно, даже не собираясь прощаться.
      В дверь стучат. Знаю кто это, но открывать не собираюсь. Если понадобится - вылезу в окно, только бы не встречаться с ним. Я его предаю, оставляю на растерзание, и не хочу видеть в его глазах милосердное понимание и прощение. Не достойна. Пусть он меня ненавидит.
      - Я знаю, что ты там, - раздается из-за двери.
      Замираю.
      - Ласси, поговори со мной, - просит Кри, - пожалуйста.
      Вещи уже собраны. Все уместилось в один чемодан, вполне подъемный. Бросаю взгляд на окно: первый этаж - не высоко. Глупо как-то, через окно бежать. Иду открывать дверь.
      - Думал, ты меня бросишь, - с облегчением говорит Кри.
      - Правильно думал, извини. Мне нужно уходить.
      Он молчит, его губы дрожат. Смотрит на меня, словно я ему сердце вырываю и, наверное, так оно и есть. Задним умом все еще понимаю, что нельзя мне его волновать, но дороги назад уже нет. Я ничего не изменю. Если понадобится, Совет отдаст распоряжение и Кри будут пытать, пока он не сломается.
      - Я ухожу, Кри. Мы хорошо проводили время, мечтали, но теперь хватит. Пора возвращаться в реальный мир. У меня своя задача, у тебя своя, - стараюсь говорить спокойно, даже деловито, как с ребенком.
      - Это предательство, - произносит он каким-то незнакомым скрипучим голосом.
      - Называй, как хочешь...
      Никогда не присутствовала при сломе, удавалось этого избежать, поэтому не сразу понимаю, что происходит. Лицо Кри на мгновение кривится, на нем проступает страх, детская беспомощность и, как больно видеть это, обида. Он отступает на шаг, всхлипывает и я почти могу разобрать едва слышное:
      - Не хочу...
      Началось. Его кожа светится красным, как раскаленный металл, и свет этот с каждым мигом становится ярче и ярче, пока не заполняет все вокруг. Это уже не Кри передо мной. Это разрушитель, которого я оскорбила, обидела, предала, и этот разрушитель в ярости.
      - Я верил тебе, - кричит он и его слова звучат, как набат.
      Воздух раскаляется. Еще немного и я сама сгорю в этом жаре.
      - Я верил тебе, а ты меня предала, - он подходит ближе.
      Стены и пол дрожат, словно во время землетрясения. Дальше по коридору я слышу удивленные и испуганные возгласы, звук удаляющихся шагов. Они бегут, и я бы убежала, не стой между мной и свободой разъяренный Кри. Звон стекла - это окна не выдержали. Срежет - это неведомая сила вырывает двери из проемов.
      - Ненавижу тебя, - цедит он сквозь зубы. Меня тащит по коридору и, за секунду до того, как мой разум погружается во тьму, я вижу... он плачет.
      
      Я прихожу в себя и первая моя мысль о Кри, и потом только, о том, что мне больно. Я трогаю лицо, и пальцы окрашиваются алым. Осматриваюсь. Коридор, к которому я так привыкла за последние месяцы, не узнать. Двери в классные комнаты выбиты или вырваны, вместе с коробками, пол усыпан обломками, стены, все в щербинах содранной краски, кое-где проломлены насквозь. Через одну такую дыру я вижу, как на улице идет дождь. Весна.
      Я сижу привалившись к стене, прямо так, куда меня отбросил меня Кри. Больше рядом никого не видно, так что пытаюсь утешиться тем, что пока я отвлекала его, остальные успели сбежать. Хоть какая-то польза от меня, если так. Нужно вставать. Кое-как переваливаюсь на бок, становлюсь на четвереньки и пытаюсь встать. Получается не с первого раза. Пока встаю, инспектирую свое состояние: два или три ребра сломано, кажется выбито плечо, ноги в порядке, если не считать огромной щепки засевшей в икре. Даже вынимать ее не хочется, а то все здесь залью кровью. Ее и так из ссадины на лбу вытекло маленькое море. Идти могу, не быстро и держась за стену, но могу. Это удивительно, но мне не так плохо, как могло бы быть. На самом деле, с каждым шагом, по мере того, как в моем немного затуманенном разуме формируется идея, мне становится все лучше и лучше. Может быть не физически, но морально - это точно.
      Я ищу Кри. Не знаю, здесь ли он, или, может знающие его уже забрали, сколько прошло времени с момента его слома, захочет ли он меня слушать или просто еще раз приложит о стену. А если и выслушает, то поверит ли? Я не могу ответить на этот вопрос, но продолжаю идти по коридору, заглядывать в классы и искать моего друга. Знает ли он, что я все еще его друг? И друг ли я ему? Я не могу думать, я не знаю, что скажу ему, когда увижу, но все равно ищу его. И нахожу. Нахожу не сразу, а к тому моменту, когда почти выбиваюсь из сил. Лестницы в моем нынешнем состоянии - это не лучшая идея, но я преодолеваю их все, до самого верха, и выхожу на крышу. Кри там, на своем любимом месте, сидит привалившись спиной к вентиляционной трубе. У него закрыты глаза, лицо перепачкано пылью, и кровью. Я останавливаюсь в десяти шагах от того места, где он сидит, инстинкт самосохранения никто не отменял и я изо всех сил надеюсь, что он хотя бы не сбросит меня с крыши.
      - Кри, - зову тихонечко. Голос у меня тоненький, испуганный и противно-заискивающий. - Кри, можно мне сказать?
      Он не открывает глаз, не поворачивает голову, только сжимает и разжимает кулаки. Мне очень страшно.
      - Кри, это моя вина, - пробую я еще раз. - Я испугалась. Я не оправдываюсь, не думай. Ты не плохой. Это все - моя вина.
      - И моя тоже, - говорит он хрипло. Смотрит на меня и я вижу в его глазах такую боль, что все мои раны вдруг перестают мне казаться хоть сколько-нибудь достойными внимания.
      - Ты не виноват, Кри, - я делаю шажок вперед, подбираюсь ближе, а у самой дрожь по всему телу. Я боюсь его. - Ты не виноват. Это мы виноваты. Я и Ариос, и Академия, и Совет. Больше всего, конечно, я. Я тебя предала, Кри.
      Он смотрит на меня не моргая, не отрывая взгляда, не шевелясь. Хотя нет, я вижу - он шевелит губами, говорит что-то совсем беззвучно, я не слышу ни слова, а по губам читать не умею. Делаю еще шаг вперед, и еще один, а потом Кри встает. Стремительным рывком поднимается на ноги и я, даже не успев испугаться, вдруг понимаю, что смотрит он уже не на меня, а куда-то мне за спину. Оборачиваюсь. Ариос. С ним еще пятеро из его группы. Ни с кем не знакома, но знаю - все они разрушители.
      - Здравствуй, Кри, - приветливо кивает ему Ариос.
      Мне здесь не место, при этом разговоре, если он перерастет в драку, мне не выжить. Я знаю это и все равно остаюсь стоять между ними и Кри. Воздух сгущается вокруг нас, несмотря на то, что вне крыши все еще идет дождь, вдруг становится очень сухо и очень жарко.
      - Хорошая работа, Кри, - продолжает Ариос. Он - сама доброжелательность, улыбка, открытые ладони. - Видишь, как у тебя замечательно все получается? Разве это не упоительно, чувствовать всю эту силу? Чувствовать, что мы можешь все, что твоей душе угодно. И никто тебе не указ.
      Я не выдерживаю и хмыкаю. Нервы, наверное. Уж кому-кому, а Ариосу не дано знать, что это за сила. Он, в свое время так и не сломался. Оказался одинаково не способен ни к созиданию, ни к разрушению. Так и остался, на долгие десятки лет своей пропитанной интригами жизни, обыкновенной посредственностью. В ответ на мой смешок получаю уничижительный взгляд и, в который раз, радуюсь тому, что Ариос - никто. Такие люди, как он, не должны получать силу. Хорошего от этого не будет ничего, и никому.
      - Мне никто не указ? - хмурится Кри. Он наклоняет голову, переводя озадаченный взгляд с Ариоса на меня, с меня на каждого из разрушителей. Время и мне вступать. Я уже многого не исправлю, но могу хотя бы попытаться.
      - Никто не указ, - своим тоненьким испуганным голоском говорю ему. - Никто не решает кем тебе быть и, что тебе делать, Кри. Никто тебя не сможет заставить. Прости меня, мальчик, за то, что я тебя обманула.
      Кри смотрит на меня с малой толикой любопытства, как на забавное насекомое. Я понимаю, что несу пафосный бред. Понимаю, что права не имею давать ему советы, зато он имеет полное право меня не слушать. Неожиданно мне 'помогает' Ариос:
      - Заткнись, - шипит он. - Заткнись, пока я тебя не заткнул.
      Взгляд Кри мечется между нами и останавливается на мне. Он медленно кивает, словно говоря: 'Продолжай!'.
      - Не слушай ее Кри, она же просто человек. Откуда ей знать?
      - Молчи, - шепчет Кри, и Ариос замолкает. По его испуганному лицу видно, что делает он это не по своей воле.
      - Кри, перестань, - говорю я. - Не делай этого.  Не будь тем, кем они тебя хотят видеть. Это твой выбор и только твой. Давай, Кри, вспомни, кем ты хотел стать. Разве так ты хотел жить? Ты никого не должен слушать!
      Кри устало кивает, на секунду прикрывает глаза, и за моей спиной Ариос заходится надрывным кашлем, слышна грязная брань, и:
      - Заткните её!
      Это он обо мне.
      Я не поворачиваюсь, я знаю, что и в спину ударить они могут совершенно легко. Кто я им? Наемный работник, челядь, просто человек, но это мне не важно. Я понимаю, что уже выходя на эту крышу знала, чем именно все кончится, и даже когда-то успела с этим смириться. Спасти Кри, вот то, что я должна сделать перед тем, как умру.
      
      Я смотрю ему в глаза и пытаюсь вложить в этот взгляд всю мою любовь к нему, и к этому миру в целом. Я в последний момент одним только взглядом пытаюсь вымолить у него прощение. Чувствую толчок в спину и понимаю, что ноги меня больше не держат. Не могу двинуться, не могу даже руки подставить и падаю, утыкаясь лицом в горячую крышу. Мне плохо видно, что происходит вокруг, и поменять положение я тоже не могу. Остается только неподвижно лежать и надеяться на лучшее. Это не намного милосерднее, чем смерть. Смерть будет позже, в этом я уверена. Мне не простят вмешательства в дела Совета. Слышу голос Кри:
      - Что вы с ней сделали?
      - О, она просто обездвижена. Пока что, - отвечает Ариос и понимаю, что снова подвела своего друга. Они используют меня, как орудие, чтобы заставить Кри действовать так, как нужно им. Ариос понял то, что никак не могла понять я. Как бы это не выражалось, Кри не защищается, он защищает. В данный момент, он будет защищать меня, и попадется на их удочку, а не смогу этому помешать.
      - Тебе пора понять, Кри, что не все и не всегда получается так, как тебе хочется. Ты хотел созидать, а природа решила, что ты - разрушитель. Ты доверился ей, - пинок в сломанные ребра я прекрасно чувствую, - а она тебя предала. Ты хочешь избавиться от меня, но сделать это можешь только поступив так, как я хочу, чтобы ты поступил. В это вся суть, Кри. Ты не свободен. Никто не свободен. Смирись, это сильнее тебя. Это сильнее любого из нас. Просто прими это.
      Кри молчит. Я знаю, что он обдумывает слова Ариоса и, возможно, его мятущийся разум уже видит призрак логики в этой бессовестной лжи. Я не могу даже плакать, и злиться у меня нет сил. Не остается даже надежды, я почти отчаиваюсь, когда слышу, голос Кри. Он говорит:
      - Нет!
      А потом мир вокруг меня тонет в золотом свете.
      
      

    4


    Вредная П. Пр:ох уж эти банники!   17k   Оценка:7.40*4   "Рассказ" Фэнтези

    /xml>

    Басик осторожно приоткрыл дверь в аудиторию и скосил глаза вправо. Убедившись, что профессор, как и всегда, бухтит в режиме монолога, уткнувшись носом и тремя глазами в свои конспекты, он начал тихонько пробираться к своему месту. Благо ступни, покрытые сероватой шерстью, помогали приглушать звуки шагов.
    - Опять опаздываешь, - недовольно пробурчала его подруга, когда Басик, наконец, плюхнулся рядом с ней. И в наказание брызнула ему в лицо водой.
    Барсик поморщился от неприятного ощущения. Барабашки очень не любят влагу, тем более что она мешает накапливаться пыли. А без пыли, как известно, ни один уважающий себя барабашка спокойно жить не станет.
    - Вот обязательно сразу водой брызгать, - проворчал Басик. - Ты же знаешь, мне, как барабашке, трудно вставать в такую рань, да, тяжко нам куда-то выходить и так долго сюда добираться. Да и вообще, чего я тут нового услышу?
    - Это все твои отмазки. Вон домовые, по идее, вообще не могут долго вне дома находиться. Им даже предлагали на домашнее обучение перейти, так они каждый день, как штык, в училище.
    - Это потому что они скучные зубрилы. Итак лучше нас всех предмет знают, всё равно на него прутся. Вон-вон, они даже все слова без разбору за профессором записывают.
    Группа домовят, всегда занимающая первые ряды в аудитории, действительно строчила без остановки.
    - Эх, Басик, тебе хоть немного у них поучиться, а то так опять экзамен завалишь.
    - Знаешь, Фаина, давно хотел тебе сказать: всё в тебе прекрасно, и кожа, и цвет волос зеленоватый, - подруга даже покраснела от комплимента, - только вредная ты, как не знаю кто!
    - Дурак! - обиженная банница или, как молодежь по-современному любила себя величать, "саунница", снова брызнула ему в лицо водой и отвернулась.
    Юный барабашка старательно тер мохнатыми руками лицо, чтобы влага поскорее испарилась.
    - И я же просила тебя не называть меня Фаиной! - продолжала возмущаться подруга. - Зови меня "Фаня". А всё спасибо маме, уж не знаю, в какой бане она это дурацкое имя услышала.
    - Имя как имя, - примирительным тоном сказал барабашка.
    - Хорошо тебе говорить, - вздохнула его подруга. - У тебя-то нормальное! А ты представь, если бы тебя родители назвали каким-нибудь Борисом.
    - Фу! Они бы меня так точно не назвали, - уверенно выпалил Басик и только потом понял, что прокололся.

    - Вот именно, поэтому называй меня "Фаня".

    - Хорошо-хорошо, - Басик закатил глаза и принялся рассматривать других учащихся.

    Домовята продолжали строчить со скоростью, которой бы позавидовала любая человеческая секретарша, лесовики откровенно скучали - всё-таки большая часть лекции им на практике никак не пригодится. Но вместо того, чтобы мирно посапывать, как большая часть барабашек и банников, они пытались дружной компанией заставить старый дубовый стол пустить корни. Вот уж у кого магия через край. Кикиморы, как всегда, хвастались друг другу новыми наклеенными ногтями и строили глазки неспящим барабашкам.

    Басик, наверное, в сотый раз внимательно оглядел Сасю - самую популярную кикиморку на их потоке, потом слегка скосил глаза на Фаню, так, чтобы она не заметила (а то вдруг еще обижается), и про себя вздохнул. Нет уж, пускай и дальше друзья кличут его "извращугой" за нетрадиционные для барабашки предпочтения. Но разве может Сася с вытянутым лисьим носом, черными, вечно немытыми (это не преувеличение, кикиморы никогда не моют голову) волосами и тонкими длинными пальцами сравниться по красоте с Фаней? Его подруга была кудрявой, почти как сам Басик, с светло-зеленой кожей цвета , и, когда не брызгалась водой, вообще сущей красавицей! И даже дурацкое имя её не портило. Наоборот, в нем даже было что-то певучее. "Фаина-на-на-на" - запело где-то у него в голове.
    Барабашка так задумался, любуясь Фаней, что не заметил, как подруга повернулась к нему:
    - Что это ты на меня так смотришь? - банница нахмурила лоб.
    - Да так просто, - стушевался размечтавшийся о совместном проживании в каком-нибудь доме с сауной барабашка.
    - Ну-ну, - не поверила Фаня. - Учти, конспекты больше списывать не дам.
    - Фаина!
    - Фаня! - шепотом зарычала банница. - И сказала же - не дам. Сам виноват, ты мне их в последний раз целый месяц не отдавал, а потом еще и все в пыли вернул.
    - Я от всей души, - оскорбился барабашка.
    - Это у вас "пыль от всей души", а меня с ней в наше общежитие пускать не хотели.
    Басик хотел было возмутиться насчет странных правил жилища банников, но тут в аудитории раздался странный звук, похожий не то на скуление раненного волка, не то на плач очень капризного ребенка.
    - А эти-то что здесь забыли? - Басик скосил глаза на причудливую компанию, из середины которой и доносился странный вой.
    - Так это ж наши студенты по обмену.
    - Я знаю, кто это, - фыркнул Басик. - Я спрашиваю, чего они забыли на нашем человековедении. У них же там люди другие, небось на те же самые уловки не поведутся, что наши.
    - Ну как это "зачем", - Фаина посмотрела на Басика, словно на глупого щенка, - во- первых, для общего образования. Вдруг им там, на родине, турист какой попадется, или вообще эмигрант на голову свалится. Из-за этой человеческой "гло-ба-ли-за-ции", - Фаина специально медленно и по слогам произнесла сложное слово, чтобы друзья смогли оценить её познания, - никогда не знаешь, на кого попадешь.
    - И не говори, - картинно вздохнула её одногрупнница и тут же обрызгала себя с ног до головы водой из специального флакончика, чтобы кожа цвета не пересохла. - Я вон мужиков одних на практике испугать пыталась. Так оказалось, что они шведы, да еще и пьяные. Они меня за человеческую распутницу приняли.
    - И что? - с придыханием спросили все остальные.
    - Да ничего, - пожала плечами банница. - Пришлось срочно испариться в самом прямом смысле этого слова. А практику потом пересдавать. Эти дураки решили, что я им по пьяни причудилась, и не испугались.
    Тем временем преподавателю явно надоело слушать иностранный вой, и он, поморщившись, решил обратиться за помощью к остальным студентам:
    - Милочка, ну что вы всё воете и воете? Я понимаю, что вы банши, но, увы, единственный иностранный язык, которым я владею, это ливонский. Вряд ли на ваших островах его кто-либо преподавал. Неучи, есть у нас кто, понимающий этот вой?
    Аудитория дружно загудела, ибо все тут же начали узнавать у соседей, кто какой язык изучал. Поскольку это было гораздо интереснее, чем слушать нудную лекцию, никто не спешил вызываться на помощь, пока в воздух не поднялась тоненькая лапка с перепонками между пальцев.
    - Имеется.
    - Что простите? -Преподаватель сдвинул очки поближе к переносице и пригляделся. Голос доносился из группы иностранных студентов, но говорящего было плохо видно.
    Очевидно, это понял и сам студент. Поэтому он встал, и вся аудитория дружно повернула головы на маленького зеленого чудика. Худенький, с клювообразным ртом, в макушке его головы была выемка в виде тарелки, заполненная водой. Наверное, поэтому студент держал спину очень прямо.
    - Учащийся, говорящий на банши-язык, имеется, - важно повторил он, после чего вся аудитория начала хихикать
    - Это кто? - тихонько спросил Басик у Фаины.
    - Каппа, на нашем факультете учится. Из Японии приехал, - шепотом объясняла банница. - Между прочим, серьезный чудик. Они у себя даже бандитов легко пугают. У них в Японии древнии традиции водянной магии. Так что зря все так смеются.
    - О как! - Басик восхищенно вздохнул и снова присмотрелся к зеленому иностранцу, который как раз переводил преподавателю вопрос банши.
    - Да ну, - презрительным тоном сказал Буль - банник, сидящий перед Фаней и Басиком. - Только хвастаться и умеет. Мы его недавно с ребятами взяли на спор в нашу баню с братками. К которым наш профессор Веникович обычно любителей прогуливать лекции на практику отправляет, - Буль хитро улыбнулся Басику. Барабашка скорчил в ответ гримасу. Что за любовь у банников - всех поучать?
    - Так что было-то? Ни один не испугался? - теперь и Фане стало интереснее послушать одногруппника.
    - Испугался, - хихикнул банник. - Сам каппа и испугался. Он только какое-то замудренное заклинание читать начал, когда гаши бандюганы его увидели. Как заорут: "Лягушонок! Иди сюда маленький!" - и давай его ловить. Пока он от них убегал, почти всю воду из башки расплескал. Потом трясся и возмущенно кричал, что у нас необразованные бандиты: лягушек никогда не видели.
    Слушающие историю Буля не выдержали и рассмеялись. Что, конечно же, немедленно привлекло внимание преподавателя.
    - Таааак, - протянул пожилой бармаглот и внимательно посмотрел на разом притихнувших студентов тремя глазами. - И чего это нам так весело? Я так понимаю, что все уже всё знают и готовы прийти непосредственно ко мне на сдачу экзамена? Правильно я понимаю?
    Студенты пристыженно смотрели на свои конспекты, но вызваться на сдачу экзамена не пожелали даже домовые.
    - Эх вы, молодо-зелено, - профессор протер все три стеклышка и снова водрузил очки на свой приплюснутый нос. - Все-то вам хиханьки да хаханьки. Конечно, для вас же другие постарались, училище вам организовали, всему учат...
    - Ну, началось, - шепотом сказал Басик и откинулся на своем стуле. - Сейчас полчаса будет распинаться про то, как при царе Горохе тяжело было. Хуже только наш профессор Подкроватников. Он вообще каждую лекцию начинает с одной и той же истории о том, как его дедушка впервые додумался утащить лежащие на полу монеты и спрятать их в щели около печки. Кто же виноват, что дедушка такой тугодум был. Сейчас любой барабашка с малых лет монетку утянуть умеет. Попробовал бы Подкроватников заморочить голову человеку так, чтобы он и свой пароль от е-мейла навсегда забыл, и проверочный вопрос.
    - Нашел чему жаловаться... у нас препод вообще только про свою молодость и может говорить, - Буль закатил свои белесые глаза. - Как заведется: "Да что вы знаете, вот раньше были бани! Всем баням бани, не то что эти ваши сауны". А я б на него посмотрел в сауне! Он бы там и полдня не продержался. Легко им было "раньше": веником прикинулся и твори чего хочешь. А нам?! И спрятаться-то нормально некуда, и народ сейчас уж не такой пугливый. Они в своих фильмах такого напридумывают, что ни один чудик в жизни не повторит.
    - Хватит ворчать, - Фаня осуждающе посмотрела на обоих. - В конце концов, если они так не правы, а вы оба такие умные, что же вы каждый экзамен по два раза пересдаете?
    - А это всё потому, что некоторые не хотят поделиться конспектами, - хитро заметил Басик.
    - Я уже говорила тебе, что не дам. Хочешь, можем после лекций в библиотеке остаться - при мне всё и перепишешь.
    Басик серьезно задумался. Вообще-то ему нужны были конспекты Фани, чтобы сразу написать с них шпаргалки мелким почерком. А так придется всё два раза переписывать.
    - Соглашайся, - шепнул ему Буль. - Это ж явно прикрытие. Не будь ты барабашкой, она бы тебя и в общагу позвала. Но у нас там мокровато, хи-хи, для некоторых вещей...
    - Между прочем, я все слышу, - Фаня сердито накинулась на банника.
    - А что я? - Буль сделал невинное выражение лица. - Я, между прочим, о вашем будущем беспокоюсь. Как вы вообще будете-то дальше, вдруг перемочишь ему всё.
    Басик дал разошедшемуся баннику легкий щелбан.
    - Без тебя разберемся, - барабашка глянул на Фаню, чья кожа приобрела легкий синеватый оттенок. - Давай тогда потом, в библиотеке.
    - Давай, а потом я тебя еще по вопросам погоняю, - строгим голосом возвестила та.
    - Ну, Фаняяяяя, - умоляюще протянул Басик.
    - Не "Нуфаняя", а просто "Фаня".
    - Я тебя теперь вообще занудой называть буду, - барабашка попытался сделаться обиженным и даже специально надул щеки, покрытые короткой серой шерсткой.
    - Ну ладно экзамен, а что ты после училища делать-то собираешься?
    - Как это "что"? Жилье устраивать буду.
    - Интересно как? - ехидным тоном спросила Фаня. - Насколько я знаю, ты пока что ни одну практику с домовым удачно не сдал.
    - Да ну их, зубрил этих. Без них жилье найду. У студента какого-нибудь. Знаешь, как их домовые не любят? Там даже мне особо делать ничего не надо. Итак грязь, пыль, ни к одному носку пары не найти, хе-хе.
    - Эх ты, - Фаня покачала головой. - Так и будешь сам вечным студентом.
    - Если так не нравлюсь, можешь вон с домовятами дружить. Они уж точно все с блестящими отметками закончат и по распределению жилье получат! - на этот раз Басик обиделся всерьез. Его и дома всё время величали вечным студентом, не хватало еще и от друзей нравоучения слушать.
    К сожалению, он обиделся так громко, что это услышал и профессор.
    - Уважаемый, я так понимаю, вам есть, что добавить по поводу привычек людей касательно употребления пищи?
    - Ну-у, - Басик сперва хотел было отбрехаться, но потом передумал. Сейчас он покажет Фане, что итак неплохо знает людей. Уж точно не хуже этих лопухастых, бровастых домовят. - Да.
    - Тогда мы все вас внимательно слушаем, - бармаглот сложил коротенькие трехпалые лапы на своем большом животе и посмотрел на него поверх очков.
    - Ааа, ну это... употребление пищи... а вы не могли повторить то, что вы до этого говорили?
    Некоторые студенты захихикали, явно предвкушая скорый позор на голову Басика.
    - Разумеется. Я говорил о том, что в определенных ситуациях люди придумывают присказки, которые полностью разрушают всю работу чудиков. Поэтому редко когда мы можем предсказать стопроцентный результат наших стараний.
    - Ага, - Басик пытался в голове перевести слова профессора на нормальный язык. Вот честно, неужели преподаватели бы умерли, если бы перестали говорить такими сложными предложениями?
    - Так что, молодой чудик, вам есть что добавить?
    - Ага. То есть я не согласен, - нашелся Басик. -Можно предсказать.
    - Например?- бармаглот теперь смотрел на него с искренней заинтересованностью.
    - Вот, скажем, я, как барабашка, живя дома у человека, возьму и в нужный момент устрою так, что человек поскользнется и у него из руки выпадет бутерброд, то человек его уже есть не станет.
    - Эх вы, студентище. По последней статистике, "Не поваляешь - не поешь" -скажут шесть человек из десяти и съедят бутерброд.
    Домовята на первых рядах сокрушенно покачали головами, осуждая тех людей, которые придумали такую присказку.
    - А суп?- тут же нашелся Басик. - Вот суп-то не будет никто с пола слизывать!
    - Да, - через пару мгновений признал профессор. - Ну что же, в данном случае вы правы. Вот только, по той же статистике, шанс сделать так, чтобы человек расплескал тарелку супа, выпадает гораздо реже, чем с бутербродом. Да и заклинание для этого быстрее произносить надо. Так что на вашем месте я бы не возмущался впредь так громко на лекции, а тщательней учился. Садитесь.
    - Я лучше на практику расплескивания супа еще раз схожу, - тихо проворчал Басик.
    - Молодец, - по взгляду Фани трудно было сказать, издевается она или хвалит.
    Барабашка подумал, что, если он завалит экзамен, придется снова посещать человековедение, но уже без Фани.
    - Ладно. И по вопросам погоняешь, - признал он свое поражение.
    Фаня только хмыкнула и снова брызнула ему в лицо водой. Ох уж эти банники! Вот лишь бы им кого-то поучать.


    Куда делась книга?!

       "- Пусть старо, как мир, понятие,Корча, порча, приворот,Практикуем мы к проклятиямСовременнейший подход!"1
      
       Парень лежал на кровати и что-то увлеченно смотрел на ноутбуке. Вдруг дверь в комнату отворилась и в нее вошел его сосед по комнате и однокурсник в Академии магических искусств. В руках у него был какой-то пакет с коробкой. Он заметил лежащего соседа и с ухмылкой спросил:
       - Ден, опять свои мультики смотришь? Просвещаешься в магии по учебным видео пособиям?
       - Ага, - не отрываясь от экрана ответил Ден. - Вот научусь этому заклятию и сварю тебя в котле во благо всему человечеству.
       - Лучше бы нормальное видео посмотрел. Что нам зельевик советовал. А то целыми днями хрень эту смотришь.
       - Не занудствуй. Успею еще...когда-нибудь...может быть.
       Тут у Дена зазвонил телефон. Слушая веселую мелодию телефона, Альберт все пытался его найти в своей тумбочке.
       - На столе под тетрадями посмотри, - решил помочь Альберт. Затем сел на свою кровать и начал распаковывать принесенную коробку.
       Ден перерыл тонны тетрадей и учебников, которые лежали на столе и, наконец, нашел свой телефон.
       - Да, - ответил на звонок студент. - Здорова! Да ничего, балду гоняю. У Лехи? Так у него же днюха прошла уже. О, вот это я понимаю! Ок, будем. Хорошо! Давай, пока!
       - На пьянку пригласили? - улыбнулся Альберт.
       - Ага, и тебя тоже, - ответил Ден.
       - Меня? Я хотел лабораторку доделать. Иди сам, - попытался отказаться сосед.
       - Да ладно, еще все выходные впереди! - уговаривал его приятель.
       - Ну если только на часок... - согласился Альберт. - Леха приглашает?
       - Ага. Решил проставиться спустя неделю. В 7 у него.
       - Понятно, - ответил сосед.
       Ден продолжил смотреть мультики на ноутбуке.
       - Кстати, смотри, что я сегодня купил! - Альберт достал из принесенного пакета коробку и показал приятелю. Тот встал с кровати и хотел уже взять и посмотреть в руках коробку, но однокурсник отдернул руку.
       - Э, не! Это слишком ценная вещь! - предупредил его Альберт.
       - Не доверяешь? - скривился Ден. - Не очень то и хотелось.
       И плюхнулся обратно на кровать смотреть видео.
       - Это электронная книга Мажик 17С. Она слишком дорогая, чтобы его давать кому-то. Ты же знаешь, я долго на нее копил. В ней встроен магический защитный кокон тишины и магические 3D страницы представляешь?! - Альберт продолжал свой монолог и не обращал внимания на то, что его сосед уже не слушает и полностью занят мультиками. Он был очень рад этой покупке и буквально светился изнутри, когда рассказывал об электронной книге.
       - А также здесь встроена функция невидимого текста, который могут прочитать только маги! Здесь можно записать любой голос и этим голосом слушать книгу! Еще она умеет...
       Он еще несколько минут рассказывал о своей покупке. Чем вынудил Дена одеть наушники. До вечера каждый занимался своими делами. Ден бесцельно лазил в интернете, а Альберт игрался со своей новой игрушкой -- электронной книгой.
      
       Вчера все прошло на славу. День рождения отметили, довольны остались все. На вечеринку пришло пол третьего курса зельеваров-лекарей, в том числе и Ден с Альбертом. А также подошли несколько человек из соседних факультетов. В комнате еле все уместились. Но тесноту компенсировало веселье. Один студент притащил гитару, другой твистер, третий дополнительный ящик выпивки. Когда уровень трезвости в комнате была равна нулю, в ход пошла бутылочка. Благо девчонки среди отмечавших имелись. И только ближе к трем часам ночи разошлись те, кто еще стоял на ногах. Остальные валялись там, где свалил их зеленый змий: на полу, под столом, на кровати. На утро практически все пожинали плоды веселья. Кто-то проснулся и задавался вопросом о местонахождении своего бренного тела, кто-то обнимался с унитазом, а кто-то глотал таблетки от головной боли и нервно вспоминал заклинания снятия похмелья.
       Ден и Альберт на свое счастье проснулись у себя в комнате. Альберт, пошатываясь, встал с постели и поморщился от головной боли. Зря он вчера столько выпил. Он оглядел комнату мутным взглядом в поисках чего-нибудь попить. Но как назло ничего такого в пределах видимости не наблюдалось. И он не спеша поплелся в туалет, там хоть из крана можно утолить жажду.
       Ден еще валялся в постели. Вставать так рано ему было не охота. Ведь еще не было и 10 утра, а он привык спать до обеда. Благо сегодня было воскресенье и никакой учебы не намечалось.
       Альберт вернулся более бодрым и освеженным. Теперь только осталось решить, чем занять себя в выходной день. Завтра должен быть семинар по алхимии. А также за Альбертом оставалось долгом сдать лабораторную по охранным заклятиям. Он очень ответственно относился к учебе. За что его часто и называли занудой.
       Но Альберт решил сначала разобраться со свой новой электронной книжкой. Учеба подождет. Ведь он так долго ждал этого момента, когда возьмет ее в руки. Вчера он успел освоить только часть ее функций. Сегодня он хотел испытать покупку и загрузить в нее несколько книжек.
       Студент начал искать, куда он вчера ее положил. К его удивлению, ее нигде не было. Куда он мог ее положить? А может он вчера дал ее кому-то? Да нет, такого не может быть. Альберт не давал ее трогать даже своему другу и соседу по комнате Дену. Он прокручивал воспоминания вчерашнего дня и пытался вспомнить, когда последний раз видел книгу. Им начала овладевать паника. Студент с еще большим усердием продолжил искать электронную книгу. Что-то падало на пол, гремело, куда-то летело. В комнате был кавардак.
       Ден проснулся от шума. С трудом разлепив глаза, он сфокусировал свой взгляд на друге.
       - Что ты делаешь? - пробормотал Ден. - Башка и так трещит, а ты шумишь.
       - Где моя книга?! - не слушая его крикнул Альберт. В его голову также закралась мысль, что его мог разыграть Ден.
       - Какая книга? - не понял спросонья сосед.
       - Электронная! Вчера которую купил! - продолжал кричать Альберт.
       - А я откуда знаю? Это ты с ней вчера носился.
       - Признавайся, это ведь ты ее спрятал? Подшутить надо мной вздумал? - недобро спросил студент.
       - Да нужна она мне? Не трогал я ее. Загрызешь ведь! - возмутился Ден.
       Друзья еще долго препирались по этому поводу. Но факт остался фактом: книгу так и не нашли. Альберт был в отчаянии. Он потратил на нее кучу денег. Ограничивал себя во всем. Стипендии не хватало, даже устроился на подработку в местном магазине книг.
       Немного успокоившись Альберт начал рассуждать. Кому еще нужна была эта книга? Кто мог ее взять? Сам он не мог ее никому отдать. Даже в нетрезвом состоянии. К этому времени Альберт уже вспомнил, куда ее клал вчера. Он хорошо ее запрятал перед вечеринкой и закрыл защитными заклинаниями. И чтобы их деактивировать Альберту пришлось бы очень постараться и потратить немало времени. Он было кинулся туда, но в том месте книги не оказалось.
       Альберт решил пойти к однокурсникам, с которыми вчера отмечали День рождения. Все таки он мог разболтать о новой покупке. Студент вчера много выпил и многое не помнил из вчерашней гулянки. Поэтому он решил поспрашивать у однокурсников о своей книге.
       После продолжительного стука, дверь открыл высокий накачанный студент, больше похожий на шкаф. И грубо спросил:
       - Тебе чего?
       - Привет! Я с тобой хотел поговорить на счет вчерашнего... - тихо пробормотал Альберт. Увидев хмурого однокурсника, у него сразу отпало желание с ним разговаривать. Миха славился крутым нравом. В плохом настроении, тем более в похмелье, он мог и двинуть, а то и конкретно намылить шею. Правда, потом бы извинялся, но от этого синяки не проходили.
       - А что вчера было? - непонимающе спросил Михаил.
       - Ну...это, я, наверно, упоминал о своей электронной книге. Может ты что-то знаешь про нее?.. - проблеял студент.
       - Какая, нафиг, электронная книга?! Я, что, по-твоему, ботаник, интересоваться всякой херней?! - возмутился однокурсник и захлопнул дверь, заехав Альберту по носу.
       Опрос других студентов ничего не дал. Кому-то книга в принципе не была нужна, кто-то просто ничего не помнил из прошлого вечера, а кто-то вообще посылал. Никому не нужен был лишний раздражитель на больную голову. Ни с чем Альберт вернулся к себе в комнату.
       Ден, как и всегда, уже сидел за ноутбуком и смотрел свои любимые мультики.
       " - Ну и где моя волшебная палочка? Куда все подевалось? Кто нарушил мой старательно устроенный хаос? Кто, кто убрал мой чулан?! Не могу найти ни палочки, ни плюшевого мишки! Такой порядок не по мне!"
       - Да выключи ты уже их! Они мне скоро сниться будут! - раздраженно сказал Альберт и зло посмотрел на соседа. Он был раздосадован потерей книги и вымещал злость на друге.
       - Да ладно-ладно, успокойся! В наушниках посмотрю, - примиряюще сказал Ден.
       Альберт отвернулся от соседа и пнул со всей силы учебник, который после обыска комнаты еще не успели убрать на место. Книга улетела под кровать. Выместив свою обиду на книгу, студент сел на кровать и задумался о вчерашних событиях. О том, кому бы могла понадобиться его новая покупка.
       Тут из памяти всплыло одно воспоминание, которое могло относится к пропаже электронной книги.
      
       Пять дней назад.
       Пара уже закончилась. Студенты шумели, переговаривались и покидали свои места. Преподаватель по алхимии, Виталий Алексеевич Лагнер, стоял около своего стола и разговаривал с Альбертом. Он советовал студенту дополнительную литературу для подготовки курсовой работы.
       - Для вашей темы наиболее подойдут работы Ричарда Грина по применению алхимии в медицине. У нас в библиотеке пара книг точно найдется. Также можете почитать Карла Шнайдера "Алхимия и травы". Правда я сомневаюсь, что эта книга будет в библиотеке. Возможно, вам придется купить ее.
       - А если в электронном виде скачать? - спросил студент.
       - Попробуйте. В интернете я ее еще не искал.
       - Мне сейчас проще будет в электронном виде книжки читать. Скоро покупаю электронную книгу, - решил похвастаться Альберт.
       - Да? Тоже дома лежит. Иногда почитываю что-нибудь. Очень удобно, - поделился преподаватель. - Вы какую модель хотите приобрести?
       - Мажик 17С, - гордо ответил студент.
       - О, это весьма неплохая модель! Сам такую хочу купить. Старая уже плохо работает. Да и функций в ней гораздо меньше. Я даже вам завидую! - усмехнулся преподаватель.
       Альберт гордо улыбнулся, как будто книга была уже у него в кармане. Попрощался с преподавателем и вышел из аудитории.
      
       Два дня назад. Коридор Академии.
       Альберт шел в библиотеку. Пары уже закончились и можно было немного подготовиться в завтрашнему дню. Навстречу ему двигался Виталий Алексеевич.
       - Альберт, здравствуйте! Как продвигается курсовая работа? - окликнул студента преподаватель.
       - Здравствуйте. Да нормально, потихоньку готовлюсь. Литературу, правда еще не всю нашел.
       - И в интернете?
       - Еще не искал.
       - Так вы же говорили, что книгу электронную купите и с нее читать будете?
       - Да, но пока еще не купил. Завтра пойду.
       - Ну, как купите, похвастайтесь! Мне интересно будет взглянуть на знаменитую Мажик 17С, - с улыбкой сказал преподаватель.
       - Обязательно! - тоже улыбнулся студент.
      
       Осененный догадкой Альберт пружинисто встал и обратился к соседу:
       - Ден!
       - Что еще? - студент снял наушники и недовольно посмотрел на друга.
       - А ты случайно не помнишь, вчера к Лехе заходил алхимик?
       - Э, не помню. А с чего ему там быть? Леха же преподавателей не звал, - ответил сосед.
       - Ну мало ли, может заходил спросить чего?
       - Не помню. Может и заходил, - отмахнулся от друга Ден и продолжил смотреть видео.
       - Это точно он взял ее! - вскрикнул Альберт. - Он на днях интересовался ею, хотел такую же. Ты должен мне помочь! - В его голову пришла безумная идея.
       Ден нехотя снял наушники. Альберт ведь не успокоится, пока не найдет книгу.
       - Как? - обреченно поинтересовался однокурсник.
       - Надо пробраться в кабинет алхимика и найти мою книгу, - озвучил свою идею Альберт.
       - Спятил что ли? - удивился студент. - Хочешь, чтобы нас отчислили? Ты точно уверен, что это он взял ее? Хотя бы для начала у самого препода поинтересовался.
       - Он ничего не скажет, не дурак же. Я уверен -- это он! - настаивал сосед.
       - Не, я пасс. У меня и так с учебой не очень, не хочу подставляться.
       - Ден, за тобой должок. Не забыл, кто тебе курсовую делал? Без меня тебя бы уже давно выперли!
       - Помню я, помню, - однокурсник тяжело вздохнул. Хоть он и считал Альберта занудой, но тот его не раз выручал и был его другом еще со школы. Вместе учились в старших классах с магическим уклоном, а потом вместе же и поступили. Ден всегда был оторвой, а Альберт домашним мальчиком, и к тому же помешанным на учебе. Альберт помогал ему с учебой. Ден, в свою очередь, вытаскивал его из дома и втягивал в какие-нибудь заварушки. Из которых они вместе потом выпутывались. Оба оставались довольными таким союзом. И сейчас, похоже, влияние друга-оторвы сказалось...
       - Ладно, так уж и быть, помогу тебе, - решился студент. - У тебя уже есть план?
       - Нет, но придумать его не проблема, - ответил Альберт.
      
       В коридоре был полумрак. Редкие лампочки горели тускло. Это было учебное здание Академии, третий этаж. Возле двери кабинета алхимии кто-то возился.
       - Ден, ну что там? - нетерпеливо спросил Альберт. Его друг делал пассы руками в сторону двери. Он искал защитные заклинания.
       - Ничего. Совсем ничего, - задумчиво ответил напарник. - Охранок вообще нет.
       - Как это? - удивился однокурсник.
       - Не знаю. Может алхимик забыл поставить, когда уходил? - ответил Ден.
       - Тогда пошли быстрей. Сейчас охранник вернется и заметит нас, - поторопил друга студент и оглянулся на камеру наблюдения под дверью аудитории.
       Друзья зашли. Помещение было достаточно просторное и разделялось на две части: учебную аудиторию со столами для практических и теоретических занятий и сам кабинет преподавателя, где он готовился к лекциям, принимал студентов по различным вопросам и просто проводил время, когда у него появлялось "окно".
       Студенты не стали включать свет, ни магический, ни обычный электрический. Из осторожности. Перед делом они выпили зелье ночного видения, которое приготовил Альберт. Они, не мешкая, сразу направились в кабинет алхимика. Для этого им нужно было пройти через всю аудиторию.
       - Баамсс! - раздалось в темноте и звук гулом прошелся по всей аудитории.
       Альберт обернулся и увидел виноватое лицо друга и железный котел, валяющийся под ногами. У него чуть душа не ушла в пятки от испуга. Но он сумел совладать с собой и тут же накинулся на напарника.
       -Блин, ты не можешь потише идти! Неужели зелье на тебя не подействовало? - возмутился студент.
       - Извини... - почти прошептал его напарник. И быстро вернул котел на лабораторный стол.
       Они уже дошли до преподавательской комнаты, как звук, раздавшийся позади них, заставил их снова подпрыгнуть.
       - Баамсс бубух! - злополучный котел не нашел себе места на столе и решил опять поваляться на полу.
       На испепеляющий взгляд Альберта Ден только виновато улыбнулся.
       И вот они уже оказались в святая святых преподавателя по алхимии. Комната была небольшая. Справа от двери стоял большой деревянный письменный стол. Позади него и по бокам стояли книжные шкафы, заполненные книгами и какими-то бумагами. Слева от двери находился лабораторный стол. На столе стоял большой железный котел прикрытый крышкой. Оттуда чем-то жутко воняло. Также на столе стояли разные колбы и реторты. Этот стол также окружали шкафы. Но только содержимое у них было другое. На полках стояли разные банки, коробки, и колбы с ингредиентами для проведения алхимических опытов.
       Друзья начали обыск. Заглядывали в шкафчики, проверяли коробки, даже искали тайник под ковром на полу. Но ничего не находили.
       - Знаешь, может у него тайник есть за шкафом? - предположил Ден. - Я видел во многих фильмах: нажимаешь на книгу и открывается тайный проход.
       - Ты слишком много смотришь фильмов, - скептически заметил Альберт. - Преподы не будут так заморачиваться.
       Напарник не послушал друга и начал осматривать книги в поисках рычага. Альберт к нему присоединился, хотя и не верил в результат.
       Тут со стороны аудитории раздался скрипучий звук открываемой двери. Друзья замерли. В это время тут никого не должно быть. Неужели охранник что-то заподозрил?
       - Нам крышка, - подвел итог Альберт.
       - Не боись, прорвемся! - оптимистично прошептал Ден.
       - У тебя есть план? - с надеждой спросил друг.
       - А то! - улыбнулся напарник. - Ты притворишься лунатиком и отвлечешь его, а я в это время выбегу.
       - Почему я? - испуганно возмутился Альберт. Но друг его не дослушал и быстро нырнул за лабораторный стол, оставив друга на произвол судьбы. Тут в комнату зашел Виталий Алексеевич. Он включил свет и тут же увидел Альберта, стоящего спиной к нему. Альберт почувствовал этот взгляд, и на спине у него стал выступать холодный пот.
       - Альберт? Что ты здесь делаешь? - узнал преподаватель студента.
       Студент медленно развернулся. Его ноги подгибались от страха, но он стойко играл свою роль. Он посмотрел ничего не выражающим взглядом на преподавателя.
       - Приберитесь, пожалуйста, в кабинете и принесите мне завтрак, - ровным тоном сказал студент. Затем обошел преподавателя и медленно вышел из комнаты.
       - Какой завтрак?? - возмутился алхимик. И только открыл рот для гневной тирады, как получил ответ:
       - Овсянку, сэ-р. - На последнем слове голос начал подводить его, и Альберт поспешил выйти из аудитории. Его движения стали более дерганными. И напоминал он сейчас пьяного, который пытается патрулю доказать, что он трезвый.
       - А ну стой! - выкрикнул Виталий Алексеевич и побежал догонять студента.
       В это время Ден прятался за столом в преподавательской комнате. Он уже хотел незаметно выйти из кабинета, как его взгляд наткнулся на коробку. Она лежала на полу. Студент присмотрелся -- это оказалась коробка из под электронной книги! Он быстро схватил ее и выскочил из кабинета, пока преподаватель разбирался с его другом.
       - Альберт, как это понимать? - гневно сказал преподаватель и положил руку на плечо студента.
       Студент вздрогнул и медленно повернулся. В его глазах плескался ужас. Он уже жалел, что пошел на это дело. Зачем надо было обыскивать кабинет алхимика, если тот мог забрать книгу домой? Но тогда разум у него был отключен и им повелевали одни эмоции. Сейчас он расхлебывал свою же кашу.
       - Я, это...как здесь оказался? - попробовал сыграть удивление студент.
       - Вот и я хочу это знать! Что тебе понадобилось в моем кабинете? - допытывался преподаватель.
       - Не знаю... - Альберт опустил глаза и судорожно размышлял, как ему быть дальше.
       - Как это не знаешь? Решил покрасоваться своим подвигом среди друзей? А я всегда считал тебя разумным студентом, - разочарованно сказал алхимик.
       - Я не знаю, как здесь оказался. Помню, ложился спать, а потом бах...и я здесь! - студент поднял на преподавателя глаза и с надеждой посмотрел на него. С надеждой, что тот поверит.
       - В смысле, не знаешь? Ты что страдаешь лунатизмом? - удивился преподаватель.
       - Да! Мне мой сосед по комнате, Денис рассказывал, что я встаю ночью и хожу, - ухватился за соломинку Альберт.
       - Интересно... - проговорил алхимик и тут же недоверчиво спросил. - А как ты защиту кабинета сломал?
       - Возможно вы забыли ее поставить?
       - Я всегда ее ставлю.
       - Но может в этот раз забыли? - продолжал настаивать студент. Ведь когда они пришли сюда с другом, защиты у кабинета не было.
       - Странно это все, странно...- задумчиво посмотрел на студента преподаватель. Он решил пока поверить студенту, а завтра расспросить его соседа и посмотреть камеры наблюдения.
      
       Дверь комнаты открылась и Ден с ожиданием посмотрел на входящего друга. Альберт с безумным выражением лица прислонился к стене и пытался отдышаться. Его ноги подкашивались от полученного адреналина.
       - Ну как, как все прошло? - нетерпеливо спросил напарник.
       - Предатель... - отозвался Альберт.
       - Почему предатель? Я же тебе объяснил план действий. Тем более тебе уже приходилось так делать, - начал оправдываться сосед.
       - Что? Лазить по кабинету преподавателя? - возмутился студент.
       - Нет, лунатить, - объяснил Ден. - Ты что, не знал что ходишь по ночам?
       - Когда это я лунатил? - не понял друг.
       - В прошлом месяце ходил по комнате ночью. Я тебя окликал, а ты не реагировал. Потом стукнулся об стену и сам лег в кровать. Да и в прошлом году пару раз было. Правда, я тогда еще не понял, что ты лунатил.
       - Никогда за собой этого не замечал, - задумался Альберт.
       - Ну так как прошло то все? Что сказал алхимик? - вернулся к первой теме Ден.
       - Да никак. Он мне вроде поверил и отпустил. Но чувствую, будет за мной следить, - раздраженно ответил однокурсник. Он еще злился на друга, что тот его оставил на растерзание преподавателю. Но также понимал, что сам его в это втянул.
       - Да, кстати, смотри, что я нашел в его кабинете! - вспомнил свою улику Ден и протянул другу коробку из под электронной книги.
       Альберт взял ее и глаза его наполнились ненавистью. Обида на друга тут же прошла. Ден реабилитировался в его глазах.
       - Вот тварь! Все таки его работа. Интуиция меня не подвела! - возмутился он. - Я ему сейчас все выскажу!
       Альберт уже хотел выйти из комнаты, как его остановил напарник.
       - Остынь! Лучше завтра к нему сходи, может он уже домой ушел. А охранник все еще там сидит.
      
       На утро следующего дня Альберт быстро шел по коридору, то и дело срываясь на бег. Он торопился в кабинет к преподавателю по алхимии. Его друг не хотел пропускать шоу по разоблачению преступника и спешно догонял однокурсника. У двери аудитории Ден нагнал его. Тот решительно вошел в помещение. Аудитория была пуста. Зато из кабинета преподавателя доносились голоса, дверь была настежь открыта. Друзья осторожно зашли. Около семи человек обернулись на вошедших студентов. Здесь была почти половина членов высшего совета академии, в том числе и ректор.
       - А вот и он! - сказал Виталий Алексеевич. - Это тот студент, которого я вчера застал у себя в кабинете. И якобы он страдает лунатизмом. Альберт Белоозерский, студент третьего курса лекарского факультета.
       - Вы у меня украли книгу! - начал с места в карьер студент. Он жутко волновался, но такая вопиющая несправедливость придавала ему уверенности.
       - Какую книгу? Вы что несете? - неподдельно удивился преподаватель по алхимии.
       - Вот эту! - сказал Альберт и показал коробку из под электронной книги. Члены совета и Ден пока не вмешивались в разговор, молчаливо наблюдал за разыгрывающейся сценой.
       - В первый раз ее вижу. С чего вы взяли, что это я ее украл? Как вы вообще могли о таком подумать? - возмутился преподаватель.
       - Мы...я вчера нашел ее в вашем кабинете! - проговорился студент. За что получил испепеляющий взгляд друга.
       - Так ты еще был и не один? - от возмущения перешел на "ты" алхимик. - Дружка своего тоже прихватил? А я еще, дурак, поверил сказки про лунатизм!
       - Успокойтесь, Виталий Алексеевич, - вмешался в диалог ректор. - Давайте разберем все по порядку. Надеюсь, вы понимаете, чем вам сулит проникновение в кабинет преподавателя? - обратился он к студентам.
       - Д-а! - запинаясь от волнения сказал студент. - У меня была причина!
       - И какая, позвольте узнать? - спросил ректор.
       - Он украл мою электронную книгу! - некрасиво тыкнул пальцем в преподавателя Альберт. - Я нашел коробку из под нее в его кабинете. До этого он часто интересовался моей книгой. А позавчера, пока нас не было в комнате вечером украл ее! Она очень дорогая. Я три года на нее копил!
       Ректор вопросительно посмотрел на преподавателя по алхимии. И тот начал оправдываться.
       - Не крал я ничего! Я получаю достаточно хорошую зарплату, чтобы купить самому такую книгу. Зачем мне опускаться до такого и что-то красть у своих студентов? - сказал Виталий Алексеевич и тут же продолжил. - А вчера я прихожу в свой кабинет, хотел доделать работу по документации к проверке, и вижу там Альберта. Который притворился лунатиком и знать не знает, как здесь очутился. Потом, после его ухода, обнаружил на лабораторном столе котел с каким-то непонятным содержимым. Да еще и с дурным запахом! И вещи были не на своих местах.
       - Хм, очень интересно... - задумался ректор и спустя несколько секунд спросил преподавателя по алхимии. - Вы не смотрели еще камеры наблюдения из коридора?
       - Нет, - ответил преподаватель и добавил. - У меня еще камера в кабинете, с прослушкой.
       - Так давайте же их посмотрим! - предложил ректор, и все пошли к столу Виталия Алексеевича. Видео должно было все разъяснить.
       Суббота, 23:00. По едва освещаемому коридору академии нетвердой походкой идет Альберт. Подмышкой у него был заметен какой-то сверток. У двери аудитории он остановился. Сделал несколько пассов руками в сторону нее и достал какой-то невзрачный камень из кармана. Студент начал водить над ним руками. На первый взгляд ничего не происходило. Но если присмотреться магическим зрением, то можно было бы рассмотреть уже рушащуюся паутину охранного заклинания аудитории. Сам студент манипулировал энергетическими нитями, которые собирались в камень. Внезапно у двери появилась вспышка света, как у фотоаппарата. Защита лопнула. Альберт зашел в аудиторию и пропал с камеры наблюдения.
       Следующее видео было уже со второй камеры в кабинете.
       Сначала на экране ничего не происходило. Хотя звуки уже были слышны.
       - Бздыыынь! - Раздался жуткий грохот и последующие смачные чертыхания. Акустика в помещении была отличная. Грохот продолжался, пока студент не появился на пороге кабинета Виталия Алексеевича. Он огляделся и создал заклинание магического света. Выглядел студент потрепанно. Волосы взлохмачены, майка и джинсы в каких-то пятнах, на левой штанине свежая дырка, в руках зажат непонятный сверток, а правая нога была обута в котел. Студент мутным взглядом еще раз обвел взглядом помещение и остановился на лабораторном столе.
       - О, ты то мне и нужен! - обрадовался студент. Он положил сверток на стол, затем снял котел с ноги и поставил рядом с ним. Вытащил маленькую потертую книгу из-за пояса под майкой. Далее он стал искать и подготавливать ингредиенты для какого-то зелья, попутно заглядывая в свою книгу. Как только все нужные компоненты были готовы, Альберт зажег огонь под котлом. Он стал кидать ингредиенты в котел и помешивать. Студент пытался еще что-то разглядеть в книге.
       - Кон...ко-венире литоре ин литос флюкубус, блин, ф-люк-ти-бус! - пытался прочесть заклинание Альберт, но язык его не слушался. Уж слишком много он сегодня выпил.
       - Пропьюсам...не, не так...про-пью с другими! - попытался выговорить слова студент и громко засмеялся от своего остроумия. - Не заклинание, а сплошная пьянка!
       Отсмеявшись, он по слогам все таки выговорил слово:
       - Про-пуль-сам! Да, детка, я сделал это! - возликовал Альберт, и продолжил:
       - Ет ин терра ра-ди-сем... Тьфу ты! - сплюнул студент и закрыл книгу. - Язык сломаешь!
       Альберт ненадолго задумался, потом поднял палец вверх и хитро улыбнулся.
       - Попробуем иначе! -воскликнул он.
       - Пусть старо, как мир, понятие,
       Корча, порча, приворот,
       Практикуем мы к проклятьям
       Современнейший подход!
       Он достал из кармана какие-то осколки и кинул в закипающий котел.
       - Формула двойного зла,
       Трижды ночь плюс дважды мгла,
       Два кусочка, станьте целым,
       Пламя, делай своё дело.
       И варись, варись... 1
       Как только зелье начало кипеть, Альберт развернул сверток. В свертке оказалась злополучная коробка с электронной книгой внутри. С безумным взглядом и улыбкой он достал книгу и кинул ее в котел.
       - Прощай, моя прелесть! - радостно крикнул студент, помешивая зелье. -Вуншпунш! Вуншпунш!
       Альберт смотрел видео и не верил своим глазам. Его как будто пыльным мешком стукнули по голове. Неужели он сам, своими руками ее уничтожил? Ему уже было неинтересно смотреть видео дальше. Все, что надо, он узнал. И это его не обрадовало.
       Между тем, на экране Альберт уже закончил варить и что-то искал половником в котле. Он то и дело морщился, зелье пахло отвратно. Но Альберт так и не нашел, что искал. Он разочарованно пнул стол и вышел из кабинета.
       После окончания видео, Альберт будто что-то вспомнив, подбежал к лабораторному столу, взял котел и начал выливать все содержимое в раковину.
       - Что ты делаешь? - кинулся к нему преподаватель по алхимии.
       Студент его проигнорировал. Содержимое котла почти все уже утекло в трубу, только остатки ингредиентов задержались в раковинной сетке. В том числе там была и треснутая и местами оплавленная электронная книга. Альберт отбросил ее в сторону и начал копаться в остатках. Он опять что-то искал.
       - Альберт, я думаю, вас стоит сейчас объясниться, - требовательно сказал ректор.
       Ден подбежал к другу и легонько ткнул его локтем.
       - Эй, ты что творишь? - шепотом спросил он.
       Альберт не обращал ни на кого внимания и усердно перерывал отходы. И вот, что-то твердое почувствовалось под пальцами. Он стал отмывать предмет проточной водой. В результате в руке у него оказался зеленый камень с непонятными рунами на поверхности.
       - Что это? - спросил ректор.
       - Мамин амулет. Она мне его подарила, когда мне было 5 лет, - тихо признался студент. Затем его лицо просветлело и он улыбнулся.
       - У меня получилось! - радостно воскликнул Альберт. Его уже не волновала утраченная книга. Так же как и последствия его поступка. Он был рад, что смог наконец-то восстановить разбитый амулет. Камень достался ему от мамы в 5 лет на день рождения. Она была неизлечимо больна и спустя пару месяцев после этого ушла от него навсегда. Альберт ребенком еще поклялся стать самым лучшим лекарем и создать лекарства от всех болезней. Амулет стал для него памятью о приятных воспоминаниях детства, когда мама еще была жива. Поэтому он стал для него дороже даже столь ценной и любимой им электронной книги. По иронии судьбы, заклинание, что может вернуть прежний вид и свойства вещи требует жертвы столь же более или менее ценной замены.
       После выяснения всех обстоятельств и проведение преподавательского совета, преподаватели решили дать шанс студенту и не отчислять его. В наказание за нарушение порядка академии ему были поручены общественные работы на благо родного учебного учреждения.
      
       Утро отдалось тупой болью в голове и сухостью во рту. Похмелье накатывало с каждой секундой. Предательский луч света слепил глаза. Альберт поморщился. Что вчера было? Днюха у Лехи? Хорошо вчера расслабился, раз сегодня в таком состоянии. И что за дурацкий сон снился? Потерянная книга, котел, педагогический совет...Он спохватился. Книга! Резко встал, отчего голова зазвенела колоколом, и нашел на столе коробку с электронной книгой. Она была на месте. Студент облегченно вздохнул и опять рухнул на кровать. Пары сегодня можно было пропустить, все равно половину проспал.
       - И приснится же такое! - проговорил Альберт. Затем перевернулся на бок подальше от солнца и снова задремал.
      
       Ден вошел в комнату, Альберт еще спал. Он посмотрел на него и улыбнулся краешками губ. Он знал, что все было не сном. Не зря студент вчера затеял повторную пьянку, чтобы хоть как-то успокоить соседа и смягчить потерю книги. Он решил помочь другу и пока Альберт спал, сходил в тот же магазин и купил точно такую же модель электронной книги. Денег у него хватало, благо родители не бедные. Хоть и достанется ему взбучка за бессмысленную трату таких больших денег. Подменив книгу, он ничего не сказал Альберту. Ден знал натуру друга, тот не примет подарок. Поэтому он решил сделать это маленькой тайной.
       Ден взял со стола ноутбук и плюхнулся на кровать. Через пару минут он уже лежал в наушниках и смотрел свои любимые мультики. Он уже не вспоминал события вчерашних ночи и дня. Они отложились в памяти маленьким приключением, небольшой заварухой, которых в их жизни будет не мало. Спокойно жить скучно, а приключения они всегда найдут.
       "Вернуть вещички быстро сможешь,
       Найдя немедля то, что всех дороже". 1
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       1 Мультфильм Вуншпунш
      

    8


    Аштарот Пр: Нестабильные порталы   40k   "Рассказ" Фэнтези

     
     Оракул высшего посвящения Альтаира, среди неискушенного в магии населения султаната больше известная как Альтаира Дин Хуршид, принцесса Ильфетольская, была человеком незаурядной фантазии. Или незаурядного дара, дара видения, способного пронзать пространства бескрайней Вселенной, как любили говаривать ее многочисленные ученики и ученики учеников. Как бы то ни было, здание Алишерского Медресе Высокой Магии выстроили именно по проекту этой знаменитой женщины. Легенды гласят, будто во сне Альтаира могла наблюдать картины иных миров и планет, одну из которых с величайшим тщанием и воспроизвели кальшехранские архитекторы. Уже в те времена находились зубоскалы, обвинявшие провидицу в шарлатанстве и попрании основ великой культуры, но только шепотом: стройка-то проводилась при полном одобрении и на деньги почтенного отца Альтаиры, эмира Урбека Ильфетольского.
     И даже сейчас, спустя почти шесть сотен лет, в славном городе Алишере, невозможно найти подобных зданий: тонкие белые башни, словно сотканные из кружевных облаков и соединенные ажурными мостами и переходами, не вонзались в небесный свод, а как будто сами были кусочком неба на бренной земле. Со стороны могло показаться, что обитатели воздушного замка только и делают, что созерцательно размышляют о смысле бытия, прогуливаясь по навесным галереям, или читают древние книги под сенью цветущих апельсиновых деревьев, познавая тайны мироздания.
     Однако в большой лекционной аудитории восточной башни речь шла о вещах куда более приземленных. Архимаг Улунбей грозно сдвинул брови и пристальным взглядом окинул вверенный ему третий курс, пытаясь поймать хотя бы тень улыбки на лицах. Но юные волшебники давно научились сохранять в таких случаях вид торжественно-серьезный. За спиной архимага вытянулись несколько старшекурсников, старательно демонстрирующих оскорбленное достоинство.
     - Ну? - не дождавшись покаяния во всех грехах, прошлых и нынешних, требовательно вопросил Улунбей. Третьекурсники удостоили наставника честнейшими взглядами.
     - То, что произошло в стенах медресе, возмутительно! Это вопиющее нарушение дисциплины, да что там, чести!
     Черноволосый мальчик в алой мантии магов огня чуть улыбнулся одними уголками губ, и подмигнул стоящей рядом застенчивой девчушке-оракулу, поспешившей еще глубже спрятаться в фиолетовый капюшон, что представлялось почти невозможным: ткань и так закрывала пол лица. От архимага не укрылась эта мимолетная гримаса.
     - Тебе что-то кажется смешным, Менкар?
     - Нет, господин, простите меня. - Юный огневик поклонился со всем почтением, но даже не попытался спрятать улыбку. Поняв, что большего от известного своими бесшабашными выходками забияки он не добьется, Улунбей фыркнул и вернулся к прерванному назиданию.
     - Мало того, что воровство есть величайший грех, так оно вдвойне позорно для будущей элиты государства. Умной и образованной основы общества, а так же надежной опоры нашего султана, да хранит его священный огонь! - Архимаг прервался, дабы дать возможность ученикам, не приобщенным к происшествию, осознать весь ужас этого гнусного поступка, а затем продолжил: - Вчера, когда у седьмого курса были лекции по истории магии, кто-то из вас вероломно пробрался в пустующее общежитие и похитил одиннадцать медовых пирогов из тумбочек своих будущих соратников!
     Пафосный возглас "Это неслыханно!" потонул во всеобщем хохоте. Третьекурсники, успевшие настроиться на пропажу фамильных драгоценностей, опаснейших артефактов или хотя бы шкатулки с милыми сердцу любовными письмами, как ни старались, не смогли скрыть безудержного веселья. Это же надо, раздуть историю на пару серебряных монет в такую трагедию! Даже без пары месяцев выпускники, до сей поры, внимавшие Улунбею в скорбном величии, стушевались и попытались стать как можно незаметнее за укрытой роскошным широким плащом спиной архимага. В свете недавней проповеди о греховной природе воровства, история выглядела и в самом деле нелепо.
     - А ну, молчать! - ошарашенный и оскорбленный такой реакцией, архимаг повысил голос.- Мне все равно, кто из вас это сделал! Но этот безобразный поступок нельзя оставлять безнаказанным. Всему курсу предстоит шестичасовая трудовая деятельность на благо медресе. Свободны!
     Веселье улетучилось мгновенно.
     - Знать бы, кто это сделал! Уж я бы ему... отвесила хороший подзатыльник, - после секундного раздумья, надменно проронила красавица Камира, изящным жестом поправляя воротничок. Многочисленные обожатели с готовностью закивали, попутно обещая разобраться с мерзавцем. Менкар не стал присоединяться к этим выкрикам. Он любовался Камирой издали, не желая становиться одним из многих, и надеясь, что рано или поздно будет замечен и оценен по заслугам. Но первая красавица курса не спешила обращать внимание на хулигана, вечно отбывающего какое-нибудь наказание.
     - Одним больше, одним меньше, подумаешь, - философски пожал плечами огневик, оборачиваясь к стоящей рядом подруге. - Верно, Алия?
     Оракул понурила голову:
     - Ну, мы хоть это заслужили. А других то за что? Ты просто не представляешь, как мне стыдно!
     - Но пироги были вкусные, - подошедший Девор, коренастый и основательный, как избранная им стихия, маг земли, ободряюще похлопал приятелей по плечам. - Оно того стоило!
     Алия молчала, нервно покусывая губу. Идея полакомиться чужими пирогами с самого начала казалась ей не очень хорошей. Впрочем, все идеи Менкара казались девочке не очень хорошими. Третья дочь бедной рыбацкой семьи, выросшая в одном из приморских эмиратов, Алия вряд ли могла по праву рождения рассчитывать на что-то большее, чем стать женой такого же честного трудяги. В Кальшехране вообще считалось, что место женщины - у семейного очага, и этой точки зрения придерживались все слои населения. Кроме магов, которые в первую очередь оценивали способности и таланты. Ради мечты стать дипломированной волшебницей, Алия отдавала учебе все свои силы, просиживая ночами над книгами и отрабатывая заклинания до пульсирующей боли в голове. Союз образцовой прилежной ученицы и безответственного шалопая казался необычным только на первый взгляд. Они удивительно дополняли друг друга. Не раз и не два Алия удерживала Менкара от самых безрассудных и наглых выходок, и столько же раз Менкар втягивал ее в дурно пахнущие авантюры, вроде последней, в которой Алие отводилась важнейшая роль - определение наиболее богатых хранилищ и классификация наложенной защиты.
     - Эй, вы трое! - окрик архимага застал друзей врасплох. - Я смотрю, вы не торопитесь выбрать себе наказание? Что ж, я сделаю это за вас. Девор - в столовую, а вы - вытирать пыль в библиотеке. Не благодарите.
     И важно поправив пышную седую бороду, наставник удалился.
     - У меня пылевая чахотка начнется! - чисто для порядка возмутился Менкар, хотя внутренне был рад такому исходу: можно будет спрятаться где-нибудь среди многочисленных книжных полок и почитать что-нибудь интересное. Любопытные факты обо всем на свете юный маг любил ничуть не меньше, чем пакости.
     - Пустили козла в огород, - хихикнул Девор на прощание. - Надеюсь, мне простят пару съеденных лепешечек?
     - Даже не думай! - крикнула ему вслед Алия, но приятель уже умчался.
     - Пойдем, - Менкар потянул подругу за рукав. - Пирожки отрабатывать будем.
     Друзья покинули аудиторию, прошли через широкую веранду в соседнюю башню, где и располагалась библиотека. Книгохранилище занимало башню целиком - гигантские талмуды и миниатюрные книжицы, глиняные таблички и свитки, кальшехранские и чужеземные, заботливо собираемые алишерскими магами - все они нашли свое место среди бесконечных шкафов, полок и стеллажей. Библиотекарь - ворчливый старый чародей, без лишних разговоров вручил друзьям кисточки из перьев на длинной ручке и неопределенно махнул рукой, мол, вон там вытирайте. Пожав плечами, парочка удалилась вглубь библиотеки. К чести их стоит заметить, что первые полчаса они действительно пытались смахивать пыль со старинных фолиантов, вздымая в воздух жиденькие серые облака. Но сообразив, что библиотекарю больше по душе кампания мелко написанных букв, чем слежка за тщательным исполнением наказания, друзья последовали его примеру и стали изучать содержимое книг.
     - Ты что-нибудь слышал о боевом прорицании? - поинтересовалась Алия, с интересом листая один из томов. - Это провидение на короткие промежутки времени вперед в условиях военных действий.
     - Или в ситуации, требующей быстрого принятия решений, - не отрываясь от книги, пробормотал Менкар. - У вас это на четвертом курсе преподавать будут. Видела этого странного северянина, Хаскафа?
     - Все-то ты знаешь, - насупилась девочка, уязвленная, что безалаберный друг опять продемонстрировал в чем-то свое превосходство. Алия успокоила себя тем, что Менкар, знающий все на свете по чуть-чуть, все-таки по оценкам, которые означают глубокие знания, сильно от нее отстает. Тем временем юный огневик потерял интерес к облагороженным полкам с довольно часто используемыми книгами, и заинтересовался заросшим паутиной пирамидообразным стеллажом, который сохранился лишь по той причине, что кальшехранские чародеи стремились накапливать любые знания, даже те, которые никогда не собирались применять.
     - Смотри, какая книга! - Менкар буквально сунул подруге под нос разворот с письменами на старокальшехранском. - Об исследовании иных миров и многомирий.
     Алия оторвалась от боевого прорицания и с умеренным любопытством взглянула на фолиант.
     - Нам рассказывали об исследованиях в этой области. Проводились они недолго и вскоре были официально закрыты и запрещены по причине малой практической полезности и высокого травматизма среди чародеев.
     - И совершенно напрасно, - как водится, ученики магов знали о важности тех или иных изысканий лучше многоопытных магистров. - Это же так интересно! А вдруг там золотая трава и алмазные горы? Или...
     - Никакие алмазы не стоят жизни наших товарищей. - Резко осадив друга, оракул вернулась к прерванной книге.
     Менкар некоторое время сверлил ее полным энтузиазма взглядом, потом сердито чихнул, слишком глубоко вдохнув книжную пыль, и погрузился в чтение. Старинные буквы и обороты затрудняли понимание, но упрямства Менкару было не занимать.
     - Какие сложные конструкции! - то и дело восхищался он. - Ух, а такой формулы я никогда не видел. А эту вообще лишь архимагу сплести....
     Замысловатые плетения, нетипичные решения - все это слилось в голове юного мага в какую-то радостную романтическую круговерть. Алия почуяла неладное, когда прозвучало уже ставшее традиционное в таких случаях:
     - Опа! А вот это можно попробовать.
     - Ты же не собираешься... - начала было оракул, но Менкар ее не слышал.
     - Слушай! Нестабильные порталы называется. Вызывает что-то откуда-то и очень простые формулы. И энергии совсем немного. Думаю, ничего большого...
     Девчоночий тонкий крик "Менкар, даже и не думай!" потонул в свисте и шелесте волшебных слов. Мир крутился и изменялся, складываясь в причудливые узоры, то там, то тут словно бы открывались окна, показывающие диковинные неизвестные чужие города, белую траву и черные звезды, лиловые травы под ослепительно алыми деревьями. Взвыла сигнальная сирена. И даже в этом привычном вое, набившем оскомину за время учебных тревог, слышалось что-то зловещее и иное, не такое, как раньше. И Алия с горечью услышала то, что боялась услышать больше всего:
     - Ой...
     - Идем... - Она с силой схватила друга за руку и потащила к выходу из библиотеки. - Посмотрим, что ты опять натворил.
     Они сбежали по лестнице, освещаемой всполохами боевых заклятий, и выскочили из здания на воздух. Алия на миг зажмурилась, словно опасаясь увидеть останки любимых апельсиновых деревьев и пылающее медресе, но нет. Блестели воронки порталов, открывающиеся одна за другой. И каждая из них выплевывала во двор все новых и новых существ. По лужайке носились орды неведомых тварей. Редкая из них была крупнее кролика, но некоторые скалились рядами острых, как иглы зубов. Одни были интересны на вид, другие - отвратительны, с раскаленными пастями, откуда стекала грязная, желтовато-серая слюна, разъедавшая плиты мраморных дорожек едкой опасной гадостью. Другие, похожие на змей, покрытые гладкой омерзительно розоватой кожей в складках, высовывали длинные раздвоенные языки, ими ощущая вибрацию земли, запахи и звуки...
     - Какая мерзость, - воскликнула Алия, прикрывая лицо рукавом мантии. По большей части ее брезгливость относилась к зеленоватой слизи, которая без посторонней помощи величаво проползала мимо. Менкар героически отпихнул ее ногой в сторону, немного испачкав сапог. Он обернулся, чтобы увидеть искреннее восхищение своей храбростью, но, вместо этого, глаза мальчика удивленно округлились. За спиной Алии, вспыхнув ослепительно-белой вспышкой, раскрылся еще один серебристый портал, засверкал, заискрился, изгибаясь и пульсируя. Потянувшийся из портала тяжелый туман обрушился на двух детей бесформенной невидимой стеной, запирая в горле и звуки и вздохи. Алия невольно скривилась в беззвучном крике, в отличие от Менкара, который уставился на диковинный портал с каким-то детским любопытством, при этом благополучно позабыв о необходимости дышать. Но не суждено было огневику вдоволь насладиться эти занятным, хоть и смертельно опасным зрелищем. Резкий порыв ветра налетел на портал, разрывая в клочья нестабильную аномалию. Мгновение, и грозная дыра рассыпалась на безобидные клочки магии.
     - Чего встали, бегом! - прокричал архимаг Улунбей, небрежным пассом отправляя в сияющую магическую клетку очередное создание.
     Никогда еще юные волшебники не видели вальяжного и любящего комфорт наставника таким. Без привычной тяжелой мантии, в одном кафтане, с заткнутой за пояс, чтобы не мешала бородой, архимаг как будто даже стал выше, глаза его светились гневом, а ладони - карающей магией. Становилось как никогда ясно, что титул свой этот чародей получил далеко не за красивые наряды. Менкар и Алия не заставили себя долго упрашивать. Короткими перебежками, уворачиваясь от ядовитых плевков, они пересекли двор и укрылись за ажурной колонной.
     Оракул тяжело привалилась к стене и смерила друга таким яростным взглядом, что даже огневик, привыкший к любым возможным реакциям на свое поведение, покаянно опустил голову.
     Для борьбы с внезапным вторжением во двор стекались все новые и новые магистры. Улунбей, единственный из архимагов, оказавшийся на месте событий, чередуя заклинания с витиеватыми ругательствами, руководил обороной. Чародеи воздвигали магические клетки и пытались загонять туда тварей.
     - Да когда же это кончится? - возопил женский голос.
     Одна из магистров споткнулась и чуть не упала на спину какому-то склизкому червю. Отчаянным рывком она удержала равновесие и с такой злобой зашвырнула своего несостоявшегося обидчика в клетку, что червь практически распластался по прутьям.
     Пережившие первое потрясение маги, быстро взяли себя в руки и дело пошло на лад. Теперь существа даже не успевали далеко отползти от своих порталов, сразу оказываясь в заточении.
     Алия даже позволила себе понадеяться, что ситуация наконец под контролем. Но порталов становилось только больше. Из башен, веранд и галерей - отовсюду вырывались всполохи колдовских огней и доносились слова заклинаний. Казалось, во всем медресе не осталось ни единого места, где бы не шла сейчас утомительная охота за разбегающимися монстрами.
     Следующий портал, представший пред взором друзей, был не похож на другие. Он был гораздо больше и полыхал таким яростным и почти реальным огнем, что заставил магистров отшатнуться.
     Кто-то невообразимо могущественный прорывался сквозь миры.
     И вот он шагнул на траву, которая от соприкосновения с его телом почернела и поникла.
     Больше всего пришелец походил на демона. Высокий, в полтора человеческих роста, краснокожий и четырехрукий, он был одет в облегающие кожаные доспехи, а в ладонях держал гигантскую секиру.
     Едва он полностью покинул портал, демон потянулся всеми четырьмя руками и проревел:
     - Тесно!
     И хрупкие аномалии, до сей поры концентрировававшиеся во дворе, разлетелись во все стороны, проникая сквозь стены башен, взрываясь искристым феервекром при столкновении с мощными защитными заклятиями стен, окружающих медресе.
     - Оповестить всех магистров! Вывести учеников за пределы территории! - прокричал Улунбей, и метнул в демона огненный шар. Несколько чародеев бросились выполнять его указание.
     - Я - Джаракха, повелитель двенадцати измерений! - проревел тот, легко отмахиваясь от грозного боевого заклинания, как от надоевшей мухи. - Неужели человечишка считает, что его жалкая магия повредит владыке Аддохоры!
     Заковыристые названия, неизвестные в Троемирии, давали понять, что Джаракха прибыл из тех далеких измерений, которые никогда бы не пересеклись с этим миром, если бы не шалость огневика-третьекурсника.
     - Есть среди вас настоящие воины? - демон презрительно осмотрел оставшихся во дворе магистров. - Если вы развеселите меня, я убью вас быстро. А может быть, даже сделаю своими рабами. Ну?
     Маги переглянулись. Редкий чародей утруждал себя изучением боевых искусств, для этого существовала гвардия. Да и не встречалось им еще таких существ, которые могли бы так играючи блокировать магию.
     Но звать воинов сейчас, расписываясь в том, что маги не могут справиться со своими неприятностями самостоятельно? Нет, любой чародей предпочел бы умереть, нежели признаться в подобном.
     - Ну? - еще яростней проревел Джаракха.
     - Я станцую с тобой, чудовище, - жесткий, чуть презрительный голос раздался от ворот западного крыла. Преподаватель боевого прорицания небрежно вытащил из-за пояса пару мечей, скованных в традиционной северной технике. Кальшехранские легкие ятаганы островитянин не признавал, презрительно именуя их зубочистками.
     - Кто ты такой, единственный храбрый безумец среди трусов?
     - Я Хаскаф, демон. Запомни это имя, - магистр закинул за спину рано поседевшие косы и небрежно завязал на затылке узлом.
     Джаракха кивнул, словно признавая отвагу человека, а затем с ревом кинулся на него. Хаскаф легко уклонился, но нанести удар не успел - демон молниеносно выставил секиру. Человеческая сталь столкнулась с неведомой демонической, издав мелодичный звон.
     - Он... - восторженно выдохнул Менкар, наблюдавший за поединком, высунувшись из-за колонны. - Он с закрытыми глазами дерется!
     - Это... это и есть боевое прорицание, - не менее потрясенно произнесла Алия, напрягая и внешнее, и внутреннее "провидческое" зрение. - Он знает, что сделает демон в следующую секунду.
     Смертоносный танец, что затеяли маг и демон пугал и завораживал. Как будто бы даже нестабильные порталы, что продолжали открываться, на время остановили свою круговерть.
     - Он... долго так не протянет, - Алия сжала кулаки. - Демон еще полон сил, а магистр...
     Даже издалека она видела, или ей казалось, что видит струйки пота, стекающие по лбу и растрепавшимся волосам.
     - Шайтановы дети, я вас из-под...
     Вопль раздался над ухом Менкара, и юный огневик подскочил, как ошпаренный. Портал открылся точно между ним и Алией и выплюнул синекожее существо, у которого вместо ног вился туманный хвост.
     - О, - неизвестный вскинул брови, разглядывая ребят. - Очень мило с вашей стороны было открыть этот портал. А то меня едва в лампу не засунули. Опять. Десятый раз за последнюю тысячу лет.
     - Ты кто такой? - подозрительно уточнил Менкар, растирая заложенное от громкого крика ухо.
     - Я? - удивился синий. - Я джинн! Великий и могучий Бартияш! За то, что вы спасли меня, я готов выполнить любые три... а нет, я не настолько был в опасности... любое одно Ваше желание!
     Менкар задумался. Исполнители желаний, подобные этому джинну описывались в некоторых старинных книгах, и в любой из них черным по белому говорилось, что от них не стоит ждать ничего хорошего.
     Но Алия не увлекалась чтением книг на отвлеченные темы. Окинув быстрым взглядом двор, отблески порталов, сражающихся демона и прорицателя, она глубоко вдохнула и выпалила:
     - Исправь все вот это!
     Менкар схватился за голову. Желание было эмоциональное, и настолько расплывчатое, что толковать его можно было как угодно. Причем, судя по свидетельствам очевидцев - чаще всего в наиболее неприятном для просящего смысле. На лицо джинна вползла ехидная усмешка:
     - Слушаю и повинуюсь!
     Огневик попятился. Очень уж ему не понравилось, с каким коварным прищуром смотрит на него этот джинн. Но далеко он отойти не успел - Бартияш схватил его за плечо своей полубесплотной рукой, и легко притянув к себе упирающегося мальчика, туманной струйкой заплыл ему в рот. Менкар застыл, не в силах пошевелиться. Он вдруг почувствовал, что тело его уже не вполне ему принадлежит.
     - Повеселимся? - проговорили губы Менкара, хотя он и не хотел говорить этих слов. Голос звучал непривычно тягуче. Глаз залихватски подмигнул.
     - Что ты делаешь? - вскрикнула Алия, когда до нее начал доходить смысл происходящего.
     - Все исправляю? Разве ты не этого хотела, маленькая повелительница? - голосом Менкара изумился Бартияш.
     - Но не так же!
     - Я несколько слаб в этой неизвестной мне реальности, поэтому мне нужен проводник, - спокойно пояснил джинн.
     Он огляделся по сторонам, едва удостоив взглядом сражающихся в центре двора и довольно беззаботно прокомментировал:
     - Да, устроили вы тут заварушку. Ладно, будем штопать.
     Джинн принюхался и, не обращая внимания на тварей, направился к центральной башне. Менкар попробовал сопротивляться, но все, что ему удалось, немного подвернуть ногу. Джинн споткнулся, сурово погрозил пальцем самому себе и продолжил путь. Он шел очень быстро и плавно, как будто даже облачась в плоть, сохранил свою туманную форму. Алия не придумала ничего лучше, чем потрусить за ним. Она едва поспевала за широкими шагами джинна.
     Двери центральной башни, некогда бывшие предметом гордости наставников из-за чудесных магических узоров, переливающихся в солнечном свете подобно радуге, ныне потускнели и болтались на одной петле, представляя собой жалкое зрелище. Мимо ребят шумно, но вполне дисциплинированно, прошествовала колонна первокурсников, возглавляемая преподавательницей истории магии. Магистр бросила на друзей недоуменный взгляд, но джинн лишь слегка повел рукой, и наставница отвернулась, как будто ничего не заметила. Только один раз повернула голову, но лишь для того, чтобы сделать замечание какому-то беспокойному мальчику.
     - Чтобы не мешали, - вскользь заметил Бартияш. - Я предпочитаю работать один.
     Он переступил порог и деловито осмотрелся. На первом этаже открытых порталов было совсем немного, да и новые не спешили появляться.
     - Не ошибся, - удовлетворенно пробурчал джинн себе под нос. Он приблизился к одной из крутящихся воронок, провел пальцами по краю портала - кончики отозвались легким зудом.
     - Разметаешь его боевым заклинанием? - шепотом поинтересовалась Алия, как будто боясь, что более громкий голос привлечет к ней лишнее внимание. Она не была уверена, что является исключением из правила "работаю один".
     Бартияш скорчил такую гримасу, как будто ему предложили что-то очень кислое.
     - Разметать? Конечно, нет! Кто вообще мог додуматься до такой глупости?
     - Ну... вообще все наставники так делают... - еще больше замялась оракул,
     - Значит ваши наставники - идиоты!- безапелляционно заявил джинн. - Это не какая-то вам чревоточина из точки в точку. Здесь разрывается ткань мироздания! Что будет, если в дыру в твоей прелестной мантии стрельнуть огненным шариком?
     - Еще большая дыра, - все еще ничего не понимая, ответила Алия.
     - Вот! - джинн назидательно задрал нос и воздержался от дальнейших комментариев.
     - Он имеет в виду, что порталы нужно мягко закрутить в обратном направлении, тем самым ликвидируя разрыв и восстанавливая целостность мира, - сам дивясь тому, что он это знает, пояснил Менкар. Оракул чуть округлила глаза от изменившегося голоса. Бартияш собрался приди в ярость, что шустрый маг проник в его память, но передумал и просто повел рукой против вращения воронки. Портал остановил свое движение, мягко моргнул и погас.
     - Ничего себе, - вырвалось у Алии.
     Джинн позволил себе самодовольную ухмылку.
     - Бартияш - лучший знаток путешествий между измерениями среди джиннов, ифритов и низших духов!
     - Но их же здесь сотни, - осторожно заметила девочка.
     - Да, открывал их кто-то очень криворукий, - важно закивал джинн. - К счастью для вас, неучей, большое количество разрывов не может существовать автономно, всегда образуется портал-ядро. Стоит закрыть его, и аномалия ликвидируется сама собой.
     - И он здесь, в этой башне, да? - осенило Алию. - Мы для этого сюда пришли?
     - Ой, а ты не предсказатель часом? - ехидно осведомился джинн.
     - Вообще-то, образованный оракул, - надулась девочка.
     - Недообразованный, - невозмутимо поправил джинн.
     - Показывай уже свою воронку, - не выдержал Менкар.- Чтобы я больше не слышал твоего гнусного голоса в моей голове.
     Колкости в свой адрес огневик терпел безропотно, прекрасно понимая, что в полной мере их заслужил, но вот оскорблять подругу не позволил бы даже могучему джинну. По крайней мере, он бы в любом случае попытался.
     - Поверь, в твоей голове я не испытываю ни малейшего желания находиться, - вторил ему Бартияш. - Тут пусто и пыльно, как в самой захудалой лампе.
     Алие оставалось только горестно вздохнуть. Девочка никак не могла привыкнуть к другу, который ругается сам с собой.
      Выдав такое оскорбление, джинн бодро зашагал по широкой винтовой лестнице, совершенно не заботясь, последовала оракул за ним, или нет. В башне было тихо. Непривычно тихо для центра учебной и внеучебной жизни медресе. Что бы ни говорили маги о безопасности своих экспериментов, схему эвакуации они составили на все случаи жизни, и она до сих пор ни разу не подводила.
     Пролет за пролетом, виток за витком... Игнорируя вспышки второстепенных порталов, Бартияш уверенно поднимался на самый верх. Подъем ничуть не сказался на нем, как будто одержимый джинном маг преодолел не пять сотен ступеней, а прогуливался по мощеной улице. Чего нельзя было сказать об оракуле. На последний этаж Алия вползла на чистом упрямстве. Преодолев последнюю ступеньку, она тяжело привалилась к стене, восстанавливая дыхание. Мысленно оракул проклинала Альтаиру, основательницу ее факультета, которой зачем-то понадобилась такая высокая башня, строителей, которые не смогли переубедить одухотворенную своими видениями принцессу, подъемники, которые могли бы не отключать во время чрезвычайных ситуаций, джинна, который мог бы идти чуть помедленнее, и Менкара, который заварил эту кашу...
     Но все это вмиг улетучилось из головы, когда Бартияш распахнул двери Главного зала. Портал, что словно в насмешку над населяющими это место магами расположился точно в центре зала, был огромен. Мрачно-фиолетовый, исчерченный разрядами белых молний, он производил впечатление поистине грандиозное. Даже джинн на миг растерял свою браваду, забыв осквернить бранью завораживающий момент столкновения с циклопической аномалией.
     - Вот он, - наконец медленно проговорил Бартияш. - Осталось только закрыть.
     Он почесал подбородок и надолго задумался. Алия, немного отдохнув, подошла поближе, готовая помочь, если что-то понадобится. Конечно, оракул сомневалась, что третьекурсница сможет что-то сделать там, где спасует джинн, но так она хотя бы чувствовала себя сопричастной к спасению медресе, которое по ее вине подверглось такой опасности. Если бы она вовремя отобрала у Менкара книгу! Но что толку сейчас об этом думать?
     - Не ожидал я, что он ... - доверительно начал Бартияш, повернув голову к девочке, но тут же одернул себя: еще не хватало перед детьми отчитываться! Лаконично закончил: - Мне понадобится вся моя сила! Попрошу не отвлекать!
     Джинн закрыл глаза и скрестил руки на груди, погрузившись в состоянии глубокой сосредоточенности...
     Которое нарушил полный ужаса крик, донесшийся откуда-то из коридора.
     - Ну, кто там орет? Я не нанимался всех спасать, - сварливо прошипел Бартияш, не открывая глаз. Все его внимание было приковано к порталу.
     Алия дернулась, попытавшись схватить джинна за рукав, но остановилась и смущенно опустила руки. Чем быстрее закроется главный портал - тем меньше людей пострадает. Возможно, тому бедолаге уже спешит на помощь кто-то из магистров....
     Но Менкар, как оказалось, так не считал.
     - Я знаю этот голос, - выпалил огневик, перехватывая контроль над телом. - Это Камира!
     Собрав все силы, которые у него были, он решительно зашагал туда, откуда кричали. Погруженный в свою ворожбу джинн даже не успел ничего предпринять: его просто уносило все дальше и дальше от портала.
     - Стой... что... что ты делаешь? - попытался вразумить непутевого огневика Бартияш. - Как же портал? Разве не это твое желание?
     Но через мгновение на лицо мага-джинна выползла издевательская улыбка: - А, так ты, мальчишка, в нее влюблен!
     - И вовсе даже не влюблен, - яростно проревел Менкар, но щеки его смущенно порозовели.
     Крик повторился. Наплевав на осторожность, мальчик перешел на бег. Быстро достигнув конца коридора, он с ноги открыл дверь в комнату.. и застыл растерянный.
     Из комнаты вел широкий след зеленой жижи, временами раздваивающийся, а пол был оцарапан кончиками шипов, будто бы свое тело здесь протащило нечто бронированное. Единственный портал здесь открылся очень подло: как раз под столом, где от беготни и суматохи спряталась юная чародейка.
     Десяток бирюзовых щупалец опутали ее ноги и целеустремленно затаскивали в сияющую воронку. Пока Камире удавалось ненадолго отогнать их слабыми огненными стрелками, но атаки ее становились все слабее, а разозленные болью щупальца наоборот все настойчивее.
     - Камира!
     - Менкар! - девочка обернулась, и в тот же момент щупальце коварно опутало ей рот. Вместо слов с губ Камиры сорвалось лишь нечленораздельное мычание.
     Издав зловещий рык, Менкар вытянул руки вперед. Он знал, что для "очистительного пламени" у него не хватит ни сил, ни знаний. Заклинание, которое учитель по боевой магии показал на первом уроке, чтобы произвести впечатление на первокурсников, а заодно воодушевить их, Менкар запомнил лишь потому, что вообще любил запоминать разную нужную и ненужную информацию.
     Глаза Алии округлились, но она вновь подавила в себе желание вмешаться. Такие заклинания, будучи начатыми должны быть доведены до конца.
     - Эй, что.. что это ты делаешь? - в ужасе возопил джинн, и тут же умолк.
     Всепожирающее пламя сорвалось с кистей мага и обрушилось на бирюзового монстра. Он вспыхнул яркой свечой, и осыпался серебристым пеплом, который всколыхнул ветер, поднятый разодранным на ошметки порталом. Камира поднялась с пола, неловко поправляя чуть опаленные жаром волосы.
     - Еще одна дыра! - горестно взвыл Бартияш, легко отбирая контроль у обессиленного мага. - И вообще, не смей больше так делать!
     - Если понадобится - я сделаю так еще раз, - ответил Менкар.
     - А что... - начала было Алия, но джинн не дал ей договорить - Что? Что?! Этот паразит стал из меня силу тянуть, вот что! Я существо энергетическое! Это варварство!
     
     Он развернулся и тяжело зашагал прочь. Куда подевалась та легкость, с которой джинн скользил над лестницей?
     Камира недоуменно повела ладонью по серебристому пеплу и, медленно поднявшись на ноги, привычно отряхнула мантию от пыли - даже в такой момент она не прекратила прихорашиваться - и вопросительно посмотрела на Алию.
     - Что это было?
     - Долгая история, - не менее растерянно ответила оракул. - Пойдем, вдруг джи... Менкару понадобится наша помощь.
     Камира глубоко вдохнула, стряхивая пережитое потрясение, и, вновь превратившись в самоуверенную огневичку, величественно кивнула. - Идем.
     Девочки пересекли опустевший коридор и, стараясь не шуметь, вошли в Главный зал. В этот раз портал казался еще огромнее. Багровые всполохи, кажется, заполняли все далеко не маленькое помещение. Маг расхаживал туда-сюда с крайне озабоченным видом, не обращая внимания на треск электрических разрядов, который со временем становился только громче. На лице его застыло жестокое и решительное выражение, столь неуместное на лице 13-летнего подростка, что Алия, даже зная, в чем дело, на мгновение испугалась.
     - Менкар, - тихо позвала Камира, с опаской косясь на циклопическую воронку.
     Огневик вздрогнул и чуть заметно покраснев, улыбнулся:
     - Ты, это, в порядке?
     Камира не ответила, лишь шагнула навстречу и неловко чмокнула его в щеку.
     - Спасибо тебе.
     - Ну это... я рад помочь.
     И оба застыли, как истуканы, не зная, что говорить и делать дальше. Кажется, только сейчас, в блеске белых молний они первый раз, наконец, увидели друг друга.
     - А знаешь... Я должен тебе признаться...
     Огневику вдруг захотелось рассказать ей все, что он сам виновник появления этих порталов, что вся его высокооуровневая магия - лишь из-за засевшего в его голове джинна. Ему казалось, что именно сейчас она все поймет и...
     - Так, господа маги, у нас тут вообще кризис, отовсюду лезут монстры, а вы тут ... разговоры разговариваете!
     От резко изменившегося голоса Камира шарахнулась в сторону, едва не споткнувшись об Алию.
     - И если бы одна малолетняя зараза не удумала тянуть из меня силы, - продолжал сердито разглагольствовать Бартияш, - мы бы давно разобрались с этим порталом! А теперь я не уверен, что справлюсь!
     "Надо было..." - подумал Менкар, но промолчал, не собираясь объяснять джинну вещи совершенно очевидные.
     - Неужели... нет никакой надежды? - убито поинтересовалась Алия.
     Джинн молчал. Над залом, не смотря на оглушительный грохот портала, повисла гнетущая тишина.
     Оракул успела мысленно попрощаться с медресе, дипломом, представить небритого рыбака, которого подберут ей в мужья, испугаться мускулистого палача, который поведет ее заодно с Менкаром на виселицу за разрушение крупнейшего центра магического образования в Кальшехране... когда Бартияш внезапно заговорил:
     - Так... - джинн с хрустом размял пальцы на руках огневика. - Вы двое, встаньте вот сюда и сюда.
     Растерянные девочки покорно встали на указанные точки.
     - Я буду стоят вот здесь. Вы направите на меня поток чистой энергии, и что бы ни случилось, не отпускайте.
     - Просто энергии? Это...как?! - хором вопросили чародейки. Все эти три года их учили плести из энергий изящные узоры заклинаний, тщательно предостерегая от ни во что не оформленных потоков. Наставники говорили, что в этом случае сила просто уйдет вникуда.
     - У вашего героического приятеля спросите, - проворчал джинн. - Он на редкость быстро разобрался.
     Но, не увидев в глазах девочек и тени понимания, соблаговолил пояснить:
     - Пусть ваша энергия течет полноводной рекой, стремясь к морю, то есть ко мне! - с пафосом пояснил Бартияш и выругался: - О, Шайтан, неужели я это сказал? Это самая ужасная формулировка из всех возможных.
     Но девочки неожиданно понятливо кивнули и протянули руки к джинну. Тоненькие ручейки энергии потекли в его тело. Бартияш поморщился, чужая энергия причиняла ему боль.
     - Нам прекратить? - заботливо осведомилась Камира, видя его перекошенное лицо.
     - Хуже уже не будет, - мрачно пошутил джинн. - Давайте!
     Потоки усилились. Бартияш закрыл глаза, настраиваясь на портал. Мысли в его голове закрутились такой же спиралью, стирая границу между джинном и человеком. Он был един с миром и всеми мирами.
     Вспышка, ознаменовавшая окончание ритуала, разметала всех его участников в разные стороны. В своей голове Менкар напоследок услышал:
     - Наконец-то я от тебя избавлюсь. Но ты ничего!
     Маг краем глаза увидел, как синеватый туман скользнул в закрывающуюся воронку. И в мыслях воцарилась успокаивающая пустота.
     Менкар с трудом открыл глаза и осмотрелся. Зал пребывал в изрядном беспорядке, но был особо не поврежден. Алия как раз поднималась на ноги. Камира сидела на полу у стены, тяжело дыша.
     Менкар присел рядом.
     - Что с тобой?
     - Я просто отдала слишком много. Пройдет, - улыбнулась девочка.
     Менкар улыбнулся в ответ.
     - Что здесь случилось? - раздался резковатый голос с сильным северным акцентом. Как обычно бывает в таких случаях, романтический момент испортило появление наставников. Первым в зал вошел учитель Хаскаф, в изодранной мантии и правой рукой, висящей на перевязи, он, тем не менее, выглядел вполне живым. За ним шагал архимаг Улунбей и несколько магистров.
     Алия несколько секунд подождала реакции Менкара, но друг как будто вообще не заметил новоприбывших. Вздохнув, девочка коротко, но обстоятельно рассказала о закрытии портала, умолчав только о вселившемся в мальчика джинне.
     - Звучит не очень правдоподобно, - нахмурился Улунбей. - Но порталы действительно закрыты, так что возможно ученица говорит правду.
     - Все так и было, - преподаватель магии иллюзий появился прямо из стены, где, по-видимому, прятался от чудовищ, предоставив возможность разбираться более воинственным коллегам. - Я видел это собственными глазами.
     - Ну, в таком случае... - задумался Улунбей.
     - Нужно наградить мальчика почетной грамотой и похвалить перед всеми учениками и наставниками,- в свойственной ему манере, бестактно "пришел на помощь" Хаскаф. - Вы со мной согласны, коллега?
     Архимаг, мгновение, поколебавшись, важно кивнул.
     Менкар помог Камире подняться.
     - Ты в чем-то хотел мне признаться, - лукаво напомнила огневичка. Конечно, знай она, о чем именно пойдет речь, Камира предпочла бы промолчать, но ей, как и любой девочке хотелось публичных признаний в любви.
     - Да я, - когда азарт немного схлынул, маг понял, что тайну порталов он никому не раскроет. Никогда. Тем более в присутствии такого количества наставников, проявивших к вопросу Камиры живой интерес. Но что-то говорить было надо. - Понимаешь... это я украл пирожки у старшекурсников. Мне ... правда очень стыдно.
     Он зажмурился, ожидая обещанной оплеухи, но девочка лишь улыбнулась:
     - Сейчас смешно об этом вспоминать...
     - Смешно? Вам кажется, это смешно? Воровство в стенах медресе! Да за это... - тут же возмутился маг иллюзий.
     - В свете сложившихся обстоятельств, я думаю, можно простить мальчику эту шалость, - мягко, но настойчиво перебил его Улунбей.
     - Но как же воровство? - иллюзионист не унимался.
     - А как же трусость перед лицом врага? - резко парировал прорицатель Хаскаф.
     Маг иллюзий сник, понимая, что пока рядом северянин, представитель народа, который считает избегание битвы страшнейшим из пороков, он не сможет вставить ни слова.
     - Идите, отдохните, - махнул рукой архимаг. - Всем нам нужно набраться сил.
     
     На торжественную линейку по поводу счастливого избавления от аномалии собрались все обитатели медресе. В наспех расчищенном Главном зале яблоку было негде упасть. Учитель Хаскаф явился на торжество в плаще, покрытом мелкими красными чешуйками.
     Как Менкар успел узнать за минувшую неделю, когда порталы стали закрываться, демон ненадолго упустил контроль ситуации, позволив прорицателю отрубить себе голову. Оная голова теперь хранилась в музее, а из шкуры, как истинный северянин, Хаскаф сшил плащ. Других тварей, не сумевшие вернуться в свои миры, приспособили кто для экспериментов, а кто и в качестве домашних животных.
     Самого героя-спасителя и его друзей прямо перед церемонией взяли в оборот служанки, умыли, причесали, облачили в новенькие мантии. На выкрикнутое исключительно из противоречия: - Герой должен быть в шрамах и пропыленных доспехах! - служанки лишь невежливо хихикали. Кальшехран издревле славился своей щепетильностью в вопросах пышности официальных мероприятий.
     И вот настал тот самый миг. Архимаг Улунбей произнес проникновенную речь, полную витиеватых оборотов. И хоть она была исполена тем же пафосом, что и его гневная проповедь о воровстве, никто даже не пытался засмеяться. Верховный Архимаг Алишера лично вручал награды особо отличившимся в этом сражении магам.
     Стоя с золоченой грамотой рядом с Алией и Камирой, Менкар являл собой образец спокойного достоинства, но в голове юного проказника стучала мысль:
     "А все-таки до чего интересное приключение получилось!".

    9


    Добряк Пр: Лаборант   36k   Оценка:9.00*3   "Рассказ" Фэнтези

      Охранник в воротах усадьбы глумливо смотрел на Алексея, легко перекидывая с руки на руку шестиствольный "Миниган". Для его не слишком богатырского телосложения такой пулемет должен был быть очень тяжёл, но мужик в несвежем камуфляже явно не испытывал никаких проблем. "Фантом, что-ли?" - подумал Алексей.
      - Эй, паря, те чё надо? - выдохнул-выплюнул халдей - Ты чё тут ходишь?
      "Нет, не фантом. У фантомов так вонять изо рта не может. Да и хамить фантомы не умеют. Значит, на пулемёте просто заклятье лёгкости" - заключил Алексей. Он медленно оттянул край плаща и вытащил из-за пазухи небольшой стальной жетон, светящийся голубым светом. Охранник поперхнулся на полуслове.
      - Федеральная магическая инспекция. - сухо сказал Алексей, глядя в белое, как мел, лицо охранника. - Где хозяин дома?
      
      ***
      
      Маг встретил инспектора в дверях, и сразу предложил пройти в кабинет.
      - Простите, господин... э-э-э...
      - Инспектор Арминус. - представился Алексей.
      - Очень приятно, господин Арминус!
      "Ну да, приятно тебе, ври больше, вон как глазёнки-то бегают и ручонки дрожат..."
      А маг, откровенно лебезя перед федералом, продолжал:
      - ... теряюсь в догадках, чем вызвано внимание со стороны вашей службы... Э-э-э, не угодно ли присесть?
      Предложение присесть Алексей проигнорировал, и сразу взял быка за рога:
      - Неделю назад вы совершили убийство, - начал он, стараясь, чтобы в голосе не звучало никаких эмоций, - ритуальное убийство женщины.
      Маг удивленно раскрыл глаза:
      - Неделю назад? Э-э-э, ну да, конечно. Поймал, помню, какую-то натуралку. Я проверил - индульгенции у неё не было! Но неужели столь незначительная история...
      - Она была на особом учёте. - перебил его Алексей.
      - О, Великие Силы, неужели - потенциальная? Какая жалость, я, поверьте, не знал! Но, простите, инспектор, как же так вышло, что потенциальная - и без индульгенции? Тут, извините, недоработка, э-э-э, и вашей уважаемой организации!
      - Будете учить нас, как делать своё дело? - в голосе Алексея звякнул металл.
      - Нет, нет, что вы, я совсем не это имел в виду! - засуетился маг. - Я просто хотел сказать, что не отрицаю своей ошибки, и готов смиренно принять положенное взыскание. Но, я надеюсь, оно, э-э-э, не будет излишне суровым? Всё-таки та натуралка ещё не была дееспособна...
      - Не была, - кивнул Алексей, - и потому я уполномочен вынести вам наказание в виде штрафа. Двадцать магических единиц.
      Маг вздохнул облегчённо, что не укрылось от Алексея. Что этому упырю жалкий нематериальный штраф? Завтра же он поймает в кварталах, где живут люди - "натуралы" как презрительно называют их маги - ещё кого-нибудь, лучше всего ребёнка, и, выпотрошив его с соблюдением всех положенных ритуалов, подпитается гораздо большим количеством энергии.
      - Именем закона и сил, что я представляю, - начал Алексей торжественно, - повелеваю вам открыться и снять магическую защиту!
      С этими словами он вынул из кармана плаща небольшой жезл, покрытый рунами.
      Маг с видом покорности представителю власти коснулся амулета, висящего на груди. Свечение амулета погасло, и маг развёл руки в стороны. Алексей сделал шаг, подойдя к хозяину дома вплотную, и поднял руку с жезлом. В деревянной резной палочке не было видно ни следа магии. За полсекунды до того, как жезл коснулся его груди, маг глянул на инспектора с удивлением - уж не ошибся ли он?
      Не ошибся. Алексей нажал на незаметную кнопочку, и сорвавшаяся со стопора туго сжатая пружина вонзила скрытый в жезле острый стальной клинок магу точно в сердце.
      
      ***
      
      Федерала Алексей прищучил позавчера. Тот часто любил погудеть в ресторане "Золотые рыбки", где Алексей работал официантом и уборщиком. Гудел он, чаще всего, в одиночку, и, что самое главное - любил как следует напиться. А это не каждый маг умеет.
      Магическая защита ограждает мага от всех напастей, как предумышленных, так и случайных. Людей маги - между собой люди их называют упырями - не боятся совершенно. Можно хоть сотней на одного, хоть из пушки в упор - упырь будет невредим, и при этом может даже не рассердиться, ежели лень. А если не лень - развеять в пыль наглых натуралов одним движением, и дело с концом.
      Хотя выпить маги любили не менее людей (из которых они и происходили), вот только магическая защита не только нейтрализовала нежелательные последствия опьянения, но и снимала опьянение как таковое. И некоторые из магов научились чего-то там подправлять в метафизике защитных амулетов, которые теперь разрешали организму упыря пьянеть.
      Федеральный инспектор Арминус был в этом отношении асом. Напивался он каждую неделю, регулярно, заблёвывая белоснежные скатерти и дорогую мебель отдельного кабинета. Кабинет приходилось отмывать как раз Алексею. Он не жаловался, ведь у него, как и у всех работников "рыбок" в кармане лежала индульгенция со слабо светящейся магическим сиянием печатью Федеральной Магической Инспекции - заветная бумага, дающая обычному человеку право на жизнь.
      А потом какой-то упырь убил Нину - и в мозгу Алексея что-то перещёлкнуло.
      
      ***
      
      Его взяли сразу за воротами усадьбы, взяли быстро и надёжно - просто руки и ноги вдруг прижало к телу, и Алексей рухнул на мостовую, будто был деревянной куклой. "Метакокон", вполне рядовое заклинание, которыми маги снабжают даже человеческих полицейских.
      Страха не было - была досада. Нет, он не особо надеялся, что после двух убийств сможет скрыться, но хотелось, чтобы это случилось как-то не так. Ну, например, принять бой... Чушь, именно так всё и бывает. Бой человека с магом - это даже не бой мышки с кошкой, это...
      Обдумать подходящее сравнение уже не дали. Туго спелёнутый нематериальными путами, Алексей вдруг воздвигся над мостовой и завис в воздухе. Перед ним стояли двое в серых плащах, почти таких же, как и самого Алексея. Кончики пальцев у одного из них, широкоплечего громилы, слабо светились. Краем глаза Алексей увидел, что улица, до этого вполне многолюдная, прочти опустела. Никто из людей, даже если и имеющих индульгенцию, не рискнёт находится там, где работают оперативники ФМИ.
      - Натурал. - спокойно сказал громила. - Обычный натурал. В утиль?
      - Нет, постой. - ответил ему второй, стройный женоподобный субъект. - Тут всё гораздо интереснее.
      Он вытащил из кармана у Алексея жетон инспектора Арминуса. Сеть, не дававщая официанту даже пошевелиться, ему совершенно не мешала.
      - Видал?
      Громила присвистнул.
      - Круто. Тем более в утиль надо, ведь натурал, сумевший...
      - Приказ номер двадцать шесть дробь один. - перебил его второй. - Забыл? Вижу, что забыл. Надо было не мышцы прокачивать, а мозги хоть немного. За этот экземпляр премия положена, дубина!
      Он бросил взгляд на Алексея, и сознание того выключилось.
      
      ***
      
      Вернулась способность соображать так же быстро, как и пропадала, и первой мыслью была досада: "Ну надо же, не убили, упыри проклятые, помучить хотят, ритуал свой людоедский провести. А вот хрен вам, ведь известно, что со взрослого мужика магической энергии вам мало достаётся, а если этот мужик ещё и боль умеет терпеть, так и вообще - кот наплакал. Хрен вы с меня чего получите!".
      Алексей огляделся, и был немного удивлён. На пыточную комнату или ритуальный зал это не было похоже. Он сидел на мягком диване в довольно богато обставленном кабинете. По стенам висели какие-то дипломы и большие групповые фотографии, за стёклами большого шкафа стояли различные кубки и сувениры. Середину кабинета занимал письменный стол, заваленный стопками бумаг, из-за которых виднелась высокая спинка кресла. В помещении никого не было.
      Алексей приподнялся с дивана и тут же услышал весёлый голос:
      - Очухался? Ну и ладушки.
      Оказалось, что хозяйское кресло отнюдь не пустует. Над кипами бумаг, как солнце над горами воздвиглась лысая, как лампочка, голова человека лет пятидесяти.
      - Где я? - мрачно поинтересовался Алексей.
      - Так у меня в кабинете, где ж ещё! Эти дуболомы из наружки тебя чуть не уконтропупили. А ты ничего, крепкий малый, другого кого от такого заклинания на пару суток бы вышибло, а ты и полдня не провалялся. Так что свою премию ребята не зря получат. Кстати, старший наряда - мой выпускник. На первом курсе я его чуть было не выгнал, а вот гляди ж ты - работает, чертяка!
      - Кто вы? - спросил Алексей, ожидая ответа в стиле "я лысый хозяин этого кабинета", но тот вдруг выскочил из-за стола и оказался не только лыс, но ещё пузат и коротконог. Этаким шариком прокатился он по кабинету, и остановился перед Алексеем.
      "А может он даже и не маг?" - мелькнула мысль. - "Маги все, как один, как инициацию пройдут, первым делом внешность себе подправляют, а этот..."
      - Меня называют Папаша Бахус, и ты меня тоже так можешь звать. Я декан спецфакультета Академии МагСлужбы, и, кстати - магиум первого ранга.
      Алексей остолбенел. С упырём такого уровня он ещё ни разу не сталкивался, даже в его ресторан такие не заглядывали. Перворанговых он вообще представлял себе похожих на драконов или сказочных чудищ. Впрочем, такой в любое чудище обернётся запросто.
      - Небось у тебя вопросов много? - спросил лысый. - Например: почему это я ещё жив, и сижу в каком-то кабинете на диване, а не на дыбе у дознавателя или не на алтаре в ритуальнике?
      Алексей кивнул.
      - Отвечу, но потом. - коротышка опять закатился за стол, и лысина засверкала на фоне резной спинки кресла. - А сначала, парень, ответь-ка мне, как ты умудрился чпокнуть инспектора? Старый алкаш Арминус давно напрашивался на деинициацию, но кончил совсем плохо - его замочил натурал, хотя и хитрый натурал. Вот и поведай мне о своей хитрости.
      А почему бы не сказать? Всё равно исход будет один.
      - Никакой хитрости, просто рвотное средство в рюмке, когда он был уже почти готов. И аккуратно перевернул клиента на спину. - ответил Алексей, с вызовом глядя в глаза упырю. - А захлебнулся он уже сам.
      - Что ж, всё просто, как я и предполагал. - констатировал Папаша Бахус. - А про жетон как узнал?
      - Инспектор сам и говорил, как выпьет, что, мол, это так, значок, даже не привязанный к конкретному человеку, а вся сила зашита в амулет. Вот я и решил рискнуть.
      - Тогда вдвойне поделом пьянице, раз уж даже за языком не следил. - хмыкнул Бахус. - Рисковать, значит, любишь? Ты мне подходишь.
      - Куда подхожу? - спросил Алексей. - Для какого-то особого ритуала?
      Лысый хохотнул.
      - А ты хочешь ритуалов? Ничего, ещё поучаствуешь, но только - с нашей стороны. А если по существу, то я предлагаю тебе работу. По профилю, так сказать.
      - Официантом? - удивился Алексей.
      - Ну, как ты подаёшь горячее и раскладываешь вилки, меня интересует в последнюю очередь. - ответил Бахус. - У меня ты будешь заниматься тем, что у тебя получается лучше всего - убивать.
      
      ***
      
      Их было шестеро, курсантов спецфакультета. Они сидели вокруг овального стола в лаборатории, на котором были разложены различные стволы, и слушали преподавателя - подтянутого седовласого мужика лет шестидесяти, одетого в мундир без погон. Такие мундиры были в ходу лет двадцать назад, во время одной из межчеловеческих войн.
      - Итак, господа, вот основные причины задержек при стрельбе из самозарядного оружия... - препод ловко извлёк магазин из пистолета и начал выщёлкивать патроны.
      Казалось бы, зачем магам оружие, простое оружие, что может убить только человека?
      - Предмет называется "Немагическое воздействие". - объяснял ему Папаша Бахус. - Некоторые свежеиспеченные маги, как пройдут инициацию, готовы даже бутерброд ко рту подносить психокинезом, а уж сколько энергии на левитацию изводят попусту, даже там, где можно ногами пройтись.... Наши курсанты, конечно, поумнее, но и они не должны во всём полагаться на амулет. Вообще, амулет - это и наша власть, и наше проклятие, так повелось со времён первого мага - Великого Элазиуса Мудрого, который и измыслил амулеты. Без них маг - как фонарик без батарейки. Впрочем, ты ведь это и сам понял, раз того придурка и садиста развёл на снятие защиты. Но вот оперативники - не простые маги, и не должны полностью полагаться на защиту амулета. Разные бывают места и ситуации, поэтому-то я тебя и беру в штат. Официально твоя должность будет называться "лаборант".,,
      - ...на этом сегодняшнее занятие закончено. - сказал преподаватель. - Господин Мариус, судя по вашему выражению лица, у вас есть вопросы?
      Рыжеволосый веснушчатый парень ухмыльнулся:
      - О, только один: на кой пень мне всё это нужно? Этот жалкий девятиграммовый кусочек металла по сравнению, хотя бы с простейшей "Иглой Марцелуса"...
      - А почему только с "Иглой"? - насмешливо перебила его высокая девица с золотисто-бирюзовыми волосами. - Ты ещё вспомни "Прах", "Туман забвения" или даже "Огненный круг". Заклинаний много, чего мелочиться?
      - Вот именно, милая Элайза! - поддержал её блондин с изящной бородкой. - Наш дорогой Мариус всё время забывает, где он учится. Здесь не Академия художеств, дружок! И тебе, и мне, и всем нам однажды может понадобится работать под прикрытием, под личиной обычного натурала, не забывай. И хотя я тоже невысокого мнения об этих дурацких железяках, и об их авторах тоже - их надо знать!
      То, что Мариус неровно дышит к шикарной Элайзе - это Алексей знал. Кстати, и не он один - блондин, которого звали Румелиус, по наблюдению Алексея, пользовался у неё гораздо большим успехом. И сейчас, увидев в глазах предмета своего обожания лишь насмешку, рыжий в сердцах повернулся и быстро пошёл к выходу. Румелиус моментально схватил со стола, где лежали различные стволы, тяжёлый "Магнум" 44-го калибра и выстрелил ему в спину.
      От грохота выстрела дёрнулись только двое - Алексей и девушка. Румелиус быстро положил револьвер обратно на стол, и демонстративно уставился на лаборанта.
      Сам Мариус сделал ещё пару шагов, спокойно повернулся.
      - Ну, и что с того? - брезгливо сморщился он, отбрасывая носком туфли сплющенный комочек металла, секунду назад бывший пулей и не оставивший на его рубашке ни малейшего следа. - Руми, если тебе кажется, что это забавно, то ты тупица!
      - А причём тут я? - делано изумился тот. - Это вот он. Работает.
      И блондин кивнул на Алексея.
      Кто-то из курсантов весело заржал, оценив шутку. Они, конечно, были в курсе того, для чего на кафедре, которую сокращённо называли "НемВоз", появился новый лаборант.
      
      ***
      
      - Убивать? - удивлённо переспросил Алексей. - Но кого?
      Папаша Бахус удовлетворённо кивнул:
      - То есть ты работать готов, вопросы только в объекте работы. Отлично, просто отлично!
      У Алексея возникло сильное желание послать толстяка куда подальше, а то и швырнуть в него чем-нибудь тяжёлым. Толку, конечно, не будет, но, зато весь этот дурацкий цирк закончится - Бахус, скорее всего, развеет его тут же. Но Алексей сдержался - ему стало любопытно.
      - А убивать тебе, парень, придётся магов. Да, да! И весьма непростых магов. Моих учеников.
      Выражение лица бывшего официанта сделалось таким, что толстяк весело захохотал.
      - Небось, думаешь, в своём ли я уме? - отсмеявшись, спросил он. - Абсолютно! Итак, слушай: твоя задача в должности лаборанта - не только поддерживать порядок в помещениях НемВоза, но и постоянно - подчёркиваю, постоянно - пытаться убить кого-нибудь из курсантов спецфакультета. Они тоже будут знать о твоей миссии, и будут в курсе, что тебе удалось за несколько дней прикончить двух полноценных магов, один из которых был инспектором. Они, Алекс, привыкли, что их жизни и существованию ничего не угрожает, и угрожать не может. Амулет хранит мага всегда и везде, хранит без малейших усилий со стороны его владельца! И это развращает, это не только даёт нам прекрасное чувство безопасности, но - и отнимает. Отнимает чувство ответственности за самого себя, за свою собственную жизнь. Мы разучились оглядываться назад! И если для обычного мага это нормально, то для оперативника - никуда не годится. Ты знаешь, что самые лучшие опера получаются из числа недавних натуралов - бойцов, полицейских, бандитов - которые проходят инициацию уже во взрослом возрасте, успев получит опыт выживания, который недоступен магам? Да, Алекс, есть в жизни кое-что, в чём натуралы, вроде тебя, превосходят нас. К сожалению, таких потенциальных крайне мало, поэтому приходится готовить оперов из обычных магов, инициированных в детстве, как большинство из нас. И вот как раз для того, чтобы дать им опыт - если не борьбы за свою жизнь, то, хотя бы, опасения за неё - я и ввожу тебя в штат. Как ты это будешь делать - решай сам. Ограничения я тебе, конечно, поставлю, например, взрывать к чертям собачьим здание Академии - не разрешаю. Миссия - миссией, но и бюджет тоже не резиновый, так что воздействие должно быть только личным.
      - А если мне всё же удастся убить кого-то из них? - спросил Алексей. - Что будет со мной?
      - Что ж, мне будет жаль потерять ученика, но зато остальные проникнутся по-настоящему. А ты... Ты получишь амулет.
      Алексей думал, что удивить его сегодня уже невозможно ничем. Зря думал, как оказалось.
      - Я... правильно понял?
      - Правильно, правильно. Нет, ты не потенциальный. Но инициировать можно любого, да, парень, любого нату... человека. Непросто, но - возможно. Конечно толку от тебя, как от мага, не будет, но амулет воспринять ты сможешь, и простейшие заклинания, сплетённые другими магами, применить - тоже. Но главное - это амулет и его защита.
      
      ***
      
      Зачем Алексей согласился - он и сам не смог бы сформулировать. Возможность прикончить ещё хотя бы одного упыря? Да, и это тоже. Неожиданно вернувшаяся жажда жизни? Или желание стать магом?
      Нет, только не последнее. Многие, очень многие люди отдали бы всё - честь, совесть, жизнь своих детей - чтобы надеть на шею заветный синий кристалл. Многие - но не все, и Алексей принадлежал к числу именно последних.
      Ибо он знал, что прошедший инициацию перестаёт быть человеком. Что искривляется в мозгу под действием магического амулета - неясно, но новоиспечённый маг забывает всех, с кем дружил и с кем был в родстве. Забывает матерей и отцов, братьев и сестёр, детей, супругов. Нет, пожалуй, не так, не забывает. Просто перестаёт считать их людьми. Они становятся для него ничего не значащими "натуралами", живыми источниками магической энергии, производителями нужных вещей и приятных удобств.
      Нет, главное, почему Алексей согласился стать лаборантом - было любопытство. Новый поворот судьбы в тот момент, когда он сам считал эту самую судьбу оконченной разбудил в нём желание жить. Жить - и мстить. За Нину, и за других людей, которые тоже могли жить, но сгинули на адских упыриных алтарях.
      
      ***
      
      Шутка Румелиуса понравилась многим.
      - Ну, вот, наконец-то он начал действовать, не прошло и года! - съязвил один из курсантов. - А то я уж устал бояться за свою жизнь, честное слово!
      - Да уж, не торопится господин лаборант выполнять указания Папаши! - поддержал его другой. - Где горы трупов?
      - Господа, а чего вы хотите от натурала? - глубокомысленно изрёк третий. - Они же тормозные по жизни, и то, о чём мы говорим сейчас, дойдёт до него часа через три.
      Но вот Элайза их не поддержала. А ведь это именно перед ней молодые упыри распускали хвосты и пытались щегольнуть остроумием. Она кинула на Румелиуса уничтожающий взгляд и вышла вслед за рыжим Мариусом.
      Руми побагровел, и кинулся вслед за ними.
      Алексею стало очень интересно - что будет. Как выясняют отношения маги? Ведь они даже морду набить друг другу не могут. Нет, при Элайзе рыжий с блондином собачится не будут, а вот потом? Определённо они должны встретится.
      Алексей, изучив здание Академии, уже даже представлял, где это будет - в пустой галерее верхнего этажа.
      Там он их и застал получасом позже. Похоже, оба уже высказали в лицо друг другу всё, израсходовали все бранные слова и теперь просто каждый смотрел на противника с ненавистью. Магией они не пользовались - не дураки попусту тратить энергию.
      - Ну что, господа курсанты, вижу - ваш спор зашёл в тупик. - сказал Алексей сочувственным тоном, и присел на скамью.
      Оба повернулись к нему.
      - Чего тебе надо? - буркнул Румелиус. - Иди мети пол и чисти ваши дурацкие стреляющие цацки. Тут серьёзный спор.
      - Мне - ничего не надо. Просто я, как натурал, сочувствую вам. Да, именно сочувствую. Спор двух мужчин из-за прекрасной девушки - это очень серьёзно! Мы, обычные люди, в таких случаях знаем что делать.
      - И как же поступили бы в нашем случае два натурала? - спросил Мариус.
      - Дуэль. - коротко ответил Алексей.
      - К сожалению, не наш вариант. - и Мариус щелкнул себя по груди, где под рубашкой светился амулет.
      - Почему же? - не согласился Алексей. - Если подумать, то всегда можно найти выход.
      - Ну, говори. - сказал Румелиус. - Ты, говорят, понимаешь толк в убийствах. Мне как раз позарез надо прикончить одного наглеца!
      - И у меня есть такое желание! - в тон ему продолжил рыжий. - Говори, Алекс!
      "О, он и имя моё помнит!" - удивился лаборант, и сказал уже вслух:
      - Прекрасно вас понимаю, господа, сам бывал в подобной ситуации. Поэтому подсказываю: у вас есть возможность прикончить друг друга... просто сняв амулеты.
      - Ты держишь нас за дураков? - огрызнулся Руми. - Это тоже не вариант. Тот из нас, кто снимет амулет на секунду раньше другого, сразу попадёт под его власть.
      - Я не закончил, господин Румелиус. - спокойно продолжил Алексей. - Я готов вам помочь. Итак...
      
      ***
      
      Ритуальный зал. Главный кошмар любого человека. Кошмар не выдуманный, а абсолютно реальный.
      Мрачные готические своды, от пола до потолка покрытые жуткими рунами. Каждая руна - это чья-то жизнь, которая прервалась здесь, вот на этом алтаре, залитом кровью несчастных людей. Вот тут, вдоль стен, выстраиваются рядами упыри и пьют, пьют свою мерзкую энергию, когда из рассеченного мечом тела, распластанного на алтаре, медленно утекает жизнь.
      Впрочем, сейчас зал был пустой. Почти пустой - возле алтаря, на котором лежали два ритуальных меча, стояли трое. Двое магов и между ними - Алексей.
      - Итак, господа, я, как ваш секундант, ещё раз повторяю порядок действий. Сейчас вы оба, одновременно, по моему сигналу, отдаёте мне свои амулеты. Воспользоваться ими я не смогу, покинуть зал без вашей помощи - тоже, никакого оружия у меня нет. Затем вы берёте с алтаря по мечу и... дальше всё в ваших руках. Готовы?
      Оба кивнули.
      Алекс протянул руки, и два кристалла одновременно легли в его руки. Затем лязгнула сталь, и двое магов закружились по залу, стремясь достать противника. Фехтование - довольно популярный вид спорта, и оба умели и наносить удары, и отбивать их.
      Румелиус работал мечом техничнее и красивее, зато Мариус опережал его в скорости реакции. "Интересно, как скоро один из них убьёт другого?" - подумал Алексей. А если дуэль затянется, то у него будет выбор. Ведь всё просто - надо лишь вернуть одному из дуэлянтов амулет, и он, в запале битвы, моментально прикончит противника. Обязательно прикончит - вон, как разошлись упыри, так и прыгают, мечи так и звенят. Но ничего, не всё только людям умирать в этих проклятых стенах, сегодня зал попробует и упыриной кровушки. Интересно, новая руна появится?
      Ну что ж, пора заканчивать. Кому же вернуть амулет? Наверное, всё же Мариусу - он хотя бы Алексея по имени знает. Хотя конечно - тоже упырь, убивал людей и будет убивать. А вот зато сейчас он с упоением пытается убить другого упыря. Красота!
      - Красота, а? - оказывается, кто-то стоял у Алексея за спиной. Он вздрогнул и обернулся. Это был Папаша Бахус.
      
      ***
      
      Звон мечей смолк - дуэлянты заметили нового зрителя.
      - А чего вы остановились? - спросил Папаша. - Мне тоже, как и Алексу, интересно, кто из вас кого прикончит. Можете продолжать, я - весь внимание.
      - Так это ловушка? - взревел блондин и ринулся на Алексея, но Папаша шевельнул пальцем и тот будто налетел на незримую стену.
      - Ну что вы так нервничаете... инспектор Румелиус? - улыбнулся декан. - У вас проблемы?
      - Вы... знаете? - глухо спросил тот.
      - Конечно, мой дорогой ученик! - кивнул Бахус. - Конечно! Конспиратор из вас никудышный. Так что я прекрасно знаю и про вашу миссию, и про то, кто конкретно копает под меня. Одного не пойму - почему шпионить за мной, да ещё под такой шитой белыми нитками легендой послали самодовольного юнца, только недавно получившего инспекторский жетон? Но, как бы то ни было - я принял меры.
      - Подослали мне своего фальшивого лаборанта?
      - Почему фальшивого? Самый настоящий лаборант, и самый настоящий убийца магов. Его функция - попытаться убить кого-нибудь из курсантов - санкционирована. В комиссии, когда я предложил это, сначала смеялись, а потом с шутками-прибаутками подмахнули мой план. В то, что натурал, хоть и пронырливый, сможет укокошить мага, они не поверили. А зря. Алекс неплохо раскрутил вас на поединок. Даже я не ожидал от него такой прыти. Алекс, ты молодец, как закончим - зайди ко мне. Уже завтра ты станешь Алексиусом!
      Алексей вздрогнул.
      - А Элайза? - вдруг вмешался в разговор Мариус. - Она, что, тоже... с вами заодно?
      - О, нет, милый влюблённый юноша. - покачал головой декан. - Она не слишком умна, и ни о чем не догадывается, работает только её редкая красота. Хотя, зная предпочтения господина инспектора, я малость подкорректировал её ауру, сделав женское обаяние Элайзы полностью неотразимым. Было у меня предчувствие, что это пригодится. А предчувствие никогда не обманывает магиуимов. К сожалению для вас, господин Мариус, и вы клюнули на эту сладкую наживку.
      - Это вам даром не пройдёт! - заявил Румелиус. - Завтра же я доложу...
      - "Завтра" у вас не будет. - усмехнулся Папаша. - Увы, мне жаль.
      - О чём вы? Что за бред! Мы находимся в ритуальном зале, здесь средоточие Высших сил, и здесь вы не рискнёте... Подняв на меня руку здесь, вы не сможете оставить это в тайне!
      - Не надо мне объяснять элементарные вещи, дорогой инспектор. При чём тут я? Вас обоих убьёт Алекс.
      И Бахус вытащил из кармана тот самый (или весьма похожий) "Магнум", из которого ещё сегодня утром стрелял сам Румелиус.
      - Как обоих? - закричал Мариус. - Папаша, но ведь я же не при чём, я в этих шпионских играх не участвую!
      - Правда? - не согласился Бахус. - А не ты ли ещё пять минут назад собирался прикончить целого федерального инспектора? Ах, ты не знал? Ах, из-за женщины? Может, и так, но ты, дружок, как ни крути, а - нежелательный свидетель. Ничего, у меня будут новые ученики, и среди них уже не будет чужих соглядатаев. Мои ученики - это моя сила, мой факультет - моя опора на пути вверх. Не думаете ли вы, что должность декана - предел моих устремлений? Нет, мой путь лежит дальше и выше. А то, что на этом пути окажется очередная пара могил - ну что ж, я присяду возле них и погрущу немного. Алекс, давай, действуй. Ты очень удачно лишил этих двух олухов защиты амулетов, так что закончи это дело.
      И он протянул Алексею оружие, держа за ствол.
      Но Алексей не взял его. Он глянул на два тускло светящихся кристалла в своих руках, глянул на улыбающегося декана, на недавних дуэлянтов, чей боевой пыл давно прошёл, и теперь один из них трясся от страха, а другой - от ярости.
      А потом ухмыльнулся и швырнул амулеты их владельцам.
      
      ***
      
      Одев на шею амулет, инспектор Румелиус сразу обрёл утраченную было уверенность.
      - Не знаю, господин Бахус, как там ваши предчувствия, а я вот предчувствую, что уже завтра вы получите вызов на заседание Федерального трибунала. И даже с вашими связями вам будет там очень и очень непросто, особенно после сегодняшнего. Лично я буду настаивать на деинициации, так что не теряйте времени, и расспросите своего лаборанта о превратностях жизни натуралов. До встречи!
      Он издевательски поклонился декану, и, аккуратно положив меч на алтарь, вышел вон. На Алексея он даже не взглянул.
      - Зачем ты это сделал? - в голосе Папаши Бахуса ничего не выдавало его эмоций. - Решил поиграть в какую-то свою игру? Только вот это твоя последняя игра.
      - Не сомневаюсь в этом. - сказал Алексей, глядя ему в глаза. - А вот пугать меня не надо. Чем ты, упырь, можешь испугать натурала... нет, обычного человека? Смертью, алтарём? Да мы с рождения ходим под этим страхом, и просто устаём бояться. Не зря же вы для своих ритуалов ловите женщин и детей - тех, кого ещё можно испугать. Страх, простой человеческий страх - вот ваша мерзкая пища! Можешь выпотрошить меня, но я окажусь очень невкусным. А насчёт того, зачем я это сделал - я отвечу. Разнообразия захотелось. Упырей я уже убивал, а вот убить карьеру магиуму первого ранга - это гораздо интереснее. Как ни крути, а ты ведь неплохо умеешь... умел готовить оперов, элитных бойцов вашей упыриной инспекции. Твой преемник, возможно, будет делать это не столь умело, и это может сохранить кому-то из людей жизнь. Вот и все мои резоны.
      - Значит, о людях печёшься? - задумчиво сказал Бахус. - А если я тебе скажу, что только благодаря Федеральной магической инспекции ваш мир натуралов ещё существует? Да, Алекс, благодаря упырям (как ты их называешь) - оперативникам, которых готовлю я. Среди магов тоже достаточно всякого сброда, и в том числе - маньяков, мечтающих уничтожить мир. Только за этот год отловили троих таких, и деинициировали.
      - С чего такой альтруизм?
      - Никакого альтруизма, чисто практический интерес. Натуралы - это наша питательная среда, наша база. Вот этот пиджак, что сейчас на мне, сшил портной-натурал. Магией тот же пиджак наколдовывать долго и муторно. А кое-кто из деток этого портного на алтарях подарили нам свою жизненную силу. Но остальные - живы и здоровы, благодаря нам. Мы - рачительные хозяева, пасущее стадо, и не позволяющие волкам растерзать его. Подумай об этом, прежде чем я выпущу тебе кишки тут на алтаре, и пожалей о своей глупости. Кстати, если ты думаешь, что сможешь достойно и без страха умереть - ты ошибаешься. Всё зависит от умения того, кто совершает ритуал. Я - умею. Завтра на рассвете ты в этом убедишься.
      Папаша Бахус повернулся к двери, и взгляд его остановился на рыжем Мариусе, который стоял и слушал их разговор.
      - А ты что тут ещё делаешь? Пшёл вон! Я закрываю этот зал до рассвета. Если хочешь получить урок... напоследок, то приходи утром, я покажу тебе, как правильно надо потрошить упрямых и самоуверенных натуралов. Ну, пошли, я сказал!
      И он, толкнув под локоть, вывел ученика из зала. Полыхнула синим магическим светом запираемая дверь, и Алексей остался один.
      
      ***
      
      Один знакомый Алексею бандит, любивший погудеть в "Золотых рыбках", нередко повторял: "Не зарекайся от пули в хохотальнике, и от меча в ритуальнике". Ну, меч его минул, а вот заслуженную пулю в свой хохотальник во время полицейской облавы он получил.
      Алексею же предстоял меч. Меч в умелых и безжалостных руках.
      Мыслей почти не было. Он сделал всё, что мог, и, если где ошибся - теперь этого уже не исправишь. Бывший лаборант сидел на ступенях ритуального зала и спокойно вспоминал прожитое. Вспоминал и смотрел на мерцающие за окном звёзды.
      Бахус считал себя добрым пастухом, который охраняет баранов от волков (и сам время от времени кушает шашлык из баранины). Ни одна из этих трёх ролей Алексея не устраивала.
      "Что ж" - он будто услышал насмешливый голос Папаши Бахуса. - "Не желаешь быть ни пастухом, ни волком, ни бараном? Значит, будешь шашлыком".
      "Подавишься, я жилистый" - мысленно ответил ему Алексей, и тут дверь зала приглушённо засветилась.
      "Торопится упырь, не дотерпел до рассвета" - подумал Алексей и встал. Но в проёме двери он увидел не толстую фигуру магиума.
      Там стояла Элайза.
      
      ***
      
      Девушка молча вывела его через безлюдный сад Академии на улицу, столь же пустую в этот ночной час. Открыв заклинанием калитку, она показала жестом, что бы он уходил.
      - Спасибо вам! - сказал Алексей тихо. - Откуда вы узнали?
      - Марик рассказал. - столь же тихо ответила Элайза. - Бахус предлагал ему прийти на ритуал утром, но он не захотел. Наверное, он не совсем конченный... маг.
      Алексей подумал, что ослышался. Неужели среди магов есть такие, которые "не совсем"? Ради этой новости стоило жить дальше!
      - А вы, Элайза? Зачем вы это делаете? И... как вы смогли преодолеть запирающее заклятье, наложенное на дверь самим Бахусом?
      - Я - из рода Элазиуса Мудрого, того, кто и придумал первый магический амулет. Он всё совсем не так задумывал, Алекс! Он мечтал дать защиту каждому человеку, чтобы люди перестали бояться за свою жизнь, чтобы везде наступили мир и спокойствие. Но те, кто обманом завладели делом его жизни, мечтали совсем о другом - о власти. Так и появились маги и "натуралы". Будущие маги - те, кого называют "потенциальными" - рождаются среди людей случайным образом, но после инициации забывают своё родство. Так происходит со всеми, кроме нашей семьи, в которой потенциальные все от рождения, и все - сильные маги. Так что открыть дверь, даже закрытую магиумом первого ранга - это для меня не трудно.
      - И вы... став магом, смогли остаться человеком?
      - Это и благословение, и проклятие нашего рода. - кивнула Элайза. - Вот уже много поколений мы ищем разгадку того перерождения, что наступает после инициации. Если этот эффект - вина нашего предка, значит и мы несём ответственность за него, если это чья-то злая воля, то мы обязаны её постичь и пресечь. Некоторые из нас идут в алхимики, некоторые изучают метафизику, а меня семья направила в Академию.
      - Чтобы сделать карьеру и подняться в высшие эшелоны власти?
      Элайза кивнула.
      - Попытаться подняться, Алекс. Нашей семье не слишком доверяют, а в Федеральной инспекции нас курирует целый отдел. Слава нашего предка позволяет нам многое, и нам многое сходит с рук, но путь наверх для нас закрыт. Хотя... и в самых прочных стенах бывают трещины, и, быть может, одной смазливой дурочке, - она улыбнулась, - удастся то, что не удалось другим.
      Алексей тоже улыбнулся.
      - Что ж, значит я благодарен вам дважды. Не только за то, что вы спасли мне жизнь, но и за то, что дали надежду - этот мир ещё может измениться. Удачи вам!
      - И вам! - ответил ему тихий голос, а затем калитка закрылась и мягко засветилась магическим сиянием. Больше ничто не освещало ночную улицу, но Алексей, шагая сквозь эту тьму, видел свет - свет надежды на лучшее.

    10


    Богиней Х.Б. Пр: Резная кость   37k   "Рассказ" Фэнтези


       Аккуратные каблучки выбивали размеренный ритм на белоснежном мраморе. Увлекаемый ветерком хитон терял часть изящной драпировки, зато приносил немного прохлады. Эвника старалась использовать колонны как укрытие, урвать немного тени, но солнце оказывалось хитрее и холило кожу. Лучи бегали по нежно-розовому хитону, оранжевую накидку превращали в сияющий янтарь.
       Миновав золотую статую директора-громовержца, девушка направилась к мощной дубовой двери учительской, украшенной двузубцами и ликом Цербера. Внутри кто-то оживленно беседовал. Эвника робко постучала - никакой реакции. Собравшись с духом и поправив черные непослушные локоны, распахнула дверь.
       Ее встретило добродушное лицо завуча Аида, на бледном лице засияла улыбка. В отличие от братьев он предпочитал гладко бриться, броско одеваться, для чего имел личного портного, поэтому вызывал немало восхищенных вздохов в преподавательском коллективе. У женской половины, разумеется.
       - Привет, дорогая, погоди минутку, - сказал Аид и повернулся к собеседнику, с которым вел горячие дебаты. - Теперь давай плохую новость.
       Посетителя Эвника узнала сразу по характерной обуви с крылышками. Такую носили все ученики покровителя торговли и путешественников Гермеса. Эвника напрягла память, силясь вспомнить имя юноши. Точно - Гермоген! Сейчас он исполняет обязанности гонца в академии.
       - Воспитанники Посейдона опять затопили нижние этажи, - потупив взор, произнес Гермоген.
       - О, всемогущее время! - вскричал Аид. - Сколько раз я говорил своему непутевому брату перенести занятия в подвал или хотя бы на первый этаж. Так нет же, мое царство, дескать, на самом дне, дай хоть здесь место повыше. В следующий раз у него Эридан разольется или Тартар разверзнется. Ну, а ты что?
       - А что я? Я просто гонец, - развел руками Гермоген.
       - Конечно, гонец с быстрыми ногами. И от ответственности убегаешь быстрее всего, - Аид вздохнул и принялся сокрушаться: - Опять мрамор перестилать, позолоту переделывать, статуи перекрашивать. Гера как будто знает, когда уходить в декрет. В прошлый раз титан из Тартара сбежал, в позапрошлый чуть небеса на землю не рухнули. А Аид разбирайся?
       Повисла неловкая тишина.
       - Так я пойду? - спросил гонец, опасаясь, как бы не отправили воду откачивать. - У меня еще послания остались.
       Повелитель подземного царства смерил его взглядом. Наконец смилостивился:
       - Ладно, иди. Еще раз принесешь скверные новости, познакомлю с Кербером.
       От гонца одни крылья на пятках засверкали. Эвника облегченно выдохнула, наконец-то можно поговорить. Ей не улыбалось опять целый день мотаться с поручениями. Для чего тогда Гермоген сотоварищи?
       - Извини, Эвочка, сама видишь, проблемы сыплются как из ведра, - пожаловался Аид. - Все чего-то хотят, требуют, словно я им повивальная бабка.
       - Кхм, вообще-то у меня тоже просьба, - робко сказала Эвника.
       Бог насторожился, но затем расплылся в улыбке:
       - Тебе можно, дорогая. Говори, чего желаешь.
       - Не то, чтобы я, - замешкалась девушка. - Стряпчие требуют подпись вышестоящего, без нее амброзию поставлять не будут. Сами понимаете, товар не из дешевых, никто не хочет подставляться. А кураторы требуют на выпускной всего да побольше.
       - И сколько хотят? - поинтересовался Аид.
       - Пятьсот хеников. Половину обычную, половину в виде порошка.
       - Немало, - присвистнул Аид. - А порошком зачем, опять, что ли, вдыхать? Ох, не нравятся мне эти новомодные течения. Я как привык пить амброзию, так и буду. Но праздники - это хорошо. Это же не потоп?
       - Да, конечно, - кивнула Эва.
       - Давай сюда бумагу.
       Эвника протянула тисненый пергамент и задумалась. А что тут такого? Она тоже иногда любит нюхнуть. Ничего плохого нет, по ее мнению, в том, чтобы замораживать, паковать в брикеты и разжижать амброзию, для последующего поедания, как это делают люди с пищей. Сначала боги учили людей, теперь наоборот. Забавно.
       - Эй, ты заснула? - Аид щелкнул перед ее носом пальцами.
       - Конечно, нет, - встрепенулась дева и ляпнула первое, что пришло в голову: - Просто подумала, как жаль, что вы не сможете прийти на наши проводы.
       - Как это не смогу? - искренне удивился Аид. - Я же почетный гость, каждый год бываю, независимо от должности.
       - Вот и замечательно, - закивала Эвника.
       Девушка попятилась и, поклонившись, поспешила скрыться за дверью. Что бы там ни говорили, а долго находиться рядом с владыкой подземных ужасов удовольствие не для каждого. Тем более, ей еще в кузницу надо.
       Аид остался в легком недоумении, но быстро вернулся к проблемам насущным. Пепельная шевелюра склонилась над бумагами.
       Академия занимала обширную территорию на окраине Олимпа, с одного края оканчиваясь бездной ущелья. Белоснежные камни и колонны выглядывали то тут, то там среди кипарисов, олив и пальм. Здания располагались хаотично, словно насмехаясь над чувством прекрасной симметрии, царящей в городе. Раньше только Зевс с дюжиной богов и богинь готовили будущие поколения небожителей, но со временем число преподавателей и дисциплин непомерно расширилось, позволяя выбрать призвание по душе. Так что места под строительство выбирались исключительно из соображений вкуса и личной симпатии. Хотя кое для кого ассиметричная планировка стала благом - бесконечные тактические игры учеников Ареса гармонично вписывались в негармоничный стиль академии.
       Единственно неизменным и непоколебимым оставался главный корпус и окружная дорога, часто служившая ареной для скачек. Горячие юноши на взбелененных лошадях проносились вдоль академии быстрее мысли, но пешие переходы оставляли мало приятного. Эвника пожалела, что не попросила у Гермеса крылатых сандалий. Центральный оплот преподавателей испускал четыре изогнутых дороги-спицы, превращая сухопутную связь академии в своеобразное колесо. Единственный остров надежды среди океана хаоса для эстетического сердца.
       Эвника добралась до приземистого дома, скользнула под арку из пары мурлыкающих сфинксов, ступила на красный ковер. Опустившись по широким лестницам на несколько ярусов, запрыгнула в лифт. Дух услужливо закрыл дверь и поинтересовался местом назначения. Через несколько секунд механизм заскрипел и тронулся в самый низ, к кратеру вулкана.
       В кузницах стояла невыносимая жара, но молодым ученикам это нисколько не мешало, работа спорилась. И даже раскаленная лава в непосредственной близости от рабочих мест ни капли не страшила. Хотя у Эвники голова пошла кругом, а рука потянулась к сердцу. Не упасть ли в обморок? Нет, она же занята. Юноши в туниках или вовсе голые перекидывали друг другу огромные молоты и долота, словно обычная передача инструмента из рук в руки могла повлиять на качество изделия. Под залихватскую песню металл чудесным образом превращался то в кованую лавку, то в бюст богини, то в щит или меч. Правда, большинство изделий недовольные кураторы взмахом руки превращали обратно в магму.
       Становилось тяжело дышать. Угораздило же ее согласиться стать старостой, теперь бегай каждый день к Тифону на куличики, сделай то се, то это, то песню станцуй, то музу приворожи. А она ведь даже не бессмертная. Мать - речной дух, а отец - человеческий герой. Не у всех родители громовержцы и иные повелители стихий. Да и вряд ли почетная должность приблизит ее к заветному статусу богини. Но в достижении Олимпа все средства хороши. Напористость от матери, постоянно напоминает, что вода камень точит. Эвника сама уже поверила. Вот и пашет.
       Правда, бывали и приятные моменты, например, недавно посылали в мир смертных. Безумно интересное вышло приключение с переодеванием, свержением царя и толпой воздыхающих по ней юношей.
       Эвника затворила дверь учительской и насладилась возникшей тишиной, но длилась она недолго. Бог вина и празднеств Дионисий, он же Вакх, он же Бассарей, он же главный заводила академии и самый шумный ее персонаж, встретил поднятым кубком и громким возгласом:
       - Ов-ва! Какие люди, точнее, богини. Чем обязан, прелестное создание?
       - Здравствуйте, - сдержанно ответила девушка. - А вы не знаете, где дядя Гефест?
       - Зачем тебе этот хромой старикан? - спросил Вакх и вгляделся в черные глаза Эвники. - Давай лучше веселиться. Здесь жарко, скоро мы разденемся, я налью тебе вина...
       - Спасибо, не надо, - отрезала Эвника. - Я по важному поручению от кураторского совета.
       - Опять эти зануды, - скривился Дионисий и почесал взлохмаченную бороду. - Хотя есть там симпатичные. Но Гефест сейчас отсутствует, он где-то под горой. Все бы ему ковать да копать, нет бы, выпить со старинным другом.
       - Очень жаль, - пробурчала посетительница.
       - Знаешь, ты можешь обратиться ко мне, - приосанился Дионис. - Я же самый главный после Гефеста, небесного кузнеца, ха-ха.
       Эвника задумалась. Формально Вакх прав, но кто знает, чего от него ожидать. С другой стороны, возвращаться в это пекло не было никакого желания.
       - Хорошо, - согласилась дева. - Мне нужны отчеты по строительству передвижных платформ и их точные чертежи.
       - Как все сложно, - посетовал бог вина. - А, знаю! Сейчас, сейчас.
       Нетвердой походкой он вышел к кратеру и дал волю звонкому голосу. В чем, а в певческом даре ему не откажешь. На зов явился молодой студент по имени Протей.
       - Друг, прошу, покажи ей платформы, - прошептал ему на ухо главный трудовик. - Я видел, как вы с Гефестом их клепали, чудесные штуки, жду не дождусь, когда сам на них буду выплясывать со своими девчонками.
       Протей оказался смышленым малым, быстро все показал и раздобыл документацию. Правда, пытался строить глазки, приглашал посетить кузницу после занятий. И почему все к ней так и липнут? Подумаешь, первая староста за добрую сотню лет, так боги, считай, бессмертные, и не такие чудеса можно увидеть. Он, конечно, не так уж плох, симпатичный и не дурак, но возвращаться в это пекло? Нет уж, увольте.
       Эвника развалилась на диванчике лифта, бумаги промокли, впитав пот с мокрых ладоней. Хитон прилип к телу, завязка в волосах начала поддаваться волне темных кудрей. Дух машины озабоченно косился на нее, но хранил молчание. День на исходе, но она еще успеет заскочить к Эвриноме, а потом можно обессиленной впасть в руки Морфея, не в прямом смысле, конечно. Морфей сдержанный мужчина, не то, что Дионис.
       Прогуливаться по саду после предельных температур недр Олимпа было пречудесно, словно летнее море омывало кожу. Хариты собрались под куполом, сели в круг, скрестив ноги, и молчаливо медитировали. Прекрасные воплощения красоты и радости, с ними могли сравниться только музы, а их борьба за юных мужчин уже стала притчей во языцех.
       Наставница сидела в центре, негромко напевая. Складки тоги трепетали в ответ на дыхание, золотые серьги покачивались, как весы Фемиды. Не хотелось тревожить, но и ждать Эвника тоже не собиралась, ведь медитировать они могли хоть до пришествия Зевса.
       Сначала староста попыталась мысленно дотянуться до Эвриномы, но ее сознание унеслось далеко в Нус. Оставался только более грубый метод голосовых связок.
       - Госпожа Эвринома, - прошептала Эвника. - Госпожа Эвринома. Эвринома!..
       Бесполезно. Или не слышит или, что более вероятно, игнорирует. Что ж, посмотрим, в каком состоянии ее честолюбие.
       - Музы красивее харит!
       - Что, кто сказал?! - наставница открыла глаза и повела головой.
       - Простите, что прерываю, но дело важное, - снова перешла на шепот Эвника.
       - Уйди, - отмахнулась попечительница харит. - Не видишь, мы заняты. Пусть без меня разбираются.
       - Но без вас никак, - пошла на попятную Эвника. - Без вашей ловкой руки и прелестных учениц праздник обречен на провал. Пожалуйста.
       - Раз так, хорошо, - усмехнулась Эвринома, быстро сдавшись лести. - Но взамен Аид должен уступить мне место на шествии.
       - Я поговорю с ним, - уклончиво ответила староста.
       Не утруждая себя перешагиванием через учениц, преподавательница просто переместилась прямиком к визитерше.
       - Что же тебе нужно?
       - Сущую малость, - отозвалась Эвника. - Совет требует список танцовщиц, заверенный вашей печатью.
       - И из-за этого ты посмела прервать меня? - разозлилась Эвринома.
       - Простите, самой неудобно, - ответила староста.
       - Ладно, жди здесь.
       Наставница исчезла в призрачной дымке, чтобы появиться через несколько минут. Хариты все так же непоколебимо странствовали по эфиру.
       - Возьми, - Эвринома протянула свиток. - Передавай привет мойрам.
       - Обязательно, - поклонилась Эвника. - Благодарю за ваше внимание.
       Девушка оставила харит наедине с царящим в душе медитативным покоем. Кто бы внес такой и в ее сердце? Дипломная работа не доделана, преподавателей к концу учебного года вылавливать все тяжелее. Да и подготовка к обряду превращения в настоящую богиню требует много сил. Если она вообще ею станет. Окраина сада завершалась мощеной дорожкой, петляющей вдоль ущелья. Эвника склонилась над пропастью, локти легли на балюстраду. Гора обрывалась, и открывался величественный вид на землю с ее маленькими обитателями. Вверху проплывали облака, а далеко внизу перед взглядом богов и ее собственным суетились люди. Сложно поверить, но она одна из избранных и вершит судьбу смертных, фактически, это ее прямая обязанность.
       Эвника наблюдала, как с запада опускался Эреб, мрак. Затопив все внизу, он перекинулся на Олимп, захватывая новые территории. Ежедневный знак для всех живых тварей искать убежища и покоя. Знак отходить ко сну для животных, людей и небожителей. Бросив прощальный взгляд на подопечных, юная богиня, почти богиня, отправилась в кельи...
       Едва Гелиос разогнал лошадей, Эвника сидела в зале прядильщиц судьбы. Первой появилась ее куратор, ткачиха нити Клото. Хотя среди людей ходит молва, что все они дряхлые старухи, на самом деле прядильщицы - женщины ослепительной красоты, фору дадут любой музе.
       Богиня радушно улыбнулась и обняла ученицу.
       - Здравствуйте, куратор.
       - Здравствуй, дитя. Как себя чувствуешь, ничего не болит? - тепло поинтересовалась Клото.
       - Нет, все в порядке, - ответила Эвника. - Правда, вчера в кузнице перегрелась, немного голова кружилась.
       - Бедняжка, - покачала головой Клото. - Не могу спокойно смотреть, как ты себя гоняешь, как тот Гермес. Ничего, когда станешь настоящей богиней, забудешь о телесных проблемах. И кожа останется навсегда гладкой. На всем теле.
       Клото потрепала зардевшуюся старосту по щеке и сказала:
       - Все у тебя получится, можешь не сомневаться.
       - Спасибо, тетя, - ответила девушка.
       - Пойду готовиться к занятию, проследи тут за порядком.
       - В этом нет необходимости, вы самый замечательный учитель и даже самые отъявленные хулиганы в вашем классе как шелковые, - выпалили Эвника.
       - Ты мне льстишь, - засмеялась Клото.
       Она чмокнула ученицу в лоб и скрылась за занавесками покоев.
       Комната постепенно наполнялась студентами, девушек и парней было приблизительно поровну. Одни занимали кровати и кресла поближе к фонтану атриума, другие разглядывали гобелены на стенах. Две ее лучшие подруги затеяли спор о материале для распила. Одна настаивала на твердости железа, другая на податливости олова. Мол, точные штрихи лишь загоняют человеческую судьбу в узкие рамки, а шероховатость дарит неожиданные повороты и непредсказуемые приключения.
       Староста не солгала, говоря об исключительной степенности и симпатии, царящей под крышей прядильщиц судьбы. Эта дисциплина считалась одной из самых сложных и солидных, поэтому разгильдяи здесь не задерживались. Лишь самые прилежные небожители удостаивались чести вершить судьбы людей.
       Староста задумчиво жевала яблоко, прислушиваясь к журчанию воды. Возможно, именно сегодня она придумает, как завершить работу всей академической жизни. Но мысль не желала концентрироваться, блуждала по окружным темам.
       Вопреки расхожему мнению, бытующему даже среди жителей Олимпа, от нитей судьбы давно отказались, как от устаревшей технологии. Теперь, чаще всего, судьба человека напоминала небольшое древко из твердого материала. Эвника предпочитала дерево и кость, но также вырезали из меди, бронзы, камня, жженой глины или даже воска, что, впрочем, могло плачевно закончиться преждевременной смертью. Трубчатое изделие проще хранилось и легче демонстрировалось, если вдруг богов заинтересует какая-нибудь человеческая доля. Так что правильнее называть их резчиками, но старое название прочно укрепилось - прядильщики нитей судьбы.
       Нить судьбы - драгоценная вещь, воплощение чаяний, грез человека, его рок и предназначение. Творение рук бессмертных богов, судьбоносных творцов. Обладает особым внутренним светом и тускнеет лишь со смертью подопечного. А смерть может наступить и от неосторожного обращения, поэтому хранилища находились под постоянным надсмотром. Хотя всегда находились парни, желающие завершить чью-то жизнь максимально трагическим образом. К примеру, ударом кувалды по концу посоха.
       Студенты расположились на подушках в удобных позах. Хотя Самела стоя сжимала свою трость на манер арфы и усердно пилила дуб. Громкие приветственные возгласы огласили чертоги, когда появилась Клото. Одно ее присутствие заставляло юношей смущаться, а девушек приводило в восторг. Для них она как мать.
       С богиней работа пошла в удвоенном темпе, миниатюрные долота и пилочки звенели особой музыкой, понятной только искушенному слуху. На самом деле, просто нужно привыкнуть и звуки судьбы наполнят сознание. Первые дни Эвнике казалось, что пронзительный свист просверлит дыру в черепе. После каждого занятия отмокала в банях, норовя опуститься поглубже на дно, где рассеивались любые отголоски мира.
       Но теперь получала колоссальное удовольствие от всего действа. Подумать только, здесь она делает небольшое углубление, а где-то внизу у какого-нибудь пастуха рождается ребенок. Вырезала цветочек - первая любовь, глубокая линия - смена профессии, ровный круг - прибыль, неосторожная царапина - болезнь. Божественная кузница в действии. Такое могущество приводило в восторг и опьяняло сильнее вина.
       Сейчас она вырезала судьбу некого Лапифа, ему суждено родиться в Фивах в следующем месяце. Но этот посох ничто по сравнению с дипломной работой, для которой она использовала лучевую кость пегаса и корпела каждый вечер.
       Клото фланировала среди учеников, наблюдала за работой и разговаривала тихим мелодичным голосом. Кто-то нуждался в совете, а с кем-то просто болтали, вспоминая могущественных родителей.
       Вскоре одарила вниманием и Эвнику.
       - Как дипломная работа? - поинтересовалась куратор.
       - Основные события жизни готовы, осталось только их связать получше, - ответила староста.
       - Надеюсь, твои дополнительные обязанности не мешают работе? - встревожилась Клото.
       - Нет, что вы. Судьба очень важная штука, пусть даже человеческая.
       - Приятно, когда ученицы не забывают о твоих словах, - улыбнулась Клото. - Уверена, на выпускном ты поразишь всех нас.
       Эвника так увлеклась процессом труда, что пришла в себя только когда опустела половина класса. Солнце минуло зенит, а еще предстояли дела. Для начала нужно навестить муз. О Зевс, как же не хочется уходить. Но чувство долга настояло на исполнении, и староста продолжила тернистый свой путь.
       Уютный грот заполнило хохочущее эхо, музы щебетали, подобно небесным птицам, голоса сливались в сладкую музыку. Солнечные лучи свободно били сквозь дыру в своде, наполняя озерцо небесным сиянием. В отличие от вчерашних харит, музы не сидели на месте - бегали, толкались, как детишки, или вообще парили невесомыми духами. Нежные пяточки били по воде, выбивая мелодичный звон. Простые пятнашки здесь превращались в изысканную музыкальную композицию.
       Неясные силуэты проносились перед лицом Эвники, нежные руки и голоса уводили в страну блаженной радости и бесконечного вдохновения. Девушка замерла, дыхание остановилось. Все мысли о дипломной работе слились воедино и заиграли новыми яркими образами. Бесконечный океан, остров с циклопом, обман, возвращение домой... Я знаю, как закончить нить!
       Эвника вскинула перст к небесам в победном жесте, но споткнулась, и водная гладь устремилась к лицу. Ну вот, а она хитон только постирала. Ловкие руки подхватили ее и усадили на камень. На нее смотрела улыбчивая богиня с блуждающим взглядом и растрепанными волосами, казалось, она и в этом мире, но одновременно где-то далеко.
       - Да воссияет твоя звезда, Эвника, - нараспев произнесла Мнемозина.
       - Эм... благодарю, - староста замешкалась. - И спасибо, что не дали упасть.
       - Рука помощи всегда готова для тебя расправить пятерню, - сказала бессмертная. - Но мне кажется, что это меркнет перед даром, что засиял в твоей голове. Что ты увидела?
       Эвника сильно удивилась, но не подала виду.
       - Я поняла, как закончить свою дипломную работу, допрясть нить судьбы.
       - Я рада за тебя. Нет ничего прекраснее, чем момент озарения. Сам космос проникает в нас, перед ним равны и боги, и простые смертные.
       Мнемозина замолчала и уставилась вдаль, словно отыскивая ту самую связь.
       - Это вы наполнили меня? - прервала тишину ученица.
       - Нет, что ты, я лишь оказалась рядом и увидела то же, что и ты. Чем я могу помочь?
       - Ах да, я же пришла за списком композиций на выпускной, - всплеснула руками Эвника. - И мастер Аид просил вас подойти, как появится свободная минутка.
       - Муза приходит и уходит, когда пожелает.
       Подтверждая слова, Мнемозина удалилась. Притихшие во время их разговора музы, возобновили свои трели. Даже сирены меркли на их фоне. Эвника невольно заслушалась, бросая камешки в воду. Все тревоги улетучились, а душу наполнило блаженство.
       Мнемозина появилась так же внезапно. В руках у нее было высокохудожественное полотно всех цветов радуги, ровный почерк описывал всех хористок и будущие баллады.
       - Премного благодарна, - поблагодарила Эвника. - Приятно было вас повидать.
       - Ступай, и пусть эфир пребудет с тобой.
       Сладкая музыка сопровождала старосту на обратном пути. Осталось свидеться с богом войны, и можно вкусить долгожданную свободу. Дальше пусть сами разбираются. Диплом еще не вырезан.
       Казармы располагались на другом конце академии, над подземными катакомбами, в которых содержались гидры, минотавры, циклопические ящеры и прочие ужасные твари. Они время от времени сбегали, сея вокруг разруху, но это только раззадоривало Ареса и его учеников. Фактически они были единственным стихийным бедствием для академии, не считая праведного гнева директора.
       Разгоряченный мужские тела топтали песок на широком ристалище. Звон стали, боевые кличи и яростные стоны наполняли воздух. Сразу трое парней наседали на Ареса, но он с легкостью отбивался, орудуя коротким мечом и круглым щитом.
       - И это все, что вы можете? - вопрошал бог войны. - Да любая молочница навешает вам. Или староста, - добавил он, заметив Эвнику.
       Он швырнул оружие на землю, жадно напился из фонтана и направился к ней, набросив на шею полотенце.
       - Надеюсь, ты наконец-то одумалась и желаешь встать на путь истинный, - вместо приветствия произнес Арес и окинул ее оценивающим взглядом. - Я сделаю из тебя настоящую амазонку, отец будет тобой гордиться.
       - Спасибо, мастер, - осторожно начала Эвника. - Думаю, я не слишком гожусь.
       - Почему? - искренне удивился Арес. - Ты высока, у тебя крепкие ноги и упорный нрав. Немного тренировок и сможешь бросить вызов самой Афине!
       Воинственный бог принялся разминать мышцы, растягиваться, но не забывал поглядывать на подопечных.
       - Гераклюс, Фемистокл, спарринг! - гаркнул он.
       Девушка попыталась придумать достойную отговорку, но знала, что Арес ничего не станет слушать.
       - Ну, так что? Я лично буду тренировать тебя.
       - Я должна подумать. Может быть после выпускного, а то сейчас много работы: то Аид куда-нибудь пошлет, то директор Зевс вызывает. Времени на себя совсем нет.
       - Что за дела могут быть кроме войн и оттачивания мастерства? - хмыкнул Арес. - Впрочем, ладно, ты же за чем-то пришла?
       - Совет требует список бойцов для главного выступления, и его сценарий, - с облегчением произнесла Эвника. - Также мастер Гефест интересуется, нужно ли дополнительно усилить вашу платформу.
       - Усилить? - переспросил Арес. - Не думаю. Старик клепает на совесть. А сценарий? Что сценарий? Знай себе дерись, мои парни не посрамят.
       Арес, неспешно разминавший ноги, резко вскочил. Эвника отшатнулась.
       - Покажем им, где троянский конь хаживал, да парни?! - вопросил небожитель.
       Ответом ему был одобрительный гул и лязг щитов.
       - Наша платформа будет самой пафосной. Бесконечные сражения с утра до вечера с мечами, булавами и копьями. Турнир по панкратиону, - Арес воодушевленно прикусил губу. - Амазонки против спартанцев, гладиаторы против львов и медведей. А я буду сидеть на троне и смотреть на битвы, буду управлять каждым движением и выносить приговор. Буду кричать: "БОЙ!"
       Эвника вздрогнула от громогласного голоса, оглянулась по сторонам в поисках поддержки, но горячие парни полностью разделяли взгляды учителя, кричали и смеялись. Более того, подмигивали ей и улюлюкали, как какая-нибудь пьянь. Арес продолжал:
       - А в конце боя я крикну "ПРИКОНЧИ ЕГО!". Или ее. Это уже не важно. Мертвые не говорят...
       Арес удалился, продолжая бормотать о битвах и превозмогании всех и вся. Эвника как сердцем чуяла, что воин наплюет на свои обязанности, ему лишь бы мечом махать. Небось, опять получил молотом по голове, да простят ее небеса за такие мысли.
       Решила подождать еще несколько минут, стараясь не отвлекаться на мускулистые торсы, хотя не питала особых надежд. Но, о чудо, прибежал щуплый посланец. Худой, с бледной кожей, он выглядел тщедушным даже на ее фоне, что уж говорить об атлетичных юношах вокруг. Как он вообще сюда попал? Разве что воду подносить.
       - Господин Арес просил передать, - его голос напоминал шелест ветра, такой же тихий.
       - Спасибо.
       Эвника выхватила конверт и поспешила удалиться из обители потных мужланов.
       Но судьба решила сегодня развлечься. Еще один импозантный мужчина предстал перед ней. Спустившись откуда-то с крыши на огромных белоснежных крыльях, которые, впрочем, сложились за спиной и исчезли. Смуглый и белокурый красавец Эрос.
       - Ты как всегда ослепительна, - произнес бог любви.
       Он нежно поцеловал руку Эвы, она стерпела, надеясь, что отвалит, разродившись несколькими комплиментами.
       - От твоей красоты меркнут звезды, от одного твоего взгляда распускаются цветы, плачущие дети начинают смеяться, а вода превращается в нектар. Боюсь, когда ты станешь богиней, сам Зевс падет к твоим ногам. Поэтому прошу, дай мне шанс, пока не стало поздно. Всего одна прогулка на волнах, лодка уже готова, - Эрос указал куда-то за холм. - Прекрасное вино, нежные фрукты, сладкоголосые менестрели и мы только вдвоем. Соглашайся.
       - Если мы только вдвоем, тогда какие менестрели? - скептически заметила Эвника.
       - Долой менестрелей, хочешь, я собственноручно утоплю их, - тут же нашелся Эрос. - Все, как пожелает услада моих очей.
       - Послушай, Эрос, - заговорила староста. - Я только что от твоего папеньки, он тоже бог ветреный, но он хотя бы сражается, как-то прикладывает внутреннюю страсть, а ты просто к людям пристаешь.
       - Не отвергай меня, о богиня. В твоей власти наполнить меня жизнью или убить. Всего лишь одним поцелуем.
       - Все-то тебе хиханьки да хаханьки. А у некоторых, между прочим, диплом не доделан.
       - Мы сделаем его вместе, - сладострастно зашептал Эрос и придвинулся почти вплотную. - Представь, мои руки на твоих руках, мы скользим и двигаемся в такт твоему ножу, который послушно вырезает судьбы.
       - Нет уж, я никому не доверю свою нить, тем более тебе.
       - Неужели я так плох? - спросил Эрос и лукаво прищурился.
       Его дыхание пахло сладко, как амброзия. Налитые губы, упругие мышцы. И он так близко. Рука потянулась к мускулистой груди. Так хочется провести по ней, спускаясь все ниже...
       - Нет! - воскликнула Эвника и отпихнула любвеобильного красавца. - Иди отсюда по хорошему, или мне обратиться к Аиду?
       Эрос выглядел разочарованным, нехотя отступил.
       - Ты разрываешь мне сердце, неужели простое человеческое счастье чуждо тебе? Ты так жестока, - с надрывом произнес он, но быстро возобладал с собой. - И тебя скуют оковы любви, стрела страсти пронзит сердце. И тогда я буду рядом. А сейчас прощай.
       Картинно закатив глаза, Эрос отбыл.
       *
       Парад взял начало в стенах академии, откуда и вышли все платформы. Небожители Олимпа радостными возгласами встретили преподавателей и учеников, многие примыкали к процессии, смех и аплодисменты разносились по улицам, скакали по мостовой. Момент всеобщего веселья, небесного праздника, отголоски которого отражались и в мире смертных. В такие дни бури на Земле отступали, эпидемии забывали дорогу в города, земные цари прекращали войны и заключали долговременные перемирия. Некоторые даже удостаивались чести попасть на Олимп, сейчас они смешались с бессмертными и веселились.
       Первую платформу погонял, что не удивительно, директор Зевс. Возвышался на постаменте, устрашающий великан протянувший руки вверх, молнии дугами соединили его с небесами. Громовержец специально не взял скипетр, чтобы потом не пришлось отстраивать половину города. С оружием его сила многократно увеличивалась. Но учеников это не касалось, с их жезлов и посохов срывались разряды на потеху толпе. Платформа свободно парила в воздухе и была до того наэлектризована, что кусала протянутые пальцы зубами статического электричества. Дети и подростки, посмевшие приблизиться, сначала ойкали и отпрыгивали, но потом заходились хохотом.
       Следующая платформа принадлежала прекрасной Афродите. Ее ученики, будущие повелители любви и красоты, парочками расселись в живописных беседках, увитых плющом. Влюбленные юноши поливали ушки партнерш сонмами комплиментов, а те лишь хихикали. Да, они там все друг по другу сохнут, иных Афродита не берет. Купидоны сновали над беседками, заполонив все воздушное пространство улицы. Ковер из красных лепестков стелился за платформой, дополняя романтическую картину. Тут же был и ее сын Эрос. Вальяжно свесив одну ногу с беседки, стрелял в горожанок сладострастными взглядами, от чего наивные девицы приходили в восторг.
       Два огромных быка, напоминающих холмы, тянули следующую платформу. Артемида с братом Аполлоном приветливо размахивали руками под раскидистым дубом, который воплощал силу и плодородие земли. В золотых чешуйчатых доспехах, как и колосья пшеницы под ногами, с копьями и луками. Их сопровождали разнообразные животные: медведи, тигры, волки, которые на самом деле являлись людьми, будущими охотниками, уже освоившими таинства оборотничества. По дереву сновали белки и прочий мелкий зверь.
       Обитые железом деревянные колеса натужно скрипели, но упорно продвигались по дороге, как и мускулистые мужчины, что тащили плод творческого гения Ареса. Широкую арену попирали десятки ног, звенела сталь, грубые голоса выкрикивали не менее грубые слова. Все, как обещал бог войны: амазонки метали копья, гладиаторы скрещивали мечи, а он возвышался на троне, и руководил действом. Гневные выкрики "Бой! Атакуй! Убей его! Славная победа" веселили не меньше, чем мастерство воинов.
       Далее следовала пирамида с полуодетыми харитами. Среди них оказался и пьяный Вакх, он то и дело распускал руки. Эвринома восседала на самой вершине, как египетская императрица, и на пришлого бога глядела сквозь пальцы. Задорные и энергичные движения пляски никого не оставляли равнодушным, небожители вокруг одобрительно кричали и сами невольно начинали двигаться. К тому же и музыка подоспела. Платформа с музами рассыпала вокруг душистые цветы, лиры и хор звенели небесными переливами. Кроме того музы носились по всей процессии, рассеивая музыку сфер.
       Шествие растянулось на полгорода. Каждый преподаватель гордо превозносил свое ремесло и своих учеников. Тут была и Афина в амфитеатре, с мечом и в золотой броне. Посейдон верхом на водопаде, его последователи струями воды охлаждали разгоряченных горожан. Аид пронесся на четверке костлявых подземных лошадей. Платформа Деметры вообще проплыла неразрывно от дороги, словно земляная волна. А Гелиос ослепил всех солнечным представлением.
       Сопровождаемая закатом процессия вернулась в родные пенаты, но ворота оставались открытыми и каждый желающий мог присоединиться к пиру. Родители и родственники заполнили амфитеатр, ожидая речей и награждения отличившихся студентов.
       Эвника сидела в первом ряду и волновалась, как на первом свидании. Шелковая тога цвета гиацинтов, золотые серьги-полумесяцы и ожерелье подчеркивали и без того немалую красоту. Она смотрела, как один за другим выходили кураторы, расхваливая учеников и награждая венками из лавра и оливы, кубками те запивали победу. Вот вышла Клото, тепло улыбнувшись любимой ученице. Но ни слова не сказала об Эвнике, вообще ее никто не поминал, а она, между прочим, староста! С одной стороны очень обидно, а с другой уже еле сдерживает дрожь в руках. Да и бледна, скорее всего, как Харон, нечего людям такой показываться.
       На сцену вышел Зевс, громогласный голос заполнил амфитеатр:
       - Приветствую вас, дорогие жители и гости Олимпа. Рад приветствовать на этом славном празднике. Честно признаюсь, приятно быть его частью. Все мы хорошо трудились в этом году, множество молодых богов и богинь скоро начнут вершить судьбы мира. За что хочу лично поблагодарить кураторов.
       Зевс молча захлопал, и к нему присоединились все до одного зрители. Амфитеатр отразил звон хлопков и разнесся по горным склонам. А одинокому пастуху далеко внизу этот шум показался знамением дождя.
       - Вы потрудились на славу, - продолжил директор. - Ваши ученики хороши, спору нет, и много слов было сказано. Но я вышел особо отметить одну из нас, чья самоотверженность может быть примером. Я говорю о нашей единственной старосте. Эвника, иди сюда. - Зевс поманил пальцем.
       Воспитанница на подгибающихся ногах робко вышла на сцену. Родители улыбались во все зубы и что-то подбадривающее кричали, но она не слышала.
       Директор приобнял ее и вновь заговорил:
       - Эвника не только отменный студент, который в первую очередь думает о благе окружающих, она еще и прекрасная прядильщица судьбы. Ее выпускная работа поразила даже меня, что случается не так уж часто. Купидон!
       Крылатый паренек подплыл по воздуху со свертком в руках. Зевс осторожно перехватил эстафету и сдернул бархат. Все так и ахнули. Древко из кости пегаса мерцало таинственным синим светом, лабиринты вырезов, углублений, завораживающие сложные узоры паутиной Арахны покрывали пористый материал, а легкий изгиб легко ложился в руку.
       - Замысловатая и поистине кропотливая работа, - произнес Зевс. - Нелегкая судьба ожидает твоего подопечного. Как его зовут, запамятовал... - Зевс приблизил тросточку к глазам, прищурился. - Ага, вот! Одиссей. Что ж, нелегкая судьба ждет этого Одиссея. И еще одно... Не могу удержаться.
       Директор поднес палец к выпускной работе, сорвавшийся разряд выжег небольшую полосу. Зевс хихикнул, точь-в-точь как купидон, и отдал тому резную кость.
       - Сохраним для нашего музея, - произнес Зевс и повернулся к выпускнице. - Пожелаем удачи этому Одиссею и нашей дорогой Эве, с таким талантом она без труда станет богиней.
       Он наклонился и расцеловал ее в обе щеки, под гневный взгляд жены Геры, известной своей ревностью. Звучали аплодисменты, купидоны надели венец лавра и осыпали лепестками. Но для Эвники весь мир сместился, словно под толщу воды. Совершенно осоловела, не слышала, заключительные слова директора, ободрительные возгласы товарищей. Механически схватила сверток от Клото и бросилась вон со сцены. Это потом она кипятком будет писать от подарка - стилуса закаленного в космических горнилах. А сейчас?
       Сейчас сам Зевс сказал, что она станет богиней!

    11


    Потусторонний а. Пр: Чужой дракон   19k   "Рассказ" Фэнтези


       - Есть еще вопросы? - магистр Микарин обвел взглядом аудиторию, собираясь заканчивать предэкзаменационную консультацию.
       - А как получить разбавленный нектар сразу, без стадии разбавления? - спросила Вилимана со второго ряда.
       - Я же рассказывал и показывал это на примере раствора соли. Надо одновременно настроиться на два компонента, почувствовать их образы и на цветной линейке смешения задать нужную пропорцию, чтобы доле воды соответствовала синяя часть, а соли - зеленая. Сконцентрировать волю на материализации и произнести заклинание воды, держась правой рукой за синюю часть, а затем заклинание соли, держась левой рукой за зеленую. Плохо, что не помните таких важных вещей. Завтра обязательно попрошу тебя это продемонстрировать в качестве дополнительного вопроса. Ну ладно, если вопросов больше нет, на сегодня закончим, и жду вас завтра, - с этими словами магистр еще раз пристально посмотрел на учеников, после чего его худощавое тело стало медленно таять в воздухе - сначала стали прозрачными и исчезли ноги, потом туловище, затем мантия взмыла вверх, постепенно расплываясь в небе и, наконец, растворилось лицо Микарина. Разумеется, консультацию проводил фантом магистра, а сам он управлял своим образом из дома и, как обычно на лекциях, завершил выступление не мгновенным исчезновением, а эффектной дематериализацией, чтобы повысить интерес к своему предмету, персоне и учебе в целом. "Вот сдадите успешно все экзамены, и на последнем курсе тоже этому учиться будете", - произнесли как-то его порхающие в небе фиолетовые губы, складываясь то в веселую и добрую улыбку, то в саркастическую усмешку, то принимая серьезное и строгое выражение.
       Лиара сидела на ученической скамье и, пытаясь сосредоточиться, смотрела то на зеленые облака, неспешно плывущие по лиловому небу, то на окружающие поляну дендроны с длинными вьющимися ветвями и огромными розовыми цветами, источающими пряный аромат, то на сияющий фиолетовым огнем алтарь. Она осталась одна в аудитории под открытым небом после консультации, которую почти не слушала, погруженная в свои мысли, мечты и фантазии.
       - Ты чего сидишь? Пошли поиграем немного, а потом готовиться надо, - звала ее лучшая подруга Силея.
       - Нет, я хочу потренироваться, чтобы управление драконом пересдать, - ответила Лиара.
       - Дался тебе этот дракон! Ну подумаешь - восьмерка... У тебя же по другим предметам и семерки были, а сейчас к магии воды готовиться надо, - продолжала уговаривать ее Силея.
       - Нет, мне это очень нужно. Я хочу сосредоточиться, а магию воды я и так знаю, - пробормотала Лиара с упрямым и слегка сердитым видом, после чего Силея отступилась со словами:
       - Ну ладно, как знаешь.
      
       Лиара нисколько не сомневалась в том, что сдаст магию воды на десять баллов. Она помнила все заклинания и прекрасно чувствовала, как и в каком количестве конденсировать из воздуха жидкости, чтобы получать требуемые смеси, напитки и снадобья. Впрочем, всё это не особо интересовало её - обычный экзамен, который надо сдать, и обычные знания, которые вряд ли понадобятся в будущем - ведь напитки, нектары и эликсиры все равно готовят специальные мастера по особым рецептам. А вот дракон... он не давал ей покоя и манил, заставляя всё время думать о неудаче на предыдущем экзамене и вновь прокручивать в голове тот момент, когда подходящий к концу плавный и безупречный полет превратился в кошмар. "Ну почему, почему он вдруг взбрыкнул, стал кружиться над алтарем и чуть не сбросил меня перед самой посадкой? Что ему не понравилось - ведь я четко велела ему садиться, и он спокойно спускался. Чего он испугался?", - мучительно размышляла она, хотя более трезвые мысли "Ну подумаешь, мало ли чего ему взбрело в голову. Ведь и оценку мне снизили всего на два балла, потому что я в этом почти и не виновата была, всё правильно делала. А пересдать этот экзамен я и потом смогу, в следующем году" и склоняли ее к тому, чтобы покинуть аудиторию и устремиться вдогонку Силее.
       Повинуясь странному смешанному чувству досады, любопытства и
       (ПРИБЛИЖАЮЩЕЙСЯ БЕДЫ - ЧУДОВИЩНОЙ И НЕОТВРАТИМОЙ, ОТ КОТОРОЙ ЕСТЬ ТОЛЬКО ОДНО СПАСЕНИЕ - ЛЕТЕТЬ, БЫСТРО, КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ И БЕЗ ОГЛЯДКИ... ИЛИ ОТБРОСИТЬ ЭТО НАВАЖДЕНИЕ И ОСТАТЬСЯ СО ВСЕМИ, ЧТО БЫ НИ СЛУЧИЛОСЬ)
       смутной тревоги, она настроилась на Друни, затаившегося в окрестных зарослях. Это не составило труда - уже через несколько мгновений она ощутила его присутствие и вошла в его голову, заполненную ленивой полудремой после обильной порции сочных мясистых листьев. Дракон отдыхал после позавчерашних экзаменационных полетов, и Лиаре стало жалко это беззлобное дрессированное существо, вынужденное делать столько бессмысленных и далеко не всегда приятных для него движений, подчиняясь чужой воле. "Лететь! Ко мне!" скомандовала она и тут же подумала "Друни, пожалуйста, ну давай совсем немножко полетаем, а я тебе сейчас твой любимый нектар сделаю, заодно и к магии воды подготовлюсь", глядя на дракона, поднявшегося из-за деревьев и нехотя взмахивающего перепончатыми крыльями.
       Друни был послушен. Повинуясь привычному мысленному зову, он опустился перед Лиарой и подставил спину. Они описали круг над поляной, потом пролетели над рощей дендронов, облетели здание Академии магии, затем устремились к реке, пронеслись над возвращающимися с консультации одноклассниками, удивленно поднявшими головы на машущую им рукой Лиару и бросающими на нее недоуменные взгляды, в которых отчетливо читались мысли "С ума сошла - балуется вместо того чтобы к экзамену готовиться", и, наконец, стали плавно возвращаться на исходное место. Такой полет тянул не то что на десять - наверное, на двенадцать или даже двадцать баллов, если бы такие оценки вообще ставили. "Ну почему ты не захотел слушаться и так плохо летал тогда, на экзамене?" - думала Лиара, гладя натруженную спину дракона, подлетающего к алтарю - возвышающейся над поляной кварцевой пирамиде со светящимся фиолетовым наконечником. "Тебе надоело всех катать? Но ведь я же была всего лишь пятой, а за мной летали еще двадцать четыре ученика, и многих из них ты возил безупречно. Или потому, что я недостаточно ласково гладила тебя? Или... или ты испугался... того странного сна, который я увидела тогда, во время экзаменационного полета... Да, тот сон о другом драконе, который намного больше тебя и тоже возит людей, но только не на спине, а в своем чреве... Там, внутри дракона, было много людей, одетых в странные одежды. Я была там... Я оказалась там потому, что меня позвала девушка по имени Света, которая читала волшебную книгу - совсем не похожую на наши книги заклинаний, но там тоже были заклинания, и я прилетела на ее зов. Рядом с ней был молодой человек по имени Андрей... а я стала частью ее, слышала ее странные мысли об их удивительном мире и вместе с ней разговаривала, обнималась и целовалась с Андреем, но я не помню, о чем они говорили, потому что...
       ... потом я рассказала об этом нашей наставнице Карулане, и она..."
       Воспоминания о том, что следовало выбросить из памяти навсегда, нахлынули подобно урагану, затягивая сознание в бешеный поток видений.
       - Ты видела зло. Это чужой дракон из враждебного мира, - шипела Карулана. - Ты смотришь на меня и на этот кристалл в моей руке... Тебе хочется спать. Ты видишь только кристалл. Он увеличивается и поглощает твой разум. Он забирает все чуждое, что мешает тебе жить, и стирает память о том, что ты мне рассказала. Навсегда - отныне и во веки веков...
       Друни задрожал и бешено захлопал крыльями - намного сильнее, чем тогда, но Лиара не обращала на него внимания. Чужой дракон снова был рядом. Он, прозрачный и еле заметный, стремительно набирал высоту, становясь все более плотным и унося в своем чреве тех, кого она уже видела в прошлый раз. Они разговаривали на непонятном языке, но Лиара ощущала, что разговор шел...
       ... о ней... ее мире... или чем-то похожем...
       Она не могла этого понять, но чувствовала, что должна устремиться туда, к ним, потому что...
       ...чужой дракон был страшным, но здесь с каждым мгновением становилось еще страшнее...
       Гора, на склоне которой они с подругами так любили гулять, глядя на море и соседние острова... Чужой дракон летел над ее вершиной, а сама гора дрожала, гудела и источала ужас... или это рычал чужой дракон, сотрясая гору? Внезапно из горы пошел дым, а гул и страх стали нестерпимыми. Друни судорожно пытался взлететь ввысь, а Лиара, прижавшись к нему, наблюдала, как склоны горы зазмеились трещинами, из которых полился красно-оранжевый свет, а потом...
       ... гора превратилась в огонь. Он стремительно приближался, застилая небо кровавой завесой и поглощая лес, сады и дома. Друни рвался вверх, но было уже поздно - волна жара окутала их...
       Вниз... алтарь... стать священной жертвой своего фиолетового огня, а не этого, дикого и необузданного... Лиара дала команду, и Друни послушался, спикировав на вершину пирамиды... Фиолетовый свет кристалла... камни, со свистом летящие над головой... быстрее... туда... к ним... ведь я не зря их увидела... они несут спасение... как полностью перенестись в чужое тело? Мы этого еще не проходили, это будет в последнем классе Академии, но ведь мы уже расспрашивали старшеклассников и немного тренировались... сконцентрироваться на том, что я уже видела... она там, в чужом драконе... я чувствую ее... она думает... да, она думает о том, что здесь происходит... они говорят об этом... войти и встроиться... быстрее, иначе я сгорю, я уже горю... Друни... его крылья покрываются пузырями... Друни, милый, прости меня! Прощай! Прощайте все - родители, подруги, учителя, я буду помнить вас и свяжу наш погибший мир с миром чужих драконов...
       Чужой дракон - что с ним? О боги, он ранен - разлетающиеся от горы камни пробили дыру в его боку... у него отрывается крыло, и они погибнут... мы все погибнем...
       Огня и жара больше нет, но дракон падает, он раскалывается пополам, и ее
       (меня... нас)
       выбрасывает в воздух через его разорванное чрево... мы летим обнявшись с Андреем... я чувствую ужас... его, ее и свой... но ведь... нас же учили планировать и замедлять падение...
       Надо представить, что под нами что-то летающее... неважно что, волшебная скатерть или... главное - представить, настроиться, сконцентрироваться и материализовать...
       Свист воздуха... внизу берег моря... он приближается... быстрее... никак не сосредоточиться...
       Друни... конечно, я могу его отлично представить... его голова... длинная шея, которую я только что гладила... и крылья... вот он, здесь, под нами... он прозрачный и...
       (МЕРТВЫЙ)
       но он летит, и мы тоже летим... то есть падаем, но не так быстро...
       Это же наш остров... и даже гора почти та же... но она не горит... и там, вдалеке... какие удивительные дома...
       Лес... какие странные деревья, совсем не похожи на наши... они приближаются... главное, не врезаться... Друни, пожалуйста... ты таешь, больше не могу удерживать тебя, но могу управлять... мимо деревьев и зарослей... еще немного... помедленнее... плавнее...
       Поляна... камни... аккуратнее... между этими глыбами... ну, еще чуть-чуть...
       Фиолетовое свечение - почти такое же, как там, но очень бледное, такое же, как фантом Друни. Оно зовет меня... как хочется туда, назад - раствориться, исчезнуть и тихо спать вместе со всем нашим миром.
       Нет, зачем мне туда, к мертвым, если можно быть здесь, с живыми, пусть и чужими? Я знаю, они будут звать меня в царство теней, но ведь я смогу иногда говорить с ними. Ведь нас же в прошлом году учили разговаривать с умершими, и теперь моя миссия - проложить мост между двумя мирами.
       Испуганные мысли Андрея и
       ... Светы... то есть...
       ... теперь меня? Значит, я буду ей? То есть вместе с ней ?
       Света, ты не возражаешь, чтобы мы были вместе? Ведь ты сама позвала меня, потому что думала о нашем мире, я это чувствую. Я не буду мешать тебе жить твоей жизнью, а просто буду иногда помогать.
       Мы спасены - целы и невредимы, только поцарапались о ветки деревьев и слегка о камни ушиблись. Здравствуй, новый удивительный мир!
      

    --- --- ---

       - Этот вид летающих доисторических существ был недавно обнаружен на Канарских и Азорских островах, - рассказывал экскурсовод, демонстрируя реконструированный скелет за стеклом.
       Андрей и Света стояли рядом, но не слышали его слов. Они купались в водовороте воспоминаний - о том, что ворвалось в их жизнь во время полета на Канары
       - Слушай, мне приснилась девушка из другого мира. Она была здесь, рядом с нами в самолете, и пыталась разговаривать со мной. Сначала я ничего не понимала, но потом она как бы вошла в мою голову и стала передавать мысли напрямую. Она говорила, что летела на своем драконе, а потом увидела нашего. Она считает наш самолет огромным драконом. Я хотела ей ответить, но проснулась. Как прикольно! Ведь она, наверное, из Атлантиды! Она же была как раз здесь, на Канарских и Азорских островах, - возбужденно шептала Света, когда самолет заходил на посадку.
       - Блин, начиталась ты фэнтези и насмотрелась этих передач по РенТВ и ТВ3, вот и снится черт знает что. Знаешь, я ведь тоже этим интересовался. Как-то спросил об этом нашего препода по истории, так он сказал, что всё это никем не доказано. Я стал про разные артефакты говорить, а он поморщился и пробурчал: "Если даже представить, что такая цивилизация и была, то она абсолютно чужда нашему миру, потому что совершенно не вписывается в нашу концепцию истории и к тому же полностью исчезла, почти не оставив следов. Не знаю..., - ответил тогда Андрей...
       ... и о той незабываемой неделе каникул после второго курса - теплых перламутровых волнах, лазурном небе, пляжах, горах и фруктовых рощах...
       ... и об обратном полете, ставшем кошмаром.
       Вскоре после взлета самолет затрясло, а снаружи... Света сидела у иллюминатора и видела, как сначала всё потемнело, а потом снова появился остров, но его вид был совсем другим. И гора, которая только что была пологой и заросшей лесом, превратилась в огромный конус, изрыгающий дым, стену огня и горящие камни. Один из них попал в крыло, а другой в корпус... Потом все было словно в тумане... Ужас... истошные крики... летящие с полок чемоданы... мысли о неминуемой смерти... рваная дыра вместо коридора в салоне... поток холодного воздуха, со свистом вытягивающий всех наружу...
       ... и ОНА, вновь ворвавшаяся в голову, как и неделю назад - тоже испуганная, но полная решимости бороться за жизнь...
       ... судорожные объятия Андрея...
       ... стремительный полет...
       ... ЧУЖИЕ мысли и заклинания на непонятном гортанном языке...
       ... и огромное существо, появившееся под ними и расправившее перепончатые крылья - еле заметное и прозрачное, но все же замедлившее падение и понесшее их через заросли на каменистую поляну...
       ... боль от жесткого падения... кровь из царапин... радость...
       ... ЧУЖАЯ боль - не физическая, а душевная, бесконечно далекая и вместе с тем близкая, идущая одновременно из головы и из темной глубины давно ушедшей эпохи...
       "Света, ты не возражаешь, чтобы мы были вместе? Ведь ты сама позвала меня, потому что думала о нашем мире, я это чувствую. Я не буду мешать тебе жить твоей жизнью, а просто буду иногда помогать", - сказала ОНА, а потом упала на колени, взяла острый обломок вулканической породы и стала разрывать землю под камнями, пока не нашла...
       От костей почти ничего не осталось, но, сгорев в потоке лавы, они оставили пустоты, повторяющие очертания того, кем уже через несколько дней восторгались археологи и палеонтологи... Так и ОНА, Лиара, исчезла и одновременно заполнила часть внутреннего пространства Светланы Васильевой.
       ... вопросы....
       "Что вы видели и слышали перед тем, как самолет стал падать?"
       "Как вам удалось остаться невредимыми при падении с такой высоты?"
       Они отвечали, отчасти говоря правду, а отчасти повинуясь тихому голосу в голове, древние слова которого переводились на язык чистой мысли и образов:
       "Расскажите о том, как горела гора, но не говорите про меня - об этом им еще рано знать."
       "Сегодня утром потерпел крушение "Боинг-737", совершавший чартерный рейс из Тенерифе в Москву. Вскоре после взлета на борту самолета произошел взрыв, потом он развалился на части и упал в море. По предварительным данным, из находившихся на борту ста двадцати шести человек спастись удалось лишь двоим - молодому человеку и девушке. Обстоятельства катастрофы выясняются. Скорее всего ее причиной стал теракт...", - сообщили по всем каналам новостей в тот день.
       "Подлинной причиной катастрофы "Боинга-737" над Канарскими островами стала пространственно-временная воронка, в которую самолет попал через полторы минуты после взлета...", - написали в газете "НЛО" и рассказали в одной из передач по РенТВ несколько месяцев спустя.
       А потом о них забыли, и остался лишь тихий печальный голос, рассказывающий о канувшем в небытие мире, а еще... дракон, выставленный на всеобщее обозрение.
      
       - Молодые люди, музей закрывается, просьба покинуть зал, - пожилой голос смотрительницы доносился словно из другого мира, и реальность медленно возвращалась, как после долгого крепкого сна, наполненного сюрреалистическими видениями.
       - Пойдем, - Андрей потянул Свету за руку, но она еще с полминуты со слезами на глазах стояла напротив экспоната, не решаясь прервать шелест древних слов, идущих из глубин сознания и далекой бездны веков.
       "Мы еще придем, и я буду говорить с вами. Я помню всё и не дам исчезнуть памяти о нашем мире. Тот, кто скоро появится на свет, тоже будет помнить."
       Света, уже вернувшаяся к мыслям о повседневных делах, не услышала этих прощальных слов, но, еще раз обернувшись на выходе из зала, отчетливо ощутила движение зарождающейся трехмесячной жизни внутри себя.
      
      
      
      
      
      
      
      

    12


    Кикимора Пр: Выпускной   18k   Оценка:8.48*9   "Рассказ" Фэнтези

       - Элька, давай быстрее, через полчаса вручение дипломов, а мы до сих пор не в актовом зале!
       - Дай хоть глаз докрасить, Несс!
       - Поторопись, опаздываем же!
       - Между прочим, это была твоя идея - обмывать диплом ещё до его вручения! И это твой будильник прозвенел почему-то на час позже, чем должен был!
       - Да кто ж знал, что обычные посиделки в "Зелёном Драконе" превратятся в такое! А у тебя, кстати, будильник вообще был отключен! Так что виновата здесь не я одна! Эль, некогда препираться, и так опаздываем, после разберёмся. Ты закончила с макияжем?
       - Да, всё, я готова... А ты не видела мою сумочку?
       - Эллана!
      
       ***
       Так начиналось утро последнего дня, когда мы могли находиться в стенах родной Академии Созидательной Магии. Шесть долгих лет непрерывной зубрёжки, неизменных стрессов во время зачетных недель и сессий (это у меня, а у Несс ещё и обязательные нервные срывы или хотя бы просто истерики), еженедельных походов в так полюбившийся нам трактир "Зелёный Дракон", сумасбродных идей, безбашенных выходок... Ну, и вследствие этого - ссоры с нашим куратором, долгие извинения, заверения в истинном раскаянии и новые проделки. Наверное, после нашего выпуска преподаватели наконец-то смогут вздохнуть спокойно. Хотя, ещё неизвестно, кого на первый курс в этом году наберут.
       Я стою на сцене актового зала примерно в середине второго ряда выстроившихся в ожидании окончания торжественной церемонии адептов-выпускников. Передо мной - староста девочек, Мелюзина Огнидзе, представительница древнейшей и очень редкой расы айтварас, духов огня: дед - Змей Горыныч, отец - Огненный Змей. Справа - наперсница по приключениям и землячка, дриада Аполинария Листкова. Слева - моя заклятая подруга и соседка по комнате, Инесса Яжич, Баба-Яга в десятом поколении. А вот позади меня мой верный враг - смелый, благородный, умный, и в то же время такой невыносимый, язвительный и высокомерный, Андвар Бессмертный. Да-да, сын того самого знаменитого Кащея Бессмертного. Владельца магического телеканала "Маг-TV", сети супермаркетов "Кащеюшка", известного продюсера и мужа талантливой актрисы и супермодели, демонессы Шуйгены Воздушной. О, Великий Эру, перед Андваром готовы были распахнуться двери любого престижного высшего учебного заведения в столице! Так нет же, его превосходительство пожелал изучать именно Созидательную магию, а лучше всего её преподают именно в нашей провинциальной Академии. И с момента нашего знакомства он не упускал возможности подколоть, уязвить или отпустить шуточку насчет воспылавшей к нему глубокой ненавистью вследствие такого отношения к себе кикиморы Элланы Лешич, то есть меня.
      
       - Уважаемые адепты, их родители и родственники, преподаватели, а также высочайшие гости сегодняшнего торжества!
      
       Наконец открывает мероприятие ректор, Бастуев Мстислав Яковлевич (среди адептов просто "Мстя"). Полноватый мужчина, лет пятидесяти на вид, с грубыми чертами лица, явно доставшимися в наследство от гоблинов, и с темными крыльями (очень сильно напоминавшими по форме крылья бабочек, только значительно крупнее), указывавшими на близкое родство с сильфами, элементалями воздуха, известными своей свирепостью. В общем, при такой генетике, мы опасались попадаться ему на глаза даже тогда, когда он находился в весьма благодушном настроении. Да что адепты! Даже преподаватели старались свернуть в какой-нибудь закоулок, едва слышали его рокочущий голос, предупреждающий о том, что Мстя вот-вот появится на горизонте!
      
       - Мы собрались сегодня здесь, для того чтобы чествовать наших выпускников! Сегодня они получат свои заслуженные дипломы, и выйдут из этих стен специалистами созидательной магии! Вчерашние адепты станут теми, кто построит для вас здание по новейшей магической технологии, вырастит растение с нужными свойствами, сотворит прекрасный водоем, восстановит разрушенное или утраченное по вашим воспоминаниям! За ними - наше будущее!
      
       В зале - бурные аплодисменты, на сцене - жидкие хлопки выпускников, в отличие от зрителей знающих, что впереди еще полчаса приевшейся из года в год повторяемой почти на каждом официальном мероприятии речи, и всё это нужно выслушивать стоя, молча, при этом не заснув и не нашкодив.
      
       - Наша Академия Созидательной Магии существует уже более десяти веков. В нашем учебном заведении всегда преподавали и сейчас преподают лучшие мастера и самые опытные магистры в этой отрасли магической науки! Да, наша Академия не такая большая, как многочисленные высшие учебные заведения Боевой, Целительской, Проклятийной и прочих магий, но зато наша профессия практически уникальна! На сегодняшний день в стране по Созидательной магии специализируются, помимо нас, только два высших и три среднеспециальных учебных заведения! Именно поэтому наши выпускники так востребованы! ...
      
       Бла-бла-бла, и дальше в том же духе. Проходили, слушали, знаем, выучили эту речь практически наизусть, ибо слышали её чуть модифицированную версию трижды в год: на посвящении первокурсников, на праздник Великого Эру, нашего небесного покровителя, и на вручение дипломов, куда в обязательном порядке заставляли приходить всех адептов, вне зависимости от курса обучения.
       Мстя слегка преувеличивает: по столичным меркам наша Академия считается не то что небольшой, а очень даже маленькой, ведь у нас выпускается всего около 50-60 адептов в год. Но преподаватели у нас действительно лучшие, поговаривают, что когда-то здесь вел механику созидания сам Магистр Мерлин, правда, инкогнито, поэтому подтвердить сей факт не представляется возможным.
       Но главная уникальность нашего заведения в том, что оно расположено в горах. Охраняет его пожилой Красный Дракон, мудрый, хитрый и, несмотря на солидный возраст, весьма подвижный. Я, Инесса и Аполинария смогли подружиться с ним еще на первом курсе, и поэтому могли свободно возвращаться на территорию Академии, если задерживались в городе позже комендантского часа.
       А ещё на соседнем альпийском лугу обитает стадо единорогов - своеобразный местный медицинский пункт. Наш ректор весьма консервативен и в договор, который мы подписываем при поступлении, включил условие, согласно которому девушки должны блюсти свою невинность вплоть до завершения обучения либо до вступления в брак, если таковое случится, пока они находятся в стенах Академии. Так что перед каждой сессией для получения меддопуска все адептки в обязательном порядке посещали единорогов, и все нарушившие условие договора немедленно отчислялись. Впрочем, находились и такие девицы, родители которых готовы были внести кругленькую сумму "для благотворительных целей" на академический счёт в Гномьем банке, благодаря чему на некоторые "шалости" Мстя закрывал глаза.
      
       - ... тридцать пять лет назад мы учредили "Ассоциацию выпускников АСМ", которая помогает вчерашним адептам устроиться на высокооплачиваемую работу, оказывает юридические и психологические услуги! За это время к нам обратились...
      
       Не в силах сдержаться, украдкой сцеживаю в кулак зевок: второпях так и не успела выпить бодрящего отвара. Тут же вздрогнула от шёпота, раздавшегося у левого уха.
       - Что, зелёная, не выспалась? - а я-то надеялась, что хоть сегодня не услышу ехидных высказываний Андвара. Наивная.
       -А кто, по-твоему, в этом виноват? - тихо огрызнулась, не поворачивая головы. В ответ - молчание. Даже как-то странно...
      
       ***
       Вспомнилось, как я впервые увидела Бессмертного шесть лет назад. Мы с Инессой познакомились, пока стояли в очереди за ордерами на заселение в общежитие. Оказалось, что живем мы неподалёку друг от друга: я родом из Светлого Леса, а Несс (как попросила себя называть новоприобретённая подруга) прилетела из соседствующей Дремучей Пущи. Слово за слово, и вот мы поняли, что обрели друг в друге родственную душу, и когда подошла наша очередь заходить к коменданту, попросили заселить нас в одну комнату.
       Я уже закончила разбирать свои вещи и с любопытством наблюдала, как Несс пытается впихнуть очередное платье в свой уже битком набитый шкаф, когда в дверь коротко постучал и, не дожидаясь приглашения, вошел красивый голубоглазый брюнет. Он окинул комнату цепким оценивающим взглядом, на лице отразилось не то разочарование, не то презрение.
       - Инесса, сестричка, ты действительно собираешься жить здесь? Может, ты всё-таки позволишь мне поговорить с комендантом, и тебя переселят в более комфортабельные покои, причём жить ты там будешь одна.
       - Меня абсолютно всё устраивает! Мне нравится эта комната, и мне нравится моя соседка! Ты не задумывался о том, что я, возможно, не хочу жить одна? Сколько можно повторять: не лезь не в своё дело!!! - и без того раздражённая войной со шкафом, девушка разозлилась и швырнула в собеседника небольшим файерболом, который без всяких видимых усилий со стороны противника был пойман и потушен между ладонями. Видимо, привык к таким выходкам.
       - Может, хотя бы представишь меня своей зелёной подруге? - после такого эпитета в мою сторону разозлилась уже я. Да, я кикимора! Да, у меня зеленоватый оттенок кожи и длинные тёмно-зелёные волосы! Но это не значит, что меня можно неуважительно называть "зелёной"! Зато у меня, в отличие от него, нет хвоста!
       - Да, Несс, кто этот хвостатый? - в меня тут же воззрился яростный взгляд синих глаз. Видимо, парень оскорблён тем, что я не восхитилась этим свидетельством близкого родства с демонами. А рога у него, интересно, тоже есть?
       - Ах, да... Эля, этот невоспитанный юноша - мой троюродный брат, о родстве с которым мне иногда хотелось бы забыть, Андвар Бессмертный. Андвар, эта милая девушка - Эллана Лешич, озёрная кикимора из Светлого Леса.
       - Не знал, что озёрные кикиморы еще существуют. Мне казалось, что все они давно перебрались на болота, ведь там нет конкуренции в виде русалок. Что ж, будем знакомы, зелёная! - парень окинул меня более пристальным взглядом, и в его глазах, помимо презрения, появилось что-то похожее интерес или даже удивление...
      
       ***
       - Мне кажется, встреча рассвета на крыше стоила бессонной ночи, - шёпот, вновь раздавшийся за спиной, возвращает меня к реальности. - А вообще, могли бы хоть спасибо сказать за то, что мы спасли вас от инкубов. И как вас угораздило с ними связаться?
       - Спасибо, - искренне поблагодарила я, со стыдом вспоминая вчерашний вечер.
      
       Вчера я, Несс и Аполинария, предварительно договорившись с Красным Драконом, отправились на ночь глядя в город отмечать вручение дипломов. Мои уговоры перенести мероприятие на другой день в связи с тем, что заранее праздновать - плохая примета, были нагло проигнорированы обеими подругами. Раз нельзя уговорить, значит, надо поддержать! Так что вскоре мы уже сидели за любимым столиком в "Зелёном Драконе", где подавали самый вкусный тирамису и лучшее ягодное вино.
       После двух бутылок и горы пирожных мы уже были готовы расплатиться и уходить, но неожиданно к нам подсела троица очаровательных юношей в чёрных плащах с капюшонами.
       - Милые дамы, куда вы так спешите? - промурлыкал низким баритоном тот, что нагло уселся возле Несс. - Этот вечер слишком прекрасен, чтобы так быстро завершиться. Позвольте представиться. Меня зовут Фуркас.
       - Простите за наше внезапное вторжение, но нам кажется, что столь очаровательные девушки не должны быть одни! - не менее завораживающим голосом заявил второй незнакомец, уже успевший опустить руку на спинку стула Аполинарии. - Мы постараемся скрасить ваше одиночество. Валефар, к вашим услугам.
       - Я надеюсь, леди позволят угостить их эльфийским вином? - обольстительно улыбаясь и подзывая подавальщицу, опустился рядом со мной третий юноша. - Моё имя Асмодей. А ваши имена, прекрасные незнакомки?
       Смутившись от пристального мужского внимания, мы представились. Далее нас потихонечку спаивали, отвлекая шутками и весёлыми историями, и незаметно придвигались всё ближе и ближе каждый к своей "жертве". И быть бы беде, если бы в трактире не появился Андвар с парой приятелей, вероятно, забредшие сюда с той же целью, что и мы в начале вечера.
       - О, сестричка! И зелёная с подружкой с ней! Пошли, поздороваемся, заодно узнаем, что за хмыри к ним пристроились! - тут же потащил одногруппник своих друзей в нашу сторону.
       Наши спутники появлению конкурентов не обрадовались. Они даже встали из-за стола, опустив капюшоны, под которыми были спрятаны рожки - не прямые, как у обычных демонов, а изогнутые по спирали. Великий Эру, да это инкубы! Вот мы вляпались! Я от испуга даже протрезвела. Бросила быстрый взгляд на подруг. Они всё ещё не поняли масштабов нависшей угрозы, оставаясь под воздействием алкоголя и ферромонов, исходящих от демонов.
       - Шли бы вы отсюда, детки, пока не нарвались. Не стоит отвлекать голодных инкубов от редкого лакомства. В наше время очень сложно встретить непорочную деву, а тут целых три! - плотоядно ухмыльнулся Асмодей.
       - Адептки Академии Созидательной Магии не для вас, рогатые! Ищите добычу в другом месте. Иначе скоро станете безрогими и беззубыми! - прорычал Андвар. Кончик его хвоста начал ходить из стороны в сторону, как у хищника перед броском.
       Демоны в ответ на угрозу только расхохотались. А зря.
       Никогда не видела одногруппника таким разъярённым. Его глаза внезапно заполыхали красным, а пальцы начали слегка искриться. Сделав непонятный пасс рукой, он швырнул в Асмодея молнией. Приятели Бессмертного переглянулись, и бросились на Фуркаса и Валефара. Завязалась драка.
       Через несколько минут наглые соблазнители были повержены. Фуркас ощупывал голову, оставшуюся без одного рога, Валефар лишился клыков и зло сплёвывал кровь на пол, Асмодеус с подбитым глазом и разбитым носом без сознания лежал на полу. Защитники девичьей чести отделались небольшими ссадинами и царапинами.
       - Уходим отсюда, быстро! - жёстко скомандовал Андвар, бросив на стол несколько золотых монет в качестве компенсации за учинённый разгром. Ребята подхватили на руки ошарашенных и ничего не соображающих девушек, и мы стремительно покинули "Зелёный Дракон".
       Подруги, удобно устроившись в повозке, которую нанял один из парней, кажется, его звали Яцек, тут же уснули. Меня всё ещё трясло при мысли о том, как могло всё закончиться, если бы никто не пришёл нам на выручку. Герои вечера сидели напротив и о чём-то тихо разговаривали.
       Уже светало, когда мы добрались до Академии. Дракон, впуская нас, что-то сонно пробормотал и уже через минуту мирно захрапел. Яцек и другой приятель, имени которого я так и не вспомнила, отнесли спящих Инессу и Аполинарию в их кровати. Андвар проводил меня до комнаты, пожелал спокойной ночи и уже собирался уйти, но неожиданно для нас обоих я его остановила. Я вдруг вспомнила, что это последняя наша ночь в стенах замка, и мне захотелось, чтобы она запомнилась мне навсегда...
       - Андвар! Ты когда-нибудь встречал рассвет на крыше?
       - Нет, - улыбнулся мой провожатый.
       - Пойдем вместе?
       Это утро мы встретили, сидя на крыше Академии. Впервые за четыре года мы не пытались друг друга подколоть или оскорбить, а мирно беседовали обо всём на свете. Что ж, все равно завтра адепты разъедутся по местам распределения, и я больше никогда не увижу Андвара. Так смысл сейчас враждовать, тем более со спасителем? В общем, по комнатам мы расходились уже друзьями.
      
       - ...А теперь перейдём к вручению дипломов!
      
       Ну, наконец-то! Я уж начала бояться, что ректор затянет свою речь ещё минут на пятнадцать. Мстислав Яковлевич торжественно, при помощи нашего куратора, вручил дипломы, пожав руку каждому адепту. Потом началось распределение. Мой дед Леший, хозяин Светлого Леса, должен был подать заявку с просьбой прислать на работу, как молодого специалиста, именно меня. Я не сомневалась, что его авторитет поможет мне устроиться на родине. Моей заветной мечтой было открыть на опушке Светлого Леса собственное агенство по оказанию услуг в области Созидательной Магии, а первым делом я хотела отреставрировать озеро на тайной полянке, где я провела своё детство.
      
       - ...Дремучая Пуща, одно место, Инесса Яжич!
       Отлично! Значит, Несс будет неподалёку, и мы сможем часто гостить друг у друга!
      
       - ...Славгород, три места, Мелюзина Огнидзе, Аполинария Листкова и Яцек Вранко!
       Повезло Аполинарии, будет работать в столице. Я очень надеялась, что дед прислушается к моей просьбе, и она попадёт к нам. Но всё равно я рада за подругу, ведь обычно в Славгород отправляют только по блату. Странно, что Андвар не оказался в этой тройке.
      
       - ...Светлый Лес, 2 места, Эллана Лешич и Андвар Бессмертный!
       Что-о-о? Дальнейшее я уже не слышала. За что мне это, Великий Эру??? Нет, я, конечно, благодарна за вчерашнее спасение, но терпеть его ещё три года, пока обязательный контракт не прекратит действие?
       Обернулась, чтобы взглянуть в эти бесстыжие синие глаза.
       - Хвостатый, как ты это провернул?
       - Просто уговорил твою дриаду поменяться местами. Тем более, что она понравилась Яцеку. - ухмыльнулся Андвар. - А ты всерьёз думала, что так легко от меня отделаешься, зелёная?
      
       Кажется, скоро кто-то на себе проверит, действительно ли он так бессмертен, как утверждают слухи...
       Что ж, посмотрим кто кого!

    13


    Холодный Р. Звук волшебства   17k   Оценка:9.12*7   "Рассказ" Фэнтези

      В этот день в столице княжества было тихо. По-прежнему ржали лошади и ослы, переругивались носильщики, зазывали покупателей торговцы на рынке. Но магия молчала. Только из окон княжеского дворца доносилось протяжное заклинание: там заканчивал лечение лихорадки юного княжича маг первой ступени Терефа Стос. Случай, конечно же, чрезвычайный.
      Сегодня, в день летнего солнцестояния, Академия Магии выпускала учеников. Экзамены были уже позади, в этот день в главном зале Академии планировалась торжественная церемония посвящения новой порции магов. Строго говоря, они не становились еще полностью самостоятельными магами, но получали право практиковать под патронажем более опытных волшебников.
      К полудню - времени начала мероприятия - просторный двор Академии был вычищен, окна намыты, и в этом году даже обновлена краска на стенах. Никто не помнил, почему здание Академии - ничем не примечательный двухэтажный дом - стали красить в розовый цвет, однако эта традиция считалась священной, и жизнерадостная поросячья расцветка регулярно возобновлялась. Ворота во двор были открыты, возможно, впервые за последний год. Обычно хватало калитки и ворот на заднем дворе.
      Главным событием вечера официально считалась речь архимага княжества перед выпускниками, после которой им торжественно вручат грамоты, подтверждающих право на профессию и настоящие уже, не тренировочные, флейты. Впрочем, кабатчики города знали, какое событие считают главным сами выпускники, и заранее потирали руки.
      ***
      Накануне Мигаэлю - одному из счастливых выпускников - передали указание ректора явиться за два часа до начала церемонии. Он не понял, что бы это могло значить, но явился. Это неожиданное приглашение нервировало его, малиновый колпак для торжественных случаев казался нелепым сейчас, когда торжество еще не началось, вычищенная накануне мантия казалась деревянной; и вообще Мига вдруг снова почувствовал себя неуклюжим деревенским увальнем, потерявшимся в городе - точно так же, как на первом курсе.
      К счастью, его ждали. Преподаватель Искусства изготовления флейт из подручных материалов профессор Берднер сидел во дворе Академии на солнышке. Он встал навстречу Мигаэлю, когда тот только вошел в ворота.
      - Доброе утро, молодой человек. Есть кое-что, что вы должны узнать до церемонии посвящения. Вернее, вспомнить.
      - Доброе утро, профессор. О чем вы говорите?
      - Следуйте за мной, - маг повернулся и направился к зданию Академии.
      Двигаясь за преподавателем, Мига чувствовал себя уже не просто деревенщиной, а несмышленым малышом. Он вдруг явственно вспомнил, как мама называла его Ми, а он сердился и очень стеснялся этого прозвища.
      Войдя в здание, они направились направо, вниз по лестнице, в подвал. Преподаватель распахнул дверь в одну из звукоизолированных комнат, которые использовались для экспериментов с малоизученными заклинаниями.
      - Проходите, устраивайтесь удобнее в кресле.
      - Можно мне...
      - Сейчас вы все поймете. Не переживайте, ничего плохого не случится. Не вы первый, не вы последний.
      Окончательно распрощавшись с жизнью после этих слов, Мигаэль влез на кресло. Маг закрыл дверь, задвинул щеколду, достал из-за пояса флейту и начал играть незнакомое заклинание. Глаза Мигаэля закрылись сами.
      ***
      - Мига, побежали, у бабы Тютьки маг!
      Мига проглотил не дожеванный кусок хлеба, выскочил из хаты и помчался за ребятами на другой конец деревни. Он еще никогда не видел - и не слышал - мага!
      В этот раз маг залечивал сломанную ногу тютькиного сына - бобыля, дурака и пьяницы. Услуги мага стоили очень дорого, поэтому по общему договору его приглашали только в случае серьезных проблем со здоровьем. Все другие сложности деревни решали своими силами. Зато на лечение каждому члену общины скидывались всем миром беспрекословно. На этот раз кто-то попробовал возражать: тютькин выродок, мол, за всю жизнь и гвоздя не забил, а ногу сломал вообще по пьяному делу, - но его одернули: всем миром, значит всем миром, да и дурак он, а с дурака какой спрос?
      Окна тютькиного дома были открыты, маг стоял в середине комнаты, готовился. Мальчишки близко к окнам подходить боялись - маг все-таки, поэтому видно со двора было плохо, зато слышно отлично. Маг достал флейту, обмахнул ее тряпочкой, что-то в ней поправил, приложил к губам, задумался на минуту, и - начал играть.
      Играл он не музыку. Ни петь, ни танцевать под это было невозможно. В его игре не было ни мелодии, ни ритма, она раздражала и притягивала одновременно. Мига стоял, не слыша ничего, кроме этих странных, потусторонних звуков, совершенно привороженный.
      - Неужто это обычная флейта так может, а, Мига?
      Мига не ответил. Он будто бы был где-то в другом месте. Он понимал, что стоит во дворе бабы Тюти и слушает заклинание. Но он не мог пошевелиться. Вернее, мог, но не хотел - так не хотел, что бей его топором, он бы скорее умер, чем отодвинулся.
      Наконец маг закончил. Снова обмахнув флейту, он убрал ее в чехол на поясе, подошел к больному и осмотрел ногу. Потом повернулся к бабе Тюте и стал ей что-то тихо говорить.
      - Мига, а если на него разбойники нападут, может он их заклинанием раскидать? Одному шею свернуть, другому руку сломать... Бац, бац, бац!
      Мига потряс головой, избавляясь от морока:
      - Он пока флейту будет доставать, они ему накостыляют.
      - Точно... Так может, он и на губах насвистеть может? Сломать-то ногу - не лечить, дело не хитрое.
      - Наверное, - это Миге было не интересно. Интересно ему было то, что сделать из дурака нормального человека магия, видимо, не могла.
      ***
      В деревне Мигу называли Соображала. Любой инструмент его слушался. С топором в двенадцать лет он управлялся так, что бородатые мужики засматривались, да только крякали - "нам вовек так не научиться". Первый раз взяв в руки косу, он вышел на луг и стал косить, будто занимался этим все последние годы. За полдня ни в чем не уступил опытным косарям. Потом, правда, умаялся.
      Любой механизм, любое приспособление он понимал с первого взгляда. В деревне Соображалу любили: он часто помогал починить самопрялку или выправить испорченный нож - бесплатно, просто из любви к искусству. Кузнец его ненавидел.
      ***
      Когда Миге шел шестнадцатый год, Лина, его старшая сестра, после родов сильно заболела. Мига всегда находил время навестить ее, поговорить, полюбоваться на бестолково машущего руками племянника, да помочь зятю с покосившимися воротами. И, понятное дело, он был там, когда являлся маг. Болезнь была тяжелой и долгой, маг приходил три раза. На третий раз Мига понял, что маг играет одно и то же заклинание.
      Через несколько дней Лина пошла на поправку, а Мига стал вечерами пропадать в сарае, где давно уже устроил себе мастерскую. Он жег дорогие свечи, что-то строгал и вырезал, разговаривал сам с собой, а иногда из сарая доносился скрип и шипение. Всю зиму, кроме совсем уж морозных дней, Мига не вылезал из мастерской, обогреваемой маленькой печуркой. Мать хваталась за сердце и приговаривала "да что с тобой, родненький?", а отец, давно уже поверивший в талант сына, ее успокаивал. Надо - значит надо. Придет время - расскажет.
      ***
      В начале весны Мига наконец выбрался на белый свет. Выбрался, - и вдруг стал необычайно словоохотлив. Раньше деревенские сплетни его почти не интересовали, а теперь он жадно слушал баб у колодца, заводил разговоры с мужиками во время отдыха, и при этом нервно реагировал на известия о чьем-либо нездоровье. Однако весна выдалась спокойной и удачной. Никто всерьез не болел, два случившихся новорожденных были здоровы и не принесли матерям никаких проблем, никто не получал травм. Разве что умер дед Петр, но это никого не удивило: ему было уже девяносто четыре года.
      Наконец наиловчейший по общему признанию Соображала уронил бревно себе на запястье, да так, что раздробил сустав. Сам он такое устроил, или это вышло случайно - Бог весть. Вряд ли сам: все-таки очень больно, да и сустав этот для такого мастера был очень нужен - а ну как не срастется, не смотря на всю магию? Впрочем, даже если не сам... То, чего сильно ждешь, непременно случается.
      Деревня по обыкновению собралась, кузнец угрюмо молчал, но идти против мира не посмел, так что маг приехал быстро.
      Бледный Мига полулежал в кровати, выставив неестественно вывернутую, замотанную в тряпицу руку. Маг оказался высоким мужчиной с жестким взглядом. Он вошел, поздоровался и кинул через плечо:
      - Выйдите все!
      Все вышли и встали полукругом у окна. Маг подошел к окну и закрыл его. Взял табурет и сел у кровати.
      - Вот... Рука... - неуверенно начал Мига, поняв, что пауза слишком затянулась.
      - Я вижу, что рука, - ответил маг. - А еще я знаю про аппарат.
      - Что?! - Мига привстал, обескураженный.
      - Не вы первый, не вы последний. Магия - это не только дудочка, я и видеть должен больше, чем обычный человек. Сейчас вы выключаете аппарат, я провожу первый сеанс лечения, а потом мы с вами вместе едем в столицу. Это не предложение, это констатация.
      ***
      Дорогу в столицу Мигаэль не запомнил. Наверное, сказались заклинания, облегчающие боль в руке. Мимо мелькали какие-то леса, луга, деревни. Далеко на горизонте плыли горы. Ехали на отцовском возке. Что маг сказал отцу, Мига не знал, и попрощаться с родителями не успел.
      Дорога заняла больше двух дней, и пока доехали, все косточки были поставлены на места искусным магом, и сустав почти зажил. Впрочем, болел он адски - сказывалось быстрое магическое исцеление, и Мига, мысленно стеная от боли, видел все вокруг как через туман.
      В городе нигде не останавливаясь, поехали сразу в Академию Магии. Въехали на задний двор, маг велел какому-то прислужнику приглядывать за возком и его пассажиром, а сам исчез внутри. Через пять минут появился и провел Мигу вниз, в подвал. Они зашли в темный кабинет, оббитый дубом с кожаными креслами у стен и огромным столом посередине. На стол маг поставил Мигин аппарат, а Мигу усадил в одно из кресел.
      - Жди, - сказал он. - Сейчас придет секретарь архимага господин Илис. Он будет заниматься тобой, - и ушел.
      Господин Илис пришел почти сразу. Кивнул Миге и стремительно направился к его аппарату.
      - Восхитительно, - наконец выдал он, оторвавшись от прибора десять минут спустя. - Совершенно восхитительно! Это самый изящный механизм из всех, что мне попадались, а повидал я их, поверьте, не мало. Давайте запустим! Мигаэль, будьте добры...
      Мига, чуть не теряя сознание от боли, покрутил ручку, опустил иголку на восковую поверхность цилиндра и отжал блокирующий рычажок. Цилиндр завертелся.
      - Все? Уже можно? - спросил господин Илис.
      Мига кивнул.
      - Что бы такое простое... А вот давайте радугу, - секретарь приложил к губам флейту и издал несколько пронзительных нот. В воздухе повисла миниатюрная радуга - прямо в комнате, без дождя и солнца.
      Секретарь отложил флейту, - радуга сразу исчезла, - и махнул Мигаэлю. Тот остановил аппарат, что-то там перещелкнул и запустил опять. Восковой цилиндр снова закрутился, игла пошла по борозде, но на этот раз не записывая звук, а воспроизводя. Сквозь шипение и скрип донеслось: "Все? Уже можно? Что бы такое простое... А вот давайте радугу" и звуки заклинания. На том же месте, что и прежде снова появилась радуга. Она была нечеткой и будто бы выцветшей, но все-таки это была радуга.
      - Невероятно! Вы изумительный механик! Это действительно лучшая запись заклинания. Хотите посмотреть нашу коллекцию звукозаписывающих машин? Вам будет любопытно. Пойдемте!
      Идти пришлось недолго. Собственно, музей располагался в смежном помещении. Здесь были полки вдоль стен, от пола до потолка, уставленные разными механизмами - от грубых поделок из плохо обработанного дерева до спрятанных в недрах изумительных медных завитушек.
      У Миги даже перестала болеть рука. Он рассматривал механизмы, пытаясь понять принцип их работы. Впрочем, принцип у них всех был один. Изобретатели догадались, что звук - это колебания воздуха, и механизмы разнились лишь способом усиления и фиксации этих колебаний. Почти один в один повторял Мигину конструкцию один аппарат из слоновой кости - дорогущий, наверное! Он не был как-то особенно украшен, но почему-то именно от него было трудно оторвать взгляд, так гармонично соотносились его детали.
      Господин Илис дал Миге вдоволь насмотреться на экспозицию, после чего они вернулись в кабинет.
      - А теперь сядьте, Мигаэль. Пришла пора прояснить ваше будущее. Как вам должно быть известно, хотя я допускаю, что и не известно, согласно указу князя Никоира Второго три тысячи четыреста двадцать второго года от сотворения мира любая попытка украсть и незаконно воспроизвести заклинание, либо же не ставя в известность мага, использовать на несколько объектов заклинание, предназначенное для одного объекта, карается смертной казнью если попытка удалась и пожизненной каторгой в обратном случае. Я хочу, чтобы вы это поняли. Ваша попытка не удалась, следовательно, вы отправляетесь на каторгу. На всю жизнь. А на каторге больше пяти лет не живут. Вы понимаете это?
      Мига в ужасе сглотнул. Ему показалось, что болит уже не только рука, а все тело.
      - Но... Но...
      - Я вас слушаю. Вы пока не на суде, говорите свободно.
      - Я... Я ведь только людям хотел помочь... Дорого очень мага вызывать каждый раз, разорение же. Я хотел... Я только... Да и зверей жалко, за них магу не заплатят... - Мига уронил голову.
      - Я понимаю вас. Но сейчас мне важно, чтобы вы поняли меня. Вы осознаете, что отправитесь на каторгу, откуда уже никогда не вернетесь?
      Мига помедлил.
      - Да.
      - Хороший ответ. Твердый. А то вы что-то расклеились.
      Секретарь поднялся, налил из графина стакан воды и протянул Мигаэлю. Тот взял его дрожащей рукой и, судорожно глотая, выпил.
      - Теперь я скажу вам. Магия должна себя защищать. Вы знаете, сколько времени нужно учиться, чтобы стать магом? Четыре года только постигать основы. Потом два года практики под руководством наставника. Потом три года самостоятельной практики на простейших случаях. И только после этого окончательный экзамен, и присвоение звания действительного мага. Одно это уже стоит того серебра, которое маг берет с крестьян. Очень мало берет, кстати, городские платят больше.
      Илис прошелся по комнате.
      - Вы можете сказать: пусть так, но можно записать заклинания с помощью вашего аппарата и платить не серебро магу, а медь тому, кто с этим аппаратом будет приезжать вместо него. Да, можно. Обычно мы говорим, что заклинания слишком индивидуальны, слишком привязаны к конкретному случаю, поэтому записать их нельзя... Но это чушь. Если правильно определить проблему, то можно играть стандартное заклинание и оно сработает. Магия сама найдет, к чему приложиться поблизости. Кость срастется, кровотечение остановится, редиска уродится. Дело в другом. Если магов не станет, некому будет придумывать новые заклинания. А они постоянно появляются, и не сами собой. Мы с каждым годом учимся быстрее решать старые проблемы и находим управу на новые. Еще во времена детства ваших родителей холера была большой бедой, знаете? Сейчас ее вовсе нет. Почему? Спасибо Теодольфу Сильному. Он работал над заклинанием против холеры целый год. Мой учитель, кстати.
      Илис подошел к Мигаэлю.
      - Итак, что будет, если перестать платить магам?
      - Беда?
      - Можно сказать и так. А что будет с вами?
      - Каторга, - Мига с трудом подавил стон, так тошно ему стало от этой мысли.
      - Да. Но есть вариант.
      ***
      Мигаэль открыл глаза. Профессор Берднер сидел за столом и что-то читал. Он услышал движение и оторвался от книги:
      - Все в порядке? Вы вспомнили?
      - Да, профессор. Но зачем это воспоминание мне вернули?
      - Человек должен сам распоряжаться своей памятью. Особенно маг.
      - А зачем забирали?
      - Для вашего удобства во время обучения. И для безопасности Академии. Можем ли мы в полной мере доверять неопытному студенту? А вдруг вам пришла бы идея сбежать, избавившись разом и от каторги, и от нашей сделки. Вас же никто не охранял.
      - Понятно.
      - Вы расстроены? Не переживайте, всегда приходится чем-то жертвовать. Помните в музее аппарат из слоновой кости? Это мой.
      - Ваш? Не может быть! - Мигаэль был потрясен.
      - Да, мой. Как он вам?
      - Прекрасная работа!
      - Рад, что вам понравилось. Не расстраивайтесь, помните главное: вы теперь маг. Поторопитесь, церемония скоро начнется.
      Мигаэль вышел, не попрощавшись. Выпускники уже собрались. Они кучковались во дворе, громко переговариваясь и нервно смеясь. Ждали прибытия архимага.
      Мигаэль поправил колпак, отряхнул мантию, кивнул одному приятелю, другому, и остановился недалеко от главных ворот, глядя вдоль по улице, чтобы пораньше заметить приближение кареты архимага.
      - Я маг, - сказал себе Мига. - Я маг.

    14


    Allor Пр: Академия. Некромант?!   20k   "Рассказ" Фэнтези


       Пролог
       Кто-то дернул Зорка за волосы, заставляя проснуться. Открыв глаза, и сонно потянувшись, горе ученик - зевнул. Другие ученики уже собрали вещи и двинулись к выходу из аудитории. Взгляд паренька сам собой уперся в духа, который его разбудил. Этот самый дух, больше похожий на маленькую мартышку, состроил невинную мордашку и протянул ему учебники. Проигнорировав этот жест, Зорк встал и направился к выходу. Пусть сам все несет, в следующий раз будет более вежливым, подумал юноша. Как всегда он ошибся. Зорк не успел сделать и двух шагов, как все пожитки полетели в спину своего хозяина. Зло ругаясь паренек все собрал. Неодобрительный взгляд учителя он решил проигнорировать, все равно ему никто не сделает замечания.
       Следующие занятие посещать не хотелось. Поэтому выйдя из аудитории, паренек направился в сторону общежитий. Оказавшись у себя, в комнате, юноша закинул учебники и тетради под стол, а сам улегся на аккуратно застеленную кровать. Заснуть не получилось, зато его одолели воспоминания. Уже девять лет он учится в академии и впереди еще три года обучения. Время так быстро летит.
       1 Детство
       Как и все ученики в академию магии он попал в девятилетнем возрасте. Это было отнюдь не лучшее заведение в своей области, зато здесь принимали простолюдинов. Зорк родился в многодетной крестьянской семье, поэтому выбирать не приходилось.
       О родном доме у него остались не лучшие воспоминания. С самого детства он мог видеть духов и ауры людей, поэтому стал предметом насмешек даже среди своих братьев и сестер, которые считали его странным. Когда ему должно было, исполниться девять к ним в деревню забрел странствующий фокусник. Старик сразу разглядел потенциал в ребенке и вызвался отвести его в академию, все равно ему было по пути. Родители Зорка с радостью сбагрили странного ребенка незнакомцу.
       В академию они пришли через две недели. Всю дорогу и последующий месяц старый волшебник готовил своего воспитанника к вступительным экзаменам. Наплыв учеников в это заведение был небольшим, поэтому и требования к поступающим были невелики. Старик устроился в школу учителем, что еще больше облегчило поступление.
       Даже в этой школе учились аристократы, естественно не особо знатные и богатые. С первых дней учебы они стали глумиться над щупленьким пареньком. Примеру этой небольшой группки стали вторить и остальные ученики. Так для Зорка прошла первая четверть учебного года.
       Во время первых каникул, спасаясь от обидчиков, Зорк забрался на чердак. Подниматься, на чердак, было запрещено, но у него не осталось другого выбора. Аккуратно закрыв дверь, чтоб она не скрипнула и не выдала его, Зорк отдышался. Немного привыкнув к полумраку он стал осматриваться. Чердак занимал весь верхний этаж ,поэтому здесь было просторно. Из маленьких, грязных окон все помещение освещали тусклые лучи света. Сразу стало понятно, что сюда никто не заходит. На чердаке накопилось много старых вещей и мебели, на которых толстым слоем лежала пыль. Побродив среди всего, этого, хлама Зорк нашел шкаф набитый книгами, к его радости многие книги были художественными, хотя учебников по магии тоже хватало. Взяв первую попавшуюся книгу парень, выбил пыль со старого дивана и улегся почитать.
       Не прошло и пяти минут, как поверх книги появилась любопытная мордашка полтергейста. Призрак не догадывался, что его заметили. У маленького духа появилась слишком злорадная усмешка, поэтому Зорк решил заговорить с ним. Несмотря на озорной характер, полтергейст решил пощадить юного заклинателя духов. Ведь обижать единственного собеседника за последние двести лет глупо. Все оставшееся время каникул Зорк проводил на чердаке в компании нового друга.
       В первый день учебы Зорк собирался навестить своего друга вечером. Каково же было его удивление, когда зайдя в аудиторию, он увидел, на преподавательском столе, улыбающегося полтергейста. Пол, так прозвал полтергейста Зорк, сидел, свесив лапки, со стола и беззаботно улыбался. Первые пять минут лекции Пол выдержал, но потом начал всячески веселить своего товарища. Конечно же юного волшебника выгнали, под издевки сверстников.
       Каждый день, после лекций, у учащихся проводились практические занятия. На каждом занятии происходили дуэли между учащимися, для закрепления полученных знаний. К несчастью поблажек не было ни для кого, каждый маг должен уметь постоять за себя. Поэтому Зорк совсем не удивился, когда его вызвали в круг.
       Круг представлял собой пентаграмму, целью которой было обезопасить поединки юных магов. Вошедший, в пентаграмму, не мог наколдовать опасные для жизни заклинания или превысить силу разрешенных.
       Сам Зорк ни разу не чувствовал воздействие круга. Он был заклинателем духов, а это значит, что пополнять силу, за счет четырех стихий, ему было не дано. Зато заклинатели духов были единственными, кто мог пользоваться рунической магией. Учитывая эти особенности заклинания, не связанные с рунами, давались ему тяжело. Они выходили слишком слабыми и забирали много физических сил. Тем не менее овладеть ими для Зорка было важно, ведь для начертания рун необходимо время, а в реальном бою время большая роскошь.
       Противником нашего героя вызвался главный задира из компании аристократов. Этот факт не прибавлял Зорку оптимизма. Став в боевую стойку они стали дожидаться, когда учитель разрешит начинать.
       Сделав незначительные замечания, учитель скомандовал начало поединка. Юный аристократ, гадко усмехнувшись, протянул руку, в сторону противника и с кончиков его пальцев сорвалась молния. Зорк взмахом руки поставил перед собой энергетический щит, заранее зная, что его щит не выдержит прямого попадания. Вдруг между Зорком и молнией материализовался Пол. Он открыл рот и поглотил молнию. Сначала с полтергейстом ничего не произошло, потом он потемнел и надулся. Зорк испугался за своего друга и уже хотел кинуться к нему на помощь, как, вдруг, Пол открыл рот и выплюнул молнию в того, кто ее создал. От удивления юный аристократ и не подумал защититься. Так Зорк выиграл первую дуэль. Никто из присутствующих, кроме него, не видел Пола, все подумали, что Зорк наколдовал отражающее заклинание.
       Долго праздновать победу друзьям не дали. Когда они шли через парк к общежитию им преградили дорогу. Это был недавний его противник и два его дружка. Они хотели отомстить Зорку за случившееся на практическом занятии. Но пол и тут проявил свои таланты. Он не только защитил своего друга, но и подшутил над задирами. Стоит признать у полтергейста был своеобразный юмор, после происшествия с хулиганами Зорка больше не трогали. В последующем Пол не однократно втягивал Зорка в неприятности. После которых все ученики стали избегать и побаиваться озорную парочку.
       Стоит упомянуть, что волшебник, помогавший Зорку поступить, тоже оказался заклинателем, поэтому на него и было возложено усмирение своего подопечного. Но вскоре Кемара, так звали мага, стал директором академии и все наказания стали чистой формальностью.
       2 Важные новости
       Пол прошел сквозь потолок и упал Зорку на живот, выводя из задумчивости и прогоняя призраков прошлого. Паренек крякнул и недовольно спихнул полтергейста.
       - Кемара сказал притащить тебя на занятие! - радостно заявил Пол.
       - Скажи ему, что я заболел, - отмахнулся Зорк, отворачиваясь лицом к стенке.
       - Он сказал доставить тебя в любом состоянии, - заявил Пол, хватая друга за ногу и стаскивая его с кровати.
       - Когда ты стал таким послушным?
       - Кемара сегодня был в городе и заходил в нашу любимую кондитерскую, - с довольной улыбкой ответил дух.
       - Продался, - недовольно поглаживая ушибленный локоть, констатировал Зорк.
       Грустно вздохнув, Зорк встал, когда дело касалось сладкого с Полом лучше не спорить.
       Территория академии была довольно обширная, поэтому друзья добрались до тренировочной площадки минут за пятнадцать.
       - А вот и наша пропажа, - учитель по практике недовольно посмотрел на опоздавшего, - а мы как раз ищем добровольца, готового показать свои умения в круге.
       Зорк недовольно поморщился, но спорить не стал. Тем более всегда можно рассчитывать на Пола. Пол?! Зорк осмотрелся и нашел пропажу, после увиденного он тихо выругался. Полтергейст, позабыв все, увязался за старшекурсницами. Они как раз заходили в здание, где у них была раздевалка. Сколько раз Зорку доставалось за подобные выходки Пола.
       - Только попробуй снова натравить на меня свое отребье, - в круг вошел тот самый аристократ, поединок с которым Зорк вспоминал совсем недавно. Кажется, его зовут Филинорг.
       - Я и не думал натравливать на тебя Пола, - на лице Зорка появилась ехидная ухмылка, - он сам стремится с тобой пообщаться.
       Филинорг побледнел и стал нервно осматриваться, этого Зорку хватило, чтобы не сильной ударной волной вытолкнуть оппонента за пределы круга. Если один из дуэлянтов покинул круг, то ему автоматически засчитывали поражение. Зорк довольно улыбнулся, на этот раз он справился сам.
       - Думаю эта дуэль всем показала, как важно не терять бдительность, - учитель по практике не скрывал явного разочарования результатами поединка, - а теперь, прежде чем вы все разбежитесь, с вами хочет поговорить директор.
       - Спасибо Финиган, что выделили для меня время на своем занятии, - сказал Кемар.
       Казалось, что директор пытается кого-то найти в толпе учащихся, но это ему никак не удается и вызывает беспокойство. Наверняка это беспокойство было заметно только Зорку, ведь он прекрасно знал кого и главное ПОЧЕМУ боится не найти Кемар.
       - И так, приступим. У меня для вас две новости, - продолжил директор, - Во-первых, как вы все заметили у вас в класс пополнение. К вам перевели двух учеников. И он указал на юношу с девушкой.
       Внешне новенькие были очень похожи. Не считая похожих черт лица у обоих были каштановые волосы и невероятно голубые глаза. Но было в них нечто особенное, что сразу бросилось в глаза Зорку.
       За время обучения в академии Зорк насмотрелся на ауры магов. Цвет ауры зависел от стихи, при помощи которой маг пополняет свой резерв и чем насыщенней цвет тем сильнее маг. У магов огня ауры были красного цвета, у магов воды - синего, маги земли обладали зеленой аурой, а у магов воздуха цвета не было, вокруг них просто происходило колебание воздуха. Благодаря этой особенности силу магов воздуха по ауре было невозможно определить. Также у некоторых магов была серая аура, ей обладали некроманты. Но всех обладателей серой ауры лишали возможности колдовать, ведь они пополняли резерв за счет жизненной силы живых существ. Сейчас же Зорк был озадачен. Аура парня принадлежала стихии воды, но было в ней то-то неправильное. Вот только уловить эту неправильность Зорк никак не мог, а еще он стал чувствовать холод, исходящий от ауры новенького. Аура его спутницы была знакома, но тоже необычна. Раньше он видел такую ауру только у двух людей. Этими людьми был он и Кемар. Девушку окутывало мягкое свечение, что выдавало в ней заклинателя. Девушка тоже смотрела на Зорка, наверняка она заметила его ауру. Зорк перевел взгляд на Кемара, который собирался продолжить речь.
       - Во-вторых, - договорить ему не дали, из дальнего здание, где не так давно скрылся Пол, послышался визг и крики.
       Кемар помассировал виски и бросил страдальческий взгляд на Зорка. В ответ парень виновато развел руками.
       - Во-вторых, у вас на носу экзамены, - продолжил директор, делая вид, что не заметил переполоха, - от которых зависит ваша дальнейшая жизнь. Эти экзамены покажут - останетесь вы адептами третей степени или сможете поступить на старшие курсы и повысить свою квалификацию. Я прошу вас отнестись к этому серьезно и уделить все оставшееся время подготовке. Для вас это важно, ведь мест на старших курсах хватит лишь для трети. Теперь вы можете разойтись, а вас ,Зорк, прошу зайти ко мне в кабинет.
       3 Знакомство
       Зорк с Полом вышли от директора в довольно скверном настроении. За невинные шутки полтергейста оба схлопотали по полной. В добавок к нотациям Зорка назначили дежурным по общежитию на целый месяц. Оба продвигались домой в молчании.
       Вдруг внимание юноши привлекла перебранка. Метрах в тридцати, от нашего героя, знакомая нам компания аристократов приставало к новеньким. Зорк хотел пройти мимо, но как всегда не судьба.
       - Мы должны им помочь, - заявил Пол.
       - С чего бы? - недовольно поморщился Зорк, - Нас это не касается.
       - ты же дежурный и должен поддерживать порядок, - радостно заявил дух.
       Сказать о том, что они не на территории общежитий было уже некому, Пол уже умчался. Вздохнув, Зорк, поплелся за другом. Разобраться с хулиганами было легко, один вид хмурого Зорка сказал им о многом. Чаще всего чем раздражительней был Зорк, тем больше он позволял буйствовать Полу. А Пола боялись ВСЕ ученики.
       - Спасибо, - новенький протянул руку, - меня зовут Никелонин, а это моя сестра Элдорки.
       - Зорк, - пробурчал юноша, не вынимая рук из карманов.
       - А у твоего духа есть имя? - спросила Элдорки, Зорк совсем забыл о ее способностях, поэтому замешкался с ответом.
       - Мое настоящее имя не дано знать смертным, - важно заявил дух.
       - Я называю его - Пол, - перебил товарища Зорк.
       - У него есть свой дух? - удивлено пробормотал новенький, - Но ведь духов на территории академии запрещено вызывать без присмотра учителей.
       - Я его и не вызывал, он свободный.
       - Свободный, - задумчиво протянула сестра новенького, потом порылась в сумке и достала большое яблко, - надеюсь ты не откажешься от угощения Пол.
       - Но разве духи едят? - воскликнул Никелонин, ошарашено смотря, как быстро исчезает яблоко.
       - Духи могут поглощать все, что попадается им под руку, преобразуя все это в энергию, необходимую, им для существования, - с важным видом сказала Элдорки.
       - Твоя сестра заклинатель, а ты реагируешь на духов как ребенок, - пробурчал Зорк.
       - На практические занятия по призыву духов меня не пускали, - смущенно заявил Ник, - а читать теорию о духах мне как-то не хватало времени.
       - Что с твоей магией не так? - невпопад спросил Зорк.
       Брат и сестра не сразу нашлись с ответом. Как оказалось, для их семьи, это была больная тема. Семья новеньких была довольно знатной. Из столичной академии в эту детей перевели в спешке, не удосужившись объяснить причин. Никелонин думает, что это из-за него. В детстве он умудрился добраться до родовых артефактов. Естественно воспользоваться ими правильно он не мог и не умел. После этого происшествия его с трудом спали лучшие целители, но даже они не смогли избежать последствий. Теперь Ник мог наколдовать только лед, растаять который мог только по желанию хозяина, но ничего больше он не мог. Хоть Ник и был сильным магом, редко проигрывающим на дуэлях, но учитывая особенности его способностей, успешно сдать экзамены в столице он не смог бы.
       За разговором ребята и не заметили, как довели Элдорки до ее общежития. Попрощавшись Ник пообещал зайти за ней утром, когда нужно будет идти на занятия. Выяснилось, что Ника поселили этажом выше Зорка, поэтому последнему на следующий день так и не дали проспать первую пару.
       4 Некромант?!
       За последующие два месяца, до экзаменов, ребята сдружились. Для других учащихся это стало головной болью, ведь теперь к проделкам Пола и Зорка присоединился и Ник. Элдорки пыталась удержать от глупостей взбалмошную троицу, но это у нее получалось далеко не всегда.
       В конце весны в академию прибыла комиссия из столичного заведения, они должны были экзаменовать выпускников. В нее входил директор, три учителя и десяток старшекурсников. Приступить к своим обязанностям они захотели на следующий день после приезда. Первым этапом экзамена была проверка теоретических знаний. Вся троица получила хорошие оценки, хотя Зорку и не дали списать при помощи Пола. Предусмотрительный Кемар запер призрака у себя в кабинете наедине с кучей сладостей.
       Экзамен по практике был назначен через день. Зорку как заклинателю духов было разрешено воспользоваться помощью Пола. Оппонентами на дуэлях должны были стать столичные старшекурсники.
       До самих дуэлей дело не дошло. Вечером после письменного экзамена учащимся было разрешено выйти в город. Друзья отправились праздновать свою маленькую победу в любимый ресторанчик, на окраине города. Возвращались в академию они довольно поздно. К ним пристали столичные старшеклассники. Во время обучения в столице за Элдорки увивался один из них и теперь он решил наверстать упущенное. Естественно Ник, Зорк и Пол вступились за подругу, но уровень старшеклассников был порядком выше. Они не только с легкостью одолели пареньков, но и смогли отбиться от Пола. В городе боялись вмешиваться в разборки магов, поэтому Элдорки согласилось погулять с столичными гостями, лижбы перестали издеваться над ее друзьями. Не успел воздыхатель сделать и пары шагов к Элдорки, как ему преградил дорогу Зорк.
       Кроме юной заклинательницы никто из присутствующих не мог видеть происходящего с аурой Зорка. Только сейчас она поняла, что окутывающее Зорка свечение было искусной иллюзией и теперь, на ее месте, пробивалась настоящая аура парня. Это не была серая аура некроманта, это было что-то иное. Зорка окутывала черная ауру, Элдорки не могла поверить своим глазам, такой ауры просто не должно было быть в природе. К Зорку подлетел Пол и зашептал на ухо. Зорк еле заметно кивнул и уставился невидящим взглядом на своего противника. Потом он произнес слово, которое вырвалось у него со скрежетом, несвойственным человеческому голосу.
       От этого звука у Элдорки заболела голова. Уже теряя сознание она заметила как аура незадачливого воздыхателя заколебалась, как от сильного ветра, а потом погасла. Совсем погасла.
       Эпилог
       Напротив камина стояло два кресла, в которых примостилось два старца. Полумрак, который не мог развеять огонь, скрывал большую часть комнаты. По старикам было видно, что их разговор зашел в тупик.
       - Я прошу тебя не рассказывай никому о случившемся, - попробовал возобновить разговор Кемар, - дай парню доучится.
       - Он убил графского сыночка, мне не удастся это замять, - пробурчал Джелинас, директор столичной академии, - да и три года вам ничего не дадут. Каким бы сильным некромантом он не стал в будущем, сторонников вам не найти. Вы просто не сможете ничего предложить взамен на помощь. Некроманты научились выживать в этом мире, многие из нас занимают важные должности, им нет смысла сражаться и умирать.
       - Неужели тебе не надоело притворяться магом огня, при помощи заклинателей перекрашивая свою ауру? Или тебе нравиться переживать за большую часть своих родственников, боясь, что они выдадут себя? - распалился Кемар, - А может тебе нравиться пополнять свой резерв за счет сброда или зверья найденного в подворотнях? Говорят для вас важно качество источника.
       - Неужели твоя жажда власти так велика? Ведь благополучие кого-либо, кроме своего тебя не интересует. Да и вообще не боишься, что другие маги тоже захотят использовать такого сильного некроманта, как твой подопечный?
       - Да кто тебе сказал, что он некромант? Как думаешь какой цвет выйдет, если намешать много цветов в один?
       - То есть ты хочешь сказать ... - на лице Джелинаса впервые появилось удивление, но договорить ему не дали.
       - Я не чего уже не хочу сказать, уходи, мне нужно побыть одному.
       Когда за директором столичной академии закрылась дверь Кемар со вздохом откинулся на спинку кресла. Из дальнего угла вышло три призрачные фигуры. Уродливые монстры прошли сквозь двери, уйдя вслед за Джелинасом.
       - Ты не учел одной вещи старый друг, - сказал в пустоту Кемар, - все люди из поколения в поколение боятся некромантов. Если дать им повод они проявят свою ненависть. Тогда некромантам помимо своей воли придется принять бой. Любому войску нужен будет предводитель, и я укажу на кандидата, при этом оставаясь в тени и дергая за ниточки. Не стоит поспешно принимать ничьей стороны

    15


    Бабочка Пр: Павлиньим пером   36k   Оценка:8.00*3   "Рассказ" Фэнтези

    - Нет, я так больше не могу! Не школа, а бардак какой-то!

    Эту фразу Зоя Степановна произносила каждый раз, когда входила в учительскую. Звучало почти как приветствие. И, как ответное, "и вам не хворать":

    - Ну зачем же вы так о школе?! - Изольда Тихоновна понятия не имела зачем отвечает, просто сидела ближе всех к двери. Да и с чего бы знать, если этот диалог выглядел как традиция уже когда она, тогда ещё юная, получила здесь должность учительницы английского языка и никем не используемых наречий. А может этот диалог - придуманная друидами формула, которую надо произносить не реже восьми с половиной раз в неделю? В любом случае ритуалы лучше соблюдать, а то, кто знает, как оно обернётся?

    - Почему сегодня расстроены, Зоя Степановна? - вступил в разговор учитель химии и алхимии. Его стол находился на самом удобном месте: не около прохода и окно рядом. Умел поставить себя человек. Или не человек? Алхимика побаивались - ведь какими возможностями надо обладать, чтобы вот так спокойно, изо дня в день, смотреть на окружающих как бы с расстояния?

    Зоя Степановна ответить не успела - вошла завуч, Валентина Сильевна. Втянула носом ауру только что произнесенного и ответила:

    - Кормозов опять вырядился! Отправила его домой переодеваться.

    *  *  *

    Пятак - немалых размеров девятиклассник - стоял во дворе у бокового выхода. Только что на него наткнулась Кубышка, завуч по воспитательной работе. И, конечно же, привязалась к одежде. Эта самая воспитательная работа заключалась в коротких, но пронзительно произнесенных словах:

    - Кормозов! Тебе твой внешний вид нравится?

    - Н-нет...

    - Так пойди домой и переоденься!

    Теперь Пятак натужно размышлял что же не так с одеждой. Требования к форме были строгими: мальчики в костюмах с галстуками, девочки в юбках и блузках. С недавних пор разрешалось носить белую форму имперского космодесантника, но этим послаблением пользовались только девчонки.

    Одежда-то нормальная: пиджак, брюки, белая рубашка с тёмно-зелёным галстуком. Может штаны по цвету с пиджаком не совсем совпадают? Или усмотрела, что не туфли, а кроссовки, хоть и чёрные? Наказанный поплелся домой, ожидая всех возможных неприятностей.

    А что оставалось делать? На занятиях по трансформации он зевал с самого шестого класса и не мог, забежав в туалет, быстренько превратить серую ткань в коричневую. Да и вообще школа Кормозова не интересовала: всякое такое махание волшебными палочками, тарабарщина, оставляющая мозоли на языке... То ли дело в человеческом мире: заплатил деньги - и все у тебя есть без лишнего напряга.

    Мысль о преимуществе товарно-денежных отношений пришла к нему ещё классе во втором. Тогда же и решил, что единственное нужное дело - изготовление неразменного пятака. На том и сосредоточился, но, понятия не имея какой из предметов ведёт к светлой цели, успешно прозёвывал и прогуливал любые занятия. Пятак же действительно появился, но исключительно в виде неотлипающего прозвища.

    *  *  *

    В учительскую неуверенно постучали. Не сходя с места, завуч сделала пасс кончиком своего толстого малоприятного хвоста - и дверь стала полупрозрачной. Снаружи переминалась делегация младшеклассников.

    - Опять канючить пришли. Вот выпросили послабления по той же форме одежды, а все равно не пользуются. Просили младшеклассники, а форму космодесантников только девочки старших классов носят. И зачем она им?

    - Чему удивляться? - раздалось из-за алхимического стола. - У вас же на погодный факультатив старшие мальчики каждый год в очередь записываются.

    - Ну и что? Хороший факультатив, и в Районо одобрен.1

    - Хороший, особенно магическое движение воздушных масс. А у костюма космодесантника юбку, извините, ветерком не задерешь.

    - Павлик Кормозов вернется в школу, переодевшись в юбку, - задумчиво произнесла Изольда Тихоновна.

    *  *  *

    Младшеклассники не уходили и, через десять минут и два осторожных стука, делегация была допущена пред строгие очи.

    - Ну что вам?

    - Мы... представители, и... и... уполномоченные... - вразнобой занудили малыши.

    -Учитесь выражать свои мысли! - зарычал преподаватель астрономии и астрологии. Этот добрейший орк оказывался незаменим, если надо было призвать учеников к порядку. Впрочем, дети часто путали его с огром.

    - Почему мы пишем мелом? Это же девятнадцатый век! Разрешите нам писать маркерами.

    - Ну что же здесь поделать, - успокаивающе произнесла Горгулия Семеновна, учительница именно младших классов. - Маркерами вы испортите магический почерк. Почерк останется, а магия исчезнет.

    - У меня брат... - пропищала маленькая девочка и, испугавшись, замолчала.

    - Мел пачкается...

    - Он некрасивый...

    - Руки от него чешутся...

    - Идите, мы подумаем что можно сделать, - громыхнул учитель астрологии.

    Когда делегация вышла, добрейшая Горгулия Семеновна спросила:

    - А почему бы действительно не разрешить им маркеры?

    Ответить ей не успели. Дверь со скрипом раздвинулась и, касаясь пола только краешком видавшей виды юбки, вплыла учительница труда Варвара Мельник. Такой способ передвижения не был признаком избытка магической экзальтации. Варвара Эмильевна попросту ленилась перебирать ногами. Когда-то выпускницей университета пришла устраиваться учителем алхимии, даже не поинтересовавшись вакансиями. Получив ехидный ответ о наличии только пол-ставки магического трудолюбия, она тут же согласилась пожертвовать амбициями. Ну а позже все прекрасно поняли, что не имелось у нее никаких амбиций, а только лень и пофигизм. Впрочем, пофигизму все тихо завидовали.

    - А действительно, почему не установить современные белые доски вместо старых черных? - поддержал астролог.

    - А вот почему! - взвизгнула Зоя Степановна, указывая на спину проплывавшей мимо трудовички. Там красовалась нарисованная мелом жаба, даже более толстая, чем сама её носительница. - Вы когда-нибудь пробовали маркер от одежды оттереть?

    - Варвара Эмильевна, у вас спина мелом испачкана, - посочувствовал алхимик.

    - Да знаю, - индифферентно отозвалась та и уселась за маленькую парту, служившую вместо стола. - Потом отряхну... потом...

    - Такое впечатление, будто вы и на уроках ни на что внимания не обращаете, - будучи завучем по воспитательной работе, Валентина Сильевна считала своим долгом воспитывать не только учеников.

    - Ну почему? - Варвара Эмильевна задумалась минуты на полторы, а может и просто задремала. Потом продолжила: - Вот сегодня они на заднем ряду в Звезду Смерти играли.

    Зоя Степановна неразборчиво вскрикнула, а острые уши Изольды Тихоновны засветились ярко-зеленым, выдавая состояние панического ужаса.

    - И вы так спокойно это говорите! - чешуя на шее Валентины Сильевны поднялась дыбом.

    - А что такого? - толстокожесть трудовички можно было ставить в пример танкостроителям. - Все равно у них ничего не получится.

    - Извините, - вмешался астролог. - А вы представляете что такое Звезда Смерти?

    Обидеть собеседницу он не боялся, с чего бы бояться невозможного? Поэтому продолжил:

    - Или думаете, эта такая металлическая боевая машинка величиной с Луну?

    - Да! Да! - завизжала Зоя Степановна. - Вы знаете как легко её сделать?

    - В университете сейчас всем студентам учебный фильм показывают. Может не так это и ужасно? - попыталась успокоить страсти Горгулия Семеновна

    Однако, Варвара Эмильевна подлила масла в огонь, меланхолично произнеся:

    - Да-а, фильм... Наверное и на самом деле её никто делать не умеет.

    Ладно бы, сказать подобное спокойному астроному или умеющей только чешую топорщить да через двери прозрачные подглядывать Кубышке. Но задеть чувства Зои Степановны отважился бы не каждый. А ведь в углу сидел ещё и химик - черт его знает что от того ожидать. В смысле от них: и от химика, и от черта.

    *  *  *

    Предвидя взрыв магических эмоций, учителя заспешили на следующий урок. Посчитав, что дискуссия на недоступные пониманию темы может повредить авторитету, завуч возглавила исход.

    Из-за ещё не полностью закрывшейся двери, в учительскую донесся невнятный рев. Выйдя в коридор, Валентина Сильевна наткнулась на взмыленного Кормозова и, предварительно прижав жертву к стене звуковой волной, перешла на более членораздельную речь:

    - Ты почему не переоделся?!

    - Я переоделся... - Пятак меньше чем за десять минут сбегал домой, где поменял пиджак, обувь и, на всякий случай, носки. Но теперь по лицу Кубышки понял, что чего-то не учел. Это лицо наливалось багровым с серебряными прожилками. Казалось, что столь концентрированная злость сейчас разорвет на куски и завуча, и его, Павлика, да и всю школу.

    Не успевший далеко отойти алхимик обернулся и взглянул на виновника педагогической атаки: внизу, почти уже под пиджаком воспитываемого, на галстуке виднелся тоненький цветочный орнамент, зеленым же по зеленому. Возможно, нарушитель и сам не заметил неуставного украшательства, но на то и администрация школы, чтобы указывать на ошибки. Алхимик вздохнул, взял Валентину Сильевну под руку и увел в учительскую, махнув двоечнику:

    - Иди на урок.

    Следующую сорокапятиминутку в помещении стояла тишина. Валентина Сильевна весь час грозно ворошила бумаги на своем огромном столе - укрепляла авторитет. Варвара Эмильевна похрапывала, зависнув над своей партой - положить под голову руку поленилась, да так и висела, довольствуясь одной только магической подушкой. Остальные на уроках...

    *  *  *

    - Нет, я так больше не могу! Ну не школа, а бардак какой-то! - первой после урока вернулась Зоя Степановна. И, не дождавшись вопроса-ответа, продолжила. - Родители опять доставали...

    Вошедший за ней орк посочувствовал:

    - Возмущались?

    - А как же! Они каждую четверть возмущаются.

    - Ну так вы, наверное, опять новые ручки купить потребовали? Скупятся часто на новое тратиться.

    - И скажите, как дети будут писать сочинения по профильной литературе? Это вам не гороскопы карандашиком чертить!

    - Но вы же их уже заставляли бегать по комиссионкам за старинными печатными машинками.

    - В прошлой четверти проходили дизельпанк. Как писать о фантастике начала двадцатого? Шариковой ручкой может?

    - А теперь что понадобилось?

    - В этой четверти проходим классическое фэнтези, а они не хотят приобретать павлиньи перья.

    Давно уже вернувшаяся в учительскую Горгулия Семеновна попыталась смягчить и эту ситуацию:

    - Может можно обойтись обычными гусиными?

    - Да что вы понимаете со своими младшими классами! Мы же не поэзию девятнадцатого проходим, а фэнтези, понимаете фэн-те-зи!

    - Да я что, я ничего, - пошла на попятную Горгулия. - Но где же они столько павлинов найдут? В зоопарке последний ещё в позапрошлом году сдох, после того, как его родители и ощипали.

    *  *  *

    Вошла Изольда Тихоновна, скрип двери разбудил дремавшую преподавательницу трудолюбия. Как часто бывает, времени, посвященного любви к Морфею, она не заметила и просто продолжила прерванный больше часа назад разговор:

    - Ну так пусть играют в свою Звезду. Все равно её никто делать не умеет, а на уроке тихо.

    Ох как не надо было вспоминать этот, утихший уже, спор. Но что возьмешь с того, кто в танке. А тут и Изольда Тихоновна добавила:

    - Ну может и оборудования уже не найти, это ведь старинная магия.

    Не успевшая остыть после воображаемого ощипывания павлинов, Зоя Степановна взорвалась:

    - Зачем старинное оборудование? Зачем старье вообще нужно? Вы-то, Изольдочка, разве не в микроволновке свое приворотное сусло варите? Огонь сакрального источника на ветке омелы домой не несёте!

    Тут Валентина Сильевна сделала большую административную ошибку, впрочем, далеко не первую в своей карьере:

    - Успокойтесь, Зоя Степановна, давайте согласимся с Варварой Эмильевной. Никто здесь не знает как создать Звезду Смерти.

    Что может больше задеть неудачника, не прошедшего конкурс на факультет боевых магов, чем подобное утверждение?

    - Как это никто не знает? Как никто?!

    Зоя Степановна поднялась со стула, лицо её стало напоминать птичье, перепончатые крылья прорвали блузку на спине.

    - Это я не знаю?! - прорычала вейла и начала беспорядочно размахивать волшебной палочкой.

    В учительской гадко завоняло, с потолка посыпались искры и, почему-то, дубовые листья. Палочка в правой руке чудовища превратилась в изрядно истрёпанный веник, а вот в левой что-то тускло засветилось.

    Хищный птичий клюв вновь оказался элегантным женским носиком, а появившееся из перьев лицо выразило несказанное удивление. Зрелище предстало достойное сострадания: Зоя Степановна с взъерошенной прической, в порванной блузке, с растерянностью взирающая на свою левую руку. В руке же мерцал небольшой, странной формы, темно-зеленый сосуд.

    - Ай! Что это у вас получилось? - пискнула эльфийка. Уши её вновь налились зеленым.

    - З-звезда, С-смерти, - не разжимая зубов и ни в коем случае не шевеля левой рукой прошептала перепуганная преподавательница литературы и нелитературных заклинаний.

    Можно было бы сказать, что в помещении повисла тишина, если бы не гипнотический импульс, посылаемый учительницей младших классов: "Что-же-теперь-будет?.. Что-же-теперь-будет?.. Что-же-теперь-будет?.."

    *  *  *

    Астроном-астролог, единственный присутствовавший в учительской мужчина, пригнулся и, прячась за мелкой мебелью, начал зигзагами приближаться к опасному предмету. Выглядели перемещения предельно нелепо, хотя звездознатец наверняка чувствовал себя героем, бросающимся на амбразуру. На удивление, эти странные действия принесли пользу, выведя из ступора центральную фигуру всей сцены:

    - Ну что вы там ползаете в пыли? - требовательно взвизгнула Зоя Степановна. - Сделайте что-нибудь! Не могу же я вот так вечно стоять!

    Ещё не успевшая вновь задремать Варвара Эмильевна предложила:

    - А что такое? Поставьте куда-нибудь повыше. Сами говорили, что Шредингер на лампочках экономит.

    - Правильно! Позовите Шредингера, пусть унесет эту гадость, - резюмировала завуч.

    Имя школьного завхоза все давно забыли, пользуясь прозвищем, которое ученики навесили лет семьдесят назад. Собственно, прозвали-то его Котом Шредингера. Может из-за того, что в каждый конкретный момент времени невозможно было определить жив старый зомби или мертв. А может, спутали с Гейзенбергом - ещё труднее было сказать где в данный момент завхоз находится. В любом случае, предложение обратится к Шредингеру выглядело как гербовая печать на росписи в собственном административном бессилии.

    *  *  *

    В учительскую вернулся алхимик, пропустивший самые драматичные моменты. Услышав последнюю фразу, он произнес:

    - Завхоз только что был в коридоре около учительской. Значит до завтра его никто не найдет.

    - Ну как можно? Как можно доверить такое Шредингеру! - заломила руки Изольда Тихоновна. - Он ведь даже не маг, а только зомби.

    - Что же вы так неудобно свою колбу держите, - химик подошел к все ещё каменеющей вейле. - Дайте ка я вам помогу.

    Он спокойно забрал мерцающий сосуд и поставил на подоконник рядом с неопрятными цветочными горшками.

    - Интересная у вас колба, зачем-то сразу два дефлегматора.

    - Ч-чего два? - пробормотала Зоя Степановна.

    - Ну вот эти странные улитки по бокам - не иначе как дефлегматоры. Другого и быть не может.

    - Петр Александрович, - к химику и алхимику редко обращались по имени; да к нему вообще редко рисковали обращаться. - Это не колба, это Звезда Смерти.

    - Да? - несколько рассеяно сказал химик. - Ну что же теперь поделать, пусть на подоконнике постоит.

    - Зоя Степановна! Немедленно рас-создайте Звезду обратно! - произнесла завуч самым категоричным тоном из богатой коллекции административных голосов.

    - Я, я не умею, - вдруг всхлипнула учительница литературы и расплакалась. - Я... я не хотела... так получилось...

    Ее лицо опять стало напоминать птичье, но теперь уже не хищно-ястребиное, а, скорее, похожее на внешность растеряной мультфильмовской вороны.

    - Может МЧС вызвать? - предположила уже передвинувшаяся к двери Горгулия Семеновна и взглянула на учителя астрономии.

    - Да, вызовите пожарных, - встряла Варвара Эмильевна. - И дети порадуются.

    - Вы хоть понимаете что может произойти? - поднялся из-за стола орк. - Всю школу... да пол-города разнесет, это уж точно. А если верить слухам, то и от планеты ничего не останется.

    - От которой планеты? - переспросила трудовичка.

    *  *  *

    Прозвенел звонок. Горгулия Семеновна пулей вылетела за дверь. За ней исчезла и Изольда Тихоновна, оставив после себя только ауру вскрика "Ах! На урок опаздываю!". Те, у кого следующий час был свободен, пожалуй, впервые пожалели, что не взяли в этой четверти большей учебной нагрузки. Очень уж хотелось оказаться хоть немного, а подальше от зловещего подоконника. Только химик завозился с какими-то наглядными пособиями. Варвара Эмильевна же задумалась над тем, что пора бы подняться и идти... или о том, a стоит ли у нее урок в расписании...

    *  *  *

    - Успокойтесь, - учитель астрологии накрыл ладонью руку всхлипывающей литераторши. - Все образуется.

    - Не образуется...

    Дверь с грохотом распахнулась и в учительскую ввалился Пятак.

    - Как ты смеешь! - хвост Валентины Сильевны взметнулся чуть ни к потолку.

    - Подождите, - остановил испепеление Кормозова химик. - Его, кажется, втолкнули. Надо быстренько выйти в коридор, чтобы застигнуть хулиганов.

    Валентина Сильевна ринулась в, ещё не успевшую захлопнуться, дверь, а учитель уже обратился к двере-пробиванцу:

    - Ну, и что случилось?

    - Меня вот выбрали... Чтобы пришел спросить...

    - Выбрали? Понятно, пусть выбрали. И о чем узнать послали?

    - Алхимии что, не будет?

    Простой вопрос ещё раз показал особое отношение к учителю химии. Ни о ком другом школьники спрашивать бы не стали; сидели бы тихо в надежде пробездельничать весь час. Петр Александрович быстро поднялся и заспешил на урок. В учительской образовалось пустое место.

    *  *  *

    В самый разгар всеобщего грустного молчания вползла Анна Эдуардовна. Дракайна из принципа не пользовалась магией для перемещения в пространстве. Двигалась же исключительно ползком, издавая, при каждом шевелении своего змеиного тела, громкие стоны. Учительница физики и метафизики вела долгую тяжбу с социальными службами, рассчитывая получить инвалидность по причине отсутствия ног. Ну а, между делом, доставала коллег склочным характером и требованием к себе, как к инвалиду же, исключительно чуткого обращения.

    - Анна Эдуардовна! Разве вы ещё не на уроке? - завуч готова была защищать порядок даже перед лицом возможного апокалипсиса.

    - Ну не могу же я прыгать через ступеньку как некоторые!

    Даже и не думая идти в класс, метафизичка забралась на свой стул и только после этого обратила внимание на необычное свечение.

    - А это что за гадость вы на подоконник поставили? Ну и вонь от нее!

    - Это... это... - попыталась ответить, почему-то вновь оказавшаяся в учительской, Изольда Тихоновна. Но замолчала, захлебнувшись эмоциями.

    - Не знаете, так и не встревайте, - Анна Эдуардовна не собиралась вдруг становиться вежливой и тактичной. - Алхимик наконец соорудил что-то стоящее?

    На самом деле учителя химии она опасалась не меньше, чем остальные. Грубые же замечания отпускала исключительно в его отсутствии.

    - Да уймитесь вы, - Зоя Степановна наконец взяла себя в руки и задумалась. Катастрофа неизбежна, но, значит, можно высказываться, не опасаясь последствий. - Это моя Звезда Смерти.

    - Её Звезда! Смастерила, в рабочее время, между прочим, и что теперь делать не знает... - завуч осеклась, поняв, что вышла из начальственного образа, и продолжила уже официальным тоном. - Зоя Степановна, немедленно уберите это из учительской!

    - Подождите, - вмешался специалист-астролог. - Звезду даже трогать опасно, а не то, что нести куда-то.

    Уличенная в некомпетентности Кубышка спряталась в отчетности по воспитательной работе. Нет, прятаться между страниц она не умела, но сделала вид, что имеются вопросы поважнее, чем опасность уничтожения половины города.

    - Сама вижу, что Звезда, - Надо отдать должное, присутствия духа Анна Эдуардовна не потеряла. - Так теперь всем задохнуться от этой вони? Мало того, что зарплата одни слезы, так ещё и жизнь опасности подвергаете! Вы-то убежите, а инвалидам что делать?

    - Анна Эдуардовна, a зарплата здесь причём? - раздраженным голосом произнесла преподавательница ненужных наречий.

    - У нас, между прочим, самые высокие ставки среди школ города, - высунулась из-за бумаг завуч.

    - Это за вредность!

    - За вашу вредность, - вставила Зоя Степановна.

    - Может у некоторых мужья зарабатывают, - продолжила физичка. - А у меня дочь новую метлу уже пол-года просит.

    - Так вашей же, наверное, с бриллиантами нужна. Слоновая кость со стразиками не устраивает.

    Муж Анны Эдуардовны работал кем-то там в администрации и зарплату получал действительно скромную. Однако, все прекрасно понимали, что работает он там не из-за зарплаты. Может получить ее, а может и забыть, как незначительную мелочь.

    - Давайте не будем о доходах! - у орка имелось множество детей и слово "деньги" вызывало у него физическую боль. - Как от Звезды избавиться думать надо.

    *  *  *

    Прозвенел звонок и в учительской появился химик:

    - Что, беженцы ещё не вернулись?

    - Возвращаются, - заметила в дверях испуганную Горгулию Семеновну литераторша.

    Только что закрывшаяся створка вновь распахнулась, ударив учительницу младших классов в спину и толкнув её на пол. Сверху повалился влетевший в дверь Кормозов:

    - Звинтепжалуйст...

    Горгулия Семеновна поднялась, с трудом просочившись через тело девятиклассника, и совершенно спокойным голосом спросила:

    - Павлик, что с тобой?

    Педагоги впали в состояние коллективного негодования. Глаза дракайны расширились, превратив растянувшегося на полу ученика в камень. Смерч, вызванный самым нелитературным из допустимых в школе заклинаний, вымел этот свежеизготовленный стройматериал в коридор.

    *  *  *

    Преподаватель алхимии выглянул за дверь, и попросил попавшегося второклассника:

    - Сходи, пожалуйста, к дежурным. Пусть отнесут... это... ко мне в лаборантскую, - и продолжил, уже обращаясь к коллегам. - Позвоню родителям, скажу, что оставил заниматься после уроков, ну а до завтра отлежится. Кстати, почему его опять в учительскую втолкнули?

    Ответ пришел только минут через десять. Постучали, на этот раз робко. Видимо, постеснявшись открывать дверь, в щель просочились близняшки-отличницы из того же девятого класса.

    - Это вы Кормозова втолкнули? - особо грозно голос алхимика не звучал, но и этого было достаточно, чтобы головы близняшек задрожали как ветки на ветру.

    - Нет, не мы, не мы, - испуганно запищали девчушки-гекотонхейры. А шестнадцатая голова, известная ябеда, затараторила. - Это мальчишки. Они практиканта заколдовали, а расколдовать не могут. Вот и послали Пашку спросить что делать.

    - Скажите, чтобы принесли заколдованного сюда.

    *  *  *

    Когда делегация отличниц скрылась под дверью, химик вздохнул.

    - Вот так, одного уносят, другого приносят. Горгулия Семеновна, вы к практиканту очень хорошо относитесь, поможете пострадавшему, когда его доставят?

    На какой-то момент в учительской наступила тишина и все вспомнили о Звезде Смерти.

    - Кажется пахнет немного меньше, - с надеждой произнесла Изольда Тихоновна. - Может выдыхаться начала?

    - Что вы говорите? Думаете я не могу создать стабильную Звезду? - Зоя Степановна вновь стала заводиться.

    - Подождите, подождите, не надо пробовать!.. - выражение лица орка колебалось между испугом и паникой. - Пожалуйста, второй Звезды здесь не надо.

    - А, действительно, меньше воняет, - подтвердила Анна Эдуардовна.

    - Не меньше, а больше, - вмешалась в разговор Валентина Сильевна. - Но теперь воняет рыбой. Это для вас рыбный дух, что запах свежих помидоров для Варвары Эмильевны...

    При звуках своего имени, да ещё и в сочетании с упоминанием любимого овоща, учительница труда проснулась, лениво посмотрела на часы и произнесла:

    - Вот ведь, на урок опоздала. Ну, теперь уже все равно, пойду-ка я лучше домой.

    С этими словами она медленно протиснулась в окно и скрылась в направлении северного микрорайона. Сшибленную с подоконника Звезду Смерти подхватил учитель астрономии. Смотреть на его белое лицо было страшно.

    - Спасибо, Карл Герасимович. И позеленейте, пожалуйста, а то вы на Шредингера обликом похожи стали.

    Герой-спаситель застеснялся своей обесцвеченной внешности, кожа его пошла фиолетовыми пятнами с растительным орнаментом.

    *  *  *

    Дверь вновь открылась, в нее вплыла почти двухметровая серебристая сигара. Сзади предмет слегка подталкивали все те же близняшки-отличницы. От каждого прикосновения внутри сигары что-то разноцветно вспыхивало.

    - Мальчишки побоялись идти, - объяснила ябеда-шестнадцатая. - Вот мы его... сюда...

    - Ну и что вы там наворочали? - поймала учениц за одну из левых рук Анна Эдуардовна. - Левитационный взмах палочкой это в пятом классе проходят, обездвиживающее заклинание тоже не загадка, хоть и не школьная программа... но внутри-то что мелькает?

    - Это мальчишки! Они туда ещё тараканов запихали... и дохлую крысу.

    - И теперь тараканы устроили дискотеку, - саркастически закончила литераторша. - Идите-ка вы отсюда, разберемся. А все мальчишки девятого пусть сдадут дневники. Все до одного, понятно?

    Испуганные гекотонхейры растворились в воздухе, а Горгулия Семеновна с Изольдой Тихоновной начали хлопотать около пострадавшего. Вскоре сигара уже сидела на стуле, на пол с нее стекали похожие на холодец серебристые хлопья.

    *  *  *

    О звезде все опять почти забыли. Может быть потому, что запах рыбы стал совершенно невыносим. Только Валентина Сильевна подошла к стоящему на подоконнике сосуду и издали понюхала:

    - Нет, не отсюда. Здесь воняет по-старому.

    Загадка запаха разрешилась почти в тот же момент. В скрипнувшей двери появился мужик в валенках и пропахшем рыбой тулупе.

    - Здоровы будьте, - в пояс поклонился он присутствующим. Засаленные завязки остававшегося на голове треуха коснулись самого пола.

    Учительский коллектив даже как-то растерялся. Не получив ответа, посетитель продолжил:

    - Я, эта, учиться пришел.

    - Учиться? - хором переспросили двое или трое из присутствовавших.

    - Ну да. Дык школа здесь, мне сказали.

    - Школа... - растерянно подтвердили учителя.

    Изольда Тихоновна, единственная, почему-то не утратившая способности связно выражаться, спросила:

    - И откуда вы? - слово "такой" в конце вопроса она тактично опустила.

    - Дык, из Архангельску, с обозом. Обоз на ярмарку, а я вот - учиться.

    Последнее слово он произнес с особенно мечтательным сладострастием.

    - Архангельск к нашему району не относится, - нашла почву под ногами Валентина Сильевна. - Хотите, чтобы вас зачислили в порядке исключения, обращайтесь в Районо.

    - Зачем же исключение? - удивился пришелец. - Меня ж ещё не приняли. И после не надо исключать, я, эта... прилежный.

    - В Районо, в Районо, - надвинулась завуч и, как только за мужиком закрылась дверь, учителя поблагодарили судьбу за наличие в школе администрации.

    *  *  *

    Наступил благостный момент, когда аммиачная вонь уже вытеснила рыбную, но сама ещё не успела вырасти до непереносимого уровня. Учителя занимались своими делами, стараясь не бросать взгляды на подоконник.

    Практикант уже почти совсем оттаял. Из последнего куска давно посеревшего холодца выбралась вполне себе живая крыса, грустно посмотрела на учителей и, опираясь на вынутый из кармана зонтик, убрела в угол.

    - Крысу оживили! - восхитилась Изольда Тихоновна. - Вот есть же талантливые ребята!

    - Лучше бы они самостоятельную работу правильными ответами оживили, - парировала Анна Эдуардовна.

    Пострадавший очнулся и, что самое неприятное, принял свой естественный, режущий глаза, облик.

    - Чтобы я ещё раз взяла практиканта! - прошипела себе под нос завуч. Вслух же произнесла:

    - Атон Ильич, вам лучше? Расскажите-ка что произошло.

    - Ну, не помню, - пробормотал заклятый прогульщик пединститутских занятий и сильнее засиял рыжей шевелюрой. Он все ещё причислял себя к категории учеников и от учителей ожидал только неприятностей. Желто-рыжие волосы оскорбленно светились от любого вопроса, а слово "ну", произносимое в начале каждой фразы, звучало вызовом как литературе, так и нелитературным заклинаниям.

    - Мы должны отреагировать на это безобразие! - подключилась Анна Эдуардовна.

    Опасливо посмотрев на дракайну, допрашиваемый раскололся.

    - Ну, проходили мы млекопитающих, биология же.

    - Предмет называется биология и криптобиология, - поправила завуч.

    - Ну, какая разница, поднимаю я крысу дохлую, - с этими словами он вынул из кармана свою, замотанную скотчем, волшебную палочку и продемонстрировал соответствующий пасс. Крыса в углу забеспокоилась. - Хочу отдать Кармозову, а у него палочка вся жевачкой облеплена. Крыса на пол шлепнулась и, вроде как, побежала - кто-то к ней магическую нитку привязал... Ну, девки визжать начали... Ну, я хотел поднять, наклонился над её аурой, а тут пол класса мне помогать бросились... палками размахивать... Ну, и подняли, с дуру, не только крысу, но и меня. И мусор с пола тоже подняли вместе с тараканами, которые там с тех пор, когда насекомых проходили.

    - А как же вы в коконе оказались?

    - Ну, когда подняли, я и увидел, что на задней парте они сигару рассматривают. Кто-то у отца стащил, наверное. Спрашиваю что это такое, а один с перепугу как заверещит "Сигарус волшебникус".

    - Какие талантливые ребята! - снова восхитилась Изольда Тихоновна. - Вот так взяли и догадались до заклинаний, которые только в магистратуре проходят!

    *  *  *

    Своего логического конца разбирательство не достигло. С подоконника донеслось, не обещающее хорошего, скворчание. Обернувшиеся увидели, что звезда в темном сосуде слегка шевелится и подергивается. Аммиак из боковых дефлегматоров валил клубами.

    - Что же делать? - растерянно прошептала Изольда Тихоновна. Той же фразой, но на пол-тона ниже, эхом отозвалась, вновь перешедшая к состоянию растерянности, Зоя Степановна. Карл Герасимович же тоже эхом, но утвердительно:

    - ...надо что-то делать.

    Великолепное трехголосье получилось, жаль никто красоты не заметил. Все посмотрели на Петра Александровича. И валящий из стеклянной сукрутины дым напомнил о химии, и... ну ведь не зря, наверное, его все эти годы побаивались...

    Алхимик немного ссутулился, подошел к подоконнику, профессионально взял сосуд за ненагревающиеся отростки и, бросив через плечо "я в лаборантскую", вышел из учительской. Все понимали, что Звезда в лаборантской ничуть не безопаснее Звезды на подоконнике, но непроизвольно вздохнули с облегчением. Анна Эдуардовна же, наверное впервые за все время работы в школе, проявила человеческие чувства, ободряюще пожав хвостом хвост Валентины Сильевны.

    Химик вернулся минут через двадцать, протянул Зое Степановне пустой сосуд, сильно закопченный изнутри:

    - Возьмите, это ваше. Пригодится для чего-нибудь.

    *  *  *

    Школу Петр Александрович покинул почти уже в сумерках. Устало прошел квартал и повернул на бульвар. Посередине, между асфальтовыми дорожками, виднелась большая свежая вмятина. Очевидно Варвара Эмильевна заснула в полете и, упав, помяла клумбу с анютиными глазками. Такое бывало довольно часто, администрация микрорайона даже грозила штрафами. Но, в списке того, что учительнице магического трудолюбия было пофигу, городские клумбы стояли на вполне достойном месте.

    Петр Александрович двинулся дальше, размышляя как это Варваре Эмильевне удается даже во сне падать исключительно на мягкие газоны. Асфальт ещё ни разу не встретил соперника в лице её мощного тела. Сам химик летать не умел и о технике этого процесса имел весьма смутное представление.

    Задумавшись, он не сразу заметил сидящего на скамейке мужика в рыбном тулупе. Тот, видимо почувствовав наконец летнюю жару, скинул треух и стал, скорее, походить на отрока из фильма про старообрядцев.

    - Здоровы будьте, учитель, - узнал искатель знаний.

    - И вы здравствуйте.

    Петр Александрович даже обрадовался. Нашелся повод присесть на скамейку и чуть отдохнуть после суматошного дня. А запах? Так к каким запахам не привыкнешь в химической лаборатории...

    - Разъясните, добры будьте, как мне найти Районо-то? Сказали туда, а что это и где непонятно.

    - Не спешите, там закрыто уже. До завтра. А вы, значит, за наукой? И где раньше обучались?

    - Так я не обучался. Когда же? Обоз-то рыбный только вчера на ярмарку доехал.

    - Не учились? - Петр Александрович ещё раз взглянул на поросшее редкой бородкой лицо. - И какого же вы года рождения?

    - Да не знаю. В паспорте тысяча семьсот одиннадцать записали, это семь тысяч двести девятнадцатого, значит.

    - Да-а, - протянул учитель, непроизвольно взглянув на часы с календариком. - Долго же ты с обозом ехал...

    - А в школе-то учителей как много! Зачем столько?

    - Как же иначе? Каждый свой предмет преподает. Вот я, например, химию.

    - От здорово! - обрадовался парень, вдруг вскочил и поклонился в пояс. - Меня Михайло зовут.

    - Петр Александрович, - представился и учитель.

    - А меня тоже Химиком прозвали. Вот за это, - Михайло вытащил из кармана тулупа немаленькую бутыль, в которой плескалась мутная жидкость.

    - Дистилляцией увлекаетесь? - догадался старший товарищ.

    - Да не... самогонка это. Но хороша! Отведайте, не откажите.

    Вообще, был Петр Александрович человеком непьющим, но что-то располагало в поморском искателе знаний. А может, как бывает у каждого, мелькнула мысль снять алкоголем усталость. Бутылка оказалась запрокинутой вверх дном и опустела сразу на несколько больших глотков.

    - Хороша? - то ли спросил, то ли подтвердил производитель. - И работа у вас хорошая.

    - Какую нашел, - алкоголь сразу замутил голову, потянуло на разговоры. - Без работы беда, а тут предложили в школу. Ну химию я знаю, а алхимию... да бог с ней, с алхимией... так и преподаю уже лет пятнадцать.

    Заметив состояние собеседника, помор вытащил из обширного тулупа неимоверно пахучую рыбину.

    - Вот, закусите, не побрезгуйте.

    Рыбье мясо было мягким, ломалось легко:

    - Ферментированная?

    - Чего?

    - Ну, с душком?

    - Ага! Он самый! Омуль с душком. Самый лучший, отец делал, - и, после долгой паузы, повторил. - Хороший омуль... А чего же с работой не так?

    - Да хоть сегодня, соорудили зачем-то Звезду Смерти, а что делать с ней не знают. Пришлось забрать в лаборантскую... Подумал, аммиаком пахнет, ну и ливанул туда разбавленной кислоты прямо через дефлегматор. Угадал. Да чего рассказывать, вы все равно слов этих не знаете: аммиак, кислота, дефлегматор... Не поймете...

    - Не знаю, - подтвердил помор. - Дык, это ничего. Я послушаю, а, когда выучусь, вспомню и все пойму.

    Петру Александровичу представился лоботряс Кормозов, a потом нукающий и глядящий исподлобья рыжий практикант...

    - Ну пойдемте, Михайло Васильевич, - поднялся учитель со скамейки. - Придумаем где вам переночевать. А завтра узнавать будем, куда к двадцать первому веку Славяно-греко-латинская академия переехала.


    1Районо (арх.) - Районный Отдел Народного Образования.


    16


    Веллинда Пара вопросов некроподу   38k   Оценка:8.98*6   "Рассказ" Фэнтези

      Гиззо истязал себя не только постами, но и страхом. Скрипя зубами, шел в поселение прокаженных, падал перед неприкасаемыми на колени, мыл их полусгнившие ноги и умащал драгоценным елеем волдыри. Разглядывая лицо в зеркале, он сравнивал себя с зараженными лепрой. Оно еще не скуксилось в звериную морду. Гиззо подмечал у себя все те же тонкие черты, и отсутствие бубонов слегка утешало. Но первые признаки заражения он уже ощущал. Большой палец не чувствовал огня. Иногда, оставаясь наедине с собой, Гиззо подолгу держал руку над свечой, пока вонь от сгоревшего ногтя не повергала душу в ад, воскрешая в памяти голос сожжённого Верховного Некромага:
      - Будь проклят ты, великий инквизитор, разрушивший прославленную в веках Академию в Оллинкрофте. Будь проклят ты, враг гоэции и волшбы, до конца дней своих! Ты не найдешь спасения в посте и молитвах. Проказа неизлечима. Лишь возрожденное искусство некромагии способно вернуть здоровье. Открой сокровищницу, где хранишь инструментарий казненных магистров. Восстанови лаватории. Возврати в библиотеку разграбленные фолианты и свитки. Пусть снова оживут аллеи разрушенной Академии. Пусть вернутся под своды альма-матер сотни изгнанников, а глаза академиков засияют в присутствии любимых учеников. Верни алхимикам отобранные лаборатории. Пусть препараты некромагии не испугают тебя, позволь ученикам изучать тело человека и главных разрушителей его. Раскрепости магические знания. Дай им свободу, привлеки в восстановленную академию знаменитых целителей запада и востока. Их труды вырвут обреченное человечество из могильных когтей. Лишь тогда спасешься и ты.
      
      Ауреол Глендмайер, профессор некрогоэции во время расправы инквизиции с магами Оллинкрофта находился в дальнем путешествии, избежав, таким образом, ареста и неумолимого суда. Но ему вместе с его лучшей ученицей Клементиной с тех пор приходилось скрываться в частых разъездах. Постоянная перемена места жительства угнетала, зато не тревожила горькими воспоминаниями.
      Однажды карета магов, странным образом обломив колесную ось, забуксовала на полпути, и беглецы вышли на дорогу.
      - Какая ночь!- сказала Клементина, шаря туфелькой по колее. - Через полчаса начнется фаза Меркурия Трисмегиста. Пора магических озарений.
      - Я тоже люблю это время, - сказал профессор. - Сферы божественного разума пересекаются со сферами природы, и зверь тщеславия заставляет разум работать с неистовой силой. Воскури, милая, сегодня к вечеру свечи из агатовой пудры с ладаном, пятилистником и мозгом лисы.
      - Взгляни, дорогой, какая луна! В полной красе. Мы редко бываем на природе. Какие звезды! Хочется поэзии, вагантов. Ты помнишь университетские сборища? Я напилась на спор, а потом поучала желторотых первокурсников цитатами из Гонголлина и Диофанта.
      - Да, дорогая, помню твой позор. Туго пришлось хрупким ребрам и бедрышкам в руках невоздержанных студентов. Они лапали тебя, облизывали с ног до головы и ржали, передавая друг другу твой труп. Лишь мое появление отрезвило юных кобелей. Но лучше бы нам продолжить недавний спор.
      - Какой спор?
      - Начатый до крушения нашей повозки.
      - Я слушаю, учитель.
      Профессор повсюду таскал девчонку за собой. Страшился потерять сокровище, как собственную голову. В долгих странствиях по свету она заменяла ему библиотеку. На память без рецептурного справочника знала все тайные консистенции лекарственных смесей.
      Стоило врачевателю сказать: "Приготовь-ка, милая, к завтрашнему дню две пинты конголезского антихворина и четыре унции порошка Рамсеса", как тут же наисложнейшие составы изготовлялись прилежной ученицей с точностью до мельчайшей цветочной пылинки.
      - Внимай и впитывай душой, все что скажу, - великий маг использовал каждую минуту, чтобы пополнить разум прилежной ученицы. Но он не успел договорить. Позади послышался топот копыт. Догоняла карета.
      - Вот и повозка! Возничий наш просто мастер. Быстро отремонтировал.
      - Это не наша карета. Осторожно, профессор! - сказала Клементина, поспешно отступая в колею.
      Карета остановилась. Из нее выскочили незнакомцы в черных масках. Они бросились к знаменитому магу, повалили навзничь, окунув лицом в пыль и не позволяя выхватить шпагу. А Клементине зажали тряпкой рот.
      Профессор видел, как ее тело, объятое руками похитителя, вдруг обмякло, повисло мертвым грузом, ноги подогнулись в коленях и безжизненно поползли по земле. К обездвиженной даме подоспели еще двое похитителей и, приподняв несчастную, бережно уложили в карету.
      Маг, вываленный в пыли, вскочил, отряхивая колени и злобно изрыгая проклятия вслед похитителям. Но карета уже скрылась в клубах пыли, и ни одно из магических заклинаний так и не подсказало волшебнику, в какой гнусной берлоге укрылись разбойники.
      Хотя, Элоим Савоох, вызванный на рассвете второго дня луны в круг Марса, провозгласил: "Жива!"
      -
      -------
      - Что ж, сеньорита Клементина, - сказал инквизитор, - Наслышан о достоинствах женщины-мага изрядно. Лучшая ученица великого Глендмайера, его же искусительница, возлюбленная, жена, служанка и библиотекарь, непременно ведьма, обязательно - ненавистница мужчин.
      - Инквизитор, я в курсе твоих проблем. И сделаю невозможное.
      - Ты вылечишь меня, даже не опасаясь костра за колдовство?
      - Да. Именно я излечу тебя от проказы. Для исполнения твоего желания необходимо чистое золото, много, 400 унций, а также трижды кратно этому количеству унций серебра и сало бенгальского тигра, откормленного человечьим мясом. Не удивляйся. Это для изготовления свечей. А еще мне нужны травы по списку и полная свобода.
      - Насчет свободы не хитри. Но... Если постараешься, и будут заметны положительные результаты твоей ... ммм... весьма сомнительной гоэции, то весьма вероятно.
      Клементину увлекла работа.
      Она чертила магические пентакли, готовила амулеты и порошки для воскурений. Но притворялась ли она, ради спасения? Пожалуй, нет.
      У нее перехватило дыхание, едва она вступила в алхимическую лабораторию разрушенной Академии. Там догнивал, покрываясь пылью, невообразимый инструментарий прославленных магов, их тугоплавкие реторты, мощные паровые сепараторы, навигационные установки для заблудившихся в море кораблей.
      Ее более всего заинтересовали печи, способные при помощи солнечной энергии плавить гранит. Но древневедийские виманы с остатками неизвестного рассыпчатого, как ртуть, золотистого вещества, густо осевшего на соплах, едва не довели ее восторг до коллапса. Она окаменела, как дикарь перед парусами Колумба, с единственным вопросом на губах: "Это Оно?"
      - Нет, сударыня, это не жидкое золото, - ответил хранитель древностей механик Черрони. - Проверил - не размножается.
      В библиотечных залах на вытесанных в базальте стеллажах бережно хранились свитки египетских терапевтов, манускрипты ессеев, волшебные шары волхвов, иудейские негаснущие звезды, незамерзающая вода и сгустки туманностей из подземного царства.
      - Мандрагора, собранная на Голгофе? Кровохлебка Цезаря? Эссенция Афродиты? Цены им нет! О, господи! А это что? Неужели? Жабры лунных саламандр и Слюна Горгоны! Ваша коллекция уникальна, уважаемый экскурсовод.
      - Все это, женщина, для нас не в диковинку, - с раздражением ответил механик. - Сокровищ здесь нет. О цене забудь. Всего лишь хлам, извлеченный из котомок беглых катар и мавританских колдуний.
      Он злился, но старался быть вежливым. Его поневоле назначили проводником взбалмошной легкомысленной особы, оторвав от усовершенствования уникального китайского изобретения. Он вчера только приступил к изучению "клешни ли-чи", сногсшибательного пыточного механизма коллег из Поднебесной.
      Невероятное приспособление было собрано из заточенных пластин бамбука и предназначалось для медленного срезания плоти со скелета. В зависимости от желания императора, жертву приговаривали к откусыванию от десяти до трехсот кусочков.
      "Эта вещичка, - радовался механик, - вывернет наизнанку мозги любому колдуну. Китайская клешня - самая страшная пытка на Востоке, но, к сожалению, не продумана с технической стороны. И как раз в то время, когда медь уже затвердела в форме и пора бы к делу приступить, - ворвался Гиззо с высокомерной дылдой и приказал: "Покажи, брат, сеньорите Клементине сокровища". - "В каком объеме показать прикажете?" - "Все. Без утайки"
      "Без утайки", означало, что обольстительная сеньора никогда не поднимется из подземных казематов на свет божий. Понятно без намеков. Ведьма. Еще одна безумная научная дама, которая уверена, что дьявол может состряпать рецепт главной магической настойки лишь в бабских исключительных мозгах.
      Черрони унижала обязанность экскурсовода.
      - Это все добыто из сундуков сожжённых колдуний, - механик окинул насмешливым взглядом статную фигуру ведьмы, мысленно скатившись с ее горделивого профиля, как с высокой горы. Ему более всего понравились тонко очерченные надменные губы колдуньи, тронутые детским восторгом. Он мысленно облизал их. Далее взгляд пробежался по высокой груди, тонкой талии и девичьим бедрам, обтянутым черным бархатом.
      - После вашей казни, уважаемая чернокнижница, каждую иголку и пушинку, найденную в вашем доме, также бросят на мой стол для подробного изучения и последующего вымачивания в святой воде. Судя по восторгам, коими вы, сеньорита, поражаете мое сердце, магический сундук, уже доставленный из вашего чулана в нашу лабораторию, тоже полон всяческих засушенных мудей, зародышей да клыков, собранных на деревенских кладбищах.
      Клементина увлеклась новыми экспонатами, размещенными на полках в бывшей лаборатории некромагии. Там появились невероятные черепа самого разнообразного калибра и конфигурации. Одни были вытянутые, скошенные, пугающие звериными оскалами, другие удивляли чрезмерным или, напротив, слишком малым объемом лба и рогами.
      В заваленном ветошью и коксом углу девушка наткнулась на невероятной величины череп титана, тщательно собранный и склеенный из осколков.
      Клементина провела рукой по выпуклым надбровным дугам великана. Сдула с пальцев собранную пыль. В провалах глаз, как в кладовке, кто-то припрятал бутыли с ртутью и царской водкой. Между них копошились крысы. Они пищали в норе, сверкая зубами и глазами. Клементина вовремя отдернула руку.
      "Некому навести здесь порядок. Вот она, женская доля!" - вздохнула она, ища глазами швабру, чтобы дотянуться до тенет.
      На полках и на полу, в ряд и друг на друге стояли сосуды с заспиртованными уродами. Там были горбатые, хвостатые, четверорукие, трехглазые, срощенные тазами друг с другом, и даже с копытцами вместо ступней.
      - Откуда столько нечисти на земле?
      - От вас, милые женщины, от вас, врата вы наши, - пробурчал Черрино, щелкая перед носом Клементины странной железной игрушкой, напоминающей раскрытую пасть дракона. Два острых зуба клинками торчали из нижней челюсти, на них, как бриллианты, играли отблески свечи.
      - Как думаешь, синеглазая сеньора, для какой цели предназначена сия мудреная ассирийская вещица? - спросил изобретатель.
      Клементина взяла в руки голову дракона, заглянула в широко раскрытую пасть:
      - Похоже, в ней хранили куренья?
      - Посмотри внимательно. Как думаешь, для чего нужны эти два кинжала расположенные друг от друга ровно по ширине человеческих глаз?
       Девушка едва успела отбросить от себя механизм, щелкнувший клыками.
      - О, боже, это придумано в аду!
      - Правильно. Этот механизм предназначен для выкалывания глаз, - механик подобрал брошенную железяку с пола и бережно поставил на полку.
      Клементина взяла в руки банку с четырехглавым эмбрионом. Поднесла к свету, поежилась:
      - Здесь я обнаружила все компоненты для некромагии. Полный редчайший набор. И напрасно мы с учителем объездили весь мир в поисках последнего ингредиента. Теперь я смогу вызвать любого демона, ангела или гения прошлого. Я реинкарнирую Сократа и Аристотеля. Я призову Мерлина и Птолемея. И задам пару вопросов Цирцее. Все древние маги явятся в мой круг. Я заставлю их работать на себя.
      - Осторожно с кругами, - сказал хранитель древностей. - Слышал я, что сквозь них не только демоны в наш мир прибывают, случается, что и самих колдунов для каких-то срочных дел ад вызывает туда, где жарко.
      В следующем зале внимание Клементины привлек массивный вытянутый саркофаг. Он был вытесан из монолитного отполированного черного мрамора, густо испещренного жилами нефрита.
      - Египетский саркофаг? Неужели пирамиды фараонов тоже разграбили ваши люди?
      - Это сокровище перехвачено конгрегацией в порту Генуи. Капитан судна доставил его по назначению, но заказчика след простыл. Экипаж, разбежался. Мы взялись за прислугу, оставшуюся в доме колдуна. Но служанки, а также лакей и привратник во время пыток неожиданным образом и, полагаю, не без вмешательства дьявола, откусили себе языки.
      - И это еще одно доказательство полного фиаско методов инквизиции.
      - Зато саркофаг в наших руках. Его, как экспонат черной магии, мы доставили в секретное хранилище для подробнейшего изучения древнеегипетского чародейства. Хотя, скажу по секрету, не ради высохших мощей привезен саркофаг. В нем хранились изумруды, самоцветы, нефритовые украшения для рук и ног, золотая маска, короче, весь труп от ног до макушки был усыпан драгоценностями, какие никому не снились. Разумеется, этих сокровищ теперь на полках бывшей Академии не найдешь. Полки не те. Но труп и все остальное при нем. Инструменты, правда, я позаимствовал. Очень уж тонкая, филигранная работа. Трубочки да пилочки, крючочки разные, - все то, чем жрецы трупы сшивали и мозги из носа отсасывали. Остальные канопы с органами сохранились в целости и сохранности. Я специалист по живым. Мне с трупами скучно. Так что теперь все твое. Забирай этот хлам, не жалко.
      - Спасибо. Я о таком подарке даже не мечтала.
      Клементина поднялась по гранитным ступеням к саркофагу. Мраморная крышка съехала на бок, наполовину открыв неаккуратно перебинтованное туловище. Из-под небрежно восстановленных просмоленных бинтов выглядывало высохшее землистое лицо. Обезвоженные веки высохли, открытые зеницы зияли пустотой. Губы съежились, обнажив ровный ряд жемчужных зубов. Мумия казалась необычайно длинной, на ее коленях сопками вздымались овальные чашечки, ноги лежали углом, словно труп сопротивлялся бинтам. Суставы необыкновенно длинных пальцев сжимали не реликтовое оружие и не жезл власти, но какую-то щепку для растопки.
      - А где настоящий жезл? Где посмертная маска и знаки отличия?
      - Эх, сударыня, спросите лучше у него.
      - Кто он? Жрец или фараон? А может, раб или наложница? Как теперь узнать?
      - А тебе это надо?
      - Неужели ваши люди до сих пор не знают цены древним сокровищам?
      - Цены знают. Но к чему тревожить уснувший Олимп? Мир славных богов навеки почил, а стало быть, он слабее современного мира. Трезубец Зевса и чары Горгоны завели расу бессмертных в тупик. Поэтому лично я приветствую магов только на костре. А теперь, уважаемая магиня, прошу последовать к следующей коллекции.
      Но Клементина не могла оторвать глаз от мумии.
      - Отличная работа. Главное в таких случаях не кишечник и даже не селезенка. Мозг откачен, сердце извлечено. Но важно, как видишь, не это. Не то, что лежит на виду, для обмана. Главное в мастерстве древней мумификации - сохранить формулу жизни.
      - Первый раз слышу, что пропорции важнее материала.
      - Качество рождает качество. Демон сердца способен породить лишь сердце, а демон уха - только ухо. Но демон НАЧАЛА - порождает НАЧАЛО. Вот его-то никто и не видит.
      - Все, кроме тебя, дотошная женщина, хе-хе...
      - Достаточно заменить изношенные органы умершего на здоровые и молодые, а затем правильно вставить их в тело мумифицированного трупа, после чего живой водой пропитать бинты, - и мумия оживет.
      - Труп не первой свежести.
      - Он жив. И знаешь, почему?
      - Скажи, если зудит язык, но потом отвяжись.
      - Льняные бинты, пчелиный воск и мед сохранили демона зачатия.
      - И где же, в таком случае, он скрыт?
      - Дай руку, - Клементина потянула механика за рукав и, сунув его ладонь под крестец мумии, спросила. - Ты здесь что-нибудь чувствуешь?
      - Нет, не кусается.
      - Здесь, возле позвонков, теплее, чем в другом месте. Сравни.
      - Теплее, не теплее, возможно, прах гниет.
      - Каббалисты знают тайну воскрешения. Они говорят, что в любом теле есть косточка величиной с горошину. Иудеи называют ее Люх. Так вот, Люх не подвержен тлению, даже не горит в огне. Он всегда остается невредим. Из этой косточки, как дерево из ореха, может вырасти живое существо. Древние умели управлять бессмертием. Сохранив стержень жизни, размещенный среди позвонков, они запускали механизм вегетации.
      - Насмешила! Будь так, жрецы воскрешали бы своего любимого фараона из века в век.
      - Древние маги - знатоки палингенейзии. Смысл их религии не позволяет жить бесконечно долго в одном и том же пространстве. Мир вечен, если разрушаясь, он изменяет форму. Плоть бессмертна, если обновляется. Изменение - главный принцип совершенного существа.
      - Ну, я пошел. Дерзай, твори, магиня! - сказал Черрони, куда-то поспешно удаляясь.
      - Да, я забыл предупредить, что он парень.
      
      Клементина любила наблюдать, как день за днем прибывает плоти под бинтами в саркофаге. Мощи медленно и жадно впитывали в себя любую влагу, будь то солевой раствор, молоко или кровь. Кожа мумии становилась плотнее и глаже, ребра уже не выпирали над животом, спекшиеся губы прикрыли десны, лицу возвращались прежние черты.
      - Посмотри я принес все, что просила, кхе-кхе, - осклабился Черрони, протягивая Клементине льняной узелок.
      Ткань пропиталась кровью, набрякшая густая капля сорвалась и разлетелась от удара об край лаватория на мелкие брызги.
      - Что это? - Клементина поднесла ткань к носу.
      - Открой осторожно, только не урони.
      Пальцы развязали узел. Магиня взвизгнула от омерзения. Черрони закашлялся в кулак, осклабившись гнилыми зубами. На стол из пакета вывалился кровавый кусок. Он вздрагивал, как живое существо, засасывая трубками воздух.
      - Это сердце. Поспеши, пока оно бьется. Все остальное тоже добыл. Здесь печень и почки, а это - глаза, - механик выложил на стол еще несколько свертков, обернутых льняным полотном. - А также свежая кровь с морской солью и вытяжкой из корня тибетского жень-женя. В отдельном свертке - остальная зелень с прочей магической дрянью. Точно исполнил, по списку. Надеюсь, все верно? Старался, как просила. Но будет ли толк? Мумия, кажется, провоняла. Больше я не нужен? Ну, пошел, пошел, не буду мешать. У меня свои дела, не слишком мудреные.
      Сердце, почки, мозг, размешанные до состояния желе, магине понадобились не сами по себе, но лишь как удобрение, чтобы растущая плоть не нуждалась ни в одном элементе.
      И вот оно, чудо! Демон стволового мозга проснулся и начал прорастать в жизнь. Позвоночный ствол, как высохшее за зиму дерево, пустило в раствор корни артерий и вен.
      С каждым днем мумия все более пропитывалась раствором.
      Хранитель древностей заметил восторженный блеск в глазах Клементины.
      - Да, у тебя, девушка, в самом деле, получилось. Не думал, что некромагия когда-нибудь меня удивит. Хвалю. И первый раз в жизни склоняю голову перед женщиной. Браво. Не скрою, что и у меня появилась смутная надежда. Просьба, так сказать. Не особо надеюсь, но если некропод заговорит, позволь мне задать ему пару вопросов по технологии точной нарезки и сверления гранитных мегалитов. А еще не пойму, как строители пирамид, распилив горы на блоки, могли мгновенно перенести их на расстояние года пути и с необычайной точностью без единого зазора соединить?
      
      Клементина торжествовала. Работа иногда затягивала так, что она забывала о своем заточении, о страже и палачах в соседних казематах. Лишь изредка перед сном она вспоминала учителя. Она верила, что рано или поздно, профессор освободит ее. Вытащит из тюрьмы. Хотя... Пусть бы это случилось не сейчас и не завтра, а чуть позже, когда она прочитает все обнаруженные здесь свитки великих некромагов - воскрешателей Трисмегиста и Термигона.
      "Их десять, тех таинственных зигот, звезд, червоточин, дыр, стигмат кровавых в теле. Знаменье их - декаэдр без одной, и октаэдр с одним. Ищи свой минус во Вселенной. Внимай, вели, трибун, глашатай несвобод..."
      Клементина вошла в магический круг. Воздела руки и горячо прошептала в нутро Вселенной:
      - Азазель, Азазель! Взываю к тебе, Люцифер, отвори жилы Мщения! Сократи путь Возмездия!
      Магиня и вселенная, лежащая на ее плечах, начали медленно воссоединяться. Звуки, исходящие из горла человека еще не воплотились в голос другого невидимого всесильного существа. Но природа мира уже откликнулась на зов. Свечи из черного воска, расставленные внутри круга, ярко вспыхнули. Вершины пентаграммы сдвинулись с места и закрутились против часовой стрелки. Что было Севером, стало Западом, что было Югом, стало Востоком.
      Свечи вспыхнули еще ярче, по ногам подуло холодом, пропитанным солью морей. Наклонилось млечное зеркальце луны. Лучи пентаграммы снова переместились. Север стал Югом. Восток - Западом.
      Гиззо сидел, незамеченный, очень близко от Клементины. Он видел ее сквозь прозрачную стенку, отлитую из кварцевого кристалла. Механик Черрони отыскал весьма полезную технологию в коптских рудниках возле Фив и, обтесав стыки алмазными жерновами, остеклил ими почти все камеры, где производились пытки магистров. Гиззо доставляло удовольствие вдруг явиться на допрос в самом неожиданном месте и, сделав строгое лицо, укорить палача в чрезмерной жестокости. Маятник добра и зла всегда срабатывал. Ведьма обнажала душу, плача на груди своего главного врага. Инквизитору нравилось угадывать пусть мимолетное, но обожание в глазах измученного врага. Оно сулило скорое признание во всех земных грехах, праздник аутодафе и продвижение по службе.
      Вот и в этот раз Гиззо с любопытством наблюдал за суматошными пассами колдуньи среди мерцания свечей. По всей видимости, она бранила механика за недостаточно крепкий аромат новых курений.
      Гиззо сидел на низенькой скамье очень близко от ведьмы, так близко, что мог бы при желании ущипнуть за крутые ягодицы, выпирающие из-под бархата узкой мантии. Но сама заклинательница не замечала шпиона. Их разделяла тонкая, но прочная стена с обратным кварцевым отражением.
      Инквизитор злорадно ухмылялся. Подглядывать не благородно. Но он же не рыцарь, закованный в латы. Он рыцарь, зашитый в шкуру верного пса.
      Гиззо вышел из укрытия. Клементина вздрогнула. Воздетые к небесам руки опустились, словно кто-то перерезал невидимые нити марионетки. Она сложила руки на груди и с неудовольствием вышла из магического круга:
      - Я слушаю тебя, инквизитор.
      - Ведьма, ты более других приблизилась к тайнам, которые не в силах вытравить из ума человечества даже огонь. Похвально для слабой нервной женской души. Но она звучит не в лад с верой.
      - Тайны рождаются и умирают. Это знает каждый маг, а также ты, инквизитор. Сколько магов ты вывернул наизнанку? Но главная тайна всегда на виду. А загадочное находится среди обычных примелькавшихся вещей.
      - Я не преклоню голову перед бредом сомнамбулы, ступающей по заброшенному ораторию. И не забывай, что тайные сокровища тебе открыты, как свидетелю, навсегда уходящему из этого мира. Знания, познанные здесь, ты унесешь с собой на тот свет. Там они не пригодятся никому. Поэтому будем считать, что твой допрос уже начался.
      - Ты зол, хитер и завистлив. Но более всего боишься смерти. Так что позволь доделать мою работу.
      - Работу? Что называешь ты работой? То, что морочишь мне голову, когда притворно машешь руками внутри выдуманных пентаграмм? Ты издеваешься надо мной, когда, тряся губами, выкликаешь в исступлении: "Азазель! Ио! Азазель!"
      - Известно ли тебе, что маги никогда не воруют друг у друга откровения? Каждое открытие обязано быть неповторимым, как судьба, написанная на ладонях. Зов стихийного существа не совместим с украденной мыслью. Мои уста даже под пыткой не присягнут чужому элементалу.
      - Ты изъясняешься мудрено, демонстрируя превосходство магии перед моим судом. Что ж, давай, продемонстрируй мастерство. Покажи, что значит зелье бессмертия. Или как его настоящее название? Быть может: "Отрава Клементины"? - с этими словами Гиззо, широко размахнувшись, ударил магиню стеком по лицу.
      Кожа на лбу разошлась, обнажив розовую кость. Кровь хлынула из разреза, огибая четкие дуги бровей. Клементина прикоснулась к ране. Посмотрела на пальцы. Нахмурилась.
      Голос Гиззо изменился, стал низким, скрипучим, тонкие губы, побелев, совершенно исчезли с лица:
      - Послушай меня, ведьма. Если хочешь избежать костра, сама вступи в проклятый круг, призови демонов, протруби в небо, навоняй куреньями, сделай все, что у вас полагается в подобных случаях, но... Если не желаешь, чтобы завтра механик содрал с тебя мантию и весьма неделикатно вставил твое прекрасное тело в какой-нибудь пыточный механизм, покажи мне, что к утру от шрама на лбу не останется и следа. Что значит маленькая ранка на лбу по сравненью с жизнью великого инквизитора? Она пустяк. Так залечи ее, магиня, воскрешающая мертвецов! Даю тебе три дня. После этого срока придется звать на помощь Сатану.
      С этими словами он направился к выходу.
      - Стой, гад!- голос Клементины догнал инквизитора. - Мы не договорили. Ни шагу из оратория. Стой, где стоишь.
      - Отвяжись, проклятая!
      Стек Гиззо разрезал воздух. Но Клементина перехватила его и, намотав на запястье, вырвала из рук.
      - Вот как? - щека инквизитора дернулась в тике.
      - Стой на месте, - приказала ведьма.- И смотри внимательно. В глаза мои смотри, как смотрят в глаза смерти.
      Она протянула руку, инквизитор заметил зажатую в трех пальцах тонкую серебряную спицу, которая ярко вспыхнула отраженным светом свечей. Далее кончик спицы раскалился докрасна, и на нем затрепетал живой синий огонек. Окантованный радужным абрисом, он шипел, как пойманная звезда, рассыпая искры по сторонам. Они падали, дотлевая на волосах и мантии ведьмы, при этом ораторий наполнялся удивительным ароматом грозы и талого снега. Магиня подняла руку над головой, и Гиззо услышал незнакомый низкий утробный зов, от которого похолодела кровь.
      - Огонь Сатурна, Свет Сета, Пламя Люцифера! Возрадуйся освобождению, перечеркни зеленое небо, освети хижину, укрась дворец, защити лачугу! Укажи путь заблудшему! Отразись в глазах девы, утешь взор старца! Не обескровь гнездо горлинки! Упади градом искр, сотвори нетленное зелье, пробуди память, внуши герою отвагу, пламенным вознесись мечом!
      Огонь в ее руках, продолжая шипеть и плавиться, пока не вытянулся вверх в форме горящего меча. Она поднесла к нему другую спицу - та мгновенно вспыхнула. Пламя разгоралось все ярче, все громче шипели искры. Лицо Гиззо опалил нестерпимый жар. Он сделал шаг назад.
      - Я запалю огнем твои темницы! Обращу в костер! В моем огне сгорят оковы и цепи твоей тюрьмы. Там, где сейчас ты стоишь, будет пустое место. Тысяча лет пройдет, но каждая крыса и шакал будут обходить развалины, страшась найденных костей, как смерти. На черной плесени не вырастет ни трава, ни дерево. А люди будут шепотом передавать друг другу историю о кончине главного человеческого врага.
      Гиззо окаменел, следя за пассами чернокнижницы. Она взмахнула правым мечом - и росчерк молнии осветил стены. Зашипели, сгорая в синем пламени ресницы и брови магини.
      Инквизитор отступил, заслоняясь от яркого света рукавом.
      Клементина взмахнула вторым мечом, и Гиззо, пятясь от веера огня, вошел в круг черных свечей.
      - Ловушка захлопнулась, палач! Ты загнан, как безумный зверь.
      Ее меч описал дугу и вонзился в мрамор под ногами инквизитора. Свечи, расставленные по очерку пентаграммы, вспыхнули ярким пламенем. Столб огня окружил жертву, не выпуская из магического круга.
      Гиззо почувствовал нестерпимый жар, искры трещали, обжигая лицо. Он закрылся руками, но пальцы тоже вспыхнули. Напрасно он пытался сбить огонь, от резких движений пламя разгоралось ярче. Горели кости, лицо и ребра. Кожа на руках покрылась волдырями, они лопались, разбрызгивая по сторонам кипящий жир. Дикий вопль вырвался из груди инквизитора. Проклятие все же настигло его! Он сгорал и не чувствовал боли.
      - Гори, гори Гиззо! Кричи, палач! Проси прощения у Сатаны! Потому что твой бог тебя не простит! Будь проклят! Даже в аду тебе не спастись.
      Инквизитор в ужасе метался внутри огненного столба, и невидимая стеклянная стена отделяла его костер от всего остального мира.
      Гиззо взвыл псом. Нащупал горящими руками запеченное как яблоко лицо. Оно дымилось, покрываясь волдырями, которые лопались, с шипением испуская гнойный пар.
      Он попытался сбить пламя с груди, но обугленные пальцы воспламенились с новой силой. Из белков, мерцающих внутри обгорелых орбит, выступили слезы.
      - Добей до конца! Прекрати пытку!
      - Огонь невозможно потушить. Пламя священно. Оно будет беспрестанно терзать твою душу. Но, впрочем, хватит объяснять. Ты понял, что должен сделать?
      - Говори. Исполню любую прихоть.
      - Открой темницу. Убери с дороги стражу. И наши пути навсегда разойдутся.
      - Я не могу шагу ступить.
      - Ловушкой стал твой страх. Огонь существует лишь в твоем воображении. Приговаривая ведьм, ты приговорил себя. Ты сам обложил себя вязанками хвороста.
      - Стража! - завопил Гиззо, поняв, что пламя, охватившее тело, на самом деле - мистика. - Схватить ведьму! В колодки ее! Надеть намордник! В клетку посадить!
      Что-то острое ледяное резануло Клементину по шее ниже уха. Падая, она оглянулась. Над ней с палашом в руке стоял хранитель древностей. Фонтаном взмыла кровь, окрасив алой струей потолок.
      - Умри, магиня. Быстрая смерть - мой подарок тебе, подруга. Умри сейчас, чтобы потом не молить о быстрой смерти. Знаю, что долго не смогу отпустить такую красоту, - прошептал палач.
      Клементина, стиснув зубы, зажала резаную рану ладонью, и, успев увернуться от повторного удара, теряя сознание, заметила высокую черную тень, возникшую невесть откуда за спиной пыточного мастера.
      Она сразу узнала его. Это был чудом воскресший египтянин, над саркофагом которого столько дней она колдовала. Он встал, как дьявольский монумент в центре оратория, сверкая глазами и судорожно дергая губами. На его плечах и груди болтались обрывки бинтов. Он бил себя руками по вискам и ребрам, щелкая высохшей челюстью, пока не выплюнул затычку из горла. Капли соленого раствора стекали с мощных бицепсов.
      По всему было видно, что расправа над женщиной африканцу не понравилась. Он сделал шаг по направлению к оторопевшим палачам. Шаги были тяжелы, колени хрустели, как ржавые шарниры.
      Гиззо, вскочив на ноги, схватил обеими руками с груди серебряный крест и прокричал:
      - Изыди, Сатана! - но был услышан только собой. - Изыди, повторяю! - сказал он громче.
      Сатана остановился, прислушиваясь, и вдруг развернулся на крик. Глаза его уже не закатывались беспомощно под веки, челюсть встала на место, губы сложились в надменную усмешку. Он долго всматривался с высоты своего роста в тщедушного человечка, машущего крестом где-то на уровне пупка:
      - Заклинаю, изыди, нечистый, в Ад!
      - Тэу гомодэ закадоуэ? - переспросил Сатана.
      Волосы на голове у Черрони зашевелились. Он узнал язык мерзости, которая давно покинула этот мир.
      - Гэудатэ вэу разоморузо? - произнес пришелец.
      Черрони, уронив палаш, упал на колени, и неуверенно по слогам составил ответ Сатане:
      - До-рэд-до мэго а-зу-оло-пуппо...
      - Азолопуппо? - переспросил выходец с того света.
      - Да, да, - закивал механик.
      - Исида! - застонал Сатана, заметив истекающую кровью Клементину. - Исида экалазуммо! - он прикоснулся ладонью к ее шее, соединив пальцами края пореза. При этом кровь мгновенно створожилась, заткнув сгустком рану. Великан бережно поднял безжизненную магиню и понес к саркофагу.
      - Даку рэйя, гисселеноу, - кивнул он на ходу Черрони. Тот послушно вскочил и поплелся за ним следом. Опустив Клементину в саркофаг, великан плотно закрыл крышку, оглядывая ее со всех сторон. - Этту э мгибарабая! Понимай меня! Переводи! - он обратился к хранителю.- Ты знаешь мой язык.
      - Кто ты? - спросил пыточный мастер, осторожно подбирая слова.
      - Я из Харрапа Великого, я из Мемфиса, я из Яса глаголю. Я сам Харрап, и Мемфис, и Яс. Я, тот, кто Все и Ничто. Тот, кто Нигде и во Всем.
      - Зачем ты пришел?
      - Воины, щекочущие салом жареной плоти ноздри небес, каждый век собираются воедино, чтобы под видом тризн и ликующих жертвоприношений уничтожить половину себе подобных. Война страшна. Мир демонов сыт. Адское пламя накормлено.
      - О чем он завывает? - спросил Гиззо у бледного как мел хранителя.
      - Я не все понял, но, кажется, он реформатор. Опасный дьявол, я бы сказал.
      Воскресший изобразил несколько пассов над головой, после чего с купола на инквизиторов опустилась легкая водянистая пелена. Она слегка затуманила видимость. Но они продолжжали наблюдать. А черный дьявол уже суетился возле алхимического стола. Он то обнюхивал колбы с отварами, то, брезгливо морща нос, бросал стекляшки на пол.
      - Что ты обо всем этом думаешь, механик? - спросил Гиззо.
      - Что думаю? Клементина оживила Сатану.
      - Клянусь, зажарю всех вас троих на одном столбе.
      - Я с удовольствием посмотрю, как это у тебя получится. А сейчас давай отложим забаву и понаблюдаем издали за пассами. Похоже, дьявол знает толк в воскрешении мертвых. Не о бессмертии ли ты мечтал всю жизнь?
      - Африканец носит ведьму на руках, стонет и свирепствует, - в чем тут колдовство?
      - Он пытается оживить свою спасительницу. Над мумией девчонка провела немало дней и ночей. Сумела, дьяволица! Не будем мешать. Египетских мазей и порошков у нас достаточно, а вот знаний - никаких. Пусть освоится, а потом заставим всю эту чертову магию поработать на себя. Но не пора ли показать сладкой парочке, кто здесь хозяин?
      - Давно пытаюсь это сделать. Но, похоже, над нами жестоко подшутили, Черрини. Не могу выбраться из замкнутого круга, словно заперт в прозрачном столбе, а руки натыкаются на невидимые грани.
      - Не ожидал, что дьявол воспользуется коптским стеклом. Мы в ловушке. Да, именно, в кварцевой прозрачной ловушке. Проклятые чернокнижники запечатали выход.
       ----------
      
      Над головой заскрежетало, и крышка саркофага съехала вниз.
      Клементина зажмурилась от света. Встала на ослабевшие ноги и замерла от неожиданности. Перед ней стоял Он. Высокий плечистый выходец из Ада, великолепный, как на фресках древнеегипетских усыпальниц. Он смотрел на нее с нежностью и страстью.
      - Исида! - сказал великан на древнем коптском языке и, опустившись на колени, деликатно подал руку. - Я раб. Должник до конца дней.
      Сердце Клементины дрогнуло. Кто не знает, что женщину по-настоящему способен покорить лишь ее спаситель!
      - Встань. Я не Исида.
      - Ты вернула мою душу из Долины Мертвых, зажгла факел в конце пути, вызволила из пустоты. Также сделала Исида, сочленившая мертвые куски тела Осириса и вернувшая ему любовь.
      - Нет, я не Исида. Но все же должна осмотреть тебя со всех сторон и заглянуть в рот. Так что - изволь.
      Она взяла со стола деревянный молоточек и принялась деловито со всех сторон обстукивать мумию. Здоров, дьявол! Это великолепное тело грех было бы назвать мумией. Парень то и дело прикасался к спасительнице пальцами, словно боялся, что богиня рассыплется в прах. Он трогал ее за бока, за грудь, разглядывал на свет тонкие запястья, чему-то улыбаясь про себя.
      Молоточек магини весело прыгал по ребрам и ключицам великана, колотил по коленкам, она приподнялась на цыпочки, приложив ухо к груди. Сердце билось мощно и ритмично, словно владелец был атлетом, вышедшим на ринг.
      Великан осторожно положил руку на голову жрицы и, нежно погладив, осторожно прикоснулся губами к волосам:
      - Исида, - снова шепнули губы, а руки обняли стройное тело, - Исида...Любовь... Снова вместе...
      - Я не Исида, сколько раз повторять! И ты не Осирис. Нам не нужна чужая история, - сказала магиня. - Мы напишем новый роман.

    17


    Райлис Пр: Факультет Бардов   30k   Оценка:8.48*9   "Рассказ" Фэнтези

      Утро радовало ясным небом. Привычная для побережья и Элирского архипелага погода вынуждала жителей скорее закончить все дела до полудня, когда от палящего солнца не спасал ветер с моря. Дивное время, когда улицы практически пустеют на несколько часов, чтобы оживиться ближе к вечеру. Лето приближалось к концу, через два месяца начнется сезон штормов, заливая улицы бесконечными дождями.
      После отдыха оживала Академия магии. Возвращались с заслуженного отдыха преподаватели, чтобы продолжить дробить гранит магической науки для студентов. Начинали прибывать первые студенты, стремясь отчитаться о прошедшей практике и использовать последний шанс на сдачу тянущихся с начала лета хвостов. Но сейчас площадь перед старыми вратами бурлила от желающих попытать счастье и поступить в единственное учебное заведение для магов. Сложно представить, что еще два с половиной века назад здесь располагалась лишь обычная школа, не способная похвастаться престижем, силой и уровнем знаний.
      Площадь пестрела множеством людей. Молодежь, нервно ожидающая открытия врат, чтобы узнать, есть ли у них способности к магии, рассредоточилась по всей площади. Здесь были и простые жители, и высокомерные аристократы в окружении многочисленной свиты, и нищие, жмущиеся к стенам домов. Поступить мог любой, вне зависимости от статуса и финансового положения. Главное - наличие дара, а все остальное оставалось за стенами учебного заведения. По крайней мере, так считалось официально.
      Над площадью крутились несколько следящих заклинаний самого разнообразного вида. От еле заметного светлячка до пойманной чьей-то волей птицы. Студенты Академии, помогающие преподавателям в неделю поступления, с интересом изучали своих возможных будущих товарищей и тихо переругивались, делая ставки и деля шкуру неубитого дракона.
      - В этом году черни еще больше, чем когда мы поступали, - высокий брюнет брезгливо кривил губы, оглядывая собравшуюся толпу. Скоро пробьет колокол, и все собравшиеся будут пытаться пройти врата Академии. Резная арка с момента своего сотворения была зачарована пропускать только тех, в ком есть хоть слабая искра дара. Вот только дар не всегда выбирал достойных.
      - Какая тебе разница, Лан? - его собеседник был не столь негативно настроен, с интересом разглядывая собравшихся и пытаясь угадать, кто из них сегодня попадет в стены Академии. - Аристократ, купец или простолюдин? Если смогут поступить, то они будут магами, а значит, уже не столь бесполезны.
      - Даже среди магов бывают абсолютно бесполезные создания, - Эрлан на несколько мгновений ослабил контроль над заклинанием и бросил взгляд в сторону. Под деревом, довольно далеко от врат, сидели две девушки и парень. Девушки негромко переговаривались, что-то записывая в тетради, а парень задумчиво перебирал струны лютни. Помощники приемной комиссии с факультета бардов мало чем отличались от своих неодаренных коллег, а потому презирались большинством студентов Академии. В барды брали совсем слабых магов, сил которых не хватало даже на полноценное заклинание. Конечно, за время обучения их уровень возрастал, но слишком незначительно. Даже смешно предположить, что когда-то этих недомагов уважали и боялись настолько, что в ходе войны истребляли в первую очередь. Старший сын маркиза Норрэс абсолютно искренне считал, что лучше бы так называемые барды не позорились, пытаясь назвать себя магами. Их место на дороге, на площадях и в тавернах, как менестрелей, балаганщиков и сказителей, обделенных даром.
      - А вон и одна из кандидаток на место твоей невесты. Баронесса Лагри со своей многочисленной свитой, - взъерошив темно-каштановые волосы, парень попытался отвлечь сокурсника. Маневр удался, но вызвал лишь вспышку глухого раздражения в глазах собеседника. - И виконт Шолрэн решил испытать удачу. Все не так и плохо, да и приемная неделя только началась. Ходят слухи, что в этом году собирается поступать принцесса.
      - Я не для того прибыл в Академию на две недели раньше, чтобы и здесь терпеть бездарное кокетство этой охотницы, Зарет, - взгляд брюнета лишь мельком скользнул по капризному личику возможной невесты. - А про принцессу лишь слухи. После скандала со сватовством кронпринца Ферандии, Его Величество вряд ли отпустит дочь учиться магии. Скорее отправит в закрытый пансионат для благородных девиц.
      - Не скажи, дар у Ее Высочества проявился весьма ярко, а король прекрасно знает, чем может грозить отсутствие контроля, - Зар усмехнулся, собираясь развеять заклинание. До открытия врат осталось не больше пары минут.
      - Смотри, какая милашка стоит на дальнем конце площади, - в какой-то момент лицо Лана приобрело хищное выражение. Молодой граф не желал в ближайшее время связывать себя ненужным браком, на котором весьма настаивали родители, но и отказывать себе в приятном времяпровождении не собирался. Взгляд уже обнаружил новую жертву. Стройная фигурка, длинные белокурые волосы, миловидное личико. И все это в весьма скромной по качеству одежде. - Если сможет пройти через врата, то я с удовольствием возьму над ней покровительство.
      - Действительно, весьма недурна, - Зарет с трудом удержал почти распущенный узел заклинания. Небольшой, почти незаметный светлячок замер неподалеку от девушки, позволяя ее рассмотреть. В следующий момент парень дернулся и чуть не упустил нити заклинания, когда темно-синие, почти черные, глаза девушки безошибочно посмотрели прямо на следящий светлячок. Изящные брови нахмурились, она чуть тронула рукав спутника, отвлекая его внимание от парящей над их головами птицы. Еще один взгляд, на этот раз ярко-зеленый, остановился на светлячке. Шатен замер, словно опасаясь, что его увидят, хотя это было практически невозможно, и расслабился только тогда, когда странная пара отвела взгляды. Переведя дух, студент расплел заклинание, почти не замечая гулкого звучания колокола. - Не думаю, что с ее внешностью ты будешь первым ее покровителем. Девчонка явно прошла по многим дорогам.
      - Думаешь? - Эрлан хмыкнул и отпустил птицу. - Может, оно и к лучшему. Проблем будет меньше, чем с невинными девицами. Разве что попросить кого-нибудь из целителей ее осмотреть.
      - Она менестрель, - Зар чуть нахмурился, перебирая подмеченные детали. - У ее спутника был какой-то музыкальный инструмент за спиной, и у обоих на плащах вышит знак бардов.
      - Будет интересно послушать ее дивный голосок в приватной обстановке, - в глазах Лана на миг мелькнуло предвкушение, но лицо почти сразу приняло отстраненное выражение. Врата Академии открылись, приглашая желающих пройти.
      Вполне ожидаемые проблемы начались почти сразу. Свита аристократов разгоняла поспешивших к воротам простолюдинов, послышалось несколько вскриков. К пострадавшим сразу направились студенты с факультета целителей. Следующим этапом оказался привычный скандал около самых врат. Магия не пропустила сиятельную баронессу, что вызвало бурю эмоций у нее и ее многочисленной свиты. Пик скандала пришелся на тот момент, когда в суматохе кто-то неловко толкнул одну из ее служанок, и девушка не слишком аристократично упала прямо на брусчатку территории Академии. Отдавать служанку на справедливый суд госпоже никто не спешил, а сама она была слишком удивлена самим фактом практически состоявшегося поступления, и ее без сопротивления увел успевший просочиться сквозь толпу виконт Шолрэн, в сопровождении одного из артефакторов.
      Когда баронессу и ее свиту удалось спровадить, поток пошел свободнее. Сегодня аристократов в толпе больше не было, большинство из них не слишком жаловали ранние подъемы и не стремились попасть в первый день. Зачем? Ведь впереди еще неделя, а покинуть стены Академии после поступления можно лишь с разрешения декана твоего факультета или ректора.
      Эрлан злился, что приглянувшаяся менестрелька все еще продолжала стоять на другом конце площади. Время близилось к полудню, и ему не раз приходилось провожать прошедших врата, рискуя упустить добычу. Громких скандалов больше не было, многие не смогли пройти, отправляясь в ближайшую таверну за утешающей чаркой вина. Кто-то наоборот, попадал абсолютно случайно, даже неожиданно для себя. Особенно запомнился отряд из пяти стражников, преследующий ловкого воришку. Вор даже не сразу сообразил, куда он пробежал, как и один из преследующих его гвардейцев, судя по цвету формы, из личной гвардии герцога Раксэла. На фоне шокирующего осознания, оба даже как-то примирились друг с другом, без возражений передав оставшимся на свободе солдатам увесистый мешок воришки и казенное оружие гвардейца. Еще одним ударом для бывшего воина и будущего мага стал момент, когда вор сдернул нелепую шляпу и оказался худощавой, но довольно симпатичной воровкой. Через час прибыл гонец от герцога с письмом, в котором тот поздравил своего уже бывшего гвардейца и предложил по окончании учебы продолжить службу уже в качестве мага.
      Странная парочка менестрелей направилась к вратам, только когда солнце почти достигло места, где они стояли, а поток людей заметно поредел. Но спокойствие подступало только к площади, на территории Академии кипела жизнь. Новички сновали перед парадными вратами, студенты с любопытством смотрели на радостную молодежь и предвкушали их страдания в ходе учебного процесса.
      Лица у пары были абсолютно непроницаемы, а спокойные и уверенные движения не выдавали ни малейшего признака волнения, словно у них и не было никаких сомнений по поводу своего права на проход. Лан как раз возвращался из главного корпуса, когда двое молодых людей прошли арку, ни на секунду не сбившись с шага. Бросив предупредительный взгляд на заметно оживившихся парней, граф направился к ним, ощущая, как на лице появляется кривая улыбка. Зарет быстро приметил целеустремленное продвижение друга и двинулся в его сторону. Он прекрасно знал, чего можно ожидать от весьма высокомерного сокурсника, но не мог просчитать возможную реакцию менестрелей.
      Сейчас стало заметно то, что сложно было осознать через следящие заклинания. Парень и девушка сильно отличались, но, в то же время, были весьма похожи. Очень светлые волосы, нетипичные для жителей юга. Парень был высокий, на голову выше спутницы, и худой как жердь, черты чуть смуглого от загара лица заострены, придавая ему несколько хищный вид. Девушка же казалась гибкой как лиана и на удивление белокожей. Она бы казалась бледной тенью, если бы не глаза, напоминающие цветом ночное небо. Черты лица практически повторяли спутника, но в более мягком варианте, что и создавало этот эффект столь сильного сходства и столь сильного различия. А также было заметно происхождение. Не важно, как они жили и где росли, в предках брата с сестрой, что даже не вызывало сомнения, явно отметились аристократы.
      Присевший в тени бард поднял голову от лютни, впервые серьезно кем-то заинтересовавшись, но, заметив Эрлана, не рискнул подойти. Старший и единственный сын маркиза Норрэс как раз подошел к менестрелям вплотную, отбивая у других всяческое желание приближаться. Зарет замер в двух шагах за спиной старшего по статусу товарища.
      - Весьма рад увидеть в этих стенах столь очаровательную мордашку, - граф начисто игнорировал парня, сосредоточившись только на девушке. - Я покажу дорогу в зал для определения уровня дара, после чего можно будет выбрать факультет для обучения в соответствии с силой, - взгляд прошелся по фигурке девушки, затянутой в скромное платье. - Не думаю, что уровень позволит поступить на боевой факультет, но я бы не отказался побывать у такой миловидной целительницы.
      - Мы знаем, на какой факультет будем поступать, - у девушки оказался приятный голос, идеально соответствующий внешности, а вот в глазах еще больше сгустился холод. - Нас не интересует ни боевая магия, ни целительство. Мы будем поступать только на факультет бардов.
      - Весьма недальновидный выбор, - Эрлан нахмурился, подавляя подступающее раздражение. - Нет более бесполезных созданий, чем барды. Вреда не приносят, а пользы разве что для развлечения окружающих, - брезгливость проступила на благородном лице, сменяясь злостью, когда он заметил выражение недовольства, мелькнувшее на лицах обоих. - И что же ты говоришь за обоих? Или твой защитник не может связать и двух слов? Тогда ему тут делать нечего, разве что копаться в артефактах или зельях.
      - Мой брат не разговаривает, - девушка чуть отодвинулась от собеседника, а в дивном голосе прозвучал отстраненный холод, до этого царивший только в глазах. - Но это не мешает ему играть. И наш выбор касается только нас, вне зависимости от чужого мнения.
      - Немой бард. Как и ваш выбор, больше похоже на шутку, - Лан громко засмеялся, даже не пытаясь скрыть злость. Смех прервался так же резко, как и начался, оставляя лишь тишину. Все окружающие молчали, наблюдая за разворачивающимися событиями. - Стоит подумать и не идти дорогой бездарных глупцов. С моим покровительством у тебя не будет проблем в этих стенах. Да и у твоего увечного братца тоже.
      Брюнет протянул руку, чтобы провести по ее щеке, более чем ясно давая понять, о каком покровительстве идет речь и чем придется за это платить, но руку перехватили. Тонкие пальцы парня сомкнулись на запястье, сжав неожиданно сильно, почти до хруста. В зеленых глазах бушевал шторм.
      - Не надо, Дарон, - девушка коснулась его локтя, призывая к спокойствию. - Не стоит калечить увечных душой. Они заслуживают жалости.
      - Что ты сказала, дрянь? - лицо графа побелело от злости. Отдернув руку, он отошел на несколько шагов, увеличивая дистанцию. - Повтори, глупая девка.
      - Я не дрянь и не девка. Меня зовут Медара, - каждое слово будущей бардессы жалило холодом. - Мне жаль тебя, неспособного понять и почувствовать мир. Боевые маги? Вы лишь пытаетесь заставить одну или две стихии подчиниться вам. Мир цельный, стихии связаны друг с другом и не могут существовать отдельно. Они своевольны, и их сила безгранична, а вы подчиняете малые крохи, которые однажды вас погубят. Считаете их даже не слугами, а просто инструментами! И это в то время, когда могли бы найти себе верного товарища, который поможет в трудный момент, - голос разлетался по небольшой площади и словно впитывался в стены. - Скорбны душой не способные этого осознать. Барды дарят себя миру, лишь изредка прося о помощи. Именно прося, а не приказывая! И мир идет нам навстречу. Или вы из тех безумцев, что мнят себя повелителями мира?
      В звонкой тишине раздались первые шепотки. Кто-то осуждал своевольную девчонку, кто-то обдумывал ее слова, что-то задевшие внутри, заставившие прислушаться. Раздались одинокие хлопки. Парень-бард отложил в сторону лютню и поднялся, с уважением поклонившись странной паре. Несколько мгновений спустя к нему присоединились еще несколько человек с разных концов двора Академии. Их объединяло в первую очередь одно - они все учились на бардов. Впервые за последние двести лет кто-то не говорил об их ремесле пренебрежительно.
      Вспышка огня заставила окружающих вздрогнуть и отшатнуться. Эрлан был одним из лучших боевиков четвертого курса, а это не шутки. Лицо исказила жестокая усмешка, и шар сорвался с руки. Раздалось несколько испуганных вскриков.
      Нет, Лан не собирался убивать дерзкую девчонку. Лишь припугнуть, заставить упасть и пожалеть о своих словах. Но она даже не шелохнулась. Лишь необычайно громко прищелкнула пальцами, заставив шар просто исчезнуть. А в следующий момент изумленные возгласы окружающих скрыл перебор струн. Дарон стоял рядом с сестрой, нежно поглаживая пальцами инструмент.
      Над площадью полилась мелодия...
      
      
      
      Коринф Термон, декан факультета бардов и один из старейших преподавателей Академии, сидел в своем кабинете. Он вообще редко покидал территорию учебного заведения, ставшего родным, но в начале приемной недели его неизменно охватывала меланхолия.
      Сегодня начинался набор нового курса магов. Смешно! Великая Кирена, богиня мира и гармонии, покровительница бардов, это действительно смешно! Еще два с половиной века назад он бы не поверил, что такое возможно.
      Маги? Лишь крохи по сравнению с прошлым. Двадцать лет безжалостных гонений и поголовного истребления магов стали серьезным ударом. Безвозвратно утеряны ценные знания и не менее ценные жизни. Сотни магических родов были стерты с лица земли, бесценные библиотеки для многих стали лишь топливом для последнего костра. Раньше по всем странам Тилиса были разбросаны академии и школы магии, от которых не осталось и руин. Теперь же Академия осталась лишь одна. Некогда простая школа Элирского архипелага стала последним и единственным местом, где могли обучать одаренных, а сам архипелаг - последним прибежищем. Говорят, в северных странах и по сей день на площадях сжигают одаренных, очищая мир от "поводырей Тьмы".
      Даже двести пятьдесят лет спустя энергетические потоки Тилиса все еще не могли затянуть раны. Маги тесно связаны с миром, и такое количество насильственных смертей не могло пройти безболезненно. Искажение потоков, предсмертные проклятья, боевые заклинания высшего уровня, отказ от дара. Все это не лучшим образом сказалось на самом мире. Дети, родившиеся после войны, в большинстве случаев не имели и десятой доли от той силы, что была у магов прошлого.
      Еще хуже было с бардами, к которым относился и сам Коринф. Он видел прежний мир, знал и помнил его, не позволяя себе забыть. Тогда еще молодой ученик барда с восторгом впитывал все знания, которые давал ему учитель, и завидовал. Его дар был гораздо слабее, многое ему было просто недоступно. Но истинную пропасть в силе и благосклонности богини он осознал слишком поздно.
      Бардов убивали в первую очередь. Стрела, яд, пьяница с ножом в темном переулке, падение с лошади, взрыв в лаборатории. Первое время все это действительно казалось цепью несчастных случаев и волей Судьбы. Когда оставшиеся осознали угрозу, было уже слишком поздно.
      Кор, как тогда называли вихрастого семнадцатилетнего паренька, никогда не сможет забыть день объявления войны. Он сопровождал учителя во время встречи в Сегесте, столице одноименной страны, расположенной почти в самом сердце материка. Учитель и другие старшие барды и маги до последнего момента не почувствовали опасности.
      Трое погибли сразу. Разъяренная толпа, на которой слабо ощущался флер чужой воли, оставила лишь обезображенные тела на площади. Еще девять магов и семь бардов успели укрыться в святилище богини. С ними было трое детей и восемь учеников, которых они взяли на этот сбор. С учителем Белиаресом был Коринф в качестве ученика, Алезия, его жена - необычайно красивая бардесса, и маленький сын. Дарону едва исполнилось два года, а госпожа Алезия через месяц ожидала рождение дочери. Девочку хотели назвать Медара.
      В те времена нравы среди магов были иными, и это была одна из мелочей, которая их сгубила. Маг или бард никогда не бросит ребенка или ученика. Ребенок - прямой наследник дара и знаний, ученик - приемный наследник знаний. Но супружеская пара бардов относилась к молодому парню как к родному сыну долгие семь лет.
      К концу первого дня стало понятно, что они не смогут продержаться долго, а шансы выбраться были слишком малы. Что-то неумолимо тянуло энергию из самого святилища, оставляя магов без единого шанса на подпитку, а бардов без надежды докричаться до дрожащего от боли мира. На рассвете в защите святилища появились первые трещины, и собравшиеся решили рискнуть.
      Как ни странно, но именно проводимый ритуал начисто стерся из памяти юноши. Он помнил круг из пяти магов и пяти бардов, стоящего во главе Белиара, как наиболее сильного среди собравшихся, но не мог вспомнить их действий и слов. Что делали остальные? Даже этого он не смог потом вспомнить. Зато помнил другое. Испуганные лица детей, свое отчаяние, находящее отражение в глазах других учеников, слезы на прекрасном лице Алезии, безотрывно глядящей на мужа. Женщина что-то беззвучно шептала, слезы сами катились по щекам. Одной рукой она крепко прижимала к себе сына, а другой обхватывала живот. На какой-то миг Коринф прикрыл глаза. Мелодия коснулась ушей, голоса прорвали странный туман отчуждения. Перед закрытыми глазами промелькнула яркая вспышка, и все погрузилось во тьму.
      
      Казалось, эта мелодия звучит и сейчас. Или другая, но весьма похожая. Умелый перебор гитарных струн способен зачаровать слушателя и без магии.
      
      Очнулся Кор в небольшой деревушке одного из прибрежных королевств. Деревня была более чем оживлена, сновали солдаты, тихо переругивались лекари. Молодой паренек, не намного старше самого Коринфа рассказал, как три дня назад он буквально вывалился на головы пограничного отряда. Но удивительным было даже не перемещение на безумное расстояние. Война, которая для необученного барда началась только вчера, длилась уже шестнадцать лет.
      
      В темный омут воспоминаний, следом за мелодией вплелся дивный женский голос.
      
      В давние годы безверья,
      Шла между ними борьба,
      И каждый слагал кто поверья,
      Знаком был со словом судьба.
      
      Только через год юный бард осознал, насколько же ему повезло. Но все еще не мог поверить, что учитель был способен на подобное. Белиарес сумел выплести нити судеб всех, кто находился внутри круга, из полотна Прядильщицы и подтолкнул их вперед, давая капризной госпоже и великой богине самим решать, где и когда снова вплести их в гобелен мира. Круг из одиннадцати одаренных совершил что-то невероятное, пройдя по краю запретного, спасая то, что было для них дороже всего. Наследников знаний и крови. Жаль только, что приемные наследники знаний не обладали достаточным количеством столь великой ценности. В то время Коринф считал себя самым нерадивым и бездарным учеником. Переход изрядно подкосил его силы, но даже этого было достаточно для поддержания армии побережья и архипелага.
      Но везение заключалось совсем в другом. Всего за полгода до его появления у единственной и крайне долгожданной дочери короля Элира, страны, охватившей весь архипелаг, проявился сильный дар. В этих краях магов всегда было немного, а в роковой день начала войны почти все они были в центральных королевствах. Но даже недоучек и немногочисленных взрослых магов на грани выгорания хватило, чтобы обратить роковой исход в свою пользу. В южных побережьях гонения не успели столь сильно закрепиться, а король отказывался отдавать горячо любимую дочь в руки палачей. Вместо того, чтобы вести девушку на костер, правитель архипелага приказал скормить рыбам особо ярых послов и всех их сторонников.
      
      А голос все продолжал выводить строки незнакомой, но такой близкой его душе песни.
      
      Их души сковали цепями,
      Чтоб не было шанса бежать,
      И острыми слова краями,
      Могли бы врагов убивать.
      
      Побережья смогли отвоевать свою независимость, а Элир еще больше укрепить свою власть на море. Зачем отвоевывать чужие земли, когда вполне хватает и своих? Тем более, до тех земель еще и добираться не менее двух суток по морю.
      Но многое было уже не исправить. Не воскресить погибших, не вернуть утраченное, не забыть весь этот кошмар, казавшийся бесконечным. Следующее столетие Коринф путешествовал. Не для собственного удовольствия, а в попытке узнать новое и найти информацию о людях, некогда стоявших с ним в центре ритуального круга. Большинство удалось найти, о некоторых осталась лишь информация об их смерти по той или иной причине. Двое учеников и один наследник погибли почти сразу. Их сил не хватило, чтобы пережить перенос. Еще троих выбросило с интервалом в десять лет на разных островах архипелага, но уже после окончания войны. О двоих, наследнице и ученике одного из магов, стало известно, когда Коринф уже начал преподавать в Академии, единственном учебном заведении для магов мира Тилис. Только судьба Алезии и Дарона с Медарой не давала покоя пожилому барду все эти долгие годы. Ни единой зацепки: ему так и не удалось найти даже упоминания о семье своего учителя, которая была семьей и для него.
      Также удалось узнать о судьбе шестнадцати одаренных, оставшихся в Сегесте в тот злополучный день. Четверо оставшихся в стороне от ритуала магов пали первыми. Как бы они ни старались удержать защиту, сколько бы ни латали многочисленные трещины, у всех был свой предел. Трое умерли от полного магического истощения, израсходовав даже энергию души. Последнего буквально изрешетили осколки осыпавшейся защиты.
      Ритуал было необходимо вести как можно дольше, пытаясь обезопасить путешественников. Весь круг отдавал силы и жизнь, лишь бы дать лишний шанс на выживание ученикам и детям. Когда пала защита и в бывшее святилище Кирены влетела обезумевшая толпа, в живых оставалось только четверо. Два мага, бард и ведущий круга. Они не рассчитывали на милосердие одержимого стада, но надеялись, что им хватит времени все закончить. Трое пронзили себе сердце кинжалами одновременно, и лишь Белиарес на долю мгновения удержал холодное лезвие, охватывая остатками сил посмертную волю семнадцати погибших в этом городе товарищей, а в момент своей смерти выдохнул самое сильное из запрещенных проклятий, которое знал.
      Даже теперь, спустя два с половиной века, две трети территории, некогда называемой королевством Сегеста, составляют Проклятые земли. Там нет ни растений, ни насекомых, ни животных. Лишь мертвая, покрытая пеплом пустошь, в сердце которой навсегда остались руины города Сегеста и почти нетронутое временем здание святилища, ставшее братской могилой. После путешествия по Проклятому Королевству Коринфу пришлось восстанавливаться три года. Добираться до побережья было особенно трудно.
      
      Чужому покажется - путник,
      Быть может, кликнет - менестрель...
      Стрела не пробьет тот нагрудник,
      Что сделал из странника цель.
      
      Только сейчас Коринф осознал, что песня звучала вовсе не в его голове. Пожилой бард подскочил и выбежал из кабинета, забыв про свой почтенный возраст.
      Истощение магического фона отрицательно сказалось на новых поколениях магов и бардов. Многие вещи, которые они способны были сделать, уже перешли в разряд легенд. Настоящая сила бардов продолжала истощаться в людях. Они не верили в свой дар и пренебрегали им, а на его факультет попадали в основном те, у кого был слишком низкий уровень силы. Сложно заставить учеников поверить, когда они не желают этого и не понимают простых истин.
      Но сейчас воздух буквально дрожал, впитывая мельчайшие крупицы щедро отдаваемой силы. Мелодия словно звучала прямо в голове, а слова находили отклик в самой сути всех, кто был способен их принять. Пробуждалось давно забытое чувство искреннего восторга. Да, им не хватало мастерства и знаний, неизвестные барды оперировали лишь чистой силой, но это можно наверстать.
      
      Покоя не будет им в мире,
      И смерть не приносит ответ.
      Слова растворяя в эфире,
      Не знают пути они в свет.
      
      На несколько аккордов замерев в коридоре, почетный учитель Термон метнулся в приоткрытую дверь кабинета ректора Академии.
      Ректор был старше Коринфа почти на век. Маг старой школы, практически полностью утративший дар в ходе войны. Впрочем, это не мешало ему все эти годы уверенно управлять Академией.
      Сейчас старик выглядел гораздо лучше, чем несколько лет назад. Помимо дара, за страшные двадцать лет, он потерял сына и невестку. Трехлетнего внука вынудили отречься от дара, хотя в тот момент малыш не понимал, что именно делает. Он лишь хотел спасти маму и папу, но лишился всего. После отречения уже нет пути назад, род можно считать вымершим, ведь отрекшийся обрекает на лишение дара не только себя, но и своих потомков.
      Ректор смог это пережить и достойно воспитать внука. Он уже давно похоронил и его, и еще несколько поколений своих потомков, без дара лишенных долгой жизни. Старый маг всячески старался оберегать их и помогал по мере необходимости. И никогда не попрекал прошлым, приняв его и смирившись. Тем больше радости принесло известие, что у старшей дочери, а потом и у младшего сына появился дар. Больше старика этому известию радовались разве что сами родители одаренных чад. Оба были из родов отреченных, и появление дара в семье сложно было назвать иначе как благословением богов.
      Кабинет был пуст, только колыхались занавески, прикрывающие выход на небольшой балкон. Коринф почти с трепетом приблизился, надеясь и боясь ошибиться. Ректор смотрел на двор Академии, но обернулся на звук шагов. На лице старика сияла улыбка.
      - Кажется, твоя пропажа все же нашлась, Кор, - в ярко-голубых, сохранивших свой изначальный цвет, глазах старика были заметны искры радости, но он почти сразу вернулся к наблюдению. - Оба слишком похожи на отца, чтобы ошибиться. А волосы светлые, как у Алезии...
      
      Колдун или путник - не важно;
      Понятия эти равны.
      На путь коль ступили отважно,
      Должны по судьбе впредь идти...
      
      Отбрасывая страх, декан факультета бардов подошел к перилам, глядя на площадь. Светловолосые юноша и девушка стояли неподалеку от врат. От них почти видимыми кругами расходилась сила, вложенная в слова и музыку. А вокруг, не замечая испуганных студентов, кружились в танце одиннадцать духов-воплощений Кирены, принявших их приглашение.
      Музыка стихла, не спеша выпускать из плена оцепенения окружающих. Духи поклонились брату и сестре, прежде чем исчезнуть в воздухе. Несколько искр попало на их лица, высвечивая узоры, покрывавшие половину лица. У юноши правую, у девушки левую. Символ особой благосклонности богини к любимым детям.
      Над площадью раздались хлопки. Дарон и Медара подняли головы, разглядывая двух мужчин, стоящих на балконе. Коринф не сразу осознал, что аплодирует не только он, но и ректор. А потом послышались хлопки и среди студентов. Где-то в стороне одна из поступивших с руганью рвалась отобрать документы у декана боевого факультета и сразу перевестись к бардам. Растерянный голос, пытающийся что-то объяснить на счет престижности и статуса, потонул в аплодисментах, которые только на несколько секунд заглушил голос ректора Академии:
      - Добро пожаловать на факультет бардов

    18


    Дочь в. Пр: Принц прошлогодней вьюги   27k   Оценка:9.00*4   "Рассказ" Фэнтези

      В ночь, когда на небе не появились звёзды.

      
      - Эта девочка спасет нас...
      Воительница подошла к колыбели, улыбнулась спящей в ней малышке и прикоснулась к её, отливающим золотом, волосам тонкими пальчиками. Разбросанные по подушке локоны ребенка побелели...
      - Беловолосая волшебница не вызовет удивления в Академии Магии, верно, Инг? - сказала валькирия, обернувшись к стоящему на коленях юноше.
      - Да, госпожа, - отозвался он.
      - Жаль оставлять её, - улыбаясь, призналась женщина. - Ведь я могу её больше не увидеть...
      - Ну что вы, - возразил маг. - Вряд ли у кого хватит сил победить вас, госпожа!
      - Маленький льстец, - усмехнулась воительница.
      - Я говорю вам правду, госпожа, - отозвался юноша.
      - Либо ты врешь, либо просто плохо знаешь мир, - вынесла вердикт валькирия и вновь повернулась к колыбели. - В ней таится много силы, не зря её выбрали...
      - Вы отдадите ей? - спросил Инг, поднимаясь с колен. - Отдадите ей свою силу?
      - Силу? - удивилась женщина. - Что ты, мой дорогой, у неё достаточно сил, чтобы заморозить сердце планеты.
      - Но она слишком мала... - усомнился маг.
      Валькирия вздохнула:
      - Инг, мальчик мой, она избранница Аурил. Когда она вырастет, ты поймешь, как ошибаешься. Этой девочке подвластны льды холодной Арктики, она покорит Южный ветер и подчинит Северный, подружится с Восточным и спасет Западный.
      Воительница замолкла, кротко улыбнувшись.
      - Ты будешь её хранителем в том мире, будешь оберегать ото всех печалей и невзгод, пока не настанет тот час, когда ей придётся вернуться...
      Юноша кивнул, посмотрев на спящую в колыбели малышку, с которой ему придется провести ещё много лет. В холоде голубых глаз промелькнула нежность смешанная с усмешкой. Он с трудом верил словам создательницы.
      - Ты всегда будешь с ней, - сказала валькирия, подойдя к колыбели.
      В её руке блеснул металл длинного, тонкого меча. Воительницы взяла в ладонь белую прядку девочки и перерезала её мечом. Волосы неслышно упали на подушку. Валькирия сняла с шеи серебряный медальон, украшенный её инициалами. В него она положила белую прядку, закрыла и сжала в ладони. Ледяные своды пещеры отразили яркий, ослепительно синий свет, окутавший её руку. Когда сияние исчезло, воительница подошла к юноше.
      - Протяни руку, - попросила она, и он выполнил её требование.
      Женщина накрутила серебряную цепочку на запястье мага.
      - С его помощью ты сможешь жить в том мире, - произнесла валькирия. - Но принимать человеческую форму сможешь только во время метели и вьюги.
      - Благодарю вас! - кивнул Инг.
      Лед, из которого была сделана пещера, дрогнул и медленно стал окрашиваться в нежно - фиолетовый. Первый солнечные лучи проникли в обитель Мисты Туманной.
      - Пора, - произнесла валькирия, вынимая из колыбели девочку.
      Та чуть поморщилась, ресницы её задрожали, но она не проснулась.
      - Тебе нужно дать имя...
      

      ***

      
      Огромные часы с круглым циферблатом, стоящие у главной стены так, чтобы каждый ученик мог их видеть, наполняли зал мирным, размеренным тиканьем. Шестьдесят второкурсников "Академии Льда и Пламени", разделенных на две стихии, уже три с половиной часа сидели в Золотом зале, где обычно проходят тренировочные бои, под всевидящим взором преподавателей. Э.Т.М. - экзамен по теории магии был в самом разгаре.
      Большая часть вопросов позади - теперь дело за малым и, к сожалению, самым сложным. Задания третьей части на подготовительных уроках казались невыполнимыми. К тому же, вариантов ответа здесь не было - рассчитывать приходилось только на себя.
      - "Ну - с, приступим", - мысленно вздохнув, я придвинула к себе третий свиток с экзаменационными вопросами и заданиями.
      На специальной бумаге - белой, глянцевой, в свете висящих на стенах светильников переливался квадрат, сделанный из нетающего льда. А над ним синими нестираемыми чернилами было написано задание: "Напишите название сильнейшего заклинания ледяной магии и создайте на кристаллическом поле печать его сотворения".
      Не теряя времени, которого в общей сложности оставалось не так много, я записала в пустой квадрат над кристаллическим полем название заклинания, которое способно превратить целый город в айсберг за несколько секунд: "Звезда Аурил". Это была первая чара, о которой я услышала в Академии, поэтому сразу запомнила. С печатью, которую нужно создать над врагом, всё было намного сложнее. Её рисунок нам показывали на уроках древних рун и магических заклинаний, когда мы проходили "печатные" чары. Она отличалась от себе подобных сложным рисунком, похожим больше на гравировку старинного медальона. Его трудно запомнить и почти невозможно создать. Только сильнейшие маги могут сотворить "Звезду Аурил" в боевых условиях за несколько минут. Малейшая ошибка приведёт к катастрофе.
      Я уронила голову на руки, отчаянно пытаясь вспомнить точный рисунок печати. Лишаться двадцати баллов за задание третьей части не хотелось. Просидев без движения, я вздохнула и выпрямилась. Печать "Звезды" была круглая - это я помнила точно, поэтому прочертила перьевой ручкой окружность на кристаллическом поле. Магический лёд под прикосновением её острия окрасился в тёмно - синий. Что делать дальше я не знала, а когда хотела встать из-за парты, сзади раздался насмешливый голос:
      - Двойной знак водного коловрата. Внутренний знак рисуется без завитков, а двойными листьями. Вся печать покрывается наледью не толще двух миллиметров. Её энергию Аурил использует для создания лучей, которые замораживают всё, чего коснутся.
      От страха я забыла, как дышать. Голос незнакомца, даже не старавшегося говорить тихо, подхватило эхо и разнесло по всему Золотому залу. Сомнений в том, что подсказку слышали все, в том числе и экзаменаторы, не было. Я обернулась, чтобы посмотреть на этого смельчака, но тут же вздрогнула от грозного предупреждения профессора Мейджи:
      - Элиз Бленс! Если вы не перестанете вертеться, мне придется забрать вашу работу!
      Я кивнула, низко опустив голову. Внутри разразилась буря негодования и злости. Дров в этот костер прибавляли плохо скрываемые ехидные смешки.
      - Ну попадись мне только, - сквозь зубы прошипела я, сжимая в руке перьевую ручку.
      Послышались шаги, незнакомец обогнул мою парту и сел на корточки напротив, опершись локтями на стол и положив подбородок на руки.
       - Ну, зачем так злиться? Я ведь тебе помогаю, - сказал юноша и, улыбаясь, положил ладонь на кристаллическое поле, а когда убрал, на льду светилась печать "Звезды Аурил".
      - Как? - ошарашенно прошептала я, как зачарованная глядя на печать.
      - Приложи руку к ней и покрой наледью, - посоветовал мой спаситель. - Тогда никто не придерётся.
      Я выполнила его приказ и хотела было спросить, кто он, но незнакомец приложил палец к губам, призывая к молчанию.
       - Забыл сказать: кроме тебя меня никто не видит, - сказал незнакомец, поднявшись, встал рядом со мной. - Так-с, что ты тут ещё понаписала?
      Пока юноша проверял мою экзаменационную "писанину", я украдкой огляделась по сторонам. Второкурсники сидели, низко склонив голову и, казалось, их ничего не интересовало, кроме вопросов Э.Т.М.
      Я взглянула на стоящего рядом мага. Прозрачные голубые глаза, свойственные волшебникам холодной стихии, бегали по строчкам, написанным моей перьевой ручкой. Белые, словно только выпавший снег, волосы прикрывали шею. На первый взгляд он ничем не отличался от моих сокурсников, но, приглядевшись, я заметила одно "но". Кожа на щеках, шее, тыльной стороне ладони была абсолютно белая, будто припорошенная снежинками. На запястье правой руки, которой он оперся на стол, была намотана серебряная цепочка с небольшим круглым кулоном.
      - Ты хоть учебник истории магии читала? - возмутился юноша. - Перед Э.Т.М., помимо повторения курса магии, нужно историю вспомнить!
      - Кто ты? - шепотом, чуть слышно, спросила я.
      Он усмехнулся.
      - До конца экзамена остался час! - провозгласила профессор Мейджи.
      - Если ты хочешь сдать Э.Т.М. на "отлично", то внимательно слушай меня, а не задавай глупые вопросы, - сказал незнакомец и кивнул на ручку. - Пиши: первым ледяным магом был скандинавский воин Расмус. По преданию он был любимчиком валькирии Мисты. Она - то и подарила ему - повелевать снегом и льдом. За что её, кстати, по головке не погладили. Нет-нет, это не надо записывать!
      - Откуда ты всё это знаешь? - удивилась я.
      - Потом, - поморщился юноша. - Так, дальше. Всё, что ты написала в пятом вопросе первой части, соскабливай. Да не бойся, это лёд! Его для того и вживили в бумагу, чтобы была возможность исправить. Вот когда к ним прикоснутся экзаменаторы, слова застынут и больше не сотрутся.
      Я послушно соскоблила верхний слой ледяной корки с бумаги плоским концом ручки. А что мне ещё оставалось, как не довериться таинственному магу, так легко создающему печать "Звезды Аурил", если вместо зубрёжки по книжкам предпочитаю участвовать в тренировочных боях? Практика всегда привлекала меня больше, чем теория...
      - При создании порталов для ледяных магов берётся лёд Антарктиды, так как он богат чистой энергией холода, - диктовал юноша, нарезая круги вокруг моей парты с деловито убранными за спину руками.
      От него веяло холодом, будто он и был сделан изо льда Антарктиды. Воздух вокруг незнакомца застыл, наполнился невидимыми кристалликами и снежинками, окутал приятной, так необходимой "холодным" магам, прохладой.
      - А теперь вдохни поглубже, помолись Мисте и иди сдавай работу, - с доброй усмешкой сказал мой спаситель.
      Я кивнула и, набрав в грудь побольше воздуха, направилась к столу экзаменаторов. Когда я вернулась к парте, чтобы забрать вещи и поблагодарить незнакомца, его уже не было. Только морозный шлей и оставленный им на столе серебряный медальон доказывали то, что беловолосый юноша мне не привиделся...

      ***

      На улице бушевала метель. Весёлые снежники в безумном танце кружили над, окружённым стенами Академии, внутренним двором. Яркую палитру Мира изменила королева Зима одним прикосновением волшебной палочки. Все краски смешались и, в конечном счете, исчезли, в новой "акварели" были только оттенки серо - голубого и белого. Небо бледно - василькового цвета превратилось в замысловатый витраж, на который из окон своих комнат тоскливо смотрели студенты. Они, а в особенности "огневики", не любили такую погоду.
      - Ну как экзамен? - услышала я за спиной уже знакомый насмешливый голос.
      Я обернулась и улыбнулась. Юноша, который месяц назад помог мне сдать экзамен, ничуть не изменился.
      - Сдала на "отлично", - ответила я. - Особенно похвалили за печать "Звезды Аурил". Спасибо тебе!
      Ухмылка на его губах превратилась в улыбку. Он подошел ко мне и коснулся холодными пальцами медальона, висевшего у меня на шее поверх теплого, шерстяного платья.
      - Просто боялась его потерять, - поторопилась оправдаться я, потянувшись к застежке. - Хотела вернуть, но не нашла тебя...
      - Он твой, - махнул рукой незнакомец, блеснув белой наледью на коже.
      - Ты ведь тоже маг? - поинтересовалась я, глядя, как снег кружил вокруг юноши, но не касался его, а снежинки не запутывались в волосах, словно белые блестки, в то время как я уже скоро превращусь в снеговика.
      - Да, что-то вроде этого, - отозвался незнакомец, глядя в сторону.
      - Как тебя зовут?
      - Ингвар. Можно просто Инг, - представился юноша, подняв ладонь перед собой. На неё опустились снежинки - одна, две, три... Опустились и не растаяли.
      - Защитник, значит, - задумчиво проговорила я.
      Он удивленно взглянул на меня и выгнул светлые брови ровными дугами:
      - Увлекаешься скандинавским?
      - Интересуюсь, - туманно ответила я
      - Знаешь, что означает твое имя?
      - Подтверждённая Богом...
      - Как думаешь, это правда?
      - Что?
      - Что тебя выбрал Бог?
      - Волшебники уже давно не верят в богов, - сказала я, грустно взглянув на едва виднеющееся сквозь белые "хлопья" небо.
      - Ну и зря, - хмыкнул Инг, махнул рукой и... снег вокруг него вспыхнул тысячами огнями, будто с неба посыпались мелкие бриллианты.
      - Кто ты? - спросила я, глядя на сотворенное им волшебство. - Ты сказал, что тебя никто, кроме меня, не видит... Почему?
      - Меня не существует, - просто, с улыбкой пожал плечами юноша, продолжая играть со снегом, превращая его в сияющие ленты, заставляя их виться вокруг меня забавными спиралями. - В этом времени не существует человека по имени Ингвар.
      - Тогда почему тебя вижу я? - я резким движением руки разорвала снежные ленты.
      - Потому что ты такая же, как я, - Инг улыбнулся, взмахом кисти подняв сугроб в воздух.
      Снег по велению мага сформировался в ком, похожий на голову снеговика и, будто воздушный шар, лопнул. Белые "мушки" не упали на землю, а застыли в воздухе, окружив меня кружевной завесой. Переняв эстафету, указательным пальцем описала в воздухе окружность, и застывшие снежинки повторили это движение, создав над юношей кольцо.
      - Ты из Скандинавии? - догадалась я, посылая в сторону нового друга длинную "змейку" из ледяных кристлаллов.
      - Верно, - кивнул юноша, возвращая её мне. - Из далекой Скандинавии, какой она была сто пятнадцать лет назад.
      - Разве путешествия во времени не запрещены?
      - Запрещены, конечно. Но кто накажет мага, которого даже не видит? К тому же у меня есть на то очень веские причины.
      - Какие же?
      - Я расскажу об этом позже.
      - Почему?
      - Потому что сейчас ты мне не поверишь.
       Я, отправив змейку волшебнику, вздохнула и опустила руки.
      - Я уже где - то видела тебя.
      - Конечно, видела. И не раз. Каждую зиму сквозь снег во время вьюги. Знаешь, в нашем мире меня называют принцем прошлогодней вьюги.
      - Почему прошлогодней?
      - Потом что однажды в нашем мире случилось событие, которое перевернуло всю Вакхалу. Хочешь, я расскажу о нём?
      Я кивнула.
      - Тогда идем на крышу, иначе тебя могут заметить. Со стороны выглядит так, будто ты разговариваешь сама с собой.
      - И как мы туда заберемся? Тем более в такую метель? - спросила я, глядя на высокую стену Академии.
      - Разве ты ещё не изучала "белый" полет? - удивился Инг.
      - Нет, - покачала головой я. - Он изучается только на третьем курсе, а самостоятельно я не смогла его освоить. Пробовала, но только синяков себе набила.
      - Учиться лучше в снежную погоду, - сказал юноша, подавая мне руку. - В такую, как сейчас. Смотри, все очень просто. Ты, как ледяной маг, чувствуешь каждую снежинку. Чувствуешь ведь?
      - Да...
      - В отличии от огненных бездарей, ты знаешь, что снег - тверд и вполне осязаем. Благодаря низкой температуры тела он, касаясь твоей кожи, не тает. Поэтому ты можешь не только его трогать, но и ходить по нему.
      - Как можно ходить по снегу, если он падает вниз?
      - Льдинки и снег слушаются ледяных магов - этот закон лежит в основе ледяной магии. Если ты прикажешь ему растаять - он растает, прикажешь превратиться в скульптуру - он превратиться, прикажешь нести тебя - понесет.
      И он, подмигнув, поднялся в воздух, протягивая мне ладонь. Я приняла помощь, и ноги оторвались от земли.
      - Прикажешь нести - понесет, - задумчиво повторила слова Инга.
      И мысленно сделала это. В ту же секунду я почувствовала, что на чём - то сижу.
      - Ты быстро учишься, - заметил летящий рядом юноша, глядя на меня.
      Созданные из снега качели несли меня вверх, прямо на крышу. Чтобы не упасть, я взялась за уходящие в неизвестность холодные веревки и осторожно обернулась. За мной тянулся длинный шлейф подающих на нетронутое белое поле снежинок. Земля осталась далеко внизу, а небо все приближалось. Снег, кружившийся в вихре метели, больше не залеплял глаза, не оседал маленькими сугробами на плечах, а будто расступался передо мной, образую своеобразный коридор, ведущий на крышу Академии.
      - Я первая ученица на курсе по заклинаниям, - отозвалась я, улыбнувшись.
      - Но, как я понимаю, не по истории и теории магии, - усмехнулся Инг, за что получил снежков в плечо.
      Крышу Академии Льда и Пламени украшали высокие сугробы. Казалось, их не счищали всю зиму. Инг подлетел к одному из них, взмахнул рукой и скинул его вниз, словно комок ваты.
      - Прошу, - кивнул юноша на расчищенную площадку.
      Я спрыгнула с летящих качелей и плавным движением кисти рассыпала на множество маленьких снежинок, тут же затерявшихся в общем вальсе метели. Оглядевшись по сторонам, я села на край крыши, свесив вниз ноги, а Инг опустился рядом. Отсюда вся территория Академии была видна, как на ладони - находящаяся вдалеке река, куда так любили сбегать "огневики" летом, чтобы отработать свои заклинания, белый, почти не различимый сейчас, мост, который вел на другой берег, заснеженные поля за Академией, внутренние дворы, высокие башни, крыши некоторые из которых облицованы сапфирово - синей черепицей, другие - рубиново-красной.
      - Красивая Академия, - сказал Ингвар. - Хотел бы я здесь учиться.
      Я промолчала, не зная, что ответить, и наблюдала за быстро летящими с неба снежинками. Раньше, точно так же, как сейчас, я сидела в просторных, но тёмных аудиториях, вполуха слушая лекции, и наблюдала за вальсом белых "мух". Именно сидя однажды на таком уроке я лишь на секунду увидела лицо юноши с веселыми голубыми глазами и белой кожей на щеках. Он улыбнулся и исчез, будто улетел вместе с ветром...
      - Тебя зовут Элиз, - произнес Инг, и я только сейчас поняла, что он знает мою имя, ведь я так и не представилась тогда. - Это имя дала тебе одна из пяти могущественнейших валькирий Вакхалы - Миста Туманная сто пятнадцать лет назад.
      - Получается, я родилась сто лет назад, - проговорила я.
      Слушала, не перебивая и не задавая вопросов. К появлению незнакомца, казалось, знающего все на свете, и его словам я отнеслась на удивление спокойно. То ли до конца не верила, то ли странные сюрпризы были абсолютно привычной вещью в мире магии, то ли просто от скуки уцепилась за что-то новое, произошедшее в моей скучной, до ужаса размеренной жизни.
      - Именно, - кивнул юноша. - Ты родилась тихой ночью, но как только ты закричала, снег со всего мира, поднявшись в воздух и закружившись в метели, полетел к тебе.
      - Почему? - поинтересовалась я.
      - Так им приказала Аурил, - ответил маг. - Она умерла много тысячелетий назад, но душа её до сих пор летает по миру. Её слышат только лед и снег. И ты.
      - Я никогда никого не слышала, - возразила я.
      - Ты и меня не видела, но я каждую минуту был с тобой рядом, - усмехнулся Ингвар. - Аурил выбрала тебя. Не знаю почему, но именно ты стала наследницей её силы. И именно поэтому ты так легко осваиваешь все заклинания - холод признает в тебе повелительницу. Твоя мама умерла через час после твоего рождения, а отец замерз в горах ещё раньше. Тебя забрала в Вакхалу Миста и заботилась о тебе год.
      - Разве в Вакхалу могут попасть живые люди? - спросила я, вспоминая прочитанные книги о Скандинавских божествах.
      - Нет, но прикосновение Аурил открывает перед тобой все врата, - объяснил юноша. - Миста знала, что скоро Вакхала замерзнет на долгое время. А замерзнет Вакхала - вспыхнет огнем войны земля. Без покровительства валькирий люди поубивают друг друга, ведь некому будет присуждать победу...
      - Миста Туманная... - проговорила я. - Валькирия, всех талантов которой никто не знает. Ходили легенды, что она обладала даром ясновидения.
      - И это не легенды, а правда, - сказал юноша с восхищением и даже некоторым благоговением, отчетливо слышавшихся в голосе. - Она видела, что случиться с Вакхалой, но кто это сделает - нет. Поэтому Миста решила спрятать тебя в будущем - в Академии магии, где ты научишься колдовать. Ты должна была вернуться в свое время по окончании Академии, в восемнадцать лет, но планы изменились.
      - Поэтому ты показался мне? - поняла я.
      - Именно. Мы вернемся в Скандинавию. Прямо сейчас, - сказал Ингвар, став вдруг непривычно серьезным. - Воспоминания о тебе здесь сотрутся, никто не будет помнить о волшебнице по имени Элиз Бленс.
      - Прости, - произнесла я, наконец, решив, что пора заканчивать это "погружение в сказку" и вернутся в реальность. - Твои истории очень увлекательны, но верить в них... Пожалуй, я вернусь в свою комнату.
      Я поднялась на ноги, собираясь спрыгнуть с крыши и медленно спикировать в сугроб, но на запястье сомкнулись холодные парты, не дав исполнить задуманное.
      - Я могу доказать, - сказал Инг, крепко сжимая мою руку.
      - Как, мне интересно, - насмешливо отозвалась я, не оборачиваясь. - Отловишь для меня душу Аурил? Или, может быть, принесешь мне кусочек замерзшей Вакхалы? Как на счёт меча Мисты Туманной?
      - Не смей смеяться над ней! - неожиданно громко и звонко воскликнул Инг.
      Я удивленно обернулась и едва не сгорела в синем пожаре, разгоревшемся в яростном взгляде голубых глаз. Инг вдруг разозлился и с силой дернул меня на себя, заставляя отойти от края крыши.
      - Ты можешь не верить мне, но все равно убедишься в моей правоте. И мне все равно, что ты говоришь о Вакхале, - прошипел он, сощурив глаза, от чего стал похож на разъярённого тигра. - Но не смей упоминать о валькирии в таком тоне!
      - Я не хотела, - едва выговорила я, тщетно пытаясь освободиться из цепкой хватки. - Тебе так дорога эта валькирия? Но ведь она просто сказка, легенда воинов Скандинавии! Ай!
      Я зажмурилась от пронзившей запястье боли. Ингвар так сильно сжал его, что, казалось, сломал несколько костей. Его кожа совсем побелела, снег за спиной закружился с бешеной скоростью, будто был так же, как и маг. Почти прозрачные глаза загорелись яркой синевой, и я шокировано поняла, что он не действительно не человек - снег за его спиной сформировался в какое - то подобие крыльев, окутал его и... просто вжился в кожу. Теперь блестящая наледь "украшала" не только щеки и руки, но и полностью закрыла шею, почти все лицо. Инга трясло, он стал невероятно холодный. Это я чувствовала, даже не смотря на холодоустойчивость ледяных магов.
      - Успокойся, Инг, - попросила я, поняв, что с ним происходит что - то странное.
      Стало темно, солнце скрылось за плотной шторой метели. Снег окружил нас плотной стеной, будто мы оказались внутри вихря, и было не понятно, по чьему желанию все это происходит. Ингвар смотрел на меня злыми и пустыми глазами, казалось, он ничего не понимал, и в его голове билась одна, неизвестная мне мысль. Взмахнув рукой, я пыталась разрушить холодный водоворот, но стихия не поддавалась.
      - Инг, я пошутила! Я верю! Верю тебе, - но маг мне и не слышал.
      Безумная круговерть снега сужалась и была уже в паре шагов от меня. Юноше на это было плевать, видимо, снег не мог причинить ему вреда. Для меня же вихрь был опасен, ведь снег, движущийся со скоростью света и не подчиняющийся мне, подобен ножу. Создалось впечатление, будто я нахожусь на разделочной доске, на кухне, и кухарка вот-вот оторвет у меня руки...
      - Инг, очнись же! Нам нужно спасти Мисту и Вакхалу! - крикнула я прямо в ухо разбушевавшегося волшебника и зажмурилась, ожидая, когда руку рассечет превратившийся от быстрого вращения в лёд снег.
      Ничего не произошло. Только вокруг не было слышно ни звука, воцарилась долгая, томительная тишина. Наконец, я решилась открыть глаза. И увидела Инга. Белый, но уже не сверкающий от застывшего в коже снега, а от испуга или пережитой злости, он стоял передо мной и смотрел в одну точку, молчал. Волосы растрепались от ветра, создаваемого вихрем, глаза вновь приобрели прозрачную голубизну. Гнев прошел, но что теперь было с ледяным волшебником мне было не понятно.
      - Инг, отпусти меня, пожалуйста, - попросила я, стараясь освободить запястье.
      Когда за спиной Ингвара выросли снежные крылья, а кожа покрылась инеем, температура его тела упала ниже нуля. От крепких белых пальцев холод проникал под кожу, замораживал кровь. В какой - то момент мне показалось, что по венам течет вода из Северо - Ледовитого океана - такая же холодная.
      - Прости, - прошептал Инг и разжал пальцы.
      - Я не хотела обидеть тебя, - осторожно сказала я.
      - Я напугал тебя? - спросил юноша, взглянул на меня и усмехнулся. - Глупо спрашивать то, что написано на лице.
      - Миста... - после внезапной вспышки гнева я боялась произносить это имя. - Она так важна для тебя? Кто она для тебя?
      - Она моя создательница, - ответил Инг, подняв голову и глядя на небо.
      - Значит, ты все же не человек, - проговорила я, опустив голову.
      - Нет, не человек, - улыбнулся юноша. - Миста создала меня из снега и льда, и я стал её правой рукой. А потом, через год, я стал твоим хранителем. Миста приказала мне защищать тебя от врагов...
      - И "ужасно" за экзамен, - закончила я.
      - Ну и от этого тоже, - кивнул Инг, вновь принимаясь ловить снежинки. - У тебя есть много вопросов, на которые я с удовольствием отвечу, но позже. Главное запомни: я, Миста и все валькирии - твои друзья.
      Он посмотрел на меня, будто проверяя, услышала я его или нет. Я молчала и смотрела вниз. Как-то все это странно: один экзамен изменил всё. Или моя жизнь была изменена уже очень давно? Верить в слова Инга было трудно: вот так раз и тебе заявляют - ты из прошлого, избранная Аурил и должна спасти чужой мир, в котором родилась.
      - Ты мне веришь? - поинтересовался юноша.
      - Верю, - ответила я, не то боясь, что он снова разозлится, не то и правда начала доверять этому "снежному человеку".
      - Тогда идем?
      - Куда?
      - В твой мир, куда же ещё? - улыбнулся Инг. - Туда, где вечно дуют холодные ветра...

    19


    Ника Л. Пр: Дом Красного Дракона   27k   Оценка:8.50*4   "Рассказ" Фэнтези

       Дом был огромен. И не дом вовсе, а целое государство. Алекс не знал никого, кто бывал во всех его комнатах, большинство из которых перемещались по алгоритму, известному одному Дому.
       Здесь ничего не стоило наткнуться на кладбище посреди лестничного пролета. Или угодить в шторм на чердаке. Больное воображение Дома порождало фантасмагорические картины: "комнату повешенных", где сотни трупов болтались в петлях, стуча пятками друг о друга; "палату четырех стихий", полных огня, воды, воздуха и земли; "зал тысячи колоколов", играющих мелодию жизни; и много других не менее странных мест.
       Дом правил всем. И прежде всего Алексом и ему подобными. Он был их учителем и мучителем в одном лице. Его уроки касались выживания, а чтению, письму и прочим премудростям Алекс научился сам. Естественно, с подачи Дома. Ведь для выживания одной силы недостаточно. Требовались смекалка, знания, хитрость и много других вещей. Алекс был хорош во всем. Ничто так не стимулирует обучение, как угроза смерти.
       Алекс родился на Земле, но рос в Аду. И даже спустя семнадцать лет, проведенных в стенах Дома Красного Дракона, он не привык к его кровавым забавам.
       Изо дня в день Дом проверял его и других кандидатов во всадники Судного дня на проф пригодность. Он выискивал их слабые места и давил на них, чтобы посмотреть, как они корчатся. Он препарировал их чувства, играл на страстях, выворачивал наизнанку, а после, налюбовавшись их страданиями, начинал по новой. Бесконечный круг ужасов, словно без устали гуляешь по комнате страха. Во сне и то не расслабиться.
       По всем этим причинам и многим другим Алекс ненавидел Дом. Он мечтал вырваться из его стен, сколько себя помнил. Но для таких, как он, из Дома было всего два пути: первый вел на то самое кладбище посреди лестничного пролета, второй дарил силу всадника Судного дня.
       Но как бы заманчив не был второй путь, его еще надо было одолеть. Как и в любой уважающей себя академии конкурс был высок − десять абитуриентов на место. Теперь, правда, уже три, включая самого Алекса. Семь его конкурентов сгинули в прожорливой глотке Дома. Он проглотил их души, не поперхнувшись. Алекс помнил их смерти. К пяти из них он сам приложил руку. Ничего личного. Банальная борьба за место под солнцем. У Дома было не так уж много правил, но одного он придерживался четко: уцелеет сильнейший. Проще говоря, либо ты, либо тебя.
       Вот и сейчас Алекс крался по коридору, сжимая в руке крис. Древний кинжал был его любимцем. Он мог прикончить практически любую тварь из числа обитателей Дома. Разве что Красному Дракону удар криса был как комариный укус, но о Драконе уже давно никто не слышал. Поговаривали, он исчез, а Дом - единственное, что после него осталось. Живое напоминание бывшего величия Дракона. И еще курфюрстам − правителям ада − крис не мог причинить вреда, но они не вмешивались в дела Дома, позволяя ему воспитывать будущих всадников по своему усмотрению.
       Часом ранее Макс сказал Алексу, что в правом крыле появилась комната неупокоенных. Алекс уже давно гонялся за ней, но Дом, будто в насмешку, перемещал комнату, едва он к ней подбирался. В этот раз Алекс сделал ставку на маскировку. Он сменил черные брюки и белую рубашку, которые носил, неосознанно копируя стиль отца, на джинсы и водолазку - так одевался один из его соперников. Каштановые волосы спрятал под кепкой, натянув ее на глаза, хотя их скрывать не имело смысла. У него, как и у других претендентов на место всадника по имени Смерть, глаза были оливкового цвета. Ничего удивительного в таком сходстве Алекс не видел. Все-таки отец у них общий - курфюрст ада Самаэль.
       Комната неупокоенных нужна была Алексу для дела. Там он планировал раздобыть необходимый для зелья неуязвимости ингредиент - вздох мертвеца. Редкость чрезвычайная. Без него зелью не бывать, а без зелья выдержать экзамен, который начнется уже завтра, будет непросто. Нынешний поход - его последняя надежда.
       Алекс двигался бесшумно. Атланты, поддерживающие потолок, и те стонали громче. Еще пара поворотов и он у цели. От предвкушения вспотели ладони, и Алекс покрепче перехватил рукоять кинжала. Кто знает, какие сюрпризы ожидают его за теми поворотами? Надо быть готовым ко всему.
       Но проще сказать, чем сделать. Завернув за угол, Алекс застыл, опасаясь лишний раз вздохнуть. В противоположном конце коридора жадно рвал чью-то плоть адский пес. Слюна белой пеной капала на пол. Алекс не мог разглядеть жертву, как и помочь ей. В любом случае, для бедняги все было кончено, зато у Алекса еще был шанс спастись.
       Как пес попал в Дом? Обычно они не забредают сюда. Алекс бы не удивился, скажи ему кто, что Дом сам впустил пса. Ради парочки другой смертей он готов был потерпеть испачканные ковры и изодранную обивку.
       Алекс попятился, надеясь убраться подальше от пса, пока тот его не заметил. Но разве Дом отпустил бы его так легко? О, нет! Дом не изменял себе. Под ногой предательски скрипнула половица, еще минуту назад идеально стоявшая на месте.
       Пес оставил трапезу и повел ушами. Точно при замедленной съемке он повернул голову к Алексу. Их глаза встретились. Алекс готов был поклясться, что пес улыбнулся. Обрадовался, поганец, добыче.
       Адские псы славились лютостью. Даже раненые, они бились до последнего. Но и Алекс не планировал умирать.
       Бегство ничего бы не дало. Там, где длинные лапы адского пса сделают один шаг, ему понадобятся пять. Да и скорость животного, как и реакция, превышала его. Единственный выход: принять бой.
       Алекс расставил ноги, распределяя равновесие. Когда пес кинется, лучше ему устоять. Если упадет, считай, проиграл. А проигрыш означал смерть. Такого удовольствия Дому и псу Алекс не доставит.
       Пес пригнул голову к полу и зарычал. Высунув розовый язык, он облизнулся, предвкушая вкусный обед. В пустыне, окружающей Дом, он явно не доедал. Ребра вон как торчат. В Доме ему повезло: пес уже успел полакомиться местными жителями и не единожды, что было Алексу на руку. Сытый пес двигался не так проворно.
       И все же он был быстр. Алекс едва не прозевал момент, когда он бросился. Силуэт пса размылся от скорости. Секунда и Алекс ощутил мощный толчок в грудь, словно с локомотивом столкнулся. В лицо ударила вонючая струя воздуха из пасти пса. Слюна забрызгала водолазку. Но брезгливому по натуре Алексу было не до этого.
       Он выстоял. Не рухнул на спину, открывая шею. Сейчас это было главным. Выставленный вперед локоть уперся псу в горло, отчего он хрипел, отчаянно пытаясь дотянуться до Алекса. Острые зубы клацали в сантиметре от носа.
       Собрав силы, Алекс оттолкнул пса. Тот отлетел на пару шагов и снова бросился вперед. Алекс отскочил в сторону, и пес пробежал мимо. Царапая пол когтями, он развернулся и прыгнул. Алекс пригнулся, позволяя псу пролететь над ним, и полоснул крисом брюхо животного. Рана вышла неглубокой. Не причинив псу вреда, она лишь разозлила его. Взвыв, он снова атаковал.
       Все смешалось. Алекс уже плохо понимал, где лапы пса, а где его собственные руки. Лишь пропуская удар и чувствуя боль, он осознавал, что все еще жив. Но это было ненадолго. Ярость придала псу сил. Он вознамерился уничтожить Алекса, даже если в процессе погибнет сам.
       Отступая, Алекс споткнулся о некстати подвернувшуюся ковровую дорожку. Спасибо Дому. Ослабев от схватки, он не удержал равновесие и упал на спину. Это был конец.
       Алекс выставил руку с крисом в нелепой попытке защититься, представляя, как обрадуются братья его смерти. Все-таки он был главным претендентом. На него отец делал ставку. И вдруг нелепая смерть в пасти адского пса. От обиды свело скулы. Будь проклят Дом и его обитатели!
       Пес оттолкнулся от пола. Вот они - последние секунды жизни. Но вместо того, чтобы вгрызться Алексу в горло, пес рухнул на него неподъемной тушей, выбив дух.
       - Какого черта? - прохрипел Алекс, пытаясь выбраться из-под мертвого пса, но тот весил целую тонну.
       - И тебе здравствуй, братец. Я тоже рада тебя видеть, - над ним стояла миниатюрная брюнетка. Изумрудные глаза сверкали весельем. - Помочь?
       Не дожидаясь ответа, она уперлась ногой в сапоге на высокой шпильке псу в бок и толкнула его. Тело перекатилось, и Алекс, наконец, вздохнул полной грудью.
       - Не обязательно было вмешиваться, Вика, - заметил он, садясь. - Я бы и сам справился.
       - Обещаю, в следующий раз пройду мимо, - Вика склонилась над псом. - Как он забрался в Дом? Не думала, что сюда пускают кого попало.
       - Сюда пустят даже карателей, если это поможет избавиться от кого-нибудь из нас.
       - Тоже верно, - хмыкнула Вика.
       Алекс поднялся и оценил нанесенный ему ущерб: одежда пропиталась слюной пса, грудь пересекал порез от когтей, правое предплечье было прокушено, джинсы порваны на коленях. Но главное Алекс был жив. Он мысленно показал Дому язык. Не на того напал. Не так-то просто от него избавиться. Дом никак не ответил на его выпад. Наверное, готовил очередную каверзу.
       - Ты не видела Макса? - спросил Алекс.
       - Тебе он зачем? - нахмурилась Вика, заподозрив неладное.
       - Хочу врезать паршивцу. По его наводке я сюда забрел.
       - Он мог не знать о псе.
       - Серьезно? - вскинул брови Алекс. - Ты полагаешь, Макс, который все и обо всех знает, не был в курсе, что по Дому разгуливает адский пес? Я не утверждаю, будто Максу было известно, что пес именно в этом коридоре. Он просто отправил меня подальше в надежде, что мы с псом столкнемся.
       - Сам виноват, - пожала она плечами. - Знаешь же, что Макс терпеть тебя не может. Зачем было его слушать?
       - Мне нужна та комната.
       - Ты все о своем зелье беспокоишься. Забудь, - она махнула рукой. - Экзамен начнется завтра. Лучше сосредоточься на подготовке.
       - Это и была часть моей подготовки. Между прочим, я хотел поделиться зельем с тобой.
       - Я польщена, - Вика натянуто улыбнулась. - Но ты знаешь мое отношение к магии - я ей не доверяю. Дом найдет способ ее обойти. Мне привычней полагаться на себя и свои силы.
       Разговаривая, они отправились в обратный путь к своим комнатам. Алексу срочно требовалось переодеться, от него разило как от помойки. Вика не подпускала его близко к себе, держа дистанцию, да и самому ему было неприятно. Человек, конечно, привыкает ко всему и в том числе к запахам, но не до такой же степени.
       Перед комнатой Алекса они наткнулись на Макса. Тот прогуливался неподалеку, как будто чего-то ожидая. Уж не известия ли о смерти Алекса? Они с Максом претендовали на разные звания. Макс мог стать всадником по имени Мор и никем другим. Но это не мешало им ненавидеть друг друга.
       Алекс обычно действовал силой. Если требовалось, он мог дать промеж глаз, но послать сводного брата в прогулку по Дому, рассчитывая, что он встретится с адским псом - такое ему бы в голову не пришло.
       - Ах, ты, сволочь! - Алекс схватил Макса за грудки. - Я тебя прибью!
       - Эй, полегче, - Макс не выглядел напуганным. Разочарованным - да, но не напуганным. - Тебе известно, что я фаворит. Меня нельзя трогать.
       Алекс заскрежетал зубами от злости. У Макс не осталось соперников. Он всех уничтожил. И теперь некому кроме него стать всадником по имени Мор, а, значит, в испытаниях для него больше нет смысла. Дом выбрал своего фаворита и всячески его оберегал. Убийство фаворита или даже нанесение ему травмы каралось смертью.
       Нехотя Алекс отпустил Макса.
       - Так-то лучше, - Максим поправил рубашку. - Не могу сказать, что я рад твоему возвращению. Но так даже забавней. Завтра я буду следить за ходом экзамена с двойным интересом. Ведь в нем будет участвовать мой любимый брат.
       - Мне следовало убить тебя до того, как ты стал фаворитом, - произнес Алекс. Он уже справился с гневом. Хорошее владение эмоциями неоднократно помогало ему выжить.
       - Но ты этого не сделал.
       Действительно, не сделал. Максу удалось обвести его вокруг пальца. Он запудрил ему мозги, заставив поверить в свою слабость и покладистость. Алекс опомнился слишком поздно, когда других претендентов на место Мора не осталось. Тогда-то Макс показал истинное лицо. И оно, надо сказать, было неприглядно.
       Игнорируя брата, Алекс прошел к себе. Вика увязалась за ним. Ее он не прогнал, несмотря на усталость.
       Смыв с себя запах адского пса и кое-как залатав раны, Алекс повалил Вику на кровать, где грубо овладел ею. На нежность требовались силы, а их у Алекса не было. К тому же Вика, будучи претенденткой на всадника по имени Война, любила жесткость и не была в обиде. Глядя в ее зеленые глаза в момент наивысшей страсти, Алекс успел подумать, до чего здорово иметь союзника в этом Богом забытом месте. Засыпая, он сжимал Вику в объятиях.
       ...Утро выдалось суматошным. Они с Викой проспали, а потому вошли в зал, где заседали курфюрсты, последними. Естественно, все взгляды обратились в их сторону. Алексей - как и Алекс претендент на всадника по имени Смерть - не удержался от колкости, назвав их сладкой парочкой. Альберт - второй соперник Алекса - противно захихикал. Что тут скажешь, их общий отец - курфюрст Самаэль - не заморачивался с именами сыновей, а просто шел по алфавиту.
       Вика погрозила шутникам кулаком. Быть единственной девушкой среди абитуриентов непросто, но она отлично справлялась, чем вызывала у Алекса восхищение. Он надеялся, она переживет нынешний экзамен.
       Девушка оставила его и подошла к парню - точной ее копии. Угораздило же их родиться близнецами. Два претендента на одно место. Кому-то да придется умереть.
       Олег приветствовал сестру кивком и широкой улыбкой. Вика встала рядом с ним и сжала его ладонь в своей. То, что Олег до сих пор жив - заслуга сестры. Она билась за них двоих, но не за горами тот час, когда ей придется выбрать: он или она. Алекс не брался прогнозировать, каким будет ее решение.
       Не считая самого Алекса, его братьев, Вики с Олегом и их соперника Кирилла, среди участников экзамена было еще два претендента на всадника по имени Голод. Оба гороподобные толстяки. Алекс почти не общался с ними. Всадники по имени Голод были, пожалуй, самыми странными из них.
       Макс стоял поодаль, подчеркивая, что экзамен его не касается. Заметив интерес Алекса, он подмигнул ему. Никак не успокоится. Но ничего, Алекс выживет. Хотя бы ради того, чтобы испортить Максу настроение.
       - Абитуриенты, внимание! - голос курфюрста Андраса пролетел по залу.
       Алекс напрягся: раз слово взял Андрас, жди неприятностей. Из всех курфюрстов он самый отвратительный. Отец Алекса - повелитель смерти - по сравнению с ним милашка.
       - Экзаменом буду руководить я, - сказал Андрас, подтверждая худшие опасения Алекса. - Вам предстоит отправиться вглубь Дома, найти и принести мне слезу раскаявшегося грешника.
       По залу пролетел вздох. Абитуриенты, включая Алекса, дружно застонали. Все знают, достать слезу раскаявшегося грешника практически невозможно. Хотя бы потому, что раскаяние в Аду не в чести. Души обвиняют кого угодно вплоть до Бога в своих страданиях, но редко кто из них задается простым вопросом: а не напортачил ли я сам? Отсюда ужасный дефицит раскаявшихся.
       - Время неограниченно, - вещал, между тем, Андрас, довольный произведенным эффектом. - Главное добудьте слезу.
       На практике это означало - без слезы не возвращайтесь. Даже если уйдет полжизни на то, чтобы ее достать, лучше сдохнуть в поисках, чем заявиться к Андрасу с пустыми руками.
       Алекс покосился на отца. Тот со скучающим видом поглядывал в окно. Возможно, сегодня двое из его сыновей погибнут, но ему, конечно, нет до этого дела. Сердце Самаэля не запятнала отцовская любовь.
       Единственный из курфюрстов, кто помимо Андраса проявлял интерес к экзамену, был Асмодей. Демон похоти пристально разглядывал претендентов. В том числе Алекса. Внимание напугало Алекса не меньше, чем пренебрежение. Если так пойдет дальше, он скоро будет от собственной тени шарахаться.
       По приказу Андраса абитуриентам раздали стеклянные колбы на кожаных шнурках. Алекс повесил колбу на шею, как кулон. Андрас взмахнул рукой, давая старт экзамену. Теперь не один абитуриент не сможет ни нормально поесть, ни поспать, пока не достанет слезу. Она - их пропуск обратно в нормальную жизнь, если таковая вообще есть в Доме.
       - Какие будут идеи? - спросила Вика у Алекса, едва они вышли из зала.
       - Не советую с ним объединяться, - встрял Алексей. - Этот экзамен он не переживет. Как бы ты не попала под перекрестный огонь.
       - Ты зря волнуешься. Я умею за себя постоять.
       - Ты, может, и умеешь, а вот твой братец вряд ли, - Алексей отвесил подзатыльник Олегу.
       - Только тронь его еще раз, и я тебя убью! - сжала кулаки Вика.
       - Успокойся, - брат положил руку ей на плечо. - Он пошутил.
       - А я шутить не буду, - толкнув Олега плечом, мимо прошел Кирилл - третий претендент на всадника по имени Война. - Лучше не отходи от сестры. Без нее тебе крышка.
       Абитуриенты потихоньку расходились. Вскоре в коридоре остались только Вика с братом и Алекс.
       - Он еще пожалеет о своих словах, - сказала Вика.
       - Он прав, - откликнулся Алекс. - Ты не сможешь защищать Олега вечно.
       - Что б ты понимал, - Вика поджала губы. - Идем, Олег, сегодня мы сами по себе.
       Действовать предстояло в одиночку, и Алекс решил отправить туда, где полно грешников - в подземелье под Домом. Вдруг кто-нибудь из них раскаивается.
       В подземелье вела винтовая лестница. Каменные ступени уходили глубоко под землю. Если у Дома было сердце, то располагалось оно где-то здесь - в самом центре его адской сущности. Это была вотчина карателей. Даже курфюрсты лишний раз сюда не спускались.
       По мере спуска до слуха все отчетливее долетали стоны и крики пытаемых душ. Каратели выжимали из них все до последней капли, забирая энергию, чтобы скормить ее Дому.
       До этого дня Алексу удавалось избегать встречи с карателями - бесполыми существами, не способными даже говорить. С ними невозможно было поладить. В их головы была заложена всего одна программа - истязать. Прочее их не касалось.
       Заявиться в их логово - было самой большой глупостью, которую Алекс когда-либо совершал. Тем удивительнее было увидеть, что не ему одному пришла в голову эта бредовая затея. Алексей тоже был здесь. Крался вдоль стены к чаше с адским огнем, над которой каратели подвесили душу.
       Алексей тоже его заметил и застыл на полпути. Оставалось надеяться, что ему хватит ума не привлекать внимания. В противном случае они оба погибнут.
       Увы, Алекс переоценил умственные способности брата. Видимо, желание Алексея расправиться с ним было сильнее инстинкта самосохранения. Подхватив камень, он бросил его в Алекса, и тот ударился об пол около его ног. Звук вышел негромкий. Среди стонов и жалоб едва различимый. Но каратели насторожились. Может, они и не говорили, зато со слухом у них был полный порядок.
       Каратели, числом не меньше десятка, как по команде повернулись к Алексу. Еще столько же прибежит на шум, едва начнется драка. Конечно, бойцы из карателей так себе, но массой легко задавят.
       Прятаться и дальше не имело смысла, и Алекс вышел из укрытия, но только затем, чтобы обнаружить Алексея. Брат не ожидал такого подвоха. Теперь они из врагов превратились в союзников.
       Каратели перли стеной. Боль им была неведома, остановить их могла только смерть.
       Братья пятились к лестнице. Алекс добрался первым. Алексей следовал за ним по пятам. Но узкая винтовая лестница, хоть и вела наверх, была сродни ловушке. Последняя возможность спастись - задержать карателей.
       Алекс колебался всего секунду, а потом толкнул брата в спину. Тот споткнулся и кубарем слетел со ступеней прямо в лапы карателей. Они обступили его, на время забыв об Алексе. Этого хватило, чтобы взбежать по лестнице и затеряться в коридорах Дома. Вины Алекс не чувствовал. И крики брата его не трогали. В конце концов, он привлек внимание карателей, ему и расплачиваться.
       Размышляя над тем, что делать дальше, Алекс бродил по коридорам. Атланты сменились человеческими чучелами. Их неестественные позы и вываленные языки были лишены эстетики, но отец Алекса и другие курфюрсты считали их произведением искусства.
       Алекс, погруженный в мысли, не сразу услышал, что за поворотом кто-то есть. Помня адского пса, он выхватил из-за пояса крис, но это была всего лишь Вика с братом.
       - Вот так встреча, - усмехнулся Алекс. - Не иначе это судьба.
       Вика не ответила. Даже не повернулась к нему. Так и сидела на полу, держа брата за руку. Присмотревшись, Алекс увидел неподалеку тело Кирилла. Перерезанное горло и лужа крови не оставляли сомнений - он был мертв. Наверняка, Вика постаралась.
       Но почему она проигнорировала его? Почему как обычно не ответила колкостью?
       Алекс приблизился к девушке и заглянул ей через плечо. На полу лежал Олег. Кровавая пена на его губах свидетельствовала о ране легких. Расширенные зрачки, блуждающий взгляд, хрипы, бледность - все говорило о том, что он умирает. И смерть его была мучительной.
       - Что произошло? - спросил Алекс.
       - Кирилл поджидал нас. Олег шел впереди и принял удар на себя. Но, как видишь, Кирилл недолго радовался. Я его прикончила.
       Голос Вики звучал глухо. Она из последних сил сдерживала рыдания. Сжимая руку брата, она гладила его по плечу, успокаивая. В их паре она всегда была лидером. И даже сейчас она подавала брату пример своей стойкостью.
       - Что ты смотришь, - огрызнулась Вика через плечо. - Сделай что-нибудь.
       - Ему не помочь, - Алекс предпочитал горькую правду сладкой лжи. Агония Олега может тянуться еще несколько часов, но он все равно умрет. Вопрос лишь в том, как долго продлятся его страдания.
       - Больно, - прохрипел Олег, закатывая глаза. Алая пена на губах пошла пузырями. - Помоги мне, Вик.
       - Я с тобой, - девушка наклонилась к уху брата. - Я все для тебя сделаю. Ты же знаешь.
       - Пусть это закончится, - попросил Олег, и Вика отшатнулась от него, словно он ее ударил.
       - Нет, - покачала она головой. - Ты будешь жить. Мы с Алексом отнесем тебя к доктору, и он все исправит.
       Алекс с сомнением покачал головой. Знал он местного костоправа. Имел честь побывать у него на приеме. То, что его пациенты выживали, была не заслуга доктора, а лишь везение и жажда жизни самих пациентов. Его и доктором-то звали скорее по привычке. Едва ли он имел ученую степень. Если бы он и взялся оперировать Олега, то исключительно ради развлечения. И ничего, кроме новых страданий, умирающему это бы не принесло. Но как объяснить это любящей сестре?
       - Убей меня, - попросил Олег.
       Но Вика была непреклонна, и Алекс решил взять дело в свои руки. Не желая и дальше смотреть на мучения этих двоих, он потеснил Вику и поднес крис к горлу Олега.
       - Не смей! - она оттолкнула его руку, да с такой силой, что выбила крис, и он отлетел на несколько метров. - Я сама, - добавила Вика еле слышно. - Если кто и должен сделать это, то только я. В конце концов, он мой брат. Я несу за него ответственность.
       - Спасибо, - улыбнулся окровавленными губами Олег. - Ты всегда меня выручала.
       Слова дались ему с трудом, и он впал в беспамятство.
       Вика приставила кинжал к сердцу брата. "Прости", - шепнула напоследок и налегла на кинжал всем весом. Лезвие легко вошло в плоть. Олег выгнулся, вздохнул последний раз, протяжно выдохнул и затих.
       - Вот и все, - Алекс похлопал Вику по плечу, не зная, как ее успокоить. - Ты молодец.
       - Чушь, - она скинула его руку. - За что ты меня хвалишь? За то, что я убила единственного дорогого мне человека.
       Она обернулась к нему в ожидании ответа. По ее щекам катились слезы. Алекс впервые видел, чтобы кто-то из абитуриентов плакал. Ему казалось, их сердца окончательно очерствели. Видимо, он ошибался.
       А еще он подумал о проигрыше. Ни у него, ни тем более у Вики слезы не было. Но каким пустяком ему это показалось. Андрас, конечно, будет в ярости. Только Алексу было плевать на экзамен и одобрение курфюрстов. Дом и тот перестал его волновать. Имела значения лишь рыдающая девушка в его объятиях и горе, которое она разделила с ним.
       Сзади послышались шаги, но Алекс не обернулся. Если сейчас ему воткнут нож в спину, так тому и быть. Он устал от бесконечной борьбы. Может, смерть не такой уж плохой выход? Вон Олег выглядел умиротворенным и даже улыбался, хотя при жизни был хмурым несчастным парнем.
       - Вам следует быть внимательнее, - раздалось из-за спины. - Что если это был бы не я, а враг?
       Алекс узнал голос курфюрста Асмодея. Что он здесь забыл? Курфюрсты не вмешивались в ход экзаменов. Не то что бы это запрещали. Им было просто лень.
       - Что вам нужно? - Алекс повернулся к Асмодею, все еще прижимая Вику к себе.
       Разумеется, великий курфюрст не снизошел до ответа. Вместо этого он спросил:
       - Как продвигаются поиски? Мне кажется, ваши колбы пусты.
       - Так и есть. Мы не нашли раскаявшегося грешника.
       - Поражаюсь, до чего вы не догадливы, - Асмодей приблизился и приподнял голову Вики за подбородок. Провел по ее щеке. На подушечке его пальца осталась капля. - Убийство - самый тяжкий грех. Но ты, милая, полна раскаяния. Твои слезы не что иное, как слезы раскаявшегося грешника.
       Сорвав с шей Алекса и Вики колбы, Асмодей наполнил их слезами девушки, а после бросил одну колбу Алексу.
       - Смотри, не проиграй, - велел курфюрст. - Я поставил на тебя.
       Асмодей попытался отдать вторую колбу Вики, но она не приняла ее.
       - Хватит с меня, - сказала она. - Посмотри на нас. В кого мы превратились?
       - Чего ты ожидала? Это ад, - Асмодей силой вложил колбу в руку Вике, - и ты только что стала его фавориткой.
      

    20


    Кацуко Пр: Грустное золото   39k   Оценка:7.31*11   "Рассказ" Фэнтези

      Грустное золото
      
       Терпко-сладковатый аромат шиповника, в который вкрадывались нежные нотки роз, удушающе-сладкой волной вливался в распахнутые сёдзи. Сакурако-сэнсэй сидела на краешке стола, европейского, гордо возвышающегося над низенькими столиками студентов, закинув ногу на ногу. Разумеется, её холёные белые-белые ножки соблазнительно виднелись в длинном разрезе юбки. Вздохнув, я принялась машинально накручивать на палец прядку волос. Лениво озирающийся парень с соседнего столика, слегка полный и практически не симпатичный, даже вообще не стильный, замер, выпучившись на меня. И вообще, сдался мне этот барсук? Единственная польза от них - это веселье от совместных хулиганств. Вот, к примеру, как пустили слух, что академию навестят Ли Чжун Ки, Ямапи и Брэд Питт, так Сакурако пришла на занятия в таких коротких джинсовых шортах и топе, что их можно было счесть за новый стиль бикини... а как она потом рычала, вынюхивая виноватых! Ещё раз вздохнув, повернулась в другую сторону. Сакурако-сэнсей, наклонившись - её роскошный бюст стал ещё виднее в декольте, обрамлённом кружевами - сняла со своей ножки одну босоножку, размахнулась... Я рванулась в сторону - и босоножка залепила по лбу парня-барсука, сидевшего за мной... Эхм... ещё один враг, приятно познакомиться?
       - Удивительное сочетание аромата хризантемы и сосновой хвои, - бархатным, обволакивающим голосом промурчали у меня над ухом.
       Широко распахнув глаза, уставилась... на Синдзиро-сэмпай, чьи крепкие и одновременно ухоженные руки мягко поддерживали меня. Вот незадача - свалиться на самого роскошного лиса нашей группы! Чёрные как бездна глаза смотрели на меня, чуть прищурившись. Тонкие губы слегка изогнулись в чарующей улыбке. Незадача? О, нет... это... рай... рай на земле... Его руки чуть подтянули меня, а рот оказался почти у самого моего уха. Чуть коснувшись моего уха мягкими губами, благоухающими каким-то бальзамом, он нежно и так, чтоб слышала одна лишь я, промурчал:
       - Прости, красавица, но ты не в моём вкусе, - и осторожно, хотя и твёрдо вернул меня за мой столик.
       Девушки смотрели на меня с завистью или ненавистью. Эхм... новые враги, приятно познакомиться, да? То есть, наоборот...
       - А какие свойства у человеческой печени? - малышка Мика, новенькая, по виду почти ещё девочка, да ещё не научившаяся прятать лисьи уши и хвост при обращении, как всегда сверкала неукротимым любопытством, - Правда, что если съесть тысячу штук, то превратишься в человека? А в нашей школе уже кто-то становился человеком навсегда? А это интересно - стать человеком?
       - Несомненно, человеческая печень обладает рядом полезных и интересных свойств, но я не рекомендую вам увлекаться её использованием, - нежным высоким голосом ответила Сакурако-сэнсэй, рассматривая длинные изящные пальцы с безупречным маникюром, - К тому же, - последовал серьёзный взгляд на нас, - Извлечение человеческой печени - отвратительный процесс. Все в крови измажетесь, с ног до головы, - она погрозила пальчиком девушкам в первом ряду, - Я уж молчу, что у крови запах стойкий, привлекает всякую нечисть. Сначала хорошенько научитесь защищаться когтями и чарами, а потом влипайте в сомнительные истории!
       Машинально накрутив на палец другую прядку волос, я зевнула, скрестила руки и опустила на них голову. Неудобно, но спать, в принципе, возможно... Правда, почти мгновенно пришлось вскочить и вытянуться в струнку перед наставницей.
       - Свиток! - строго потребовала Сакурако-сэнсэй.
       Едва удерживая стон отчаяния, вытащила из рюкзака свой свиток и, холодея от ужаса, протянула ей. Наказанье? Пересдача? Дополнительный экзамен? Позорные курсы по подготовке отстающих? Или... изгнание?! Изящно опустившись, наставница грациозным движением развязала ленточку и развернула свиток на моём столике, извлекла из просторного рукава авторучку, усыпанную бриллиантами - видимо, закадрила очередного богатея в эти выходные. И совершила всего чуть-чуть красивых движений рукой над моим свитком. Ещё изящней медленно поднялась и, вручив мне свиток, медленно поплыла к своему столу, покачивая бёдрами... Я, холодея, взглянула на свежую запись...
       "Соблазнение, тема опьяняющего обращения со своими волосами - 100 баллов" Боги, мне это примерещилось или нет? Сотня баллов по соблазнению - и у меня?!
       - Кья! - радостно завопила я, сжимая пальцы правой руки и поднимая её вверх.
       Столкнувшись с насмешливым взглядом Синдзиро, смутилась и молча, совершенно неизящно, шлёпнулась на своё место. Урок потянулся дальше, очередным лирическим отступлением на теорию вне темы, спровоцированную очередным вопросом Мика, и новой позой наставницы. Красавица кицунэ так застыла у доски, что хоть статую лепи. И, кстати, складки одежды и обтягивающая стан ткань весьма в тему. Статуя бы получилась великолепная, но, к несчастью, скульпторов среди нас пока не завелось...
       Вдруг одни из закрытых сёдзи распахнулись, с глухим стуком наехав на стену. В класс влетел один из парней-барсуков, попавших к нам по обмену.
       - Кошмар! - проорал он с порога, - Караул! Чрезвычайное происшествие!
       С единодушным ликующим воплем повскакивали почти все студенты.
       - А что случилось? - спокойно осведомилась наставница, задумчиво скользя пальцем по своей голове, от виска, по скуле, к подбородку - трудно было застать её, когда она не являлась ходячим пособием по соблазнению.
       - Данные пропали!
       - А они вообще были? - насмешливо уточнила Сакурако-сэнсэй, с лёгким призрением окидывая взглядом его тощую долговязую фигуру.
       - Данные об вашей... то есть, нашей академии! - барсук запыхался, - Помните эту идею записать часть данных на электронные носители, завести несколько ноутбуков и занятия по информатике, чтобы не отставать от моды? Ещё были споры на темы: "Сдалась оборотням человеческая мода?", "Сдались оборотням эти глупости?", "А что, кицунэ без знания этих компьютерных технологий не проживут?", "Роль знания человеческих технологий в процессе соблазнения" и...
       - Так что случилось с данными? - Синдзиро-сэмпай спокойно, но с достоинством поднялся со своего места, - Старик-сторож случайно зацепил клавишу?
       - Нет! Нет! Нет! - парень-гонец замахал руками и затряс головой, - Данные похитили!
       - О, у нас свой хакер завелся? - улыбнулась Харуко, - Значит, поиграем?
       - Нет! Нет! Нет! - отчаянно провыл барсук, - Не у нас! Человек взломал наши компьютеры! Человек взломал! И похитил все имеющиеся там данные об вашей... тьфу, нашей академии!
       Стало пугающе тихо... Новая забава вдруг обернулась серьёзной головной болью и поводом наставникам поточить о кого-то зубы и когти.
       - Эх, это может затянуться надолго, если хакер смышлёный! - вздохнула Харуко, одёрнула бант на обтягивающей блузе. - Если наставники позволят, я пойду его искать...
       - А если он вообще на другом краю планеты? Как ты его найдёшь? - поморщилась Сакурако.
       - Ну, так... по запаху ж можно?
       Под пристальными взглядами кохай, сэмпай, однокурсников и наставницы я смутилась и попятилась.
       - По запаху? Через компьютер? - скривилась Сакурако.
       - Это бред. Полный. - припечатал Синдзиро, - Одно дело, если вор зашёл в дом и покопался в вещах... тогда, да, по запаху можно его найти. А вот так, чтоб понюхать взломанный компьютер - и найти хакера... Бредовее не придумаешь!
       - Но... ведь в любом творении остаётся запах его творца... - я отчаянно обвела взглядом недоверчивые и насмешливые лица, - Разве... нет?
       - Чем докажешь, что запах есть в нерукотворных вещах? - нахмурилась наставница, правда, тот час же расплылась в лёгкой и очаровательной улыбке, - Или это чистая теория?
       - Ну... - под прицелами этих глаз мне было очень неуютно, - Я однажды нашла мангаку одной манги по запаху от краски, бумаги и картинок... добыла автограф... Вы ведь знаете, что сейчас они делают книги на заводах, технически? Но слабый-слабый запах женщины-мангаки всё-таки на моём томе был!
       - Может она была около твоей манги, когда тома упаковывали? - мягко уточнил Синдзиро, - Или самолично, заботливо укладывала томики?
       - Тогда бы запах от прикосновения её рук был бы яркий! А тут... очень слабый, но... был...
       - И всё-таки, вероятнее, что художница где-то рядом была! - проворчала Харуко, - Намного быстрее и практичней искать хакера с помощью интернета и знания компьютерных технологий. Я и наш клуб любителей человеческой техники возьмёт эту задачу на себя. А наставники пусть выберут наказание для хакера и что делать, если информация просочится к людям и станет общеизвестной.
       - А знаете... - Сакурако-сэнсэй вдруг загадочно улыбнулась, - А давайте выберем средний путь.
       Через полчаса я уже выходила за ворота с лёгким рюкзачком за плечами и напряжённо натянутыми нервами. В одиночку. Ну, за компанию с хлипкой надеждой подтянуть баллы по предметам благодаря удачно выполненному заданию. И с мечтой опозорить своим провалом отца, бросившего меня у стен академии ещё младенцем. Хотя, конечно, это тоже маловероятно... А Харуко, её клуб и Сайто-сэнсей остались искать хакера при помощью компьютерных технологий...
       Итак, что у меня есть? Только слабый след запаха, витавшего над кнопками и экраном главного ноутбука академии. Настолько слабый, что трудно поверить в его существование. То ли след от рабочих с завода, то ли от рук продавцов... но если очень повезёт и запах действительно передаётся через нерукотворные копии вещей, я найду этого хакера. И может, именно моё имя закрепится с новым научным открытием! Ещё приятно, что наставница вручила мне банковскую карточку с некоторой суммой эн. Главное, не увлекаться: наставники нам часто повторяли, что человеческие деньги имеют свойство незаметно заканчиваться. А питаться травой, охотиться на птиц или человеческих зверей не весело.
      
       Дни потянулись тяжёлой длинной цепью... С каждым новым закатом она мрачно звенела над моей душой, а с каждым рассветом всё туже обёртывалась на моей шее...
       Я почти пешком прошла все человеческие поселения Хонсю, Сикоку, Кюсю, даже побывала на Окинава и прочих мелких островах. Постепенно большая карта Нихон покрылась разноразмерными крестиками посещённых мной поселений и городов... Оставались только остров Хоккайдо и, из мелких, те самые земли, которые Нихон и большая северная страна никак не могли поделить между собой... Мм, вроде бы сейчас уже их острова? Как туда хакера этого, будь он неладен, занесло?
       Хотя по мере роста алых крестов и даже с началом синих и зелёных - в очередном магазине красные маркера временно отсутствовали - в мою душу всё глубже и чаще закрадывалось неприятное подозрение... А вдруг хакер вовсе не из Нихон? И это что же... мне придётся на корабле плыть через море на другой материк? Мне, с моей-то ненавистью к водным путешествиям и частыми приступами морской болезни?! Или, хуже, лететь на этом жутком механизме несколько часов в небесном море?! Над водой... по воде... бррр... Я ещё и плавать ненавижу. К тому же, меня мучит ещё один вопрос: хватит папашиной крови мне, чтобы переплыть целое море своими лапами... или руками? Эх, почему кицунэ не умеют превращаться в птиц?! Или стоило добраться до горы Курама и подружиться с тамошними тэнгу? Тэнгу могут лететь поближе к воде: гадко, но терпимо, не то, что на летающей машине... Но если тэнгу через море меня пронести не в силах? Кажется, исследования выносливости тэнгу по этой теме ещё не проводились, а сами тэнгу благоразумно помалкивали... Если будут очень сильными - их все будут бояться. Если будут очень сильными, но чуть слабее кого-то, то их всех завоюют и будут использовать как люди своих зверей. Словом, тэнгу благоразумно помалкивали о степени своего могущества...
       Временами мне писали Макото, Сакурако, любопытная Мика. Спустя полгода пару смс настрочил сам Синдзиро-сэмпай... остальные отписывались ещё реже. Из их посланий я узнала, что хакера, похитившего данные академии, ещё не нашли. И информация о кицунэ и барсуках в мир людей ещё не просочилась. То ли хакер решил, что это такой прикол у студентов какой-то малоизвестной чайной школы, затерянной в дремучих лесах, представлять себя как академию оборотней. То ли продал ценные сведенья кому-то влиятельному из людей. Например, тамошним учёным или, даже, любопытным иностранцам. Затишье пугало всех, не только наших студентов и наставников, но и даже кланы оборотней со всей Нихон. Да, собственно, не только из Нихон... То и дело шли бурные дискуссии в мире нелюдей и ками. А вдруг люди поймут, что мы всё-таки существуем? Это ж все усилия наших предков-нелюдей, вкалывавших ради спокойной жизни потомков, обратятся в пепел! Только-только людей убедили, что нас нет, только-только устаканилась система образования в разных кланах нелюдей и молодых научили притворяться людьми и не высовываться и тут... вот... всего-то несколько десятков лет или сотен как люди поверили, что нас нет...
       А потом я утопила свой мобильник во время сезона дождей, когда спешила добраться до нового поселения... и новости перестали приходить...
       Мне пришлось вынюхивать, ловить, догонять других нелюдей, долго-долго доказывать, что я - не человек... ну... наполовину... только по этому от меня так сильно разит человеческим запахом... и ещё я очень молода, потому не на все каверзные вопросы научилась отвечать... и когда я доказывала, что я больше нелюдь, чем людь, приходилось учиться расспрашивать пойманных и догнанных нелюдей о новостях... а ещё учитывать, что не все они уважали кицунэ... некоторые в лицо звали лис паразитами, живущими за счёт людей. Как будто мы сами размножаться не умеем! Есть же ж и чистокровные, которые перечислением своих чистокровных предков кого угодно доведут до зевоты, крепкого сна или зубной боли. А кто-то и вовсе предпочтёт заняться бегом: и для здоровья своего полезно, и для потомков-нелюдей, и вообще гордость чистокровных аристократов и перечень их предков действительно невыносим... Оглашать список предков интересно умеет только Сакурако-сэнсэй... Интересно, я когда-нибудь стану столь соблазнительной женщиной, как она?.. Я ещё ни одного человеческого мужчину не смогла соблазнить... Первые две сотни неудач я считала и помнила, но после очередного... эхм, кажется, что их, моих подопытных кроликов, неудачных зачётов и заваленных экзаменационных работ, уже было за пятисот?.. Ну, в крайнем случае, если я доживу до обретения подлинного мастерства в соблазнении или чём-то ином... я... эхм... смогу подрабатывать дипломатом или гонцом между кланами разных нелюдей и ками... Я уже некоторый опыт в болтовне с другими нелюдями нашла... если меня не съедят при каком-то дипломатическом промахе... кстати, меня пару раз уже едва не съели. Едва ноги унесла...
       Дни тянулись, карта Нихон покрывалась очередными крестиками посещённых мной человеческих поселений... Иногда мне хотелось затеряться где-нибудь в горах, иногда - утопиться где-нибудь... и плевать на важность возложенной на меня миссии! Я исходила на своих двоих почти всю Нихон, выучила разные диалекты, к примеру, кансайский...
       А потом я додумалась купить себе велосипед... и стало как-то веселее и быстрей... нелюди, встречавшиеся мне, с интересом выглядывали из укрытий, провожали меня недоуменными или потрясёнными взглядами... На машину мне бы не хватило... или хватило? В любом случае, связь с академией была оборвана - и деньги следовало экономить...
       Втянувшись, я купила себе ещё и ролики... Самое шикарное - это спускаться на роликах по плохой горной дороге... Сначала встречные нелюди вертели когтями у висков, потом стали провожать меня восхищёнными взглядами... Хотя спускаться на роликах по плохой горной дороге, таща на спине ещё и рюкзак, и велосипед - это местами даже страшно... Иногда, перелетая через пропасть, реку или деревья, и, особенно часто, зализывая раны, я даже думала, что попадись мне этот хакер, я его загрызу и печень всю съем... это очень больно, когда с разбегу шмякаешься лбом о корявую сосну, а потом катишься с крутого склона вперемешку с рюкзаком, кашами из давленного арбуза и хурмы и велосипедом... который, кстати, того спуска не пережил... И, если честно, я даже этому обрадовалась, хотя радоваться с такой болью в перебитом и оборванном теле было некогда...
       Плохо помню, о чём шептались врачи в реанимации, когда вправляли мне кости и зашивали рваные раны... Вот что хорошо помню: мой побег из больницы, как прихрамывая, прижимаясь к стене, скользила заполночь по больничному коридору... Раны скоро начнут заживать, быстро-быстро - и это может сильно заинтересовать людей... Помню, как стонала, валяясь у почти высохшей реки под старым мостом в какой-то провинции... помню доброту бездомного старика, кормившего меня едой... Даже жаль, что пришлось убегать от него без прощания... но в ближайшем отделении банка я сняла часть эн с карты, купила ему путёвку на лучшие осэн - он мечтал понежиться в горячих водах ещё хотя бы раз в жизни - новую одежду, удобную и чистую, два комплекта, на лето и зиму, мешок с бытовыми нужными мелочами вроде мыла, пару подарочных купонов в местные рестораны и кафе, удобную трость - мне было грустно смотреть как он ковыляет со своей кривой палкой, а он смеялся, что зато бесплатно и он сам смог её сделать - и ещё один манн эн впридачу. Сложила подарки в коробку, положила возле спящего старика, самолично проследила, чтоб никто не пришёл и не украл, не отобрал... Только и решилась, что написать "С благодарностью от Кими"... Сам-то он бывший банковский служащий, попал под сокращение, семья отказалась от него, а больше ничего делать не умел... Я едва сама не заплакала, глядя, как он рыдает, обнимая коробку, приговаривая: "Глупышка! Ну, зачем же тратить деньги на такого никчёмного старика? Кто о тебе-то хоть позаботится? Глупышка Кими!".
       Нарыдавшись, он решился открыть коробку. Долго разглядывал подарки, гладил их, даже коробку, даже аккуратно снятый бант, который я тщательно и изящно завязывала из своей ленты, чудом пережившей падение и реанимацию... как смог, умылся в почти высохшей речушке и переоделся... когда я вернулась, он уже бережно нёс коробку, одетый в летнюю одежду с зимней курткой... с моим бантом вместо галстука... Он купил себе велосипед и поехал на осэн - исполнять мечту. Когда провожала его взглядом, у меня защипало глаза... Хороший старик... Я рада, что смогла отблагодарить его за заботу обо мне. Он бы мог нащупать у меня банковскую карту или кошелёк, украсть и сбежать, но... карта и кошелёк нашлись в том же кармане и денег было столько же, сколько и до моего падения...
      
       Дни потянулись тяжёлой длинной цепью... С каждым новым закатом она мрачно звенела над моей душой, а с каждым рассветом всё туже обёртывалась на моей шее...
       Однажды, уже на Хоккайдо, поздней осенью меня остановил какой-то ками и протянул новенький мобильник и банковскую карту:
       - Лисы просили тебя найти и передать, - сказал, - И ещё просили передать, что они кого-то до сих пор не нашли. Будут рады, если у тебя получится. Но, в любом случае, тебя ждут в академии... запамятовал в какой...
       Бог был низенький, худенький, в облике старика в старом-старом латанном-перелатанном кимоно.
       - А как вы меня нашли? - ляпнула и тотчас испуганно закрыла рот рукой: если ками разгневается, то жди беды. А он-то ками, он-то мог...
       - Ну, кто-то там заподозрил, что, возможно, дела твои плохи. А кто лучше знает бедняков, чем Бимбо-но ками? - ками, почти такой же древний как мир, усмехнулся.
       Приняв посылку, я низко-низко поклонилась, насколько позволяла зашибленная в очередном падении спина и вежливо-вежливо поблагодарила за помощь. А потом, когда он, усмехаясь, исчез, думала, считать ли мне оскорблением, что кто-то додумался отправить на мои поиски бога бедности?..
       На номер 1 в телефонной книжке отозвался... хм, кто ж это? Голос такой приторный и смутно знакомый... А, Синдзиро-сэмпай! А кто такой Синдзиро-сэмпай? Насилу вспомнила, что был такой в моей группе. А он, похоже, расстроился, сообразив, что я его не помню. Эхм... новый враг, приятно познакомиться, да? Хакера, кстати, ещё не нашли. Харуко обещала совершить сэмпукку, если информация об оборотнях, бывшая на обкраденном... эхм... взломанном компьютере просочится в мир людей. Сайто-сэнсэй обратился к лучшим хакерам других кланов нелюдей, чтоб отловить хакера-подлеца...
       - Эхм... Может быть, он уже в каком-нибудь сумасшедшем доме заперт! - вздохнула я.
       - Эхм... Это идея! - голос Синдзиро оживился, - Мы поищем его там!
       Судя по новым сообщениям, он возглавил отряд оборотней с помощниками от пары других встревоженных кланов нелюдей... Они тщательно обыскивали сумасшедшие дома Нихон. Видевших нелюдей находилось довольно-таки много, как реально видевших, так и в своей фантазии, но пока ни из кого не выбили признания во взломе компьютера нашей академии. К тому же, за Синдзиро и его отрядом начала охоту человеческая полиция... Они... эхм... не очень гуманно допрашивали подозреваемых, а те жаловались... Да ладно бы те жаловались, мебель то и стены когтями зачем было ломать? Хотя понимаю, нервы, злость и всё такое... А люди вообразили, будто некая группировка якудза, вооружённая преимущественно ножами, ищет своего должника или предателя, скрывающегося в одном из сумасшедших домов Нихон...
       Иногда я мечтала, чтобы хакер вообще оказался не из нашей страны. Вдруг бы он вообще иероглифы читать не умел? Тогда бы ничего ему стыренная информация не дала... Но если хакер не из Нихон, мне придётся переплыть или перелететь через море... И, возможно, я его вообще до конца жизни не найду. Он-то скорее умрёт, чем я. Или меня какие-нибудь нелюди сожрут во время очередного расспроса. Кстати, меня уже в целом раз шесть едва не съели... Зато как я научилась бегать! Обнаглев, в депресняке жутком, устроила недельный отдых и выиграла на Хоккайдо пару марафонов и одно состязание для любителей роликов и экстремальных гонок с препятствиями... А потом ролики вконец износились и пришлось купить новые... уже седьмую пару по счёту... но это в общем-то не так важно... О, попадись мне этот хакер! Шкуру спущу! Живьём! И плевать, что я брезгливая!
       Что обидно, я боялась, что и запах стала забывать... тот едва уловимый запах от обворованного... эхм, как там у людей? А, взломанного главного компьютера академии... Нигде мне этот запах не попадался. А если... выдумала я его? Если в действительности его и не было, этого запаха? И что, я три года моей жизни убила вот так, ни на что?
       Обойдя и исколесив на девятых роликах все поселения Хоккайдо и даже заглянув на те острова, из-за которых люди Нихон и северной страны спорили, я решилась вернуться на Хонсю и внимательно обнюхать население крупных городов. Может, я в прошлый обход страны не различила запах в какой-то толпе? В общем, очередное путешествие на корабле - морская болезнь на сей раз заробела и не явилась, видимо, я уже окрепла от ходьбы и езды - и я опять ступила на главный остров Нихон. Прикупила карт, подробных карт самых крупных городов, вооружилась пачкой зелёных фломастеров - от красных и синих меня уже тошнило, почище, чем от морской болезни, а фиолетовых в том мелком магазине не оказалось. И пошла покрывать улицы, дома и земли городов Нихон треугольниками... Кстати, красиво звучит: я покрывала землю родной страны треугольниками...
       Дни потянулись тяжёлой длинной цепью... С каждым новым закатом она мрачно звенела над моей душой, а с каждым рассветом всё туже обёртывалась на моей шее...
      
       Это был седьмой день седьмого месяца... Праздник Пастуха и Ткачихи, Танабата. В одном из крайних районов Токио. Развевались ленточки белой бумаги со стихами и пожеланиями людей, прикреплённые к веткам. Всюду глаза мозолили парочки, а девчонки и девицы ходили мечтательные-мечтательные. Ещё бы, праздник Танабата!
       Когда-то небесный Пастух полюбил дочку небесного императора, ткавшую ясное небо над миром людей, а та полюбила его. Влюблённые поженились и позабросили дела. Бродили, вытаптывая прекрасные небесные сады, коровы Пастуха. Затянулось тьмой небо в мире людей, поскольку некому стало прясть голубизну неба, свет рассвета и пламя заката, некому стало вышивать лучи и свет солнца - и пугались, и роптали люди, погрязшие во тьме. Разозлилась, узнав, богиня солнца Аматэрасу - и разлучила влюблённых, пустив между ними великую небесную реку, широкую и глубокую... В мире людей её назвали Млечным путём и видели как тропу из звёзд... Загрустили разлучённые влюблённые. И увидела слёзы Ткачихи сорока. И была та сорока очень добросердечной. Позвала подруг-сорок - и выстроили они своими телами и распахнутыми крыльями мост. По мосту перешла Ткачиха к своему любимому, и смеялась, и плакала от счастья, и обнимала его, и целовала... И что-то ёкнуло у Аматэрасу в груди, жаль ей стало несчастных влюблённых. И повелела она сорокам раз в году, в седьмой день седьмого месяца снова строить мост из их тел и крыльев, позволяя влюбленным встретиться всего на одну ночь. Только не каждую ночь эту небо бывает ясным, иногда дождь и ветер сбивают сорок и не дают им построить новый мост. И грустно ждут нового года двое влюблённых, лелея надежду о новой встрече. Уже не одну сотню лет ждут... а люди любуются Млечным путём и не всем даже из них известно, какой глубокий и горький след оставила звёздная дорога в двух сердцах... но и не понять им всей теплоты надежды, согревающей Пастуха и Ткачиху... Не понять им, что ясное небо вышивает Ткачиха, когда с улыбкой вспомнит о любимом, а дождь идёт, когда она плачет в разлуке...
       Я смотрела на парочки влюблённых в день праздника и завидовала им: моё сердце ещё не знало сладости взаимной любви... Меня привлёк шум. Шумели за много улиц, кричали, ругались... Несколько человек ругались. Но вскрикивал только один. Упала, звякнула об асфальт тонкая полоска металла... и разбилось маленькое стекло...
       Когда я доехала, избиваемый мальчишка уже лежал, скрючившись на асфальте. И его били ногами. Судя по форме, они все из одной школы. Мне-то дела никакого не было. Да случайно поймала отчаянный взгляд мальчишки. Тогда я отъехала чуток, разогналась... И тихо помчалась на хулиганов-школьников, без воплей... Хотя они всё равно приметили: нашёлся зоркий, испуганно осматривавший, чтобы полицию или взрослых не пропустить. Он завопил, все заметили, завопили, шарахнулись... И потому первый удар вышел терпимым, только с ног сшиб самого громкого... Я носилась по скверу, крутясь, перелетая через ограду, клумбы и цветы, молча сшибая хулиганов ударами правой ноги в ролике... Потом подхватила пострадавшего, перекинула через спину, наклонилась на ходу, приподняв и его сумку, разогналась ещё чуток, перемахнула через кусты - в полёте бедолага отчаянно взвизгнул, пролетела в волоске от потрясённо выпучившегося полицейского - и погнала вперёд... Полицейский кинулся за мной... удирая от него, выскользнула на широкую дорогу, погнала между машин и стаи хулиганов на мотоциклах... передо мной некстати замаячил грузовик, и я, разогнавшись, подпрыгнула, прокатилась по чьей-то легковой машине, с разгону перелетела через грузовик... Сзади последовал единодушный потрясённо-восхищённо-приветствующий вопль стаи хулиганов на мотоциклах... Спасённый уже даже не кричал, судорожно вцепившись в мой рюкзак и обмякнув на моём плече...
       - Оторвались? - спросила я через час или больше.
       Он промычал что-то утвердительное. Тогда я решилась притормозить и свалиться на скамейку другого сквера. Мальчишка мешком размяк по скамейке, едва выпустила. Уже луна вышла на небо, а он только-только смог заговорить и первыми словами были слова благодарности. Полиции не было видно и потому мы просто наслаждались ясным небом и видом Млечного пути...
       - А можно переночую у тебя? - спросила и тут же смутилась. У людей не принято пускать незнакомых девиц к школьникам.
       - Можно, - он слегка улыбнулся, но тут же помрачнел, - Я сейчас один.
       - А что так? - спросила чисто из вежливости. Так устала и проголодалась, что говорить уже не хотелось.
       Смутившись, он признался, что мать где-то работает, а отец пьёт или играет, добывая новые долги. В общем, он сейчас один дома. И, оказывается, ему уже пятнадцать, просто он очень низкий и худой, короче, парня я в нём не разглядела. И зовут его Кин: иероглиф в имени со смыслом "Золото, золотой". И мы отправились к нему. Он проворно накрыл мне вторую, пустующую кровать в своей комнате, и исчез на кухне, обещав угостить спасительницу. Хотя и предупредил, что повар из него не ахти какой. Мне вдруг позвонил Синдзиро-сэмпай. Их отряд недавно оторвался от полиции. Они проверили ещё пару сумасшедших домов, в одном полиция устроила засаду, была жаркая схватка, погоня... Синдзиро, не смотря на усталость, живописал свои подвиги очень красочно и долго... эхм, я ему приглянулась или ему так нужна спасительная порция женского восхищения, что уже всё равно кому что говорить? Хакера, кстати, до сих пор так и не нашли ни Синдзиро, ни Харуко, ни хакеры из кланов других нелюдей...
       Синдзиро всё говорил и говорил... Я, поморщившись, втянула носом странную композицию... Запах плохо выстиранных носков, свежих ниток и брошенной возле иголки... Запах пыли и чистоты в разных углах маленькой квартиры, напоминающей кроличью нору... Запах подгорающего омлета, полусгоревшего лука и ещё сырого, ещё только начавшего портиться кальмара... и... запах слёз... человеческих слёз... такой яркий, странный запах... Выронив мобильник, я кинулась в кухню. Кин плакал у плиты, не глядя на омлет. Плакал и смотрел на одну из двух мисок на столе, голубую миску с зайчиком... Он шарахнулся от моего вопля:
       - Это ты взломал компьютер академии Сиромацудэру?!
       Кин выронил лопатку, старую и деревянную, чей запах тоже вливался в причудливую смесь, разливающуюся с кухни по квартире... И смущённо потупился... Прыжком я оказалась около него, вжала его в стену, сдавила ворот рубашки у горла.
       - Где информация из Сиромацудэру?!
       - Я... я не продавал её, - он робко взглянул мне в глаза, - Там... там что-то непонятное... Похоже на шутку... за такую денег не дадут...
       Выпустила его - он рухнул на колени передо мной, склонился головой до пола.
       - Только маме не говорите, за что меня посадят, умоляю! Отец только пьёт и играет! Она работает не покладая рук, но ничего... ничего не может сделать с растущими долгами! - Кин поднял голову, отчаянно посмотрел на меня, - Я не хотел воровать! Правда, не хотел! Только когда тяжёло заболел Тора... мой младший брат... только тогда... но я слабый, у меня плохое зрение... я только хорошо лажу с техникой... на конкурсе высшей математики я выиграл ноутбук... я быстро разобрался в нём... И я ничего не мог придумать, кроме как взламывать чужие компьютеры и, если добуду интересную информацию - продавать её... Я не хотел воровать... и продавать чужие тайны не хотел... но Тора нужна была дорогая операция, ещё одна...
       - Где информация из Сиромацудэру? - повторила я.
       - У меня на компьютере. Только у меня. Она странная. Я не думал, что её кто-то купит. Думал, студенты развлекаются или кто-то придумывает мангу... Я могу удалить всё, прямо на ваших глазах!
       - Удали. После я твой компьютер разобью.
       Он вцепился в мой кроссовок:
       - Только не разбивайте! Там... там... - он смутился... - Макото умрёт, если я не...
       - Макото? - нахмурилась. Что там случилось с тем дружелюбным оборотнем-барсуком?
       - Макото, мальчик из больницы... он болен... страшно болен... я собирал деньги на операцию для него...
       - А как же Тора? - растерялась я, - Ему же нужны деньги, а он твой брат!
       От его отчаянного и измученного взгляда у меня что-то внутри защемило.
       - А Тора уже умер, - дрожащим голосом признался Кин, - Год назад, в той же больнице, где сейчас Макото. Мы были бедные... Макото тоже бедный... Я только и умею, что воровать данные... - он снова склонился, касаясь головой пола, - Пожалуйста, дай мне ещё час! Я успею добыть деньги на операцию Макото. А после разбивай мой компьютер и арестуй.
       Я долго молчала, а он так и замер передо мной скрюченный в поклоне.
       - Ну... ладно... - сказала я наконец, - Даю тебе час, а потом разобью твой ноутбук на мелкие осколки. Но запомни: если где-то всплывёт хоть часть информации об академии Сиромацудэру - тебя убьют.
       Кин работал быстро и сосредоточенно. Его пальцы летали над клавиатурой, а глаза горели. Он уложился в 57 минут, после чего закрыл все окна на рабочем столе. И протянул ноутбук мне. Мол, можешь просмотреть папки с информацией. И дал листок с паролями. Я нашла информацию о Сиромацудэру в паре папок, тщательно удалила все файлы, а потом с размаху швырнула ноутбук на пол. И стала давить ноутбук ногами. Вздохнув, Кин принёс мне какой-то камень, судя по иероглифу на боку - сувенир из какого-то священного места... Я думала, что сломаю ноутбук и уйду... Пару раз приходили ругаться на шум соседи... Кин достал мобильник и включил несколько аудиозаписей: какой-то мужчина ругался и что-то ломал. Соседи проворчали, что отец Кина вконец распоясался, что ещё час шума - и они вызовут милицию, что Кин вырастет преступником...
       - Пойдём через балкон. Тут второй этаж, можно спуститься, - тихо сказал Кин, - Доломаешь на улице. А потом арестуешь меня.
       Он почему-то решил, что я из полиции. Мы спустились по простыне с балкона, тихо выбрались на улицу. К счастью, соседи не додумались сидеть под балконом в засаде. Ой... Таки кто-то додумался выглянуть в окно... И почему-то мы с парнишкой сбегали в одном направлении... На глухой улице - он по-прежнему не делал попыток сбежать - я выколупала камень из дороги и стала доламывать его ноутбук. Кин, кусая губы, смотрел на Млечный путь... И может, на этом ноутбуке и закончилась бы история о похищении данных из нашей академии... А Кин добыл бы новый и опять занялся бы воровством данных, пока не загремел бы в тюрьму или не был бы убит кем-то из мафии...
       Синдзиро и ещё несколько парней выросли вокруг нас неожиданно...
       - Попался, воришка! - прошипел лис. И его лицо, красивое человеческое лицо, исказилось в страшной гримасе - он ещё и чары пугающие в ход пустил.
       Это потом, вспоминая ту ночь, я поняла, что узнав запах, выронила мобильник и бросилась к хакеру, но разговор с Синдзиро не закончила, и потому он услышал, о чём я и Кин говорили на кухне... А тогда, смотря на покрасневшую кожу и выросший рог на лбу у высокого и широкоплечего они, на длинные когти, появившиеся у парней-лисов и двух высоких плечистых тэнгу в человеческом обличье, я испугалась. Я поняла, что Кин сегодня умрёт... Страшной смертью... его растерзают и разорвут на части, чтоб другим людям неповадно было вредить нелюдям и оборотням... Ну, может, сейчас только горло разорвут, а растерзают уже в другом месте...
       А Кин только вздохнул. И спокойно смотрел на сужающееся кольцо, рог и злобный взгляд они, на когти, на клювы тэнгу и клыки у лисов. То ли он давно уже приготовился, что его ждёт такой конец, то ли просто устал убегать... Спокойно смотрел на приближающуюся смерть... Низкий, худой, узкоплечий мальчишка, щуривший слабые глаза, чтобы чуть чётче видеть зловещие силуэты, которые всё приближались и приближались... медленно... очень медленно... желая помучить напоследок... А Кин спокойно стоял и смотрел...
       - Не хочешь что-нибудь сказать напоследок? - усмехнулся Синдзиро, показывая клыки.
       - А зачем? - устало спросил Кин.
       - Что, даже не будешь падать на колени и просить о пощаде? - растерялся надменный лис.
       - Думаю, что вы надёжно спрячете мои останки, чтобы никто не заподозрил о вашем существовании, - тихо сказал Кин, - Так моя смерть будет мучительной, но зато никто ничего не узнает. Люди подумают, что я просто пропал... и Макото сделают операцию... Так даже лучше...
       Он был грустным. Кажется, Кин вообще почти никогда не улыбался. Но спокойно ждал смерти, даже не думая убегать. Ужасной смерти... как будто самурай перед сэмпукку... юный, хлипкий. Но... смелый самурай...
       Я вдруг выскочила перед ним, заслонила его собой.
       - Ты чего? - мрачно прохрипел Синдзиро.
       - Это мой жених! - отчаянно закричала я, - Я его люблю. Не убивайте его! Я уже уничтожила все данные о Сиромацудэру!
       - Ты... любишь... его?! - узкие зрачки Синдзиро расширились, - Но почему?
       - Любовь порой не объяснить, - отчаянно упёрлась я, - Взяла и влюбилась! И информацию уже уничтожила! А... а если всё-таки кто-то что-то узнает, вы всегда сможете найти его по запаху!
       - Чокнутая кицунэ! - презрительно бросил лис, - Ни мозгов, ни красоты, ни умения применять чары! Ещё и влюбилась в такого хиляка!
       Невозмутимость спала с парнишки как покрывало. Он так растерянно посмотрел на меня... словно на небе рядом с луной появилась вторая луна или даже солнце!
      
       Солнце угасало, спадал летний зной, но пламенем расцветали багряные и жёлтые листья на деревьях вокруг академии. Я сидела на скамейке, вертя в руках маленький и изящный бордовый лист клёна... Мимо проплыл, не оглядываясь, Синдзиро-сэмпай. Я усмехнулась. Этот лис год пытался приударить за мной: то ли наставники попросили меня отвлечь от человека, то ли гордость лиса не выдержала такого, на его взгляд, жутко непривлекательного конкурента. Но чары Синдзиро на меня больше не действовали, да и бегать я научилась прекрасно за время моих странствий... И чем меня мог когда-то привлекать этот самонадеянный эгоист? Одни боги знают, сколько тысяч разбитых сердец в шлейфе памяти, тянущимся за ним! А вот Кин умеет думать о других!
       Спрятав лист в сумку, уверенно поднялась и пошла к зданию библиотеки. Мне надо вытерпеть пять лет учёбы в Сиромацудэру. И мне надо набрать хоть по 50 баллов по лисьим чарам и искусствам. Мне надо соблазнить хотя бы одного человека. И тогда меня оставят в покое... Но если честно, я уже решила, что будто случайно мне попадётся Кин, чуть раньше срока. Что касается запаховедения - я превзошла даже самых умелых кицунэ вне академии: вот в чём, оказывается, был мой дар... Поэтому мы встретимся чуть раньше, Кин. Первым и единственным, кого я соблазню, станешь ты. Я надеюсь, что ты доживёшь до того дня... ты мне обещал, что доживёшь! Кин... я берегу как сокровище память о той неделе, единственной неделе, которую мне разрешили остаться с тобой до возвращения в академию. Той недели, которую я провела как обычная девчонка... И мне до сих пор ценен наш единственный поцелуй, случившийся в последний день. Робкий, быстрый поцелуй. В щёку. Кин поцеловал и смущённо отпрянул, покраснев до кончиков ушей... Его первый поцелуй... Неловкий, но самый ценный и приятный... Мой Кин, мой грустный Кин, моё грустное золото, моё сокровище... Ты обещал, что доживёшь, и я верю тебе... Мне надо продержаться только пять лет... Только пять лет... И ты станешь первым и единственным человеком, которого я соблазню... Только пять лет... мне надо продержаться только пять лет - и я снова буду рядом с тобой...

    21


    Азазел Пр: Урок   16k   Оценка:9.47*4   "Рассказ" Фэнтези


       Пр: Урок.
       Старое, заросшее вьюном здание магической академии навевало на студентов ощущение домашнего тепла, защищенности и какой - то детской безмятежности. Стены школы, без устали, из года в год, с нежностью и любовью принимали в свои объятия новоиспеченных учеников. С одной стороны, это способствовало легкому и совершенно бесстрессовому вхождению в новую жизнь молодым абитуриентам, но была и негативная, неприятная всему преподавательскому составу, обратная сторона этой благостной гостеприимности, вызываемой волшебным зданием академии. Молодые люди никак не могли начать серьезно воспринимать академию и преподавателей. Слишком легко и безмятежно представала перед ними новая студенческая жизнь. Излучающая всеми порами старого кирпича нежность академия, словно безмерно любящая мать, баловала своих детишек, превращая их в непослушных, не управляемых и наглых юнцов. Старые и немыслимо добрые учителя не могли справляться с неорганизованными группами, на лекциях воцарился хаос.
       - Тема сегодняшнего занятия - миксантропические существа. Это твари, которые сочетают в себе черты человека и животного. Сегодня мы будем изучать людей-птиц, - профессор утомленно обвел глазами аудиторию, безуспешно пытаясь разглядеть хоть одного внимательно слушающего студента. Его взъерошенная седая борода смешно подрагивала в такт большой тяжелой голове, которая никак не могла найти свое статическое положение в пространстве из - за изматывающей старика уже несколько лет болезни Паркенсона.
       - Все вы слышали о таких созданиях с раннего детства, - продолжил лекцию старец, - гарпии, горгоны, сирены, птица Алконост, птица Сирин, Гамаюн и так далее, - профессор с надеждой вновь оглядел просторный зал. Тщетно - молодые люди продолжали заниматься своими делами, не замечая его. - Почему-то в легендах и мифах эти существа практически всегда женского пола, но на самом деле среди них встречаются и самцы. Кто они? Откуда появились? - профессору пришлось повысить голос: гвалт окончательно обнаглевших юнцов стал просто невыносим.
       Замолчав, старый маг покосился на стоящую рядом угловатую полутораметровой высоты конструкцию, накрытую черной непроницаемой тканью. Ее за пять минут до урока с трудом затащили в класс начальной магии несколько тучных грузчиков. Будь ученики хоть немного внимательнее, то наверняка б заметили, как черная материя периодически слегка вздымается, словно конструкция наполняется изнутри воздухом. Обреченно вздохнув, маг продолжил.
       - Некоторые необразованные индивидуумы считают, что Mixantropos-Aves - это, по сути, новое воплощение самоубийц, которые свели счеты с жизнью, бросившись со скалы или высокого здания. Уверяю вас, это глубочайшее заблуждение. Люди-птицы - это несчастные, которые при жизни много страдали, а когда выносить физические и душевные муки больше не могли, они стали представлять себя крылатыми существами, свободными от лишений и боли. Потеряв объективное ощущение реальности, эти несчастные бросались с высоты. Они не желали убить себя, просто минутное помутнение сознания. Эти люди не самоубийцы, поэтому не попадают в ад (хотя сам магистр Дуранте дельи Алигьери утверждал, что эти сущности обитают в седьмом круге ада), но и в рай таким дорога заказана. Они оказываются в параллельной реальности, правда, я никак не могу понять, чем эта реальность отличается от ада. Иногда они попадают и в наш мир, - старик сделал многозначительную паузу, но ребята не обратили на это никакого внимания.
       Молодые люди, почувствовав слабость интеллигентного учителя и безнаказанность своего ужасного поведения, уже не стесняясь занимались личными делами. Разбившись на группки, они, не понижая голоса, общались; то тут, то там раздавались громкий смех и крики. Особенно выделялся парень в синей рубашке, с детским лицом и красными пухлыми щеками, занявший свое место в первом ряду амфитеатра. Он крутил по сторонам большой головой, украшенной густой рыжей гривой, беспардонно нагло разговаривал по телефону, перекрикивая неуправляемую аудиторию и безобидного профессора. Дольше терпеть магистр не мог. Тяжело поднявшись из-за стола, он подошел к двери и демонстративно закрыл ее на ключ. Ключ засунул в карман старого, видавшего виды пиджака и, вернувшись к своему месту, положил руку на прикрытую тканью конструкцию. Он с вызовом оглядел уступы амфитеатра, усмехнулся и резким движением стащил в сторону покрывало. Под ним располагалась высокая металлическая клеть, из-за толстых прутьев которой на академистов вытаращились два огромных желтых глаза. Словно почувствовав что-то, ребята замолчали и наконец обратили свои взгляды в сторону мага. В клетке находилось что-то темное и крупное, но пока основные детали существа были скрыты тенью. А эти блюдца-глаза пронзали каждого воспитанника лучами нечеловеческой злобы. Тварь ухватилась за прутья большими волосатыми лапами и затрясла дверцу клетки, пытаясь ее открыть. Не сумев это сделать, монстр издал пронзительный, пробирающий до глубины души гортанный звук, такой, что даже у старого профессора по спине побежали мурашки. Наконец в помещении воцарилась долгожданная тишина. Преподаватель сложил кисти рук, перекрестив старые сухие пальцы, стараясь немного унять изматывающий его тремор. Он прижал сомкнутые кисти к лицу и закрыв глаза, на минуту замер. Казалось, что старик обдумывает что - то очень важное. Наконец, он опустил руки и открыл свои голубые глаза. В них блеснул озорной огонек и дерзкая решимость.
       - Дорогие студенты, позвольте вам представить, - маг торжественно надул щеки, - миксантропус обыкновенный!
       Старец мгновенным движением сдвинул в сторону задвижку на дверце и, распахнув ее, отскочил в сторону. Существо, пытаясь побыстрее вырваться на волю, мгновенно прыгнуло в открывшийся проем, но, почти освободившись, в полете чем-то зацепилось за верхний прут и, сделав сальто назад, распласталось на старом потертом паркете. Гигантский черный комок юлой завертелся по полу, громыхая конечностями и издавая жуткий, рвущий душу визг. Наконец, сориентировавшись в пространстве, зверина стал подниматься на задние конечности, превращаясь из черной лужи, разлитой на полу, в двухметровый волосатый столб, гипнотизирующий ребят двумя желтыми фонарями-глазищами. Тишина, на мгновенье накрывшая класс, сменилась визгом и испуганными криками студентов. Профессор с удовольствием наблюдал за их перекошенными от ужаса лицами с вылезающими из орбит глазами. Волна животного страха, прокатившись по аудитории, снова сменилась мертвой тишиной. Животное, повертев по сторонам огромной мордой, громко засвистев, всосало уродливым курносым носом воздух, словно пытаясь впитать в себя весь адреналин, выделяющийся молодыми телами. Затем здоровяк оскалился, показав студентам безобразные желтоватые клыки, и стал медленно расправлять в стороны черные с синевой кожаные крылья, испещрённые розовыми прожилками сосудов. Когда он расправил крылья, в аудитории заметно потемнело. Миксантропус, выгнув назад плечи, сомкнул на мгновенье за спиной крылья, а затем резко, как будто пытаясь взлететь, рванул ими вперед. Это движение образовало воздушный поток, устремленный в центр аудитории. Тут же в воздух взметнулись листочки и тетрадки, мирно лежавшие до этого на столах. Тяжелый звериный дух вязким бесцветным амбре затопил зал.
       - Мы сейчас все умрем, - не выдержав, пропищала с заднего ряда молодая девушка.
       Страшилище резко повернуло морду в сторону студентки и зарычало. Студенты в едином порыве подались назад, стараясь хоть на несколько сантиметров отступить от вдруг свалившейся на их головы жути, и тишина, на мгновение, сменилась скрежетом сдвигаемых стульев и парт.
       - Сейчас он ринется на вас, - еле слышно пробубнил старик, - те, кто не зря просиживал на лекциях джинсы, смогут защититься правильным заклинанием. А бездари, болтающие без умолку на лекциях... - старик замялся, - в общем, им я не завидую.
       Зверь, сложив крылья и выставив вперед лапы с ужасными черными когтями, нерешительно двинулся вперед. Он словно ждал команды или действия со стороны учеников, небольшого импульса, чтобы ринуться в атаку, будто сжатая до предела пружина, подрагивающая от напряжения и готовая вот-вот выпустить на волю всю свою кинетическую энергию, сконцентрированную в каждом закаленном витке. Но ребята, инстинктивно ощутив намерения существа, замерли как статуи. Существо медленно подошло к первым рядам парт и сверху вниз посмотрело на застывшего, побелевшего, словно смерть, рыжего паренька. С разинутой пасти на учебник по начальной магии капнула слюна. Потустороннее животное нагнулось над студентом и еще сильнее оголило бездонную глотку. Тишина в аудитории стала просто мертвой, и в этом вакууме беззвучия отчетливо и задорно прозвучал звук пролившейся на паркет струи. Услышав это, чудовище уронило на стол лапы, закрыло пасть и удивленно скосило на бок голову. А через мгновение опустило вниз морду и судорожно затряслось. С невероятной легкостью зверюга вонзил когти в деревянную столешницу и, продолжая мелко дрожать, вдруг снова раскрыл пасть и басом иерихонской трубы окатил аудиторию диким гоготом. Хищник ржал словно конь, обрызгивая слюной лицо сидящего перед ним вмиг поседевшего парня. Его жуткие, покрытые черной шерстью ноги подкосились, и, упав на колени, монстр ударился головой о стол и, продолжая хохотать, стал сползать на пол, оставляя на несчастной столешнице глубокие борозды от когтей. Наконец, опустившись всей тушей на пол, человек-птица стал кататься по пыльному паркету, дрыгая ногами и хватая себя за живот передними лапами. Это продолжалось минут пять, затем он медленно поднялся и, громко икая, направился к двери. Безрезультатно подергав за старую медную ручку замкнутой двери, повернулся к изумленному профессору и пробасил: "Семен Витальевич, будьте любезны, выпустите меня". Маг открыл дверь, зверюга вышел, но еще долго в гробовой тишине аудитории было слышно, как, удаляясь по коридору магической школы, икает и цокает когтями по плитке веселый зверь. Хлопок закрывшейся двери в деканат сменился диким визгом секретарши Акулины, и снова мертвая тишина обложила просторные залы академии.
       Профессор победоносно окинул взором аудиторию. Теперь, работая с этой группой, больше не придется напрягать голосовые связки, с сегодняшнего дня эти ребята будут с уважением относиться к учителям и такой серьезной науке как магия. Он великодушно разрешил студенту с детским лицом и темным пятном на брюках выйти в туалет. А когда мальчонка в синей рубашке уныло пошаркивал мимо, старик незаметно пробубнил заговор на красоту, и волосам подростка опять вернулся яркий рыжий цвет.
       ..........................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................................
      

    22


    Малк Пр: Малк и наложница Тьмы   0k   "Рассказ" Фэнтези

      
      
       Полная версия рассказа здесь. Добро пожаловать! :)
      
      
      
      

    23


    Орбан Пр: Терпи, адепт...   38k   Оценка:6.57*7   "Рассказ" Фэнтези

        - Алина, ты что, меня преследуешь? - раздражённо бросила я высокой и стройной девушке с белокурыми волосам. Она словно тень следовала за мной по мрачному полутёмному коридору академии Змрока, освещенному лишь редкими факелами.
        - Кто преследует? Я преследую? - растеряно переспросила она и резко остановилась. - Я, вообще-то, в лабораторию иду.
        - Ну так и иди туда, - не сбавляя шага, ответила я ей и заплела до конца свои тёмно-русые волосы в косу, закрепив конец алмазной резинкой. - Только учти, Алина, она в другой стороне.
        - Кто она? - удивилась девушка, снова догоняя меня.
        - Лаборатория. Ты же туда направлялась, - не удержавшись, улыбнулась я, поправила воротник на своей академической форме - тёмно-синем комбинезоне с желтой каймой по воротнику, рукавам и краям полы - и прибавила шаг. - Алина, ты уверена, что тебе надо в лабораторию?
        - Уверена, а что? - стараясь не отставать от меня, она тоже прибавила шаг.
        - А то, что ты идёшь в противоположном направлении, - начиная раздражаться, выдохнула я.
        - Камия, эээ... просто я подумала, мы могли бы вместе выполнить итоговый экзамен... - осторожно предложила не отстающая ни на шаг хрупкая блондинка.
        - Нет, нет, и ещё раз нет! - жёстко отрезала я и резко остановилась. Алина не успела среагировать на это и врезалась в меня. Не удержавшись, мы обе оказались на холодном каменном полу, который как и стены академии был выложен из мраморных кирпичей чёрной скалы. - Вот, видишь, какая из нас команда, когда мы только и можем, что ничего не можем!
        - Ну, Ками, ты же знаешь, что мне без твоей помощи итоговый экзамен ни за что не сдать, - жалобно проговорила Алина и грациозно поднялась на ноги, затем протянула руку и помогла встать мне.
        Вот что меня всегда удивляло в моей когда-то лучшей подруге детства, Алине Вертинской - это красота, помноженная на врождённую утончённость, и умение создавать из ничего пакости и вляпываться в неприятности. Мало того, мне как истинному другу, всегда фартило составлять ей компанию в этих передрягах: то улей диких ос был аккуратно спрятан в подарок для приставучего болотника, то жгучий арианский перец виртуозно подсыпался в кальсоны чванливого преподавателя музыки. А больше всего доставалось моей 'любимой' домоуправительнице. Несмываемые пятна вонючего ила в гостиной, полчища гигакрыс в кладовой, не говоря про повешенного манекена в моей комнате, реалистично похожего на человека. И ничего, если у нас после этого пятые точки горели или сладкого не ели целый месяц. Главное, пакость нашла своего заслуженного героя. В детстве это везение мне безумно нравилось, особенно когда это выводило из себя моего отца, но сейчас....
        Сейчас мне нужно окончить последние два года обучения в академии Змрока. Вернее, Высшей академии Змрока, в которой право получать знания позволялось только аристократии Сизании - столице Тринадцатого Королевства Полумрака. В особенности учитывая, что первые пять лет я не прилагала никаких усилий в этом направлении, а наоборот - старалась, чтобы меня отчислили. Ну не любила я ограничения свободы и пространства. А всевозможные правила и нескончаемое ханжество адептов и некоторых преподавателей раздражали меня. Поэтому всегда удивлялась, как мне так везло со сдачей всех квалификационных годовых экзаменов. Никак волшебная аура безразличия делала своё дело.
        Внезапная любовь к знаниям пришла полгода назад, вместе с Орионом - снежным барсом, который, как оказалось, был волшебным териоморфным духом леса. Именно благодаря ему я поняла, чего хочу добиться в жизни - стать Главным ве́дателем духов Полумрака. Хотя эту должность всегда получали только мужчины, но для меня было сделано исключение, благодаря одобрению самого Правителя Сизании - Таави Орбану. Через пятнадцать дней, после того, как Орион добровольно признал меня своей хозяйкой, я получила письмо с королевской печатью. В нём Правитель выражал огромную радость, что, наконец-то, его непутёвая дочь хоть на что-то сгодилась. В письме особо было отмечено, что если я выражу огромное желание в этом направлении, то вполне смогу получить место ведателя в Министерстве обороны Полумрака. Вот именно с этим посланием ко мне и пришло это безумное желание - стать Главным ведателем, а не просто ведателем, как соизволил предложить отец. Тем более, для того чтобы приручить Ориона, мне не понадобилось особо напрягаться.
        Никто в академии не догадывался, даже я, что у меня есть ментальная связь с териоморфными духами Полумрака. Да и как догадаться, если до встречи с Орионом я их не видела. В тот вечер наш факультет нёс дежурство по наблюдению за академией. Вернее за неспокойными адептами-первокурсниками, которые не выдерживали тяжёлого темпа нагрузки в обучении и пытались улизнуть в столицу отдохнуть и поразвлечься. Половина адептов курса дежурила внутри здания академии, половина - с внешней стороны. Мы как раз обходили территорию поблизости от Заповедного тёмного леса, как из-за исполинских дубов выбежал разъярённый Орион, тогда ещё незнакомый и очень злой барс. Это громадное чудовище высотой в два метра, с вздыбленной белоснежной шерстью, с двумя черными огоньками пламени на лбу в виде рожек и с абсолютно чёрным пушистым хвостом, неслось прямо на нас. От неожиданности и страха все замерли как вкопанные. До тех пор, пока это животное не заревело: "Злые! Злые людишки! От вас лишь зло! Вы слишком заигрались! Я накажу вас!". Только после этого, куратор отряда военного факультета Морис Шерман резко отдал приказ:
        - На позиции! Лучники, арбалеты наизготовку! Остальные, обнажить оружие!
        А я не могла оторваться от этого ужасного в своей ярости великолепия, к тому же ещё и говорящего. Особенно меня завораживали светло-зелёные глаза разъярённого барса, в которых злость боролась вместе с жалостью.
        - Смирнова, ты уснула? - прорычал мне прямо в ухо куратор. - Я сказал, оружие наизготовку!
        Оторвавшись от созерцания мерцающих глаз, я быстро вытащила облегчённый обоюдоострый ятаган, подарок моего домашнего учителя по воинскому искусству. В чём Правитель Сизании не делал различия между сыновьями и дочерью, так это в обучении. Я наравне с двумя младшими братьями получила образование, положенное королевскому наследнику. Но наследником престола в Сизании всегда становился только мужчина. Даже если Правитель не имел детей, или у него были только девочки, то следующим претендентом на трон всё равно становился мужчина. Просто Кабинет министров вместе с Властителем Сизании выбирали достойного приемника мужского рода, но только представителя военной аристократии.
        Приняв стойку, которую похвалил бы учитель, я замерла в ожидании противника. Неожиданно разъяренное животное остановилось всего в двадцати метрах от нас. Не обращая внимания на стрелы, которые словно фитильки сгорали, коснувшись его шерсти, огромный барс внимательно рассматривал нас, пока не остановил свой взгляд на мне.
        "Зачем? Почему вы такие злые? Почему от вас такое большое зло? Я не думал, что такие приятные внешне человечки, могут быть самыми жестокими существами... Объясните, чем помешала вам моя мама?" - горько прошипел дух.
        - Но нам не мешала твоя мама, - вырвалось у меня, и я сделала неосознанный шаг в его сторону в попытке утешить. - Мы её даже не видели...
        - Смирнова! Куда? Встать в строй! - яростно проорал Морис Шерман, от чего я тут же шагнула назад. - Адепт Смирнова, приказываю очнуться и прекратить грезить о матери!
        - Так я и не грежу, - возразила я. - Это всё он.
        - Кто он? - не понял мужчина.
        - Вот он, - снова возмущённо ответила я и показала ятаганом в сторону смотрящего на меня барса.
        - Как он может говорить о матери, если он просто рычит, - не сдерживая себя, зло проорал Шерман. - Ты что, страдаешь слуховыми галлюцин.... Вот же мрак, так у тебя что, получается ментальная связь с териоморфным духом?
        - Какая ещё связь с духом? - не поняла я его, продолжая смотреть в завораживающие светло-зелёные глаза барса, в которых теперь проскальзывала ярость, смешенная с любопытством ко мне.
        - Смирнова, скажи мне честно, ты и на лекциях по живым существам Полумрака мраковоронов считаешь? - раздражённо зашипел куратор, не отрывая взора от белоснежного барса и держа свой серебряный меч на изготовке. - Ты же его понимаешь? Так чем он там не доволен?
        - Говорит, что мы злые, а ещё спрашивает, чем помешала его мама...
        "Зачем убили маму!", - перебив меня, прорычал дух леса.
        - То есть зачем ууубили его мммаму, - слегка заикаясь, ответила я куратору Шерману, а потом добавила уже барсу: - Прости... мне так жаль!
        - Значит опять баварские браконьеры забрели в Заповедник, - задумчиво протянул мужчина и вложил свой меч в ножны, затем сделал знак лучникам, чтобы опустили арбалеты. - Смирнова, за главную! Мне срочно нужно проинформировать ректора об этом инциденте. Если сможешь, то выпроводи отсюда духа леса, а если нет... то держитесь до нашего прихода.
        От изумления я молча проводила взглядом стремительно удаляющуюся фигуру куратора. Потом с ужасом повернулась к громадному чудовищу, которое сейчас на удивление удобно уселось и с добродушным интересом разглядывало меня.
        "Как тебя звать?" - мурлыча, поинтересовался дух.
        - Ккамия Орб... то есть Смирнова, - растерялась я. - А тебя?
        "Я свободный дух! У меня нет имени!" - гордо ответил он. - "От тебя очень вкусно пахнет... ммм... как от мамы, и глаза, мррр... такие же зелёные".
        - Мне так жаль, и я могу поклясться, никто из адептов академии не причастен к убийству твоей матери. Устав Змрока запрещает трогать живых существ тёмного заповедника. Поверь мне, ректор жестоко накажет виновных в её гибели... А как получилось, что твою маму убили? - не удержалась я от вопроса. - Вы же такие... огромные и мощные.
        "Смешная человечка", - снисхождение очень явственно ощущалось в его голосе. - "Когда у нас рождается потомство, мы становимся обычными животными. Но при благоприятных условиях мы проживаем очень долгую жизнь. Ооочень долгую, мррр".
        При последних словах он внезапно стал изменяться, пока не стал обычным снежным барсом, но абсолютно белоснежного окраса без единого намёка на черные вкрапления. Затем с удовольствием потянулся и плавным движением направился ко мне.
        - Какой ты красивый! - не сдержалась я от восхищенного восклицания.
        "Мррр, благодарю! Ты тоже очень даже ничего", - выгнулся от удовольствия он.
        - Камия, он приближается, - встревожено окликнул меня кто-то из отряда. - Что нам делать?
        - Ничего. Уберите оружие. Я попробую всё решить сама, - внезапная храбрость не только заставила меня произнести такие опрометчивые слова, но и понесла мои ноги навстречу зверю.
        "А ты храбрая, мррр, мне нравится", - довольно промурлыкал барс. Затем ласково потёрся о моё бедро и утробно замурлыкал. - "Я верю тебе".
        Всё та же внезапная храбрость, а может быть просто безрассудство вперемешку с любопытством, вынудили с удовольствием погрузить пальцы в густую плюшевую шерсть.
        "Глаза мамины... и пахнешь как мама, мррр, цветами и нежностью", - уткнулся мне в ладонь дух и ласково лизнул, заставляя меня засмеяться от щекотки.
        - Камия, он тебя укусил? - снова тот же встревоженный голос.
        - Всё в порядке. Отряд стройся. Приказываю продолжить обход внешней территории, - скомандовала я, разрешая барсу лизать мою правую ладонь, а левую - погрузила в шерсть и нежно трепала.
        "Мррр, ты мне нравишься", - промурлыкал он и, усевшись у моих ног, заглянул мне в глаза. - "Кто ты, зеленоглазая девушка?".
        - Я - адепт пятого курса, факультета воинского искусства академии Змрока, Камия Смирнова, - заучено отрапортовала я, не отрываясь от его плюшевой шерсти.
        "Ты мне нррравишься. Я хочу, чтобы ты, Камияяя, мррр... дала мне имя! Я хочу находиться возле тебя. Можно?" - и светло-зелёные глаза уставились на меня в ожидании.
        - То есть... ты... разрешаешь мне стать твоей хозяйкой? - от восторга я почти запищала. - Вот так просто? А ты не пожалеешь? Ты ведь меня совсем не знаешь. Может быть я злая, и буду издеват...
        "Нет, мррр", - потёрся он о моё бедро. - "Я тебя чувствую! Ты слишком светлая, просто тебя вынуждают быть тёмной. И ты пахнешь, как мама, мррр! И глаза, мррр, как у мамы... зелёёёные".
        Никто не знал, какая я, даже я сама ничего не знала о себе. А он всего лишь понюхал и решил за меня. От необычного чувства, что кто-то... вот так... запросто поверил в меня, глаза заволокло слезами.
        "Не плачь", - тихо произнёс барс, аккуратно встал на задние лапы и положил передние мне на плечи, затем тихонько лизнул в щёку. - "Ведь я с тобой!".
        - Орион! Я называю тебя Орионом! - торжественно возвестила я. - Что означает исполинский охотник необыкновенной красоты.
        "Мне нравится, Ками. Орррион, мррр. Можешь называть меня Ррриии, мррр" - тихо прошептал снежный барс, послушно лёг возле моих ног и доверительно выставил брюшко, чтобы я погладила. Чем я и незамедлительно воспользовалась.
        Вот так на удивление легко и просто мы стали неразлучными и верными друзьями с Орионом, то есть с Ри!
        Именно к нему я спешно направлялась, если бы Алина так настойчиво не притормозила меня. До начала отсчёта времени на выполнение годового экзамена осталось полчаса, а мне ещё до зверинца топать и топать. А всё из-за того, что недавно назначенный ректор Высшей академии Змрока Алекстасис Вяземский, вместо внезапно занедужившего Хелле Дадича, запретил Ориону находиться внутри трёхуровневого здания академии. Даже исполинский размер и разъярённый оскал снежного барса не впечатлил ректора, и Орион вынужден был направиться в зверинец, где обитали домашние любимцы всех адептов.
        - Ну так что? Поможешь? - сдунув чёлку, лезшую в тёмно-карие глаза, Алина умоляюще сложила ладони. - Пожалуйста, Ками. Ты же знаешь, мне, как будущему целителю, ни за что не поймать красного суслика в тёмном заповеднике. А зная твоё особенное отношение к растениям, я помогу найти тебе требуемый цветок от любой указанной хвори.
        Я задумчиво поджала губы, взвешивая все за и против. Каждый год задание итогового экзамена для любого факультета академии Змрока не соответствовало выбранной квалификации. Это аргументировалось тем, что любой адепт Главного заведения Полумрака должен быть всесторонне развит, а не только отвечать своей узкой направленности. Поэтому за день до испытания, старосты курсов лично тянули из магического сиреневого шара задание. Считалось особой удачей, если вытянутый пергамент с задачей соответствовал направленности курса. Но факультету военных искусств никогда не везло с этим. И именно в этом году совпало так, что нашему факультету достались задания по квалификации знахарства, а будущим целителям - задания по военному делу.
        - Вот же мрак, - расстроенно выдохнула я, понимая правоту её слов, и нервно одёрнула овчинный жилет. - Я бы рада, но думаю, что сама справлюсь...
        - Ага, учитывая, что для тебя нет разницы между крапивой обыкновенной и царской. А уж простуда и легочная хрипота, вообще, для тебя синонимы, - сложив руки на груди, парировала девушка. - Ну так что? Согласна?
        Нервно раздумывая, я закусила губу и, только почувствовав лёгкий привкус крови, твёрдо произнесла:
        - Хорошо. Договорились. Я к Ри, а ты в лабораторию - за приманкой. Только без всяких своих экспериментов, поняла? - получив её согласный кивок, я развернулась и почти побежала в сторону зверинца, на ходу бросая: - Через пятнадцать минут на выходе к заповеднику...
        Ориону зверинец абсолютно не нравился, но только до тех пор, пока там не появились новые обитатели: две голубые рыси, краснохвостая львица и три очаровательные серые пантеры. После появления новых жильцов Ри перестал бегать ко мне в комнату и жаловаться как ему тут одиноко, и какая у него плохая хозяйка, и, вообще, он скоро умрёт от голода и одиночества. И это учитывая, что я бегала к нему на каждой переменке и при любой свободной минутке, всегда с чем-нибудь вкусненьким, даже несмотря на то, что кормили их семь раз за сутки. С новыми жильцами, вернее жительницами, он не только жаловаться перестал, но и старался меня поскорее выпроводить, чтобы я, так сказать, не мешала ему показывать себя во всей мужской красе. А то, видите ли, приход хозяйки у женской половины животных ассоциировался с приходом его... матери!
        На удивление сегодня Ри ждал меня у самого входа, нетерпеливо вышагивая из угла в угол. Как только он увидел меня, тут же бросился навстречу и ласково потёрся о мою правую руку.
        "Я соскучился", - радостно сообщил он, но заметив мою форму, насторожился: - "Ты куда?"
        - Забыл? Сегодня итоговый экзамен, - ласково потрепала его за ушком. - И я тоже соскучилась.
        'Я с тобой', - безапелляционно сообщил он и направился к выходу.
        - Нельзя. Экзамен проходит без помощи любимцев, - остановила я его. - Мне поможет Алина...
        "Мррр, теперь я точно с тобой", - ещё категоричнее сообщил он.
        - Я сама не хочу, но в знахарском деле я полный профан, - расстроенно проговорила я. - Здесь помощь Алины бесценна, тем более она ведущий адепт в своём деле.
        "Умур, особенно как она лечила меня от лесных клещей, а налечила глистов", - передёрнулся барс и скорчил рожицу.
        - Она же не знала, что ты дух, - не смогла сдержать я улыбку. - И что у вас, априори, ничего не бывает.
        "Ррр, я уж не знаю, что она там намешала, но у меня реально появились глисты", - разъярённо рыкнул Ри. - "Ты только представь, у меня и глисты!"
        - Шшш, самое главное, всё прошло, - ласково успокоила я его и снова потрепала Ри за ушками. - Не переживай, всё будет хорошо. Ну ладно, мне пора.
        "Не ходи, мррр, у меня плохие предчувствия", - ласково потёрся Орион о бедро, затем поднявшись на задние лапы, передние аккуратно положил мне на плечи и прижался к подбородку. - "У меня от тревоги хвост дёргает".
        - Не могу, это годовой. Если провалю его, то, боюсь, меня попрут из академии. Тем более отец теперь знает моё заветное желание, и чувствую, накрылось моё внезапное везение. Так что, как говорится, терпи, адепт, Главным ведателем будешь.
        "Тогда не надейся на Алину, она точно что-нибудь учудит, мррр", - предостерёг мой зеленоглазый друг.
        - Ты же знаешь, надеюсь я только на тебя, а она мне просто поможет, - крепко прижав его к себе и зарывшись на мгновение в плюшевую белоснежную шёрстку, патетично сообщила я. - У нас взаимовыгодная порука: я - ей, она - мне...
      
      ***
      
        - Я же просила тебя, без экспериментаторских выходок, - зло зашипела я на Алину, как только мы спрятались за каменой глыбой. - Тебе всего-то нужно было взять кусок телячьих мозгов для поимки красного суслика, зачем ты ещё что-то прихватила с собой?
        - Так я и взяла только их... - попыталась оправдаться белокурая подруга.
        - Ага, ты хочешь сказать, что вампалы появились на запах мозгов? - мой вопрос был переполнен ироническим сарказмом. - Иди и втирай это своим знахарям, ясно! Даже адептам первого курса известно, что вампалы до безумия обожают кровь илианского скакуна и способны учуять её запах за сотню тысяч километров. Поэтому повторяю ещё раз, зачем ты смешала редкую кровь илианского скакуна с телячьими мозгами?
        - Илианского скакуна? - с дрожью в голосе повторила Алина и зарыдала. - Ппростиии, я думала это кровь кроооликовввв. Мне однокурсникииии посоветовали. Сказалиии, что на эту смесь я самого большого сусликаааа поймаюуууу...
        Устало вздохнув, я обняла подругу и успокаивающе начала поглаживать её по спине, тихо шепча:
        - Понятно, что из тебя воин-охотник, как из меня - целитель. Вспомни, как быстро мы, вернее ты нашла соцветие голубого тысячелетника?! Если бы я одна отправилась на его поиски, то в жизни бы не догадалась искать на дне заброшенного колодца. И если ты перестанешь рыдать в голос, то думаю, мы останемся незаметными для вампалов, а после их ухода ещё и суслика успеем поймать. Только теперь уже с помощью моей приманки...
        Неожиданно из-за соседней каменной глыбы показалась огромное двухголовое лохматое чудовище со светящимися сиреневыми глазами. Вампал! В одной из пастей зверя трепыхался в предсмертных конвульсиях красный суслик небывалых размеров. Вторая морда вампала потянула носом в нашу сторону и облизнулась в предвкушении.
        - Я предполагаю, у тебя не осталось ничего от приманки? - безнадежно поинтересовалась я у всё ещё рыдающей Алины, осторожно доставая ятаган из ножен.
        - Неет, - тихо пропищала она от страха и очень сильно прижалась ко мне. - Вот только любимый рюкзак весь испачкан в крови. Наверное, придётся его выкинуть...
        Не обращая внимания на её последние слова, я сосредоточилась на несущемся к нам голодном животном. Точный взмах руки и голова с зажатым сусликом покатилась в сторону. Пока вторая морда в раздумье замерла в паре метров от нас, я тихо скомандовала замершей подруге:
        - Когда он понесётся снова, быстро отцепишься и помчишься в сторону леса, ясно! И кстати, можешь забрать суслика. Думаю, ему он больше не нужен... А в задании не говорится о живом звере.
        В это время вампал с единственной оставшейся головой снова безрассудно ринулся на нас, зло раскрыв пасть с длинными и острыми, как бритва, клыками в два ряда. Почувствовав, как Алина разжала свои руки, я быстро побежала, отвлекая внимание свирепого животного на себя. Ощущая спиной дыхание преследователя, я резко дёрнулась в сторону и услышала, как всего в паре сантиметров от моей головы щёлкнула промахнувшаяся пасть. Молниеносно развернувшись, я выставила вперёд ятаган и почувствовала, как обоюдоострый металл легко вошёл в мягкое тело, а пасть умирающего животного конвульсивно продолжала щёлкать в попытке дотянуться до меня. С трудом вытащив своё оружие из уже мёртвого тела, я побежала в сторону заповедного леса, но примчавшиеся на шум и визг оставшиеся вампалы перегородили мне путь к отступлению. Осторожно пятясь назад, я неожиданно наткнулась на что-то мягкое и тёплое.
        "Вот отпустишь тебя одну, так обязательно во что-нибудь вляпаешься, Ками", - снисходительно попрекнул меня Ри и ласково потёрся о бедро.
        Волна небывалого и долгожданного облегчения накрыло меня с головой. Опустившись перед ним на колени, я радостно уткнулась в любимую плюшевую шерсть, пряча не только выступившие слёзы, но и дрожащие от страха руки.
        - Но как ты догадался, что нужен мне? - удивилась я, не отрываясь от его шерсти.
        "Ты забыла? Я дух, повязанный с тобой. Я чувствую, когда твоей жизни угрррожает опасность", - ощущая мою дрожь, барс прижался ещё теснее. - "А теперь беги, мррр, мне тут нужно разобраться с твоими новыми знакомыми".
        Мягко оттолкнув меня, Орион начал перевоплощаться в двухметрового исполина с чёрными подобиями рожек и пушистым хвостом. Затем недолго думая, он помчался в самую гущу замерших в нерешительности стаю вампалов.
        Ни капли не беспокоясь за своего белоснежного друга, я осторожно поползла в сторону леса. Как только я добралась до первой гигантской сосны, тут же вскочила и помчалась со всех сил в самую чащу, даже не глядя под ноги. Как оказалось - напрасно! Буквально через пару шагов я оказалась подвешенной за ноги, угодив в ловушку, расставленную прямо на самой тропинке.
        - Вот это удача! - радостно заорал юношеский голос за моей спиной. - Наконец-то пойман адепт академии Змрока. Учитесь, недомерки, как надо правильно расставлять ловушки...
        - Не обольщайся по поводу своих охотнических навыков, - резко прервал его грубый мужской бас. - Знаешь, как в народе говорят? Новичкам и дуракам везёт! Можешь сам выбрать, к какой категории себя отнести, но я бы присвоил тебе и первую, и вторую...
        Тут кто-то со всей силы огрел меня по затылку, погружая в беспросветную темноту...
      
      ***
      
        - Ну что, адепт Смирнова, вы считаете, что справились с контрольным заданием? - лениво поинтересовался Алекстасис Вяземский, новый ректор Высшей академии Змрока.
        - Эээ... если закрыть глаза на некоторые эээ... недоразумения, неожиданно возникшие в ходе выполнения годового экзамена, то вполне справилась, господин ректор, - слегка запинаясь, ответила я и постаралась не обращать внимания на тихую ноющую боль в голове. - Соцветие голубого тысячелетника у меня, то есть у Алины в рюкзаке.
        - Всего лишь недоразумения? - словно не слыша последнюю фразу, переспросил ректор, и в голосе проскользнули металлические нотки зарождающегося гнева.
        - Эээ... да, - почти прошептала я, испуганно пятясь от надвигающейся угрозы, пока спиной не почувствовала прутья серебряной клетки. Обжигающий холод металла ощущался даже сквозь мой овчинный жилет.
        - А как тогда назвать это, адепт Камия Смирнова? - не сдерживая себя, зло проорал мужчина и со всей силы схватился за прутья клетки, в которой, собственно говоря, и находилась я.
        - Слууучччайййносттть, - стуча зубами от страха и от того, что ректор вовсю тряс клетку, крикнула я в ответ.
        Нет, я, конечно, слышала слухи, что не стоит злить нашего нового ректора, но не догадывалась, чем это грозит! Двухметровая квадратная клетка, в которой я находилась, была сделана из прочина - особо крепкого черного металла Сизании - с добавлением серебра, для устранения магических способностей. Но это не помогло ей остаться на месте! И даже мой вес ей не помог! Высокий и гибкий, не отличающийся выдающейся мускулатурой Алекстасис Вяземский без труда держал клетку на весу, не забывая при этом очень сильно её трясти. И только когда я уже не смогла удержаться и полетела в другой угол антимагической клетушки, ярость мужчины пошла на убыль, а моя временная тюрьма была поставлена на место.
        - Знаешь, Камия, что это называется не случайностью, а бестолковостью, - отцепившись наконец-то от прутьев клетки, раздраженно прошипел Вяземский и рассеянно провёл пятернёй по слегка отросшим светлым волосам с золотым отливом. - За последние триста лет никому, даже самому опытному охотнику из клана Серых Львов, не удалось поймать ни одного адепта Змрока. Но как только на пост ректора заступил я, то тут же самый проблемный адепт пятого курса попал в примитивнейшую ловушку новичка охотников. Я вообще удивляюсь, как ты, Смирнова, смогла доучиться до пятого курса и не попасться в лапы охотников раньше!
        - Я тоже этому удивлён, - радостно и изумлённо произнёс входящий в тёмный подвал вожак клана Серых Львов Танислав Гривич. - Столь ценная добыча и мимо нас целых пять лет! Старшая дочь Правителя Сизании, ммм... А почёму Смирнова, а не....
        - Вот из-за таких как вы, падальщиков быстрой наживы! И это вообще не имеет никого значения! - зло прервала я говорившего. - У Правителя Тринадцатого королевства законным признаётся только сын! Так что ценность вашей добычи падает в разы.
        - Насколько ценная добыча в нашей клеточке решать мне, пташка, - ухмыльнулся в ответ вожак. - Для меня ты в любом случае очень ценна и не только тем, что именно мой сын оказался настолько удачливым. Самое главное, наконец-то, триста лет невезения моего клана закончились. И я предлагаю сразу перейти к делу, Алекстасис.
        - Какова твоя цена, Танислав? - снова лениво протянул ректор и расслабленно облокотился на угол серебряной клетки.
        - Нууу, с учётом, что твой адепт нанёс мне урон - пострадали два охотника...
        - Господин Вяземский, это гнусная ложь! - возмутилась я, резко прерывая высокого и очень крупного вожака Серых Львов. - Ри их мог только слегка эээ... пожевать, так сказать, для устрашения. На большее он не пошёл бы, учитывая, что я была схвачена.
        Прожигающий злой взгляд чёрных глаз Танислава Гривича не пугал меня. А всё потому, что Алекстасиса Вяземского я боялась больше, чем хорошо известного своим злобным нравом вожака Серых Львов. Особенно теперь, после наглядно продемонстрированного урока ярости новоявленного ректора Змрока.
        - Госпожа эээ... Смирнова, вы прекрасно знаете, что за клевету в нашем государстве наказывают отрубанием языка или думаете, что раз вы дочь правителя, то вам всё сойдёт с рук? - осторожно убирая выпавшую прядь таких же чёрных, как и глаза, волос сощурился мужчина. - Поверьте, даже то, что вы адепт академии Змрока, не поможет вам.
        - Гривич, вы переходите границы дозволенного, - сложив руки на груди и всё также прислонясь к клетке, спокойно проговорил ректор Вяземский. - Пугать адептов академии исключительно моя прерогатива. Предлагаю побыстрее определиться с ценой, и по обителям. Тем более, кому-то ещё предстоит отрабатывать своё, так сказать, недоразумение. Не так ли, адепт Смирнова?
        От последнего вопроса я испуганно попятилась, пока спиной вновь не почувствовала пробирающий холод ледяных прутьев.
        Алекстасис Вяземский - ставленник Хелле Дадича, предыдущего внезапно занедужившего ректора Академии Змрока, который на протяжении последних 350 лет твёрдо и жёстко руководил учебным заведением. Именно при нём охотники клана Серых Львов, разбогатевшие за счёт нерадивых адептов Главной академии Полумрака, впали в череду невезения: то юрты все погорят, то стойбище внезапно оказывалось на пути грязевой лавины, а то и вовсе неизвестная болезнь косит каждого девятого обитателя клана. Конечно же, с природой не поспоришь, думали они, но чтоб адепты - главный источник дохода и пропитания - перестали попадать в ловушки.... Только после этого шаман клана провёл обряд и возвестил всем о наступившей для них чёрной полосе невезения, которую наслал не кто иной, как Хелле Дадич.
        Бывший ректор никогда бы не рекомендовал своего ставленника, если бы он не разделял его взгляды и не соответствовал его ожиданиям...
      
      ***
      
        Ледяная вода молниеносно заполонила мои уши и нос, обжигая ноздри. Спасительный глоток воздуха стремительно иссякал. Лёгкие словно разрывал огонь. Инстинкт самосохранения вынуждал вдохнуть. На самой последней секунде меня резко выдернули из горного озера, давая возможность жадно глотнуть желанного кислорода, чтобы вновь погрузить в студеную прохладу водоёма...
        Горло сжали невидимые тиски. Из-за недостатка кислорода меня медленно охватывало чувство эйфории... И мне снова позволили лишь вдохнуть, чтобы тут же опустить по пояс в воду.
        За мою оплошность Алекстасис Вяземский, истинный последователь предыдущего ректора, назначил мне водные процедуры в виде... подвешивания за ноги.
        Именно с помощью жестоких наказаний Хелле Дадич в своё время добился беспрекословного подчинения всех живущих в академии Змрока - от адептов до хранителей подземелья учреждения. Адепты выкладывались на все сто при выполнении итогового экзамена, особенно в части обхода всевозможных ловушек, расставленных Серыми Львами.
        Единственно, мне была предоставлена поблажка во времени принятия ледяной ванны - всего пятнадцать минут, вместо положенного часа. Как объяснил мне ректор-изувер, это благодаря тому, что задание по экзамену мной всё же было выполнено. Хоть какое-то снисхождение, но пользы от этого мало. Травмированная голова начала болеть ещё сильнее от прилившей к ней крови, лишь неожиданный холодный компресс дарил лёгкое облегчение.
        Внезапно меня резко выдернули из воды, и мои очи оказались напротив зло сощуренных серых глаз ректора. Достав белоснежный шёлковый платок, Вяземский аккуратно промокнул мне лицо и, практически уткнувшись лбом в мой нос, рявкнул:
        - Пятьсот золотых, которые я уплатил за твой выкуп, будешь отрабатывать уборщицей в своём любимом зверинце. Тем более, всё равно туда бегаешь каждую свободную минуту. За ящик волушского трёхсотлетнего вина - ещё и птичник почтовых соколов полгода будешь приводить в порядок. За, так сказать, подаренных Гривичу пятерых исчезающих тарантулов - три нижних камеры подземелья на твоём полном обслуживании. Да, кстати, ещё и за моё моральное унижение будешь отрабатывать, убирая за моим ирбисом. Кстати, он очень любит крыс, вот только его желудок не слишком их жалует, так что убирать за ним придётся четыре, а иногда и пять раз в день. Вам всё понятно, адепт Смирнова?
        Хотя от прилившей к голове крови в ушах шумело, да и водные процедуры не пошли на пользу моему носу и горлу, я всё же осторожно кивнула, стараясь не расплакаться.
        - А знаешь, что самое интересное? - радостно рассмеялся он. - Кто бы мог подумать, что адепт Вертинская окажется самым удачливым учеником академии. Она не только самая первая выполнила итоговый экзамен, но и её образчик животного оказался самым крупным экземпляром, из когда-либо приносившихся. И не смотря на то, что смердело от добычи за полкилометра, я решил наградить её - отпустил на каникулы на две недели раньше.
        "Только посмей, и я тебя лично выпоррррю... когтями!" - заметив мой подрагивающий подбородок и наполненные слезами глаза, зашипел Ри, стоящий возле осины, на которой я и была подвешена за ноги. - "Терпи, адепт, Главным ведателем станешь, мррр...".
        Наша с Орионом секретная фраза вмиг заставила меня взять себя в руки. Крепко зажмурившись и сжав сильно кулаки, я представила жёлтых прыгающих овечек, которые всегда выручали в детстве, когда отец самолично наказывал меня за совместные проделки с Алиной.
        - А знаешь, почему твой барс спокойно смотрит на твоё наказание? Потому что знает, что заслуженно. Может это тебе поможет, наконец-то, поумнеть. В нашем взрослом мире надеяться можно только на себя, - зашептал мне в самое ухо ректор, а потом добавил старику, держащему мой трос: - Хальме, можешь отпустить. Адепту Смирновой пора заняться уборкой.
        Сказано - сделано! Только от столь быстрого падения мне показалось, что моя голова умеет-таки, извлекать фонтан искр. А этот гад, Вяземский, лёгкой походкой направился к себе, весело посвистывая.
        Растянувшись на зелёной траве, которая была особенно мягкой возле озера, я старалась глубоко дышать, чтобы не застонать в голос и не зареветь навзрыд. Очень уж не хотелось радовать ректора-изувера, да и об обещанной порке когтями тоже не мечтала.
        "Я ведь говорил тебе не связываться с Алиной", - нравоучительно произнёс Ри и разлёгся возле меня. - "А ты всё, мррр, на кого-то надеешься".
        - Ой, ладно! Хватит с меня сегодняшних нотаций, - раздражённо просипела я, и осторожно придвинувшись ещё ближе к любимому барсу, с радостью зарылась лицом в его плюшевую шерсть. - Либо Алина помогает мне в моих уборках, либо награда обязательно найдёт своего героя. Уж она-то точно об этом знает...
        "Если что, мррр, я помогу тебе напомнить", - в предвкушении облизнулся барс. - "Ну что, потопали лечиться...".
        - К Алине? - испуганно дёрнулась я.
        "Эээххх, зачем тебе это ходячая непрррриятность, когда рррядом настоящий дух леса, мррр", - самодовольно усмехнулся он, затем осторожно подсунул мне голову под руку помогая подняться и устроиться у себя на спине. - "Где это видано, чтобы териоморфный дух леса роль простого скакуна выполнял?! Кто увидит из соратников, засмеёт".
         - Смотри, скакун, быстро не скачи, а то твою замечательную шёрстку познакомлю со своим завтраком, - неохотно, сквозь зубы, честно предупредила я. - А лечиться долго будем?
        "Не переживай", - ласково успокоил меня Ри. - "Ты успеешь сегодня убраться в зверинце... а ещё и в птичнике, и в трёх нижних камерах подземелья. Да, кстати, ещё и за ректорским ирбисом поспеешь навести порядок...".
        - Вот же мрак, - расстроенно выдохнула я. - Единственная радость, хоть домой не нужно возвращаться на летнее время. А, как известно, радостью надо делиться с ближним. Так что сразу же после исцеления этим восторгом поделимся с адептом Вертинской. Пусть научится лучше разбираться в приманках, целитель недоделанный.
        И мы помчались, вернее медленно и очень осторожно направились в мою комнату. Очень уж Орион переживал за сохранность своей белоснежной шубки. А я, несмотря на маленькие молоточки в моей голове, всё повторяла желанную фразу: "Терпи, адепт, Главным ве́дателем станешь"...

    24


    Ди Пр: Золотая лихорадка   15k   Оценка:7.49*8   "Рассказ" Фэнтези

      
       Предки у меня ребята шибко умные, скажу сразу: обучать на дому некромантии меня не захотели, а запихнули в академию - ага, конечно, зачем им под боком сыночек, трупаков из могил поднимающий. Хорошо, хоть на машине подбросили, а не пешком заставили пилять через полстраны. Говорили: Дэви, учеба и жизнь в академии сахар. Ага, враки! Зануды сплошные. Я до сих пор ни одного мертвяка не видел! Зато лекций наслушался и о морали всякой фигни - ох, до сих пор башка трещит.
       "Не поднимайте трупы без согласия родственников... Чтобы задокументировать согласие необходимо подать заявление номер 36 и заполнить форму А-33СХ, затем заполнить бланк 36Е-2С... Бла-бла-бла-бла". Может, "бла-бла" преподы не говорили, но я только это и слышал. Формы, бумажки, проверки-шмоверки - я зомби поднимать хочу! Тьфу. Бюрократы в черных мантиях.
       Вчера Джесика проговорилась, что к нам в морг утопленника притащили! Вот это крутяк! Только нам, студентам первого курса, шиш, а не труп. Но ничего, они еще меня не знают!
       - Джес, погнали ночью в морг, - шепнул я на ухо подруге и тут же получил скептический взгляд. - Чего?
       - Башкой долбанулся? Из нас ректор потом пособия для студентов сделает.
       - Не будь занудой! У самой же слюнки текут! - возмутился я. - Это же утопленник!
       - И чё? Вот я один раз парня с расквашенной башкой видела - топором на две части череп разрубили! Или еще одного - прикинь, его бульдозером переехало! Вот такого зомбяка поднять - это круто, а утопленник - фи! Потрясет распухшей кожей, водой воняющей побрызгает и все. Даже не напугаешь никого...
       - Ой, а то мы выбирать можем! Можешь кого-то тоже топориком ударить - такого воскресим, а пока и утопленник пойдет! Погнали в морг, а?
       Джесика деваха хоть куда, с ней и в могиле оказаться не страшно. Хотя нет, страшно: она вечно кровью мажется, вроде как макияж делает. Для некроманта вроде и норма, но меня кровавые потеки на лице не прут. Такую ночью увидишь, так кони откинешь от страха. Хотя, может, в том фишка: Джес, наверное, так подопытных себе находит.
       - Больной ты, - зевнув и намазав на щеке пентаграмму, ответила подруга. - Ладно, пойдем.
       Я довольно потер руки: "Да здравствуют зомбяки!".
      
       Джес повезло больше: она худая аки щепка, так что ей в окошко пролезть труда не составило, а вот мне пришлось знатно покорячиться. Почувствовал себя трупом обжоры, выбирающимся из гроба. Джес откровенно ржала, только пальцем не тыкала, но ничего - на что не пойдешь ради практических знаний!
       - И где труп? - осмотрев пустой морг, между тем, заметил подруга.
       - В ящиках посмотреть нужно. Не могли ж его уже на органы разделать...
       - Это ты медиков наших не знаешь. Они, прежде чем нам тело отдать, все органы из него повыдергивают. Экспериментаторы, - фыркнула Джес, выдвигая один из металлических ящиков. - Нам, значит, труп воскресить нельзя без ста бумажек, не гуманно типа, а все органы повырезать и все дырки в теле позашивать - это норма, никто и не пикнет.
       Я поморщился - медиков никто из наших не жаловал. Ждем мы значит клиентика, выслеживаем - свежий труп всегда лучше старого - гамбургеры ему подкидывает, алкоголя бутылочку лишнюю, чтобы побыстрее к нам попал, а медики бац - и вылечили. Нехорошие люди. Не думают о ближнем, а их отчего-то больше любят, чем нас.
       Вот что значит годы репутации!
       - Зря мы сюда поперлись. Завтра в шесть утра лекция у той слепой бабы - я еще ни разу у нее не появлялась. Сегодня с тобой прошляюсь по моргу, так фиг встану! - пожаловалась Джес, открывая следующий ящик. - А эта грымза без посещений зачет не поставит.
      - Ой, все равно бы не пошла. Ты дрыхнешь всегда до часу дня!
      - Я вообще не понимаю, почему мы, некроманты, должны учиться днем... О, утопленница!
       Девушке едва ли стукнуло больше двадцати пяти, когда она на тот свет отправилась. Худая и легкая, ну просто пушинка! Это хорошо, это удобно. Перетащить на пол легче будет. А сил все равно будет после воскрешения столько же, сколько у двухметрового амбала. Зомби они сильные, гады.
       Мы с Джес быстренько переложили тело: ничего так утопленница. Свеженькая. Даже тиной пахнет. Еще волосы черные такие с засохшими водорослями, лицо заостренное, а маникюр - настоящие когти. Хех, девочки-некроманты любят такое наращивать себе, хотя это не практично. Попробуй с подобными коготками могилу раскопать, но где логика, а где девушки? Даже некромантки такие же.
       - Ну чё? Какой ритуал проводим? Без мозгов, чтобы очнулась, или пусть чего расскажет? - по-деловому уточнила Джес, рассматривая подопытную.
       - Пусть поговорит, - задумчиво ответил я. - Я еще ни разу с трупами не общался. Интерес-с-с-но!
       - А ритуал хоть знаешь?
       - А то! - важно ответил я. - Читал один! Да ничего там сложного. Сто пудово встанет, никуда не денется.
       Джес с собой крови прихватила столько, что на десять ритуалов бы хватило - нужно будет как-нибудь узнать, где она ее достает.
       Я быстренько рисунки по памяти начал чертить - перед подругой выпендриться решил: не стал бумажки брать. Я же крутой некромант, а не какой-то недоучка! Пусть она так думает, во всяком случае.
       Хотя в некромантии такие рисунки, что даже демонолог повесился бы. У них что? Пентаграммы, октаграммы, гексаграммы и прочая фигня. Запоминать нечего! А вот у нас настоящее искусство! Жаль, что талантом художника меня предки обделили, да и кровью, оказывается, рисовать на неровном полу не очень-то удобно.
       Джес, похоже, тоже так думала, смотря на кривые линии, но молчала.
      Покойница смирненько лежала, но это пока. Скоро запляшет!
      Кожа такая синяя еще! Я-то знал, что утопленники синеют, но тут как краской обмазали. Хотя это ладно - нам не выбирать. Может, и бракованный труп попался, но лучше, чем ничего.
       - Арг-гихар цо криш-ша. Кхи-и-ир лэ фиаро, - прочистив горло, начал я, Джес отчего-то глянула, как на идиота. Кто ж виноват, что язык мертвых такой странный, а я первый раз подобное произношу. Не обращая внимания на скептически настроенную подругу, я продолжил бормотать. - Ниэ-ра фир тэн-хо-фэр! Муэра! Муэра! Муэра!
       Тишина.
       Утопленница по-прежнему смирно лежала на столе и даже не думала вставать на мой клик.
       - И чё? Это все, что ли? - фыркнула Джес. - А говорил, что знаешь! Врун ты, Дэви. Кто рассказывал, что трупы одним щелчком пальцев поднимает, а?
       - Ох-х, - простонала утопленница. - Ох-х...
       Я довольно улыбнулся. Ха! Кто говорил, что я не смогу провести ритуал уровня третьего курса?! Элементарно же! Чему нас только тут три года учить собираются? Разве что бумажки заполнять.
       - Золото, - внезапно прошептала синими губами утопленница. - Как много золота... Алмазы, рубины, изумруды...
       - Где?! - тут же заинтересовалась Джес. - Эй, труп, ты того, не отрубайся. Трупам в обмороки падать не положено. Где золото?
       Утопленница снова драматично застонала, нахмурила лоб и тихо ответила:
       - Третья дверь... по коридору... В подвале академии... Тайный ход за правой стеной - нужно нажать на подсвечник... Копать землю нужно...
       Мы с Джес переглянулись: глаза загорелись у нас одновременно, да и шальная мысль в головах пронеслась одна и та же. Баек про клад в академии много ходило. Говорили, что под зданием столько кладов, что на всю жизнь себя обеспечить можно!
      Мы поступить еще не успели, а нам уже старшекурсники рассказали: вроде легенда была, что принца какого-то в темницу в академии кинули, а он в желудке драгоценности носил. Он их благополучно достал, прикопал, а потом с собой покончил. Или принцесса была. Или вообще пират. В этом рассказчики сойтись не могли, но единогласно говорили: клад есть.
       Проблема была только в том, что места никто не знал, но каждый студент мечтал однажды откопать золото и утереть всем остальным нос. Какие только поисковые заклинания не выдумывали.
       А нам так повезло! Ух! Мне начинает нравится здесь учиться!
       - Лопата есть? - деловито уточнил я, уверенно направляясь к окну.
       - Сейчас найдем! Так, только подожди, - внезапно замерла Джес и внимательнее присмотрелась к утопленнице. - Вдолби ей в башку, чтобы с утра на пару к грымзе пошла. Пусть за меня отметиться там. Авось одногруппники не сдадут...
      
       Уж не знаю, как она это делает, но Джес может за пять минут достать что угодно - даже лопаты в три часа ночи. Все-таки хороший из нее некромант выйдет. Если еще и бегать быстро умеет, то идеальный.
      По коридорам нам с подругой пришлось поблуждать, а с лопатами это дело не самое легкое. Да еще и в потемках. Свет включишь, так преподаватели набегут - мы и так нарушали режим, да еще и в подвале шастали, куда вход разрешен только с третьего курса.
       Но ничего, управились и даже нашли нужный подсвечник. Как специально нас ждал! Пыльный, старый, с позолотой. Из стены торчал под странным углом, так и просился в руку. У меня дыхание перехватило от хорошего предчувствия.
      Я глянул на подругу и уверенно нажал на подсвечник - стена со скрежетом разъехалась в разные стороны, а на нас посыпалась пыль и пара дохлых тараканов. Фе, гадость.
       Впереди - темная комната с каменными стенами, а вместо пола влажная земля. Если где и закопан клад, то точно там. Печенкой чую.
       - Ну чё, пошли копать? - воскликнула Джес и первой кинулась за кладом, но и я не отставал.
       Клад просто так не уступлю! Да если там столько золота и драгоценностей, как нам рассказывали, то я смогу выкупить себе право воскрешать кого угодно! Без всяких бумажек и дурацких разрешений. Буду настоящим некромантом, а не бюрократической крысой.
       Земля оказалась твердой - лопаты погнуть легче, чем что-то выкопать, но мы не халтурили. Найти клад - вот это крутое начало учебы! Да после этого академию можно смело бросать.
       Копать-копать-копать-копать!
       Копать. Копать. Копать.
       Копать.... Копать... Копать...
       Копать...
       - Уф, - наконец, не выдержала Джес, устало опираясь на лопату. - Да мы тут уже траншею выкопали! Скоро с другой стороны планеты выпадем! Чё за фигня? Где клад?!
       - Может, не там копаем, - неуверенно ответил я, вытирая пот, и хотел предложить переместиться правее, но не успел. Внезапно слева, со стороны стены, раздался странный скрежет и постукивание. Будто скребся кто-то. Ага, когтями. Или киркой. - Ты слышишь?
       Джес напряглась и перехватила лопату поудобнее. Что она и голову незваным гостям расшибить может, я не сомневалась. Говорю же, деваха хоть куда. Только чего-то не по себе мне стало. Подвал, темень, как в заднице, и копошение из стены - брр!
       Камни стали выпадать из кладки. Раз, два, три - мы с Джес как завороженные наблюдали. Да и я лопату поудобнее перехватил, чтобы двинуть в случае чего.
       - Может, это призрак того принца? - шепотом предположил я.
       - И чё ему в стене делать? И вообще, призраки через стены ходят, а не рушат их, - недовольно прошипела Джес, хотя в голосе мелькнули нотки паники.
       Скрежет усилился. Мерзкий такой! Да и камни еще так глухо падают! В голове уже пронеслись картинки всех возможных монстров, а я их, к сожалению, много знал - спасибо, предки книголюбы: и ползучих, и рогатых, и зубастых, но главное - все человечинкой питаются! С опозданием пришла умная мысль, что в подвале академии все что угодно водиться может.
       Если вдруг демонологи напортачили, то и демон какой может по подземельям без присмотра ползать.
       Ох, хоть бы не демон - от него лопатой не отмахнешься.
       На землю упал еще один камень, а из появившегося прохода показалось длинное металлическое острие кирки, измазанное в грязи.
       - Ох ты ж, - сквозь зубы прошипела Джес и приготовилась бить по голове жителя подземелья.
       - Кхе-кхе... Ну и пылюка, - раздался хриплый, но вполне обычный голос парня, а затем из проема показалось измазанное в земле лицо... Очень уж знакомое лицо одногруппника Криса. Мы с ним не особо ладили, но сейчас я был как никогда рад его увидеть.
       Мы замерли, и у меня из груди вырвался облегченный вздох - все-таки лучше одногруппник, чем демон.
       - Ты чё здесь делаешь?! - первой пришла в себя Джес, опуская лопату. Она, похоже, монстру обрадовалась бы больше.
       - Клад ищу, - ошарашено ответил Крис, удивленно рассматривая нас и яму в земле. - Мне сказали стену рушить. А вы тут что забыли?! Да еще и с лопатами?!
       - Так тоже за кладом пришли! Первые, между прочим. Он наш! Только почему в стене? Землю копать нужно! - не понял я, тоже опуская лопату.
       - Эй-эй, подождите, мальчики. Кто тебе сказал про клад?! - перебила Джес.
       - Да я в морг пробраться решил, - смущенно пояснил Крис. - Там утопленницу привезли, а я воскресить захотел. Скука смертная на парах! Я ее воскресил - между прочим, с первого раза получилось! А она сказала идти в четвертую комнату в подвале и стену рушить - там клад. Золота много очень! Только я что-то уже до соседней комнаты добрался, а клада все нет...
       - Подожди, ты не мог ее воскресить! Мы ее воскресили! И она сказала идти в третью комнату и рыть землю! - ничего не понимая, воскликнул я.
       - Не-а! Это я ее воскресил! Мертвая в ящике лежала. Сииняя еще такая - аж трогать не хотелось, - замотал головой Крис. - Еще полчаса назад воскресил.
       - Мы ее час назад воскресили! - с жаром воскликнула Джес. - Не может этого быть!
       Мы удивленно переглянулись. Повисла мрачная тишина.
       - Боюсь, дорогие студенты, своим заклинанием вы даже муху не воскресили бы, - раздался насмешливый голос утопленницы. Мы, как по команде, оглянулись: в проеме стояла воскрешенная девушка и лениво оттирала синеву с лица полотенцем. Оттиралась та на удивление легко, и вот утопленница уже стала похожа на обычного человека. - С таким произношением постыдились бы некромантией заниматься. Ладно, что смотрим? Продолжаем работу, первокурснички! Я, кстати, буду вашим преподавателем на следующем курсе. Лучше сразу запомните, что меня зовут Эльвира. Хотите сдать мой предмет - работаем!
       - Вы не мертвы? - только и смог выдавить я, хотя ответ был очевиден.
       - Живее всех живых. Ох, если бы вы, некромантики начинающие, в морг не пробирались каждый год, то мы бы расширение академии никогда бы не закончили! Копайте, копайте - нам еще один подвальный этаж нужен...
      
      

    25


    Антимаг Пр: Антимаг   32k   Оценка:8.50*4   "Рассказ" Фэнтези

      Солнце медленно всплывало над сонным городом, скользило по стенам домов, почти вплотную прикасавшихся друг другу, заклядывало в окна, отражалось в мутных зеркалах и тазах для умывания, бросало свои лучи на единственную вымощеную базарную площадь и приятно щекотало веки стражнику, прикорнувшему возле городских ворот.
      Недалеко от въезда в город располагался постоялый двор - старая, но довольно прочная постройка с небольшим двором, курятником и стойлом. Здесь можно было за гроши переночевать в общей комнате, вполне сносно перекусить, накормить лошадей, если таковые имелись и продолжить свой путь на север, в приграничные земли или же на юг, в столицу королевства. В обеденном зале в такую рань народу еще не было, если не считать невзрачного паренька в самом углу и здоровенного детины за столом напротив. Детина занимал единственную отдельную комнату для гостей, за которую заплатил не торгуясь. Другие постояльцы все еще спали на соломенных тюфяках в общей зале. Ничего, скоро и для них начнется битва похмелья с голодом, и они, потирая заплывшие глаза, выползут к завтраку. Паренек всю ночь провел за чтением какой-то книженции. Спалил несколько свечей, выпил три стакана чаю и съел остаки вчерашней похлебки. Видать, переночевать ему было негде, а койка или набитый сеном тюфяк не по караману. Марта, хозяйка этой забегаловки, которую она гордо называла "трактиром", решила парня не прогонять, тем более, что за свечи и чай он заплатил. Похлебку Марта налила ему бесплатно. От печи шел приятный жар, а на сковородках весело скворчало, дымилось и булькало то, что в течении дня будет прожеванно, проглоченно и выпито постояльцами трактира "Старый маг". Рино, хозяйкин племянник, наполнял гигантский чугунный котел родниковой водой. Щедро наделенный природой могучими кулаками и недюжиной силой, Рино не мог похвастать наличием умственных способностей. Лицо его носило выражение постоянного удивления, широкопосаженные маленькие глаза слегка косили, рот был вечно приоткрыт, словно Рино собирался что-то сказать, но забыл все слова. При любом мало мальском умственном усилии Рино отчаянно морщил лоб, словно это могло помочь мыслям ориентироваться в темных переулках его скудного сознания. Несмотря на туповатость и медлительность, Рино был незаменим в хозяйстве. Не болел, не жаловался на усталось, делал любую физическую работу, которая другому была бы в тягость: рубил дрова, таскал воду, кормил скотину, драил полы, а иной раз мог хорошеничко встряхнуть разбуянившегося клиента, и даже слегка его покалечить, если Марта вовремя не вмешается. Тетку Рино слушался бесприкословно. Вот и сегодня котлы уже были начищены, полы блестели, рыба еще час назад плескавшаяся в реке, выложена на лед, скрепленный холодящим заклятьем.
      Здоровенный детина уплетал второго по счету жареного цыпленка. Сложив на необъятной груди красные от кухонной работы руки, Марта с удовольствием наблюдала, как на тарелке растет груда обглоданных костей, а в глиняном кувшине уменьшается количество крепленого пива. Все-таки, приятно, когда твоя стряпня пришлась по вкусу. Надо бы добавить клиенту пивка, так сказать, для улучшения пищеварения. Покончив с цыпленком, детина принялся за окорок, вслед за которым отправились копченые бараньи ребрышки, утка, фаршированная картофелем с розмарином, овощное рагу и солидный кусок пирога с квашеной капустой. На этом можно было бы и закончить, но уж очень вкусным оказался пирог, детина прикидывал, осилит ли еще кусок, и, ослабив шнуровку, решил, что осилит.
      - Эй, хозяйка, - окликнул он трактирщицу, - жратва у тебя что надо.
      Трактирщица расплылась в любезной улыбке.
      - А вот пойло, - детина кивнул на опустевший кувшин, - не очень. Может, предложишь что-нибудь поприличней? Принеси-ка мне чуток дремучей зелени.
      - Так еще и полудня нет! - попыталась напомнить хозяйка, - регламент, так сказать, вдруг неприятности какие...
      В ответ детина шмякнул монету об стол, да так крепко, что подпрыгнули обглоданные кости в тарелке, словно съеденая утка делала последнюю попытку взлететь.
      На риверсе сверкнули башенки Северного Замка, и если б Марта могла читать, то разобрала бы мелкие буквы "Монетный двор объединенных земель". Металл для этих монет поставлялся прямиком из гномьих рудников, а чеканка производилась не где-нибудь, а в самой Академии Магии. Поэтому каждая монета обладала особым магическим свойством. А именно: ее невозможно было украсть. Получить в качестве оплаты или в подарок - пожалуйста, а вот вытянуть из кармана какого-нибудь растяпы, или подрезать кошелек в толпе зевак не выйдет. И уж какие ловкие воры не пытались, и на спор, и на интерес, да что там воры - те же выпускники Академии пробовали снять заклятье и все без толку. Монета неизменно проходила сквозь воровские пальцы. Если же перемешать заговоренные монеты с обычными, то украденый кошелек и обычные монеты останутся у вора, а заговоренные вернутся к хозяину. Правда, обнаружит он их в довольно неожиданных местах: в башмаке, за полой шляпы, а то и в подшатнниках, от куда денежки могут выпасть в самый неожданный момент. Видать, у мага, наложившего заклятье, было своеобразное чувство юмора. Заговоренное золото можно на зуб не пробовать. Но трактрищица машинально потянула монету в рот. Золотишко то самое. Что ж, при таком раскладе не грех и закат солнца поторопить.
      - Есть у меня кое-что для особых случаев, в погребочке еще покойным мужем припрятанно, я мигом, - и она зашуршала юбками в сторону кухни.
      - Пирога с капустой прихвати и ребрышек! - Бросил ей вдагонку детина и откинулся на спинку скамьи.
      В погребе трактира "Старый маг" было прохладно и сухо - то что надо для хранения бочек, бутылок, графинов, вообщем всего того, чего при покойном хозяине было в избытке, а при его вдове заметно поубавилось. Марта соблюдала регламент. Шутки с законом полохи, и уж если власти запретили употребление расширяющих сознания средств до заката, значит были на то причины.
      Другое дело пиво, пусть и крепленное яблочной водкой - пей сколько хочешь, хоть с утра. А все потому, что сознание оно не расширяет и мироочертаний не меняет, хотя в известных количествах может с ног подкосить. Миновав выложенную на лед рыбу, бочонки с помидороми, огурцами, патиссонами и прочими соленьями, Марта отправилась на поиски пузыря с дремучей зеленью. Ох, что вытворяла с приличными людьми дремучая зелень! В свое время двое недоучившихся колдунов сварганили рецепт этого магического пойла, которое видоизменяло реальность самым причудливым образом. Хлебнешь и чувствуешь, как под ногами раздвигаются деревянные половицы, и сквозь них видно рудниковую породу, а сквозь нее в самом сердце земли - столицу гномьего царства, где гномы добывают руду и драгоценные камни , куют железо и отливают золото, где никогда не смолкает стук железных молоточков и жужжание гуртильных станков. И вдруг из раскаленных недров земли тебя уносит в холодное поднебесье, к облакам, и ты летишь ввысь, расправив могучие перепончатые крылья, вслед за огромными драконами, туда, где мерцают манящие своей неизвестностью небесные светила. И что удивительно, часть твоего сознания остается здесь, в трактире, или где ты там пьешь свою дремучую дрянь, но тебе кажется, что эта привязка к реальности совсем незначительна, и что стоит вообще ее отбросить, как отбрасывают ящерицы ставший помехой хвост. Как бы там ни было, незадачливых колдунов вышибли из Академии за неподчинение уставу, другими словами говоря, за хулиганство и беспредел. Ответственные чиновники, разумно преположив, что народ пил и будет пить, невзирая на запреты, все же ограничили употребление опасных напитков временем суток. Но ради заветной монетки регламент подождет, думала Марта. Тем более, что клиент солидный, это сразу видно, и плащ у него хоть и не роскошный, но вполне добротный, с пестрой отделкой, и сапоги из тонкой кожи почти новые...Такой буянить не будет, даже напившись дремучей зелени.
      Как же ошибалась Марта, полагаясь на первое впечатление и соблазняясь звонкой монетой. Не молодая ведь девчонка, а взрослая дама, вдова почтенного человека, хоть и шулера и пьяницы, хозяйка успешного заведения, начальница целых двух кухарок и одного слабоумного, но трудолюбивого работника. Уж кому, как ни ей понимать, что нарушение закона, даже такого пустячного, как продажа заговоренных напитков, чревато денежными штрафами, потерей лицензии на бытовое колдовство и различного рода убытками и неприятностями.
      Вернувшись из погреба, Марта практически нос к носу столкулась с неприятным типом. Таким неприятным, что от него за версту разило Ведомством Охраны Государственности, Отделом Регламентированной Магии и прочими официальными конторами, с которыми честному человеку лучше не иметь дела.
      От неожиданности Марта едва не выронила бутыль.
      - Ой, я, кажется, в погребе кое-что забыла, - попыталась ретироваться трактирщица, но было поздно.
      Бутылка словно выскользнула из ее рук и мистическим образом оказалась в руках неприятного типа. И как его никто не заметил? Впрочем, эти типы появляются и исчезают незаметно. Такая у них работа.
      - Разрешите представиться: помощник шерифа Северного округа, Грэг Держивяз.
      Перед носом Марты мелькнуло кольцо с королевским гербом.
      - Ну, хозяюшка, посмотрим что у тебя тут такое.
      Марта не теряла надежды уладить неприятности по-мирному. Будь она годков на двадцать помолже, да паундов на сорок полегче, авось да обошлось бы. Помощник шерифа, он тоже ведь мужчина, хоть и при исполнении. Но, поскольку молодость не вернешь, а паунды не сбросишь, приходилось вспоминать все добросовестно уплаченные налоги, тыкать пальцем в стену, где красовалась лицензия на бытовую магию, ссылаться на покойного мужа и даже пустить слезу.
      Тем временем Грэг Держивяз принялся за работу.
      Здоровенный детина, любитель вкусно поесть и крепко выпить, с удовльствием куда-нибудь бы смылся, но старший помощник шерифа уже ставил перед ним на стол пресловутую бутыль.
      - Изволите выпить?
      Здоровяк тупо уставился на свои сапоги.
      - Молчим? - Грэг откупорил бутыль и принюхался. - Ну, тут все понятно. И чем мы за это платить собрались?
      Марта, немного помявшись достала из фартука золотой, надеясь, что это избавит ее от дальнейших неприятностей.
      - Я нашел, клянусь покойной королевой, мир ее праху, нашел, ну, почти нашел. Ну, вообщем, честным путем добыл, - пытался оправдаться детина, но Грэг его перебил:
      - Вот только не надо клясться. После того, как ты, Дэн Крошедуб, честным путем выманил у малохольного паренька, племянника этой милой женщины, на рынке заговоренную монету, ты отправился вслед за ним, в надежде выманить у него еще. По пути, изходя из показаний свидетелей, ты приобрел довольно приличный плащ, новые сапоги, и вообще стал походить на достойного человека, которым, к сожалению не являешься...
      - Рино, - прошептала Марта, - откуда у Рино такие деньги?
      - Смею заметить, фальшивые деньги, - добавил Грэг.
      Дэн Крошедуб заикаясь начал мямлить, что дескать да, деньги не совсем его. Побледневшая Марта нервно вытирала вспотевшие ладони фартуком.
      Все взгляды устремились на Рино, который с блаженным выражением на лице возил тряпкой по полу. Было ясно, что с ним разговаривать бесполезно.
      Грэг кивнул стражнику, топтавшемуся возле входа:
      - Крошедуба можешь забирать, с хозяйкой я разберусь позже, а пока посмотрю, что здесь еще можно выяснить.
      Видимо, почувствовав неладное, постояльцы трактира заведомо скрылись - кто через черный ход, кто через крышу в неизвестном направлении с поразительной быстротой, позабыв про сон, похмелье и голод.
      В углу остался сидеть паренек с книгой, словно происходящее не имело к нему никакого отношения.
      - Давно он здесь у вас? - спросил Грэг трактирщицу.
      - Со вчерашнего дня, - ответила Марта, - Голь перекатная, хоть и ученый на вид, но я не прогоняю, пусть себе сидит, мне-то что, даже подкармиливаю. У меня вообще душа добрая, своих детей, видишь, нету, а вот любого сироту жалею...И с законом никогда проблем не было...
      Но помощник шерифа не слушал, он уже стоял за спиной паренька, заглядывая ему в книгу.
      "Трансформация предмета под воздействием четырехстихийного заклятья. "
      - Неужели у трактирщицы будут проблемы из-за какого-то компота? - спросил парень, не оборачиваясь.
      "Здесь вопросы задаю я", - хотел было сказать Грэг, но промолчал и уселся напротив.
      - Может, хочешь этот компот попробовать? - помощник шерифа поставил бутыль на стол и вопросительно посмотрел на собеседника.
      - Все магические свойства дремучей зелени исчезают где-то через полгода после приготовления. А этой смеси как минимум года четыре.
      - Это ты как определил? По запаху, что ли? - Грэг прикрыл глаза, понюхал бутыль, осторожно хлебнул, пуская жидкость под язык, и сплюнул на пол.
      А ведь парень прав. Заклинание, делающее дремучую зелень магическим напитком имеет срок годности. В бутылке у Марты был обычный сироп, по запаху и вкусу напоминавший дремучую зелень, но не имеиющий никакого эффекта.
      - Хозяйка этого заведения - никакая не колдунья. Всех ее магических способностей едва хватает на мелкие заклятья вроде поддержания огня в очаге, травли клопов в перинах и прочей бытовой ерунды, на которую у нее, кстати, есть лицензия. Пара сомнительных бутылей остались от покойного мужа. А он уже года четыре как отправился к предкам.
      Старший помощник шерифа Грэг Держивяз чувствовал себя не совсем ловко. А такое с ним за долгие годы работы с худшими представителями человества и нечисти случалось редко. Такое происходило, если Грэгу казалось, что кто-то разбирается в ситуации лучше, чем он.
      - Про мужа она, кстати, сама мне сказала, -продолжил парень, - ведь если хозяйка кормит тебя бесплатно, то нужно хотя бы из вежливости ее выслушать.
      - Надо же, какой умник нашелся! -с сарказмом усмехнулся Грэг, - И что же ты ей не сообщишь о своих умозаключениях, не спасешь, так сказать, от несправедливого обвинения? Бедная женщина, необось думает, что ей, как минимум, штраф светит...
      - Я не специалист в вопросах справедливости. Мне кажется, это по вашей части.
      "Наглый щенок ", - подумал Грэг. И откуда он взялся здесь? Но распросы парня не выявили ничего интересного. Звали его Марвин, шел он пешком из какой-то захудалой деревеньки поступать в Академию Магии. По пути подрабатывал то тут, то там, в основном, за еду и ночлег.
      - Погоди, - вдруг вспомнил Грэг, - сейчас ведь неприемный сезон. Тебе бы следущей весны дождаться.
      - Я надеюсь, что меня примут сейчас, в порядке исключения, - ответил Марвин. Он сказал это просто, без всякого бахвальства и самооуверенности. Вполне возможно, он просто не знал правил приема в Академию.
      Старший помощник шерифа внимательно осмотрел все помещения трактира, включая единственную комнату для гостей, где остановился Дэн Коршедуб. Ничего интересного. Он обнаружил тайник малахольного племянника хозяйки, где тот прятал свои сокровища: осколки цветного стекла, круглые речные камушки, воронье перо и прочую ерунду. Денег там не было. Марта пыталась разговорить племянника: замахивалась на него тряпкой, сыпала ругательствами, предлагала сладости. Мысли об ускользающем богатстве и надвигающихся неприятностях вызывали у трактирщицы нервную дрожь. Рино молчал, глупо улыбался и, казалось, не понимал, чего от него хотят. Откуда у него золотой, отчеканненый в Академии Магии, оставалось закадкой. А ведь именно из-за монеты, а вовсе не из-за какого-то сомнительного пойла Грэг Держивяз явился сюда. Но ответов на свои вопросы, ему видимо придется искать там, откуда эта монета проделала долгий путь в трактир "Старый маг" - в Академии Магии.
      - Повезло тебе, мамаша, - уходя сообщил Грэг взволнованной трактирщице, - если б не твой постоялец, я, пожалуй бы и не заметил, что твоя дремучая зелень, вовсе никакая не зелень, а обычный компот.
      ******
      Солнце клонилось к закату. Запах трав, растущих вдоль просеки, приятно пьянил, навевая сон. На секунду Грэг задремал в седле, убаюканый стуком копыт. Сказывалась хроническая усталость, ну и, конечно, возраст, который давал о себе знать залеченными, но не прошедшими бесследно ранами, зарубцованными шрамами, едва заметной близорукостью, и неизвестно откуда взявшейся предательской сентиментальностью, совершенно не свойственной людям его профессии.
      Врага Грэг почувствовал почти сразу. Это "почти" и определило для него разницу между жизнью и смертью. Нападавших было двое - не воров, не разбойников и проходимцев, с которыми Грэг привык иметь дело, а двое магов, нарушивших закон и дерзнувших напасть на помощника шерифа.
      Ослепленный магической вспышкой, Грэг все же сумел отразить первый удар. Второй удар был смертельным. Под левой лопаткой усталое сердце Грэга Держивяза на долю секунды сбилось с ритма, словно зная, что сейчас его выжжет огненым потоком. Но смерть, почти схватившая свою добычу в ледяное кольцо, вдруг ослабила хватку, и с изумлением Грэг понял, что не умер. Его лишь слегка тряхануло, но верная гнедая, привыкшая и не к таким передрягам, удержала седока. Кто-то вмешался в бой, лишил удар магической силы и спас Грэгу жизнь. Воспользовавшись замешательством противника, Грэг метнул огненый клинок, расщипляя его на сотни стальных нитей. Потом все стихло.
      Пахло гарью. На земле тлели угли - остатки чужой магии. Враг был мертв.
      Грэг осмотрел тела нападавших. Медальонов, которые носят лицензированные маги, на них не было. В последнее время бандитов-самоучек развелось пруд пруди. Так всегда происходит при смене власти - ослабевает закон, и те, кто вне его, пытаюся урвать себе жирный кусок государственного пирога. С момента внезапной смерти королевы напряжение в стране возрасло, и в воздухе чувствовалось приближение смуты - неизбежного спутника дворцового переворота.
      Но это в данный момент мало интеровало Грэга. В своем неожиданном спасителе он узнал Марвина, парня из трактира "Старый маг". Видимо, испугавшись грохота и вспышек, лошадь взбрыкнула и сбросила наездника.
      - Как же это глупо и больно - свалиться с лошади, - простонал Марвин, пытаясь сесть.
      - Встать можешь? - спросил Грэг.
      - Я, кажется, ногу сломал, - словно извиняясь ответил Марвин, - и лошадь удрала, а я ее у Марты одолжил.
      Грэг не был силен в целительстве, он больше разбирался в том, как свалить человека с ног, а не поставить его на ноги, но кое-что он все же смог сделать. Нашел пару более или менее ровных, прочных веток, обрывками плаща примотал их к поврежденной ноге.
      - Ну ка, герой, посмотри мне в глаза.
      Марвин повернул бледное веснушчатое лицо и поморщился от боли. Грэг поймал взгляд светло-голубых глаз, положил ладонь парню на лоб и повел заклинание. Вывихнутое колено, сломанное ребро и, кажется, сотрясение мозга. Где-то там, в глубине чужая боль не исчезла, но утихла, затаилась, временно отпустив свою жертву, но давая ей понять: "я вернусь". Марвин глубоко вздохнул и отключился. Покончив с заклинаниями, Грэг перешел на ругательства. Вспомнил и лешего, и косматую ведьму, и неупокоенных мертвяков. И кто-де надоумил недоросля несмышленого вмешиваться в разборки взрослых людей? Не справедливо, когда двое на одного? Что ты понимешь в справедливости? Справедливость - это по нашей, государственной части. В глубине души Грэг был зол на себя. Будь у него лучше реакция, парню не пришлось бы подставляться. А теперь, если ему вовремя не вправить кости и не выпить крепкого целебного настоя, останется на всю жизнь калекой. Благо, до Академии рукой подать. Там кого хочешь на ноги поставят.
      Постепенно Марвин пришел в себя.
      - Здорово, - восхищенно прошептал он, - как вы так сделали?
      - Блокировал сигнал боли в мозг - минимум магии, максимум эффекта, - ответил Грэг, - не вздумай ногой шевелить. Боль временно прошла, но переломы остались. А вот как ты умудрился обезвредить заклинание...
      - Очень просто, - ответил Марвин, - есть вещи, в которых магия заложена природой, лишить их магической силы практически невозможно, это все равно что лишить их сути. А есть вещи, наделенные магией извне, путем заклинаний, колдовских ритуалов, и так далее. Для них магия - свойство чужеродное, и отнять его не трудно, нужно только понять с какой вещью или явлением имеешь дело. Огненый поток, лишившись своего магического заряда, вернулся в свое домагическое состояние, то есть, превратился в воздух.
      "Бред сумасшедшего, - подумал Грэг, - надо скорее везти его в Академию, пока окончательно крышей не съехал."
      *****
      Хэсс , Высочайший Магистр Академии Магии был очень стар. Иногда казалось, что он такой же старый как Северная Башня - главный форпост Академии. При жизни Высочайшего Магистра сменилось два десятка правителей, а границы размыли свои контуры.
      Грэг прошел сквозь ярко освещенную анфиладу многочисленных комнат и оказался в пустом зале. В Академии полным полно народу, но никто не встретился ему на пути. Хэсс ждал гостя и проложил магический коридор, таким образом ни одна живая и неживая душа не возникла на пути помощника шерифа.
      После минимального обмена приветствиями Грэг перешел к главному.
      - Втечение недели к нам обратились несколько человек, утверждающих, что у них украли заговоренные монеты. Учитывая политическую ситуацию, мы постарались замять дело и убедить потерпевших в том, что монеты были утеряны, а не украдены. Тем не менее, шериф поручил мне провести расследование, в ходе которого всплыла эта фальшивка.
      Грэг протянул Магистру монету, которой Дэн Крошедуб неудачно расплатился в трактире.
      Хэсс подержал монету на ладони. Грэгу показалось, что он усмехнулся, но улыбка утонула в седой бороде.
      - Монета настоящая, - промолвил Хэсс после минутного молчания, - но лишенная всяческих магических свойств.
      - Не понимаю, - пробормотал Грэг, - неужели кто-то снял такое прочное заклятье? Неужели со всех монет? Или же только с этой?
      - Следуйте за мной, - ответил Магистр, возводя новый магический коридор.
      Впервые в жизни Грэг Держивяз оказался в цеху, где чеканят монеты. Интуитивно он ощутил, что находится под землей. Гигантский пресс одним ударом оттискивал на монете штемпель - изображение Северное Башни и буквы по кругу. Кругом сновали приземистые гномы, стоял невообразимый грохот и гам. Хэсс провел гостя в кабинет, где звуки исчезли и стало тихо.
      -Итак, молодой человек, - сказал Магистр, - вас интересует, все ли монеты лишены свой магии. Смею вас заверить: абсолютно все.
      - Но ведь это же преступление государственного масштаба! - воскликнул Грэг, пропуская мимо ушей "молодого человека". - Нужно срочно объявить преступника в розыск!
      - Думаю, долго искать его не придется, - ответил Хэсс, - Тот, кто может снять подобное заклятье с денег, должен иметь к ним особое отношение. Сами по себе деньги ему безразличны. Это, как вы выразились, преступление - своего рода вызов. Он хочет чтобы его нашли.
      - Не понимаю, - пробормотал Грэг, - вызов кому? Государственной системе? Или монетному двору Академии?
      - Я бы заметил, это также вызов мне лично, - добавил Хэсс, - поскольку именно я наложил на монеты заклятье.
      Высочайший Магистр Академии действительно был очень стар, даже старше заклятья на денежных знаках. Он запросто мог называть помощника шерифа "молодым человеком".
      - Выходит, - сказал Грэг, - мы имеем дело с магом высочайшего уровня. Ведь получается, вы уж не обижайтесь, он вас переплюнул.
      - Ну, тут не так все однозначно, - усмехнулся Хэсс, - гномы поставляют нам готовые золотые кружки, они же наносят на гурт особый орнамент, который невозможно подделать.
      Хэсс протянул Грэгу увеличительное стекло, и тот, в который раз пристально взглянул на ребро монеты, борясь с искушением попробовать ее на зуб.
      - Чеканят монеты здесь, в Академии, вы сами только что видели станок, - продолжал Магистр, - вот он-то и есть источник магии. Одно дело - наложить заклятье, другое дело - его снять. Мы ищем человека, который обладает способностью отделять магическое от немагического, кстати, довольно редкое явление.
      -Но при этом он не обязательно должен быть опытным магом? - переспросил Грэг.
      - Именно так, - ответил Хэсс.
      Покинув монетный двор, Грэг Держивяз отправился в госпитальное крыло, навестить своего попутчика. Он нашел Марвина в довольно бодром состоянии. Застав в его комнате молоденькую симпатичную знахарку, Грэг сделал вывод, что больному стало лучше.
      При появлении Грэга девушка скрылась за дверью.
      Помощник шерифа прошел к распахнутому окну, оставив Марвина позади. Из госпитального крыла открывался завораживающий вид на Северные горы, освещенные закатом. Воздух здесь был особенный, целительный. Грэг на секунду ощутил себя мальчишкой, только что принятым на курсы боевой магии. Впереди была целая жизнь, полная захватывающих приключений, подвигов и славы, и казалось, что можешь всё, или почти всё. Блестяще оконченные курсы, королевская гвардия, служба в личной охране короля, выигранные сражения, завоеванные земли под предводительством его величества. Затем неожданная смерть монарха. Королева, ставшая регентшей до совершеннолетия наследника, выдвинула на ключевые посты своих людей из Ведомства Охраны Государственности. Вояк, преданных королю, распределили кого куда. Таким образом, удачно начинавшаяся карьера закончилась тупиковой должностью помощника шерифа в приграничном городке. Воспоминание мелькнуло и исчезло вместе с последним лучом заходящего солнца.
      - Вступительным экзаменом в академию магии является способность наполнить кубок водой. Любой водой - дождевой, родниковой, сточной, - Грэг взял со стола деревянный кубок, - это можно сделать разнымим способами: мысленно разложить воду на элементы и призвать их по одному, дотянуться до ближайшего источника и переместить пару унций, обратиться к основной стихии, если ты шибко продвинутый. Я выбираю самый простой способ - конденсирую немного воздуха.
      На дне кубка образовалось несколько капель воды.
      - Не ахти какой результат, - заключил Грэг, - но достаточный, чтобы попасть на первый курс. Ты ведь бывал раньше в Академии, Марвин?
      Марвин молча кивнул.
      - Ну и как, наполнил кубок водой?
      - Нет.
      - Странное дело, - продолжил Грэг, - простого заклинанания провести не в состоянии, а вот обезвреживашь магический заряд без труда.
      - Это совсем другое, - ответил Марвин, - отделить магическое от немагического можно без помощи магии.
      - Тем не менее, в Академию тебя не приняли.
      Грэг бросил на стол монету, и она, прежде чем упасть, сделала круг на ребре.
      - Твоих рук дело?
      Марвин не отпирался.
      - У меня есть талант, - произнес он, - и меня должны принять. Я не прошел вступительный экзамен. Верховный магистр сказал, что единственный способ попасть в Академию, не имея способностей, это полностью оплатить свою учебу. Мол, иногда бывает, что в процессе обучения способности могут развиться. Он даже дал мне одну монету, очень любезно с его стороны, если учесть что мне за всю свою жизнь не скопить столько денег. Я собственно, ни одного закона не нарушал. Запрет существует только на наложение заклятий, а не их снятие.
      - А мы, оказывается, в законах разбираемся, - усмехнулся Грэг, - а то что ты подрываешь государственные устои, ты не подумал? То что ты дескредитируешь монетный двор и Академию? Люди привыкли расчитывать на деньги, которые невозможно украсть. Представляешь, что начнется если пойдет слух, что монеты потеряли свою силу? И это все накануне смуты, которая вот-вот захлестнет нашу страну! Или, может быть, ты поддерживаешь тех бандитов, что на меня напали?
      Марвин выглядел растерянным.
      - Я не знал, что это так важно, я честное слово, не хотел.
      - Ну да, ты просто подкинул золотой местному дурачку и решил посмотреть, сможет ли кто-нибудь его украсть.
      - Что мне теперь делать?
       Грэг тяжело вздохнул.
      - Ты спас мне жизнь. Как человек, я не могу позволить, чтобы тебя повесили за государственную измену, но как помощник шерифа я не могу дать тебе уйти.
      - Это уж вам решать, кто вы больше - человек или помощник шерифа, - шепотом сказал Марвин, но Грэг услышал.
      Появление Верховного Магистра исбавило Грэга от принятия решения. Никто не слышал, как отворилась дверь. Хэсс просто возник, словно ниоткуда.
      - Господин Магистр?- удивился Грэг.
      - Вы уж не обижайтесь, - улыбнулся Хэсс,- но у вас на лице было выражение как у ищейки, напавшей на след. Я просто не мог не прогуляться за вами, хотя бы из чистого любопытства. Кроме того, я обязан знать, что происходит у меня в Академии. Позвольте мне кое что прояснить. Талант к магии, как музыкальный слух, присутствует практически у всех, но в разной степени. Есть люди, обладающие прекрасным голосом, способные взять любую ноту, есть и те, кому медведь на ухо наступил. Есть же такие, кто может различать полутона, но не в состоянии воспроизвести простой мелодии. Так и с магией: Марвин, с легкостью отличает магическое от не магического, но вряд ли сможет сплести хоть одно заклинание. Поэтому он и провалил вступительный экзамен.Зато довольно успешно разрушил связь монет с их магическим источником.
      - Я вижу, юноша, - сказал Хэсс, обращаясь к Марвину, - что вы довольно оригинально распорядились своим начальным капиталом. И, не смотря на те хлопоты, которые вы нам доставили, я вам благодарен. Монетный двор нуждается в новом заклинании, которое умельцы вроде вас, не смогут снять. Что же касается ваших дел с государственным ведомством...Господин помощник шерифа, вы ведь не будете против, если ваш знакомый останется в Академии?
      Грэгу не приходило такое решение в голову. Он долго раздумывал и, наконец, произнес:
      - Только если вы лично за него поручитесь, и при условии что Марвин не покинет стен Северной Башни до конца своего обучения. К тому моменту страсти вокруг престола улягутся.
      - Ну, Марвин, что вы скажете? - спросил Хэсс.
      - Я согласен, - ответил Марвин, все еще не веря своей удаче.
      - В таком, случае, вы приняты на кафедру Антимагии.
      - А разве такая есть? - в один голос воскликнули Грэг и Марвин.
      - Теперь есть, - улыбнулся Верховный Магистр, - и первым заданием у нас будет снятие нового магического заклинания с золотых монет Академии. Посмотрим, как вы с ним справитесь на этот раз.
      
      *****
      Начинался новый день. Лучи утреннего солнца отражались в росе придорожных трав, окрашивая мир в розовый цвет. Помощник шерифа Грэг Держивяз вошел в трактир "Старый маг". Трактирщица Марта, нацепив фальшивую улыбку, засуетилась вокруг гостя.
      - Да не нервничай ты, хозяйка, - отмахнулся Грэг, - вот, тебе твой бывший постоялец передал.
      Марта в изумлении уставилась на барную стойку, где блестнул золотой с гербом Академии Магии.
      - В счет лошади, которую он у тебя позаимствовал. При желании хоть целую конюшню купить можешь, - у помощника шерифа было хорошее настроение и он позволил себе улыбнуться. Он более не казался трактирщице неприятным типом, и, если бы не находился при исполнении государственных обязанностей, она бы нашла его по-своему симпатичным. Марта улыбнулась в ответ, теперь уже понастоящему, и спрятала монету в кармане фартука, предварительно попробовав ее на зуб.
      
      
      
      

    26


    Фубля Пр: Про прекрасную Фурэлию и диплом Трехлистника с Гирей на шее   15k   Оценка:8.12*4   "Рассказ" Фэнтези

    Про прекрасную Фурэлию и диплом Трехлистника с Гирей на шее

      
      
      
      
      Я родился под знаком Фекды, что относится к группе огня, им управляет солнце.
       Это мужской позитивный и активный знак, ему свойственна устойчивость при крайне выраженных отличительных качествах.
      Перечень отличий довольно длинный, назову главное, чем восхищаются мои маменька, сестрицы и няня (т.е. женская часть семейства) -
      редкого благородства красота!
      Маменька моя сетовала, что унаследовал у нее такое совершенство форм именно я, единственный наследник мужского рода, а не сестры мои.
      
      * * *
      
      Род мой старинный, но исчислением невелик, на уровне Пелерины Гор осталось всего-то чуть больше двух десятков. Но под управлением моего отца, великого магистра Гор с Тремя Листами, пелеринцы чтут свои обычаи, не забывая своей истории и традиций.
      
      Получив семейное образование, к осьмнадцати годам я назубок мог рассказать все колена родства, годы и места сражений, обряды посвящения в знахари и чудесники, их кулинарные книги чудес, именные и частные заговоры, и много другой секретной информации, передаваемой по мужской линии наследства.
      Но знал и женские детали тайных знаний, в основном в области чар.
      
      Чары эти я в тайне использовал для укрощения и дрессуры моей возлюбленной.
      Не удивляйтесь.
       Народ наш редкого пылкого нрава, особливо по женской линии, а моя Фурэлия Вита была еще и резвого склада ума, который, если не пришпорить - мыслью не догнать.
      Такая сноровистость разума при редкой красоте, мне под стать, делали ее в недалёком будущем, как я надеялся, первой претенденткой на звание магистраторши, то бишь моей жены.
      
      Но мои надежды заплакали горькими слезами однажды утром, когда в один час я был собран и отправлен по верхнему телепортканалу Пелерин в Магистратуру Звездного Ущелья, к своему дяде, декану одного из факультетов, чтобы сдать экзамены и получить степень чудесника с Тремя Листами, которая позволит мне вступить в наследство.
      
      * * *
      
      
      Эта предыстория к тому, что со мной происходит в настоящее время.
      А точнее ничего не происходит, потому как по крайней строгости и предвзятости моего дяди этого экзамена я не могу сдать уже третий семестр ...
      
      Вот и сейчас, в которой раз уже, под ухмылки и насмешки однокурсников, вышел я из зала досмотра степеней знания и уровней посвящения в тайны колдовства с резолюцией "не готов"...
      Я плелся по коридору к выходу, когда встретил на пути Длинную Гирю с щеткой, местную уборщицу.
      Поговаривали, что таким образом, уборщицей, она отбывает повинность за какое-то зверское колдовство.
      
      То ли от расстройства, то ли от переполняемого меня уныния, не заметив, что подкралась она ко мне сзади, я не увернулся вовремя, и она полоснула меня древком по заду,
      и ...
       ... в следующее мгновение я уже сидел в незнакомой мне древней таверне, где гудела толпа народа, по какому-то особенному случаю праздника.
       Мужчины и женщины вокруг, пели и плясали.
      Кто-то сидел, так же как я, за столом, накрытым всевозможными яствами.
      Меня поразило, что все они, как один походили на меня!
      Все!
       Они, все до единого, обладали теми редкими качествами, коими я гордился.
      А было вокруг пару сотен, не меньше, а то и больше!
      Внимательный читатель помнит начало моего рассказа, где я особенно подчеркнул:
      Род мой исчислением невелик, на уровне Пелерины Гор осталось всего-то чуть больше двух десятков.
      А здесь - все как один красавцы и красавицы!
      Все - с зелененькими мордочками, обрамленными яркими рыжими волосами, с острыми ушками, торчащими из-под них!
      Я оцепенел.
      
      * * *
      
      Некоторое время, сидя на скамье у окна, я молча смотрел на это гулянье, которое продолжалось и за пределами таверны, что я мог наблюдать из окна.
      Более сотни горожан, празднично наряженных, пели и скандировали очень известную мне песнь, что носит обряд венчанья.
      Вскоре показалась украшенная цветами повозка, ведомая по традиции моего народа красными козлами, а в повозке ...
      ... я обомлел ...
      Tам сидела моя Фурэлия!
      С моим ... отцом!
      
      Я был в ступоре.
      Так продолжалось, пока не подсел ко мне старик, тоже из наших, из пелеринцев.
      Он хитро посмотрел на меня, и тут же с ходу, без лишних предисловий, приказал:
       - Первое задание: накорми меня Целием.
      
       Будучи еще в некоем оцепенении, я начал соображать, что переэкзаменовка моя уже началась.
      Вязать самобранку для меня проще простого!
      Еще в раннем детстве я пользовался Квадратом с изломом, чтоб утолить свой необузданный аппетит.
      

      
       Навалить на скатерть вкусностей, тоже не составило большого труда!
      ... а вот налить Целию точно в ковшик никак не удавалось.
      Старик смеялся, и струя Целия брызгала мне в лицо.
      Наконец, разозлившись, я обрел свою устойчивую особенность к сопротивлению, и залил снадобье ему прямо в рот.
       Мой экзаменатор разом перестал смеяться.
      Он провел ладонью у моих глаз, что-то резкое заставило меня крепко зажмуриться, а когда я открыл глаза, передо мной была глухая чаща леса ...
      
      * * *
      
      Так. Тур второй, понятно.
       Не совсем, правда, было понятно - прошел ли я первый?
       К лесу я, житель гор, непривычен, с его подвохами знаком только по книгам.
       Книжное знание помогло мне прорезать тропинку, по которой, измучившись сопротивлением дерев, все время преграждавших мне дорогу, я шел в неопределенную сторону, полагаясь на свое чутье.
      Смутные мысли от увиденной картины свадьбы не покидали меня, и я, стараясь не думать о драгоценной сердцу Фуэрелии, стал напевать старинную песенку про лесных троллей.
       Под песню продвигаться стало легче, но вредные ветки дерев придумывали по ходу разные припятствия, развлекались.
       То прикинутся зверушкой, что прыгают под ноги; от чего я сбивался с книжного походного заговора, и лес отбрасывал меня к исходной позиции.
       То ветви вовсе сплетались качелями, что маятником передвигали меня - сначала вперед, потом назад.
      
      Я так утомился, что решил прилечь, отдохнуть.
      Как только я нагнулся, чтоб подстелить себе сухих листьев помягче, земля подо мной перевернулась.
       Лес перевернулся вместе с ней.
       Я стоял вверх ногами, трава цепко держала мои башмаки.
      Ветки дерев обвисли, стало светлее и яснее, и я, наконец, увидел впереди просвет.
       Да, цель и направление для меня были понятны.
       Но сдвинуться с места я не мог, и вдруг почувствовал, что время вокруг меня расширяется с головокружительной быстротой, и с той же быстротой я отдаляюсь от себя ...
      Я успел помолиться святой Гекате, покровительнице путей и перепутий, и тут же почуял запах реки, а потом и услышал ее шумное движение.
       Земля, лес и я сам еще несколько раз переворачивались, а между нами вилась звонкой веревкою река.
      Может этот путевой клубок еще долго вертелся, наматывая на себя зеленоватую блесну реки (жизнь), но из памяти вынырнуло нужное заклинание.
      Время сразу же свернулось в "сейчас"!
      Я вернулся в себя!
      Лес стал на землю сверху, а просвет впереди остался.
      Ветки перестали издеваться надо мной, пропуская вперед, и скоро я выбрался из леса к реке, что приветствовала меня своим шумным всплеском.
      
      * * *
      
      Вода меня любила. Она ласково обмыла мне уставшие ступни, потерлась о руки, облабызала щеки. Силы мои вернулись, река, успокоившись, притихла.
      Воцарилась мелодичная тишина. И в этой тишине я услышал, как поют мои уши - левое басом, а правое тоненьким голоском. Невозможно было разобрать слов, так как уши пели, не слыша друг друга. Пришлось заткнуть левое мизинцем, тогда правое услышало себя:
       - ... назад, назад, в лес и бежать, бежать, там, за лесом - уже ждут.
      
      От воды уходить не хотелось, но долг заставил ...
       Вернулся опять резать тропинку в лесу.
      На сей раз ветки не мешали передвигаться, песня ушей их околдовала.
       Кстати, петь ушами научил меня отец.
      Он еще умел свистеть ушами и рычать носом.
      От рыка его большого орлиного носа мухи и пчелы теряли способность летать, падали к ногам и ползали, пока он не говорил ласково:
       - Жух, жух, отпускаю и дарую крылья.
       Меня, маленького, это забавляло, и я просил порычать еще.
       ...
       Память опять вернула картину у таверны, отца и Фуэрелию в свадебной процессии.
      Я вдруг осознал, что это был не отец ...
      ... просто очень похожий на него человек, но кто тогда?
       С такими путанными мыслями я выбрался, наконец, из леса на опушку.
      
      * * *
      
       На поляне, что открылась передо мной, продолжалось, как мне показалось, то же гулянье, что и перед таверной.
      Играла такая же музыка.
      Девушки в нарядных костюмах шли по двое в беседку, украшенную ветками.
      В центре беседки стояла красивая девушка с горящим солнышком в руках, как с мячиком.
      Присмотревшись, я узнал в ней свою мать, только очень юную.
      
      

      
       Увидев меня, она поманила глазами, слегка повернув голову.
      По направлению брошенного ей шара, я понял, что за действо происходит вокруг -
      Перевиток.
      Таинство обряда рождения, через смерть.
       Девушки, передавая друг другу мяч (символ солнца), как эстафету, вились вокруг костра, их легкие хитоны загорались, в секунду они превращались в искру, и исчезали.
       А вокруг поляны, шурша и покачиваясь, в такт плясали ... Дерева!
      
      * * *
      
       Это была древняя легенда.
      Я относился к ней, как к сказке - там лес избавлялся от народа, его поработившего.
      Потому и ушли пелеринцы в горы, немногие, кто остался в живых.
       В основном мужчины.
      Они были детьми леса, потому и унаследовали изумрудную кожу, чьей красотой очень гордились.
       В первую очередь лес расправился с женщинами, репродуктивной частью народа.
      Немногие оставшиеся девушки, долго не могли родить, некоторые уходили из жизни бездетными.
      
       Тогда принял народ помощь от Солнца, что рыжими своими лучами сотворило чудо, и трое из пелеринок понесли, и родили в срок девочек.
      Продолжение рода не угасло.
       Такова была легенда.
      
      * * *
      
       А что же было на самом деле?
       Почему магистры показали мне эту историю?
      ...
       - Это не магистры тебя просветили, я тут главная, - захохотала за моей спиной Гиря.
       Я сразу ее узнал по низкому трубному голосу, но повернувшись, обомлел.
      ...
       Передо мной стояла моя Фурэлия Вита!
      Но была она взрослее и дороднее телом.
      

      
       И понял я, что это ее мать.
      ... или бабушка?
      ... или кто-то родственный ей из тех вековых далей, куда моему знанию еще не было тропинок?
       - Хорош! - она нагло меня рассматривала через зеркало, прицыкивая языком, известный способ воздействия, чтобы не получить ответный колдовской пас, и, я стоял, завороженный, как кролик перед удавом.
      - Экзамен тебе придётся сдавать мне, потому как девочку мою я просто так не отдам!
      
      Тут-то мне и пригодилось моя способность к дрессуре резвых красавиц!
       Было нетрудно заставить себя отождествить злую колдунью с моей возлюбленной, они ведь были так похожи, а соблазнив, заставить вернуть назад, в свое время.
      
      Только потом понял я, что время сделало не один виток, и, там, где меня кружило в расширенном времени, похоронено много тайн.
      Хитрая Гиря ( не случайно же Фу обладает таким же острым умом, было от кого унаследовать), отыгралась на мне.
      Это себя я видел на свадебном обряде ... в прошлом ли, в будущем ... непонятно.
      Душа и тело - лабиринт, тело - это стены лабиринта, а душа - дорожки, ведущие к центру. Войти - значит родиться, выйти - умереть. когда стены рушатся, дорожки остаются, и по ним еще долго ходят души ... и твоя, и чужие ... Ходят кругами, не всегда попадая в центр, получая зачет от главного экзаменатора.
      И сколько кругов жизней прокрутила со мной ведьма?
      Сколько жизней я прожил с Гирей на шее? ... мне не ведомо ...
      Но диплом я получил высший категории - большой Трехлистник!
      Только какой ценой ...
      

      
      Да. Все меньше становится истинных перелинцев ...
      Может это еще какое-то наказание? Или результат кровосмешения ... неизвестно.
      
      У нас тоже нет детей, только мы с моей Фурэлией живем счастливо вместе!
      Где бы мы ни появились, в театре, на выставках, на набережных курортов среди дефилирующих зевак, нас, такую необыкновенно красивую пару, провожают завистливые взгляды.
      

      
      
      Ну и пусть завидуют!
      Нет, не придумали еще такого зелья, чтоб от зависти можно было позеленеть!
      И стать такими же красивыми, как мы! :)
      
      

    27


    Хельга Пр: Академия для русалки   21k   Оценка:8.97*19   "Рассказ" Фэнтези

      
      Погоня за мной была знатная. То тут, то там блестели золотом кольчуги, летели узорчатые, искусно сплетенные сети, да слышался в ушах рев моря. И даже, когда я оказалась на берегу, вода не успокоилась. Пенные волны встали стеной, грозя смести все на своем пути. Но было поздно. Я уже на суше. Тут меня им не достать.
      Я отползла за скалы, отдышалась и только потом рассмотрела то, ради чего рисковала жизнью. Тяжелый широкий браслет, усеянный ракушками, янтарем и сапфирами. Единственная вещь, которая позволит русалке находиться на земле.
      И стащила я его у своего родного батюшки. И да, с определенной целью. Учиться хочу. И не где-нибудь, а в Академии Магии, что расположена в Алкеноре, людском городе. А мне мое семейство на днях предложило свадебный обряд пройти с принцем соседнего морского государства. Ага, видела я его пару раз. На такое ...такое (ну не подбирается у меня слов подходящих для жениха несостоявшегося!) не позарится никто, кроме нас.
      Голова плешивая, глазенки глупые, а сам похож на павлина надутого. Про отсутствие у него мозгов, вообще лучше промолчу. Привлечь мое внимание он хотел. Ид...нехороший мужчина, в общем. И как ему в голову пришло выпустить морских коньков погулять то? Они же от радости четыре башни батюшке с матушкой порушили. А влетело - мне. Мол, не доглядела. Обязанность-то моя. После этого морской царь еще пуще уверился в своем решении осчастливить меня браком.
       Как вспомню, что вчера этот принц попытался еще и поцеловать меня, так вообще передергивает. В принципе, это и стало последней каплей. И если раньше я сомневалась в том, чтобы отправиться на землю, где люди, мягко говоря, недолюбливают нечисть, то теперь они не казались мне страшными. Совсем. И знания лишними не бывают. А батюшка с матушкой...посердятся да простят непутевую, по их словам, дочь.
      Я воровато оглянулась, всматриваясь в стремительно чернеющий горизонт, намекающий на скорую бурю, и быстро надела на левую руку браслет. На мгновение меня окатило сначала жаром, а потом - холодом. И хвоста, как ни бывало! Но появилась совсем другая проблема - отсутствие одежды. И где ее взять?
      Вздохнула и повернула на пальце колечко, способное исполнять маленькое желание раз в день. Не хотелось его тратить на такое, но не идти же мне голой! Платье было простым и легким. Я натянула его на себя, заплела в косу белоснежные волосы, стянув их заколкой, которую придется продать в виду того, что одна безголовая русалка забыла прихватить хотя бы жемчуг себе на нужды, а потом настороженно посмотрела на темнеющую полосу леса.
      Идти туда было страшно. Очень-очень страшно. Оглянулась назад, на море, над которым висели свинцовые тучи, представила, как достанется от батюшки, если вернусь. Вспомнила снова принца и решительно направилась к деревьям.
      Идти было непривычно. А когда полил дождь - тяжело. К босым ногам липла старая листва, комья земли и еловые иголки. Но я не останавливалась. Необходимо было найти тропинку, которая была указана на карте, хранившаяся у батюшки в том же тайнике, где и браслет заветный лежал. Я просто не успела ее с собой прихватить.
      Плутать пришлось почти два часа. Но цель была достигнута. К полудню дождь закончился, а я вышла к деревне, где продала заколку с самоцветами. На вырученные монеты купила еды на два дня, одежды, перья с бумагой и сумку, куда все свое богатство и сложила. Напоследок выяснила, где находится Академия Магии. Добродушные селяне показали направление и рассказали, что прием начинается как раз через двое суток. Ну, что ж, успею, значит!
      Алкенор меня поразил! Широкие каменные улицы, аккуратные домики с разноцветными черепичными крышами, высокая башня с часами, узорчатая стрелка которых показывала шесть часов утра. Разжившись у торговки на улице пирожками с яблоками и сев на борт фонтана перекусить, я всматривалась в сверкающие шпили Академии Магии. Неужто моя мечта наконец-то исполнится?
      Несмотря на ранний час, возле ворот была толпа народа. Робко спросив, кто последний в очереди, я встала в самый ее хвост.
      - Ты куда поступать будешь? - спросила я у рыжей девушки.
      Ну, а как мне еще узнать, чему тут учат, и куда мне следует идти?
      - На факультет целителей, - отозвалась она. - А ты? Меня, кстати, Лисса зовут.
      - Гвен, - представилась я. - Пока не решила еще, - уклончиво ответила ей.
      - Если в травах, как я разбираешься, можешь тоже к целителям пойти. Меня вот бабка моя всему научила.
      - А если нет? - задала я вопрос, вспоминая свою бабушку, которая всем русалам и русалкам во дворце так хвосты накрутить могла, что любая домоправительница позавидовала бы.
      - Ну, для светлых есть еще магбиология. Там, правда, в основном эльфы учатся. У них дар давать жизнь всему живому налицо просвечивает, отозвалась Лисса. - И, разумеется, искусствоведческий.
      М-да... Негусто, если честно.
      - А для темных магов? - не удержалась я.
      - Ты что, темная? - ошарашено отскочила та от меня.
      И как ей ответить? Я вообще-то по меркам людей - нечисть.
      - Нет, что ты, - соврала я, не моргнув и глазом. - Просто интересно.
      - Ты как с луны свалилась, - вздохнула с облегчением моя знакомая. - Для темных - некромантия, боевая магия огня или воды. Ну, и уничтожение нечисти.
      А вот это уже интересно. Однозначно, в светлые мне не хочется. Там скучно. Да и что мне в море с этими знаниями делать? Новый вид водорослей выводить? Или дельфинов от переутомления лечить?
      - Лисса, а как определить, куда лучше пойти? - спросила я ее.
      - Так там шар есть магический. Он и узреет истину.
      На этом разговор стих. И время потянулось. Народ все прибывал и прибывал. Когда подошла моя очередь, перевалило за полдень. Я вошла в ворота, которые за мной захлопнулись тут же, отрезая путь назад. Дорожка, петляющая через сад, вывела меня к дверям здания, возле которых расположились столы. Сидевшие за ними маги сладко зевали. Я подошла к ближайшему.
      - Имя, - быстро сказал мне вихрастый паренек.
      - Гвендолина, - промолвила я.
      - Заполняешь эти бумаги и проходишь вон в ту башню, - показал он за спину на сияющий шпиль.
      Я кивнула и отошла. Убив полчаса на бумажную работу, разыскала вход в башню, поднялась на самый верх, толкнула резные двери и замерла. Огромный круглый зал, залитый солнечным светом. И маги, сидящие за длинным столом.
      - Проходите сюда, - позвал один из них. - И давайте документы.
       Я протянула стопку листов. Он вчитался в них, зевнул, взмахнул рукой.
      - Сделайте что-нибудь с этим шаром, - попросил он.
      Я нахмурилась. Что сделать?
      - Поторопитесь, - сказал он таким голосом, что я вздрогнула.
      И да, машинально заполнила шар водой и швырнула в окошко. Раздался грохот. Визг. Смех.
      И вот стою я и краснею, выслушивая то, что обо мне думают.
      - Факультет боевой магии огня и воды. Специализация - вода, - рявкнул мужчина, материализуя какой-то лист. Через секунду протянул мне золотой браслет, означающий, что я прошла.
      Я надела его на руку. И только щелкнула застежка, как раздался очередной визг. Что на этот раз-то? Одна из преподавательниц, молодая ведьмочка с очками на носу и лихо закрученным кренделем на голове, пальцем указывала на мой браслет.
      - Русалка! - сорвался на фальцет и тот профессор, что меня принял.
      - Убить!
      - Поймать!
      - Схватить!
      - Утопить!
      Сколько предположений, однако. Последнее вообще чудесное. Во всех отношениях.
      Маги забегали со всех сторон, кидаясь в меня заклинаниями. Только, фигушки! На мне браслет Академии Магии, а, значит, и его защита. И ничего они не сделают мне. Это я точно знала.
      - Что тут происходит? - раздался голос мужчины.
      - Ру...ру...ру...
      - Авдий, четко и внятно, - проговорил маг, одетый в темный плащ и появившийся в портале целиком.
      - Русалка. Поступила под видом обычной девушки, - выдал мужчина, что принимал меня.
      - Куда?
      - К боевикам, директор Трин, - отозвалась одна из ведьмочек.
      - И на ней браслет одет.
      - И ничего не выходит.
      - А мы ее...
      - Молчать! - рявкнул мужчина. - Устроили тут бардак! Поступила и пусть учится, раз приняли.
      - Что? - хор голосов стал ужасен.
      - То. Сами же приняли. И не тяните время, следующего приглашайте. А ты, - пальцем указал он на меня,- отправляйся на склад за вещами и ключами от комнаты, да в библиотеку, пока не поздно.
      Я быстро кивнула, вылетела пулей за дверь, пока он не передумал меня тут оставлять. И только внизу, сбежав по лестнице, перевела дух. И поняла, что надо было ему сказать хотя бы спасибо. Ну да ладно, надеюсь, что успеется еще.
      
      Вот так, в принципе, я и оказалась в Академии Магии. И прошло уже четыре месяца с этого момента. И изменилось многое, но исключительно в плохую сторону. Во-первых, все студенты узнали, что я - русалка. Сторонились, плевались, ругались, издевательски смотрели вслед, но...не трогали. Вернее, сначала попытались, но я быстро слишком горячие головы остудила ледяной водицей. Парочку особо рьяных вообще в глыбу превратила. Весь преподавательский состав размораживал особыми заклинаниями. И меня за это еще и наказали. Неделю подвалы от грязи чистила при помощи ведра и тряпки. Колдовать-то запретили.
      Во-вторых, когда нашлись те, кто поняли, что со мной нужно считаться, начались просьбы. То им чешуи с хвоста надергай для эликсира, то им на плавниках моих дай определенное зелье опробовать. Якобы лучше расти будут. Ну-ну. Мне только облезлого хвоста для полного счастья не хватало! Третьи, те, что мужчины, пошли другим путем. Они на свидания стали приглашать. И ладно бы я им, действительно, нравилась. Так нет. Им интересно, что за сокровища на дне морском хранятся у батюшки, да каким способом можно русалов убить.
      В-третьих, у меня совсем было плохо с учебой. То, что знали все, и было элементарным для людей, я не знала и не понимала. Приходилось догонять и тратить время на штудирование книг, полночи просиживая в библиотеке. И все равно мало помогало.
      Зелья у меня получались убойные. Профессор Раган сказал, что я вывела новый вид яда. В общем, те, кто хочет взять меня в качестве повара, проходите мимо от греха подальше. Я могу только затюханную болотную средневековую ведьму порадовать неожиданностью смешения ингредиентов и смертоносным результатом.
      Амулеты защитные я плела так, что их снять никто не мог. Ну да, это - полбеды. А вот то, что эффект у них был неожиданный... Первый мой эксперимент (амулет от облысения) рискнул опробовать недоверчивый профессор Крик, за что и поплатился. Ну, не могла я предположить, что у него на голове чешуя вырастeт! Хотя, по-моему, ему так лучше. Хотя бы лысину не видать. Но он не оценил. И снова меня ждали подвалы, что радости не добавило, а времени отняло.
      Единственное, что у меня получалось идеально - управление своими силами.
      И было еще одно, что порой рушило многое: жуткое чувство одиночества. Со мной не общались, сторонились, избегали, опасались... А я ведь - белая и пушистая, по сути. Ну, и что, что нечисть? У меня тоже есть чувства и эмоции, между прочим.
      Я сгрузила толстый том по растениям на стол, собираясь готовиться к завтрашнему докладу. В библиотеке было тихо и пусто. Студенты разбежались кто куда в этот выходной.
      - Помочь? - осведомился Рин, появляясь напротив меня.
      Рин - это привидение. И о нем бы стоило сообщить кому-нибудь из преподавателей и не нарушить еще одно правило Академии Магии, за которое могут исключить. Да, привидение - тоже нечисть, которую нужно уничтожать. А я вот - не хочу. И после того, как он стал помогать мне готовиться к парам, не допущу, чтобы о нем узнали. Рин - мой единственный друг. И он спасает меня от тоски по морю и дому. От копания в себе. И от возможности сдаться.
      - Давай, - согласилась я.
      И когда мы справились с моим докладом, не ушла, как всегда, а направилась на самый верх библиотечной башни, чтобы смотреть закат солнца. У нас с Рином это было своеобразным ритуалом. Мы садились вместе рядом, наблюдали, как солнце плавится в небе, скользя неспешно за горизонт, иногда - молчали, иногда - разговаривали. Это зависело от настроения. Сегодня вот пили кофе с булочками. Ну, я пила, а он просто рассказывал забавную историю о том, как два пятикурсника пытались стащить с полки книгу по заклинаниям смерти. Я даже догадывалась, на ком хотят испытать.
      С ним было легко и уютно. И можно было обсуждать что, угодно. Единственная тема-табу - его смерть. Но я и не настаивала. Зачем бередить чужую душу и сыпать соль на раны?
      Возвращалась в свою комнату я уже поздно. И столкнулась с Ленарой, предсказательницей. Та сморщила прекрасное личико, словно гадюку увидела, а потом... Лицо ее вытянулось, глаза застыли.
      - Эй, тебе плохо?
      - Принц еще жив. Его можно спасти. И любовь вместе с ним обрести. Кровь и морскую воду смешай, жизнь свою за него ты отдай, - выдала она, тут же приходя в себя.
      Посмотрела на меня, фыркнула и, развернувшись, ушла. Я и ойкнуть не успела. И спросить ее о чем-либо. Какой принц? Какая любовь? Зачем отдавать жизнь? Пожала плечами и выкинула это странное пророчество из головы. Сессия уже на носу. Не о том думать приходится, если честно.
      
      На практику я отправилась с надеждой, что смогу применить свои знания по назначению. Ну-ну, как же. Все знают, что практика для мага - это определенное испытание. Не пройдешь - прощай, Академия Магии. Вот профессоры и подсуетились. Всех распределили по деревням да городам, а меня... Отправили меня подальше от Академии Магии. На морской берег. Вот не нашлось у них больше заявок, караси цветущие!
      Наверняка в мыслях лелеют надежду, что батюшка меня обратно сманит. Он и пытался вторую неделю подряд. Подплывал с рассветом к хижине, где я временно жила, подолгу шумел и даже бури насылал. А я что? На суше главное оставаться, как бы ни хотелось размять хвост. Тут я недосягаема. А к вспышкам его гнева я с детства привыкла. Знает же, что не сдамся. Упрямая. И гордая. Русалка, одним словом.
      Вот, не обращая внимания на недовольного родителя, и выполняла порученную мне работу - за водяными, которые очень коварны и хитры в этот период, присматривала. Они ведь норовят, как неразумные дети, отправиться к людям, соблазнить какую-нибудь девушку да утащить ее в море, сделав водяницей. Меня они пугались. Избегали за версту. И слушались. Жаль, что на батюшку я такого влияния не имела.
      Чем еще я занималась во время веселой практики? После прилива бродила по берегу, возвращая в море морских звезд и ежей. Это для человека ничего не изменится, если их не станет. А для них - изменится все. Они же - живые. И красивые. И ласковые. И часть моего мира.
      К вечеру обычно приплывала делегация братьев и сестер во главе с матушкой и бабушкой. Те тоже уговаривали, убеждали, мед лили речами своими.... Смысл, впрочем, был один - вернись в море. Там твой дом. А я не была уже в этом уверена. Отвыкла, что ли?
      Все чаще, смотрела на море и не испытывала желания возвращаться. Представляла, что будет, когда закончу Академию Магии. Все-таки умудрилась я к ней прикипеть сердцем, несмотря ни на что. Все уже там было родным. Да и Рин держал. Добрый, веселый, смелый. Временами смешной, временами - серьезный. С ним было радостно. И светло. И сердце замирало. Ну и что, что привидение? Я вон тоже, русалка. Подумаешь, недостатки!
      И самостоятельной мне стать тоже хотелось. Свобода - это всегда лучшее, что может быть у любого существа. И свобода - это выбор. Я его сделала. И не пожалела, несмотря ни на что. Ведь быть другой - не, значит, быть плохой. И свет - он не на показ. Он - внутри, как нерушимый маяк. Обогреет. Не даст сдаться. Всегда напомнит, если поступаешь неправильно. Его так легко потерять! И так сложно вернуть.
      Я отправила очередную морскую звезду в волны, рассматривая кучерявые облака. И услышала ржание коней. Откуда они тут, на одиноком морском берегу, где мне торчать еще две недели?
      Четверо всадников остановились возле меня. Я заметила, что один из них бережно придерживает мужчину в черном плаще, находящегося явно без сознания.
      - Далеко нам еще до Алкенора? - спросил мужчина средних лет, по всей видимости, главный среди них.
      - Неделю пути, - прикинула я расстояние.
      - Не успеем, - обреченно сказал он.
      Всадники переглянулись и соскользнули с лошадей. Один из них бережно взял общую ношу, на холодный мокрый песок.
      - Нужно попрощаться, - раздался глухой голос главного всадника.
      Ничего не понимаю. Посмотрела на них, а потом перевела глаза на...
      - Рин! - невольно воскликнула я.
      Сверкнуло четыре меча, моментально оказавшись у моего горла.
      - Откуда знаешь, кто он? - спросил всадник.
      - Э...Он - мой друг. Хотя, и привидение, - созналась я.
      Всадники переглянулись.
      - Ты учишься в Академии Магии? - спросил старший.
      - Да. Мы с Рином в библиотеке познакомились.
      - Я - Ларан, придворный маг. Это - Синио, мой ученик. Свер и Двер - охрана, а это..., - остановился мужчина, показывая на Рина. - Это принц Карельского государства. На него наслали сильное проклятие. Душа его исчезла. Мы потратили полгода на то, чтобы установить, где она находится. Потеряли время.
      - А нашли того, кто проклял? - спросила я шепотом.
      Если не нашли - плохо. Только тот, кто проклял, может снять свое заклинание. Насколько я помню.
      - Некромант, что желал погубить его, свел счеты с жизнью, лишь бы мы не заставили его обратить чары вспять, - ответил Свер.
      - И что теперь? - спросила я снова.
      - Он практически мертв. Время вышло, - отозвался Ларан.
      И в глазах его такая обреченность сквозила и тоска, что я вздрогнула.
      - Но вы же куда-то ехали, - удивилась я.
      - Можно соединить душу с телом, если добавить в зелье, которое я приготовил, морскую воду и кровь того, кто согласиться умереть за него, - отозвался алхимик. - Но сделать это может тот, кто видел душу.
      И полагаю, что жертвовать он собрался своей жизнью. Странное пророчество предсказательницы эхом отозвалось во мне. Если мне было дано это услышать, то мне дано это и исполнить. Непреложный закон магии.
      Я не думала. Я просто выхватила у одного из них меч и всадила его себе в грудь.
      - Зелье! - крикнула я, чувствуя, как в голове все шумит, а ноги больше не слушаются.
      Просто любовь - она такая... Она не спрашивает, что, зачем и почему. Она просто приходит в твое сердце. И ей неважно, на чьей ты стороне. И добрый ты или злой. И желаешь ли ее прихода. Она просто есть. И все.
      
      - Ненормальная, сумасшедшая, сумасбродная девчонка! - услышала я сквозь пелену тумана голос Рина.
      Открыла глаза и поняла, что я почему-то жива. И моя голова лежит на коленях у желанного мужчины, перебирающего мои волосы.
      - А почему я жива? - выдала я ему.
      Надо же, у него пронзительно-синие глаза, напоминающее море. И волосы, похожие на золото.
      - Потому что я тебя вылечил, - пояснил он.
      - Ты - целитель? - снова спросила я, даже не пытаясь подняться.
      Голова все еще кружилась.
      - Можно и так сказать, - отозвался он, смотря на меня.
      Я моргнула недоуменно.
      - Я - дракон, Гвен.
      Моргнула еще раз.
      - Ладно, - сказала я, наконец.
      Дракон так дракон. С кем не бывает. Жаль только, что лишилась единственного друга в Академии Магии.
      - О чем вздыхаешь? - уточнил мечта моих грез.
      - О том, что больше у меня не будет личного помощника-привидения в Академии Магии, - созналась я.
      - Я вообще-то с тобой еду, - ответил он.
      - Но ваше высочество! - хором воскликнули мужчины, наблюдавшие за этой сценой.
      - Не бросать же мне свою жену! - рявкнул он.
      - Жену? - удивилась я.
      - Гвен, ты же за меня жизнь отдала, не особо задумываясь, - сказал он серьезно, ласково поглаживая меня по щеке. - Это у драконов означает свадьбу.
      Милый обычай. Очень. А что скажет батюшка... Ох, боюсь и представить.
      - Учиться вместе будем. И пусть только попробуют тебя теперь обидеть, - сказал он твердо.
      - Поджаришь? - спросила я осторожно.
      - Съем, - усмехнулся он.
      И я сразу пожалела всех своих недоброжелателей. Главное, чтобы сама Академия Магии выстояла. Нам в ней учиться пять лет.
      Он снова посмотрел на меня. Я улыбнулась, утопая в синеве его глаз.
      - Я так тебя люблю, - сознался он.
      Наклонился и поцеловал в губы долгим и нежным поцелуем.

    28


    А. В. Пр: Вступительный экзамен   32k   Оценка:8.25*6   "Рассказ" Фэнтези

      ВСТУПИТЕЛЬНЫЙ ЭКЗАМЕН
      
      
       Первый раз настроение ему испортили ещё на входе в деревню. Рыжая девчушка в серых лохмотьях, напоминающих одеяние пугала оттолкнула старика костлявым плечом и промчавшись через полуприкрытые ворота, запрыгнула на деревянную крышку колодца. Кажется она даже не обратила внимания на того, кого так нагло пихнула.
      Пока толстый увалень, отставив дубину, важно водил пальцем по буквам подорожной, изо всех сил делая вид, будто умеет читать, старик угрюмо разглядывал обидчицу, которая, высунув длинный язык, царапала струп на колене и думал о том, как много неприятных вещей может соединяться в одном человеке. Ребёнок - раз, девочка - два, рыжая - три, да ещё и с зелёными глазами!
      Как следует оценив убогость лесной деревеньки, чьи полторы сотни срубов, казалось играют в прятки, скрываясь между деревьев, чахлых делянок и приземистых свинарников, старик наконец-то обнаружил дом Головы, поразившись его неухоженности. Если не знать, то отличить жилище местного управителя, от хлева по соседству, оказалось бы весьма нетривиальной задачей. Почти невыполнимой. Ну, разве по рылу, торчащему наружу. Боров выглядел несколько приличнее.
      И тут его постигло ещё одно разочарование. Ведунья, указанная в списке, как местный резидент (Резидент! Мама дорогая. Хотелось взяться за лицо), умерла вот уже три года как и замены ей так и не нашлось. Но в этом то, как раз ничего удивительного не наблюдалось. А вот кто теперь мог обладать нужной информацией, хмм...
      Не беда! Проклиная всё на свете, старик отказался от ужина, предложенного Головой и побрёл в домик умершей ворожеи, указанный пучившим глаза доброхотом. Здесь, как и следовало ожидать, разворовали всё, вплоть до пустых мешочков из под трав и надколотых колбочек. Как пояснил тупо хихикающий мальчишка, хвостом гуляющий за Головой, многие селяне, из тех, которые вычищали закрома покойницы, до сих пор щеголяли ожогами и лишаями, полученными в процессе изучения добычи.
      Пару раз, как следует, приложившись головой о невероятно низкий потолок (карлица она была, или как?!) старик выложил на чудом уцелевший трёхлапый табурет несъедобное содержимое своего дорожного мешка: тускло мерцающий шар на металлической подставке, стопку разноцветных бумажек-индикаторов и потрёпанный блокнот на металлических кольцах, для записи имён и данных, полученных в результате исследования.
      - А шар нашто? - прогундосил толстый мальчишка, протягивая руку и тут же получил по пальцам, - паке скажу!
      - Хоть мамке, - угрюмо проворчал старик и проверил: сколько осьминожьих плевков осталось внутри пера. Достаточно, - а ну, дотронься вот тут.
      Вначале, когда шумная стайка растрёпанных сорванцов выстроилась у дверей, он ожидающе постукивал пером по жёсткой ладони, поглядывая в окно, за которым, слегка перепуганные родители хлестали подпрыгивающих чад по заросшим загривкам. Потом, когда половина успела благополучно провалить тест, а вторая, скучая, принялась играть в ножики и свадьбы, он начал катать перо по закрытому блокноту. Надежды на удачу таяли, словно хрупкий апрельский лёд.
      - Ну и здравствуй. Опять, - сказал старик знакомому толстячку и поинтересовался у Головы, степенно оглаживающего засаленный жилет, думаешь у него на третий раз проявятся какие-то способности?
      - Э-э, - очень важно заметил управитель и сделал быстрый жест пальцами: "Кыш-кыш", - всегда превелика надежда на чудесное, э-э...Чудо.
      Старик думал было встать, чтобы его слова выглядели внушительнее, но посмотрел на потолок, потрогал шишку и с тяжёлым вздохом оставил дурацкую мысль.
      - Если ты думаешь, что твой отпрыск получил бы некие привилегии или особый статус - вынужден разочаровать. Прошедший проверку обретёт лишь кучу обязанностей и тяжёлой работы на ближайшие пять лет. Или - десять, если недостаточно усерден. Плюс всевозможные опасности и риск преждевременной смерти.
      - Оно то понятно, - с апломбом согласился Голова, - однако же примеры знаменитых Лиссо Рапенуна и Викко Реддиса...
      Один из которых спился, а второй - пропал без вести, закончил про себя старик, удерживаясь от желания стукнуть дурака дорожным посохом, который все дети почему-то называли магическим жезлом и просили сотворить пару леденцов
      Когда тесное помещение бесславно покинул последний претендент, старик тяжело вздохнул и некоторое время неподвижно сидел, ненавидяще разглядывая Шар Испытаний. Можно было сколько угодно убеждать себя, что не всё ещё потеряно и десять последних деревушек, где он не нашёл никого, сменятся двадцатью, переполненных подходящими претендентами. Вот только это селение в списке шло последним и теперь ему придётся возвращаться ни с чем.
      - Господин чародей! - радостно взвизгнул противный женский голос у самого входа в избу, - вот эта чертовка! Я ж ишшо думаю, ну не всех вам пригнали, кто-то, как пить дать, затаился! А ента гадина на свиньях катается. Лыцарь, мол.
      Старик обречённо поднял голову и с растущим раздражением уставился на зеленоглазого дьяволёнка, пихнувшего его у входа в деревню. Девчонка смело встретила прямой взгляд и показала кусочек языка, постаравшись сделать это незаметно для пышной матроны, сжимавшей красное ухо сорванца.
      Несколько мгновений старик имел чёткое намерение послать обоих к тем свиньям, которых они покинули, а потом, со вздохом, указал на шар.
      - Пусть приложит ладонь к нему. Плотнее.
      Девчушка начала упираться и её силой, едва не оторвав ухо, подвели к табурету. Что ж, наблюдать за экзекуцией оказалось даже приятно. Можно посчитать за месть.
      Крошечная загорелая лапка, с густым трауром под обгрызенными ногтями, легла на тускло мерцающий шар и...
      - Да вы издеваетесь! - старик вскочила на ноги, с грохотом впечатавшись головой в потолок.
      Шишка болела просто ужасно и не удержавшись он осторожно прикоснулся к ней кончиком пальца. Казалось это было незаметное движение, но оно тут же привлекло внимание спутницы, вроде как собиравшей цветочки у обочины пыльного тракта.
      - Болит? - сочувственно спросила она. Старик не ответил, яростно ввинчивая конец посоха в пыль дороги и это немедленно вызвало следующий вопрос, - дед, ты чего молчишь? Язык прикусил, когда голову отбил?
      - Меня зовут Барра Каренис, - сквозь зубы процедил чародей, - а для тебя - мэтр Барра Каренис. Ясно?
      - Угу, - она прищурившись посмотрела на белый цветок и дунула на него, подняв в воздух облако пушинок, - ты уже говорил. Раз пять, не меньше. А меня зовут - Лесса и что? Для тебя - Лесса и для других - Лесса. Дед, а идти то долго? А кормить ты меня когда будешь? Глянь: солнце уж за тыквень заваливается, а живот то не дурень - урчит, собака!
      - Барра, - проворчал он про себя, - Барра Каренис, Магистр Ордена Сияющего Лунного Диска, Кавалер Ордена Звезды, третьей степени и обладатель Большой медали Сената.
      - Дед, ты чего там бормочешь? - Лесса остановилась и подозрительно оглядела спутника, - из ума выжил? У нас вот бабка Ламма была, точно так начала заговариваться, а потом - хвать палку и ну деда своего по башке охаживать, едва оттянули! Смехота. Так ты это, не вздумай меня палкой лупить - укушу!
      Он гордо проигнорировал дурацкое обвинение в слабоумии, хоть оно и напомнило про крошечную книжицу, куда последние три года приходилось записывать самые важные дела. Возраст, рано или поздно, превращал любого в развалину, будь ты неграмотный пахарь или многомудрый маг.
      На обочине изогнулся дорожный столб с непонятной надписью: "сорок восемь", а значит до выхода из леса оставалось около четырёх лиг и двух часов. Если, конечно, продолжать плестись в таком темпе. Барра в очередной раз поразился той глухомани, куда его занесло, ведь маг и не подозревал, что в такой дыре может существовать настоящая деревенька с немаленьким населением.
      - Дед, - Лесса подняла камень и прицелившись, запустила им в потемневший от возраста явор, - расскажи, ну вот что мы с тобой будем делать в этой твоей алкалемии? Был у нас в деревне один алкаш, как его тётки звали, так тот только сивуху дул, да в свинарнике спал. Сивуху пить не стану: она - вонючая.
      - Академия, - процедил Баррра, - академия, деревенская бестолочь. Это, как университет. О-хо-хо, похоже он объясняет гоблина через орка. В общем, школа для волшебников.
      
      - То есть ты, дед, станешь учить меня на волшебника? - Лесса присвистнула и провернула вокруг шеи палку, где висел крохотный мешок с её ничтожным скарбом, - ух ты! Здорово! Пацаны просто обзавидуются. А то они всегда талдычили, типа все твои молнии и огненные птицы, они от тёмного Жонглёра. Типа, он бесенят присылает, а уж те шалят. А я теперь приду и...
      - Тебя не надо учить на волшебницу, - перебил её Барра, - ты уже - волшебница, других в Академию просто не берут, потому что невозможно из обычного человека сделать чародея.
      - Угу, ври больше, - покивал рыжий чертёнок и подхватив босыми пальцами ног сухие листья, подбросила в воздух, - а то я сказок не слыхала, про Машшу Лысого, как он императором заделался, али, как Рубби-сирота выучилась на магичку да охмурила Тёмного Властелина.
      - Тёмных властелинов не бывает, - строго заметил старик и судя по косому взгляду спутницы, утратил к себе остаток уважения, - ладно, рано ещё про такое. А учить тебя начнут с обычной грамоты, чтоб ты в магических книгах, кроме картинок ещё какую мудрость могла понять.
      - Смешной ты, дед, - Лесса важно поковырялась в носу, - гляди: лес заканчивается. Скоро поля пойдут, я там уже была пару раз с пацанами, у степняков стрелы тырили. Знаю я грамоту. У меня даже пара бабкиных книг осталась, из тех, что на растопку пустить не успели.
      - Погоди, - старик отметил её слова, но до поры отложил в сторону, - нужно проверить одну вещь...
      Лесса пожала костлявыми плечиками и поёживаясь от степного ветра, отошла к огромному клёну, вывороченному из земли давней бурей. Тщедушная фигурка скрылась в глубокой яме, оставленной, торчащими к темнеющему небу, корнями, а Барра принялся за расчёты. По всему выходило, что проход окажется стабилен лишь в пару утренних часов, но к счастью, не далее, чем в полулиге дальше по тракту.
      Заночевали в яме под рухнувшим деревом. Пока старик разводил огонь, а Лесса задумчиво рассматривала звёзды, положив под голову мешок с вещами, какой-то нервный енот бегал по краю ямы и злобно шипел. Иногда зверёк поднимался на задние лапы и угрожающе размахивал передними.
      - У него тут где-то нора, - заметил старик и удовлетворённо крякнул, глядя, как пламя набросилось на сухие чурбачки.
      - Угу, под твоей левой ногой, - заметила девчушка, не поворачивая головы, - смотри не провались, а то придётся деревяшку вязать, как дядьке Пенну. Тот олух до сих пор хромает. Дед, а ты чё не своим колдовством костёр разводил? Слабый, видать, чародей...
      Он поперхнулся, надуваясь благородным негодованием. Потом поутих, да и перед кем копья ломать: перед безграмотной пигалицей?
      - Тратить магическую энергию на всякие пустяки, - он важно поднял палец к небу, - значит остаться безоружным пред ликом серьёзного противника. Это как...
      Жахнуло так, что Барру отбросило прочь от ямы шагов на пятнадцать. Где-то выл, стремительно удаляясь, насмерть перепуганный енот, потрескивал пылающий клён, а в ушах оглушительно стучала кровь. Старик лежал неподвижно и неотрывно смотрел в ночное небо, пытаясь сообразить, что произошло.
      На фоне перемигивающихся жёлтых точек появилась перепуганная веснушчатая физиономия в обрамлении спутанных рыжих волос. Как солнце в старых дикарских манускриптах, пришла дурацкая мысль.
      - Дед, ты чего? - грязная ладонь потянулась к его лицу и старик хлопнул девчушку по пальцам, - о, живой! А я чуть не обосралась, когда ты улетел!
      - Кто, говоришь, была твоя бабка? - маг закряхтел, поднимаясь, - и кто тебя этому научил?
      - А я ничего и не говорила, - всё-таки пришлось воспользоваться помощью, опираясь о горячую ладошку, - ты ж не спрашивал, дед, забыл? Родители мои, мамка и папка, погибли считай в тот год, как я родилась, еле-еле успела за титьку подержаться, а бабка, Мосса-ведунья, померла три года как. Молния в неё жахнула - даже угольков не осталось.
      Ведунья! Старику захотелось стукнуть себя по лбу. Как он сразу не догадался спросить: были ли у погибшей старухи потомки!
      Пока они топали к месту ночлега, Барре успели поведать, про то, как бабка-ведунья пыталась учить непутёвую внучку мастерству заклятий, но всё без толку: девчушка больше мастерила кукол из веток и коры, да гоняла гусей гибкой лозиной.
      Как понял старик, старательно вылавливая зёрна информации из потока словесного мусора, прорыв наступил спустя пару месяцев после смерти ведуньи. Лесса вместе с друзьями отправилась к лесному озеру, куда строго-настрого запрещали ходить из-за огромного количества бортей, привлекающих внимание медведей сластолюбцев Обычно всё сходило с рук, но не в этот раз.
      Стоило им забросить самодельные удочки в покрытую зелёным налётом воду, как с ближайшего дерева, с оглушительным треском ломающихся сучьев рухнул огромный медведь с пустой гноящейся глазницей и пеной на оскаленных клыках. Встреча должна была закончиться печально, как и всегда, когда в лесу находили лишь обглоданные косточки пропавших, но не в этот раз.
      Когда пятеро мальчишек и две девчонки с визгом рванули прочь, Лесса внезапно остановилась и выбросив руку перед собой, впаяла ревущему зверю огненный шар прямо в большой чёрный нос. Завизжав, не хуже испуганной детворы, мишка чесанул в другую сторону, а рыжеволосая девчонка, задумчиво оглядев дымящиеся ладони, помчалась догонять остальных.
      Взрослые так и не узнали о способностях Лессы, а вот товарищи пользовались ими вовсю: сбить молнией осиное гнездо, чтобы полакомиться мёдом; рвануть огненный шар под водой и собирать оглушённую рыбу или жахнуть громом посреди стойбища степняков, чтобы спереть несколько стрел и кинжалов, пока ошалевшие кочевники носятся в поле с дикими воплями: "Гром-Шайтан! Гром-Шайтан!"
      Старик задумчиво смотрел на рассказчицу, проклиная порочную практику подбирать учеников Академии исключительно среди жителей крупных селений. Вот перед ним сидит десятилетний вундеркинд, который мог бы уже четыре года как обучаться и...
      Три года, как был бы мёртв, закончил он про себя и угрюмо завернулся в плащ, заваливаясь спать. Пожелать спокойной ночи рыжему чертёнку он не пожелал.
      - Спокойной ночи, дед, - хмыкнула девчушка и торопливо догрызла сладкий сухарь с куском вяленого мяса, - хорошо, но мало. Дед, слыш? Спишь? Ну и ладно.
      И принялась деловито шарить в рюкзаке Барры. Тот хотел возмутиться и отругать наглую морду, но не успел: уснул.
      - Хочешь сделать дырку в воздухе? - все его объяснения Лесса интерпретировала именно так, - дед, а ты вчера не слишком сильно башкой приложился, когда шлёпнулся? Чёй-то я ни в единой сказке не помню про дырки в воздухе.
      - Потому что маги стараются не афишировать некоторые вещи, - заметил Барра с некоторым злорадством отмечая замешательство на веснушчатой физиономии. Тем не менее, пояснил, - мы не обо всём рассказываем простым людям. Всегда должен оставаться козырь в рукаве.
      - Угу, - согласилась рыжая, - вот и я тогда Пурриму точно так сказала, а он обозвал меня жульничихой и хотел в глаз дать. Мурло толстожопое!
      Всё. Барра Каренис мысленно очертил круг в воздухе и посылая крошечные импульсы из кончиков пальцев, повёл руками, стараясь чтобы ладони всё время находились на одинаковом расстоянии от земли. Отсутствие практики давало знать о себе периодическим жжением то в в левой, то в правой. Осторожнее, ещё не хватало, чтобы его шибануло молнией, как...
      Бабку-ведунью, погибшую три года назад.
      Три года?!
      Старик слегка ойкнул, когда полупрозрачная синяя молния пробила правую ладонь, но Лесса не обратила внимание на его оплошность, потому что хлопнув в ладоши, радостно уставилась на туманную спираль, бешено вращающуюся над землёй прямо перед ними. Жухлая трава, подхваченная магическим вихрем, исчезла, провалившись в никуда, а длинные седые волосы Барра трепетали, закрывая глаза.
      - Всё, пошли, - старик потряс поражённой конечностью и взял Лессу за предплечье, - не бойся.
      - Тю, надо оно мне, - к его удивлению, девчонка не стала сопротивляться, а с возбуждением на мордашке, первая прыгнула в туманное нечто, - дед, ты где-е-е...
      Как обычно, во время перехода затылок больно кололо ледяными иглами и сильно ломило поясницу, но сейчас старого мага так интересовала гибель деревенской ведуньи, что он напрочь игнорировал неприятные ощущения, как и туманные щупальца, опутавшие тело с головы до ног. Они, на мгновение, плотно сжали чародея, а потом с громким: "Чпок!" выбросили через упругую мембрану мрака в дождливый сумрак побережья.
      Лесса уже была здесь и в диком восторге швыряла камни в набегающие тёмно-зелёные валы, наслаждаясь каждым: "плюх". Одежда на девчушке, то ли от мелкого дождя, то ли от океанских брызг успела насквозь промокнуть, как никогда напоминая тряпьё, снятое с полевого чучела.
      Переход тихо хлопнул и закрылся, а Баррра со вздохом набросил на седые волосы капюшон плаща и подошёл к спутнице, чтобы с определённой долей сожаления, оторвать от интереснейшего занятия. К этому времени действия девочки успели привлечь внимание множества чаек и парочки бакланов, до сего дня неизбалованных подобным развлечением. Кроме того, старик успел заметить золотистый хвост, плеснувший в отдалении. Русалки? В это время года?
      - Пошли, - он легко подтолкнул Лессу, - Академия не так далеко от побережья, ещё успеешь наиграться.
      - Дед, - Лесса бросила последний камень и с видимым сожалением отряхнула лапки от песка, - а чо болтают про какие-то ензамены, типа без них не примут? Я книжки бабкины глядела, но давно да и память у меня - дырявая, всё: тю-тю!
      - Для тебя это будет очень простой экзамен, - он угрюмо усмехнулся и похлопал спутницу по плечу, - идём. Нам ещё предстоит пройти около тридцати лиг и не думаю, что у меня выйдет это сделать за день.
      Они поднялись по склону, где понуро мокли крохотные деревца с висячими ветками и вышли на дорожку, уложенную потрескавшимися каменными плитами. Ступая по мокрому камню, отполированному тысячами ног, Барра думал, как ему сформулировать вопрос, чтобы не расстроить девочку.
      - Лесса, - кашлянув, сказал он, - а твоя бабушка, Мосса...Как с ней вообще это произошло?
      - А мне почём знать? - казалось Лессу не очень огорчило упоминание погибшей родственницы, - пошла в лес за своими травками, а народ глянь: молнией в заросли как шандарахнет! А бабки нет и нет. Пошли искать, а там только выпалина в снегу. Да ну, не хочу вспоминать. Ты лучше про свою Ахадемию расскажи? Она большая? Говорят там дракон настоящий на цепи сидит, правда?
      Снег...Ф-фу, от сердца отлегло. Значит, простое совпадение.
      - Зима значит, - он брезгливо отбросил с тропинки в густую траву осуждающе квакнувшую жабу, - это хорошо.
      - Какая зима? - Лесса, бежавшая чуть впереди, остановилась и недоумённо уставилась на него зелёными пуговками глаз, - и чегой тут хорошего? Середина весны была, аккурат на третий день опосля Солнцеверчения. А, ты про снег...Так место там такое, глухое, снег иногда и до лета лежит...Дед, ты чего? Тебе плохо?
      Барра остановился и постоял на месте, массируя пальцами впалую грудь. Сердце колотилось так, словно собиралось проломить рёбра и удрать в приближающуюся полосу чахлого леска. Это не могло быть простым совпадением, но почему какая-то, никому не ведомая Мосса, одновременно с...
      - Всё хорошо, - он глубоко вздохнул и опустил руку, - стар я стал, вот и приходится передышку делать. Что ты там спрашивала?
      - Дык, про Ахинению вашу, - Лесса смахнула каплю влаги со вздёрнутого носика, - какая она? Дракон вон, тоже...
      - Нет драконов, совсем нет. Как и Тёмных властелинов, - дырка в плаще, неряшливо заштопанная месяц назад, дала течь и теперь холодный ручеёк, весело струился между лопаток. Волшебник попомнил Тёмного Жонглёра и поёжился, - а Академия - очень красива: пять корпусов белого камня, с золотыми куполами и звёздами на шпилях. Когда наступает ночь, звёзды вспыхивают и во дворе становится светло, как днём.
      - Тю, а спать то как? - рот Лессы открывался всё шире и шире, - я со светом не могу, чай не малышня, какой бука под койкой чудится!
      - В общежитиях на окнах волшебные шторы, - Барра с внезапным остервенением раздавил, выкатившийся на дорогу, гриб-подорожник. Хотел раздавить: чёртово растение увернулось и с глухим писком удрало прочь, - когда наступает утро, они исчезают и все студенты знают, пора идти на занятия. Самых ленивых и отъявленных сонь кровати сбрасывают на пол.
      Зачем я повторяю старые сказки, слышанные от старшекурсников? - спросил он себя и не смог дать подходящего ответа, - ну давай, заверни ей ещё про подвал.
      - А в глухом подвале, под ректоратом, деканы держат слепое чудовище, которое питается человечиной, - Лесса подозрительно покосилась на него, - когда студент не успевает подтянуть хвосты, его сбрасывают в яму с монстром, чтобы люди не знали, какие неумехи попадаются среди чародеев.
      Некоторое время оба молчали. Барра вспоминал первые дни и недели пребывания в Академии, сетуя на старческую память, превратившую лица товарищей в расплывчатые пятна и заменившую важные события чёрными провалами пустоты. Лесса сосредоточенно пинала опавшие листья и костистые остовы перекати-поля, попавшие на дорогу и о чём-то думала. Накоенец она остановилась и насупившись, ткнула указательным пальцем.
      - Дед, а мне кажется: врёшь ты всё! - и с победным видом ухмыльнулась, - ну не могет так быть, чтобы у чародеев взаправдашнего дракона не было! Должно прячете в погребе, как то, слепое, монстрище. И вообще, не филонь, рассказывай ещё. Только больше не ври.
      Барра стряхнул с капюшона скопившуюся воду, пошипев, когда ткань задела две свежие шишки и посмотрел в небо: облака, мало-помалу, светлели, а капли дождя становились всё реже. Оглядевшись, старый чародей опустил взгляд и обомлел: одежда девчушки исходила паром, густым, как дым костра и сохла на глазах. Ощутимо пахнуло жаром.
      Вундеркинд, - повторил он про себя, - ох и навозимся!
      - Ладно, - буркнул старик, - студентов в Академии училось так много, что когда занятия заканчивались, во дворе трудно было пропихнуться. Вся эта орава носилась взад-вперёд, кастовала чепуху, кололась молниями и просто орала.
      - Э-э, дед, да ты опять заливаешь, - Лесса подняла руку, - да если бы вы выучили столько чародеев, от них продыху бы не было! Куды не плюнь - чародей. А на деле? К Моссе, бабке моей, ходили аж из Лузериня, а это, чтоб не стрындеть - двести лиг. Жалились: далеко, да ближе нет никого.
      - Ну, такое количество волшебников, да на весь мир - оно не очень то и много, - не рассказывать же про последний курс и практику, когда большинство студентов навсегда лишались права кастовать даже мелочь, типа огонька на пальцах, - некоторые прячутся.
      - Дураки какие-то, - отмахнулась Лесса, - вот я, когда выучусь, стану чародейкой при короле, а потом он втюрится в меня и возьмёт в королевы. Стану я королевой-волшебницей и начну ходить в красивых платьях, есть сплошные конфеты да пирожные, а спать в мягкой постели.
      - То - Тёмный властелин, то - король, - Барра шмыгнул носом, - где ж на всех чародеек набраться этого добра?
      Он не стал поминать вещи, знать о которых собеседнице было ещё слишком рано. Государственные протоколы большинства стран не приемли магов - правителей, плюс ещё несколько хитрых законопроектов почти полностью ограждали власть от присутствия чародеев. Но мечтать то не вредно!
      Так они и проболтали до самого вечера, делая короткие остановки для завтрака, ланча, обеда, полдника, ужина и ещё пары десятков перекусов. К вечеру Лесса успела вымести все продукты и теперь дорожный мешок Барры напоминал сдувшийся шар, вроде тех, которые они, будучи подростками, наполняли дымом из костра и запускали в небо.
      - Есть хочется, - сообщила девчушка, когда они устраивались на ночлег в полуразрушенной избушке с чудом уцелевшей крышей. Зато здесь имелся деревянный топчан, где они и устроились, - там ничего не осталось?
      - Могу дать пожевать мешок, - сухо заметил старый чародей, - ну, или сожри меня, прорва ушастая!
      - Я маленькая, - Лесса прижалась к нему и поплямкала, - расту, а значит надо много кушать. Эй, дед.
      - У? - Барра уже начал задрёмывать, да и сил поправлять наглое создание не оставалось. Дед, значит - дед.
      - А ты кто сейчас в академии? Самый-самый главный?
      - Я в отставке, - сонно пробормотал он, - вот уже двадцать лет.
      - И тебя послали в такую даль? - зелёный глаз приоткрылся, уставившись на него, - старого больного деда в отставке? Рехнулись чтоль? Помоложе никого не было?
      - Н-н, - он укусил себя за язык, - сам вызвался. Решил вспомнить прежние деньки. Стариной тряхнуть, так сказать.
      - Собой чтоль? - она захихикала и закрыла глаза, - стариной тряхнуть, хи-хи!
      Проклятая малышня напрочь сбила весь сон. Слушая тихое сопение соседки, Барра лежал на топчане и смотрел через провал в крыше на ночное небо. Среди золотых гвоздей, вбитых в бархат тёмно-фиолетового окраса, лениво тянулась паутина облаков, ловящих недоступный людям луч спрятавшегося светила. В это время года, по небу могли лететь огнехвосты, но явно не после дождя. Да и вообще, как и большинство другой живности, промышлявшей ранее вокруг Академии, они ушли далеко на юг.
      Старость - не радость. Даже для элементарного сонного заклинания пришлось сосредоточиться и хорошо напрячься. Но лежать в ночи, думая невесёлую думу, казалось просто невыносимым. Едва дождавшись последнего витка, сон тотчас набросился на старика и утащил прочь.
      Наутро от вчерашнего дождя не осталось и следа. Пока Лесса спала, смешно плямкая потрескавшимися губами, Барра сходил в рощу, по соседству с полуразрушенной сторожкой лесника и по старой памяти отыскал яблони, потомки тех, которые они оббирали с друзьями. Уцелела и одна из его старых знакомых, теперь - покосившаяся, почти без листьев и с одним-единственным плодом. Он осторожно принял предложенный дар, сам не зная, почему, воспринимая, как некий знак.
      Молодые деревца щедро отсыпали в мешок жёлтых яблок с приветливо красными боками. Не удержавшись, старый чародей от души впился в сочную кожицу и тут же замычал, схватившись за щёку: остатки зубов выразили решительный протест против подобного обращения.
      "Манки - нет!" - злорадно подумал Барра и невзирая на боль, дохрустел яблоком.
      Наглая пигалица, проснувшись, упорно не желала приводить себя в порядок, поэтому пришлось огреть её посохом, указывая направление к сердито булькающему ручью. Впрочем, там Лесса разошлась и фыркая, подобно поросёнку, едва не купалась в холодной прозрачной воде.
      Попробовав плод со старой яблони, Девочка отметила его необычный вкус, а остальные сжевала без комментариев.
      - Ну, далеко там до твоей Окотемии? - поинтересовалась она, выплёвывая семена от последнего яблока, - жуть, как не терпится посмотреть! Это ж надо, цельных пять храпусов!Что это, кстати?
      - Уже недалеко, - почти спокойно сказал Барра и вздохнул, - пошли, окотемия.
      Деревья вокруг стали выглядеть много культурнее, хоть опытный глаз и подмечал признаки вырождения столь долго выводимых пород, а узенькая дорожка заматерела, вырастая вширь и щеголяя бордюром, кое где сохранившим следы белой краски. Стали попадаться изваяния поющих Элементалей - спутниц Жонглёра и Лесса принялась вертеть головой, временами забывая закрыть рот.
      - Ух ты! - бормотала девчушка, - глянь, а эта то на голове стоит! А эта чё ногами делает? А чо у энтой рука отвалена и никто на место не присобачил? Обленились вкрай, чародеи твои.
      Она даже не заметила, когда они миновали остаток ограды, но старый волшебник знал, куда смотреть, поэтому углядел каменные блоки среди густой травы. Увидел и отвернулся.
      - Слышь, дед, - Лесса начала подпрыгивать от возбуждения, - я так понимаю, что мы рядом, да? Так где все? Где люди, дома, Аханемия твоя? Почему тут так тихо?
      - Мы почти пришли. Погоди немного и сама всё узнаешь.
      - Что это? - Лесса ойкнула и схватилась за край его плаща.
      Зелёные деревья сменились обгоревшими скелетами, протягивающими чёрные ветки вверх в молчаливом вопле отчаяния. Земля спеклась в бесформенную массу, напоминающую стекло, а ровная дорожка рассыпалась на почерневшие плиты, напрочь исчезающие около самого...
      - Дыра, - потерянно прошептала девочка и осторожно став на край провала посмотрела вниз, - такая большая! Такая глубокая...
      - Это - всё, что осталось от Академии, - Барра никак не мог откашляться, - три года назад, на третий день после весеннего Солнцеверчения с неба упал огненный шар, который уничтожил Магическую Академию и всех, кто в ней находился.
      Ой! - пискнула Лесса.
      Но это ещё было не всё. Далеко не всё.
      - По случаю празднования трёхсотлетия основания, в Академии собрались все её выпускники, - ноги внезапно ослабли и Барра покрепче вцепился в палку, - все маги Центрального Мира.
      - Ой, - ещё тише повторила девчушка, - а...
      - Уцелело всего семеро. Семеро, которые не поехали на торжество. Кто - по личным причинам, кто, - он откашлялся, - из-за болезни. Теперь мы, эти семеро, пытаемся организовать новую Академию, взамен уничтоженной.
      - А зачем, - с подозрением начала Лесса, но старик вновь перебил её.
      - Каждый поступающий обязан знать о судьбе предшественников, знать, какая опасность может ему угрожать, поэтому мы приводим найденных детей с магическими силами сюда и показываем это.
      - И сколько вы уже нашли?
      - У нас уже есть девять студентов, - он покашлял, - если согласишься - станешь десятой. Десять - счастливое число, как число рук у Жонглёра.
      Угу, хмыкнул он про себя, и произносишь ты эту фразу уже третий раз.
      - Дед, - Лесса прищурилась, - я ж тебя спросила: сколько вы нашли, а не сколько согласилось. Жульничаешь?
      - Жульничаю, - со вздохом признал Барра, - нашли три десятка, а согласилось - девять. Ну, тебе самой решать.
      - Обосрались значит, - пробормотала девчушка, покачиваясь с носка на пятку, - дураки какие-то! Эй, дед, - она повернулась, - согласная я. Веди.
      - Десять - хорошее число, - он обнаружил, что всё это время задерживал дыхание и медленно выдохнул, - хорошее....
      Кости ломило. Должно быть опять пойдёт дождь. А ведь предстояло ещё идти четыре лиги по разбитой просёлочной дороге. Впрочем, сегодня это не казалось старому чародею таким уж тяжёлым испытанием.
      Взяв за руку рыжеволосую зеленоглазую девчонку, Барра медленно пошёл прочь от чёрной бездонной дыры. Лесса, вприпрыжку шагающая рядом, посвистывала сквозь щербатый зуб, не подозревая, что свой вступительный экзамен она сдала на отлично.
      
      
      
      

    29


    Goodvin Пр: Новенький   39k   Оценка:9.30*11   "Рассказ" Фэнтези



    Мелвон Штиль заканчивал очередной отчет Министру, как вдруг в его дверь постучали, и на пороге появился взволнованный советник Чонси.
    - Прошу прощения, наместник... - начал советник, неловко.
    - Что случилось, Чонси? - спросил господин Штиль немного раздраженно. - Я же просил не отвлекать меня сегодня. И прошу об этом каждый раз. В конце каждого квартала. Пока я занимаюсь отчетом...
    - Это касается Вашего сына! - чуть ли не заикаясь, перебил советник.
    Наместник тяжело вздохнул и, дописав предложение, наконец-то оторвал взгляд от бумаг.
    - Чонси, это не могло бы подождать до вечера?
    - Но Вы сами просили сообщать о подобных вещах! - возразил советник.
    Мелвон Штиль начал выстукивать нервный ритм ручкой по столу. Выглядел он как человек, посвятивший всю последнюю ночь скрупулезным подсчетам. Под глазами залегли тени, а верхние пуговички рубашки были бессовестным образом расстегнуты. Не говоря уже о спущенном галстуке. Наместник никогда не позволял себе выглядеть небрежным.
    - Хорошо, - отложил наместник ручку в сторону. - Что Оскар натворил на этот раз?
    - Боюсь, его отчислили, - промямлил советник.
    Мгновение господин Штиль непонимающе смотрел на бедного Чонси.
    - Что? - воскликнул он. - Ведь он не проучился там и недели? К тому же, ты говорил, что у Первого Университета Счетоводов хорошая репутация. А его куратор и вовсе твой шурин!
    - Да, так и есть. Но...
    - Как можно добиться отчисления за неделю? Что он там делал? - не унимался Штиль. - Побил какого-нибудь преподавателя? Разгуливал голышом? Устроил пьяный демарш?
    Советник Чонси тут же достал платочек и вытер со лба выступившую испарину. Он всегда начинал нервничать, когда наместник приходил в ярость. Да и как тут не занервничать, размерами господин Штиль напоминал приличного медведя, а в минуты ярости вид его и вовсе становился диким и непредсказуемым.
    - Хуже... - еле выдавил из себя Чонси. - Боюсь, что Оскар снова... Магичил.
    - Что ты там бормочешь, Чонси?
    - Я говорю, что Оскар снова магичил! - на этот раз чуть ли не выкрикнул советник.
    Господина Штиля слегка передернуло. Он тут же оглянулся по сторонам.
    - Зачем же так орать... Не приведи свет, еще кто услышит. Он здесь?
    Чонси кивнул.
    - Пускай войдет.
    - Но...
    - Пускай войдет!
    В этот момент дверь в кабинет открылась, пропуская внутрь юношу, вида такого, что никто бы никогда не подумал, что это сын самого наместника. Мятый пиджак небрежно свисал с худого плеча, край рубашки выглядывал из брюк, с ботинок сыпалась грязь. Не чесанные темные волосы свисали на лоб, заботливо скрывая повязку на левом глазу. Здоровый правый глаз, неестественного зеленого цвета, уставился на господина Штиля.
    - Святые круги, Оскар, что на тебе надето? - ужаснулся наместник.
    - Форма Университета, - скучающим голосом ответил Оскар.
    - Ах да. Университета, - подтвердил наместник. - Из которого тебя отчислили.
    Оскар закатил глаза.
    - Значит так...- господин Штиль начал расхаживать по кабинету, измеряя его своими широкими шагами. - Мы меняли три школы. Пять подготовительных корпусов. Восемь! Восемь надомных преподавателей - репетиторов. Как ты считаешь, сынок, это хорошая тенденция?
    Оскар молчал.
    - Ну, - выступил Чонси, усмехнувшись, - явно прогрессирующая.
    Штиль тут же цикнул в его сторону и советник снова принял осуждающий и серьезный вид.
    - Я даже не хочу знать, что ты там выкинул на этот раз!
    С особым драматизмом, наместник извлек из ящика стола какие-то бумаги и шлепнул их на стол.
    - Твои документы на перевод, - кивнул он на бумаги. - Я уже заранее предвидел, что в обычном Университете для ЛЮДЕЙ ты долго не протянешь. С завтрашнего дня отправляешься в Черное Перо.
    В этот момент, Оскар, все пребывание которого в кабинете отмечало только искреннее безразличие ко всему происходящему, встрепенулся и уставился на отца.
    - Это шутка? - прозвучал его стеклянный голос в нависшей тишине. - Это же Академия для магов?
    - Так точно сударь.
    - Что делать в Черном Пере обычному человеку?!
    - Обычному человеку? - начал наместник с нажимом. - Обычный человек может заставить соседскую собаку подлететь на десять метров в воздух? Обычный человек может поднять парту и запустить ее на крышу школы... вместе с сидящим на ней учеником? А обычный человек может вышвырнуть в окно надомного учителя щелчком пальцев? Ты хоть представляешь, какой это был скандал?
    Советник Чонси побледнел.
    - Как бы мне не хотелось это признавать, но ты маг, Оскар. Ты видел свои глаза? - он запнулся. - Такого цвета не существует среди обычных людей. Как бы я не покрывал твои выходки, с каждым годом становится все хуже. Святые силы, Оскар, люди уже начинают шептаться! А что если вдруг слух о том, что сын наместника - маг и живет среди людей, дойдет до Министра? Неизвестно чем это может обернуться! Пойми, что и для тебя и для меня будет лучше, если ты будешь среди... своих.
    - Да ладно, отец, это же смешно! - взорвался Оскар. - Ты хочешь, чтобы я всю свою жизнь охотился на гоблинов и эльфов? Истреблял ведьм и прочую нечисть? Чем там занимаются маги?
    - Маги на протяжении долгого времени охраняют наши Земли от того, с чем люди, к сожалению, справиться не могут, - констатировал господин Штиль задумчиво. - От разного рода... Волшебства. Ты маг. И мой долг отправить тебя в Академию.
    Минуту мужчина и юноша, молча, смотрели друг на друга, словно заклятые враги.
    - Отлично, - произнес Оскар наконец-то. - Посмотрим, что ты будешь говорить, когда узнают, что сына наместника Южного Округа сожрал дракон или затоптал кентавр.
    Мелвон Штиль взял со стола документы и сунул их в руки сыну.
    - Завтра Чонси отвезет тебя в Черное Перо.
    ***
    Каспар Шакербалль удобно устроился в своем кресле.
    Сегодня у Магистра Академии юных магов был удивительный день!
    Человек и новоявленный маг прибыли в стены его родного Черного Пера, и теперь, с нескрываемым удивлением, разглядывали убранство его кабинета. Чего здесь только не было: картины, изображавшие сцены битв магов с дикими эльфами и упырями. Чучело фантастического существа с головой орла и телом косули; настоящий водопад, стекающий по стене, и маленький смерч - уборщик, перемещающийся по кабинету, собирая разного рода мелкий сор.
    Ах, как же Магистр любил эти округлившиеся глаза и полуоткрытый рот! Ведь простой народ редко заглядывал к нему в гости, и каждый раз Магистр с упоением наслаждался этой потрясающей реакцией.
    "Ах, бедные люди, как же им не повезло жить в столь скучном мире!" - каждый раз говорил Шакербалль своему лучшему другу и правой руке - профессору Калиго, когда какой-нибудь странник лихом попадал в Академию и в ужасе шарахался от парящего под потолком студента.
    - Большая честь, советник Чонси, видеть Вас собственной персоной. И, несомненно, юного господина Штиля, - Шакербалль расплылся в одной из своих самых приятных улыбок. - Я готов ответить на любые Ваши вопросы.
    - Прошу прощения, Магистр, - смущенно начал Чонси, пытаясь вежливо избавиться от урчащего щенка цербера у себя в ногах, - я представлял Вас несколько иначе...
    И действительно, строгий черный костюм, галстук-бабочка, аккуратно выстриженная бородка - совсем не ассоциировались с магической Академией.
    Ах! - воскликнул Шакербалль, всплеснув руками. - Вы, очевидно, ожидали увидеть белобородого старца в мантии со звездами и шляпе с бубенцами? Боюсь Вас разочаровать, но остроносые тапочки нынче не в моде даже у магов.
    Он хитро улыбнулся и склонился к советнику.
    - Может быть, вы еще думаете, что мы тут абракадаброй балуемся? Право, какие странные представления у людей о магах, верно, Бого-Бого?
    Оскар и советник непонимающе заметались взглядом по сторонам, пытаясь понять, к кому обращается Магистр.
    В этот момент, предмет неизвестного происхождения, на котором спокойно лежала рука Шакербалля, вдруг ожил и выпустил четыре пары складчатых конечностей. Вслед за ними медленно вынырнула голова с двумя бусинами умных глаз.
    - Бого-Бого, - уточнил Магистр, пройдясь рукой по древовидному панцирю. - Моя ручная черепаха.
    Каспар Шакербалль был человеком интересным во всех смыслах. Не смотря на заметную седину в висках и аккуратной бородке, сухость рук и глубину глаз, цвета удивительного, как и полагалось каждому магу, назвать его стариком было бы просто кощунством. Кошачий голос Магистра творил с людьми страшные вещи. Каспар Шакербалль был тем самым магом, который мог в сердцах рассуждать о внешней политике Объединенных Земель и, одновременно играться с выводком доморощенных саламандр. Более того, Шакербалль был единственным магом, к которому периодически наведывался сам Министр, признавая мнение того "разумным и независимым".
    - Не изволите ли кофе? - любезно предложил Магистр.
    Шакербаль поманил пальцем, стоявшие на кофейном столике чашки и те, тут же взмыв в воздух, плавно направились в сторону гостей.
    Чонси первый раз наблюдал такое неприкрытое и откровенное магическое действо, поэтому рот его снова принял округлую форму.
    - Как вы это делаете?
    Шакербаль ловко поймал свою чашку и, оттопырив мизинчик, сделал маленький глоток.
    - Видите ли, советник, чтобы объяснить Вам, как я это делаю, Вам для начала нужно пройти курс подготовки юного мага, изучить основы воздушного манипулирования и воздухотворения. Ну и отучиться десять лет в нашей Академии, несомненно.
    Видимо, эта перспектива не очень обрадовала Чонси и он, поймав свою чашку, тут же сделал шумный глоток.
    Оскар, начищенный с утра прислужниками отца до блеска, отдирал от лацкана своей рубашки эмблему рода Штиль. Волосы он уже успел привести в привычный вид вороньего гнезда, а кофе расплескать по белоснежным манжетам.
    - Значит, Вы утверждаете, советник, - начал Шакербалль, с любопытством разглядывая юношу, - что Оскар принадлежит к роду, несомненно, древнему и значимому. Роду магов. Удивительное событие! В наше время большая редкость, чтобы среди обычных людей рождался маг. Помнится, последний раз такое случалось два столетия назад.
    - Понимаю, что не совсем вежливо обращаться к Вам после того, как новый учебный год уже начался, но наместник рассчитывает на Вашу благосклонность. Мальчик... - Чонси запнулся. - Очень талантлив.
    - Несомненно, - заключил Магистр. - В таком случае, я не могу не выполнить свой долг и не принять Оскара в нашу Академию. Я надеюсь, что ему тут будет хорошо, и он найдет свое место. Магам среди людей приходится не сладко, боюсь, мы так и не сможем до конца искоренить эти предрассудки. Отправить Оскара в Черное Перо было правильным решением. Судя по всему, у него большие способности в воздухотворении. Очень интересный цвет глаз.
    Не смотря на то, что один глаз Оскара был скрыт под повязкой, Магистр ни разу за все время беседы не сделал на этом акцента. Он лишь поглядывал на того с необъяснимым удовольствием и поглаживал панцирь Бого-Бого.
    - Наместник будет Вам очень признателен, - произнес Чонси.
    ***
    Академия была построена в лучших традициях готической архитектуры. Здание стремилось ввысь шпилями пяти башен, щедро сдобренных орнаментом в виде горгулий и прочей нечисти. Витражи на гигантских окнах поражали воображение своими искусными узорами, а тяжелые колонны поддерживали стрельчатые арки, выстроенные вдоль открытой галереи, по которой прогуливались отдыхающие студенты. Все, как один, они были одеты в черные строгие костюмы и рубашки, от чего принимали вид траурный и печальный.
    - Мрачновато у вас тут... - произнес советник и тут же запнулся. - Я хотел сказать, немного необычно.
    Вместе с Оскаром и Магистром он направлялся по центральной аллее к своему автомобилю.
    - О да, - довольно отозвался Шакербалль. - Предыдущий Магистр испытывал ужасную тягу ко всему жуткому и будоражащему. Любил напустить страха. Несколько столетий назад тут разве что летучие мыши с потолков не свисали. Но я же... Я люблю природу. Нахожу в ней истинную прелесть и чистоту. Флора и Фауна - вот два моих любимых имени.
    И правда, на всей территории Академии буквально и шага нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на какую-нибудь растительную инсталляцию.
    Налетел легкий порыв ветра и Шакербалль тут же скинул его быстрым щелчком пальцев.
    - Академия находится на перепутье четырех ветров, - начал Магистр. - Каждый раз приходится сдерживать этих проказников.
    Чонси подозрительно озирался по сторонам. Оскар плелся позади, изредка бросая недовольные взгляды на местных студентов.
    - Магистр Шакербалль! Каспар! - раздался незнакомый взволнованный голос.
    Быстрым шагом к ним направлялся мрачный худой мужчина. Его вид был крайне серьезен, а на лице блуждало не самое доброжелательное выражение.
    - Только что пришло известие из Скалистых Ухабов. Еще один легион магов разбит при попытке остановить полулунных оборотней... - мужчина запнулся и начал внимательно разглядывать спутников Магистра.
    Оскар в ужасе округлил глаза.
    - Ах, Калиго, дорогой друг, какая жалость! - воскликнул Шакербалль. - Я обязательно обсужу с Вами этот вопрос, как только провожу нашего гостя.
    Декан сверлил своими черными глазами советника с нескрываемым презрением. На его худом и бледном лице появилось выражение глубокой неприязни.
    - Понятно, - процедил Калиго и развернулся к Магистру. - Зайду к Вам вечером. В восемь.
    - В восемь, - кивнул Шакербалль.
    Калиго развернулся, и быстро направился прочь.
    - Маверик Калиго - декан нашего факультета землестроения, - произнес Магистр, глядя на удаляющуюся фигуру. - У него доброе и чуткое сердце, но ужасная аллергия на людей.
    Они уже почти добрались до парадных ворот, как вдруг Чонси буквально застыл на месте.
    На спортивном стадионе, в паре метров от них, готовясь к марафону, разминались студенты. Все это ни чем не отличалось от обычного занятия по физической подготовке, если бы не одно но: меж учеников, грациозно выстукивая такт и пережевывая травяную жвачку, перемещался единорог, облаченный в легкую, спортивного вида попону. Белоснежная грива развевалась на ветру, а на мощной шее болтался тренерский свисток.
    - Простите... - заикнулся Чонси. - А что там делает лошадь?
    Единорог замер, обернулся и в несколько скачков настиг советника. Взгляд прозрачных глаз стал жесток и непреклонен.
    - Повтори это слово, - с натяжкой струны попросил единорог басистым человеческим голосом.
    Оскар и Чонси буквально потеряли дар речи. Шакербалль весело рассмеялся.
    - Пигасо наш преподаватель по маго-физической подготовке, - объяснил Магистр и обратился к обиженному единорогу. - Будет тебе, Пигасо. Ты уж извини советника, впервые видит единорога воочию.
    - Ваше слово, Магистр, - единорог гордо вскинул голову. - Попрошу людей держать подальше от тренировочной площадки.
    С этими словами, Пигасо резво направился к беговым дорожкам, где в позе готовности выстроились девочки. Ловким движением единорог поймал свисток и в воздухе разнесся оглушающий свист.
    - Прошу простить Пигасо, - сказал Магистр. - Он очень чувствителен. Как и у любого жеребца, в нем не отнять огня и задора, но если задеть его за живое...
    Чонси хотел было высказаться по этому поводу, но решил, что на сегодня с него достаточно магии и неуравновешенных преподавателей. Больше всего он желал вернуться к себе домой и заварить лимонного чая.
    - Не сомневайтесь, дорогой Чонси, Оскар отныне находится в надежных руках! - сказал Магистр, прощаясь.
    Советник с каким-то обреченным видом помахал Оскару рукой, хлопнул дверцей и поспешил завести мотор. Путь ему предстоял не близкий.
    Как только машина Чонси скрылась из виду, Шакербалль развернулся к Оскару.
    - Добро пожаловать в Черное Перо, господин Штиль! - Глаза Магистра ядовито блеснули.
    Оскар сглотнул.
    ***
    На оставшиеся полдня Магистр устроил Оскару настоящую экскурсию по Академии. Они поднимались в башни воздухотворцев, землестроителей и водосоздателей, заглядывали в загоны с домашними кентаврами и рыбохвостами, посетили "скромную", по словам Магистра, библиотеку, где книжные стеллажи стремились ввысь к самим звездам. В Академической столовой Оскар с замиранием сердца наблюдал, как шеренга тарелок, подобно космическим захватчикам, перелетает от стола к столу.
    Перед тем, как направиться в студенческую башню, где располагались комнаты учеников, Магистр и Оскар заглянули в аудиторию к воздухотворцам. Приятного вида женщина, облаченная в кружевное черное платье и изящную шляпку с вуалью, устраивала перед студентами настоящее представление. Прямо перед ней на столе, извивался и закручивался маленький смерч, перемещаясь по всему периметру деревянной столешницы.
    - Вильгельмина Сириюл, - шепнул Магистр Оскару. - Декан факультета воздухотворения. Вашего факультета, господин Штиль.
    - Запомните, - пристально смотрела профессор Сириюл на ураганчик. - Создаем руками. Управляем глазами.
    - Замечательно, - гордо произнес Магистр. - Ну что же, не смею Вас более задерживать.
    На третьем этаже студенческой башни, где обитали воздухотворцы, Магистр остановился.
    - Я даю Вам пару дней, чтобы осмотреться и придти в себя. Можете приступать к занятиям со среды. Расписание висит в холле учебного корпуса, всю необходимую литературу получите в библиотеке.
    Оскар без особого энтузиазма кивнул.
    - Вот и славно. Ваша комната номер сто пять в конце восточного крыла. Надеюсь, новый сосед придется Вам по душе.
    Магистр развернулся и направился в противоположную сторону. Спустя пару шагов он вдруг остановился.
    - И да... Оскар, хочу Вас сразу предупредить, даже не пытайтесь отсюда...
    Шакербалль обернулся и запнулся на полуслове. Широкая улыбка расползлась на его лице.
    Оскара уже и след простыл.


    Шесть пролетов вниз. Два поворота направо. Прямо до дверей в холл. За зелеными шторами лестница вниз на пять ступенек, затем поворот... Благо, пока старик болтал, я запомнил весь маршрут назад из этого дурдома.
    Я несся по ступенькам вниз, едва не сшибая с ног озадаченных учеников.
    Все они, будто с похорон недавно вернулись. Единороги, летающая посуда, карманные торнадо, полулунные легионы. Неужели папаша думал, что я надолго задержусь в этом месте?
    Я едва сдерживал смех.
    Парадные двери распахнулись с приятным скрипом, и я вырвался наружу, подмигнув по пути какой-то красотке.
    Воздухотворцы. Землестроители. Водо... Что там было за слово? Никогда в жизни не видел чего-то более нелепого. Оскар Штиль облачается в черное и отправляется дрессировать русалок. С ума сойти.
    Я лихо несся по дорожке, что вела к центральным воротам. С опаской покосился в сторону стадиона, вспоминая местного преподавателя.
    Копыт на горизонте не оказалось, но опасность, все же, настигла меня. Правда, совсем с другой неожиданно стороны.
    Я уже практически достиг ворот, как вдруг ноги мои, по самые щиколотки, провалились куда-то под землю, словно невидимая рука тащила меня вниз. На полной скорости я полетел навзничь, уткнувшись носом в чей-то пыльный ботинок.
    - Далеко собрались, Штиль? - спросил профессор Калиго.
    Я перевалился на спину и с ненавистью посмотрел на декана.
    - Вы быстро бегаете, - заметил профессор. - Но учтите, если что, я из-под земли Вас достану.
    Неприятная улыбка расползлась на его лице.
    ***
    Дверь сто пятой комнаты распахнулась.
    Я был готов ко всему: к играющим в смертельный покер горгульям, к эльфам, парящим под потолком и даже к танцующему на цыпочках слону. Однако комната оказалась весьма обычной и приятной, а на одной из кроватей мирно спал какой-то светловолосый парень.
    Я постарался не издавать лишнего шума, протискиваясь к свободному ложу и кидая чемодан под стол, но стоило мне немного расслабиться, как дверь, что я оставил открытой, захлопнулась с ужасным грохотом.
    - Что за! - чуть не подпрыгнул я.
    Парень на кровати распахнул глаза и улыбнулся.
    - Мне, конечно, наплевать, - произнес он. - Но в следующий раз постарайся сам закрывать за собой.
    Парень протяжно зевнул. Его рот показался мне слишком большим, как у лягушки.
    - Не волнуйся, я тут ненадолго, - ощетинился я.
    - Кто хоть такой? - не обращая внимания, протянул он. - Что с глазом?
    - Оскар, - нехотя сказал я, предпочитая не отвечать на второй вопрос. - Штиль.
    - Штиль? - присвистнул он. - Уж не сыночек нашего наместника?
    - Ну, - сказал я, давая понять, что такие мелочи мне порядком надоели, - вроде того.
    Парень распрямился на кровати и протянул руку.
    - Гринвич. Так меня и называй.
    Гринвич оказался из четы тех самых парней, которым наплевать на твое происхождение и статус. Он был прост, как плинтус, и не претендовал на звание самого искрометного шутника королевства магов.
    Я быстро ввел своего новоявленного знакомого в курс дела. Все это время он слушал меня в пол уха, а под конец и вовсе раззевавшись, снова приложился к подушке.
    - Брось, - сказал он сонно. - Отсюда невозможно сбежать. Все выходы из Академии охраняют землестроители. Калиго ужасный зануда. Повезло, что ты отделался только ногами. Эдвик Бальто в прошлом году просидел под землей почти весь день.
    - В каждой стене есть своя брешь для особо хитрых. Я не самоубийца, чтобы становиться магом.
    В это мгновение за окнами начало грохотать так, что я стал подпрыгивать вместе с кроватью, и непонимающе уставился на Гринвича.
    Тот улыбнулся мне своими глазами, цвету которых обзавидовались бы самые искусные ювелиры. Он был изумрудный, как очки Гудвина, и чистый, как райская лужа.
    - На полигоне шалят, - сказал сосед.
    Я долго пытался сообразить, глядя в окно, что же происходит, пока до меня не дошло, что то, на что я смотрю последние пять минут не что иное, как волна. Примерно в ста метрах от башни, прямо в воздух поднималось гигантское водяное "чудовище".
    - Ого, - заметил Гринвич, сев на кровати. - Кажется, 14 метров. Миллоу опять балуется.
    ***
    С Михаэлем Миллоу мне довелось познакомиться уже на ужине в столовой, когда Гринвич все-таки уговорил меня оторваться от изучения карты территорий Академии и вылезти из комнаты. И скажу так, встреча эта мало чем напоминала светский раут.
    - Миллоу, заканчивай этот спектакль, - произнес Гринвич в свойственной ему ленивой манере.
    - Погоди, я хочу посмотреть на что способен этот одноглазый выскочка, - усмехнулся тот.
    Я, сжав кулаки и расстегнув воротничок, метался внутри круга из обступивших нас студентов.
    Голубые, светящиеся фосфором, глаза Миллоу отслеживали каждый мой вздох.
    - Новенький, лучше беги! Миллоу - лучший студент среди водосоздателей. Он пережует тебя и выплюнет! - крикнул мне кто-то из толпы.
    Да будь он хоть Огнелапым Дракожабом, я не был готов прощать ему мерзкий выпад в свою сторону.
    "На факультете воздухотворцев новенький? Говорят, из простолюдинов. Еле оторвали от папенькиного плеча".
    Если бы в этот момент мы с Гринвичем не проходили мимо стола, за которым разглагольствовал этот гад, может быть ему бы повезло больше. Но сейчас я был готов крушить стены и мылить шеи. Просто этот Миллоу еще не до конца понимает, какие мы, "простолюдины", иногда бываем жестокие.
    Краем глаза я заметил, как новый сосед пробирается сквозь толпу в мою сторону.
    - Гринвич, не вмешивайся! - крикнул я тому. - Я сам разберусь с ним.
    - Как знаешь.
    Миллоу тощий, как черт, и выглядит так, словно его можно сломать пополам одним взглядом. Опасность минимальна. Это даже смешно.
    В этот момент я заметил, как мой противник отвлекся. Под шумное гоготание толпы я ринулся вперед. Мой кулак уже был в паре сантиметров от его челюсти, как вдруг мы встретились глазами.
    "Тебе конец", - говорил этот взгляд.
    В глазах потемнело, в горле тут же пересохло. Я промазал и, согнувшись, полетел под ближайший стол. Я слышал, как с ликованием толпа взвыла.
    - Простолюдины, - едва различал я голос Миллоу сквозь заложенные уши, - любят выяснять отношения на кулаках. Как это примитивно.
    Я буквально начал растекаться по полу. Рубашка намокла, тело обмякло, дышать стало невозможно тяжело.
    - Прекрасные ощущения, малыш? - склонился надо мной мерзавец Миллоу. - Чувствуешь, как вода быстро покидает твое тело?
    - Михаэль! - раздался сзади взволнованный девичий голос. - Что ты делаешь? Это же запрещено! Профессор Сириюл!
    В кадр ворвалась какая-то девчушка и дама в кружевных одеждах. В плену накрывающего меня забвения, я заметил, как Сириюл взмахом руки буквально подбросила Миллоу в воздух и отшвырнула в сторону. К моему негодованию, тот успел собраться и мягко, подобно кошке, приземлился обратно на пол.
    - Что здесь происходит? - взволнованно спросила Сириюл. - Этот мальчик, Оскар Штиль? Срочно, принесите ему воды.
    В следующий момент, я почувствовал, как волна облегчения, одновременно с позором накрывает меня с головой. Некоторые студенты продолжали коситься в мою сторону, даже не пытаясь скрыть улыбки на лицах. Я с гордостью заслужил звание "простолюдина-неудачника".
    Просто, блин, замечательно.
    - Держи. - Появился передо мной стакан с водой. - Тебе нужно пить. У тебя обезвоживание.
    Я поднял глаза. Это была та самая девушка, спасшая меня от превращения в лужу.
    - Пожалуйста, извини моего брата. Иногда Михаэль бывает настоящим придурком.
    И правда, те же светящиеся голубые глаза, черные, как смоль, волосы, острые черты лица. Только взгляд приятный и мягкий. Одним словом - женский.
    - Агата, - представилась она.
    - Ага, - промычал я в ответ. - Оскар.
    ***
    Утром меня разбудил грохот, доносившийся с полигона. Судя по ветру, ворвавшемуся в открытое окно, там сейчас развлекались воздухотворцы.
    - Очнулся? - Гринвич, как ни в чем не бывало, валялся на своей кровати и безучастно таращился в потолок.
    - Разве ты не должен быть на занятиях? - спросил я, зевнув.
    - Должен, - ответил тот. - Но мне лень.
    Мне не удалось как следует узнать своего соседа за это короткое время, но одно я заметил сразу - Гринвич практически не пользовался магией.
    - Отец говорит, что уделяй я занятиям больше времени, из меня бы получился толк, - вздохнул он, а затем прибавил, - наплюй на Миллоу. Ему тоже досталось. Сириюл отправила его в Серый лес в наказание. Теперь он будет неделю отлавливать гномов-захватчиков.
    - О да, - усмехнулся я. - От ужаса холод пробирает. Гномы-захватчики.
    - Серый лес местечко не самое приятное. Там заканчивается территория Академии. Некоторые студенты идут туда в поисках приключений. И не всякие возвращаются обратно.
    Я замер на своей кровати. Серый лес, говорите? Отлично. Именно это мне и нужно.

    Быстро спускаясь по лестнице студенческой башни, я старался не смотреть на попадавшихся по пути учеников. Серый лес был моим шансом, и сейчас меньше всего мне хотелось разбираться со своими насмешниками. Даже если мне не удастся выбраться, на этот раз я устрою Миллоу веселье похлеще всякого гнома.
    Мои намерения были столь суровы, а мысли так поглощены прекрасными сценами расплаты, что я чуть было не затоптал хорошенькую Агату Миллоу, внезапно возникшую у меня на пути.
    - Оскар! - воскликнула она. - Как хорошо, что ты так быстро пришел в себя. Еще раз извини за Михаэля. Я пыталась заставить его придти к тебе и извиниться, но...
    Я отмахнулся. Девчонкам никогда не понять настоящей мужской войны.
    - Куда ты так торопишься? - с любопытством протянула она. - Гринвич сказал, что твои занятия начинаются только со среды.
    - Прогуляюсь по окрестностям, - улыбнулся я.
    И, не смея больше тратить драгоценное время, ринулся в сторону дорожки, петляющей к лесу.
    ***
    В любой стене есть брешь для особо хитрых, - говорил я себе, уходя все дальше по пыльной тропинке. Серый лес, без сомнения, и был этой "брешью" в Черном Пере. Однако чем дальше я шел, тем сильнее нарастало во мне чувство неподдельной тревоги. Меня буквально клонило к земле, а ноги стали мягкими, как сливочное масло. Академия уже и вовсе скрылась из виду, в тот момент, когда я заметил, что вот уже как пять минут ползу чуть ли не на коленях.
    Я сел и уставился в непробиваемое серое небо. Вдали от Черного Пера оно казалось хмурым и не доброжелательным.
    Да и черт с тобой! - вздохнул я и громко выругался. - Ты победила. Я возвращаюсь.
    Проклиная свои ватные ноги и чувство самосохранения, я только было хотел подняться, как вдруг из-под земли выскочило нечто, размерами напоминающее здоровый баклажан в нелепом колпаке. Короткие руки и ноги, обутые в сабо, пронеслись перед глазами. Фиолетовое существо скривило передо мной свою мерзкую морду и ткнуло в плечо чем-то острым.
    - Новенький, осторожно! - раздался сзади взволнованный женский вскрик.
    Сухие ветки затрещали, и на поляну выбежала крепкая рыжеволосая девушка.
    - Это что еще за дрянь?! - завопил я.
    - Гном-захватчик, - ответила она. - Тебя что, не предупреждали, что в Серый лес нельзя совать свой любопытный нос? Осторожно, эти мерзавцы очень ядовиты.
    - А ничего, что этот твой захватчик проткнул меня своим карликовым копьем?!
    Но девушка уже не слушала меня. Коснувшись земли, она сосредоточенно наблюдала за вновь показавшимся гномом. Тот, в свою очередь словно врос в землю.
    - Скажи спасибо, что Калиго отправил меня проверить Хищную Акацию, что растет неподалеку, - укоризненно покосилась она в мою сторону. - Однако землестроители против гномов не особо полезны.
    Девушка быстро сгребла в руку землю, помяла ее в пальцах и запустила в захватчика. Раздался взрыв. Гном отлетел в сторону.
    Я оглянулся и буквально замер на месте. Больше десятка норок пробивалось из-под земли.
    Хуже всего было то, что плечо мое начало ужасно болеть. Саднило так, что я согнулся пополам и рухнул на землю.
    Очередной фиолетовый монстр выставил свой колпак. Мутные глазки злобно уставились на меня.
    - Уродец... - скрипнул я зубами.
    - Эй! - крикнула девушка, бросаясь в гномий эпицентр. - Хватит валяться! Используй воздух, ты же воздухотворец!
    - Как бы тебе объяснить, - подал я голос. - Я не особо часто пользуюсь воздухом. Разве что дышу им.
    - Тебя зацепило? - голос рыжеволосой незнакомки был где-то далеко. - Тогда не вздумай отключаться! Если потеряешь сознание, обратно пути не будет! Это яд вечного сна!
    - Просто замечательно, - простонал я.
    В этот момент я заметил, как один из гномов несется в мою сторону, выставив вперед свое копье.
    Если честно, я не совсем понимал, как можно использовать воздух в оборонительных целях. Иногда у меня получалось создать легкий ветерок и задрать парочку юбок милых школьниц, но все это было очень спонтанно. Я бы сказал, на уровне инстинкта. Который сейчас оказался бы очень кстати.
    К сожалению, от моих мыслей гном не стал бежать медленнее, а его копье не превратилось в ландыш, поэтому, мне оставалось только одно. Действовать.
    Как там говорила профессор Сириюл? Создаем руками. Управляем глазами. Я зачем-то зажмурился, задержал дыхание, и, представив, что в моей руке находится вся кара небесная, взмахнул.
    И ничего не произошло. Проклятый гном даже не споткнулся. Но, видимо, мой небрежный жест все же заставил его сбавить скорость и теперь он осторожно принюхивался и гнул свое баклажаноподобное тело к земле.
    Нда... Далековато мне до местных фокусников.
    Раздался вскрик. Силясь, я поднял голову.
    Над поляной носилась гигантская водяная рука и, с небрежным изяществом, подбирала гномов за колпачки.
    Михаэль Миллоу стоял неподалеку и дирижировал водой-спасительницей. Казалось, все действо его чуть ли не утомляет. Рука просачивалась сквозь землю и выныривала с очередным визжащим гномом.
    ***
    - Ну и ну, Герда Марш не смогла справиться с дюжиной гномов? - протянул Миллоу, наблюдая, как девушка осматривает мое раненое плечо.
    Он создал искусственный бассейн, в котором теперь плавали и верещали все собранные захватчики.
    - А тебе, одноглазый, мало вчерашнего?
    Я хотел послать Миллоу куда подальше, но вместо этого, чуть не прикусил язык от внезапного толчка снизу.
    Земля под нами начала шевелится. Она булькала, поднималась на дыбы и корчилась. Миллоу удивленно уставился под ноги.
    Буквально в паре метров от нашей поляны земля мутировала, и я не мог назвать это по-другому. Помимо того, что она вырастала в высоту, осыпаясь и принимая очертания туловища, она стала издавать душераздирающие вопли.
    - Быть не может, - Еле шевелился язык Герды. - Кажется, мы разбудили грязевого голема...
    Первым вышел из ступора Миллоу. Он буквально сгреб девушку в охапку и откинул ее в сторону. Миллоу двигался быстро, четко рассчитывая каждый шаг, лавируя меж осыпающихся комьев земли. Я искренне не понимал, откуда в нем столько силы.
    Первыми в бой пошли гномы-захватчики. Миллоу снова создал свою водяную руку и теперь швырялся гномами в громадину-голема.
    Я, не помня себя от ужаса, посмотрел в сторону Академии. Голем завывал так, что его нельзя было услышать разве что на Луне,но ни мчащихся на подмогу отрядов магов, ни преподавателей на горизонте не было.
    - Почему из Академии нет подмоги? - пытался я перекричать голема.
    - Серый лес, - ринулась Герда в сторону Миллоу.- Пожирает все звуки.
    Голем, раскидывая комья грязи и камни по сторонам, направился куда-то в сторону.
    - Он идет в город! - ужаснулась девушка.
    Мощная струя воды ударила монстру в спину. Миллоу ловко таранил грязевое чудовище.
    Плечо снова резануло и я чуть было не отключился, пока меня не вернул к жизни знакомый голос:
    - Оскар! Михаэль?!
    Кто-то кричал мое имя. Я поднял глаза и увидел застывшую на месте Агату. Сзади нее спешил Гринвич, с каждым шагом, его глаза становились все шире.
    Девушка бросилась ко мне.
    - Ты ранен?
    - Ерунда, - соврал я.
    - Агата! - раздался голос Миллоу. - Быстро возвращайся в Академию!
    Хоть в этом мы с ним были солидарны.
    Голем увернулся от очередной струи, взметнул руки-глыбы и обрушил их на землю. Раздался глухой треск, и ребята бросились врассыпную. Голем вопил и сотрясал землю чередой мощных ударов.
    - Марш, сможешь задержать его ненадолго? - крикнул Миллоу.
    Герда кивнула.
    - Гринвич, - не унимался Миллоу, балансируя на дрожащих камнях. - Сдерживай его удары, иначе он всех нас расплющит.
    Я заметил, как тот побледнел.
    - Хорошо, - выдавил из себя Гринвич. - Но сразу скажу, уроки по обороне я прогуливал.
    Герда напряглась и склонилась над землей. Ее руки исчезли под слоем грязи.
    Голем закрутился на месте, не способный более сделать ни шагу. Он швырялся обломками коряг и всем, что смог из себя вытащить, однако, Гринвич, дрожа всем телом, отбивал их в сторону резкими порывами ветра.
    Агата хотела было броситься к ребятам, но я схватил ее за руку.
    - Отпусти! - вырывалась она.
    Даже в глубине своего помутневшего разума я понимал, что таким образом они смогут продержаться еще пару минут. Чем бы ни был этот голем, - он был чертовски силен.
    Все еще плохо соображая, что я сейчас делаю, я сказал:
    - Агата, оставайся тут, я помогу.
    Ага. Помогу. Я даже вертикальное положение с трудом могу принять.
    Шатаясь, словно пьяный, я направился в сторону ребят. Яд медленно паразитировал внутри, заползая все глубже в сознание, закрывая глаза, затыкая уши. Каждый шаг подобен выныриванию из глубокого колодца...
    - Одноглазый, куда ты прешься!
    Я слышу высокий голос где-то вдалеке, прямо надо мной небо темнеет, но сил поднять голову нет. Чья-то цепкая холодная рука хватает меня и тянет за собой, валит с ног, зарывается в волосы, прижимает.
    - Они справятся.
    Но я не справился. Я лузер. В этой стране волшебников и грязевых монстров любая девчонка надерет мне задницу. Я лежу на дрожащей земле, и единственное что я знаю, это то, что помирать я тут не собираюсь. Вот уж дудки.
    Я напрягся. Самое главное - не отключиться. Сквозь туман начали продираться голоса:
    - У меня сейчас руки отвалятся его держать! - не в шутку закричала Герда.
    - На счет три, - приказал Миллоу. - Гринвич, атакуем слева, стараемся его положить. Големы неуклюжи, встать он вряд ли сможет. Раз...Два...Три!
    Раздался взрыв. Брызги разносились ядерным смерчем, голем сотрясался от удара, который все больше клонил его к земле.
    Монстр пошатнутся. В ногах у него что-то треснуло. Еще чуть-чуть и с грохотом он повалился на землю, тут же рассыпавшись на кучку мелких грязных булыжников, окатив ребят вонючей волной и пылью.
    Спустя минуту все стихло.
    ***
    - Я думал, меня стошнит... - признался Гринвич, когда медсестра Цирюлис осматривала его на предмет травм.
    Я сидел неподалеку. К плечу мне приклеили какой-то лист, но чувствовал я себя все равно погано.
    Агату и Герду сразу же отправили Академию.
    Преподаватели и Магистр расхаживали вокруг недавнего места битвы и громко переговаривались на тему случившегося.
    - Невозможно представить, чтобы голем залегал тут такое продолжительное время! - восклицала Сириюл.
    - Калиго проведет анализ почвы и сообщит нам его возраст. Надеюсь, он не успел дать новые корни, - ответил Шакербалль. - А, господин Штиль, Вы пришли в себя?
    Магистр склонился надо мной. Лицо его было крайне озабоченным.
    - Как Вы себя чувствуете? Несомненно, это чистой воды героизм, так стойко держаться после травмы гномьим штеглем. Ругать я Вас буду чуть позже.
    Знакомый звук, донесшийся со стороны дороги, заставил меня обернуться. Сощурившись, я наблюдал как по тропинке пробирается черная машина. Во всех этих разгромленных декорациях она казалась чем-то удивительным.
    Дверь автомобиля распахнулась и из нее, протирая руки платочком, вышел отец. За ним семенил Чонси.
    - Светящиеся круги, Оскар, я вылетел сразу, как только Чонси рассказал мне про лошадь! - отец подлетел ко мне и замер на месте, оглядывая с ног до головы. - Оскар, что... Что случилось?
    Даже без зеркала я с успехом мог составить о себе весьма наглядное представление. С волос капала вода вперемешку с грязью, одежда была порвана, на лице ссадины и синяки - меньшее из проблем.
    Мэлвон Штиль вызывающе посмотрел на Магистра.
    - Извольте объяснить, что с моим сыном. Почему он в таком виде.
    Шакербалль расплылся в улыбке.
    - Видите ли, Ваш сын бился с грязевым големом. Маловероятно, что он бы смог выйти чистым из этой передряги.
    - Что Вы говорите? Оскар опять с кем-то подрался?
    - Да,- кивнул Шакербалль. - Вы стоите прямо на его противнике.
    Наместник посмотрел под ноги и обнаружил, что стоит на вязкой вонючей жиже.
    - Оскар, я думаю, что с тебя достаточно. Надеюсь, теперь ты понял, что магичить на людях не стоит. Мы отправляемся домой.
    - Так ты не собирался оставлять меня в Академии? - воскликнул я. - Хотел меня проучить?
    Чонси достал платочек из кармана и начал вытирать лоб.
    - Я никуда не поеду, - сказал я.
    И в мыслях прикусил себе язык.
    - Оскар, что ты такое несешь? Немедленно собирайся, мы уезжаем.
    Я встал и направился к отцу. Он казался таким свежим и бодрым, таким полным сил в этом своем белоснежном костюме и красном галстуке. От него пахло парфюмом и весь он был такой стерильный, как вся моя жизнь до этого.
    - Нет, пап, я остаюсь. Ты был прав, магам не место среди людей. Мне самое время кое-чему научиться.
    С этими словами я, в чувствах сжал его в своих объятиях, оставляя на кристально чистом пиджаке следы разложившегося голема, гномов и еще черти пойми чего, насыщая его ауру парами битвы, усталости и страха. Сжал так, что он чуть ли не выскользнул из моих грязных рук.
    - Спасибо.



    30


    Лейтенант Ш. Пр: Душа Каптёрки   23k   Оценка:7.63*14   "Рассказ" Фэнтези





       ***
       Когда Алиссиятихо прокралась в свой шатер, почти светало. Она ощущала, как внутри нее бьется Сила, и это было прекрасно. Как прекрасно было и то, что только что произошло между ней и Говардом. Легкая улыбка играла у нее на лице, счастье переполняло. Девушка нащупала свою кровать, рухнула на нее и моментально заснула.
       Проснулась она от громкого щебета птиц и сразу поняла, что опаздывает на тренировку к тренеру Расселу.
       - Берта, вставай, мы опаздываем!
       Девушка не шелохнулась.
       - Берта, вставай, тренер нас убъет!
       Ноль реакции.
       Алиссия нахмурилась, подошла к кровати подруги и дернула ее за плечо. В следующее мгновение она заорала так, как никогда в своей жизни.
       Берта лежала в кровати полной крови. Ее руки были располосованы от локтя до запястья, но из них уже не сочилась кровь. Большие глаза широко распахнуты и полны невыносимой муки. Алиссия упала на пол, закрыла лицо руками и разрыдалась.
      
      
      

    33


    Елена Пр: "Хранитель"   34k   Оценка:7.18*6   "Рассказ" Фэнтези

      Скоро рассвет. Моя девочка, моя ласковая Вире, сладко спит в своей постели, а я сижу у нее в ногах, оберегая ее сон. Пусть спит спокойно. Она у меня молодец! Старается прилежно учиться, почтительна с преподавателями, дружелюбна с одноклассниками. Моя Вире - добрая и милая, при этом немного застенчивая и неуверенная в себе, но с этими чувствами я ей помогу справиться, для меня не сложно.
      Завтра у моей девочки День Рождения. Дожить бы до него. Сегодня у нее последний экзамен, но за ее знания я не волнуюсь. Главное - это то, что завтра должно исполниться Предначертанное. Вот это будет пострашнее, чем все экзамены вместе взятые!
      Я как сейчас помню момент рождения моей девочки. Ведь, именно тогда я был призван, чтобы беречь ее. Помню ее первый крик, первую улыбку, первые неловкие шажочки и падения. Помню, как старый Волхв, предсказывая ее будущее, долго и сосредоточено всматривался в старинные руны и наконец произнес: "Ждет ее Великая судьба, но и Великие испытания. Вижу ее могущество, если доживет она до тринадцати своих лет. Так что остается вам лишь уповать на ее Хранителя. Сильным он окажется - будет ей судьба Великая, слабым - сгинет она, как не было ее вовсе".
      Я - Хранитель. Моя жизнь заключается в том, чтобы оберегать мою подопечную от различных роковых "случайностей". Будь то кирпич, который падал на ее красивую белокурую головку, или взбесившийся бык, на пути у которого оказался никто иной, как моя девочка, или яма на лесной тропинке, которую не сразу заметишь, или сломанная ступенька на самом верху лестницы. Я ничего не придумываю, все это действительно происходило с моей принцессой. Пока у меня получалось ограждать ее, надеюсь, будет получаться и дальше.
      Девочка заворочалась и тревожно вскинула руки, наверное, ей приснился страшный сон. Я навис над ней, погладил ее по руке и сосредоточился: "Дыши...Страх уходит из твоего сердца. Тебе становиться спокойно и уютно" - прошептал я. Девочка задышала ровнее и расслабилась. Мои слова стали легким дуновением ветерка и унеслись прочь.
      Всего-то три дня назад Вире только догадывалась о моем существовании. О бедах, подстерегавших ее на каждом шагу, она вообще не подозревала. А я знаю, что у моей девочки есть Враг - это он насылает на нее разные "случайные" опасности. Это он хочет, чтобы она не дожила до своих тринадцати лет. Но я всегда на страже!
       Я сел на кровать рядом с девочкой и стал дожидаться утра. Хранители не спят им нельзя расслабляется. Хруст... едва слышный... Я, даже не повернув головы, протянул руку в сторону и поймал в пол метре от лица девочки кусок отвалившейся черепицы. "Ты повторяешься, Враг!". Что только не падало на голову моей Вире до этого момента - камни, доски, мебель, даже стены и небольшие башенки. Падало, да так и не смогло упасть!
      Я подошел к окну и чуть приоткрыл его, чтобы выкинуть осколки упавшей черепицы.
      В преподавательской башне уже горел свет, разгоняя утренние сумерки, ученическое крыло еще спало. Тишь да гладь. Я швырнул осколки и в тот же момент услышал, как кто-то приглушённо зарычал под самым окном. Под окном? Комната моей девочки находилась на самом верхнем этаже. Я перегнулся через подоконник и посмотрел. По отвесной стене, прижимаясь как можно ближе к камням карабкалось какое-то существо. Перепончатые крылья, крючья на лапах, чтобы держаться за камни, морда похожая не то на собачью, не то на кошачью, при этом закрученные рога, как у барана. "Это - горгулья! Настоящая! Вот теперь Враг придумал что-то новенькое!".
       Горгулья уже была под самым окном, она агрессивно прижимала уши к голове и злобно скалилась. Она видит меня. Это хорошо. Пусть знает, что я есть у моей девочки!
      - Уходи! - шепчу я ей, - Уходи и я не трону тебя!
      - Ты не можжжешь трооонуть, - прошипело создание, - Тебе нельзя причинять боль...
      Горгулья зацепилась когтями за подоконник и подтянулась. Теперь ее морда была напротив моего лица.
      - Отддддай... - зашипело животное снова - Отойдддди - раздвоенный язык существа с трудом произносил слова.
      - Это ты отойди! - я был решителен. Только пусть попробует причинить боль моей девочке. Я использую всю силу, которая у меня есть до ограничения. Выпью всю свою энергию без остатка. Конечно ограничения в силе я снять не смогу, на это нужно высшее позволение. Как оно дается, мне неведомо. Ведь у меня еще ни разу не было в нем необходимости.
      - Ты не можешь напасть на меня - горгулья облизнула свою пасть языком, - Давай договоримся.
      Договориться? О чем? Я жизнь отдам за мою Вире, я не знаю, как может быть по-другому. Я существую лишь для того, чтобы хранить ее.
      - Я зайду, - горгулья стала протискиваться сквозь окно. Я в нерешительности отступил. Злого умысла у существа я не чувствовал, а значит защищать Вире пока не от чего. Хотя, будь у меня развязны руки, я бы уже давно швырнул это страшное существо из окна вниз. На всякий случай, я повернулся так, чтобы заслонить мою девочку от этого создания.
      - Успокойся, Хранитель! Не нужно так нервничать! - теперь существо ворочало языком гораздо быстрее, - Давай поговорим как братья.
       Так значит горгулья - тоже Хранитель!? Как и я? Но Хранитель призванный стоять на страже у зла. Вот как, оказывается, выглядят такие как я, если начинаем оберегать Черных магов. Мы сами становимся тварями... Бедный мой брат по-призванию!
      Я посочувствовал чужому Хранителю, так не похожему на меня, при этом позволил себе немного расслабиться. Хранителям нельзя причинять боль, нельзя убивать. Значит Вире пока в безопасности.
      - Жалеешь, меня - усмехнулась горгулья, - Не время... пожалей лучше себя. Ведь завтра ты будешь охранять уже совсем другого человека.
      - Я не отдам ее! Ты тоже Хранитель, и ты знаешь, что мы стоим до последнего!
      - Вот и стой, - ответила мне горгулья, - Ты просто передай своей подопечной, когда она проснется, что мой хозяин будет ее ждать на сегодняшнем балу. А затем проводит ее в старые развалины замка, что находятся в лесу. Там у них состоится честный бой, в котором жизнь одного из них станет наградой другому.
      - Честный бой! - я вскипел, да что толку - После стольких лет, когда твой Черный маг пытался убить ее исподтишка! После стольких покушений! Нет!
      Он сумасшедший, если думает, что я отдам ему мое сокровище! Я сделаю все с точностью наоборот! Честная битва! Как же! Темный могучий маг, против маленькой девчушки, которой нет и тринадцати лет! Да она обречена, если вступит с ним в схватку!
      - Столько покушений, столько покушений - язвительно передразнила меня горгулья. Выглядело это неприятно, - И она жива до сих пор! Так что до вечера, Хранитель.
      - Она не придет! - заявил я, - Думаешь я не смогу уберечь ее всего один день? Я смогу!
      - Тогда мой хозяин сам придет, но не за ней, а всеми, кто ей дорог и кого она любит. Сможешь ли ты защитить их всех?
      Я знал - не смогу. Раньше Черный маг никогда не вмешивал других людей, нанося вред только моей подопечной. Я и не обязан спасать всех. У других людей есть свои Хранители. Но что будет, если они не справятся? Как отразится на девочке потеря близких ей людей?
      Горгулья не спешила уходить. Наоборот, она, переступив лапами, сделала шаг вперед. Все ближе и ближе к моей подопечной!
      - Что ты делаешь? - я напрягся, - Ты не можешь напасть на нее! Нам нельзя!
      - Это тебе нельзя, - усмехнулся чужой Хранитель, - С меня сняты все ограничения в силе!
      В этот момент Вире, вдруг, проснулась и рывком села на кровати. Она не могла увидеть ни меня, ни горгулью. Люди не способны видеть нас, и лишь изредка способны слышать своих Хранителей. Но девочка почувствовала вдруг безотчетный страх, от присутствия чего-то чужеродного рядом с ней и испуганно завертела головой.
      - Кто здесь! - произнесла она, довольно громко, но голос у нее дрожал, выдавая напряжение. Вире соскочила с кровати и бросилась к двери. Этому я ее, успел научить: "Если чувствуешь, что что-то не так, сразу беги и спасайся! Думать будешь потом". Девочка тщетно пыталась выдернуть щеколду из замка, чтобы открыть дверь, но та не поддавалась.
      - Да... - прошипела горгулья, - И вот эту несуразицу ты защищаешь?
      - Она не несуразица! - я рассердился не на шутку.
      - Как скажешь, - чужой Хранитель повернулся ко мне спиной, - Не забудь ей передать, что мы будем ждать ее.
      Горгулья забралась на подоконник и оттолкнувшись лапами от оконной рамы скрылась в рассветных сумерках. Я подошел к Вире, помог ей подняться на ноги и проводил ее к кровати:
      - Чей голос я слышала? Кто был здесь и что ему было нужно? - у девочки от пережитого страха стучали зубы и ее трясло мелкой дрожью.
      - Это был Хранитель Черного мага, - нехотя ответил я ей, - С посланием. А нужно ему все тоже.
      - Моя жизнь? - уточнила девочка.
      - Да, - я не стал скрывать от нее очевидного.
      - Что за послание? - снова спросила меня Вире. Но я решил не волновать ее еще сильнее, поэтому ответил невпопад.
      - Давай я расскажу тебе об этом утром. Отдохни лучше сейчас.
      - Я навряд ли смогу уснуть, - возразила мне Вире. Но моя девочка меня недооценила.
      "Спи, - шепнул я ей на ухо, - Набирайся сил. Тебе хорошо и спокойно..."
      Уже через несколько секунд моя подопечная сладко спала.
      
      Утром моя девочка быстро умылась, оделась, и мы с ней вместе спустились в общую ученическую столовую, чтобы позавтракать. Точнее спустилась Вире, я плавно проплыл следом за ней.
      - Ты хотел о чем-то рассказать мне, Хранитель? - тихо спросила меня девочка.
      - Потом! - ответил я ей, - Позже!
      Как мне решиться и сказать Вире какой ей предстоит выбор - идти сражаться без надежды на победу или смотреть как погибают близкие люди? Тяжелое бремя.
      
      В столовой как всегда было шумно и людно. Мы маневрировали среди других учеников, когда девочка услышала знакомый голос:
      - Иди сюда, Вире! - закричали с соседнего стола ее подружки - Мы тебе уже взяли завтрак.
      - Ой, спасибо - моя девочка присела за общий стол, - В такой толкучке я думала мне так и не удастся перекусить, до начала экзаменов.
      Я из-за ее спины сразу же наклонился над тарелками с едой. Принюхался. С едой все хорошо, можно приступать к трапезе. Я выпрямился и завис за спиной у моей девочки. Сзади у каждой из учениц и вообще у каждого человека маячили призрачные Хранители, едва видимые для меня и не видимые для людей. Я кивнул Хранителям, которые стояли вокруг стола, за спинами подруг моей подопечной. Они по очереди кивнули мне в ответ.
      - А я так плохо спала, - защебетала маленькая ученица с конопушками на лице, - Я так боюсь сегодняшнего экзамена. Просто жуть! Он самый тяжелый, наверное.
      - Да ты про каждый экзамен так говоришь, - усмехнулась другая ученица, - Не боись! Прорвемся. Ты же две недели все зубрила и зубрила. Так что не волнуйся!
      - Не могу я не бояться, это сильнее меня, - ответила ей ученица с конопушками, - А ты как спала, Вире?
      - Да вроде неплохо, - моя девочка решила не рассказывать подругам о ночном происшествии - Вот сейчас тебя послушала и тоже боятся начинаю.
      - Ну вы даете! - покачала головой вторая ученица, - Обе лучше меня учитесь, а еще и страху тут нагоняете.
      Я посмотрел за спину конопатой девочки. Ее Хранитель был собран, но при этом спокоен. "Что же ты? - мысленно пожурил я его, - Мог бы и снять тревогу со своего человека. Ну и что, что это не входит в твои обязанности. Просто сделал бы доброе дело!". Конечно, я ничего ему не сказал.
      Пока я размышлял, ученицы успели закончить свой завтрак и перейти в экзаменационный класс. Экзамен начался. Молодая красивая учительница пожелала всем удачи и стала раздавать ученикам листочки с заданиями. Моя девочка разволновалась. Боится, что не сдаст. Пробежала глазами по вопросам и неуверенно поставила две галочки в ответах. Задумалась, поставила еще одну галочку. Еще подумала и стерла ее. "Не волнуйся" - шепнул я ей, - У тебя все отлично получается".
      - У меня получается, - как эхо, тихо повторила девочка.
      Я посмотрел в листок с заданиями. Вире ошиблась в третьем ответе.
      - Посмотри снова третий вопрос - сосредоточившись, зашептал я.
      Девочка стала перепроверять предыдущие ответы. В третьем вопросе она стерла галочку, поставив ее в другое место. Теперь она не волновалась. Читала вопрос и тут же отвечала, почти не сомневаясь. Я огляделся. Дети писали экзамен, их Хранители отдыхали, если можно так сказать о Хранителях. Я случайно встретился взглядами с одним из Хранителей. Он осуждающе покачал головой и строго посмотрел нам меня. Я пожал плечами и отвернулся. Пусть думает, что хочет!
      Вообще-то я не должен был сейчас помогать своей девочке. Ведь Хранители должны только сохранять жизнь подопечных. Они не обязаны успокаивать жалеть, подсказывать, сочувствовать или снимать тревогу. Только охрана от опасностей, только сохранение жизни. Это нужно для того, чтобы Хранитель не привязывался к своему человеку, ведь человеческий век не долог. Да знаю я все эти правила, но не помогать я не могу.
      Моя девочка завершила тест раньше отведенного на него времени. Она встала, подошла к учительскому столу и положила тест на его край. Учительница благосклонно кивнула, взяла в руки бумажку и стала сравнивать ответы.
      - Поздравляю, Вире! Вы как обычно меня порадовали! - учительница улыбнулась моей девочке. - Теперь можете идти, готовиться к практике! .
      Вире поблагодарила учительницу и, подхватив сумку, направилась к выходу из класса.
      
      На практической части экзамена моей девочке досталась химера. Рукотворное сознание, поддерживаемое энергией своего хозяина. Большой опасности для Вире не было, но я был наготове. Моя девочка стояла напротив химеры один на один, остальные - и преподаватели, и ученики, были за ограждением.
      Химера медленно стала продвигаться к моей подопечной. Вире не растерялась, сосредоточилась, протянув руки к чудовищу. Что ты задумала? Какое заклинание используешь?
      Миг... и Вире перехватила невидимые нити, чужой воли, направляющие животное. Она мысленно потянула их на себя и оборвала. Химера, недоумевающе замотала головой и зарычала.
      - Хорошая, хорошая моя, - девочка заговорила ласково и уверенно - Иди сюда, ко мне. Мысленно схватившись за обрывки ментальных нитей, она быстро связала их со своими волевым началом, став таким образом хозяином химеры. Оригинально!
      Сейчас Вире совсем не напоминала, ту трогательную и застенчивую девочку, которой была всегда. Химера, припав на живот поползла к ней и медленно улеглась у ее ног на спину.
      - Экзамен принят - торжественно проговорил старый учитель, - Вы доставили нам истинное наслаждение, милая леди! Поздравляю вас!
      Девочка ликовала! Она выбрала путь приручения, самый сложный и неоднозначный. Не борьба и противостояние, а ласка и волевое усилие. И у нее получилось! Высшие отметки! Молодец!
      
      После экзамена мы с моей девочкой снова вернулись в ее комнату.
      - О, спасибо, Хранитель! - воскликнула она, - Все получилось! Я все сдала! - она закружилась по комнате.
      - Не за что, - в тон ей ответил я, - Вире! Проси еще, я помогу! - решил я продолжить беседу в шутливом тоне.
      - Прошу, - Вире вдруг стала серьезной, - Расскажи мне про послание для меня. Я не могу больше томиться в неведении.
      Вздохнув, я начал говорить.
      Всего три дна назад я открылся моей девочке. Мне пришлось открыться. У нее вдруг появился дар, и она стала слышать меня. Моя девочка почти не удивилась тому, что я незримо, всегда присутствовал в ее жизни. Оказалось, она это итак давно подозревала. Совсем маленькие дети способны видеть и слышать своих Хранителей. Это потом, взрослея, люди забывают эти встречи и теряют способность видеть. А Вире помнила. Я тоже часто вспоминал то время, когда моя девочка была совсем малюткой. Как-то она забралась на высокие ступени и полетела с них кувырком, но я подхватил ее и плавно отпустил на землю, как пушинку. "Пушишка." - запрыгала она тогда. Потом она долго ходила за взрослыми, произнося непонятное им "пушишка", а они не понимали, что она от них хочет.
      Три дня назад я рассказал ей не только о себе, но и о том, что на ее жизнь покушается давнишний враг. Это известие она тоже приняла стойко. Немного встревожилась и разволновалась, но быстро пришла в себя.
      - Что же, - сказала она тогда, - если есть Хранитель, значит должен быть и тот, от кого нужно охранять.
      
      Сейчас девочка, слушала меня, не перебивая лишь покусывала от напряжения губы.
      - Что предлагаешь ты? - задала она единственный вопрос
      Ответ на него у меня был наготове:
      - Не ходить сегодня ни на какой бал. Спрятаться и переждать эту ночь в убежище!
      - Ты - мой Хранитель, - грустно произнесла девочка, - Ты не мог сказать ничего другого.
      Вире усевшись на кровать, уткнула лицо себе в коленки и надолго замолчала. Я присел рядом с ней.
      Моя девочка, наконец, подняла голову и тихо произнесла.
      - Быть может я не должна была выжить? Может быть в будущем я принесу много зла? Откуда мы с тобой знаем, что этот Маг, который хочет меня убить на самом деле темный?
      - Не говори так! Ты не можешь быть злой. У тебя же есть я. И я берегу тебя!
      - Не ты ли говорил, что у каждого и людей есть Хранители?
      - Да!
      - И у убийц есть? И у воров? - уточнила моя девочка.
      Я промолчал. Что я мог сказать? Да, мы стоим за плечами каждого человека, плохого и хорошего, смелого и трусливого, мягкого и жестокого.
      Вире и не ждала, что я отвечу.
      - Значит другой Хранитель будет защищать своего Черного мага до последнего его вздоха?
      - Да, - снова согласился я.
      - Тогда, как понять кто из нас достоин жить? - Вире сжала голову руками - Как выяснить кто принесет зло, а кто благо этому миру?
      - Я не знаю... - я был честен с ней, и от этого казалось, что я обречен. И вдруг я понял, что я нашел ответ.
      - Он - зло. Ведь он старался убить тебя. А ты же просто жила.
      - Я просто жила, - повторила Вире и задумалась, - Я просто не знала о его существовании, вот и все!
      Она вскочила с кровати и стала мерить комнату большими шагами:
      - Что, если бы я с самого рождения знала, что меня хотят убить? Не захотелось ли мне обезопасить себя. Сразу и навсегда! И тоже постараться уничтожить своего врага?
      - Нет, ты не такая! - я даже задохнулся от возмущения.
      - Откуда ты знаешь? - моя девочка задает сегодня странные и опасные вопросы.
      - Выходит, у кого Хранитель сильнее, тот и прав? - вдруг сделала вывод Вире.
      - Нет, ты неправильно мыслишь! - этот разговор нужно прекращать.
      - А ты сильный, Хранитель? - спросила она меня.
      - Да, я сильный, - подтвердил я.
      - А у того, у другого?
      - У мага он тоже сильный! - я не стал ей говорить, что тот Хранитель возможно более могучий.
      -Тогда прошу защити меня сегодня!
      Так значит моя девочка решила встретиться с Черным магом. Решила сражаться?
      - Я положусь на судьбу, - тихо ответила девочка, - Я не хочу бежать и прятаться.
      - Ты не должна идти на встречу, - мой голос стал умоляющим, - Враг знает, что завтра ты будешь потеряна для него. И у него больше не будет шансов навредить тебе.
      - Я сама хочу сделать это! Кто, если не я защитит моих родных людей. Если я даже не попытаюсь? - девочка упрямо закусила губу. Она говорит, как Хранитель! Но я не могу позволит ей, жертвовать собой. Я наклонился к уху Вире и зашептал, как шептал до этого множество раз: "Ты хочешь остаться. Ты хочешь спастись. Все будет хорошо".
      - Все хоро... - девочка начала повторять за мной, но не договорила.
      - Не смей на меня влиять! - ее голос вдруг изменился, стал властным и строгим, - Я хочу сама принимать решения! Никогда больше не смей так делать!
      Я отшатнулся. Она не захотела моей помощи, и она не поддалась влиянию! Вот она расплата, за то, что я слишком оберегал ее. Ты по-прежнему моя подопечная. Ты слышишь меня и можешь со мной говорить. Но теперь ты другая... Ты уже не малютка. Какое быстрое превращение всего да три дня из девочки, в кого?..
      Я увидел, как взгляд Вире из властного, снова становится растерянным
      - Эй! - позвала она, - Прости... ты обиделся... я не хотела... я просто... Ответь же мне!
      - Я здесь, - ответил я коротко, - И я пойду за тобой.
       Больше мне нечего было ей сказать. Обиделся ли я на нее? Да обиделся и расстроился.
      - Тогда пошли собираться на бал!
      
      
      ...Завтра у моей девочки День Рождения. Доживет ли? Я постараюсь, чтобы дожила!
      Моя девочка была уже одета и готова идти в бальный зал. Вире была просто очаровательна. Воздушное платье, тиара в распущенных белокурых волосах. А глаза ... Я смотрел на нее со странной смесью чувств - тут было и восхищение, и нежность, и страх за нее и даже тоска. Она взрослеет, моя девочка...
      Мы вышли из комнаты и направились в бальный зал. Там уже собрались почти все ученики. Пока Вире шла по залу, ей говорили комплименты знакомые и незнакомые ей люди, ее провожали восхищенные взгляды старшеклассников и немного ревнивые взгляды других девочек. В целом, пока все было спокойно.
      Праздник начался. Все веселились и танцевали, не забывая поздравлять друг друга с успешным окончанием этого учебного года. Веселились все, кроме Вире и меня. Мы стояли у стены и напряжённо всматривались в каждого входившего в зал человека.
      Я первый увидел Черного мага и сразу раскусил, что это он. Этот человек стоял чуть поодаль нас и пристально смотрел на мою девочку. Маг понял, что его заметили. Кивнул Вире приглашая следовать за собой и, взмахнув своим плащом, широкими быстрыми шагами направился к двери. За его плечами призрачно маячил его молчаливый Хранитель, чем-то по фигуре напоминающий горгулью. Мы с Вире пошли за ним следом. Вокруг нас царило веселье, все радовались и праздновали, никто и не заметил, как мы вышли из бального зала.
      
      На развалины старого замка мы пришли довольно быстро. Маг, встав посреди лесной опушки, наконец, повернулся к нам лицом.
      - Ты пришла, - проговорил он, - Хорошо.
      - Ты не оставил мне выбора, - девочка боялась, но старалась держаться. "Я здесь с тобой" - шепнул я ей.
      - Да, это так, выбор был невелик, - согласился Черный человек - Сразимся до смерти! Твоей!
      "Это мы еще посмотрим!" - подумал я. Я верю в мою принцессу! Верю изо всех своих сил.
      - Может поговорим? - спросила девочка.
      - Я хочу твою жизнь! О чем здесь говорить!
      За спиной у Черного мага маячил его призрачный Хранитель. Он был напряжен и собран, также, как и я. Интересно, какими видит он нас с Вире? Быть может для него моя девочка тоже окрашена в черный цвет? А я для него выгляжу злобным демоном, не меньше?!
      - Ты столько раз пытался! А так и не получилось! - девочка немного осмелела. Враг по виду был похож на обычного человека. Ничего страшного не было в его облике - ни когтей, ни клыков, ни ужасающей внешности.
      - Хочу попробовать еще!
      Девочка встала в боевую позу.
      - До смерти! - произнес Черный маг снова
      И тут произошло нечто невероятное. Маг повернулся лицом к своему Хранителю и произнес:
      - Соединяемся!
      Хранитель поклонился ему, как своему хозяину и властелину, и слился с ним с одном теле.
      Девочка этого видеть не могла. Она лишь заметила, как человек повернулся вокруг своей оси и тоже встал в боевую стойку. Теперь маг со своим Хранителем одно целое. Одно тело, душа, одна плоть, и он видит и девочку и меня одновременно.
      - Ну что Хранитель, а ты так можешь? - усмехнулся маг. Его черты стали меняться - мышцы набухли, голова стала приплюснутой, множество мелких глаз появилось на его теле и руках. Каждый из которых смотрел и моргал в своем направлении. Маг увеличивался в размерах, клыки выросли в его пасти, чуть ли не с голову моей девочки. Кислая слюна закапала на землю, сжигая траву дотла, кожаные крылья захлопали за его спиной. Это превращение девочка уже видела и решимость покинула ее.
      - Я могу? - спросил я. Без проса, я больше не хочу влиять.
      - Да, - ответила она тихо. Я зашептал: "Все хорошо. Ты справишься! Ты сможешь!". Уверенность наполнила ее тело.
      - Я смогу!
      Я придвинулся чуть вперёд, чтобы первый удар, когда он будет, пришелся по мне. И удар пришелся!
      Я едва успел поставить воздушную стену перед собой и Вире. Чудовище налетело на стену и стало царапать когтями, пытаясь пробиться.
      - Аэро! - крикнула моя девочка. Она поняла, что я делаю и постаралась поддержать мои силы своим заклинанием. Некоторое время мы удерживали монстра на расстоянии.
       Вдруг меня самого отбросило назад струей горячего воздуха, исходившим из пасти чудовища - полухранителя и получеловека. Девочку тоже протащило по земле горячей волной. Она упала на траву и затихла. Я прислушался. Жива, но без сознания. Теперь от меня зависит почти все, я должен выстоять.
      - Отдай ее мне! - эти слова я уже слышал недавно. И мне кажется, я еще тогда дал понять, что не уйду.
      Хранители не могут убить друг друга! Они не могут причинить вред другому живому существу. Но вот моя девочка лежит без сознания! А с моего врага сняты все ограничения.
      Чудовище снова напало, но не на мою девочку, а не меня. Я могу и способен защитить Вире, но ее и не трогают сейчас. А как насчет защиты себя самого? На это мне хватит сил?
      Рваные раны от когтей чудовища прорезали мое тело, и из них как кровь полилась энергия светлая, немного голубоватая. Я сосредоточился и оттолкнул от себя монстра.
      - Замри! - Чёрный маг замер, но почти тут же кинулось снова в атаку. Чудовище схватило меня за горло и стало, как тряпку, швырять об землю. Последним усилием воли я попытался причинить ему хотя бы какой-то вред, чего никогда не делал раньше. Я должен попытаться, ведь если я погибну моя девочка тоже не выживет.
      - Боль! - крикнул я, собрав остатки своей энергии для удара. Я не смог причинить боль! Мои ограничения работали. Больно стало только мне, когда меня очередной раз ударили о землю. Я из почти прозрачного, стал землисто серым. Энергии почти не было. Слабость и темнота окутали меня. Чудище схватило меня поперек тела и стало пить остатки моей энергии. Я стал почти пустым, такие уже не выживают...
      Монстр отшвырнул меня прочь и направился к моей девочке. Та только пришла в себя и пыталась сесть, видимо у нее кружилась голова. Я пополз в ее сторону.
      - Нет. Нет - шептал я, - Нет.
      Сил, чтобы ползти уже не было. Я зарыдал, продолжая бессильно хвататься за траву. Еще усилие! Но я так далеко...
      Маг навис над головой у Вире.
      - Хранитель! - закричала она пронзительно, - Хранитеееель!
      Я бессильно забарахтался среди травы. Она меня зовет! Я должен встать! Я должен!
      Черный провал пасти приближался к девочке. Слюна капала с клыков, прожигая ее одежду насквозь.
      - Хранитель... - всхлипнула она. Спасительное забытье не приходило. Я видел, как разрытая пасть склоняется над Вире. И вдруг я, с какой-то ясностью обреченного, все понял.
      - Вире! Сними ограничения! - прикинул я из последних сил. На большее я уже был не способен. Я умирал, моя девочка погибала!
      - Я снимаю ограничения! - в голосе Вире пробивались нотки безумия. Она услышала меня.
      В тот же миг меня подбросило в воздух. Я почувствовал, как во мне бурлит сила, неведомая доныне. Распахнулись крылья у меня за спиной, лапы прочно вросли в землю. Шерсть на загривке вздыбилась от ярости. Не знал, что у меня есть загривок. И я бросился вперед
      В последний миг, когда монстр готовился перекусить Вире пополам, я подставил ему в пасть свою лапу и взвыл от боли. Другой лапой я стал царапать ему морду. Теперь от боли взвыло чудовище.
      Оно выпустило Вире из лап, и та, упав на землю, постаралась отползти подальше. Я закружил вокруг монстра. Взревев, он кинулся на меня. Я плюнул в него пламенем. Он опять взревел и затряс головой - кровь запеклась у него на морде от моего жара. В ответ, он ударил меня когтями, глубоко порезавшими мне спину.
      Ограничения сняты! Да! Я хотел его крови. Хотел его смерти. Я сильный Хранитель! Сильнее кого бы то ни было!!! И я убью!!! Я стал неистово рвать его шкуру, драть его морду, терзать его плоть. В амоке боя, я не заметил, как и в какой момент человек и его Хранитель снова распались на двое. Человек стоял на четвереньках в луже крови, его Хранитель, обессиленный, валялся рядом.
       Я уменьшился в размерах, но у меня на руках по-прежнему остались когти. Я подошёл и толкнул человека ногой, он повалился навзничь и застонал.
      - Не убивай меня... - прошептал он, - Не убивай!
      Он постарался отползти от меня и заскользил в луже собственной крови.
      - Не убивай, - тихо попросил его Хранитель!
      - Теперь ты молишь меня!
      Я схватил мага за горло одной рукой и оглянулся посмотреть на девочку. Что она скажет?
      Вире была не похожа на себя. Ее волосы растрепались, в них застряла земля и трава. Рваное платье, лицо и руки, испачканные в крови. А глаза! Глаза горели каким-то возбужденным, безумным огнём! Я них металась ярость и страх. Она молча смотрела на меня. Сейчас она видела всех нас, не только мага, но и меня, и другого Хранителя. Я понял, что должен завершить начатое и занес руку для последнего удара.
      Я раньше никогда не убивал! Ну же, останови меня, девочка, останови! Ты сняла ограничения! Теперь ты не моя подопечная, ты моя хозяйка и госпожа! И я повинуюсь тебе! Как ты скажешь, так и будет! Скажешь "убей"! Убью!.. Ты по-прежнему останешься моей любимой малышкой, моей ласковой Вире. Чтобы ты ни приказала сейчас, я буду служить тебе и буду любить тебя. Буду защищать тебя и покоряться тебе. Но, прошу тебя, останови сейчас мою руку! Прошу...
      Я снова выпустил когти. Мой враг обмяк, он уже не сопротивлялся, а лишь тихо всхлипывал, в ожидании своего конца. Его Хранитель смотрел немигающим взглядом в предрассветное небо, он был еще жив, но вслед за человеком придет и его очередь. Он конечно возродиться снова, чтобы хранить кого-то совсем другого, но сейчас он должен умереть.
      - Стой!
      Облегчение навалилось на меня.
      - Не тронь! Не убивай! - девчачий голосок прорезал воздух словно стрела.
      Спасибо, Вире, что остановила меня!
      - Назад! - приказала девочка, и я повиновался. Она хозяйка. Я подскочил к ней и уселся у ее ног. Она машинально положила руку мне на загривок. У меня теперь действительно есть загривок...
      Черный маг с трудом встал на ноги и поклонился моей девочке, низко, до самой земли.
      - Спасибо, Повелительница! - сказал он торжественно, - За жизнь! И за урок! Сегодня же все узнают, что в мире поднебесном родилась новая Королева! Я клянусь, что буду верно служить тебе! Стоит тебе лишь призвать меня.
      - Ясно! - простодушно ответила девочка. И тут же в ее голосе зазвенели железные нотки! - Я принимаю твою присягу! Теперь оставь меня! Ты не нужен мне сейчас!
      Больше она не обращала внимания на мага, теперь она повернулась ко мне.
      - Хороший мой, Хранитель! Что мне сделать, чтобы ты стал прежним?
      Я пожал плечами и прорычал:
       - Только прикажи!
      - А я прошу! Не хочу приказывать тебе.
      Я стал меняться - вот ноги, руки, голова - все как прежде, но сила никуда не делась. Она бурлила во мне, как в котле, требуя выхода.
      - Готова ли ты быть королевой! Моя госпожа! - спросил я.
      - Ни за какие коврижки! - ответила она мне.
      - Тогда ты знаешь, что делать, госпожа.
      - Не называй меня так больше! Мне не нравиться! - ответила Вире. Она посмотрела в мои глаза и тихо произнесла:
       - Я вновь накладываю ограничения на использование силы. До следующей необходимости. Да будет так!
      Она быстро учиться, моя девочка! Я почувствовал себя как обычно, я снова мог сам управлять собой. Я снова не способен причинять боль и страдания! Хотя где-то в глубине души, я почувствовал тоску о той силе, которая у меня была. А еще я был рад, что теперь моя девочка способна меня не только слышать, но и видеть.
      Начинался рассвет.
      - А у меня сегодня День Рождения - задумчиво произнесла Вире.
      - Поздравлю! Наверное, у меня сегодня тоже День Рождения...
      - Я тоже поздравляю тебя.
      Мы рассмеялись, посмотрев друг для друга! Ну и видок у именинников!
      - Вернемся в замок? - спросил я, - Нас, наверное, там уже потеряли.
      - Нет, не вернемся, - моя девочка хитро прищурилась, - Я еще не готова править. Давай лучше убежим.
      А действительно, что нас тут держит? От себя не уйдешь. Вире, когда-то придётся стать тем, кем ей суждено, но сегодня мне хочется, чтобы она верила, что не все предначертано в этом мире. Я подхватил девочку на руки. Теперь она уже не моя девочка, но и госпожой она быть отказалась. Так кто же она теперь для меня? Об этом стоит подумать на досуге...

    34


    Погремушок Пр: Дипломная работа   19k   Оценка:8.90*15   "Рассказ" Фэнтези

      
      
      
      
       - Чуфырь-чуфырь! - охала Баба-Яга, ржавая пила вгрызалась в крепкое дерево, выплевывались реденькие золотистые опилки.
       Старые козлы жалобно скрипели под тяжелым бревном.
       - Гы-гы! - нетерпеливо гудел гоблин-разведчик, в зеленых руках блестела огромная секира. Он хмуро покачивал оружием, осматривал небольшую полянку с аккуратным хозяйством.
       - Да сейчас, окаянный, будет тебе баня! Не мешай! - скрипучий, под стать выцветшим лохмотьям, голос составлял компанию взвизгам пилы, хриплому дыханью гоблина и натужному карканью старого ворона.
       - Гы-гы! - гоблин провел ногтем по краю лезвия. Тонкая стружка черной пластинки упала на широкий лист лопуха.
      
       Буйным рассветом вспыхнул день сдачи дипломной работы. Пять лет юного гоблина обучали мастерству шпионажа и убийства мудрейшие преподаватели. В Академию боевой магии единственного из гоблинов приняли только за заслуги отца в Великом противостоянии. Во всем Средиземье к гоблинам относились как к низшему сословию, ровней им считались тупые орки и зловонные тролли.
       На отделении разведчиков сплошь большеногие хоббиты и высокомерные эльфы, каждый держится за сородича и с презрением взирает на других. И только на гоблина с чрезмерным уничижением смотрела вся группа. Отщепенец, он долго продирался сквозь насмешки, давал зуботычины в ответ, нередко сплевывал кровь от накинувшихся скопом сокурсников.
       Но чем больше его презирали, тем больше стремился выбиться в лидеры по обучению, утереть нос этим высокородным выскочкам. Шаг за шагом, год за годом успехи росли соразмерно развивающейся мускулатуре. На четвертый год обучения редко кто осмеливался бросить заносчивый взгляд на высокую, мощную фигуру. Академия знала, что он ходит с орками на тренировки по борьбе и может встретить после занятий в окружении вонючих детин.
       А гоблин тем временем постигал науку маскировки, скрытого шпионажа. Боевые искусства - на первом месте из любимых предметов. Никто не мог ладонью с одного удара расколоть толстенную мраморную плиту - кроме него. Никто не мог висеть над пропастью часами на тоненькой веточке - кроме него. Никто не мог бежать неделю без сна и отдыха - кроме него. На экзамене по маскировке всех отыскали - кроме него. Долго высматривали, тщательно, но так и не нашли, плюнули и из-под плевка вылез он - лучший ученик Академии.
       Магические заклинания отведения глаз не удавались, витиеватые звукосочетания не для грубого горла. Но это и не основной предмет, поэтому гоблин проходил автоматом по волшебству, главное - он выступал за Академию на соревнованиях по борьбе и неизменно привозил первые места.
       Контрольные экзамены позади - впереди дипломная работа. Каждый сокурсник подходит к гранитному пьедесталу и берет плоский камень. На обратной стороне высечено рунами задание, каждому свое и без подсказок. Срок - неделя. Молодой гоблин представил: как пройдет последнюю проверку и возьмет под начало тысячу отборных воинов, как будут лебезить пронырливые хобитты, как острые уши эльфов склонятся перед его величием. Он перевернул камень и прочел: "Гы-гы-гы", что означало: 'Принести перо Жар-птицы!'.
       Аудитория ахнула, маги-экзаменаторы суетливо предложили выбрать другой камень, вместо запрещенного.
       Запрещенное задание, которое, за столетия существования Академии, смог выполнить только один маг. Он вернулся спустя неделю, исхудавший, седой как лунь и беспрестанно шамкающий беззубым ртом: 'Добро, добро, попарь-накорми-напои! Твори добро! На всей земле!'. Из лохмотьев человек достал горящее перо, полыхающее пламя в костлявой руке вызывало слезы на глазах. Это перо и по сей день ослепляло посетителей в кабинете Верховного магистра. Маг сдал дипломную работу, но повредился умом, постоянно твердил одно и то же, учил летать бабочек, показывал как правильно расти и распускаться садовым цветам. Верховный магистр сжалился над бедолагой, и пронзил сумасшедшего заколдованным мечом. Весь магистрат смотрел, как умирал единственный прошедший испытание, беспомощные руки трепетали, словно крылья мотылька, пришпиленного булавкой к листу картона.
       После невозвращения с испытания сотни других выпускников камень повелели убрать, но волею судеб он каким-то образом вновь возник в общей груде булыжников. И достался самому лучшему ученику. Гоблин сжимает нагревающийся камень, в голове бьется мысль о великом предначертании. Какая тысяча? После исполнения дипломной работы под могучей рукой встанут миллионы!!! Нет, он ни за что не откажется от такого задания - всего лишь перо какой-то горящей курицы. Смех, да и только.
       Из предложенного оружия выбрал надежную Югламидаль - варварскую смерть. Не пересчитать сколько раз безукоризненная секира сокрушала врагов, служила щитом от отравленных стрел. Даже в короткие минуты сна гоблин сжимал в руке теплую рукоять, готовый в любое мгновение вскочить и драться. В предвкушении битвы топорище легонько трепетало в мощных лапах, на остро заточенном лезвии игрались кровожадные зайчики.
       До сих пор приятно грело в груди, когда вспоминал, какими завистливыми взглядами провожали соплеменники и сокурсники при выходе из каменных чертогов Академии. Еще бы - такое важное задание.
       Пренебрежительно отказался от предложенного коня и легким галопом помчался в сторону вражеской территории. Жар-птица развлекала пением царство Кощея, как раз за Дремучим лесом. Ни усталости, ни страха, только желание узнать, выдернуть и принести. А потом сильнейшие маги разноцветными фейерверками отпразднуют возвращение героя. Толпы различных существ будут превозносить его имя в веках, как самого удачливого и изворотливого разведчика и шпиона.
      
       Аккуратно пробирался по Дремучему лесу, шел звериными тропами, прятался от любого движения веток. Высунувшись из засады, гоблин ошалел, когда по плечу похлопала чья-то рука. Секира со свистом рассекла влажный воздух, в мозгу заочно вспыхнула картина, как распадается на две половинки тело могучего северного варвара.
       Никогда не подводившая секира просвистела над выцветшим платком, заточенное лезвие слизало седую прядку. Острые глаза взглянули на разведчика с укором. Согнутая, как эльфийский лук, старушка покачала головой, обветшалые концы платка колыхнулись в такт. Гоблин растерянно посмотрел на секиру, по траектории удара голова старухи должна разлететься как спелая тыква, но в последний миг верную руку пнула неведомая сила. Старушка погрозила суковатой клюкой, в другой руке из плетеного лукошка выглядывали свежесрезанные травы. На три головы ниже, бабка без страха смотрела снизу вверх на гоблина, обвешанного каменными мускулами.
       - Ты почто Лешего обидел, окаянный? - блеснул торчащий клык из морщинистых губ.
       - Гы? - спросил гоблин, озираясь по сторонам.
       За поросшими мхом, широкими, в десять человеческих обхватов, стволами, за огромными валежинами с развесистыми корнями, за чахлыми кустами - никакого движения. Легкий ветерок не может пробиться через густые шапки вековых деревьев. Даже птиц не слышно под мокрой тенью обширных крон, лишь надсадно каркнул невидимый ворон. Старушенция, в порванной безрукавке и невообразимом количестве юбок под грязным платьем, невозмутимо взирала блестящими глазами.
       - Что значит 'кого'? Сам недавно своей железякой отлупцевал, а теперь удивляется! - большая бородавка на носу еще раз укоризненно опустилась.
       В голове всплыло воспоминание, как на входе в Дремучий лес распластал человечка, смахивающего на маленького энта. Тот встретил разведчика протянутым алым цветком, приветливо улыбаясь изъеденными жучком зубами. Вместо кожи - жесткая кора, на руках и ногах то тут, то там выглядывают зелененькие листочки. Без сожаления гоблин отсек конечности пискнувшему человечку, аленький цветочек плавно опустился на ровный срез плеча. И наотмашь снес поросшую осокой голову, на срубе в луче солнца блеснула капля прозрачного сока. Тогда в высоких сводах старых деревьев тоже прокаркал ворон. Гоблин помчался дальше и не увидел, как отрубленная корявая рука потянулась к деревянному туловищу.
       - Гы-гы! - развел руками воин в шипастых доспехах.
       - Какой 'ком алягер'? Мы ни с кем не воюем. Вот я, старая Яга, вообще никому ничего плохого не делаю. Чуфырь-чуфырь. Если к нам по-хорошему, то и мы в ответ также. А ты зачем приперся? - сучковатая клюка еще раз погрозила вздымающейся гоблинской груди.
       Гоблин вспомнил слова вернувшегося из этих мест седого мага. Говорил, что нужно идти с добром, тогда и помоют и накормят, но кто же поверит спятившему чудаку. Всегда добрый меч и волшебное слово делали больше, чем просто доброе слово. Но чем подземные боги не шутят.
       - Гы-гы-гы! - рявкнул воин, с верхушки высоченного дерева, плавно кружась, спланировал дубовый лист.
       - Кто тебе сказал? Помой-накорми-напои! Ух, ты словно витязь какой, грязюка зеленокожая! Еще и перо Жар-птицы подавай! - возмущенно проскрипела старушенция.
       - Гы-гы! - оскалился гоблин и мотнул головой, приказывая старушке идти.
       - Убью, да убью! Эх ты, чурка стоеросовая! - старушка укоризненно глянула и, прихрамывая, поковыляла вперед, разведчик шел следом, постоянно держа ушки на макушке.
       Обтянутые мягкими тряпками ноги приминали нежный мох, ни одна веточка не хрустнула под легкой поступью. Бабка даже обернулась - не пропал ли. Гоблин почесал заросшую жесткими волосами макушку, тонкие губы расплылись в довольной улыбке, больше похожей на оскал мантикоры.
       Раздвинулись могучие дубы, на полянке покачивалась избушка на курьих ножках, рядом расположилось небольшое хозяйство, обветшалые сарайчики-пристроечки. Низенький забор опирался шершавым боком на большую треснутую ступу. Чуть поодаль от грубо сколоченных козел, на куче золотых опилок приютилась метла с изогнутым древком. Как там говорил свихнувшийся маг? Добром? Да тут только рыкни и все будет исполнено. Гнилые существа, как таким жить на жестокой земле? Завтра выйдет к царству Кощея и одним лишь жутким видом испугает настолько, что ему вынесут подушку, набитую перьями Жар-птицы.
      
       - Вот ведь взялись же на мою голову! Наслушались россказней, теперь заставляют пожилую женщину каждый раз топить баню. Чуфырь-чуфырь! - проворчала старушка с костяной ногой.
       Пила в очередной раз застряла в древесине.
       - Гы-гы! - почесался гоблин, и отодвинул бабку, корпящую над здоровенным бревном.
       На землю шлепнулась обхватистая колода, в три удара мощный ствол распался на ровные кругляши. Еще несколько ударов и свежий запах осиновых поленьев залез в вывернутые ноздри крючковатого носа.
       - Ну, спасибо, что ль! Покуда распрягайся, а я подкину еще, да можешь идти париться! Вернешься как раз к столу! Дубовые венички запарены, - морщинистая рука похлопала по стальным мышцам гоблинского плеча.
       - Гы-гы! - согласно ответил гоблин, и ременная упряжь шлепнулась в пожухлую траву.
       Сгорбленная старушка с кряхтением собрала небольшую охапку и побрела к дымящейся бане. Наполовину провалившаяся в землю, банька вглядывалась в лес маленьким оконцем. Неподалеку переминалась с ноги на ногу замшелая избушка, куриные лапы иногда почесывались друг о друга. Раздевшийся до повязки, гоблин огляделся по сторонам, на ржавом гвозде над банной дверью прикорнуло шипастое облачение. Облачко пара вынесло Бабу-Ягу.
       - Заходи, да парься! Потом за стол! Чуфырь-чуфырь, - командирским голосом проскрипела старушка.
       Не выпуская огромной секиры из рук, гоблин окунулся в обжигающий пар. В баньке захлестал влажный веник, по-змеиному зашипела вода на раскаленной каменке. Время от времени в окошечке возникал черный глаз, внимательно оглядывал полянку, и вновь пропадал. Шипение и шлепки продолжались долгое время, солнышко покатилось на покой, верхушки древних дубов окрасились теплым красным цветом.
       Когда зашел гоблин, довольный как нажравшийся хоббит, старушка хлопотала за колченогим столом. Смахнула широким жестом в подол муку, своей белизной напоминающую праздничную одежду высших эльфов. На блюдечке с голубой каемочкой радостно улыбались румяными боками овальные конвертики. Похожий на утку, глубокий ковш дымился душистым отваром.
       - Вот чай отведай, Леший делает, из лесных трав да корешков! И пироги лопай, когда еще такой вкуснятины поешь-то, - угощала распаренного детину ворчливая Яга.
       - Гы-гы! - довольно осклабился гнилыми зубами потеющий гоблин.
       Такой пищи богов прежде не приходилось пробовать даже на пиру у Верховного магистра, где самым изысканным блюдом считался подгорелый бараний бок с гречневой кашей. Кто бы мог подумать, что ягоды и грибы, завернутые в конверты из теста, окажутся такими чудесными на вкус. Нужно рассказать о них главному повару, чтобы приготовил на "Выпускной", а если откажется готовить, то откусить оставшееся ухо.
       - Вот-вот, а ты все силой пытаешься! С нами мирно соседствовать надо. Чуфырь-чуфырь, - улыбающаяся старушка подливала чай в глубокий ковш.
       С шестка большой печки настороженно наблюдал черный кот, янтарные глаза неотрывно оглядывали крупного гоблина, сидящего за ветхим столом. Пучки высушенных трав свисали с почерневших стен, выцветшие половицы дрожали от переступающих куриных ног. Помятый самовар беспрестанно шипел под кирзовым сапогом. Довольный жизнью гоблин сыто рыгнул. Он по-хозяйски огляделся по сторонам, небольшая с виду избушка оказалась просторной изнутри. Даже выходил на улицу, чтобы проверить - нет ли сзади пристройки. Но нет, в крохотной избе разместилась гигантская комната, легкие сквозняки облизывали ровный пол, в центре горделиво подбоченилась огромная белая печь. Мимо подобной барыни не пройти просто так, своей мощью внушала трепетное уважение, желание поклониться. Из широкого зева выглядывали разномастные горшки, в горловинах торчали расписные черенки деревянных ложек.
       В закутке за печкой притаилась небольшая лежанка, сшитое из разных лоскутков одеяло опускалось до пола. На ней-то гоблин и предполагал расположиться на ночь, вот только выбросит старую каргу, чтобы не портила нафталиновым запахом спокойный сон. Свернуть цыплячью шею, чтобы не испачкать грязной кровью благородную секиру, да и вышвырнуть вон, как мешок с ненужным тряпьем. Приятная тяжесть налила выносливые ноги, по телу прошелестела волна сладкой истомы. Черный кот немигающим взглядом смотрел сквозь гоблина - его тоже выкинуть вслед за старушенцией! Хотя нет, этого упитанного зверя можно оставить на завтрак. В ответ на мысли гоблина с шестка утробно мявкнул котяра, чует зверюга, что доживет только до утра.
       - Напарился, наелся, напился? Может, домой пойдешь? - подперла рукой морщинистую щечку старушка.
       Глаза над большим горбатым носом смотрели ласково, по-доброму. Даже не отпила дымящегося отвара, отдав все лучшее гостю. Что же за рабская натура? Надеется сохранить поганенькую жизнь, наивная. И чего все так боятся этого леса? Ему говорили: Дремучий лес - сила, а здесь слабые все. Завтра с утречка перекусит кошатинкой, добежит до Кощеева царства, выдернет быстренько перо и домой. Все же просто - как два пальца обглодать!
       - Гы-гы! - помотал головой гоблин, черный пучок жестких волос похлестал по вытянутым ушам.
       - То бишь, всё-таки убивать будешь? - со вздохом поинтересовалась Баба-Яга.
       - Гы-гы! - со вздохом рыкнул гоблин, и перевитая выпуклыми венами рука крепко сжала блестящее от частого использования топорище.
       - Какое 'се ля ви'? Что ж вы за существа-то такие? К вам по-хорошему, а в ответ только черная неблагодарность. Эх, пенек ты стоеросовый, такой же, как и прежние. Кукиш тебе, а не перо Жар-птицы! - показала зажатый между указательным и средним большой палец, и резво подалась к дверям.
       Гоблин вскочил следом, раздался глухой стук о половицу. Разведчик метнул взгляд вниз, вместо крепких мускулистых ног к полу прижимался тяжелый комель каменного дуба. Шершавая кора стремительно струилась по туловищу, захватывались участки распаренной кожи, все тело немело, он в ужасе посмотрел на Бабу-Ягу. Верная секира поднялась над головой, если не дойти, так хотя бы швырнуть во вредную старуху, но поджарую плоть сковала странная немощь.
       - Гы? - спертым голосом спросил гоблин, из уха вылез зелененький листочек.
       - Я же говорила, что Леший травы собирал на чай? И ведь ингредиент последний подсовывал. Эх, как бы тебе сейчас помог аленький цветочек, - Баба-Яга открыла обветшалую дверь и шагнула на улицу.
       Позади зазвенела упавшая секира. Черный кот мягко спрыгнул на пол, урча от натуги, потащил под лежанку. Под цветастым пологом одеяла открылась куча сваленного оружия, тяжелые дубины, молоты, луки, мечи.
       - Эй, мудрый! Есть, кто еще? - окликнула старушка старого ворона на дубе, тот каркнул в ответ.
       - Гном без цветка? Опять за пером? Ну, этим много воды не надо. Ох и одолели же эти дипломники! Каждый год не из одной, так из другой Академии, и что им тут, медом намазано? Давай, моя хорошая! - ворчливая старушка обернулась к избушке на курьих ножках.
       Избушка пару раз качнулась и выплюнула здоровенный чурбан. Он прокатился по влажной земле и уперся в метлу. Старушка заковыляла за ним, порванный башмак остановил откат. На верхушке бревна вместо конского хвоста зеленел раскидистый куст крапивы. Ниже жгучего растения, как два небольших дупла, бешено вращались черные глаза, полные безысходного ужаса. Жучком-древоточцем царапалась мысль: "Не так зашел в Дремучий лес! Если бы можно начать сначала! Эх!"
       - Чего гляделки вылупил, сухостоина неадекватная? Говорил же вам нормальный человек - с добром к нам нужно, с добром! Видать, забыли Верховные магистры - у кого сами обучались! А ты все я, да я. Гы-гы да гы-гы, - обиженно проскрипела старая воительница.
       Блестящие глаза моргнули, и их место тут же заняла коричневая кора. Среди желтеющей травы в предзакатных сумерках покачивалась огромная дубовая колода. Старушка слегка согнула ржавенькую пилу с ярко блестящими зубьями.
       Черный кот спрыгнул с крыльца, мягкой лапой сбил шипастые наплечники, глухо тренькнули медные кистевые обхваты. Удрученно вздохнув, усатый зверь потащил тяжелую ношу в кусты за поляной, раздалось молодецкое хеканье и несколько секунд спустя - звяканье железа, составившего компанию другим доспехам на дне глубокой ямы.
       - А ты думаешь мне легко? Почему не раздробят невыполнимое задание, если учат, что все можно взять силой и нахрапом?
       Кот пожал мохнатыми плечами в ответ.
       Вновь жалобно заскрипели старенькие козлы.
      

    35


    Сова Пр: Внешний вид обманчив   36k   Оценка:6.11*14   "Рассказ" Фэнтези


       Эх, как же не охота учиться. Я, ведь, только школу закончила. У-у-у! Изверги! Кто придумал, что каникулы должны быть только две недели? Нет, школьный диплом я получила еще в прошлом месяце, а вот вступительные испытания в Академию Магии и Целительства, были две недели назад. Первая половина месяца не в счет, я сутками не спала, вызубривая и заучивая материал, а также практикуясь и проводя различные опыты. Я считаю, что в пятнадцать лет можно отдыхать и побольше. Лето еще не закончилось, а на носу уже первый учебный семестр.
       Я живу в огромном государстве Эль, на окраине его столицы, довольно большого города Ним. Успешно окончила школу, находящуюся в десяти минутах ходьбы от дома. Однажды, я нашла на улице маленького черного котенка, голодного и, кажется, больного. Думала, что мама не пустит меня на порог, но нет... она даже руками всплеснула, сказала, что такую милашку грех не покормить. В результате, котенок остался у нас. Моя бабушка сильна в лекарстве. Она сказала, что животному необходима медицинская помощь. Именно в тот момент я поняла, что хочу пойти по бабушкиным стопам.
       Тогда я активно помогала ухаживать за котиком, мы поили его разными отварами, перевязывали правую заднюю лапку (она оказалась сломаной). Сейчас, грязный маленький хиленький котенок превратился в огромного толстого холеного котяру. Мама в нем души не чает, а потому постоянно подкармливает.
       Я твердо решила поступить в Академию на факультет Лекарного Искусства. Выучась там, я могла не только помогать и лечить других, но и разрабатывать что-то новое в лекарстве. Магия особо на этом факультете не требуется, ценятся, в основном, научные знания. Мне лично такие условия как нельзя лучше подходят, так как, магичка я слабая. В школе в основном налегала на химию, биологию, физику, математику, поэтому без проблем прошла вступительные испытания.
       Я так давно мечтала об этом дне, и, наконец, он настал. Бабушка часто меня отчитывала, что не гоже подгонять время, ведь оно потом припомнит мне все и будет бежать с удвоенной силой именно тогда, когда я захочу притормозить. Я не слушала, и думала, что это все выдумки...а вот теперь, оказывается, права была бабушка. Первый учебный семестр в Академии подкрался как-то незаметно и быстро.
       - Лия! Ты что там застряла? - донесся из кухни мамин голос, - торопись, а то опоздаешь.
       - Сейчас, мам!
       Хорошо моим маме с бабушкой, никуда по утрам спешить не надо, а вот мы с папой вынуждены по будням рано вставать и идти кто на работу, кто на учебу. С тяжелым вздохом я застегнула рюкзак и вышла из комнаты.
       - Ну, наконец-то! - фыркнула мама, - а я уж думала, ты с первого учебного дня на второй год остаться решила.
       - Ну, мам, - обиженно протянула я, откусывая кусок от бутерброда.
       - Может, парня какого симпатичного там встретишь, - мама не обратила на мое праведное возмущение никакого внимания и продолжила, - в Академии их, наверное, будет больше, чем в школе.
       - Это еще почему? - не поняла.
       - Глупенькая, в школе ребята, в основном, еще мальчишки, совсем юнцы, им не до отношений. А вот в Академии -да, там уже повзрослее парни.
       - Лия, не слушай ее, - вмешалась бабушка, - прежде, чем вообще кому-то начать доверять, присмотрись, узнай человека получше. За красивой внешностью в человеке далеко не всегда скрывается такая же красивая и чистая душа.
       - Угу, - только промычала я, допивая чай.
       Какие парни? Я что, в брачное агенство иду?! Это же Академия Магии и Целительства! Тем более, мне еще рано о них думать. По возрасту, конечно, норм, ведь некоторые мои одноклассницы уже обзавелись парнями. А вот внутри я понимаю, не надо мне такого счастья. Бабушка меня приучила, что избранника надо не на месяц выбирать. В целом, я с ней согласна. Поэтому, в баню этих парней, по крайней мере, пока.
       - Спасибо за советы, - я поднялась из-за стола, - мне пора.
       - Погоди, Лия, - остановила меня бабушка.
       Она полезла в карман передника и достала оттуда красивый зеленый кулон на серебряной цепочке. Под цвет моих глаз прямо. Я приподняла длинную рыжую косу, чтобы она смогла мне на шею одеть украшение.
       - Это амулет. Против гипноза, ментального воздействия и всего подобного, - пояснила бабушка.
       - З-зачем? - изумилась я.
       - Лия, твоя школа всегда находилась поблизости. Теперь, тебе придется ездить в самый центр столицы. Я боюсь, что по дороге или в самой Академии ты можешь столкнуться с недоброжелателями... Эм-м-м...У меня плохое предчувствие.
       - Не беспокойся, - я улыбнулась и поцеловала бабушку в щеку, - я буду осторожна.
       На прощание я крепко обняла родных и вышла из дома. На улице уже ярко светило солнце, и мое настроение пошло вверх. Чего мне сегодня бояться? Все учебники и тетрадки при мне, одета достаточно скромно для учебы. Да, собственно я всегда так одеваюсь, джинсы, кофта, футболка, кеды и рюкзак. Волосы я заплела в тугую косу, чтобы не мешались. Как жалко, что никто из моих школьных друзей не пожелал поступать в Академию. Ладно, я ведь не развлекаться иду.
       Подошла к остановке, и почти сразу приехал автобус. Очень удобно, без пересадок можно доехать прямо до Академии. Это очередной плюс. Не сочтите меня дикаркой, я, конечно, бывала в центре Нима, но редко. Одна, без сопровождения, я первый раз ехала на автобусе в центр. На вступительные испытания меня сопровождала мама.
       Поездка заняла около двадцати минут. Выходя из автобуса, я расплатилась за проезд. Затем направилась к огромному зданию Академии Магии и Целительства. Это был настоящий дворец, или нет, замок! Огромный двор был огражден кованым железным забором, а внутри, помимо замка, располагался сквер, посреди которого стоял фонтан, украшенный статуей неизвестной мне богини. По дорожкам уже сновало довольно много студентов.
       Мне надо было попасть в холл замка, там собиралась наша группа во главе с куратором. Я направилась по главной аллее вдоль многовековых серебристых дубов. Их листва, как и положено, была зеленой, а вот ствол и ветки - серебряные. Казалось, никому нет до меня дела. И это было взаимно. Мое внимание привлекла очень интересная картина.
       У самого входа в Академию стоял довольно симпатичный парень в окружении небольшой кучки девушек. Как там сказала бабуля? Не суди человека по внешнему виду? Что ж, посмотрим. Ой-ой! Кажется, он использует гипноз! Тогда не удивительно поведение этих барышень. Да-а, без гипноза он, конечно, тоже ничего. Высокий такой, стройный. Не качок, но и не дистрофик. Волосы черные, отливающие на солнце в синеву, бледное лицо, на котором выделялись яркие голубые глаза. Красавец настоящий. Только нутром чую, засранец. Да еще гипнозом пользуется.
       Я прошла мимо, погруженная в свои размышления. Интересно, этот гипноз только я замечаю? Или нет? Тогда почему его не накажут? И зачем ему столько внимания от противоположного пола? Ну, не комплексы же? Вряд ли. Скорее, тут что-то иное. Я так сильно увлеклась своими мыслями, что в кого-то врезалась.
       - Ой, извините, - смущенно пробормотала я.
       Передо мной стоял хорошо сложенный блондин, явно старшекурсник.
       - Да, ничего, - улыбнулся он, - Ты первый курс?
       - Ага, - все дурные мысли тут же улетучились, и я вновь смогла адекватно соображать.
       - А факультет какой? - продолжил допрос парень.
       - Лекарное Искусство, - смущенно улыбнулась я.
       - Отлично! Ты по адресу. Я куратор этого самого факультета для первого курса. Я Шайн.
       - Очень приятно, Шайн, а я Лия, - улыбнулась я, - а где вся группа?
       - Так рано еще, - пожал плечами куратор.
       Только ко мне вернулось хорошее настроение, так нате, пожалуйста... опять испоганили. И кто? Опять этот брюнет голубоглазый. Он проследовал в зал в сопровождении троих симпатичных девушек. И вид у него при этом был совсем не как у бабника. Эта зайка даже не обняла ни одну из девчонок. Мрачные мысли-вопросы опять завертелись в моей маленькой рыжей головке. Оказалось, все эмоции отразились на моем лице.
       - Ты еще с ним не знакома? - хохотнул Шайн.
       - Н-нет. А надо? - я с удивлением посмотрела на куратора.
       - Ну, не мешало бы. Наверное. Он учится на последнем курсе и очень способный малый. И, видно, привлекательный. К нему многие бегают консультироваться по различным вопросам. В основном, правда, девушки.
       Не удивительно. Маленькая поправочка, к нему ходят только девушки. это точно. Странно. Привлекательный и умный старшекурсник обучает всех желающих девушек. А мальчиков? Стороной обходит? Еще раз взглянув на того парня я хмыкнула и ответила.
       - Не поверишь, мне только сегодня напомнили одну мудрую мысль а-ля "внешность обманчива". Я думаю это справедливо для этого, как его там.
       - Найт. Его зовут Найт.
       - Ну и имя! - вырвалось у меня.
       - Похоже, ты первая, кому не по душе пришлась наша знаменитость. Он учится на факультете Боевой Магии, если что.
       Знаменитость? Издеваетесь? Да он гипноз применяет! Хорошо, что хоть на другом факультете. А мне все равно никто не поверит. Не буду пока светиться. Демонстративно показав Шайну, что меня не то что не интересует, но даже раздражает Найт, я стала сверлить взглядом входные двери. Та-а-ак, в рядах моей группы наметилось пополнение. К нам направлялись двое парней и девушка. Через пару минут подошли еще два парня. Как-то незаметно, подтянулась и вся группа.
       Как только вся группа была собрана и пересчитана, Шайн повел всех в актовый зал. На вступительных испытаниях нас водили явно не здесь. Мы вообще, через боковой вход проходили. Невероятно, под ногами, вместо напольного покрытия, растет трава! Рекреации украшали красивые лекарственные растения. В контрасте с природной составляющей интерьера висели хрустальные люстры на потолке. Мы шли за куратором с открытыми ртами. А потом остановились перед огромными деревянными дверями актового зала. Это были настоящие ворота, украшенные замысловатой резьбой. Шайн приложил руку к неприметному цветку и повернул его. В то же мгновение, двери сами открылись и явили нам потрясающей красоты зал. Снова слияние природы с цивилизацией. Трава, клумбы по периметру, водопад даже... а также, сцена со всеми прибамбасами.
       - Остаемся тут и ждем приветственной речи ректора Аркадия, - остановил нас Шайн рядом со сценой, - а пока, вот ваше расписание.
       С этими словами, куратор раздал нам листочки с указанием времени и места наших занятий. Значит, начинаются занятия завтра. Эх, прощай веселая школьная жизнь, здравствуй, серая студенческая рутина. Пока я, задумавшись, рассматривала наше расписание, ребята в моей группе уже перезнакомились и распределились на кучки. Ладно, может, успею еще с кем-то подружиться?
       - Ребята, тихо, - произнес Шайн.
       На сцену поднялся ректор, невысокий пухленький ухоженный мужичок. Его лысина сверкала, как начищенный ботинок. Аркадий подошел к микрофону, обвел первокурсников внимательным взглядом и стал говорить. Как я и думала, его речь была долгой и нудной. От скуки решила рассмотреть присутствующих. Рядом со сценой в рядок стояли преподаватели, а все остальное место занимали студенты-первокурсники. Кроме нашего факультета было еще четыре: факультет Боевой Магии, Научно-Экспериментальный факультет, факультет Транспортировочной Магии, а также Историко-Архиологический факультет. Ну, и, само собой, наш факультет Лекарного Искусства. Все, так или иначе, связано с магией. А Найт, оказывается, еще и куратор, вон стоит, а рядом кучка...ну, да, опять вокруг него кучка девчонок. Да ну его.
       А под потолком бабочки летают. И лианы тянутся по стенам, в некоторых местах оплетая боковые светильники. Ну, скоро там уже ректор закончит свою тираду? Стоять уже невмоготу. И зачем я взяла с собой учебники, раз занятий сегодня нет? Хотя, нам всем сказали что...
       - ...С завтрашнего дня начнутся ваши занятия, - судя по всему, Аркадий уже заканчивал свою тираду, - а пока, кураторы покажут вам аудитории, в которых будут проводиться занятия. Хорошего учебного года, дорогие первокурсники. Всем спасибо!
       Я больше не обращала внимания на ректора, потому что передо мной встала одна важная задача: не отстать от своей группы и не потеряться в огромной толпе. Когда мы вышли в коридор, я спросила у блондина.
       - Шайн, а зачем нам всем сказали сегодня принести учебники? Причем не все, а только по четырем предметам.
       - Это наше руководство так прикалывается, - отозвался парень, - они каждый год такое проворачивают. Говорят первокурсникам подготовиться к определенным предметам, а сами первый день делают не учебным. Но это только у вас. На следующих курсах, разумеется, учеба начинается с первого дня.
       Куратор показал нам учебные аудитории, проинструктировал на тему "правила поведения в Академии", а также предупредил, чтобы не лезли к студентам с факультета Боевой Магии, мол, пафоса у них много, да и агрессивные они вообще. У нас, как я поняла, будет несколько совмещенных практик. Я была двумя руками за, чтобы не пересекаться лишний раз с "боевиками".
       Самое лучшее место в учебном заведении - это столовая. Тут она была очень большая и уютная. Так приятно расслабиться за чашечкой ароматного кофе перед экзаменом... запомнили местоположение.
       Заканчивая экскурсию, Шайн раздал каждому из нас проездные абонементы на автобус.
       - Ребята и девушки, если возникнут вопросы, то меня можно найти на переменах в кабинете номер тридцать шесть на первом этаже. Вопросов больше нет?
       - Нет! - хором ответили мы.
       - Тогда до завтра все свободны. Пока.
       На следующий день начались занятия. Мне хорошо давались все знания и умения, которые нам преподавали на лекциях и семинарах. Чтобы получать стипендию, я старалась учиться на отлично и потому, всегда усердно занималась и кропотливо выполняла домашнее задание. Несмотря на приличную загруженность, я все-таки умудрилась подружиться с коллективом. Учиться мне нравилось, ведь я мечтала быть лекарем, не простым, а с большой буквы "Л".
       Так прошли две ровные спокойные недели, пока нам не назначили вместо семинара по Основам Обороны практическое занятие. Как вы уже догадались, его должен был проводить Найт. Ну, антипатия у меня к нему возникла с первого взгляда, ничего не могу с собой поделать. Две недели я про него даже не вспоминала, училась себе спокойно и вот, на тебе.
       На последней лекции мы проходили оборону от различного рода нечисти. В теории! Мы первый курс! А этот гад взял на практике и вызвал для нас настоящего демона. Правда маленького, но де-мо-на! И, в результате, ему за это ничего не было!
       - Кто хочет быть первым? - конкретно издеваясь, спросил Найт.
       Я пока числюсь первой студенткой в потоке по успеваемости и точно знаю, лектор нам ничего такого не рассказывал.
       - Ну же, вы целых две недели уже тут учитесь, - продолжал Найт, - что, никто не знает, как одолеть эту милую нечисть?
       - Н-нам про демонов еще не рассказывали, - брякнул, стоящий рядом со мной парнишка. Кажется, его зовут Элс.
       - Неужели? - оскалился Найт, - а проявить фантазию? Знаешь, этого демона я пока еще сдерживаю, но стоит его отпустить... Не хочешь проверить?
       - Н-нет, - промямлил Элс.
       - А надо, мальчик, - с этими словами Найт отпустил демона, и тот бросился на Элса.
       Парень выстроил энергощит, но демон прорвался. Мы все кинулись врассыпную.
       - Не стоит от него убегать, - хищно посоветовал Найт, - надо обороняться. Не то вас загрызут.
       Не дождешься, лапушка. Так, что бы такое придумать? Про нечисть я еще ничего не читала... Да какая в этой ситуации разница чисть или нечисть? Элс уже лежит с довольно глубокой раной по всей ноге, а остальные бегают от этого демона... Магия в моем случае отпадает. Остаются травки и зелья... которых у меня нет. А что, если почерпнуть энергию из этого Найта? Сто процентов, что у него огромный резерв...только магия-то черная. Думаю, справлюсь. Вспомнить бы нужное заклинание.
       Я подошла поближе к парню и сосредоточилась на его ауре. Да-а-а, самая, что ни на есть черная магия. Попробуем. Представила, как отделяется небольшой черный сгусток от его магического резерва... хм... тут и заклинания-то не нужны, такая у него жуткая аура. Густая, вязкая, вся пропитанная мощным негативом. Я сделала пасс левой рукой, как бы, замахиваясь, и ударила по демону. В то же мгновение нечисть исчезла...под громкие крики "Ура!" моих товарищей.
       - Ты! Как ты посмела?! - взвился Найт.
       - Отвали, - кинула ему через плечо и поспешила на выручку к Элсу.
       Я нагнулась над товарищем и пощупала пульс. Живой. Слава Богу! Он просто перенервничал. Хорошо магии немного потребуется. Чуток поколдовала над его ногой, и, вскоре, о ране напоминал только рубец. Я специально не стала его сначала приводить в чувство, дабы Элс не запаниковал и не устроил истерику. А он может, убедились уже. Когда товарищ очухался, активировался Найт.
       - Лия, может, тебе отдохнуть? - я аж вздрогнула от такой перемены настроения. Неожиданно как-то, знаете ли...
       - Да нет, я вовсе не устала, - промямлила я. Он забыл, что я воспользовалась его магией? Бред какой-то.
       - Тогда ладно. Народ, занятие окончено, - Найт повернулся на каблуках и вышел из аудитории.
       После этого случая старшекурсник стал как-то подозрительно оказывать мне больше внимания. Я довольно часто сталкивалась с ним в столовой. А когда Найт захотел вместе со мной обедать за одним столиком, я и вовсе перестала приходить в столовую без друзей. Кстати, не просто так стараюсь держаться подальше от этого парня. Начиная с того злополучного дня, я постоянно чувствую в присутствии Найта ментальное воздействие. Спасибо, бабуль, за кулон. Я, начиная с ознакомительного первого дня, его так и не снимала. И никому ведь не расскажешь... Практика по обороне от демона воспринялась всеми, как само собой разумеющееся. А то, что Элс пострадал, так это он неуч, тем более, что рядом контролировал ситуацию Найт. Как он мне надоел! Примерно с такими тяжелыми мыслями я шла одна по скверу по направлению к выходу. Это было на третий день после практики. На середине пути меня догнал этот... не выношу его имени. Оно и так у всех на устах.
       - Привет, не поможешь мне? - с лучезарной улыбкой осведомился парень. У меня аж зубы свело от приторности его голоса.
       - Э-э, вообще-то я домой спешу, - быстро нашлась я.
       - Да там не долго, - заверил меня брюнет. Р-р-р, не отвяжется ведь.
       - Ладно, куда идти? - сдалась я.
       - В лабораторию, - Найт обнял меня за плечи и повел...в лабораторию. Что-то мне это не нравится.
       Меня немного напрягало такое внимание к своей скромной персоне со стороны этого парня. Учитывая, сколько девчонок вокруг него всегда вьется. Да-да, когда он стал уделять мне знаки внимания, девушек вокруг не убавилось. Вот и сию минуту я чувствовала, как он пытается на меня ментально воздействовать. Накуви-выкуси! У меня амулет. А еще я учуяла приворотное зелье в соке, который он мне предложил. И это не реакция камня в кулоне, просто в детстве меня учили распознавать яды. И вот, когда я отказалась от приворотного сока, заприметила в ярких голубых глазах Найта досаду. Пусть думает, что его гипноз на меня все же подействовал. Я не пыталась сбросить его руку со своего плеча. Чувство самосохранения вопило в голос, что надо развернуться и убежать от этого типа, но интерес и любопытство... присущий мне авантюризм...они толкали меня вперед.
       Мы дошли до лаборатории и остановились. Ну и прохвост, он из кожи вон вылазит, чтобы до конца меня соблазнить. Старшекурсник открыл дверь и пропустил меня вперед.
       - Поможешь мне в составлении одного зелья? - спросил Найт, заглядывая опять в глаза.
       - Какого зелья? - чую подвох. Он сам не может справиться?
       - От простуды.
       Чего? Какой простуды? Вот уши мне заговаривает. Зуб даю, он сам может такое зелье сварить. Но правду говорить не собирается. А чего я от него ожидала? Бес с ним, по ходу выявлю, что к чему.
       - Ладно, - быстро согласилась я, - показывай, что нужно делать.
       - Берешь еловый корень, толчешь его, затем бросаешь в ту красную жидкость...- стал перечислять Найт.
       - Извини, перебью, это кровь? - я показала пальчиком на склянку с той самой красной жидкостью.
       - Нет, что ты! - соврал парень, - это сок гранатовый с добавлением...
       Можно дальше не слушать... врет и не краснеет. Я же прекрасно вижу, что это кровь, самая настоящая. А она, насколько я знаю, используется очень редко. Учитывая, что Найт обладает темной магией, то это зелье явно не от простуды задумывается.
       - Тогда, может, просто дашь мне рецепт? - предложила я, - а сам пока еще чем-нибудь займешься. Дел-то, наверное, еще много.
       - Хорошая идея, - обрадовался он, - держи.
       Мне протянули довольно сложный рецепт. Да-а, кровь, волосы, пепел, глаз дракона... Оно явно не относится медицине. Никак не относится. Интересно, тогда, для чего... Краем глаза я заметила, что Найт что-то записывает в кожаный дневничок. Ну и пусть, зато у меня будет немного времени для раздумья. Думай, Лия, думай! Рецепт довольно сложный. Очень похоже на призыв. Бабушка как-то говорила, что по ингредиентам можно вычислить назначение зелья. Кровь в совокупности с...прахом оборотня. Определенно, призыв. Нечисти. Для вида начала действовать. Нельзя забывать, что я под гипнозом. Что же он там пишет? Определенно, мне нужен его дневник.
       - Найт, - позвала я парня, - а как долго зелье должно...готовиться?
       - Всего пару часиков... Учитывая сложный состав, - нахмурился он, не отрываясь от записей.
       - Да-а, я еще нигде не встречала такого рецепта, - упс, чуть не прокололась. Строим из себя наивную маленькую девочку, - Найт, ты сам придумал этот состав? Он быстро вылечит?
       - Угу, - парень, наконец, оторвался от дневника, - ты не представляешь, как быстро. Со скоростью света.
       От его хищного взгляда мне стало не по себе. Интересно, он решил, что мое соблазнение дошло до нужной кондиции, и поэтому перестал мило заигрывать? А еще есть вопрос по важнее - как мне теперь слинять, прихватив с собой тот дневник? Ответ пришел, точнее, подошел, быстро.
       - Лия, ты доделаешь зелье сама? - Найт встал почти вплотную и посмотрел мне в глаза...гипнотизировал он, вот что. Я решила доиграть свою роль до конца.
       - Да, Найт. Я все сделаю как надо, - ответила, смотря на него влюбленными глазами.
       - А потом ты поделишься со мной своими знаниями?
       - Да, конечно.
       - Отлично. Я отойду на полчаса по делам, а ты пока довари зелье.
       - Хорошо, - ой, что-то мне не нравится его тон. Как будто собирается... В следующее мгновение меня поцеловали. Я бы сказала довольно грубо. Только не это! Ну почему мне надо играть влюбленную загипнотизированную девицу? Я же ни разу не целовалась... ой, что делать? Козел! Вот щас как дала бы ему одной левой между ног! А нельзя, приходится терпеть, более того, срочно надо ответить на поцелуй. Соберись, Лия! Руку положим этому паразиту на шею, немного удивленный стон и ответ...
       - Хватит, детка, - прервал поцелуй Найт, - мне пора.
       Он повернулся спиной и направился к двери, бормоча под нос что-то типа "как круто гипноз получился". Вот и хорошо. Вали, дорогой, мне еще твое зелье подпортить, дневник стырить и сбежать надо. Хорошо, не облапал, и на том спасибо.
       Та-а-ак... Что тут у нас? Будет тебе зелье для призыва...котиков. А пускай! Добавим вместо волоса волкодава и уха вампира...все тоже самое, только отобранное у кошака. Ы-ы-ы, бегай потом от хвостатых. Читать дневник некогда, заберу его домой. как неосмотрительно ты его оставил в моем присутствии.
       Бежать... как? Второй этаж. Мда. Дверь - не вариант. В коридорах я могу столкнуться с Найтом. Остается только окно...хм...дерево с широкими ветками. Очень кстати. Лазать я хорошо умею. Бежать.
       За пять минут успела открыть окно, перелезть на дерево и спуститься вниз. Я бросилась наутек. По хорошему, надо было сообщить ректору. Но не было времени. Да и стали бы они меня слушать? Я отчетливо запомнила нашу практику, за которую Найту даже выговор не сделали. Нет уж. Сама разберусь. Только войдя в автобус, я почувствовала себя относительно в безопасности. А что, если он меня догонит? Мало ли что Найт умеет? Он же на последнем курсе учится, да и черная магия это не игрушки. Надо рассказать все бабушке. Возможно, она меня поймет.
      
       Мама ушла в магазин, а папа еще не вернулся с работы. Это хорошо, мы с бабушкой сможем спокойно побеседовать.
       - Лия, с тобой все в порядке? - спросила она, когда я села обедать.
       - Не совсем, - я оторвалась от супа и рассказала ей все.
       Сначала бабушка хмыкнула, потом ее брови стали медленно ползти вверх. Когда я завершила свой рассказ бабуля нахмурилась.
       - Мда-а. Попала ты, внучка. Хорошо, что он тебя не схватил. Дневник, говоришь, где?
       Я вытащила из рюкзака небольшую записную книжку в кожаном переплете и подала бабушке. Она открыла дневник на первой странице и побледнела. Неужели все так плохо? Я решила тоже заглянуть в записи Найта. Да это целая рукопись, пособие по вызову всякой нечисти, злых духов, демонов и т.д. Он описывал способы вызова всякой мути, начиная от простых домовых и заканчивая самим Дьяволом.
       - Э-э-э... Бабуль, а зачем ему все это?
       - Хм. Хороший вопрос, внучка, - на минуту задумалась бабушка, - может он кому-то служит? Или сам хочет править миром?
       - Смотри, - я перевернула страницу и указала на шифр, - что это?
       - Это древнее темное заклинание, Лия. Он наложил на всех морок, чтобы никто не замечал его гипнотических действий.
       - А как же я? Почему на меня его морок не подействовал?
       - Помнишь про амулет? - улыбнулась бабушка, - он довольно сильный. Молодец, что носишь его.
       - Да я как в первый день увидела Найта, так и не снимаю. А что мне теперь делать? До него, наверняка, дойдет, что это я дневник украла. Ой, что завтра будет...
       - Не беспокойся. Я дам тебе еще парочку амулетов: усилитель твоей силы и блокатор его тьмы.
       - Усилитель - это еще понятно. А как ты блокатор сделаешь?
       - Ты же заимствовала у него энергию недавно? Вот. Думаю, маленькая частичка той магии осталась в твоей ауре. Я только привяжу ее в блокатору, и все удары Найта от тебя будут отскакивать обратно.
       - Ух ты! Ой, а что это? - я ткнула пальцем в пентаграмму на последней странице.
       - Это пентаграмма-заклинание. На пробуждение чего-то. Судя по всему Зла, - видя немой вопрос у меня на лице, бабушка пояснила, - это имя такое. Этот товарищ опаснее Дьявола.
       - Понятно. Бабуль, а как мне поступить с Найтом. Он, получается, ненормальный, фанатик. Сдать его властям? Так он, наверняка, сбежит. Уничтожить? Но я не смогу убить человека.
       - Лия, - бабуля захлопнула дневник, - для начала, мы сожжем в камине эту книжечку. А с Найтом поступишь по ситуации. Если сам нарвется, то покалечится или умрет. Мы сейчас вместе сделаем несколько оборонительных зелий. И еще пару боевых кристаллов возьмешь.
       Легла спать я только поздно вечером, ведь уроки тоже никто не отменял. На ночь, вместо молока, я выпила укрепляющий отвар, чтобы завтра были силы противостоять Найту. В том, что он устроит разборки, я не сомневалась. Спала я все-таки плохо. И зачем я сняла кулон?
       "Мне приснился Найт. Думаю, не просто так.
       - Привет, воровка, - произнес он, - отдай дневник.
       - Нет, не отдам, я его сожгла, - простите, соврала. Мы с бабушкой в итоге решили повременить с его уничтожением. Мало ли властям какие доказательства понадобятся?
       - Ах ты..! Я тебя завтра по стенке размажу! - вот зараза. Все, теперь я разозлилась.
       - Слушай, дай поспать по-человечески! - рыкнула я, - у нас завтра контрольная.
       - Ах ты, паршивка! Ты еще смеешь мне дерзить?
       - Да пошел ты! Я спать хочу!
       - Ах так? Ну, держись, я тебе устрою райскую жизнь. Учти, на свою контрольную ты завтра не дойдешь.
       - Пошел вон из моего сна! - как же он мне надоел! На яву бесит, так еще и во сне стал появляться. Про котиков даже спрашивать не буду, а то он до утра из моего сна не уйдет.
       - Пока, детка, до завтра, -прошипел он и пропал."
       Утром, одевшись, я поскорее нацепила на себя амулеты. Положила в карман толстовки кристаллы, а в многочисленные карманы шаровар затолкала флакончики с зельями. Попрощавшись с семьей, вышла из дому и направилась к автобусной остановке. Я села на ближайшее сидение и стала повторять материал по предмету "Лекарственные растения". Не проехала и половины пути, как в автобус вошел...Найт!
       - Выходим, милая, - показно улыбнулся он мне и крепко ухватил под локоток. Делать нечего, пришлось повиноваться.
       Страха не было. Была ярость. Мы вышли из автобуса и направились к его машине. Меня грубо затолкали на переднее сидение.
       - И к-куда мы теперь? - пискнула я.
       - На свидание со смертью.
       С этими словами Найт рванул с места. Автомобиль понесся с бешеной скоростью, казалось, мы сейчас расшибемся. Потянулись долгие минуты ожидания. Наконец, машина остановилась. Я не стала ждать приглашения и пулей вылетела наружу.
       - Стой! - заорал мне вслед Найт, - тебе не скрыться! Тут моя территория!
       Действительно, повсюду чувствовалась отрицательная энергетика. Боже, впереди кладбище! А вдруг он по памяти кого вызовет? Я резко затормозила и развернулась лицом к преследователю.
       - Хорошая девочка, - оскалился этот... подонок, - а теперь ты умрешь.
       В меня полетел темный сгусток отрицательной энергии. Как там бабуля говорила... амулет - блокатор? Отзеркаливает силу? Проверим. Я ударила рукой по этому сгустку, как по волейбольному мячу... и попала прямо в лицо Найту. Тот не успел увернуться и грохнулся на землю. Послышался отборный мат и, в следующее мгновение, в меня полетел зачарованный кинжал. Что-то мне расхотелось дальше ставить опыты на себе... пожалуй, ударим по нему силой кристалла. Мда, слабая магичка-первокурсница дерется с сильным черным магом, кому расскажи - не поверят. Я протянула руку с кристаллом и шепнула простенькое заклинание активации. Камушек засветился желтым светом, который преобразовался в направленный луч. Красивый был кинжал.
       Пока я была увлечена холодным оружием, Найт даром временя не терял... пытался мертвяков вызвать. Да что ж ты всех вызываешь-то? Тебя в детстве не учили, что зомби это плохо? Он как раз заканчивал заклинание... а я просто внесла в его структуру ма-а-аленькие поправки. Вообще, он сам первый начал. Ох, какие мы воспитанные, не хотим в моей крови пачкать руки. Эстет чертов. Вот теперь сам отбивайся от стаи розовых плотоядных козлов. Почему козлы? Да потому что он козел! А розовый цвет... просто повеселилась я.
       А вот черноволосому колдуну было не до смеха. От ярости он, кажется, совсем с ума сошел и потерял контроль над своей силой. Мамочки! Это ж сколько в нем темной энергии? Всей Академией не отбиться. А я зеркалом, кстати, подрабатываю. Да. А козлам хоть бы что. Более того, они стали размножаться...почкованием. И зачем мы вчера с бабушкой столько зелий наварили? Он сам себя сейчас укокошит. Ой! Зря я с выводами поторопилась...
       Найт каким-то образом умудрился овладеть собой, а также, на время, оградиться от животных. Теперь, он что-то усердно бормотал... Ой! Мама! Где я? Кажется, последнее я произнесла вслух.
       - Мы в Темном измерении, детка, - сверкнул глазами Найт,- тут не работают твои амулеты и кристаллы. Только ты и я.
       - Так не честно, - я решила обидеться и потянуть время.
       - Наивная дурочка. Ты думала, что я буду играть по правилам?
       - Н-нет, - ой, а зелья, кажется, по-прежнему в карманах.
       Так, теперь главное вспомнить, в каком кармане, какое зелье... А я то думала, зачем мы приготовили обездвиживающий отвар? На-ка, милый, выпей. Не понравилось? Печалька. Придется его уничтожить. Не оставлять же сумасшедшего парализованного на время фанатика разгуливать по городу? Тем более, что именно он меня в Темное измерение затащил. Кстати, у меня и на этот случай имеется зелье, телепортационное. Я еще с бабушкой вчера спорила на счет его применения...
       Странно я себя чувствую. Ощущение, как будто моя сущность отделяется от тела...так и есть! Ой, как же это? Нет сомнения, что это Найт провернул. Я ощутила воздействие огромного количества темной энергии. Кажется, наша схватка перешла на низший уровень. Это, когда дерутся сущности. Тут не имеют значения ни умения и навыки, ни развитость тела, ни магический потенциал, ни сам человек. Точнее его тело. Найт, похоже, решил, что его тьма сильнее моего света. Что ж, посмотрим.
       Тьма обволакивала всю мою сущность, она давила на душу. Я чувствовала негатив, злобу, горечь, обиды... Нет, нельзя так жить. Надо надеяться, верить, любить. Отчетливо понимаю, что моя маленькая искорка света начинает расти. Значит, надо продолжать в том же духе. Мне помогут приятные воспоминания... а еще мечта. Найт, ты сам выбрал свою судьбу. Может, в следующей жизни тебе больше повезет...
      
       - Она просыпается! - издалека донесся мамин голос, - Лия, доченька, как ты?
       - Доброе утро, - я открыла глаза, - я нормально. А что случилось?
       Мне протянули маленькое зеркало...что...где мои глаза? Где зеленый привычный редкий цвет моих глаз? Почему они ярко голубые? Последнее я произнесла вслух.
       - Это маленький подарок от Найта, дорогая, - улыбнулась бабушка, - расскажешь про вашу битву?
       В общем, когда я победила Найта своим светом, нас перенесло обратно в свой мир. Оказалось, что заботливая бабуля мне, во время прощания утром, привесила на одежду маячок. Она рассказала вкратце все родителям, а те, в свою очередь, позвонили в полицию. Когда все они приехали, бой уже окончился. Найта повезли на экспертизу, мало ли в нем еще осталась капля жизни. Заботливая бабуля отдала, также, в полицию дневник черного мага.
       А еще, я провела три дня в коме. Лекари уже не надеялись на благополучный исход дела, однако моим родным ничего не сказали. Ректор Аркадий тоже присутствовал при моем пробуждении, он пообещал, что все экзамены в первом семестре мне зачтут автоматом.
       - В Академии тщательно все осмотрели, - начал Аркадий, - а в лаборатории нашли множество ингредиентов, не относящихся к обучению. Благодаря дневнику Найта, мы сделали вывод, что он был одержим...Злом. Жаль, способный парень был.
      
       Через пару дней меня выписали насовсем. Несмотря на автоматы по всем предметам, я продолжала усиленно заниматься. Надеюсь, я когда-нибудь стану хорошим лекарем.
      

    36


    Ночная ф. Пр: Неликвид   32k   Оценка:8.32*23   "Рассказ" Фэнтези

       НЕЛИКВИД
       Сара Кондра озадачено перечитывала послание, доставленное этим утром в её дом. Жалкий треугольный огрызок бумаги нельзя было даже с натяжкой назвать письмом.
      -Нет, ну вы только посмотрите на это неуважение к дару! - громко, как бы жалуясь кому-то невидимому, возмущалась она. - Я, видите ли, стара! И нет бы написать как-то помягче, стараясь не ранить тонкую женскую психику! Сами ведь женщины, чёрт их возьми. Хотя... судя по тому, с какой дерзостью написано это "непонятночто", чёрт их уже взял!
      -Сарочка, у тебя снова что-то сгорело? - из глубины вычурно обставленного зала раздался заботливый голос её седьмого мужа.
      -Ой,Фима, я тебя умоляю, когда это у меня что-то сгорало?! Даже мой пятый муж-гурман говорил, что я совершенно не умею переводить продукты!
      -Ну, если так говорил сам Давид Львович, значит, так оно и есть, моя птичка! - в голосе главы немногочисленного семейства чувствовалось столько участия и понимания, что Сарочка могла бы немедленно разрыдаться, но слезинка не шла. Вместо этого, женщина сняла свой любимый фартук, с вызовом швырнула его на идеально чистый стол и отправилась туда, где зритель её предстоящей истерики таки был.
      -Фимочка, ты не понимаешь! Они мне снова отказали! - возмущению домохозяйки не было границ.
      
       Честно говоря, госпожа Кондра вообще не признавала каких-либо границ. Она всегда шла к своей цели напролом. Иногда приходилось хитрить, но чаще всего таки напролом.
      
      -Не может быть! - господин Кондра незамедлительно поднялся с кресла и поспешил навстречу жене. Участливо взяв её за пухленькую ручку и, трогательно прижав крепкую супругу к своему тщедушному тельцу, постарался успокоить. Но Сарочка желала выговориться. Погладив мужа по спине и, мягко пошлёпав по гладкой лысинке, продолжила:
      -Сядь и послушай! - она торжественно вышла на середину зала, с пренебрежением, двумя пальцами, зажала листочек в руке и, делая акцент на каждом втором слове, начала читать.
      -"Данным посланием, спешим сообщить вам, Сара Кондра, что ни в этом, ни в следующем году, (веке, тысячелетии и так далее), мы не дадим вам разрешения на поступление в академию чародейства! Вам сорок один год! Смотрите на вещи реально! Старшей ученице нашего заведения всего двадцать лет! Ваши данные внесут в списки "Диких ведьм" и это единственное, чем мы можем быть вам полезны. Ваш дар проснулся слишком поздно.
      
      P. S. Совет практикующих ведьм с высшим специальным образованием решил ещё раз отклонить поданную вами в прошлом году заявку, относительно одиннадцатого номера".
      
      -Фима! Это заговор! И я это просто так не оставлю! В список "Диких ведьм!" Ты знаешь, что это значит? Это значит - необученных, читай между строк: "магических недоучек!" А на счёт одиннадцатого номера? В прошлом году, как все порядочные ведьмы, я прилетела за причитающимся и получила от ворот поворот. Они сказали, что заявку нужно подавать заблаговременно. Я тут же подала! Но у меня её не захотели принять. Фима, там был такой скандал, что у одной ведьмы на нервной почве выскочила на носу бородавка, а второй я таки оставила на голове немножко волос! Но, Фима! Я тебе обещаю, а ты знаешь: если я что-то обещаю - я это обязательно выполняю, так вот, если мне откажут ещё раз, предыдущий выпускной окажется последним праздником в этой школе! Во всяком случае, последним праздником без жертв!
      -Да как они могут! - возмутился благоверный.- Да не сморя на то, что до возраста "ягодка опять" тебе осталось целых четыре года, ты уже в самом соку! И что значит "диких", ты же абсолютно домашняя, то есть я хотел сказать...- Фима предусмотрительно осёкся на полуфразе и участливо посмотрел на свою воинствующую супругу. Сейчас она была похожа на фурию, полководца и мстителя одновременно. В голове Сарочки созрел план, и сердобольный муж от всего сердца посочувствовал тому, кому этот план был уготовлен.
      -Я полечу! Я разберусь и добьюсь! Фима! Я это сделаю, чего бы им это не стоило! Где моя метла?! - стаскивая с затылка единственный бигуди, ораторша решительно осмотрелась по сторонам.
      -Я не трогал! - супруг, будто "взятый в плен, но живой", тут же поднял руки вверх.
      -Вот видишь, Фимочка, я даже метлу сама найти не могу, а они мне отказали в самом необходимом ! Да я их всех...
      
       Остальная часть гневной тирады осталась Ефиму Кондра неизвестна, ибо, блеснув серо-голубыми глазами, поджав пухлые алые губки, сморщив носик с еле заметной горбинкой и, вильнув пышным задом, Сарочка пошла искать то, что вот уже неделю не использовалось по назначению - метлу.
      ****
       Бедный, несчастный Арончик сидел на самой последней, самой низшей ступеньке Лестницы Успеха для выпускников. Так уж повелось испокон веков, что в ночь, когда каждому коту-спутнику выдают диплом с оценками и такую желанную, такую важную для будущего трудоустройства пятиугольную шапочку-пентаграмму, в школу прилетают ведьмы, шаманы и ведьмаки. С наступлением полуночи, с первым боем старинных часов, они придирчиво всматриваются в дипломы вчерашних учеников. Скрупулёзно пересчитывают на шапочках количество магических бубенчиков, задают вопросы на засыпку и выбирают лучших из лучших.
      
       Ещё три дня назад будущее потомственного спутника было предопределено! Высшие баллы по всем предметам! Идеальное поведение! А лучшие рекомендации, написанные рукой верховной архиведьмы, практически лежали под подкладкой его шапочки! Сколько сил и терпения пошло прахом!
      
       Бывший фаворит гонки за первую ступень пьедестала, нынче оказался всеобщим посмешищем. Ему досталась последняя, одиннадцатая ступень - ступень позора. Она была настолько унизительна, что даже не примыкала к остальным! Да и ступенью её тоже нельзя было назвать - так, маленький табурет с обрезанными ножками. А ведь это благодаря уму и сообразительности Арона некоторые из одноклассников умудрились закончить курс!
      
       Опуская голову всё ниже и, пряча от окружающих глаза - озёра печали, Арончик думал о том, что впервые ему стало по-настоящему страшно. Он боялся, что останется единственным невостребованным котом-спутником и его заклеймят позором. Да позор и сейчас, безмолвно восседая на его понурой голове в виде белой, а не чёрной шапочки, как у всех остальных выпускников, кричит и потешается над своим владельцем. Ещё Арончик очень боялся, что послужить магии сможет только посмертно, ибо невостребованных обладателей дипломов, чаще всего, подбирают чернокожие шаманы. Это страшные ведьмаки! По сути ничегошеньки не могут, зато умеют с умным видом вспарывать животному брюхо и делать вид, что гадают на внутренностях своих жертв. Кровожадные картины проносились в сознании бедного выпускника. Всё ниже и плотнее, прижимая своё упитанное тельце к поверхности позорного табурета, он старался не дрожать. А ещё он очень старался не думать о той, кем уже год пугают каждого ученика этого заведения. И имя этому кошмару - Саракондра.
      
       Поговаривают, именно эта фурия в прошлом году чуть не испортила выпускникам праздник. И именно она стала причиной того, что всеми уважаемая директриса теперь щеголяет огромной бородавкой на носу, а милая, добрая ведьма из преисподней осталась практически без волос!
      
       Дикая Саракондра уделала всех! Единственный, кто интеллигентно отмалчивается и никак не комментирует визит странной особы - это набриолиненный демон инкуб. Ведь именно ему удалось усмирить бешеную магичку. Несколько часов, наедине, он уговаривал скандалистку остепениться. И, видимо, истратил на это слишком много сил. Потому, что после их разговора, он выглядел будто выжатый до предела лимон. А дикая Саракондра, с утроенной энергией грозя всем и вся, удобно уселась на метлу и отчалила, обещая вернуться ровно через год.
      
       Ещё говорят, что ранее неутомимый демон-любовник, нынче частенько берёт в библиотеке книги о взаимоотношении полов и уединяется для медитации.
       В этом году предусмотрительный наставник решил в выпускных гуляниях участия не принимать. Сказав: "Здоровье дороже", сиганул прямиком в ад - вроде как для восстановления нервных клеток, загубленных ещё на прошлом выпускном.
      
       Пытаясь отвлечь себя от гнетущих мыслей, Арон вспоминал день, когда переступил порог школы магии и чародейства. Очень хотелось стать для какой-нибудь ведьмы самым лучшим, самым достойным и, если уж совсем повезёт, любимым помощником. Единственное, что ему могло помешать в достижении цели - это один белый волосок на грудке и три таких же, совершенно ненавистных волоска на спине. Ведь в правилах школы было указано чётко: "Заявки чёрных котов с изъянами не принимаются! Убирайтесь вон!" Даже тёмно-коричневое, практически незаметное пятнышко, считалось чуть ли не потомственным браком, а уж белые волоски и подавно.
      
       Но смекалистый малыш в два счёта придумал как обыграть злодейку судьбу! По дороге в школу он обратил внимание на человека, который оказывал прохожим услуги по чистке обуви. Среди используемых им кремов популярным почему-то был именно чёрный. Обрадовавшись тому, что цвет, который он носит - самый модный, кот прошмыгнул мимо да, видимо, зря...
      -Абитуриент Арон! - раздался голос из зала, в котором важно заседала приёмная комиссия.
      
       Уверенно перебирая конечностями, Арончик двинулся в сторону дубовой двери. Его появление вызвало в коллективе строгих судей приятное оживление, потому как абитуриент вошёл в зал на задних лапках, а этому начинают учить только со второго семестра.
      -Скажите, почему вы решили стать котом-спутником? - бесцветным голосом спросила его долговязая ведьма с бородавкой на самом кончике увесистого носа. "Какая стать! - подумал, глядя на неё, жаждущий поступления абитуриент, - ах, эта кругленькая, розовенькая бородавка! Она будто только что изъятая из раковины жемчужина! А пальцы! Какие пальцы - невероятно вытянутые, замысловато изогнутые в коварном изяществе! С вызывающими ногтями благородного, тёмно-янтарного цвета! Настоящая ведьма! Не то что современные, рыжеволосые подобия с кукольными личиками и томными вздохами..."
      -Я иду по стопам своих предков, ваша милость! - учтиво ответил кот.
      -Не подскажете ли имя вашего рода? - поинтересовалась ещё одна служительница тьмы. Её редкие, тонкие, нежно-бесцветные волосы, поднимались при каждом движении головы. Это выглядело невероятно мило и воздушно.
      
       Раскрыв до предела фисташковые глаза, Арончик восхищённо посмотрел на задавшую вопрос даму. Прелестные залысины на её висках играли солнечными зайчиками, два идеально острых клыка нижней челюсти, шаловливо выглядывали наружу, разноцветные глаза дружно смотрели на переносицу и как бы соперничали между собой какой из них краше. Но Арончику нравились оба: и левый красный и правый лиловый. Не в силах оторвать взгляд от такого благообразия, кот важно сложил на чуть выпирающем пузике передние лапки и с достоинством произнёс:
      -Мои корни восходят к семейству Горнович.
      -С гор, значит, спустился, - подвёл итог всему вышесказанному набриолиненный хлыщ инкуб.
      
       Этот субъект Арону не понравился сразу: идеально выбрит, дурацкий подбородок с отвратительной ямочкой, тонкие, совершенно правильные, без единого изъяна губы, чудовищно прямой нос, мучительно голубые и безнадёжно нормальные глаза, а в довершение ко всему, леденяще белозубая улыбка.
      Будущий ученик ответил экзаменатору достойно. Подняв подбородок повыше, выпрямив спинку натянутой струной и сощурив глаза понадменней, сказал:
      -Если вы заметили, ваша милость, меня зовут Арон. Арон - значит горный. Я не страшусь высоты и, балансируя на кончике черенка метлы, смог бы пролететь с избравшей меня ведьмой сотни миль!
      -Что ж, - мнимый красавчик обнажил свои крепкие зубы, - я думаю, вы достойны вступления в ряды наших учеников. Но прежде, чем я поставлю на ваши документы отпечаток вензеля магической службы, мне хотелось бы узнать, почему от вас ...эм.., горный кот, так пахнет обувным кремом? - Крылья его идеально ровного носа раздулись, и демон со свистом втянули в себя воздух.
      -Ну как же....- удивился поступающий, - я старался соответствовать! - Он с гордостью продемонстрировал экзаменаторам длинные, идеально чёрные когти. - Кот-спутник должен быть абсолютно чёрным.А как же коготки? Они всегда белые, у любой породы! Вот я и подумал: если люди могут покрывать чёрным кремом свою обувь, почему кот не может покрывать тем же кремом свои когти?
      -Прелестно! - воскликнула ведьма с бородавкой на носу.
      -Как неожиданно и по-бесовски остроумно! - довольно всплеснула руками ведьма-одуванчик.
      -Оригинально...- сухо констатировал напомаженный.
      
       Долгожданный звук ударяющейся печати о папку с документами. По диагонали на всю титульную страницу штамп "Принят". А ниже мелким шрифтом то, что знал всяк сюда поступающий: "Сиим соглашением, вы обязуетесь служить магии до скончания лет. И только смерть избавит вас от данного обета".
      
       Ученические будни накатили с наступлением утра следующего дня. Все коты, успешно прошедшие вчерашнее собеседование и пожелавшие отдать своё чёрное тельце в безвозмездное пользование служителям магии, гуськом выстроились у порога школы. Ожидание верховной архиведьмы затянулось. Поэтому, некоторые из новоиспечённых учеников, кося зелёными, коричневыми, янтарными и фисташковыми глазами, исподтишка присматривались друг к другу. А Арончик, с нескрываемым интересом рассматривал старого, умудрённого жизнью ворона. Птица, как истукан, восседала на поперечной палке, прибитой над дверью школы и, не моргая, таращилась на пушистую братию. Арончику показалось, что старый пройдоха занимает столь почётное место неспроста. А ещё, где-то там, в глубине своего кошачьего подсознания, юный ученик чувствовал: каждый шаг, действие, фраза, слово и даже неприкрытое выражение недовольства будущих котов-спутников, тут же станут известны многоуважаемым учителям.
      
       Директриса школы, великая архиведьма Сигурия вышла к своим подопечным с запозданием в ровно тринадцать минут, тринадцать секунд. Оказалось, подобная задержка обуславливалась ежегодной традицией. Как только начальствующая особа появилась на пороге учебного заведения, старый ворон тут же перелез на её костлявое плечо и начал что-то накаркивать в ослиноподобное ухо своей хозяйки. А та лишь изредка причмокивала большими губами, покачивала взлохмаченной головой и косила на подопечного огромными чёрными глазами.
      -Что ж, - скрипящим, надрывным голосом, молвила служительница мрака, - я спешу поздравить вас с поступлением в школу для котов-спутников, и не откажу себе в удовольствии припомнить всем вам, что с этого момента вы престаёте принадлежать себе! Вы все... - она вытянула вперёд костлявую руку, со зловещим выражением глаз посмотрела на стушевавшихся котеек и впитала в себя исходящую от них волну сомнения и страха:
      -Вы все... - повторяя нараспев, продолжила Сигурия, - ровно тринадцать месяцев будете учиться: служить, защищать, угождать, жертвовать. В назначенный срок , сюда, - она обвела рукой двор, - прилетят те, для кого вы станете неотъемлемой частью! Вы займёте места, согласно успеваемости и способностям на Лестнице Успеха, - директриса ткнула корявым пальцем в сторону деревянного пьедестала. На его верхней ступеньке, обычной масляной краской, была написана цифра один, за ней номер два и так далее, до десяти.
      -Кар, кар, карррр! - прокричал что-то в тон ей старый ворон.
      -Ах, да, конечно, милый Шельмик, я совсем забыла!
      
       Ведьма торжественно снизошла с крыльца до мощёного покрытия двора, так же важно, будто под венец, прошествовала к деревянному сооружению о десяти ступеней, властно выложила ногу на последнюю и продолжила:
      -К этой лестнице прилагается ещё одна, одиннадцатая ступень - ступень позора. Просто... в силу некоторых событий из прошлой выпускной ночи, мы решили её, так сказать, урезать.
      -А п-почему? - любопытство победило страх и один из учеников всё же решил поинтересоваться.
      С явной неохотой вспоминать и с большим желанием утаить тёмную страницу истории этого заведения, ведьма всё-таки ответила:
      -Все вы знаете, что наш мир, к сожалению, наделён не только высшими, учёными, ведьмами, но и ... нет, низшими представительниц этой касты назвать нельзя: дар некоторых из них может быть более, чем силён! Мы называем их дикими, необученными. Их энергия настолько спонтанна, что не поддаётся контролю! Одна такая особа, в ярости, может разнести в щепки всё, что её окружает! И мы, знающие назубок каждое заклинание и каждую магическую руну, ничего не можем сделать! Не можем потому, что дикие ведьмы действуют инстинктивно, они не нуждаются в знаниях заговоров! Эти чертовки могут получить желаемое, просто пожелав!!!
      
      "-Надо же, подумал про себя Арончик, - получается, что дикие ведьмы сильнее тех, которые посвятили развитию и укреплению своей магии сотни лет..."
      
      -Чаще всего дикие ведьмы не интересуются котами-спутниками, но если кто-нибудь из них всё-таки желает их заполучить, то достаётся им тот кот, который занимает последнюю, одиннадцатую, позорную ступень Лестницы Успеха! И только в том случае, если на него не претендует какой-нибудь шаман! Но в прошлом году сюда заявилась одна из...ложных! Эта персона обрела дар только после сорока лет, а значит, она слишком сильна и способна на всё! Женщина после сорока сама по себе ничего не боится, а если она ко всему прочему ещё и дикая ведьма - гремучая смесь, знаете ли!
      -Может, таких стоило бы уничтожать? - нерешительно предположил ученик, задавший предыдущий вопрос.
      -Ни в коем случае! - испугано вытаращила глаза директриса. - Это мстительные, страшные твари! Не приведи магия, оказаться кому-нибудь из вас в их лапах! Вас будут унижать и измываться над вами до конца ваших дней! Вы вкусите все страхи этого мира и будете медленно умирать от нелюбви и гнева! Из кота-спутника вы превратитесь в прикроватный коврик или в безмолвного пожизненного раба на утеху дикому, извращённому сознанию. Запомните и дрожите! Имя ужаснейшей из них - Саракондра! Именно она возжелала заполучить кота-спутника. Мы ей, естественно отказали, даже заявку не приняли, но такие так просто от своей цели не отступаются. А посему, предупреждаю каждого: учитесь так, чтобы нам не пришлось прибивать ступень позора обратно! Ведь для нашего общего успокоения мы её просто отрезали. Нет ступени - нет проблемы. Так нам показалось...
      
       Подавлено опустив головы, пока ещё несмышлёные котята, по указанию наставницы, один за другим, проследовали в здание школы. В сознании кождого из них, пульсировала жилка панического страха: Са-ра-конд-ра, Са-ра-конд-ра...
      
       В маленьком классе отсутствовали столы, а так же окна и освещение, поскольку коты отлично видят и в темноте. Каждому ученику причитался лишь небольшой самотканый коврик прямоугольной формы и одна-единственная книга. Арончик самозабвенно прижался к учебнику, который оказался вдвое больше самого ученика , и с трепетом в душе прочитал название : "Пособие для обучения кота-спутника". Страницы фолианта были беспощадно потрёпаны временем, но радовали глаз великим множеством картинок и схем. С этим бумажным наставником Арончик расставался только на время короткого отдыха, а так же во время трапезы, похода по нужде и утренних водных процедур. Так уж было заведено в этой школе: ученики не только учились в общей коморке, в этом же помещении они спали на пёстрых ковриках и зубрили домашнее задание. Целью же самого обучения было назубок, от корки до корки, выучить книгу и продемонстрировать почерпнутые оттуда знания на практике.
      
       Обладая отличной памятью, Арон без труда осваивал всё, чему его учили. Предметы были разнообразные. Например, "Контроль уровня сглаза". Тут, знаете ли, полная отдача со стороны спутника нужна: а вдруг ведьма, наводя порчу, так войдёт во вкус, что потом даже за утроенную плату не сможет аннулировать свои же чары. Ещё очень важными оказались знания относительно того, с какой стороны лучше следовать за хозяйкой по чётным и нечётным числам, в ветреную и безветренную, дождливую и солнечную погоду. Но на ряду с этими незатейливыми науками были и очень сложные, у которых только названия красивыми казались.
      
       Вот например: ювелирный уход за метлой; урчание, восстанавливающее нервную систему ведьмы; фигурное вылизывание сметаны на предсказательном блюдечке; утончённая сортировка по размеру и весу крылышек летучих мышей и сушёных лягушачьих лапок. Но даже с такими ответственными заданиями Арончик справлялся на "ура".
      
       И всё было бы просто великолепно! Ведь одноклассники всегда полагались на помощь их умнейшего друга - горного кота. Свернувшись на полосатых ковриках, они с интересом слушали на сон грядущий его разъяснения и советы относительно каких-либо сложностей. Арончик стал столь популярен, что все остальные ученики, подражая кумиру, тоже стали смазывать свои коготки чёрной обувной краской. И только одно создание, не смыкая своих тёмных вороньих глаз, скрытно следило за неугомонным поглотителем знаний.
      
       Все экзамены были сданы. Рекомендации написаны. И отличник не сомневался, что в свою подкладку шапочки, он положит бумагу с самыми лестными отзывами о его стараниях и успеваемости. Но грянул скандал разоблачения.
      
       Проклятый ворон улучил момент и подсмотрел самую сокровенную тайну самого перспективного ученика школы. Не давала, ох не давала старому крикуну покоя фраза директрисы о том, что , мол, такого спутника и самой под своё попечительство взять не стыдно! Крылатый в тот момент чуть с её плеча не свалился. Устоял лишь благодаря умению вонзать когти в кости. Но злобу затаил...
      
      ***
       За три ночи до выпускного вечера, в школе для котов-спутников, устроили грандиозное пиршество. Во дворе, неподалёку от Лестницы Успеха, установили длинный стол, который ломился от роскошного ужина из целых двух блюд - ухи и отварной рыбы! Выпускники были в восторге: раньше им давали либо рыбу, либо только бульон от неё. А тут - сразу видно, что праздник - всё в один день, и всё на ужин! Откушали коты-спутники на славу! Кое-кто даже усы испачкать умудрился!
      
       Архиведьма, как водится, взяла слово. Дипломы перед собой колодой сложила и напутствие ученикам сказала - будто соловушка последнюю песню спел! Прослезились все, даже рыба в ближайшем пруду, те, которых за тринадцать месяцев ученики съесть не успели.
      
       Арон, крепко сжимая в лапках свой заветный диплом и, гордо подняв голову, в долгожданной шапочке-пентаграмме, первым ступил на Лестницу Успеха. Ему предстояло торжественно взойти по ней до самого верха. Одноклассники, затаив дыхание, следили за тем, как уверенно, лапка за лапкой, их друг восходит на вершину славы и благополучия.
      
       Удобно умостившись на ступени под номером один, самый умный кот-спутник от всего сердца поблагодарил наставников и друзей. Пообещал, что в выпускную ночь он с достоинством поднимется на это же место и покорится судьбе. Что означало: какая ведьма возьмёт, той до скончания своих дней служить и будет. Хотел счастливый выпускник ещё кое-что сказать, но огромный ворон, спланировав ему прямо на спину, беспардонно столкнул Арона вниз, к основанию пьедестала. Ловко извернувшись, кот приземлился на все четыре лапы и посмотрел на обидчика недоумевающим взглядом. Но тот даже не обратил внимания на свою жертву. Он тут же подлетел к директрисе, уселся на её плече и издал какой-то невнятный звук.
      
      -Ну-ка, ну-ка, Шельмик, что это ты мне в своём клюве принёс?
      Ворон вытянул шею и поднёс к носу ведьмы пахнущий обувной краской компромат. Некоторое время хозяйка птицы, скосив глаза в одну точку, непонимающе таращилась на волосок. Затем, брезгливо зажав его двумя пальцами, завизжала будто резанная:
      -Измена!!!!! Позор!!!!
      -Кррррах, крррах! - вторил истеричке ворон.
      
       Несчастного Арончика обтёрли влажными тряпками, осмотрели с ног до головы, обнаружили ненавистные белые волоски и хотели было пинками выдворить за пределы школьного двора, но передумали. Диплом-то на лапах! Тайные знания получены! Имя и фамилия в магические ведомости выпускников внесены безвозвратно!
      
       Одиннадцатую ступень обратно прибивать не стали. Сказали, мол, велика честь на Лестнице Успеха, бракованному созданию восседать. Вот табурет старый валяется, на нём пусть в сторонке и сидит. Даже ночевать в общую комнатушку не пустили. Да одноклассники и сами от Арона, как от чумного сторониться начали. Пришлось две ночи на дереве, в брошенном гнезде ютиться.
      
       И вот сидит он, горный кот, на позорном табурете, смотрит на то, как удача улыбается кому угодно, только не ему, и незримая авоська страданий всё сильнее тянет его тельце книзу.
      
       Котов-спутников в этом году желали разобрать с особой охотой. Чувствовалось всеобщее напряжение. Всё чаще архиведьма вскидывала голову и с тревогой вглядывалась в ночное небо. Всё ближе стрелки часов подбирались к цифре двенадцать. Всё сильнее начинали трястись поджилки Арона. И не зря...
      
       Разрывая небо на сотни чёрных лент, к школьному двору неслась сама Саракондра! Решительно настроенная ведьма сверлила взглядом непроглядную даль и мысленно считала секунды. Густые, светлокаштановые волосы ночной фурии свободно развевались на ветру, пухленькие ручки, с безупречным маникюром, уверенно сжимали черенок метлы, а пышный подол вечернего алого платья, нагло щекотал звёздное небо. Сара была огнём мщения и символом всепоглощающей дикой магии одновременно.
      
       Её фееричное приземление совпало с началом боя часов и заставило содрогнуться от ужаса всех присутствующих на празднике. Спокойно прошествовав к столу, за которым сидели наставники и её милость директор школы, дикая ведьма поприветствовала встревоженную компанию безупречным кивком головы и тут же потребовала свой трофей.
      
      -Не вам ли мы отказали в прошлом году? - ответила, пересохшими от волнения губами, директриса.
      -Вы огорчили меня, уважаемая Сигурия! - с самой очаровательной улыбкой парировала Саракандра. - Но я знаю свои права! Вон тот, на самой последней ступ...табурете?! В этом году вы решили избавиться от одиннадцатой ступени?! И ради чего?! Только ради того, чтобы не отдать положенное мне по закону?!!
      
       Гнев негодующей ведьмы подхватил шквальный ветер. А на головы сидящих за столом наставниц, словно прицельно брошенные камушки, начал сыпаться крупный град. Ойкая и стеная, учёные ведьмы принялись магичить зонты.
      
      -Я желаю забрать этого кота! - выкрикнул низкорослый чернокожий шаман. Он решительно подошёл к сопернице, гордо блеснул поперечно торчащей в носу костью и отважно выпятил впалую грудь.
      -Жела-а-ешь?!!- протянула фурия. - Так иди и возьми!
      
       Подцепив отполированную кость двумя пальцами, словно крючками, смутьянка притянула смельчака к себе и собиралась встряхнуть как следует, но благоразумие и находчивость шамана оказались на высоте.
      -Сдаюсь, сдаюсь! Ваш он, ваш! Всё равно, кот с таким дефектом бесполезен даже посмертно!!!
      -Дефект у тебя в мозгах, живодёр! - громогласно возразила дикая ведьма.
      
       Она отпустила несчастного, развернулась ко всем спиной и решительно подошла к позорному табурету.
      
       Арончик прилип к поверхности допотопной мебели, всем телом. Ушки под белой шапочкой дрожали, правая задняя лапка предательски соскальзывала вниз, а хвостик был поджат так крепко, что просто впивался в бок.
      
      -Так вот ты какой... - нараспев сказала Саракондра.
       Она сняла с котейки белую шапочку, обозвала головной убор шутовским колпаком и, не обратив внимания на магические бубенчики, бросила через плечо. Предмет закончил планирование в аккурат на носу директрисы.
      -Я не достоин, я брак, я дефект, я, я...я неликвид!!! - срывая голос на сип закричал Арончик. А в доказательство всего вышесказанного поднялся на лапки и выгнул дугой спинку. Белые волоски предательски вздыбились вверх.
      -Ну, ну, не волоски определяют личность, дружок! - женщина мягко дотронулась до кошачьей шёрстки и нежно провела по ней рукой.
      
       Впервые за всю историю существования школы, практикующие ведьмы увидели столь гармоничную пару "хозяйка и кот-спутник". Это были по-настоящему родственные души!
      
       Как только рука дикой ведьмы коснулась выбранного ею спутника, кот ещё выше выгнул свою пушистую спину и нежно заурчал. В его кошачьей песенке чувствовались и удовольствие, и преданность, и неземное, приятное уху каждой ведьмы успокоение. Над ступенями Лестницы Успеха лились игривые переливы этой баллады, а каждый выпускник завидовал и исполнителю, и его лёгкому, будто обусловленному самой магией, единению со своей повелительницей.
      
       Град растворился в воздухе, ветер утих в ожидании нового приказа, зрители завистливо таращили глаза.
      
       Лицо и стать дикой ведьмы преобразились. Она начала молодеть и хорошеть! Не было никаких сомнений: эта чародейка ещё долгие столетия будет удивлять мир изысканной красотой. Красотой молодой дамы не старше тридцати лет.
      
       Все присутствующие с удивлением заметили, как ненавистные белые волоски Арона потемнели и приобрели отменно чёрный, совершенный для кота-спутника, цвет.
      
      -Невероятно... - прошептали в унисон и гости, и хозяева праздника.
      
       Саракондра подхватила своего нового друга и, крепко прижимая к себе, тут же села на метлу. Арончик мягко освободился из её тёплых объятий и, легко прошествовав по черенку, уселся на самом кончике.
      
      -Я ни за что не упаду! Не волнуйся! - весело крикнул он своей ведьме. - Арон - значит "горный", а горы - всегда высоки!
      -А Сара - значит "правящая"! Кондра - это просто фамилия!
      -А я-то думал...
      -Да знаю я о чём ты думал! Не всё так страшно, дружок! Самая "ужасная" волшба, которой я потчую своих близких - это невероятно вкусные плюшки с творогом и сметаной! Кстати, сегодня они у нас к чаю!
      
       Помахав на прощание всем тем, кто так разочаровался в его способностях, несомненно лучший выпускник школы для котов-спутников, цокнул коготками и метла начала плавно, будто по скользкой дорожке, подниматься в небо!
      - А кто нас ждёт дома? - насторожено поинтересовался новоизбранный служитель дикой магии.
      -Детьми годы не наградили, но есть очень заботливый седьмой муж, он же последний - Ефим Кондра! Самый обычный демон, между прочим. Правда, вся его демоничность относительно семьи выражается исключительно в заботе, любви и понимании!
      
       Сара рассмеялась и, поддавшись хорошему настроению, тоже помахала рукой. Пусть, мол, учёные ведьмы видят, как она счастлива!
      
       В сознании Арончика замелькало множество приятных картинок: хозяйка, её добрый муж, сам Арончик и много-много счастливых столетий жизни! Постепенно в их светлом доме, одна за другой появятся три пухленькие девчонки. Отец, теперь уже многочисленного семейства, даст непоседливым дочерям редкие, древние имена: Хана Кондра, Ора Кондра и Атара Кондра. Малышки подрастут, обретут дар, но не пойдут учиться в академии: их магия будет дикой и независимой. Зато каждая из них, в назначенный срок, прилетит на метле во двор этой школы и отстоит своё законное право на получение кота-спутника.
      Да и отстаивать особо не придётся: Саракондру-то здесь вовек не забудут!
      
      

    37


    Марципан Пр: Возвращение Крауви   40k   Оценка:7.98*11   "Рассказ" Фэнтези

       Фитиль заглянул в аудиторию. Какая удача - пусто! Он вошёл. Аккуратно прикрыл за собой дверь. Еще раз внимательно осмотрелся вокруг. Прислушался. Никого. Победно усмехнувшись, высокий и нескладный Фитиль, вдруг стремительно, словно кошка, проскользнул за кафедру. По пути, как ни странно, он ничего не зацепил, не опрокинул ни одного стула и даже не споткнулся.
       Да это было странно. Да что там странно - удивительно. Нет - просто невероятно. Обыкновенно, этот долговязый неуклюжий студент и шагу не мог ступить не устроив какой-нибудь маленькой катастрофы. Если, вдруг, позади слышался треск сломанного стула, звон разбившейся посуды, ну или просто - шлепок, такой, какой производит упавшее на мраморный пол тело, неожиданно запутавшееся в собственных ногах - можно было даже не оборачиваться. Это снова - Фитиль! Его ругали, над ним смеялись, иногда, если рядом были ценные хрупкие предметы, гнали прочь. Но злится по-настоящему, никто на него не злился.
       Естественно, он всегда находился под прицелом острословов, которых в Первой Королевской Школе Высокой Магической Кухни было, как сельдей в бочке, но и те старались обходиться с ним помягче. В сущности, Фитиль был добрым малым. Только уж слишком застенчивым, ну, и, конечно, неуклюжим. И ещё - эта его худоба. На фоне других студентов - розовощеких оболтусов, пышущих здоровьем, силой и неизменным весельем, а также - всегдашним отменным аппетитом, он выглядел бледной тенью. Он был словно невзрачная серо-желтая жердь, которую непонятно за какой надобностью воткнули на пышной зеленой грядке. Однако, несмотря ни на что Фитиль был не без способностей. Это многие признавали. К тому же он получал королевскую стипендию...
       И вот сейчас, когда этот вечный неудачник и растяпа тайком пробрался в пустую аудиторию, с ним произошли разительные перемены: он, вдруг, перестал путаться в полах студенческой мантии, его движения стали уверенными и четкими, в глазах появился блеск.
       Широкая столешница массивной деревянной кафедры несла на себе следы многочисленных опытов, гениальных экспериментов и смелых научных изысканий. Полированную поверхность украшали ожоги от неожиданных вспышек волшебного огня, несмываемые пятна от экстрактов причудливых растений, а еще - вполне обыденные кляксы. И, как пример студенческой смекалки - вырезанное перочинным ножичком древнее заклинание. По мысли шутника, заклинание должно было немедленно погрузить в сон, всякого, кто его прочтет. Только представьте: грозный профессор Тульти заходит в аудиторию, мрачно шлепает портфель на преподавательский стол, достаёт из него несколько потрепанных фолиантов, становится к кафедре, одаривая притихших студентов тяжёлым взглядом. И тут его взор обращается к нацарапанным, прямо перед носом каракулям. Профессор, зловеще улыбаясь, хочет уже произнести едкую фразу по поводу умственного развития студентов... Но вместо этого, вдруг, укладывается как на подушки на древние фолианты и оглашает аудиторию громким храпом. Однако, это было слишком смелым предположением думать, что студенческое заклинание сможет подействовать на кого-нибудь из преподавателей. Тем более, что и нацарапано оно было с ошибками. Сработало это безграмотное заклинание лишь однажды и то в самый неподходящий момент.
       Профессора Порция, бывшего декана факультета "Органические и неорганические яды. Соусы, приправы и пр.", автора трехтомной монографии "Несколько слов об особенностях вытяжки из корня Пунции Горной", обширного исследования "Принципы магической классификации магических принципов", статей, наделавших много шума в мире Высокой Кухни, таких как - "Яды и повседневность", "Ужин с Драконом" и многих других блестящих научных работ, мирно доживавшего свой век в собственной лаборатории, расположенной в самом дальнем закутке подвалов Первой Королевской, уговорили прочитать публичную лекцию. Старик, много лет живший отшельником, долго отказывался. В конце концов, когда долгие увещевания и попытки подкупа не дали никаких результатов, администрация пошла на откровенный шантаж. Заместитель ректора Бытул Напара пообещал несговорчивому старику, что если он и дальше будет упрямиться, то Школа проведет реконструкцию подвалов: заменит факелы на новомодное электричество, оштукатурит каменные стены и, самое страшное - предоставит соседствующее с лабораторией помещение под студенческий поэтический кружок "Ладушка". Таким бесчестным способом профессора удалось уломать на одно выступление.
       На лекцию Порция "Любовные снадобья. Их состав, приготовление и способы применения" прибыл весь столичный бомонд. Был и кронпринц, разумеется инкогнито. Собственно, по его личной просьбе, старика профессора отряхнув от пыли и извлекли из подвала, представив взору почтенной публики. Кронпринц в то время безнадежно страдал от неразделенной любви к леди А и надеялся законспектировать для себя пару рецептов от великого ученого, забытого в подвале собственной альма-матер. Как-то в разговоре с ректором принц обмолвился, что не прочь посетить лекцию старикана, если тот ещё жив. Ведь он всегда считался лучшим специалистом не только по ядам, но и по всяким амурным зельям. После таких слов ректору оставалось только в лепешку расшибиться, но устроить эту дурацкую лекцию.
       В назначенный час, при невероятном стечении народа - самая большая аудитория Школы была набита битком, многим желающим пришлось просто стоять в проходах, а некоторые отчаянные студенты расположились даже на люстрах, рискуя, что одежда на них вспыхнет от близости горящих свечей, так вот, в назначенный час профессор Порций достаточно бодро для своего возраста прошёл на место лектора. Встреченный шквалом аплодисментов, он широко улыбаясь раскланялся перед слушателями. Отдельно отвесил поклон принцу, именно такой, каким полагалось приветствовать августейшую особу, явившуюся в публичное место инкогнито. Затем профессор отпустил пару удачных шуток по поводу двух студентов, из тех, что расположились на люстрах. Первый уже несколько минут безуспешно пытался потушить брюки, другой не замечал, как у него дымится спина. По всему было видно, что профессор до сих пор не растерял ораторских способностей. Публика предвкушала интереснейшую лекцию.
       Но тут случилось невероятное: скользнув взглядом по принесенным с собой бумагам, Порций, вдруг, умолк на полуслове и примостив голову прямо на кафедре мгновенно уснул.
       Растолкать его не удалось. Хотя несколько преподавателей и прилагали к этому достаточно большие, если не сказать чрезмерные усилия. И даже ректор Валлитралли, хлопотавший вокруг, пытаясь сохранить подобострастную улыбку на взбешенном лице, несколько раз исподтишка уколовший булавкой спящего профессора, не добился результата. Публика, поначалу раздраженная, развеселилась. Стала сыпать советами и шутками.
      - Окуните старикана в той же бочке, из которой он так налакался.
      - А он храпит ещё громче, чем моя женушка, а она знает в этом толк. Чтоб мне треснуть.
      - Ну и женись на нем, раз так!
      - Тише. Ну, тише! Вы его разбудите!
      - Бросьте ему ледышку за воротник.
      - Дайте нашатыря...
      - Валерьянки!
      - Пива!!!
      - Да это спящий профессор... Хочешь разбудить - целуй. Как в сказке!
       Эту последнюю шутку не назовешь удачной. Не сразу, но эта мысль дошла до всех присутствующих. Смех стих. Все испуганно воззрились на принца.
       Принц встал, медленно надел белые перчатки, и, улыбнувшись, сказал:
      - Профессор конечно не лягушка, но и не принцесса. Так что нет, друзья. Нет.
       Он подхватил шпагу и вышел. Аудитория еще несколько мгновений прибывала в тишине, а затем взорвалась восхищенными криками. Публика была в восторге. В едином порыве был исполнен Королевский гимн, по окончанию которого в честь кронпринца грянуло тройное "Гип-гип-ура!".
       Тем временем, младшие служащие, под шумок, уложили старика Порция на носилки и, стараясь не привлекать внимания, быстренько оттащили его в родной подвал, досматривать сны. А перед возбужденными зрителями, улыбаясь с обаянием ярмарочного зазывалы, предстал сам ректор. Он ещё надеялся сохранить лицо, для чего вознамерился лично сделать то, что должен был сделать старый дурак, а именно: прочитать лекцию о любовных снадобьях. Конечно, Валлитралли не был в этом вопросе специалистом такого высокого уровня, как профессор Порций, но и он мог без труда увлечь аудиторию и рассказать что-нибудь забавное и поучительное о напитках любви.
       Но стоило ему только открыть рот, как сверху, из-под самого потолка, донесся раскатистый храп. Это студенты, те, что сидели на люстрах, в свойственной им весёлой манере, решили поддержать выступление своего горячо любимого ректора. Надо ли говорить, что и эта лекция была безнадёжно провалена. Публика разразилась просто-таки гомерических хохотом.
       Этим дело и кончилось. Его высочество не обиделся. Кронпринц, итак популярный в народе, после этого случая заслужил еще большее уважение своих подданных. Его удачную шутку повторяли на все лады. Эта фраза стала чем-то вроде общепринятой формы вежливого отказа.
       Старик профессор, как ни в чем не бывало, приступил к своим опытам. Правда, с тех пор, особенно если в гости к нему заглядывал кто-нибудь из администрации, он стал жаловаться на частичную амнезию. Но в его положении это было разумно. Дело в том, что почти никто не верил в действенность пресловутого заклинания. Большинство склонялось к версии, согласно которой старый хитрец специально свалял дурака, чтобы выставить посмешищем ректора Валлитралли.
       Валлитралли, поначалу, тяжело переживал свой позор. Вечером ректор заперся в своём кабинете на самой верхушке Западной Башни. А это самая зловещая башня в Школе. До глубокой ночи оттуда доносились раскаты грома и обрывки ругательств. Сверкали ослепительные вспышки. На следующий день обнаружилось, что в кладовых Первой Королевской прокисло все молоко. Позже выяснилось: на ближайших фермах ситуация ещё хуже. Там прокисло молоко, которое даже не успели выдоить. А некоторые, наиболее впечатлительные коровы, ещё около недели вместо молока давали исключительно простоквашу.
       Впрочем, долго ректор злиться не мог. К утру его уже мучили угрызения совести. Ему было стыдно, что в порыве служебного рвения он безжалостно уколол старика булавкой. Да и с этими угрозами, особенно с обещанием разместить по соседству с лабораторией поэтический кружок, они явно хватили через край. На что только не приходится идти, чтобы угодить сильным мира сего.
       Но и приступ раскаяния недолго терзал большое сердце ректора Валлитралли. Не такой это был человек. Невысокого роста, круглый как мяч, он летал по Школе, и без всяких видимых признаков одышки, успевал везде и всюду. Уже днем ректор Первой Королевской Школы Высокой Магической Кухни вновь излучал оптимизм и радостную кипучую энергию.
       Но вернёмся к Фитилю, который к этой давней истории о несостоявшейся лекции профессора Порция не имел решительного никакого отношения. Он стоял за той самой кафедрой не обращая внимания ни на злополучное заклинание, ни на другие отметины на поверхности старой столешницы. Напротив, его рука бесстрашно шарила там, где никогда, даже символически, не бывала тряпка уборщика, где даже в самый солнечный день царила тьма, и куда до сих пор отваживались забираться лишь пауки. Довольно быстро он нащупал плотный бумажный конверт, приклеенный к внутренней стороне столешницы. Фитиль радостно вскрикнул и, аккуратно оторвав находку, извлек ее на свет.
       В этот момент мимо дверей аудитории стремительно катился бодрый и как всегда деятельный ректор. Услышав ликующий крик из пустого помещения, он тут же изменил направление и шумно распахнул двери. Возмущенный, он горел желанием покарать нарушителя прямо на месте преступления.
       Валлитралли замер. Он мог представить на месте прогульщика и хулигана любого своего студента. Да что там представить! Все они - начиная с этого неотесанного грубияна Тихони Бычки и заканчивая особой королевской крови напыщенным Блим Коном - были настоящими злодеями. Не зря говорят, что за все время своего существования Первая Королевская выпустила несколько тысяч отменных преступников и всего с десяток более или менее приличных поваров. Ну, положим, это высказывание ректор всегда считал бессовестным преувеличением. С десяток! Да их просто не поймали на горячем!
       А как может быть иначе. Первая Королевская Школа Высокой Магической Кухни - самое престижное учебное заведение столицы. Сюда приходят учиться только лучшие из лучших. И как только этот... совершенно бесцветное существо... смог затесаться среди них. А ведь он ещё и королевскую стипендию получает. Значит, не так он прост этот... Фитиль! Ректор внимательно всмотрелся в лицо студента и наткнулся на яростный огонь жестоких зелёных глаз.
      - Ты?! - прошептал Валлитралли, ощущая, как подкашиваются ноги.
      - У меня Патент! - выкрикнул мнимый студент. - Слышишь? Патент!
       Затем он запустил руку за пазуху и извлек из внутреннего кармана мантии зелёное яблоко. Небрежно подбросив в руке, Фитиль с хрустом его надкусил, а, затем, неожиданно, швырнул в ректора.
       Надкусанный плод ударил Валлитралли в грудь и взорвался с оглушительным грохотом. Белая вспышка отшвырнула ректора на первый ряд парт. Одну, упав на нее со всего размаху, он сломал. Но боль и страх только придали ректору сил. Он перекатился набок и спрятался за обломками. Рядом опять громыхнуло. Подскочила и упала соседняя парта. Ещё один взрыв. Ещё. Зелёные снаряды рвались один за другим. В воздухе стоял плотный аромат печеных яблок.
      - Шарлотка! - сквозь зубы выругался Валлитралли. - Да он убьет меня!
       Ректор вытащил блокнот и универсальное перо с автоматической подачей чернил. Эту диковинку, своё новое изобретение, преподнес ему в подарок декан кафедры алхимиков. Записав однажды чудо-пером прямо в коридоре на глазах у изумленных зрителей имена проштрафившихся студентов, Валлитралли больше никогда не расставался с этим замечательным устройством. Удобная штука. Вот и сейчас, она должна спасти его жизнь. Ректор наскоро написал на чистом листе несколько заклинаний. Затем разорвал листок на небольшие клочки, сунул их в рот и принялся интенсивно пережевывать. Одновременно он лихорадочно разбирал на составные части своё любимое универсальное перо. В результате разлились чернила, да и перо было безнадёжно испорчено, но в руках ректора оказалась полая медная трубка.
       Взрывы, тем временем, прекратились. Валлитралли слышал, как Фитиль, выйдя из-за кафедры, медленно приближается, обходя завалы из парт. Видимо, решил, что с ректором покончено, но уверен не был, поэтому шёл осторожно, не спеша, подбрасывая очередное яблоко, которое звонко шлепало о его ладонь.
       Именно на этот звук и ориентировался ректор, когда выскочил из своего укрытия и шумно выдохнул из прислоненной к губам трубки кусочек жеваной бумаги. Безобидный бумажный снаряд угодил в плечо высокой фигуры. Фитиль уже был готов рассмеяться, но тут бумажный шарик взорвался. Мнимый студент упал навзничь, больно ударившись затылком о деревянный помост, на котором стояли преподавательский стол и кафедра.
       Сквозь белую пелену дыма Фитиль увидел, как приблизился низенький круглый ректор и, наклонившись, нацелил медную трубку прямо ему в лоб. Фитиль разжал пальцы и подтолкнул выпавшее яблоко к толстяку. Два взрыва слились в один. Через минуту в аудиторию ввалилась толпа преподавателей и студентов. Среди погрома, развороченных парт и стульев, клубов белого дыма они увидели две неподвижно лежащие фигуры.
      
       Младший служащий Пати Мак медленно толкал нагруженную тачку по вымощенному булыжником заднему двору Школы. Наконец он достиг широкого, окруженного невысоким каменным ограждением, колодца. Прежде чем приступать к работе, он, по обыкновению, как бы украдкой, взглянул вниз. Бездонная пропасть колодца обожгла сердце холодным потусторонним страхом.
      - Ну что ж, будем тебя кормить. - нарочито спокойный тоном сказал Пати.
       Он взял с тачки то, что назвал про себя земляничным окороком. Это большое, в два пуда веса, изделие по виду и форме действительно более всего напоминало копченый окорок. Вне всяких сомнений, именно его, ну, или нечто подобное, и старался создать незадачливый студент. Такой аппетитный полновесный копченный свиной окорок. Однако, то что получилось в результате вызывало скорее приступ тошноты, чем аппетит: под прозрачной студенистой шкурой колыхалась ярко-красная с чёрными вкраплениями плоть. Срез был округлый, словно выпирающий наружу и больше всего напоминал бочок безумной гигантской земляники. Но надо отдать должное автору - косточка, на которой разместилось это безобразие, выглядела очень даже ничего - совсем как настоящая, ну то есть если бы не дикий фиолетовый цвет, она была бы и вовсе а-ля натюрель.
       Что и говорить, наука - дело серьезное. Пока научишься чему-нибудь толковому, много шишек набьешь. Пати Мак давно привык к этим кулинарным вывертам. Видел на своём веку многое и пострашнее земляничного окорока. Студенты первых курсов иной раз производили на свет такое... Однажды ему пришлось участвовать в драке с трехметровым ракообразным существом. Танцующий Лобстер - так впоследствии прозвали это страшилище со стальными клешнями, наделавшего много бед на главной кухне: он разнес в щепки разделочные столы, раскурочил плиты и печи, смял, точно они были не из чугуна, а из тонкой жести, огромные котлы. А уж, сколько было разбитой посуды, сломанных конечностей, синяков и носов всмятку... В усмирении этого вареного рака, с трогательными длинными зелеными пучками укропа, вместо усов, принимало участие полшколы. Студенты и преподаватели, вооруженные поварешками, безрезультатно пытались загнать чудовище в угол, и только Пати заметил, что чудовище странным образом реагирует на ритм. Схватив первую попавшуюся кастрюлю, младший служащий принялся выстукивать ложкой о её дно весёлый мотивчик популярной песенки "Моя крошка не любит меня". И, о чудо! Трехметровый рак, совершенно очарованный этой неожиданной импровизацией, покачиваясь и перебирая лапками, словно пританцовывая, медленно двинулся в сторону Пати. У всех, кто наблюдал эту картину от удивления только глаза на лоб полезли. Они, молча, опустили свои поварешки. Вскоре самые сообразительные присоединились к Пати и кто на чем принялись выстукивать "Мою крошку".
       Так сводный отряд барабанщиков, состоящий из студентов, преподавателей и служащих Первой Королевской, словно на привязи, провел Танцующего Лобстера по заднему двору Школы к Ненасытной Утробе - тому самому колодцу, в который каждый день Пати Мак сбрасывал результаты неудачных опытов нерадивых студентов. Отряд выстроился за колодцем и так лихо, с таким остервенеем грянул последние ноты, что Лобстеру ничего не оставалось, как совершив финальное пружинистое па, бухнуться в бездну. Позже Пати даже жалел, что все так закончилось. Он мог бы построить для монстра загон, кормил бы его, а по вечерам стучал на барабанах и смотрел на его удивительные танцы.
       Он вздохнул и сбросил в Ненастную Утробу тяжеленный земляничный окорок. А потом, произошло нечто удивительное: Пати не был уверен, может быть ему послышался, а может и действительно прозвучал отдаленный всплеск. Будто бы сброшенный окорок достиг воды. Но это невозможно! Ненасытная Утроба - бездонна. Это всякий знает. А уж Пати Мак, ежедневно прикатывающий к колодцу тачку, а то и две бракованной еды и подавно. Никогда ещё на его памяти падающие вниз продукты не порождали никаких звуков, кроме звука постепенно затихающего свиста от рассекаемого воздуха.
       Пати всегда гордился тем, что умеет подмечать мелочи, на которые другие не обращают внимания. Вчера, когда он заглядывал в Ненасытную Утробу, ему показалось что там, далеко в глубине что-то блеснуло. Сегодня - этот тихий, едва уловимый всплеск. А что будет завтра? Из переполненного колодца хлынет вода? Или что-нибудь пострашнее. Да многие считают, что Ненасытная Утроба это просто такая специальная глубокая яма. В неё очень удобно сбрасывать всякую ненужную дрянь. Но он то знает - в мире полно вещей, которые существуют не только для удобства зарвавшихся магов, пусть они, эти маги и будут трижды профессорами... Всякий раз, когда Пати заглядывал в колодец, его пробивал холодный озноб. Он чувствовал суеверный страх. И потому Пати Мак прекрасно сознавал: чтобы не исторгнула Ненасытная Утроба - это будет нечто ужасное.
       Надо было еще вчера доложить начальству. В конце концов, в Школе преподают лучшие маги королевства. Может быть и усмирили бы Ненасытную Утробу. Но вчера произошёл этот переполох в большом классе. Говорят, там была настоящая магическая битва. Этот неуклюжий студент Фитиль вызвал духов и чуть не погиб. Только подоспевший вовремя ректор спас ему жизнь.
       Все младшие служащие ненавидели Фитиля. За этим длинным недотепой нужно было постоянно возить специальную тележку с вениками, совком и тряпками. Где не появлялся этот студент, везде что-то падало, разливалось, ломалось. Все относили это на счёт его безмерной рассеянности, скованности и стеснительности. И только Пати понимал, что это не так. Несколько раз он замечал, как этот якобы стеснительный парень бросает исподтишка такие высокомерные взгляды на преподавателей и даже на самого ректора... Какая уж там скованность. Какая стеснительность. Этот, пожалуй, живьем съест. Пати, однажды, даже поделился своими подозрениями с главным служителем Бытул Напаром. Но тот, только отмахнулся: - "Этот? Фитиль? Да нет, Пати, не выдумывай. Он совершенно безобидный. Ну, нет, я понимаю, что младшим служащим он доставляет много хлопот. Ну, хорошо, Пати, если он ещё что-нибудь разобьет я наложу на него штраф. Да, в конце концов, парень получает королевскую стипендию. Вот, пусть и платит. Может это его чему-нибудь научит. И вообще, Пати, думаю, это возрастное. Все мы когда-то били горшки ну и тому подобное. Это пройдет". Да уж! Прошло. Вызвать духов! Вот, дурак!
       Пати Мак, вдруг, почувствовал, как во рту разливается неимоверная горечь, такая, которой он в жизни не испытывал. Это была горечь, граничащая с болью. Нет - это была сама боль!
       Совершенно погрузившись в собственные мысли Пати, не отдавая себе отчёта, машинально, взял из тачки один из наваленных в небольшую кучку абрикосов. На вид они были совершено обычными. Но стоило ему надкусить сочный плод, как сразу стало понятно, почему они оказались в тачке.
       Проклиная на чем свет стоит и студентов, и преподавателей, а заодно и Школу, и Высокую Кухню, Пати Мак кинулся разыскивать Бытул Напара. Уж сегодня он заставит начальника отнестись к его, Пати Мака, словам серьёзно.
      
       Валлитралли пришёл в себя в собственном кабинете в Западной Башне. Голова кружилась, и он не сразу смог понять кривую надпись на стене. Наконец, он хриплым голосом прочитал:
      - Не верь друзьям.
      - А? - встрепенулся прикорнувший в кресле декан факультета алхимии.
      - Да, нет, это я так. Вы давно здесь, милый Отто?
      - Я...нет, часа четыре. А до этого с вами сидел Бытул Напара. А перед ним Глен с кафедры Первых блюд, а ещё... В общем, вы без сознания со вчерашнего дня. Мы ни на минуту не оставляли вас. Все так расстроены. Его величество справлялся... Старик Порций... Ну помните... - Отто вопросительного взглянул на ректора. Тот кивнул. - Даже он вылез из своего подвала и поднялся к вам... Оставил пузырек с лекарством. Сказал, дать, как только очнетесь. Где я его... Куда... Ах ты, бульон в тигле...
       Отто, ругаясь под нос, принялся шарить по карманам.
      - Да вот же он! - алхимик схватил стоящий на прикроватном столике пузырек и протянул его Валлитралли.
      - Не отравит? - ректор задумчиво понюхал предложенное лекарство.
      - Да нет что вы... - замахал руками Отто. - Хотя я бы на вашем месте...тоже...
       Валлитралли решительно опрокинул пузырек и выпил лекарство.
      - Кислое. - сморщился он. - Так значит со вчерашнего дня. А что же Крауви? Уже порядки свои наводит?
      - Крауви...?
      - Ну, да... Я вообще удивляюсь, почему я до сих пор здесь, а не, например, в подвале рядом с профессором Порцием. Что же он?
      - Не понимаю...
      - Ну как же. Он жив, вообще? - начал волноваться Валлитралли.
      - А! Да, да! Жив ваш студент! Ещё бы! Мы все восхищены вашим мужеством... Вы спасли дурака. Ну этого студента... Как его... Фитиль. Да, конечно, никакой ни Крави... Фитиль.
      - Так вы его не узнали! Это же Крауви! Наш ректор!
      - Крауви?! Ну, нет... Этот неуклюжий... Не может быть... Невозможно, чтоб такое...
      - Я должен его видеть. Он, конечно, во всем винит меня. Мне надо с ним объясниться.
      - Но нельзя... Вам ещё надо лежать...
      - Мне уже лучше! - сказал Валлитралли поднимаясь. - Лекарство помогло. Пойдемте, Отто. Я вас прошу. И ещё, пошлите кого-нибудь к Порцию. Пусть даст ещё пузырек. Нет, лучше два!
       Несмотря на протесты декана, Валлитралли спустился со своей Башни и направился в общежитие. Чем дольше он шёл по Школе, тем лучше себя чувствовал. Он как будто впитывал энергию от стен, от школьных коридоров, от классов, в которых в это время шли занятия.
       Ректор зашёл в комнату Фитиля уже напрочь забыв о недавней слабости. Но когда ему навстречу поднялся Тихоня Бычки, сидевший у кровати больного, ректор нахмурился.
      - По-моему, Бычки вы сейчас должны находится на семинаре по придворному этикету, если мне не изменяет память. - сказал он и по привычке хлопнул себя по нагрудному карману, там, где обычно хранил блокнот и универсальное перо. Их на месте, конечно, не оказалось. Тем более, что ректор вышел из кабинета в домашнем халате.
      - Я у профессора Тульти отпросился. - нагло соврал Бычки.
      - Ну да, ну да... Отпросился. - произнёс ректор. - А, знаете Бычки, на прошлой неделе ко мне приходил Тульти и требовал добавить в расписание всех потоков ещё часов по десять "Придворного этикета". Он утверждал, что некоторые студенты до сих пор не могут отличить десертную ложку от ложки для супа. Он даже называл несколько имен особо одаренных особей... Боюсь ошибиться, но и вас он тоже, кажется, упомянул. А ещё профессор настаивал на том, чтобы в Школе ужесточили систему наказаний. Например, за пропуск его лекций он предлагал ввести смертную казнь. Так, вы, говорите, отпросились?
       Тихоня Бычки насупился, но благоразумно промолчал.
      - Впрочем, сейчас, это неважно. Как он? - ректор присел у кровати Фитиля.
      - Бред какой-то нес. Говорил, что все предатели. Ругал всех. Ну, как, всех. Вас, в основном. То есть,- Бычки мстительно улыбнулся. - боюсь ошибиться, но вас он тоже, кажется, упоминал.
       На кровати зашевелился и открыл глаза Фитиль.
      - А, пришёл! У меня Патент! - выдохнул он, увидев Валлитралли.
      - Да я знаю, знаю... - закатил глаза ректор. - Не мог, по-человечески вернуться. Мы тебя ждали. Никто не верил, что ты ушел навсегда.
      - Ушёл! Да вы меня выгнали. Из моей Школы! А мой лучший друг, мой верный помощник, мой наивный толстяк-добряк Валлитралли, подлый предатель, ничтожество, выкрал Патент и занял моё место. Валлитралли - ректор Первой Королевской! Смешно! Я чуть живот не надорвал.
      - Смешно! Чуть живот не надорвал! И поэтому десять лет тебя не было! Где же тебя носило, любимиц королей? Блистательный и неподражаемый ректор Крауви. Что же ты не пришёл и не потребовал свой Патент. Тебя ведь только немного проучить хотели, спустить с небес на землю. Все видели, что тебя заносит. Ты чуть Школу не погубил своими прожектами.
      - Я вдохнул в эту Школу новую жизнь! Я вернул ей былое величие и славу!
      - Никто не отрицает твоих заслуг. Многие до сих пор говорят, что в Первой Королевской было всего два ректора: основатель Школы - великий магистр Архитор и блистательный ректор Крауви. Никто не хотел лишать тебя Патента. Но то, как ты обошелся с деканом философии, как, ни с кем не посоветовавшись, использовал магический заряд камня Архитора, как отдал кафедру Выпечки этому пройдохе, Мнитилену, который только и умел делать "вечный хлеб" и восхищаться твоей гениальностью, всех настроило против тебя. Да и многое другое. Хочешь, подробностей, спроси у Порция. Я-то узнал о заговоре уже после того, как ты сбежал, громко хлопнув дверью на прощанье.
       Крауви молчал. Ректор Валлитралли обратился к Бычки.
      - Послушайте, Тихоня, раз уж вы все равно прогуливаете, вас, наверно, не затруднит прогуляться в подвал к профессору Порцию. Я уже посылал к нему декана Отто за лекарством, но, видимо, вышла какая-то заминка. Попросите их поторопиться. Это для ректора Крауви.
      - Да я, конечно, прогул... - начал до сих пор ничего не понимающий Бычки. - схожу. Только вы мне объясните, пожалуйста, что Фитиль действительно...?
      - Ах да. Познакомьтесь, - усмехнулся ректор. - Ваш сосед по комнате странноватый и нескладный Фитиль - не кто иной, как легендарный ректор Крауви, вернувшийся после более чем десятилетнего отсутствия. Тогда десять лет назад группа преподавателей, решила вызвать ректора на откровенный разговор. Предварительно они похитили у него и спрятали где-то в стенах Школы Патент, гарантирующий ректору абсолютную власть. Исключительно в воспитательных целях. Как утверждали заговорщики, они в любом случае собирались его вернуть. Ректор Крауви и вправду многое сделал для Школы. Никто и не думал всерьёз лишать его Патента. Но вместо того, чтобы поговорить со стариками, со своим лучшим другом, которого подозревал в предательстве... Он обиделся. Да, обиделся и бежал, громко хлопнув дверью. И это я не фигурально выражаюсь, дорогой мой, Тихоня Бычки. Помните развалины, те, мимо которых вы проходите каждый день из общежития в учебные классы. Это развалины Восточной Башни, которую с досады разнес ректор Крауви.
       Крауви хихикнул.
      - Она все равно была никому не нужна. Устроили свалку. Тащили туда весь хлам. А так, вполне живописные развалины получились
      - Как видите, наш ректор большой оригинал. Не удивительно, что он избрал такой оригинальный способ вернуться. А, вот, скажи мне Крауви, ну то, что ты из себя студента строил, понятно - хотел незаметно Патент отыскать, но почему ты изображал такого идиота, который и шагу не мог ступить, чтобы ничего не сломать?
      Крауви рассмеялся.
      - Понятно. - заключил Валлитралли. - Доставляли удовольствие мелкие пакости. Такая месть... И почему великие, так часто, такие мелочные...
      - А я ещё хотел спросить, - сказал, уже забывший о поручении Тихоня. - а камень Архитора вы как разрядили?
      - О, - воскликнул Крауви. - я задумал феерическое угощение на день рождения принца. Ему исполнялось десять лет. Юбилей. Ну и Федерико просил...
      - Федерико, это, если вы не поняли, Его Величество Федерико VI. - усмехнулся Валлитралли.
      - Не перебивай, Валли. - увлеченно продолжил Крауви. - Так, вот, не считая всего прочего, каждому гостю подали золотое пирожное, украшенное драгоценными камнями. Это было настоящее золото и настоящие камни. Но стоило прикоснуться к ним десертной ложечкой, и они превращались в любимое пирожное гостя. Уберешь - снова золото.
      - И на этот изящный фокус понадобилась вся магическая сила камня, которая накапливались в течении ста лет. - резюмировал Валлитралли.
       В дверь настойчиво постучали.
      - Господин ректор! Вы здесь?
      - Да! - в один голос ответили Валлитралли и Крауви.
      В комнату вошёл взволнованный декан Отто. Для начала он основательно обыскал собственные карманы, а потом, с досадой, хлопнул себя по лбу.
      - Ах да... Входи! - крикнул он в коридор.
       Вошёл студент с двумя маленькими пузырьками в руке. Отто передал пузырьки Валлитралли.
      - Лекарство... - сказал он. - там такое творится. Все возле Ненасытной Утробы... Его высочество с визитом приехал. Хотел к вам подняться, но услышал, что Ненасытная Утроба исторгает...
      - Ненасытная Утроба что? - подскочили на месте оба ректора
      
       На заднем дворе у колодца собралась вся Школа. Только профессор Тульте, не обращая внимания на всеобщую суматоху, продолжал пытать своих студентов каверзными вопросами. Те неохотно отвечали, и уже не скрываясь, откровенно пялились в окна.
      - Да, что там происходит, плесень в стакане! - не выдержал профессор.
       Он подошёл к окну. В этот момент, во двор Школы въехала белая карета с золотым королевским гербом на дверцах. Из неё, нарушая все правила этикета, выскочил молодой человек.
      - Его высочество кронпринц! - с придыханием воскликнул Тульти. - Но как изящно, как благородно Его высочество нарушил регламент. Сам, лично, откинул приставную ступеньку. Брависсимо. Это кровь! Благородная кровь! О! К нему бежит Бытул Напара! Олух! Да не размахивай ты руками! Поклон! Приветствие! Нет! Он все испортил. Я должен быть там!
       Профессор стремительно направился к выходу. Уже в дверях, оглянувший, он выкрикнул:
      - Оставайтесь на своих местах! Параграф 33 для самостоятельного изучения.
       На всякий случай Тульти запер двери на ключ. Но только он ушёл, как студенты бросились распахивать окна. Благо аудитория находилась на первом этаже, и никто не пострадал.
       Напрасно Тульти пытался пробиться к принцу. Невежа Бытул Напара уже увлёк его к Ненасытной Утробе. А там их окружила встревоженная толпа.
       Зрелище и впрямь было не из приятных. Бездонный колодец почти доверху наполняла вязкая белесая жидкость. Ее уровень медленно, но неизменно поднимался. И главное - все, кто находился рядом, словно ощущали на себе какой-то холодный потусторонний взгляд.
       Все были напуганы. И только принц вполголоса что-то говорил заместителю ректора Бытулу Напара. Кажется, даже шутил. По крайне мере лицо Напара просветлело, и он испытывал явное облегчение.
       Тульти, после безуспешных попыток пробраться к принцу, наконец, нашел брешь в толпе. Он ринулся в неё, и тут увидел, перед кем расступаются люди. К Ненасытной Утробе шли два человека - маленький круглый ректор Валлитралли и высокий, худой как щепка... ректор Крауви. Принц обнял обоих.
      - Ну, вот вы снова вместе! Как в старые добрые времена. А знаете, как называл вас отец? Толстый и Тонкий! Меня это очень смешило. Я ведь был совсем мальчишкой. Не обижайтесь.
      - Ваше высочество, я польщен, что вы меня помните.
      - Помню! Нет, ректор Крауви, я вас знаю! Отец не выпускал вас из виду с тех самых пор, как вы... отправились в путешествие. Мы все о вас знаем.
      - Вы знали, что Фитиль - это спектакль? - недоверчиво спросил Валлитралли.
      - Отец не хотел вмешиваться. Сказал, что два старых друга должны сами найти путь к примирению.
      - У нас мудрый король. - задумчиво сказал Валлитралли, вспоминая, как прятался за партой от взрывающихся яблок.
      - Я с удовольствием передам ваши слова отцу. - улыбнулся принц. - Однако, мы больше не могли бездействовать. Дело в том, что вчера в королевских архивах был обнаружен один интересный документ. Как только мы разобрались, в чем дело и какая опасность угрожает Школе и королевству, я сразу отправился к вам. К сожалению, - принц указал на Ненастную Утробу. - опасения подтвердились. Сейчас я покажу...
       Принц оглянулся вокруг. Хоть и на почтительном расстоянии, но совсем сторон их плотным кольцом окружали люди.
      - Друзья, будьте добры, мне нужна какая-нибудь палка, ну, или ветка. - крикнул он обращаясь к стоящим в задних рядах.
      - Это подойдёт? - вышел вперед, протягивая посох, преподаватель специографии.
      - Красивый. Жалко. Друзья, ветку! Ненужную.
       Пока искали ветку, принц достал документ.
      - Это копия письма, написанного триста лет назад магистром Архитором королю Федерико Беспощадному, моему прапрадеду. Скорее даже не письмо, а ультиматум, полный проклятий и угроз. Вот, у меня тут подчеркнуто: "... был бит плетьми и подвергнут пыткам мучительным и разнообразным и сам, и приспешники его..." Дальше я пропускаю. Тут целый список тех мучений, которые выпали на долю нового ректора, назначенного королём. Вы помните, что магистр Архитор был основателем Школы. Он получил Патент от короля Федерико и безраздельно управлял Первой Королевской. Но потом король и волшебник рассорились. Король прислал в Школу нового ректора. Тот явился с парой сотен солдат и Патентом, подтверждающим его полномочия. В результате, на следующий день король получил это письмо. Здесь много ругательств и угроз. Магистр Архитор был суровым человеком. Да и Федерико Беспощадный, судя историческим хроникам и гобеленам в кабинете отца, был не сахар. И вряд ли бы он спустил Архитору эту наглость, если не последние слова послания: "PS. А если в мою Школу еще раз сунется кто-нибудь с Патентом ректора, то Ненасытное Чрево исторгнет Бездну, и Бездна поглотит тебя и твоё королевство. Да будет так на все времена!"
       В этот момент принцу передали ветку. Недолго думая, принц опустил её в колодец. Та часть ветки, которая погрузилась в жидкость, мгновенно растаяла.
      - В общем, как только ректор Крауви нашел свой Патент, проклятие Архитора стало сбываться.
      - Да... два ректора в одной Школе - это как-то многовато... - задумчиво произнёс декан Отто.
       Ректор Крауви достал из внутреннего кармана плотный конверт.
      - Ну что ж, надо просто бросить это Ненасытной Утробе и дело с концом.
      - Постой! Почему ты! Я брошу свой Патент, так будет правильно!
      - Эту подделку... - язвительно произнёс Крауви.
      - Подделку, подписанную королём!
      - Прости, Валли. Конечно же, ты - настоящий ректор. Я сбежал. А ты отлично справился. Много сделал для Школы, - Крауви улыбнулся. - особенно в плане дисциплины.
       Ректор Крауви шагнул колодцу и поднял руку с конвертом, в котором лежал его Патент.
      - Одну минутку ректор. - остановил Крауви принц. - Есть другое решение.
      - Какое? - вздохнул Крауви, всем видом показывая, что он уже все решил.
      - Сейчас, только для начала мне нужна ваша консультация. Вы, кажется, разбираетесь. - принц достал из кармана и протянул Крауви небольшой медальон. - Что скажите?
      - Здесь портрет вашего отца. Очень похож.
      - Да. Это работа придворного художника. А вот ещё один портрет. Преподнесли в дар иностранные послы. Что думаете?
      - Думаю, что по сравнению с этим, первый - бездарная мазня.
      - Именно! - рассмеялся принц. - Нет ли у вас желания, блистательный Крауви, стать ректором Художественной Школы?
      - Но я...
      - Соглашайтесь, Крауви. Станете, как легендарный магистр Архитор - основателем Новой Школы. Давайте ваш Патент!
       Крауви молча протянул конверт принцу. Тот распечатал его, развернул сложенный вчетверо лист бумаги и обратился к ректору Валлитралли.
      - Вы не одолжите мне ваше чудо-перо, уважаемый Валлитралли.
       Ректор похлопал себя по карманам и очень смутился, заметив, что до сих пор был в домашнем халате.
      - У меня... новая модель... - протянул универсальное перо и подставил принцу портфель, чтобы тот мог писать, декан Отто.
      - Спасибо. - сказал принц. - Так. "Первой Королевской Школы Высокой Магической Кухни" - это вычеркиваем. А сверху пишем, ах ты, места мало, ну ничего: "Высшей Королевской Школы Магических..." Ах ты, желудь пьяный, "Изобразительных" не помещается. Ну что ж, напишем просто "Искусств". Так даже лучше. Расширяет горизонты. Так, что ещё... Ах да, "исправленному верить" и подпись. Все.
       Тройное гип-гип-ура прогремело над Школой. А затем, когда восторженные возгласы умолкли. Прозвучал удивленный голос Тихони Бычки.
      - Клянусь паштетом из своей печенки, она убывает.
      Уровень жидкости в колодце, действительно, постепенно снижался.
      - Полезная штука. - заглянул в Ненасытную Утробу Крауви. - Надо будет и у себя завести нечто подобное. А знаете, Ваше высочество, я тут подумал, Высшая Королевская - это по статусу выше, чем Первая Королевская. Из самого названия следует.
      - Не согласен! - воскликнул Валлитралли.
       Принц рассмеялся.
      - Ректор Валлитралли и ректор Крауви, прошу вас, не забывайте, что вы друзья.

    38


    Сказочница Пр: История одной диверсантки   40k   Оценка:8.12*16   "Рассказ" Фэнтези

      
      
      
       Она стояла на самом верху самой высокой башни. Ветер яростно трепал её темные волосы. Чёрные тучи сгущались над Академий, что придавало облику девушки ещё большей зловещести.
       -Я всех сдам!- орала она что есть мочи.- Всех сдам!
       Мы с улыбкой помахали старосте ручкой и привычно перелезли через ограду.
       -Как думаешь, Эл,- обратился ко мне Тим, единственный парень во всех наших приключениях, когда пять нарядных тел оказались по ту сторону Академии,- на этот раз она сильно обидится?
       -Неа,- беззаботно пожала я плечами.- Как и всегда, поворчит-поворчит и успокоится.
       -Ага,- добавила Майха, высокая и стройная блондинка.- Особенно если мы ей наливки протащим.
       -Да где это вообще видано!- выбирая из одеяния листики и веточки, возмущалась невысокая темноволосая Эми.- Какой упырь ставит зачёт на праздничную ночь!
       -Какой-какой,- поправляла рыжие локоны Кэсси.- Дариэн Упырёвич Селимат. Он нас после затопления его обожаемого кабинета вообще ненавидит.
       Наскоро отряхнувшись и приняв степенный вид, мы стайкой устремились в водоворот событий. Весенний праздник Возрождения в нашей стране отмечался грандиозно. Все улицы украшены цветами и магическими гирляндами. Толпы людей и нелюдей шумели, пели и танцевали. Показывали волшебные представления. А в самом сердце города, на площади Свободы, ежегодно наполняли Древо Мудрецов магическими силами. Зрелище неописуемой красоты! Когда величайшие маги королевства становятся вокруг необъятного дерева и разноцветные потоки силы всевозможных направлений вливается в него. Они струятся по Древу, обнаруживая для глаза древнейшие символы, заветы Великих Мудрецов, что жили многие-многие поколения назад. И дерево оживает, расцветает тысячами маленьких разноцветных цветов. И в ту же ночь осыпается миллионами ярких лепестков.
       У магов есть легенда, что скушав плод с Древа определённой силы, этой силой можно возобладать. Да только это всё байки и россказни. Древо Мудрецов никогда не даёт плоды. Но это не мешает толпам зевак из года в год надеяться на чудо. Собственно, сам праздник обязывает.
       Добравшись до центральной улицы, мы распрощались. Времени было в обрез, а до зачета нужно успеть вернуться обратно. Я бодрым шагом направлялась к своей цели. У самой площади остановилась у витрины магазина, глядя на своё отражение. Каштановые кудри собраны в высокую причёску, полный боевой раскрас , от чего карие глаза стали вообще чёрными. Чёрный корсет утянул упитанное тело, а от талии расходился красной атласной юбкой в пол с чёрным кружевом узоров. Невысокий рост компенсировали каблуки, а не самую очаровательную внешность - харизма и упорство. Что ж, орудия проверены - к бою готова. И окрыленная предвкушением победы, я грациозно устремилась в толпу людей.
       Пробираясь к нужной сцене я успела выпить для храбрости с приезжими магами, потанцевать с эльфами, растрепать прическу и снова выпить для поддержания боевого духа. Собственно после последнего мне было плевать на прическу, и, вытащив удерживающий её гребешок, я распустила кудряшки. Бровь изогнулась, как только я увидела цель своей вылазки. Довольно улыбнулась, подбила волосы и направилась вперёд.
       -Ва-а-ау!- восхищался народ вокруг сцены с магами огня. Сейчас там стоял высокий, с чёрными, как смоль волосами, самой шикарной улыбкой в Академии и самыми упомрачительными глазами Дженкинс.
       -Ва-а-ау!- вторила толпе я, когда парень снял с себя жилет и остался в одних штанах. Крепкое тело удачно освещалось всполохами огня, которым он управлял. В его руках стихия плыла, переливалась, перекатывалась и была похожа больше на воду, чем на огонь. Он танцевал с ней, словно с роскошной женщиной. Ох, как бы хотела я быть той самой женщиной!
       И пока я бесцеремонно пускала слюнки, представление было окончено. Маг поклонился и ушёл за кулисы. Коварно подхихикивая в душе, я устремилась вслед за ним.
       -При-и-вет,- улыбнулась я, стоя позади сцены.
       -А, привет Эли,- обернулся парень, продолжая одеваться.- Была на выступлении?
       -Ага,- запредельно улыбалась я.
       -И как тебе?
       -Шикарно!- нагло глазею на него.
       -Думаешь?- нахмурился Дженкинс. Он такой милый, когда хмурится!- А мне кажется я налажал конкретно. Концовка вообще подкачала, так и не смог призвать достаточно огня.
       Так, соберись. Нужно сказать что-то умное. Что-то, что бы он не понял, что ты тупо пялилась на него всё это время, а не следила за выступлением. Боги-и-и, я даже не помню, чем всё закончилось!
       -Послушай, даже если ты и налажал, то народ этого вообще не понял. Никто кроме тебя не знает, как оно должно было быть. Так что расслабься, для них ты был величайшим магом!
       -Хм,- теперь он задумался. Ещё более очаровательное зрелище!- Всё равно нужно работать больше!
       Я довольно кивнула. Этим меня он и зацепил в своё время, своей решимостью и упорством.
       -А ты одна что ли?- спросил он меня, когда оделся.
       -Ага-а-а,- как можно натурально изобразила печаль.- У всех дела.
       -Понятно. Составить компанию?
       Так, пункт первый - дыши. Пункт второй - перестань изображать фонарный столб. Пункт третий - не пускать слюнки и не показывать щенячью радость. Пункт четвертый - обворожительно улыбнись и ответь уже, наконец!
       -Буду очень рада,- на выдохе произнесла я.
       Это вечер должен был стать самым счастливым в моей жизни! Должен был! И да, поначалу так и было. Мы болтали, веселились, переходя от стенда к стенду. Он придерживал меня, когда кто-то в толпе ненароком толкал. Я довольно улыбалась и думала, как бы не растечься от счастья.
       -Слушай,- доедая мороженное, обратился он ко мне.- А это не у вас сегодня зачет по поднятию умерших?
       Развеялась радужная пелена. Мороженное упало на пол, чудом не испачкав платье.
       -Который час?- в ужасе смотрю на Дженкинса.
       -Да уж к двенадцати близиться,- задумчиво ответил он.- Вон маги к Древу Мудрецов подтягиваются.
       Блин-блин-блин!
       -Блин-блин-блин!- повторила я наяву.
       -А разве вам сегодня можно было покидать Академию?- недоверчиво спросил парень.
       -Эм,- натянуто улыбнулась.- Не совсем можно. Точнее совсем нельзя. Э-хе-хе.
       Дженкинс переменился в лице. Еще недавно улыбаясь, он вмиг стал напряженный.
       -Да как ты могла!- взбешенно выкрикнул он. И все, все мои усилия насмарку. Дженкинс у нас мальчик правильный, пример всех преподавателей для нерадивых студиозов. Собственно, я и была одним из тех нерадивых студиозов. И вот посыпались мои романтичные и не очень мечты, а я всё отчетливее понимала, что в Академию не успеваю. И зачёт не сдам. И трындец мне от Упыревича. Да что там глава учебной части, мне тако-о-ой трындец от старосты с группой!
       В общем, раз на личном не сложилось, так хоть с учёбой разобраться надо. И я просто сбежала, помахав ручкой напоследок. Пробираясь сквозь толпу зевак, я продумывала отмазку. Мол, проспала, плохо себя чувствовала, но взяла себя в руки и ради науки отправилась на подвиги!
       И с этой мыслью я очень неожиданно врезалась в свою старосту.
       -Риса, а ты тут как!- огромными глазами смотрю на неё.
       -Как-как? Как и все - через забор!- она встала и оттряхнула наряд. Девушка была в зелёном облегающем платье с золотой вышивкой. На скорую руку макияж, такая же причёска и вуаля - нам всем трындец.
       -А как же зачёт?
       -А ты думаешь, хоть кто-то вернулся вовремя?- староста изогнула бровь.- Брось подруга,- хлопнула она меня по плечу,- когда это наша группа пунктуальностью отличалась!
       Звук колокола обозначил начало приготовления к ежегодному ритуалу Возрождения. А это значило, что до полночи осталось минут двадцать.
       -Риса, мы в полной заднице?
       -Нет, мы в огромной жо...
       -Риса-а-а!- влетел к нам Тим. Русые волосы растрепались, одеяние потеряли опрятный вид. А весь облик выражал недосказанное старостой.
       -Оп,- беззаботно улыбнулась Риса.- Праздничный квест - собери свою группу. Первых нашли, идемте за остальными!
       Вот так и выловили мы немногочисленных товарищей по несчастью. Эми с Кэсси обнаружились у кондитерской. Эми очень эмоционально доказывала шоколатье неправильность его рецепта. Кэсси же просто стояла рядом и делала грозный вид.
       -Мошенник!- орала Эми вслед кондитеру, когда мы оттаскивали её от оного.
       -Наливка у гномов,- сообщила мне Кэсси. И больше не было вопросов по поводу чрезмерной буйности нашей подруги.
       С Майхой же пришлось сложнее. Белокурая красотка была облеплена парнями и уповалась своим величием. С минуту зависли, глядя на это зрелище, и молча завидуя.
       -О-о-о, любимые одногрупнички пришли!- пьяно хихикая, заметила она нашу компанию.- Падайте рядом, будем веселить!
       -Майха,- слово взяла наша глава.- Нам жо...- снаружи шатра радостно заорали.
       Девушка, наконец, сообразила, что перед ней староста, а это значит, что прикрывать наши зады в Академии некому. Вмиг стала серьёзной и командным тоном велела своим воздыхателям:
       -Шагом марш отсюда!
       Парни удивлённо на неё поглазели да и ушли, явно ничего не поняв.
       -Каков план действий, командор?- Майха смирно стояла напротив, ожидая ответа. Как и все мы.
       -Предаваться разврату, пока нас не прибил Упыревич,- пожала плечами Риса.- А так как это произойдёт очень скоро, то предлагаю приступить к исполнению прямо сейчас. Айда на оргию!?
       Тим закрыл лицо руками и обречённо простонал.
       -Есть идеи получше?- обратилась она к нам.
       В раздумьях мы расположились по всему шатру. Не вернёмся - не сдадим, на разборки к ректору и занесение в личное дело. Вернемся - не сдадим, разборки с ректором и тот же итог. Отчислить ? Всю группу не отчислят (очень на это надеемся), да и права у нас там особые. А вот если бы произошло что-то такое, что заставило всех забыть о несчастных студиозах и вытащило всех преподов из Академии...
       -Древо Мудрецов,- озвучил Тим.
       -Мифический плод,- продолжила Риса.
       -Событие века,- сказала Кэсси.
       -Преподы такое не пропустят!- заключила я.
       -Нам трындец, если нас раскусят!- сообщила Эми.
       -Нам и так трындец,- пожала плечами Майха.- Вопрос как это все провернуть?
       Не мы первые, да и не мы последние, кто пытался сфабриковать этот самый плод. В Академии каждый год кто-то традиционно пытался это сделать, да только ничего у них не получалось. Наделить магией другого человека, тем более таковой не обладающего, к счастью или сожалению было невозможно.
       Многое перепробовали студиозы. От наговоров в определенное время, до впихивания артефактов в какой-нибудь фрукт. И если даже удавалось подкинуть его к Древу, фальшивость обнаруживалась очень быстро. Был случай, когда об этот самый артефакт какой-то мужик, попытавшийся в порывах страсти вкусить Плод, сломал передние зубы. Студиозы тогда отделались выговором, и оплатой стоматолога.
       Я подкидывала в руке яблоко. Наполнить его магией - я не могла. Впрочем, как и никто другой. Точнее могли бы, да толку никакого. Вот усилить чью-то магию - это ещё возможно. Но проверяют на тех, кто магией отродясь не обладал. Что там кроме обычных показателей улучшать?
       Моё внимание привлекла Майха, пасом руки придвигающая и отдаляющая от себя кружку наливки. Майха обладала очень редкой векторной магией. Она могла усиливать или уменьшать любой физический параметр как в себе, так в окружающих. Или же направлять. Очень опасная сила. Когда во время боя тебе прикручивают мощь, а себе добавляют в скорости и силе - это страшно. Поэтому с Майхой стараются не ссориться.
       -Ма-а-ай,- пытаясь поймать идею за хвост, обратилась я к ней.- А вот что бы ты могла улучшить у обычного человека?
       Девушка перестала передвигать кружку и задумалась.
       -Силу, скорость, вес... да что угодно, а что?- обернулась она ко мне. Как и все остальные, поняв, что настала пора повторного мозгового штурма.
       -А насколько ты могла бы убрать вес?- продолжила мысль я.
       -Настолько, что бы его могло порывом ветра унести,- ответили мне.
       -Мм, прям как левитация,- сообразила Риса.- Как магия воздуха. Тим?
       -Вполне возможно,- авторитетно ответил он, как покоритель этой стихии.- У некоторых сила проявляется в виде неконтролируемых потоков воздуха. Таких обычно в стихийники отправляют. И редко, но всё же бывает, начинают с левитации себя или предметов вокруг.
       -Это всё очень хорошо,- встряла Эми.- Да только внешнее воздействие засекут сразу же.
       -А кто о внешнем говорит!- я была настолько воодушевлена своей идеей, что не могла усидеть на месте.- Яблоко - наполним его магией Майхи!
       Все призадумались, прикидывая разумность идеи.
       -А сработает?- спросила Кэсси, и мы уставились на Майху.
       -Сработает!- уверенно ответила она.
       Еще пару минут мы обсуждали детали. Яблоко следовало наполнить настолько, что бы мужик долго не летал, но зафиксировать наличие левитации успели. К тому же, ветер благоволил нам сегодня, и его порывы должны были унести нашу будущую жертву подальше от магов. Затем магия Майхи иссякнет, и выяснить её происхождение не удастся. Но видели-то все! Полная площадь свидетелей! А пока бедолагу будут пытать, пока яблоко на опыты, про нас все и забудут. Ну, до поры до времени. А там что-то новое придумаем.
       -Ну что,- встала Риса и протянула вперед руку, ладонью вниз.- Устроим нашу самую грандиозную диверсию!
       Под единый возглас все положили рука на руку. Про то, как мы это всё проворачивали, даже вспоминать не хочу. И стражники, сраженные девичьей красотой, и стражники просто сраженные девицами. Тиму временно ориентацию пришлось сменить и получить навык флирта с бородатыми мужиками. А там, где мы засветились - Риса подчищала, как ментальный маг. И много выпивки, очень много выпивки пришлось принять на грудь, прорываясь к цели. Потому что народ у нас в праздники крайне дружелюбный.
       И когда у нас появилась брешь в защите Древа, в виде соблазненного Майхой мага, что должен был вливать в него свою силу, мы подкинули яблоко в крону засохшего дерева.
       Ну а дальше все по накатанной дорожке. Колокола на здании правительства означили полночь. Маги встали вокруг Древа Мудрецов, помагичили там. Выступили руны с заветами. И на пике сего действия из ветвей на землю вывалилось яблоко. Наше слаженной 'фу-у-ух!', потому что боялись, что яблоко банально никто не увидят.
       Охи и ахи от созерцателей. Тяжелый вздох Верховного мага. Ежегодная проверка на добровольце. Бешено колотящееся сердце лично у меня (у остальных наверняка тоже, но так как мы рассредоточились по всей площади, то на своем посту я находилась одна). И апофеоз сего действие в лице летящего над площадью под ошалелые взгляды мужика, орущего:
       -Я, мать вашу, гребаный маг! Му-ха-ха-ха!
       Собственно, под свой злобный смех он и свалился на чей-то фуршет. А мы свалили в Академию.
       -Даже жалко, что никто не узнает, что это мы всё устроили,- сказала Кэсси, когда мы перелезали через забор. Какими бы великими магами мы небыли, а самые действенные пути - без использования заклинаний. Посему - банально, но крайне эффективно пользуемся разведданными предыдущих поколений. -Это ж пятёрочный курсовик!
       -Бери выше,- Майха осматривала уже откровенно никакушный после операции наряд. -Тут на целый диплом покатит!
       Все мечтательно улыбнулись этой мысли. И... пошли отсыпаться. Потому что с поличным даже наша диверсионно-разведывательная группа к начальству не пойдет. Уж лучше остаться инкогнито, но без претензий от Короля.
       -Вы кучка мерзких выродков, порочащих величие нашего учебного заведения!- с утра пораньше орал Дариэн Селимат в своем кабинете. Тощий, бледный и весь какой-то скрюченный - глава учебной части и второй после ректора человек в нашей Академии.- Я вас всех публично опозорю и вышвырну за шкирку!
       Упырёвич с каким-то садистским удовольствием уповался своими оскорблениями. Я отрешённо наблюдала за раздувающимися от судорожных вздохов ноздрями. Риса впала в транс. Тим как всегда вырубился, но годы практики научили спать с открытыми глазами. Майха что-то записывала, прикрывшись невинно хлопающей ресницами Кэсси. А Эми в очередной раз делала попытку подвинуть ручку на столе Упырёвича силой мысли.
       -Сколько я говорил ректору - прикрыть это непотребство. Это ж надо было додуматься - официально создать группу вредителей! И за что остальным грозило бы отчисление, у вас отдельная дисциплина!
       Дело было так. Лет тридцать назад у нас назревал конфликт с соседним королевством. Первокурсникам тогда давали лишь месяц свободного посещения лекций, что бы потом распределить на группы по склонностям. И ввиду всё большей нужды государства в боеспособных магах, боевиков было наибольше. Армия она и среди свободолюбивых магов армия, так что дисциплина была на уровне королевской гвардии. Полевые учения, казармы и никакого использования магии вне учебных занятий. Но на сотню послушных овечек, всегда найдется такой десяток животинок, коим правила не писаны. А если быть точнее, то писаны для того, что бы найти возможность их обойти. И так, от мелких розыгрышей одногруппников и преподавателей, до грандиозных диверсий по срыву лекций родилась наша специальность.
       -Направим вашу креативность в полезное русло!- заявил тогдашний ректор, коварно посмеиваясь и потирая руки. И объявил на всеуслышание о создании специальной группы диверсионно-разведывательного типа, в которую вошли эти десять 'овечек'. И добавил им поверх обычной программы стихийников, с пару-тройку новых спец предметов на каждый семестр. Так обучение нерадивых увеличилось на два года и две защиты диплома на выпуске.
       Первый выпуск проявил себя настолько хорошо в порче нервов соседям, что диверсионно-разведывательный факультет решили оставить на постоянной основе. Что касается нас - мы не выбирали будущую профессию, она выбрала нас. Точнее преподаватели отсеяли самых нерадивых и креативных и спихнули на руки нашему куратору, одному из первых выпускников диверсионно-разведывательного факультета.
       И вот на смену старому главе Академии пришел стихийник лорд Левиан Воттерхоуз, блистательный боевой маг и главный герой любовных мечтаний половины всего королевства. И понадеялся работающий здесь еще до основания нашего факультета Упырёвич, что удастся все-таки избавиться от сего бедлама. А не вышло. Лорд Воттерхоуз стоял бок о бок в с нашими собратьями во время военных действий. И очень проникновенно поведал главной каре Академии о необъятным вкладе диверсантов в достижение победы нашим королевством. А против нового ректора идти никто не решался, слишком уважали его мнение.
       -Доигрались!- ревел Упырёвич.- Теперь вас наверняка вышвырнут! Если вообще в тюрьму как особо опасных для общества не запрут. Это ж надо было додуматься! Это ж на уровне всего королевства!
       Ну да, наша выходка оказалась настолько хороша, что сам Король это дело курировал. Собралась вся знать, всякие правительственные чины, готовясь принимать новые законы в связи с новым способом получения магии. Уже продумали бизнес-план, по каким ценам продавать Плоды. Ученые же в свою очередь обыскивали Древо и строили гипотезы на счет направления магии. То есть, только ли Воздухом одаряет Древо? Или же все зависит от конкретной особи?
       Шум от этого дела поднялся настолько, что различные правители со всего континента отправили свои делегации к нам. Так что тут Упырёвич приуменьшил - это уже был международный уровень.
       -Вы - отребья системы образования! Да вы...
       -Боги правые! Вот это да! Вот это вы устроили! Потрясающе! Гениально!- с горящим взглядом влетел в кабинет Энжей Тис, боевой маг в отставке и наш любимый куратор. Влетел, заметил злющую гримасу Упырёвича и осёкся.- В смысле, ужас студенты! Позор Академии!
       С наиграно-суровым видом прошел к своему месту, причитая на тему нашей паршивости. Ну и палец вверх незаметно для начальства показал. Уж кто-то, а куратор нашу выходку оценил.
       С этого момента Упырёвич чуть прикрутил степень оскорбительности своих выражений, но отчитывать нас не переставал. Более того, новый зритель нашего морального унижения добавил еще большего энтузиазма этому поборнику морали.
       -Да бросьте, господин Селимат,- ознобом по коже прошёлся бархатный голос ректора. Лорд Левиан Воттерхоуз был как всегда в светлом камзоле. И с собранными в высокий хвост белесыми волосами. Ректор добро улыбнулся нам и вошел вглубь кабинета. Все девушки, с момента появления куратора сидевшие, как и положено военным представителям, смирно, включили кокетство на максимум и старались разбрасывать свои феромоны в наибольших количествах.- Они не первые, и я не сомневаюсь что не последние, кто устраивает выходки на праздник Возрождения. Это уже даже традицией стало, неотъемлемой частью ритуала, так сказать.
       -Да,- Упырёвич был весьма сдержанным при ректоре, но всё же сорвался на крик.- А все ли из них принимают такой размах!?
       Ректор улыбнулся, беззаботно пожал плечами и спокойно ответил:
       -Это несомненно успех, господа диверсанты!
       Я почти услышала как челюсть Дариэна Селимата грохнулась на пол.
       -С Королем я уже всё обсудил,- продолжил ректор.- К вам и нам нет никаких претензий. Более того, учитывая резонанс дела, правительство ожидает от вас, несомненно, больших успехов в будущем на благо нашей Родины.
       -Да уж, ребятки,- подал голос Энжей Тис.- Похоже, вы войдете в историю! Потому что я даже не могу представить, что нужно будет сделать следующим поколениям, что б переплюнуть такую выходку.
       Упырёвич обреченно взвыл.
       -Уж если за это вы их не накажите,- уж как-нибудь, да напакостить нам, Селимат был готов очень решительно.- Так за прогул зачёта их всей группой нужно отчислить!
       Левиан Воттерхоуз вопросительно вскинул бровь и уставился на Рису, как главу нашей 'шайки отморозков'.
       -Да это ж кем надо быть, что бы ставить зачёт на ночь Возрождения!- не сдержалась Майха.
       -Так вы это все не традиции ради, а в протест зачёту устроили?- спросил ректор. Тут мы все приняли несколько смущённый вид. У ректора мотив был более эпичен, чем на самом деле.
       -Да нет,- ковыряя носком пол, честно призналась я. А что делать, всё-равно узнают. Не знаю как, но эти Верховные маги, к коим ректор относился, всегда обо всём узнают.- Мы просто на зачёт не успевали...
       -...вот и решили, что бы нагоняй от профессора Глорка не получить...- продолжил Тим.
       -...немного отвлечь преподавателей от нашей скромной группы,- закончила Эми.
       Упырёвич взвыл повторно. По губам куратора прочитала 'красавчики!' и пальцы вверх.
       В общем и целом, мы вышли из кабинета без потерь и кровопролития. Зато с уважением в глазах коллег и гордостью от нашего куратора. Тот вообще был в состоянии эйфории и, выбравшись из пыточной Упырёвича, чуть ли не расцеловал нас всех.
       -Это все ректор молодец!- накручивала на палец рыжую кудряшку донельзя довольная Кэсси, когда мы избавились от счастливого Тиса. Наша группа женской её частью как всегда разместилась на лужайке перед Академией, попросту попадав в траву.- Прикрыл нас и от Короля, и от самого Упырёвича! Такой до-о-обрый! Такой краси-и-ивый! Ах, мой герой!
       -О да-а-а,- мечтательно потянулась Майха.- Наш Левианчик такой милашка! Мне бы такого мужчину!
       -У тебя их и так завались,- легко подтолкнула её Эми.
       -Нет, таких как ОН - ни одного!- обворожительно улыбнулась Майха, возвращая тоже самое Эмилии.- А ты чего притихла, Эл?
       Я пожала плечами. Я к ректору всеобщего обожания не испытываю. Более того я его...
       -Да что с ней говорить,- роясь в сумке, сказала Риса.- Для неё ж кроме Дженкинса никого не существует. Кстати,- повернулась она ко мне.- Как вчера всё прошло, ты к нему хоть добралась?
       -Добралась,- грустно улыбнулась.
       -Ну-у-у!- уставилась на меня Эми.
       -Что там дальше произошло? - двусмысленно улыбнулась Майха.
       -Отмалчиваться не советую,- взяла слово Кассандра.- Ты же знаешь, в пыточных делах я смыслю не меньше Упыревыча.
       Я тяжко вздохнула, на что получила встревоженные взгляды от подруг.
       -Значит, прихожу я к нему вся-такая наряженная и слегка подвыпившая,- было началом моего пересказа событий прошедшей ночи.-... врезалась в тебя, Риса, и дальше вы и сами все помните.
       Риса, что сидела рядом, обняла меня.
       -Эх, несчастная ты наша влюбленная,- усмехнулась Майха.- Хочешь, я его заколдую?
       -Боги, Майха,- староста недовольно посмотрела на неё.- Даже я его полюбить Элину не смогу заставить. Это я тебе как мозгоправ говорю!
       -Да я разве о том!- обиделась она.
       -А что ты хотела?- заинтриговала она меня, ничего не поделаешь.
       -Я бы помагичила чуток,- Майха коварно улыбнулась.- Чувства его усилила, если они есть. А судя по тому, что ты нам поведала, то ты ему как минимум не противна.
       -Ну спасибо!- теперь обиделась я.
       -Да не обижайся, я ж любя,- ткнула кулаком меня в плечо.- Вот если ты ему нравишься - то побегает за тобой пару дней, осознает что люба ты ему и всё у вас будет хо-ро-шо.
       -Ты только одного не учла,- расстроилась я,- меня он сейчас ненавидит. И если ты усилишь его чувства ко мне...
       -..то пойдут все огневики на бой честный, за голову Элины прекрасной,- очень позитивно заключила Кэсси.
       На наш слаженный горестный вздох в ответ прозвучало:
       -Студентка Дилавэс,- профессор Миди, чью пару я недавно случайно сорвала, нависла над нами.-Немедленно в кабинет ректора!
       Под четыре откровенно завидующих взгляда и один очень злой, я обреченно поплелась в здание Академии.
       -Может тоже что-нибудь сорвать,- донёсся до меня кокетливый голос Майхи.
       Эх, глупые девушки. Счастливые в своем неведении. А я? А я с ректором знакома лично. Знакома ещё до того, как горы женских тел пали к его ногам, сражённые прекрасной внешностью, добротой и боевыми заслугами.
       -Эли, Эли, Эли,- заведя руки за спину, ходил по кабинету лорд Воттерхоуз. Я же, как можно удобнее устроилась в кресле, готовясь к очередной нашей беседе. - Как нехорошо ты себя ведешь, пухляшка!
       Я обреченно закатила глаза. Опять начинает.
       -Что такое,- остановился он и с садистской улыбочкой посмотрел на меня. -Домой захотелось, к папеньке?
       О том, что ни домой, ни к папеньке в особенности я никак не хотела он прекрасно знал.
       -Никак нет, лорд Воттерхоуз,- покорно ответила я.
       -Ммм, да?- издевательски спросил ректор.- А что ж тогда нарушаем, на исключение нарываемся?
       -Это вышло случайно,- сцепив зубы ответила ему.
       -Как мило, пухлик, всё у тебя случайно получается!- в голосе ректора появились несвойственные ему рычащие нотки.
       -Может хватит уже!- не сдержалась я.
       -Что такое, толстопопик?- спокойно поинтересовался Ливиан.- Нервишки шалят?
       -Боги, Левиан, может хватит меня обзывать!- взвыла не хуже Упырёвича я.- Мы уже давно не дети. И полнотой я тоже более не страдаю!
       -Да-а-а?- протянул гад этот белобрысый.
       Я готова была сжечь его заживо, лишь бы больше не видеть его двуличную морду. Собственно так я и попала в диверсанты. Точнее, вообще поступила в Академию...
       Я росла в одной из самых влиятельных семей королевства. С детства воспитывалась по всем правилам этикета и была этаким образцом добропорядочности. Изучала языки, музыку, живопись и прочие 'достойные леди' занятия. У меня было большое будущее - то есть очень удачный брак, что среди аристократок считалось главным критерием успеха в жизни. А еще я была пухленькой. А еще в нашем особняке у моего батюшки на обучении находился милый и обходительный Левиан Воттерхоуз, сын папиного старого друга. Очень перспективный юноша, с блистательными способностями в водной магии, секретам коей и обучал его мой отец. Пятнадцатилетний юноша сразу очаровал всех домочадцев и нередких гостей. Обходительный, обаятельный, привлекательный и прочие хвалебные эпитеты были произнесены в его сторону.
       Со мной, как дочерью его учителя, Левиану приходилось проводить немало времени. Мы играли, он сочинял мне сказки в нашей 'тайной' беседке. Я по-детски наивно рассказывала ему всё, наградив Левиана своим абсолютным доверием. Себе на голову, как оказалось.
       Все случилось после моего тринадцатилетия. Левиан закончил третий курс Академии и приехал к нам на летние каникулы. Я тогда зачитывалась любовными романами, по-тихому стащенными у взрослых. И посему рассекала по поместью в пышном белом платье, как у моей любимой героини, и была очень похожа на огромную безе.
       В тринадцать ты впервые начинаешь себя ощущать не как что-то обобщенное, а как женщину. И понимаешь что привязанность к человеку противоположного пола не просто дружба, а нечто большее. И в один прекрасный момент, набравшись храбрости, я в 'безе' вытащила Левиана в нашу беседку.
       -Я люблю тебя, Леви, - услышал тогда уже вполне сформировавшийся как мужчина наш будущий ректор. Ну а я впервые услышала издевательский смех Левиана.
       -И что?- отсмеявшись, спросил он.
       -И ты должен сказать, что тоже меня любишь,- еще не осознав всей ситуации, наивно сказала я. И да, я до последнего была уверенна именно в таком ответе.
       -Тебя?- с новой силой рассмеялся Левиан.- Угомонись, пухляш, кому ты нужна? На тебе разве что из расчёта женятся. И то, какой-то десятый сын из обнищавшей семьи.
       Вот так мне впервые разбили сердце и иллюзии по поводу идеальности и благодетели Левиана. С тех пор в каком-то смысле я всё-таки оказалась для него особенной. Потому что была единственной, кто знал его истинное обличие. И над кем он от души издевался.
       Не знаю, почему я просто не пожаловалась на него родителям. Может потому что не привыкла перекладывать на других свои проблемы? Или же потому, что отец души не чаял в своем ученике, относясь ко мне с практически равнодушием? Наверное, потому, что мне попросту не поверили бы, так как у этого засранца была безупречная репутация.
       В общем, Левиан был переломным моментом в моей жизни. В сердечном порыве в пятнадцать, я сожгла свою комнату. Вот так была обнаружена моя предрасположенность к магии огня. Решив, что хочу иметь возможность дать отпор этому гаду, я намеривалась поступить в Академию и обучаться на боевом факультете.
       Я лишилась поддержки семьи, потому как приличная леди должна была стать удачным династическим браком. И вообще ей не пристало владеть такой магией, максимум чуток стихийной и бытовой, так, в самых зачатках.
       Так что да, угрозы отчисления я боялась. Потому что если не получу диплом - то не видать мне независимой жизни. Выпрут из Академии - пойду замуж за нелюбимого, но очень выгодного папеньке союзника.
       И только я счастливо зажила! Похудела, влюбилась, обрела дело жизни и свору замечательных друзей, и вообще про эту заразу забыла - так нет, новая подстава от судьбы! Посланный Королем на подвиги Левиан вернулся в страну, да еще в качестве главы нашего учебного заведения. Я очень надеялась, что он обо мне не узнает или не вспомнит, как что-то несущественное. Но и тут не повезло, ректор лично вызвал в свой кабинет. Напомнил прошлое очередной порцией издёвок и пообещал устроить весёлую студенческую жизнь. И да, все вокруг его снова обожествляют, а пинки достаются мне.
       -Знаешь что,- вспылила я.- Ты проклятый садист-извращенец! Признайся, наконец, что просто ловишь кайф, унижая кого-то!
       -Ой, пухляш, не скажи!- присел на край стола Левиан.- Я ловлю кайф, издеваясь конкретно над твоей персоной!
       Я в шоке. Левиан лыбится. Как врезать бы ему по этой красивой улыбке, да так что б зубы повыпадали! Всё. Достал.
       -Пошел ты,- тихо сказала ему я и ушла сама. Намереваясь больше вообще не сказать ему ни слова. Никогда.
       Как на заказ небо затянуло грозовыми тучами. Увидев мою горестную физиономию, ожидающие друзья спросили лишь не отчислили ли меня. Получив ответ, отпустили, дав время прийти в себя. В тот вечер я в кои-то веки рыдала. Не делала я этого с того злополучного признания. А теперь просто выплёскивала всё, что накопилось за столько лет. Обида на Левиана, на семью, проблемы в любви, вообще всякая мелочь, которой запаслось уж больно много. Лилось снаружи комнаты, лилось и внутри неё.
       -Умри-и-и!- ворвался ко мне в комнату ошалелый Дженкинс.
       -Э-э-э, ты чего это?- только и успела спросить прежде, чем он бросился на меня.
       Дальше было круче, пока я отбивалась от сдуревшего мага, к нам присоединились Майха с Рисой. Что та, что другая орали на всю комнату 'Блин, блин, не работает!'. А наша внезапная дуэль приняла магический характер, и попросту сбив меня волною огня, вместе со стеной я вывалилась на улицу. И уже снаружи Дженкинс с невероятной яростью атаковал меня, а я оборонялась, абсолютно ничего не понимая.
       На поднявшийся шум собрались как студенты, так и преподаватели. Они почему-то не спешили вмешиваться, выслушивая Рису с Майхой. А я вдруг вспомнила Майхины слова об усилении чувств. И ненавидящий меня Дженкинс как-то встал на своё место. И так горько снова стало, что на секунду захотелось сдаться. Пускай он меня достанет, в пропасть всё!
       В этот момент появился ректор. Он был в непривычном для окружающих амплуа - в ярости. Дженкинс был взят в водный кокон, благо продолжающемуся ливню - ресурсов хватало, и откинут к преподавателям.
       -Осмотреть!- гаркнул он им. И обратил свой пылающий взор ко мне. Подумала, что получить фаер от Дженкинса не так страшно, как предстоящий, а он, несомненно, будет, разговор с ректором.
       Потом были разборки. Оказалось, что я была права. Риса с Майхой увидев меня в очень подавленном состоянии, решили, что мне срочно нужно что-то хорошее в жизни. Желательно мужик, крайне любящий и от всех бед оберегающий. Решили - сделали. И через время, отпущенное мне на рыдание, в комнату ворвался с усиленными ко мне чувствами Дженкинс. Чувства, правда, были не совсем романтичными. А исправить самостоятельно у горе-сводниц ничего не получилось.
       Ректор отчитал всех, по одному запуская в кабинет. Сначала Рису с Майхой, которые выйдя от Левиана, убегали к себе в слезах. Потом преподавателей, которые это допустили. Затем к своему несчастью очнулся Дженкинс. Ему тоже влетело. Не знаю за что, но влетело.
       Как и не знала, за что может влететь мне, но я вообще случай особый, и влетает мне обычно просто так. Так что просто зашла в кабинет ректора, ожидая своей участи.
       -Сядь,- зло приказал он. Что ж, начало уже интересное.
       Покорно села в ставшее уже родным кресло напротив ректорского стола.
       -Любви да ласки нам захотелось, да?- без предисловий, почти рычал на меня Левиан.
       -Тебе-то что,- рассердилась я.- Может и захотелось, а что нельзя? Или меня только по расчёту можно любить!
       Ректор зарычал. Я даже испугалась от неожиданности, и вжалась в кресло.
       -Любви да ласки ей, значит, захотелось!- взревел он. -Так получай!
       И с этой угрожающей фразой он меня поцеловал. У меня шок, а некоторые нагло пользуются моментом и нежно-нежно целуют. Да так, что сердце в груди разрывается, и душа к небесам возноситься. И тут я уже понимаю, что не очень-то и против, и мне вполне даже нравиться. Мысленно дала себе затрещину и, разозлившись уже на саму себя, наглядно доказала Левиану что 'отлично' по самообороне у меня стоит не просто так.
       -Еще раз прикоснешься ко мне!- шипела я на развалившегося на полу ректора.-Хоть посмотришь в мою сторону! Я тебя! Я тебя!
       -А выходи за меня,- спокойно сказал он снизу вверх.
       -Ты издеваешься,- обреченно села обратно в кресло.- Нет, ты опять издеваешься! Мало тебе тогда было поглумиться над моими чувствами, так ты теперь снова издеваешься надо мной!
       -Малышка, тебе было тринадцать,- улыбнулся он мне той самой улыбкой, что дарил мне тогда, в беседке.- Мне двадцать. Что я мог еще сказать?
       -Мог бы и повежливее отказать,- я была зла.- А не 'тонко' намекнуть, что я никому в этом мире не нужна.
       -Эли,- поднялся он на колени, и наши глаза были на одном уровне.- Ты была такой маленькой, и любила меня так искренне. Если бы я тебе просто сказал нет, ты бы не разлюбила меня. Тогда шла война, и после четвертого курса меня должны были отправить на передовую. Вот такая у нас была практика, вместо выпускного года. Что могла со мной произойти - одни Боги ведают. Уж лучше бы ты меня ненавидела, чем страдала от того, что любимый человек погиб.
       -Тоже мне, заботливый какой!- скрестила руки на груди.- И что же мы такие добренькие и дальше продолжили издеваться, когда вернулись целы и невредимы? Уж тут твой аргумент не катит!
       -Да?- злиться уже начинал Левиан.- А потому что вернувшись, я узнал что одна романтичная особа пошла по моим стопам, поступив в Академию, вместо того что бы беспроблемно жить в родительском доме.
       -Уж за что спасибо, так за то, что романтичность во мне убил на корню! С тех пор трезво смотрю на отношения и замужество. И ничего высокого и прекрасного в этом явно нет!- вру, конечно, до сих пор верю в чистую и прекрасную, но ему об этом знать незачем.- И ты не ответил, зачем всё время пытался довести до того, что бы нахождение в Академии было для меня невозможным! Зачем ты так рьяно хотел, что бы я вернулась домой?
       -Глупая,- он неожиданно крепко обнял меня, прижавшись лбом к моей голове.- Если б хоть на что-то безвредное поступила. Так нет, удумала - в диверсанты! Да ты хоть знаешь, куда тебя пошлют, окончив ты обучение? Нет! А я знаю, я был на войне. И я не хочу, что бы ты видела тоже, что видел я.
       Врет? Не врет? Я была очень зла и обижена, и на хорошее даже не надеялась. Но чего кривить душой, хотелось. Очень хотелось верить в его благие намерения. Но страшно. А вдруг опять сделает больно?
       -Отпусти меня,- попросила я, не в силах оттолкнуть сама.
       -Нет,- уверенно ответили мне.
       -Опять издеваешься.
       Левиан тяжело вздохнул и посмотрел мне в глаза.
       -Отпущу только при одной условии,- меня пугала серьезность, что я увидела в нём. Уж лучше б и дальше издевался, так хоть было понятнее.
       -Каком?- все же спросила.
       -Стань моей женой,- и ни капли иронии. Всё честно. Всё серьезно. И что я могла ответить? Садисту-извращенцу, в который раз переворачивающему мою жизнь с ног на голову?
       -Да,- и поняла что я мазохист-извращенец. Потому что, сколько бы он не издевался, а я всё еще люблю этого белобрысого гада, что только мне доверял свои планы в беседке, на заднем дворе.
       -Люблю тебя, пухлик,- счастливо улыбнулись мне и поцеловали.

    39


    Derivatizer Пр: Мир Сил. Поступление.   40k   "Рассказ" Фэнтези

    I

      Декан факультета общей магии только в последние несколько дней смог слегка отдохнуть… Даже не отдохнуть, а слегка расслабиться. Очередной набор был сделан почти как полгода, набор слабый в обоих смыслах: и способности к магии у всех были весьма посредственные, и школьные знания «хромали», ну и желания учиться не было. Если первое — это естественный процесс вырождения, свойственный практически для всех миров, кроме Исходной Реальности, ну и некоторых Запрещённых, конечно, тоже, то второе — это веяние времени. Увы, негативные тенденции и веяния моды постепенно проникают сквозь миры, и если в Исходной Реальности (точнее, в точке привязки — в России, вблизи Санкт-Петербурга) качество высшего образования стало падать, то лет через пять эта тенденция дойдёт и до самого захолустья, например, их мира — Мира Сил, как называют его соседи. И это несмотря на то, что прямой связи с Исходной Реальностью и даже с Междумиром у их мира нет, и современные местные студенты совершенно не знают, как учатся в России. Увы — тенденция совмещать работу с учёбой докатилась и до сюда, а если даже половина студентов будет работать, прогуливая занятия, перебиваясь «с двоечки на троечку», то оставшиеся будут равняться на них, и это же время будут проводить за развлечениями. «Большинство учится как я» - отличный аргумент, чтобы не спешить ликвидировать задолженности.
      К счастью, на факультете общей магии на первом курсе категорически запрещалось совмещать работу с учёбой, и даже действовало казарменное положение. Но это не мешало студентам расслабляться в общежитиях, покидать Академию на выходные и праздники. А, главное — баловаться магией, только получив к ней доступ. Увы — возраст в 18-20 лет просто заставлял плевать на все запреты. Но это — лучший возраст для получения знаний, позже учиться будет куда сложнее, а раньше… Нет, не зря уже два века как существует запрет: детей магии учить нельзя. Совсем. Максимум — контролю над собой. Если студенты могли себе позволить шалить, то что могут позволить себе дети? Короче, обладаешь сильным потенциалом — браслет тебе на руку, и в школу. Учи естественные и гуманитарные науки, благо, людям, не простолюдинам, доступна не только младшая но и средняя школы. После года-двух общественно-полезной практики, опять же, никак не связанной с магией. Так что если ребёнок даже умудрится снять браслет, сильно напортачить он просто не сумеет: умение нулевое, а «самородков» Силы наказывают. Но, как правило (а детей — вообще никогда), до смерти они не бьют.
      Факультет общей магии — место очень неблагодарное. Все студенты поступают именно на него, курсу к третьему обычно определяются с Силой и переводятся. Но единицы остаются до выпуска, не получив доступа к Силе. А что, общий маг — универсал — тоже неплохо, для него не отрезано ничего. Другое дело, что Силы к нему равнодушны, поэтому он на порядок слабее специализированного мага. Даже когда этот маг пользуется «косвенным доступом» к чужой, дружественной или нейтральной Силой, он будет сильнее.
      Сейчас первокурсники во всю учились, подтягивались до одинакового уровня — ведь учились кто где. Пара детей даже окончили младшую школу простолюдинов — а что делать, если в детстве их уровень способностей был ближе к «оранжевому», а потом подтянулся к «жёлтому», а в деревне, где они жили, людей было — раз-два — и обчёлся. Другое дело, что таких, как правило, отправляли в магическое училище — изучать обязательную программу магии, учиться работать с артефактами — большее им в жизни вряд ли понадобится. Но теперь даже за жёлтый уровень держались крепко, поэтому училища чередовали наборы с Академией, принимая студентов не каждый год. И училища, разумеется, были не в каждом городе, да и с общежитиями там было плохо, казарменного режима там не было (ведь такие слабые маги вряд ли натворят безобразий, да и программа там была весьма ограничена).
      И вот сегодня в деканат позвонил (по магической связи, разумеется) Смотритель из далёкой Гансовки. Глушь глушью, там должны жить одни простолюдины. Но нет, по его словам отыскалось аж целых два потенциальных мага. Срочно-срочно, всё горит (а чего горит, куда в середине года их принимать, нельзя что ли на следующий год отправить в училище — на следующий год Академия не наберёт способных, ну или ещё годик подождать, если у них действительно есть способности?). Нет, конечно, бывают исключения — особенно богатые иномиряне, которым вдруг взбрело в голову изучить магию мира Сил. Но за чужой счёт и не такое можно себе позволить, особенно если они справятся, нагонят по индивидуальной программе. А если этого счёта нет? Ну откуда в Гансовке обеспеченные люди? Банка там отродясь не было, а те псевдоденьги, которыми пользуются простолюдины, практически ничего не стоят. Значит, «бюджетники» - опять словечко из Исходной Реальности. Ну нет, если среди них будет кто-то с «синим» уровнем — декан многое сделает, чтобы лично такого учить. Да что там с «синим», таких раз-два на весь мир (в Академии есть только один профессор, да и тот посвящён Силе Добра) — ради «бирюзового» декан пойдёт на любые исключения. А то уже последние три набора выше «зелёных» никого нет. И то скорее, не «зелёные», а какие-то «фисташковые» получаются. А так основной контингент - «жёлтые» без малейших перспектив. Но уровень способностей этих нововыявленных магов Смотритель не сообщил — слишком был взволнован (хотя должен был).
      Декан ожидал абитуриентов уже два часа, и вот, наконец, секретарь доложила о прибытии юноши и девушки. Первым в кабинет зашёл юноша.
    - Здравствуйте, молодой человек, - сказал декан. - Меня зовут Вальтер. Профессор Вальтер. Я — декан факультета общей магии, и именно я отвечаю за зачисление способных абитуриентов. Расскажите о себе.
    - Я — Жан, - ответил юноша. - Родился в семье простолюдинов, до сих пор был уверен, что я — простолюдин.
    - Хорошо. Возраст? Образование? Уровень Силы?
    - Мне 18 лет. Первый год старшей школы для простолюдинов. Сегодня определили «жёлтый» уровень.
    Декан скривился. Ради «жёлтого» создавать панику? Тем более, обучающегося в старшей школе? Ну да, конечно, непорядок, не положено в старшей школе простолюдинов потенциальных магов учить, но пусть год доучится, а потом идёт в училище. Ну или если Академия — предел его мечтаний, то пусть поступает через два года, но на общих основаниях. Часть «жёлтых» ведь отсеивают при наборе — многим самое место в училище. Что Смотритель думал? Уже собираясь «отфутболить» Жана, декан подумал, а вдруг этот юноша — всего лишь одноклассник второго (или второй?). Тогда им может быть легче догонять программу вместе. Хотя если этот второй немногим лучше — он прогонит обоих.
    - Успехи в учёбе? Средний балл?
      Жан протянул выписку. Декан хмыкнул: хорошист по младшей школе, в старшей учился на «хорошо» и «отлично». Да, конечно, трудно ему будет без средней школы, но ничего — можно подтянуть.
    - Я приму решение чуть позже, когда посмотрю второго абитуриента, - сказал декан.
      Второй вошла девушка, почему-то вместе со Смотрителем. Промелькнуло ощущение Силы, но декан вспомнил этого Смотрителя — он был достаточно сильным по потенциалу выпускником Академии, к сожалению, отвергнутым всеми Силами.
    - Я рад Вас видеть, уважаемый маг Алий, но я бы предпочёл поговорить с абитуриенткой наедине. Вы можете пройтись по своей альма-матер, побеседовать с преподавателями, а потом и ко мне заходите.
    - Профессор Вальтер, тут такая ситуация… Она не местная…
    - Я это учту, хорошо.
      Смотритель Гансовки нерешительно вышел.
    - Итак, приступим, - заявил декан. - Ваше имя, возраст?
    - Мальская Ирина Александровна, мне 19… Скоро 20 будет, - робко сказала абитуриентка.
    -Когда Вы прибыли в наш мир?
    - Вчера утром, но до деревни добралась вечером, - робко ответила девушка. - А сегодня меня увезли сюда.
    - Номер мира, откуда прибыли?
    - Номер? Наверно, третий, - удивлённо сказала она, - Точнее, третья...
    - Странно, удивился декан, не дослушав Ирину. Третий мир — это ещё Междумир. Ну ладно, как Вас занесло в наш мир?
    - Совершенно случайно: в лесу я вышла на тропу — потом выяснилось, что это — Тайная Тропа, шла, шла, потом пришла сюда.
    - Так не проще ли Вам будет вернуться в свой родной Междумир? Там магии тоже учат. Впрочем, давайте продолжим.
    - Не учат, - перебила девушка.
    - Пожалуйста, не перебивайте меня. Я прекрасно знаю, что Университет Магии расположен в пятом мире, пограничном между Империей и Междумиром. И уж жители любого Междумира туда поступают без проблем — если у них есть способности, конечно. Запомните: наш мир — мир Сил, 56-й по общей нумерации. Но он достаточно сильно изолирован от остальных. Ладно, продолжаем. Уровень образования?
    - Средняя школа, первый курс ВТУЗа, - сказала Ирина.
    - ВТУЗ — это что?
    - Высшее техническое учебное заведение. Университет, если конкретнее. Но никакой магии там нет. И вообще я о ней сегодня узнала.
    - Хм… ВТУЗ… Слышал я эту аббревиатуру. Вы точно из Междумира?
    - Точно нет. Третья планета от Солнца — Земля. О том, что я в другом мире, узнала вчера. О нумерации этих миров — сейчас.
    - Исходная Реальность! Ну конечно же! - хлопнув себя по лбу, воскликнул декан. - Вас кто-то пригласил?
    - Да нет же, сама попала на тропу. Ничего о магии не знаю. Обнаружила способности к телекинезу, но мне стало очень больно.
    - Телекинез? Самостоятельная попытка? А Вам не объясняли, что это может быть опасно? Вы уже вышли из детского возраста, поэтому Силы могут ударить всерьёз.
    - Нет, ничего не объясняли.
    - Так, у Вас должны были проверить уровень Силы. Надеюсь, хотя бы зелёный есть?
    - Нет, зелёного нет. Мне назвали…
    - Ох, и присылают же, - вздохнул декан.
    - … фиолетовый.
    - Что?!! Этого не может быть! По определению! Даже гости из исходной реальности редко обладают даже синим цветом, и таких сразу отправляют в Университет Магии. Фиолетовый — по большому счёту, резервный цвет. Говорят, Создатель первых миров обладал такими способностями, но он давно ушёл в миры Анархии.
      Декан достал из стола артефакт-определитель, переключил на наименьшую чувствительность… И правда, увидел яркое фиолетовое свечение.
    - Да, ошибки быть не должно… Он, подумав, обратился к своей Силе — Силе Равновесия — и почувствовал отклик — примерное подтверждение потенциала.
    - Итак, всё, что я могу предложить — это занятия в нашей Академии. Вы научитесь пользоваться Силами, можете посвятить себя какой-нибудь из них, но это не обязательно.
    - К сожалению, у меня не так много времени: у вас очень интересно, мне всё нравится, но у меня всего лишь два месяца, чтобы вернуться в свой мир и продолжить обучение. Каникулы у нас короткие… Если, конечно, возврат возможен...
    - Возврат возможен, только в той Тропе я не уверен. Всегда можно пройти через Междумир, стандартным путём. Для мага фиолетового уровня родом из Исходной Реальности проблем возникнуть не должно. А два месяца по вашему счёту или же по нашему? - поинтересовался декан.
    - А разве у нас и у вас месяц разный? Нет, я, конечно, знаю, теория относительности со всеми релятивистскими эффектами, замедление времени, сокращение длины… Но мы-то тут при чём? Со скоростью света летать не собираемся…
    - Теория относительности, говорите? Да, она тут ни при чём. Но в разных мирах время течёт по-разному, помимо всего прочего, это их стабилизирует. В первом Междумире и в Исходной Реальности время течёт почти одинаково, мы же находимся достаточно далеко на «ветке» более медленного течения. За день там проходит где-то две недели здесь. Так что два месяца — это больше двух лет. Освоиться сможете, вернётесь домой, если захотите, а потом доучитесь здесь…
    - Но два года жизни… Молодость же уходит быстро! - сказала Ирина.
    - Быстро, кто бы сомневался. Но для студентов с таким потенциалом у нас есть исключение из этого правила. Я поговорю с деканом факультета Жизни, он — действующий Мастер Жизни. У нас в Уставе разрешено для отдельных студентов (ну и преподавателей тоже — мне вон уже 200 лет местных) «консервировать» их возраст. Так что один сеанс — и за два года пребывания здесь твоя юность ни капли не пострадает — только разве что опыт и знания поубавят пыл. Но с этим мы бороться точно не будем.
    - Ничего себе! То есть, я могу получить вечную молодость, если выучусь и останусь преподавать?!
    - Не совсем. Бессмертие даётся только полноправным Адептам Жизни, ну и выше, разумеется. В порядке исключения — выдающимся Старшим Адептам и Мастерам дружественных Сил. Для очень важных представителей нейтральных сил, а также не обращённых к ни к какой Силе в исключительных случаях допускается продление молодости или жизни. Но в любой момент Сила Жизни может отказаться от обслуживания — и человек продолжит стареть. Я уже много раз пользовался такой привилегией — а у меня как раз нейтральная Сила, так что вот-вот начну стареть.
    - Ничего себе! Значит, надо выбирать Силу Жизни, и жить вечно!
    - Надо ещё, чтобы Сила Жизни выбрала Вас. А это, мягко говоря, непросто. Ну и у Адептов Жизни есть ряд обязанностей, очень ограничивающих доступ к ней всех желающих.
    - Но шанс у меня есть?! - возбуждённо спросила Ирина.
    - Есть. Может, и не один — в других мирах действует лекарство бессмертия — редкое и дорогое, причём его очень сложно скопировать. С другой стороны, там нет Силы Жизни, так что никто не сможет там продлить «наше» бессмертие. Ну и, естественно, ни одно из средств полноценно не действует в Исходной Реальности, это проверено.
    - Тогда как мне поступить к вам?
    - Очень просто: по потенциалу Вы проходите абсолютно, индивидуальные занятия Вам обеспечены, продление юности тоже будет — два года гарантированно, а там — если не натворите ничего и не примете посвящение Смерти, Злу или Антидобру, то, скорее всего, юность продлят вам ещё. А дальше всё зависит от Вас. У меня другой вопрос: с вами привели молодого человека с весьма посредственным потенциалом. Что-то вас связывает?
    - Ну, в общем, нет, до сегодняшнего дня мы не были знакомы… Мы приятно пообщались, но, конечно, мы разные. Хотя учиться вместе было бы легче.
    - Отлично, я тоже так думаю.
    - У меня ещё есть проблема: у меня ничего нет, кроме… Ну, короче, даже предметов личной гигиены, не говоря об одежде, - сказала Ира.
    - Это вообще не проблема: всем необходимым обеспечивают в общежитии. Я не буду этим заниматься, зови своего знакомого — я вас проведу по факультету, дам первый урок, а потом заселяйтесь. Завтра на занятия.

    II

    Экскурсия по факультету ничем особенным не запомнилась: обычные (лекционные) аудитории и спортзалы — они же залы магии. Студенты-первокурсники что-то зубрили, третьекурсники (которых было очень мало — большинство уже разошлось по другим факультетам, кого-то отчислили — и сразу в училище) занимались практикой в одном из «спортзалов».
    Потом декан провёл Жана и Иру в одну из маленьких аудиторий, усадил за парты и сказал:
    - Итак, к сожалению, вы пропустили значительную часть первого курса. Не скажу, что это критично — первокурсники больше занимаются базовыми предметами — да, Вам, Жан, надо их навёрстывать. Для Вас, Ирина, это очень важно: думаю, физику и математику Вы знаете чуть ли не лучше меня, а вот о нашем мире Вы практически не знаете.
    - Итак, я расскажу сейчас то, что вы упустили — Ирина этого знать не может, а Вы, Жан, знаете фрагментарно, поэтому наша вводная лекция пойдёт в форме дискуссии.
    - Что такое магия вообще? Жан, просветите нас, пожалуйста.
    - Магия — это способность воздействовать на мир силой разума, - ответил Жан.
    - Для школы простолюдинов, то есть тех, кто к магии не способен, Ваш ответ вполне достойный. Но для первокурсников факультета общей магии он очень примитивен. Итак, магия — это способность живой клетки воздействовать на вероятность наступления тех или иных событий, а также на пространственную конфигурацию искусственного мира. То есть, к магии способны и растения, и животные, и люди.
    - Но не простолюдины, - заметил Жан.
    - Да, практически так. Определённые генетические мутации могут ослабить способности живых организмов до минимума. Искусственно выведены немагические растения, животные, но они не особо распространены. Кстати, Ирина, как Вы думаете, почему из людей, пришедших из Исходной Реальности, получаются неплохие маги?
    - Не знаю, - сказала Ирина. - Возможно, у нас больше мутаций, радиационный фон…
    - Нет, дело не столько в мутациях, сколько в направлении эволюции — Вам же это знакомо? Жан, а что Вы думаете по этому поводу?
    - Вероятно, там не проводилось никаких опытов по причине полного отсутствия магии, поэтому кровь людей Исходной Реальности чистая…
    - Нет, чистокровных людей полно и у нас. Но среди них хорошо, если каждый десятый дотягивает до «жёлтого», приходящие же из Исходной Реальности имеют «жёлтый» потенциал почти с гарантией. Конечно, в семьях магов дети тоже часто рождаются магами, а в семьях «оранжевых» и «жёлтый» - достижение. Но дело не в этом.
    - Магия здесь вырождается? - предположила Ирина.
    - Вот, в точку! - воскликнул декан. - А почему?
    - Не знаю, может, этот ген очень легко подвержен повреждению… Когда его используют? - предположила Ирина
    - Ну и это ли не глупость с точки зрения биологии? Наоборот, при серьёзной активности признак усиливается. О чём это говорит?
    - Не понимаю… О том, что в нашем мире магией занимаются — или занимались раньше - гораздо сильнее?
    - Точно! - сказал декан. - В Исходной Реальности магию используют куда сильнее и чаще, чем здесь.
    - Но сейчас там магии вообще нет! Или практически нет! - воскликнула Ира.
    - Конечно, Ирина, с точки зрения определения Жана, с точки зрения внешних эффектов — в Исходной Реальности магии нет, и даже если там бы оказался магический ген, он бы был вырожден. Но дело не в этом. Жан, а Вы поняли?
    - Нет, такому у нас не учили. Я с трудом понимаю, о чём речь.
    - Так, учебник биологии тоже получите. На самом деле, всё очень просто. Давайте обратимся к аналогии: кто быстрее накачает свои мышцы: кто будет с трудом передвигать стокилограммовые камни, или кто будет легко кидать стограммовые?
    - Конечно, первый — хором ответили новые студенты.
    - Вот именно. В Исходной Реальности каждая клеточка, каждый организм воздействует на окружающую среду, «выбирая» себе наилучшую вероятность, защищая себя от явных несчастных случаев.
    - Но у нас бывают несчастные случаи, и достаточно часто! - заметила Ирина.
    - А были бы ещё чаще. Ведь речь идёт о единичных, «квантовых» событиях. Далеко не всегда их комбинацией вообще можно спастись от чего-то, что мы заметим сразу на макроуровне, ещё чаще организм просто не понимает, как и зачем спасаться. Но если магический потенциал велик, а интуиция сильна, то некоторые события можно подстроить под себя. У вас же есть «везунчики» и «неудачники».
    - Конечно. То есть, кому больше всех везёт — тот самый сильный в магии? - спросила Ирина, вспоминая, что жизнь ей нечасто устраивала «удары судьбы».
    - Не всегда так, но корреляция есть — если это слово вам знакомо, - ответил декан (Жан опять широко раскрыл глаза).
    - У нас обычно говорят «ангел-хранитель», - подумав, сказала Ира.
    - Только надо помнить, что этот «ангел» - в себе. И, Ирина, постарайтесь не думать на темы традиционных в вашем мире религий, пожалуйста.
    - Хорошо, я не отличаюсь религиозностью, - сказала Ира.
    - Как нам повезло. Впрочем, давайте продолжим разговор. Итак, теперь мы можем классифицировать магические действия. Первый тип магии, о котором я говорил — это магия на клеточном уровне. Каждая клетка стремится обеспечить себе лучшее будущее, но не всегда это означает лучшее для всего организма. Поэтому второй тип — это физиологический тип, на уровне органов, тканей и всего организма, но только исходя из нужд организма. Он может спасти нас от ранения или перелома, но не спасёт, например, от завала на экзамене. На основе обнаружения первого и второго типов магии и определяется магический потенциал, или цвет.
    - Третий тип — интуитивный, когда уже подключается человеческий мозг, но сознательно человек это не контролирует. Как правило, Силы стараются не мешать такой магии, но иногда встречаются коллизии, потому что интуитивные действия очень похожи на следующий тип — произвольно-интуитивный, когда задание для применения магии даёт сознание, а выполняется это задание интуицией, подсознанием. Этот тип наиболее распространён как у практикующих магов, наработавших свои умения до автоматизма, так и у интуитивных магов, удачно пытающихся применить свои способности, не зная как. Во время обучения чаще используется пятый тип магии, произвольно-элементарный, когда интуиция почти не используется, а разум управляет организмом на всех этапах, давая элементарные команды. И, наконец, последний — шестой тип магии, который есть только в нашем мире — это делегированный. Разум и магические способности обращаются к Силе, и она, вступая во временный симбиоз с человеком, осуществляет магическое действие, используя его организм либо как точку приложения, либо, чаще, как инструмент. Разумеется, Сила может и отказать в доступе.
    - А что такое заклинания, которые так часто используются магами? - спросила Ира.
    - На самом деле, произносить что-то вслух не надо ни на одном этапе магии. Но определённые сигналы могут использоваться как при обращении к Силе — своеобразные запросы, коды доступа — так и для активации элементарных действий. Но в последнем случае все сигналы человек создаёт себе сам, а в случае обращения к Силе базовые сигналы надо учить. Хотя, конечно, потом каждый расширяет этот язык собственными «словами», удобными и ему, и Силе.
    - К сожалению, я так и не могу понять, что же такое Силы, - с грустью сказала Ира. - Такие боги? Великие маги прошлого? Искусственный интеллект?
    - Отлично, Ирина, именно об этом мы сейчас и поговорим. В принципе, всё, что Вы сказали, имеет отношение к Силам. Последний термин, пожалуй, точнее — но Силы — это не древние компьютеры — их тогда ещё не было даже в Исходной Реальности. Скорее, изначально это были особые артефакты, через которые первые маги нашего мира действовали на мир. Постепенно у них появлялись цели, формировалось что-то подобное разуму; отголоски разума тех, кто их создал. Но нужно помнить, что эти Силы не совсем самостоятельны — они меняются с изменением своих представителей. С этим всё понятно?
    - Я слышал, что Силы частично нивелируют магический потенциал, так ли это? - спросил Жан.
    - Не совсем. Да, Силы позволяют получить доступ к ним практически любому магу — от жёлтого до фиолетового, хотя, конечно, даже взаимодействие с Силой для слабого мага — это как пытка. Ряд возможностей Сил, так называемых «заклинаний», причём достаточно серьёзных, как правило, объёмных, не зависят от потенциала, другие, где человек выступает как инструмент, наоборот, требуют огромный потенциал. Третьи — зависят и от того, и от другого, то есть, в крайнем случае, Сила может скомпенсировать низкий потенциал, но по возможности не будет этого делать — слабый маг, постоянно посылающий Силе серьёзные запросы, выглядит для неё эдаким паразитом, тогда как сильный маг, особенно запрашивающий в рамках необходимого — будет донором.
    - А магию без привязки к Силам мы будем изучать? - поинтересовалась Ира.
    - Будем — это достаточно важно, и удобно для обучения. Но, конечно, в нашем мире применять эти знания нельзя. Так что есть два выхода: либо отправиться на полигон, не относящийся к нашему миру — там у нас будет несколько занятий в конце курса, либо действовать в специальном зале, в котором сделано исключение, и можно использовать слабую — я подчёркиваю — СЛАБУЮ магию без привязки к Силам. В остальном — магию будете изучать через какую-нибудь Силу. Правда, есть ещё одно исключение — разрешена магия, направленная на работу с артефактами. Вы можете заряжать уже имеющиеся артефакты, не важно, связаны ли они с Силой, или нет. Например, в общежитии есть кристаллы жизнеобеспечения, позволяющие подавать воду в каждую комнату и утилизировать её. Если у вас не хватит силы или опыта дозарядить их, воду придётся брать на этаже — или ждать часа, когда система активируется централизованно. Аналогично работает и утилизатор — да, не суйте туда ничего нужного, особенно руки и ноги, по крайней мере, если ваш кристалл жизнеобеспечения хоть чуть-чуть заряжен.
    - А как их заряжают? - спросил Жан. - Насколько я знаю, это должно быть просто — даже детям иногда доверяют.
    - Это и правда просто, но только если у вас достаточно силы, и достаточный потенциал. Вот вам по кристаллу, - с этими словами декан достал из парты два удлинённых кристалла, слабо светящихся зелёным, подержал их в руках — видимо, что-то делая, и они погасли, после чего отдал Жану и Ире.
      В руках Иры кристалл чуть-чуть засветился, у Жана ничего не произошло. Маг-декан что-то сделал ещё — и браслет у Иры изменил свой цвет.
    - Ирина, я слегка ослабил действие нейтрализующего браслета, так что не пытайтесь делать ничего особенного. На всякий случай режим работы браслета меняется и механически, надавите на его центральный кристалл, чтобы активировать нормальный режим, дважды на правый кристалл, чтобы перейти в ослабленный, и трижды на левый — чтобы его выключить. Только вот это пока делать не советую, заряжать кристаллы и учиться работать с Силами Вы можете и в ослабленном режиме. Но не вздумайте оставлять этот режим на ночь — во сне возможно всё.
    - Что же, мне всегда здесь носить браслет? - огорчённо спросила Ира.
    - Не всегда, скоро Вы сможете контролировать свои способности, тогда днём его можно будет снимать. Итак, первое практическое занятие — зарядка кристалла. Представьте себе, что кристалл разгорается зелёным светом, только не переусердствуйте — ёмкость кристалла не безгранична.
      Кристалл Иры очень быстро набрал свечение и засиял, у Жана за это время получилось выдавить тусклое свечение.
    - Ирина, отдайте его мне — больше накачивать магией не стоит. Кристалл в вашей комнате общежития будет несколько более ёмким, но когда свечение станет ярким — лучше прекратить зарядку. В крайнем случае он изменит цвет — вот здесь надо срочно остановиться, а лучше - «стравить» излишек заряда наиболее дружественной Силе. Сила будет довольна, да и кристалл дольше не испортится. Но этому вы будете учиться вместе со всеми. Теперь возвращаемся к теории. Итак, взаимодействие с Силами. Пока у вас нет посвящения, даже временного, вы можете пользоваться возможностями любой Силы. Но доступ к ней весьма ограничен, Посвящённого вы, как правило, победить его же Силой не сможете. Конечно, у Вас, Ирина, возможны исключения, но не очень на них надейтесь — как говорят в вашем мире, у вас только гостевой доступ. А у Посвящённого — полноправный доступ. Кстати, у Мастера или Повелителя Силы доступ, говоря вашим языком, административный — они могут временно, а то и постоянно, лишить вас доступа к Силе.
    - Мастер и Повелитель? - удивилась Ира. - Силы же сами разумны, зачем им повелители?
    - Да, Силы разумны, но разум их отличается от нашего, человеческого. Они думают медленно, с трудом понимают человеческую логику. Но вот эмоциональный ответ у них очень быстрый, так что не пытайтесь использовать Силу против её сути, например, Силу Жизни, чтобы убивать, и Силу Смерти, чтобы спасти. При большом желании Силы можно обмануть или обойти, но это сложно и опасно, можно лишиться доступа или даже получить удар Силой, как его ещё называют, проклятье Силы. То есть, если вдруг вы кого-нибудь убили, пусть даже животное, млекопитающее (всякие насекомые почти не в счёт) и думаете об этом, постарайтесь не задействовать Силу Жизни… Только разве что чтобы попытаться оживить его.
    - Силы следят за нами? - удивилась Ира.
    - Нет, совсем нет. Они следят за соответствием ваших мыслей и эмоций их сути. Так что, испытывая глупые комплексы вины, можно получить проклятье Силы, даже если ни в чём не виноват, и наоборот, нарушать запреты, которые я только что перечислил, полностью отключившись от проблем. Но вот официальным представителем Силы среди людей является Повелитель Силы. Именно он интерпретирует потребности силы, он борется со злоупотреблениями, помогает новичкам… Разумеется, он не носится по всему нашему миру, а управляет Мастерами Силы. И, наконец, определённые полномочия получают Посвящённые, показавшие себя верными Силе, способными и опытными — они получают статус Адептов Силы.
    - Повелители Силы имеют максимальный потенциал? - спросил Жан.
    - Это не совсем обязательно, - ответил декан. - Один потенциал решает далеко не всё. Не менее важно и соответствие мировоззрения Силе, без этого не стать и Адептом. Но если имеется более подходящий претендент на звание Повелителя Силы, он постепенно из Мастера, Адепта или даже простого Посвящённого может стать альтернативным Повелителем, а потом может даже сменить Повелителя. Особенно часто это происходит, если Повелитель несправедливо изгоняет Мастера-потенциального конкурента, ну и вообще «преуспевает» в борьбе с конкурентами. А эти конкуренты до несправедливого поступка и не думали о смещении Повелителя. Так что быть Повелителем — это не так уж и хорошо.
    - Но такая «закулисная борьба» бывает часто? - спросила Ирина.
    - Очень редко. А когда она начинается, и особенно переходит в активную фазу, чаще всего Силу злят обе стороны. Впрочем, Сила Силе рознь, и для отдельных Сил такое противостояние нормально. А теперь давайте познакомимся с самими Силами. Их объединяют в Главный и Дополнительный Круги. С Главным Кругом вам придётся познакомиться на первом курсе, а на втором — пройти малое посвящение хотя бы пятью из семи Сил. Впрочем, одну из Сил Главного Круга можно заменять двумя Силами Дополнительного. Итак, Главный Круг, в основном, представлен противоположностями: Жизнь — Смерть, Добро — Антизло — Зло, ну и остались Природа и Равновесие, причём малое посвящение Равновесием проходят очень редко.
      Ира была очень удивлена и, наконец, задала вопрос:
    - А разве Антизло и Добро — это не одно и то же?
    - Нет, хотя это — дружественные Силы. Впрочем, вам повезло: завтра весь первый курс идёт на ознакомительное занятие как раз на кафедру Добра и Антизла, там вам объяснят разницу. Но остался Дополнительный Круг — это Силы либо менее важные, либо находящиеся, так сказать, в опале — состав Кругов иногда меняется. В него входят очень популярные ранее, но сейчас утратившие актуальность «стихийные» Силы — из постоянных это Огонь, Вода, Воздух, Земля — так уж получилось, что они слишком искусственные, и в Главном Круге им места нет, да и в Дополнительном они держатся, как говорится, «на волоске». С ними же — Порядок и Хаос, ну и Красота.
    - Красота могла бы быть с Порядком, - заметил Жан.
    - Нет, порядок может быть уродлив, а хаос — красив, так что это — разные Силы. Конечно, в школе Дополнительный Круг вообще не изучают. А вы в перспективе изучите и внекруговые Силы, если их можно назвать Силами. Их достаточно много, и бывает сложно разобрать, то ли это — отдельная Сила, то ли просто философское течение, то ли просто артефакт, из которого пытаются сделать Силу. Кто-то пытается выделить из них Последний Круг, но это не совсем официально. Но помните — иногда внекруговые Силы могут кое-чего добиться, так что не игнорируйте их… Но и не надейтесь на большую их роль: часто старшекурсникам после Посвящения предлагают сразу статус Мастера внекруговой Силы — это может быть куда хуже, чем статус Адепта даже силы Дополнительного Круга — понятно, что Адептом Силы Главного Круга ни студент, ни выпускник, как правило, не становится сразу после Посвящения.
    - А Повелителем? - спросила вдруг Ира.
    - Что Повелителем? - уточнил декан. - Стать Повелителем внекруговой Силы?
    - Да, это сложно? И достойно?
    - Когда как. Часто бывает так, что Повелитель внекруговой Силы уходит со своего места сам — работа сложная, неблагодарная, да и другие Силы норовят наказать «выскочку», а собственная то ли Сила, то ли артефакт, чёткой границы для внекруговых Сил нет, полноценно защитить не может. А тому, у кого есть опыт Повелителя, легче дадут Мастера дружественной Силы Дополнительного Круга. Бывает и иначе: Сила или артефакт могут быть давно заброшены, и тогда любой, кто посмеет, может объявить себя Повелителем. Желательно при этом иметь близкое мировоззрение, тогда отказ маловероятен. После этого, в идеале, от Силы приходит подтверждение, и Повелитель вступает в должность — подбирает Мастеров, развивает Силу… Есть и другие варианты: подтверждение может задержаться — Сила может захотеть понять, а нужен ли ей такой Повелитель, а так как думает она медленно, то могут пройти недели, месяцы и даже годы. Сила может не проснуться — и подтверждения тоже не будет, но шансы её разбудить останутся. И, наконец, Сила может отказать потенциальному Повелителю, тут он должен уйти. Правда, такую Силу можно и переубедить — сильный маг может просто прикрываться «слабой Силой», направляя свою магию в нужное русло — и Сила может, в конце концов, подстроиться под него.
      - Ладно, - сказал, наконец, декан. - На сегодня хватит. Сейчас идёте к коменданту — вам выдадут всё необходимое и заселят в общежитие, завтра собираетесь здесь, и весь курс поведут на кафедру Добра и Антизла. А потом для Ирины подготовят сеанс «продления молодости».
      

    III

      Комендантом (и по совместительству — кастеляншей) была полная женщина среднего возраста. Жан обратил внимание, что многие маги, и студенты тоже, носят на груди значок цвета своего потенциала — и у коменданта тоже был такой значок — обычного жёлтого цвета.
    - Так, девушка — на третий этаж, молодой человек — на четвёртый этаж. С комнатами сейчас будем определяться.
    - А у Вас есть комнаты с удобствами? Нам декан говорил про какой-то кристалл…
    - С удобствами? - удивилась комендант. - Вам что, ковры, кресла и роскошные диваны? Это не в общежитие. А кристаллом на первом курсе пользуются только те, у кого сильная магия.
    - У меня сильная, - заметила Ира. - Нет, ковры мне точно не нужны, мне бы лучше чтобы туалет и душ был, а то на этаже очередь может собраться.
    - Туалет и душ? Сильная магия? Ну-ну. Если хочешь — комната 303, там и утилизатор хороший, и душевую кабинку привезли и поставили — точная копия тех, что продают в Исходной Реальности! - вот только с кристаллом замучаешься заряжать, и не говори, что я не предупреждала.
    - А соседи как? - спросила Ира.
    - Ну, в 302-й живёт третьекурсница, вроде, определилась на факультет Смерти, в 304-м — первокурсница, но у неё жёлтый цвет с натяжкой, так что кристаллом не балуется, утилизатор тянет с трудом. Впрочем, комнаты запираются, да и звукоизолированы, так что мешать они не должны…
      Ира удивилась:
    - А что, у вас не подселяют друг к другу? Всё-таки, общежитие-же!
    - Если подселять — только через отдельное разрешение. Не рекомендуется: здесь надо учиться, а не из-за учебников ссориться. Ведь у студентов-магов как: где вместе, там либо ссоры, либо гулянки. А и там, и там есть желание померяться магией, так и разнести общежитие недолго. Нет, комнаты по много человек — это не для магов. Так что получите по 50 квадратных метров — и вперёд.
    - 50 квадратных метров? - Ира широко распахнула глаза. - Это же больше некоторых квартир.
    - А что жалеть — корпус же не вручную строим. Надо — ещё этаж сделаем и ещё таких комнат наклепаем, копировщика только пригласим. Но пока не надо — магов ведь у нас всё меньше и меньше. Так что у нас и третий, и четвёртый этажи почти пустуют, а есть ещё пятый и шестой. Ну ладно, разговорилась я с вами! Молодой человек, вы какой номер берёте — с душем, без душа - банный день завтра, на этаже есть парилка, с умывальником-без умывальника?
    - А что я потяну на «жёлтом» потенциале? - уточнил Жан.
    - Вот, сразу видно — опытный человек. А то «у меня сильная»! По большому счёту, тренированный жёлтый потянет всё — и душ, и утилизатор, и умывальник — но первокурсник после зарядки такого кристалла будет полдня лежать, не вставая. Если не хочешь стараться — бери 413-й с одним маленьким утилизатором, крайне нужная вещь, уставать не будешь. Если хочешь потренировать свою выносливость — возьми ещё и с умывальником, 418-й, но не вздумай заряжать перед практическими занятиями — на них ничего сделать не сможешь. Но это только если у тебя полноценный жёлтый, без примеси оранжевого.
    - Хорошо, я возьму 418-й. А нельзя на умывальник иногда не заряжать?
    - Нет, нельзя. Система единая, большая часть заряда идёт на обеспечение циркуляции воды и активацию утилизатора. Ладно, вот ключи, набор белья есть в номере, там же туалетные принадлежности. Пройдите в соседнюю комнату, выберите по два комплекта рабочей и парадной формы. Обращаться аккуратно.
      Ира и Жан прошли в комнату, буквально заваленную мужской и женской формой. На стене висело несколько зачехлённых комплектов и подписано: «Оригиналы! Не трогать! Только для копирования!». Жан быстро выбрал себе комплекты, а Ира минут 10 примеряла, наконец, и она вышла, отправившись на 3 этаж, услышав вдогонку «Ужин в столовой на первом этаже в 7 вечера!». Комната 303 оказалась заперта, впрочем, иного и не ожидалось. Ключ обычный, безо всякой магии. Комната, как и ожидалось, была просторная, мебели на такую площадь было совсем мало: шкаф, кровать, письменный стол… И всё. Ну да, из маленькой прихожей был проход в «санузел» - выглядел он как обычный гостиничный санузел. Ира включила воду — но воды не было. Вообще никакой. Она посмотрела на «унитаз» - нет, это был не совсем обычный унитаз: отверстие для смыва занимало практически 2/3 диаметра. «Такой уж точно не засорится», подумала Ира. Но, присмотревшись, она увидела, что отверстие закрыто чёрной крышкой. «Без инструкции не разобраться». Но краткая инструкция была рядом: «Утилизатор. Не использовать при разряженном кристалле. Перед использованием для открытия изолирующей пластины сдвинуть рычаг вниз. Категорически запрещено опускать руки, ноги, другие части тела и нужные предметы ниже уровня изолирующей пластины. Уникальные предметы, упавшие в работающий утилизатор, не могут быть восстановлены». «Неуникальные, видимо, могут», подумала Ира. Рядом обнаружился кристалл, а рядом с ним — длинная шкала со стрелкой. Стрелка была в самом начале шкалы, в красной зоне слева, которая занимала добрую половину шкалы. Ира поднесла руку ко кристаллу — стрелка дёрнулась, но ничего не произошло. Девушка представила себе, что стрелка движется вправо. Стрелка заскрежетала, браслет у Иры нагрелся — но ничего другого не произошло. Ира уже подумала отключить браслет, но вспомнила, что на занятии она заставляла светиться кристалл, а никакой стрелки и шкалы не касалась. Она представила себе, что кристалл начинает светиться, и, чувствуя некоторое напряжение, заметила движение стрелки вправо. Через пару минут стрелка дошла до предела, кристалл светился ярким синим светом, а в трубах знакомо шумела вода. Усталости Ира не чувствовала, хотя браслет был слегка горячим. На нём светился центральный кристалл, хотя, как она сейчас вспомнила, во время практического занятия должен был светиться правый кристалл, и на него надо было нажимать дважды. Видимо, кристалл зарядился при полностью активном браслете — а что бы с ним было без браслета? С Жаном они встретились уже за ужином — пока они держались друг друга, всех остальных студентов они не знали. Столовая была «типичной столовкой», поэтому не удивила ни Иру, ни Жана. Жан рассказал, что освоился быстро, правда, кристалл давался ему нелегко. После получаса упражнений он смог вывести стрелку из красной зоны, после чего утилизатор с умывальником худо-бедно стали работать.

    40


    Партноэр Пр: Первый день   35k   Оценка:6.48*12   "Рассказ" Фэнтези

      
      
       Лучи Эвры в зените припекали ноги, торчащие на свету из-под навеса. Рядом беспокойно шевелилась Мэй, сидя рядом с Арвосом, и делилась впечатлениями от вчерашнего представления. Караван уже растянулся и медленно двигался по тракту. Где-то спереди кричали дети, стараясь подражать скрипу колес, ржанию лошадей и тому, что получалось в итоге у других детей. Получалось весьма не плохо, особенно у девочки, своим визгом способной устыдить крепостную сигнальную пластину дальнего оповещения.
       - Не класть все яйца в одну корзину, - делился с нами своим жизненным опытом возница, - это только одна из граней полководческой мудрости, написанной великим стратегом и тактиком лорд-маршалом Сарриффенти.
      - Этот твой Саррифенти - плагиатор и вор, - не соглашалась Майяна. - Это мой дедушка про корзины с яйцами говорил, когда я еще совсем маленькая была. Но хоть и маленькая, а память у меня хорошая, так что не надо тут всяких там приплетать.
      Арвос, низкий мужчина бородатой наружности - это одетый в разноцветную хламиду с многочисленными карманами возница, который по просьбе отца согласился взять нас с собой, так как он тоже направлялся в Академию на заработки, как сам об этом говорил. На прикорме у Академии много таких людей, которые следят, чтобы по дороге ничего не приключилось с будущими адептами, студиозусами и просто студентами. Арвос почесал свой низкий лоб, не забывая при этом погонять четверку запряженных мулов, и задумчиво кивнул.
       - Да. Знаешь, я этому Сарриффенти тоже не доверяю. Мутный он какой-то. Но гений, да. Изобретательный до невозможности. Вот к примеру, жил тыщ пять эврат тому назад, а твоего деда умудрился обокрасть! Мастер, я же говорю! - В глазах у него плясали веселые огоньки, да и вокруг него сам собой создавался круг непосредственной веселости.
       Мэй кивала, погрузившись в какие-то свои думы и даже не замечая, как именно с ней соглашаются.
       - И вот, Саррифенти говорил, что чем меньше у тебя имеется яиц, тем больше ты должен показывать корзин. И что ты думаешь? Все, абсолютно все так и делают! Чем черней у человека душа, тем больше он улыбается окружающим, чем бедней аристократ, тем богаче у него одежды, чем больше ботва, тем меньше семена, а на меня посмотри - чем грязней ноги, тем чище надеваю носки и только так и спасаюсь!
       - Чистыми носками? - Уточнил я.
       - Мудростью стародавней.
       - Мудрость-мудростью, но и она не всякому подойдет, пусть даже на то она и мудрость, что всегда к месту.
       - Ну удиви старика, потешь, а то дорога не близкая, всё уроком будет.
       - Уроком?
       - Учиться - оно всегда поздно. - Припечатал Арвос, - Каждый раз нужно было вчера или год назад. Это вон те, - он махнул рукой в неопределенном направлении, - с будущими адептами гнушаются говорить, пока эти адепты не звякнут у них перед носом дипломом, а я пожил много, знаю тоже немало, но всё мало, поэтому и учусь, где могу.
       - Хм, вот это и вправду мудрость. Ну а если о корзинах, то я бы разделил все яйца на две. На одной бы сидел, защищая, как несушка цыплят, вторую бы, где яиц побольше, спрятал хорошо и забыл даже, а всем показывал остальные корзины, какие будут, но только так, чтобы никто не знал, пустые они или есть в них что-то.
       - А ну-ка, поподробней теперь, почему, зачем? - Заинтересованно подобрался Арвос.
       - Ну, если кто вдруг соберется до яиц добраться, то сначала будет проверять пустые корзины, ведь не могут все корзины быть пусты? А когда убедится, что все поиски пропали даром, попытается достать ту, на которой я сижу, а я буду готов. А если и проберется через меня, то я потеряю лишь меньшую часть, потому что буду изображать вселенское горе об утрате последних яиц, уверяя, что жить без них не смогу и сдирая с себя волосы в великой печали.
       - А если и до последней доберётся?
       - Так там тройное дно, с муляжами и секретами, как положено.
       - Дааа, - протянул возница, зябко кутаясь в хламиду, - жалко мне тебя.
       И кто тут кого удивляет?
       - Это почему же? - слишком резко бросил я.
       Арвос вздохнул и посмотрел на меня так жалостно, что внутри начала подниматься уже не злость, а ярость. Но ему было начхать, он всмотрелся куда-то в голову каравана, опять вздохнул и спросил:
       - А если это будет друг?
       - Что? - я опешил.
       - Если до твоей души, до этих яиц, захочет добраться друг, тот, кому ты интересен, кто хочет узнать тебя получше, кто любит тебя? Слабый терпением, если попытается, после первой сотни пустых корзин так и подумает, что нет в тебе ничего. Пустышка, так он о тебе скажет. А кто терпеливей окажется? Ты слезешь с корзины, покажешь? Не думаю. Но случится так, что и до неё он добрался, он очень хороший друг, он верил в тебя, когда потрошил набитые воздухом корзины, он добрался до той, на которой ты сидишь, без вреда для тебя и... что? Он увидит только ту малую часть, которую ты там оставил. Не разочаруется ли он? Я бы не стерпел, хотя и был бы горд, что ты так отчаянно защищаешь такую малость. А теперь самое страшное. Что будет с той частью, про которую ты забыл? Кто поклянется, что на неё не упадет кусок скалы и не раздавит, кто будет следить за тем, чтобы её не затопило на весенний паводок, а яйца не съели случайно забравшиеся в корзину змеи? Однажды ты вспомнишь, что в тебе есть нечто большее, но когда обратишься, то узнаешь, что яйца без внимания протухли и не нужны уже даже тебе, не то что кому-то другому.
       Я смолчал. Да и что было ответить? В образовавшуюся паузу, к моему облегчению, влезла Мэй.
       - Ой, - пискнула она, - а что это у вас?
       Я бросил взгляд на чуть прикрытую бородой шею возницы, где до этого не замечал бардовых пятен. Кто-то после представления, на которое мы вчера попали, не пошел спать, оказывается, а продолжил развлекаться, оставив на память несколько засосов. Майяна же наибестактнейшим образом тыкала в них пальцем, проверяя на мягкость, а Арвос, ничуть не стесняясь, улыбнулся, погладил шею грубой ладонью, оголяя ещё несколько пятен, и начал бесстыдно врать:
       - А это меня вчера вампир встретил, когда я за водой ходил воооон в тот, видите, фургон, который черный крытый, где ваши лошади привязаны. Так покусал, так покусал... - он театрально взмахивал руками, а я пытался скрыть смех от спины девушки, одновременно сдерживая шипение от обжигающе неприкрытой лжи.
       - Нененене, - протестовала она, - вампиры кусают так, что кровь выливается, и после них две дырочки за раз остается, как после вилки.
       Тут уже очередь Арвоса пришла протестовать:
       - Нененене, после вилки остаётся четыре.
       - А после дедушкиной - две, но мы о вампирах.
       - Ну так я же говорю. Вампир. Стааарыыый, жуть просто...
       - Подождите, они же чем старее, тем сильней становятся. - Хмурилась Мэй.
       - Ну так дайте мне договорить, маленькая леди. Вампир. Старый. Такой дряхлый, что аж осыпается весь, а самое главное - беззубый! Вот и висит он, за загривок мне вцепился, дуется, лобзает меня, а я вижу, что это вампир, к смерти приготовился и тоже стою-не-шевелюсь. - Тут Арвос выпучил глаза, как делал это вчера при встрече с вампиром, а я представил все его похождения в красках и уже не сдерживал смех.
       - И что он, так и ушел? - недоуменно оглядывалась на меня Майяна.
       - Да нет конечно! Он бы и дальше пыжился, но я опомнился, отодрал... да, отодрал его от шеи своей страдальной и нацедил ему на старость.
       - Так вы ему своей крови дали? Не боитесь, что он вас в упыря превратит?
       - Да какой крови? Да и упырь с меня... Там крови-то... все, что с царапин собрал, а там было - капли. - С этими словами он снял рубашку с хламидой, обнажая спину, на которой виднелись характерные для ночных грехов царапины. - Это, значица, он когда на меня забраться хотел, маленький же, скрюченный весь, всю спину мне подрал, паршивец. - Я уже катался по днищу повозки, почти перекрывая завывания талантливой девочки с передних фургонов, и отмечая, как ловко Арвос передал вожжи в руки сидящей с открытым ртом девушки. Взгляд её был растерян, и в нем начало зарождаться что-то вроде недоверия.
       - А как вы узнали, что это вампир? Тем более ночью, когда они в тени, как в доме родном.
       - Ну так это... во, аура! Я ж истинным зрением в молодые года так наупражнялся, что теперь по другому и смотреть не могу. А как узнал спрашиваете, так этим всю жизнь и занимаюсь - вещи определяю на предмет наполнения, по аурам специализируюсь, различаю в смысле, да за всю жизнь кого только не поперевидал! Были и такие, что и говорить-то про них нельзя. А уж вампиров да оборотней различить...
       Мы прониклись. Особенно я, так как в этот момент Арвос говорил чистейшую правду, лишь самую малость приврав про тех, о которых нельзя говорить. Посмотрев на меня, прониклась и Мэй.
       - А кентавры? - Спросила она. - Вы и кентавров видели?
       - Конечно! - Воскликнул рассказчик, вновь вызвав у меня ожог раздражения. - А это кто?
       - Нуу, - протянула Майяна, - это существа такие, полукони-полулюди. Встречали?
       - Да! Вспомнил! - Он хлопнул себя по лбу. - Точно, точно. И как забыл только? Морда лошадиная, ноги людские, посередине не пойми что... ох, лучше бы и не вспоминал. Нет уж, давайте не будем об этом, а то такие страхи напоминаете мне... - Арвоса передернуло - в глазах его мелькнул женский силуэт, и торговец отвернулся от нас, бормоча что-то себе под нос.
       Так и ехали дальше молча.
       Массивный караван, в середине которого затесались мы, неповоротливой гусеницей сворачивал с тракта на еще более широкую дорогу. Так получилось, что либо мы оставались на продолжение празднества в Венсе, либо выдвигались к Гирсу утром того же дня. Но сегодня последний день поступления, а значит откладывать встречу со старыми знакомыми больше не получится.
       Не нужно будет даже мне? Ты прав, Арвос, прав. Но ты забыл, что малая часть порой бывает намного дороже большей.
      
      
       Некто поступил очень мудро, основав город на том месте, где он предстал перед нами во всей красе: неестественно ровного вида трещина преграждала подход к Гирсу с одной стороны, полукругом обходя его стены, а монолитная скальная глыба, возвышалась даже над самой Академией с другой. Прошли времена войн, способных смахнуть хлипкие мосты-ниточки, соединяющие два края пропасти. И теперь тонкие, если смотреть издали, но чрезвычайно надежные артерии пропускали тысячи разумных во второй по величине и первый по значимости город Империи.
       Подняться к нему можно было только из низины, где разросся внешний город. Промышленный район с цехами и ремесленными мастерскими рос поодаль от жилых районов и имел свой центр, от которого и развивался, раздаваясь вширь. Жилые кварталы выделялись на общем фоне тесным манером построек, искусной сетью улочек и парков, которые пронизывают город подобно тончайшим щупальцам гигантского спрута, обнявшего город, и словно смахнувшего его под себя. Часто, обозначая Гирс на картах, его сравнивали с сектором исполинского колеса, хотя истинным символом города всегда являлась растопыренная пятерня с точкой в середине ладони, которая обозначает Академию, и с пальцами, символизирующими пять трактов, начало которых положено именно здесь.
       Гирс по праву считается самым светлым городом по эту сторону хребта Бессмертного. Каждый его житель в обязательном порядке должен обеспечить в ночное время суток освещение рядом со своим домом. Штрафов за нарушение нет, но за исполнением пристально следят. Ты можешь и не тратить силы на поддержание одного светильника, однако за злоупотребление лояльностью властей можно лишиться права на жилье вблизи от центра города, как, впрочем, и самого жилья.
       Арвос распрощался с нами теплее даже, чем наши с Мэй родители. В их оправдание могу только сказать, что так воспитывается на Окраине самостоятельность. А некоторая отчужденность родителей от их чад зачастую оберегает и тех и других от чрезмерных переживаний, которых у Края не счесть.
      
       Вниз по улицам Гирса мы проезжали мимо оживленных даже под вечер лавок. Еще не съехав с пригорка, с высоты прямого уклона заметили копошащихся вдалеке людей. Много.
       Сама площадь, прямоугольная, обрамленная цепью многоэтажных зданий и украшенная одиноким золотистым шпилем в центре, была первым таким большим пространством, свободным от деревьев, какое я только видел. Лес, лес, лес всё время. Не надоело, но примелькалось, привыклось как-то. Нахлынувшую волну ощущений, вызванных новизной, можно было назвать восторгом, но я не позволил хоть капле его отразиться на лице.
       Первое впечатление немного сгладилось. К Академии приписывалось множество постоялых дворов, но выбор жилья я решил предоставить Мэй.
       - Давай туда.
       - Что?
       - Туда, говорю, - маленький кулачок сжимал не весть откуда взявшийся сухой прут, а тот в свою очередь указывал на изображение сети, обвисло привязанной между двух столбов.
       - "Гамак" - прочитал я, пробуя на вкус новое слово. - Что-то знакомое?
       - Есть такая кровать, "Гамак", от деда как-то слышала.
       Я не стал озвучивать своих мыслей о дырявой веревочной кровати. Этому старику я верил больше, чем себе, да и проверить - дело не долгое.
       На пыльном дворе нас никто не встречал. Наше прибытие привлекло внимания намного меньше, чем потасовка рядом с конюшней, у которой собралась добрая дюжина разномастного и немытого.
       - Ты рисуешь на заборе моего дома! - Кричал и помахивал пухлыми кулаками добротно одетый горожанин, таская за шкирку оборванного пацаненка.
       - Это забор на мою улицу! - захлебывался визгом тот.
       Хозяин забора поперхнулся невысказанными словами и зашелся кашлем, согнувшись пополам. Мальчуган, не будь дурак, вырвался из ослабевших рук и вместе с приятелями убежал в сторону соседей.
       Со стороны, видимо, хозяина заведения глухо доносился не кашель, а смех. Теперь, когда до пояса его не скрывали головы окружившей детворы, в глаза так и лезли блики от полированной деревянной ноги и такого же сверкающе начищенного сапога.
       - Улица его, понимаш ли. Вот так они и вырастают, - поковылял он в нашу сторону, - сначала с буквами их обучай, а потом с заборов отдирай. Чем могу быть с вами полезен?
       - Нам бы комнату, - ответил я, - да и перекусить не помешало бы.
       - Оооо, это мы мигом. Атифа! - перешел он на крик, хромая мимо нас, - с нами гости! Смотри, чтоб грето все было, да с коровами ихними распряжено! А с вещами вашенскими куда девать? - это уже нам.
       - Это не коровы, а лошади. - Майяну ситуация явно забавляла.
       - Да что я, - махнул он рукой, - психолог, что ли, в ихних проблемах разбираться? Копыта есть, хвост есть, рогов нет - все как у людев, я жеж говорю. Ну, в смысле, не у вас, людев, рогов нет, вы же люди, да? Хотя и у вас, коровы-то ваши. Мне-то они зачем. Куда с вещами-то?
       - А у ваших коров, что, рогов нет?
       - Это у ваших нет, - ткнул он пальцем в лошадиную морду, - а у наших всем рогам рога. И копытам тоже рога. Так куда с выгружением, господа?
       - В комнату нашу, будьте добры.
       По всей видимости, нам попалась не самая популярная таверна в городе. Четыре стола, три из которых оказались пусты, а последний облюбован тройкой аляповатого вида пьянчуг, одетых в одинаково бесцветную форму неизвестной службы. Высокая и длинная стойка, в конце тесного общего зала заканчивалась дверью, в которую юркнул вместе с нашими вещами хозяин заведения. За стойкой что-то негромко обсуждала парочка неизвестных, а единственная прислуга, парень моего возраста, ловко сновал с полотенцем между столами, имитируя видимость деятельности.
       - Простите, а вас как зовут? - обратилась к хозяину Мэй, когда тот закончил с приказами слугам.
       - Акифом со мной говорят. Акуша, так жена со мной обращалась, но и вам, сударыня, не с воспрещением будет. Акиф Теридотен - так по полному означается.
       - Теридотен, Теридотен. Дед рассказывал про одного из Теридотен. Жил в одной крепости рядом с Окраинной. Не знаком?
       - Знаком, как же не знаком. Очень дажеца знаком, как с собой не знаком? С собой все знаются. А крепость рядом с Окраинной... я этих крепостей перевидал... как, говоришь деда твоего знать?
       - Леколе. Все его как просто Леколе знали, тогда он мастером еще не был.
       - Леколе не был мастер? - запротестовал Акиф, присаживаясь рядом, - Был! Еще какой был! Пусть не званием, так с умением точно был. И знал я его, когда в Строполиной бывался. Там, кстати, и с ногой обнялся. До самой топи почти дошли, дури-то было ого-го. Там и остались - не с водой, не с едой, со зверьми одними, без ноги только.
       - Отгрызли?
       - Сам съел. Говорю жеш, туго было с провиантами, а застряли надолго.
       Посидели.
       Помолчали.
       Вернее, мы с Майяной молчали, а Акиф, обретя благодарных слушателей, говорил. Говорил о многом. Что праздник намечается большой, как всегда с последней волной поступающих, что на западе Рентера неспокойно сейчас, что давно не видел такой красивой барышни у себя в заведении. Говорил, что военное положение уже не то, что раньше, и что к нему все относятся с пренебрежением - обленились, привыкли. Объяснял, к кому можно присоединиться, чтобы без проблем добраться до Академии. К нему на постой поселилось еще шесть человек и все на поступление.
       Мы бы слушали еще долго, но Мэй стала клевать носом, и Акиф, явно сожалея, оставил нас в нашей комнате, куда мы успели перебраться вместе с едой и напитками.
       Как только дверь за хозяином закрылась, я накрыл Майяну одеялом и лег в соседнюю кровать, уставившись в потолок, где мысли, навеянные прожитым днем бегали друг за другом, резвились, а потом спаривались, рождая сумасбродные идеи, которые постепенно заполняли пришедший сон. Пара часов отдыха нам просто необходима.
      
      
       В свете начавшей тускнеть Эвры белая шевелюра экскурсовода светилась волшебным полукругом на затылке, добавляя еще больше бликов на полированную залысину. К своей внешности он явно относился без должного ухода, а по предельно безразличному взгляду можно было понять, что чужого мнения на этот счет он не спросит из-за полнейшей ненадобности. Чашка горячего терпкого настоя, обхваченная обеими ладонями, серый засаленный балахон, и такие же серые махровые тапочки совершенно сбивали с толку. На фоне группы новых адептов экскурсовод выглядел неряшливо, протестующе, но в то же время оставлял за собой шлейф домашней непосредственности и уюта.
       Ученики втекали тонким ручейком, на входе рыская взглядом в поисках проводника, и с сомнением косились на неряху. Впрочем, он никому не мешал, даже разбавлял некоторое напряжение, которое скопилось у многих перед первым походом в эти стены, так что никто не смел отвлечь его от блаженно объятой кружки.
       Наконец, людской поток иссяк, а старичок как-то незаметно со ступенек исчез и появился перед массивной дверью, которая скрывала цель всеобщего прихода. Все также безмолвно он поманил всех за собой, не озабоченный попытками узнать, все ли его увидят, и словно добродушный хозяин у себя дома стал рассказывать обо всем, что попадалось ему на глаза, начиная с самой двери.
       Рассказывал он и впрямь интересно. Не как о величайших достижениях магического искусства, без фанатизма, но и без заунывно-скучающих нот в голосе. Пусть к описанию каждого предмета он и подходил со всей серьёзностью, каждый раз в деталях рассказывая о той или иной частице коллекции, но с его мягким, чуть с хрипотцой голосом всё представлялось в сказочных красках. Удивительно, как можно парой-тройкой фраз завлечь слушателей, не ставя их внимание своей целью. Казалось, он рассказывал больше для себя, чем для кого- либо, просто вспоминал историю: интересную, загадочную, трагичную, порой немного подзабытую, но взамен сдобренную порцией забавных слухов или курьёзов с ней связанных.
       Зал представлял собой длинный коридор, по обеим сторонам которого и стояли экспонаты. То причудливые и забавные, то непонятные и загадочные, то овеянные ореолом силы и опасности, но все как один подписанные и огороженные. В конце коридора виднелся проход вглубь Академии. Что же, может же быть у такого сооружения несколько входов, пусть даже один из них проходит сквозь музей. Зато не нужно будет возвращаться к выходу.
       - А там что? - Палец любопытной Мэй указал в сторону багровой, с черными прожилками, драпировки, скрывающей часть стены шириной в десять шагов и высотой в добрых три человеческих роста.
       - О-о-о! А это, друзья мои, величайший провал совета магов гильдии Алэнгорна Утло. Около четырнадцати тысяч лет назад Утло со-товарищи возомнили себя величайшими артефакторами, когда-либо существовавшими на Этте. А чтобы доказать своё могущество, они замахнулись не много ни мало на предмет, способный исполнять самое сокровенное желание. И ведь почти получилось. Скажу лишь, что Утло решил пойти дальше легенд, описанных в "Топологии сущностей" и захотел, чтобы исполнялось желание сразу на месте. Возможно именно это его и погубило. То, что получилось у него в итоге, сгубило не одного разумного, прослышавшего о новообретенном чуде. Эта вещь стала поводом для трех не самых маленьких войн. По сути своей бесполезный кусок вырожденного хрусталя с раздутой до небес репутацией всеми желанного чуда был обезврежен только после того, как его обнаружил предыдущий глава отдела исследований Гирской Академии. Камень тщательно изучили, сочли опасным и... эм... заключили здесь, у нас, да.
       Уверенным жестом полог был откинут, а за ним удивленным студентам предстало зеркальце, обрамленное перевитой в немыслимых узорах проволокой матово-серого металла и подвешенное за явно не предназначенный для этого ремешок на гвоздь.
       - Н-да, сегодня оно размером с ладонь, а ведь ещё вчера его можно было полностью скрыть в кулаке. Оно, видите ли, когда не надето на руку, меняет свои размеры до таких, что и этого куска ткани не всегда хватает.
       Этот артефакт, как вы могли догадаться, связан с восьмым подсознательным слоем ментального тела, в котором формируются определения разумного существа, применимые к понятию субъективного счастья. И пусть он не исполняет желаний, как того хотелось его создателям, но оформление недоступной, хоть и своей, мечты, сидящей у границы души, во что-то понятное или осознанное - это серьезный шаг на пути к ней. И вот это, - он указал на подвешенный предмет, - может помочь сделать такой шаг. От себя ещё могу добавить слух о том, что Утло в свое время был одержим баяровыми бусами, но в один момент остановил все поиски и занялся вот этим.
       Кто-то хотел подойти и полюбоваться поближе, но был остановлен возникшей между группой и артефактом драппировкой.
       - На разумных существ основной категории оказывает наркотический эффект. Так что для работы с ним допускаются только учащиеся ментального направления не менее второго курса, или адепты второго круга посвящения школы Шопшатры Тескау, расположенной в четвертом восточном крыле. Хотя, если так уж хочется, то подойдите ко мне послезавтра, нам должна прийти партия Платийских колец. С удовольствием выдам вам парочку. - Улыбнулся провожатый.
       Слушатели улыбку не вернули, а даже наоборот. Кто поежился, а кто просто недоуменно переглянулся на соседей, не понимая отпущенной фразы о защитных ошейниках для заключенных, работающих в агрессивных ментальных средах.
       - Но наше время уже вышло, а мы только подходим к венцу нашей коллекции. - С нотками сожаления в голосе прозвучало из-за широкой, в три обхвата, колонны, на вид идеально круглой, составленной из множества не соприкасающихся друг с другом камней, стекла и прочих безумно разноцветных материалов с вкраплениями прорезающихся корней, мха и одиноко торчащих листьев.
       - Как не прискорбно это осознавать, но большинство достижений магического искусства и науки так или иначе нашли свое применение в военном деле. От взора военной машины в свое время не укрылась и одна интереснейшая особенность жителей племени Аудатари с северных регионов Окраины. В ходе продолжительных сражений было установлено, что все они имеют ирреальную предрасположенность к выработке, оперированию и чувствительности одной из природных сил. Всего одной, но на каком уровне! Могу заметить, что их ущербность в остальных сферах изрядно компенсировалась доступной однобокой мощью, при том, что в битве они объединялись в связанные группы, в которых не было средних универсалов, но все поголовно были специалистами в чем-то одном.
       Секрет этого давно истребленного племени вы можете лицезреть перед собой.
       Все, кто мог, подались вперед, чтобы поближе познакомиться с предметом, вызвавшем такую мечтательную улыбку на лице рассказчика.
       - По особому прошению на имя ректора к одноразовому использованию артефактом допускаются учащиеся с третьего по сорок пятый курс. Не раз использовался для комплектации военных частей во время столкновения с прежней Эссетели и подавления мятежа в тридцать пятом веке от времен Заселения. Очень прост в применении. Достаточно коснуться одного из камней любым из внешних энергоканалов нужного типа, и путевка в эльфийский лес вам обеспечена.
       Группа так же дружно отпрянула назад.
       - А почему это сразу в лес?
       - А потому, - поманил группу на выход экскурсовод, - что именно там находится, так скажем, антагонист этого чуда. Такая же груда разноцветного хлама, но с её помощью до сих пор можно отрастить необходимые участки сети энергоканалов. Жаль, но громаднейшая очередь к четвертому чуду света вряд ли позволит кому-нибудь из короткоживущих дождаться своего. Артефакт является национальной реликвией, символом баланса, позволившим уйти местным искусникам на столетия вперед в этой области, впрочем, не далеко опередив соседний Крихст и Дом Песков королевсва Дереней.
       - А нас? - раздалось из толпы.
       - Нас? Наша империя придерживается немного другой политики по отношению к образованию. Подробнее можете ознакомиться в буклетах, которые лежат на входе. В вопросе магии мы стараемся держаться исследованной части искусства. Поддающейся описанию, контролируемой и безопасной. Наш путь тяжел, но ещё ни разу не зарекомендовал себя с плохой стороны. Да, мы в этом плане медленнее, но на качественно новом уровне. И это - не просто красивые слова с буклетов у вас в руках, а реальная причина. Как и все, кто учился в Гирской Академии, вы тоже внесете свой вклад в планомерное изучение магии, не манипулируя некими абстрактными категориями, а пользуясь научным подходом к любым её проявлениям. Всё-всё, на выход, не то запру вас здесь до следующей экскурсии, - размахивая кружкой, старик погнал всех вглубь помещения, где был слышен топот множества ног и сдержанный гомон других адептов, но вдруг удивленно остановился напротив статного мужчины в строгом костюме. Дерзко вздернутый подбородок так и сигналил о сквозном аристократизме своего обладателя. А покрытая позолотой табличка, подвешенная на цепочке ограждения, этот сигнал только усиливала.
       - А это, - оживленно, и даже немного обрадованно начал экскурсовод, - мастер Анстоар. Он двести пятнадцать эврат преподавал на факультете познания сути практическую артефактологию. Человек непревзойденной мудрости и истинного величия, он своим умом мог превзойти даже великих масте... гнида был, а не человек, чего уж врать-то теперь. Не удивлюсь, если через два-три дня его статую испепелят студенты... или преподаватели... или его дальние родственники, которые ради надругания над его памятью найдут способы пробраться в Академию... или директор... если, конечно, успеет сделать это до меня. Интересно, что за мастер взялся за столь детальную проработку образа. Как настоящий же. Жуть аж.
       Статуя задумчиво покивала, достала блокнот, что-то там чиркнула и, белозубо блеснув в адрес опешившего экскурсовода, со злорадным "не дождесся" двинулась в сторону массы студентов, забрав с собой оградку и табличку.
       Экскурсия тут же закончилась. Неопрятный старичок, нервно оглядываясь, только и махнул нам в сторону четвертой аудитории и был таков. Каждому, кто был на его экскурсии, так и виделась тень мастера Анстоара, уцепившаяся ему за засаленные рукава.
       - Ладненько, тебе в четвертую, а я в семнадцатую, - чмокнула меня на прощание сестренка, и только подпрыгивающая походка выделяла ее среди адептов, когда маленькая фигурка врезалась в волну поступающих.
       У входа в четвертую аудиторию собрался затор.
       - Будущие маги разума! Те, кто не пройдет сквозь эту дверь, могут возвращаться к себе домой и попытать счастья в следующем году! Ты и ты, на выход! Нечего тут толпу размножать! - Учащийся, видимо, старших курсов покрикивал вокруг себя, пытаясь отогнать возмущенных и пинками отодвинуть к стене трех бессознательных. - Следующий!
       Я был далеко не следующий. Битый час я смотрел, как через невидимый в обычном зрении, но ощутимый на ментальном плане барьер протискивались все новые и новые счастливчики. А те, кто не мог его преодолеть, тут же отгонялись старшекурсниками, недоумевая, как с такой силищей они не могут пройти сквозь препятствие. Здесь бы положиться на умение, но многие пытаются проломиться силой. Конечно, когда ее навалом, почему бы не переть напролом? И чем больше дури, тем меньше новички полагаются на умение, преуменьшая его значимость.
       Рассуждая в таком духе, мне оставалось только прикусить язык, когда в дверь прошло какое-то чудовище ментального плана, смахнув препятствие с косяка, словно паутинку, и не заметив даже.
       Моя очередь. Что может противопоставить капля силы, подпертая мастерством, той мощи, что встала в дверях?
       Там, где сильный проломится, я просочусь. Где сильный сотрет в пыль, я проникну исподтишка и аккуратно разрушу изнутри. Где сильный даже не заметит удара, я из-за слабости почувствую и возьму на заметку. Там, где сильный будет крепостной стеной, неподвластной повреждениям, я буду пылинкой, неуловимой, неощутимой, почти несуществующей. Везде можно найти плюсы. Нужно лишь мастерство, чтобы обратить слабость в силу.
       Фильтр Рекхауза. Конструкт Зальцфе и шестой узел Карсанта в связке через сопряженный мост. И все это на стандартном каркасе, чтобы компенсировать утечки. Рискованно. Сразу возникла идея отказаться от всего и пустить восемь эврат работы под фонарный столб. Но в случае удачи место в Академическом городке будет у меня в кармане, а об этом не мечтают разве что уже состоявшиеся адепты.
       Эх, была не была.
       Анализ. Замкнуть три перекрестных узла в основании первого слоя плетений, чтобы пустить силу в них по кругу, а пока она рассеивается повысить магический фон на донорной связке питающих силовых нитей, чтобы увеличить потери на них. От этого система должна разболтаться и стать немного "вялой" без полноценной подпитки от источников силы. На этот раз ты сдашься. В голове забилась озорная извилина, предлагая для пущего эффекта в самом конце освободить шестой и третий компенсирующий канал. Интересно, но и опасно. Можно совсем свихнуться или забыть, что такое "дышать", да и много чего можно плохого, а не хотелось бы. Хотя...
       Шаг. Вся система, уже не такая упругая, как секунду назад, начала мелко подрагивать и раздаваться в стороны, освобождая проход и рассыпаясь тысячами нитей на пол. В истинном зрении зрелище великолепное и эффектное, надо сказать. Это видно и по округлившимся глазам на той стороне барьера. Но шагнуть нужно побыстрее, не то...
      
       - ... может привести необоснованная переоценка собственных сил... - грозно рычало что-то над ухом, но, к счастью, не в мою сторону, а на стройные ряды уходящих в стороны, словно в амфитеатре, парт. То, что рычало, с бородкой и рогами (!?) на лысой голове, повернулось ко мне, указывая в меня же когтистым пальцем. - О, уже очнулись. Я вам, случаем, не мешаю?
       Принесли после окончания отбора? Наверное. Прошел? Определенно. Меня положили на преподавательский стол, распластав морской звездой, а последним вопросом явно хотели смутить. Дураки.
       - Ну что вы, и не таких терпел. - Явно нарываюсь, но раз не выкинули обморочного и даже положили на учительский стол, то болезным, должно быть, списывается многое.
       - Да и черт с тобой, лежи там. Безногим у нас многое прощают...
       Я в ужасе подскочил, но тут же опомнился, глядя на свои родные, ничем не выделяющиеся и вполне функционирующие ноги.
       - Но, - продолжил преподаватель, - вы у нас в порядке, так что и спрос с вас будет особый. Марш на место!!!
       Все еще радостный от сохранения полного набора конечностей (как мало нужно человеку для счастья) я поднялся в указанный уголок.
       - Сегодня, - продолжало рыкать с места преподавателя, - вы не стали адептами. Сегодня вы доказали лишь то, что немного близки к праву зваться достойными встать на путь познания мира. Многие из вас будут исключены. Многие останутся. Еще больше уйдут сами, когда увидят, в каком виде можно остаться. Путь этот сложен и даже труден, но трудности, как известно, они сближают. И чем труднее трудности, чем сложнее сложности и препятственней препятственности стоят перед вами, тем сильнее растет между вами общность, тем больше вы будете сближаться. Я, Кенгао Растанг Пайшан, Его Императорского Величества правой руки семнадцатый Мастер, как ваш куратор торжественно клянусь... Вы будете друг друга любить.
      
      
      
       Так началось мое обучение в Гирской Академии всех магических искусств.
       Ро Кигиор Окраинный
       145 эврат со дня Затмения.

    41


    Диана П. Пр: Академия Без Правил, или где шлялась моя Совесть?   27k   Оценка:7.66*21   "Рассказ" Фэнтези

      -Итак, дорогие абитуриенты, добро пожаловать в нашу академию, бла-бла-бла. С правилами вы можете ознакомиться нигде. В АБП не допускается соблюдения норм морали. Ответственные студенты будут исключаться. Законы любых королевств, государств, федераций, республик, городов, семей, а так же те законы, что установила ваша совесть, на территории "Академии Без Правил" не действуют. Все услышали? Даже если вы, выродки, что-то не поняли, мне плевать. Можете расселяться по комнатам. Те, кому комната не достанется, могут спать во дворе, у нас круглый год тепло. Жрать вы будете каждый день, к моему сожалению. Если кому-то что-то не понравится...
       - Вам плевать, мы помним,- выкрикнула я, привлекая к себе внимание.
       - Ты меня бесишь, - рыкнула ректор Академии Без Правил
       - А что так? Неужели, дело в том, что моя мать умнее и красивее вас?- все больше и больше наглела я. История о соперничестве Доны Кларк и Шрим Пирс известна всем, кто хотя бы немного интересовался историей моей семьи.
       - Нет, дело в том, что ты такая же тупая, как и твой отец,- ответила Дона, зло сощурившись
       - А вам, значит, красивые тупицы не по душе? А я-то так надеялась, что смогу пленить ваше сердце. Придется, видимо, соблазнять других преподавателей,- продолжила я издеваться над старой и немощной кикиморой.
       - А разве личные отношения не запрещены?- подняв руку, робко спросила девушка с задних рядов.
       - Исключена,- рыкнула кикимора, указывая узловатым когтистым пальцем на распахнувшиеся двери. Понуро опустив голову, молоденькая дриада действительно последовала на выход. Я покачала головой. Неужели, есть настолько глупые существа в нашем мире?
       - А меня чего не исключаете-то?- спросила я, рассматривая свой маникюр. До восхитительных когтей Доны Кларк моим аккуратным ноготкам еще далеко, но мне все нравится.
       - Все, не беси меня, подкидыш. Выпускники наших академий становятся лучшими злодеями, кровожадными преступниками. И лишь немногие перевоспитываются,- скривилась она. Наверное, на моего папочку намекает. Создалось впечатление, что она целиком съела лимон. На наполненную лишь сжатым воздухом да мухоморами голову ректора Академии свалился желтый плод величиной с картофелину.
       - Пирс, твоих паршивых рук дело?- вновь зарычала уродливая бабка, что пыталась соперничать с моей матерью лет триста назад.
       - Ага. Исключите меня, а?- усмехнулась, зная ответ. Но надежда все еще жила в моем сердце. Дело в том, что сюда меня отправили учиться за плохое поведение, плохие оценки, плохое самочувствие и плохое... В общем, плохая я девочка. Злая, вредная, бессовестная и так далее по списку, который папа мне с удовольствием огласил. После чего выгнал из дома, дав пинка под зад. Делать мне было нечего, пришлось думать над тем, какое образование я хочу получить, что было совершенно не важно. С моим характером берут только в "Академию Без Правил". Поступать в АБП я очень не хотела. Поэтому вернулась домой, попросила у отца прощения. Он великодушно простил и все равно отправил в эту академию, замолвив за меня словечко, чтобы приняли без всяких экзаменов и испытаний. А что еще можно ожидать от Светлого Властелина? Великий и могучий повелитель всех фей и леприконов не мог упустить возможность перевоспитать меня! Интересно, он серьезно думает, что мне здесь будет настолько плохо, что я вернусь домой и стану вести себя тише воды, ниже травы?!
       - Ррр! Хватит нарываться. Я ж тебя в порошок сотру! Всех сотру! Вы у меня все только ползком по коридорам академии пробираться будете!
       - Не имеете права!- возразил какой-то идиот
       - Исключен!- крикнула она, вновь указывая на дверь.
       - Он не хочет уходить,- выкрикнула я
       - Тебя забыла спросить, дятла ты безмозглая
       - Вы не расстраивайтесь. В вашем возрасте склероз - норма.
       - Вот как? Хорошо! Ты принят обратно. Всё, валите все к чертям собачьим. Вы меня бесите!
       - Вы нас тоже, Дона
       - Сдохнуть тебе поскорее, Диана
       -Вам того же,- мило улыбнулась я. Повернувшись спиной к ректору академии, трижды топнула ногой, призывая свою метелку.
       - Привет, моя хорошая,- заулыбалась я, поглаживая черенок метлы. Метла ласково замурлыкала в ответ.
       - Полетели. Мне нужна лучшая комната.
       Несмотря на то что я летела верхом на метле, а все остальные шли по лестнице пешком, лучшую комнату заняла какая-то пигалица со светлыми волосами.
       -Ненавижу светлые волосы. И пигалиц!
       Поэтому вещи этой несчастной полетели в окно вслед за своей хозяйкой. Ну, а что? Никаких правил, угрызений совести и стыда на территории академии. Да и вообще, я дочь Светлого Властелина! Мне положено жить в лучшей комнате!
       Расправившись с незваной гостьей, мы с метлой достали три бутылки самогона и пошли заводить знакомства с преподавательским коллективом. Уже через пару часов я сидела в учительской, слушала песни в зюзю пьяных преподов и довольно улыбалась, понимая, что мой план сработал. Я узнала все, что нужно было знать, чтобы выжить в АБП.
       Итак, вот списочек.
       1. Не бесить Дону; (Упс, не судьба, однако)
       2. Не бухать с преподавателями; (Тоже никак)
       3. Забыть о существовании совести; (Что это за блюдо и с чем его едят?)
       4. Не выходить за пределы академии; (Там Лес Трупов, где некроманты эксперименты проводят)
       5. Не ссориться с другими студентами; (Легко! Полет девушки из окна - не ссора. Это так, небольшое разногласие)
       6. Нарушать правила; (Которых нет?)
       7. Забыть про права и обязанности; (Это я могу!)
       8. Перестать подчиняться нормам морали (Что это за зверь такой странный?)
       Не менее пьяная, чем поющие тролли, огры, кикиморы, черты и ведьмы, я добралась до своей комнаты, из которой пришлось снова выкидывать блондинку. Огромное спасибо метле за ту непосильную помощь, что она мне оказала. Естественно, не безвозмездно. Мы договорились, что теперь у нее будет один выходной в год. Долго она пыталась добиться от меня этого. Но получилось это только сейчас. Ведь пьяная нимфа - на все согласная нимфа. Отец сказал, что только благодаря этому правилу я появилась на свет. Ага, я полунимфа, нечего глаза закатывать.
       - Ох, какая ты красотка!- восхитилась я, смотря на высокую брюнетку. Пухлые губки, курносый носик, идеальная, будто фарфоровая кожа и взгляд демонических фиолетовых глаз делали облик этой девушки невероятным.
       - Мда, докатилась ты, мать,- раздался ворчливый голос от окна
       - Брысь!- кинула ботинком в фею, с вальяжным спокойствием развалившуюся на подоконнике
       - Э, ты с дуба рухнула? Ты что творишь?
       - Бу-бу-бу, какие мы неееежные, прям плакать охота!- заныла я.
       - Опять самогону напилась, выхухоль ты беспардонная?! Метла, помоги эту ошибку природы уложить на кровать!
       - Выхухоль, ошибка... Я прррынцесса, между прочим. Всех казнят! Я папу попрошу! Пусть знают эти все, кто тут хозяин. Вот.
       - Конечно, казнят. Естественно, расскажешь. Несомненно, ты тут хозяйка. Но со своим отражением в зеркале разговаривать - перебор. Даже для тебя, Ди. А теперь ложись и спи.
       Я послушно закрыла глаза и уснула. Снилась мне назойливая блондинка, которая ругала меня за сегодняшнюю пьянку, не стесняясь в выражениях. Все. Бросаю пить!
      
       ***
      
       Следующий день начался с крика Доны
       - Подъем, курицы общипанные,- раздался голос ректора под самым потолком
       - Чтоб вы сдохли!- крикнула в ответ.
       - Обязательно. Но только после того, как тебя похороню.
       - Не дождешься, пенек трухлявый
       - Я все слышу!
       - Плевать,- рыкнула, вставая с постели. Щелкнула пальцами, применяя обычное бытовое заклинание, которое привело бы меня в более или менее нормальное состояние. Отец, конечно, лишил меня сил. Но он властен только над моей демонической магией, а вот та сила, что досталась мне от мамы...
       - Метла, где я вчера столько выпила?- спросила, пытаясь снять похмельную головную боль.
       - Пф, ты вчера весь преподавательский состав перепила,- ответила вместо метлы моя личная фея. Ну, вообще-то, если быть до конца честной, держать фей в неволе запрещено. Но Изи, которая раньше жила у меня, потому что мне так хотелось, теперь была свободна в своем выборе. И выбрала она жизнь рядом со мной. Я много раз спрашивала, почему она такая идиотка. "Ты вредная зараза, злючая и бессовестная, но с тобой весело"- отвечала она. О, да! Соскучиться со мной не сумеет даже покойник! Я не шучу. Это проверено на практике.
       - Изи, а помнишь, как мы учили дворецкого плавать?
       - Да, он тогда еще на части рассыпался,- улыбнулась феечка, подлетая ко мне. Старательно поправив мою прическу, Изи принесла платье, которое мне надлежало сейчас надеть. Не глядя, натянула его. Феечка вновь полетала вокруг меня, чтобы разгладить все складочки. Ума не приложу, как все живут без фей-помощниц? Несчастные! Но я-то умница. Я-то себе завербовала одну.
       - Ну, папа сам виноват. Откуда я знала, что наш дворецкий - умертвие?
       - У вас никто больше работать не согласится,- фыркнула феечка
       - Ой-ой-ой, можно подумать, у нас так плохо работать!
       - Нет, что ты? Просто, выходных не дождешься, а зарплата вовсе не предусмотрена!
       - Чего же ты тогда осталась, когда папа велел мне тебя отпустить?
       - С тобой весело,- пожала она плечами
       - Ну, фирма веников не вяжет!- гордо улыбнулась я
       - Прекращай читать земные книги, они плохо на тебя влияют,- покачала головой Изиана. Метла начала усиленно бить черенком об дверь, показывая, что пора идти на занятия.
       - Я опаздываю!- дошло до меня.
       Занятия проходили примерно в следующем порядке. Преподаватель входил в аудиторию, прожигал меня взглядом, делал перекличку и ложился спать. Студенты в шоке, Дона, вошедшая в аудиторию, чтобы что-то уточнить у преподавателя истории зла, в бешенстве.
       - Что за безобразие здесь творится? Да, в нашей академии нет свода правил! Но это не значит, что мы ничему не учим студентов! Что вы тут устроили? Я вас спрашиваю!?
       - Меня?- на всякий случай уточнил преподаватель истории зла, а по совместительству наш куратор.
       - Да, мухомор сушенный! Какого черта ты в аудиторию свою кровать перенес??
       - Я все объясню... Просто вчера был праздник, и мы немного перепили
       - Знаю я! Но почему твоя кровать стоит здесь??
       - На ней же удобней,- пожал плечами старичок. Только сейчас я заметила, что посреди аудитории действительно стоит огромная кровать с балдахином. Почему я ее раньше не заметила? Может, потому что в голове поселился дятел-садист?!
       - Госпожа Кларк, а откуда вам известно, что это кровать именно господина Руфа?
       - От верблюда, Диана. От верблюда,- процедила сквозь зубы ректор академии
       - Значит ли это, что вы имеете знакомство с верблюдом, который каким-то мистическим образом когда-то побывал в спальне господина Руфа?- предельно вежливо спросила я. Щеки выше указанного господина покрыл румянец, а Дона позеленела от злости. Какой поразительный спектр цветов демонстрируют преподаватели этой академии!
       - Да,- все же смогла спокойно ответить она,- еще вопросы?
       - Что нужно сделать, чтобы вы меня, наконец, исключили ? Хотите, я кого-нибудь убью?- с отчаянием, которое явно было слышно в моем голосе, спросила я.
       - Хочу. Убей себя. А исключить я тебя не могу, к своему огромному сожалению. Мне придется наблюдать твою противную физиономию, пока ты не сдашь выпускные экзамены
       -Что-то вы сожалеете много,- улыбнулась я. Дона постояла, молча прожигая меня взглядом. Вдруг на ее губах появилась странная улыбка, заставившая половину моих сокурсников сползти под парты. Все так же молча она кивнула своим мыслям и быстрым шагом вышла за дверь аудитории.
       - Только мне эта кикимора кажется странной?- шепотом спросила Изи, выглядывая из-под парты, куда я спрятала ее в самом начале занятия.
       - Нет, я уверена, что это заметили и другие,- покачала я головой. Господин Руф, не сказав нам ни слова, лег на свою, если верить сведениям верблюда, кровать и спрятался с головой под одеяло. Подозреваю, что он таким образом пытался скрыть румянец, который до сих пор горел на его щеках. Но объявлять об этом во всеуслышание я не стала. Нет, дело не в совести. Ее у меня вовсе никогда не было. Просто, мне стала его жалко. Да, чувство сострадания к несчастным мне не так уж чуждо! Я же не чистокровная демоница. Этот день пролетел довольно-таки быстро. Преподаватели спали, ученики отдыхали, а Дона больше не выходила из своего кабинета.
      
       ***
       Прошла неделя со дня моего прихода в академию. Дона все это время пряталась в своем кабинете, заставляя меня чувствовать себя не менее великим злодеем, чем папа в далеком прошлом. Да-да. Мой.отец раньше был настоящим злодеем. А мама пользовалась славой истинной стервы. Пока не забеременела. Изиана часто шутит по этому поводу. Говорит, что все злодейство моих родителей передалось мне.
       Но вернусь к ректору. Дона не заходила в аудиторию, где проходили наши занятия, и всеми силами старалась избегать столкновений со мной в столовой. Моя самооценка росла в геометрической прогрессии, пока не достигла настолько огромных размеров, что я сама решила наведаться в кабинет ректора. А может быть, я от скуки вломилась в святая святых "Академии Без Правил", открыв дверь ударом ноги? Или сказались мамины гены известной на все королевство авантюристки? Думаю, на мое поведение повлиял каждый из факторов.
       - Что ты задумала, перечница старая?
       - Пирс, вышла из кабинета!
       - Спешу и падаю! Слушай сюда, кикимора болотная, если ты задумала что-то, что мне не понравится, я отправлю тебя на границу с русалками, пусть тебя там водяной своей пятисотой женой сделает!
       - Угрожаешь?- как-то не по-доброму протянула она. А я угрожала! И имела право! Ну, вот не поверю я, что так просто сумела запугать злодейку со стажем.
       - Представь себе, такое тоже возможно! Итак, что ты задумала?
       - Держи,- усмехнулась она, протягивая мне какую-то бумажку. Идеальным каллиграфическим почерком на белом листе бумаги были выведены следующие слова: "В связи с отвратным поведением и полным отсутствием дисциплины студентка первого курса факультета вредительства - Диана Пирс - переводится на пятый курс факультета великого зла. Студентку надлежит подготовить к выпускному экзамену, чем займется лучший студент пятого курса факультета великого зла Рург Денилл. Решение принято ректором Академии Без Правил- Доной Кларк, в заверение другими лицами не нуждается. После прочтения документ самоуничтожиться" Листок вспыхнул ярким пламенем и в пару мгновений сгорел дотла, оставив от себя лишь горку пепла на мягком ковре ручной работы.
       - Выпускной экзамен у старшего курса злодеев через неделю!- взревела я. Знала, что эта каракатица мне свинью подложит, но о том, что эта свинья еще и аромат гадкий иметь будет, я даже подумать не могла!
       - Да? Вот это сюрприз! Что же это получается? Ты здесь пробудешь всего неделю, после чего либо перейдешь на вольные хлеба великого злодея, либо будешь с позором исключена! Какой поворот! Даже я такого не ожидала! Что же тебе теперь делать, Дианочка?
       - Вы ведь не хотели мне показывать эту бумагу сегодня, да?
       - Да я как-то запамятовала об этом приказе. Такое бывает. Склероз в моем возрасте - норма, не так ли, Дианочка? Нимфа моя демоническая, ты же не думаешь, что я все подстроила специально?- притворно ахнула она в ответ.
       - Вы правы, у нас с вами осталась всего неделя, после чего мы простимся. Поэтому я очень, слышите? Очень постараюсь, чтобы эта неделя вам запомнилась на всю оставшуюся жизнь, госпожа Кларк,- зря она разбудила во мне жажду крови. Ох, как зря! Я ж теперь ее со свету сживу. Вот только мне еще к экзаменам готовиться нужно.
       - Рурга сама предупреди,- усмехнулась она. Я молча бросила на нее один из своих лучших убивающих взглядов и, резко развернувшись, гордо удалилась из ненавистного кабинета.
       - Изиана, кто такой Рург Денилл?- зная, что у Изабель есть информация на всех студентов АБП, спросила я
       - Он учится на пятом курсе факультета злодеев, а что?
       - Меня к нему на курс перевели. И что мне теперь делать? Подойти к Рургу, встать в позу "руки в боки" и сказать: "Привет, я дочь Светлого Властелина, ты мне будешь помогать готовиться к экзаменам, потому что наш ректор - старая недовольная жизнью, брошенная моим отцом и опозоренная моей матерью женщина, не желающая и дальше наблюдать мое, несомненно, красивое и идеально симметричное лицо в своем дворце ужаса и уродства!"
       - Хи-хи, а что? Неплохо, по-моему,- тихонько хихикнула феечка в кулачок,- а может, не будем обращаться к нему? Боюсь, пошлет он нас к твоей демонической бабушке.
       - Пусть только попробует! Но мне, если честно, не хочется обращаться к кому-то за помощью. Тем более, к злодею, которого выбрала Дона - горгона
       - Снова твои земные штучки? Какой смысл обзывать людей словами, которые никто не понимает?
       - Так я выгляжу умнее, чем те, кого я оскорбляю. Между прочим, земная литература намного интереснее нашей. Там и злодеи изобретательнее, и герои сильнее. С бывшим Светлым Властелином даже бороться скучно было. Папа его невесту у нас в подвале уже лет двести держит. Она там заждалась вся, извелась, все думает, что за ней жених придет, нас всех одним ударом меча разрубит, и они уйдут в закат, провожаемые догорающей Обителью Тьмы, которая уже давно стала Обителью Света. Немного мрачноватой, но это сути не меняет.
       - Ты смеешься, а девушка там двести лет сидит. В сыром и темном подвале!- укорила меня Изи в бессердечности
       - Во-первых, у нас в подвале условия лучше, чем в их старой Обители Света. Во-вторых, кто виноват, что прежний Светлый Властелин был трусом? Так что не надо обвинять моих родителей в жестокости. По сравнению с тем "героем" они- божьи одуванчики"
       - Кто такие божьи одуванчики?- спросила Изи. На переносице у феи образовалась забавная морщинка. Изиана часто морщила носик и строила разные рожицы, подражая кому-либо. Пока мы дошли до комнаты, я рассказала подруге все, что знала о выражении "божий одуванчик".
      
       ***
      
       Следующая неделя прошла в быстром темпе. Днем я готовилась к экзаменам, а ночью придумывала разные диверсии для Доны. Она стала жертвой многих земных шуток и розыгрышей.
       Попросив у зельеваров помощи, я приготовила клей. Очень долго Дона кричала на всю Академию, что откусит мне голову, как только сумеет оторвать многострадальное мягкое место от своего кресла. Почему многострадальное? А я попросила папу прислать мне упаковку кнопок. Естественно, сказала, что это нужно для учебы. Ну, что было дальше, догадайтесь сами.
       Дни напролет я зубрила заклинания, заучивала теорию зла и строила из себя паиньку. Каждое утро у меня начиналось с ворчания Изи, которая старательно приводила меня в человекообразный вид. Затем она заставляла меня идти в столовую, после чего я приходила в комнату и садилась за учебники. История зла, основы зельеварения и некромантии, диверсионная деятельность, глобальное мышление и многие другие учебники были прочитаны мной за эти семь дней. Я выучила более сотни заклинаний, особенности их применения и последствия.
       То, что мы злодеи, совсем не означает, что мы никогда не задумываемся о последствиях своих действий. Можно ведь совершить злодеяние, которе убьет и тебя и твоих близких.
       Я выбивалась из сил, выцарапывая в своей памяти многочисленные формулы. Грела только мысль о том, что через пару часов я увижу результаты своих ночных стараний.
       На третий день, вновь подбив зельеваров, а теперь еще и некромантов на сомнительное предприятие, я изготовила порцию сильнейшего приворотного зелья. Нет, я не стала привораживать к себе Дону. Это слишком просто. Я приворожила к Доне... Ага, двадцать пять умертвий! Гениально, да? Видели бы вы лицо Доны, когда влюбленный зомби зашел в ее кабинет, предварительно обойдя защиту Академии. Ну, а когда умертвие полезло целоваться к нашему обажаемому ректору, в академии стоял такой гвалт, столько криков прокатилось по этажам здания, столько смеха лилось по коридорам АБП, что от шума заложило уши. Я рыдала, задыхаясь в приступах смеха, пока Дона бегала по лестнице, пытаясь скрыться от ходячих мертвецов, вдруг воспылавших яростной страстью и неземной любовью.
       Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Время на подготовку к экзаменам - не исключение. Прошла неделя, и вот я стою на полигоне и готовлюсь демонстрировать делегации, возглавляемой моим отцом, заклинание "объятия ужаса". Применять "объятия" с использованием магии нимф - чистой воды авантюра. Никак иначе назвать это я не могу.
       - Ну, что вы нам продемонстрируете, уважаемая Диана Пирс?
       - Пап, может, хватит? Или ты думаешь, что есть смысл продолжать дальше скрывать мою настоящую фамилию?
       - Госпожа Пирс, отвечайте на поставленный вопрос,- строго ответил папа. Но я-то знаю, какой он на самом деле!
       - "Объятия ужаса",- провокационно улыбнулась я. Отец проверил, не вернулась ли ко мне магия. Когда понял, что демонической магии во мне не больше, чем в Изиане, озадаченно нахмурился. Я гордо вскинула подбородок.
       - Приступайте,- наконец, дал он дозволение
       Я улыбнулась, присев в шуточном реверансе, и приступила. Закрываю глаза. Раз: собираю энергию со всего живого, что меня окружает. Как и учила мама, по чуть-чуть с каждого цветочка, чтобы не убить. Два: пропускаю эту энергию через себя. Три: расщепляю на пять потоков. Четыре: пять змей обвиваются вокруг экзаменаторов. Пять: змеи заглядывают в их глаза, вытаскивая из души каждого из них самые сокровенные страхи.
       Господин Крок боится, что мой отец узнает о его грязных делишках. Он давно проводит манипуляции с деньгами нашей казны, о чем папа, естественно, знает.
       Госпожа Лин страшится, что кто-нибудь узнает о ее пристрастии помогать животным и бедным людям. Темную эльфийку ведь засмеют за это.
       Господин Нер не хочет состариться в одиночестве. Пф, поздно! Раньше об этом думать надо было.
       Дона Кларк... Она боится, что я сдам на "4" или "4,5" и ей придется прожить со мной в одних стенах еще год. А я и не знала, что такой вариант развития событий возможен.
       Папа. Папа не боится ничего. Или я неправа? Ну-ка, а если заглянуть глубже? Вот он, родимый! Его страх... Папа боится только одного. Он боится, что мои эксперименты с магией когда-нибудь приведут к плачевным последствиям. То есть, я - его страх?
       - Ршах!- приказала своим змейкам. В один миг они метнулись ко мне и вошли в мою грудную клетку, причиняя легкую боль. Вновь пропустила энергию через себя и вернула ее уже чистой. Пусть цветочки растут. Они мне ничего не сделали.
       - Десять,- выдохнул господин Крок. Госпожа Лин молча кивнула.
       - Я бы поставила девять, но сегодня у меня хорошее настроение. Поэтому ставлю десятку,- решила немного повредничать Дона. Я лишь усмехнулась в ответ.
       - Твердая десятка,- кивнул папа,- и я возвращаю тебе твою магию.
       - Вы уверены, Ваше Величество?
       - Не ёрничай! Сказал, что верну, значит, уверен.
       - Вот и хорошо. Я сдала?
       - Да,- сморщилась Дона. Я вспомнила про лимон, и на голову кикиморы вновь свалился желтый плод.
       - Тогда мне пора. Метелка,- свистнула я. По возвращении в свою комнату, я увидела все ту же блондинку. Она сидела на моей кровати, скрестив ноги.
       - Слушай, ты надоела. Какого черта ты постоянно сюда заходишь? Тебе жить надоело, златовласка?- всерьез разозлилась я.
       - Глупая ты, Диана. До сих пор не поняла, кто я?
       - Нет. Не поняла.И кто же ты?
       - А если ты хорошенько пораскинешь мозгами?
       - Я понятия не имею, кто ты!
       - Глупая, глупая Ди. Я- твоя Совесть,- улыбнулась она. Я издевательски рассмеялась ей в лицо
       - Что за бред, златовласка?!
       - У каждого человека есть то, что останавливает его от определенных поступков. Это и есть совесть. Так как ты не прислушивалась ко мне, мне пришлось принять материальную форму . Теперь понятно?- как ребенку объяснила она. Я молча уставилась на нее, пытаясь разглядеть признаки душевной болезни. Кроме доброй улыбки, мне ничего обнаружить не удалось.
       - И зачем ты мне нужна?
       - Уже не нужна. Но я была нужна тебе, чтобы осознать, что ты не чистое зло. В тебе есть и доброе.
       - Я чистое зло. Каждый день ванну принимаю.
       - Очень смешно. Подумай сама. Первый раз, увидев меня, ты даже не спросила, кто я. Во второй раз ты тоже не интересовалась тем, кто залезает в твою комнату - просто вышвыривала меня и мои вещи в окно. А в третий раз ты спросила. Почти вежливо.
       - Банальное любопытство
       - А почему ты не рассказала отцу, что Дона его до сих пор любит? Почему не опозорила ее?
       - Мне было лень,- пожала я плечами. Да, Дона до сих пор сохнет по моему папе. Это я поняла, когда покопалась в ее темной душонке
       - Хорошо, а почему ты взяла всю вину на себя, когда Дона начала расследовать инцедент с приворотным зельем?
       - Потому что я была виновата. Какого черта должны были наказать тех, кто не виноват?
       - А знаешь, как это называется?
       - Ну, и как же?
       - Совесть. То есть я.
       - Пф, где ж ты тогда шлялась столько лет?
       - Какая же ты глупая. Говорю ведь, в тебе я была! Только ты меня не слышала, но теперь я всегда буду рядом. И мы все будем делать вместе. Как думаешь, госпоже Ли нужна помощь с животными?
       - Эй-эй-эй, по-легче! Я выпускница факультета великих злодеев, между прочим! Я не могу творить добро! Мне по статусу не положено!
       - Ну, и что? Разве не ты предпочитаешь посылать к чертям все правила и делать так, как хочется?- спросила Совесть, хитро сощурившись. А ведь права ведь, кукла блондинистая!
       -Ненавижу светловолосых!
       - И пигалиц, я знаю,- улыбнулась она.
       - Я подумаю над твоим предложением, но ничего не обещаю!
       - Ты ведь все уже решила, да, Ди?
       - Да...
       КОНЕЦ

    42


    Frostmage Пр: Обратный эффект   39k   Оценка:8.29*23   "Рассказ" Фэнтези


       Девушка осторожно ступила на арену. Неуверенными, короткими шагами, будто проверяла на плотность песок впереди.
       Медленно прошла к центру. Остановилась, вытянула руку над столом, чуть правее камня. "Боится, что ли? - подумал Тойон. - Раньше надо было думать, сейчас чего медлить?"
       Он сидел в третьем ряду каменного амфитеатра, чуть ниже настоящих преподавателей. Впервые смотрел с этого ракурса, в прошлый раз сам метался по горячему песку. На трибунах было комфортно, испытуемая наблюдателей не видела. И все-таки Тойону было неуютно, что она оказалась девушкой. Он предпочел бы видеть на арене мужчину, особенно, если тот Испытания провалит и станет добычей для хищников. Наблюдатели никогда не вмешиваются в события, разворачивающиеся на Арене.
       Девушка внизу, наконец, нащупала камень Трансформации и крепко сжала в кулаке. Преподаватель Кинц, ответственный смотритель на Испытаниях, перевернул большие песочные часы. Крупинки тонкой светлой струйкой потекли вниз.
       Пять минут.
       У нее есть ровно пять минут, чтобы испытать Силу. Подготовиться, попробовать провести первые в своей жизни магические преобразования. Призвать стихию или изменить рельеф арены. А потом выпустят тигров.
       Тойон, помнится, за эти пять минут успел вызвать пламя на одной половине песчаного круга. Оставшийся песок, к его удивлению, замерз и покрылся серебристой коркой пористого наста. Сработал закон обратного действия, так называемая "обратка" о которой Тойон до поступления в Академию имел весьма смутное представление.
       Потом всё началось. Тойон скользил по льду и пытался отпугивать зверей огнем. Стихия подчинялась плохо, после Испытаний медики добрый час лечили обмороженные ступни и обгоревшие руки.
       Девушка же просто стояла в центре арены. Прижала к груди кулак с бесценным камнем и слегка наклонила голову - прислушивалась. Кажется, глаза были закрыты - Тойон плохо видел её лицо с трибун.
       Преподаватели сзади шелестели, перешептывались. Сдержанно удивлялись поведению девушки, строили догадки насчет предполагаемой стратегии боя. Последние песчинки покидали верхний сосуд, смотритель поднялся в нетерпении - высокий, нескладный, туго перетянутый в пояснице широким поясом. Верхняя чаша опустела, Кинц подал знак загонщикам.
       Со скрежетом распахнулись массивные ворота, тигры выбежали на арену. Голодные, злые. Три пары хищных глаз скрестились в одной точке, на хрупкой фигуре в центре. Тигрица грациозно потянулась в предвкушении.
       И опять - ни грома, ни пламени.
       Девушка все так же медленно подняла к лицу камень Трансформации, а звери вдруг заскулили коротко, закружились в хаотичном болезненном танце. Мощные лапы поднимали пыльные тучи, тигр с тигрицей столкнулись и ощерились друг на друга.
       А девушка стояла на месте, и сыпался песок, отмеряющий время испытания. Дважды тигры подошли близко к человеку, и дважды она лишь уклонилась. Пара миниатюрных шажков, чтобы траектории не скрестились, ни единого лишнего метра.
       Тойон и не заметил, как Кинц снова перевернул песочные часы и подал загонщикам новый знак. Три льва ворвались на арену, девушка снова подняла камень Трансформации к лицу.
       Уже шестеро громадных зверей метались по горячему песку, а девушка все так же стояла в центре. Прижимала к груди руки с камнем и размеренно, словно танцуя, уклонялась от потерявших разум хищников.
       Тойон наклонился вперед, силясь понять, что же происходит. Насекомые? Не может быть, это магия совсем другого уровня, недоступного новичкам. Да и была бы мощная обратка, а здесь - ничего.
       - Неплохо, - прокомментировала Амара, преподаватель физиологических трансформаций. - Звери слепы. И лишены всех органов осязания.
       - Точно! - хлопнул себя по колену Тойон. - А девушка сейчас вовсю наслаждается многократно усиленным восприятием.
       Как же он сам не подумал о таком элементарном решении? Слишком неожиданный ход для новичка. Обычно все призывают стихию - огонь, лед, землетрясения - то, с чем ассоциируются легендарные маги.
       Когда часы перевернулись в третий раз, на противоположной стороне арены открылись ворота. Девушка прошла к выходу все так же легко и грациозно. Будто и не было на пути ядовитых луж и смертоносных копий. Усиленное восприятие.
       - Господа, представление окончено, - скрипучим голосом сказал смотритель Кинц, когда тяжелые ворота захлопнулись. - Инструктор Тойон, поступившая зачислена в вашу группу. Зайдите к лекарям и заберите её через полчаса.
       Львы на арене, наконец, прекратили свой хаотичный бег и теперь раздраженно смотрели на тигров.
      
      
       ***
      
      
       Дверь Лечебницы была закрыта. "Что они делают? - удивился Тойон. - Девушка же ни царапины не получила". Инструктор распахнул дверь и тут же натолкнулся на взгляд.
       Будто девушка только открыла глаза после длинного сна, и теперь пытается сфокусироваться хоть на чем-то. Ищет точку отсчета для новой системы координат в развернувшейся реальности.
       Под глазами у нее были огромные синяки, на руках выделялось несколько иссиня-бурых пятен.
       Лекарь сидел в хорошо освещенном углу залы и довольно вытирал руки. Как после сложнейшего оперативного вмешательства. Тойон посмотрел вопросительно и поймал легкий кивок - "Позже".
       - Поздравляю вас с успешным поступлением в Академию Стражи, - с заученной торжественностью обратился он к девушке. - Я - инструктор Тойон, буду вашим куратором на протяжении первого курса обучения. А вы?
       - Эсхит, - сказала девушка.
       Ни титулов, ни Ордена - а как же еще? В стражу идут только те, для кого Академия - единственный шанс получить камень Трансформации, стать магом.
       Необычный у неё взгляд. Смотрит прямо в глаза, и нет в этом ни кокетства, ни вызова. Только уверенность и любопытство. Красивая девушка.
       - Вы отлично справились с Испытанием.
       - Спасибо, - пожала плечами ученица.
       - Эсхит, - повторил Тойон и протянул типовой амулет стражника в форме щита. - Это камень Трансформации. Вы имеете право носить и использовать амулет только пока находитесь на службе, он является собственностью Академии. При первом же нарушении кодекса амулет будет изъят.
       - Я не знакома с кодексом, - сообщила девушка и надела талисман на шею.
       Тойон извлек из складок мантии объемный том и звучно хлопнул ладонью по обложке. В солнечном свете взметнулся флуоресцирующий столб пыли.
       - Первый курс обучения для поступивших начинается через две недели. Вам следует выучить основные положения. На форзаце учебника вы найдете схему расположения основных корпусов в Академии. Вас ожидают в женском крыле второй дозорной башни.
       - Хорошо, - Эсхит снова измерила инструктора взглядом.
       Поднялась, как-то странно вытянув вперед руку. Усмехнулась, стремительно вышла и захлопнула за собой дверь.
       Тойон выдохнул. Форменное официальное приветствие давалось с трудом. Возможно, с непривычки - для бывшего стража-исполнителя это был первый раз в должности куратора.
       Он повернулся к лекарю. Одна из новых обязанностей - оценка последствий Испытания. Знакомство с возможностями и слабыми сторонами поступившего ученика.
       - Ей требовалась помощь? - уточнил Тойон.
       - Еще какая, - добродушно кивнул лекарь.
       Тойон лекаря опасался. Рыжебородый одинокий дядюшка посвятил врачеванию всю свою жизнь. Сложные раны, разрывы внутренних органов и запущенные случаи магического помешательства лекарь обожал. Расцветал оранжевыми сполохами веснушек, улыбался и напевал, выполняя сложнейшие магические трансформации энергии. Дважды спасал жизнь самому Тойону, лечил чудовищные ранения.
       А вот в дни затишья, когда на неделю приходилось несколько обращений с вульгарным насморком - лекарь метал молнии. Тогда здоровые люди старались обходить лечебницу стороной, чтобы не попасть под горячую руку и не превратиться в восхитительный "сложный случай".
       Сейчас лекарь был доволен, а Тойон не мог понять причину.
       - Твоя девчонка была слепа! - объявил рыжебородый маг. - Совсем. Как крот. Последние пять лет. А на арене она не делала ничего особенного - просто вернула себе зрение, а по зверям ударила неконтролируемая обратка. Так что имей в виду.
       - Спасибо, - сказал Тойон, но лекарь еще не закончил.
       - Я все вылечил, хотя было непросто - она же ничего не понимает еще. Использует амулет чтобы видеть, а у меня глаза отказывают от обратного эффекта. Но ничего, и не таким помогал.
       И сценически улыбнулся. Как фокусник после удачного номера. Когда кролик в правой руке жив, а в шляпе - кровавое месиво.
      
      
       ***
      
      
       В аудитории было просторно и холодно. И пахло странно. Не свежестью, не затхлостью - отсутствием запахов. Пустотой.
       Той пустотой, что заполняла древние камни, когда из них еще не была сложена башня. Той пустотой, что написана на нотном листе, когда музыкант еще не сочинил песню. Той пустотой, что хранится в подвалах разрушенных замков, над которыми витает родовое проклятье.
       Под высоким сводчатым потолком грозовой тучей скопился сумрак, решетчатые тусклые окна пропускали лишь разреженный серый свет. Это была главная аудитория центрального корпуса, выстроенная из породы, окружавшей камни Трансформации. Постоянно и внушительно напоминающая будущим стражам об их единственном предназначении.
       Профессор Хийтан хмуро стоял перед кафедрой. Ни единым взглядом не одарил входящих студентов. Слушал пустоту, слился с ней, будто перепутал аудиторию с фамильным склепом.
       Разговоры сразу стихли, сменились тихим шелестом потрепанных библиотечных учебников.
       - Огонь и лед, - без вступления, глубоким низким голосом произнес преподаватель Хийтан.
       - Лёд, лёд, лёд, - угрожающе повторил с высоты сумрак.
       Хийтан широко развёл руки. Коснулся противоположных краев массивной дубовой кафедры. На указательном пальце правой руки загорелся огонь. От левой руки поползла изморось, и лопнула посередине с сухим холодным треском.
       - Движение и статика.
       - Тика, тика, - повторил сумрак.
       Хийтан поднял вверх правую руку - и неожиданный порыв ветра взвился вокруг преподавателя. Взметнул полы тяжелой форменной мантии, перелистнул страницы древнего фолианта на стеллаже позади.
       А на студенческих скамьях, поднимающихся амфитеатром к высокому потолку, воцарилась странная тишина. Эсхит вдруг почувствовала неестественную тяжесть в теле; даже дышать было трудно, поднять руку - невозможно.
       - Болезнь и здравие.
       - Вие, вие, - скорбно подвыли своды.
       - Здесь - сложнее всего. Мы не умеем контролировать обратный эффект магии, направленной против живого существа. Пострадать может любой - противник, союзник. Чем дальше откатится обратка, тем страшнее будут последствия.
       Хийтан вдруг выхватил из складок мантии тонкий нож с инкрустированной рукоятью, в два стремительных шага преодолел расстояние между кафедрой и первым рядом. Без предупреждения чиркнул лезвием руку Турана, смешливого голубоглазого паренька.
       Туран ойкнул. Эсхит с молчаливым любопытством уставилась на руку соседа. Густые капли крови прочертили след на светлой коже. С тихим шелестом поднимались студенты с задних парт - посмотреть, что происходит.
       Хийтан прикоснулся указательным пальцем к руке Турана. И поврежденные края вдруг сомкнулись, застыла кровь на гладкой коже.
       - У кого? - спросил профессор. На руке Эсхит проступил длинный порез, в два раза больше чем у Турана, кровь побежала быстрыми ручейками.
       Хийтан бросил девушке бинт.
       - Я не буду это лечить. Потому что если исправлю вашу рану - по закону обратной силы кто-то получит еще большую. Это закон, непреложный, как тяготение. Причина, по которой вы всегда должны учитывать и просчитывать последствия любого магического действия и минимизировать вред. Чем отдаленней проявляется обратный эффект - тем он мощнее. Повезло, что ударило по ближайшей соседке.
       По рядам пролетел шелест.
       - Поэтому использовать неконтролируемую магию, направленную на биологические объекты, запрещено даже в критических ситуациях, - продолжил преподаватель. - Впереди у вас три учебных года. Вы научитесь боевым заклинаниям с регулируемым откликом. Я расскажу, как добиться эффективной трансформации с минимальным обратным эффектом.
       Хийтан снова развел руки, и на правом пальце снова вспыхнул огонь. Только на этот раз ореол льда вокруг левого пальца был меньше наперстка. Эсхит пришлось наклониться, чтобы разглядеть голубоватую пленку.
       - Мои коллеги научат вас нелинейным трансформациям, вызывающим не антагонистический отклик.
       На правом пальце вспыхнул огонь, а вокруг левой руки взметнулся короткий, но яростный вихрь.
       - Но если вы усвоите материал плохо... Если в бою не найдете заклинания с безвредным обратным эффектом - тогда вы должны проиграть. Умереть! Сложить руки и не применять магию! Это понятно?
       Сложные звуки длинной речи слились в угрожающее гудение под мрачными сводами.
       - Мереть! нет, нет, - возмутилось эхо.
       Эсхит криво усмехнулась. Она вышла из аудитории первой, рассохшиеся ступени жалобно скрипели в такт шагам.
       После занятия голубоглазый Туран подбежал к девушке, неловко прикоснулся к бинту.
       - Он чокнутый! - кивнул в сторону аудитории. - Болит?
       - Все в порядке, - пожала плечами Эсхит. - Довольно убедительный фокус.
       - Почему фокус? - удивился Туран. - Это же физический закон.
       - Да ладно тебе... Просто демонстрация, чтобы мы соблюдали кодекс.
      
      
       ***
      
      
       На улице светило солнце. Заливало внутренний двор, отражалось в разноцветных витражах сторожевых башен. Сквозь брусчатку кое-где пробивались упрямые зеленые ростки. Цвела жизнь, а в тренировочном зале учились нести смерть.
       Работать с мишенями новички уже закончили, разбились на пары и сошлись в рукопашной. Им не было дела до весны, в глазах горел азарт.
       Тойон почти физически чувствовал, как сокращаются сухие изящные мышцы в теле ученицы. От пальцев на ногах и до заключительного импульса в кулаке, стремительного удара.
       - Ближний бой - это основной метод борьбы. Все дистанционные атаки вы можете отразить магическим щитом, - говорил инструктор. - Но те, кто приходит за камнями Трансформации, магией владеют редко. Один-два мага на всю армию, чтобы преодолеть стены. А дальше - рукопашная. Вы должны быть готовы к сражению лицом к лицу.
       Тойон любил эту работу, уважал эстетику ближнего боя, умел ценить напор и потенциал молодых стражей. Эсхит была особенно хороша в тренировочном бою, поэтому инструктор часто выбирал её в партнеры. Не по-женски жестоко и решительно сражалась даже в ограниченных условиях. Запрет на использование любых внешних заклинаний, концентрация на магической четкости и силе удара. Эсхит отдавалась бою целиком, и Тойон невольно любовался дикой пляской сражения. Девушка чувствовала свою мускулатуру, великолепно владела балансом и равновесием.
       И вдруг - нанесла сокрушительный удар, Тойон едва успел отшатнуться. Моментально развернул ученицу к стене, сжал хрупкие запястья.
       - Откуда взяла силу?
       И понял, не дожидаясь ответа. Рядом беспомощно корчился Лейзинар, великолепный и очень дисциплинированный боец из соседней тренировочной пары. Девятый сын аристократического рода, владеющего только семью амулетами - на двоих младших сыновей магических камней не хватило.
       - Сколько нужно повторять, - разъяренно сказал Тойон, - нельзя использовать силу с внешним обратным эффектом. Учитесь брать ресурсы внутри себя.
       - У меня не осталось. Я бы проиграла, - ответила ученица. - Ведь бывает, что закон обратного действия не срабатывает.
       - Нет! - Тойон с трудом сдержал захлестнувшую злость. - Если обратки нет в области видимости - значит, эффект проявился дальше. С убийственной силой. Недаром же в Кодексе прописан запрет на использование заклинаний с обратной силой, превышающей радиус в сто метров. Нельзя использовать такие заклинания, даже в случае смертельной угрозы.
       Эсхит нарушала основное правило уже не в первый раз. И снова сделала недоуменно-невинные глаза, как будто искренне рассчитывала - отступление сойдет с рук, обратка не ударит.
       - Если такое повторится еще раз, - процедил сквозь зубы Тойон, - доложу в ректорат.
       Он отвернулся. Перед глазами снова, как в тот день, появились мертвые, надломленные тела мужчины и женщины. На свежескошенной траве в идеальной деревне Виерса, которую вдруг обошли стороной неурожаи, чума и падучая у скота.
       Односельчане их называли хозяевами. А еще - Навель. В честь чудодейственной травы, врачующей любые раны. Всего за месяц пара молодых магов приобрела почтение и обожание всей деревни.
       Здесь пахло жизнью, и солнце светило так ярко, что казалось, все окружающие трагедии - только сон и наваждение.
       Они нашли камень Трансформации случайно. Так иногда бывает - странствующий маг умер, истощенное заклинаниями тело рассыпалось в прах, и амулет с камнем остался лежать на обочине. Говорят, что женщина была при смерти из-за тяжелой лихорадки, и мужчина нес ее в родную деревню - умирать.
       Тогда будущий хозяин Навель преступил Закон в первый раз. В Виерсу гости прибыли здоровыми и полными сил. Кто-то умер в лесу в тот день, чтобы окупить жизнь женщины, но новоявленные маги об этом так и не узнали.
       Деревенские боготворили прибывшую чету. Хозяйка Навель лечила всё и всех - возвращала былую бодрость немощным старикам, врачевала мокрый кашель у младенцев из влажных хижин у болота. Хозяин Навель отгонял падучую у скота, возвращал радость тем, кого окутала серым саваном смертная тоска.
       А в окрестных деревнях начался мор. За излеченную лихорадку у взрослого мужчины в деревне Виерса по соседству умирали дети. За поднятую на ноги скотину - расплачивалось жизнями стадо. За проросшее после неожиданных заморозков зерно - поникли урожаи на всех окрестных полях.
       А в Виерсе пировали. Конечно, доходили слухи. Пару раз забредали озлобленные, истощавшие и больные странники. Хозяева лечили всех без разбора. Местные жители угощали гостей сполна, собирали полные котомки снеди, и благодарили богов за то, что несчастья обошли их стороной.
       В народе про закон Трансформации и эффект обратной силы знают мало. Поэтому Хозяев Навель винили просто так, без оснований и временных совпадений. Из горькой зависти и ненависти к счастью на фоне чужого горя.
       До Академии слух дошел поздно. Уже больше года миновало, много бед успели натворить хозяева. Достаточно для вынесения смертного приговора. А уж знали они, за что наказаны, или нет - к тому времени было неважно. Даже после смерти казненные держались за руки - и в последней хватке сжимали камень Трансформации между ладоней.
      
      
       ***
      
      
       Новичков допустили до курса физиологических трансформаций только через два месяца общих занятий. Эсхит ждала этого момента с нетерпением.
       Амулет жег ей грудь. На вводных занятиях преимущественно рассказывали о том, чего делать нельзя - использовать заклинания с дальним радиусом действия, с плохо рассчитанным обратным эффектом, и так далее, и опять по кругу.
       На практических занятиях с инструктором Тойоном, курирующим их группу, непрерывно занимались ближним боем. Результаты каждой тренировки отражались в турнирной таблице. Но за счет бесконечных ограничений Эсхит никак не могла добиться лидерства, и её имя держалось в середине списка. Более крепкие и лучше физически подготовленные юноши запросто выигрывали схватку врукопашную у хрупкой девушки.
       И вот, наконец, трансформации. Магия, легальное использование амулета - то, ради чего люди бросают семьи и становятся пожизненными стражами. Преподаватель Амара - сухопарая женщина неопределенного возраста, похожая на жрицу-затворницу - на своих курсах учила использовать силу.
       - Физиологические трансформации позволяют извлекать ресурсы для магических действий из собственного тела. Это самый эффективный источник за счет максимальной приближенности к заклинателю.
       Голос звучал гулко. Окна в аудитории находились почти вровень с землей, сквозь тусклые стекла виднелся одинокий колючий сорняк. Раскачивался на ветру в такт лекции, постукивал по раме.
       Амара рассказывала - вдохновенно, почти ритуальным речитативом - как избавиться от эффекта возникновения антагонистического обратного эффекта. Как преобразовывать ресурсы и возможности собственного тела. Увеличить силу за счет минимизации восприятия.
       - Мы тратим много энергии на распознание оттенков - красный, бордовый, алый. Иногда, чтобы увидеть врага - достаточно черно-белой гаммы. Эффект обратного действия трансформируем в скорость с применением центрического уравнения восемь дробь один. А затем - стандартный алгоритм: Ввести себя в состояние транса - запретить распознавание полутонов - преобразовать высвободившиеся ресурсы в скорость. Записали?
       Студенты писали, молча, только перья скрипели. Решали уравнения, по сотне примеров на каждое - до отстраненного автоматизма и ювелирной точности. В прохладной затхлости цокольного этажа работать было хорошо, под тяжелыми сводами мрачного строения не осталось места для веселья и шалостей.
       На практическом занятии Амара предложила студентам увеличить скорость движения за счет отключения восприятия цвета. Во внутреннем дворе был устроен небольшой, но очень хитрый лабиринт. Задача - элементарная. Пройти раньше всех.
       Лабиринт - огромный, каркас из свежего бруса, стены на любой вкус. Тонкая серебристая паутина на входе, липкая янтарная дуга ниже человеческого роста, жестяные ограничители снаружи. Придется остерегаться, местами передвигаться ползком.
       Эсхит вытянула руки с гипнотическим медальоном, симметрично раскачала блестящий овал. Зрение затуманивалось с уменьшением амплитуды, и когда артефакт замер в точке равновесия, мир исчез.
       Девушка положила ладони на глаза. Досчитала до семнадцати, согласно типовому уравнению. Подняла веки на три счета.
       Цвета пропали. Мир стал бесцветным, серовато-черным, как на старой гравюре. Очертания лабиринта - по-прежнему отчетливые, ясные. Что такое потеря цвета для человека, который пять лет был полностью лишен зрения? Эсхит видела достаточно, чтобы бежать. И чувствовала восхитительную легкость от высвобожденной энергии.
       Она побежала.
       Друзья и соперники остались далеко позади. Надменный Лейзинар успел преодолеть только один поворот, когда Эсхит уже покинула пределы лабиринта и с преувеличенной грацией склонилась в реверансе перед преподавателем.
       - Неплохо, - напевно прокомментировала Амара. - Вы прошли жестокую школу жизни, но, без сомнения - это сыграло вам на руку. Имеете все шансы стать одной из лучших стражей.
       На последней фразе из лабиринта вышел Туран. Расцвел, словно похвала относилась к нему, неловко хлопнул по плечу:
       - Тебе идет черно-белая гамма.
      
      
       ***
      
      
       С тех пор Эсхит правил не нарушала. Тренировалась наравне с мужчинами и часто выигрывала. Быстро поднялась на верхние строчки турнирной таблицы, завоевала восхищение однокурсников, переходящее в легкую влюбленность.
       Тойон не раз ловил себя на мысли, что её напускная дисциплинированность - всего лишь отсутствие повода нарушить Кодекс. Как куратор, он отвечал за этическое ориентирование учеников.
       "У меня есть своя цель здесь", - проговорилась однажды Эсхит, и Тойон заставил её неделю драить полы в уборных без применения магии. У стража не может быть своих целей и планов - он орудие, инструмент на защите запасов камней Трансформации.
       С тех пор инструктор периодически оставлял девушку после занятий - и всегда с одним и тем же результатом. Она безупречно цитировала основные положения Кодекса, и на все сложные вопросы отвечала заученными фразами.
       Но Тойон не знал - насколько она верит в смысл произносимых слов. И всегда боялся настоящей атаки - такой, в которой сражаться придется не за очки в турнирной таблице.
       Академию атаковали регулярно - с тех пор, как двести лет назад верховный маг Ренлин собрал все запасы камней Трансформации в этих стенах. Без камней магия невозможна, а значит - простые люди ограждены от страшных последствий бесконтрольной обратной силы.
       Верховные маги распоряжались хранением и распределением магических камней. Амулеты выдавали сертифицированным лекарям, странствующим мудрецам-целителям и, конечно, наследным аристократам.
       Все двести лет стражники учились, жили и умирали в башнях Академии на защите бесценных артефактов. Гордые, бесстрашные, лишенные кастовых привилегий, и стоящие одновременно выше всех и ниже всех в королевстве. Облеченные властью использовать магию, но обреченные на пожизненную службу без наследников. Матерям и детям нет места в бесконечном сражении. Стражи не защищали ничьих интересов - они отвечали за покой королевства. Вся жизнь - подготовка к сражению, восстановление после боя или непосредственно схватка.
       И все-таки атака случилась невовремя. Вестовые успели предупредить о намечающемся нападении только за час. Принесли тревожные вести - больше сотни атакующих, не с юга, как обычно, а с севера. Оттуда, где вольные земли, лишенные магов.
       Лишь редкие обученные странники навещают северные деревни, но и те часто пропадают без вести. Тойон бывал там однажды в должности Стража-Исполнителя, привез страшные воспоминания и неизбывный груз - двое убитых, собственноручно казненных - осужденных Академией.
       Атаки с Севера - самые жестокие. Эти бьются не на жизнь, а на смерть.
       Трижды прозвенел колокол, возвещающий начало битвы.
      
      
       ***
      
      
       Нападающие быстро и слаженно преодолели крепостную стену - пара камней Трансформации у них все же была, и элементарная магия с жестокой обратной силой разнесла в клочья символический физический рубеж. Это случалось часто - стены недорого стоят против ментального нападения, поэтому укрепление возводили наспех после каждой атаки. Стражи уже были готовы к единственной в мире эффективной обороне - рукопашной.
       Выстроились симметричным полукругом, ощерились сверкающими жалами мечей. Каждый камень под ногами - знаком, проверен в сотнях тренировок и десятках боев. Каждый шаг - рассчитан, выверен, чтобы ни один соратник не остался без прикрытия. Стражи ударяют разом, как чудовищная лапа гигантского хищника, и враг откатывается назад. Зализывает раны и наступает снова с болезненной настойчивостью, граничащей с отчаянием.
       ...А потом начался дождь. Тойон все никак не мог отсечь капли из области видимости и помехи мешали сосредоточиться на эффективной трансформации. Где-то на краю зрения сражалась Эсхит - методично и механически правильно, как на тренировках. Замирала в исходной позиции, центр равновесия ровно в середине грудной клетки, а потом вскидывалась ударом кнута. Не разменивалась по мелочам, ни на секунду не сбивалась с ритма и не прерывала техничной серии ударов. Не вздрогнула она и тогда, когда кинжал противника рассек правое плечо. Черная при ночном освещении кровь мгновенно залила бедро, тягучими каплями окропила траву.
       Тойон вдруг понял, что Эсхит отключила все - слух, осязание, ощущение боли. Глупая, самонадеянная девчонка. Сейчас перед её глазами - только черно-белый противник, с размеченными красным болевыми точками. Все остальные ресурсы трансформируются в силу и скорость удара.
       И она бьет насмерть.
       Двое взрослых мужчин убиты, а третий уже шатается. Но четвертый...
       Тойон резко вывернулся из-под очередной атаки своего противника, ударил в пах и согнулся сам от нежданной обратки справа. Руки и ноги скрутило парализующей волной, а Эсхит вскинулась с новой силой. В последний момент успела отвести грубый полуторный меч, занесенный над головой. И закружилась в неистовом смертельном танце, движения - на пределе видимости, капли крови из плеча смешиваются с дождевыми. Темным ручьем по серой брусчатке.
       Все-таки использовала заклинание с внешней обратной силой. Сама - быстрее и мощнее, а Тойон беспомощно наблюдал, как бьются его ученики. Правый глаз уставился в серый влажный камень, загораживающий половину обзора. И только краем левого инструктор видел, что Эсхит придвинулась ближе, на защиту. Поняла свою ошибку и теперь пытается сражаться за двоих, но не хватает опыта. И сзади подбирается двухметровый северянин в безразмерных лохмотьях, похожий на медведя-шатуна. А девушка вдруг остановилась, выдохнула и растерянно осела на землю. "Критическая потеря крови", - прозвучал в голове голос рыжебородого лекаря.
       И в тот же момент паралич отступил, Тойон рванулся к ученице.
      
      
       ***
      
      
       Стражи, конечно, отразили и эту атаку. Убегавших никто не останавливал, среди защитников крепости не досчитались троих. Слаженность и дисциплина всегда одерживают верх над грубым безумием, но рыжебородому лекарю хватило работы на несколько дней счастливых песен.
       В Академии царило привычное после боя оживление. В первый вечер - неизбежная пьянка, свежие потеки крови с брусчатки смыли кислой брагой, застарелую горечь в душах протерли горячими нетрезвыми признаниями. Но прозвучал утренний гонг, преподаватели поднялись за темные кафедры, занятия вернулись в проторенную колею. Только новички учились с удвоенной силой, до позднего вечера твердили атакующие заклинания. Стену восстановили, во внутреннем дворе снова отрабатывали маневры. Атака - единственный танец, доступный стражам; гибкие фигуры двигались слаженно и плавно, как тени.
       Эсхит пришла в тренировочный зал только через день. Туран тут же подскочил, хлопнул по плечу: "Молодчина! Вынесла четверых в первом бою!" Но девушка смотрела в пол.
       Тойон не доложил о её проступке Кинцу - это было бы равносильно исключению из Академии. Ударить обратной силой по своему партнеру, инструктору, парализовать его на поле боя - пусть нечаянно, по глупости - такому нет оправданий.
       Инструктору стоило труда сдержать педагогический порыв. Хотелось разобрать проступок перед всеми, развенчать нежданный ореол героической славы, вывести на эмоции.
       А на доске почета во внутреннем дворе вывесили табель с первыми в жизни поверженными врагами. Эсхит красовалась на первом месте среди новичков, и стражи постарше уже начали судачить о восходящей звезде.
       А Тойон кипел, колебался и не знал - верно ли он поступает. Почему-то он привязался к этой странной девушке, не хотел её исключения. Надеялся достучаться, перевоспитать.
       - Эсхит, - сказал Тойон, стараясь, чтобы голос звучал ровно. - Сегодня в восемь вечера жду вас в тренировочном зале для отработки дисциплинарного занятия.
       Ведь в проступках ученика преподаватель виновен тоже. Не объяснил. Не вдолбил.
       И Тойон в сотый раз повернулся к залу:
       - Повторяем необходимые азы обороны.
       "Нельзя использовать заклинания с неконтролируемой обратной силой - вы можете ударить по своим же!
       Нельзя отключать боль - можно только снизить интенсивность, и то - при наличии опыта. Боль - индикатор вашего состояния.
       Это всем понятно? Вопросы есть? Повторяем!".
      
      
       ***
      
      
       Вечером в тренировочном зале было темно. Заходящее солнце отбрасывало на дощатый пол кровавые прямоугольники призрачного света. Инструктор Тойон отрабатывал заключительную серию ударов по мишени из железного дерева. Без применения магии.
       И подбирал слова. Как вдолбить дисциплину в голову ученицы, у которой "свои цели"? Как объяснить необходимость самозащиты той, кто ценит победу выше жизни?
       В старые времена её бы выгнали из Академии еще на этапе идеологического тестирования. И, возможно, это было бы верным решением. Но сейчас - все меньше желающих вступить в ряды стражей, и для поступления достаточно выйти живой с песка арены. Этические принципы проверяются в бою. Людей пугают кровавые испытания, не привлекают сомнительные удовольствия жизни в сражениях. Никто не будет выгонять одну из лучших учениц без явного обвинения в нарушении кодекса.
       А обвинение Тойон выдвигать не хотел.
       - Ты спас мне жизнь, - голос отразился от стен, прозрачный и ясный, как утренняя роса.
       - Вы, - машинально поправил Тойон и обернулся.
       Эсхит снова смотрела прямо в глаза. Тем самым, странным взглядом, как в первый день. Красивая.
       - Ты первый мужчина, которого я увидела после пяти лет темноты. И ты спас мне жизнь.
       Кровь бросилась в лицо Тойону. Отчаянно хотелось ударить ученицу, была бы мужчиной - не задумался бы ни на минуту. За самонадеянность, за то, что так глупо подставила под меч северянина свою шею. За странные тайны и неправильные цели. За свой паралич по её вине на поле боя. И за свое молчание и желание.
       Потому что она - ученица, а он - инструктор, и поэтому не может...
       Может.
       Эсхит развязала форменную мантию, тяжелый шелк опустился на пол прохладной волной.
       И безмолвно сделала шаг навстречу.
      
      
       ***
      
      
       За сводчатыми окнами поднялась полная луна, улыбалась лукаво. Кожа Эсхит пахла полынью. Не той, что сорвана и растерта между пальцами, а той, что растет среди широкого поля и неустанно колышется под пыльным ветром.
       Девушка лежала на раскинутой мантии - спокойная и совершенная. В состоянии транса, осторожно брела по смутной границе между сном и явью. Тойон сел, легко коснулся обнаженного бедра. Эсхит распахнула серые глаза и неожиданно ясным голосом сказала:
       - А ведь у них почти получилось. Ты знаешь, они пришли за мной.
       Тойон не сразу понял, о чём она говорит. А когда сообразил, что про позавчерашнюю атаку, удивился:
       - Почему? За камнями они пришли. Всегда ходят за камнями Трансформации.
       - Но не все. Ты же заметил - некоторые старались атаковать девушек. Не просто обойти, нейтрализовать - пытались убить.
       Тойон задумался. На Преподавательском совете обсуждали стратегию наступавших. Кинц, кажется, говорил: "Господа! Обратите внимание. Атака отличалась от обычной. У меня создалось впечатление, что у нападавших изменилась не просто стратегия, а цель. Возможно, они решили не атаковать склады с камнями Трансформации. Предполагаю, что в этот раз планировалось захватить амулеты у наименее защищенных стражей".
       - Была такая версия, - согласился инструктор. - Решили, что девушки слабее. Но при чем здесь ты?
       - Знаешь, в глубинке есть одна деревушка... - странным голосом сказала Эсхит. - Виерса. Однажды двое магов превратили её в край богов. На целый год. Там никто не болел и не умирал, и даже старые люди бегали наперегонки с ребятишками. Чума и мор обходили заколдованное место стороной. Но жители окрестных деревень прониклись черной завистью к счастливчикам, в чьи сады они не попали. Однажды завистники обратились в Академию за помощью. Стражи не стали разбираться - злоупотребление магией, нелицензированное использование камней Трансформации. Магов, волшебников, незваных богов убили на месте, а камень Трансформации забрали.
       - Стражи разбирались, - сдавленно сказал Тойон.
       Воздух вдруг застыл. Стал твердым и холодным, как глубинный лед. Сдавил грудь, острой гранью скользнул по глазам. Лицо окаменело, слова давались с трудом.
       Тойон понял всё, но хотел, чтобы Эсхит договорила до конца.
       И она продолжила.
       "Соседям даже этого было мало. Дочери магов выкололи глаза той же ночью, когда стражи покинули деревню. Хотели убить, но жители Виерсы вступились за девочку, и она смогла улизнуть в развернувшейся бойне.
       Чудом, наощупь. Ты не представляешь, как она ползла, - прошептала Эсхит, выдохнула сквозь зубы страшные слова. - Из разодранных глазниц капала кровь вместо слез. А вместо поминальных слов она шептала клятвы о мести.
       Той девочкой была я. Соседей два дня назад убили мы с тобой, Тойон. Как минимум, четверо примкнули к отряду нападавших воинов. Я видела - ты сам прикончил Хайна, который держал мне руки в ту ночь. А вот кто убил Хозяев Навель, великих магов, я не знаю до сих пор. Но выясню непременно. Это был кто-то из стражи, Исполнитель, у которого не дрогнула рука при виде людей, желающих только добра. Ты поможешь мне?"
       Эсхит замолчала. Впервые она не смотрела вызывающе прямо, в глаза. А на левой щеке проступил зигзагом влажный соленый след. Тойон молчал, наверное, целую минуту, перед тем, как ответить. Его рука все еще лежала на изящном бедре девушки, он сначала убрал пальцы, и только потом сказал:
       - Я казнил твоих родителей.
       - Ты?
       Эсхит отшатнулась, как от ядовитой змеи. Поверила - сразу, и даже не стала спрашивать, почему. У стража всегда наготове оружие, даже если он только учится. Девушка уже стояла и сжимала меч - жестокая, беспощадная. Глаза - бесстрастные, как у легендарного голема, движения - стремительные, за пределами восприятия.
       И Тойон вдруг понял, что она отключила все. Слух, эмоции, разум.
       Бесполезно объяснять, что приговор был справедлив. Что её родители были виновны во всех несчастьях окрестных деревень. Чума, падучая, неурожаи и голод - на счету Навель скопилось несколько сотен невинных жизней.
       Эсхит не слышала и не хотела слышать - она пришла сюда за местью.
       Но Тойон недаром был инструктором - он тоже умел нарушать правила. Ударил парализующей обраткой, снял ученические заклинания, прошептал: "Есть вещи важнее мести".
       И вышел из тренировочного зала.
      

    43


    Электра_Эстрагон Пр: Со второй попытки   38k   Оценка:8.50*12   "Рассказ" Фэнтези

      Целитель Эрнаф сказал, плесень проросла.
      И не помогло ни дорогостоящее магическое чудо-снадобье, ни молитвы равнодушным Пряхам, ни собственное желание жить, которое, думалось, непременно переборет недуг...
      Имэль сидела в своём стареньком скрипучем кресле-качалке и бездумно смотрела сквозь грязноватые стёкла на садик с обманчиво чахлыми растениями, исхлёстанными холодным весенним дождём. Мутное, нудное, серое время - Межсезонье, но скоро начнётся настоящая весна. Чуть потеплеет, растения оживут и бурно тронутся в рост, а вот она так и продолжит чахнуть.
      Взгляд её упал на сложенную вдвое вчерашнюю газету, которую не дочитала накануне вечером. Развернула, скользя глазами по чёрным строкам. На третьей странице, где печатались разные объявления, попался забавный заголовок ʺАкадемия Разочаровавшихсяʺ. Ну и название. С проснувшимся любопытством она прочитала: ʺМагическая Академия Разочаровавшихся, расположенная на землях эльфов, объявляет ежегодный набор учащихся. Обязательные условия: принадлежность к человеческой расе, сильное разочарование в вашей нынешней жизни, готовность полностью порвать с прошлым и начать всё с чистого листа. Желательные, но необязательные условия: возраст старше двадцати пяти лет, отсутствие магического дара. Если вы считаете, что вам больше незачем жить, то не спешите бросаться в реку с моста или пить снотворное, лучше поступайте учиться в Академию Разочаровавшихся! Собеседование проводится...ʺ
      Имэль покачала головой и отложила газету. Чего только не придумают. Бред какой-то. Где это слыхано подобное - в магическую академию да без дара. Ишь ты, ʺполное разочарование в вашей нынешней жизниʺ. С горечью подумалось, что она, пожалуй, подходит по всем условиям, даже необязательным. Защипало глаза, но плакать она предоставила дождю, чьи слёзы всё так же стекали по грязным окнам.
      Мыть стёкла не было ни желания, ни сил. Снадобье десять дней выжигало болезнь, и всё это время Имэль от слабости не могла головы от подушки поднять. Пришлось нанимать сиделку, а это дополнительные расходы. Сын был очень недоволен, хотя оплатил и само снадобье, и сиделку, и даже услуги целителя Эрнафа.
      Был вынужден оплатить. Он, её Коммор, всегда очень печётся о собственной репутации. Если бы кому-то стало известно, что он отказался дать денег на лечение, Коммор бы, наверное, сам заболел от ужаса. Он ведь очень правильный и живёт так, как полагается.
      Имэль вздохнула. Нет, она не упрекала сына, и вообще, давным-давно уже смирилась с тем, что её милый любящий мальчик стал чужим. Не сразу, но постепенно, день за днём и год за годом, а она даже не заметила, когда это произошло. Просто он был единственным её ребёнком, долгожданным, и она потакала ему во всём, не имея сил отказать, боясь оттолкнуть строгостью. Возможно, эта уступчивость ему в конце концов и наскучила. Он в полной мере перенял взгляды своего отца и вырос в убеждении, что слабая, бесхарактерная мать не способна сама заботиться о собственных интересах и нуждается в том, чтобы ею управляли.
      Когда умер муж, то Коммор, который тогда как раз ожидал с женой первенца, захотел, чтобы мать переселилась к нему. Сын находил это исключительно разумным: не придётся платить няньке, да и квартиру, где жили родители, можно тоже сдать. Весь доходный семиэтажный дом принадлежал мужу Имэль, а потом по завещанию перешёл к сыну. Имэль же, которой тогда и сорока пяти не исполнилось, хотела просто пожить спокойно, для себя. Коммор не скрывал своего недовольства, однако небольшое содержание матери всё же назначил. И, разумеется, переселил её в другую квартирку, поменьше, всё в том же доме, где Имэль с тех пор и жила. Возилась с растениями в садике, встречалась с подругами за чаем раз-другой в шестерик, да ходила на рынок за провизией. Жила тихо и скромно, хотя пару лет спустя после смерти мужа к Имэль посватался булочник с соседней улицы. Булочник был весёлый, ласковый, чуть постарше Имэль и тоже имел семнадцатилетнего сына от первого брака. Его сын был бы рад их браку, а вот Коммор решительно воспротивился. В самом деле, как ему, уважаемому человеку и будущему члену городского магистрата (место было обещано тестем), иметь в отчимах простого булочника?.. Несолидно, пусть бы и булочник был небедным. Имэль подумала и согласилась, боясь совсем испортить отношения с сыном. А булочник искренне сожалел о её отказе. Через год он всё-таки женился, на другой вдовушке, и, говорят, вполне счастлив в браке. Хороший он человек, жаль, что пришлось его огорчить, но может, оно и к лучшему, в конце концов. Зато не пришлось обременять его своей болезнью.
      Болезнь проявилась не сразу, постепенно, вначале заявив о себе периодической сыпью на коже и приступами непонятной слабости. Только тогда Имэль решилась серьёзно задуматься о визите к целителю. Что скрывать, тянула до последнего, потому что боялась подтверждения собственных страхов. Подтвердились, конечно: ʺсерая плесеньʺ, называемая так в народе смертельная болезнь магического происхождения. Просто однажды, никто толком не знал почему, в ауру человека вцеплялись бледно-серые ʺспорыʺ, искажавшие правильный рисунок магических нитей. Споры могли дремать и год, и пять, лишь изредка напоминая о себе сыпью на коже и резким упадком сил. А потом вдруг начинали расти, и человек умирал за пару сезонов, испытывая слабость и почти постоянные боли.
      От серой плесени существовало лекарство, но оно помогало примерно половине заболевших. Опять-таки, никто не знал, почему. Ей вот не повезло. Бывает.
      Взгляд опять зацепился за дурацкий заголовок в газете. Или какие-то сумасшедшие, или, что вернее, мошенники. Хотя ʺна землях эльфовʺ? Странно. Эльфы никогда не опускаются до мошенничества и обмана. Промелькнула вдруг дикая, шальная мысль сходить туда завтра. Нет-нет, просто посмотреть, развлечься напоследок, ничего больше. Ведь через пять дней она навсегда покинет свою маленькую квартирку и переселится в Стайран, ʺПредпоследний Приютʺ, как метко обозвали его горожане. Место, где ей предстоит умереть. Стайран был больницей, где лежали безнадёжные больные и где им обеспечивали должный уход.
      Так решил сын, а ей было всё равно. И не хотелось, конечно, обременять его напоследок. Чужие ведь почти люди... Имэль помнила день, когда пришла сообщить Коммору о диагнозе целителя и попросить деньги на лечение. Она собиралась жить и непременно отдать сыну долг - потом, когда выздоровеет. А он... он колебался какое-то время, прежде чем дать ответ. Будто прикидывал, выгодно ли вкладывать капитал в столь сомнительное предприятие. Пусть заминка была совсем недолгой, но она была. Её не забудешь и из памяти не выкинешь. Вот тогда-то Имэль и стала... разочаровавшейся, а осознала это только сейчас. Потому что дурацкое объявление в газете разбередило душу, разбудило ненужные мысли и скверные воспоминания.
      Нет, не пойдёт она завтра никуда, какие уж тут развлечения...
      
      А наутро она уже шла по указанному адресу, сама не понимая, как такое вышло. Ведь не собиралась же. Еле заставила себя подняться с постели, умыться и выпить чашку молока, предчувствуя очередной серый заплаканный день, похожий на вчерашний, позавчерашний и завтрашний.
      На глаза вновь попалось давешнее объявление, будто задавшееся целью вывести её из хмурой межсезонной тоски. Глупость ведь откровенная... и разве можно так бездарно тратить последние оставшиеся дни жизни?.. Хотя унылое сидение в комнате и пережёвывание тоскливых мыслей - занятие тоже не самое привлекательное.
      Благоразумие ещё что-то назойливо шептало ей в уши, а Имэль уже лихорадочно натягивала коричневое строгое платье из плотной, шуршащей материи и тёплую непромокаемую накидку с капюшоном. На ноги - коричневые кожаные полусапожки, в руки - зонт с массивной роговой рукоятью, и не забыть запереть дверь, хотя пальцы так дрожат, что провернуть ключ в замке удаётся с большим трудом.
      Поколебавшись, не взять ли извозчика, Имэль в итоге решила идти пешком, хотя погода и не располагала к пешим прогулкам. Смешно бояться простуды в её положении, да и вообще, это, пожалуй, последняя возможность погулять по улицам города. Скоро её физическое состояние просто не позволит ей ходить пешком, а дождь ради такого случая можно и перетерпеть. К тому же, удивительное дело, но сырость, проникшая под накидку и вызвавшая зябкую дрожь, одновременно позволяла Имэль чувствовать себя более живой и бодрой, чем когда бы то ни было за последние дни.
      Пришла она чуть раньше назначенного часа, однако просторный холл солидного, старого здания, где проводилось собеседование, уже был битком набит людьми. Имэль это поразило: неужели в этом городе столько людей, разочаровавшихся в жизни? Потенциальных самоубийц?.. Разумеется, причины свести счёты с жизнью у всех разные, но сама Имэль никогда не стала бы пить снотворное. Или прыгать с моста в реку, тем более что она умеет плавать. Жить не умеет, как оказалось...
      В здании было тепло, и вскоре изрядно озябшая Имэль согрелась, а её отсыревшая накидка подсохла.
      Желающие пройти собеседование сдержанно переговаривались и дисциплинированно выстраивались в очереди, ведущие к каждой из четырёх дверей, пока остававшихся закрытыми. А люди всё прибывали, дверь за спиной Имэль то и дело хлопала, впуская потоки холодного, пропитанного влагой воздуха и новых претендующих на место в странной академии. Вскоре в холле сделалось очень тесно, люди стояли вплотную друг к другу, но не скандалили, а терпеливо ждали, и это было самым удивительным. Возможно, тут действовали какие-то чары? Говорят, эльфы умеют успокаивать даже разъярённую толпу...
      Присматриваясь к абитуриентам, Имэль видела обычных людей - может, чуть слишком мрачных и неулыбчивых, но они не походили на отчаявшихся - кому уже нечего терять. Впрочем, а она-то сама как со стороны выглядела?.. Седая, худая, с тенями под глазами и равнодушным, потухшим взглядом. По крайней мере, в зеркале сегодня утром отражалось именно это. Восемнадцатилетняя девочка с румяными щёчками, весёлыми серо-зелёными глазами и заразительным смехом осталась где-то далеко позади. Потерялась на унылых тропах жизненной рутины, отстала, повинуясь строгому взгляду солидного, серьёзного, всегда во всём правого мужа.
      Полная женщина в потёртом, немодном зелёном платье, стоявшая прямо перед Имэль, неожиданно что-то пробормотала себе под нос, круто развернулась и с извинениями принялась проталкиваться к выходу. Вот, в ком-то внезапно проснулось благоразумие. Может, и ей уйти, пока не поздно? Впрочем, а что она теряет? Подождёт собеседования, попробует вывести мошенников на чистую воду - если это, конечно, мошенники - а потом уж можно и домой. И в ʺПредпоследний Приютʺ через четыре дня...
      Толпа колыхнулась, стремясь заполнить освободившееся пространство, и Имэль оказалась почти притиснута к высокой деревянной спинке странноватого кресла на больших колёсах. Имэль доводилось слышать, что в таких передвигались увечные и больные, но видеть пока не приходилось. Гномье изобретение, хотя пользовались им только люди.
      В кресле сидел мужчина, темноволосый с обильной проседью. Имэль была видна только бледная, обтянутая кожей щека да костлявые руки, нервно вцепившиеся в красно-чёрный клетчатый плед, укрывавший его колени. Сидел мужчина, странно скособочившись, будто сломанная кукла, а над ним склонилась женщина и что-то негромко говорила, приблизив губы к его уху. Лицо женщины было грустным и утомлённым, в складках губ таилась горькая безнадёжность, порой прорываясь отчаянными нотками в голосе. Имэль и рада была бы не слышать, но отодвинуться подальше не было никакой возможности, поэтому до неё периодически долетали обрывки разговора. Точнее, монолога: говорила, в основном, женщина, пытаясь в чём-то убедить спутника, отговорить его от принятого решения и вернуться домой. Он отмалчивался или отделывался короткими, раздражёнными, почти злыми фразами.
      Имэль вдруг поняла, что не все из присутствующих намерены пройти собеседование. А она-то удивлялась... Были и те, кто просто сопровождал своих близких, поддерживал - или пытался отговорить, как её соседка. Впрочем, вскоре выяснилось, что ещё она помогала мужчине передвигаться, толкая кресло.
      - Айвар, Айви... Ты ещё можешь повернуть назад.
      - Нет.
      Слово упало тяжёлым камнем в ледяную воду, и от него пошли круги, накатываясь волнами на окружающих: отсутствие надежды, тупик, холод и постоянная боль, исковерканное будущее и перечёркнутое прошлое.
      Имэль стало ужасно неловко, будто она подглядывала в замочную скважину. К счастью, вскоре настал полдень, и ровно с четырнадцатым ударом больших настенных часов все четыре двери распахнулись, приглашая войти первых абитуриентов. Очередь задвигалась, зашумела, и чужих разговоров больше не было слышно.
      Дело продвигалось быстро: на каждого тратилось не более пяти минут, после чего дверь приглашающе распахивалась вновь. Что любопытно, никто из прошедших собеседование назад не выходил: то ли все они оказались приняты, то ли, что более вероятно, их выпускали через другой выход, чтобы не создавать давку в холле.
      Очередь двигалась вперёд, и Имэль оглянуться не успела, как мужчина в кресле на колёсах оказался перед самой дверью. Это означало, что Имэль и сама через десять минут окажется внутри таинственной комнаты, из которой не доносилось ни звука, даже когда дверь открывалась. Сердце Имэль отчаянно колотилось, дыхание сбилось, а пальцы похолодели и меленько дрожали.
      - Айвар... - тихо, безнадёжно проговорила спутница мужчины, держась за спинку его кресла. - Ты же знаешь, я люблю тебя всяким. Сейчас - даже больше, чем десять лет назад. Мы ещё можем быть счастливы...
      - Ты, но не я. Таким - никогда! - яростно ответил он и с трудом повернул голову, пытаясь поймать взгляд спутницы.
      Но вместо этого увидел Имэль, не сумевшую сдержать невольную жалость при виде искалеченного человека. Когда-то он был сильным, независимым и гордым, это всё ещё ясно читалось в его облике: широкие плечи, надменно изогнутые брови, непокорный взгляд, упрямо сжатые губы. К увечью и беспомощности привыкнуть он не успел или не захотел. Мужчина гневно полыхнул тёмными глазами и вылил на Имэль столько презрения смешанного пополам с яростью, что она невольно отшатнулась, будто её ударили.
       Дверь перед мужчиной распахнулась, и он отвернулся, бросив спутнице:
      - Прощай, Тирна. Забудь и живи.
      Руки женщины бессильно соскользнули с высокой спинки; кресло, чуть поскрипывая, вкатилось в приёмную комнату - мужчина вращал колёса руками. Дверь захлопнулась сама по себе, с каким-то особенно безнадёжным стуком, так что даже у Имэль ёкнуло сердце от страха и тягучего предвкушения. А женщина глухо зарыдала, привалившись к стене рядом с дверью. Платка у неё, видимо, не было, потому что катившиеся слёзы она вытирала руками. Имэль, чувствуя себя всё более неловко, порылась в сумочке и извлекла чистый кружевной платочек, молча протянув его женщине.
      - С-спасибо вам... - прорыдала она, пытаясь успокоиться. - Айви... он такой гордый. Вбил себе в голову, что после этого несчастного случая ему жить незачем...Тут даже эльфийские целители бессильны, это боевое заклинание... А я... я так его люблю... В молодости сглупила, испугалась своих чувств к нему... выбрала другого. Когда узнала про то, что с ним случилось, то сразу к нему. А он гонит, не соглашается, чтобы я помогала... Гордый. Но я же не из жалости... ну или не только из жалости, любви к нему всё равно больше...
      Женщина всхлипнула ещё пару раз и шумно высморкалась. Чуть придя в себя и осознав, что изливает душу совершенно постороннему человеку, принялась многословно извиняться, чем совсем засмущала Имэль. Однако деваться той до открытия двери было некуда, пришлось слушать, утешать и ободрять.
      Женщина вдруг схватила Имэль за руку и зашептала лихорадочно:
      - Я знаю, вы непременно поступите! И он тоже, я даже не сомневаюсь! Пожалуйста, умоляю вас, найдите его потом и скажите, что я желаю ему удачи и новой любви. Передадите? Прошу вас!..
      - Передам, конечно, - пришлось пообещать Имэль. - Но я не знаю, увижу ли его и вообще...
      Тут дверь перед Имэль распахнулась, и она прервалась на полуслове. Извиняясь, улыбнулась женщине и поспешила войти внутрь.
      Пройдя по длинному узкому коридорчику к очередной распахнувшейся перед ней двери, Имэль оказалась внутри приёмной комнаты. Обстановка была самая скудная: голые стены, простой деревянный пол без ковров, посередине письменный стол, за которым сидела худая остроносая женщина в строгом тёмно-синем платье. Просто канцелярская крыска, да и только: неопределённый возраст, тусклое серое лицо, поджатые бескровные губы и огромное чувство собственной правоты. За спиной женщины имелись две двери, красная и зелёная. На красной было написано: ʺВыход в городʺ. Крыска надменно указала Имэль на стул для посетителей, и неожиданно улыбнулась - да так тепло и искренне, что показалась почти хорошенькой.
      - Добро пожаловать, госпожа! Итак, вы желаете поступить в Академию Разочаровавшихся?
      - Д-да, - немного волнуясь, ответила Имэль, хотя с чего ей, собственно, волноваться? Пусть они тут все боятся, если задумали мошенничество. Она подключит все связи и выведет их на чистую воду, тесть её сына наверняка не откажет в помощи. Для его карьеры подобное разоблачение было бы очень полезно...
      - Пожалуйста, назовите ваше имя и возраст.
      - Имэль Брайлин, пятьдесят два года. Вдова. Магией не владею, - с некоторым вызовом сообщила она, смело глянув в глаза крыске.
      Та просияла:
      - Чудесно, госпожа Брайлин! Вы действительно разочаровались в прожитой вами жизни и готовы начать всё сначала?
      - Да, - твёрдо заявила Имэль, хотя сердце ухнуло в пятки, а пальцы задрожали ещё больше, и чтобы скрыть дрожь, пришлось изо всех сил вцепиться в ручку сумочки.
      Крыска несколько томительных секунд очень серьёзно и вдумчиво вглядывалась в глаза Имэль, и та боялась даже моргнуть, будто зачарованная.
      - Вы нам подходите, - наконец сообщила крыска. - Поздравляю, госпожа Брайлин, вы приняты. Пожалуйста, пройдите в зелёную дверь и выберите свободного консультанта, там вы узнаете все условия обучения и сможете подписать необходимые документы.
      - А если условия меня не устроят? - Скрыть недоверие в голосе Имэль даже не потрудилась.
      Что, и это - всё собеседование?.. Вот так просто, посмотрела - и решила, дескать, ʺвы нам подходитеʺ. А потом упекут её куда-нибудь... а куда, собственно? Кому она такая нужна? Будь она молодой и красивой, ещё понятно, тут хотя бы имелись варианты, от борделя до гарема. А почти старуха кому и зачем понадобилась? Некромантам для обрядов? Даже не смешно, эльфы фиксируют использование магии крови мгновенно и открывают портал в место проведения ритуала, карая преступников на месте. Уже больше трёх столетий охотников до магии крови не находится. А больше вроде и некому.
      - Если условия вам не подойдут, вы вольны вернуться домой. Мы не преступники, наша Академия - солидное учебное заведение и находится под патронажем эльфийской короны, - невозмутимо сообщила канцелярская крыска и нетерпеливо дёрнула остреньким носиком, давая понять, что время, отведённое на разговор с Имэль, вышло.
      Пребывая в недоумении, Имэль коротко попрощалась и послушно толкнула зелёную дверь. За дверью оказался очередной коридор - широкий, ярко освещённый многочисленными магическими лампами. Новые двери призывно манили мигающими зелёными искрами, на некоторых искры были красными, означая, видимо, что консультант занят. Войдя в ближайшую свободную комнату, Имэль очутилась в уютной гостиной, отделанной в золотистых тонах. Навстречу ей устремилась миловидная светловолосая эльфийка с миндалевидными тёмно-синими глазами, очень тепло поприветствовала вошедшую, усадила в мягкое удобное кресло, предложила душистого травяного отвара и попросила представиться.
      Имэль была слегка сбита с толку и всё искала некий подвох, хотя всем было доподлинно известно: эльфы злодействами не занимаются. Скучно им злодействовать, неинтересно. Следовательно, можно было расслабиться и не опасаться, что здесь затевается некая грандиозная афера.
      - Я не уверена, простите, что... - Имэль умолкла, не зная, как сформулировать свои сомнения, чтобы не обидеть собеседницу.
      Та понятливо подхватила:
      - Не уверены, подойдёте ли нам? Пожалуйста, не сомневайтесь, вы прекрасно подходите. Вам нужно только решиться сделать последний шаг, и вы получите новую жизнь, свободу, знания, возможности, которых прежде были лишены.
      - А условия? - нерешительно спросила Имэль.
      - Обучение длится пять лет, оно бесплатное, и более того, вы будете получать достойную стипендию. Однако после обязаны будете отработать пять лет в нашем королевстве в качестве странствующего мага. Это выгодно с финансовой точки зрения, не беспокойтесь. Затем вы будете абсолютно вольны в своих передвижениях, но только в Лиамале.
      - И где это - Лиамаль?
      - Там расположена наша Академия. Это эльфийские земли. Но учтите, уйдёте туда - обратно хода в земли людей вам уже не будет. Это одно из главных условий обучения, мы честно предупреждаем наших будущих студентов. Если вам это не подходит, возвращайтесь в прежнюю жизнь, - с извиняющимся видом улыбнулась эльфийка.
      ʺСкоро этой жизни у меня уже не будет, не то что хода в земли людейʺ, - мрачно подумалось Имэль. Что там десять лет обучения, у неё и десяти месяцев нет. И внезапно мелькнуло безумное желание согласиться. Да что она теряет, в конце-то концов?.. А так хоть легендарные земли эльфов увидит напоследок. Поэтому она решительно втянула в себя воздух и ответила:
      - Мне подходит, спасибо. Куда и когда приходить, что брать с собой?
      - Уходить вам придётся прямо сейчас.
      - Как это?.. - растерянно пролепетала Имэль, совсем такого не ожидавшая. - А вещи? А предупредить родных?..
      - Госпожа Брайлин, это и есть - готовность полностью порвать с прошлым. В новую жизнь со старыми вещами не уходят, - покачала головой эльфийка. - Вы получите всё, что вам нужно, уже в Лиамале, а также некоторую сумму на первое время. А что касается ваших родных, то разве вас держит хоть кто-то настолько, чтобы вы не чувствовали себя разочаровавшейся?
      Имэль медленно покачала головой.
      - Ну и в качестве серьёзности наших намерений мы подпишем договор, по которому ваши родные или близкие получат тысячу золотом... на добрую память о вас.
      - Что? - удивлённо расширила глаза Имэль, думая что ослышалась.
      - Тысяча золотом, - терпеливо повторила светловолосая. - Гарантом является эльфийский король. Имя получателя впишем любое по вашему выбору.
      Да уж, надёжнее просто не бывает. Имэль с нарастающим изумлением потрогала протянутый ей плотный лист с вычурной золотой каёмкой, искрящийся от магии. Такое не подделаешь, да и документ был составлен по всем правилам. Она собиралась назвать имя сына, но тут наконец её накрыло осознание реальности происходящего. Ведь платить ей намеревались всерьёз, а она, получается, собирается смошенничать?..
      - Подождите, госпожа! - с отчаянной решимостью остановила она эльфийку, уже вертевшую в руках зачарованное павлинье перо. - Я отказываюсь! Понимаете, я не смогу проучиться не то что пять лет, у меня даже года нет. Серая плесень... Я не хочу обманывать и брать деньги.
      - Ах, госпожа Брайлин, не беспокойтесь, пожалуйста! - мягко улыбнулась эльфийка. - Это такие мелочи! Назовите имя получателя, потом вы подпишете парочку документов, и будете считаться полноправной студенткой Академии Разочаровавшихся.
      - А моя болезнь?.. - прошептала Имэль, потому что голос вдруг отказался повиноваться.
      - Не будет у вас никакой болезни, - беззаботно отмахнулась эльфийка. - Новая жизнь - это действительно новая жизнь, долгая и насыщенная. А уж счастливая или нет, сами решите - и сделаете.
      Как во сне, Имэль назвала имя сына, мельком подумав, что прощаться им, пожалуй, незачем. Потом поставила подпись под документами, сделавшими её студенткой. Смешно, на старости-то лет... Когда-то в юности она мечтала посещать университет, но её жених, ставший впоследствии мужем, сказал, что место его жены - не среди нахальных юнцов-студентов, а дома. Она подчинилась, ведь всё равно платить за обучение было некому. И вдруг через тридцать пять лет старая мечта сбывается. Странное ощущение.
      - Так, госпожа Брайлин, подписали? Чудесно. Пути назад у вас нет. - Это прозвучало бы зловеще, но эльфийка смотрела и улыбалась так открыто и успокаивающе, что зародившиеся было страхи увяли в зародыше. Правда, через мгновение снова ожили. - Поздравляю, отныне вы студентка Академии Виорэ, Академии Разочаровавшихся. Теперь уточним некоторые детали. Академия действительно находится на землях эльфов, но... в другом мире, не пугайтесь. Вы отправляетесь к эльфирам. Это раса, родственная нам, эльфам. Нас с ними связывает союз и тесные дружеские отношения. Эльфиры, увы, не могут жить здесь, и в своё время были вынуждены покинуть свой родной мир, погибший из-за магической катастрофы. Они обосновались в мире Лиамаль, но он тоже не очень хорошо им подходит из-за особенностей их магии.
      - А при чём же здесь студенты? - слабым голосом спросила вконец ошарашенная Имэль.
      - А вы будете учиться магии - и уже через полгода станете довольно сильными магами. Ещё в ваши обязанности будет входить уход за... магическими питомцами, нордишами. Считайте, что это часть эльфиров, без них они не могут существовать. Но магия Лиамаля не позволяет эльфирам самостоятельно выращивать нордишей. Зато выяснилось, что люди на это способны, но в Лиамале изначально не было людей. Для этого и основали Академию. Чтобы вырастить нордиша, требуется десять лет, причём последние пять им лучше странствовать.
      Теперь кое-что становилось понятным, но вопросов возникло ещё больше.
      - Эти ваши... нордиши, они опасны?
      - Ну что вы, конечно, нет! - искренне удивилась синеглазая эльфийка. - Милейшие существа, вы обязательно подружитесь. За каждым студентом с первых дней обучения будет закреплён определённый нордиш. Вы будете его подпитывать своим жизненным теплом, а он вам - дарить магическую силу. Здоровью это только на пользу, клянусь.
      - Но почему именно разочаровавшиеся?!.
      - Потому что я не шутила, когда сказала, что пути назад у вас не будет. Лиамаль изменяет живущих в нём, вскоре вы просто не сможете долго находиться в нашем родном мире. Лучше брать людей, которых не тянет назад в прошлую жизнь. Что отрезано, то отрезано. Да и накопленный жизненный опыт поможет вам наладить отношения с нордишами, поэтому мы предпочитаем брать людей старше двадцати пяти лет. Нордиши - не зверушки, как вы, очевидно, подумали. Они полностью разумны, только разум их из-за особенностей магии находится в дремлющем состоянии и пробуждается постепенно. Вы и поможете его пробудить.
      - О, вот как, - пробормотала Имэль, не сумев выдавить из себя ничего более вразумительного.
      - Итак, госпожа Брайлин, сейчас у вас будет возможность изменить свою внешность.
      - Зачем?..
      - Разве вы не хотите вернуть молодость и вновь стать здоровой? - рассмеялась эльфийка, увлекая Имэль за собой в соседнюю комнату. - Идёмте, я провожу вас к Изменяющему Зеркалу и покажу, как им пользоваться. Смотрите, это очень просто, вы можете использовать как основу любую готовую модель, тронув рукой нужную картинку. Или просто представьте себе, как желаете выглядеть, изменения появятся в рамке справа. Слева - то, как вы выглядите в настоящий момент. Когда достигнете желаемого результата, нажмите рукой вот на это зелёную кнопку, запомнили? И обязательно разденьтесь полностью, также снимите все украшения и амулеты. Очень важно, чтобы в момент перехода на вас ничего не было. Ваши вещи вам вернут уже в Лиамале, они переместятся отдельно от вас. Если вам что-то впоследствии во внешности не понравится, ничего страшного, у студентов Академии есть возможность раз в год бесплатно использовать Изменяющее Зеркало. А сейчас я вас оставлю, чтобы не смущать. Пожалуйста, не торопитесь, вы не ограничены во времени. Когда закончите с внешностью, пройдите вон в ту кабинку и возьмитесь за поручень. Выйдете, когда дверь сама откроется, вы окажетесь в Лиамале, на территории Академии Виорэ. Там вас встретят, проводят в ванную комнату и помогут выбрать одежду, ну и вообще освоиться. Кстати, эльфирский язык вы выучите автоматически, при переходе в другой мир. Желаю вам удачи, госпожа Брайлин, и приятной учёбы в Академии Виорэ!
      Поблагодарив и попрощавшись, Имэль разделась, как ей было велено, и дрожащей рукой тронула первую картинку с изображением - срам-то какой!.. - обнажённой черноволосой крутобёдрой красотки. Незаметно для себя Имэль увлеклась, примеряя на себя то одну внешность, то другую. Время летело незаметно.
      Пару часов спустя из кабины перехода в Академии Разочаровавшихся появилась тоненькая как тростинка, гибкая девушка с живыми серо-зелёными глазами, лёгким румянцем на щёчках и улыбчивым ртом. Она двигалась легко и стремительно, будто за спиной у неё развернулись невидимые крылья - ибо отныне прошлое не тянуло её к земле мёртвым грузом. Имэль, вдоволь наигравшись с волшебным зеркалом, в итоге не стала сильно менять свою родную внешность, лишь чуть подправила природные недостатки. Она вспомнила и вернула к жизни ту весёлую, живую, свободную девчушку, которую столь сильно изменило замужество. Та, прежняя Имэль будто погасла, как свеча, задутая порывом ледяного ветра. Зато у нынешней были все шансы разгореться ровным, сильным, ярким пламенем и отныне не страшиться никаких ветров.
      
      
      Учёба в Академии Виорэ ей нравилась. Преподавали здесь эльфиры, внешне ничем от эльфов не отличающиеся, вот разве что уши у эльфиров были чуточку заострёнными. Студентов учили истории и обычаям эльфиров, теории магии и основам заклинаний. Со второго года обучения у них появятся новые предметы, в зависимости от характера пробудившейся силы и выбранной специализации. У многих уже появилась так называемая ʺпервая искраʺ - зачатки пробудившейся магической силы. Она должна была увеличиваться с каждым днём, и преподаватели обещали, что студентам вскоре будут доступны простейшие заклинания. У Имэль искры пока не было, но она не огорчалась: подумаешь, сколько лет жила без магии, подождёт ещё чуть-чуть.
      Зато своим нордишем она была очарована с первого взгляда. На пятый день обучения их привели в большой светлый зал, где на невысоких столиках, надёжно закреплённые, стояли большие стеклянные ящики без верха. В ящиках сверкали разноцветными всполохами полупрозрачные сферы; одни были ярче, другие едва светились. Студентам было предложено выбрать себе понравившуюся сферу и попробовать до неё дотронуться. Если это удалось - значит, нордишу понравился человек, и это магическое создание согласно на дружбу. Студентов-первокурсников было пятьдесят пять, сфер в зале гораздо больше, так что выбор имелся богатый.
      Имэль сразу приглянулась тусклая маленькая сфера, светившаяся нежно-зелёным. Робко коснувшись сферы кончиками пальцев, Имэль получила в ответ вихрь ощущений, каким-то образом передавшихся ей: любопытство, дружелюбие, доброжелательность, нежность, теплота и что-то ещё, очень уютное и домашнее. Нордиша звали Эндар, он только-только пробудился к жизни, Имэль ему очень понравилась, и он готов был стать ей лучшим другом. Всё это стало понятно без слов и образов, и первые дни Имэль и Эндар общались только так.
      Имэль прибегала к своему подопечному в каждую свободную минутку, рассказывала о своих делах, учёбе и новых впечатлениях, а Эндар очень внимательно слушал, делился ощущениями - и рос. Сначала в глубине сферы появился маленький тёмный комочек, потом он увеличился и постепенно превратился в милого зелёного пушистика, чем-то похожего на игрушечного медвежонка с большими, почти человеческими глазами. В один прекрасный момент Эндар покинул сферу и перебрался в комнату Имэль, где ему уже было приготовлено уютное спальное местечко. Он был дружелюбным и любознательным созданием, полюбил читать и охотно делился с Имэль собственной магией. Он научился разговаривать вслух и был идеальным спутником, семеня рядом, когда Имэль отправлялась на прогулку в волшебный лес, примыкавший к территории Академии. Эндар, как оказалось, знал множество трав и их свойств, и очень помогал Имэль в учёбе.
      Сказалась ли любовь к садоводству родом из прошлой жизни или уж так совпало, но вскоре стало ясно, что из Имэль получится замечательный садовый маг. В Лиамале росло множество растений с магическими свойствами, и для их успешного роста требовалось применять определённые заклинания. Так что будущую специализацию Имэль уже выбрала и теперь увлечённо изучала виды магических растений и их свойства, а Эндар ей в этом помогал.
      Вообще их отношения были удивительно тёплыми и дружескими, даже, пожалуй, братскими. Эндар всегда поддерживал Имэль и был на её стороне, они обменивались мыслями и чувствами, совершенно не стесняясь друг друга, будто были единым целым. Иногда они спорили из-за пустяков, но никогда не обижались друг на друга всерьёз. Когда постепенно их взаимное доверие стало полным, Эндар поведал ей тайну расы эльфиров. Оказывается, они могут размножаться только с помощью магии высшего порядка, и вначале, после проведённого ритуала, появляются сферы с заключённой в них сущностью будущего эльфира. Это и есть нордиши, которые в Лиамале могут выжить и вырасти лишь с помощью людей. Через десять лет, если всё пройдёт успешно, нордиш завернётся в магический кокон, из которого через месяц-другой появится настоящий, полноценный эльфир.
      - И что случится потом? - спросила Имэль у своего драгоценного зелёного пушистика.
      - Ты получишь самого нежного, любящего брата и новую семью, - серьёзно пообещал Эндар, уткнувшись головой в бок Имэль. - В моём клане ты станешь родной.
      - Ты мне уже как брат, - ласково потрепала его по голове Имэль.
      Причём старший. Несмотря на его забавную внешность и кажущуюся неопытность, Имэль чувствовала, что имеет дело с существом гораздо более мудрым и взрослым. Будто он всего лишь позабыл то, что знал когда-то, а сейчас постепенно вспоминает. Сведения о мире и множестве самых разнообразных вещей явно поступали к Эндару не только от Имэль или из книг, которые он поглощал одну за другой. Возможно, дело было в некой коллективной памяти расы, к которой нордиш изредка подключался, внезапно словно бы выпадая из реальности и сидя с открытыми глазами, устремлёнными в никуда.
      
      
      Вторая жизнь оказалась интересной и насыщенной, а прошлое казалось тусклым, потёртым, каким-то ненастоящим, будто фальшивая монетка. Имэль не хотелось ни о чём вспоминать, но дней через десять после начала учёбы прошлое внезапно напомнило о себе.
      Дело было на занятиях по эликсирам. Студенты учились делать простейшие эликсиры, чьё приготовление не требовало магии. Хотя преподаватель сказал, что впоследствии, вложив в зелья капельку магии, студенты смогут получить гораздо лучший результат. В тот день Имэль была чуть рассеянна и добавляла магические травы машинально, нечаянно перепутав соннику с саламандровой огневицей.
      Быстро выяснилось, что делать этого не стоило. Склянку с зельем буквально вырвало у Имэль из рук и швырнуло через проход на рабочий стол к её соседу слева, темноволосому угрюмому парню. Хорошо, что зелья в склянке было совсем чуть-чуть. Склянка выдержала, ибо стекло было зачаровано, но опрокинулась, и из её горлышка вырвался длинный язык фиолетового пламени, мгновенно слизавший тетрадь с конспектами соседа. Имэль испуганно ахнула и пролепетала: ʺПрости, я не хотела!ʺ
      - Ты что творишь! - так и взвился темноволосый, и Имэль обожгло яростным, презрительным взглядом. Внезапно заставившим её вспомнить.
      Пусть лицо было совсем другим, волосы темнее, чем она помнила, а глаза - серыми, неважно. Выражение глаз было точно таким же, как в тот день в холле, и у Имэль невольно вырвалось:
      - Айвар! Ты - Айвар, так? Женщина, которая была с тобой, просила передать, что желает тебе удачи и новой любви.
      Взгляд мгновенно заледенел, и парень процедил сквозь зубы:
      - Меня зовут Райхад. Человек, о котором ты говоришь, остался в другом мире. Умер, понятно? Передавать ему приветы из прошлого бесполезно. И больше никогда не пытайся заставить меня вспоминать!..
      Он гневно сгрёб в охапку уцелевшие вещи и вылетел вон из класса, громко хлопнув дверью. Преподаватель деликатно сделал вид, что ничего не заметил, дабы не смущать ещё больше и так покрасневшую до корней волос Имэль. Зато её соученики отсутствием любопытства не страдали, то и дело перешёптываясь и указывая на неё. Глаза у неё щипало от обиды и подступающих слёз, и Имэль поклялась, что больше никогда в жизни не заговорит с этим грубияном. Вот и делай людям добро... После занятия её подружки пытались выспросить, что там произошло с нелюдимым, загадочным красавчиком Райхадом, Имэль еле отговорилась и удрала в свою комнату.
      А вечером в её дверь постучали, и, открыв, Имэль с изумлением обнаружила в коридоре Райхада с огромным, кривоватым букетом серебристых лесных цветов, похожих на знакомые по прежней жизни колокольчики.
      - Я извиниться хотел... за резкость, - неохотно выдавил он из себя и сунул букет ей в руки. - В общем, прости, что был так груб.
      С чувством выполненного долга он повернулся, собираясь уйти, но Имэль его остановила:
      - Подожди! Я тоже извиняюсь - за то, что спалила твою тетрадь. Я не хотела... - смущённо улыбнулась она. - Просто травы нечаянно перепутала. Хочешь, я дам тебе свои конспекты?
      - Перепишу - верну, - пообещал он, беря тетрадь.
      Потом были то случайные встречи в библиотеке, то прогулки в волшебном лесу, то помощь друг другу в занятиях и просто дружеские разговоры ни о чём.
      Эндар загадочно молчал, но однажды мечтательно обронил:
      - Нордиш твоего Райхада - девочка, и такая симпатичная!.. Светло-жёлтое солнышко... Встречайтесь почаще, мы тоже друг другу нравимся.
      Да, вторая жизнь оказалась интереснее первой.
      Определённо, бросаться в реку с моста или пить снотворное - это такая глупость...

    44


    Shadow Пр: История одного фамильяра   40k   Оценка:8.03*13   "Рассказ" Фэнтези

       Стены академии остались далеко позади. Мистак Рошар уводил нас вдаль, шагая по мягкой травке, углубляясь в светлый сосновый лес. Порывы тёплого ветра трепали полы его красного с серебристым отливом плаща.
      Я нервничала до головокружения. Весь третий цикл мы шли к этому моменту. Рядом, хрустя сухими сосновыми иголками, вышагивали Зигар и Кирыль. Первый выглядел так, словно вышел на увеселительную прогулку. Засунув руки в карманы серо-стального цвета кожаных штанов, он оглядывал лес с задумчивой улыбкой на губах. Ветер, будто подбадривая, трепал его волосы цвета утреннего кофе.
      В противовес самоуверенному балбесу Зигар Андору, Кирыль выглядел совсем уж бледно и неуверенно. Сам по себе низкорослый и щуплый, он ещё более ссутулился. Всклокоченные волосы пепельного цвета и мелкие черты лица делали его похожим на мышь.
      Наша небольшая группа вышла на широкую поляну. Наставник остановился в её центре и уселся прямо на траву. Мы тоже сели рядком, напротив Мистак Рошара.
      - Вы долго укрепляли свой зов. Совет факультета решил, что вы готовы. Но если внутреннее чутье подсказывает вам, что ещё рано - советую к нему прислушаться,- окинул нас тяжелым взглядом наставник, убеждаясь в решительности намерений.- Можете начинать.
      И я закрыла глаза, погружаясь в транс. Находя в темноте искорку света, что долгое время искала у себя в душе. А после, скрупулезно укрепляла, питала, давала силы обрести стабильность и волю. Я потянулась к ней всем своим естеством. Погружаясь в ярчайший свет, утопая в нахлынувших на меня эмоциях.
      Мой фамильяр ощущался тёплым огоньком, весёлым, задорным и немного обжигающим. Нас объединило чувство радости, обретения целостности. В душе шли бурные изменения. Аура пылала зелёными тонами с серебристыми переливами. По её краю то и дело вспыхивали багровые краски, будто отголоски ярчайшего пламени.
      Из транса меня вывело ощущение прикосновения к руке. С трудом открыв глаза, я сфокусировала взгляд на здоровенной, в пол локтя, крысе тигровой расцветки. Она с любопытством обнюхивала мои пальцы, но вскоре посмотрела глазами бусинками на свою новую хозяйку. А в следующий миг запрыгала по моей руке и устроилась на плече.
      - Огнекрыса,- потрясённо выдохнула я, гладя свою новую подружку по пушистой голове. Малышка удовлетворённо щурилась. В наших душах всё ещё царило потрясающее чувство тепла после первого в жизни слияния.
      Из раздумий меня вывел пристальный, наполненный потрясением взгляд Зигара. Парень смотрел на меня так, будто я внезапно обзавелась парочкой дополнительных конечностей или сменила пол. Под этим взглядом даже как-то неуютно стало. Но самое странное, что с точно таким же потрясением, если даже не сказать испугом, на нас смотрел Мистак Рошар.
      - Ты что наделал?- хриплым от напряжения голосом спросил наставник. Казалось, от шока его светлые волосы встали дыбом.
      Но не успела я задать пару вопросов, чтобы прояснить ситуацию, как послышался громкий треск ломаемых веток. Мы обернулись, чтобы увидеть, как из лесу на нашу поляну вломилась каменная горгулья, что вот уже многие столетия украшала вход в административный корпус академии.
      Я даже не успела осознать, как мы все трое оказались на ногах. Издав сдавленный то ли всхрюк, то ли вскрик, я стала судорожно копаться в голове в поисках приличествующих случаю заклинаний. Спиной ощущая, как тела наставника и Зигара всё плотнее окутываются магической энергией. Но горгулья не обратила на нас ни малейшего внимания. Щелкая зубастыми челюстями, она подбежала к Кирылю и улеглась у его ног, сложив крылья и преданно глядя на парня. Одногруппник открыл всё ещё затуманенные глаза, узрел своё новое приобретение и вскрикнул, шустро поднимаясь на ноги.
      - Ар-рар,- что-то преданно проворковала горгулья и потёрлась о его ноги своим массивным телом, выгибаясь словно кошка. Дружно уронив челюсти, мы наблюдали, как всегда застенчивый и тихий Кирыль радостно и звонко смеётся, поводя ладонью по сморщенному носу чудища.
      - Пи-пи,- сокрушенно помотала головой огнекрыса. Её мысли явно были нецензурными.
      - Дурдом какой-то,- согласилась с ней я.
      Поняв, что нам никто не угрожает, взгляд наставника и Зигара опять сосредоточился на мне.
      - Что?
      - Зигар, ты что наделал?- потрясённо спросил Мистак Рошар.
      - Я не знаю! Я не хотел!- испуганно помотал головой Зиг.
      - Что происходит?- хмуро спросила я, ощущая, как у меня засасывает под ложечкой от нехорошего предчувствия.
      - Он сделал из тебя фамильяра,- выдохнул наставник.
      
      Мы гроздьями повисли под окном кабинета декана, вцепившись в стену преобразованными трансфигурацией ногтями. На наше счастье, преподаватели забыли о нашем авантюрном нраве и не стали закрывать окно, оставив лазейку для подслушивания. Справа от меня висел Кирыль, попискивая от страха. Слева глухо ругался на него Зигар. А я висела в центре, слушая их перепалку. Идиллия, блин.
      - И убери свою тупую горгулью,- продолжал шипеть Зиг.- Она привлекает к нам слишком много внимания.
      - Угу,- саркастически скривилась я.- Как будто тройка идиотов, повисшая под окном пятого этажа выглядит вполне себе обычно и буднично. Заткнитесь уже, ничерта же не слышно.
      Зигар и Кир синхронно фыркнули и отвернулись.
      - Я понимаю, что Зигар Андор - гений.
      - Гений?- посмотрела я на парня. И к своему удивлению увидела, чуть ли не впервые в жизни, как он смущается.- Ну, ты попал! Спустимся вниз - пытать буду.
      - Никогда бы не подумал, что подобное может повториться. Кстати, не в твоей ли триаде?
      - Это вы к чему?- сухо спросил Рошар.
      - Связь пока не прочна. Стоит попробовать её разорвать,- сказал вкрадчивый женский голос.
      - А может, стоит понаблюдать, изучить?
      - Вы говорите о моих учениках! Я не позволю копаться у них в голове!- возмутился наставник.
      - А где они кстати?- спросил баритон декана.
      - На лекциях.
      - После всего произошедшего?
      - Пускай лучше будут под присмотром. Кстати, кто проверял Сару и Кирыля при поступлении? Руки бы оборвать этому умельцу!
      - Тише-тише,- прогудел декан.- У Сары, способности огневика были скрытыми. А о Кирыле мы знали, но не подозревали, насколько сильно возросли его способности к магии земли.
      - Фига се,- слишком громко прокомментировала происходящее я.
      Голоса в кабинете затихли. Зигар наградил меня взглядом бешеной чупакабры. Тем временем кто-то грузно протопал к окну.
      - На лекции, говоришь?- насмешливо переспросил у наставника Сирин Кирей, декан факультета ментальной магии, разглядывая наши встрепанные макушки.
      А в следующий миг с крыши спикировала радостная горгулья, осознав, что больше не надо таиться. Этот крылато-рогатый стимул заставил нас вскарабкаться вверх, с проворством и скоростью заправских акробатов. Стоило нашим ногам опуститься на светлый, паркетный пол, как декан тут же захлопнул окно.
      - Ар-рар,- обижено проворчала горгулья.
      А мы застыли, пристыжено опустив глаза, перед т-образно выставленными столами. Преподаватели смотрели на нашу троицу с нескрываемым интересом. Наставник выглядел так, будто хотел провалиться под землю. Давно я не видела у него такого потерянного выражения лица.
      - Мда,- приподнял кустистую бровь декан.- Раз уж вы всё знаете. Стоит попытаться собрать достаточно данных, чтобы понять, как разорвать эту связь. Вы согласны?
      - Оу,- вытянула я губы, ощущая, как в душе тёплой волной растекается чувство облегчения.
      Вскоре недовольного Кира выставили за дверь. Мы с Зигаром очутились у окрашенной в бежевый цвет стенки.
      - Зигар, привязка находиться на первом потоке. Не мог бы ты перейти на него?- мягко попросил парня декан.
      - Поток?- нахмурилась я.
      - А ты не знала?- удивился Сирин Кирей.- У Зигара Андора три потока сознания.
      - Что?- потрясённо выдохнула я, опалив друга возмущенным взглядом.
      - Зигар, я жду,- сурово сказал декан, скрестив руки на груди и опираясь о стол.
      Парень побледнел, поджал губы и отрицательно помотал головой, вжимаясь в стенку и стреляя по сторонам потерянным взглядом, словно загнанный в ловушку зверь.
      - Пока ты скрываешься на третьем потоке сознания, она не сможет осознать все последствия произошедшего. Ты хочешь держать Сару в неведении?- начал злиться декан.- Если ты не перейдёшь на основной поток, мы не сможем собрать необходимые данные. Мы не сможем помочь.
      Доморощенный гений судорожно втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Скосил в мою сторону черные, словно бездна, глаза.
      И вдруг меня одной, сплошной волной накрыли абсолютно невероятные эмоции и чувства. Они фейерверком взорвались где-то в районе желудка, растекаясь по телу огненной лавой. Хлынув пьянящей волной в голову. Мир пошатнулся, взорвавшись феерией красок. Было сложно устоять на ногах. Сложно думать. Сердце набатом билось в ушах, дыхание сбилось.
      Эти невероятные ощущения схлынули так же внезапно, как и возникли, оставив после себя какое-то странное тягучее ощущение внизу живота. Продолжали пылать щеки и шея.
      Всколыхнулся ветер. Я перевела затуманенный взгляд на дверь, слабо осознавая, что Зигар только что стремительным смерчем покинул кабинет.
      - Как интересно,- протянул один из преподавателей, глядя на меня взглядом учёного, препарирующего лягушку.
      
      Зигара я нашла в аудитории конструктивной анатомии. Вихрем вломившись внутрь, я чуть не сшибла каменную горгулью, которая в отместку попыталась тяпнуть меня за плечо, но получила огненный плевок в морду от преданной огнекрысы. А в следующий момент я таки сбила с ног старосту, который даже не успел возмутиться мне в след, так как был тут же затоптан разъяренной горгульей.
      Тем временем, я поднялась по ступеням на самый верх.
      - Угомони своего монстра,- бросила недовольно в сторону Кирыля, схватила за руку Зигара, вытягивая его из-за парты и увлекая в сторону выхода из аудитории.
      Это, наверное, странно смотрелось. Маленькая, хрупкая девушка, полтора метра ростом, похожая на подростка. И, с покорным злодейке-судьбе видом, шагающий за ней рослый парень. Лавируя между адептами, я дошла до конца коридора и утянула его в тихое, сумрачное пространство, царящее под лестницей.
      - Ну?- посмотрела я на него взглядом оголодавшей кикиморы.
      - Слушай, ну прости,- повинился Зиг, заламывая руки.- Я не хотел, чес слово!
      - И про три потока сознания ты тоже чисто случайно умолчал?- прищурилась я.
      - Ну...
      - Придурок ты, Зиг!- опалила я парня злобным взглядом, нервно вышагивая по полу.- Друг блин, называется! У-у, придушила бы!
      - Не, не получится,- широко улыбнулся он, явив миру белоснежные зубы. Зигар при всём желании не мог долго оставаться серьёзным.- Ты теперь мой фамильяр и не можешь мне навредить.
      - Хм, я-то не могу,- прищурилась я.
      Внезапно, парень вскрикнул и подпрыгнул ввысь, хватаясь за пятую точку. По коридору разнёсся запах палёной кожи. Позади Зига с весьма шкодливым видом сидела, прижав передние лапки к груди, огнекрыса.
      - Ути, моя лапочка. Иди сюда, моя хорошая,- засюсюкала я. Радостная зверушка в несколько прыжков оказалась возле меня, взметнулась по руке и с гордым видом обосновалась на плече.- Буду звать тебя Ларой,- почесала я за ушком свою новую подружку.
      - Она прожгла мне дырку в штанах!- возмущенно возопил Зиг под хохот столпившихся вокруг адептов, давно уже прислушивающихся к нашему разговору.
      - О да, понимаю. Повреждена самая важная часть твоего организма,- сокрушенно покачала я головой.- Чем же ты теперь думать будешь?
      Общая шумиха и оживлённость помешали закончить важный разговор. Гордо вздёрнув нос, я удалилась в аудиторию, провожаемая задорными репликами и бодрящими похлопываниями по плечам.
      Оказавшись за задней партой, ощущая, как из сознания начинает потихоньку выветриваться накопленный за день адреналин, я положила голову на руки и уставилась печальным взглядом на полненького преподавателя конструктивной анатомии. Мозг стал заполняться туманом. Я не спала всю ночь, переживая перед первым призывом фамильяра. Накопленная усталость напитала веки свинцом.
      
      Тоска. Глухая, поглощающая мир, выворачивающая душу. Заставляющая сжиматься сердце от невыносимой боли.
      Печаль. Резкая, словно росчерк острого кинжала на коже. Заставляющая померкнуть ночь. Поглощая, убирая яркие краски.
      Бессилие. Глухое, безнадёжное. Когда желание сделать хоть что-то громыхает в душе, достигнув точки крещендо. А понимание, что тебе этого сделать не дано, наполняет душу ощущением падения с невероятной высоты. Обволакивает тело ледяными потоками.
      Обида. На тех, кто оставил. На тех, кто сделал больно. На самого себя.
      Осталось только время, как главный целитель и наставник. Как единственная в этом несправедливом мире вещь, способная дать силы на борьбу.
      Внезапный шум привлекает внимание. Пьяные, рваные мысли просачиваются сквозь решето реальности. Что это?
      Порыв ветра из открытого окна приподнимает лёгкие, почти иллюзорные занавески. Полная луна наполняет комнату призрачным, серебристым светом. Внезапно, в оконном проёме показывается шкодливая мордашка. Всегда немного встрёпанные, курчавые волосы цвета ночи. Озорные глаза, что излучают тепло и жизненную силу.
      Она перетекла на пол, так мягко, так плавно, так грациозно, словно кошка. Названная сестрёнка не похожа на саму себя. Брови неосознанно ползут ввысь. В душе растекается приятное тепло. Но в этот раз в эмоциях также сквозит чувство острого восхищения. Любуюсь ею. Её хрупким силуэтом. Сознание поглощает, собирает, закрепляет в памяти её образ. Тело каменеет, желая удержать мгновенье. Боясь спугнуть время. Страшась, что миг растает, как призрачная дымка. Словно виденье, словно сон.
      - Совсем охамел,- сварливо ворчит девушка.- Какого чёрта ты не признавался, что у тебя завтра днюха?
      Удивление усилилось. Тоска растаяла в этой странной ночи. Душе стало легко и свободно. И тепло. Потрясающе, невероятно тепло. Так же, как было когда-то давно. Так же, как давно уже не было.
      Тишина ночи раскрасилась новыми звуками. Послышалось кряхтение, испуганное, чуть писклявое, бормотание.
      - Кир, ну долго ты там?- посмотрела она вниз. Послышался испуганный возглас, что сменился странным скрежетом, треском и удаляющимся криком.- Оу,- прикрыла ладошкой рот девушка.- Похоже, твоей братии прибыло, хромоножка.
      - А-а-а-а!- ознаменовал окончание лекции надрывный женский крик, которому позавидовала бы самая голосистая из жертв садиста маньяка. Своеобразная мстя не сдавшего экзамен адепта менталиста. Зря преподаватели его недооценивали - паренёк оказался весьма талантливым. Особенно на пакости. Уж если самые сильные маги нескольких последних столетий так и не смогли снять это шальное заклятье.
      Привычный звук заставил вздрогнуть, вываливаясь из странного сна. Он оставил после себя странное послевкусие и острое недоумение. Этого не может быть! Что за бред?
      Я скосила взгляд на Зига, что, скалясь во все тридцать два зуба, разговаривал со старостой. Не, это точно бред какой-то. Я ведь этого весельчака ни разу грустным не выдела!
      Хватая за шкирку Кирыля, я направилась к выходу. Проходя мимо Зигара, я наградила его внушительным тычком под рёбра. Парень закашлялся, бросил на меня укоризненный взгляд, но покорно последовал за нами.
      Кипя возмущением, я вышагивала по коридору. Рядом глупо улыбался Кир, почёсывая основание рога своей питомицы. Зигар заставил ладони липнуть к потолку и продвигался вслед нам, перебирая руками. Сцепленные в замок ноги бултыхались из стороны в сторону. Толпа адептов благоразумно обтекала нашу эксцентричную троицу.
      - Ты достал,- прошипела я в сторону Зига.- Можешь вести себя прилично? И вообще, ты задолжал мне кучу объяснений.
      - Я сам ничего не понимаю,- безапелляционно заявил он. Огнекрыса угрожающе ощерилась на моём плече, уловив недовольство хозяйки.
      - Знаешь, а я ей, похоже, нравлюсь,- улыбнулся парень.
      - Лара, фас,- сухо приказала я. Крыса радостно поднялась на задние лапки, приготовившись дыхнуть пламенем.
      - Всё-всё, сдаюсь,- засмеялся парень, выставив ладони вперёд.
      Мы выплыли из корпуса менталистов, попадая на устланную ровным газоном, усаженную декоративными деревьями территорию академии. Между деревьями вились выложенные камнем тропы. Был обед, и все стремились на запад. Туда, где находилась самая любимая вечно голодными адептами часть академии - столовая.
      - Ты объяснишь мне, наконец, что происходит?!- закричала я, когда поняла, что гадина Зиг своими ответами лишь водит меня за нос.
      - Не, ну серьёзно не знаю. А про потоки не говорил, потому, что боялся вашей реакции.
      - Ты явно что-то скрываешь!
      - А ведь ты единственный из нашей триады имел возможность скрывать свои истинные чувства,- отозвался Кир.
      - А ведь правда!- потрясённо воскликнула я.
      На факультете менталистики в начале второго цикла формировались триады. Ведь во время практических занятий нередко приходилось полностью срывать все защитные барьеры. Уже через месяц члены избранной тройки знали друг о друге всё до мельчайших, даже самых смущающих подробностей. Именно поэтому напарники редко создавали пары. После всего пережитого вместе, члены триады воспринимали друг друга максимум братьями или сёстрами. Но не выше!
      - Что ты всё это время скрывал, козлина?!- вспыхнула я. Но тут же запнулась, вспомнив сегодняшний сон.
      А в следующий миг за нашими спинами послышался звук, похожий на взрыв воздушного шарика. Обернувшись, мы увидели чёрного волка полтора метра ростом, с двумя мохнатыми хвостами.
      - Лютоволк декана?- удивлённо приподняла брови.- Какая честь,- саркастически добавила я.
      Глухо рыкнув, зверь подбежал к нам и демонстративно взмахнул своими хвостами, приглашая схватиться за них. Ревниво что-то заворчала каменная горгулья.
      - Мы становимся на редкость популярными,- хмыкнул Зигар, стараясь казаться непринуждённым, хватаясь за пушистый хвост.
      - Подождите, я с вами!- воскликнул Кирыль, которого оттеснила от лютоволка горгулья.
      - Только тебя там не хватало,- беспечно отмахнулась я, не замечая болезненной гримасы, что возникла на лице друга после этих слов.
      Вновь послышался хлопок. Возникло ощущение свободного падения. А в следующий миг мы оказались в здоровой комнате с золоченными стенами и п-образно выставленными столами. Там нас поджидал наставник, привалившись к стенке. Он был настолько глубоко погружен в свои мысли, что не сразу заметил наше появление. А когда всё же пришел в себя, то посмотрел на нас не свойственным ему ранее суровым взглядом. Казалось, его зелёные глаза выцвели, потускнели.
      Но в следующий миг наставник встряхнул головой, отгоняя тревожные мысли. Он увлёк нас в неприметную дверцу, что спряталась в тени массивного, дубового шкафа. За нею обнаружилась то ли лаборатория, то ли комната отдыха. В этом странном помещении умудрялись гармонично сосуществовать широкая двуспальная кровать и огромный стол, уставленный колбами с какими-то непонятными жидкостями совершенно невообразимых оттенков. Дополнительным доказательством того, что данное помещение порой подрабатывает лабораторией, служило парочка черных подпалин на полу и сине-красные разводы, которые безрезультатно постарались прикрыть широким диваном. На нём рядком сидели хмурые декан и два профессора менталиста. Возле кровати стоял, опершись о широкий подоконник поджарый, моложавый мужчина, окидывая нас изучающим взглядом.
      - Прошу прощения, что оторвал вас от обеда,- мягко улыбнулся Агилок Горинас.- Но ваш уникальный случай требует внимательного изучения.
      От этих слов губы Зигара сжались в тонкую полоску, а глаза вспыхнули холодной яростью.
      - Вы что, издеваетесь?- возмутился парень.- Я не позволю копаться у себя в голове.
      - Гм, мы будем исследовать только вашу связь,- возразил ректор.
      - Никто не может настолько филигранно контролировать ментальные потоки,- возразил Зиг, сверля его напряженным взглядом.
      - Именно поэтому, я задействую это,- указал Агилок Горинас на радужную сферу, что одиноко стояла на письменном столике рядом с ним.
      - Сфера Нобикуса,- выдохнула я.
      - Это не выход!- настаивал на своём парень. Взгляд его становился всё напряженней и злее.- Она ведь не только разграничивает ментальные потоки, но ещё и способна проецировать образы. А я со стопроцентной гарантией могу предсказать, какое воспоминание подаст на Сферу мое сознание.
      - Вы считаете, что в вашей голове есть секреты, способные нас удивить?- скептически улыбнулся ректор.
      - Я не считаю. Я знаю это,- твёрдо сказал Зигар.
      Светлые брови ректора спрятались в неровно остриженной челке. Преподаватели хмуро переглянулись. Спор возобновился. Со временем к нему подключились остальные. Зиг подбирал всё новые и новые доводы, но не улавливал в глазах преподавателей ни малейшего отклика.
      - А ты почему молчишь?- взмолился он, когда исчерпал свои аргументы.
      А я смотрела на Зига. На такого привычного, надёжного Зига. Шалопая. Друга. Члена триады. Нашей маленькой, дружной семьи. Казалось, мы знаем о нём всё, но на самом деле не знали ничего. А я хотела знать! Очень! И не потому, что обладала просто таки нездоровым любопытством. А потому, что ощущала, что так надо!
      Я облизнула пересохшие губы и твёрдо посмотрела в его глаза.
      - Я хочу знать.
      Одно неуловимо долгое мгновение мы смотрели друг другу в глаза. Одно неуловимо долгое мгновение мы могли понимать друг друга без слов.
      Что же ты скрываешь? Почему боишься? Я ведь всегда буду на твоей стороне. Что бы не случилось. Что бы ты не решил. Ты ведь знаешь, ты ведь понимаешь это. Понимаешь ведь, правда?!
      Зрачки Зига расширились, превращая его глаза в чёрные воронки. Он сглотнул слюну и резко отвёл взгляд.
      - Хочешь знать, да?- сухо спросил он тихим, безжизненным голосом человека, которому уже нечего терять.
      Я никогда его таким не видела.
      - В конечном итоге, это не такая уж и тайна,- хрипло засмеялся Зигар.- Только вот странно, что десять лет назад эти воспоминания никого не заинтересовали.- Он уселся на стул, кладя правую руку на радужную сферу, что перетекала, плыла, меняла тона.- Ну,- требовательно посмотрел он на меня.- Ты ведь сама этого хотела. Или передумала?
      Судорожно втянув в себя воздух, я решительно мотнула головой и уселась рядом с ним, положив руку на тёплый, чуть шершавый камень. Ректор несколько раз кашлянул, но прикрыл глаза, давая магический импульс, что активировал артефакт. В ту же секунду в работу включились остальные преподаватели, погружаясь в транс, сканируя ментальные слои. Но я этого уже не видела, растворяясь в потоке цветных образов-воспоминаний.
      Дикое поле, поросшее шелковой травой. Только в тех местах оно было столь прекрасным. Только в ту пору года оно насыщалось столь сочными, зелёными красками. Кроваво красное солнце стремительно клонилось к закату, окрасив редкие облака лиловым цветом. В небе носилась стая ласточек, то взмывая свечою ввысь, то стремительно припадая к земле, выравниваясь, чтобы вновь заложить очередной захватывающий своей лихостью вираж.
      Раскинув руки в стороны, поднимая их вверх, будто мечтая дотянуться до неба. По мягкой траве бегала хрупкая девчушка лет восьми. Она порхала будто бабочка над шелковым травянистым покровом, что холодил её босые ноги. Её весёлый смех разносился теплыми волнами, уносясь вдаль, возвращаясь приумноженное эхом.
      - Сёстрёнка сошла с ума?- спрашивал парнишка лет двенадцати, удивлённо приподняв брови.
      - Нет, она просто счастлива,- мягко отвечал отец, что сидел на покрывале, обняв за плечи хрупкую, черноволосую женщину.
      Они редко выбирались куда-то вместе. Они редко имели возможность пообщаться без посторонних ушей. Рабы обстоятельств, скованные цепями обязательств. Они хотели бы всё бросить, живя спокойной счастливой жизнью. В кругу друзей, уделяя каждую свободную секунду семье. Эти редкие, счастливые моменты. Мгновения единения, когда никто не мешает наслаждаться жизнью. Когда эмоции всегда правдивы, не скованны фальшивыми масками, искусственно созданными образами. Когда хочется растянуть каждый миг на века. Такими он их и запомнил.
      А потом появились драконы.
      Небо запестрело от тёмных тел. Хищным роем они закружили в вышине, закрывая собой целые участки кроваво-красного диска, под названием солнце. Родители вскочили на ноги. Отец побледнел, взывая к своей силе, создавая портал. Разыскивая взглядом дочь, ведь малышка, в своём остром порыве в полной мере насладиться свободой, убежала слишком далеко от семьи. Её хрупкий силуэт, подсвеченный лучами заходящего солнца, испуганно припал к земле.
      - Ника!- закричала мать, рванувшись в сторону дочери.
      Тёмным, грозовым облаком в их сторону понеслись драконы. В какой-то момент, от их стаи отделился чёрный силуэт, устремившись к малышке.
      - Таки!- закричал отец, прикованный к месту незавершенным заклятьем. - Таки! - взывал в пустоту он.- Нет! Умоляю тебя! Остановись!
      Сорвался с места паренёк. Он побежал, желая обогнать мгновенье, в сторону той, которую страшно любил, хоть и задирал слишком обидно и часто. Которую готов был защищать даже ценой своей жизни. Надрывно что-то кричала оставшаяся позади мама.
      Диким коршуном хищная рептилия упала на малышку, зацепив её своими острыми когтями.
      - Нет!- выставил вперёд руку мальчишка, неудержимой лавиной врываясь в сознание ящера. Ломая, кромсая, разрывая на кусочки его сознание, его дух, его волю к жизни.
      Зарычав раненым зверем, чёрный дракон взмахнул своими крыльями раз, другой. Пытаясь убежать, пытаясь вырваться из этой душащей сознание ловушки, но вскоре рухнул наземь. Его сердце остановилось.
      А парнишка упал на колени, обнимая безвольное тело сестрёнки. Не осознавая, не понимая, что она уже мертва.
      Путалось пространство и время. В лёгких застыл крик отчаяния. Сознание отказывалось принимать увиденные им образы. Оно так хотело остановить поток этих страшных видений, что вырвало меня из объятий магического сна.
      Душа утонула в вязкой патоке страха. Тело сотрясала крупная дрожь. Вытерев тыльной стороной ладони дорожки слёз, я потрясённо посмотрела на Зига.
      Глаза парня были затуманены от нахлынувших воспоминаний. Устаревшая боль волнами прорывалась наружу. Лаборатория погрузилась в глубокую, пронзительную тишину. Притихшие преподаватели смотрели на Зигара, будто видели его впервые.
      Закусив губу, парень с шумом отодвинул стул, поднялся на ноги и стремительно вышел из комнаты.
      Пространство пошатнулось. Мир будто заполнился густым, вязким туманом. Я даже не успела осознать, как оказалась на ногах. Одни двери, вторые. Качающийся, словно палуба корабля, коридор.
      - Сара! Сара, что случилось?- схватил меня за руку Кирыль.
      Но я отмахнулась, рванувшись вперёд, стремясь догнать Зига. Несчастного, столько всего пережившего Зига. Чувствуя наплыв паники столь острой, что кружилась голова. Мелькали коридоры, окна, ступени. Всё смывалось в один непрекращающийся калейдоскоп картинок и образов. А после я выскочила на широкое крыльцо административного корпуса и увидела стремительно удаляющийся силуэт друга.
      Ощущая, как рвётся на части душа. Из последних сил сдерживая набегающие на глаза слёзы. Быстрее ветра я помчалась к нему.
      - Зиг,- закричала, не добежав десятка метров. Но он услышал. Остановился, понуро опустив плечи.- Прости! Прости меня!
      - За что?- хрипло отозвался он, так и не обернувшись.
      - За всё. За то, что не понимала тебя. За то, что заставила вспомнить.
      - Глупая,- выдохнул парень.
      - Зиг,- прошептала я, протягивая руку, желая и боясь до него дотронуться. Будто в тот миг, когда я посмею это сделать, он исчезнет, истает, словно туман, словно призрак.- Я не хочу разрывать нашу связь.
      - Что?- выдохнул Зиг. От нелепости и шокирующей искренности моих слов, он нашел в себе силы, чтобы обернуться.- Ты с ума сошла,- выдохнул парень, глядя мне в глаза.
      - Я не хочу, чтобы ты мстил! Зиг. Тот чёрный дракон. Тот вожак. Он же был чьим-то фамильяром?
      - Да... Нет... Ты не понимаешь!- внезапно запаниковал парень, как будто я сказала, сделала или замыслила что-то, что не смог бы понять либо предсказать даже Бог.- Зачем это тебе? Я не могу больше так. Эта связь. Мне всё сложнее себя контролировать,- хрипло сказал Зигар, вновь отводя глаза. Тихим шепотом бросая в пространство несмелый вопрос.- Сара, скажи. Кто я для тебя? Друг? Брат? Напарник по детским шалостям? Сара, мне этого мало.
      Брови мои взметнулись вверх. Не успела я осознать, понять всю суть произнесенных им только что слов, как Зиг обернулся, хватая меня за руки, притягивая к себе поближе. Пальцы его утонули в моих волосах. Наши губы встретились.
      В тот же миг тело прошил острейший импульс, электрической волной распространяясь по всему телу. Наши сознания слились в единое целое, и мир перестал существовать. Прекратило существование даже само понятие пространства и времени. В груди разлилось тепло, распространяясь по венам, ударяя огненной волною в голову, заставляя пошатнуться мир.
      Позади послышалось приглушенное рычание. Этот звук заставил меня прийти в себя. Помог осознать, понять, что происходит. Дал силы приглушить поток эмоций, которым мы обменивались по странной, сложной для понимания связи. Отшатнувшись от Зига, всё ещё не в силах придти в себя. Ощущая, как душу всё сильнее затапливает непонимание, неверие. В какой-то момент, я побежала прочь, оставив позади бледного Зигара, что стоял на месте, словно статуя, прикрыв глаза. В ста шагах от него, на каменной тропе, застыл Кир, выпрямившись, словно струнка. Позади него глухо рычала каменная горгулья. Её глаза отсвечивали красным.
      
      
      Спрятавшись в тени тополей, что плотным кольцом окружали широкое, неправильной формы озеро, я невидящим взглядом смотрела вдаль. Рядом копошилась в траве непоседливая Лара.
      Мысли клубком паутины скользили по границе сознания, опутывали чувства и воспоминания. Что же ты делаешь, Зиг? Что ты со мной делаешь? Как мне теперь разобраться в том, что происходит вокруг? Как понять, какие именно чувства надиктовала мне жалость? Или это была всего лишь волна ощущений, что накрыла меня по связующему нас каналу? Как распознать, где таиться правда, а где сокрыта ложь? Как вырваться из зыбкой иллюзии реальности? Почему именно ты? Почему именно так?
      - Не хмурься, сестричка,- внезапно послышался голос рядом.
      Я вздрогнула, обернувшись. Рядом, словно призрак, из ниоткуда, появился Ишиар Гиран, адепт четвёртого курса прорицателей. Повелитель судеб, обладатель редкого дара, которого все боятся. А мне он всегда казался таким печальным, таким одиноким. Красивые черты лица, всегда омрачённые печатью грусти. Меня всегда неосознанно тянуло к этому парню, хоть я боялась признаться в этом даже самой себе.
      Сглотнув возникший внезапно ком в горле, неотрывно глядя на Ишиара, я стала медленно подниматься на ноги.
      - Всё будет хорошо,- твёрдо сказал прорицатель.- Все это. Оно поможет тебе сделать правильный выбор. Иди. Тебя ждут.
      - Кто?- выдохнула я.
      - Увидишь,- улыбнулся Ишиар.
      И я кивнула, как будто поняла хоть что-то из той белиберды, что он мне наговорил. Я покорно пошла прочь, а когда вышла из тени тополей, тут же набрела на наставника и Зигара, что шли в сторону полигона.
      - Ты вовремя,- сухо сказал наставник, окидывая меня тревожным взглядом.- Я хотел уже позвать тебя зовом.
      - Что происходит?- хрипло спросила я, глядя на Зигара. Но он старательно отводил взгляд.
      - Собрано достаточно данных,- сухо сказал наставник, вновь возобновляя движение.- Мне, как вашему наставнику, доверили разрушить эту связь.
      - Но я...
      Голосовые связки отказались повиноваться. Воздух застыл в лёгких. Тело охватила дрожь. Мысли спутались. Я не знала что делать, что думать. Мне дали слишком мало времени. Я не успела разобраться в себе. Не успела принять чёткое, твёрдое решение.
      Вскоре и корпуса, и озеро остались позади. Полигон построили далеко от места постоянной дислокации адептов и преподавателей. Уж слишком неохота им было постоянно носить на себе защиту.
      Обычным зрением он виделся, как пустая, усыпанная песком, широкая площадка. А вот если перейти на магическое зрение, по её краю можно было заметить мощнейшую, магическую защиту.
      - Работаем в триаде,- сказал наставник, выходя в центр площадки, окруженной с трёх сторон густым лесом. Хватая меня и Зига за руку.
      - Но я,- вновь хрипло сказала я, но Зиг качнул головой и взял меня за руку, замыкая круг.
      Над миром нависли тени. Они заплясали вокруг, гипнотизируя сознание. Они расслабляли, делали духовную защиту уязвимой и слабой. В триаде нельзя солгать. В триаде все чувства на поверхности. От того так сильно мы связаны. От того так хорошо понимаем друг друга. Наши сознания мягко перетекали друг в друга. Привычные действия делали мысли вальяжными, неторопливыми.
      Но всё изменилось.
      Грубая, злобная воля стала рвать, кромсать ментальный мир. Заставляя мерно пляшущие тени уплотняться. Сознание тонуло в темноте, погружалось в пучины мрака. Мой барьер дрожал, стонал, вибрировал. Он держался из последних сил.
      - Нет,- разнёсся на границе сознания шепот Зигара. Он скользнул по нити, связывающей нас. Он обнял мое сознание своим теплом. Он унял боль, помогая латать трещины. Разрывая и собирая сознание вновь. Безнадёжно проигрывая в этой подлой, неравной схватке.
      А когда наше сопротивление было уже почти сломлено, в отупевшем от боли сознании вспыхнули образы. Текучие, иногда манерные, иногда стремительные. Они потекли тихим ручейком воспоминаний.
      Тройка адептов менталистов. Родители Зига и Мистак Рошар. Совсем молодые, со светлыми лицами, всё ещё хранящими в себе задорный отпечаток бесшабашной юности. Они весело над чем-то смеялись. Таки вертел в руках указку, явно приватизированную у ректора.
      Калейдоскоп ярких, овеянных теплом, наполненных чистой радостью событий. Скучные лекции. Задорные вечеринки.
      А вот и призыв фамильяра. Чёрный дракон, что свалился с неба, притащив за собой всю свою стаю. Потрясение, что застыло на лицах родителей Зига. Тягучий, чуть испуганный взгляд.
      А дальше... Неразбериха. Растерянность. Страх. Острое желание помочь. Череда магических экспериментов, чтобы разорвать эту странную связь.
      И вот те, кто был ближе любых друзей, любых родственников. Они отдаляются. Перестают понимать. Связь, что прочно сковала когда-то три души. Она трещит по швам, рвётся, принося с собой страх. Непонимание. Тоску от невозможности постичь. От невозможности разделить их мысли и чувства. Их сменяет раздражение. Всё чаще звучат резкие, грубые слова, что помимо воли срываются с губ, впуская в душу ненависть. Как смеете вы ничего вокруг не замечать? Как смеете быть настолько счастливыми, когда мне так плохо?
      - Увидел?- тихий шепот, на границе сознания.- Понял?- пронизывающая болью сознание волна ненависти.- Ты такой же. История повторяется,- мелькающий на границе сознания истерический смех.- Жаль, я не могу убить тебя. Зато могу лишить воспоминаний.
      Страх, что вязкой волной пропитал наши мысли. Качающийся, надвигающийся на нас чёрными тенями, сумрачный мир. Отсюда нет выхода. Нет сил на сопротивление. Мы поставлены в заведомо невыгодные условия.
      Внезапно в ментальное пространство из реального мира ворвался угрожающий рык, больше приличествующий саблезубому тигру. Это верная Лара, наконец, нашла свою хозяйку. Утвердившись всеми четырьмя лапами на пыльной земле, она выдохнула в сторону Мистака струю пламени, поджигая его элегантный плащ.
      Триада распалась, оставив после себя острую, головную боль и слабость. Запаниковавший наставник выбросил в пространство волну сырой силы. Она снесла меня и Лару, отшвырнув на несколько десятков метров. Малышка потеряла сознание. А я скорчилась на земле, стараясь выдохнуть застывший в груди воздух. Перестав что-либо видеть от выступивших на глазах слёз.
      Зигар стоял на месте, не шевелясь, не проронив ни слова. Лишь глаза его сочились лютой ненавистью. А в следующий миг заскользили, заструились по земле потоки воздуха, уплотняясь, собираясь в белёсые вихри.
      - Элементаль ,- потрясённо выдохнул Мистак, отступая на шаг, испуганно глядя на парня. Осознавая, понимая, что с таким защитником тот практически неуязвим.
      -Будто бы я показал весь свой потенциал, осознавая, что убийца следит за мною,- спокойно, как неизбежный рок, как сама смерть, промолвил Зигар. Засунув руки в карманы, он спокойно двинулся к Рошару.- Кто бы мог подумать, что это ты.
      Он шел убивать. Медленно. Со вкусом. Чтобы вложить в каждый жест застывшие в памяти воспоминания. Проецируя нерастраченные ненависть и гнев на проклятого убийцу.
      - Ну!- внезапно улыбнулся наставник.- Вперёд! Давай!- засмеялся он, раскидывая руки в стороны.- Мне нечего терять!- глаза его заблестели безумием.- В отличие от тебя.
      Зигар проследил за его взглядом и испуганно посмотрел на небо. Туда, где расступились лучи заходящего солнца, прорисовывая в пространстве силуэт серебристо-серого дракона. Глухо хлопая крыльями, он нёсся на меня.
      Дернувшись раз другой. Ощущая резкую боль в ноге. Понимая, что не успеваю. Я смотрела, как надо мной нависает смерть.
      Время застыло. Краски вымылись из окружающего пространства. Звуки исчезли. Сердце заледенело от страха. Но я боялась не за себя. В сознании росчерком молнии пронеслась всего одна мысль.
      Зиг! Что теперь будет с Зигом?
      Дрогнула соединяющая нас нить. Бушующим потоком сознание заполнили эмоции. Его эмоции.
      Страх. Столь объемный, что померкло пространство. Туманящий разум и мысли. Заставляющий застыть время. Паника, накрывающая сознание удушливой волной. И глубокое отчаяние, когда понимаешь, что твоя жизнь вот-вот обреветься. Ведь та, что дороже всего на свете. Дороже жизни. Дороже любых иллюзорных понятий и принципов. Она в страшной опасности.
      Сорвавшись с места, Зиг побежал, желая обогнать мгновенье, в сторону той, которую любил. Которую готов был защищать даже ценой своей жизни. Но он не успел... Зато успел Кирыль.
      Чёрным метеором ударилась в бок серебристого дракона горгулья, увеличившаяся до невероятных размеров. С рыком ярости, она снесла дракона в сторону. Бесформенный клубок стал кататься по земле.
      - Вы что, ошизели?- в истерике закричал парень, стремительно приближаясь к безумно хохочущему Рошару. Бросая облегчённый взгляд на меня. На бледного Зига, что упал передо мной на колени, крепко прижимая к себе.
      - Что ты наделал, мальчик?- сквозь смех спросил мятежный наставник.- Ты ведь повторишь мою судьбу! Ты ведь не знаешь, как это больно, когда ты не способен разделить чувства тех, кого любишь! Лучше бы ты дал закончить начатое! Лучше бы ты дал мне их убить! - Ты...- побледнел Кирыль, застывая на месте. Бросая на Мистак Рошара взгляд, полный ненависти и потрясения.- Ты что? Да как так можно? Как можно желать смерти тем, кого любишь? Да ты любил хоть когда-то? Хоть кого-то, кроме себя самого? Любимые люди. Это ведь те, за кого ты радуешься всегда, даже если не способен понять. Это те, кого ты принимаешь такими, какие они есть!

    45


    Стефания Пр: Академия Черной Улы   22k   Оценка:8.20*10   "Рассказ" Фэнтези

      Быть подвластным человеком всегда тяжело, а уж когда твоя госпожа мрачная и суровая ведьма, то особенно. Чёрная Ула не только не терпела смеха, но люди из её окружения боялись даже лишний раз рот раскрыть, потому что неизвестно во что это могло вылиться. Могла просто прибить, а могла и превратить в жабу или в мышь. Неизвестно, что лучше! Ведьма отличалась подозрительностью, и, вообще, была вспыльчивой и ненавидящей весь свет старухой. Она редко выползала из своей черной башни, но её подданные не понаслышке знали, что она прекрасно осведомлена обо всём, что происходит в её владениях.
      Но, с другой стороны, зато не нужно думать, что делать или как жить - всё уже давно продумали за тебя. Да и такая хозяйка всегда защитит от опасностей, только злить её не надо - примерно, так же, как и гадюку, греющуюся в весенний денёчек на камне!
      Примерно так рассуждала Гейна - юркая и тоненькая четырнадцатилетняя девчонка, с пятилетнего возраста живущая в замке ведьмы. Начинала она со сборщицы хвороста для очага, а сейчас доросла до охотницы за всякой живностью, нужной колдунье для её неведомых дел - ну, там ящериц, летучих и полевых мышей, ужей и пауков, и прочих неприятных тварей. Нормальная девушка такую гадость ни то, что в руки не возьмет, но даже без визга не взглянет, а она ничего - привыкла! Могла она и соткать из паутины ловушку, и заставить мух собирать ядовитый сок мухоморов, а так же знала, как добыть безопасную воду из самого гнилого болота. Ведь выжить в лесу ведьмы, было сродни самому изощренному искусству - опасность быть съеденным неведомыми тварями подстерегала на каждому шагу.
       Юную охотницу в её вылазках всегда сопровождал лис - Ким, с детства приставленный к ней, чтобы охранять или защищать в случае необходимости.
      Вот и сегодня Гейна и Ким пробирались по лесу по направлению к Дальнему болоту. Болот во владениях ведьмы было четыре - Ближнее, Гнилое, Змеиное и Дальнее, на самом краю леса. Зато оно было самое большое и непроходимое.
      Идти было не просто - тропинок в этом лесу никогда не было, потому что натоптать их было некому. Ни то, что люди, но даже звери старались не забегать под его сумрачные, опутанные паутиной своды. Высокие, причудливо скрученные стволы деревьев с редкими увядающими листьями и волнообразно выпирающими из-под земли корнями одним своим видом внушали такой страх, что на них боялись садиться птицы, предпочитая облетать стороной его кроны.
      - Кухарка говорила, что сегодня на ужин просяная похлебка со шкварками, - сообщил облизывающийся Ким,- обожаю шкварки! Особенно, когда их обжаривают в большом котле, и постоянно помешивают, а они вкусно шкворчат. Хороши и жирные домашние утки...
      Он жил при кухне, и был большим гурманом.
      Все звери во владениях Чёрной Улы говорили. Правда, было их не так уж много - семь волков на охране замка, три ворона в личных покоях ведьмы и три лиса, контролирующие лес. И всё!
      В дуплах деревьев не водились белки, а зайцам нечего было есть, потому что травы в ведьмином лесу практически не было, да и та, что росла, едва ли годилась для еды. Одни только грибы, лишайники и мхи росли на заваленной хворостом и гниющей листвой земле.
      Раз в неделю эконом замка - древний старик отправлялся в сопровождении двух волков, волокущих тележку, на окраину леса. В одном из урочищ было условленное место, и жители трёх прилегающих к владениям колдуньи деревень по очереди сносили туда оговоренный века назад оброк - крупы, муку, мясо, рыбу и овощи.
      Никто не знал, сколько лет ведьме - поколения людей сменяли друг друга, а она, казалось, вечно царствовала над округой.
      Жизнь в её замке была сытной, с необременительными обязанностями, хотя и не весёлой. Да и как можно веселиться, при такой-то страшной госпоже!
      Но вот поговорить, оказавшись за стенами замка, все-таки было можно, чем и воспользовался любящий поболтать Ким:
      - А как там за лесом? Ты же раньше жила в деревне, хоть что-нибудь помнишь?
      - Практически ничего, - пожала плечами Гейна,- только родителей и старшую сестру Аю. Она сильно плакала, когда меня забирали в замок!
      - А, правда, что за лесом много травы, и деревья все зеленые?
      - Правда! Мне иногда снится заросший цветами луг и пасущиеся коровы.
      - Забавно было бы на это посмотреть!
      - Я не помню, чтобы меня это забавляло. Что-то другое, но я ...., - Гейна озадаченно запнулась,- забыла слово, которым это обозначается.
      Ким забежал вперед, тщательно обнюхал дорогу и приглашающе махнул хвостом, мол, безопасно. Это был изначально заведенный, каждый раз повторяющийся ритуал - нос лиса много раз спасал свою попутчицу.
      У Дальнего болота они оказались уже ближе к вечеру. Именно здесь водились самые жирные и безобразные жабы во владениях Чёрной Улы, но наловить их было непросто. Уж очень хитро они прятались.
      Лис и девочка разложили приманки. Прошло немалое количество времени, прежде чем привлеченные заманчивым запахом жабы выползли из своих нор. Пока Гейна их ловила и прятала в глиняные горшки, наступил уже поздний вечер, и в небе зажглись первые звёзды.
      - Что-то мы сегодня припозднились, - приуныл Ким,- пока добредём до замка, похлёбка в моей миске уже превратится в осклизлый кусок. И Ум (ещё один лис) непременно его лизнёт или обнюхает. Бр-р-р, как неприятно!
      Гейна только вздохнула - ходить по лесу и так было нелегко, а сейчас все коленки разобьешь, то и дело натыкаясь на коряги и спотыкаясь, о торчащие из земли корни деревьев. И чего это хозяйка отправила их к болоту, на ночь глядя? Но ведьмам, как известно, вопросов не задают во избежание очень неприятных ответов.
      Они уже собрались в обратный путь, когда в глубине болота, что-то заискрилось.
      - Болотные огни,- со знанием дела пояснил Ким,- приманивают очередную жертву.
      Про болотные огни Гейна слышала, но ни разу не видела их призрачного свечения, поэтому с любопытством замерла на берегу. Но огни повели себя странно - они принялись беспорядочно танцевать, всё увеличиваясь и увеличиваясь в размерах. А потом в их, казалось бы, хаотичном движении появился четкий порядок, и изумленные Гейна и Ким увидели, как сполохами искрящихся звезд из самого сердца трясины прямо к их ногам вытянулась призрачная серебристая дорога.
      Это было похоже на распахнутое окно в другой мир, потому что прямо в лицо девочке и лису неожиданно дунул свежий, душистый ветер, и по контрасту отчетливо ощущалось, насколько затхлым и гнилостным воздухом дышали они до сих пор.
      Над сверкающей звездами лентой дороги летали прозрачные, мерцающие разноцветными искрами мотыльки, и даже слышалась едва уловимая нежная мелодия.
      - Здорово! - восхитился Ким, осторожно пробуя лапой серебристую поверхность,- что ты об этом думаешь?
      Гейна задумчиво любовалась необычным зрелищем.
      - Я вспомнила,- сказала она,- слово, каким называли цветы на лугу.
      - Да? И что это за слово?
      - Красота!
      Лис недоуменно вильнул хвостом, принюхавшись к фантому.
      - Это невозможно съесть, и оно не пахнет мясом! Впрочем, если хочешь, мы можем пробежаться по этой дороге - посмотреть, куда она ведет?
      - В болото!
      - А может это дверь на небеса? Звезды ведь живут в вышине, а не в трясине.
      - Тогда бы и дорога вела на небо, а не в трясину, - тяжело вздохнула Гейна, и потуже затянула сумку с горшками, - нам лучше уйти!
      Ким удивленно посмотрел на девушку:
      - А разве ты не хочешь этой самой... красоты?
      - Мне достаточно снов о коровах на лугу. Пойдём, иначе Ум выест все шкварки из твоей похлебки.
      Лис моментально забыл и про звезды, и про болото.
      - Да, да! Нужно спешить!
      И они углубились в лес, но напоследок Ким всё-таки оглянулся, и увидел, что на только что оставленном ими берегу вместо ослепительно сияющей феерии маячит, что-то неприятно чёрное, гадкое и мерзкое.
      - Чудище! - в испуге прошептал он, прильнув к ноге Гейны.
      Но та только легко потрепала его по холке, и продолжила путь.
      - Ты догадалась, что болото хотело нами поужинать?
      - Нет,- тихо ответила девушка,- но я помню, как плакала Ая, провожая меня в замок ведьмы, потому что знала - никто из тех, кого забирала ведьма к себе, не вернулся. Отсюда не может быть дороги... только ловушки!
      Она немного помолчала.
      - Давай лучше поговорим о похлебке - так говоришь, шкварки выжаривают в огромном котле?
      Лис залопотал о своих кулинарных пристрастиях, а рассеянно слушающая спутника Гейна вдруг впервые за всё время обитания в замке подумала о том, что даже из заколдованного леса должен быть выход в мир зеленых лугов и свежего воздуха.
      Она думала об этом весь остаток вечера, сидя за ужином на замковой кухне. Народу в обслуге Черной Улы было мало - кухарка, эконом, два угрюмых немых работника, личная служанка ведьмы - пожилая, почти полностью оглохшая Мара, и сама Гейна. Общество пусть и небольшое, зато хорошо знающее друг друга. Наверное, задумчивый вид девочки позволил сделать кому-то из них далеко идущие выводы, потому что перед сном Мара позвала её в личные покои Чёрной Улы.
      Бедный Ким даже затрясся от страха, провожая её до лестницы в башню ведьмы.
      - Что мы не так сделали?
      - Объяснит! - лаконично заметила Гейна, начиная подъем по крутым ступенькам.
      Чёрная Ула никогда не спала, по крайней мере, в её покоях на самом верхнем этаже донжона, ничего похожего на лежанку не было. Ведьма всегда сидела на жестком стуле с высокой спинкой, и глядела остановившимися глазами на огонь очага - независимо от времени года или времени суток, а вокруг кипела жизнь - что-то дымилось, шипело и бурлило, издавая странные и резкие запахи в многочисленных горшках и сосудах, расставленных на полках и столах. Между ними деловито летали вороны, что-то обсуждая между собой, крайне непонятное для непосвященных.
      Гейна почтительно остановилась на пороге - дальше проходить было запрещено.
      - Что случилось на Дальнем болоте? - проскрипела ведьма.
      Девушка, стараясь ничего не упустить, рассказала о мираже.
      Ведьма отреагировала на рассказ не сразу, и Гейна порядком утомилась, дожидаясь хоть каких-то слов или приказаний от своей хозяйки.
      - Ты хочешь покинуть мой замок? - наконец, разжала та высохшие губы.
      - О, нет, госпожа!
      - Не лукавь! - прикрикнула ведьма, - это болото читает мысли людей, и трансформируется в то, что они хотят видеть. Если бы ты была голодна, то перед тобой появился пирог, а если бы мечтала о золоте - предстал бы ларец с монетами.
      Гейна тяжело вздохнула - трудно иметь дело с колдуньями!
      - Мне иногда снится родной дом...
      - И место ему только во сне! На самом деле, время в моем лесу и за его пределами сильно разнится, поэтому в деревне уже живут правнуки твоей плаксивой сестры.
      Надо же, она знала и про слёзы Айи.
      - Там - в мире людей, голод и болезни, смерть и нищета. Кусок хлеба добывается с невероятными усилиями, и слезы падают на землю чаще, чем дожди!
      - Да, моя госпожа, я понимаю, как повезло мне когда-то.
      - И всё же, хочешь уйти?
      Гейна задумалась - действительно, а хочет ли она покинуть заколдованный лес? Вот так - навсегда! И куда она пойдет, если её родных уже давно нет в живых?
      - Я не знаю, госпожа, что мне делать в том мире? Разве что... увидеть траву и цветы!
      Ведьма рассмеялась - злым, скрипучим смехом, больше похожим на скрежет металла.
      - Нельзя иметь всё сразу - всегда чем-то приходится жертвовать! Либо сытость, безопасность и мой лес, либо ненадежный кусок хлеба, постоянная угроза жизни и... зеленый луг. И если ты выберешь второе, то я не буду тебя удерживать!
      Гейна растерялась. Она была не готова к такому повороту дела, потому что была твердо уверена, что ведьма никогда не отпустит её из своих владений.
      Казалось, плотно закрытая дверь оказалась распахнутой настежь, но девушка отнюдь не поспешила перешагнуть порог.
      - Я хотела бы остаться с вами, госпожа! Вечно ловить для вас жаб и пауков, и скрываться под сенью вашего леса!
      Ведьма смерила её пронзительным взглядом, и вдруг что-то изменилось в её угрюмом лице, как будто по нему пробежала усмешка.
      -И если ты не будешь забивать себе голову никчемными химерами, то я сделаю тебя своей ученицей. Те, кто выходит из моей академии, становятся могущественными ведьмами, правят людьми, и даже гордые короли будут в страхе трепетать при звуках твоего имени! Ты хочешь этого?
      Гейна озадаченно нахмурилась. Её ни разу не спрашивали - чего она хочет, и как видит свое будущее? Да, и она никогда не задумывалась о том, что делает в этом замке и зачем её сюда привезли, и что будет дальше. День прошёл, и ладно! Быть могущественной ведьмой? Это, конечно, здорово! Но... вечно сидеть в этой комнате в окружении вонючих реторт и ворчащих воронов?
      Видимо, на лице девушки отразилось охватившее её смятение, потому что ведьма снисходительно качнула головой:
      - Иди! А то твой приятель совсем извелся, дожидаясь у подножья лестницы, - но напоследок всё-таки добавила, - и хорошенько подумай над тем, что я сказала. Человек - это, прежде всего, его желания!
      "Совсем непонятно! Человек - это руки, ноги, голова..., причём здесь желания?" - подумала Гейна, спускаясь к нервно мечущемуся Киму.
      - Что? Что? - встревожено забормотал тот,- что она хотела? Тебя так долго не было, что я испугался!
      - Чего?
      - Что встречу тебя в лесу в виде мыши. Или что она меня самого превратит в пиявку. Жирную прожорливую пиявку!
      - Не бойся, - покровительственно пощекотала дружка за ухом Гейна,- пиявок и мышей и без нас хватает во владениях Чёрной Улы. Лучше скажи мне, Ким, чего ты хочешь?
      Ким оторопел.
      - Какой странный вопрос. Ну, допустим, жареную утку!
      Гейна досадливо поморщилась.
      - Я не про обед!
      - А что может быть важнее обеда?
      Он был по-своему прав. А вот Гейна никак не могла сообразить - как же она всё-таки желала бы устроить свою жизнь? Стать могущественной ведьмой или просто кухаркой, а может быть, болотной феей или вернуться в мир людей?
      Думала долго, но так и не смогла прийти к какому-нибудь определённому выводу. Ни к чему не лежала душа! Гейне всё время казалось, что она что-то упускает из виду - нечто очень важное, но никак не могла понять, что именно.
      Однажды серым нудным утром они с Умом охотились на грибы на краю леса, где протекала мутная и быстрая речка Чернавка, впадающая в Гнилое болото. Грибы умело прятались, и приходилось вырывать целые ямы, чтобы извлечь их из куч перепревшей листвы. Ум, ловко работая лапами, разрывал листву, а она срезала возмущенно скрипящих беглецов своим ножом.
      И вдруг где-то неподалеку раздались громкие и веселые голоса. Лис и девушка изумленно застыли над очередным трофеем - никто не смел так беспечно вести себя во владениях Чёрной Улы! Кто же это мог быть? Стряхнув с себя оцепенение они побежали на звук и увидели, что вдоль берега речки пробираются два всадника. Их лошади, грациозно переступая, осторожно передвигались по труднопроходимому берегу реки.
      Золотистые длинные волосы незнакомцев, их нарядные одежды и музыкальные инструменты за плечами резко контрастировали с окружающим миром, делая его ещё более серым и непривлекательным.
      - Это эльфы,- тихо шепнул Гейне лис,- мне их описывали, да и пахнут они.... своеобразно!
      Девушка озадаченно принюхалась, но понятно, что нос Кима чувствовал больше запахов, чем её.
      - А как же они смогли сюда попасть?
      - Эльфы - повелители леса, даже такого зачарованного, как наш.
      Гейна осторожно прокралась поближе, чтобы спрятавшись за ближайшим холмом, лучше рассмотреть диковинное зрелище. Такие гости во владениях ведьмы встречаются нечасто.
      А те, как ни в чём ни бывало, продолжали громко переговариваться:
      - Эрн! Вот объясни - что мы делаем во владениях старой Улы? Этот лес давно умер - он весь изуродован омелой и лишайниками, его кроны окутаны паутиной, а стволы изъедены жуками!
      - И всё-таки он не безнадежен, Дорн! Это всё чары Улы. Лес не простоял бы тысячу лет, если бы был в том состоянии, в каком мы его видим.
      - Здесь даже нет птиц!
      - Зато, есть лисёнок и девушка.
      И путники разом повернули лица к Гейне и Киму. И девушке показалось, что синие глаза на прекрасном лице того, кого назвали Эрном как будто обожгли ей сердце. Растерянная девушка, перестав прятаться, робко вышла из-за холма.
      И оба эльфа в молчаливом недоумении остановили свой взор на тоненькой фигурке в зеленых шоссах и кожаном камзоле, с нервно крутящимся возле ног лисом.
      - Какая чудовищная замарашка, - брезгливо сморщил нос Дорн,- ну, просто кусок грязи, а не девушка!
      Гейна испуганно покосилась на его спутника - а вдруг он думает также?
      - Вся в ссадинах и цыпках, наверное, никогда не видела чистой воды! - продолжал презрительно фыркать Дорн.
      И вот тут такая волна ненависти охватила девушку, что до этого мига она и представить не могла, что может испытывать такие чувства. Ей захотелось растоптать, раздавить этого глупого эльфа, заставить его замолчать навсегда. И ради этой цели она моментально стала готовой на всё, даже на то, чтобы стать ведьмой.
      Ярость и обида опутали чернотой её разум, но тут, наконец-то, раскрыл рот всё это время внимательно разглядывающий её Эрн:
      - Что ты такое говоришь, дружище! Это очень милая и хорошенькая девица, и не её вина, что во владениях Чёрной Улы никто понятия не имеет о чистой воде и мыльном корне.
      Гнев моментально улетучился, и её губы непроизвольно раздвинулись в робкой улыбке. Этот эльф был так хорош - от яркого золота волос до точеных черт прекрасного лица!
      - Кто ты, девушка? Как тебя зовут? И что ты делаешь в этом лесу?
      Она с трудом справилась с голосом.
      - Я Гейна-охотница. Ловлю для своей госпожи жаб, мышей и ужей, ищу грибы.
      Эльфы переглянулись, и Эрн мягко спросил:
      - Ты, наверное, последняя ученица Чёрной Улы?
      Девушка пожала плечами.
      - Ким учил меня выживать в этом лесу, но какое это имеет отношение к магии?
      - Прежде чем стать мастером, сначала выполняют обязанности подмастерье. А тебе нравятся твои занятия?
      - Они не хуже, чем собирать хворост или чистить котлы.
      - Это верно! - улыбнулся эльф,- ну, а чем бы ты сама хотела заниматься?
      Опять этот вопрос! Но зато теперь она знала ответ.
      - Я хотела бы быть с тобой!
      Эрн пристально вгляделся в её смятенные глаза.
      - Конечно, - сказал он, - ты можешь остаться со мной! Только придётся заново обучаться в другой Академии, где не будет места знаниям о ловле мышей и жаб.
      - Идёт! - легко согласилась Гейна и ловко впрыгнула в седло Эрна.
      Но не успела она ещё толком устроиться в седле, как на холме рядом с затосковавшим Кимом соткалась из воздуха Черная Ула.
      Но та не стала останавливать, ни девушку, ни эльфов, и вообще, не сказала ни слова до тех пор, пока лошади не прошенных гостей не покинули пределы леса, а потом недовольно глянула на лиса:
      - Ты показал себя плохим ментором!
      Ким был приставлен к девушке, чтобы помочь той освоить азы жизни заколдованного леса. Ведь лучшая система обучения та, когда ученик и не подозревает, что его чему-то учат.
      - Увы,- виновато вильнул тот хвостом,- что я мог сделать? Она влюбилась в него, едва завидев на тропе. Придётся вам искать себе новую ученицу! И тогда уж не пускать в свой лес эльфов.
      - Это был последний экзамен, - хмуро пояснила Ула,- последняя проверка, перед тем, как подпустить её к изучению тайных знаний. Жаль... она выглядела такой здравомыслящей, такой хладнокровной и рассудительной. Увы, но Гейна оказалась такой же, как и почти три сотни её предшественниц! И только пять из них прошли все испытания блестяще, стали ученицами моей школы и получили дипломы Ведьм высшего образца.
      Лис знал об этих ученицах только понаслышке, поэтому даже представить не мог, что это были за девушки. Наверное, юные копии самой Чёрной Улы.
      - Редко какая женщина выдержит проверку любовью. Это главное чувство в их жизни! - деликатно заметил Ким,- этак вы никогда не найдете себе замены!
      Лис знал, что ведьма не сможет умереть до тех пор, пока не обучит черной магии тринадцать учениц, и что она уже давно устала жить, а до заветного числа нужно обучить всем тайнам ремесла ещё восемь юных ведьм.
      - Завтра я посмотрю в магическое стекло и выберу новую кандидатку, - хмуро хмыкнула Ула,- смотри, не оплошай и с этой! А то пристрою тебя бродячий цирк.
      - Только не это, моя госпожа! Лучше стать пауком!
      - Хватит разговоров. Подготовь всё для новенькой!
      - Люблю маленьких девочек,- радостно вильнул хвостом лис,- с ними так славно играть.
      Да, академия колдовства Чёрной Улы продолжала существовать, но Ким был тайно уверен, что ведьма будет жить вечно, .... если не изменит правила зачисления в ученицы!
      
      

    46


    Хансен Пр: Заколдованный мусор   34k   Оценка:8.91*21   "Рассказ" Фэнтези


       Лидия Сергеевна водила пальцем по газетной странице, пестревшей объявлениями о найме, но ничего подходящего не находила - то работа не нравилась, то зарплата маленькая, то квалификация требовалась. Она уже хотела отложить издание в сторону, как взгляд зацепился за два магических слова - "оплата высокая".
       Заметка располагалась чуть в стороне, отчего не бросалась в глаза, и гласила: "Требуется работница для уборки школьного класса. График - день через два, оплата высокая". Дальше предлагался телефон для связи. Пробежав объявление снова, Лидия Сергеевна задумалась: убираться в школе - работа не сахар, с другой стороны, два-три раза в неделю можно и потерпеть, тем более что платить хорошо обещают. "Была не была", - решилась она и взяла телефон.
       - Алло, - ответила трубка женским голосом, - говорите, я слушаю.
       - По объявлению, - отчего-то замялась Лидия Сергеевна, - насчёт...
       - А-а, ясно, - перебили её, - вы по поводу уборки, сколько вам лет?
       - Знаете, мне уж...
       - Понятно, - ей снова не дали договорить, - на пенсии.
       - Да, - вздохнула Лидия Сергеевна.
       - Тогда вот что, приходите завтра к железнодорожному вокзалу в полдень, я вас встречу у входа, договорились?
       - Даже не знаю, - опешила Лидия Сергеевна, до сего дня она не слышала, чтобы людей нанимали на вокзалах.
       - Так я вас жду, - буркнула трубка и отключилась.
       Лидия Сергеевна какое-то время смотрела на телефон, странно всё как-то, похоже на нехорошую шутку, наверное, лучше никуда не ходить. С другой стороны, чем она рискует, если что не понравится, просто уйдёт.
       На следующий день ровно в двенадцать она стояла у вокзальных дверей, повсюду сновали люди, не проявлявшие к одинокой женщине ни малейшего интереса. Внезапно, кто-то тронул за руку, Лидия Сергеевна вздрогнула. Она готова была поклясться, что секунду назад рядом никого не было, возникшая дама словно выросла из земли.
       Ничего примечательного в её внешности не было - средних лет, среднего роста, средней внешности. Вот костюмчик очень даже не средний, от какого-нибудь кутюрье, ещё выделялись глаза, они были живыми и сверлили словно буравчики, наверное, такие бывают у ведьм.
       - Это вы на работу устраиваться? - спросила она, голос был тот самый, из телефона.
       - Я.
       - Что-нибудь о себе расскажите... Дети есть? Муж?
       - Дети отдельно живут, выросли уж, - вздохнула Лидия Сергеевна, - муж тоже.
       - Тоже вырос? - вскинула бровь незнакомка.
       - Нет, живёт отдельно.
       - Развелись, значит.
       - Давно, - кивнула Лидия Сергеевна, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.
       - Значит так, - словно не замечая перемен в настроении собеседницы, продолжила дама, - меня зовут Изольда Петровна, я - директор гимназии. Пройдёте испытательный срок, недели, я думаю, хватит. Главное условие - ничему не удивляться, ну и само собой, чистота.
       - А оплата? - шмыгнула претендентка на звание уборщицы носом.
       - Оплата, - задумчиво повторила Изольда Петровна, роясь в карманах, выудила оттуда совершенно немятый лист и перо, - оплата будет такая, - она что-то нацарапала на бумаге и сунула её под нос собеседнице.
       Та, поправив очки, всмотрелась внимательней, глаза под стёклами начали расширяться.
       - Вам что, - пролепетала Лидия Сергеевна, когда снова смогла говорить, - Авгиевы конюшни нужно вычистить? Так я не Геракл...
       - Нет, - помотала головой директриса, - прибирать надо только в одном месте - школьной лаборатории.
       - И всё? - не поверила Лидия Сергеевна.
       - Всё-то всё, - поморщилась Изольда Петровна, - тут важно другое, чтобы ни один, даже самый завалящий предмет, не покинул лабораторию. Ну, так как, вы согласны?
       Лидия Сергеевна размышляла недолго, где ещё предложат такие условия.
       - Согласна, - кивнула она, - когда приступать?
       - Да прямо сейчас, - Изольда Петровна вся как-то подобралась, приподняла одну ногу и топнула, в тот же момент свет померк, всё вокруг закружилось, и они очутились в помещении с партами, вдоль стен располагались столы с колбами, порошками, весами и прочими приспособлениями, которые используют химики.
       Лидия Сергеевна боялась пошевелиться, пытаясь хоть как-то осознать происходящее. Самой подходящей мыслью была мысль о постигшем её сумасшествии.
       - Вот, - обвела рукой класс директриса, - это и есть наша лаборатория, что с вами? - насторожилась она, заметив ступор новой уборщицы. - А-а, ясно, сейчас, - она открыла неприметный шкафчик, пошарила там, - вот, нашла, - в её руке блеснул бутылёк, откупорив крышку, брызнула из него на Лидию Сергеевну.
       Та сразу почувствовала, как снимается напряжение, проходит испуг, восстанавливается сердцебиение.
       - Что это? - спросила она, окидывая взглядом пространство.
       - Это - школа магии, - как-то просто, почти буднично ответила Изольда Петровна.
       Лидия Сергеевна вздохнула, можно было и раньше понять, что дело не чисто - по одной только зарплате, что предлагали.
       - Пойдёмте, покажу, где всё лежит, - махнула Изольда Петровна, направляясь к двери.
       Они вышли в коридор, обычный, как во всех школах, и совершенно пустой. Рядом с лабораторией обнаружилась дверца, поменьше, чем те, что вели в классы. Оказалось, за ней скрывалась каморка, где хранился уборочный инвентарь: веники, вёдра и швабры. Тут же располагались кран и унитаз.
       - Ну вот, можете приступать, - улыбнулась Изольда Петровна, - и помните, главное, чтоб ничего не пропало. Да, - хлопнула себя по лбу, - чуть не забыла, договор, - она выудила из кармана бумагу.
       - Я должна подписать? - достала очки Лидия Сергеевна.
       - Да нет, там уже все подписи есть, это второй экземпляр, вот ещё, возьмите, - директриса достала брелок с кнопкой, - нажмёте сюда, - указала на пимпочку, - и вы дома, нажмёте ещё - снова тут.
       С этими словами она, цокая каблуками, направилась по коридору, наверное, где-то там был её кабинет. Или капище, так, кажется, у ведьм логово называется, а в том, что директорша была ведьмой, Лидия Сергеевна не сомневалась - из под юбки Изольды Петровны виднелся кончик хвоста.
       Решив ничему больше не удивляться, вновь испечённая уборщица принялась за дело. Прежде всего, набрала воды, выбрала швабру, веник взяла самый пышный из всех. В какой-то момент показалось, что он хочет спрятаться за собрата, Лидия Сергеевна прищурилась, прогоняя наваждение. Когда снова открыла глаза, веник стоял, как и положено порядочному инвентарю, неподвижно. "Почудилось", - облегчённо вздохнула Лидия Сергеевна.
       Перенеся всё необходимое в лабораторию, она затворила дверь и ещё раз огляделась, теперь уже пристальней, с учётом специфики ремесла. Картина неприятно её поразила, по всему полу в полнейшем беспорядке валялись флакончики, колбочки, обрывки бумаги и тряпки, был даже большой огурец, совершенно неподходящего цвета - кирпичного.
       "Надо же, как изгваздали, так всё раскидать умудриться надо", - ворчала про себя Лидия Сергеевна, нагибаясь к странному огурцу. Неожиданно тот, высунув четыре босые ноги, отбежал в сторону и замер на смятом, исписанном чернилами листе. Ошарашенная Лидия Сергеевна ущипнула себя за руку, а потом сделала новую попытку догнать огурец, но тот сдаваться не собирался, зацепив бумажку пальцами ног, прятался за стульями и ножками парт.
       Тогда, вооружившись шваброй и веником, Лидия Сергеевна принялась маневрировать так, чтобы прижать наглеца к стенке. Вскоре ей это удалось, беглец оказался в ловушке, с одной стороны путь ему преграждал веник, с другой Лидия Сергеевна предусмотрительно выставила швабру. Лишив огурца свободы маневра, она наклонилась, чтобы его схватить, но овощ, проявив завидную прыть, прошмыгнул между ног. Правда, не без потерь - у стены белел лист.
       Лидия Сергеевна мысленно чертыхнулась, устало присела на корточки, присмотрелась к бумаге - там неровным почерком было описано школьное задание: "Составить из пройденных ингредиентов рецепт для улучшения свойств растений или культур".
       Далее следовал перечень непонятных веществ, которые применял учащийся для рецептуры, но Лидию Сергеевну поразило другое - итог. "В результате созданного раствора, - говорилось в бумажке, - получен гибрид моркови и огурца. Для упрощения уборки культуры с полей предусмотрены ноги в количестве четырёх. Способен расти при низких температурах, для чего сгенерированы валенки, также четыре штуки. Выполнил работу... имени "гения" было не разобрать, потому что всю нижнюю часть страницы испещряли красные чернила. Слова, которые они составляли, больше походили на отповедь, нежели на оценку.
       "Глупость, бред, чепуха! - возмущался учитель. - Безграмотность и невежество! Оценка - кол, докладная директору будет направлена нынче же. Овощ изловить и отправить на кухню!"
       Как видно, изловить строптивого огурца не удалось, наверное, он не желал быть исшинкованным на салат. Что ж делать-то, - Лидия Сергеевна посмотрела на гибридный продукт, тот пришипился и признаков жизни не подавал. Хорошо, она оставит его в покое, а пока будет прибираться, придумает, как поступить.
       Взяв в руки веник, собралась приняться за дело, вдруг черенок в руке завибрировал, закрутился, Лидия Сергеевна не успела опомниться, как проклятый предмет очутился под ней, и они вместе взмыли вверх. Незадачливая уборщица оказалась под потолком, боясь шелохнуться и вцепившись в рукоять, на которой сидела. Веник тоже не двигался.
       - Эй, - тихонько позвала она и осторожно дрыгнула ногой, - ты чего удумал, спускайся назад, - поскребла пальцем по ручке.
       Веник, словно того и ждал, как взбесившийся конь рванул с места, и принялся, вытворяя сальто и петли, метаться по воздуху. Лидия Сергеевна непременно свалилась бы вниз, если бы не успела схватиться за люстру. Болтаясь в пространстве и лихорадочно соображая, как спастись, она изо всех сил прижималась к светильнику, неожиданно тот шевельнулся и повернул к ней змеиную морду.
       Горе-уборщица замерла, взгляд скользнул по настоящей люстре, та висела рядом и спокойно занималась своим делом - освещала лабораторию. А вот то, на чём в данный момент болталась Лидия Сергеевна, оказалось настоящей змеёй, на которую какой-то шутник нацепил нелепый, в виде тюльпана, плафон.
       - Отцепись! - от испуга выкрикнула уборщица и, будучи полностью непоследовательной, сама отцепилась от пресмыкающегося.
       Второй раз за короткий промежуток времени она могла упасть и разбиться, но выручил веник, он изловчился и вновь пристроился под терпящей бедствие Лидией Сергеевной. Следующая мысль бедной женщины была примерно о том, что лучше бы она свалилась на парты, чем так мучиться. Проклятый инвентарь, созданный с одной единственной целью - подметать мусор, снова принялся вытворять фигуры воздушного пилотажа.
       Вконец измученная Лидия Сергеевна, напуганная до полусмерти, плохо соображая что делает, схватила ту часть веника, которой непосредственно подметают, и выдернула из пучка один прутик. Расшалившийся веник пискнул, закружился спиралью и стал терять высоту. В этот момент в голове его пассажирки родился план.
       Исхитрившись соскочить без повреждений, она уселась на стул и попыталась отдышаться. В это время униженный веник, переваливаясь с одного бока на другой, двинулся прямиком к ней. Его намерения были просты и понятны, он хотел вернуть себе целостность, но Лидия Сергеевна была начеку и схватила прутик так, чтобы можно было переломить. Она не собиралась его портить, к тому же, неизвестно как отреагирует на это руководство, но вот чуточку напугать оппонента ей жуть как хотелось. Интуитивно она чувствовала, что веник не будет рисковать своей частью и пойдёт на уступки, и оказалась права. Заметив, что прутику угрожают, подметательный инструмент замер, не зная, что предпринять.
       - Нет, я зла не держу, - завела разговор Лидия Сергеевна, - и даже не обижаюсь, но предупредить хочу. Исключительно из симпатии к вам, - она заметила, как веник напрягся, - помыкать собой не позволю и в качестве доброго жеста предлагаю сделку: вы тут всё прибираете, - она обвела окружающий бардак рукой, - а я за это возвращаю вам веточку. В целости и сохранности, и самолично запихаю её на место.
       Если возникают проблемы с предметами, следует не оставить им выбора. Лидия Сергеевна именно так и поступила, веник с минуту постоял, размышляя, потом пришёл к выводу, что перечить взвинченной женщине небезопасно, и приступил к делу.
       Сначала он смёл всё, что валялось на полу, при этом метался между рядами парт с такой прытью, что у Лидии Сергеевны зарябило в глазах. Единственной загвоздкой для него стал выведенный недозрелым волшебником огурец, который ни в какую не желал подметаться и всё время убегал от уборщика, смешно ковыляя короткими ножками.
       Но веник с ним справился, улучил момент и, повиснув над овощем, шлёпнул его веничной плоскостью. Нокаутированный, тот затих, после чего был сметён в общую кучу. Далее следовало переместить собранный мусор в контейнер, Лидия Сергеевна мысленно сплюнула, надо же всё взяла, а совок забыла. Пока она за ним ходит, рабочий задор у веника может пропасть, что тогда?
       Но переживала она напрасно, уборщик метнулся за дверь, через минуту вернулся с совком, тот скакал впереди, подгоняемый ненавязчивыми ударами в спину. Вскоре весь хлам был перемещён в контейнер, из всего бардака на свободе оставалась только змея, по-прежнему висящая под потолком и прикидывающаяся авангардным светильником.
       Лидия Сергеевна выразительно посмотрела наверх, намекая партнёру на недоделки, тот постоял, постоял, а потом неуклюже подпрыгнул. Всё ясно, тоже намекает, только совсем на другое, мол оставаясь неполноценным, летать не могу. Делать нечего, пришлось возвращать прутик досрочно. Опасения, что веник, восстановившись, не станет возиться со змеюкой, конечно же были, но Лидия Сергеевна решила рискнуть, а заодно и узнать, есть ли у волшебства совесть.
       Помощник её не подвёл, получив прутик на место, он взмыл под потолок и начал сгонять самозваный светильник вниз. Вскоре крышка контейнера захлопнулась, веник угнал инвентарь в каморку, а Лидия Сергеевна достала из кармана штуковину, которую ей дала директриса, и нажала на кнопку.
       Всё закрутилось перед глазами, и через мгновение Лидия Сергеевна оказалась в собственной квартире. Кое-как добралась до кровати, в чём была рухнула на постель, её тут же сморил сон. Ей снились огурцы в валенках и змея с канделябром.
       Пробудилась только на следующий день, припомнила приключения накануне, расскажешь кому - не поверят. Нет, говорить она ничего не станет, а вот пойдёт ли ещё прибираться, тут стоит подумать, вон всё тело как неродное, шея ноет, ноги болят. В следующую минуту чуть не вскрикнула от удивления, потому что возле кровати на тумбочке заметила пачку банкнот, рядом расположился странного вида флакон. Нашарив рукой очки, Лидия Сергеевна, прочла на нём надпись: "Активин", применять прямо сейчас".
       Пересчитала наличность - надо же, больше, чем её пенсия. Затем отвинтила крышку у бутылька, принюхалась, пахло травой, глотнула. Мягкое тепло растеклось по жилам, усталость исчезла, уступив место энергии. Ай да флакончик, она встала, подпрыгнула, присела, повторила всё это несколько раз и даже не задохнулась.
       Вдруг ощутила чудовищный голод, взяла деньги, схватила пакет и отправилась в магазин. Накупив разного необходимого, вышла на улицу, к дому вела небольшая липовая аллея . Словно кто-то толкнул её под руку, она приняла положение "с высокого старта" и, что есть сил, припустила вперёд.
       Не первой юности тётка, с авоськой в руках бьющая спринтерские рекорды, такое зрелище под силу лишь людям с крепкими нервами. Дед, которого едва не снесла Лидия Сергеевна, богатырским здоровьем не отличался, а потому, выпучив глаза и схватившись за сердце, часто дышал.
       - Нервы ни к чёрту, - пожала плечами бегунья и потрусила домой.
       Два дня пролетели мгновенно, на третий Лидия Сергеевна нажала заветную кнопочку и опять очутилась в лаборатории. Там царил такой хаос, по сравнению с которым предыдущий бардак казался эталоном порядка. Парты сдвинуты, перевёрнуты стулья, повсюду валялись предметы, назначения которых было трудно представить. Например, рога на колёсах, или надувной вентилятор.
       На школьной доске была выведена надпись: "Придание материальности различным понятиям и терминам. Задание на сегодня - "Растяпа". Напоминаю: под заданием следует понимать не значение слова, а его вербальное восприятие.
       Лидия Сергеевна с опаской огляделась вокруг, её пронзил ужас - каких только "растяп" не нафантазировали себе школьники. Был здесь и расплющенный тапок, и ведро с ушами, которые, не переставая, шевелились, и дятел, застрявший в заборе, но больше всего её поразила миниатюрная корова в коньках. Прямо под ней был наколдован каток, отчего животное всё время "растяпывалось" и огорчённо мычало.
       Но это было ещё не всё, "растяпа" оказался лишь первым вариантом задания, вторым же значился медицинский термин "Пирамидон". Вот тут фантазия школяров проявилась наиболее вычурно - одна пирамида с ногами чего стоила, на её верхушку был нанизан гражданин совершенно латинского вида, под ним значилась надпись - "Педро". Ну, тут хоть видна какая-то логика, Дон Педро на пирамиде - Пирамидон. А вот чтоб Пирамидоном являлся кирпич, привязанный к спасательному кругу, такое просто не укладывалось в голове, наверное, начинающий рационалист искренне полагал, что лучшее медицинское средство как раз кирпичом и является.
       Посетовав про себя на буйную фантазию школьников, Лидия Сергеевна отправилась в каморку, там всё было по-прежнему. Веник, прошлый помощник, отстранённо стоял в уголке, делая вид, что они незнакомы.
       - Привет! - помахала ему рукой, тот в ответ только глубже забился в угол.
       Что ж, его опасения понятны, тревожится, чтоб снова не разобрали.
       - Давай так, - подошла вплотную Лидия Сергеевна, - ты меня не трогаешь, я тебя тоже, только подмету тобой чуточку, и всё. Договорились?
       В ответ на её предложение веник кивнул на собратьев, как бы намекая - я тут не один, чего привязалась.
       - Да нет, - отмахнулась Лидия Сергеевна, - других не надо, ты - самый пышный, и красивый.
       Лесть штука полезная, на неё поддаются все, даже веники. Обработанный таким образом подметальщик, выгнулся ручкой вперёд и зашелестел прутиками, соглашаясь с оценкой, а Лидия Сергеевна облегчённо вздохнула - хоть с этой стороны подвохов не будет.
       Вернувшись в лабораторию, она было неприятно удивлена, все созданные лаборантами "растяпы" и "пирамидоны" перемещались: кто-то полз непонятно куда, другие прохаживались бесцельно, остальные раскачивались и колыхались, только одно существо активностью не отличалось.
       Лидии Сергеевне это не понравилось, как показывал жизненный опыт, самые способные к пакостям - это тихони. Кроме того, её посетила догадка, неподвижное "нечто" сочетало в себе оба предложенных варианта, то есть "пирамидон" и "растяпу". Существо или, может, предмет, представлял из себя кирзовый сапог, стоптанный и дырявый. Из его голенища торчал вантуз, на вид самый обычный, для унитазов.
       С этого гибридного существа и решила начать Лидия Сергеевна. Осторожно, словно боясь спугнуть, она приблизилась к сапогу, тот зевнул полуоторванной подошвой и убегать, похоже, не собирался. Зря, наверное, она опасалась, вполне себе мирный уродец. Только успела так подумать, как вантуз выпрыгнул из сапога и присосался Лидии Сергеевне ко лбу, одновременно сапог больно пнул её в ногу. В этот момент Лидия Сергеевна поняла, что самое гнусное сочетание в мире - это Пирамидон и Растяпа.
       Её рука непроизвольно скользнула в карман, выудила оттуда баночку с "Активином", один глоток - и организм стал наливаться силой и бодростью. Видимо, кирзовый пережиток что-то такое почувствовал, тихим сапом начал пятиться к стенке, вантуз же бежать и не думал, полагая, что прилепился основательно и надолго.
       Его надежды Лидия Сергеевна разрушила быстро, она схватила проползающий мимо напильник, ещё одно порождение чьей-то фантазии, и принялась остервенело пилить им ручку вантуза. Тот, не привыкший к подобному обращению, хватку ослабил, этим и воспользовалась Лидия Сергеевна, она зашвырнула безвольный предмет прямиком в контейнер, затем пришёл черёд сапога.
       С ним уборщица справилась быстро, сапог без вантуза оказался обычной обувкой, беспомощной и дряхлой. Пометавшись с минуту, он вдруг осознал, что участи друга ему не избежать, и, понурив голенище, замер у стенки. Через секунду он уже летел в мусорный бак.
       Отдышавшись, Лидия Сергеевна принялась за уборку остального волшебного хлама. Как ни странно, особенных трудностей у неё не возникло, сотворённые лаборантами артефакты сопротивляться даже не думали, позволяя себя подметать и сбрасывать в кучу. Наверное, осознание того, что они являются вещами ненужными и аномальными, давило на их самолюбие и приводило к апатии.
       Не прошло и получаса, как всё было кончено, порядок в лаборатории восстановлен, крышка контейнера с "пирамидонами" и "растяпами" наглухо заперта.
       - Отведёшь своих? - глянула на веник Лидия Сергеевна, тот согласно кивнул.
       Проводив процессию взглядом, нажала кнопочку на брелоке и очутилась дома. На тумбочке, как и в прошлый раз, её ждала плата и баночка, её форма была другой. Лидия Сергеевна близоруко прищурилась, снадобье называлось "Молодин". Дрожащей рукой отвинтила крышечку, зачерпнула кончиком пальца мазь, нанесла на лицо, кожа на мгновение засветилась, а потом стала свежеть, расправляя морщины и подбирая мешки.
       Вскоре из зеркала на Лидию Сергеевну смотрела привлекательная женщина средних лет. Сбросив с себя одежду, она принялась растирать тело чудесным кремом, которое на глазах становилось упругим и ровным.
       Чем занималась Лидия Сергеевна два дня, рассказывать неэтично.
       На третий, бодрая и отдохнувшая, снова засобиралась в лабораторию. Она уже не боялась, наоборот, ей было любопытно, что в её отсутствие наколдовали ученики. К тому же, сегодня был третий рабочий день, а это значит, что испытательный срок подходит к концу, и надо не ударить лицом в грязь. Думать о том, что её не примут на постоянную работу, не хотелось, она согласна была убираться, даже если перестанут платить, за одни только снадобья.
       Открыла тумбочку, пошарила там рукой и обомлела - брелока с кнопкой не было, он исчез, неужели выронила в лаборатории? Как же попадёт теперь в школу? Ещё раз перерыла всю тумбочку, перевернула постель, даже слазила под кровать - всё без толку, вещица пропала. Лидия Сергеевна бросилась к двери - ей в голову не пришло ничего лучше, как отправиться на вокзал, в то самое место, где они встретились с Изольдой Петровной.
       Там было не протолкнуться, народу тьма, все куда-то спешили, пихаясь и волоча чемоданы. Не зная, что предпринять, Лидия Сергеевна подняла руку и подпрыгнула:
       - Я здесь! - выкрикнула она, вглядываясь в массивные вокзальные двери.- Изольда Петровна, я кнопку потеряла! Вы меня слышите?!
       Ничего не произошло, никто из снующих пассажиров на неё даже не глянул, орёт себе баба, ну и орёт, может, прощается с кем. Тогда Лидия Сергеевна вспомнила, как во время их встречи вела себя директриса. Перед тем, как они очутились в школе, она топнула ногой. Незадачливая уборщица топнула тоже, потом ещё и ещё. Отчаявшись, она стала остервенело бить ногами по полу, вот тут люди стали обращать на неё внимание, кто-то даже вздохнул "довели человека", в ответ послышалось "совсем сбрендила тётка".
       В самый последний момент, когда вызванный кем-то милиционер, продравшись сквозь толпу, уже готов был забрать возмутительницу спокойствия в пикет, среди ясного неба раздался гром. В немом удивлении все задрали головы вверх, в этот момент возле Лидии Сергеевны из воздуха соткалась рука и увлекла её в неизвестность. На месте только что буянившей тётки представитель закона обнаружил пустое место, окружённое обалдевшими пассажирами.
       - Что ж это вы, голубушка, - укоризненно покачала головой Изольда Петровна, когда они оказались в лаборатории, - вытворяете? Целый концерт устроили.
       - Да я, - виновато потупила глаза Лидия Сергеевна, - ваш брелок потеряла.
       - Ну, потеряла и потеряла, - немного смягчившись, вздохнула директриса, - что ж паниковать-то так! Запомните - никогда не отчаивайтесь, потому что в панике люди делают глупости. А что до брелока, так им посторонний воспользоваться не сможет, только вы. Так что не думайте о пустяках, а займитесь-ка делом.
       Она повернулась на высоченных каблуках и вышла за дверь, Лидия Сергеевна уселась на стул и тут же вскочила, кто-то там пискнул.
       - Обалдела, что ли, совсем, - верещал неизвестный, - не видишь, куда садишься?
       На стуле виднелось пятно плоской формы и жёлтого содержания, оно пузырилось и булькало. Не веря глазам, Лидия Сергеевна потыкала в него пальцем - так и есть, яичница. Казалось бы, надо уже перестать удивляться здешним фокусам, но уборщица всё равно впала в транс. Всё ещё в нём пребывая, опять потянулась к яичнице.
       - Но-но-но, - испуганно заёрзала та, - я бесплатно не дамся.
       Несмотря на предупреждение, Лидия Сергеевна всё же отщипнула кусочек от края и поднесла ко рту, вкус был вполне себе ничего, только пахло резиной.
       - Эй! С вас пятьсот! - крикнули со стула.
       - Чего пятьсот?
       - Откуда я знаю, а только плати!
       Лидия Сергеевна вздохнула, чудеса продолжаются, ну где ещё встретишь говорящую яичницу, к тому же знающую себе цену?
       - Вот, получите, - Лидия Сергеевна подобрала с пола брошенный кем-то фантик и рассчиталась с назойливым блюдом.
       - Премного вам благодарны! - послышалось снизу, а уборщица осмотрелась, пытаясь понять, что за чудное задание было дано школярам.
       Оно, как и в прошлый раз, обнаружилось на доске и носило характер свободного творчества, правда, в узких тематических рамках. Ученикам предлагалось, кто во что был горазд, создать некое кулинарное творение, которое, кроме вкусовых качеств имело бы и принципиально другие, но тоже полезные свойства.
       Та яичница, с которой общалась Лидия Сергеевна, без всяких сомнений, была блюдом новаторским, принимая её в пищу, можно было с ней же и поболтать. Кто его знает, может, людям с недостатком общения такое придётся по вкусу. Хотя, беседовать с тем, кого ты непосредственно употребляешь, это всё-таки чересчур.
       Чуть в стороне виднелось большущее блюдо, больше походившее на тазик, чем на кухонную утварь, из него в нарядный салатник сам собой накладывался салат Оливье. Выглядело это так: порция размером с кулак собиралась в комок, а потом перелетала в пункт назначения. При этом значительная часть салата оказывалась на полу, но этот недостаток казался несущественной мелочью по сравнению с самостоятельностью продукта. Ведь главное в кулинарии - результат, а не чистота пола.
       Как не было жаль Лидии Сергеевне творчества школьников, а ничего не поделаешь, экспериментальную продукцию следует истребить, такая работа. Она сходила в каморку, взяла всё необходимое и начала прибираться. Проблем особенных не возникало, разве что яичница обозвала её вандалом и ретроградкой, да Оливье столько себя накидал, что можно было есть с пола, но со всем этим, равно как и с другими творениями, Лидия Сергеевна справилась. Оставался только горшочек, стоявший несколько в стороне, из него валил пар.
       Кушанье называлось "Обед комплексный", о чём свидетельствовала бумажка на пузатом боку, и состояло из смеси блюд, включавшей в себя первое, второе и третье. Картина была следующей: в борще плавала котлета с пюре, там же дрейфовала парочка абрикосов. Судя по всему, какой-то двоечник решил не утруждать себя созданием кухонного шедевра, а просто намешал в одну кучу горячее, второе и компот, посчитав своё творение рационализаторским. В самом деле, зачем тратить время на три разных кушанья, когда можно всё сразу перемешать, ведь результат всё равно будет точно таким.
       Надо сказать, пахла эта мечта гурмана так же, как и выглядела - отвратительно. Лидия Сергеевна поспешила горшочек взять, чтобы выбросить в мусор, но не тут-то было, "комплексный обед" предостерегающе булькнул и выбросил облачко пара. В ответ уборщица сняла тряпку со швабры и хотела накрыть его, но не успела - из тёмного зева вылетела бордовая жидкость и угодила ей прямо в лицо.
       Лидия Сергеевна была женщиной уравновешенной, но откровенное хамство вызывало в её душе негодование. Вот и сейчас она почувствовала, как внутри всё закипает, схватив веник, двинулась на противника. "Комплексный обед" решил отступить, он отпрыгнул, из него опять выплеснулось содержимое и угодило на портрет Калиостро. Лидия Сергеевна предприняла новую попытку догнать непослушное блюдо, то снова скакнуло, на этот раз досталось Менделееву, с Дмитрия Ивановича стекала бордовая жидкость с капустным листом.
       Вот тут уборщица достигла пика своего возмущения, в самом деле, позволить, чтобы над ней изгилялся какой-то там борщ, такого допустить она не могла. В дело пошли все подручные средства - веник, швабра и даже ведро, но горшок обладал завидным проворством, каждый раз ему удавалось увернуться от взбучки. Вскоре лаборатория представляла из себя помещение, сплошь заляпанное похлёбкой вперемешку с котлетными остатками и абрикосовыми ошмётками. Но горшку всё было мало, в соответствии с наименованием кушанья он решил изгваздать школьное пространство комплексно и выскользнул за дверь.
       У Лидии Сергеевны похолодело внутри: ведь ей строго-настрого наказали, чтобы ни один предмет не покидал пределов лаборатории. Не помня себя, она выбралась в коридор, а там уже вовсю куражился паскудный горшок. Он скакал по стенам, по потолку, везде оставляя отвратительный жирный след, не брезговал даже изящными шторами на окнах. Теперь они походили скорей на портянки, нежели на оконный аксессуар.
       Словно красная пелена затмила глаза Лидии Сергеевны, глотнув "Активина", она бросилась за беглецом. Не разбирая дороги, носилась по школьному коридору за котелком, молотя шваброй по стенам и окнам, опрокидывая кувшины с цветами и декоративные вазы, грохот по школе стоял словно от канонады. В итоге вконец измождённый "комплексный обед" нырнул в лабораторию, оттуда послышался стук контейнерной крышки.
       В этот момент Лидия Сергеевна почувствовала взгляд, она замерла, медленно обернулась, у неё зашлось сердце - из многочисленных классов высыпали ученики и с любопытством взирали на уборщицу, возглавляла стихийное сборище директор гимназии.
       Всё, это конец, сейчас её с позором выставят из заведения, и правильно сделают, потому что не справилась. Лидия Сергеевна стояла, понурив голову и не шевелясь.
       Тишину нарушила Изольда Петровна.
       - А ну, все по местам! - скомандовала она. - Цирк вам здесь, что ли?
       Школьники, обсуждая необычное происшествие, принялись разбредаться по классам, а Изольда Петровна приблизилась к провинившейся. Но вместо того, что отчитать или возмутиться, она положила руку на плечо незадачливой уборщице.
       - Не расстраивайтесь, - сказала она, - главное, что сумели загнать его на место.
       - А как же это? - Лидия Сергеевна обвела глазами, полными слёз, замызганный коридор.
       - Пустяки, - отмахнулась Изольда Петровна, - это ведь в лаборатории у нас с уборкой проблемы, потому что там такое порой нахимичат, что колдовством и не справишься, не поддаются эти творения колдовству. Убрать их только обычным способом можно, веником и шваброй загнать в специальный контейнер, тот перерабатывает их в удобрение, которое мы используем в школьном саду. Ну, а здесь и без вас есть кому убираться, - огляделась вокруг директриса и неожиданно рявкнула: - Дежурный!
       Откуда ни возьмись возник маленький человечек с бородкой.
       - Да здесь я, что ж кричать-то так, - проворчал он, потом обозрев, что творится вокруг, присвистнул: - Это кто ж такое наделал?
       - Уборщица, - ответила Изольда Петровна, чем ввергла карлика в шок.
       - Где ж откопали такую?- спросил тот директрису, когда снова смог говорить. - Так убираться - это ж специальный талант нужен.
       - Обед у меня убежал, - шмыгнула Лидия Сергеевна носом, и для надёжности добавила: - Комплексный.
       Гном посмотрел на неё с жалостью, а Изольда Петровна вставила свою порцию объяснений:
       - Какой-то оболтус горшок с бурдой наколдовал, так тот вырвался, а вот она, - директриса ткнула в Лидию Сергеевн пальцем, - его обратно вернула.
       - Примите мои поздравления, - буркнул карлик, затем выдернул волос из бороды, что-то прошептал, пятна на стенах начали пропадать, шторы распрямляться, а разбитые вазы склеиваться.
       - Вот, возьмите, - Изольда Петровна протянула Лидии Сергеевне коробочку с кнопкой, точь-в-точь такую же, как предыдущая, - хочу обрадовать - вы зачислены в штат.
       С этими словами она исчезла, просто растворилась в пространстве. Лидия Сергеевна вздохнула и побрела к лаборатории, ведь там за неё никто убираться не станет.
       Отворив дверь, она не поверила глазам, в классе царил идеальный порядок, мебель находилась на своих местах, нигде ни пятнышка грязи, и даже Калиостро с Дмитрием Ивановичем взирали на мир сквозь намытые стёкла.
       Возле парт расположилась шеренга, состоявшей из швабры, совка и ведра, руководил инвентарной командой веник.
       - Спасибо за службу! - щёлкнула каблуками Лидия Сергеевна, в ответ отряд разрозненно погромыхал, побрякал, а потом организованной колонной направился к двери.
       В этот момент Лидия Сергеевна поняла, что нашла своё место, а найти своё место - это большая удача.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    47


    Мирабель Пр:ректор, моя головная боль   20k   Оценка:4.81*16   "Рассказ" Фэнтези

      
      В ректора нашего универа были влюблены все девчонки данного заведения, ну и я не исключение. Только я свою влюбленность старалась задавить на корню, но никак не получалось. Красивый, зараза. Карие глаза в которые хотелось смотреть и смотреть, черного цвета волосы, всегда собранные на затылке и две пряди по типу челки с обеих сторон, чувственные губы будто созданы для того, что бы целовать их, кожа без единого изъяна а аристократический профиль и такое же происхождение в купе с положением в обществе, делали его самым завидным женихом во всей Империи. Прошу любить и жаловать! Адам Делор - племянник императора, будущий наследник престола и глава отдела Тайной Канцелярии. Как узнала? Так совершенно случайно, в первый день как мы познакомились. Мой отец там работает, а в тот день обед забыл, ну я и решила ему отнести покушать, а то с его болями в желудке уже ни один целитель не справляется, потому что мой отец безалаберный человек! Он забывает поесть, поспать, попить, но вот покурить он не забывает никогда. Мы с мамой тихо бесимся но молчим. Ибо у папы работа тяжелая и " нечего двум глупым бабам лезть в мужское дело" - вот так всегда папочка открещивается от нас и уходит на очередную смену. Ой что-то я отвлеклась. Ну так вот буквально пол года назад я отнесла папе покушать и Адам довольно глупо спалился на ровном месте. Мой отец выходил а он заходил в здание Департамента Внутренней Безопасности и отец его поприветствовал словами " Здравствуйте Глава". Все стало ясно как трижды три. Я передала отцу пакет долго и нудно его отчитывая перед этим и смылась домой а вот теперь мучаюсь и ни как не могу никому рассказать. Так же на зло отцу я поступила на боевой факультет. Отец у меня мужик ого-го! Он меня и штрудировал с малых лет общаться с оружием на " эй ты иди сюда". Папочка хотел что бы из меня вышла до безобразия приличная жена( для этого он даже документы подал без моего на то согласия в Пансион Благородных Девиц), а я в свою очередь представляла как бегаю с мечом за нежитью да умертвиями по - полям и по лесам. Да и магическими способностями природа не обделила. Не блистала конечно но вполне приемлемо. Сей час я уже на четвертом курсе и мне в этом году двадцать лет что несказанно радует. Ой! я ведь не представилась! Меня зовут...
      - Киивса! Чертовка! А ну иди сюда! - прогремел женский голос а я только тихонько хихикнула зависнув над потолком под пологом не видимости. Да имечко родители придумали и врагу не пожелаешь а все друзья меня зовут Киса. Комендантша носилась по холлу ревя как раненая мантикора. Ну и чего так орать? я всего лишь выполняла домашнее задание по зельям! Ну и что что двери больше нет собственно как и половины пола в моей комнате? Никто же не пострадал!
      - Я вызываю ректора! - Пригрозила пампушечка ( это ее кличка, а так это мадам Рут, просто она одна это меня десятеро, при моей комплекции тонко костной девочки - подростка). Ее угрозам моя персона значения не придала, а наверное очень и очень жаль. Так как появился ректор и сразу же посмотрел на меня. Я в тот момент наверное была готова слиться с потолком от стыда. Ректор улыбнулся и я какого то фига начала падать! Коротко визгнув я зажмурилась и принялась ощущать боль от падения с высоты трех метров, но вместо этого меня прижали к себе сильные руки. Я залилась румянцем еще больше и старалась не открывать глаза. что бы не столкнуться с коричневыми ехидными глазюками.
      - Ах вот ты где пряталась! А кто будет ущерб покрывать? И учти! Новую комнату я тебе давать не буду! - судя по грузным шагам она начала уходить. Я выдохнула с облегчением.
      - Адептка, Вам удобно? - на задворках сознания прозвучал вопрос приятным баритоном.
      - Вполне - и вот он момент истины! Я понимаю кому и что я ответила. Титаническим усилием воли подавила румянец на корню. -Простите, сильно задумалась Господин ректор - взгляд мужчины казалось прожигал в моей голове дырку. - Может опустите? - не смело спросила я и таки полетела на пол со стороны лица, а так как я не хотела расквасить себе нос, автоматически сделала прием из боевки на подсечку. В итоге полетел на пол ректор, а я целехонька и невредима стою. Ректор пялится на меня немигающим взглядом, а в моей душе ураган.
      - Никогда еще не было таких наглых липнущих девиц! Я поражен! Адептка Даркан, а я думал, что Вы нормальная, а Вы как все, только изобретательней. Мне очень жаль Ваших родителей, ведь у них дочь, как оказалось, та еще девишка, а я чуть не повелся - едко выплюнул ректор в мою сторону, поднялся и собирался уйти, как моя ярость, которая рождалась с каждой секундой стала заполнять полностью все тело. Она была в каждой клеточке. Девишка - это самое приличное оскорбление девушки легкого поведения. Меня?! Сравнить с остальными девицами?! Да еще и с теми, которые за кошелёк по толще ноги раздвигают?! Ярость сменилась холодным расчетом и стервозностью. Материализовала клинки и со спины набросилась на ректора, его реакция позволит отбить этот выпад, так что не считаю это подлостью, я дала себе маленькую надежду на победу. как я и предполагала, ректор мгновенно материализовал свои клинки и отбил выпад с удивлением на лице. Наш танец не на жизнь а на смерть продолжался и продолжался. Я теснила ректора, а этот гад мне поддавался! Резко остановилась и отпрыгнула на пять шагов.
      - А может хватит уже играть? - моим голосом можно было заморозить парочку океанов. Предвкушающая улыбка как красная тряпка и мы снова кружим в поединке. Два стука сердца, вдох - выдох, по одному мечу у нас вылетает с рук а вторые у шеи друг друга. Достойный соперник, хотя чего я ожидала. Щелчок и я уже без мечей.
      - Спасибо, что излечили от влюбленности в Вас ректор, Вы раскрыли мне как я ошибалась - презрительный взгляд в его сторону, разворачиваюсь и ухожу. Уже в спину долетает вопрос:
      - Ошиблись во мне? - и сколько ехидства в его словах, что сердцу становится больно, как будто его режут заживо на несколько частей.
      - Нет Господин ректор, в себе. Я считала, что ехидство и жесткость только маска, под которой скрывается нечто большее, но спасибо, что открыли глаза. Это Ваше второе "Я" и плюс мегоцентричное его, которое мешает видеть Вам дальше своего носа. Вы не пуп земли ректор. И вот сей час я не могу понять каким образом я могла быть в Вас влюблена? - Выразительно посмотрела на удивленного мужчину с ног до головы. - Наверное у меня было помешательство на нервной почве. Слишком много раз ноги раздвигала, вот и померещилось - ехидство из меня так и сочилось, но лучше так чем при этом гаде зареветь. Полностью развернулась и ушла к своей комнате. Владею я огнем и воздухом очень хорошо, но вот вода и земля где то там глубоко-глубоко! но все же я кое что умела, хотя и понадобится очень много резерва. Приложила руки к деревянному полу, и нараспев стала читать заклинание. Пол уже восстановился а меня пошатывало, как будто я выпила пол литра гномьего самогона. Осталась дверь. Тут же я почувствовала прикосновение мужской руки, которая вливала в меня свою силу, помогая закончить заклинание. Спустя три минуты дело было закончено а я таки посмотрела на помощника. Забористо выругалась, и кажись в слух. Вон какие глазюки вылупил! Ректоришка недоделанный. Встала опираясь на стенку и скинула его руку с плеча.
      - Отодвиньтесь, а то не дай Бог чего ни будь от меня подцепите - презрительно на него фыркнула и не удержалась. Показала язык. - А еще и не забудьте написать родителям свои сочувствия, надеюсь отец Вам легко объяснит, насколько же вы "правы" - последнее взяла в кавычки двумя пальцами рук и открыла свою новую дверь и тут же зайдя, хлопнула ею перед носом у ректора. О ДА! Вот оно! Счастье! Я его уделала, я его уделала, я его удела... дальше меня поглотила тьма.
      
      Адам Делор
      
      Я поражаюсь этой девушке. Она мне нахамила, свела наш бой в ничью вот теперь и дверью хлопнула перед моим носом! Вот же кадр. За дверью, что-то гулко стукнуло, и я не стучась вбежал, и чуть не упал, запнувшись через нее. Она лежала без сознания на полу. В испуге осмотрел ее голову, нигде ли она не ударилась, а потом перенес на кровать. Сходив и закрыв двери, обратно вернулся к постели. Переодевать не стал, так как еще больше раскричится. А теперь кое - что нужно проверить. Все же она меня еще давно заинтересовала, но вот только повода знакомится как - то не было. Да и что это такое? Ректор подходит к адептке, что бы лично поинтересоваться ее учебой? Бред! Пока размышлял, я запустил полную диагностику тела. А девушка то девочка, и в свои то почти двадцать? Это что - то из ряда " невероятно, но факт" . Блин, вот это я затупил по полной. Значит нужно хоть как-то извиниться. Материализовав пышный букет роз и вазу с водой, поставил все это на тумбочке при кровати. Сюда же вложил записку, которую начеркал по быстрому, и отправился в свои апартаменты. Мне еще нужно кое что обдумать. Подойдя к своей комнате я уловил присутствие чужой магии и это меня насторожило. Свои комнаты я запираю на обычный ключ, ведь кому придет идея связаться со мной? Правильно таких сумасшедших нет, а ели и есть то они предпочитают не высовываться. Приготовив фаербол в левой руке правой открыл двери и вошел. Мда... Я ожидал нападения врагов, а меня в кровати ждала девушка еще и спящая. Развеял плетение и тяжело вздохнул. Две недели затишья прошли. Как же она меня достала. Аккуратно подошел к ней и открыл под ней портал в ее комнату, а куда приземлится не мои проблемы. Это уже переходит все границы! Фух, вдох-выдох! Кажется я себе невесту нашел, и она мне нравится. Нужно связаться с Калебом, времени на личное посещение у меня нет. Разговорный кристалл встроен у меня в вороте, так же как и у всех работников Канцелярии. Легонько нажал на неприметный камешек и стал дожидаться ответа, который не заставил себя долго ждать.
      - Да Глава?
      - Калеб, у меня к Вам серьезный разговор по поводу вашей дочери - я сделал неловкую паузу не зная как начать разговор.
      - Что с ней? С ней все в порядке? Что-то с учебой? - голос моей правой руки стал взволнованным, а я благоразумно решил, что на работу не буду ходить как минимум неделю. Он за своих домочадцев всех порвет, а именно мне за дочь глотку перегрызет.
      - Нет - нет, не волнуйся все хорошо. Я тут жениться на ней надумал, но сильно обидел необоснованным высказыванием. - Повисла долгая пауза, собеседник наверное и не дышал.
      - Если ты ее хоть словом обидишь, я не посмотрю кто ты. Я тебя порву как Тузик грелку. Ты у меня угли раскаленные жрать будешь! Понял?! - И вот как тут сказать, что именно я сказал? Нет, я еще не хочу жаркое из себя делать. Представив всю описанную картину меня ощутимо передернуло. А что я говорил?
      - Я все понял Калеб. Ты не мог бы сказать, что она любит? - попытаем счастья на этом поприще...
      - Ты же надумал женится и не знаешь, что Киса любит? Ну тут уж я тебе не помощник, сам думай - и отключился. Ну тогда цветы было правильным решением.
      - Ты мне нафига этот веник оставил? - В комнату фурией влетела ранее обсуждаемая особа, и с таким лицом, что я честно говоря язык проглотил. Столько на нем было ненависти и боли, которую умело скрывали этой самой ненавистью. В правой руке она держала злополучный букет а в левой записку, которую тут же медленно спалила с садистским удовольствием. Медленно встал с кровати и начал подходить к ней.
      - Разве ты не любишь цветы? Я думал все красивые девушки их любят - озадаченно смотрю на нее, а у Кисы разве что вены не вздулись от злости.
      - Решил меня задобрить бесполезным веником и комплиментами? Ничего у тебя не получилось! - И в тоже мгновение она ко мне подлетела и начала меня хлестать букетом по лицу. Мужественно стерпел, потому что виноват, ну ударов так пять а после перехватил ее руку и поцеловал. Какие у нее губы, такие нежные будто созданы для того, что бы их целовали. Секунд десять она осоловело хлопала глазами а после просто ударила в самое сокровенное, что есть у мужчины. Боже мой как больно! Но отпустить ее сей час значит потерять навсегда, а я этого не хочу. Мигом развернул ее к себе спиной и сел на кровать. Я первый раз познал, что такое истинная боль. Девушка начала рьяно вырываться, от чего стало еще больней.
      - Киивса посиди пожалуйста тихо хоть пять минут, я тебя все равно не отпущу - слова давались с трудом, но девушка покорно затихла, а я решился таки рассказать как давно она меня зацепила. - Помнишь, ты отцу приносила тормозок? Вот тогда я тебя и заметил. Ты была в легком беленьком сарафанчике и белых балетках. Как сей час помню, с каким обожанием ты смотрела на своего отца и как строго его отчитывала, что он не взял себе покушать на работу, а ведь вы с матерью старались и готовили. В тот момент я подумал, что хочу так же. Что бы моя дочь пришла и начала меня отчитывать в моей безалаберности. Я хочу так же стоять со счастливыми глазами и серьезным лицом смотреть как меня любят и переживают за меня. В тот момент, я захотел что бы это делала твоя маленькая копия, а ты дожидалась меня дома за чашкой чая. Я испугался своих мыслей и быстро ушел в свой кабинет. Я не понимал себя. Ты ведь просто мазнула по мне взглядом и отвернулась к отцу. Я честно не понимал где же обожание и вожделение во взгляде? Где оно? А его просто не было. Потом я поймал себя с поличным, что всегда думаю о тебе, а потом заметил тебя в столовой в компании парней. Я сразу же ушел от туда, потому что еще немного и я бы их по избивал к чертям. Ты сидела счастливая и улыбалась, а я был готов продать душу дьяволу, лишь бы ты улыбалась только мне и никому другому. Каюсь была мысль похитить тебя и посадить под замок до тех пор пока ты меня не полюбишь. А сегодня я сам не знаю на кой черт такое ляпнул, но сказанного уже не воротишь. - Выговорился, аж легче стало. Киса даже не шелохнулась за время моего рассказа, и меня попустило.
      - Пусти, мне нужно подумать - покорно разжал руки а девушка метелью вылетела из моей комнаты. Надеюсь хоть как - то извиниться все же получилось. Откинулся на кровать и уснул. Слишком тяжелым был этот день.
      
      Киивса Даркан
      
      Очнулась после рассказа ректора я уже у себя в комнате на постели с зажатым в руках букетом. Ласково прижала к себе остатки и повалилась на кровать. То что рассказал Адам несомненно порадовало, но его сегодняшних слов не изменить. Я конечно попытаюсь простить но после того, как помучаю этого зазнайку.
      
      ***
      Две недели до моего дня рождения прошли спокойно. Адама я видела, но он даже не делал попыток подойти ко мне и заговорить. Честно говоря, я уже была и не рада, что он мне все рассказал. От этого на душе становилось грустно и хотелось пойти повеситься от одиночество и тоски. Ну какая нормальная женщина не хочет любви, ласки и тепла? Только не нормальная этого не хочет, но таких не существует, это не в нашей природе. У ректора меня отпросил отец на два дня, так как мое день рождение приходилось на середину недели, а родители рогом уперлись не желая переносить празднество. И вот стою я на против своего дома и тихонько офигиваю. Дом украшен очень стильно и со вкусом, явно мамочка постаралась. Во дворе стояли столики и стулья покрытые белой тканью. На стульях сзади были прикреплены красивые букеты из живых цветов. Таких столиков было около десяти. На деревьях шарики и ленточки. Сам дом украшен так же живыми цветами и все белые. У нас что свадьба? Да нет, я же единственный ребенок в семье, а родители поженились еще двадцать три года назад. Не пойму, что здесь происходит...
      - Киивса! Деточка моя! Мы опаздываем! - ко мне подлетела маман и отбросив мои вещи, схватила меня за руку и потащила в портал. Когда успела создать? Хотела открыть глаза, а не смогла. Медленно на меня накатила паника, но чувствуя мамину ладонь в своей руке, решила раньше времени не пороть горячку.
      - Мама, что происходит? - все таки взволнованные нотки в голосе проскользнули. Я стояла дезориентированная, потому что нифига не видела. Видимо маман наложила заклятие временной слепоты.
      - Доча, ты только не переживай, закрой глаза и стой ровно, что бы девочки смогли делать свое дело - строго проговорила мамочка, а вот теперь нужно пороть горячку. Хотела было дернуться, но почувствовала, что не могу! Даже разговаривать не могу! Ладненько, посмотрим, что из этого выйдет. Сколько я так стояла, сказать затрудняюсь, ибо потеряла счет времени, потому что успела закимарить. Вздрогнула из-за ощущения полета, но меня тут же подхватили сильные мужские руки. В них стало комфортно и ощущение закономерной подлости отступило. И вот тут проснулся мой азарт. Я специально не буду ничего спрашивать и говорить, пускай делают, что хотят, им же все равно от расправы потом не отделаться. Меня куда-то вели, а потом была лестница с которой я чуть не погорнула, как меня вовремя подняли на руки. Мы вышли на улицу, и я услышала лошадиное ржание, ага значит сей час будем куда-то ехать. И действительно меня, шурша юбками, посадили на твердую поверхность, а после мы тронулись. Ехали не долго. Повозка остановилась и меня обратно подхватили те же сильные руки.
      - Поставьте меня на ноги, иначе увидите мой завтрак - я честно соврала, потому что я не завтракала, но идти хотелось на своих двух. Меня послушно поставили на ноги, но придерживали за талию и вели в только им знакомое место. На улице тихо переговаривались люди, но как я не прислушивалась, ничего услышать не смогла. И вот я обратно на руках, но не долго, наверное там были ступеньки. Судя по скрипу отворилась дверь, и мы вошли в какое то место, где гранитный пол. Цокот моих каблуков эхом разносился по залу. То что дверь закрыли, я догадалась по идентичному скрипу. Больше ничьих шагов я не слышала. Мы остановились и заклинание временной слепоты спало. Я зажмурилась от яркого света, даже скупая женская слезинка скатилась по щеке и мне ее тут же стерли горячие пальцы. Проморгавшись, я начала осматривать место своего пребывания. Это был храм! Храм, мать его за ногу! Я быстро перевела взор на себя и впала в стадию легкой злости. На мне было свадебное платье! Блин блинский! Медленно поворачиваю голову в сторону жениха. Если мне его подослали родители, то я ухожу из дому! Вот же придумали меня отдать замуж без моего на то согласия! В оцепенении смотрю на своего жениха, а Адам лишь весело улыбается и смотрит на меня с хитринкой в глазах. Что-то начал говорить священник, но я не слушала. Наверно на моем лице отразился зверский оскал, потому что я придумала гениальный план, как сделать его жизнь не выносимой. Мой, практически супруг, сглотнул. В нем умер актер погорелого театра.
      - Согласны ли Вы, Киивса Даркан, любить и хранить верность своей второй половинке, Адаму Делору? Быть с ним в горе и в радости, в смуте и печали? - Слава Богу хоть слова клятвы не проморгала. Подала запястье, на котором сделали надрез и несколько капель крови утонули в вине.
      - Я, Киивса Даркан, согласна любить и хранить верность своей второй половинке Адаму Делору. Быть с ним в горе и в радости, в смуте и печали - на порезанном запястье начали проявляться символы правящего дома. Ась?! Это что за фигня?
      - Согласны ли Вы, Адам Делор, любить и хранить верность своей второй половинке, Киивсе Даркан? Быть с ней в горе и в радости, в смуте и печали? - тем временем спрашивал священник у жениха. Адам подал свою левую руку и капнул несколько капель крови в бокал.
      - Я, Адам Делор, будущий Император империи Изенгерд, согласен любить и хранить верность своей второй половинке, Киивсе Даркан. Быть с ней с горе и в радости, в смуте и печали - вот это подстава! Вот га-ад! И всю клятву его улыбка становилась шире и шире. Вот удружил, так удружил! Нам подали вино и мы отпили из бокала. Магическая печать правящего дома обрела четкость и засияв белым светом настолько ярко, что пришлось закрыть глаза и отвернуться, потухла, переливаясь на свету всеми цветами радуги. - Боги благословили Ваш союз, можете поцеловаться - усмехнувшись нам проговорил священник, и я попала окончательно, сдаваясь без боя под натиском восхитительного поцелуя любимого Ректора.

    48


    Марлен Д. Пр: Хочу быть нормальным!   24k   Оценка:7.99*14   "Рассказ" Фэнтези

      Легкий осенний ветерок ласково треплет мои длинные кудри. Солнце склоняющееся к горизонту, окрашивает небо в цвет янтарной карамели. Ботинок учителя Шизикуса нежно впирается в мою многострадальную пятую точку, так и подталкивая сигануть с крыши академии.
      - Учится, учится и еще раз учится - пыхтя от напряжения шипит учитель. - Многие птицы, включая почти вымерших лазурных бакланов, используют этот метод чтобы научить своих птенцов летать.
      - Что-то не хочу я чувствовать себя бакланом, - отвечаю я, упершись локтями в зубцы башни. - Да и вымирать мне еще рано, я ж так молод!
      Учитель не обращая внимания на мои вполне логические возражения, все ближе подталкивает меня к краю.
      - Не боись Карт, я таким образом уже не один десяток учеников научил летать, а левитация тебе на кладбище иногда спасет жизнь.
      - Если вы еще сильнее толкнете, то на кладбище я попаду прямо сейчас, не дожив до практики!
      Но старик твердо стоял на своем и продолжал усердно толкать меня к "умению летать".
      Внезапно локоть соскользнул с зубца, и видя его довольное выражение лица я устремляюсь в полет. Говорят, что "перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами" - не верьте, всё ложь. На самом деле перед смертью вы чувствуете резкий рывок, и чуть не вываливаясь с ученического плаща, влетаете в лекционную аудиторию.
      - А сейчас мы протестируем вышеупомянутое заклинание на так удачно зашедшем к нам в гости Карте, - радостно говорит ученикам магистр-вампир Силтар, глядя на ошалелого ученика, не знающего, радоваться ему, или лучше выброситься в окно.
      - Простите, но нет! - я попытался вскочить на ноги и унести свое драгоценное тело подальше от любителя экспериментов, но был живо пойман за капюшон цепкой лапой вампира.
      - Ну почему же, уважаемый, заклинание вполне безвредное, - начал уговаривать меня вампир.
      Где-то я уже это слышал. А! Вспомнил! Вроде это было перед тем как рука одного из моих однокурсников решила прогуляться отдельно от тела? Или перед тем как у одного из наших кентавров отвалился хвост и выпала грива? А может...
      - Йоу! Ты уснул что ли? - поинтересовался Силтар, и откуда только таких словечек нахватался? Наверняка в трактире услышал от гуляющих там грузчиков.
      - Нет! - вскричал я, представив, что какая-то из нужных мне частей тела может пойти погулять.
      - Ну, нет так нет, - обиженно произнес учитель, и спокойно вышвырнул меня в окно...
      ***
      - Сильно болит? - поинтересовалась девушка, трогая своим когтистым пальчиком мою перевязанную физиономию.
      - Крис, сделай милость, не тычь в меня своими когтями, я и так половину зубов растерял, еще и незрячим хочешь оставить?
      Как оказалось Шизикус был прав, заклинание левитации я и вправду применил на практике, зависнув перед окном третьего этажа, прямо перед окном женской раздевалки, и только увидев красивые девичьи формы, мигом потерял концентрацию. Приземлился как не странно, на достаточно мягкий куст жасмина, цветущий у входа. Пока очухался, пока вылез, как раз подоспела помощь в лице разъяренных моими полетами девушек. В результате: минус шесть зубов (и кто набирает таких плечистых учениц?), две шишки (случайно ударился головой о чье-то колено), разбитые губы (фраза однокурсника: а я тебе говорил, не целуйся в засос с вампиром) и красивый, переливающийся почти всеми цветами радуги синяк под глазом (ну а что поделать, меня задавили числом, не мог же я применить боевые заклинания, а все остальные как-то вылетели из головы, после первого "поцелуя" с коленом).
      - Карт, не будь злюкой, вот поедем на практику, я для тебя костяной цветок создам, - девушка ободряюще хлопнула меня по плечу, заставив жалобно пискнуть от боли.
      - Я - не злюка! А кандидат в магистры некромантии, лауреат премии Багрового Клёна, выдающийся некромант, заклинатель духов пятого круга, и самый большой неудачник в этом мире.
      - Ты дурашка, вот увидишь, все придет в норму, - заверила меня Крис таким тоном, что я точно понял, дожить до выпуска мне не суждено.
      ***
      И вот наконец-то настал долгожданный день практических занятий. Учитель Шизикус лично повел нас на кладбище, чтобы показать "бестолковым абитуриентам" что такое "настоящая некромантия".
      - Это называется пентаграмма, - с довольным видом распинался учитель, рисуя на земле пятиконечную звезду. - Тут рисуется символ "сайк", а тут...
      - Что это он делает? - поинтересовался у меня вылезший из ближайшего склепа упырь, благо я стоял за спинами своих "коллег". - Решил скелета поднять?
      - Сам не знаю, - я с удовольствием наблюдал, как учитель допускает уже третью ошибку в символах. - Может, решил показать нам ритуал самопожертвования?
      - Все может быть, - упырь философски пожал плечами. - Ты, кстати, Карт, пойдешь сегодня на шабаш "злых духов и их прихвостней"?
      - Не знаю, - я посмотрел в его красные глаза, и удивленно поднял бровь. - А разве сегодня будет что-то интересное? Как всегда "накидаюсь" с умертвием из шестнадцатой. Потом начну матерные частушки петь, ну ты же знаешь как я люблю. Подерусь с несколькими зомби, потом буду их руки-ноги по всей академии собирать. А завтра на учебу, у меня первым уроком "упокоение", помнишь ведь, что гарпии меня не любят.
      - Эй, Карт, тебе что важнее, мои уроки или поболтать с... упырем?! - учитель аж запнулся, уставившись во все глаза на моего собеседника.
      - Удачи, - уже на развороте крикнул мне друг. - Приходи, не пожалеешь.
      - Постараюсь, - ответил я в спину убегающей нежити.
      - Как это понимать? - возмутился Шизикус, яростно жестикулируя своими тонкими руками.
      - Дела, учитель, - я пожал плечами, делая вид, будто ничего не понял.
      Кое как успокоившись Шизикус принялся дорисовывать пентаграмму, и начертив еще два символа удовлетворенно посмотрел на свою работу. А я молча наблюдал, что же из этого получится. Тайная семейная школа некромантии научила меня многому, но в наше время без корочки академии не примут ни в один приличный орден, поэтому мне приходится грызть гранит науки наравне со всяким сбродом, делая вид будто впервые вижу технику вызова младшей нежити.
      Тем временем учитель начал читать заклинание, его грубый бас время от времени приобретал пугающую интонацию, видимо для пущего впечатления учеников, но я то знаю, что настоящие мастера могут делать вещи куда сложнее не напевая эту глупую считалочку.
      - Приди же на мой зов! - с каким-то нездоровым блеском в глазах выкрикнул учитель, поднимая ладони вверх.
      О боже, как же меня это достало. Неужели нельзя быть хоть чуточку серьезнее?
      Над пентаграммой начало образовываться красное свечение, заставив меня немного напрячься, ведь "младшая нежить" и "ошибки в рунах" - понятия несовместимые. Из пентаграммы появилась костяная рука, затем "выплыли" остальные части тела.
      - Кто из вас смертных рискнул нарушить мой покой?! - загробным голосом спросил лич, приветливо махнув мне рукой, у остальных этот жест вызвал только ужас.
      Я жестами и мимикой постарался объяснить старому знакомому, мол "не надо меня тут приветствовать, я как бы ни при делах". Тот понял все без лишних телодвижений и продолжил донимать "коллег" вопросом "кто же настолько смел?". В результате, спустя десять минут переговоров, наша группа дружно попросила прощения у восставшей нежити, и тот (как бы невзначай намекнув мне на пьянку) удалился в свой мир.
      - Ну вот, - разочарованно хмыкнула Крис. - Я даже тебе цветка не создала.
      Нафига мне твой цветок, - подумал я. - Повезло нам, что Лич мой знакомый попался, и не
      станет строчить жалобу за "несанкционированный призыв старшей нежити". А попадись какой-то "левый", мы бы одним "извините" не отделались, а пришлось бы в лучшем случае скидываться на поддержку филактерия.
      - Вот так бывает, когда допускаете ошибку в чтении заклинания, - нравоучительно сказал Шибзикус. - Теперь откройте учебники на странице тринадцать, и попробуйте сами призвать нежить.
      Что там будет дальше, мне было не интересно, так что нарисовав маленькую пентаграмму, я положил на нее ладонь.
      - Карт, позволишь узнать, что ты там делаешь? - поинтересовался из-за моей спины учитель.
      Но я не обратил на него ни малейшего внимания, полностью сконцентрировавшись на потоках силы.
      - Призыв! Архонт! - я сказал эти слова довольно громко, чтобы все присутствующие обратили на меня внимание.
      Сила нашла свой выход, и поднявшись с колен, я с посмотрел на свою работу. Архонт - высшая нежить, подчиняющаяся только при долгом ритуале призыва с соблюдением всех правил. Но у нашей семьи есть собственные слуги, и архонты - не самые сильные из них.
      Вдоволь налюбовавшись призванным слугой, я мановением руки (и приложив немало магической энергии) отправил архонта назад в наш дом.
      - Заслуженная пятерка, - дрожащим голосом сказал учитель, понятное дело, ему-то архонты и не снились даже.
      Развернувшись, я с гордо поднятой головой пошел в свою комнату, здраво рассудив, что для меня урок прошел очень даже неплохо.
      Мои "апартаменты" в виде небольшой комнатушки с кроватью, шкафом и почти детским письменным столом находятся на втором этаже жилого корпуса академии, что есть очень хорошо, ибо подниматься на четырнадцать этажей вспомнив на выходе о забытом конспекте, мне совсем не хочется.
      Добравшись до своей, так сказать, коморки, я с удивлением понял, что дверь закрыта на ключ, хотя для меня это совсем не свойственно. Пришлось возвращаться на вахту, где какой-то ученик младших курсов сказал мне искать вахтера в лаборатории алхимии, ибо у него нет полномочий распоряжаться ключами. Я с "непередаваемой радостью" на лице, преодолел пешком четыре этажа, чтобы услышать "вы с ней разминулись буквально на несколько минут, наверное она уже на вахте". Матерясь на чем свет стоит, я отправился на первый этаж, надеясь, что по пути все-таки сумею поймать неуловимого сотрудника охраны.
      И мои молитвы, как не странно, были услышаны! Клариса Рудольфовна сидела на положенном ей месте, и с умным видом щелкала семечки, скидывая шелуху прямо на столешницу.
      - "Добрый" день, - прошипел я сквозь зубы, пытаясь успокоится. - Не могли бы вы дать мне ключи от комнаты НФ-13?
      - О! Малыш Карт... как дела? - улыбнулась вахтерша пропустив мимо ушей мои слова.
      - Великолепно, - саркастически сказал я, протягивая ладонь. - А будут еще лучше, когда я пойду немного посплю.
      - Опять пары прогуливаешь, - сухо констатировала вахтерша.
      - А что мне там делать? Практикум по низшим я сдал, а на "теорию манипуляций" идти не собираюсь, сам могу преподавать.
      Я никоим образом не удивился осведомленности вахтерши, ведь они - глаза и уши академии, ее меч и щит. Даже я бы не рискнул вступать в открытый поединок с такими людьми. Все они бывшие циркачи, а таких людей опасаются все, ведь не каждому хватит духу ходить по канату без страховки, или засовывать свою голову в пасть ко льву (но попадаются исключения в виде умертвия младшекурсника, потерявшего свои мозги в желудке "дрессированной" Аносанской ящерицы).
      - О да, было бы весело если бы ты начал преподавать, ты ведь состоишь в нежписе? Защищаешь там всяких не агресивных упырей и зомби, - улыбнулась Клариса Рудольфовна.
      - Да, и буду защищать, ведь я в конце концов хочу стать самым сильным личем в истории, - я хлопнул в ладоши от волнения. - Знаю, у меня очень извращенная мечта.
      - Ну почему ты так, любая мечта имеет право на существование, а я вот в свое время...
      - Теть Кларис, давайте в следующий раз об этом поговорим, уж очень устал, - я сделал страдальческое лицо.
      - Ладно, - она посмотрела на циферблат наручных часов. - Вот твой ключ, и смотри больше не теряй.
      - Спасибо, - сказал я уже на полпути к лестнице, все еще не веря, что смог отделаться лишь легким испугом, ведь в нашей бредовой академии может случится все что угодно.
      Остановившись на пороге своей комнаты, я почему-то не вставил ключ в скважину, а остановился и прислушался к своим ощущениям. Странно, вроде все хорошо, а пятая точка чувствует приближение нестандартных событий. Открыв дверь, я аккуратно заглянул в комнату, и не увидев ничего нового, вошел в свои "апартаменты". Раздеваться было лень, поэтому так и рухнул на кровать в одежде, мысль, что колени испачканы кладбищенской пылью пришла когда сознание и тело почти разделились.
      Мне снилась родина, зеленые луга поросшие вереском, пронизанные горными ручейками, словно человеческий организм венами.
      - Ты скучаешь по этим местам? - прозвучал голос за моей спиной. Я даже не обернулся, ведь и так знал, что фигура в капюшоне и черной мантии никогда не покажет мне своего лица.
      - Ты ведь и сам знаешь ответ, - я улыбнулся глядя на кузнечика, сидящего на моем сапоге. - Эти места уже никогда не вернуть.
      - Знаю... - прошептал женский голос мне на ухо, - Поэтому я и с тобой.
      Еще некоторое время мы молча смотрели как земля покрывается черной пеленой, и вся живность не успевшая убежать, превращается в пепел. Наблюдая за смертью своего края, я вновь почувствовал ту самую душевную боль, будто все было только вчера. По щеке покатилась горячая слеза...
      ***
      Я открыл глаза, и немного придя в себя, растрепал волосы приводя свою прическу в нормальное состояние "первозданного хаоса". Стараясь не вспоминать страшные события тех дней, решил немного прогуляться. Но не успел подойти к двери, как в голове прозвучал голос:
      - Прости меня за тот случай...
      Я обернулся и посмотрел туда, где у архонта по идее должно быть лицо.
      - Ты ведь знаешь, что я ни в чем тебя не виню, - я улыбнулся своему хранителю, тому самому, убившему большую часть моей семьи, и уничтожившему десятки верст природы.
      - За это я и служу тебе, своему хозяину, простившему мне эту вспышку...
      - Ты мой друг, - я улыбнулся, и протянув руку, коснулся призрачной материи, - один из немногих, кому я могу без сомнений доверить свою жизнь.
      - И я очень ценю это, - сказал архонт, возвращаясь в свою реальность.
      Я посмотрел, на то место где недавно парила нежить.
      - Все в этом мире относительно, - сказал я в пустоту. - Только люди никогда не изменятся.
      ***
      Прогулка затянулась на несколько часов, ведь прибыв на место встречи участников шабаша "злых духов и их прихвостней", я с удивлением обнаружил, что стою здесь в полном одиночестве. Вроде и со временем не прогадал, и место нужное, а вокруг ни души. Немного побродив по округе и не обнаружив никаких признаков жизни и не-жизни, решил пойти в поисках ответа на кладбище. Но там тоже все было спокойно: пустующие могилы, завывающие низшие зомби, приятный кладбищенский ветерок, благодать! Впрочем такая "благодать" мене сейчас не совсем интересует, ведь судя по всему меня нагло кинули.
      По пути к общежитию я мило побеседовал с привидением старушки, обычно сидевшем на лавочке у своей могилы, но в этот раз решившей поговорить о погоде и ее влиянии на радикулит стариков. Распрощавшись с ней у двери общежития, я пошел в свою "берлогу".
      В комнате меня ждал сюрприз в виде культурно поприветствовавшей меня головы зомби, остальные части тела тонким слоем покрывали часть стен и даже потолка (ибо нечего лезть в чужие опочивальни, не зная какими защитными заклинаниями пользуется владелец).
      - Чем обязан? - поинтересовался я, прикидывая, как буду отмывать свое жилище.
      - Меня прислала госпожа Криста, с просьбой привести Вас в лабораторию алхимии номер три.
      - Спасибо... - я поднял руку с скрестил пальцы. - Индульгенция...
      Заклинание, называемое в народе "Индульгенция", представляет собой достаточно мощный инструмент экзорцизма, но применяется редко, так как требует определенного уровня умений.
      Еще на подходе к третей лаборатории я услышал заливистый смех своих знакомых. И открыв дверь улыбнулся присутствующим.
      Кстати, я ж совсем не рассказал о нас! Шабаш "злых духов и их прихвостней" - тайная встреча сильных академии сей. По началу мы обсуждаем серьезные вопросы, потом вопросы более мелкие, а потом пьем вино и поем песни, делимся опытом магии и противодействия различным угрозам, естественно на примере анекдотов и пошлых частушек, одним словом: с пользой проводим время.
      Всего нас восемь участников: Я - заклинатель духов пятого круга (и еще куча разных статусов), Крис - боевой некромант четвертого круга. Сиджик - директор школы, мой одногодка, и по совместительству экзорцист пятого круга. Уже знакомый вам упырь Джек, высшая нежить. Близняшки Сара и Симон - стихийники третьего круга. Безголовое умертвие без имени (оно же умертвие из шестнадцатой комнаты факультета огня). И последний член общества - ведьма Наталья, четвертый ранг (у магов "круги" у ведьм "ранги", всего их пять. Пятый - звание магистра).
      Итак, дорогие мои ученики, - с улыбкой произнес Сиджик. - Сегодня у нас особенный день, ведь я все-таки решил вести в курс лекций несколько новых предметов. И с завтрашнего дня, у нас три новых учителя: Я, буду преподавать "практический экзорцизм", Джек - "правила общения с нежитью", а...
      Внезапно дверь распахнулась.
      Его "Ку!", прозвучало в унисон и свистом наших заклинаний.
      Мы с Кристой рефлекторно пустили в направление двери два слабых заклинания, я - "Печать духов - наказание", девушка - "Костяную иглу". В результате вошедшего отбросило назад, и хорошенько приложило спиной о стену.
      - Ку... - раздраженно передразнил я. - Два заклинания по горбу! В следующий раз кину "Оговор" а Крис "Плеть смерти", и будешь ты отдыхать в лазарете очень долго.
      - Ну не злись ты так, - сказал девятый член нашего общества. - Ведь завтра я вновь стану твоим учителем.
      Эта новость вызвала у меня очень бурную "радость", ведь всего несколько дней назад, я хорошенько отметил долгожданное избавление от своего старшего брата-извращенца. А тут такой подарочек на мою голову.
      Вздохнув, я понял что настроение испортилось безвозвратно, и кивнув присутствующим, направился к окну.
      - Ты куда? Мы еще не все новости обсудили, - сказал директор.
      - Учится левитировать по методу Шизикуса, - буркнул я, выпрыгивая в окно. - Без меня обсуждайте, живот скрутило.
      Спрыгнув на землю, я огляделся по сторонам, прикидывая каким путем пойти в этот раз.
      Выбрав старый добрый маршрут, я направился между корпусами, и между корпусами резко насторожился.
      Внезапно мое внимание привлек шум, доносящийся с первого этажа корпуса демонологов, странный звук, будто кто-то громко ломает кусты. Приблизившись к окну, я аккуратно выглянул из-под подоконника. Обзор большей частью закрывали какие-то потоки, время от времени переходящие в россыпь капель. Под лунным светом, цвет крови бы так красив.
      Поняв, что массивным наблюдением ничего не добьюсь, я вошел в корпус, и приложив ухо к двери услышал хруст, чавканье, и тихий гортанный гул.
      - Чего ты там встал, некромант? - послышался грубый голос из-за двери. - Заходи давай, на ужин.
      Навесив не себя два защитных заклинания, я открыл дверь. Думаю, только высшие силы не позволили моему желудку выпрыгнуть наружу.
      Подавив порыв, и немного отдышавшись, я посмотрел на то, что осталось от нескольких человек. Судя по всему, ученики "демонического" где-то раздобыли книгу призыва (круга эдак пятого), и принеся в жертву своего соплеменника, полоумные ученики призвали какого-то демона.
      - Не будешь так любезен назвать свое имя? - сказал я, смотря в глаза твари.
      - Фокалор, сорок первый демон преисподней. - Оскалился тот.
      Сорок первый демон - очень опасный противник, из шестидесяти девяти он почти вплотную подошел к середине списка иерархии.
      Что же мне делать? Отпускать его ни в коем случае нельзя, но боюсь в одиночку его не не смогу потянуть, еще и друзья все далековато, пока добегут, он меня десять раз размажет по всему корпусу. Что же делать? Бежать или...
      Заклинание само сорвалось с пальцев, на секунду осветив помещение яркой вспышкой светлой энергии.
      "Индульгенция" некроманта обладает силой вдвое меньшей, чем такое же заклинание выпущенное экзорцистом аналогичного ранга, поэтому я не стал тешить себя ложной надеждой а сразу же выбежал из комнаты надеясь выиграть хоть немного времени. За десять секунд я преодолел путь на улицу, и, присев, быстро начертил пентаграмму вызова. С архонтом, мои шансы продержатся повысятся на порядок.
      Вылетевшее окно стало сигналом к началу боя. Я посмотрел на Фокалора спрыгнувшего на землю и яростно оскалившегося. Архонт уже летел в его сторону.
      Я начал читать заклинания одно за другим "Месть духов: оговор", "Вечное заключение", "Месь духов: печать", "Индульгенция", "Костяной цветок", "Ярость духов земли". Каждый удар попадал прямо в цель, но лишь на долю секунды останавливал демона, позволяя архонту нанести удар своими смертоносными когтями или применить магию. Но этого было недостаточно. В конце концов мой слуга отлетел на несколько сажений и застыл на земле. А я остался один на один с разозленным слугой тьмы.
      - Используй меня, - прозвучал в голове знакомый голос.
      Мне очень не хотелось следовать этому совету, но видимо другого выхода уже нет.
      Тайное заклинание, доступное лишь избранным, "Опека смерти", очень опасное но в то же время самое мощное усиливающее заклинание из тех, что видел человек. Используется почти мгновенно, позволяя магу обрести запредельные возможности, но почти всегда с летальным исходом.
      Скажу честно, почувствовал я себя просто превосходно, будто только из баньки выбежал.
      Сила так и струится сквозь кожу, предавая той темно-синее свечение. Собрав все, до чего смог дотянутся, я посмотрел в глаза демону, уже бегущему в мою сторону. Но бежит он слишком медленно. Протянул к нему руку, взглянул на его харю сквозь пальцы, и тихо промолвил:
      - Индульгенция.
      Заклинание слетело с моих пальцев обжигающем светом, и будто заполонило весь мир.
      Длилось все не более секунды, но для меня прошла целая вечность, и кода наконец-то свечение угасло, я понял, что в этот раз мне повезло выжить.
      Вокруг кружился серый пепел - единственное, что осталось от сорок первого демона, и сняв с пояса мешочек, я пересыпал монетки в карман плаща. Небольшое заклинание стихии воздуха подхватило пепел и ссыпало его в мешочек. Сил осталось совсем немного, но заставив себя, я выбрался на крышу корпуса, и глядя на поднимающееся солнце высыпал пепел на встречу новому дню, в память о достойном противнике.
      Рассвет над академией, что может быть прекраснее? Только закат на кладбище!
      Покрутив перстень-заряд на безымянном пальце правой руки, я прикинул, хватит ли мне его на левитацию. А хотя, как говорится, кто не рискует...
      ***
      Приземлился я мягко, и оглянувшись увидел фигуру в ученическом плаще, смущенно топчущуюся у входа.
      - Дружище, ты из новеньких? Что-то ищешь? - спросил я у незнакомца.
      - Извините, - пискнула фигура девичим голосом, разворачиваясь ко мне. - Я не могу найти общежитие.
      - Пошли, я тоже туда направляюсь, - вздохнул я, глядя в красные глаза юной вампирши.
      По пути мы встретили бегущую к нам компанию "злых духов", но сделали вид будто ничего не случилось. Проходя мимо друзей, я то и дело ловил в спину подозревающие взгляды и один недовольный (видимо моим недавним знакомством).
      В своей комнате, я наконец-то смог расслабиться, но не уснуть. Лежа в кровати, раз за разом вспоминал бой, и думал о всякой чепухе.
      - Господи, куда я попал? Чувствую еще лет десять мы будем уверенно держать заслуженный титул "Самая неадекватная академия средиземья". А пока, жизнь продолжается...
      Ответом мне была тишина.

    49


    Вайолет Пр: День экзаменов. Десс   0k   Оценка:6.87*15   "Рассказ" Фэнтези


       http://samlib.ru/l/lojko_anna_robertowna/113.shtml
      

    Связаться с программистом сайта.


    Связаться с программистом сайта.

    Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
    О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

    Как попасть в этoт список

    Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"